Кандидат в президенты

Глава 8 В которой случайный знакомый решил продолжить роман

Я не люблю пятницу. Потому что за пятницей наступает суббота, а в субботу выясняется, что меня дома никто не ждет, кроме мамы. В итоге и субботу, и воскресенье приходится занимать работой или ехать куда-нибудь в полном одиночестве — ибо у коллег есть семьи, с которыми они проводят своё время. А у меня этой самой семьи, к сожалению, нет.

Так уж сложилось. Любовь в моей жизни, естественно, когда-то была. Это очень давняя история.

Только закончилась она довольно печально, и мне не хотелось об этом больше вспоминать.

Периодически какие-то мужчины появлялись в моей жизни, но надолго не задерживались. Я их и не удерживала. Скажем так. Я не сильно тяготилась своим одиночеством. Правда, нет-нет, да и кольнет… Скучно. Итак, в пятницу вечером я ехала домой на своей Мазде и подпевала в такт доносящейся из динамика веселой песенке.

Зазвонил телефон:

— Привет, — неуверенно поздоровались со мной на том конце провода.

— Привет, — ответила я. — С кем имею честь?

— Это Сергей Леонов, — кашлянул мужчина в трубку. — Помните меня?

Я оживилась и даже немного обрадовалась, весело затараторив:

— О, Сережа, конечно помню! Ну, как можно забыть мужчину, с которым буквально позавчера провела целую ночь в одной постели?! — съехидничала я.

— Говорят, постель — не повод для знакомства, — в том же шутливом тоне ответил мой собеседник и тут же поправился. — Это шутка, естественно.

— Ну-с, можно сказать, что непринужденная атмосфера установлена, — объявила я. — Чем обязана? И, кстати, я даже не спрашиваю у тебя, где ты взял мой телефон…

— Это было легко выяснить. А почему ты сразу об обязанностях, — удивился моему официальному тону Сергей. — Просто вот звоню узнать, как ты.

— Нормально, — констатировала я. — Настроение ровное, спокойное. Вот еду домой в машине ужинать.

А у тебя как дела?

— Все хорошо, — закончил Сергей «официальную часть» диалога. — Ты знаешь, я вот на досуге раздумывал…

— О чем же? — Насторожилась я.

— Ну, в целом о том, что, может быть, нам все-таки продолжить наше неформальное общение? — Предположил Сергей и снова кашлянул. — Так все интригующе началось…

— Интригующе — это даже мягко сказано, — улыбнулась я. — Все настолько нелепо получилось, что даже вспоминать неохота. Скажу честно, перспектива снова напиться и плюхнуться где-то в койку меня мало занимает.

— Да, не слишком-то красиво, — согласился Сергей. — Но у меня есть немного другое предложение.

— Какое же? — Я внутренне готовилась отказаться, но все же была немного заинтригована происходящим.

— Ты в эту субботу что делаешь? — Многозначительно спросил Сергей.

— Завтра? — Задумалась я. — Теоретически в субботу я должна проверить списки журналистов при Центризбиркоме, выборы в воскресенье, помнишь?

— Да, помню, — Сергей погрустнел. — А что значит «теоретически»?

— Это значит, что практически я могу уладить все свои дела буквально за пару часов, а потом до воскресенья я свободна как птица, — засмеялась я, вдруг неловко зевнув в трубку.

Сергей услышал и хмыкнул.

— Это я так сильно навеваю сон своими беседами? — Слегка обиделся он.

— Не-а, — сказала я и снова зевнула. — Это просто нормальный здоровый сон после трудового дня.

— Ясно…

— Так вот, — продолжила я, смахнув дремоту. — Где-то часов с двенадцати утра субботы и до самой глубокой ночи я совершенно свободна.

— Отлично, — согласился Сергей. — Тогда разреши, пожалуйста, пригласить тебя в субботу за город в один из моих любимых пансионатов.

— Ммм, звучит заманчиво, — задумалась я. — Если это не закончится грандиозной попойкой и паданием в кусты, то можно подумать.

На том конце провода повисла тишина. Шестым чувством я уловила, что Сергей обиделся и раздумывал, как ответить. Пожалуй, я передавила.

— Извини, — замялась я. — Глупо пошутила…

— Да ничего, — отозвался мой собеседник. — Соглашайся. Смысл в том, что это достаточно далеко от Москвы, за Истрой, абсолютная оторванность от цивилизации — телевизоров там нет и мобильные телефоны тоже запрещено использовать. Только стационарные.

