Как выйти замуж, или Не Белоснежка

Глава 1

Содержательная. В которой мы поближе познакомимся с нашей героиней

Задолго до предыдущего эпизода…

– Ах, Амалия, ну и красотка же ты, ничего-то тебя не портит, даже фигура идеальная, а ведь ешь все подряд, – с едва сдерживаемой завистью выдала из себя смуглая шатенка небольшого роста, зовут ее Катя.

– Спасибо, Катюш, ты тоже очень хорошо выглядишь, – тихо бормочет себе под нос яркая брюнетка Амалия, чья красота и является извечным камнем преткновения в отношениях с родным полом, впрочем, и с противоположным тоже. – Платье у тебя такое интересное, тебе очень идет.

– Нравится? Я его только вчера купила, случайно, – Катя вмиг забывает про зависть и переключается на обсуждение своей драгоценной персоны.

А Амалия получает возможность спокойно посидеть со своими мыслями.

Девчонки сейчас все съедят, и Вадиму ничего не останется, эх, придется заказывать пиццу, он ее любит. Пельмени не вариант, на той неделе ели, когда у меня запарка на работе случилась, Вадик их, конечно, тоже любит, но часто есть не домашнюю пищу терпеть не может.

Не вовремя пришли девчонки, совсем не вовремя. Но не могла же она их выгнать в самом деле – они тащились в город по своим делам и нашли время навестить ее скромное жилище. Столько охав и ахов квартирка Амалии не слышала, наверное, никогда. Обычный добротный ламинат превратился под воздействием громких женских возгласов в дорогущий паркет, стандартные бумажные обои во флизелиновые, люстра вон, вовсе итальянским эксклюзивом, а не честно отвоеванным на распродаже ширпотребом. Девушка сколько себя помнила, одноклассницы всегда примерно одинаково реагировали на ее вещи и другие приобретения. Ей постоянно становилось неудобно, она краснела, хотела тут же отдать девчонкам все, что имеет, а оправданий, что на самом деле у нее все самое стандартное и самый простой бюджетный ремонт, почему-то никто слышать не хотел.

Послышался вдруг звук ключей, которые пытаются вставить в замочную скважину, но никак не выходит, а следом раздался и закономерный звонок в дверь.

– Ой, это Вадик, наверное, – пробормотала Амалия, ни к кому конкретно не обращаясь, и побежала открывать.

– Ммм, девочки, Вадик, неужели сейчас мы познакомимся с этим самцом, – сказала блондинка и обвела многозначительным взглядом своих подружек.

– Да я его видела, говорила ж вам, – перебила вездесущая Катя. – Ничего особенного, Амалька совсем без глаз по ходу, а может, сказалось, что довыбиралась, уже и брать нечего. У нас-то с вами дома – полные чаши, уже по двое детишек подрастает, а у этой что.

– Тише ты, зайдут резко на кухню, услышат, что ты говоришь, – остановила одноклассницу чуть полноватая рыженькая Женя.

Из этой троицы она была, пожалуй, самой благодушной из них, и, единственная, не завидовала Амалии и не желала той ничего плохого. А на слова резкие Катькины привыкла не реагировать, та и ей порой такого наговорить могла. Но Женя не обижалась, списывала на природный плохой характер подруги, который только ухудшался с каждым годом под гнетом двух мальчишек-погодок и мужа-лентяя, перебивающегося случайными заработками. Женя частенько советовала подруге расходиться, дом-то все равно Катиных родителей, без жилья она не останется, как ни крути, но та ни в какую – какой позор, ты что, остаться без мужа и так далее. На что более мудрая Женечка только хмыкала и шла заниматься своими детьми. У них с Колей такого большого дома не было, да и вообще никакого не было, жили они в половине домовладения свекров. Но зато Коля старался как мог, обеспечивая семью, и вместе они частенько мечтали, когда смогут уже свить свое личное гнездышко, за которое не надо будет отчитываться ни перед кем.

