И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь,
И горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
Когда ты стоишь один на пустом плоскогорье, под
бездонным куполом Азии, в чьей синеве пилот
или ангел разводит изредка свой крахмал;
когда ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как ты мал,
помни: пространство, которому, кажется, ничего
не нужно, на самом деле нуждается сильно во
взгляде со стороны, в критерии пустоты.
и сослужить эту службу способен только ты.
Когда появляется Другой, он разом овладевает всем тем, что нам не дано узнать. Он – вместилище нашей тайны, всего того, что живет в нас, но не может быть причислено к истине. Он не является вместилищем ни нашего подобия, ни нашего различия, ни идеальным воплощением того, что мы есть, ни скрытым идеалом того, чего нам недостает, – он вместилище того, что ускользает от нас, место, через которое мы ускользаем сами от себя. Этот Другой – не воплощение желания или отчуждения; он – воплощение помутнения разума, затмения, появления и исчезновения, мерцания существа. Ведомо, что понятие Другого никогда не возможно объяснить, прибегая к словам, выражающим желание; ведомо, что субъект ошибается, стремясь к тому, что он любит; ведомо, что каждое высказывание ошибочно в своей безнадежной попытке выразить то, что оно стремится выразить. Тайна всегда принадлежит искусственному. Это и вынуждает искать Другого не в ужасающей иллюзии диалога, но устремляться в своих поисках в иные места, следовать за ним подобно его тени, очерчивая вокруг него некую линию, навсегда отказавшись быть самим собой, но не став при этом окончательно чуждым самому себе, следовать, не вписываясь в образ Другого, в эту странную форму, пришедшую извне, в это тайное обличие, повелевающее событийными процессами и необычайными экзистенциями. Другой – это то, что позволяет мне не повторяться до бесконечности.
Как я таким стал?.. Этот вопрос занимал меня давно, но взялся я за его разрешение вплотную, лишь наткнувшись на "Свободное падение" Уильяма Голдинга. Книга читалась с интересом, скоро, впрочем, угасшим. Разочарованный, я взялся за предисловие – может, что недопонял? – и узнал, что автор – великий мастер, нобелевский лауреат, а роман сложный, умело построенный и со смыслом, потому что в нем мочатся в начале (первая любовь героя), мочатся в середине (сам герой на алтарь), мочатся в конце (сломленная героем женщина).
"Премии дают, потому что они существуют", – подумал я, закрывая книгу. Сконструировал великий мастер сюжет с интригующим названием, мазнул серой краской, мазнул черной, и заключил, что человек появляется, чтобы лечь в могилу полуразложившейся в моральном плане личностью. И еще этот вопрос:
– Как я таким стал?
Не "Кто меня таким сделал?", а именно "Как я таким стал?" То есть "Как и когда я совершил грех, за который Бог отвернулся от меня?" А эта фраза, "Меня завели, и я тикаю", противоречащая вопросу? Короче, взялся писать о больном, но потом увидел воочию кислое лицо редактора, вздохнул, жалея себя, малодушного, и превратил боль в роман. А правда осталась в мусорной корзине. Смогу ли я не отправить свою правду туда же?
Смогу. По крайней мере, постараюсь. Постараюсь ради мальчишек, которые могут стать такими, как я.
Как я таким стал?.. У меня нет особых желаний, чувства притупились. Мать я раздражаю одним видом. Сына – "достижениями". Дочь от меня отказалась. Друзей давно нет, остались люди, которым я иногда бываю необходим. Женщины приходят, чтобы в очередной раз уйти навсегда. Если у вас будут проблемы на улице, я, окажись рядом, скорее всего, пройду мимо. У меня нет ни желания зарабатывать деньги, ни тратить их, мне не хочется чего-либо достигнуть или получить. Я опустился и стал неприятно для себя скуп. Я понемногу схожу с ума и разговариваю с собой (даже во сне). Мне кажется, что кто-то, нет, что-то на меня смотрит милицейским взглядом. Смотрит Недреманное Око. Я ненавижу себя, я сижу в пустом доме. И ничего не хочу.
Нет, хочу.
Я хочу уйти. Навстречу концу, который кажется невыносимо далеким. Но что-то меня останавливает. Пока.
Что?
Желание разобраться, как я таким стал. Разобраться и понять, мог ли я стать другим, мог ли стать счастливым и довольным жизнью человеком.
Думаю, разобраться будет трудно. Многие считают, что я многого достиг. Я – довольно известный в прошлом ученый, автор полутора десятка романов, у меня все есть, я объездил весь мир, все видел и многое испытал. Люди считают меня неглупым человеком, живущим свободно и в свое удовольствие.
Они мало обо мне знают.