— Ох, — изумилась я. — Ты меня пугаешь. А вдруг ты маньяк-убийца, а я очередная жертва?

— Тьфу на тебя, — снова обиделся Сергей. — Оставь маме записочку и моё фото в придачу. Я так надеялся, что тебе понравится мое романтичное предложение. Погуляем по лесу, послушаем пение птиц. Опять же там речка рядом чудесная, такие пейзажи…

— Прости, пожалуйста, что-то я сегодня явно не в духе, и говорю совершенно дурацкие вещи, — искренне извинилась я и улыбнулась в трубку. — Конечно, мне нравится твое предложение. Поедем.

— Ну, вот и чудно, — усмехнулся Сергей. — Только на этот раз скажи мне свой адрес, пожалуйста, я заеду за тобой в субботу около двенадцати. И… никому не слова, тссс? Как в прошлый раз?

— Угу, как в прошлый раз, — буркнула я и, назвав адрес, повесила трубку.

«Настоящие шпионские страсти!» Меня все это очень интриговало.

Надо ли говорить, что я еле-еле дождалась субботы. Тысячу лет за город не ездила — дачи у меня нет, а просто так ездить куда-то и наблюдать веселые компании подвыпивших отдыхающих я не очень любила. Я также с удивлением отметила про себя, что в последние несколько месяцев меня охватил приступ мизантропии — я шарахалась от людей и пряталась от них буквально по углам: доделывала свою работу и, не вступая ни с кем в разговоры, бежала скорее домой читать свои книжки, принимать ванну и спать. И я даже не помню, когда в последний раз видела своих друзей.

«Так и одичать недолго».

Поэтому предложению Сергея я, пожалуй, обрадовалась, если сбросить со счетов тот приятный факт, что он был симпатичным молодым и неженатым мужчиной.

В субботу я вскочила в девять и принялась названивать по пиар-отделам крупных газетных изданий и агентств новостей. РИАН подтвердил присутствие — как же без них, позвонила в «Комсомольскую правду», «Жизнь», «Газету.РУ», «Известия» и еще около сорока крупных изданий по списку.

Достаточно. Главное — чтобы присутствовал данный костяк. Остальные аккредитованные газеты и журналы тоже получили напоминание по электронной почте, что с 9 утра до 9 часов вечера все воскресенье будет проходить голосование за нового Президента. После 21 часа состоится подсчет голосов, который будет проходить всю ночь. То есть мне предстояла еще и бессонная ночь.

«Я просто сумасшедшая. Мне бы отоспаться перед штурмом».

…Ровно в двенадцать подъехал Сергей и тут же перезвонил снизу:

— Лариса, привет. Ты уже готова? — Бодро поприветствовал он.

— Угу, — все так же озадаченно буркнула я. — Сейчас уже выхожу…

Я наскоро нацепила на себя джинсы, свитер, собрала волосы в пучок и, подхватив сумочку, выскользнула за дверь. Пока я закрывала замок, в коридор выглянула соседка Ираида Михайловна — худосочная особа неопределенного возраста с остреньким, как у лисички, носиком. Немного растрепанная и заспанная, она выставила за дверь мусорное ведро и буквально мгновение спустя показалась сама: на ней был надет цветастый халат, поверх которого она навязала крест-накрест огромный оренбургский платок.

— Отдыхать, Лариса Геннадьевна? — Подобострастно заулыбалась она, увидев меня.

— Да, надо бы развеяться, — вздохнула я. — А то вообще без выходных в последнее время.

— Холодновато, — поежилась Ираида Михайловна, хлюпнула носом и посмотрела на мои легкие кроссовочки. — Ножки-то не боитесь простудить?

— Ой, я даже не знаю, честно говоря, как там все будет, на отдыхе. Надеюсь, что не замерзну. Спасибо, — сухо поблагодарила я ее за заботу.

Я вызвала лифт, а Ираида Михайловна, тем временем, отправилась к мусоропроводу. Проезжая ниже этажом, я услышала, как лифт догоняют стучащие о жерло мусоропровода отходы человеческой деятельности.

Любознательная соседка, тем временем, показалась на балконе, наблюдая за мной из окна. Увидев, что я подошла к ЛандРоверу, она слегка скривилась и пулей вылетела обратно в комнату.

