Тяжелый Регион достался Резиденту. Врагу не пожелаешь.

Там и раньше-то было не просто, а теперь сам черт ногу сломит. Поди разберись в хитросплетении межродовых отношений, застарелых, чуть не с двухвековой «выдержкой» конфликтов, с теневым бизнесом, который совершенно не прячется, а весь на виду, с официальной властью, которая зачастую под неофициальной ходит, с неофициальной к которой всяк проситель идет, чтобы проблемы свои решить, со связями, тянущимися на «Большую землю», к Большим людям, с интересом западных эмиссаров, с местными обычаями, характерами, проблемами…

Уф… То ли дело где-нибудь в Сибири или Центральном Поволжье, хоть даже в Москве, где все понятны, все как на ладони, свои в доску, без сложносочиненных заморочек. Милое дело!

Но туда послали других Резидентов – не его.

Его – сюда.

Иди, разберись, легализуйся, внедрись, обрасти связями, заройся по самые ушки в местную специфику, нарой, нагреби себе гору проблем, которую сам же и разгреби. Потому что Центральная Власть со всем этим совладать не может. Или – не хочет. А ты – исхитрись.

Такая – работа… Которую кто-то вел до него. Потому что в каждом Регионе кто-то есть, кто приглядывает за местной властью, бизнесом, криминалитетом и силовиками и что нужно – подправляет, где нужно – подчищает, кого нужно – вразумляет. Сам. Потому что ручки их не связаны ничем – ни Законом, ни вышестоящим Начальством.

Что хорошо…

Но и плохо…

Хорошо, что можно действовать без оглядки наверх, полагаясь только на себя, не заморачиваясь разрешениями и согласованиями.

Плохо, что – только на себя. Самому решая все свои проблемы и неся за все персональную ответственность.

И нет у тебя ближнего начальства, нет соседей по кабинету, коллег, приятелей по курилке и штатных помощников, нет рабочего стола, кабинета, матснабжения и даже субсидирования. Един ты во всех лицах – и начальник, и курьер, и бухгалтер.

Такие условия. Еще тогда, еще Вождем Всех Народов придуманные.

И не представляешь ты, сколько в твоем ведомстве людей трудится – может, сто тысяч, а может, ты один-единственный, потому что знать имеешь право только одного человека из Организации – Куратора. А больше – никого.

И не можешь никому на свою Контору пожаловаться или о ней рассказать, так как нет ее. Ни в списках госорганов, ни в природе, ни в памяти людской.

Нет. И никогда не было.

От того, наверное, и уцелели они на волнах всех перестроек и перетрясок, когда даже самые секретные архивы из рук в руки врагам нашим передавались с улыбками и заверениями в вечной дружбе. И те улыбались в ответ, радостно кивая и заверяя – только друзьями не стали. Потому что друзей в политике не бывает, есть только враги и временные попутчики.

Из чего и будем исходить.

В целом. И здесь на месте. Ну так что нам оставил Предшественник, кроме нерешенных проблем? Тайничок, который надо отсмотреть и уничтожить, потому что одним и тем же тайником два раза пользоваться нельзя.

Интересно, что у нас там в нем? И где он?

Дорога. Лесопосадка. Сто седьмой километр. Поворот на грунтовку. Еще два километра. И пехом метров семьсот.

Стоп.

Хорошее место выбрал Предшественник – на пять километров во все стороны обзор. Но всё равно – вздохнуть, потянуться и, на ходу расстегиваясь, рысью-рысью к кустикам. Потому как приспичило.

И похоже тем, кто раньше здесь проезжал, тоже. По-крупному. Потому что за кустиками – ямка, а ямка чуть не доверху… Ну тем самым, что выкачали из деревянных сортиров и здесь слили, чтобы далеко не возить. И еще каких-то дохлых кошек с собаками накидали. Для полноты картинки. И для запаха.

И придется туда влезть, потому что никому другому в голову не придет. На что и расчет.

Осмотреться…

Всё тихо.

Теперь натянуть бахилы по самое не могу. И перчатки по плечо.

Топ-топ… Чавк-чавк…

Самый центр. Встать. Наклониться. Сунуть во всё это дерьмо руки, пошарить.

Ага, есть. Какой-то сверток, который лучше не тянуть, иначе все содержимое этой ямки подкинет метров на десять и уронит на тебя силой тяжести. Впрочем, тебе уже будет всё равно. И останешься ты тут, в этой готовой, дурно пахнущей могилке, и присыплет тебя, увы, не землей.

Если, конечно, не знать, что делать.

А делать надо следующее: нашарить на свертке сбоку проводок и оборвать его. И в течение следующих пятидесяти секунд нашарить с другой стороны еще два проводка и соединить их.

Вот теперь – всё. Самоликвидатор отключен.

Тащим, поднимаем, кидаем в сумку пакет. Сбрасываем и топим бахилы, перчатки и идем себе, застегивая на ходу штанишки, потому как полегчало.

И это – точно, полегчало, потому что всё – снят контейнер! И голова цела!

Еще раз осматриваемся. Отъезжаем подальше. Вскрываем пакет. Не абы как. Потому как там еще один пиропатрончик, который может чужие шаловливые ручки оторвать. Поэтому берем его за два дальних угла, нащупываем какие-то уплотнения, сближаем и соединяем в цепь.

Всё, теперь можно потрошить пакетик в полное свое удовольствие.

И что там? Пачка евро тысяч на сто. Немного, но хоть что-то… Бланки паспортов и удостоверений с печатями. Пригодится… Флешка. Хочется надеяться – с полезной информацией. На вид обычная, но не простая, потому что если ее неправильно открыть, то она… точно, сгорит синим пламенем со всей информацией. А открывать надо с подходцем и выкрутасами.

Что еще?

«Жучки»-микрофончики. Какая-то химия для допросов с пристрастием или окончательных решений – потом разберемся.

В былые времена оставляли оружие. Но теперь его, особенно здесь, можно на любом базаре прикупить по сходной цене.

Всё?

А больше и не надо. Все остальное нынче можно самому легко добыть.

Перепаковываемся и закладываем заначку в другое место, тоже не самое эстетичное. Заранее найденное и подготовленное. С собой берем немного денег, бланк паспорта и флешку… Что там в ней – какие-то семейные фотографии. Очень милые. А под ними, вторым слоем? Ссылки на интернет-адреса…

Посмотрим-посмотрим.

Что там?

Какие-то тексты. Томов на десять. Инструкции по применению… которые никто никогда читать не станет. Потому что не знает, как читать. Но если эти тома скачать и прогнать через программу дешифровки…

Так-так, интересно.

Имена, фамилии, биографии… Персоналии людей Региона. Кто что из себя представляет, в чем замешан, чем замаран, с кем связан, с кем враждует… Это хорошо, это может пригодиться, потому что в открытых источниках и даже из сплетен этого не узнать. По крайней мере, в таком объеме.

Опять ссылки.

Новый адрес, скачка. Расшифровка. Это уже серьезнее – выходы на завербованных сексотов. Неужели они остались? По логике, уходя, он должен был передать их Куратору или вычистить всех под ноль. Ну хотя бы тех, с которыми общался лично. Или он ушел неожиданно? Надо будет проверить. Всё?

Нет, еще аварийные каналы связи, которые устарели, счета с немалыми суммами, которые… получить не придется, потому что это может быть опасно, координаты еще одного схрона с деньгами и прочие мелочи.

Ну, спасибо тебе, Предшественник, кем бы ты ни был и под какой бы личиной ни скрывался. Что-то ты сделал – успел. Не с нуля начинать придется.

Будем считать – передача дел состоялась.

* * *

– Здравствуйте.

– Здравствуйте.

– Мне рекомендовали к вам обратиться.

– Кто?

– Не важно. Наши общие друзья. Меня уверили, что вы очень талантливый и легкий на подъем журналист. Я бы хотел предложить вам работу. Интересную и высокооплачиваемую.

– Ну, хорошо. Давайте встретимся и переговорим лично.

– Я не могу лично. Я далеко, а дело спешное. Мне удобнее по Интернету.

Кому удобнее?.. Вот этому господину, лица которого не разобрать, потому что сидит он против света? И камера у него поганая с плохим разрешением. И он хочет предложить какую-то работу? Можно себе представить…

– Мы предлагаем вам возглавить корпункт в России в Регионе Кавказа. Это ведь ваша тема?

– Да, я интересуюсь Россией и ее южными областями. Но я не уверен, что соглашусь…

– Тридцать тысяч в месяц. Плюс средства на обустройство и представительские расходы, которые вы будете определять сами.

– Я вас даже не знаю! Может, всё это фантазии, а вы…

Потому что мало ли на свете идиотов, один из которых…

– Это не фантазии. Можете убедиться сами. На ваш счет переведены деньги. Десять тысяч. Можете проверить, прямо сейчас. Я подожду.

Что?.. А если проверить? Действительно, переведены.

– А если я откажусь?

– Можете оставить их себе. Кроме того, вам послана информация по вашей предстоящей работе. Сразу хочу оговориться, что мы не будем связывать вас никакими обязательствами, вы сможете писать о чем и как захотите. Полная свобода творчества и самовыражения. По итогам вы сможете выпустить книгу. За наш счет.

А вот это замануха будет посильнее оклада, потому что какой журналист не мечтает о творческой свободе и книге?

– А как я, простите?

– Вам ничего не придется делать. За вас всё сделают ваши помощники.

– Хорошо, я подумаю…

– Только не затягивайте. Лично я хотел бы видеть на этом месте только вас. Но, к сожалению, мои коллеги ведут переговоры с еще несколькими претендентами, которые ни в какое сравнение!.. Но у нас сроки!

– Хорошо. Я дам ответ завтра. Но всё же скажите, почему именно я?

– Потому что вы самый талантливый и известный. Вы – самый-самый!

* * *

В Регионе открылся корпункт нового, пока еще малоизвестного в мире журнала. Но очень многообещающего.

Потому что указанные тиражи… Редакторский совет… И оформление.

И еще потому, что на обложке первого номера была фотография одной очень известной в Европе и мире политической Персоны, которая дала пространное интервью.

Не бесплатно.

Были на разворотах кино- и поп-звезды, которые презентовали свои новые фильмы и альбомы, желая новому изданию всяческих успехов.

За деньги.

И были добрые слова известных людей, которые выражали надежды и уверенность…

За скромные гонорары.

В общем, журнал сделал хороший старт.

Зачем?

Затем, что любое дело начинается с открытия конторы – хоть даже рогов и копыт. Но если рогов и копыт, то их начнут таскать туда-сюда мешками. Да и мелковато это будет. Тут надо что-то помасштабней придумать, чтобы народ зауважал и потянулся.

Например, филиал какой-нибудь западной фирмы «Петролиум унд инвест капитал групп, тудей, корпорейшен»… Ну или «сюдей».

Главное, чтобы громко звучало и визитки золотые.

Правда, по тематике узковато будет. А сети должны широко забирать. Как донный невод, чтобы всё подряд сгребать.

Поэтому лучше – корпункт, так как журналисты они в каждую щель лезут. Камерами и микрофончиками. Вопросики задают провокационные. И это никого не удивляет и не настораживает.

Опять же престиж, так как всяк хочет на обложку или в редакторскую колонку попасть. Или на фото рядом с Мадонной.

А что касается денег… То не так уж много их было выброшено, потому что журналист имел связи, которые использовал. И ему не отказывали.

А суммы гонораров, которые в кулуарах озвучивали политики и поп-звезды, были завышены раз в десять, что работало на их имидж и рекламу. Ведь не важно, сколько ты получил реально, важно, чтобы считалось, что много! Что больше других!

Да и тиражи раз в двадцать…

А вот корпункт, тут всё без обмана и с размахом!

– Послушайте, зачем такие торжества? Зачем терять такую кучу денег?

– Вы не понимаете, без этого нельзя. Это такой старинный, местный обычай…

Ну не объяснять же ему, что без пыли в глаза тут не обойтись. Что деньгами сорить надо! Без этого в России, тем более здесь – никак! Иначе кто тебя всерьез…

Гуляйте, гости дорогие. Ешьте-пейте, слушайте привезенных поп-див, пяльтесь на ВИП и помельче персон, потому, что мы не какие-то там лохи, а уважаемые люди.

К которым потянутся. Должны потянуться!

* * *

– Вы бы хотели поработать в нашем журнале?

– Охранником?

– Нет. Собственным корреспондентом.

– Кто? Я? Но я не умею писать! Совсем. Только протоколы. Я бывший следователь по особо важным…

– Вот и прекрасно. Мы проводим журналистские расследования, а это по вашей части. Написать по готовому сможет всякий. А вот собрать информацию, просеять, проанализировать ее, чтобы создать сенсацию, – это не всем дано. Вам – дано. Мы смотрели ваши дела. Вас ведь называли «наш русский Шерлок Холмс»?

– Ну, когда это было!

– Не так уж давно. А старый конь, он борозды не портит. И глубже, чем нынешние, пашет…

– Ну, хорошо, я попробую.

Еще одна вакансия заполнена. И еще. И еще…

– Мы могли бы предложить вам работу консультанта. Вы очень хорошо знаете местную специфику, потому что родились здесь.

– Конечно, знаю! Я, дорогой, здесь всех знаю, каждую собаку, каждого ишака по имени! Сколько платить будешь?

– Тысячу.

– Э-э?!

– Долларов.

– А-а! Конечно, дорогой. Хоть завтра!

* * *

Штат укомплектован.

Лицо корпункта – лицо известного и уважаемого в Европе журналиста. Тут без подставы, тут не подкопаться. Сам журнал – вот он, отпечатан и разослан по адресам. Контакты… Обезличены. Никто его в лицо не видел. Связь идет через одного из помощников, который оформлен журналистом. С ним общение только через соцсети, а если вживую, то в темноте – с шапочкой по самый подбородок с прорезями для глаз, потому что иначе враги доберутся. Что тот понял. И принял. И даже был заинтригован.

Здесь всё в порядке.

Теперь по самой работе.

Намечены интервью и знакомства с видными людьми Региона.

И «журналистские расследования», которые поведут бывшие «важняки» по интересующим читателя проблемам. Точнее, по проблемам, интересующим единственного читателя.

От населения будет приниматься корреспонденция по проблемам на местах. В том числе жалобы и кляузы. И даже анонимки. И кое-кто за это, возможно, получит деньги, чтобы активнее писали.

В общем, корпункт «заряжен» и начинает работать… Теперь можно разобраться с наследством Предшественника.

Но… не ему…

* * *

Желтые стены. Желтые лица. Потухшие глаза. Тоска и беспросветность. Смертная тоска.

– Кто вы?

– Не суть важно. Важно, что я хочу предложить вам работу.

