Калоша Волшебника, или Занимательное пособие по правилам поведения

Глава 8. Бег с препятствиями

Возле спортивной площадки росло огромное дерево, настоящий старожил здешних мест. Когда-то давным-давно в его ствол ударила молния, и там образовалось большущее дупло. Как-то раз Ваня даже залезал в него. Сейчас он заметил, что над дуплом висит табличка:

Перед дуплом, между корневищами, лежал чёрный, резиновый коврик с надписью:

В первый момент Ваня подумал, что всё это ему мерещится, но вспомнил говорящую Калошу и понял, что чудеса продолжаются.

Ваня перечитал много книжек, ведь во время болезни чтение скрашивало долгие дни лежания в постели. Он часто мечтал о приключениях, но не смел и надеяться, что такое случится в жизни. От близости волшебства у него засосало под ложечкой. Ни минуты не раздумывая, он полез в дупло и внезапно очутился неизвестно где.

На первый взгляд место походило на джунгли, но только какие-то необычные. Пальмы здесь росли вперемежку с рябинами, лианы обвивали дубы, магнолия соседствовала с бузиной. Повсюду пестрели огромные, как тарелки, тропические цветы. В густой зелени пряталась поляна. В центре её рос огромный фикус с тёмными лакированными листьями.

Стояла нестерпимая жара. Поколебавшись, Ваня решил раздеться. Сняв шапку, шарф, куртку, свитер, байковую рубашку, шерстяные штаны и колготки, он почувствовал себя значительно лучше. И тут он заметил, что под фикусом ютится маленькая, крытая тростником хижина. Не долго думая, мальчик направился туда, но вдруг застыл как вкопанный. У порога хижины, положив голову на лапы, лежал лев.

Мальчик судорожно сглотнул и попятился. Зверь поднял голову и с интересом уставился на него. Ваня не стал испытывать судьбу.

Он повернулся и с резвостью зайца бросился к дуплу, но того на месте не оказалось. Кругом стеной стояли непролазные заросли. У Вани пересохло во рту. Он хотел закричать, но голос пропал и с губ сорвался лишь слабый хрип:

— Спасите.

— Что, совсем плох? — на чистом человеческом языке сочувственно спросил лев.

— А кому сейчас легко? Я с утра сижу, не могу на прием попасть, — произнесла неизвестно откуда появившаяся лиса.

— Да. Да. Да. Ждать приходится долго. Но зато доктор внимательный, замечательный, — донеслось со всех сторон.

К своему удивлению, Ваня увидел, что кругом полным-полно разного зверья, и все они говорили по-человечески. Зато Ваня от изумления потерял дар речи. Он почувствовал слабость в коленках и присел на лежащее на траве бревно. Внезапно бревно зашевелилось. Не успел Ваня понять что к чему, как сердитый голос произнёс:

— Ты что это расселся, нахал? Я тебе что — верховой крокодил?

— Ой, извини, я д-думал, ты б-бревно, — поспешно вскочив, пролепетал мальчик.

— Бревно?! Да как у тебя язык повернулся! Ты хочешь сказать, что я деревяшка? По-твоему, я дубина? Вы слышали, он меня идиотом обозвал! Ну тебе это даром не пройдёт! — раскипятился крокодил, который, как известно, не отличался добрым нравом.

— Я не хотел. Честно, — оправдывался Ваня. — Теперь-то я вижу, что ты не похож на бревно. Ты такой зелёный.

— В каком смысле зелёный? Вроде как молодой и глупый? Значит, я дурак? Ты меня кретином считаешь?

Крокодил разинул пасть, обнажил острые зубы и, поднявшись на кривых лапах, стал медленно наступать на мальчика, точно боксёр перед решительным броском.

Ваня с ужасом понял, что бежать некуда.

Неожиданно ему на помощь пришёл добродушный толстый бегемот. Он заслонил мальчика и, обернувшись к крокодилу, укоризненно покачал головой.

— Ну чего ты разбушевался? Чего зубами клацаешь? Хочешь, чтобы тебя отсюда выставили? Разве не помнишь, что на водопое и в приёмной у доктора есть друг друга запрещается?

— Он первый начал, — проворчал крокодил и снова улёгся на траву.

