Каския

Питер Сойер Бигл «Каския» Peter S. Beagle «Kaskia» (2010)

Даже впоследствии Мартин не винил ни в чём ноутбук. Скорее, корил себя за такую необдуманную, дорогую покупку, ведь он даже не умел им пользоваться.

— Чертовы прибамбасы! — презрительно хмыкнула тогда Лорейн. — Светодиоды, приложения, плагины, примочки — вечно тебе впарят всякий хлам в нагрузку! Думаешь, люди посмотрят и решат, будто ты компьютерный гений?

С насмешливым фырканьем, которое раньше умилило бы его, она пошла звонить своей подруге Роуз, чтобы во всех деталях обсудить очередной идиотский заскок мужа. Мартин слушал, сунув в рот палец, порезанный о картонную коробку, которая никак не желала открываться.

— Вдобавок ко всему, — жаловалась Лорейн в трубку, — он купил эту штуковину у своего кузена Барри! У этого мерзавца! Ты же помнишь… да-да, этот пройдоха ничего не упустит. Говорю тебе, Роуз…

Как назло, она оказалась права. Мартин хорошо относился к Барри и, пожалуй, мог бы назвать его лучшим другом с детства, хотя выбирать было особо не из кого. Однако он вовсе не заблуждался по поводу честности и надёжности кузена, и даже в первый миг увлечения новым компьютером делил слова Барри надвое. Совершенно незнакомый бренд, функциональных клавиш больше привычных двенадцати, а некоторые помечены странными символами, которые Барри даже не пытался растолковать.

— Уникальный ноут, — распинался он, — единственный в своем роде, как и ты! Я будто соединяю двух шекспировских влюбленных.

Никаких инструкций не прилагалось, и помочь с настройкой взялся по-соседски добряк-аспирант по имени Ярослав, что обитал за второй дверью по коридору и разбирался в компьютерах. Он долго возился с незнакомой операционкой, а когда полез в программы и сетевые карты, просто вытаращил глаза:

— Да ну, не может быть, ерунда какая-то! Нет, в принципе, работать должно, работает же… только я не понимаю… Ну да, работает… но как?

В клавиатуре он понял не больше Барри и почти не шутил, сказав:

— Тут время выставить и мышь подключить — уже счастье!

К концу работы он весь взмок в своей футболке с Железным Человеком и заговорил сам с собой на сербском, а позже, встречая Мартина в коридорах или в прачечной, старательно отводил глаза.

Вопреки полному невежеству Мартина в обращении с новым компьютером, тот работал куда лучше, чем все его прежние агрегаты начиная с любимого игрушечного катера, что умел поднимать флаг и стрелять шариками по резиновым утятам в ванне. Лорейн однажды заметила, что любые гаджеты в руках у Мартина склонны к суициду, и тут было не поспорить. Однако странный ноутбук вёл себя на удивление примерно: не сбоил, не зависал, не терял несохранённые файлы — короче, не устраивал пакостей, как всё прочее, связанное с электронами и проводами. Мартин очень ценил такое отношение и порой думал о компьютере не как о машине, а как о единственном надежном друге.

Теперь, приходя вечерами домой из супермаркета, где заведовал фруктово-овощным отделом, Мартин уединялся за столом — они с Лорейн давненько не ужинали по-семейному, — раскрывал ноутбук и надевал наушники, на которые расщедрился Барри. Встроенные динамики тоже были, но Лорейн жаловалась на шум, да и самому так больше нравилось. Возникало странное умиротворение, как будто в водолазном скафандре беседуешь на дне океана с невидимым собеседником, хотя Мартин в жизни не надевал гидрокостюма, не нырял глубже школьного бассейна да и вообще мало где бывал.