– А вот, девочки, мой Вадик, Вадик, это девочки. С Катей вы как-то виделись однажды.

В глазах парня мелькнуло узнавание. А все потому что очень уж запоминающимся было это самое однажды. Столь бесцеремонно осматривающих его девиц Вадим не встречал очень давно, если вообще когда-либо встречал. А эта словно рентгеном по нему прошлась, только что в рот не заглянула посмотреть, в порядке ли зубы. В общем, не самая приятная девица. Что интересно, на Амалию взглянула презрительно. Он в тот вечер даже нарушил собственное слово не лезть в дела своей девушки, залез и высказался, что Катя той откровенно завидует, на кой вообще с такой общаться, если бы Вадим верил в сглаз, то наверняка добавил бы, что Катя очень даже может и сглазить всю семью Амалии до седьмого колена. Но Вадим не верил и ограничился рассказом про жгучую зависть, что явно бушует внутри Катиной натуры. Амалия помялась, помялась, да и вроде бы согласилась. Ей всегда с Вадимом было проще согласиться, чем отстаивать собственную точку зрения, а потом призналась, что и сама видит, подруга неискренняя с ней, да вот беда, других-то друзей у Амалии и нет практически, приходится общаться с теми, что есть.

– Вадик, я заказала пиццу, уже с минуты на минуту должны привезти, – продолжила Амалия извиняющимся тоном.

Так, эти пигалицы еще и еду мою съели, что ли. Подумалось тут же Вадиму. Нет, все-таки Амалия слишком добрая, это хорошо еще, что друзей в городе у нее действительно не водится, а эти с ее родного колхоза, или вернее поселка городского типа. Единственное на что злилась его девушка, это как раз нарекание колхозом горячо любимую малую родину Амалии. Хотя чего злиться, Вадим не понимал, он и их-то городишко конкретной дырой считал, но перебираться в большой город тямы не хватало, вот если бы невеста была оттуда, тогда да. А так, здесь у него уже была удобная девушка с квартирой, да еще и красотка в придачу.

Надеюсь, девицы у нас не собираются оставаться ночевать.

– Девушки, а вы на электричку не опоздаете? – с максимально любезной улыбкой как бы невзначай поинтересовался Вадим.

– А что, уже надоели? – конечно, снова Катя, глазенки свои злые вылупила, ууу, бесит дура.

– Нет, что вы, разве могут такие красавицы надоесть, – продолжил парень как ни в чем не бывало все с той же ослепительной улыбкой. – За вас волнуюсь, опоздаете, где ночевать будете? У нас места мало, не поместитесь.

Вадим, конечно, преувеличивал, квартира была не огромными хоромами, но вполне себе нормальной двушкой, да и на кухне диван стоял, при желании его можно было раздвинуть и организовать двухместное ложе. Правда, при этом места в кухне совсем не оставалось.

– Мы на маршрутке поедем обратно, скоро уже, через час уходит. Да мы пойдем сейчас, пока дойдем, погода хорошая, погуляем, – ответила Женя.

Ура, хоть одна нормальная, поняла, что пора и честь знать. А блондинка-то по ходу еще похлеще Катеньки будет, вон как глазищами стреляет, того и гляди дыру прожжёт.

– Ага, давайте, девочки, жаль, что не пообщались, но ничего не поделаешь, дела есть дела, – философски изрек из себя Вадим, выпроваживая гостей за дверь.

Какой козел все-таки. Не сдержалась и Женечка, ругая парня подруги, мысленно естественно, но все же.

Амалии было неудобно перед девчонками, но и также она испытывала чувство вины перед Вадимом. Мама всегда ей говорила – пришел мужчина с работы, нужно его первым делом накормить, никакими делами до этого не нагружать. А тут получилось, что и кормить нечем, и гости мешают. Правда, своих гостей парень встречал гораздо приветливее, и неважно было, устала ли Амалия, хочется ли ей вообще кого-либо видеть. К счастью, гости у Вадима случались редко.