– Что?! Какая работа? Вы с ума спятили? Вы знаете, что это за больница? Нет? Тогда спуститесь и прочитайте вывеску. И узнайте мой диагноз! Мне жить осталось от силы полгода. Я на таблетках сижу!

– Я знаю. Я ознакомился с вашей амбулаторной картой. Вы всё правильно излагаете. Именно поэтому обращаюсь к вам. Вы ведь офицер? Агент на подсадке.

– Откуда… вы знаете?

– Знаю. Вас определяли в камеры к заключенным, чтобы вы добывали нужную следствию информацию или склоняли упорствующих зэков к даче показаний. Это серьезная работа, требующая выдержки и хладнокровия. И умения молчать.

– Ну?

– Именно поэтому вы нужны мне.

– Сесть в камеру?

– Нет. Работа на воле в хороших условиях. С приличным окладом и премиальными.

– На хрена они мне? Эти премиальные? И вы в придачу? Я покойник. Зачем мне работа? Зачем деньги?

– Во-первых, чтобы продлить вашу жизнь, даже если на пару месяцев. Это дорогого стоит – два месяца жизни. И дорого. Но у вас будут деньги, и вы сможете купить нужные лекарства. Далее, у вас есть дочь, которой вы, если справитесь с работой, сможете приобрести квартиру. Согласитесь, это красивый жест для уходящего. Вас будут помнить и поминать добрым словом. И в-третьих, и самое главное – вы профессионал, вы всю жизнь на «земле» и умирать вот так, на драных простынях, на казенной койке… Как-то недостойно. А я предлагаю умереть вам в деле, на дистанции, когда некогда думать о печальном исходе и считать уходящие часы. Весело умереть. Достойно. И с пользой для дела.

Интерес в глазах, до того потухших.

– Что я должен буду делать? Если соглашусь.

– То, что умеете, – встречаться с людьми, разговаривать с ними, добывать информацию и передавать ее мне.

– Кому вам? Вы лицо прячете.

– Да – прячу, потому что это диктуется интересами следствия.

– А если вы преступник? Или просто мутная личность. А я точно – офицер. И всю жизнь с преступным элементом боролся…

– Ну, хорошо. Вот мое удостоверение работника ФСБ. Посмотрите. Это не липа…

Хотя липа, состряпанная накануне. Слава богу, что опыт имеется. Учили. Натаскивали «выправлять» документы под оккупацию, когда готовили на действительной в подпольщики для работы по ту сторону фронта. На случай следующей большой войны. Пригодилось. И не раз.

– Вот печати, фото. Больше я вам ничего сказать не могу. Не имею права. И так превысил свои полномочия. Кроме того – сам характер работы. Вы сможете убедиться. И если что – соскочить.

Хотя это – вряд ли. Обратного хода у него не будет. Впрочем, терять ему особо нечего – плюс-минус несколько месяцев. Так что этот грех на душу, если что, будет не самым большим.

– Убедил? Зачем списывать себя раньше времени?

– Допустим, убедили. Где работать?

– На Кавказе. С новой своей биографией, с легендой, вы сможете ознакомиться в ближайшие дни. Через неделю вам нужно будет встретиться с вашими людьми…

– С сексотами?

– Так точно. Встретиться, посмотреть на них, переговорить, записать разговор на диктофон, дать общее заключение. Вы ведь психолог, вот и помогите разобраться. О чем с ними говорить, какие вопросы задавать – я сообщу накануне.

– А лечение?

– Мы сможем наладить его вне стационара. И лучше, чем… в стационаре. Не беспокойтесь. Так что рад был с вами познакомиться… Никифоров Антон Иванович.

– Но я не Никифоров. И не Антон.

– Я знаю. Ну теперь будет лучше, чтобы вы стали Никифоровым.

* * *

– Здравствуй, Мустафа.

– Здравствуй, а ты кто?

– Я друг того человека, с которым ты работал.

– Что?!

Худо стало Мустафе – осел весь, скукожился, заморгал, губы у него задрожали. Испугался Мустафа. Чего?

– Теперь ты будешь работать со мной. Я твой новый Хозяин.

– Зачем, зачем я связался с вами. Аллах свидетель, я не хотел. Дьявол искусил меня…

Ну скорее презренный металл, чем дьявол…

– Отпусти меня! Богом прошу! У меня жена, дети…

– Сколько ты получал?

– Мало. Совсем мало. Ни на что не хватало! Пятнадцать тысяч…

Врет, в информации – двадцатка. Зачем врет?

– Теперь будешь получать больше.

– Сколько?

Ушел испуг, заблестели глазки.

– Это зависит от степени важности твоей информированности. От того, что ты знаешь.

– Я всё знаю! Про всех.

– Тогда скажи о Юсуфе…

Молчит. Глазенками бегает. Прикидывает. И хочется и колется. Юсуф парень серьезный, головы режет, что кочаны капусты на грядке. Узнает – не простит.

– Ну?

– О Юсуфе мало чего знаю. Про него никто ничего не знает. Юсуф как ветер – сегодня здесь, завтра там. Спроси о ком-нибудь другом.

– Спрошу обязательно, в следующий раз. Но если ты кому-нибудь обо мне хоть полслова!

– Никому! Аллахом клянусь. Буду нем как рыба… А теперь можно хоть пять тысяч? Потому, очень надо… жена, дети, хозяйство…

Так, с этим всё понятно…

– Что скажете?

– Ничего хорошего. Сексот из него – как из поноса шрапнель. Запаха много, а толку – чуть. Психика неустойчива. Истерики закатывает. При этом жаден до бесчувствия. Перепродастся любому, кто больше даст. Да и знает, судя по всему, не много. А то, что знает, придержит, потому что трусоват. Может, раньше что-то из себя представлял, но не теперь.

– На что-то может пригодиться?

– Вряд ли. Мелкая шавка на подхвате. Я бы с таким не работал. Опасный тип.

А вот и приговор. Окончательный, без апелляций и обжалования. Спасибо тебе, товарищ Никифоров. А ты, Мустафа, извини. Лично к тебе никаких претензий нет. Кроме одной – возможно, ты видел Предшественника. Не факт, но рисковать нельзя. Ты видел Предшественника и выбыл из игры, из которой выбывают лишь по одной статье. Так что…

Следующий.

– От кого ты?

– От твоего прошлого Хозяина.

– У меня нет хозяев. Я сам себе хозяин.

– Хорошо, от Друга, которому ты помогал.

– Он мне задолжал.

– Сколько?

– Сто пятьдесят зелени.

Смотри-ка, не врет. Точно, есть долг. Сто долларов. Пятьдесят он накинул. Но не тысячу же. Очень честный сексот. По местным меркам.

– Хорошо, получишь двести, если продолжишь со мной работать.

– Смотря, что делать.

– То же самое, что раньше. Ты теперь под Исмаилом?

– Под ним. Но по нему информацию давать не буду.

– Почему?

– Он мой друг.

– А Юсуф? Где теперь он?

– В горах. Возле границы. Могу дать координаты. За отдельную плату.

– Сговоримся…

Ценный агент. Выдержанный, спокойный. Знает себе цену, которую не завышает. Своих не сдает, а вот чужих не боится. Прежде, чем говорить, – думает. С таким можно работать…

Следующий…

* * *

Теперь по персоналиям, которых не счесть. И каждый с каждым дружбу водит, роднится, ссорится, враждует, убивает кого-то из родственников, и те в отместку кого-нибудь, потом мирятся, играют свадьбы, дружат против других родов, воюют, занимаются разбоем и сельским хозяйством, строятся, взрывают, режут глотки неверным, ведут бизнес, объединяются в преступные сообщества… Такой кавардак, в котором без экспертов не разобраться.

– Вот этот род?

– Ну, он ведет начало от времен генерала Ермолова, памятного на Кавказе. Род большой, зажиточный, особенно в девятнадцатом веке. Воинственный. За кордон ходили стада отбивать. Государю-императору подарки посылали. Потом ослабли, потому что сцепились с другим уважаемым родом, и стали резать друг дружку пачками, так что извели почти всю мужскую половину. Мальчики вырастать не успевали, как им вручали кинжал или ружье и посылали убивать таких же мальчишек. Ну, потом война, революция, которые сильно прорядили народонаселение. Кто много имел – потерял всё. Кто был босяк – поднялся. Родовые отношения отошли на второй план, но не исчезли.

– А дальше?

– Дальше – как у всех. Начались райкомы, парткомы, профкомы, председатели, повышенные обязательства, пятилетки и ударный труд, потому что кто не работает – тот не ест. Ну или ест плохо и мало и не здесь, а в Заполярье, шатающимися от цинги зубами. Вот и работали… Обуздал их Лучший Друг Народов. Всех. Посадил на тракторы и вручил в руки серпы и отбойные молотки. Поубавил прыти. Как, впрочем, и всем. Потому что под одну гребенку. Которая мелко вычесывала.

– Потом война?

– Да, великие переселения и потрясения. Тут вражда пошла на убыль, так как не до этого стало. Быть бы живу… Затем возвращение и созидательный труд на благо общества. Социалистическое соревнование, интернациональное воспитание, дружба народов… Хотя вековые обычаи сломать не удалось. И кровная месть была, хотя поменьше и невест воровали. И даже комсомолок. И даже членов партии.

– Потом перестройка?

– Как у всей страны. Опять развал. Раззор. Война. И откат к межродовым отношениям. К тем самым. Теперь если кто-то кого-то обидел, то того, кого обидел, надо зарезать, а того, кто зарезал, по закону кровной мести нужно убить, чтобы смыть позор, а коли убил, то убийцу надо наказать. И это хорошо, потому что в родовых сообществах постоянно идет грызня. Всех со всеми. Борьба за власть. И выяснение: кто уважаемее и заслуженнее. Таким сговориться трудно. Если не появляется вожак. Какой-нибудь местной выпечки Чингисхан, Наполеон, Гитлер или Сталин. Тогда все выстраиваются в колонну и, забыв про междуусобные дрязги, дружно идут резать чужие народы. Под едиными знаменами. Но без участия извне это вряд ли возможно. Это, если вкратце.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Обращайтесь. История малых народов – это очень интересная тема. Моя тема…

* * *

Отсюда задачи.

Играя на национальных особенностях и сложившихся в веках традициях, нужно разобщать и разводить. Чтобы управлять.

Для чего стравливать всех со всеми. Но не позволять, чтобы кто-то взял верх. И не допускать вмешательства извне. И следить за настроениями. И…

Таковы главные задачи. А чтобы их решить, нужно…

Иметь полную и исчерпывающую информацию. По всему Региону. Без информации управлять ситуацией невозможно. Отсюда – необходимо прорабатывать открытые источники, в первую очередь местные СМИ. Заручиться поддержкой значимых в Регионе фигур. И иметь сексотов, которые остались от Предшественника. Но которых мало, потому что сексотов должно быть много. Лучше, чтобы каждый третий или пятый.

И значит…

– Антон Иванович?

– Сделаем, не вопрос. Для начала зацепимся за имеющуюся агентуру. Покопаемся в местных сплетнях – кто, с кем, как и чьи интересы задел. Тут ведь лишь копнуть поглубже – такое полезет. Из всех щелей. Потому что это только на поверхности тишина и благополучие, а внутри всё кипит и булькает, как в любом обществе. Все мы люди, все человеки. Все врагов имеют, которым насолить хочется. Потому что кто-то что-то купил, у кого-то занял да не отдал, или отдал, но не тем, чем обещал, и не столько, сколько хотелось бы, или что-то придержал и испортил, или подсунул некачественный товар и не в срок… И возникают коммерческие конфликты, которые провоцируют разборки покруче кровной мести.

Так что не беспокойтесь, потянем и… вытянем.

Не впервой!

* * *

А мы пока по большому кругу.

Политика…

Это поручим известным политологам, которые дружбу с местными водят с тех еще времен. Пусть разберутся, кто есть кто, на кого опирается и кем помыкает и куда ниточки тянутся.

– Сделаете?

– Сумма?

– Двадцать тысяч. Долларов. Если за месяц. И сорок, если уложитесь в неделю.

– Пятьдесят. И считайте, что всё уже сделано. Вчера.

И еще одним продублируем, дабы результаты сравнить. И другим. Чтобы не ошибиться. Потому что политика – эта такая тень на плетень…

– Сделаем, не вопрос. Вам по персоналиям разбросать? Или в целом?

– По персоналиям…

Анализ по экономическому положению дел в Регионе и перспективам. Потому что надо понимать, какие здесь куски самые сладкие, за которые война пойдет. Или уже идет. Это без проблем. Это закажем группе молодых горячих ученых-экономистов под выделенный европейский грант. Пусть трудятся, пусть пупы сообща рвут. И научного руководителя им, повъедливей подогнать, какого-нибудь профессора со старой закваской, чтобы они не халтурили. Чтобы как на дипломе…

– Да, срок месяц. Только нужен не просто анализ, а понимание реальной ситуации с движением капиталов и интересами главных игроков… Вот и прекрасно…

Криминальная справочка. С советских времен до дня вчерашнего. Это обязательно. Без этого – никуда! Кланы, банды, авторитеты, преступления. Привлечем местных, которые на пенсии, но всё равно в теме следователей. Из прежних, что бывшими не бывают. Из кагэбэшников, обэхээсников и прочей сыскной элиты. Эти все по полочкам разложат.

– Нам бы доклад по анализу криминальной обстановке в Регионе. Максимально подробный. Для Интерпола. Хорошо заплатим. В твердой валюте. Так, как умеете. Как раньше. Чтобы ничего не упустить. Ну вы помните…

Не помнят, так вспомнят. Потому что иначе не умеют – рефлексы у них как у служебных Бобиков с Мухтарами, только «фас» скажи и на след поставь. Соскучились они по работе, тем более за такие деньги. А информации в их головах побольше, чем в разоренных и перетасованных архивах. У этих все имена, все клички, все дела на слуху. Эти – вспомнят. Нароют. Вытащат. А подстрахуемся… ворами.

– Чего надо? О чем базар будет?

– О беспределе. Книгу я пишу про прошлый и нынешний криминал. Хочу правду сказать.

– Писатель? Я тоже когда-то «писателем» был – сумочки дамские резал. Чего узнать хочешь, писатель?

– Кто раньше в авторитете был, кто нынче остался, кто при власти, а кто беспредел творит, законы воровские не уважая.

– Хочешь, чтобы я своих сдал?

– «Своих» под тобой не осталось. Все пришлые, все без понятий.

– То так. А ты парень часом не мент?

– Менты не платят, сколько я. У них столько денег нет. Жадные они.

– А у тебя есть?

– У меня есть. Я твоих понятий не трогаю и больше, чем скажешь, – не прошу. Мне понять надо, кто под кем ходит, кто авторитет, а кто пузырь дутый. Дальше меня информация не пойдет.