«Любопытной Варваре на базаре нос оторвали».

Садясь в машину, которая на этот раз была без приглашенного водителя, я посетовала Сергею на свою легкомысленность:

— Честно говоря, я настоящая авантюристка. Без мобильного телефона, если ты утверждаешь, что там их запрещают, я не могу. У меня завтра выборы, я координатор.

— Не у «меня завтра выборы», а «у нас завтра выборы», — поправил меня Сергей. — Вообще-то голосует вся страна.

— А я слежу за журналистами, которые следят за тем, как голосует вся страна, — пожаловалась я. — Поэтому стопроцентно кто-то что-то недопонял или захочет узнать, куда ехать, мне необходимо будет ответить.

— Ладно, вопрос с мобильной связью как-нибудь уладим, — улыбнулся Сергей. Мгновение спустя он вдруг протянул руку и потрепал меня по волосам. Жест был очень интимным, с одной стороны, с другой — я абсолютно не приняла это как попытку Сергея навязать свое мужское внимание. Это было довольно приятно. Я улыбнулась в ответ.

— Поехали? — Кивнул он мне, и машина рванула с места, оставив за собой струйку сизоватого дыма.

Выезд на Новорижское шоссе, как всегда, сопровождался дичайшими московскими пробками, поскольку сегодня была суббота день, и отчаянные дачники мечтали попасть на свои вожделенные фазенды — раскопать огород, положить в рот душистую клубничку, полить картошку и вместе с семейством отправиться на ближайшую речку понежить тело под знойным летним солнышком. В связи с чем заполонили всю МКАД. У нас с Сергеем, в сущности, имелось то же самое желание, поэтому обижаться на соплеменников было, как минимум глупо — зато в пробке можно было ответить на все те звонки, которых я так сильно опасалась.

Звонили, не переставая. Я только и успевала, что класть трубку и брать снова. Сергей лавировал между стоящими рядом с нами машинами и ухмылялся про себя, глядя на мое служебное рвение.

Я вздрогнула, когда позвонили из «Техникс ЛТД». От них я в последнее время постоянно ожидала какого-нибудь подвоха.

— Петя, что-то случилось? — Пробубнила я в трубку и встревожено покосилась на Сергея.

— Да нет, хотел еще раз подтвердить свое присутствие завтра, — пояснил Петр Григорьев. — Только мы с твоей Региной подойдем уже после девяти вечера. Не смысла толкаться, мы же не пресса…

— Ну, тоже резонно, — согласилась я. — Конечно, подходите, я буду Вас ждать.

Сергей молча вел машину. Я покосилась на него и виновато попросила:

— Я не буду отключать телефон, пожалуйста, можно? Надеюсь, что не покажусь невежливой…

— Да всё в порядке, — ухмыльнулся он. — Надеюсь, что однажды мне тоже не придется извиняться за постоянную занятость.

«Вот как!»

Мы немного помолчали.

— Спасибо, что ничего никому не растрепал, — поблагодарила я его.

— А что, произошло что-то криминальное? — Иронично изрек Сергей, глядя на меня искоса.

— Ты прости, что я прямо так вот в лоб… Но разные слухи о связи директора пиар-агентства и заказчика были бы не очень приятны, — пооткровенничала я. — Я женщина, будут потом говорить обо мне всякие гадости.

— Ах, вот ты, о чём, — задумался Сергей. — По-моему, в своей попытке сохранить лицо ты уже прямо передергиваешь. Твое личное дело, с кем тебе общаться, а с кем нет. Или я не прав?

Я покраснела. Такая простая мысль мне и вправду в голову не пришла. Ну, вот сейчас я начну путано объяснять, как это важно для женщины — делать карьеру не передним местом, а своей головой. Как долго я строила свой имидж, сколько скользких шуточек в мой адрес было отпущено, сколько заказчиков и начальников, желающих поухаживать, отшито. Я же привыкла быть на виду, и мне казалось, что все смотрят, тычут пальцами — брать с меня пример или не брать. В итоге я не могу позволить себе поехать за город с мужчиной, который мне, в общем-то, нравится. Тьфу…

— Я просто не такая… — промямлила я.

— «Не такая» — это какая? — Засмеялся Сергей. — Ждешь трамвая?

— Уже ничего не жду, — вздохнула я. — Давно причем.