– Солнышко, дорогая моя, как день прошел? – со своей девушкой Вадим тоже мог быть весьма ласков и обходителен, но в последнее время все чаще случалось такое, когда ему что-то позарез нужно было.

– Нормально, Вадь. Петя из 11 «Б» порадовал сегодня, двойку наконец закрыл, а Маша Петрова с его параллели решилась и записалась на олимпиаду, – горделиво поведала Амалия школьные новости.

– Ага, ага. Очень интересно. А что раньше не записывалась? – рассеянно спросил парень, поедая пиццу и разбрасывая вокруг тарелки крошки.

Девушка поморщилась. Вообще-то она была редкостной чистюлей, но вот Вадиму прощала многое, хотя терпение и у нее уже истощалось.

– Нет, стеснялась. Я же рассказывала тебе об этом! Всю предыдущую неделю сокрушалась между прочим!

– Прости, солнышко, видимо, вылетело из головы. Столько дел на работе, ты не представляешь, не успеваю страшно.

– Расскажи, – красавица изящно поставила кисти под подбородок и приготовилась слушать.

– Да как-нибудь в другой раз. Тебе оно надо? Там скучно, – резко свернул разговор Вадим. – Ты мне лучше вот что скажи, ты меня прописывать у себя будешь?

– Я тебя уже прописала.

– Да, временно, спасибо. Скоро заканчивается срок, давай на постоянной основе уже, а? А то чего вот это постоянно ходить, бумажки марать. Один раз зарегистрируешь, и все! И можно жениться, а? – подмигнул парень.

Ах. Прежде чем ответить Амалия глубоко вздохнула и медленно сосчитала до десяти. Тоже еще один совет от мудрой матери. Только девушка не учитывала, что ее родители люди интеллигентные, хоть и немногие видят это в фермерах, а также они глубоко и искренне любят друг друга.

– Извини, Вадим, но нет. Эта квартира записана на родителей, я тебе не раз говорила. А они против. По их мнению, сначала женись, потом прописывайся. И нет, я с ними не согласна, я не уверена, что стоит из-за этого жениться, но прописать тебя не могу.

– Котенок, ну надо. Я же тебе уже и колечко присмотрел, – привычно заныл парень.

– Ты меня не слышишь? Не надо мне женитьбы такой ценой! И вообще, Вадим, можно есть аккуратнее? Смотри, сколько крошек вокруг! – терпение ни у кого не безгранично, особенно если ты в общем-то еще молодая девушка двадцати семи лет от роду и обладаешь ярким темпераментом, который почему-то запрятан глубоко внутри.

– Что? Крошки? – это замечание задело парня. Отказ от женитьбы почему-то не возымел такого же действия.

– Да, Вадя, крошки. Посмотри, ты же как ребенок ешь, – Амалия уже успокоилась и попыталась привычно сгладить углы.

– Знаешь что, дорогая! Да кому ты вообще сдалась со своими крошками!? Посмотри на себя, вся из себя фифа! Конечно, таким, как ты подавай шубы, драгоценности, поездки за границу. А я с моими финансами могу тебя разве что на горнолыжную базу неподалеку вывезти. Но разве это важно, когда есть настоящие чувства? Я думал, нет, но оказалось, что ты слишком меркантильная, Амалия. Понятно теперь, почему все твои одноклассницы давно семейные дамы, одна ты до сих пор в девках ходишь. Смотри, со своими запросами останешься старой девой! Но мне-то что, я этого уже не увижу, я ухожу! Хватит с меня терпеть твою неблагодарность.

– Что? Ты о чем вообще? Какая меркантильность, Вадя? – бедная девушка так опешила от несправедливого обвинения, что совсем не знала, как реагировать, только хлопала своими длинющими ресницами и хлопала в надежде на то, что у парня проснется совесть.

Но совесть дело, как говорится, такое – либо есть, либо нет. А сказки про ее сон и пробуждение придумали люди.