Деловые файлы он в ноутбуке не хранил, для этого в его офисном закутке имелся солидный настольный компьютер, внушавший страх и не прощавший ошибок. Ноутбук же, повинуясь легким движениям мыши, делился новостями, доставлял те немногие электронные письма, что иногда приходили, и исправно удалял спам и прочий мусор. Показывал Мартину не только классический нуар и телешоу времен юности, но и открывал большой мир, от которого тот сам когда-то отказался и никогда не видел во всем его необъятном вульгарном великолепии. Казалось, ноутбук заботится о нём, сорокалетнем Мартине Гелбере, замкнутом и лысеющем, что днем торговал овощами и фруктами, а ночи проводил с женой, давным-давно ставшей чужой. Как бы абсурдно это ни звучало — Мартин и сам с горечью осознавал, насколько нелепо, — но он ощущал себя любимым.

Он прекрасно понимал, что не пользуется и малой толикой всех возможностей ноутбука. Боялся прикоснуться к некоторым клавишам, не менял программные настройки с тех пор, как ушел Ярослав, даже не решался лишний раз поводить курсором по экрану. Иногда так и подмывало нажать какую-нибудь таинственную клавишу и посмотреть, что будет, но Мартин с печальным благоразумием вспоминал о своём разрушительном таланте, и искушение тут же проходило. Он и так был вполне счастлив, проводя время с новой игрушкой.

Если бы не «Клавиша Всевластия».

Мартин прозвал её так из любви к фильму «Властелин колец» и трилогии Толкина. «Клавиша Всевластия» держалась особняком в правом верхнем углу клавиатуры, далеко за клавишами Print Screen, Scroll Lock, Pause/Break и синенькими индикаторами, которые загораются при нажатии Num Lock, Caps Lock или Scroll Lock. Обычная, ничем не примечательная клавиша, если не считать отсутствия букв, цифр и, насколько мог судить Мартин, какого-либо явного назначения. Просто «Клавиша Всевластия», есть она, и всё — как зуб мудрости. Она влекла к себе, как тайная комната, владевшая мыслями жён Синей Бороды, или как сосуд, полный несчастий, соблазнивший Пандору. Однако, будучи собой и прекрасно зная себя, Мартин сразу же оставил клавишу в покое.

Оставил и на следующий день.

Держался он до полудня выходных, когда по телеку смотреть было нечего, да не очень-то и хотелось, а Лорейн ушла за покупками с очередной подругой. Какое-то время Мартин сверлил взглядом загадочную клавишу. Казалось, она уже сравнялась в размерах с хозяевами клавиатуры Backspace и Enter.

— Да и чёрт с ним! — выпалил он вдруг дерзко и нажал.

Ничего не произошло.

Мартин, конечно, не знал, чего ждёт, однако не имел и разумных оснований предполагать, что компьютер взорвется, взлетит под потолок, развалится на части или из экрана вылетит кукушка с божественным посланием в клюве. Тем не менее какой-то звоночек где-то там внутри должен был прозвенеть. У каждой клавиши своя функция, цель существования, заложенная в программе, а значит, отклик неизбежен.

Мартин ждал.

В центре экрана вспыхнула зеленая точка. Она медленно разрасталась, закручиваясь сверкающей галактической спиралью, пока не заняла всё свободное место. Мартин нацепил наушники. В монотонном треске слышались ритмически повторяющиеся сочетания звуков, будто кто-то пытался выговаривать слова. Зелёная спираль всё вращалась, кружа голову.

— Не понимаю, — сказал Мартин, вздрогнув от собственного голоса.

Испугавшись, он хотел выключить ноутбук, но не двинулся с места. Картинка слепила глаза, в ушах шипело и трещало. Повинуясь внезапному порыву, он придвинулся к клавиатуре и напечатал: «Не понимаю».

На сей раз отклик пришел сразу. Сверкающая спираль исчезла, и появилось лицо. Не человеческое — это сразу стало ясно. Привычный набор черт, но их гармония была столь потрясающе, невероятно прекрасна, что Мартин, тихо ахнув, отшатнулся, будто от удара в грудь.

Внизу побежали символы — очевидно, пиксельные аналоги той тарабарщины, что звучала в наушниках. Потрясённому Мартину она казалась языком самого космоса, на котором общаются звёзды и планеты. Ничего не оставалось, как только, не сводя глаз с пугающе прекрасного, абсолютно совершенного лица, вновь напечатать: «Я не понимаю».