Хотя опасность миновала, сердце у Вани колотилось, как после быстрого бега. Он срывающимся голосом спросил:

— Ту-тут принимает до-до-доктор Айболит?

— Так ты заика? От заикания пришёл лечиться? — понимающе произнёс жираф.

— Нет, не от заикания, — помотал головой Ваня. — Я всё время простужаюсь и то и дело сваливаюсь то с ангиной, то с бронхитом, то с трахеитом, то с тонзиллитом. А один раз у меня была свинка. Это вообще кошмар.

— Это ещё почему? Значит, ты считаешь ниже своего достоинства, если к тебе в гости зашла свинка? — встрепенулся дремавший подле кабан.

— Свинка — это заразная болезнь, — попытался объяснить Ваня.

— Вы слышали, он меня оскорбил! Он назвал свиней заразными, — возмущённо завизжал кабан и воинственно выставил жёлтые клыки.

— А меня он придурком обозвал, — напомнил крокодил.

Страсти накалялись, но, к счастью, в это время дверь хижины открылась. Оттуда выглянул белый какаду с залихватским хохолком, похожим на кокетливую шапочку, и строго произнёс:

— Соблюдайте тишину.

Все притихли, а попугай пригласил:

— Пройдите следующий.

С места поднялся енот с удивлённой мордочкой и потрусил к двери, но его опередил кролик.

Длинноухий вынырнул из зарослей и в два прыжка заскочил в хижину.

— Эй, куда без очереди?! — крикнули ему.

Кролик высунул нахальную мордочку в щель:

— Мне очередь дядя занимал, — крикнул он и захлопнул за собой дверь.

— Да что же это такое! Сколько же тут кроликов! Я уже десятого пропускаю, — оторопел енот.

Звери вскочили с мест и стали возмущаться на разные голоса.

— Безобразие! Наглость! Долой кроликов! Гнать их взашей! Кроликов к ответу!

Поднялся такой шум, что хоть уши затыкай, а когда все успокоились и снова расселись по местам, Ваня робко спросил:

— А что такого сделали кролики?

— Да они совсем обнаглели, — сердито сказала лисица. — Чуют, что тут на них управы нет. Один очередь займёт, а потом вся родня без очереди тащится.

— Вот-вот, а у них родственников прорва! — подхватил дикобраз, встопорщив иголки: — Тётки, дядьки, племянники, братья, невестки, затья, сватьи. Седьмая вода на киселе, и всё родня. А тут сидишь, сидишь, а очередь не движется.

— Я бы с этими длинноухими не цацкался. Если больные, то пора их пускать на корм, — вставил своё слово шакал.

— Постыдились бы, — робко произнёс опоссум. — Мы ведь все пациенты.

— Да, тут мы все равны. Вот выйдем из приёмной, и кое-кто может стать обедом, — облизнулась лиса, с хищным прищуром поглядев на опоссума.

— Прекратите! Что вы всё о еде! И так живот свело! — рявкнул лев.

От его грозного рыка опоссум так испугался, что упал на спину и по привычке притворился мёртвым. Не обращая на него внимания, лев задумчиво продолжал:

— Хотя я думаю, что с кроликами надо разобраться. Уж больно много их расплодилось. Зачем заводить такое большое семейство?

— Семейство кошачьих тоже немаленькое, — заметил Ваня.

— При чём тут кошки? — не понял лев.

— Как при чём? Львы и тигры ведь тоже из семейства кошачьих, — пояснил мальчик.

От такого нахальства лев даже не нашёлся, что сказать. Несколько мгновений он сидел, молча вытаращив глаза, а потом наконец прорычал:

— Да как ты смеешь! Ну ладно ещё тигры, они полосатые. Но меня обозвать кошкой?! Меня, царя зверей! Да я тебя…

Позабыв о том, что на приёме у доктора все равны, лев пошёл на обидчика.

— Стойте! Мы же все пришли лечиться! — воскликнул жираф.

— Сейчас кое-кому доктор больше не понадобится, — мрачно заметил лев.

— Если царь не будет соблюдать закон, то чего ждать от остальных? — приструнил его бегемот.

Лев скрипнул зубами и нехотя вернулся на место. Воцарилась тишина, и в это время раздался отчаянный писк мыши:

— Скорее доктора! Опоссум не дышит!