– А такая, Амалия, вполне себе обыденная! Ходишь вся такая степенная гордая фифа, на хромой козе не подъедешь, только требовать и можешь! Крошки ей мои не понравились, а ты возьми и убери! Это женская, между прочим, задача, но разве ж мы об этом помним? Нет. У нас только драгоценные ученики в голове, да подруженьки в гости заскочили.

– Да что ты такое несешь? Это ведь все неправда! – на глаза девушки навернулись слезы от обиды, очень хотелось их сдержать, как-то себя защитить, но не получалось.

– Так, ладно, это все неважно, будешь не мне рассказывать, пускай кто-то другой выслушивает тебя, терпит, пашет на благо и процветание твоего светлого будущего, а я ухожу. Звонить мне не надо, я номер сменил, да и искать не надо, уезжаю я, в другой город, он побольше нашего, глядишь там мне попадется более благородная невеста, – и с гордо поднятой головой Вадим завершил свою пафосную речь и пошел демонстративно собирать свои вещи, коих в общем-то скопилось немало, но оказалось, что парень предусмотрительно вывез куда-то большую их часть. Готовился, гад, к побегу. А сейчас ему осталось лишь забрать пару чистых носков из стирки, сувенирную коллекцию значков и танчиков из одноименной игры и, собственно, любимый ноутбук, за которым он и проводил большинство своих вечеров вместо прогулок и духовного общения с Амалией, которого ей так хотелось.

– Ну все, дорогая, бывай! – и, весело махнув рукой, Вадим исчез за дверью.

А ключи-то не вернул, придется завтра менять замки, – мелькнула единственная здравая мысль на задворках сознания Амалии. И вторая – мог бы девчонок не выгонять, раз все равно решил уйти, как мне сейчас выдержать эту тишину и пустоту?

Да, к счастью, красавица не была столь уж безнадежно наивной и глупенькой, и сразу поняла, что акция была заранее спланирована и подготовлена, необходим был лишь повод. И не исключено, что не вспыли она за крошки, Вадим создал бы сам искусственный предлог для ссоры. В конце концов припомнил что-нибудь старенькое, за год совместной жизни можно найти грязное белье и у более спокойных и идеальных людей. Хотя Амалию Вадим частенько называл идеальной, только в его тоне не было ничего хвалебного, скорее звучало страшным ругательством.

Подумать только! Год! Целый год! Я потратила на этого придурка! Могла бы жить все это время в свое удовольствие, ан нет, пыталась создать семью, свить уютное гнездышко. И все ради чего? Ради того, чтобы меня бросили из-за отсутствия возможности прописки?

Иногда, очень редко в Амалии просыпалась другая девушка, сильная, смелая, резкая на язык и суждения в целом. Но очень скоро, как правило, она угасала, уступая место привычному, удобному для окружающих, своему подобию.

А может и впрямь я в чем-то виновата? Ведь пишут же все умные книжки, что в конфликте всегда участвуют две стороны. Вот правда, чего взъелась из-за этих крошек? Столько раз молча убирала, и в этот бы убрала.

Но сознание упорно твердило – не в крошках дело, совсем не в крошках. И даже не в мехах, драгоценностях и прочей атрибутики меркантильной жизни. Ведь подобными дорогими подарками девушку снабжали любимые родители, да и не много ей надо было. Зимой одна теплая шуба никому не помешает, а что касается украшений, тут уж Амалия была истинной женщиной, а кто добровольно откажется принять в подарок драгоценности? Правильно, никто. Значит все-таки дело было исключительно в прописке, вернее, в ее отсутствии. Но жить с парнем и знать, что он с тобой исключительно лишь из-за того, что штамп регистрации места жительства у вас совпадает, как-то совсем грустно.

Нет, уж лучше быть одной, чем вместе с кем попало. Придумала не я, но истина на сто процентов.