Какое-то время картинка не менялась. Мартин коротал минуты ожидания, молясь, как бы не нагрянула Лорейн, и поражаясь, как такое очевидно неземное лицо может оставаться столь притягательным, хотя даже не мог бы объяснить, как понял его инопланетную сущность.

Лицо вдруг исчезло, и Мартин невольно простер руки словно пытаясь удержать его. Экран вновь заполнился символами неземного языка. Мартин беспомощно застонал, однако они тут же стали меняться, складываясь в нечто похожее на его родной язык. Он наклонился ближе и прищурился, пытаясь разобрать слова.

Я что

Ты

При кто ветвет

Я я

Первый контакт! Мартин насмотрелся научной фантастики и знал, что это такое. Ошеломленный, он все же понимал всю нелепость случившегося. Подумать только, простой трудяга-продавец из пригорода вошел в контакт с внеземной формой жизни из другого мира, да ещё с помощью ноутбука!

— Почему я? — вырвалось у него невольно. — Почему не ученый, астроном… да кто угодно? Да ну, глупости!

Тем не менее он отстучал: «Откуда ты? Как твое имя?»

Ожидание порядком затянулось, и Мартин уже не находил себе места от волнения, успокаивая себя, что инопланетянка, — его собственная! ведь он первый обнаружил ее, как какой-нибудь остров или гору! — может находиться за много световых лет от Земли. Вряд ли сообщения доходят мгновенно, и все же он вертелся на стуле, как ребенок, пока, наконец, не получил ответ:

Что ты

Говори

Не уйти уйти ты

Я

Дальше она, видимо, попыталась произнести свое имя, но оно потонуло в потоке слов — звуков? символов? — головоломного космического языка. В ответ Мартин отправил все тот же крик души: «Я не понимаю!»

— В этом ты весь, Гелбер, — проворчал он в экран. — Нашёл себе подружку для танцев, нечего сказать! Такси в её район не ездят, и языка твоего она не знает. Вся твоя жизнь в миниатюре, черт возьми!

Компьютер ответил, отважившись пойти дальше Мартина с его неизменной фразой.

Мне Каския чья

Чья кто ты

Каския. Так ее зовут? А может, она рабыня и принадлежит кому-то с таким именем? У Мартина в голове не укладывалось, как с подобной внешностью можно быть чьей-то служанкой, а уж тем более рабыней. «Мартин. Мое имя Мартин», — напечатал он, глубоко вздохнув.

Остаток дня он тщетно прождал ответа, то и дело в отчаянии нажимая «Клавишу Всевластия». Лорейн вернулась в хорошем настроении — единственная польза от ее походов по магазинам — и совместный вечер прошел почти безмятежно. Мартину не терпелось вернуться к ноутбуку, и он знал, что Лорейн тянет к телефону, но вместо этого они прилежно высидели документальный фильм об истории небоскрёба Эмпайр-стейт-билдинг несмотря на приставучие объявления о сборе средств.

«Может, тайна на душе улучшает характер, и потому нам легче поладить? — думал Мартин. — Интересно, что скрывает Лорейн?»

Когда она ушла спать, он включил ноутбук и еще раз, затаив дыхание, попытался связаться с той или тем, что назвало себя Каскией, но, увы, безуспешно. «Клавиша Всевластия», сколько ни нажимай, не вызывала космического треска в наушниках, а программа поиска сообщений не выявила никаких инопланетных следов. Контакта вместе с прекрасным таинственным видением словно никогда и не было.

Весь следующий рабочий день Мартин горевал о своей потере. В отличие от героев фильмов и книг он ни на миг не принял встречу с неземным существом за сон или видение, контакт, пусть и такой обрывочный, состоялся на самом деле. Будущая жизнь, быть может, навсегда лишенная чуда, представлялась ему теперь еще более скучной и бесцельной, чем прежде.

— Ну как такое вытерпеть? — пробормотал он вслух, показывая Джамилю, как выстроить на прилавке пирамиду из красной капусты. Тот принял его слова за критику своих способностей и оскорбился до глубины души.