— Да ты что?! — оживился шакал.

Он подскочил к лежащему кверху лапками опоссуму, обнюхал его и, облизнувшись, предложил:

— Зачем же доктора? Доктор ему всё равно не поможет. Дайте его мне. Я его из приёмной живо уберу.

— Его нельзя трогать. Он в коме, — со знанием дела сказал Ваня.

— В каком ещё коме? — не понял шакал.

— Не в каком, а в какой, — поправил Ваня.

— Слушай, ты меня не путай, — возмутился шакал. — И вообще, я такой голодный, что могу его и с комом, и с потрохами съесть.

— Тьфу, что за дурной вкус! Почему тебя всё время тянет на падаль? — презрительно поморщился лев.

— Не все же такие храбрые, как ты, — подобострастно поджал хвост шакал. — Я просто подумал, если опоссум все равно не дышит, не пропадать же добру.

При этих словах опоссум вскочил как ошпаренный.

— Смотри-ка, ожил! — огорчённо воскликнул шакал.

— Я же говорю, что он был в коме. Это по-научному, когда кажется, что мёртвый, а на самом деле живой, — пояснил Ваня, который знал о болезнях почти всё.

— По-научному, значит? — процедил шакал и, злобно глядя на мальчика, добавил: — Я тебе, учёный, ещё припомню, как чужой обед оживлять.

— Опять о еде? Я же предупреждал! — рявкнул лев.

— А что я? Это всё он, — поджал хвост шакал и указал на Ваню.

— Этот наглец тут с самого начала воду мутит, — вставил злопамятный крокодил.

— Ага, меня заразным обозвал, — припомнил кабан.

— Когда он обозвал тебя — это хулиганство. Но когда он посмел бросить тень на меня — это уже бунт. А такое прощать нельзя, — возмущённо прорычал лев.

Видя, что против него объединились столь грозные противники, Ваня стал медленно отступать к двери в хижину. Заметив это, лисица крикнула:

— Смотрите-ка, и этот без очереди лезет! Может, он тоже из кроличьей родни?

Её слова подлили масла в огонь. Уставшие от ожидания звери все как один вскочили с мест и ополчились против нарушителя. Поднялся страшный гвалт. Все кричали, пищали, визжали, клацали зубами. Ваня пытался объяснить, что он не имеет к кроликам никакого отношения, но в воцарившемся шуме он не слышал даже своего голоса.

Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы не выглянул Айболит. Ваня сразу узнал добродушное, улыбчивое лицо с круглыми очками на носу. От доктора исходила такая доброта и тепло, что у всех сразу пропала охота ругаться. Звери смущённо притихли.

— Что за шум? На что вы жалуетесь? — спросил Айболит.

— На него, — хором ответили звери.

— Что ж, в таком случае мне придётся его осмотреть, — сказал доктор и пригласил Ваню в кабинет.

Айболит выслушал Ваню через старомодную слуховую трубку, простукал, померил температуру, попросил показать язык, а потом покачал головой.

— Да, случай запущенный.

— Вот и все так говорят, — удручённо вздохнул Ваня.

— Но не безнадёжный. Вылечить можно, — улыбнулся Айболит.

— Значит, у вас есть лекарство? — обрадовался Ваня.

— Конечно, есть. Но можно вылечиться и без лекарства.

— Как?

— Нужно запомнить главный секрет здоровья. Если не хочешь болеть, надо, чтобы за тебя болели другие, — сказал доктор.

Выходит, вместо меня должна чихать и кашлять мама?

— Нет, чихать и кашлять не нужно никому.

— Тогда я не понимаю, как же за меня могут болеть другие, — недоумённо пожал плечами Ваня. — Давайте лучше лекарство.

— Ну что ж, лекарство так лекарство. Только тебе придётся за ним сходить в лесную аптеку.

— А это далеко?

— Рядом. Пять минут ходьбы. Не заблудишься. Дойдёшь по просеке до реки, по мосткам перейдёшь на другой берег, а там рукой подать.

С этими словами доктор приподнял висевшую на стене циновку, и Ваня увидел, что из хижины есть ещё один выход. Мальчик поблагодарил доктора и довольный, что ему не придётся проходить мимо возмущённых зверей, вышел на улицу.