Но несмотря на в общем-то здравые суждения, депрессия и тоска накрыли девушку с головой. Она так много ставила на эти отношения, так надеялась наконец-то создать свою личную пресловутую ячейку общества, что было очень трудно взять и просто принять новое положение вещей. И любви ведь не было, совсем, никакой. Но давление строгого провинциального городка так сильно влияло на девушку, что та даже и не допускала мысли о жизни без мужа.

Родители поддержали как могли, приехали на выходные в гости, надолго они не могли оставить свое хозяйство. Но несмотря на то, что они были заботливы, попытались развеять тоску дочери подарками, та тяготилась их присутствием. Еще бы, нам частенько стыдно и неудобно видеться с людьми, которые оказались правы в своих суждениях и предупреждали нас об этом.

От дружного звонка одноклассниц стало только гаже на душе. В одном был прав Вадим, они по большей части завидовали всю жизнь, зато теперь испытали прямо-таки эйфорию от грустных событий в жизни Амалии, особенно Катя. Слишком у нее самой было все плохо в личной жизни, вот ее нехорошая натура и радовалась, что не одна такая. Лучше бы свои проблемы решала с неработающим пьющим мужем. Ну да это другая история, и вообще не наши дела.

Неожиданно вывела из тоски Амалию добрая Женечка.

– Привет, подруга, как жизнь?

– Нормально. Жень, ты? – с Женей они редко созванивались, потому Амалия и не признала сразу.

– Да, я. Чем занимаешься? Как работа? Что там твои олимпиадники?

– Ой, ты помнишь? – девушка сразу расплылась в улыбке. Про работу она могла говорить часами, но ее редко кто готов был внимательно слушать. – Хорошо. Твои детки как?

– Тоже неплохо, воюем.

Поболтав немного на ничего не значащие темы, Женя наконец обозначила цель звонка.

– Ты там давай, прекращай кукситься, себя небось во всем винишь, не надо, – строго сказала Женя.

– Я, э, не куксюсь, – только и смогла вымолвить Амалия.

– Да конечно, а то тебя плохо знаю. Короче, твой ненаглядный Вадим ушел не от тебя, он ушел к невесте побогаче и к более сговорчивым родителям. Оказывается, он приглянулся одной страшненькой, но богатенькой девице в Н-ске, у ее папы там сеть пекарен по всему городу. Так вот, девица эта очень обеспечена, но очень одинока, а также очень страшна и крайне глуповата, вот твой донжуан мигом и сменил крючок. Ясно? – и не дождавшись ответа подруги, продолжила. – Так что хорош себя корить, твой Вадим подлец еще тот, его банально интересовало твое финансовое благополучие, радуйся, что сейчас ушел. Там, говорят, женишка уже и прописали и даже в ЗАГС сводили заявление подать.

– Э, а ты откуда все это знаешь? – только и смогла выдавить из себя Амалия, абсолютно не зная, как стоит реагировать в подобных случаях на такие новости.

– Катька проболталась. У нее в Н-ске двоюродная сестра живет, соседка той самой наследницы пекарен.

– А мне ничего не сказала, хотя звонила буквально вчера.

– Ну ты же знаешь Катюху, она немного озлоблена на весь мир.

– Ясно.

– Ладно, ты давай, завязывай со страданиями, дело не в тебе и не в твоих душевных качествах, попросту тебе попался мерзавец. Такое встречается сплошь и рядом.

– Ага, спасибо, Женечка, – человек старался, откровенничал со мной, надо хотя бы поблагодарить.

– Да не за что. Ладно, извини, за детьми в сад пора идти, свекровь в очередной раз заявила, что крайне занята своими маникюрами/педикюрами, чтобы забрать внуков, так что все на мне, как обычно

– Хорошо, Жень, еще раз спасибо, – надо будет Женькиным спиногрызам по сувениру привезти, порадовать. Вот только я не помню, сколько им лет. Но раз в сад еще ходят, значит, относительно маленькие, разберусь, куплю по конструктору, это в любом возрасте полезно.

