Капер

5

Пробуждение было не менее гадким, чем момент засыпания. Представьте, что утром просыпаетесь, а рука затекла, так как вы её отлежали. Вы не можете даже пальцем пошевелить, не то чтоб её поднять. Вот только сейчас у меня затекло всё тело, даже губами не мог пошевелить. Живыми были веки, которые я смог открыть и дал волю глаза. Это был не подвал, однозначно не подвал, да и на больничную палату совсем не похоже. Больше ничего на ум не приходило, где я ещё мог проснуться в таком состоянии. Я конечно читал, что некоторые люди типа умирали, а потом они просыпались в морге. Потом врачи умными терминами разъяснялись, что это была клиническая смерть или что-то подобное. Что сердце бьётся, чуть ли не десять раз в минуту и пульс совершенно не прослушивается. Но, что бы такое счастье произошло со мной, мне как-то не верилось. Да и стоящий гул, ходящий народ фиксируемый боковым зрением, вокруг меня вокруг доказывал, что это не морг.

О-о, ко мне вернулась моя шея, я могу ей пользоваться. Конечно, было такое чувство, что ты защемил нерв и поворот головой хоть чуть-чуть давался с трудом и через боль. Но любопытство брало своё, превозмогая боль повернул голову направо. М-мдя, ничего такого я не ожидал увидел. Какие-то кубы, с размером с дом, причём домик не из деревни, что у бабушки с дедушкой будет, а нормальный такой пяти этажный дом. Так будет более нагляднее сказать, представьте себе куб размером с ПЯТИ этажный стандартный панельный дом. Причём некоторые кубы стояли друг на друге и при этом не было видно потолка, хотя он должен быть ведь свет шел по всей площади неба-потолка. При этом близь стоящий куб был открыть и внутри был похож на пчелиную соты из которых доставали какие-то ящики метра под два длинной. Которые потом открывали и из них доставали людей.

Походу меня укололи в палец, не просто каким-то снотворным, а реальным таким психотропным наркотиком, эко как меня плющит, какие глюки мерещатся. Закрыл глаза и зажмурился сильно-сильно и начал про себя приговаривать: — отпусти — отпусти ты меня глюк не нормальный. Шея стала приходить в норму, я смог повернуть уже без труда голову налево и открыть глаза.

— Чудо не произошло — констатировал я. Здесь такие же кубы, причём даже в три этажа есть. И из открытых достаю такие же ящики, что и справа, а их них людей. Какой большой пушной полярный лис пришел ко мне в гости, психиатрическая клиническая больница N 1 товарища Кащенко Петра Петровича ждала меня в гости. Закрыл глаза и отключился, такое не каждый день мерещится.

Когда во второй раз пришёл в себя, мало что изменилось. Контейнеры — кубы (раз в куб можно что-то положить и он имеет двери, то он становится контейнером) почти все исчезли, хотя можно было увидеть ещё как минимум четыре штуки в конце ангара. Так как в противоположном находились люди в клетках и я среди них, совершенно обнаженный, из-за этого и проснулся. Тело меня слушалось, смог сесть оглядеться вокруг. Метров так 50–60 был ряд клеток наполненными людьми. Многие ходили из угла в угол, при этом они были одеты в нечто подобное комбинезона. Хотя лежащий на полу народ был обнаженный. Посмотрев вокруг себя, нашел такой же комбез и стал одевать его. Рядом нашлись и ботинки, чем-то похожи на берци. Начал искать пуговицы или застёжки, ничего такого не было. Зато нашелся толстый шов с углублением по центру и на другой стороне комбинезона был такой же шов, только с выпуклостью. Приложил и надавил, швы соединились, борозды совпали, комбинезон закрылся. С ботинками вышло ещё проще, одел на ноги, они сами стянулись, там где должны быть шнурки.

Прошло не менее часов трёх, почти весь народ пришёл в себя и оделся. По предварительным подсчётам здесь было не меньше чем 300–400 человек. Подсчитать удалось довольно просто. Моя клетка была размером где-то 5х5 метров, в ней было 10 человек. Таких клеток в ряду было 10 шт., возможно 11 шт. мне конец ряда чётко не видно. Это же будет 100 человек, при условии, что во всех остальных клетках тоже по 10 людей. Мне видно три ряда, мой ряд примыкает к стене. Нормально так народу набрали киднеперы.

Судя по общим разговорам, а точнее гулу народ был не только из России. Это только у меня в клетке и близлежащих говорили по-русски или с русским акцентом. А вот в остальных слышалась другая речь: английская, немецкая, французская, даже была китайская, а может и японская, возможно была ещё арабская речь. Что характерно женщин держали отдельно, но смешанными группами.