– Сколько?

– Пятьдесят зелени.

– Я валютой не балуюсь. Я рубли уважаю.

– Тогда по курсу…

А теперь сравним политику, экономику и криминал. Разложим, как табличку, по датам, именам и организациям. Ах, как интересно получается! Потому что взаимосвязано. То – с этим. И все – со всеми. Политика – с экономикой и через то с криминалом. Или – наоборот – криминал с политикой, а отсюда общий экономический интерес возникает. А где-то напрямую. Где-то авторитет в Депутаты подался, а Депутат в авторитеты пошел. Или на Должность. Или на кормушку сел. Что уже экономика. Или все вместе, сложившись, у государства кусок жирный выкусили. Такие хитросплетения. В целом, всё ясно. Теперь нужны детали, которые есть – суть… Мясо, которое на костяк «науки» нарастить надо.

Что уже к собкорам, которые «важняки». И уже копают по направлениям, идя сверху, от ВИП-персонажей. И к Антону Ивановичу, который роет навстречу им, снизу! От «земли». И вот когда они сойдутся…

* * *

– Так кто, говоришь, ее? И она молчит? Боится. Никому ни полслова. И – не скажет… Ай, нехорошо. Нехорошо девушку портить! Ну, да ладно… Пусть сами разбираются. Нам это дело не интересно – бытовуха. Но, всё равно, спасибо.

И – премия. Небольшая, но чтобы – приятно.

И тут же виновника на «ковер».

– Ай-вай… зачем девушку спортил? Такая хорошая девушка, такого уважаемого рода! Разве можно так? А если о том ее братья узнают? Или отец? Что будет? Совсем плохо будет! Голову они тебе резать будут. Или то, чем ты позор сотворил… Откуда узнал? Сказали. Люди недобрые. А раз мне сказали, то и другим могут… Совсем – нехорошо… Но я могу помочь, чтобы никто не узнал. Могу договориться с теми нехорошими людьми, чтобы они языки проглотили… Наверное, послушаются. Только если я всё улажу, а у меня нужда случится, ты мне поможешь? Вижу, поможешь! А хорошо поможешь, я тебе денег подброшу. За что? За ерунду. За информацию. Про таких, как ты, недоумков, которых вовремя остеречь надо. И помочь. Как тебе… Соглашайся, потому что, если я тебе не помогу, тебя просто так зарежут. Бесплатно. А если вытащу, то никто никогда не узнает, а ты каждый месяц денежку получать будешь. Сколько? Смотря, про что расскажешь… Ну вот и порешили… Хороший ты парень, только слегка споткнулся. Но это ничего – выправишься. Денег заработаешь, дом построишь – завидный жених станешь! Вах, какой жених!

Дальше пошли…

– Слышал, знаю – в беду ты попал. Серьезных людей там в России обидел. По-взрослому. Обидел – и сбежал. А они тебя ищут. Уже почти нашли. А если еще узнают, что твоя сестра в институте в Москве учится…

– Брат твой под следствием, на нарах парится, потому, что вину на себя взял, а тебе взятку следователю дать нечем. А там урки, которые… Ну ты понимаешь. Какой же ты брат после этого! Нехорошо! Давай я тебе деньги дам, и ты его вытащишь. Вот прямо теперь дам! А взамен… Да ничего особенного, так, ерунда. Что узнаешь интересного, мне скажешь. Любопытный я…

– Твои теперь все в Европе. На социале сидят, денежки получают. Евро. Хорошо им. А если в Посольстве узнают, что они корреспондента их в яме держали, а после, когда выкуп не получили, голову отрезали. А ведь обидятся они. И вышлют их в двадцать четыре часа. И через то социала лишат… Взамен, что? А ты сам прикинь. Ты ведь со многими дружишь, много чего знаешь.

И каждому доброе слово и авансик, потому что деньги скрепляют отношения. И развращают. Очень хочется каждый месяц за просто так доллары получать. Привыкаешь к этому.

Хотя не за просто так. А за то, что знаешь. Или слышал от кого-то.

От кого?

И так каждый сексот, сдаивая информацию, пусть даже самую на первый взгляд невинную, наводит на своего соседа или приятеля, который попал в трудное положение. Через что его можно притянуть и вербануть. Ну, а там и до преступных сообществ рукой подать, потому что они тоже не в космосе живут. И свои проблемы имеют. И свои разборки. К каждому человечку свой ключик можно подобрать.

Если подбирать. И если умеючи.

А Антон Иванович умел. Лучше многих. Потому что, сидя на нарах, научился. Работа у него такая была – народ к себе располагать и через это информацию доить. Вот и пригодилось.

– Денег у тебя нет, долг отдавать нечем? Ай, плохо. А давай я тебе подмогну… Просто так. А потом как-нибудь сквитаемся.

Про запас человечек не мешает. Тем более полезный. А там попросим его о чем-нибудь. О ерунде. Потому что сразу агента за глотку брать нельзя – испугается, замкнется, а то и вовсе с крючка сорвется. Надо вначале спрашивать что попроще, что и секретом-то не является: кто у кого курицу со двора умыкнул или деньги занял и не отдает… Чтобы на простые вопросы легкие ответы получить. Главное – получить! А уж потом, когда он влипнет коготком, можно давануть и что посерьезнее из него потянуть. И он – скажет. И еще сильнее вляпается. Потому что деваться ему уже будет некуда. Такая тактика – немудреная, но беспроигрышная. Зацепить за больное, потому что у всех что-то да болит, у каждого враги имеются или обидчики или те, кому они завидуют. Таких сдают легко. Тем более за деньги. Ну, а потом уже и приятелей.

– Так где, говоришь, Мирза прячется? У родственников в горах? Это правильно. Родственники, они всегда помогут, всегда прикроют… Только зачем ты про Мирзу сказал? А ну как он узнает, что его сдали, и от обиды зарежет тебя, как барана? Теперь поздно сожалеть. Теперь твою шкуру спасать надо. А я помогу…

Растет штат сексотов не по дням, а по часам. Наматывает Антон Иванович информацию на ус. А ус у него безразмерный – всех вмещает.

Сдал агент человечка, а тот другого, и через то тоже сексотом стал. А другой – следующего. А тот… Накрывает территорию сеточка агентуры, невидимая, но плотная и липкая, как паутина. Не пролезешь через такую. Перекрещивается информация, перекрывает друг друга, отчего нетрудно липу выявить, когда кто-то, чтобы лишние денежки сорвать, приврет. Он приврет, а другой нет. А если двое или трое про одно и то же расскажут, не зная друг друга, то тут и сомневаться не приходится. И вот уже всё про всех известно. Про то, что было. Что есть. И что будет.

Потому что, как говорят французы: что знают двое, то знает и свинья… Пардон, пусть будет – ишак! Чтобы никого не обидеть. А если знают не двое, то уже, считай, каждый встречный-поперечный. Так как количество быстро перерастает в качество. И только успевай поступающую информацию сортировать, сопоставлять и выводы делать. Так что без секретных агентов настоящей работы не бывает, вся информация от них. И тут денег жалеть не приходится. Лучше лишнего за ерунду заплатить, чем что-то ценное от жадности упустить.

А тем, кто посмышленее, – вдвойне. И еще премиальные. И разговоры задушевные. И помочь, если что надо. Чтобы в активные агенты продвинуть, когда не просто что-то где-то услышал и пересказал, а специально узнал! Поговорил, с кем нужно, вопросики наводящие задал… Или к человечку нужному притерся, познакомился, в доверие вошел да послушал, о чем вокруг него болтают…

Так Агенты с большой буквы создаются, которые внедряются, продвигаются, лучшими друзьями «объектов интереса» становятся, а то и сами до командных должностей в уголовных бандах или террористических группах вырастают, начиная там верховодить. На самом деле – сдавая их. Такие на вес золота. Такие годами создаются! Таким не только платить, с ними дружить надо! Опекать. Помогать. О семьях заботиться.

И если агентурная работа поставлена правильно, то секретов не остается. Особенно здесь, на Кавказе, где все друг друга знают и всё друг про друга знают! Потому что это как фильтр – кто через один слой сексотов просочится, на втором непременно осядет. А если мимо второго проскочит – на третьем задержится. Или на четвертом в осадок выпадет.

Вот он, голубчик!

Доволен Антон Иванович – никогда у него еще такой работы не было. Потому что не было денег таких и свободы ими распоряжаться. А деньги – это сила. И через них кого угодно можно завербовать. Про что угодно узнать.

И доложить: про составы банд, которые еще даже не действуют, а только сколачиваются; преступные группировки, которые лишь собираются и планируют; подпольные заводики и нехорошие производства работающие и строящиеся; финансовые схемы; трафики; каналы снабжения; контрабандные пути через границу…

Целый Регион, тысячи людей просеиваются через ситечко сексотов, оставляя крупицы информации, которую довольно лишь соединить воедино, чтобы взглянуть, увидеть, понять и сделать выводы…

Но это уже не его ума дело, а того странного работодателя, который не обманул, который ему на самом краешке такую жизнь организовал, что теперь помирать жалко!

* * *

Ну, вот теперь всё более-менее ясно. Потому что от науки. От «важняков». И от Антона Ивановича. Сошлась информация, соединилась, слилась в единое целое. Разобралась по персоналиям. Кто есть кто и с кем дружбу водит, в том числе не бескорыстную, кто противоправными деяниями на жизнь зарабатывает, а таких чуть не половина населения. Кто по-крупному играет, кто им помогает, кто террором промышляет, кто контрабандой, кто через Большого Брата деньги делает, с ним делясь, а кто в политику играет с дальним прицелом.

Хорошо поработали «бывшие». И аспиранты. И «важняки». Но более всего Антон Иванович. Разобрались сообща. Разложили Регион как на анатомическом столе. Вскрыли, препарировали, провели анализ.

Молодцы.

Но… На своем шестке молодцы, потому что невысок шесток. Где все более-менее ясно. То есть ясно, что в Регионе происходит и что будет происходить. Не ясно, что с этим дальше делать?

Тут уже нужны агенты иного уровня – Агенты Влияния, которые могут в целом корректировать ситуацию. Нужны рычаги для управления Регионом через людей, которые к себе близко не подпускают. А этих так просто не заполучить. Не купить их. По крайней мере дешево. У них своих денег девать некуда.

– Вам необходимо взять интервью у Хозяина.

– У кого?

– У Главы Региона.

– Зачем? Что он мне может сказать нового? Я из пресс-бюро… Есть гораздо более интересные темы! Например…

Ну что за непонятливый? Наверное, потому что из Европы, где не понимают субординации. Не въезжает, что знакомство с Хозяином открывает многие двери. Кто попал к султану, тот будет вхож к визирю. И ко всем прочим придворным, которые вкруг трона трутся.

– Это такой местный обычай. Правило хорошего тона.

– Ну ладно, возьму…

Как будто это так легко.


– Мы серьезное издание. Европейское. У нас известный в мире журналист…

Ну и что? Кого это… волнует. Европа далеко.

– Хозяин приболел. И никаких журналистов принимать не будет.

– Но интервью… И фото на обложке…

– Это дело долгое и непростое.

– Мы будем благодарны.

Да? Так бы сразу и сказали.

– Я подумаю, что можно для вас сделать.

Написал на листке цифры. С ноликами… Хм… А если так, если приписать цифирку.

– Я постараюсь решить этот вопрос как можно скорее.

Решит. Теперь решит, потому что по повышенному тарифу.

Интервью состоялось. Никакое. С перечнем заслуг, подвигов, угроз и обещаний. С фотографиями дома, в кругу семьи, в кабинете, в роддоме, в борцовском зале… Но сама фигура была колоритная и запоминающаяся. Особенно для западного читателя.

Интервью опубликовали. На полжурнала. И портрет на обложке.

– А вот теперь вы организуете прием. И презентацию номера с фото и интервью Хозяина.

– Опять, как это говорят русские, пыль в глаза сыпать? Зачем? Зачем эти траты? Мы пришлем журнал в пресс-бюро… А я лучше возьму интервью у заслуженного врача…

Ну ни хрена же не понимает! Потому что менталитет. За каким интервью брать, если его не презентовать. Если пыль в глаза не сыпать…

– Разрешите показать вам номер журнала, где наш уважаемый…

Развернуть, показать.

– Опубликованное интервью вызвало большой резонанс…

И, хочется надеяться, приток инвестиций в Регион. Так как уже многие западные бизнесмены выразили свой интерес к совместным программам. Например… Ну, там туризм, охота на медведей, экспорт списанной медтехники и прочего технического хлама… Это всё понятно. Но есть один пункт…

– Разрешите представить вам господина Шнайдера, известного бизнесмена, благотворителя и попечителя многих детских учреждений.

Вообще-то безработного швейцарца, сидящего на социале. Но когда-то, до посадки в тюрьму с конфискацией, процветающего бизнесмена. Отсюда порода, умение держаться, говорить и убеждать.

Поклоны. Оценивающие взгляды. Пиджачок, ботиночки, галстучек за пять тысяч баксов. Но в большей степени манеры – как он ходит, как смотрит, как раскланивается. Порода, черт возьми!

Ну что, не поверили? Нет? Остались сомнения? Ну, так и должно быть. А если вбросить дополнительную информацию?

– Собираясь сюда, господин Шнайдер прочитал про школу номер семьдесят пять, где обучаются дети-сироты. Он понимает, как трудно детям без родителей, и хочет помочь им, для чего перевел на счет школы пятьдесят тысяч евро.

А вот это уже серьезная заявка. Потому что пятьдесят кусков! За просто так…

Все посмотрели на господина Шнайдера с большим интересом. Совсем другими глазами.

– Давайте поблагодарим господина Шнайдера за этот благородный поступок.

Откуда-то появился директор школы, который бодро отрапортовал, что точно, деньги поступили, до цента, и долго тряс господину Шнайдеру руку и лез к нему целоваться. И сообщил, что господин Шнайдер согласился стать попечителем школы номер семьдесят пять и помогать ей, в том числе материально. Например, вывезти детей летом в свой лагерь на берегу Средиземного моря для отдыха и обучения французскому языку и встречи с известными людьми Европы – актерами и политиками, которые приезжают к нему помогать бедным детям. Ну что, убедились? Прониклись? Потому что если человек разбрасывается деньгами на каких-то паршивых школьников, значит, их у него до черта! Ну просто девать некуда!

– Теперь разрешите предоставить слово господину Шнайдеру.

Аплодисменты.

– Мы, я, хотеть предложить айн проект…

– Можете не напрягаться. У нас есть переводчик.

– Хорошо. Тогда сказать на родной французский.

И что же хочет предложить господин Шнайдер?