Видно, просеку проложили недавно и ещё не успели расчистить. На дороге валялись поваленные деревья. Ваня дошёл до преградившего путь ствола и собрался через него перелезть, когда услышал оклик. Мальчик обернулся и увидел знакомого льва.

— Ну что, поиграем в кошки-мышки, нахальный заморыш? — спросил лев, помахивая хвостом.

От его рыка всю живность в округе будто ветром сдуло. Ваня во всю прыть рванул от рассерженного хищника, не заметил, как одолел поваленное дерево, домчался до другого, перепрыгнул его и понёсся дальше. Дыхание зверя за спиной придавало ему сил. Подгоняемый страхом, Ваня бежал во все лопатки, лихо перескакивая через препятствия.

Впереди заблестела река. Острые листья осоки, точно кинжалы, торчали из гладкой стали воды. Среди зарослей Ваня заметил мостик. Он сделал отчаянный рывок и остолбенел. На мостике, по-боксёрски расставив кривые лапы, стоял крокодил. Пойманный в ловушку, Ваня схватил длинную палку, с разбега воткнул её в илистое дно и в прыжке взмыл в воздух. На мгновение он завис на шесте, точно бабочка, наколотая на булавку, а потом перемахнул реку и оказался на другом берегу.

Не успел Ваня перевести дыхание, как увидел целую свору шакалов.

— Братва, держи его! Мы его сейчас с комом съедим! — скомандовал предводитель, и вся стая с громким тявканьем бросилась за мальчиком.

Ваня стрелой припустил дальше. Он бежал так, что ветер свистел в ушах. Шакалы приотстали. Неожиданно тропка оборвалась, и мальчик едва не налетел на высоченную живую изгородь. Он заметался в поисках лаза или щели, но тщетно. Воспользовавшись заминкой, шакалы окружили его со всех сторон. Скаля зубы и рыча, они сжимали кольцо.

Ваня поднял глаза, чтобы оценить высоту преграды, и заметил спасительную лиану. Она, точно канат, свисала с дерева. В отчаянной попытке спастись мальчик ухватился за неё, с быстротой обезьяны вскарабкался наверх, перемахнул через изгородь и увидел аптеку.

Ваня остановился отдышаться, но тут из подкопа под изгородью появился рассерженный кабан. Зверь сощурил налитые кровью глазки и кинулся на мальчика. При виде острых клыков у Вани открылось второе дыхание. Позабыв про усталость, он понесся так, что только пятки засверкали. В мгновение ока он добежал до аптеки, толкнул дверь и…

Ваня услышал аплодисменты и крики «ура». Он снова очутился в парке. Запыхавшийся и счастливый, что ему удалось спастись, Ваня стоял на беговой дорожке.

Позади него крупными белыми буквами было написано:

Не успел Ваня опомниться, как его со всех сторон обступил народ. Его поздравляли. Незнакомые ребята дружески хлопали по плечу:

— Ну ты молодец! Мы все за тебя болели.

— Вы за меня болели? — удивился Ваня.

— Ну да! Ты так рванул со старта, будто за тобой гнались! И вообще, ты бежал лучше всех. А с шестом как прыгнул! Просто класс!..

К Ване подошёл тренер и похвалил:

— Молодчина! Всю эстафету хорошо прошёл. Ты в какой секции занимаешься?

— Ни в какой, — оробел Ваня.

В это время сквозь толпу пробилась Ванина мама. Она подскочила к сыну и обеспокоенно потрогала его лоб.

— Ванечка, что случилось? Как ты?

— Это ваш мальчик? — спросил тренер.

— Да, — ответила мама.

— Поздравляю, у вас растёт настоящий олимпийский чемпион. Такого рекорда в его возрасте никто не ставил. Он ведь стартовал с ребятами, которые года на три старше его, а пришёл к финишу первым. Его обязательно надо отдать в спортивную школу. Он ещё не одну золотую медаль принесёт.

— Что вы! Он такой болезненный, — возразила мама.

— Нет, мама, я теперь никогда не заболею, — улыбнулся Ваня. — Я знаю главный секрет здоровья. Если не хочешь болеть, нужно, чтобы за тебя болели другие.