Кальдур Живой Доспех VI

Виденье 61. Свет и небо

— Я волновалась.

Она нашла Кальдура в темноте, сидящим на камне и дышащим с надрывом. То, что осталось от его доспеха ещё дымилось и отваливалось лохмотьями, а колотые раны ещё сочились кровью, но затягивались на глазах. Он выглядел бледным и изученным, но на этот раз всё же был далеко от лап смерти.

— С ней покончено? — спросила Розари, дрогнувшим голосом. — Ты убил её?

— Нет, — Кальдур закашлялся и сплюнул густую слюну на камни. — Ты оказалась права. Не стоило драться с ещё одним Наиром. Я утащил её в Бездну. Но это только вопрос времени, пока она не выберется.

Розари закусила губу, и с коротким приступом боли попыталась отпустить ударивший её приступ отчаянья и снова переключится на Кальдура.

— Ты в порядке?

— Бывало и хуже, сама знаешь. На этот раз хватило ума не затягивать представление... и так шикарно вышел из положения... Взрослею.

Кальдур брезгливо стряхнул потерявший форму металл с ладони, завалился на спину и лёг. Сил встать у него пока не было. Его вид, даже какой-то безмятежный и слишком расслабленный, будто бы он устал от пахоты, прилёг посреди поля и зажевал травинку, породил в ней волну раздражения.

— Мастер Лотрак мог бы её победить, — сорвалось с губ Розари.

— Здесь только мы, — ледяным голосом ответил Кальдур, завёл руки за голову и положил голову на них.

— Идти сможешь?

— Если дашь мне ещё несколько минут.

***

Нагромождения серой породы, провалы тоннелей и темнота давили на неё всем весом горы Ногх.

Её легкие реагировали на спёртый воздух всё хуже и хуже. Они перестали стараться и уже не пытались откашлять лишнюю мокроту, только набухали и тяжелели, и она всё больше становилась похожа на рыбу, выброшенную на берег. Дышала коротко и рвано, но уже не жадно, а как-то безразлично... в ожидании конца. Смерть от удушья уже не так пугала и вгоняла в панику. Наоборот, отчасти она была бы желанным гостем в её измученном теле.

Но только не так. Не здесь.

Только бы эти проклятые крысиные норы не стали ей могилой. Ей так хотелось ещё раз увидеть голубое небо и почувствовать на лице свежий ветер и лучи солнца, что сейчас она бы задумалась над тем, чтобы обменять на это свою последнюю руку. Дурнота накатывала волнами, и в какой-то момент ей приплохело так, что она клюнула носом вперёд, едва не упала, а её доспех был в шаге от того, чтобы открыть портал куда-то подальше отсюда.

Не имеет права. Дело ещё не окончено.

Она закусила губы от нового приступа зуда и заскребла обломанными ногтями по блестящему металлу. Не стоило вспоминать про руку. Потерянная конечность всё ещё беспокоила её, то болела, то страдала от приступов жара и холода, то чесалась так, что хотелось продрать кожу до мяса. Зуд был самым страшным кошмаром, изводил хуже остальных приступов, но ничего сделать было нельзя — её руки здесь нет, остался только лишь призрак, который застыл где-то на пути к Вратам и теперь зовёт её за собой.

Мда.

Этот путь вышел немного длиннее, чем ей бы хотелось.

Ещё не время. Но скоро. Скоро...

Кальдур кряхтел и тяжёло дышал где-то позади, и впервые за свою службу она попросила свой доспех не усилить слух, а наоборот погрузить её в глухую и приятную тишину, где слышно только её сердце и глухие удары крови по вискам. Кальдур что-то говорил периодически, но Розари и так знала, что он не пытается донести до неё нечто важное, просто ему самому уже давно хочется свалить отсюда, и говоря сам с собой, он отвлекается от лишних мыслей.