Сергей в момент развеселился. И даже очень.

— Разочарована, обижена, все мужики — козлы и тому подобная «правда жизни», — резюмировал он со смехом.

— Ну, что ты всё переворачиваешь! — Возмутилась я. — Я вообще не это хотела сказать.

— Знаешь, а вот я тебе скажу следующее, — вдруг посерьезнел Сергей. — Это неважно, каким образом кто делает карьеру. Неважно, понимаешь? Важен результат. И если классный специалист своего дела, видя препятствие своей карьере в виде немолодого ловеласа, с ним переспала и таким образом получила повышение — я не вижу в этом ничего дурного. Были бы мозги. — Его тон слегка повысился. — Если нет мозгов, то не поможет никакое ни переднее, ни заднее место. Ни, наоборот, отсутствие любовников и усердие в работе. Понимаешь?

Я молчала. Сергей продолжал.

— Посмотри на начинающих артистов. У них завести роман со звездой — это мечта всей жизни. Считай, что после этого и собственная карьера состоялась тоже. И плевать им на чужие мнения. Спишь ты с кем-нибудь или, наоборот, давно ушла в монастырь — про тебя всё равно будут говорить гадости. Потому что люди так устроены. Мир так устроен, понимаешь? Не говорят гадости только про мертвых. И если ты будешь обращать внимание на всяких придурков, то ты так всю жизнь и проживешь. Одна. И стоя ночью в Центризбиркоме с «уоки-токи» в руке.

— Что-то плохое в моей работе? — Взвилась я, чувствуя, что воздух наполняется ссорой.

— Да ничего! — Рявкнул Сергей. — Просто работа у тебя дерьмовая, вот, что я тебе скажу.

— Поясни, — сухо попросила я.

Дело пахло уже не ссорой, а прямыми оскорблениями.

— Да, пожалуйста, — продолжил Сергей. — Вот лично ты. Что ты такого хорошего сделала и какой вклад внесла в развитие общества? Ты ничего не производишь, ничего не создаешь — только манипулируешь людьми и их мнениями. И пусть бы манипулировала с целью восстановить справедливость. А ведь ты просто перекладываешь информацию из одного источника в другой. И рыскаешь в поисках госзаказчиков.

— О, Господи! — Выдохнула я. — Если это всё, что ты хотел мне сообщить, то зря стараешься. Вот таких вот пакостей, как ты сказал, мне за мою жизнь сказало уже немало людей. И где все они? Я-то хотя бы у Центризбиркома, зато они вообще нигде. И никто. Тебе ясно? И мне кажется, что мы вообще не для этого здесь собрались. Не понимаю причин твоего раздражения.

— Да достало всё! — Вдруг просто сказал Сергей. — Извини. Загрузил я тебя. Не время. Потом поймешь.

— Может, и пойму, — задумчиво произнесла я. — А, может, и нет. Мне моя работа нравится.

— Да аллилуйя, — кивнул Сергей. — Нравится — так нравится, и хорошо.

Мы помолчали.

— Да я не против твоей позиции, — продолжал Сергей. — И, к слову, мне она нравится. Но дело в том, что твои слова даже позицией назвать нельзя — ты просто делаешь так, как «правильно», как тебя мама учила, а головой вообще при этом не думаешь. Сорри. Позиция — она тогда и является позицией, когда она является личным выбором. Выбором из множества осознанных вариантов. А у тебя этого выбора нет. Ты вообще не понимаешь, как это — выбирать. Одни штампы. Собственно, вот.

Я опять промолчала.

— Ты что, всерьез так обо мне думаешь? — Тихо спросила я.

— Да я наблюдал, как ты нервничала там, у меня дома, — вдруг перескочил Сергей на истинную причину своего неудовольствия. — У тебя же на лице было написано: «Ах, как же он так меня ловко развел-то. Напоил и трахнул. Забыть и не вспоминать». Как будто я чудовище какое, мне три года никто не давал, и кроме как под кайфом со мной никто спать не станет… Было не совсем приятно.

— Извини, — покраснела я уже окончательно. — Просто мне действительно совсем не так хотелось.

