Карты судьбы. Повелитель металла

Глава 4. Чужая карта

– Жаль, а я думал закончить все быстро.

– Ты можешь говорить? – если враг готов дать тебе время подготовится, то почему бы и нет. Важно только понять, почему он это делает, и кто в итоге выиграет больше.

– Да, это у себя в домене Лилу предпочитал использовать безмозглых особей, полагаясь только на их силу. Моя же хозяйка ценит в своих слугах еще и ум.

Сколько информации в одной фразе.

– Чужаки, вам каким-то образом удалось убить Лилу, – уж не тот ли это архидемон, с которого выпала черная карта, – и сейчас вы понемногу подбираете под себя его домен. Но уже скоро хозяйка договорится с остальными и тогда вас ничто не спасет.

Разговаривая, демон делал шаг за шагом вперед, выходя из тени на освещенное пространство. Если те, кого мы встречали до этого, походили на искаженные копии собак, то у этого демона была вполне человеческая фигура. Правда, со всех сторон ее покрывали пластины черной роговой брони, руки были непропорционально толстыми, а ноги короткими. Из-за спины показывался кончик короткого хвоста, а лицо было скрыто сплошной костью, на которой выделялись только горящие красными углями глаза.

– А вы точно справитесь? – все молчали, уступая мне право вступить в разговор с противником. Хотел спросить про остальных, которых он упомянул, но побоялся, что на обычный вопрос демон не ответит. Хочешь разговорить кого-то – провоцируй.

– Не сомневайся, чужак. Вы слишком плохо знаете этот мир, слишком мало разбираетесь в той силе, что попала вам в руки.

– А что это за сила? Расскажи, – черт, не стоило так прямо просить, в ответ демон только рассмеялся.

– Зачем тебе ответы, если ты все равно умрешь. Запомните мое имя, я разрешу вашим душам называть меня по нему, когда они попадут ко мне в вечное услужение. Эн-Менлуан.

– Защита! – только и успел закричать я.

Атака демона, оказавшаяся ядовитым плевком, пролетела сквозь каменную стену, вскинутую Виталиком, пробив ее насквозь. Свет ее замедлил, лишил большей части поражающих свойств, но не остановил. Плевок врезался в грудь не сумевшему ни отклонить его в сторону, ни отклониться самому Сергею, так что того отбросило в сторону, и он потерял сознание. Как не вовремя.

– Сначала Свет, потом Камень. Если начнет приближаться, замораживай Бурей, – пусть мы и лишились атакующей комбинации, но в защите все должно быть хорошо. Свет ослабляет атаку, камень отбивает. Черт, с нашим уровнем карт Снежная буря его не остановит.

Эн-Менлуан тоже это понял: стоило нам отразить его следующую атаку, как он перестал пытаться достать нас издалека и бросился в ближний бой.

– Выкладывайся! Морозь землю перед нами.

Никаких вопросов, Эмма без сил опускается на землю, теперь в ближайшую пару минут она не боец, но весь пол перед нами покрыт активным льдом, идти по которому не стоит даже такому демону как Эн. Если бы англичанка хоть на секунду задалась вопросом, что она будет делать, потратив все силы и став абсолютно беззащитной, то демон бы до нас добрался. И его бы уже ничто не остановило. Он и сейчас не отказывается от попыток атаковать, со странным хрустом в прыжке устремляясь к нам. Но это уже можно легко остановить, встречный удар огнем, и тело демона катится по полу. Без сцепления с полом он всего лишь объект, который можно отбить достаточно сильным встречным ударом. Еще прыжок, и опять тот же самый результат.

– Это всего лишь отсрочка, которая ничего не изменит, – валяние по земле не прибавило Эн-Менлуану спокойствия, и в его голосе проскальзывают рычащие нотки. – Этому льду осталось недолго, а на земле твои жалкие удары меня не остановят.

И он прав. Что же делать? Сергей без сознания, но даже если он успеет очнуться, Эмма не сможет пользоваться картой еще не меньше получаса. Можно было бы попробовать скомбинировать свет и камень, но они плохо совместимы, и прирост урона от комбинации будет совсем незначительным.