Когда так часто смотришь в глаза смерти, уже не испытываешь перед ней такой ужас. Ужас уступает перед интересом, ты разглядываешь, изучаешь, и она делает тоже самое в ответ... Только бы её не похоронили здесь, под камнями. Это совсем не одно и тоже в сравнении с участью Хизран. У неё вся свежесть Пиков в паре сантиметров у ладоней, а камни, что скрывают её тело, такие холодные, как... как сам лёд...

Ей хотя бы не душно.

Розари встрепенулась и затрясла головой. Такие мысли совсем не помогают, но так тяжёло думать о чём-то, кроме смерти, когда ты уже столько времени находишься в самой настоящей могиле. Она попросила доспех вернуть слух, и на пару секунд её рваное дыхание даже замерло. Кальдур так отстал, что она не сразу его расслышала. Она остановилась, опёрлась спиной на стену и принялась ждать, пока он доковыляет.

Он пережил бой с двумя Наирами подряд, и даже не особо ранен в этот раз, но выглядел намного хуже, чем в самый плохой их день. Мысль о том, что его потрепало не хуже, даже подпитывала её, но теперь она задумалась...

А как бы он выглядел, если бы все эти годы доспех не выжимал из него все соки, если бы он не был покрыт сеткой шрамов от бесконечной Битвы, а просто бы работал где-то в поле, ловил лицом ветер и солнце, и жил в своё удовольствие?

Наверное, тогда бы она смогла увидеть его настоящую улыбку, добрую и открытую, без печати пережитого страха и боли, а не этот отчаянный оскал, на который и смотреть-то жалко...

***

Ей пришлось прищуриться, пока глаза не привыкли к свету факела, и серые тона снова не начали приобретать оранжевые и красные оттенки. Наконец они догнали беглецов, и их ряды заметно пополнились. Вдоль узких тоннелей и изгибающихся гротов, у стен по обе стороны, сидели цепочки смертельно исхудавших и болезненных оборванцев. Такое количество людей сделало воздух ещё более спёртым, а внутренности горы ещё более невыносимо тесными. Розари лихорадило, и она пропустила Кальдура вперёд.

— А это кто такие? — напрягся Кальдур, всматриваясь в лица.

Когда он вышел к людям, он неосознанно расправил плечи и спину, стал дышать глубже и даже как-то стал говорить как-то по-другому... Чёртов Избранный, которого не сломить никакими испытаниями, и который уж точно найдёт выход из этой могилы, главное не отстать. Герой в их глазах. И бедняга в её.

— Те, кто бежал давно, — ответил один из людей Капитана. — Они предпочли рабству жизнь во тьме этих тоннелей. Не знаю, сколько они тут провели времени... Мы остановились, чтобы решить, что делать дальше. Есть подозрение, что если вывести их на свет — они ослепнут окончательно. И станут лёгкими мишенями для всадников и лёгкой пехоты темников. Их слишком много, чтобы использовать как отвлекающий манёвр или просто отставить подыхать тут... Не очень у нас дела.

— Нам нельзя было возвращаться, — раздался печальный и слабый голос. — После первого восстания нас искали, и казнили бы, если бы мы не бежали... Помощь шла слишком долго... Наверное, мы и правда сгинем в этих крысиных норах... Но хорошо, что вы всё-таки пришли. Хорошо, что Войко Рассвета всё же пришло. Я был рад заплатить цену за...

— Не спеши к Вратам, — одёрнул его Кальдур. — Перед тобой Избранные Госпожи. Вы ещё увидите свет и небо, обещаю вам.

— Паршиво вы выглядите ребята, — усмехнулся обладатель голоса после паузы. — Госпожа ещё с нами?..

— Да, друг мой. Как и всегда. У неё тоже тяжёлые деньки, можете мне поверить, но все вместе мы прорвёмся.