Если хотелось бы в принципе…

— Да ладно, проехали, — махнул рукой Сергей, оторвав ее от руля. — Будто бы ты первая, кто делает такое лицо. — И, засмеявшись, добавил. — Как бы тебе хотелось, мы потом обсудим…

Хотелось мне одного — отдохнуть. Но после такого серьезного разговора я поняла, что отдохнуть не получится. Я была снова на работе, и даже сидя в чьей-то машине по дороге за город — опять на работе. Да еще мне, взрослому человеку, забесплатно мозги вправлять пытаются. Хотя я этого не просила.

«Не учите меня жить. Лучше помогите материально».

Однако, к моему глубочайшему удивлению, повторных сцен с загрузом мозгов под завязку больше не повторилось. На самом Новорижском пробок не было — поэтому мы домчались с ветерком буквально за сорок минут и, свернув на проселочную дорогу, вскоре остановились рядом с пансионатом с забавным названием «Петушково».

— Ой, — засмеялась я, обратившись к Сергею. — Впервые вообще слышу о таком пансионате в этих местах.

— Недавно построили, — ответил Сергей. — Еще не успели разрекламировать. Да и немного далековато для любителей выездных корпоративов.

— И уже любимый, говоришь…

— Да, я быстро новости узнаю. И люблю отдыхать за городом. Преимущественно, в спокойной обстановке, — дополнил Сергей.

— Ясно…

Мы вошли в фойе небольшого двухэтажного корпуса, оформленного в старорусском стиле.

— Здравствуйте, Сергей Алексеевич, — пропела администратор из-за стойки, завидев входящих и принявшись как можно более радушно улыбаться. — Вы к нам сегодня с гостями?

«Человек точно не соврал. Его здесь уже знают».

— Да, примерно на сутки, — сказал Сергей, глядя на меня.

— Мне вечером нужно уехать или, в крайнем случае, ночью, — подтолкнула я его под руку. — Потому что завтра утром очень рано вставать.

— Не волнуйся, всё решим, — улыбнулся он. — Доверься мне.

Я фыркнула. После всего сказанного им, фраза про доверие казалась как минимум странной.

— Нам два одноместных только, можно? — Обратился Сергей к даме за стойкой.

— Можно, — непонимающе кивнула головой дама. Видимо, она полагала, что мы приехали как пара, и теперь крайне недоумевала, почему эти два человека так странно селятся.

В результате номера нам выдали как раз рядом — 212-й и 213-й на втором этаже. Администратор — приятная женщина в бежевой кофточке и коричневой клетчатой жилетке — проводила нас наверх и проследила за тем, чтобы ключи подошли к каждой двери. Поблагодарив ее, мы с Сергеем разошлись — каждый по своему номеру.

Я оглядела свою комнату. Внутри было чистенько, но небогато. На окне висели двухслойные занавески — тюль и гардины нежно-розового цвета с набивным рисунком. Очень, я бы даже сказала, романтично. Рядом с окном стояла полуторная кровать, застеленная таким же розовым покрывалом, только более насыщенного цвета. У двери находился высокий платяной шкаф, тянущийся до самого потолка. Прямо у входа — совмещенный с ванной туалет, отделанный серым кафелем с рисунком под мрамор. Телевизора и вправду здесь не было. И не потому, что номер не был люксом, а потому что такова была концепция заведения.

Пока я разглядывала номер, в дверь стукнули.

— Лариса, в лес гулять пойдешь? — Это был Сергей.

— Угу, — гукнула я в ответ как можно громче и открыла дверь.

За то время, пока я просто что-то там такое перекладывала, Сергей успел переодеться — на нем были уже другие джинсы, попроще. Мне переодеваться было незачем. Да и не во что — как собралась, в том и приехала.

— С удовольствием, — ответила я, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Мы вышли из корпуса, и тут я, наконец, ощутила, насколько свежим и чистым был истринский воздух. Стояла абсолютная тишина. Было немного облачно и перистые облачка то и дело набегали на солнце. Осень только начинала входить в свои права — кроны деревьев подернулись легкой желтизной и, словно женщина первую седину, стыдливо пытались прикрыть начало увядания все еще зеленой листвой. Кое-где закраснелись, как девицы на выданье, красавицы-рябинки. Ветерок чуть покачивал их ветки, отчего деревья, казалось, танцевали причудливый русский танец, кивая в такт и приглашая в хоровод случайных прохожих.

Я невольно залюбовалась. Сергей заметил мое восторженное выражение лица и улыбнулся:

— Красиво, правда?

— Да… Правда.

Мы пошли по тропинке, ведущей в местный лесопарк.