Расчет Евгении оказался верен, новость Амалию приободрила и вывела из депрессии. Нет, конечно, по началу она ее еще сильнее прибила, но разум быстренько вернул свою непутевую хозяйку на поверхность. В итоге Амалия подумала, подумала и решила отныне посвятить всю себя работе, раз в личной жизни такая у нее непруха, то не стоит и время терять. Нужно заниматься тем, что получается хорошо.

Так и потекла жизнь Амалии – дом, работа, работа, дом. Помимо своего кружка ей еще навязали вести кружок по физической культуре, неизвестно почему сам физкультурник отказался, вполне возможно потому, что платили за инициативу сущие копейки, а ответственности было как обычно на полную катушку. Но сам факт, девушке повышенная нагрузка была лишь только на пользу. Окончательно успокоившись, она пришла к выводу, что одной жить в собственной квартире куда как лучше и комфортнее, чем с неблагодарными сожителями, да и действительно, не любовь у них была, и близко не любовь.

Неизвестно, что было бы с жизнью девушки и дальше, скорее всего абсолютно ничего нового, но тут вмешалось провидение. Правда, вмешалось не слишком комфортно, а очень даже волнительно и напрягающе. Но для некоторых личностей по-другому нельзя.

– Ты учительница математики и информатики? Амалия? Как там тебя по отчеству, – однажды утром, когда школа только-только начинала наполняться народом, в класс к Амалии ворвалась женщина средних лет. Одета она была небрежно, словно собиралась впопыхах и забыла снять пижаму. А взгляд горел, да и щеки тоже пылали румянцем.

– Позвольте, Амалия Эдуардовна, и на вы, – ответила девушка строго. – Здесь все же учебное заведение и необходимо оказывать друг другу уважение, – смягчившись, пояснила учительница.

– Я тебе покажу, стерва, я тебе покажу уважение! Учить меня она вздумала! Как чужих мужей уводить из семьи, так это ничего, так это нормально, а я видите ли обратилась к ней недолжным образом, не выказала уважение, – посетительница была в крайне нервном возбуждении, эмоционально размахивала руками и ходила взад-вперед перед столом Амалии, которая так и застыла рядом со своим стулом, не решаясь присесть.

Надо бы попросить тревожную кнопку провести под стол, как я видела во вчерашнем фильме в магазине, ведь она реально может спасти жизни. Ладно я, меня эта сумасшедшая мигом прихлопнет, но дети ведь скоро придут.

– Думаешь, уродилась такой кукольной красоткой, и все, значит, все позволено? – продолжала тем временем женщина. – Ан нет, дорогая. За все в этой жизни нужно платить, а за чужое добро тем более!

– Простите, но я совсем не понимаю, о чем вы? Быть может вы меня с кем-то перепутали? – собрав остатки воли в кулак, девушка попыталась наладить диалог. Да, страшно, да, стоять безмолвной статуей гораздо проще, авось и само пронесет. Но время звонка на первый урок неумолимо приближалось, а дети должны быть защищены.

– Не поняла? – скандалистка опасно придвинулась к девушке и разозлилась ещё сильнее. – Сейчас я тебе объясню наглядно тогда.

И женщина вцепилась в волосы Амалии. Одновременно с этим дверь в класс открылась и в нее хлынул поток веселых старшеклассников. Буквально секундная заминка, и мальчики мигом оценили ситуацию, и уже подскочили спасать свою любимую учительницу. Так что та даже практически не пострадала, повезло, что волосы хорошие, крепкие, моментально их не вырвешь.

– Пустите! Вы не понимаете! Она моего мужа увела, семью разбила!

– Да я ничего такого не делала, ни с кем не общалась, – лепетала испуганная красавица, прижимая журнал 11”Б” к груди, почему-то в состоянии стресса он давал ей небольшое, но чувство защищенности.

– Ни с кем не общалась, не делала, ага, конечно, как же, – продолжала распаляться женщина, и плевать ей было на подростков, собравшихся вокруг.