— Чувствуете? — обладатель голоса шумно втянул воздух. — Я уже и забыл, что такое надежда и какой она бывает на вкус. Словно ветер перед дождём. Если я не увижу небо, то пусть хоть один из моих товарищей увидит... Прекрасная картина.

— Почему среди вас так мало женщин? — вырвалось у Розари.

— Темники увели их куда-то ещё, — ответили ей. — И надеюсь им лучше, чем нам.

Зубы её заскрежетали. Лучше гнить в такой ныре и ослепнуть, чем стать подстилкой темника или прислуживать им. Ей захотелось ударить ответившего ей оборванца, но она сдержалась. Не он или его острый язык причина всех бед, а темники. Сколько бы она не убила этих ублюдков, кажется этого будет слишком мало, чтобы смыть её ярость к ним. Она повела плечами и шеей, словно готовясь к битве, и позволила себе ухмыльнуться. Всего на секунду, на жалкую секунду, при мысли о мести, ей стало легче.

— Как вы тут выжили? — спросил Кальдур дряхлого старика.

— Лучше не спрашивай, — ответил человек Капитана. — Нам нужно торопиться, если мы сами не хотим пополнить ряды ослабших и слепцов. Если кончаться факелы, то мы вряд ли найдём выход хоть куда-то.

— Мы вас всех выведем, — буркнула Розари, украдкой поглядывая на Кальдура. — Темнота нам не помеха.

— Что ж, хоть какая-то хорошая новость на сегодня. Ладно, всё равно нужно выбираться. Не нравится мне тут. Как в могиле, — человек Капитана недоверчиво глянул на Розари, нервно помялся и крикнул в глубину грота. — Идём дальше! Поднимайте всех! Привалы будем устраивать наверху!

Цепи людей пришли в движение, бывшие невольники с трудом и кряхтением поднимались, поддерживая друг друг дружку и на всякий случай хватаясь за руки, медленным шагом начали продвигаться дальше. Свет факелов и тени замелькали на стенах, и Розари снова стало не по себе от этой бесконечной цепочки людей, идущих в бесконечно лабиринте.

— Куда теперь? — спросил Кальдур, с тревогой поглядывая на несчастных. — Тут есть какой-то путь?

— Вариантов не так уж и много, — человек Капитана тяжёло вздохнул. — Эта цепь тоннелей приведёт нас в другой рудник, поменьше. Темникам вряд ли пришла в голову мысль перекрыть и его, а значит, там мы и будем прорываться на поверхность. Застанем их врасплох. Хорошо, что вы отогнали то чудовище в тоннеле и остались с нами. Прорвёмся. Теперь уж точно.

— А второй вариант? Я слышал, что по тоннелям можно дойти до самой крепости.

Розари навострила уши, и уставилась на Кальдура даже с новой порцией неудовлетворённости. Когда они только встретились, Кальдур всеми правдами и неправдами отлынивал от любых дел, но теперь он стал таким неугомонным, что просто...

Просто ей нужно выбраться отсюда и вдохнуть немного свежего воздуха. И тогда и у неё внутри не останется ничего кроме дела.

— Есть такой слух, да, — человеку Капитана вопрос тоже не понравился. — Но зачем оно нам? С такими силами мы местный хлев-то не возьмем. Какая крепость? Самим бы выбраться.

— А я на вас и не рассчитывал, — Кальдур покачал головой. — Кто проводник? Кто знает туда дорогу?

— Это слухи, говорю же. Кто-то тут ляпнул, кто-то там. Туда мы не идём точно, парень.

— Эта информация пригодиться нашему войску, дурень, — осадил его Кальдур. — Стены твердыни темнов так просто не разрушить, и не преодолеть, уж поверь мне на слово. Но если есть лаз туда — это меняет всё. Я и Розари могли бы отворить дверь. Мы уже пытались. И знаем что к чему. А если не получиться у нас, то можно заслать большой отряд. Если сейчас нас несколько сотен, то пройдет и тысяча. И две. А это уже серьёзные проблемы внутри, которые могут преподнести нам эту чёртову крепость на ладони. А если не будет крепости, то мы погоним этих ублюдков до их ублюдских островов. Понимаешь, теперь? Конец темника.