– Огненный человек, ты, чья душа пропахла металлом, как насчет сделки? Ты добровольно отдаешь мне свою душу, а я отпущу твоих друзей? – мне кажется, я слышу, как его челюсти под костяной маской расплываются в хищной ухмылке.

– Он согласен, – до этого пытавшаяся привести в чувство Сергея, Эмма тут же поднялась на ноги. – Нет смысла умирать всем. Ты же сохранишь наши жизни для Родины даже ценой своей, как обещал на присяге?

Какая присяга? Не было ничего такого!

– Пойдемте, – она махнула рукой в сторону остальных, бросив в их сторону свою карту. И что, они так просто уйдут, решив все за меня? Стоп! Карту? Ну конечно!

– Ветер, – и мой Огонь уже как будто привычно подхватывает вырвавшийся из карты пришедшего в себя Сергея Ветер.

– Снежная Буря, – Арамис, пусть с задержкой, но сумел активировать карту Эммы. И как я сразу не догадался, порой лишний опыт может и мешать. Я привык, что на высоких уровнях люди могут работать только с родными, привычными картами, но нулевые тем и отличаются, что при маленькой силе они не требуют практически никаких навыков для своей активации.

Морозное облако, подхваченное ветром, впиталось в тело демона. Отмороженные, отвалились хвост, левая рука и примерно треть головы, но он все еще стоял на ногах, несмотря на хлещущую из ран черную кровь.

– Добиваем его, все вместе, – крик Эммы просто впивается в мозг. Еще одна картинка, которая, похоже, навечно застынет в моей памяти. Грязный затхлый коридор с крошащимися стенами, покалеченная фигура демона, растянувшая рот в крике боли, четыре напряженные мужские фигуры и одна женская со вскинутой вверх рукой, притягивающей внимание кровавым обрубком оторванного пальца.

– Нет, держим защиту, он еще опасен, – и вовремя, демон не собирался отступать, даже если его раны были смертельны, он собирался хоть кого-то забрать с собой. Виталий и Сергей по привычной уже схеме отбили неожиданный плевок, а Огонь и Свет впились в тело демона. Атака, еще атака, да когда же ты сдохнешь!

Эн-Менлуан убит

Получен 14 уровень

Получено достижение «Бей выше»

Убейте противника в ранге не меньше командира отряда

Награда: 1 квадратный сантиметр защитного покрова емкостью 2 000 эргов

Навык «Лидерство» повышен до 3 уровня

Ваши умения по управлению отрядом выросли

Активируемая способность, повышающая показатели ваших сторонников в радиусе 10 метров на 3 % до момента отключения

Очень неплохо, сразу целая куча уровней, еще немного и смогу использовать медные карты. Достижение оставим открытым, а поле отправим в привычное место. Проверил: достижение и вместе с ним защитное поле досталось всему отряду, хорошо. Рядом раздались крики радости: «мы получили одиннадцатый уровень», «мы сбили за один заход сразу два замка», «такого еще никогда не было, папа будет мной гордиться», «посмотрите, какое достижение», но я не обращал на них внимание. Мой взгляд зацепился за черный прямоугольник рядом с телом демона. Неужели еще одна? На негнущихся ногах подошел и поднял карту. Совсем не такая, как карта судьбы, гораздо проще.

Получена Карта Демона «Трансформация»

Уровень – медная карта.

Открывает возможность к боевой трансформации.

И что это значит, у демонов есть свои карты? Смогу ли я ее использовать, когда получу двадцатый? А что если то, что мы видели – это трансформация, как же демоны выглядят на самом деле? Пока ясно точно одно, про эту карту я никому рассказывать не буду. Вроде бы никто не заметил, что я что-то поднял.

– Как вы? Проверьте, нет ли у кого ран, которые вы не заметили?

– У меня есть.