Мартин стал молчалив на работе и дома и проводил всё больше времени, пытаясь уговорить странный ноутбук вновь проникнуть в мир Каскии. Тот не то чтобы бунтовал, а скорее заботливо, чуть ли не по-родительски внушал, нарушать границы человеческого понимания вредно. «Клавиша Всевластия» никак не реагировала, и Мартин даже испугался, не сломал ли её, стукнув в сердцах, когда Каския пропала. На ноутбук даже смотреть не хотелось. Заметив это, Лорейн принялась его поддразнивать.

— Что с тобой? Очередная игрушка наскучила? Ничего, Барри продаст тебе новую, только попробуй-ка разыскать его сперва.

Мартин не обращал внимания.

На исходе четвертого дня, страдая бессонницей, он наконец присел за рабочий стол и разложил на ноутбуке несколько пасьянсов, словно на простом компьютере с работы, перечитал электронную почту, просмотрел любимую рассылку новостей и прошел уровень в «Морской бой». Затем робко, не глядя на экран, нажал «Клавишу Всевластия». Даже наушники не надел.

Услыхав космический треск, он не стал суетиться и повернул голову очень медленно, будто стараясь не спугнуть дикую птицу. Как и в прошлый раз, экран заполнила зеленая сверкающая спираль, но ни слов, ни появления дивного лика неземной красоты Мартин так и не дождался. Наконец, потеряв терпение, он снова напечатал: «Мое имя Мартин» — и, подумав, решительно добавил: «Твое имя Каския».

Томясь в ожидании ответа, он боялся, не спугнул ли её, и гадал, смог бы астроном или математик, измерив время между отправкой электронного послания и ответом Каскии, рассчитать, насколько удален от Земли её мир. Кажется, Барри легко давались в школе алгебра и тригонометрия, не подкинуть ли приятелю эту задачку?

И вот на экране замерцали символы, складываясь в слова:

Каския ты Мартин откуда

Мартин победно хлопнул ладонями по столу и тут же схватился за столешницу, боясь как бы дребезжание не разбудило Лорейн.

— Она существует! — прошептал он, устремив глаза кверху, словно пытаясь проникнуть взглядом сквозь потолок. — Будь я проклят, это правда!

К тому же Каския стала лучше понимать его язык, а может, наладилась связь. Должно быть, у неё был универсальный переводчик, как в сериале «Звездный путь» и других фантастических фильмах… или она просто такая умная?

Ночь Мартин провел без сна, с удовольствием подражая эпизодам первых контактов и диалогам с инопланетянами из фильмов и телешоу. Как мог, рассказал о месте Земли во вселенной, хотя собеседница, похоже, не имела ни малейшего представления, где находится её собственная планета. Поделился и своими весьма скудными познаниями в истории и географии. Каския сообщила о себе не так много и вообще была не слишком разговорчива — оно и понятно, учитывая трудности с языком. Жила она, как понял Мартин, в большой, невероятно разросшейся семье, была весьма известной певицей и музыкантом и считала большим счастьем и везением, что смогла найти его снова, ведь наша галактика такая огромная.

Под утро контакт стал прерываться, очевидно, из-за вращения обеих планет — или беспрерывного движения всего мироздания? Однако теперь Мартин знал, когда они смогут снова поговорить. Он смущенно попросил её показаться еще раз, и когда она, обдумав просьбу, появилась на мгновение, такая яркая в сверкании звезд, у него перехватило дыхание. А потом лицо пропало, и экран погас.

Бессонницы не было, просто не хотелось тратить время на сон. Мартин по привычке лег на диване в гостиной и уставился в потолок, обуреваемый желанием рассказать хоть кому-то о своем открытии, и неважно, поверят или нет. Лорейн для этой цели не подходила по многим причинам, Ярослав все еще шарахался при встрече в коридоре и отоваривался в другом магазине, а довериться подчиненным на работе не позволяла субординация. Разве что Айвену, чернокожему охраннику? Тот читал на работе, когда только мог, и даже по парковке частенько расхаживал с открытой книгой. Мартин не должен был такого позволять, но ничего не мог с собой поделать. Охранник обожал научную фантастику, и Мартин чувствовал, что больше никто из знакомых его не поймёт. Пускай теперь Айвен ответит добром на добро.