— Только полоумный сунет своё войско под землю, — прошептал человек Капитана, и не пытаясь скрыть страх. — Всё тут и издохнут.

— Это мы ещё посмотрим. Ладно, веди своих. Мы прикроем до выхода из этой чёртовой ямы. А там и порешим, что дальше. Я понимаю... Ты устал. Все мы устали.

Человек Капитана кивнул, задрал факел повыше, осветив грот, поморщился при виде узких проходов, и стал подталкивать отстающих. Кальдур же оглянулся назад с лицом ещё более тревожным, чем лицо его собеседника. Он прислушивался и пытался хотя бы примерно понять сколько у них времени, прежде чем Ненависть вырвется и снова начнёт наступать им на пятки.

Розари тоже занималась этим уже какое-то время. Она не то чтобы боялась этой встречи, просто понимала, что без отдыха и плана у них нет шансов.

Из темноты позади них вдруг вышел парнишка, настолько худой, что уже напоминал скелета. Он закрыл обоими ладонями лицо, чтобы свет факелов не слепил его и столкнулся бы с Кальдуром, если бы тот не остановил его рукой. Розари вздрогнула и закусила губу. Её вмиг пробила испарина, ведь что-то такое же она видела в клетке у Стыда. Нечто такое она пробила своим лезвием, чтобы победить...

— Я знаю, как дойти до крепости. Я был там.

Розари и Кальдур обменялись тревожными взглядами. Кальдур прищурился и посмотрел на мальчика строго.

— Ты нам врёшь, мальчишка?

— Нет.

Он не врал. Сердце бы выдало. Просто ставил перед фактом, такой спокойный и безразличный от голода и усталости. Откуда он взялся? Услышал их разговор? Или его привела сама Госпожа?

— Как ты узнал про проход?

— Мне повезло. Мы почти сразу нашли путь наверх, но те кто ушёл по нему — погибли от рук патруля темников. Мы стали искать другие выходы, удалялись всё дальше и дальше, искали еду и воду... Многие погибли. А я вышел к их кладовым... Мы таскали оттуда припасы, пока не ослабели. Путь слишком длинный. Проходы узкие. Не унести много... Да и темники словили пару "крыс" и выставили дополнительные посты в тоннелях. Но пройти можно.

— Хочешь сказать, что они знают о вашем лазе?

— Они знаю о беглецах... их немало по обе стороны стен. Но они не знают о том, что проход настолько глубок... только безумец полезет по этим норам на такое расстояние вслепую и без карты. Но когда нет выбора и не такое сделаешь.

— Сможешь снова отыскать этот путь?

— Если накормите.

Кальдур нахмурился, кивнул и отошёл в сторону и уставился на мерцающий факел. Пацанёнок прислонился к стене и тяжёло опустился на колени.

— Что задумал? — спросила тихо Розари у Кальдура.

— Думаю, что надо идти на разведку, — ответил Кальдур. — Было бы неплохо оставить какой-то запасной план, который бы привёл к победе. План, где нас нет, Розари, понимаешь?

— Понимаю, — ответила она спокойно. — Глупо было думать, что всё держится на нас. И чудо, что мы зашли так далеко. Всё это может закончится, когда пара Наиров догонит нас и припрёт нас к стенке.

— Да...

— А я бы отдохнула, Кальдур. Всего денёк. Или хотя бы ночь. И попробовала показать им...

— Ещё отдохнём. Думаю, нам стоит взять этого паренька и еще парочку крепких ребят для верности, открыть портал и перебросить их к лагерю поближе, так чтобы их точно нашли, и парниша рассказ, что знает. Может даже, имеет смысл взять с собой ещё по двое раненных, чтобы у них был шанс.