– Про твой палец уже все в курсе, ты им так тут трясла. Давай сейчас обработаю из аптечки, а как вернемся, все тебе регенерируют. И, знаешь, если бы ты не догадалась передать карту Арамису, не факт, что мы бы успели придумать что-то другое. Спасибо. И чего ты такая грустная?

– Да, палец-то мне регенерируют, но на маникюр придется снова идти, а ты знаешь, сколько такой будет стоить?

К черту женщин и их логику, или она так шутит? Да нет, вроде серьезно. Приложив к ране комок какой-то влажной массы, пропитанной лечебной энергией, и дав ему закрепиться, встал на ноги.

– А теперь пора возвращаться. Надо проверить, как дела идут наверху.

И уже почти не таясь, мы двинулись в сторону выхода. А во дворе форпоста тем временем творилось что-то странное. Три стены спокойно выдерживали натиск демонов, после всего, что мы пережили, они выглядели даже как-то безобидно. А вот с другой стороны творилось что-то непонятное. Сразу было ясно, что оборона прорвана, так как демоны спокойно перелезали через стену и залезали во двор форпоста. От того, чтобы ударить в спину защитникам на стенах, их удерживали ряды запасных отрядов, оцепивших этот район. И все было бы понятно и логично, если бы среди демонов не перемещался небольшой отряд новичков в сопровождении отряда прикрытия, кроша демонов на мелкие кусочки.

Непонятно, что произошло, и почему отряд прикрытия решил вмешаться, ведь ситуация не критическая, а если бы мы не разобрались с Эн-Менлуаном, то всех, кто сейчас стоит на стенах, ждала бы неминуемая смерть.

– Похоже, в этом отряде сынок или дочка какой-то большой шишки, – зло пробормотала Эмма.

У меня в голове все сложилось в единую картину, теперь понятно, почему решили поменять систему инициации. Кто-то достаточно влиятельный смог продавить это решение, чтобы отряд прикрытия в случае опасности вмешался и прикрыл нужного человека. Защитить всех они бы не смогли, но кого-то одного – практически со стопроцентной гарантией. Но какой же тварью нужно быть, чтобы согласиться на это, понимая, что твое вмешательство обрекает на смерть почти сотню людей.

– Пойдем, поможем отрядам, сдерживающим прорыв.

Все мрачно кивнули, похоже, не я один понял, в чем дело, и мнение мое все разделяют.

– Вы вернулись? – радостно замахал нам рукой смутно знакомый парень. – Вижу, тоже пришлось повоевать? А у нас стену прорвали, но оказалось, что нас прикрывают. Сразу бросились на помощь, и даже никто не пострадал. Вот она – армейская взаимовыручка.

Тошно. Как можно быть такими слепыми.

– Работаем по старой схеме. Арамис, Виталий, вы только на защите.

– Да зачем защита, просто мочим все вместе, они даже не доберутся.

Его друзья дернули разговорившегося сослуживца за руку, заставив замолчать, до слуха донеслось еле слышное: «не трогай», «посмотри на их уровень», «какие-то они мутные». Вот так и бывает, стоит выделиться, вырваться вперед, как общество стремится от тебя отказаться, не желая признавать свое отставание. Гораздо проще обвинить других, чем увидеть недостатки в себе.

Поток демонов тем временем потихоньку спадал, и вскоре последнее тело упало на землю, а воздух разорвали яростные крики. Я же несколько раз сжал и разжал кулак на правой руке, а потом, плюнув на все, подошел к капитану отряда прикрытия и изо всех сил врезал ему правой по челюсти. Даже руку подвернул, вот что значит давно не дрался. Но вырубить получилось – капитан, потеряв сознание, рухнул на землю. А потом вырубили уже меня, последнее что помню: одетые в ботинки ноги, приближающиеся к лицу и животу, хорошо, что сознание уже покидало тело.

Очнулся я уже в карцере академии, когда меня привели в чувство.

– Подымайся, скотина, – один из конвоиров ткнул меня под ребра. – Это надо же додуматься – нападать на своих на первой инициации. Да я бы за такое убивал на месте без раздумий.