Вопросы всё множились и множились. Где же это мы, то в России верилось с трудом. Откуда в моей области такие ангары, я же почти её всю объездил с отцом, были во многих местах военных и полувоенных. Конечно, русскоговорящих ещё можно был вывести на Урал, там у военных много чего есть и ещё больше зарыто. Но как быть с буржуями, их же человек 100–150 будет. И начни они пропадать в России, будучи туристами, шум поднялся бы не слабый. Не понятно, от этого становится страшно.

А вот и местные. Пришла целая делегация, их было шесть человек, при этом двое толкали объемные тележки. Только одеты они были не обычно, чем то похожи на комбез что на нас, в тоже время другой, более дороже и функциональнее, если чудить по количеству карманов и креплению на ноге, похожему на кобуру под пистолет, но пустую. Так же одежда их была усилены нагрудными, спинными пластинами, были мощные наколенники и подлокотники. Больше всего они подходили на культуристов в такой одежде. Они подошли к первой клетке, открыли. Двое встали у входа как охрана, держа дубинки наготове, двое отошли к тележкам держа планшетники в руках, оставшаяся двойка стала охранной у планшетников. Начали выпускать по двойкам, подойдя к планшетникам, на народ начали одевать ошейники, такие самые обыкновенные ошейники. Что тут начало, шум, гам… целый цирк, ведь начали они с английских клеток и вторым вывели нерга. Как он возмущался, громогласно что-то им доказывал, тыкал пальцами во всех и кулаком себя в грудь. Часто проскальзывали слова «free man» и просто «free». Но получив удар по голове от охраны планшетников дубинкой, при этом произошла не большая вспышка на дубинке при ударе, он отключился и на него сразу одели ошейник. После чего потыкали, что-то в шланшетники и убедившись в своём, охрана отнесла его в клетку. Дальше пошло всё как по конвейеру, народ не буянил, но взглядом наверно мог убить.

Пришли к моей клетке, удалось более подробно рассмотреть из комбинезоны, которые оказались на взгляд не тканевый, как мой, а металлический типа сделанный из фольги, только тёмно-серая, с чёрными броне пластинами. Подойдя к планшеникам рассмотрел, что пластины на груди больше похоже на отполированный пластик или даже керамику. Как позже узнал, я был не далеко от истины. Это была «керама-броня», хорошо держит лазерный импульс или же плазменный удар. Военные любят пользоваться ей, из-за модульности, оплавилась — треснула в бою, снял пластину или сегмент испорченный, прикрепил новый.

А вот и ошейник для меня, какое же это гадкое чувство, когда на тебя одевают ошейник. Никогда не думал, что буду выступать в роли собаки. Ошейник только кажется массивным и тяжелым. При диаметром где-то в три сантиметра и сделанным из какого металла, он почти ничего не весил, не давит и зачем то имеет внутри выемку по всему внутреннему периметру.

Закончив со всеми, начали кормить какой-то кашей. На подобие перловой, вроде и сытно, но безвкусно и много не съешь за раз. Поев, меня начало клонить ко сну, сказывалась общая угнетающая обстановка и стоящий гул от такого количества народа. Проснулся от того меня разбудили сокамерники, указывая на охрану, точнее то что они притащили. Это было четыре больших кресло-лежанка, у изголовье, которого была шлем на проводах. Народ начали выводить, укладывать в кресло, одевать шлем, включать аппаратуру минут на 15–20, потом отпускать.

Когда на второй день, очередь дошла до меня… какой же это, большой пушной полярный лис! Как начала болеть голова после шлема. Так гадко мне не было даже при похмелье, после той знаменитой студенческой новогодней ночи.

На следующий день произошло большое Ч.П., мы все начали понимать, что говорят охранники. Хотя они и ранее не были говорливыми, но теперь стало понятно на словах, а не жестами, чего они хотят: — отойти от входа, не толпиться, подходить по одному, куда прёшь. ука, щас выхватишь по башке. Вот и весь словарный запас охранников. Это было странно, почему я их понял, ведь он же не говорили по-русски или английском, хоть я и не был переводчиком, но слова общие знал и мог объяснятся на уровни туриста: — как пройти, сколько стоит, а что так дорого, я там дешевле видел, а вы еврей, сам такой. Язык охранников не был вообще похож на язык, который я мог слышать раньше. Разве, что какие бушмены из Сахары или дикие племена папуасов с Новой Гвинеи мог так говорить. Но такая идея была отвергнута, т. к. у них действовал принцип «в лесу живи, листком подтирайся», а здесь технологией так и давило.

Прошло ещё дня четыре, может пять, если судить по тому, что нас кормили два раза в день. Народ время от времени уводили, кто-то возвращался, а кто-то и нет. Женщин увели почти всех и сразу, страшненькие сперва возвращались, но вскоре и их увели всех. Настал и мой черед, пришло четверо охранников, забрали пятерых из клетки и меня в том числе.