— Я не думаю, что смогу вернуться назад, Дур... — пробормотала Розари. — Я как-то... с трудом уже выношу всё это.

Он усмехнулся и проскрежетал зубами, ничего не ответил, просто кивнул и задумался ещё на минуту.

— Тогда сделаем проще. Я сам отведу его в лагерь. Ты же освободишь невольников и выведешь на поверхность. И мы сюда уже не вернёмся.

— А почему не наоборот? — она вскинула бровь.

— Потому что я скорее всего справлюсь быстрее и точно вернусь под землю, чтобы помочь тебе. Договорились?

— Договорились.

***

Спёртый воздух, тяжёлое дыхание сотен людей и тесный круг острых камней словно клещи сомкнулись на её горле. Напряжение перед грядущей схваткой лихорадило кровь уставших от темноты и пещер мужчин, но на неё действовало скорее подобно назойливой мухи.

Раздражение.

Они ждут сигнала уже почти час, боевой дух и запас сил падает с каждой секундой, а им всем еще предстоит отчаянная схватка с охраной рудника. Она прикрыла веки, чтобы просто не видеть перед собой вспотевшую спину несчастного воина-оборванца, на которой она уже успела пересчитать все поры, и хоть как-то сбежать из этого места хотя бы на мгновение.

Открыла глаза от испуга.

Вместо твёрдой породы под её ногами оказалось нечто мягкое и пружинистое. Серый и мокрый песок, с вкраплениями чёрной земли и жёсткой высокой травы, покосившаяся хижина в густых зарослях с пустыми проёмами окон, давно прогоревшее костровище, круг плоских камней у него и какое-то совершенно невероятное звёздное небо...

Дом на болотах, куда она притащила полумёртвого Кальдура после его первой встречи с клинком из чёрной руды. Где она ухаживала за ним как за ребёнком. Где она палками и руками вырыла ему могилу за домом, но потом зарыла её, потому что плакала и просила у Госпожи его жизнь, и не хотела верить, что он умрёт, и что она снова останется одна с этой ношей...

Стоп.

Почему она здесь?

Неужели на целую секунду она утратила над собой контроль и приказала открыть портал прочь из проклятых проломов?

Почему сюда?

Потому что это место так далеко от всего происходящего? Потому что тут нет людей? Потому что тут она когда-то почувствовала себя в безопасности?

Треск сверчков, едва слышимый шум воды, свежий воздух и прохлада показались ей чем-то нереальным. И тут же неприятное чувство какого-то онемения во рту заставили её скривиться. Она сплюнула слюну вместе с очередным зубом. Хотела полезть туда рукой, но вовремя осеклась. Зубы шатались так, что лучше их не трогать...

...Её тронули за плечо.

Даже нежно, и возможно со страхом, которые смертный испытывали перед стальным чудовищем, но этого лёгкого движения хватило, чтобы вернуть её из мира грёз.

Розари пошатнулась и опёрлась о стену, пытаясь проморгаться. За те несколько минут, что её не было, в реальном мире ничего не изменилось.

***

Схватка была безумной.

Даже по их с Кальдуром меркам.

Темники убили посланных разведчиков и заговорщиков и даже успели спуститься в тоннели, думая, что преследуют небольшой отряд беглецов или бунтовщиков. Надо отдать должное их командирам — при виде целого муравейника восставших они не бросились бежать. Умело закрепились в узком проходе и оборонялись сколько могли, давая своим товарищам подавить бунт внутри рудника и послать за помощью.

Розари бессильно слушала такую долгую битву из глубины в тоннелях, не в силах пробить себе путь через такое количество пока ещё живых тел, и проклиная себя, что послушала людей Капитана и осталась в резерве. В запертом пространстве, под крики раненных и звуки битвы люди стервенели еще больше. Напряжение достигло точки, и лавина людей неумолимо пошла вперёд, погребая под собой замешкавшихся и слабых, и толкая свои первые ряды на мечи и копья темников.