Что без раздумий это сразу видно. Если не думать, то жить гораздо проще.

– Куда вы меня ведете? – руки тем временем ощупывают одежду. Слава богу, не обыскивали, просто забрали мою огненную карту, но карта демона осталась на месте во внутреннем боковом кармане.

– На допрос. Вместо того, чтобы сразу отдать тебя под трибунал, генерал-ректор хочет сначала сам с тобой поговорить.

Надо было держать себя в руках, интересно, в чем меня обвинят, но судя по поведению моих конвоиров, отношение ко мне оставляет желать лучшего. Насколько я помню, Михаил не был замечен в подлостях, остается надеяться, что он не сильно изменился.

В серой пустынной допросной совершенно неуместным выглядело кожаное дорогое кресло с вставками из слоновьей кости, на котором развалившись сидел пожилой мужчина лет пятидесяти. Короткая аккуратная бородка, такая же стрижка и маленькие хитрые глаза, скрытые за увеличивающими их очками. Добрый дедушка, на счету которого полностью выжженная молниями центральная улица взбунтовавшейся Махачкалы. Самая быстрая и кровавая операция устрашения в современной истории, как ее называют. Хотя я больше согласен с теми, кто отдает лавры залитому лавой Сан-Франциско, да там пытались действовать точечно и выжигали город отдельными районами несколько недель, но жертв в итоге оказалось на порядок больше. Здесь же одно мгновение и десятки тысяч трупов. И вот этот человек сейчас сидит напротив меня.

– Говоришь, что тебя зовут Алексей Роков. А что, даже похож, совсем как тот в молодости. И глазами так же сверкаешь. Рассказывай, как дошел до жизни такой – сбежал с поля боя, взбаламутил товарищей, напал на офицера, сломал ему челюсть. Разве достойно это боевой карты? И знаешь, давай без официоза.

Ну, я и рассказал, сдал всех: и говорящего демона, обещающего скорое вторжение, и капитана, подставившего всех новичков, и папенькиного сынка, что подвел всех под удар.

– Звучит интересно, но ты многого не знаешь и потому воспринимаешь все так критично. Наверно, кого-то другого я бы просто отправил на неделю в карцер, выкидывать из академии за благородные побуждения я бы не стал, но ты похож на одного моего друга, так что давай поговорим. Использование английской системы активации было принято в рамках стратегического сближения и обмена опытом в самый последний момент. Я рассматривал возможность, о которой ты говорил, но провернуть все за такое короткое время после вашего поступления не удалось бы никому. И спланировать заранее тоже ничего бы не получилось, ваш набор должен был быть раньше, но я… по кое-каким обстоятельствам отложил его на месяц. Теперь видишь, что даже тот же Соболев не смог бы вмешаться в дела академии?

– Но отряд прикрытия, почему он вмешался так рано? Особой опасности не было, а они, вмешавшись в бой, рисковали жизнями всех остальных новичков. Ведь если бы мы не убили демона, и тот вмешался…

– А с чего ты взял, что капитан Ярцев этого не знал? – что за понимающая ухмылка, такая же не сходила с его лица, когда мы на всю ночь засели в борделе после первого посещения Инферно. – У него хватило опыта, чтобы почувствовать эманации смерти демона, и мужества, чтобы вмешаться и спасти пусть даже всего лишь несколько жизней.

Я стоял перед ним в этот момент как оплеванный. Неужели все было действительно так, и я, уверившись в своей правоте ударил героя, а по-другому его и не назвать, вместо того, чтобы хоть немножко подумать. Постоянно упрекаю людей в том, что они предпочитают видеть во всем только недостатки, а оказалось, что и сам такой же. Как я мог так ошибиться и почему я не могу принять это? Что не дает мне покоя?

– Я понимаю, ты чувствуешь свою вину, так что одного дня карцера тебе будет достаточно. И уже завтра ты сможешь присоединиться к своему отряду. Иди.

– А что с остальными? Кто в моем отряде?