— Там, чуть дальше, можно выйти за территорию и погулять по настоящему лесу, — предложил Сергей.

— Я так давно не была в лесу, — призналась я. — Года три как минимум.

— А я люблю гулять по лесу, — сообщил Сергей. — Меня звук колышущихся деревьев и пение птиц очень успокаивают. Кроме того, говорят, в лесу особая энергетика — заряжаешься как от батарейки.

— Да, я тоже слышала, — подтвердила я. — Еще говорят, что если найти достаточно толстый дуб и, обхватив его, постоять часок-другой, то быстрее раны заживают.

— Поищем? — Сергей захотел сделать мне приятное.

— Что, дуб? — Усмехнулась я. — Можно. Только у меня нет пока ран. Разве что на сердце.

— Да неужели? — Шутливо вскинул брови Сергей. — И кто же нанес все эти раны?

— Разные, разные люди в разное время, — отмахнулась я от вопросов. — И не все из них были мужчинами, к слову.

— Ничего не понимаю, но принимаю, — кивнул Сергей.

— Давай помолчим? — Попросила я. — Люблю слушать тишину леса и пение птиц.

Мы молча дошли до забора, ограждающего территорию пансионата, и вышли через калитку в лес.

Тропинка виляла, однако мы старались с нее не сворачивать — все-таки мы вышли погулять, а не поплутать. Немного пройдя, вдруг нашелся искомый дуб.

— Вот! — Тут же бросилась я обнимать замеченное сокровище. Я подбежала к дубу, которому на вид было лет как минимум восемьдесят, обхватила его руками и замерла с полнейшим блаженством на лице, прикрыв глаза.

Со стороны Сергея не доносилось ни звука. Не знаю, сколько я так простояла — и мне даже уже стало казаться, что он развернулся и ушел, как вдруг я почувствовала, что моей руки коснулись. Вздрогнув, я открыла глаза и обернулась, встретившись с ним взглядом в упор. Меня пронзила какая-то жгучая волна до самых пяток. Сергей подошел ко мне абсолютно неслышно и теперь стоял рядом, почти касаясь меня. И в данный момент его рука лежала на моей.

— Я тоже хочу обнять дуб, — улыбнулся Сергей, глядя мне прямо в глаза как ни в чем ни бывало, будто не замечая моей неловкости. — Можно я туда подальше пройду и рядом встану?

— Да, — ответила я, чуть отстранившись и пропуская Сергея вперед.

Он обошел дуб с другой стороны и, тоже обхватив его руками, встал напротив, ухватив меня за обе руки с двух сторон.

Так мы и стояли. Он, казалось, был в полном спокойствии — а меня била дрожь. Я чувствовала, что меня потихоньку охватывает возбуждение, но сказать об этом напрямую я не осмеливалась, потому что боялась насмешек со стороны острого на язык Сергея.

«Пусть сам всё и решает». И я подивилась, насколько естественной в моей голове была эта мысль.

Только я подумала об этом, как Сергей отпустил мои руки и, обогнув дуб, снова остановился за моей спиной.

— Ну что? Пойдем дальше? — Пригласил он меня.

— Угу…

Мы тронулись дальше, слушая дивное щебетание птиц. Разговаривать совсем не хотелось.

— Сережа, а можно мне задать вопрос? — Вдруг спросила я и посмотрела на небо, чуть скрытое от глаз ветвями деревьев.

— Попробуй, — ответил он мне. — Постараюсь ответить.

— Скажи, что тебе известно о гипнометре?

— А тебе? — Перевел «стрелки» Сергей. — Мы отдыхаем, а ты всё о работе…

— Мне известно лишь то, что с гипнометром возникли какие-то проблемы, — заявила я.

— Мне тоже, — кивнул Сергей.

— А тебе неизвестно, что это за проблемы? — Уточнила я.

— Ну, скажем так, — хмыкнул Сергей. — Пока мы с тобой будем играть в кошки-мышки, то диалога не получится. Например, я знаю, что ты знаешь, что я знаю…

— Что именно я знаю? — Мой рот сам собой растянулся в улыбке. — Говори яснее.

— Ты прекрасно знаешь, что прибор украден. Что он исчез, — пояснил Сергей. — И продолжаешь делать вид, будто бы ничего не знаешь и хочешь уточнить у меня этот факт.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Я просто хотела выяснить, насколько ты в курсе дел фирмы.