– Мама! – воскликнул Куйбышев Боря, войдя в кабинет. – Что ты здесь делаешь?

– Справедливость восстанавливаю, сынок.

– Не надо, мама, пожалуйста, это не она, я же тебе сказал еще вчера, – взмолился мальчик со слезами на глазах. Ему было очень стыдно и больно.

–Хватит, мать взрослая, а взрослым виднее.

– Успокойся, Надежда! Послушай сына и прекращай уже этот концерт, – в класс вошел директор школы Дмитрий Олегович, кто-то из детей догадался его позвать. – Половине города известна твоя печаль, сочувствую, но также другая половина города прекрасно знает, что твой Михаил ушёл к Свете из продуктового, что живёт через два дома от вашего. Так что зачем ты пришла сюда скандалить, не знаю. Хватит позорить себя и сына, оставь мою сотрудницу в покое, вон она уже и так в нервном потрясении, неизвестно, сможет ли вообще уроки вести.

– Что? Как к Светке? Мы ж с ней столько всего вместе прошли. Ты шутишь, Олегович? – да, жизнь в небольшом городке накладывала определенные отпечатки, например, эта Надежда, директор Дмитрий Олегович и Светка выросли в одном дворе, ходили вместе в сад, сидели на соседних горшках и так далее, короче вполне имели право называть друг друга не совсем официально. – Как полгорода знает? А я почему не в курсе тогда?

– Не знаю, Надежда, не знаю. Тебя кто вообще надоумил моего молодого специалиста пугать?

– Так это, С-светка, – испуганно пролепетала скандалистка.

– Ну теперь все встало на свои места. Пошли, Надежда, налью тебе успокоительного из личных запасов, не будем мешать учебному процессу. Дети, расходитесь, инцидент исчерпан, нечего глазеть. Амалия Эдуардовна, вы справитесь со своими обязанностями?

–Д-да, конечно, Дмитрий Олегович, мне бы только водички попить, – с трудом ответила бедняжка и буквально рухнула на свой стул на подкосившихся ногах.

– Это сейчас, это мы мигом, – оживились подростки и быстренько оказали первую помощь своей учительнице. Даже шоколад горький раздобыли, девчонки авторитетно заявили, что он очень полезен при стрессе.

– Амалия Эдуардовна, вы простите, пожалуйста, мою маму, она немного не в себе после ухода папы, – бедный Боря не знал, куда себя девать от стыда. Подумывал о смене школы, но в другой скорей всего быстро бы прознали причину, город опять-таки маленький. Так что оставалось только бросать образование. Обидно, он мечтал в следующем году уехать поступать в областной центр, но видно не судьба.

– Ну что ты, Боренька, все хорошо, я совсем не злюсь, ты не думай. Так, немножко напугана, но это скоро пройдет, – в душе у Амалии скребли целые полчища кошек, но ребенка было необходимо вытаскивать из нервного потрясения. – И на тебя тоже не злюсь, и ребята тоже не злятся, ведь так, ребята? – молодая учительница обвела взглядом подростков, ища у них поддержки. Молодцы дети, не подвели.

– Конечно, не злимся! Ты чего, Борька, да мы уже и забыли. Да! Забыли.

– Вот видишь. Кто действительно виноват в сложившейся ситуации, так это твой отец, – продолжила учительница. – Он должен был иметь мужество честно во всем признаться твоей матери. И на нее ты не злись, ей сейчас очень тяжело, ей поддержка нужна. Хорошо?

– Ага, – хмуро кивнул ученик.

– Так, ребята, рассаживаемся по местам, у нас с вами уйма работы, на носу контрольная, а мы и половину материала не повторили еще! – все неохотно задвигались. – Борь. И ты, правда, не глупи, сейчас главное для тебя учеба, а остальное второстепенно. Вон и друзья тебя поддержали, ладно?

Проницательная учительница словно подслушала мысли подростка.

– Ладно, – нехотя кивнул тот и даже выдавил из себя подобие улыбки.