Господин Шнайдер считает, что процветание любой страны начинается с образования. Только образованные люди способны поднять экономику на должный, на европейский уровень. Для этого он образовал пансион, где дети со всего мира обучаются основам экономики и права, готовясь поступать в лучшие вузы Старого и Нового Света. Он готов принять группу детей из Региона, чтобы научить их всему тому, что позволит им стать полноправными европейцами и в дальнейшем наладить взаимовыгодные контакты между Европой и своей Родиной. Кроме того он может помочь: открыть счета в швейцарских банках, в том числе на имя детей; купить недвижимость для них же; подобрать и оформить на отпрысков бизнес, который будет приносить хорошие дивиденды. В перспективе предложить детишкам швейцарское или другое европейское гражданство и воссоединить семьи где-нибудь в районе Цюриха…

– Мы ни есть какая-нибудь деревянная фирма…

– Вы хотели сказать «липовая»?

– Да. Оui. Не есть липовая, как теперь много. Мы имеем солидные гарантии. Мы застраховать наш бизнес одной известной страховой компании. И если мы будем гореть, то страховка будет возмещать все ваши расходы.

А вот это интересно! Считай – дети за границей, «бабки» там же, под охраной отпрысков, домик комнат на двадцать, потому что семья большая, гражданство и еще какой-нибудь бизнес. Конечно, не такой прибыльный, как здесь, но всё равно приятно. И всё это застраховано! То есть рисков нет…

Ну что, клюнем на такую наживку, которая специально для випов?

– Господин Шнайдер готов ответить на все ваши вопросы. Хочу сообщить, что в прошлом номере нашего журнала есть большое интервью господина Шнайдера, где он подробно описывает свой пансион…

Для чего пришлось арендовать на месяц небольшой отель, сменить вывеску и нагнать туда «учеников» из числа безродных эмигрантов, переодев их в чистенькие костюмчики и всучив в руки ноутбуки. Репортаж и особенно фото получились очень убедительными.

Ну что?

Потянулись випы… Подходят, интересуются лениво. Посматривают на известного журналиста, который улыбается в ответ, ни хрена же не понимая, что здесь происходит и как его используют.

– Если кто-то интересоваться, то можно ехать и смотреть самому. Я теперь уезжаю в Америку открывать филиал…

Ну, то есть возвращается в приют жрать благотворительную похлебку и валяться на казенных простынях.

– Но мой персонал будет иметь радость встретить и показать… Здесь мой интерес может представлять вот этот господин. Он знает все вопросы…

Он знает гораздо больше господина Шнайдера, потому что знает, что от него ждут. И именно это и предложит, и распишет во всех возможных красках.

Ну, всё. Хватит. Перебарщивать не стоит.

– А теперь я ехать аэропорт, лететь Швейцария. Я сильно радостный знакомиться с вами. До свидания.

– Машину господину Шнайдеру.

И адью!

И теперь все эти ВИПы станут достижимы, потому что подробности захотят узнать тет-а-тет, и можно будет с ними познакомиться и предложить особые условия и совместный бизнес, и кредиты, и паспорта, и много чего другого. Под интерес каждого. И подогнать к отпрыскам «учителей», которые станут вхожи в дом и обаяют домочадцев, и что-то услышат, и что-то предложат. Например, совместные предприятия. Или кредиты. И подтянут новых людей, которые станут обсуждать и общаться. А заодно поставят «жучки» и камеры здесь и в офисах.

И станут те випы… сексотами. Нештатными, потому что будут работать втемную. Бесплатно. Но будут работать очень продуктивно, так как знают очень много того, что не знают агенты «на земле». Так что в команду агентов прибыло! Да еще как!

* * *

А дальше случилось то, что должно было. Если жить не по средствам…

* * *

– У нас зарплата. Корреспонденты требуют денег.

Ну да, задолжали. Большой штат у корпункта. Раздувание щек требует раздутого кошелька, который так похудел, что слипся.

– Хорошо. На днях…

– Здравствуйте, Антон Иванович.

– Ну здравствовать не удастся, но протянуть подольше постараюсь. Вашими молитвами.

– В чем нужда?

– В деньгах.

Потому что масштабы. Это тебе не РОВД с их ограниченным бюджетом. И даже не ФСБ. Здесь игра по-крупному идет, потому что нужен быстрый результат. Чтобы в каждый населенный пункт свои ушки засунуть. Вербовать и прикармливать сотни агентов – это тебе не пустячок.

– У меня целый новый «куст» открылся. Информация пошла. Мне платить надо, а нечем.

– Будут деньги, Антон Иванович. Будут.

– Когда?

– В самое ближайшее время.


– Типография просит деньги за последний тираж…

И эти туда же. Ну, никто его не любит. Ни там, ни здесь. Всем от него только деньги нужны.

* * *

Деньги, деньги… Всякое дело требует денег. Большое дело – больших денег, которые в кармане не наскребешь. Даже в чужом. Потому что если для себя любимого – пошел к любому банку и вынул у десятка ротозеев кошельки. С наличными. Как их учили на предмете «Карманные кражи».

Но это сколько кошельков надо вынуть, чтобы образовавшуюся финансовую брешь закрыть? Это же несколько лет с утра до вечера, в поте лица. Пока не попадешься.

Нет – не вариант.

И инкассаторские машины брать как-то не хочется, потому что они рубли перевозят. И если посчитать… Нет, тут надо искать какое-то другое решение. Более изящное. И доходное.

* * *

Конец рабочего дня. Банк. Не самый крупный, но и не маленький. С вполне приличным оборотом. С филиалами по всей стране и даже за рубежом.

Офисный планктон выплывает на улицу. Старшие менеджеры выезжают из подземного гаража на «мерседесах» и «аудюшках» последних моделей. Потому что дресс-код. Не могут менеджеры процветающего банка передвигаться на «жигулях».

Выезд. Поворот. Машины вливаются в городской поток. Едут. Стоят в пробках. Как все. И это уравнивает «мерседесы» и «калины». Что толку, если даже у тебя под капотом табун лошадей? Ехать-то всё равно приходится со скоростью пешехода.

И тут, вдруг, гаишник.

Ну, этому-то чего надо при таких скоростях? За что он штрафовать собирается, когда все плетутся еле-еле, упираясь друг дружке в бамперы?

Махнул. Еще раз… Настырный.

Пришлось свернуть.

Подошел. Показал:

– Стекло опустите. Что это вы пешеходов на «зебре» не пропускаете?

– Я?!

– Вы! Пешеходы идут, а вы едете, в смысле – стоите на полосках.

– А куда я денусь, когда сзади машины подпирают? И вон та впереди стоит! Я же как в тисках!

– Не пререкайтесь, гражданин. Стояние на пешеходном переходе – серьезное нарушение. А с теми водителями разговор особый. Откройте, пожалуйста, дверцу. Мне протокол составить надо.

Дурдом!

Плюхнулся на переднее сиденье, придерживая фуражку.

– Можно права?

Забрал. Сунул, не глядя, в нагрудный карман. Что за чертовщина!

– Вас как зовут?

– Алексей.

– Вы, кажется, в банке работаете?

– Да. А откуда вы…

– Я ваш вкладчик. У меня к вам, Алексей, дело. Как говорится – на миллион. Хотя миллиона мало будет.

– Вы что? Вы протокол… Или разговоры говорить? Если разговоры, то милости прошу в банк, с десяти до семнадцати, кроме выходных. А пока отдайте водительское. Ну, или составляйте чего вы там хотели.

– Я бы пришел, но тогда вы потеряете крупную сумму денег.

– Я потеряю?!

– Да, вы. Миллионов… Не знаю сколько. Это зависит исключительно от вас.

– Вы или сумасшедший, или…

– Я «или»! Я ваш партнер. Потенциальный.

– В чем?

– В одной финансовой операции. Где вы, ничем не рискуя, хорошо заработаете.

– Я сейчас полицию вызову!

– А она уже здесь. В моем лице. При свистке и оружии. Показать?

– Если вы хотите меня ограбить, то просчитались, я не держу наличные, все деньги на картах.

– Я не хочу ограбить вас. Я хочу ограбить ваш банк. И поделить образовавшуюся прибыль с вами.

– Вы сумасшедший? Сколько вы хотите? Пару сотен до получки? Гаишники стали так мало получать, что выходят на большую дорогу?

– Вы не поняли. Мне не нужна пара сотен. И даже двадцать. Вот в этом пакете – миллион. Пока рублей, которые вы можете оставить себе. В качестве гонорара за нашу с вами беседу.

Бросил пакет в ноги. В нем, точно, просматривались собранные в пачки и перехваченные резинками купюры.

– Это чтобы вы поняли, что меня мелочовка не интересует. Я не подаяние пришел просить. Мне нужны большие деньги.

– Вы всем по миллиону раздаете?

– Нет, не всем. В вашем банке только троим, включая вас. Но, если вы будете долго думать…

– Я не буду долго думать, я откажусь.

– Тогда я проверну это дело с одним из ваших коллег. А всех собак мы повесим на вас. Можете мне поверить, ваш сослуживец сможет это сделать, потому что знает банковскую кухню. А я помогу, чем могу. А я много, что могу. И вы лишитесь работы. Попадете в черный список. И потеряете… какое-то количество миллионов.

– Вы негодяй!

– И даже бо́льший, чем вам кажется. Не стоит жаловаться, я знаю, где вы живете, в какой садик ходит ваша дочь и в какую школу сын. Вот, можете посмотреть на их фотографии. Взгляните – дети на крыльце, в подъезде, вот идут домой. Очень милые детки. Кстати, очень неосторожно переходят дорогу. А тут такие лихачи, как вы. На «зебре».

– Шантаж?

– Нет, просьба о неразглашении.

– Хорошо, скажите, чего вы добиваетесь? Я вас выслушаю. Только выслушаю. Что вы хотите конкретно от меня?

– От вас требуется не много. Компромат на Управляющего, в кресло которого вы мечтаете пересесть. И пересядете, если дело выгорит. Подумайте. Это уже не только деньги, это серьезные перспективы для вас. Сами знаете какие. Должны знать… И должны сказать мне.

– И что вы станете делать с этой информацией? В газетах опубликуете? Или в органы капнете?

– Ну, зачем? К чему тревожить органы? Когда мы сами – органы. И уже здесь. Вот и палочка у меня имеется. Полосатая. И удостоверение полковника ФСБ.

– Что?!

– Ну, да. А свисток и палка – это не более чем маскарад. Или вы думаете, я просто так к вам подсел? Просто потрепаться? Нет. Ваш банк давно у нас в разработке. И надо бы его прихлопнуть, а вас всех посадить на нары. Лет на десять с конфискацией. Но не хочется… Не хочется подставлять вкладчиков. Они ведь ни при чем. Хочется договориться полюбовно… Для начала с вами… Или – не договориться. И тогда получить показания официальным порядком, в другом месте и при других обстоятельствах. Но уже как соучастника со всеми вытекающими последствиями. И вам это надо? Мне кажется кресло Управляющего мягче тюремных нар? Или вы сомневаетесь? Вы пока думайте, а я протокольчик заполню, потому как нарушаете, гражданин. Сильно нарушаете!

Пауза. Долгая. Мучительная. А машины-то все давно проехали! Только его стоит. И та, что впереди. И та, что позади. Бампер в бампер. А в машинах коротко стриженные люди в серых плащах с незапоминающимися, но очень похожими лицами.

Даже так?

– Хорошо, я дам вам требуемую информацию. Но неофициально, не под протокол.

– Вы правильно решили. Деньги – они на дороге не валяются, тем более миллионы. И кресло на дороге не стоит… А перед «зеброй» все же притормаживайте, гражданин. Потому как правила они одни для всех!

* * *

Утро. Начало рабочего дня. Банк. Не филиал – Центральный Офис. Первый посетитель. Хорошо одетый. Напористый.

– Мне к Управляющему.

Размечтался. Управляющий высоко сидит. Так высоко, что от входа не увидать.

– Давайте я направлю вас к менеджерам, которые смогут помочь…

– Вы не расслышали. Мне к Управляющему.

– Управляющий не сможет вас принять…

– Передайте ему вот этот конверт. Там написано, по какому я делу. Только поторопитесь, у меня мало свободного времени. И у него…

Что за чудак? Но какой-то очень уверенный в себе чудак.

Управляющий принял странного посетителя через пять минут после того, как вскрыл конверт.

– Здравствуйте.

– Кто вы такой? Откуда?

– Оттуда. Или вы сомневаетесь?

Сомневается. Видно, что сомневается. Хотя и прочитал послание, которое лет на пять тянет.

– А вы подойдите к окнам. Погодка-то какая хорошая – бабье лето. Солнышко вон выглянуло. Подойдите, подойдите.

Подошел. И точно – увидел машины, стоящие на той стороне. И еще микроавтобус. А в автобусе какие-то тени.

Посетитель поднес к лицу рацию.

– Миша, выгляни. А то клиент тут мнется, убедиться хочет. Ага, прямо сейчас.

Поплыли, опустились стекла. В салоне стали видны люди в шапочках до подбородков, с прорезями для глаз. В камуфляже и при оружии. Маски-шоу!

– Спасибо Миша. Вы там сильно не расслабляйтесь, потому как с минуты на минуту…

– Есть!

Стекла поднялись. А машины остались стоять, где стояли.

– Это незаконно…

– Ничуть! Можете полюбопытствовать. Вот ордер на обыск и изъятие любых, на наше усмотрение, документов и электронных носителей. Вот еще ордера… Видите адреса? Это на обыск еще одной вашей квартиры и загородного дома. И еще одного… Запрос в Интерпол по поводу вашей недвижимости и счетов за рубежом… И еще один ордерок – последний. На ваш арест.

Управляющий крутнул побагровевшей шеей, распустил галстук, кинул взгляд на телефон. Соображает.

– Только не рассчитывайте на помощь местных органов, которые у вас из рук ели. Они вам не помогут. По ним открыто отдельное производство. И если их дело и ваше соединить, то это будет сильно отягчающие ваше теперешнее положение обстоятельство. Коррупция. В особо крупных. И тут уж я вам вряд ли смогу помочь.

Молчит…

– Ну, так что, будем разговаривать? Или начнем мероприятия? Сами знаете какие. А то мои хлопцы засиделись.

– Нет… То есть да. Лучше поговорить.

– Давайте поговорим.

А дальше цифры. Проводки. Двойные счета и прочая бухгалтерская дребедень. С многими, многими нолями.

– Ну, что вы на это скажете? По нашим подсчетам, вы, используя преступные схемы, вывели миллиардов так…

– Не надо цифр. Сколько?

– Процентов сорок с того, что вы… экспроприировали.

– Но это же!..