Так и вышло.

— Ого, мужик, чумовой рассказ! — воскликнул Айвен, восторженно хлопнув Мартина по плечу. — Прям будто бы Нивен пишет, как Брэдбери. Не знал, что ты тоже в этом деле. А еще есть, чего почитать?

Мартин решил не тратить время, доказывая правдивость истории.

— Ну, я не писатель, ты же знаешь, — скромно усмехнулся он, — просто балуюсь иногда… А если б ты сам его написал, стал бы что-нибудь менять?

— Ага, — ответил Айвен, подумав, — устроил бы им свиданку! Только без звездолётов всяких, как в дрянных космооперах с Баком Роджерсом — телепортируй его прямо к ней, ну или типа того. Просекаешь, мужик, парень играет в опасную игру. Он-то видел только фотку, то есть чью-то фотку на экране. А вдруг она хвостатая, рогатая и с клыками в палец? Слыхал о невестах по переписке?

— Вообще-то герой и не помышляет о встрече. В своем мире она вроде как звезда, а он женат и, возможно, даже намного старше ее.

— Или, наоборот, она старше. Он ведь не знает, за сколько лет ее планета делает оборот вокруг звезды и как долго они там живут. Ей могло уже стукнуть семьсот или около того… — Охранник снова хлопнул Мартина по плечу. — Одно скажу точно: хотел бы я себе ноут, как в твоем рассказе! Ежели «Делл» такой сварганит, первый побегу в магазин..

Мартин провел кучу времени, глядя на компьютер, даже когда связи с Каскией не было. Как ни странно, осознавая подлинные возможности ноутбука, он всё больше отдалялся от своего электронного друга, хотя по-прежнему верил в его любовь и заботу.

— Ты меня пугаешь, — твердил он не раз. — Ты выбрал не того парня, и мы оба это понимаем.

По его мнению, попади «Клавиша всевластия» в умелые руки, тот, кто разбирается в подобных вещах, смог бы открыть каналы связи с мирами, недосягаемыми для телескопа Хаббл.

— Просто я не тот, кто тебе нужен, — грустно повторил Мартин. — И хотел бы, да не могу.

В конце концов он связался с Барри. Тот, как и следовало ожидать, настаивал, что абсолютно не имеет понятия, откуда взялся ноутбук и где наводить справки.

— Я ничего не утаил, чувак, когда передал его тебе с рук на руки, — сказал он, одарив Мартина доброй простодушной улыбкой, ежедневно привлекавшей новых жертв и способной впарить что-нибудь новенькое даже тем, кто уже имел с ним дело и обжёгся. — Говорил же я, что вы созданы друг для друга. Разве я ошибся? Посмотри мне в глаза и скажи, что ошибся!

— Как в тот раз, когда продал мне мотоцикл, — со вздохом ответил Мартин.

Ага, «Триумф Бонневиль T100», — осклабился Барри. — Ты здорово на нем смотрелся!

— Я на нем чуть не разбился, слишком мощный для меня. Уже через пару недель продал и вернул лишь половину стоимости… — Мартин задумчиво потёр левое плечо. — Вот и компьютер такой же.

— Обратно не возьму, — отрезал Барри.

Казалось, он встревожился, что случалось крайне редко, и Мартин ободряюще улыбнулся.

— Продавать я не хочу, — вздохнул он. — Дорасти бы до него, чтобы и впрямь подходить друг другу.

Лорейн пришла с работы, и Барри тут же молча испарился.

«Эти двое понимают друг друга куда лучше, чем я их, — подумал Мартин. — Интересно, слышала она мои последние слова? А впрочем, не все ли равно?».

Связь, канал, частота вызова, что бы там ни было, открывалось, где бы Каския ни находилась, раз в пять дней, иногда днем, как в первый раз, но чаще за полночь. Мартин не раз спрашивал, который час там у них, но чужой способ измерения времени не смог бы, видимо, уложиться у него в голове. Они часто болтали до рассвета, затем Мартин тихонько возвращался в кровать к Лорейн, стараясь поспать хоть пару часиков перед работой. Такой распорядок выматывал, но он приспособился.

