Не стал к ней подходить. Отсюда услышит.
– Я не выйду за тебя, – чеканит слова, у братьев научилась. Только силы в них нет. Девчонка совсем.
– Выхода твои братья не оставили. Возможно, ты не поняла, но я не делал тебе предложение руки и сердца. Наш брак – данность, которую ты примешь, – губы кривились в ухмылке, так забавно она злилась.
– Да иди ты… коз пасти! Шовинист недоделанный!
– Если будешь выделываться, коз пасти придется тебе. Или ты действительно собралась к родне в аул? – вскинул брови, вынуждая ее ответить. Карина зло оглянулась. Ищет, чем в меня запустить. – Твой отказ грозит мне потерей друзей. Неприятно, но жить можно. Я могу переехать в другой город, найти более чем высокооплачиваемою работу, женюсь на той, кто мне действительно нравится, заведу детей, каждый год буду мотаться на курорты, а ты? Сидеть в ауле, коровам хвосты крутить? Тоже жизнь, но ты ведь к другой привыкла? Хотя человек ко всему привыкает. Может, физический труд и свежий воздух благотворно скажутся на твоем характере, найдется какой-нибудь вдовец лет на тридцать старше тебя с десятком отпрысков и захочет сделать тебя их мамой. Как думаешь, родственники твоего отца будут спрашивать у тебя согласия? – холодно, спокойно, рассудительно.
Мне часто приходилось допрашивать свидетелей. Не к каждому из них можно было залезть в голову. Изможденные войной или какой-нибудь дурью они могли стать амебами после моего вмешательства, поэтому приходилось действовать по старинке – методом запугивания. Обрисовать самые страшные перспективы и ждать, когда сдастся.
– Целовались вместе, а более суровое наказание всегда достается женщине, – будто размышлял вслух.
– Я с тобой не целовалась, – прошипела зло Карина.
– Да ладно? Чуть футболку с меня не сорвала, – продолжал дразнить.
– Как же я тебя ненавижу! – в глазах блестят злые слезы, кулаки сжаты. В этот момент захотелось подойти, но все закончится дерьмово, поэтому лучше стоять на месте и дожимать.
– Не забудь об этом, когда поженимся. Мне не нужна твоя любовь, в мою спальню не соваться, с разговорами не лезть. Живем как соседи, уяснила? – жестко и твердо.
– У нас будут раздельные спальни? – у Карины сейчас глаза на лоб полезут. Меня это не устраивало, но это был неплохой козырь, который мог сыграть на руку. А в моей постели она все равно окажется, никуда не денется. Ждать я умею.
– А ты рассчитывала?..
– Я ни на что не рассчитывала! – перебила она меня. – Ты обещаешь, что спать мы будем раздельно?
«Если речь о сне, то я ничего не имею против. Даже врать не придется».
– Обещаю. Спать мы будем раздельно. Но для всех остальных я твой муж, и вести себя ты будешь соответственно.
– Что это значит? – в глазах интерес. Она загнала в ловушку меня, а я загоняю ее в расставленный капкан. И она уже одной ногой там.
– Ты не забываешь, что теперь замужем. Юбки ниже колен, декольте не оголяет грудь. Никакого флирта, переписок с парнями, поведения, ставящего под сомнение мой статус. Наставишь рога, отправишься с позором в свой аул.
– А ты? – зло сузила глаза. Догадывается, каким будет ответ.
– Я мужчина.
– Значит, тебе можно все?! – был бы у нее пистолет – пристрелила бы.
– Юбки и открытые кофты я не ношу.
– Ты прекрасно понял, о чем я! – сжала зло кулаки. – Тебе, значит, можно наставлять мне рога?!
– Хочешь занять место в моей постели, чтобы там не нашлось места другим?
– Нет! – поспешно, даже не задумываясь.
– Я так и думал, – пряча усмешку. – А теперь уясни, Карина: этим браком я не себя спасаю, а тебе помогаю. Моя лажа, а тебе за нее придется сурово ответить. Со мной можно договориться, воевать бесполезно, все равно проиграешь.
– Не вмешайся ты в мою жизнь, спасать бы не пришлось! Спаситель фигов! – вредная девчонка никак не хотела сдаваться.
– Самир и Валид ждут твоего ответа, – напомнил я, потому что разговор пора было заканчивать. Она и так на грани, хватит тянуть, все равно не смирится и не успокоится.
– Я превращу твою жизнь в ад! – бросила зло и прошагала мимо.
– Даже не сомневаюсь…