– С остальными все в порядке, а насчет отряда тебе все расскажет твой куратор, когда тебя выпустят. Иди, говорят, даже в карцере можно неплохо выспаться.

И опять по-доброму улыбнулся, глядя на меня. Если бы не уверенность, что меня никто не может узнать, то, пожалуй, можно было начать беспокоиться. В первые дни после моего воскрешения, когда я бесцельно шатался по городу туда-сюда, то встречал много знакомых, но никто не только не задерживал на мне взгляда, но даже столкнувшись вплотную, просто извинялись и продолжали свой путь. Как я успел заметить, сильные карты что-то замечали, как сейчас Михаил, но тут вступала в силу другая условность: мы слишком хорошо понимаем, что из себя представляет развоплощающая атака, что под ней нельзя выжить, да и слишком многие почувствовали отголосок моей смерти. Если от маленького Эн-Менлуана волна прокатилась буквально на сотни метров, то в моем случае это были сотни километров. Пропустить смерть золотой карты сложнее, чем не заметить ядерный взрыв. Ну, а раз что-то невозможно в принципе, то зачем даже рассматривать такую возможность.

Не знаю, как насчет спать, в карцере не лечь и даже на стену не опереться, все холодное и постоянные сквозняки, но вот сесть в позу йога и постараться расслабиться в медитации можно попробовать. Сначала никак не получалось сосредоточиться, но уже через час тело расслабилось, а разум погрузился в приятную дрему.

Я бы предпочел проснуться от того, что меня выпускают, но меня разбудили затекшие мышцы, и два часа, что отделяли меня от человека, открывшего дверь, прошли в попытках их хоть немного размять.

– Двадцать четыре часа прошли, можешь возвращаться.

– И как мне отсюда выбраться?

– Прямо по коридору, потом направо. Там дежурный, он выпустит тебя наружу, а там уже через плац доберешься до своего корпуса. Надеюсь, ты не ждешь, что я тебя отведу туда за ручку?

Если это и есть мой куратор, то объяснений, обещанных ректором, у него просить, пожалуй, не стоит. Пойду лучше. Найду кого-нибудь из своих.

На плацу в центре Академии уже никого не было. Солнце уже опустилось ниже ее стен, и темноту внутри разгонял только свет четырех электрических ламп, висящих на столбах по углам. Раздумывая, не подсветить ли себе дорогу, уж больно темно было, а окружающие вокруг стены, казалось, непрерывно давят на тебя, я крутил свою огненную карту, которую мне любезно вернули на выходе из административного корпуса.

Вернуться спокойно домой тоже так и не получилось, дежурный по нашему корпусу остановил меня сразу на входе и обрадовал, что сегодня днем было торжественное построение, и все новички переехали.

– После инициации вы теперь живете по командам, это пятый этаж и выше.

– А почему не в старых комнатах?

– Так у вас же в отряде и девушки есть, – значит, нас уже и на команды успели поделить – А начиная с пятого этажа в комнатах выделяется два крыла, одно мужское, другое женское. Выше пятого этажа разделения по корпусам уже нет. И везет же тем счастливчикам, чьи командные комнаты находятся над женской половиной. Всегда можно заранее познакомиться с новенькими и завести с ними более близкие отношения, – и он довольный заржал мне в спину.

Я же спешил подняться на пятый этаж в комнату своей команды, борясь с недобрыми подозрениями.

– А ты что здесь делаешь? – стоя прямо в дверях, спросил я сидящую в кресле Эмму, которая как-то по-детски высунула язычок и раскрашивала ноготь на отрегенерированном пальце.

– Они сказали, что мы неплохо поработали, и предложили остаться в таком же составе.

– Не поверю, что ты не отказалась.

– Я хотела, но после того, как ты набросился на капитана, все считают, что мы сбежали с поля боя, а потом еще напали на своих. Нам даже название придумали – команда Отверженных.