Общение давалось Каскии с каждым разом все легче, и Мартин поинтересовался, как ей удалось так быстро освоить язык, ведь всего несколько недель назад она и не подозревала о его существовании.

«Должно быть, хороший учитель ты», — бросила она небрежно, а на вопрос, смог бы он так же выучить её язык, ответила совсем непонятно: «Как ты можешь». — То ли в очередной раз забыла вопросительный знак, то ли перевод оказался неточен.

Не то чтобы она ни о чем не спрашивала, напротив, просто засыпала его очаровательными, а иногда поразительными вопросами. Интересовалась мельчайшими подробностями его жизни: когда, где и как он спал, какие овощи и фрукты продавал, есть ли на его планете «нилдры». Мартин так и не понял что это, но сильно подозревал, что уровень планеты — или их держат в домах? — без «нилдров» ниже плинтуса.

Сама она больше всего любила говорить о своём домашнем питомце по кличке Фертигосичферт, если верить буквам на экране. Шустрый и ласковый зверёк наподобие хорька или белки любил, когда ему чешут спинку и щекочут брюшко, а иногда прятался за скалой или на деревьях, заставляя хозяйку искать. Рассказы эти порядком затягивались, и Мартину не терпелось сменить тему, так что временами он даже прокручивал космический текст, не читая. В то же время они бывали такими нежными и неподдельно трогательными, что наворачивались слёзы.

«Иногда он всё, что у меня есть, — написала однажды Каския, — а иногда нет. Ты».

Отсутствие вопросительных знаков оставляло простор для фантазии, и при желании можно было вообразить, что иногда именно он, Мартин, для неё важнее всего на свете. Ему очень хотелось в это верить.

Однажды зелёная тарабарщина на экране сложилась в единственное слово: «Умирать».

Мартин сразу подумал о домашней зверушке. Про свою семью Каския ничего не говорила и лишь изредка упоминала друзей и знакомых. Он послал в пространство ответ с самыми искренними соболезнованиями, на какие только был способен. Сообщение осталось без ответа, как он и ожидал. Написал еще раз.

По характеру он не был склонен к навязчивым мыслям и не думал, что сочувствие к горю некой особы из далёкой галактики скажется на работе или затронет других людей. Тем не менее его странная рассеянность не укрылась от внимания начальства, да и от Лорейн. Впрочем, она не слишком обеспокоилась, как могла бы любая жена — в её жизни случались катастрофы и похуже, — и уже давно присмотрела запасной аэродром. И все же она до сих пор питала к Мартину некоторую привязанность и желала ему добра.

— Ставлю двенадцать к семи, — сказала она почти беззлобно в их последний разговор, — что, когда я уйду, ты заметишь мое отсутствие лишь на третий день. Спорим?

— Тебя уже давно нет рядом, и я это заметил, — пробормотал он так отстранённо, будто находился на планете Каскии, а не рядом с Лорейн на Земле.

— А кто первый начал? — огрызнулась Лорейн, выйдя всё же из себя. — Не уверена, был ли ты вообще когда-нибудь рядом. Прекрати забавляться с чертовым ноутбуком и взгляни на меня! Хотя бы этого я заслуживаю! Неужели пустой экран тебе интереснее, чем я? — Мартин и впрямь сидел перед погасшим экраном и лишь изредка бросал на нее косые взгляды. — Какого черта ты в него пялишься? — возмутилась Лорейн. — Там же нет ничего!

— Верно, совсем ничего, — согласился Мартин. — Прощай, Лорейн. Признаю, я виноват и очень сожалею.

Последние слова он произнес заученным текстом, не отрываясь от экрана компьютера. Лорейн хохотнула и пошла к телефону, она и не думала съезжать от мужа так скоро.