Розари призвала доспех и приказала отключить слух, чтобы не слышать очередной трагедии этой войны. Пошла вперёд, старалась не смотреть вниз, буквально по головам и телам, вырвалась из плотного строя, подняла клинки и наконец-то спаслась от мыслей.

***

Повеяло холодком.

Не тем, который она ждала от поверхности.

Она махнула рукой назад, чтобы её бойцы не спешили покидать пещеры и укрытие, которое они давали, вздохнула и втянула воздух, подняла голову, на пару секунд задержала взгляд на размытом диске солнце, которое было укрыто серым маревом, и пошла вперёд.

Сердца вокруг неё бились обеспокоенно. Их обладатели пытались совладать с собой, они понимали, что не в безопасности. Но атаковать не спешили.

Она бы на их месте тоже не спешила, увидев полированный лик смерти и его известную обладательницу с красной косой. Да и слишком мало, чтобы хоть на что-то рассчитывать. Сорок темников — это слишком слабое подкрепление, которое не вызовет проблем, но нужно разобраться с ними как можно скорее, чтобы беглецы наконец-то смогли начать убегать по-настоящему.

Где потерялся Кальдур? Он же пропустит всё веселье.

Розари усмехнулась. Её совсем не смущало, когда люди называли её чудовищем. Ей даже нравился их страх, которого у темников должно было накопиться немало, ведь она старалась, действительно старалась. Она снова посмотрела на небо, вдохнула полной грудью, заставляя лёгкие проглотить уже неприятную прохладу, резко опустила подбородок и выбрала цель. Ближайший темник, скрывшийся за худеньким деревцем, на руках которого поскрипывали перчатки, стискивающие арбалет с болтом, направленным на неё.

Вдруг условная тишина нарушилась скрипом прожилок снега и ритмом спокойных шагов.

Розари повернулась на звук, и её улыбка стёрлась.

Из кустов к ней вышел человек. Она бы поприветствовала его шипом, если бы не узнала силуэт и походку.

— Дукан?..

Она всё не хотела верить. Отводила глаза от его чёрных доспехов с высеченным ромбом, от дорожного плаща разведчика, которых она перерезала не мала, от ботинок, подошвы которых имели такой знакомый рисунок. Смотрела в его лицо, пытаясь найти там следы пыток или сломанного человека, но Дукан выглядел даже лучше, чем в самом начале их путешествия. Он сменил причёску, носил бритые виски и щетину вместо бороды, набрал вес, снова обрёл осанку властного человека и такой же взгляд, как когда они только познакомились.

— Так и знал, что это всё твоя работа, девочка, — заметил Дукан, неловко остановился напротив, стыдливо опустил глаза и тут же поднял их.

— Ты жив, — стальным голосом полоснула Розари и приказала своей своей маске стечь на плечи, что он видел её лицо и глаза, чтобы смотрел прямо в них и не мог скрыться.

— Как и ты. Мы с тобой умеем выживать.

Розари не выдержала, рассмеялась и покачала головой. Поза Дукана стала ещё более напряжённой, он скривил губы, рвано выдохнул и поднял руки ладонями вверх.

— Послушай, Розари, я хочу, чтобы ты сейчас пошла с нами. Нам нужно обо всём этом очень серьёзно поговорить... Здесь никто не причинит тебе вреда. Понимаешь? Эти люди подчиняются мне. Я всё объясню.

— Ты серьёзно думаешь, что я вот так вот дам снова надеть на себя ошейник? — усмешка Розари перешла в кашёль.

— Чёрт, девчонка, это же я.

Обида в его голосе и ровный ритм человека, который говорит правду только сильнее кольнули её.

— Кто эти люди? — оборвала она его. — С кем ты? Что на тебе надето, старик? Что ты, Мрак тебя раздери, делаешь тут?