– Вы правы – это деньги вкладчиков. Государства. Партнеров. А вы с ними так… неосторожно. И потом разве свобода не стоит таких денег? Любых денег… Вы когда-нибудь в лагерях были? Нет? Примерзко там – холодно, голодно, неуютно. Секретарш нет. А вот урки – есть. Много урок, которые очень любят гладких и ухоженных господ. Ну, вы понимаете. А если там еще ваши вкладчики попадутся… Я бы не рекомендовал. Куршевель, он получше будет. Не жадничайте. Тем более что мы забираем не всё.

– Хорошо. Будь по-вашему. Двадцать процентов.

– Тридцать пять. И по рукам.

– Тридцать.

– Вы что-то не поняли. Я представляю здесь серьезную организацию, которая не семечки на базаре продает. И торговаться с ней как-то…

– Но…

– Тридцать шесть… И за каждую минуту вашего сомнения сверху – процент. Время пошло. Ваше время. Минута… Тридцать семь…

– Хорошо. Я согласен. За глотку берете, защитники Отечества!

– За такую глотку – грех не взять. В тридцать седьмом или при Андропове вы бы так легко не отделались. Так что, считайте, вам сильно повезло…

Вот они и денежки. Большие. Наличные. Нигде не засвеченные. О которых никто не узнает, потому что им это надо… такую кормушку терять? А если учесть, что шоу не в одном месте прошло, а сразу в нескольких. То и сумму можно утроить. Вернее, удесятерить.

Неплохой итог за несколько дней работы. Тем более что на всю эту операцию понадобились пара машин, десяток ряженных в камуфляж, шапочки статистов с подходящими рожами и поддельные удостоверения с ордерами, которые никто никогда внимательно рассматривать не будет. Потому как понимают. Ждут. И боятся. И когда доходит до дела, впадают в ступор, как подростки-первоходки.

Откуда банки взялись? Так – с улицы. Много их в каждом городе. Просто на каждом углу – заходи в любой, не ошибешься, потому что везде одно и то же! Везде… Управляющие. И их замы, которые, если хорошенько расспросить, много чего интересного расскажут. И рассказывают. А если вдруг не расскажут, то можно извиниться и отбыть. В неизвестном им направлении.

Только никто еще не отказывался, всем было что рассказать. Такое уж время, что у всех рыльце в пушку. Так что ошибиться здесь практически невозможно. Куда ни ткни. Хотя, честно говоря, хотелось бы…

* * *

– Вот вам денежки, Антон Иванович. Как обещал. И корреспондентам. И за тираж… Всем.

– Вот спасибочки! Ну, теперь я вам еще два десятка перспективных агентов подгоню. И информацию… Свеженькую. Прямо с огня.

Интересно. Что такое?

– Наркотрафик у нас объявился. Тючки пошли через границу с большой дурью.

– Откуда информация?

– Всё оттуда же. Из нескольких независимых источников… Там кое-кому не доплатили за растаскивание по точкам, и он обиделся. А кто-то сам лично через границу с караваном шел, за что получил хорошие денежки и похвастался. А кто-то услышал и передал. Плюс слухи, которые на пустом месте не возникают. Опять же мелкие торговцы оживились, а цены на рынке просели. Что бывает только при вбросе больших партий товара. И еще один человечек есть, что в наркобизнесе крутится. Так вот, он сообщил, что оптовики большую партию взяли по очень выгодной цене. Так что информации можно верить. Все ошибаться не могут. Кроме того, в ближайшее время ожидается еще одна партия, которую в условленном месте заберут торговцы из России, при посредничестве местных. Тусовка там намечается. По интересам.

– Где и когда?

– Пока не знаю. Но теперь, когда средства появились, узнаю точно, потому что это по отдельному счету. За такие наводки люди дополнительные денежки требуют. Дня через два доложу.

Ай да Антон Иванович!..

* * *

Самолет. Не туда, куда надо. Совсем в другую сторону.

Аэропорт. Билет. По другому паспорту.

Полет – хоть куда. Наугад. С первым улетающим рейсом. Присмотреться к пассажирам. Запомнить лица.

Еще одна пересадка… По привычке, выработанной годами, чтобы обрубить возможные хвосты. Или вычислить слежку.

Регион. Не свой, дальний. Сильно неблагополучный в криминальном отношении, потому что как ни посмотришь полицейские сводки, все там друг дружку калечат и убивают.

Машина на прокат. Поколесить, поездить, посмотреть местные достопримечательности, которых нет.

И отсмотреть что творится сзади – не прицепилась ли какая-нибудь малоприметная машинка или мотоциклист.

Убыстриться. Теперь осадить и поплестись со скоростью пешехода. Никто не притормозил?

Маленькое нарушение. Проскочить на красный. Развернуться через две сплошные… Может, кто его дурному примеру последует? Нет? Тогда поехали к следственному изолятору. Где – сидят, но возле которого толкаются. Странные личности что-то такое кричат через забор. Или передают передачки подельникам. Или записочки на асфальте ищут.

А вот и нужный человек, заранее прилетел. Посредник. Нужно его лицо светить, а не свое.

– Слышь, ты, пацан… С серьезными людьми свести можешь? Не бойся, свой я, не легавый. Сведешь, получишь три сотки. Зелеными. Одну – прямо теперь, авансом.

Ну, пошли…

Какие-то трущобы, таких, казалось бы, уже в помине нет. Бараки тысяча девятьсот двадцатого года. Разбитая дверь. Сгнившие лестницы. Прямо кино про трудную и героическую постреволюционную жизнь. Только шинелей и буденновок не хватает для полноты картинки.

Ну что, пришли? Присесть где-нибудь в сторонке. Навострить ушки, настроить камеру в планшете.

Есть картинка…

Комната. Стол, заставленный бутылками, стены, засиженные мухами… Лица… Здрасьте, люди недобрые. Какие-то они не сильно серьезные эти «серьезные» ребята. Заранее заученная реплика:

– Я с крупным заказом, для тех, кто осилит, потому что не каждый может. Мне просто разговоры балаболить некогда. Найдете нужных людей— отстегну, не пожадничаю. Нет, тогда разойдемся, как в море корабли.

– Замочить кого, дядя, хочешь?

– А хоть бы и так. Ваше дело свести и получить. Вот вам, чтобы добрым словом меня поминать. – Бросил на стол несколько тысячных купюр.

Переглянулись. Перемигнулись.

– Лады, сведем, если втрое дашь!

– Дам…


Приличный ресторан. Оркестр. Дамы. Скатерти. Официанты. Меню. Человек за столиком. Зубочисткой в зубах ковыряется, интерес прячет.

Занять столик. Сделать заказ. Понаблюдать, как он справится?

– Чего искал?

– Дело надо одно провернуть. Пыльное.

– Ну?

– Кинули меня. По-крупному. Хочу должок вернуть. С процентами. И наказать обидчиков. Так, чтобы другим неповадно.

– Пугануть? Или по-«мокрому»?

– Ну, не по-сухому же.

– Это дело не малых бабок стоить будет.

– За бабками дело не станет. Валюта имеется. Мне принципы дороже.

Смотрит испытующе: на мента вроде не похож, на лоха тоже. Серьезный на вид дядя. И при деньгах.

– Где работа?

– Далеко. Отсюда не увидать.

– За просто так базара не будет. Надо аванс отстегнуть.

– Будет аванс. И командировочные. Расчет на месте, сразу после дела.

– Заметано. Будут тебе люди…

* * *

Пустырь. Какие-то заброшенные здания, рухнувшие заборы… Пейзаж – как в заграничном боевике. Специально, что ли, такой выбирали? Но это очень хорошо, что встреча состоится здесь, потому что тут танк можно спрятать так, что не найдешь.

Посмотрим. Прикинем. Примеримся.

Пожалуй, здесь обзор почти круговой, подходы открытые, до места метров четыреста.

Ну что, готовим логово? Копаем ямку, бросаем на дно теплоизолирующий коврик и по стенкам тоже, опускаем спортивную сумочку, не легонькую, накрываем всё это хозяйство куском фанеры, оставив небольшой лаз сбоку и окошечко спереди, набрасываем несколько рваненьких бронежилетов на случай стрельбы, нагребаем сверху строительный мусор, которого здесь до черта, сверху еще битые кирпичи и всякое разное дерьмо в виде старых автомобильных камер, рваных ватников и обломков труб. И еще дерьма добавляем. Уже настоящего. Свеженького. Чтобы соблазна копаться в этой куче ни у кого не возникало. Ну как?

Убедительный натюрморт получился – куча случайного мусора на фоне индустриального пейзажа.

Теперь подумаем о безопасности. Установим по периметру видеокамеры и датчики движения. Рассыплем перчика с прочими ингредиентами на случай случайных или служебных собачек. Расчищаем обзор. Затираем следы.

За пару дней здесь всё уляжется, переметётся ветерком так, что никакой следопыт…

До времени «Ч» сорок четыре часа. Если, конечно, приглашенные стороны не опоздают. Но мы до последнего момента ждать не будем…

Ночь. Кромешная. В темноте ночи человек. В черном комбинезоне, которого в упор не увидать. Идет бесшумно. Ориентируется, как у себя дома, потому что всё промеряно, просчитано, обхожено.

Здесь.

Отбросил ногой какой-то вонючий ватник. Сдвинул полуметровый обломок пеноблочной стены. Следом грязные, в мазуте, доски. Встал на коленки. Заполз на брюхе в черную дыру. Развернулся. Задвинул кусок пеноблока, который плотно запер вход. Положил на место доски. Растянул от пола до потолка брезент. И последним штришком – потянул две какие-то веревки, отчего отброшенный ватник наполз на вход в логово.

И всё стало как было. Но это снаружи. А внутри…

Внутри зажегся свет. Коврики на полу и стенах, спальничек, подушечка под локотки, но и под голову тоже сойдет, ноутбук с картинками с видеокамер, термосок, контейнеры с едой. И еще герметичные мешочки для отходов. В том числе жизнедеятельности, потому что отдельного помещения для отправления естественных надобностей не предусмотрено. Кабы здесь неделю вылёживать – можно было бы подумать. А так…

Ну что, будем считать, что обустроились? Вполне. И даже с некоторым комфортом. Теперь нужно только ждать.

Ну да, к такому делу не привыкать. И дольше приходилось. И даже неделями… И можно поспать… Вернее – нужно! Даже если сон в пол-уха. Но лучше такой, чем никакой. Без отдыха нельзя! Умение спать в любой обстановке отличает опытного бойца от новобранца. Те бедные не спят – бдят, вслушиваются, вглядываются, переживают. А «старики» дрыхнут без задних ног. Хоть двадцать часов кряду. Зато потом – бодрые. А молодежь на ходу засыпает. И пульки свои по невнимательности принимают. Спать!..

Зуммер ноутбука. Раннее утро.

Оглядеться: первая камера, вторая, третья…

Никого и ничего.

Какая-то сволочь – кошка или крыса – пробежала мимо датчика движения, датчик сработал, хотя и был настроен на более крупную дичь.

Ну что, перекусим.

Кофейку глотнем. Да не простого из супермаркета, а с настоящим кофеинчиком. Из ампулки. Бодрит… Опять смотрим на экран…

А вот и гости.

Две машины. Остановились. Из них полезли ребятки в полевой форме.

Укрупним. Снимем лица. Вдруг пригодится.

Рассыпались во все стороны. Отсматривают местность, чтобы сюрпризов не было.

Предусмотрительно.

Двое направились к мусорной куче. Подошли. Поглядели. Понюхали… Что? Неприятно? Ну да, не парфюмерный магазин. Ткнули для порядка ногой в какой-то обломок. Крикнули:

– Здесь все чисто!

Хотя – грязно. Очень. От того и «чисто».

Ленивые ребята. Им бы не смотреть, а поковыряться здесь ломиком и лопаткой. Только оно им надо – ладошки марать? Тем более тут таких куч десятки. По-хорошему, сюда надо было бульдозер подогнать и выровнять площадку под ноль. И гусеницами утрамбовать. Лично он бы так и поступил на всякий случай.

Ушли. Значит, встреча состоится…

Время «Ч».

Машина. Еще одна. Еще… Сколько их? Остановились. Из салонов полезли хмурые пацаны в черных кожаных куртках со стволами наперевес. Ну, точно – боевиков насмотрелись! Ну очень им хочется на своих любимых героев походить. Не на тех, которые благородные полицейские, а на их противников. Ну – похожи, похожи. И даже резинки жуют и на ботинки себе поплевывают. Ковбои хреновы.

Ладно, что дальше?

Еще одна машина. Притормозила. Из нее высыпали, рассеялись по сторонам ребятки в камуфляже. Один шлепнулся на живот и, разведя сошки, плюхнул впереди себя ручной пулемет. А вот это уже серьезно! Эти не любители боевиков и не зрители. Эти – бойцы. С ними надо повнимательнее.

Теперь следующие персонажи.

Из машин выбрались солидные дядечки. Пошли навстречу друг другу. Сошлись. Поздоровались. За спиной каждого маячит телохранитель. Поговорили. Что-то крикнули. Подручные потащили из машин дипломаты, похоже – с деньгами. Пять дипломатов. Если суммарно и по вместимости, то миллионов десять. Долларов или евро.

А где товар?

А вот и товар. Едет, пылит крытый грузовичок с мешками. Развернулся. Замер. Водитель вышел, открыл заднюю дверь. В машину шустро сунулись пацаны в кожанках. Наверное, взрезали пару мешков на выбор, посмотрели, проверили, пощупали, понюхали, на язычок попробовали. Ну да, в таких делах словам веры нет. Даже если мамой клясться.

Ну что, пора вводить в дело новых действующих лиц?

Набран номер на мобильном.

– Всё готово. Выезжайте.

Подъехал медленно, как он и инструктировал, грузовичок-кунг. Поперек борта надпись «Аварийная. Газ». И мигалка сверху. Ну, видно, что-то здесь случилось, какая-то труба лопнула, раз газовщики пожаловали.

Остановился грузовичок расчётливо. Где надо. И как надо.

Вышел водитель в оранжевом жилете. Покосился на сходку. Начал что-то соображать, потому что стволы увидел. Попятился. Замахал руками, мол, всё-всё, сейчас уезжаю…

Пора…

Пододвинуть к амбразуре винтовку. Поставить на сошки. Вынуть пробку. Ткнуть дулом в образовавшуюся дыру. Глянуть в окуляр прицела. Подкрутить. Подрегулировать…

Водитель подошел к машине. Но почему-то в нее не сел. А упал на живот. И заполз за колесо. Наверное, с испуга.

Только отчего-то он руку вперед протянул, в которой пистолет.

И тут же с дребезгом вылетели окна кунга и оттуда высунулись автоматы, которые задергались, выплевывая огонь, и пацаны в кожаных пиджаках стали валиться на землю и друг на друга.