Ах дети, все-таки их психика более подвижна и быстрее реанимируется, к счастью. Чего нельзя сказать о некоторых взрослых. В частности, об Амалии. Вроде бы девушка должна была обладать определенной стрессоустойчивостью, все же профессия накладывает свои собственные условия выживания на работе, однако же ей удавалось найти общий язык со своими учениками с помощью природной харизмы, интересной подачи материала и, да, конечно, привлекательной внешности. Куда ж без нее. Те, кому ее предметы были неинтересны, не мешали остальным их усваивать, сидели себе тихо и занимались своими делами. В общем, самым стрессовым для Амалии на тот момент была размолвка с Вадимом. И неприятный инцидент с матерью Бориса неожиданно глубоко отпечатался в голове девушки, а оттуда затем пробрался и в душу.

Девушка как-то вся поникла, осунулась, все чаще пребывала в своих мыслях. Итак не слишком общительная, стала и вовсе нелюдимой, начала погружаться в настоящую депрессию, которую не каждый психотерапевт вылечит и лекарства подберет. Вечерами Амалия сидела в своем любимом кресле-качалке, смотрела флегматично в окошко и, попивая, очень сладкий какао (сладкое – это единственная ее слабость, алкоголь и сигареты девушка не употребляла, даже кофе не пила, только сладкое какао со сладким печеньем, заедая сладкими пирожными. Как у нее не слиплась попа и не нарос жир на животе, не спрашивайте, не знаю. Возможно, насыщенная жизнь помогала – душевные терзания, работа, кружок по информатике да еще и кружок по физической культуре обязали вести, как самую молодую, короче, потребляемые калории она исправно сжигала), страдала по своей внешности. На кой она ей сдалась, если приносит одни проблемы, ведь внутри она другая.

Да, именно вот так вот. Все девушки Земли от мала до велика страдают от недостатка красоты, а Амалия убивалась ее избытком.

Не знаю, к чему бы привели регулярные траурные мысли в столь молодом возрасте, но психику девушки неожиданно спасла давнишняя любовь к литературе в жанре фэнтези. Да, казалось бы, учитель точных наук не может в серьез воспринимать подобное чтиво, но природная склонность к романтизму, а также любовь повитать в облаках сыграли свое дело. Теперь вместо ежевечерних стенаний девушка уходила в грезы. На тему, ах если бы, ах если, не жизнь была бы, а песня бы. Ну вы поняли. Мечталось ей, что, наверное, она просто родилась не в том мире, или не в то время, но лучше, конечно, не в том мире. Ведь в книжках главные героини, обязательно принцессы, умницы, красавицы распрекрасные, добрые и отзывчивые, но о них никто не вытирает ноги и стервами заносчивыми не обзывает, наоборот, приходит прекрасный принц, чтобы взять в жены юную деву и холить, и лелеять ее всю свою жизнь в законном браке.

Просьба – девушку строго не судить. Да, подобные витания в облаках больше подошли бы семнадцатилетней особе, нежели двадцатисемилетней. Но ведь Амалия в чем-то так и не повзрослела, была на одной волне со своими учениками, потому, наверное, так хорошо и ладила с ними. У нее были заботливые родители, которые позволяли девушке не вникать в бытовые и денежные проблемы, вполне закономерно возникающие у живущих самостоятельно молодых людей. Они просто брали и решали их за девушку. Да и знаете, в лечении психики все средства хороши.

Надо сказать, что долго Амалия не пребывала в таком состоянии, довольно быстро вынырнула из него, перестала унывать и зажила нормальной жизнью, несколько затворнической, но все же нормальной. И вот спустя, наверное, месяц, когда девушка за ежедневными заботами и думать забыла, чем там была занята голова, к ней в класс, после того как рабочий день закончился, ученики ушли, а девушка осталась поработать над планом занятий, и пришла необычная старушка, которую мы встретили в самом начале. Да-да, та самая элегантная немного чопорная леди.