— Я в курсе дел фирмы, поскольку я одно из ее первых лиц, — объяснил Сергей и сразу предупредил. — Только не советую пытаться воспользоваться этим фактом в личных целях.

— А то что? — Насторожилась я.

— Да ничего, — засмеялся Сергей. — Просто ничего у тебя не получится. Вот и всё.

— Извини, — покраснела я. — Я вовсе не хотела использовать твои полномочия в личных целях.

Мы развернулись и тронулись обратно в сторону пансионата. Едва мы поднялись по ступенькам здания, как напряжение, которое повисло между нами, начало быстро улетучиваться. До вечера мы успели побывать в биллиардной, где Сергей разбил меня в пух и прах. Потом сыграли партию в пинг-понг, снова сходили в лес, где даже нашли несколько грибов. Когда мы, наконец, устали и нагулялись до упаду, начало вечереть.

— Давай возьмем по бокалу и сядем на ступеньках крыльца, — предложил Сергей. — Мне не терпится с тобой поболтать, хочу узнать о тебе побольше.

— Давай, — улыбнулась я. — С удовольствием.

Мы примостились прямо перед пансионатом и взглянули на только-только занимающийся закат.

— Расскажи о себе, — попросил Сергей. — Мы уже целый день вместе, а я так ничего о тебе и не знаю.

— Если честно, — созналась я, — даже не знаю, что именно о себе рассказать. Если бы мне было лет двадцать, то я бы сказала, что закончила спецшколу, в связи с чем владею английским и французским языками. Также я неоднократный призер олимпиад по английскому, литературе и золотая медалистка.

— О! — Цокнул языком Сергей. — Это много и для тридцатилетней барышни.

— Но сейчас пиар — моя профессия, — продолжила я и улыбнулась. — Поэтому эти знания ровным счетом ничегошеньки не значат, они всего лишь обязательное условие профпригодности. Что до профессиональных достижений, то особых медалей на эту тему у меня не имеется. Но заказчики у меня достаточно известные. «Техникс ЛТД», например, — кокетливо посмотрела я на своего кавалера.

— Понимаю, — одобрительно кивнул Сергей. — Ты умница. Поэтому и понравилась мне.

— А ты? — Попросила я. — Что ты можешь о себе рассказать?

— А я физик, — доложил Сергей. — Окончил МИФИ опять же с красным дипломом. С тех пор работаю в крупных компаниях, последняя из которых «Техникс ЛТД».

— Здорово! — Порадовалась я. — А частная жизнь? Кто твои родители, чем занимаются?

— Отец у меня врач, доктор медицинских наук, хирург Владимир Леонов, персона достаточно известная в медицинских кругах, — продолжил Сергей.

— Серьезно? — Воскликнула я. — А я ведь читала его интервью недавно в журнале… кажется…

«Медицина и здоровье».

— Да, там, — подтвердил Сергей. — Ну вот. А мама социальный работник у меня. Работает в «Росздравнадзоре».

— Ясно. А моя мама раньше преподавала в Ростовском Педагогическом Университете историю искусств. Сейчас на пенсии…

— А отец?

— Отца нет. Он умер, когда я была еще совсем маленькой, — тихо сказала я.

— Извини…

Сергей взял мою руку. Его рука была сухой, мягкой и теплой, очень приятной на ощупь. Он сжал мою ладонь в своей руке и задумчиво промолвил:

— Знаешь. Мне так комфортно и просто с тобой. Словно всю жизнь знакомы…

Это было сказано так искренне, что я, давно не слышавшая искренних слов, была очень растрогана.

Мне вдруг очень захотелось его обнять. Отставив бокал с вином, я подалась вперед и немного неловко обхватила его за шею. В ответ он прижал меня к себе обеими руками. Я почувствовала его прерывистое дыхание.

— Нет, пить мы, пожалуй, не будем, — шепнул Сергей мне на ухо. — Иначе я не смогу похвастаться потом друзьям, что лично сам тебя соблазнил. По-честному, — шутливо добавил он.

— О, как! — Поперхнулась я от смеха, вспомнив наше первое знакомство, и тотчас же оттолкнула его. — Ты еще не наигрался в эти детские игры — хвастаться друзьям про каждую женщину в твоей постели?

— Наигрался, — ответил он, снова притянул меня к себе и поцеловал.