Ставка Лорейн оказалась бы выигрышной, поскольку Мартин был слишком занят с «Клавишей всевластия» и даже не заметил, как его жена уехала на следующий день. Шла уже вторая пятидневка с тех пор как он общался с Каскией последний раз, и им овладела тревога и злость от ощущения собственного бессилия. Он выходил на улицу в безлунную ночь и вглядывался в черную пустоту, пока все не расплывалось перед глазами от жгучих слез, но пользы от этого было не больше, чем от пустого экрана. Мог ли он, когда-нибудь предположить, что будет так жаждать вестей от неземной женщины из необъятных просторов вселенной, забыв обо всём остальном? Весь мир перестал для него существовать, он лишь без конца повторял её имя, как будто мог этим вернуть её.

Вернувшись в дом, он увидел ее. Вернее, сперва экран заполнили зеленые сверкающие завихрения, мельтеша тут и там, как лососи, спешащие на нерест. Затем появилось то неземное, чуждое нашему миру лицо, что так поражало и завораживало, а ниже — сообщение:

Я скучаю

так сильно так сильно

Я скучаю

помоги мне

От горя она словно позабыла язык и стала говорить, как в первую ночь — казалось, с тех пор прошла целая вечность. Однако крик души ни с чем не спутаешь, и Мартин, в помощи которого мало кто о сих пор нуждался, не мог не откликнуться. Он забарабанил по клавишам, даже не перечитывая написанное:

«Милая, милая Каския!

Я понимаю, как больно кого-то терять. У меня никогда не было такого питомца, как у тебя. Я не мог из-за аллергии. Знаешь, что такое аллергия? Это когда от кожи или меха животных тебе становится плохо, а порой недалеко и до беды. Иногда я думаю, что у меня аллергия и на людей, даже на покупателей и коллег по работе. Наверное, мне с животными было бы проще, чем с людьми, не будь аллергии. Ты потеряла хорошего друга, зато тебе хватило смелости его завести, и вы всегда были рядом. На самом деле вы никогда не потеряете друг друга, потому что он навсегда останется в твоем сердце».

Строчки монотонно ползли к верхнему краю экрана и исчезали в ночи за далекими звездами. Мартин все писал, сбивался, но не заглядывал в текст:

«Мне недостает твоей храбрости, и поэтому у меня нет друзей, кроме тебя. Мы почти ничего друг о друге не знаем и, вероятно, никогда не узнаем, но ты стала дорога мне и твои страдания причиняют мне боль».

Он перевел дух и продолжил:

«Сколько себя помню, я всегда был одинок. Сам виноват. Не прячься в скорлупу от горя. Это проще всего и может затянуться слишком надолго. О, Каския, как же далеко…»

На последнем слове экран погас. Мартин потрясенно воззрился туда, где еще мгновение назад был текст. Ноутбук вдруг затарахтел, как старомодная швейная машинка или автомобильный двигатель с разболтавшимся нутром. Наконец затих, и на экране стали появляться новые слова. Они напоминали те искрящиеся символы, что вначале использовала Каския, пока не освоила человеческий язык, но стиль письма, да и тон соответствующих звуков явно принадлежали кому-то другому. Мартин, как и тогда, напечатал: «Мое имя Мартин Гелбер» и приписал почти с вызовом: «Я друг Каскии».

Реакция последовала тут же. Ответ на экране выглядел гневным воплем:

ТЫ

«Мое имя Мартин Гелбер, — напечатал снова Мартин. — Я друг Каскии».

Я ЗНАЮ ТЕБЯ

Казалось, ноутбук дрожит от возмущения, хоть грубиян и находился от него за много световых лет.

КТО ПЫТАЕТСЯ УПРАВЛЯТЬ МОИМ РЕБЕНКОМ

Пораженный, Мартин в ужасе уставился на экран.

«Ребенок? — напечатал он в ответ. — Я говорю о Каскии!»

На сей раз голос прозвучал не так грозно, и слова появлялись медленнее.

МОЙ РЕБЕНОК

МОЯ ДОЧЬ

Невольно вспомнив Айвена из супермаркета, Мартин напечатал: «Я не знал…»

Голос всё ещё обращался на экране в заглавные буквы, но тон больше не звучал обвинительно.