– Разве это не лишний повод покинуть нас? – круто, значит, ребята тоже остались со мной. Но не могу понять, почему же здесь Эмма, хоть проявила она себя и неплохо, но ее характер…

– Я не хочу делить свою комнату с кем-то. Ты можешь не верить, но некоторые девушки тут так храпят, – поймав мой вопросительный взгляд, она решила все-таки рассказать все поподробнее. – После всего парни попросили оставить вас вместе, а никто из девушек не захотел идти в команду трусов. Я уже хотела вас покинуть, не люблю изгоев, как ректор сказал, что и из пяти человек может выйти что-то стоящее, ну а я поняла, что если к вам никто не присоединится, то вся женская половина будет моя.

– Разве стоит комфорт нормальной команды?

– Нет, но я же не собираюсь с вами служить. Как только закончится обучение, я уеду обратно в Англию.

В этот момент открылась дверь в мужскую половину и в общий зал высыпались все остальные: небритый Арамис, взъерошенный Сергей и серьезный Виталик.

– Ребята, как же я рад вас всех видеть тут, – с трудом проговорил я, уплетая остатки обеда, отложенные на случай моего возвращения.

– Мы тоже. Рады, что ты вернулся так быстро, хотя говорили, что тебя там могут продержать и пару недель. Тут столько всего случилось, – я с улыбкой смотрел, как они один за другим расслабляются, видимо, действительно волновались. Все они сидели рядом. И только Эмма убежала принимать вечерний душ, при этом не забыв похвастаться, что уже ввела меня в курс дела с распределением команд и нашей новой репутацией.

– Рассказал ректору про демона и что он нам наговорил?

– Мы и сами рассказали, но у меня такое чувство, что нам не очень-то и поверили, – Сергей не удержался и дополнил вопрос брата.

– Мне кажется, тоже, но наверняка он передаст информацию дальше, и ей найдут как распорядиться. Правда, меня даже не попросили держать язык за зубами, что как-то странно. Мы больше обсуждали мой поступок с капитаном, его причины и последствия.

– И как все остальные смогли поверить, что мы трусы? Были же очевидные доказательства, наш уровень, например. Да мы, в конце концов, с ними в одном строю стояли, – Виталию до сих пор было сложно с этим смириться, так что даже прорвались наружу так несвойственные для него эмоции.

– Очень многие люди не достаточны храбры, чтобы верить своим глазам или суждениям. Гораздо проще и безопаснее следовать общественному мнению, – а Арамис не чужд немного пофилософствовать.

– Или ругать что-то. Ругать тоже все любят, – подал голос развалившийся с планшетом на кресле Сергей.

– А если общественное мнение призывает что-то ругать, тут уж отказов быть не может, – тут все замолчали и какое-то время просидели в тишине.

– А я все равно не верю ни в случайность со сменой системы инициации, ни в благородного капитана отряда поддержки, – Эмма наконец-то выбралась из душа, где просидела последние полчаса, и сейчас стояла рядом с дверью и вытирала волосы. – А вот в коррупцию и продажность в вашей стране я поверить готова.

– Эй, островитянка, – отбросил в сторону планшет Сергей, – следи за языком.

– Подожди, – Виталик был привычно собран и серьезен. – У меня тоже эта история вызывает слишком много вопросов, а так как она связана с моей репутацией, я бы предпочел в ней разобраться.

– Если где-нибудь напишут и мама прочитает, что мы струсили в бою, – на лице Сергея ярость сменилась выражением практически животного ужаса.

– Не напишут, академия не станет выносить сор из избы, – Виталий успокоил и брата, и себя заодно. – Но разобраться в этом все равно нужно. Я бы мог проверить все документы по принятию решения о смене системы инициации, они все должны быть в открытом доступе. Если разложить все по полочкам: встречи, участников, решения и время, картина может проясниться.

– А может попробовать разговорить капитана? – предложил Арамис.

– Ну что за глупости? Нужно смотреть в корень: если наши предположения верны, то капитан вмешался, потому что в опасности оказался его подопечный. Нам всего лишь нужно проверить всех, кто был в том отряде, и все станет ясно, – Эмма хоть и стерва, но мысли может выдавать грамотные.