— Со мной мои люди, — ответил он спокойно, тоном которым обычно вёл переговоры. — И зная меня и то, чем я занимаюсь и занимался, ты должна понимать, что всё куда сложнее, чем ты сразу подумала. Я всё объясню...

— Твои... люди... Поэтому они на меня арбалеты направили?.. И почему от них несёт темниками и чёрной рудой?..

— Розари... Это же я, Розари. Всё совсем не так, как мы думали, я не смогу объяснить это в двух словах, да и ты...

— Заткнись... — прошептала она, отвела взгляд и стиснула кулаки, — Просто умолкни.

— Я не предатель, — сказал он твёрдо и не думая отводить глаза. — Ты знаешь, я не смогу обмануть тебя. Прошу тебя, пойдём и поговорим в спокойном месте. Здесь скоро начнётся бой, и нас не должно тут быть. Можешь остаться в доспехе, но дай укрыть себя плащом, чтобы ты была не так заметна. Я уведу тебя отсюда. И мы всё решим.

— Я там, где должна быть... — прошептала она в ответ.

Какой ровный ритм, не смотря на напряжение и страх.

Так его сердце работало, когда они только познакомились, и Дукан с пару месяцев не имел доступа к табаку и вину, не нервничал и не занимался никакими страшными делами. Когда он набрал здоровьё как у быка, и ещё не испортил его их миссией и путешествием.

Он не врёт. Не очарован, не одурманен, не проклят, не запытан, не сломлен.

Просто это он. В чёрном. С чужим флагом на груди.

Будь у него какой-то план по поводу этих ублюдков, будь он настолько хорош, что выдержал все пытки и смог разыграть карту предателя, убедить их, что он на их стороне, чтобы потом потом переиграть и разорвать их на части....

То он бы просто подмигнул ей...

Вот и всё, что было нужно..

Она бы всё поняла.

Но он не врёт.

Не себе, ни ей. Не им.

Он с ними. А они с ним.

Нет больше старика.

Нет.

...Он всё понял по её глазам. Весь ход её мыслей, всё лавину её чувств и всю неотвратимость клинка Госпожи, который вот вот обрушиться на его голову. Он до последнего надеялся подмять её, запутать воспоминаниями, товариществом, родством.

Тем что был ей как отец, которого у неё отняли.

Но у неё слишком много отняли, чтобы внутри оставалась та маленькая девочка, которую помнил Дукан.

Он испугался. По-настоящему. И от этого испуга, а может от чего-то другого, в последнюю секунду его жизни, она увидела у него на лице даже не гнев, а самую настоящую чёрную ненависть, которая всегда идёт под руку с таким страхом.

Как старый дуэлянт, он с реакцией змеи, выхватил откуда-то из рукава короткий клинок и молниеносным выпадом почти достал её грудь. Она отбросила от себя его руку, так как учил он, сложила пальцы вместе и одни движением достала до его сердца.

Она так хотела, чтобы он заткнулся и перестал смотреть на неё, будто она в чём-то виновата, что забыла насколько этот ублюдок опасен. Он и не рассчитывал поразить её клинком, знал что не выйдет, не хватит скорости, даже когда он пробил её эмоциональную броню и отвлёк достаточно.

С руки, которую она отбила, ещё одной змеёй мелькнула колдовская удавка, успела нырнуть под броню, пока она снова не сформировала маску, и стиснула её горло такой хваткой, будто два коня пытались разорвать её пополам.

Она царапала когтями доспех, чувствовала, как кожа её рветься и течёт кровь, а жёсткий шнурок проваливается всё глубже и глубже.

Болты ударили в её доспех, остались в ноге, спине, животе и груди. Кто-то закричал боевой клич, и она услышал топот ног и приближающееся бряцанье оружия. Она упала на колени, разрывая когтями светоносный металл, поле её зрение сжималось всё сильнее, и темнота всё больше поглощала свет и небо над ней.