Кто-то закричал. Кто-то побежал. Но пули догоняли и дырявили беглецов, швыряя на землю. Это был расстрел с короткой дистанции. В несколько стволов. Длинными, веерными очередями. Все на мгновение растерялись. Хотя… не все.

Ребята в камуфляже, мгновенно сориентировавшись, упали, рассыпались, залегли за случайные препятствия, потому что были бойцами. Сейчас они дадут залп и изрешетят кунг, как дуршлаг. Хотя внутри кузова набиты металлические листы. Но, всё равно…

Начинать надо с самого опасного. С пулеметчика.

Вот он. Его затылок. Припал щекой к прикладу, передернул затвор. Прицелиться. Поймать в перекрестье темечко. Плавно вжать в скобу спусковой крючок. Выстрел!

Пулеметчик вздрогнул головой, ткнулся лицом в землю.

Следующий… Вон тот, с автоматом, за колесом. От кунга его не достать. А отсюда – запросто. Как на ладошке он!

Прицелиться. Выстрел. Минус два! Следующий. Этот… Минус три! Еще…

Со стороны братвы по кунгу ударили автоматы. Пули защелкали по бортам, по капоту, разбили ветровое стекло. На этих наплевать. Эти не опасны. Да даже если попадут – кого там жалеть! Там такие же персонажи, как снаружи. Один в один. Где кейсы? Надо отслеживать кейсы!

Один… Второй… Третий волочит в сторону дядя в добротном пиджачке. Оптовик. Это он зря. Прицелиться… Выстрел.

Кейс замер в мертвой руке.

Еще один. Еще… Эти в порядке. Валяются на земле, возле трупов.

Перестрелка, как на войне! Из кунга работают длинными очередями. Навстречу им палят вразнобой, но всё более прицельно.

С кого начать? Вон с того. Он самый опасный, потому что спокойный. Стреляет не просто так по площадям, а тщательно прицеливаясь.

Выстрел! Минус – пять. Или уже шесть? Следующий…

Стихает перестрелка по мере выбывания стрелков. Вон тот что-то заподозрил, потому что стал оглядываться назад, в тыл, где вроде бы нет никакой опасности, потому что стрельба идет от кунга.

Значит этот – следующий. Сам себя выбрал.

Выстрел! Выстрел! Выстрел!.. И гробовая тишина. Все?

Из кунга высунулись головы. Но вышли не все. Плохо, что не все.

Теперь скорее наружу. Выбить пробку из лаза, выползти, выскочить, перебросить на бок пистолет-пулемет. Подойти. Быстро, но с оглядкой, чтобы не нарваться на случайную пулю. При малейшем сомнении вбивать в трупы короткие очереди, чтобы наверняка. Всё-таки это не кино и нарываться в последнем эпизоде на драматические выстрелы в спину от случайно уцелевших врагов как-то не хочется. Некому будет по нему рыдать. Нет у него зрителей. И зала нет! Такое кино…

Выстрел… Выстрел…

У этого полбашки снесло, так что мозги наружу. Его можно не тревожить. А вот в того и который рядом с ним вогнать по контрольной пульке. Ну, что? Все? Все!

Подхватить, собрать в кучу кейсы. Ну, что, рассчитаемся? Подходят наемники, посматривают. Видят… Нехорошо, ой нехорошо заблестели у них глазки.

– Обещанная доля. – Протянуть деньги в пакете. Сместиться, на всякий случай. Встать вот за этого.

Пялятся на кейсы. Переглядываются. Ухмыляются. Прикидывают.

– А там что? В чемоданчиках?

– Не важно. Это не ваше.

Один, самый решительный, выступил вперед.

– Ты, фраер, не гони. Ты, видно, сильно жадный. Столько сорвал, а делиться не хочешь. Мы шкурами рисковали, Косого вон вглухую заделали, а ты на готовенькое… Откуда ты вообще вылез? – Подошел в развалочку, чувствует себя хозяином положения, рисуется. – Слышь, фраер, шпалер свой убери. Положи на землю, а то шмальнёшь еще с испугу… Вот так. И чемоданчик сюда. Посмотрим, что там. Если ничего нет – они твои. Без базара. А если есть чего – делить будем. Нас четверо да еще Косой. Ты один. Вот и получишь свою шестую часть. У нас всё по-честному. По понятиям.

Ну, ладно. Коли так – покажем. Приподнять, бросить на землю заранее расстегнутый кейс так, чтобы он раскрылся, а содержимое вывалилось наружу.

Ну как вам такое зрелище? Нравится?

Рассыпались веером пачки долларов.

– Ни хрена себе! Да это же!..

И все посмотрели на деньги, должны были посмотреть. Только на них! Потому что глаз не отвести! И любой бы на их месте…

Шагнуть назад, прикрыться главарем, скользнуть рукой в карман и, не вытаскивая оружия, выстрелить сквозь одежду, в упор, по онемевшим бандитам.

Один… Второй… Третий…

Падают, всплескивая руками, не отводя глаз от «бабок». Всё равно не отводя! Такая картинка!

Последняя пуля Главарю, который ничего не успел. Так же, как его братва, которая даже стволы не подняла, так была очарована.

Упал Главарь. Лицом в доллары. Ах, какая завидная для бандитов смерть – мордой в миллион!

Вот теперь точно всё! Собрать кейсы вместе. Тяжеленькие… Ну, вот еще денег на зарплаты и сексотов прибыло. Пусть теперь они на хорошее дело поработают, потому как «сиротами» остались.

Оглядеться. Убрать следы. Разорить, завалить схрон. Подкорректировать сценарий… Сунуть пистолет в мертвую руку одного из телохранителей. Вот так. Пусть теперь следствие думает, что это он исхитрился, прежде чем умереть.

Всё? Уходим. Прихватываем заранее припасенный бензин. Вон в той канистре, ржавой и смятой, лежащей на куче мусора. Бросаем в грузовичок с товаром и на нем же уезжаем. Очень важно увезти товар и деньги, чтобы дать пищу для размышлений. И подозрений.

Уедем подальше, в укромное, заранее облюбованное место. Где никто никогда!.. А если найдет, то не сообразит, потому что головешки!

Тщательно, ничего не пропуская, обольем мешки и машину. Чиркнем зажигалкой. Вспыхнул синенький огонек. Разошелся, расплескался, вгрызся в мешки, теперь его не остановить. Потом машина возьмется огнем, бензобак рванет. И не станет дури. И тех, кто ее сюда привез. Их уже нет, как и оптовиков-покупателей.

И начнется разборка, потому что все потеряли всё – кто-то товар, кто-то деньги, кто-то подельников. А это очень обидно. Кто-то должен за это ответить. По понятиям!

Начнутся подозрения и гадания – где товар, кто его увел? Кто украл деньги? Кто всех на месте положил? А где начинаются разборки, разгорается война. А уж мы расстараемся этот конфликт раздуть. Информашку подкинем, наводки дадим, вещдоки подгоним, чтобы все заподозрили всех. И тут уж станет не до торговли! Накрылся трафик!

Заодно и свой Регион от разной нечести прорядили. И чужой, откуда братаны приехали. И другие, откуда оптовики пожаловали, ныне покойные.

Так что сразу кучу «зайцев» убили. Точно – убили! А иначе как? Иначе с дурью бороться нельзя. Уговоры, акции, внушения тут не помогут. И даже сроки. А если так…

То лучше и надежней без судов, следствий, адвокатов, отмазок, взяток, замолвленных словечек и телефонного права. Без проволочек и апелляций. Единоличным решением, за всех – за следователей, прокуроров, судей, присяжных заседателей. И сразу привести в исполнение. По тем еще, по советским, законам, которые карали по всей строгости, не взирая на лица!

И не надо благодарностей. Не за что благодарить. Это просто работа такая. Грязная, как у мусорщика, ассенизатора или… чистильщика!

Антона Ивановича благодарить надо, который не половину, а две трети дела сделал. Если бы не он, то как узнать?.. А узнав – как мимо пройти? А стрелять – это дело не хитрое. Это любой может!

* * *

– Их всех… положили…

– Кого?

– Продавцов, покупателей и бойцов. Вчера при передаче товара. Всех до одного! Такое месиво – чисто расстрел.

– Откуда известно?

– Отовсюду. Со всех сторон. Все только об этом и говорят. Тут не нужны сексоты, здесь достаточно иметь уши. Торговцев положили, а деньги и товар ушли в неизвестном направлении.

– Печально… Ну, или радостно. Они же не картошкой торговали – зельем. Туда им всем и дорога. Чище будет.

– Криминал гудит. Никто ничего не понимает. Все косятся на всех. Силовики тоже открещиваются, чтобы под раздачу не попасть. Там миллионов пятнадцать «зелени» на кону было. Люди серьезно влетели. С двух сторон! Грядут большие разборки.

– Разборки, говорите? Это хорошо. А мы в них поучаствуем. Зачем в стороне стоять? Вбросьте через сексотов информацию. Так, чтобы усилить взаимные подозрения. Ну, вы понимаете.

– Понимаю. Я всё понимаю.

Пауза. И вопрос, который должен был рано или поздно прозвучать.

– Скажите… это вы?

– Что, я?

– Вы все это устроили? Я – навел. Вы – распорядились.

– Зачем бы мне это?

– Вот и я думаю – зачем? Из-за денег? Или товара? Какой ваш в том интерес? Деньги – понятно. Деньги для пользы дела послужить могут – сексоты немало кушают. Но товар? Он ведь бесследно пропал. А если после всплывет? Не здесь, а где-нибудь… Тогда что получается? Ведь от перемены мест слагаемых сумма, как известно, не меняется. Товар – он от кого бы ни пришел… Он и в Африке…

– Подозреваете?

– Сомневаюсь. Не поучаствовал ли я в банальной дележке?

Копает Антон Иванович. Привычка такая – слушать и слышать. А потом сопоставлять и делать выводы. Опасная привычка…

– Товара больше нет. Я вам координаты дам. Там грузовик сгоревший, один остов. Можете убедиться, хоть экспертизу сажи сделать. Сгорел товар. Синим пламенем.

Смотрит задумчиво. Хорош он на своем месте, потому что думать умеет. Но и плох… Потому что умеет думать. Правда, так не бывает, чтобы от сих до сих – умник, а после – дурак. Не дурак он. Ни там, ни там.

– Кто вы?

– Я вам говорил при первом нашем знакомстве.

– Вы про удостоверение? Бросьте. Знавал ребят из этих органов. Приходилось. Ни один литр вместе выкушали. Не похожи вы на них. По крайней мере, на этих современных. Не упустили бы они своего. Нынче не семьдесят первый год, чтобы за оклад и идею ишачить. Теперь всем деньги нужны. Я, грешным делом, подумал, что и вы… наняли меня, чтобы через сексотов к большим деньгам подобраться.

– Ну, так что? Может, так и есть?

– Если бы речь за одни только деньги шла, вы бы теперь на дно залегли, такой куш отхватив. Мне – полный расчет, а сами в бега. А вы тут и интриги плести продолжаете, рискуя потерять, что взяли. Непонятно это.

Хорошо мыслит. Опасно.

– Вы правы. Я оттуда. Но я не подчинен структуре. По крайней мере, полностью. Не все у нас зажрались. Есть люди, которые болеют за Отчизну и ставят задачи, которые я выполняю вместе с вами. А иначе… Иначе давно бы всё развалилось.

Смотрит Антон Иванович – сомневается. Хочет поверить, но что-то ему мешает. Работа – да, в русле задач. Но методы… Не наши методы. Трафик они прервали, но ведь всех положили! До человечка! Или лес рубят – щепки летят?

– А вы считаете, что лучше было бы официальный ход делу дать? Задержать всех, а они бы показали на следствии, что случайно мимо гуляли, а оружие там невдалеке нашли и сдавать несли. Что деньги первый раз в жизни… А в мешках должен был быть посевной горох с гречей, а им черт знает что случайно привезли. А потом бы вещдоки пропали, свидетели от своих показаний отказались, а присяжные пожалели отцов семейств и единственных кормильцев с букетом неизлечимых болезней. Так?

– Нет, не так! Это я понимаю – не дали бы ход следствию, развалили его на куски. Не первый год замужем. Я когда в системе работал, таких злодеев на нарах наблюдал, что мороз по коже. Только они с них благополучно соскальзывали, а мужики, которые за мешок картошки, – на всю катушку от Прокурора получали! Я после немало тех рож по ящику видел, в большие люди выбились.

– Ну, вот вам и ответ.

– Много вас таких?

– Зачем вам знать?

– Затем, что я никому не расскажу. Не успею. Вы ведь поэтому меня с больничной койки вытащили? Чтобы концы в… землю?

– Вы прозорливы.

– Не так уж трудно догадаться. Войду я в тему и… весь выйду. Так?

– Так.

– А раз так, то не надо играть со мной втемную. Будем считать, что я всё понял. И принял. Хотя… На место пожара всё же съезжу. Так и знайте!

* * *

Очередная сводка. События. Имена. Происшествия…

Карта Региона не на бумаге, а в голове, испещрена точками персоналий. В каждом населенном пункте, в каждом селе, в самом малом горном ауле прикормил Антон Иванович своего человечка и точно знает, что в том селе или ауле происходит. Может, не все, но – почти. Не держатся у людей секреты за зубами: кто-нибудь, что-нибудь да скажет. Один – одно. Другой – другое. Третий – третье. А если вместе все собрать, то общая симпатичная картинка получается. Как в цветной, сложенной из отдельных осколков, мозаике.

– Люди Хасана притащили новенький «мерседес» с российскими номерами.

– Угнали?

– Конечно, угнали, но говорят, что купили.

Хочется надеяться, что угнали, а не убили…

– Осман с Айдамиром сцепились. Не на шутку. Первая кровь пролилась.

– Ваша работа?

– Моя. Но там давно зрело, я лишь подтолкнул.

Это хорошо. Это – нормально.

– Слёт был старейшин родов. Говорили о России. Говорили: пока русские деньги дают, надо жить с ними в мире. Но были те, кто против, кто выступал за войну. Я взял на заметку по именам.

Хорошо, учтем.

– Джигит один из Европы вернулся, интересные вещи рассказывает. Будто наняли его на дело одно, за которое пять штук евро отвалили. И будто снова пригласили и он поедет еще, и по-легкому срубит.

– Трепотня?

– Скорее всего.

Ладно, это мимо, это не в тему.

– Контрабанда в рост пошла. Кто-то большой заказ скинул. Новые тропы пробили. Теперь все хотят в дело.

– Кто заказчик?

– Кто-то из России. Пока неизвестно, но в самое ближайшее время выясню. Полицейских убили…

– Слышал.

– Но политики тут нет. Просто разборки. Они одного местного барыгу за горло взяли, да передавили малость, и он родственников подрядил усовестить их. Разговора не получилось, зато стрельба вышла.