– Тогда как командир отряда, – быстро пробежался по всем взглядом, никто не возражает, – предлагаю завтра проработать все направления. Виталий возьмется за документы, Арамис попробует разговорить капитана, Эмма, на тебе выяснить, кто был в том отряде и что они из себя представляют. Сергей, поможешь даме?

Раз уж нам жить вместе, надо постараться изжить все конфликты на начальной стадии. Пусть весь день проведут вместе, может, узнают друг друга получше.

– А ты? – черт, мне и самому надо постараться к ней привыкнуть.

– А я займусь проработкой тактик и расчетов под наши карты в бою. Что бы ни случилось дальше, нам нужно продолжать развиваться и становиться сильнее.

– Это точно, если мы продолжим развиваться так же быстро, то уже скоро экзамен на медную карту, а как известно, их выдадут только лучшей команде. Мне-то все равно, мне папа уже медную карту Снежной бури купил. Вот получу двадцать, сниму замок и сразу в банк за ней.

– Буржуйка, – не выдержал Сергей, рассматривая дырку от большого пальца на носке.

– Босяк, – не осталась в долгу Эмма.

– Это еще ничего, – поспешил успокоить брата и увести разговор в другую плоскость Виталик. – Вот серебряные получают только правительственные спецподразделения.

– Или всегда можно взять их в бою, – не выдержал я, вызвав улыбки у всех остальных.

Дальше разговор про карты продолжился уже без меня, так что появилось время расслабить мышцы и посмотреть планшет, повалявшись в кресле у камина. Да, здесь был камин. Неизвестный дизайнер приклеил картину с ним прямо рядом с зоной отдыха. Вздувшиеся пузыри и неровное освещение создавали ощущение, что он пусть медленно и зловеще, но все-таки горит. У меня же, стоило на него только посмотреть, возникало чувство, что я сижу в каморке папы Карло, и только недюжинная сила воли удерживала меня, чтобы не подойти к камину и не попробовать проткнуть его пальцем. И если судить по оставшимся на картине отпечаткам грязных пальцев, не у всех этой силы воли оказывается достаточно.

– А что это ты смотришь? – Эмма неслышно подошла сзади и заглянула через плечо, в планшете как раз крутились картинки новостной ленты с выступлением Натаниеля и объявлением о его свадьбе. – Только не говори мне, что ты фанат братика.

– Натаниель Лэнгли твой брат? У вас же даже фамилии разные.

– Двоюродный. Кстати, я здесь только благодаря ему, это он убедил семью, что у вас хорошее образование, и этот опыт мне пригодится. Так что насчёт твоих фанатских чувств? И даже карту выбрал огненную как у него.

– Да нет у меня никаких чувств к нему! – о боги, как же глупо звучит.

– А я бы не отказался от автографа, – Арамис, ты настоящий предатель.

– И я.

– И я, – вы все предатели.

– Если хотите, могу взять вас всех с собой на свадьбу, там и автографы возьмете, и в высшем обществе развеетесь. Мы же теперь команда, надо учиться терпеть вас рядом. Заодно может быть поймете, рядом с кем вам повезло находиться.

И обезоруживающе улыбнулась. Даже говорить что-то в ответ пропало всякое желание.

– Давайте спать. Нас завтра ждет тяжелый день.

Мужская половинка оказалась немного уменьшенной копией нашей старой комнаты, и места даже остались наши старые. Мои вещи стояли рядом с моей кроватью. Надо будет не забыть поблагодарить ребят за то, что перенесли. Но не сейчас, уж очень хочется спать, а завтра рано вставать.

Единственное, что я сделал перед сном, это переложил карту демона во внутренний карман новой черной формы, выданной нам после инициации. Вроде бы надежнее было бы ее где-нибудь спрятать, но заставить себя с ней расстаться так и не получилось. Казалось, что стоит мне ее отпустить, как она пропадет, и я снова стану обычным человеком. Не хочу. Скорее бы двадцатый. Трансформация, какой же ты будешь?