Камни глупости

Глава 4. Дружить домами

Наверное, зря мне так хотелось перемен: все они явно вели к худшему. Теперь мы «дружили семьями» с Бескровными, а ведь именно этого я старалась избежать в последние годы. Незамужние Борька и Настена дружить семьями не могли, поэтому они взревновали и отстранились от меня, но по мне, так лучше бы я осталась в компании с девками! Как же мне не хватало наших встреч, болтовни, развязных шуток и того особого ощущения свободы, которое я могла почувствовать только в компании близких свои девчонок.

С тех пор как мы с Кристиной стали видеться чаще, в моей памяти невольно появлялись подзабытые с годами нюансы, касавшиеся наших отношений. Как и в далеком детстве, я снова начинала испытывать к подруге смешанное чувство восхищения и смутного раздражения.

Кристина обладала особым качеством нравиться всем – мужчинам, женщинам и детям. Отовсюду только и неслись комплименты в ее адрес: красавица, умница, изумительная женщина, прекрасный вкус, стиль! Меня это втайне раздражало: почему никто не замечает, что Кристя не такая уж красавица – худые коротковатые ноги, отсутствие талии, излишне покатые плечи, толстенький носик, маленькие глазки!

В давней нашей юности Кристина активно пользовалась своим умением производить нужное впечатление. Моя мама часто говорила не без легкой иронии: учись у Кристины, вот девочка знает, чего надо в жизни хотеть! Слова совершенно справедливые.

Что же касается личностных качеств подруги, то тут мне тоже есть что вспомнить. Вот один показательный момент. Нам лет семнадцать, мы идем из школы домой. Кристина, сделав большие глаза, полные искренней и чистой женской радости, спрашивает свою серенькую подругу:

– А можно я похвастаюсь? – и тут же, не ожидая настойчивого приглашения, сообщала: – Армен Мортиросович подарил мне норковую шубку!

Армен Мортиросович был директором ателье по пошиву изделий из меха и кожи. Интересно, на чем основывалась его щедрость к этой чистой девушке? Были у Кристины и другие дарители, о которых она редко рассказывала, только если ей хотелось «похвастаться» новым подарком. Я никогда не спрашивала Кристину – чем же она отдаривается. Подразумевалось, что подарки ей делают просто так, из большой и чистой любви. А Кристина бережет свои чувства и девственность для прекрасного принца. Не смешно ли?

Кристина считала, что жить надо легко и обеспечено, вкусно есть, носить дорогую одежду и мало работать. Именно поэтому жениха Кристина выбирала очень тщательно. А выбор у моей подруги был просто шикарный: от сынка директора нашей школы до сынка главы гродинской администрации! Вот только Кристина не хотела выходить замуж за «сынка».

– Все эти золотые мальчики никуда не годятся! – откровенничала она, после посиделок в самом шикарном ресторане города с очередным поклонником. – Они умеют только папины деньги тратить, а в случае чего – останутся за бортом. Замуж надо выходить за того, кто сделал себя сам!

Так она и поступила, выбрав в мужья Артема Бескровного.

Он закончил московский вуз, отслужил в армии и приехал в Гродин к тяжело больной матери, которая умерла спустя три года, а Артем так и остался в Гродине навсегда. Его мать оказалась знакомой моей мамы, которая разглядела в Бескровном перспективного жениха для дочери. Нас познакомили и, наверное, я ему понравилась, потому что мы стали встречаться – сначала просто дружески.

Как он мне нравился! При довольно невзрачной внешности, невысоком росте, и прочих «не», Артем привлекал дружелюбным остроумием, разнообразием увлечений, едким юмором и чем-то еще, что в те времена не имело для меня названия. Сейчас я бы назвала это качество сексуальностью.

Мы встречались с Артемом в роли друзей-приятелей, присматривались друг к другу, продвигая наши отношения в известном направлении уже пару месяцев, когда я сообразила привести приятеля на день рождения своей лучшей подруги. Он увидел Кристину во всем ее великолепии и влюбился без памяти. Глупый Артем решил, что я – только имитация истинного бриллианта, бесцветный циркон, или шпинель, или свинцовое стекло, а она и есть настоящее чудо… Кристина приняла его искренне восхищение, но объяснила, что выйдет замуж только за человека, способного обеспечить ее на должном уровне. Буквально через год Артем стал таким человеком. Кристина вышла за него замуж.

На сегодняшний день, через пятнадцать лет после их свадьбы, стало совершенно очевидно, что Кристина не прогадала.

Через несколько недель с начала моей новой карьеры под крылом Бескровного, грянули именины моего поэта. Кроме Кристины и Артема на праздник пришли мой родной брат Андрей, моя свекровь Софья Николаевна и мой отчим Леонид Ильич. Личные качества отчима и его политически нарицательное имя-отчество невольно провоцировали плюсовать к «Леониду Ильичу» сакраментальное «Дорогой».

В свой праздник я совершенно заморочилась на кухне, поэтому от того дня осталось всего несколько отчетливых воспоминаний. Первое и самое яркое касалось Артема. Замотавшись между плитой и накрытым столом, я забыла порезать лимон. Вспомнила только после третьего тоста, когда Андрей непрозрачно намекнул на мою забывчивость:

– Вер, а лимончик зажала? Я уже три рюмки коньяка хлопнул и все без закуси!

Я бросилась на кухню, достала чертов лимон, вымыла его и, склонившись над столом, стала аккуратно нарезать кружочками. Внезапно почувствовала чей-то взгляд и подняла голову. Передо мной стоял Артем. Машинально продолжая резать, я опустила лезвие ножа себе на палец. Вскрикнув от боли, бросила нож, и тут Артем сделал шаг ко мне. Я застыла, темная кровь из пореза капала на бледно желтые лимонные круги. Артем взял мою руку и слизнул каплю крови с пораненного пальца. Я вздрогнула, а он обхватил мой палец губами и с вампирским наслаждением высосал еще на глоток крови.

– Это из-за фамилии, – сказал он. – Мне все время не хватает эритроцитов!

Облизнувшись, рассеяно улыбнулся и ушел, прихватив с собой кусочек окровавленного лимона.

– Кровосос! – сказала я ему вслед, выпустив из внимания служебную субординацию.

Вернувшись за стол, я невольно глянула на вампира, но он был безмятежен.

Вернувшись на кухню за горячим, я нашла там Дорогого Леонида Ильича. Он курил у окна, попивая коньячок, то есть, занимался любимым делом.

– Верочка, – сказал он, увидев меня, – ты бы заехала ко мне в центр! И что происходит в твоей жизни? Я ничего не знаю, ты ничего мне не рассказываешь! У тебя новая работа? Что-то после отдыха нехорошо выглядишь.

– Спасибо, папа! – ехидно ответила я. – Ты всегда знаешь, как меня порадовать.

– Ну, извини, – смутился он. Тут на кухне появился Алеша. – Это у меня профессиональное. Как твое сердце?

Папа руководит кардиоцентром, а согласно нашей семейной легенде у меня слабое сердце.

– Немного побаливает иногда… – признание вырвалось машинально.

– Алексей, – обратился к мужу отчим, – заставь Веру зайти ко мне в кардиоцентр. Я гляну. Левая рука не немеет?

Глянув на встревожившегося Алешу, я решила разрядить обстановку:

– И правая тоже. И обе ноги, особенно, после перепоя. Кстати, пойдемте, выпьем за именинника!

Алеша и Дорогой Леонид Ильич переглянулись с выражением «Что с ней делать?». Ну, их, разводят панику на пустом месте!

Через несколько тостов после горячего блюда, выяснилась абсолютно невероятная вещь: Кристина хлебнула лишнего! Ее лицо раскраснелось, а глаза будто подернулись туманом. Кристя громко и некстати смеялась и все поправляла непослушную бретельку лифчика. Потом подруга встала со своего места и, покачиваясь, попыталась выйти. Я поняла, что пора бросаться на помощь.

Проводив Кристину до кухни, я усадила ее возле открытого окна.

– Сварить тебе кофе? – спросила я.

Само собой, я и раньше видела ее в подпитии, но очень и очень редко. Кроме того, выпив лишку, Кристя обычно сразу собиралась домой баиньки. И сегодня с ней творилось нечто невероятное. Повернувшись к ней в ожидании ответа, я увидела, что подруга плачет. Я спросила:

– Эй, ты чего?

– Вера, понимаешь… – ее голос звучал совершенно необычно. Неужели, так звучит ее настоящий голос? Без лицемерия и привычного желания всех очаровать. – Вера, мой Артем нашел себе какую-то бабу!

Вдруг стало нечем дышать. Сев напротив рыдающей подруги, я прижала ладонь к груди, опасаясь, что сердце расколотит ребра и вырвется наружу.

– Вера, Вера, такой ужас! – слышала я, не веря ушам. Не может быть, чтобы это говорила Кристина великолепная, благополучная процветающая и самодостаточная! Но невероятная ее жалоба продолжалась: – он стал чужой и молчит все время… Я чувствую, я знаю! Ты же с ним работаешь! Последи за ним, прошу тебя! Найди эту стерву! Кто она?! Только, – она приложила палец к губам и я заметила, что несмотря ни на что, помада у нее не размазана и не стерта. – Только никому! Никому и ничего! Тс-с-с!