Это понятно. Учтём.

– Заказ на теракт пришел.

– Откуда?

– Неизвестно. Исполнителей ищут под готовый сценарий. Как будто и место определено, и время, и дело лишь за исполнителями, которых нужно чуть не три десятка.

– Так что же вы молчите? С этого и надо было начинать.

– Я не молчу. Тут разбираться надо. Смутно всё. И странно. Кто станет случайных исполнителей наугад шарить? Такие вербовки по своим идут. Или – снизу. А здесь – со стороны. Словно бригаду подбирают, чтобы евроремонт сделать. Нечисто здесь.

– Подробности?

– Обещали подогнать. За отдельный гонорар.

– Платите, не жмитесь.

Еще?..

– В одном районе третью невесту крадут.

– Ну, и что здесь такого?

– Так-то ничего – красивый восточный обычай, но девушек крадут строго из одного и того же рода. Похоже, кто-то хочет с ними насильно породниться. Могут случиться непонятки.

– Пусть случаться. Чем больше они сцепляются друг с другом, тем меньше им остается времени на нас. Поинтригуйте там. Нам свадьбы ни к чему. Нам лучше поминки.

– Не вопрос. Где задета честь женщины, там всегда найдется дело для настоящих мужчин! Сделаем в лучшем виде.

– Всё?

– Вроде всё.

– Небогато сегодня.

– Ничего, раз на раз не приходится. Завтра больше надёргаем.

– Ладно. Не забудьте дать подробности по теракту…

* * *

А подробности оказались весьма интересными.

Людей точно искали. Да не одного-двух, а массово. Что уже странно, так как теракты обычно толпами не творят – наймут человечка, нацепят пояс шахида или в машину угнанную посадят – и прощай. Взорвался смертник, прихватив с собой к Аллаху несколько или несколько десятков неверных. А там, на небесах, их уж рассортируют по принадлежности. А тут… А если это какое-то шоу? Или затевается что-то серьезное? Но что? Захват воинской части? Блок-поста? Райотдела полиции или, может быть, целого населенного пункта? Такое уже бывало и там точно десятки и даже сотни боевиков задействовались, а это уже на операцию почти армейского масштаба тянуло. Неужели снова? Но почему тогда чуть не на каждом углу?.. Хотя… Не на каждом! Информация проходила только по своим, по самым верхам через сексотов была слита Антону Ивановичу. Сколько у него было сигналов? Кажется, только два? Да, верно – два. От кого?.. От агентов, которые под большими людьми ходят, то есть вполне себе серьезные источники. Не с базара информация. Значит, можно ей доверять?

Нет, не будем торопиться. Потому что много непоняток – что за теракт, где, кого конкретно подбирают? Нужны хоть какие-то уточняющие детали.

– Антон Иванович! Есть новая информация по вербовке?

– Почти никакой. Мои люди интересовались: что да как, мол? Неохота далеко от дома уезжать, а так – с удовольствием, но им никто ничего вразумительного не ответил. Всё очень расплывчато, в целом, нужны бойцы с боевым опытом, которые крови не боятся. Так ее тут все не боятся. С измальства к крови приучены. В том числе к человеческой.

– А по специализации? Ну там, саперы, снайперы?

– Хоть кто, лишь бы стрелять умели.

– Пушечное мясо?

– Похоже на то.

– А если активнее пойти?

– На внедрение?

– А почему нет?

– Это дело серьезных кадров требует. Их раскроют, головы лишат и ко мне потянутся. Тут с бухты-барахты нельзя.

– Так у вас же людей, как в отделе кадров. Неужели подобрать нельзя?

– Людишек много. Да промахнуться нельзя. Ответственное это дело. Тут нужно с подходцем и не спеша.

– Ну так не торопитесь. Дня два у вас есть…

* * *

– Мансур, заработать хочешь? Больше, чем раньше?

– Кто заработать не хочет? Семья большая, всех кормить, одевать надо. Сына старшего женить – дом строить, машину покупать.

– Балуете вы своих детей, ох, балуете!

– Положено так! Чтобы невесту в дом привести – тот дом иметь надо. Как иначе?.. Зато у нас отцов и дедов в интернаты для престарелых, как у русских, не сдают и за порог не выставляют. Я до конца жизни в семье самым уважаемым буду, хоть даже больным, хоть даже с кровати не встану. А потом мой сын старшим станет. А потом – его сын. А у вас что – сын вырос, из дома ушел и родителей забыл. Не правильно так…

Тоже верно. У всякого своя правда есть. И у Мансура. Не бросит его сын, что бы ни случилось. И не из-за дома и машины, а из-за вековых традиций, которые обязывают отцов и матерей почитать…

– Тем более, чтобы сыну дом добрый построить – много денег надо.

– Много.

– Могу подсобить.

– Что хочешь за дом?

– Ты говорил, теперь людей ищут, чтобы в Россию ехать?

– Ну да. Дело затевается. Какое – не знаю, но, кажется, большое.

– А коли ты согласишься и поедешь? Ты же офицер бывший.

– То-то и оно, что бывший. Это когда было?.. Когда – на погонах – СА, когда Советская Армия! Тогда все служили. Или срочную, или после училища. А теперь такой армии нет, как и Советского Союза. Так что я от присяги освобожден. Мне теперь только Аллах указчик! А в драках я не участвую ни с той, ни с другой стороны. Ты же знаешь, я в руки оружия не брал и крови на мне нет.

Ну это, допустим, не факт. С кем ни заговоришь, на них ни на ком крови нет. А войнушка тем не менее всерьез была. Кто-то же на ней тогда воевал? Впрочем, были и такие, которые нейтралитет пытались соблюсти. Да не у всех вышло. Редко у кого. Нейтралы – они для всех плохи, все норовят их к стенке прислонить!

– Ну так что, Мансур?

– Я теперь соглашусь, а меня на нары лет на десять за соучастие. Или пристрелят. Мы же не знаем, что затевается. Зачем мне это? Это игры для молодежи, которой пострелять хочется. А я автомат натаскался вдоволь еще тогда. Мне теперь мотыга милее.

– Боишься?

– Боюсь. Дурак не боится! Не смерти, я под ней ходил. Но коли меня посадят или убьют, кто семью кормить станет, кто о них позаботится?

– Ты и позаботишься. За нары – не беспокойся, от нар прикроем. Откупим, если что. А коли убьют, чего не бывает, деньги на дом останутся. Да не на один.

– Дом дорого стоит!

– А я мало не предлагаю.

– В агенты вербуешь. Чтобы заслать?

– Ну ты же не мальчик, офицер бывший, понимать должен. Дело не простое, но и деньги не маленькие. Ты столько за десять лет не заработаешь. А что касается вербовки, так ты – уже…

– Я своих не сдавал!

– Так и тут не будешь. Мне только понять, что и где затевается, чтобы остановить. И все целыми останутся – и ваши, и наши. Ты же не мальчик, ты отец, без пяти минут дед, ты же понимаешь, что кровь никому не нужна. Зачем пацанам гибнуть? Зачем дом строить, если его после из орудий расстреляют или танками раздавят? Война – дерьмо.

– Это так.

– Ну, вот и подумай. Я имен с тебя не попрошу. Я только – в общих чертах. И все вы домой вернетесь. Живыми. А ты еще и при деньгах. Полсуммы заранее выдам наличными деньгами. Риска никакого. Первый дом, считай, обязательно построишь. Так что ничем ты не рискуешь – я рискую.

– Ты? Чем?

– Тем, что ты полсуммы возьмешь да кинешь меня. А мне за них отчет держать!

– Я не русский урка, я за свои слова отвечаю! Я Аллахом поклянусь.

– Ну тогда думай. Ты не согласишься – другие согласятся. Деньги всем нужны. Сыновья у всех есть…

Нахмурился Мансур. Велик соблазн. Где ему еще деньги взять на дом и хозяйство? Не один у него сын, а трое и всех надо обустроить. А что касается Антона Ивановича, так он у него давно на крючке, потому что подписочку дал и денежки получал. Не раз. И информацию – вначале по чуть-чуть, всем известную, а после поболе… Так что – замазан он. Хоть не по самые… но грязь налипла изрядно, и если что, его не пожалеют. И чем дальше, тем больше он влипает. И рано или поздно… А так есть возможность одним махом деньги взять и с Антоном Ивановичем распрощаться.

– Подумаю я…

Думай, Мансур, думай. Глядишь, чего и надумаешь. А мы пока еще поищем. Из тех, кто посговорчивее и кому сильно деньги нужны.


– Хасан, заработать хочешь?

– А кто же не хочет? Долги у меня большие.

– Да? Долги отдавать надо… Если хочешь, я тебе помогу…

* * *

Его собственные корреспонденты. Ну, то есть журнала. Журналисты ведут расследования, забираются в каждую щёлку, берут «интервью».

– Тут интересные дела вытанцовываются.

Вот денежки из России на строительство.

– Ну?

– Поступление на счет Министерства.

– Откуда платёжка?

– Оттуда. Пришлось немного заплатить. В рамках разрешенных лимитов.

Ну-ну.

– Вот общество с сильно ограниченной ответственностью.

– С учредителями из Министерства?

– Ну да… Это как водится.

– И возврат в Россию половины суммы?

– Нет. Деньги сразу в офшор укатили.

Ну да, Регион еще тот, тут можно особенно схемами не заморачиваться. Сюда ревизии с неохотой ездят и ничего, как правило, не находят. Дырка тут. Как в кармане. Бездонная. Впрочем, не только здесь. Схема типичная и где-то невинная по нынешним временам.

Пробил сметку на строительство свечного заводика или ста километров автодороги – получил под нее денежки – откатил кому и сколько надо – размазал сумму по подрядчикам, которые принялись «исполнять» фронт работ, для чего поставили вагончик и наняли двух рабочих с лопатами и носилками туда-сюда землю таскать. Отчеты пошли и рапорты бравые и вслед просьбы… на выделение дополнительных средств, потому что возникли непредвиденные трудности. Кто надо подсуетился, по большим кабинетам пробежал, объяснил, убедил, пообещал, подписал дополнительную смету и денежки в Регион сбросил. За понятным вычетом… И так год или два – это как придется. Иногда и вовсе дело забывается и спускается на тормозах, потому что все своё уже получили и потратили.

Счетная палата, случается, встревает, обсчитывает и указывает. Всё указывает и указывает… Мол, воруют и тут и здесь. Повсеместно. На что ей говорят: «Спасибо!» – копайте дальше, как те рабочие. Потому что не до них. Если всех ловить – рук не хватит.

Но бывает, что и случается. Вдруг… Зацепляется какая-то шестерня государственная за другую и проворачивается слегка. На пол-оборота. И начинаются разборки. Снизу.

Рабочих тех двух и прораба нанятого – под микитки и к следователю: куда деньги дели, выделенные государством под важный объект? Те руками разводят – не видели! Сами зарплату ждем со дня на день. А работу свою честно сделали. Вон – земля. Целая гора – оттуда до сюда перенесённая.

Зачем перенесенная?

Чтобы, согласно плану генерального подрядчика, оттуда обратно в следующем году перетаскать. Ну, рабочих тех и прораба, понятное дело, под суд. И бухгалтера, который ни сном ни духом, а лишь платежки подписывал.

А руководители где? Которые обязались?..

Не здесь – там. Где не достать и не привлечь – в краях теплых и нашим Органам неподотчетным. Нежатся на пляжах с подругами, проживая нечестно заработанные деньги. Ну, или честно, потому что все так.

А через годик, когда всё уляжется, можно с новой сметкой по старым каналам, потому как все заинтересованы и более всего – дающие, потому что эти уж точно ничем не рискуют. Поэтому если вдруг, ненароком, что-нибудь такое построят – с перерасходом сметы раз в десять, Руководители наши растроганно ручки жмут, по плечу хлопают, удивляются и говорят: «Ну ведь можем же, когда захотим!» И пресса подхватывает и оды хвалебные поет на тему «мы рождены, чтоб сказку сделать былью»! Подумаешь – в десять раз, могли вообще ничего не сделать, а тут глянь-ка… Обычное это дело. Тут если всех ловить – кто в креслах останется? Только секретарши.

На заметку взять можно, но бороться с этим не отсюда, не с Региона надо. И не ему. Обух плетью не перетереть… Но желательно отследить потоки – куда денежки пошли. Если на личные нужды: яхты, виллы и любовниц, то это не страшно. Это нормально. А вот если целевым образом, на третьи счета…

– Проверьте все проводки и подшейте к делам.

К личным, где на всякий персонаж свой компромат копится, который может пригодиться, когда за кадычок его ухватить понадобится.

– Что еще?

– Инвесторы западные схемку предлагают преинтересную: когда туда много, а обратно чуть…

– О чем речь?

– О заводике одном, от оборонки. На нем отвалы с вредными отходами производства, которые, говорят, можно в дело запустить, если линию прикупить и полученный продукт на заводы стройкомплекса гнать за хорошие деньги…

А вот это уже серьезней, потому как контакты! Может, это только воровства касается, что – полбеды. А вдруг чего посущественней? Может, это как у Антона Ивановича: вход – рупь, а выход – на тысячу тянет. Импортные контакты это их епархия. Такое мимо ушей лучше не пропускать.

– Подготовьте детали. И вообще, присмотритесь к этому делу.

– Хорошо…

И так каждый день! Сети широко разбросаны и гребут всё подряд: и крупную рыбу, и мелочь пузатую, и тину, и мусор донный. Хотя, бывает, зачерпываешь малька полудохлого, а из него потом такая акула вырастает… И поэтому весь этот улов надо рассортировать и разложить по полочкам в порядке возрастания интереса и степени срочности. За что-то тут же схватиться, а что-то в долгий ящик отложить.

Но не отбрасывать, не выбраковывать окончательно! Даже самый пустяковый пустяк! Потому что сегодня тот или иной фактик кажется бесполезным, а завтра, с другим сцепившись, может совсем иной вес приобрести. И такое за собой потянуть!.. И никакие компьютеры здесь не в помощь, потому что они лишь складывают и хранят. А вот сопоставлять, сравнивать и замечать – тут только голова. Которая на плечах. И всё во внимание брать должна. И ничего не забывать. Если, конечно, на тех плечах усидеть хочет!

* * *

– Куда тебе, Мансур? У тебя возраст, семья. Зачем тебе с автоматом бегать – это дело молодых. Мы переходом пойдем, а у тебя одышка, сердце. Что же нам за тобой плестись?

– А ты за мной бегал, меня догонял? Вы, молодые, всё больше языком трудитесь, а руками-ногами не больно любите. Год назад, помнишь, когда у Ибрагима сын в лесу потерялся, кто его сутки в горах искал и нашел – ты? Нет, ты пошел, да вернулся, потому что все дороги замело и нужно было снег по пояс топтать. Так кто из нас слабее?