ДОЛЖНО БЫТЬ, ТАК И ЕСТЬ

КАСКИЯ ЛЮБИТЬ РАССКАЗЫВАТЬ

ИСТОРИИ

ЛЮБИТ ИСТОРИИ.

— Верно, — тихо сказал Мартин, вспоминая их беседы, и напечатал: «Значит, она не знаменитая певица и музыкант?»

ЛЮБИТ ПЕТЬ

«Разумеется! А печальная история о смерти питомца?»

СМЕРТИ

ДА

СТАРШЕЙ СЕСТРЫ

— О Боже! — воскликнул Мартин.

ХОРОШАЯ

ДЕВОЧКА

ХОРОШАЯ ДЕВОЧКА

«Верно, — напечатал в ответ Мартин. — Умная девочка. Не ругайте её, пожалуйста».

Голос промолчал. Мартин неторопливо отстучал на клавиатуре: «Ваша дочь меня изменила. Не знаю, как ей удалось, но благодаря ей я стал другим. Может быть, лучше, кто знает, во всяком случае, я уже не тот, что прежде. Расскажите ей об этом».

Снова нет ответа. Мартин уже сомневался, не покинул ли его собеседник, но всё же продолжал: «Позвольте вам задать ещё один вопрос. Каждый раз, когда мы с Каскией говорили, на экране появлялся образ самой красивой женщины, какую я когда-либо видел. Мне казалось, это её фотография. Наверное, я ошибался?»

ПРОЩАЙ КАСКИИ ДРУГ

— Прощайте, — тихо проговорил Мартин, — Прощай, Каския!

Ноутбук умолк, экран потух. Мартин нажал «Клавишу всевластия». Ничего. Родилось необъяснимое ощущение, будто ничего уже не вернуть. Компьютер сослужил службу, во всяком случае ему. Он захлопнул крышку, вынул кабель питания из розетки, обернул вокруг корпуса и положил ноутбук в ящик стола.

Включив кофеварку, он выпил пару чашек крепкого кофе и позвонил Барри. Когда его кузен — судя по ворчливому голосу, с похмелья — снял трубку, Мартин спросил:

— Барри, помнишь старый розыгрыш с «Принцем Альбертом»?

— Принцем Альбертом? Чего? — Точно с перепоя.

— Забыл? Отличная забава для детишек, скучающих дома в дождливый день. Звоним в табачную лавку и спрашиваем, есть ли у них «принц Альберт в банке». Ну как, вспомнил?

— А то! — Барри сипло усмехнулся. — Они отвечают «да», а мы такие: «Освободите его скорее, пока не задохнулся!», и надрываем животики от смеха. Они обзывают нас мелкими негодяями и бросают трубку… На кой хрен тебе эта чушь взбрела в голову?

— Да так, вдруг нахлынули воспоминания.

— Старик, я тут слышал про Лорейн. Да уж, паршиво. Ты как, в норме?

— Вроде того, только вот кто бы мне объяснил, что сейчас «норма»… и тем не менее.

Смысл в том, что за поворотом тебя ждет кое-что получше, и намного. Как говорят в Риме, «лови выходные». Старина Барри сведёт тебя с первоклассной красоткой. Ты еще не слетел с катушек от своей свободы?

— По-любому слетел, — неожиданно для себя улыбнулся Мартин, — а насчет свободы, там видно будет.

В трубке послышался шум воды из крана.

— Извини, я тут пытаюсь одной рукой развести «алка-зельцер». Ты это, по-прежнему доволен тем компьютером, что я тебе продал? Если что, у меня есть на него покупатель.

— Не надо, — без долгих колебаний ответил Мартин, — я вполне доволен. Очень полезная штуковина.

Барри победно хохотнул.

— Разве я не обещал, что он изменит твою жизнь?

— Нет, но все равно спасибо.

Мартин расплылся в широкой улыбке. Он стоял с закрытыми глазами на кухне и прислушивался к вселенной.

Переводчик - Bettina

Редактор - Urietta

В качестве добровольных участников засветились: m_e_v, Vero_nika, grassa_green, Alrs