И это – правда! Так и было! Один Мансур в сугробах тропу пробил, след нашел и по нему мальчонку, который чуть не замерз. А остальные раньше свернули, из сил выбившись.

– Или ты хочешь со мной силами помериться? Тогда давай, посмотрим кто сверху будет! Кто сверху, тот и прав!

– Ты, Мансур, будешь. Ты в борьбе чемпион. Тебе у нас равных нет. Это все знают!

– Так что ж ты говоришь про слабость мою?

– Так ведь мы не бороться будем, воевать.

– Я с автоматом в обнимку бегал, когда ты еще за мамкин подол держался. С тех пор не разучился. Почему не хочешь брать меня? Скажи прямо, как мужчина!

– А убьют тебя, Мансур, с кем дети останутся?

– Мои сыновья уже не дети! Они уже настоящие мужчины. Старший сын всех поднимет!

– Ну, ладно, Мансур, уговорил. Пишу тебя. Только ты потом не жалуйся.

– За меня не бойся – за себя бойся. А я за себя отвечу хоть перед тобой, хоть перед Аллахом! Скажи, когда готовым быть?

– Не знаю, Мансур. Сам не знаю. Мое дело бойцов собрать, а когда выступать и куда, мне неизвестно.

– Что же мне дома сидеть – ждать? А если ждать, то сколько?

– Жди. Мы предупредим тебя. Не забудем. Вот тебе деньги. Остальные после дела. Отдыхай, с детьми возись, а как время придет, мы тебя вызовем…

Кивнул Мансур. Вышел. А ночью в укромном месте встретился с Антоном Ивановичем.

– Всё в порядке. Я договорился.

– Когда?

– Не известно.

– А может, тебе не сказали?

– Нет, вижу, не знают они. Никто не знает! Сказали, быть готовым в любое время. Посоветовали сумку с вещами заранее собрать и рядом держать.

– Если что-то станет известно…

– Я понимаю, я сообщу.

– По другим делам на меня теперь не выходи. Только если что-то очень серьезное. Не хочу тебя лишний раз опасности подвергать. И ты не рискуй.

– Хорошо. А деньги?

– Не бойся, не забыл. Здесь в конверте треть – для начала. Когда тебя вызовут, получишь еще треть. Остаток после дела отдам. Тебе… Или твоему сыну. Сам на него выйду.

– А если обманешь?

– Не обману. Можешь ему сказать, что я деньги должен. Если не отдам, пусть меня убьет. Иди, не светись.

Надеюсь… уверен, что всё будет хорошо.

У тебя.

У всех…

* * *

– Сколько протолкнули?

– Троих. Двое надежных, в одном сомневаюсь. Но там не просто, там кастинг, как в сериал – бойцы в очереди стоят.

– Хорошо платят?

– Хорошо обещают. Убедительно. Говорят: работа пустяковая и быстрая, а оплата серьезная. Тем, кого отобрали, часть денег сразу дают, а это убеждает.

Что же это за работа такая, что ее с авансом оплачивают? Редко такое бывает, а ну как боец с деньгами исчезнет или погибнет раньше времени? Пропали денежки? Кто же такой щедрый?

– Проработайте для них каналы связи – основной и резервный.

– Уже проработал. Прикупил с рук несколько мобильников с номерами. Мейлы завел. Соответственно, и их номера взял, и родственников на крайний случай. Объяснил что к чему: как звонить и что говорить, чтобы подозрений не вызвать.

– Что у нас еще?

– Так, по мелочи – убийства, разборки, воровство. Банда сколотилась чуть ли не из подростков, которые хотят в соседнем Регионе инкассаторскую машину взять.

– Со стрельбой?

– Да, они по-другому не умеют. Им проще из гранатомета шарахнуть, чем что-то придумывать. Торопыги они. Стволы купили, теперь бегают, тренируются.

– Какой банк?

– Сберегательный. У них там какой-то приятель работает – рассказал про то, как и какие суммы возят. Вот им сразу и приспичило. Опасные пацаны, потому что еще без мозгов. Много людей положить могут.

– Хорошо, я предупрежу местные органы и охрану банка. А вы этих джигитов постарайтесь придержать.

– Как?

– Я дам утечку в прессе о готовящемся нападении, а вы им почитать подсуньте. Ну, или родителям! Может, они после этого остынут. А если нет… Мы не виноваты. Что еще?

– Оптовая партия оружия…

А вот оружие – это интересно.

На тему оружия лучше сесть, потому что, когда у тебя что-то покупают, ты можешь по заказу понять для чего. Это уже проходили – не здесь, далеко. Там через тему оружия удалось много чего размотать.

– Проработайте рынок вооружений.

– Зачем?

– Не зачем, а для чего. Торговать будем.

Смотрит Антон Иванович недоверчиво.

– Да, покупать и продавать. Без наценки. И тех, кто у нас станет стволы и пластид покупать, на заметку брать. На один-два автомата – наплюем, потому что по мелочи торговать не будем, а кто больше закажет, тех отследим. Особенно по пластиду и дистанционным взрывателям.

– Хитро, – одобрительно усмехнулся Антон Иванович. – На оптовые поставки сядем, чтобы боевики, идущие на серьезное дело, сами к нам приходили? И таким образом сами на себя наводили?

– Что-то вроде этого. Мне нужно знать закупочные и продажные цены, рынки и каналы поставок и всех, кто зарабатывает оружейным бизнесом. Там как-никак конкуренция.

– Сделаем, не вопрос. Поспрашиваем агентов, выясним, склеим картинку. А кто торговать будет?

– Вы, Антон Иванович. Ваши люди, которых вы наймете…

– Да?.. Вот чем не занимался, так это поставками оружия!

– Теперь придется. Дело хорошее, потому что информативное. Это как в сказке: кто ухватит лисий хвост, тот может вытянуть целиком всю лиску. Вы ведь хотели, чтобы я был вами откровенен. Ну, вот теперь не жалуйтесь. Работайте.

На сегодня всё?

На сегодня, да. А вот на завтра…

* * *

Ржавая, побитая машина, «газель» местных электросетей. Третий день возле будки подстанции подвисла. Чего-то там электрики меняют, распутывают и таскают. Какие-то провода. На двери табличка «Не влезай – убьет». И череп с перекрещенными костями.

Прохожие к машине и электрикам уже привыкли. Всем на нее наплевать. Вначале сунулись было, спросили: «Электричество отключать будете?» Им ответили: «Нет, отключений не будет. Профилактическая работа». Ну, и ладно. Пусть себе работают.

А внутри машины – ничего себе, уютно. Стол монтажный, полочка на стене, два ноутбука. Термос с горячим кофе, лепешки, микроволновка. Деревянный топчан, застеленный цветастым одеялом. Музыка негромко играет. Под потолком кабели на манер антенны, от них вниз брошен «хвостик». Собственно, это и есть антенна. Направленная. По экрану ноутбука бегают какие-то кривые: выпрямляются, затихают, потом опять скачут вверх-вниз, как кардиограмма.

На голове «электрика» наушники.

Гудок… Гудок… Гудок…

«Электрик» прихлебывает кофе, лениво слушает. Пишет на флешку. Ему все эти разговоры по барабану, он их не понимает, тем более на чужом языке. Его подрядили, привезли сюда чуть ли не с Дальнего Востока, попросили мобильные послушать. Конкуренты плохое замыслили, хотят чужой рынок захватить, свои палатки поставить и товар гнать. А это не хорошо.

Понимаешь?

Всё он понимает, но в голову не берет: нужны ему чужие проблемы… Ему свои решать надо. У него ипотека непогашенная и еще кредит на машину. И оклад в НИИ связи тридцать тысяч. Так что, халтурка вовремя подвернулась. Неделю здесь посидит, такие бабки срубит, какие в родном институте за год не заработаешь. Щедрые клиенты оказались.

Бубнят голоса. Пишет программа и архивирует в отдельный, скрытый файл. Если кто-то что-то неладное заподозрит и в «газель» сунется, то никаких следов не обнаружит: на ноуте – фильм, в наушниках – попса, в руках – пассатижи, на столе куски обкусанных проводов. Такой натюрморт. И никаких проблем. Можно только радоваться.


– Алё!..

– Здравствуй, Осман.

Дернулась, заплясала линия на мониторе.

– Здравствуй, дорогой. Давно тебя не слышал.

– Как твое здоровье, отец, мать, братья?

– Спасибо, хорошо. А у тебя?

– Слава Аллаху, никто не болеет, все здоровы… Как наши с тобой дела? Набрал людей?

– Почти совсем набрал. Все спрашивают, когда дело будет?

– Будет, Осман. Обязательно будет. Скоро будет. Клянусь, долго терпеть не придется.

– Ты поторопись. Люди долго ждать не умеют, занятия себе находят, к родственникам уезжают. Я теперь их набрал, а потом снова собирать придется…

Голос Османа, вербовщика Мансура. И других.

Вон его дом, в ста пятидесяти метрах, на который Мансур указал. Там он людей встречает, с ними разговоры разговаривает. Поближе к нему помятая «газелька» электросетей встала. Только без толку! Ничего разговоры Османа не прояснили. Никакой конкретики, никаких имен, названий и чисел. Совсем – ничего! Да и самих разговоров – раз два и обчелся.

Что-то планируется, когда-то будет, не известно где…

– До свидания, Осман. Передай поклон родителям и жене!

– Обязательно, брат!

Выпрямилась кривая записи. Затихла. Улеглась. Тишина. Только тихая музыка и провода на столе, стенах, потолке и даже на полу. Такая работа у «электриков», что весь в проводах. Такая – вахта…

* * *

Странно всё это. И тревожно. Когда не понятно, что происходит, остается предполагать самое худшее. Только что это – худшее? Можно только гадать!

Мелко гребет сеть Антона Ивановича – что только в нее не попадает. Но остальное, ладно, наркотики, нападение на полицейских, кровная месть, хищения в особо и менее крупных размерах, торговля оружием и даже местные теракты, вблизи дома – всё это укладывается в стандартные схемы, всё там понятно.

А здесь – нет! Здесь иные масштабы просматриваются, потому что три десятка бойцов и каждому – аванс. А просто так деньги никто разбрасывать не станет. Деньги – это серьезная заявка!

Да ведь и не один Осман может быть! А ну как другие вербовщики отыщутся? И разговоры… Такие, что без имен и даже прозвищ. Неинформативные разговоры, какие местные вести не умеют, потому что обязательно что-нибудь да ляпнут! А здесь – нет, много слов и никаких зацепок – ни личностных, ни географических. Как будто шпионы между собой общаются. Напрягает всё это… Надо бы это дело взять на особый контроль. Может, конечно, это всё паранойя и бойцов собрали, чтобы стенка на стенку с соседним аулом схватиться или торговцев по-крупному пугануть… Но тут лучше переборщить. Лучше – перебдить! Чтобы после локоточки с досады в кровь не кусать…

* * *

– Собирайся, Мансур. Твое время пришло.

– Когда?

– Через час за тобой заедет машина.

Ну где час, там и два. У нас всё так – плюс-минус. Но, всё равно, очень быстро. Нужно собраться, дать распоряжения по дому и хозяйству, попрощаться с родственниками. И еще… дать весточку Антону Ивановичу.

Смутно на душе, нехорошо. Уходишь из дома, а вернешься ли – неизвестно. Не на прогулку и охоту отправляешься. Может, последний раз близких видишь и младших детей по голове гладишь. Одно радует – гонорар двойной – от Османа и Антона Ивановича. На такие деньги можно не один дом построить и не одну свадьбу сыграть. И даже если не станет его – не пропадет семья, обеспечил он ее, своей жизнью рискуя. Получить бы только те денежки. Найти тот, на один звонок, телефон. Набрать номер. Гудок… Гудок… Голос Антона Ивановича.

На этот номер абонент на той стороне ответит, где бы он ни был и чем бы ни занимался. Голым из ванны выскочит, штаны не надевая, потому что этот номер в приоритете.

– Да.

– Здравствуй, Исмаил…

Хотя какой он Исмаил…

– Я срочно уезжаю. Буквально через час. Когда вернусь, не знаю. Ты у меня денег занимал, теперь они нужны.

– Понимаю тебя. Скажи сыну – сегодня передам. А он тебе сообщит.

Теперь поторопиться… Выйти в Интернет, набить письмо. Ничего не значащее: «Зульфия прибывает автобусом в шестнадцать десять. Встречайте». Скинуть. Убедиться, что ушло. И дать контрольный, на один гудок, звонок… Отрубленный на первом гудке. И тут же сообщение про тетю Зульфию и автобус.

Время?.. Пятнадцать пятнадцать. В остатке пятьдесят пять минут. Нужно успеть.

Машина, типичная для этих мест, не новая «Приора». Неброского цвета с никаким водителем. Такая в глаза не бросается. Такая – в упор не замечается!

Доехать, не спеша, не нарушая, чтобы в ДТП не угодить. Встать на параллельной улице, с которой просматривается дом Мансура. Позвонить водителю, нанятому на этот случай, но который ни разу своего нанимателя не видел. Сказать спокойно, с ленцой в голосе:

– Здравствуй, дорогой! Подготовь машину и жди моего звонка. Как позвоню, поедешь по названному адресу и оставишь машину на обочине. Ключ зажигания сунешь под коврик, документы – в бардачок. И прибери в салоне и одеколоном побрызгай после себя. Мне даму везти.

Хохотнул водитель, потому что всё понял: шеф даму снял, но на своей тачке везти не хочет, а ну как жену или подруг ее случайно встретит и спалится? А так – нет. Ай, молодец! Настоящий мужчина! И щедрый, потому что машиной пользоваться дает, лишь изредка ее забирая, когда по бабам идет. Только требует, чтобы никаких висюлек на ней не было и бак всегда полный.

Еще один звонок, еще одному водителю.

– Приготовь машину и жди звонка… ключ под коврик… Меня ждать не надо, машину после заберешь. Бензин проверь, а то прошлый раз я еле до заправки дотянул.

Итого две машины в резерве. Надо будет только перехватить их где-нибудь на маршруте, чтобы пересесть. Тут всё в порядке.

Время?.. Шестнадцать пятнадцать. Ну, а когда у нас вовремя…

Остановился автобус. Гуднул. В автобусе пассажиры под завязку. Значит, полный сбор.

Из дома вышел Мансур с большой спортивной сумкой. За ним – домочадцы. Попрощались коротко. Мансур махнул, сел в автобус. Поехали, пока по параллельной улице. Куда?.. А черт его знает.

Поворот. Еще поворот. Теперь придется высунуться. Дальше дорога одна. Первый звонок:

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги