Казачество. Вехи Истории.

Каждый очерк предлагаемой читателям книги представляет отдельное повествование в единой событийной цепи истории, деяний, жизни и быта казаков.

Очерки о казачестве написаны на основе архивных данных, летописей и сказаний, а также трудов В. Ключевского, С Соловьева, А. Гордеева, К. Абаза, И. Забелина, А. Гнеденко и других историко-литературных источников.

Книга рекомендована к изданию в качестве учебного пособия для курсантов казачьей школы им. атамана Платова решением Малого Круга Союза казаков Подмосковья.

Топилин Петр Евгеньевич с сыном Евгением

Автор книги “Казачество. Вехи истории” атаман Союза казаков Подмосковья Топилин Петр Евгеньевич, родился в хуторе Большой, Волгоградской области, бывшего Усть-Медведицкого округа Войска Донского. Потомственный донской казак, действительный член Союза потомков Российского дворянства. Образование высшее, кандидат технических наук. Работал рабочим и прошел путь от начальника стройучастка до руководителя Главка. Имеет более ста опубликованных научных работ и статей.

В казачьем движении начал службу войсковым старшиной, затем был атаманом Голицинской казачьей станицы. В 1994 году на Большом Круге Союза казаков Подмосковья избран областным атаманом с присвоением казачьего чина (воинского звания) — генерал-майор казачьих войск. Благословлен Митрополитом Крутицким и Коломенским владыкой Ювеналием на служение Отечеству и казачеству.

Атаман П.Е.Топилин исповедует державно-монархические взгляды, ратует за русское национально-патриотическое правительство и за восстановление исконных прав казачества. Придерживается принципов: “Все для народа. Единство нации. Экономическая стабильность. Социальная справедливость. Равенство перед законом.” Выступает за возрождение великого, сильного и неделимого государства российского на базе соборности, духовных ценностей Русской Православной Церкви и военно-исторических традиций казачества.

Девиз Атамана:

“Жизнь — Богу,

служба — Отечеству,

Честь — никому”.

Атаманское правление Союза казаков Подмосковья.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Россия сейчас испытывает борение с силами зла и всякий труд и усердие важны для того, чтобы Святая Русь пребывала в непоколебимой вере в сердце каждого православного россиянина.

История породила истинное казачество, защищавшее единственное наше достояние, которым всегда была православная вера, оберегая ее, землю славян и других народов, населяющих государство Российское от многочисленных врагов. Достояние, вверенное Богом, не вмещают учебники истории, излагающие событийную канву человеческих деяний. Многовековая история казацкого воинства неизгладима в самой душе русского человека и нашим современникам небезынтересно знать бытие и самый дух жизни казацкой: удалой, бесшабашной, проникнутой безудержным патриотизмом, братской любовью и достоинством чести. Казаки — это рыцари Православия.

Предлагаемая читателям книга “Казачество. Вехи истории" - это посильная лепта в благородном деле воссоздания животворных начал Православной Руси, неотъемлемой частью которой было и остается казачество. Эта книга-своеобразный призыв автора Топилина П.Е. атамана Союза казаков Подмосковья, ко всем казакам, еще не чаявшим свободы и нынче свободу взявшими: знайте, казаки, к Вам обращаются незримые родные богатыри Вашего прошлого, познавайте, вспоминайте и почитайте их во славу России!

Священник Андрей Хмылов, Благочинный церквей Коломенского округа.

Из ничего ничего не возникает. Никто еще не видел, что заброшенная в степи дикая яблоня давала крупные, сладкие и сочные плоды. Точно также невероятно, чтобы на пустом месте возникло казачество, прославившееся столькими подвигами и талантами.

Корни казачества, образовавшиеся в начале новой эры, идут от генетических связей между туранскими племенами скифского народа (кос-сака) и приазовских славян (меото-кайсаров) с некоторой примесью аланов-асов или таалатов (донцов).

Знание и ознакомление с историей казачества представляет огромный интерес именно сейчас, когда в разных регионах России по инициативе с “низов” воссоздаются казачьи формирования, союзы, братства, землячества и объединения в духе старинных традиций.

Нынешние потомки казаков должны знать, какая страшная судьба постигла казаков: в 1920 году казачество несправедливо было упразднено, большинство казачьих семей репрессированы, уничтожены и раскулачены. Кроме физического уничтожения казаков старались истребить и духовно. Методично искажалось историческое значение казачества в судьбах России, насаждалась ложь, а сам облик казака представлялся, как нечто дикообразное. Так, газета “Известия ВЦИК” 4 февраля 1919 года писала: “Казачья масса настолько некультурна, что при исследовании психологических сторон этой массы приходится заметить большое сходство с психологией зоологического мира”. Или “... иногда приходится видеть казака, у которого в носу проделана дырка для вставления особого сорта кольцевого приспособления”. Авторы этих бредовых и человеконенавистнических высказываний — Троцкий и Ватецис, тогдашние руководители Красной Армии. А в приказе Реввоенсовета Республики кощунственный призыв: “Убивай — казаки не люди!” И приказ исполнили — это помнят в каждой казачьей семье, эта глубокая рана осталась в душе каждого казака. Но мы, казаки, православные христиане, мы выше мести и злобы!

Расскажем об истории, культуре и обычаях, о христианских заповедях казака, о нашей подлинной демократии, о благородных делах и ратных заслугах казачества перед государством Российским и Православием.

Изучение летописей, данные археологии, а также трудов древних историков и географов да ют определенное представление о родоначальниках возникновения и образования казачества, как народности, в процессе смешения различных племен, а также установить эпоху и места расселения казаков в первоначальных формах, время торжества среди них славянской речи.

Первоначальное название предков казаков у древних греков писалось как “Кассахи”. По скифски же “кассахи” означало— белые (саки) олени. Олень был знаком могучего племени саков.

От древности до сегодняшних дней жизнь казаков связана со Скифией Азиатской. Оседлая часть этих племен называлась Землей Касак (Приазовье и Тамань). В 860 году после проповеди Св.Кирилла кассаки приняли христианство.

Когда в 1240 году в Восточной Европе установилась власть Золотой Орды, все казаки оказались в пределах татарских владений, но остались автономны. Они сохранили язык и веру, имели во главе своей церкви казацких епископов. В 1261 году была учреждена особая православная епархия — Сарская.

Современное слово “казак” имеет несколько толкований: “Свободный, независимый человек”, “бродяга, разбойник”. Потом казаками стали называть воинов, живущих в свободных поселениях и несущих службу на границах.

С XVI века слово “казак” стало означать не только особое сословие в российском обществе, но и специальный род войск. Их национальный состав был разнообразный, но все православного вероисповедания. Казаки сохранили личную свободу, свободу от податей, но зато несли поголовную воинскую повинность, справляя за свой кош обмундирование, холодное оружие, лошадь с седлом, направляя казаков на службу. Только винтовку казак получал из казны. Царь признавался казаками как верховная власть, он был в их глазах носителем государственного и национального единства. Казачество немыслимо без Православия, только оно воспитывает казаков в небрежении к земным благам, в поиске подлинных духовных ценностей, в истинном служении народу христианскому. В своей борьбе с турками, татарами и другими кочевниками казаки видели свой долг, причем несли эту службу совершенно свободно, без принуждения, в силу добровольно принятой на себя задачей — охранять и защищать границы Отечества.

Вот основные вехи, связанные с участием казачества в наиболее крупных исторических событиях:

1380 год — казаки помогли Великому князю Московскому разбить татарскую орду и ликвидировать татарское иго, которое почти 300 лет владело русским народом;

1598 —1613 годы — казаки участвовали в изгнании поляков в Смутное время. В октябре 1612 года казаки приступом взяли Китай-город у поляков, когда Земское ополчение не решилось штурмовать Кремль. Именно казацкие атаманы, а не московские воеводы, отбили войско короля Сигизмунда от Волоколамска и принудили его возвратиться в Польшу. Дворянское ополчение, как утверждает русский историк Ключевский, во времена Смуты показало еще раз свою малопригодность к воинскому делу, которое было его сословным ремеслом и государственной обязанностью.

Уместно напомнить, что благодаря активной поддержке казачества в 1613 году на Земском Соборе Михаил Федорович Романов был избран на царство. А кандидатов было много, в том числе польский королевич Владислав, князья: Голицын, Мстиславский, Трубецкой, Воротынский, Пожарский. Дебаты у депутаций были шумные. Но только, как гласит предание, после подачи записки донским казаком Атаманом Филатом Межаковым в пользу боярина Михаила Романова (сына митрополита Филарета) было принято решение, в котором были слова: “... Прочтяше писание атаманское, бысть у всех согласен и единомыслен совет ...”. “Какое это писание подал атаман? — спросил князь Пожарский. “О природном царе Михаиле Федоровиче ...” — отвечал атаман. Смелый ответ атамана,

как будто бы, и решил окончательно дело — Михаила провозгласили царем. В этот критический для Россия момент на Соборе казаки заявили себя патриотами, решительно восстали против избрания царя из чужеземцев и сына “тушинского вора” (сына Марины Мнишек от Лжедмитрия).

В XVII веке казаки не только участвовали в войнах на стороне Московского государства, но донцы и запорожцы самостоятельно боролись с Турецкой империей, крымским ханом и королем Польским. В 1637 году казаки взяли сильнейшую турецкую крепость Азов, которая преграждала им выход в море.

Обращение казацких послов к царю Алексею Михайловичу о взятии Азова под свою руку осталось неисполнимым, так как в то время боярское правительство боялось войны с турками. Азов был под властью казаков более четырех лет, но потом они были вынуждены покинуть его, держа осаду 250-тысячного турецкого войска. Знаменательно, что позже император Петр I дважды ходил походом на Азов и только в 1698 году эта крепость была покорена и стала окончательно российской.

В XVI — XVII веках казаки прославлялись своими походами в неизведанные края во главе с атаманами Ермаком Тимофеевичем, Поярковым В.Д., Атласовым В.В., Хабаровым Е.П., Семеном Дежневым. Они творили правое дело в приращении России Сибирью и Дальним Востоком.

Часть казачества участвовала в крестьянских войнах и восстаниях под руководством Болотникова И.И., под предводительством Разина С.Т., Пугачева Е.И.; в национально-освободительных войнах украинского и белорусского народов в 1648 — 1654 годах.

Следует отметить также участие отрядов казаков в географических экспедициях Семенова И.И. и Пржевальского Н.М. по освоению новых земель в Центральной Азии.

При нашествии Наполеона на Россию в 1812 году казаки пошли на войну поголовно (от 17 до 60 лет) под командой донского атамана Платова М.И. и активно способствовали разгрому французской армии.

Знаменательно, что в честь атамана Платова в Союзе казаков Подмосковья функционирует школа, названная его именем. Здесь юные казаки проходят подготовку к воинской службе, как велось в старину.

Трудами Гребенских и Терских казаков была создана Кавказская кордонная линия, которая впоследствии стала исходной позицией продвижения России вперед и подчинения горцев.

Россия знает и помнит имена полководцев: графа Платова М.И,, Денисова А.К., Иловайского А.И. — героев войны с Наполеоном, Слепцова Н.П. — героя Кавказской войны, Корнилова Л.Г., Краснова П.И., Каледина А.М. — казачьих генералов — патриотов, участвовавших в первой мировой войне 1914 года. Последним атаманом всех казачьих войск был великий князь Алексей Николаевич Романов, безвинно убиенный.

Уместно назвать также имена ученых и литераторов, выходцев из казачьей среды: историка Щербина А.Ф., геолога Мушкетова И.В., металлурга Асеева Н.П., профессоров: Потанина Г.Н., Топилина П.К., Пашутина В.В., писателей и поэтов — Кумова Г.М., Крюкова Ф.Д., Леонова А.А., Туроверова Н.Н., художника Дубовского Н.Н.

И, наконец, в преддверии развязывания Германией войны, Советское правительство 20 апреля 1936 года отменило существовавшие для казачества ограничения, касающиеся службы в Красной Армии. Стали формироваться казачьи части. Активно сражались с немецкими захватчиками кавалерийские казачьи корпуса генералов Доватора Я.М., Белова П.А., Силиванова А.Т,, Кириченко И.Я., где казаки-воины показали высочайшие образцы самоотверженности и мужества. Вечная память павшим героям-казакам всех поколений!

II

Казачество быстро заселило и освоило плодородные земли окраин России и Украины, которые никому не принадлежали. Казачьи поселения на Дону, Тереке, Кубани, Оке, Днепре протянулись с юга Уральского хребта и берегов Каспия с востока на запад, с северных берегов Азовского и Черного морей до Карпат. Места от Волги до Днестра назывались “Диким Полем”. Казаки владели этими территориями по праву захвата и справедливо считали, что эта земля не пожалована им Москвой, а завоевана казачьей кровью и закреплена могилами предков. Жизнь в пограничной зоне подвергала казака ежеминутной опасности со стороны орд кочевников. Поэтому поселения казаков были устроены в виде укрепленного стана, обносились земляными валами, рвами и частоколами. Мужчины все всегда были вооружены.

Уклад жизни определялся — здесь было полное равенство и на руководящие посты избирались казаки, отличающиеся умом и личной храбростью. Власть была выборная, при этом никакие привилегии по происхождению, знатности рода или иным основаниям казаки не признавали — это была настоящая демократия. Духовенство также было выборное. Священник не только исполнял религиозные потребности казаков, но был для них учителем и судьей. Казаки глубоко преданы православной христианской вере и отличаются полной веротерпимостью.

Все основные и принципиальные организационные и военные вопросы решались на общем собрании — Войсковом Круге. Атаману была подчинена исполнительная власть и все вооруженные силы. Слово “Атаман” — тюрского происхождения, корни “ата” — отец, “ман”— темен (10 тысяч, т.е., командир отряда числом в 10 тысяч. “Есаул” — буквально, с тюрского — распорядитель, исполнитель повелений. Система наказаний, в частности, ответственность всех за трусость или предательство, почти без всякого изменения была принята казаками от золотоордынцев. Создавая самостоятельные порядки, свое управление, казачий “присуд” — войсковое право, казаки сохранили тесную связь с Россией, как религиозную, так и политическую, национальную и культурную.

Во внутреннюю жизнь казачьих земель центральное правительство не вмешивалось. Связь осуществлялась через Посольский приказ, ибо все казачьи земли находились на положении как бы союзных. Казаки за службу получали царское жалование в виде определенной суммы денег, хлеба, сукна, а также вооружения — пищалей, пушек, пороха, ядер и свинца. При Петре I казачьи вольности были значительно урезаны.

В воинских частях казаками командовали только казаки. Офицер и рядовой вырастали вместе в одной станице, как вместе росли их отцы и деды. Казак-офицер отлично знал психологию каждого подчиненного, на что он годен, как будет вести себя в бою. Только при таких условиях создается гармоничное единство воинского подразделения (взвода, сотни, полка), которая наделяет его непобедимой силой. Такие предпосылки в современной русской армии сейчас отсутствуют. Союз казаков Подмосковья ратует за возрождение казачьих войск и передачи им функций охраны границ Отечества. Это будет самая надежная и дешевая армия в мире.

В начале XX века в России было 11 казачьих войск, самое большое — Донское (территория 1,5 млн.десятин, население — 1,5 млн.человек), Кубанское, Терское, Астраханское, Уральское, Оренбургское, Семиреченское, Сибирское, Забайкальское, Амурское и Уссурийское. В 1916 году численность казаков составляла 4,5 млн.человек, и казачество ведало территорией на площади 63 млн.десятин. Служивый состав войск — 474 тыс.казаков.

По уставу военной повинности 1874 года казаки состояли

на военной службе с 18 до 38 лет. Первые три года значились в “приготовительном” разряде, из них два года находились в станицах (дома), третий — в лагерях. За этот срок казаки должны были снарядиться и обучиться военному делу для прохождения строевой службы в войсках. Двенадцать лет казак находился в строевом разряде, причем, последние 4 года проживал в станице, в семье. В Минобороне РФ ведутся разговоры о реформе в армии, “демократы”, толкующие о службе на профессиональной основе на западный манер, когда у нас есть собственный, российский опыт. Необходимо изучить систему службы в казачьих войсках и рационализировать ее применительно к современной обстановке. Главное в казачьей системе прохождения службы то, что молодой воин, который еще не обучен, никогда не вводился в боевые действия как “пушечное мясо”. Нынешним армейским генералам надо было бы это учесть в вооруженном конфликте в Чечне. Командир всегда должен беречь своих солдат — эту заповедь атаманы и есаулы всегда помнили и выполняли как отеческий долг.

III

Казаки были и остаются рыцарями Православия, борцами за чистоту веры, и пострадать в борьбе с неверными и еретиками они считали для себя превыше всякой чести, знаком божественного благословения. В воинском кличе, с которым обращались атаман и старшины к честным и отважным сынам своего племени была отражена сердцевина казачьей натуры: “... кто хочет за веру христианскую быть посажен на кол, кто хочет быть четвертован, кто готов претерпеть всякие муки за святой крест, кто не боится смерти — приставай к нам. Не надо бояться смерти — от нее не убережешься. Такова казацкая жизнь.”

В основе характера казака, как и вообще русского человека, была какая-то двойственность: то он очень весел, шутлив, забавен, то необыкновенно грустен, молчалив, недоступен. Это объясняется с одной стороны тем, что постоянно глядя в глаза смерти, старались не пропускать выпавшую на их долю радость; с другой — философы и поэты в душе, они часто размышляли о вечном, о суете будущего и неизбежном исходе из этой жизни. Н.В. Гоголь в “Тарасе Бульба” так характеризовал казаков: “...не бывало ремесла, которого бы не знал казак — накурить вина, снарядить телегу, намолоть пороху, справить кузнецкую,

слесарную работы, и, в прибавку к тому, гулять напропалую, пить, и бражничать, как может один русский — все это ему было по плечу”. Хотя казаки всегда считали, что пьяница в походе не достоин даже христианского погребения... Казацкий характер подобен кремню. Не хрупкими людьми были казаки, иначе, как бы смогли они отстоять Русь и Православие и, в конечном счете, всю Европу от татарских орд и турецких полчищ.

В домашнем быту казаки были просты, умеренны и необыкновенно изобретательны. От лихорадки они пили водку с ружейным порохом, на раны накладывали растертую со смолой землю, ухитрялись в походе варить себе кашу в деревянных ковшах. Добывали себе пищу, в основном, охотой и рыболовством. Больше всего ценили хлеб — от каши до выпечки, — ведь это исконная славянская черта. Так велось в старину. На войне казаки отличались смелостью и исключительной маневренностью. Они умели в любом положении “выиграть у неприятеля выгоды, скоропостижно на него напасть и нечаянно заманить”. Однако, главной военной хитростью казаков была их беспримерная отвага и вера в победу.

Знамя — это символ войскового, полкового соединения. Святыня, за которую казак обязан биться не щадя живота, не допуская его оскорбления или осквернения. Бунчук — знак Ставки, символ атамана в походе. В мирное время бунчук хранился в церкви и выносился только по праздникам, как подтверждение его значимости и присутствия атамана. Булава — символ воинской власти. Насека (посох) — символ гражданской власти атаманов всех степеней. Шашка — символ всей полноты прав казака, а также обладание им паевым земельным наделом. Шашка вручалась казаку стариками в 17 лет без темляка, в 21 год, при отправке на службу, казак получал погоны, кокарду и темляк. На кругу голосовали шашками. Ношение лампасов ведется исстари и имеет значение принадлежности к казачьему сословию, а по цвету — к войску. Лампас стал символом освобождения от всех видов государственных платежей, символ казачьей независимости и национальной обособленности.

Помня наши главные заповедные заветы предков, скажем с восклицанием: “Слава Тебе, Господи, что мы — казаки!” Казак, говоря о себе, издревле подчеркивал и выделял триаду:

— Казаком нужно родиться!

— Казаком нужно стать!

— Казаком нужно быть!

Тогда обретешь Царствие Небесное и Славу в потомках!

Как понимать эти постулаты? Постараемся расшифровать их для нынешнего поколения казаков и русских людей.

Первая часть — это наше исконное право на самобытность, на национальное самосознание и культуру; право на собственную историю и ее трактование.

Вторая — “казаком нужно стать” — принцип, говорящий, что существует нравственный идеал, к которому надо стремиться. Этот постулат повлек за собой юридические нормы в казачестве, т.е., не казак по рождению тоже может стать казаком, если он соблюдает дух и веру казачества, отличается в службе, то может заслужить право быть принятым в казачество по решению Круга.

Третья — “казаком нужно быть” — самое главное понимание в жизни — быть верным отечеству и православию. Этим только мы можем выслужить у Господа Царствия Небесного. Это воспитывает нас в небрежении к земным благам, в поиске подлинных духовных ценностей, в жертвенном служении народу христианскому.

Каждый, кто сейчас вступает в казачьи объединения и союзы, должен знать, помнить и соблюдать принципы казачьей нравственности, которые в основе своей имеют нормы христианской морали. Пуще всех злат и самой жизни ставь казачью волю. Но помни — воля твоя в воле Божьей, а потому, свободно избрав свой путь, служи верно. Помни, воля — не своеволие. Лихость — не разбой, а доблесть — не жестокость. Помни, храбрые — всегда добрые, потому как они сильны. Прощай врагам своим, не трать своей души на ненависть и зависть, и Господь продлит дни твои в мире и радости! Не мсти! Оставляй врага своего на суд Божий, и станет он скор и справедлив! Сказано Господом: “Мне отмщение, и Аз воздам!”

IV

1917 год — начало “Смутного времени”... Этот период характеризуется крушением фронтовых армий, но казачьи воинские части на германском фронте не разрушались, там устанавливалось демократическое управление при соблюдении государственного порядка. Законодательные права были закреплены: Войсковой Круг на Дону, Войсковая Рада на Кубани,

где выбрали войсковых атаманов, установили независимый суд и контроль за расходованием местных средств и другие административные меры. В исконных казачьих областях соблюдался полный порядок, жизнь шла спокойная, права личности строго соблюдались, имущество не подлежало революционному отчуждению.

Когда большевики свергли Временное правительство в Петербурге и пришли к власти, то казачество не признало эту власть как общероссийскую. Казачьи территории были объявлены самостоятельными до образования в России всенародно признанной государственной власти. Справедливости ради надо сказать, что только казаки из всего населения России организованно и повсеместно встали в строй на борьбу с насилием новой власти — ведь они и прежде не терпели посягательств на свои вольные права и землю. Эта борьба (скорее защита) была их законным правом. Некоторые лидеры большевиков и Красной Армии вводили в заблуждение общественность и народ России, утверждая, что казаки — это контрреволюционеры и хотят снова посадить царя на престол. Эта клеветническая пропаганда против казачества преследовала цель полного уничтожения его как особого российского сословия. На самом деле казаки вели вооруженную борьбу за право устраивать свою жизнь самостоятельно, за свободу и против грубого насилия (продразверсток, изъятия имущества, раскулачивания и других репрессивных мер), за действительную демократию и против диктатуры пролетариата, за государственность, за право и порядок, против произвола и анархии в стране. И теперь “политики”, снова высказываются против казачества, расценивая его взгляды, как мировоззрение “мракобесов”. Опять ложь, как и прежде, связанная с человеконенавистнической логикой.

К сожалению, борьба казаков в те годы не увенчалась успехом. Силы были неравные. Служивые казаки вынуждены были покинуть пределы исторической Родины с семьями. Ушли не только “золотопогонники”, но целые полки и сотни, с оружием в руках, оказались в эмиграции. Дальнейшая судьба этих патриотов — казаков, представлявших цвет нации, до сих пор является предметом спорных толкований и ожидает справедливой оценки, реабилитации перед Отчизной и русским народом.

Входя самостоятельным племенным Союзом в различные государственные объединения по всему Приазовью и Дону (например, в казарский каганат) предки казаков — кассаки выгнали из-за Волги печенегов и принудили их уйти за Донец и Днепр. Здесь повсеместно уже зазвучала славянская речь. Об этом знали греки, давшие своими свидетельствами основание автору российских Четий-Миней утверждать, что жители Приазовья, “коих греки козарами римляне же татарами называли” был народ скифский, языка славянского, страна же была близ Меотического озера”. Население было смешанным в землях Южного Поволжья и Подонья — это речь идет о бродниках - предках донских казаков.

Казачий антропологический тип и казачья разговорная речь формировались в обстановке количественного преобладания приазовских славян. Не напрасно казачий язык раньше считался славяно-татарским и нынче в территориальных поселениям казаков (станицах, хуторах) еще бытуют много вкраплений туранских слов и оборотов речи.

В 965 году Земля Касак была завоевана Киевом, где правил один из Рюриковичей Мстислав Владимирович, который после смерти отца отделился от Киева со своими кассаками (косаги, казяг) и занял донецкие степи вплоть до Чернигова. В бою под Лиственом Мстислав разбил киево-новгородского князя Ярослава и образовал державу с названием “Тьмутаракань”, которая до 1060 года объединила в своих границах всех кассаков и простиралась от Кубани по всему Подонью, Донцу и Северщине, включая Курск и Рязань.

Потеря величия казачьей державы началась с приходом в черноморские степи племенного союза копчаков и половцев. Однако, собственно Земля Касак вместе со своей столицей Тьмутараканью еще полтора века оставалась независимым княжеством.

Жители центральной степной части государства, занятой половцами, отошли в лесостепь и боролись против них сообща с Русью, под именем “черных клобуков”. В русских летописях этот народ (черные клобуки) назывался черкасами и казаками.

Казаки жили стойкими семейными общинами с самоуправлением, а главное, общим чувством родства между собой. Днепровские и Перекопские казаки отделились от власти Крыма в XV веке; Азовские казаки оставались на месте до XVI века, а

затем переселились ближе к Северной Земле, где объединились с общиной казаков-белгородцев. Последними ушли от ханов ордынских и ногайских астраханские казаки, соединившись с донскими. С XVI века жизнь казаков оказалась связанной с судьбами Великого княжества Московского, в условиях постоянной турецко-татарской угрозы. Протестом против этой необходимости явилось образование двух “речных республик” на Дону и Днепре, которые послужили очагами казачьей независимости и главными центрами объединения казачьей народности. Сюда, на родную землю, возвращались казаки из Польши, Литвы, Турции и различных русских земель. Так родилось “казачье государство”, как бы в недрах государства российского, сохраняя самостоятельность и военный совет с Москвой, с Россией.

Устои демократии у казаков непоколебимы. И сейчас, когда в России возрождаются в современных экономическо-политических условиях былые территориальные казачьи объединения, они непреклонны: выборность, свобода слова, уважение и подчинение старшим, верность старинным Заповедям, Православию и Отчизне. Вершителем судьбы казака является Круг (общее собрание) и его решения (приговор) имеют силу закона.

В старину казаки обыкновенно собирались на общий войсковой круг избирать войскового атамана, старшину, есаула и писаря. Традиция эта сохранена и в нынешнем возрождающемся казачьем движении: демократично избираются Атаманы Союза, братства, объединения на Большом Круге. Беспрекословное подчинение Атаману и правлению для каждого казака строго обязательно.

Но вернемся к истории, устоям и обычаям наших предков. Шумны, а порой и драчливы были собрания казаков, но как только достигала весть о неприятеле и угрозе наступала тишина и порядок, даже самые буйные головы становились послушными и исполнительными. Решение на круге принималось простым большинством голосов присутствующих казаков. Полная опасностей жизнь создала людей с сильными характерами, неустрашимых, выносливых, выработала в них находчивость, умение защищать свою жизнь, свои права и имущество. Среди казаков царило полное равенство, и на руководящие посты выбирались те казаки, которые отличались умом, знаниями,

талантами и личными заслугами. Атаманы и старшины всегда были глубоко преданы своей христианской православной вере и отличались полной веротерпимостью в своем войске. Этим традициям мы и будем следовать сегодня при формировании казачьих объединений и подразделений, чтобы с самого начала не допускалось никаких привилегий ни по богатству, ни по занимаемому положению, или каких-либо других.

Отдаленные на тысячи верст от тогдашних государственных центров, казаки должны были сами создавать для себя власть на местах. Это была власть выборная, ограниченная в своих действиях только волею народного собрания казаков Войскового Круга. Атаману были подчинены все вооруженные силы, равно как и исполнительная власть и гражданские учреждения. Решениями Круга создавались Право и Законы, которые становились традициями и обычаями, что практически охватывало все стороны казачьей жизни.

Будучи в душе поэтами и мечтателями, казаки всегда выбирали для своих жилищ (городков, станиц, куреней, хуторов) самые живописные места, чтобы любоваться ландшафтами, предаваясь тихим думам и возвышенным размышлениям. Хозяйственная сторона тоже бралась во внимание: рыбный промысел, сенокос и пастбища, лес и камыш для строительства хат и дворов...

Вспоминая родные казачьи места, хутора и станицы в Верховьях Дона, по степным речкам Медведица, Хопер, Бузулук, Иловля (ныне Волгоградская область), восхищаешься: предки наши в домашнем быту были необыкновенно практичны, опытны и изобретательны, выбирая для своих поселений такие богатые и удобные места. И сейчас эти места сохранили свой необычный колорит: хаты с камышовыми крышами, беленые завалинки, ограды из плетня, колодцы с журавлями, цветущие яблоневые и вишневые сады, левады с ежевикой...

Военная тактика у казаков была своеобразна и отвечала условиям их приграничной жизни. О нависшей опасности набега кочевников Атаман оповещался с помощью двойной цепи пикетов и дальних конных разъездов, которые зорко следили за продвижением неприятеля. Когда объявлялась тревога, на Круге избирался Походный атаман, после чего все вместе творили молитву, и отборные сотни выступали вперед и сторожили врага, затаившись у бродов и перевозов, другая

часть казаков выставлялась в тыл, в засады. Отряды казаков четко подразделялись на сотни и полусотни, которыми командовали соответственно есаулы и сотники. Казаки одинаково умело могли сражаться и конным строем и пешим. Нападали же казаки по старинному скифскому обычаю всегда “лавой”, т.е. длинным разомкнутым строем и охватывали противника с флангов и заскакивали ему в тыл. За первой лавой следовали вторая, потом третья. Редко кто мог устоять, заслышав гиканье у себя за спиной и видя ощетинившиеся казацкие пики перед глазами. И закаленные в набегах татары, и хищные ногаи и калмыки избегали встреч один на один с казаками в открытом поле.

Постоянные тревоги и частые войны приучили казаков не привязываться ни к чему земному, ценить истинных друзей и верность долгу, а в самые отчаянные минуты уповать на Бога и Богородицу. С другой стороны, всегдашняя бранная жизнь порождала у них беспредельную удаль и бесстрашие, сознание своей силы и ловкости, уверенность в конечном успехе.

Основное воспитание детей проходило в семье. Каждый казак с малолетства знал и хранил в сердце Божью заповедь: "Чти отца и матерь твою, да благо те будет и будешь долголетен на земли”. Слово отца в семье было все равно, что слово атамана для войска — ему следовали беспрекословно. Вообще надо сказать, что обучение ратному делу начиналось буквально со дня рождения казака. Как только появлялся ребенок на свет “на зубок” ему клали стрелу, потом пулю, а ручонками давали потрогать лук или ружье. На седьмой день младенца крестили, давая имя строго по святцам. В сорокадневном возрасте его облачали в кольчужку и прицепляли сбоку “шаблюку”, после чего отец возвращал его матери со словами “вот тебе казак”. Когда у ребенка прорезались зубы, его верхом везли в храм и служили молебен святому Иоанну воину, чтобы он рос храбрым и преданным Богу и Православию. Постепенно от отца к сыну передавалось искусство верховой езды, стрельбы, слаженность боевых действии и взаимовыручка. Так вырастали целые поколения казаков...

В походе казаки делились по сумам, т.е. десяток воинов держали одну суму, в которой хранился как военный запас и провиант, так и последующая добыча. Отсюда и выражение “односум”. что означает боевой товарищ, с которым все поровну: и радости и опасности. Вообще в старину казаки жили просто, честно, дружно. Краж и обманов не было, все кто что-то имел или приобретал, делили между собой, как в единой семье, без всяких расчетов. Простота нравов была по нынешним временам невероятная, пуще смерти казаки боялись греха, ибо знали, что в любую минуту могут предстать на суд Божий и тогда за каждый нечестный поступок придется платить сторицей.

Коренные донцы, потомки легендарных "черных клобуков" также как и сечевеки (запорожцы), раньше не женились и жили в своей военной общине. Однако с увеличением прихода в казачество “пришлого люда”, особенно из Московского Царства, традиция эта поколебалась, Вновь записавшиеся в казачество привозили с собой прелестных пленниц и начинали с ними жить безо всяких обрядов, без благословения церкви. Жених обычно выводил на площадь привезенную невесту и объявлял громко имя ее и говорил: "Буль же моей женой!”. Женщина падала казаку в ноги и на том “самодельный обряд” кончался. Распадались подобные браки так же легко. Уходя в поход, казак мог жену продать или вывести на площадь и выкрикнуть: “Не люба! Кто желает — пусть берет!” Если охотник находился, то он прикрывал "отказанную” полой, что означало защиту и покровительство. Эти вольности с женским полом растлевали молодежь, и тогда старшины порешили ввести в среде казачества законный брак, благословляемый родителями и освященный таинствами православной церкви. Но и после того, как семейная жизнь была узаконена, далеко не все казаки спешили связать себя узами брака. Наиболее преданные вере и заветам отцов без остатка отдавали все свои силы служению казачьей идее: "За Веру! Царя! И Отечество!”. Когда же лета и раны сгибали их, они постригались в монахи и доживали свой век в непрестанной молитве за други своя и торжество Православия.

Закономерно, что казаки влились в семью православной Руси. Собственная же история казачества и до сих пор остается малоизученной и нередко нарочито искаженной.

Мы рассказали о некоторых фактах, месте и значении казачества, роль которого в судьбах русского народа неоспорима. У нас есть непоколебимая точка зрения о казаках, как особой ветви славянского народа, занимающего часть России, с собственной культурой и обычаями, верностью Православию. Да, верна наша вековая убежденность, передаваемая от деда к отцу, от отца к сыну: “Казаки от казаков ведутся!”.

Присоединением Сибири к России мы обязаны казачеству. К границам Сибири казаки приближались постепенно. Сначала они помогли Московским государям покорить Казань и Астрахань. При взятии Казани участвовало 7 тысяч казацких пик. "Огневое дело" при штурме было также в их руках.

Сибирью в былое время называли ту землю, которая лежала от Руси за Камой. Сибирь условно подразделялась на русскую (по эту сторону Урала) и "немощную” - просторы за Каменным поясом. В 1555 году хан Сибирского юрта Едигер прислал послов в Москву с просьбой к российскому самодержцу взять под защиту и утвердить спокойствие Сибири “немощной”. Едигер обязался платить дань. Вот с этого момента Иван Грозный стал именоваться повелителем Сибири.

В конце царствования Ивана Грозного старшина Качалинской станицы (ныне она относится к Волгоградской области) Ермак Тимофеевич вместо того, чтобы охранять границы от Астрахани до реки Дон, занялся со своими станичниками разбоем на Волге. Он навел страх не только на проезжих купцов, но и на улусы кочевников, подданных московского царя. Ермак перерезал все пути между Москвой и Астраханью. На стругах он ходил в Хвалинское море, где захватил заморских послов (из Персии) к государю, суда их потопил, а добычу раздал казакам. За такие деяния царь Иван Грозный осудил (заочно) Ермака и его четырех помощников (в том числе Ивана Кольцо) к смертной казни. Тогда казаки, спасаясь от гнева царя разбежались в разные стороны: Ермак на Каму, другая буйная ватага осела в устье Терека, атаман Нечай со своей дружиной перешел в привольные места Яика (р.Урал), что дало впоследствии начало организации Яицкого казачьего войска.

Иван IV повелителем Сибири был в то время только номинально. Об этом говорит, в частности, такой факт. Родственник Едигера Кучум умертвил его и стал ханом. Кучум был хитер и коварен, как настоящий азиат. Он убил посла Ивана Грозного и после не отвечал на запросы из Москвы. Царь понимал, что удержать Сибирь, когда велась война со Шведами за Ливонию и с Речью Посполитой за западнорусские земли невозможно без дополнительных средств и войск. Помочь царю вызвался купец Григорий Строганов, контролирующий огромную территорию в бассейне рек Камы и Чусовой. Человек

предприимчивый и богатый, он решил снарядить военную экспедицию из казаков. Путь продвижения был определен в земли вогулов и вотяков. Атаманом был избран опальный донской казак Ермак Тимофеевич, пользовавшийся непререкаемым авторитетом среди казаков, благодаря своему решительному характеру и боевому опыту. В дружине Ермака были также опальные атаманы Пан и Василий Мещеряков, а также осужденный на смерть Иваном Грозным за разорение города Самарчика Иван Кольцо.

Перед походом Ермак обязал свою рать “обетом целомудрия” и в дальнейшем карал жестоко провинившихся за всякое “дело студное”, веря, что и с малым числом добродетельных воинов можно победить многочисленного врага, ибо в этом случае их помощник — сам Господь.

Казацкое воинство двинулось в поход 1 сентября 1581 г. Первоначально плыли вверх по реке Чусовой, затем повернули на Серебряную реку, а оттуда волоком перетащили свои небольшие суда в речку Жеравлю, впадавшую в Тагил. Узнали, что князь Епанча - данник Кучума - сидит в городке на месте нынешнего Туринска. Залп казаков рассеял людей Епанчи. Беглецы принесли весть Кучуму, что русские воины имеют такие луки, которые дышат огнем, стрел не видно, но ранят и бьют насмерть. Кучум, однако, не испугался, собрал войско и стал ждать Ермака на берегу Иртыша на горе Чувашево. В предстоящей битве на каждого казака приходилось 30 человек чуди. Силы у противника были превосходящие.

Собрался казачий круг: что делать дальше? Раздавались голоса за отступление.... Тогда Ермак произнес зажигательную речь: “Воспомянем, братие, обещание свое, како мы честным людям перед Богом обеты и слово свое даша, и верившися крестным целованием, елико всемогий Бог нам помощи подает, а отнюдь не побежати, хотя до единого всем умрети, а вспять возвратиться не можем срама ради и преступления ради слова своего, еже с клятвой обещахомся; аще нам всемогий, в Троице славимый Бог поможет, то и по смерти нашей память наша не оскудеет в тех странах и слава наша вечна будет”.

Это возымело действие на казаков, и круг единогласно решил: “Не “пременять” обета своего, пострадати за веру православную и послужить царю-батюшке”. На следующий день, 23 октября 1581 года произошла битва. Дело было правое —

кучумцы сражались насмерть, но казаки с Божьей помощью победили. Кучум бежал. Ермак вступил в столицу Сибирского ханства в город Искер (ныне Тобольск). Татары, вогулы, остяки били челом победителю.

Ермак послал Ивана Кольцо к царю с реляцией о покорении Сибири. Иван Грозный принял казака благосклонно и простил ему прежние вины. Государь за эту услугу наградил Ермака шубой со своего плеча, послал два кованых панциря и ковш серебряный, пожаловал отважного казака, атамана Сибирского,

— княжеским достоинством. Вскоре Ермак погиб. Татары напали ночью на спящих казаков. Ермак хотел доплыть до струга, но вода в реке была уже ледяная, да и подарок царский

— кованый панцирь был тяжелым... Подвиг Ермака не был напрасным. Казаки шаг за шагом продвигались вперед, на восток и прошли всю Сибирь до Великого океана. На реке Туре ими в 1586 году был заложен город Тюмень, вблизи Искера — Тобольск. В 1592 г. был основан Березов, тот самый Березов, где светлейший князь Меньшиков Александр Данилович — сподвижник Петра Великого — был в ссылке с дочерьми и завершил там свой жизненный путь.

В 1598 году хан Кучум был окончательно разбит казаками и взят в плен. В 1604 году возник город Томск. Казаками был основан город Кузнецк в 1617 году. Воевода Дубенский с 300 казаками в 1621 году закладывает город Красноярск. Атаман Порфирьев строит Братский острог на Ангаре. Казак Бекетов спускается вниз но Лене и закладывает Якутский острог. В 1643 г. Василий Поярков проникает на Амур, и казаки основывают там Нерченский острог — так началось освоение Амурского края и всей Даурии.

Казак Семен Дежнев в 1668 году добрался до края земли — пролива, разделяющего Чукотку и Аляску. В 1898 г. русские появились на Камчатке, оставив здесь городок Нижнекамчатск.

Перечитывая историю освоения Сибири, отмечаешь мудрую политику русских царей в деле освоения этого обширного пространства: наряду с продвижением казаков, строительством городков и острогов, велось последовательное заселение Сибири переселенцами из центральных областей России. В скором времени это значительно подняло жизненный уровень туземцев,

“колонизаторы” несли для диких народов развитую культуру и чистейшую в мире религию — православие. Вот исторические вехи продвижения казаков на Восток и освоения Сибири.

В заключение необходимо констатировать, что первооткрывателями и основателями почти всех нынешних городов в Сибири являются казаки. Одни несли в них гарнизонную службу и назывались “городовыми”, а другая часть казачества охраняла границы Сибири и проживала на пограничных постах — они получили название “пограничные”. Россия приросла Сибирью, благодаря предприимчивости, труду и отваге казаков. Вечная слава казакам — покорителям Сибири!

Прошло без малого четыре века от дней покорения Сибири, а образ Ермака жив, не тускнеет, сердечен и любим не только казаками, а всем русским народом. Ермак — смелый, вольнолюбивый патриот, отменный храбрый воин, широкая русская натура, богатырь и честный русский человек.

На Урале, куда ни повернись, увидишь и услышишь о многом, связанном с его именем: Ермаков камень, нависший над рекой Чусовой, Ермакова пещера, Ермаковы хутора на Сылве; Ермаково городище на мысу у Серебрянки; Ермаков перебор на Чусовой; Ермакова речка, приток Чусовой, Ермаков родник. И, наконец, Ермакова заводь, в устье Вагая, где погиб прославленный атаман.

Казаки из станицы Малодельской, что на речке Медведица, и где покоятся мои предки — род донских казаков Топилиных и Страховых, часто играют в застольях песню о Ермаке — “На речке было на Камышинке”. Этот сказ о Ермаке — любимая песня казаков-фронтовиков, с которой они прошли от Сталинграда до Берлина...

Сохранив в этом очерке историческую правду, я старался передать дополнительно то, что оставили во мне дед и отец, а также станичные казаки старшего поколения от своих рассказов и сказаний о подвигах Ермака Тимофеевича и его дружины.

В православном церковном календаре 4 ноября — это праздник в честь Казанской иконы Божьей Матери, который был установлен в благодарность Божьей Матери за избавление Москвы от польской интервенции в “смутное время”. Наши православные соотечественники тех событий понимали, что нашествие иноплеменников попущено за грехи. Перед решающими военными действиями казаки, воины дворянского ополчения и весь народ наложили на себя трехдневный пост. Всенародно молились Господу и Его Пречистой Матери перед ее чудотворным образом, привезенным в войска Дмитрия Пожарского из Казани. По ходатайству Пресвятой Девы гнев Божий над русским народом был переменен на милость. Об этом сообщил ополченцам святитель Арсений, находившийся в польском плену и получивший чудесное знамение. Воодушевленные этим радостным известием казачьи отряды и сотни князя Трубецкого и донского атамана Заруцкого в этот день 1612 года штурмовали Китай-город и освободили Москву от польских захватчиков.

Смутное время — это целые страницы истории России: здесь и крах династии Рюриковичей, и царствование Годунова и Шуйского, и польская интервенция с правлением их ставленников — Лжедмитрия I и II, и восстание казака Ивана Болотникова, и авантюра Марины Мнишек, и борьба за престол атамана Заруцкого, и, наконец, изгнание поляков из Руси.

Постараемся кратко сообщить о развивающихся событиях того далекого прошлого с отражением роли казачьего движения.

В роковую ночь на 15 марта 1584 года, в кремлевских покоях, изнемогая от страшной боли, уже целый год, со скованным позвоночником, умирал всесильный царь Иван Васильевич Грозный... Последние дни царя были отягощены не только физическими страданиями, но и мучительными размышлениями о своем преемнике.

В 1598 году безвременно ушел из жизни сын Ивана Грозного, не оставив наследника, - царь Федор Иванович... Родившийся за два года до смерти Ивана Грозного, малолетний царевич Дмитрий с матерью Марией Нагой, ближайшими родственниками и свитой в 1584 году были высланы в город Углич. При не совсем ясных обстоятельствах царевич Дмитрий погиб во дворе своей углической резиденции 15 мая 1591 года. Рюриковичи лишились последнего наследника престола,

разразился династический кризис... Об этом событии написано множество исследований, часто весьма противоречивых. Наиболее достоверна следующая канва легенд, что малолетнего царевича Дмитрия зарезали по тайной указке Годунова -боярина татарского происхождения.

Патриарх Иов высказал мысль о венчании на царство большого боярина Бориса Годунова - зятя покойного царя Федора. Земский Собор утвердил предложение патриарха и после организованного крестного хода 21 февраля 1598 года Годунов официально стал царем. Произошло страшнейшее в истории России святотатство, и гнев Божий покарал наших предков — началось дикое лихолетье и смута.

Эти политические события породили начало смутного времени, которое осложнялось социальным положением в стране: в 1602—1603 годах был страшный неурожай, крестьяне целыми селами покидали обжитые места и уходили в дальние земли Поволжья и Восточной Сибири, в народе сложилось убеждение, что “Борис-де несчастен на царстве”. И вот в этот напряженный момент, как раз в начале 1604 года, на русско-шведской границе было перехвачено одно письмо иноземца из Нарвы, где черным по белому было написано, что будто бы сын Ивана Грозного не был убит, а счастливо спасся и сейчас находится у казаков, скоро будет в Москве с большим войском. Тогда же возникли слухи, что молодой человек из свиты вельможного польского магната Адама Вишневецкого — это и есть русский царевич. Так в Польше объявился Лжедмитрий-I, беглый монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев (Юрий в миру). Лжедмитрия-I поддерживает польская шляхта и сам король Сигизмунд III, расчитывающие с его помощью расчленить и ослабить российское государство. Заинтересовались самозванцем также иезуиты, надеясь распространить католичество среди русского народа. Гришка Отрепьев готов служить Польше и иезуитам, дабы взойти на престол, поэтому он тайно вступил в их орден. Самозванец рассылал “прилестные” грамоты, в которых обещает всяческие блага русским дворянам, казакам и крестьянам. Наш доверчивый народ обещаниям этим верит и переходит на его сторону против царя Бориса Годунова.

13 апреля 1605 года Борис Годунов по невыясненным обстоятельствам, посла дипломатического приема и обеда с

иноземцами в Золотой палате, внезапно умер в кремлевском дворце от апоплексического удара.

Недовольство правлением Годунова было не только у боярства, но и зрело среди народа. Мысль о самозванце родилась у большого боярства с Романовыми во главе. Винить поляков, что они подставили самозванца в своих захватнических целях, не совсем верно: “самозванец был только испечен в польской печке, а заквашен в Москве”.

На престоле московских государей Лжедмитрий-I был небывалым явлением. Самозванец внешне выглядел некрасивым, ниже среднего роста, рыжеватый, с грустно-задумчивым выражением лица, что не отражало вовсе его духовной природы: богато одаренный, с бойким умом, с живым, даже пылким темпераментом, в опасные минуты доводившие его храбрость до удальства, был мастер говорить, обнаруживал довольно разносторонние знания. Царь-самозванец тотчас показал себя деятельным управителем, чуждался жестокости, сам вникал во все дела, каждый день бывал в Боярской думе, сам обучал ратных людей. Своими действиями он приобрел широкую и сильную привязанность в народе.

Лжедмитрий-I держался как законный, природный царь, вполне уверенный в своем царственном происхождении, на его лице никто из близких приближенных не подмечал ни малейшей тени сомнения в этом. Лжедмитрий обвенчался с Мариной Мнишек, дочерью польского пана. Предварительно, в Успенском соборе, за два часа до свадьбы, их коронуют с возложением шапки Мономаха. Подчеркнем, что Марина стала сначала русской царицей и только после женой Дмитрия.

Но в недрах боярства зрел заговор во главе с князем В.И.Шуйским. 17 мая 1606 года Москву разбудил набат колоколов, призывая народ изгнать поляков и их ставленников. Лжедмитрий-I яростно сопротивлялся, но его волокут на Красную площадь и убивают. Толпа сжигает труп, пеплом заряжают пушку и стреляют в сторону Запада — “откуда, мол, пришел, туда и проваливай!” Марину Мнишек отправляют в ссылку в Ярославль. На престол вступил 54-летний Василий Шуйский. Его признали царем келейно немногие сторонники большого титулованного боярства. Василий Шуйский являлся царем боярским, как сейчас говорят, — партийным, вынужденный править страной, считаясь с мнением кружка

знатных бояр. В историю России период правления Василия Шуйского вошел как бездарный, и им мало кто был доволен. Слухи о спасении Лжедмитрия-I пошли сразу с первых минут царствования Василия, то есть, о втором возможном самозванце. Во имя этого призрака уже в 1606 году поднялась против Шуйского Северная земля и заокские города с Путивлем, Тулой и Рязанью. На роль нового Дмитрия нашелся крещеный еврей Богданка, который служил у Гришки Отрепьева писарем. Эта кандидатура устраивала поляков для продолжения политики закабаления Руси.

Лжедмйтрий-2 с польско-литовскими войсками, усиленными казачьими отрядами, подошел к Москве и стал станом в селе Тушино. Он подвел под свою руку самую сердцевину Московского государства — территорию междуречья Волги и Оки. Страна распалась на две части. Противостояние “Тушинского вора”, такое прозвище дали Лжедмитрию-2, и царя Шуйского длилось три года.

В 1609 году в Москве возникло народное волнение, подстрекаемое недовольными боярами. Мятежники кричали, что царь Василий человек глупый и нечестивый, пьяница и блудник, что они восстали за свою братию, дворян и детей боярских. Царь был сведен с престола.

До этого предшествовало крупное сопротивление царским войскам. Так, на юге Руси зачинщиком восстания был князь Шаховской, который привлек на свою сторону Болотникова — бывалого человека. Казак Болотников (бывший боярский холоп) побывал в плену у татар и испытал турецкую каторгу. Воротился на родину уже как агент второго самозванца.

Движение, поднятое дворянами, Болотников повел в глубь общества, откуда сам вышел, набирал свои дружины из казаков, из бедных посадских людей, из беглых крестьян и холопов и натравливал их против воевод, господ и всех власть имущих. Поддержанный восставшими дворянами южных уездов, Болотников со своими сбродными дружинами победоносно дошел до самой Москвы, неоднократно громя царские войска. Болотников шел напролом: из его лагеря по Москве распространялись прокламации, призывающие холопов убивать своих господ, за что они получат в награду жен и имение убитых, избивать и грабить торговых людей, своим сподвижникам обещал боярство, воеводство, всякую честь и богатство. По этой причине

произошло разделение воинства из дворян и неимущих классов. Порфирий Ляпунов, Рязанский предводитель, и другие дворянские вожди, присмотревшись с кем имеют дело, что за народ составляет рать Болотникова, покинули его и перешли на сторону Шуйского. Таким образом, облегчили царскому войску разгром отрядов Болотникова. Болотников погиб, но его попытка выступления против Шуйского нашла широкий отклик: везде крестьяне, холопы, поволжские инородцы, все беглое обездоленное население поднималось за самозванца. Выступление этих классов продлило смуту и дало ей характер социальной борьбы по истреблению высших классов низшими, а не только политический спор за образ правления и государственное устройство.

Соблюдая последовательность развития событий, связанных с “тушинским вором”, вернемся к Марине Мнишек. По ее глубокому убеждению, коронация совершается только по воле Божьей и людям не дано лишать ее сана царицы. Когда Марина узнала о появлении нового Дмитрия, она поспешила к нему. Разыгралась на людях сцена трогательной встречи “супругов”, насильственно разлученных злой судьбой. Династические интересы честолюбивой Мнишек были превыше всего, и она тайно венчается с Богданкой. Этот союз окрылил Лжедмитрия-2, и он почувствовал себя царем, т.к. Марина была коронованной царицей. Вскоре, во время царской охоты под Калугой Лжедмитрий-2 был зарублен людьми из своей свиты. Через несколько дней у Марины родился сын Иван. Тогда царице было 23 года. Вся ее дальнейшая жизнь была вовлечена в авантюру с атаманом Заруцким по возведению своего сына на царский престол.

В марте 1611 года казаки выбили поляков из Москвы и выбрали временное правительство России из трех лиц: казацких вождей — князя Трубецкого и атамана Заруцкого, и дворянского предводителя Прокофия Ляпунова. Дворянское ополчение стояло около Москвы. Когда Ляпунов озлобил своих союзников казаков, дворянский лагерь не смог защитить своего предводителя и без труда был разогнан казачьими саблями.

Казаки были для земской дворянской рати страшнее самих поляков, и на предложение атаманов их руководители отвечали: “Отнюдь нам вместе с казаками не стаивать”. Но скоро стало видно, что без поддержки казаков ничего не сделать, и три

месяца стоянки под Москвой дворянское ополчение стояло без действия. В рати князя Пожарского числилось более сорока начальных людей - все с родовитыми служилыми именами, но только два человека сделали крупные дела, да и те были не служивые люди: это — монах А.Палицин и мясной торговец К.Минин. Монах по просьбе Пожарского в решительную минуту уговорил казаков поддержать дворян, а Минин с отрядом сделал удачное нападение на гетмана Хоткевича, который прорывался к Кремлю со съестными припасами для голодающих поляков. Казаки же взяли приступом Китай-город, в то время как земское ополчение не решилось штурмовать Кремль. Казацкие атаманы, а не московские воеводы отбили от Волоколамска войска короля Сигизмунда и принудили его вернуться в Польшу. Дворянское ополчение здесь еще раз показало свою малопригодность делу, которое было его сословным ремеслом и государственной обязанностью.

Вожди казацкого и земского воинства разослали по всем городам повестки, призывающие в столицу духовенство и выбранных людей из всех чинов для земского совета. В начале 1613 года в Москву стали съезжаться выборные всей земли Русской. Вопрос, поставленный на Соборе, выбирать ли царя из иноземных королевских домов — польского или шведского королевичей или иных немецких вер, получил отрицательное решение. В деле царского избрания казаки заявили себя патриотами, выдвигая своих кандидатов: малолетнего Ивана, сына Лжедмитрия-2 и Михаила Романова, отец которого Филарет был ставленник самозванцев. Филарет получил сан митрополита от первого и провозглашен патриархом в подмосковном лагере вторым самозванцем. Казачество, естественно, хотело видеть на московском престоле или сына своего тушинского царя или сына своего тушинского патриарха. В самый разгар борьбы партий из рядов выборных вышел донской атаман и положил писание. “Какое это писание ты подал, атаман?” спросил его князь Д.М.Пожарский. “О природном царе Михаиле Федоровиче”, — ответил атаман. Этот атаман будто бы и решил дело: “прочетше писание атаманское и бысть у всех согласен и единомыслен совет”, — так пишет один бытописатель. Михаила провозгласили царем.

Атаман Заруцкий со своими казаками продолжал борьбу по возведению на престол сына Марины Мнишек — Ивана.

Заруцкий был давно влюблен в Марину и задался целью довести дело по конца. Атаман Заруцкий переходит от поляков в ополчение Ляпунова, потом в народное ополчение Пожарского, затем участвует в сговоре против него, — все это в зависимости от отношения их к царевичу Ивану и возможности его возведения на трон. Его казачий отряд мечется по России вместе с Мариной Мнишек и ее сыном. Такое рвение атамана усилилось тем, что он тайно обвенчался с Мариной Мнишек и мечтал быть при малолетнем Иване правителем России. Заруцкий был и в Коломне, делал набег на Рязань, затем подался по Оке на Волгу в Астрахань, надеясь на поддержку донских казаков. Сторонников у Марины и Заруцкого становится все меньше после избрания в 1613 году царем Михаила Романова. Казаки Заруцкого ушли на Яик, но там их выдали правительству. Заговорщиков привозят в Москву и казнят: атамана Заруцкого сажают на кол, трехлетнего Ивана вешают, а Марину отправляют в Коломну и заточают в круглую башню Кремля. Тогда ей было 28 лет.

Борьба за власть, которая чуть не погубила Россию, прекратилась. Было положено начало царствования династии Романовых.

Испокон веков на Дону казаки жили охотой, рыболовством, ремеслами, но главными их занятиями были сторожевая служба и набеги на владения Крыма и Турции. Походы казаков “за зипунами” (как говорили в те времена) служили источником немалых доходов. В казачьей среде действовал неписаный закон — “С Дону выдачи нет”. Поэтому и устремились на Дон сирые и обиженные всей Руси.

Царское правительство до поры до времени мирилось с такой обстановкой. Но массовый уход холопов и крестьян от бояр на Дон продолжался. Не прекращались и дерзкие казачьи набеги на Персию (Иран), тогда отнюдь не враждебную России, а также нападение на купеческие караваны на Волге и Каспии, притеснение и грабеж подвластных Москве кочевников — все это вынудило власти принять ответные меры. Царь Алексей Михайлович стал намеренно задерживать жалование казакам хлебом (по тогдашним обычаям казаки землю не пахали) и порохом, тем самым стараясь пресечь “воровские” казачьи вылазки в Нижнем Поволжье. Но меры эти оказались безуспешными. Массы беглых селились на берегах “батюшки Тихого Дона”. Росла численность войск. Пришлые люди хотели как-то разбогатеть, а поэтому мечтали о новых походах за добычей или же о поступлении на царскую службу с получением регулярного жалования.

В такой обстановке, накаленной голытьбой (беднотой), в 1666 году, несколько сотен казаков во главе с атаманом Василием Родионовичем Усом двинулись в Москву проситься на государеву службу. Разбив табор в Тульском уезде, атаман отправил к царю “станицу” (делегацию) об этом, но получил лишь приказ о немедленной выдаче всех беглых с Дону, а самим казакам вернуться домой. Василий Ус пренебрег царским указом, решением Боярской думы и увел с собой несколько тысяч крестьян и холопов, а через год стал одним из ближайших сподвижников Степана Разина и его наместником в Астрахани.

Легендарная личность русской истории Степан Тимофеевич Разин родился в 1630 году на Дону, в станице Зимовейской. Примечательно, что в следующем столетии из этой же станицы происходил Емельян Пугачев — предводитель народного движения против правительства Екатерины II, защитник обездоленного люда.

Отец Степана Тимофей Разя, выходец из Воронежской

земли, придя на Дон, своими подвигами достиг чина старшины. Разя участвовал в знаменитом азовском “осадном сидении” 1637—1641 годов. Здесь же сражался к его кум Корнила Яковлев, крестный отец Степана, впоследствии атаман Всевеликого Войска Донского и был верен царскому правительству.

О матери Разина ничего не известно, но судя по прозвищу Степан- “тума” (сын русского и восточной женщины), она была турчанкой или персиянкой или татаркой и умерла в молодости.

У Степана были братья: старший Иван — походный атаман, нашел смерть под Киевом в 1665 году, повешенный за самовольный уход казаков с фронтовых позиций по приказу князя Долгорукого; младший Фрол, бок о бок со Степаном прошел сражения повстанческой войны 1667—1671 годов.

Первые документальные сведения о Разине появляются в 1650 году, когда отец его Тимофей собирался идти в Соловецкий монастырь, чтобы помолиться перед смертью святым Зосиме и Савватию. Степан Разин свою первую поездку по Руси совершил в 1652 году, побывав в Москве и на Соловках. Второй раз пересек он российские просторы в составе “зимовой станицы” (так у казаков назывались посольства в Москву) в 1658 году. Эти путешествия давали обильную пищу для пытливого ума Стеньки, обогащая его знаниями о жизни простого люда государства Московского. В 1661 году Разина, как знающего калмыцкий язык (всего по данным некоторых современников тех событий, Разин знал восемь иностранных языков), включили в посольство, которое отправлялось к соседям-калмыкам. С тех пор в биографии Степана открылась новая страница — Разина-дипломата.

Поднаторев народной мудростью, Степан Разин в 1667 году угадал душой и разумом, уловил мятежное настроение донской голытьбы “иттить на Волгу реку покормитца” и стал во главе казачьей вольницы. В окрестностях Паншинского и Качацинского городков, Разин собрал свое войско и был единодушно избран атаманом, а его помощником Иван Черноярец. Во главе десятков, сотен, тысяч были поставлены испытанные казацкие вожаки. Настала пора действий.

Перетащив на деревянных катках струги с Дона на Волгу, разинцы вышли к Царицину, воевода которого без успеха пытался организовать противодействие казакам. Они спустились

к Черному Яру, где путь преграждали стрельцы. Разин в ожесточенном бою разгромил стрелецкие полки и пошел дальше вниз по Волге. В июне 1667 года неожиданным ударом разницы овладели Яицким городком, в котором казаки остались зимовать. Как Разину удалось так быстро захватить укрепленный Яицкий городок? Вот что сообщает известный историк С.М.Соловьев: “Старый богомолец, взявши с собой сорок человек, подошел к воротам Яицкого городка, чтоб пустить их в церковь помолиться; Разин с товарищами был впущен, ворота за ним заперли, но он уже был хозяином в городке... отперли ворота и впустили остальную толпу”. Так хитростью донские казаки завладели городком с гарнизоном стрельцов.

По весне 1668 года Разинские струги вышли в Каспийское море. Начался знаменитый Персидский поход, продолжавшийся до августа 1669 года. В этом походе Степан проверил свое войско в боевой ситуации, готовя его к будущим сражениям с “мирскими кровопивцами”. Удалые “шарпальщики” совершили набеги на прибрежные селения, принадлежавшие шахмалу (правителю) города Тарки, затем отправились к персидским берегам, во владения самого шаха. Здесь у города Решт казаков ожидало большое шахское войско. Ослабленные в предыдущих сражениях, разинцы решили пойти на выдающийся обман, граничивший с откровенным издевательством над шахом: было заявлено о желании Разина и его воинов “быть у шаха в вечном холопстве”. Хитрость опять удалась. Пока в Тегеране разбирались, как быть с вольными казаками, вдруг захотевшими стать “холопами”, приказано было выдать им плату “на кормы”. Казаки начали бражничать и обижать местное население. Жители Решта внезапно напали на разинцев и перебили около 400 казаков. В отместку за это разинцы разграбили и сожгли города Фарабат, Астрабат и другие поселения на южном побережье Каспия. Зимовали казаки на полуострове Миян-Кале, устроив там земляную крепостицу и вели обмен пленными — за одного иранца требовали четырех казаков. Затем перебрались ближе к Баку и более двух месяцев отдыхали на острове Свином. Здесь состоялось морское сражение. Разин разгромил шахский флот и из 50 иранских кораблей спаслись лишь три, остальные ушли на дно Каспия. Сын командующего флотом, а также персидская княжна, дочь Мамед-хана, попали в плен.

В походе казаки сказочно обогатились и на стругах с

огромной добычей появились в Астрахани. Казалось, Степан Разин образумился: сдал воеводам знак своей власти — бунчук, вернул часть пушек, пленных и знамена. Казаки били царю челом, просили “вины их им отдать, на Дон их отпустить с пожитками”. В ответ из Москвы подоспела “милостивая царская грамота”.

Разин со своим войском возвратился на Дон. В специально выстроенном им городке на острове Кагальницком находилось 1500 человек, а к маю 1670 года уже было 5000 казаков. Правительство пыталось узнать о плане опасного и непредсказуемого атамана. Документы того времени говорят: “... И приказывает Стенька своим казакам беспрестанно, чтобы они были готовы, и какая у него мысль, про то и казаки немного сведают, и никоторыми мерами у них, воровских казаков, мысли доведаться немочно”.

Для выяснения обстановки на Дон прибыл из Москвы дворянин Г.Евдокимов. На казачьем кругу Разин устроил ему допрос: “От кого поехал — от великого государя или от бояр?” Не слушая объяснений Евдокимова, атаман объявил его боярским лазутчиком и добился решения круга казнить его. Этот эпизод ярко показывает разинское лукавство: Степан представлял дело так, что он за царя, которого чтит и уважает, а вот бояре являются изменниками, угнетателями простого народа. Войсковой атаман Яковлев пытался утихомирить своего крестника, но тот дерзко кричал: “Ты владей своим войском, а я владею своим войском!”

Разин принял окончательное решение отправиться на Волгу, а оттуда “итти в Русь против государевых неприятелей и изменников”. Восстание возгорелось. 15 мая 1670 года около 7 тысяч разинцев осадили Царицин, жители которого взбунтовались и впустили казаков в город. Воеводу Т.Тургенева и всех сопротивлявшихся казнили. В городе Разин установил народную власть.

Разинское войско выросло до 10 тысяч человек. У казаков было 80 стругов. Атаману стало известно о намерении воевод “зажать Стеньку Разина в тиски”: к Царицину приближался стрелецкий отряд И.Лопатина в тысячу человек, а у Черного Яра появилось пятитысячное войско князя С. Львова. Разин решил противников разбить по очереди и это ему удалось. Путь на Астрахань был открыт. При штурме Астрахани опять была

пущена казацкая хитрость: воевода Иван Прозоровский с верными ему людьми был барабанным боем и шумом отвлечен в другое место, а разинцы перелезали через крепостные стены, где им помогали восставшие астраханские стрельцы. Воеводу убили, всего было в городе казнено 500 человек. Имущество их “раздуванили”.

Войско Разина достигло 13 тысяч, которое состояло из артиллерии, конных отрядов, судовая рать, но больше всего пехотинцев, необученных военному делу и вооруженных чем попало — топорами, вилами, дубинками, кистенями. Оставив в Астрахани 2000 человек во главе с Василием Усом и Федором Шелудяком, Разин покинул город и пошел вверх по Волге. Без единого выстрела на его сторону перешли Саратов и Самара. По пути Разин рассылал “прелестные письма”, в которых подчеркивал, что идет “постоять за великого государя”, будет истреблять чиновников — “приказных” да бояр-изменников. Два струга в разинской флотилии были красочно убраны: на одной барке, обитой черным бархатом, плыл будто бы сам опальный патриарх Никон; а на другой, обитой красным бархатом, везли самозванца, выдававшего себя за царского сына Алексея. Такой авантюрой Разин хотел привлечь на свою сторону как можно больше народа, обещал в своих грамотах, что от царевича всем будет воля вольная, житье безбедное...

Московское правительство сильно беспокоило создавшееся положение в стране. Царь Алексей Михайлович в августе 1670 года направил на подавление восстания 60-тысячную армию. Между тем, разинцы начали осаду Симбирска. В городе устоял лишь городской Кремль на вершине холма с частью гарнизона боярина Ивана Милославского.

Главнокомандующим правительственными войсками был назначен князь Ю.Долгорукий, по характеру беспощадный человек. Его ставка обосновалась в городе Арзамасе. Другая часть войск сосредоточилась в Казани, откуда на помощь осажденным в Симбирске был направлен князь Ю.Барятинский. Повстанцы были разбиты. Раненого в сражении, потерявшего сознание Разина верные казаки ночью перенесли на струг и двинулись вниз но Волге.

Благополучно прибыв на Дон, Разин укрепился в Кагальницком городке, откуда послал несколько писем с нарочными к своим сторонникам в Астрахань, призывая их

готовиться к новому выступлению против правительства, а сам обещал вскоре поднять Дон. Главной задачей Разина было сейчас взятие Черкасска, донской столицы, где укрепился войсковой атаман Корнила Яковлев, крестный его батя... Прежде всего Степан послал в Черкасск надежных людей, чтобы вывезти оттуда свою и брата Фрола семьи. Казаки справились с заданием атамана. Тогда Степан ударил по Черкасску. Предупрежденный об атаке, Корнила Яковлев сумел организовать оборону. Разин, испытывая недостаток в людях и пушках, так и не сумел ворваться в город.

Царь тем временам торопил домовитых казаков с поимкой Разина. В довершение ко всему церковь предала Разина анафеме (проклятию). 12 марта 1671 года патриарх Иоасаф, одетый в торжественные ритуальные одежды, пропел анафему Разину и его сподвижникам. На Дону события приближались к роковому исходу. 14 апреля 1671 года пятитысячное войско атамана Корнилы Яковлева штурмом овладело Кагальником, пленив Разина и его брата Фрола.

Правительственные войска повсюду рассеяли силы восставших. С мятежниками расправились беспощадно. Только в одном Арзамасе по приказам князей Ю. Долгорукого и К. Щербатого было казнено около 11 тысяч человек. Репрессиям подверглись до 100 тысяч участников разинского движения. В Москву Степана Разина привезли в кандалах на специальной повозке с виселицей, к перекладине которой его приковали цепью. За телегой шел брат Фрол, прикованный железным ошейником. Атамана подвергли жесткой и мучительной пытке, после чего казнили — четвертовав.

Характеризуя Разина того времени, один из историков писал: “Разин обладал всеми физическими и психическими данными, чтобы оказать могущественное влияние на людей. Обладатель физической мощи древнего исторического богатыря, Разин совмещал в своей психике острый ум с непреклонной волей. Это была натура столь же широкая, как и необозримая, ее породившая, русская степь. Это, несомненно, был один из тех самородков, которые иногда выбрасываются из таинственных недр народной жизни и поражают какой-то истинной богатырской неукротимостью воли. Постоянная кровавая борьба, постоянные опасности... создали путем наследственности самородки воли, в то же время и закаляли их до такой твердости,

что смять и согнуть их не оставалось никакой возможности: их можно было разбить чем-нибудь более крепким... Разин был прирожденным и закаленным условиями жизни и среды стальным характером, богатырем воли и действия”.

Как настоящий казак, закаленный а походах и боях, Разин был искусным бойцом, виртуозно владевшим саблей, пистолетом и другим оружием того времени. За многолетнюю практику боев, яростных и кровопролитных, он всего лишь раз в бою под Симбирском был серьезно ранен, что говорит о незаурядном боевом мастерстве атамана. Степан Разин был крупным полководцем и умелым организатором народных масс, умел четко распознавать замыслы противника, скрывая при этом свои планы.

Что же такое Разинщина? Русский бунт, бессмысленный и беспощадный? Историческое время дает на эти вопросы свои ответы. Любое насилие способно породить насилие еще более жестокое. Безнравственно, на мой взгляд, идеализировать бунты, будь то крестьянские или казачьи восстания, или гражданские войны, поскольку они порождаются прежде всего неправдами, несправедливостью, жаждой обогащения, но одновременно, эти выступления сами несут насилие и несправедливость.

Азов был одним из основных форпостов турецкого владычества в Причерноморье-Приазовье. Турецкий географ в середине XVII века дал такую характеристику тогдашней крепости Азак (Азов): “Крепость стоит на восточном берегу Дона (73 градуса долготы и 49.5 градуса широты), на плоской возвышенности, окруженной кустарниками; она состоит из трех отдельных цитаделей, из коих каждая, подобно старому Сераю в Стамбуле (Константинополе) имеет свои собственные ворота. Со стороны суши крепость защищена валами. Все три форта имеют девять башен. Форты носят имена “Таш-кале” — каменная крепость с жилищем янычарского аги и мечетью, построенной султаном Баязидом; “Орта-кале” — средняя крепость, где находится резиденция азовского бека (азак-бека); “Топрак-кале”— земляная крепость. Азов был "хорошей и полезной крепостью”. Турция уделяла большое значение Азову — крепость имела важное военно-стратегическое значение, как для турок, так и для нужд России в качестве морских ворот.

Давно был Азов бельмом в глазах у донских казаков. Крепость находилась в руках Турции, казаки не могли развернуть свои крылья. Турки зорко стерегли морской путь с Дона. Овладеть крепостью Азовом, стать хозяином этой твердыни, обеспечить выход в море — были заветные мечты донских казаков. Некогда богатый генуэзский город Азов запустел под властью турок. Прекрасные здания были полуразрушены и почернели от времени, христианские церкви были обращены в мечети, по опустевшим улицам бродили голодные собаки.

Крепость имела высокие стены с пушками, выход судам в море был перегорожен цепями в устье Дона; у азовского паши было более четырех тысяч янычар. Османская империя в то время была сильной державой, с которой считались все государства Европы. “Задирательства” казаков против турок тревожили Московского царя, так как служили помехой отношениям Москвы с мусульманскими державами: крымский хан постоянно жаловался на казаков, да и султан турецкий волновался. Поэтому из Москвы казаков увещевали, а иногда присылали и угрозы “...в море на грабежи не ходите и тем Нас с турецким султаном не ссорьте. Послушайтесь, тем службу свою прямую Нам покажете... Если же, паче чаяния, и после сего Нашему делу с турками какую поруху учините, опалу на

вас наложим, в Москву для ласки никогда вас не призовем, пошлем на вас рать, велим на место вашего Раздора (казацкий городок на Дону) поставить свою крепость, изгоним вас с Дона. Страшитесь моего гнева...”.

Однако донцы мало внимали этим угрозам, говоря друг другу: “Мы верны Белому царю, но что берем саблею, того не отдадим даром”.

В 1636 году запорожцы и большая толпа украинских казаков пробиралась для добычи в Персию. Путь их лежал через Дон. Донцы задержали это воинство и убеждали: “Зачем вам, братья, искать далекого счастья? Оставайтесь и возьмем вместе Азов, будем свободно ходить на Синем море, там в один поход добудем больше зипунов, чем вы соберете в Персии за десять лет”.

Запорожцы остались. Были разосланы по всем городкам и поселениям повестки, чтобы донские казаки по весне, как только сойдет “крыга” (лед), готовились на поиск. Состоялся Круг в Монастырском Яру, где обычно собирались конные казаки на промысел. Вышел войсковой Атаман и пригласил казаков взять Азов. Тысячи голосов, как один, ответили: “Любо, любо!”, чтобы “идти и сечь басурманов”. Тут же избрали походного атамана Михаила Татаринова. Снарядили в Москву посольство, как они называли “легкую станицу”, чтобы известить царя о выступлении “всевеликаго” войска Донского на Азов.

Так донские казаки при поддержке запорожцев решились на это дерзкое предприятие, надеясь “нечаянным” (внезапным) нападением одолеть турок, при этом держа свое намерение в глубокой тайне.

Туркам не приходило в голову, что конные казаки, без поддержки осадной артиллерии и инженерной подготовки, решатся на такое дело, — ведь крепость имела земляные валы с каменными стенами, одиннадцать высоких башен, оснащенных множеством пушек (двести малых и больших), в ней был многочисленный и достаточно обученный гарнизон. В осаде Азова принимало участие только четыре — семь тысяч донских и запорожских казаков.

Военная тактика атамана Татаринова оправдала надежды казаков. Атаман прежде всего распорядился занять устье Дона и перекрыть все дороги, ведущие к Азову: из Крыма — от татар, из Кубани — от ногаев. После казацкими войсками была обложена сама крепость, а затем казаки повели к ней подступы.

Подкопами под стены для их взрыва руководил немец Иоганн, невесть откуда оказавшийся в казачьем войске. Это дело, как известно, тонкое и требовало много времени. Запорожцы же, привыкшие решать свои ратные дела наскоком, стали роптать. Да еще осажденные турки со стен дразнили: “Сколько под Азовом ни стоять, а не видать его вам как своих ушей!”. Не стерпели казаки и ринулись в атаку, но приступ был турками отбит. Не зная правил осадной войны, казаки надеялись на счастливый случай. Изведав неудачу, стали падать духом, особенно бранились запорожцы. Тут казачий разъезд захватил турецкого гонца с грамотой, из которой узнали о бедствии в крепости и мольбе султану о помощи. Посла Фому Кантакузена, по обычаю того времени, пытали, и он показал на толмача, что тот колдун и накличет христианскому войску худой конец. Казаки рассвирепели и убили обоих — толмача, как иуду и предателя. Для “очистки” лагеря от “волшебных чар” и колдовства, казаки отслужили торжественный молебен, окропили весь табор святой водой и успокоились.

Осада затянулась. Наконец смышленый немец сделал-таки подкоп и заложил пороховой заряд под стену. На рассвете 19 июля 1637 года казаки, отслужив молебен защитнику Азова Иоанну Крестителю, разделились на отряды и ринулись на приступ. Штурм был кровопролитным, турки сопротивлялись отчаянно. Стена от взрыва рухнула и дело завершилось успехом.

Пируя прямо на площадях и улицах под открытым небом, казаки праздновали свое новоселье и похвалялись, что достали Азов “своим разумом и дородством”. Добычу разделили поровну. Драгоценная парча и дорогие сосуды были отданы монастырям, чтобы там молились за покой убиенных и за здравие живых. Старую церковь Иоанна Крестителя казаки освятили вновь и осуществили закладку нового храма во имя св.Николая Чудотворца. Азов был объявлен христианским городом. Открылась торговля. Купцы из Кафы, Тамани, Керчи стали частыми гостями, город стал процветать. Казаки, не знавшие доселе порядков городской жизни, зажили припеваючи и вольготно, не забывая об укреплении города и охране границ.

Взяв Азов, казаки послали в Москву посольство и предложили правительству принять эту крепость под свою руку. Но Московское государство, только что пережившее пятнадцать лет Смуты (1598 —1613 гг.), т.е. революцию, гражданскую войну

и иностранную оккупацию (поляками), было еще слабое и не решалось принять Азов как дар от казаков, опасаясь войны с Турцией.

Четыре года правили Азовом казаки. Безусловно, Турция не могла с этим смириться, тем более, что казаки теперь беспрепятственно ходили в Черное море, делая набеги на турецкие и крымские берега.

Турки двинули громадные военные силы под Азов, точно на завоевание целой страны. В осадном корпусе основную силу составляли двадцать тысяч янычар, столько же спагов, сорок тысяч татар и черкесов, а всего около двухсот пятидесяти тысяч воинов. Шесть тысяч наемных мастеров из различных земель — для ведения подкопов, снимания планов и постройки укреплений и других инженерных сооружений. В июне 1641 года в устье Дона вошел турецкий флот и выгрузил на сушу осадную артиллерию: сто проломных пушек и шестьдесят мортир с изобилием пороха и ядер. В течение двух недель турки обложили крепость вокруг на сорок верст, от реки до моря. Казаки вынуждены были сесть в осаду. Численность воинов в городе составляла около пяти с половиной тысяч, в том числе восемьсот женщин.

Давайте приведем здесь текст истинной повести об Азовском героическом сидении (выдержками с некоторыми сокращениями), написанной самими казаками, но сохраним при этом правописание и лексику оригинала, чтобы читателю легче было вжиться в то далекое, памятное время.

“Лета 7150 году (от сотворения мира или в 1642 году от Рождества Христова) октября в 28 день приехали к Москве к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Руси и самодержцу з Дону из Азова города донския казаки, атаман Наум Васильев да ясаул Федор Иванов, а с ними казаков приехало 24 человека, который сидели в Азове городе от турок в осаде, и своему осадному сиденью привезли роспись, и тое роспись подали на Москве в Посольском приказе ..., а в росписи их вот что. Прислал турской царь Ибрагим салтан под нас, казаков, своих 4 паши, да 2 своих полковников, им же имена: Капитана, да Мастафу, Иусейга, да Ибреима, да ближние своей тайные думы верного своего слугу Ибреима скопца над ними. Прислал турской царь под нас многую свою собранную силу и бусурманскую рать, нечестивых царей и королей, и князей и

владелей 12 земель!... пришел ис Крыму крымской царь, да брат ево Нарадым и Крым Гирей царевичъ и калга... пришло горских князей и черкас из Кабарды 10000... с пашами было наемных людей немецких 2 полковника, а с ними 6000 солдатов...”

Казаки самоотверженно выдержали и отбили 24 страшных приступа. Осада турками растянулась на три месяца. Об этом в писании говорилось так: “.... а в сидении свое осадное имели мы, грешные, пост в те поры и моление великое, и чистоту телесную и душевную. Мать Божия Богородица не предала нас в руки бусурманские. И на них нам помощь явно дающе, в слух нам много глаголище, умиленным голосом: “Мужайся, казаки, и не ужасайся. Себо град Азов от беззаконных анафем зловерием их обруган и суровством их, нечестивых, престиж и Предтечии и Николии осквернен...”

Казаки не только оборонялись за стенами, но и делали дерзкие вылазки — в этих боях отбили у турок 16 знамен, побив 96 тысяч янычар и татар. 26 сентября 1642 года турецкие паши и крымский хан отступили от Азова и с вечным позором побежали восвояси. Черкесы пошли в Кабарду, ногаи утекли в свои улусы. Отряд из тысячи казаков преследовал их в степях, многих “взяв на пики и порубив”, а часть полонив.

Прошло два года после достопамятной защиты Азова. Казаки получили царский Указ об оставлении Азова и возвращении по своим станицам и куреням. Так, из страха войны с Турцией Москва отказалась от “дара казаков” и содержать свой гарнизон в отдаленной крепости. Уходя из города, казаки разрушили крепость, вывезли оттуда артиллерию и пороховые склады.

Так завершилось “великое сидение” в Азове, но слава и отвага казаков историей не забылась. Напомним, что впоследствии Петру Великому понадобилось организовывать две военные кампании и специально строить галерную флотилию в Воронеже и мобилизовать 75-тысячную осадную армию для взятия этой крепости и окончательного присоединения города Азов к России (1696 г). И здесь казаки снова оказали активную помощь в стратегическом деянии царя.

Остается также заметить, что еще за два десятилетия до взятия казаками Азова донцы совершали частые набеги на турецкие владения. Во время этих набегов они доходили даже

до столицы Турции. Так» 9 июля 1623 года казаки в количестве 6 тысяч человек подошли на моноксилах (лодках-однодревках) к Константинополю» овладели окрестностями и двумя кварталами города. В походе 1624 года казаки захватили крупный турецкий город Синоп. Доходили донские казаки до Константинополя и в 1621 году... Об этом гласят греческие записи Афонского Иверского монастыря.

В 1775 году императрица Екатерина II “упразднила за ненадобностью” Запорожскую Сечь, как рассадник народного своеволия, “оплот разинщины и булавинщины”. Казачьи зимовники и укрепления были сожжены и разрушены правительственными войсками генерала Теккели. Запорожский кошевой атаман Калишевский был сослан навечно на Соловки. Покидая Сечь запорожцы пели: “Зруйнували Запорожье. Буде колись треба...” Часть казаков ушла за Дунай, другие в Сербию. Казалось, все кончено, все ушло в прошлое - и слава, и громкое имя запорожцев, вызывавшее трепет у врагов христианского мира.

Надвигалась война с Турцией. Мудрый политик России князь Таврический незабвенный Григорий Потемкин прекрасно понимал, какую пользу могут принести запорожские казаки в предстоящей военной кампании с султаном. И снова воскресло казачье братство, только теперь уже с новым именем “Войско верных казаков” (Черноморских). Кошевым Атаманом стал Сидор Белый, на императорской службе в звании подполковника. Светлейший князь Потемкин вручил ему через Суворова А.В. большое белое знамя, бывшее в Запорожье, и булаву, а также малые знамена для куреней и новую печать с надписью: “Печать коша войска верных казаков”.

На базе запорожских казаков, откочевавших в Приднестровье, были сформированы полки, как в армии. Конными командовал Захар Чепега, помощник кошевого атамана; пешими - войсковой писарь Антон Головатый, который был впоследствии начальником конвоя Светлейшего. Головатый своим умением взял у турок укрепленный остров Березань, за что из рук Потемкина получил Георгиевский крест.

Напомним легенду. Потемкин спросил:“Головатый, как бы взять Березань?” (Эта крепость, подобно гигантскому волнолому, мощным огнем пушек рассекала атаку русских).

В ответ Головатый хитро прищурился и спросил: “А крест будет за это?”

“Будет, будет, только возьми”,— ответил Потемкин.

“Зело.”— сказал Головатый и вышел. Обещание он сдержал. Казаки взяли в плен 320 турок, 23 орудия, 150 бочек пороху и большой запас продовольствия. Штурм шел в ледяной воде и под огнем береговых батарей турок. Казаки в этом бою потеряли 29 человек. После победы Головатый явился к Потемкину и,

подходя, запел на церковный лад: “Кресту твоему поклонимся, Владыко...", тем самым непринужденно напоминая об уговоре с князем.

Казачья храбрость и простота в этом историческом эпизоде очевидна.

В битве за Очаков с Гассан-пашой пал храбрый атаман Черноморцев — Сидор Белый, но казаки одержали верх: когда турки спасались бегством, гребная флотилия из казачьих “чаек” преследовала флот паши и уничтожила его наполовину. Так казаки отомстили за гибель своего Атамана. За проявленную отвагу в морском бою казаки были отмечены благодарностью. По единодушному выбору самих казаков Потемкин поставил атаманом Захария Алексеевича Чепегу.

За совершенные подвиги в 1788 году войско было удостоено наименования “Черноморское”, которое оно носило 70 лет. Слава этих казаков известна: участие в овладении на Дунае стратегически важным городом Килия, замком Тульча и крепостью Исакча. Благодаря проворству “верных казаков” под общим руководством атамана Матвея Платова в армии А.В.Суворова почти весь турецкий флот, оборонявший Измаил со стороны Дуная, пошел ко дну. Сухопутные части казаков (около 6 тысяч) штурмовали стены крепости Измаил и одними из первых ворвались в город

Вместе с защитой своей новой родины, черноморцы дрались и на рубежах России и за границей с общим неприятелем. Кроме участия в штурмах Очакова и Измаила, казаки под начальством великого Суворова участвовали при взятии Праги. Кстати, за успех этого дела Чепега получил генеральские погоны и орден Святого Владимира II степени. Всем офицерам войска Екатерина II пожаловала золотые знаки, а казакам — серебряные медали с надписью “За труд и храбрость”. В декабре 1795 года, когда мятежная Польша утихомирилась, казаки вернулись к себе домой, в Черногорию.

Но вскоре была объявлена война с Персией. Граф Зубов отписал кошевому атаману, чтобы казаки были снаряжены в поход. Головатый, отслужив молебен, выступил в поход с отборной тысячей молодцов. Тогдашний таврический губернатор прислал черноморцам икону Спаса. В Астрахани войско на судах отплыло в Баку, а оттуда на остров Сару против Талышинского берега. Часть казаков начала ходить на лодках по Куре,

доставляя армии провиант, остальные забирали во владения России персидские острова, рыбьи и тюленьи промыслы и в то же время оберегали границы Талышинского ханства от набегов татар.

Екатерина II, видя заботы Потемкина о казаках, назначила его гетманом Черноморского войска. Князь Таврический, желая по-царски отблагодарить казаков за верную службу, назначил им под поселение земли между Бугом и Днестром по берегам Черного моря. Но казацкий гетман Потемкин внезапно скончался и юридически не успел испросить высочайшей грамоты на отведенную землю “верным казакам”.

30 июля 1792 года императрица приняла делегацию Черноморского Войска во главе с войсковым судьей А.Головатым и даровала казакам по их просьбе “остров Фанагорию” (так называлась тогда Тамань) и ”всю пустующую степь по правому берегу реки Кубань”. Головатый дал вечную клятву Императрице и всей России: “Мы воздвигнем грады, населим села, сохраним безопасность пределов. Наша преданность и усердие... любовь к Отечеству пребудут вечно”.

В Высочайшем указе говорилось “Казачьему Черноморскому войску, собранному покойным генерал-фельдмаршалом князем Потемкиным из верных казаков, бывшей Запорожской Сечи дана жалованная грамота на земли между Кубанью и Азовским морем”. Так началось великое переселение Черноморского войска...

Кавалерию, пехоту и войсковой обоз повел по дорогам Украины и Северной Таврии кошевой атаман Чепега (Харько). Лодочная флотилия со строевыми казаками обогнула Крымский полуостров и подошла к Фанагории. В открытом море их сопровождала военная парусная яхта “Благовещение” под Андреевским флагом.

Вступив на дарованную императрицей землю, атаман Белый первым делом отслужил молебен, а затем сразу отрядил небольшое количество “чаек” с казаками-разведчиками к Анапе, где еще сидел паша Сеид Мустафа.

Великая эпопея освоения нового, дикого края была долгой, упорной и трудной, порой опасной и мучительной. Казаки строили землянки и хаты, рыли новые и чистили старые колодцы, заготовляли камыш для кровли и топлива, делали дороги и прокладывали гати на болотах, где свирепствовал гнус...

Прошли годы, и некогда дикий, заброшенный край, благодаря труду и мужеству казаков, постепенно преобразился и стал сегодня поистине “жемчужиной” России.

Широки исторические вехи деятельности Черноморского казачества. Участвовали они в сражении под Анапой. Наказной Атаман Бескровный добыл здесь богатейшую турецкую саблю и преподнес ее Его Императорскому Высочеству Александру Николаевичу, атаману всех казачьих войск, впоследствии ставшего Царем-освободителем Александром III. Многие участники взятия Анапы в 1828 году, через 26 лет уже с седыми усами, вновь явились на защиту Севастополя в ряды пластунских батальонов. В этом же году с открытием боевых действий на Дунае откликнулись братья-казаки, тоже выходцы из Запорожской Сечи — задунайцы.

В начале очерка говорилось, что после разгрома Сечи часть запорожцев ушла и поселилась на турецком берегу Дуная, основав так называемую Задунайскую Сечь. Заповеди и вся “запорожская регула” здесь соблюдались строго, например, женатый казак не мог попасть в Войско, разве обманом, как сделал Осип Михайлов Гладкий, который оказался холостым, а на самом деле имел жену и четверых детей в Золотоношском уезде. Он был избран кошевым атаманом с утверждением султанским особым фирманом. Как только стало ясно, что Турция готовится к войне с Россией, Гладкий втайне стал склонять куренных атаманов к переходу на сторону России, при этом распуская слух среди казаков, что турки не оставят их на месте военных действий, а выселят в Египет.

Государь Николай I, будучи в то время в войсках, принял от кошевого грамоты и регалии, жалованные турецким султаном, и сказал: “Бог Вас простит, отчизна прощает, и я прощаю”.

Из запорожцев был составлен полк под названием Пешего дунайского казачьего войска. Гладкий был назначен его командиром, куренные — офицерами. После окончания войны Гладкий был послан Государем на Кавказ, выбирать удобные для поселения своего войска земли. Так бывшие “неверные” запорожцы были поселены на берегу Азовкого моря, между Мариуполем и Бердянском в районе Гуляй Поле под именем Азовского казачьего войска. Гладкий стал наказным атаманом.

Николай I всегда выражал свою любовь к черноморцам. Приведем такой эпизод. Император следовал на Кавказ через

Керчь, где его встречала свита из местных начальствующих лиц. Николай I увидел Гладкого и, минуя всех, прошел прямо к нему и приветливо сказал: “Здравствуй, мой вождь и витязь Осип Михайлович!” Так навсегда запомнил царь услуги кошевого атамана, своими усилиями на благо России снявшего грех со своих братьев-запорожцев за уход в Турцию. А когда исполнилось полвека со времени водворения казаков на Кубани, царь послал им большое белое знамя Святого Победоносца Георгия. Преосвященный Иеремей благословил Знамя в Екатеринодаре в атаманской ставке и торжественной обстановке, где присутствовали 59 станичных атаманов из всех куреней. Были здесь и заслуженные старики, герои битв с турками и крымцами.

В знак увековечивания этого события, в 1911 году на месте высадки казаков у Фанагорийской крепости был воздвигнут памятник на деньги, собранные общиной. На высоком гранитном постаменте седоусый, лукаво улыбающийся казак стоит с российским православным знаменем в руках. Он как бы навсегда слился с вековой степной ширью, морским простором и небесной гладью! Бронзовый Казак вновь и вновь напоминает нам, россиянам, о величии и славе казачества!

Яицкое казачье войско — так раньше называлось уральское казачество. Истоки их рода проистекают с Дона, с времен царствования Ивана Грозного. В то время донская вольница уходила далеко за пределы своего края и сильно “расшумелась”, не стало от нее ни прохода, ни проезда. Для очистки Волги до Астрахани и истребления “разбойные ватаги” царем был послан стольник Иван Мурашкин с войском. Куда непокорным атаманам деться? Ватаги от “царского гнева” ушли в разные стороны: во главе с Ермаком — на Север и Каму, другие спустились вниз, вышли морем на Терек, третьи укрылись еще дальше, на реку Яик, которая и приютила донцов у себя навсегда. Первые поселенцы построили городок в устье реки Рубежная, где она впадает в Яик. Край был богатый. Величаво текла река... обилие рыбы (осетр, белуга, стерлядь, севрюга)... пойменные луга с сочной травой... в камышах водилась выдра, бобер... налетали стаями дикие гуси, утки, лебеди... Прошел слух по Руси об этом казачьем благодатном крае, и потянулись сюда вольные люди с Дона, Волги, Кубани — народ смелый, храбрый и гордый.

На старинном гербе Яицкого Войска изображен казак на коне. Кто этот казак? Из поколения в поколение казаки передают предание, а местные старожилы и сейчас помнят сказание о “Лыцаре” Рыжечке, который “выслужил” у царя-батюшки Яик. А история такова. Когда Петр I вел войну со Швецией, он попросил яицкого атамана Прохора Митрича выделить “либо один, либо два полка казаков”. В одну неделю были снаряжены два пятисотенных полка и, отслужив молебен, казачьи полки двинулись под Полтаву. У атамана был в ту пору вестовой по прозвищу Рыжечка — по телосложению “маленький человек”. Эта быль-небылица рассказывает о боевом поединке Рыжечка со шведским супротивником — ростом чуть ли не с колонну, в плечах - косая сажень. Длинна песня о сем единоборстве Рыжечка на конях и копьях перед строем двух войск. Рыжечка победил. Громкое “Ура!” — и русские пошли в атаку на шведов. Полтава стала славой России и Петра. Радостный царь, когда битва утихла, спросил: “А где наш малыш”, бесценный Рыжечка?” — “Я здесь.” Петр I поцеловал его в голову и спросил: “Чем тебя, друже мой, дарить-жаловать? Говори, ничего не пожалею.” “Мне, надежа-царь, ничего не надо,

а, пожалуй, коли твоя милость, наше обчество. От предков твоих, благоверных царей, мы жалованы Яиком... а грамота на то у нас пропала. Пожалуй нам за своей высокой рукой другую грамоту на Яик-реку.” “С великой радостью”, — ответил царь и тут же приказал секретарю написать грамоту. Рыжечка еще попросил: “Пожалуй, надежа-царь, крестом и бородою.” “Пиши”— сказал Петр секретарю: “Жалуем Яицких казаков крестом и бородою на веки вечные”. Так за храбрость и хитрость лик Рыжечки, который таким путем добился для уральцев царской “волности”, оказался на гербе яицких казаков. Далее в предании говорится, что десять лет спустя Рыжечка по царскому указу пошел в поход на Хиву с Бековичем-Черкасским, да так, “голубчик” за компанию с князем и всем честным воинством, сложил свою буйную головушку.

Традиции Яицких казаков были пропитаны старинной Россией. Имена там давали в честь того святого, которого празднует за седмицу до рождения. Уралец ростом был не велик, зато плотен, широк в плечах, вообще народ был деловитый и гостеприимный. Старые казаки никогда не божатся, помня заповедь - не поминай имя Божие всуе, а говорят “ей-ей”, “ни-ни”, не скажут “спасибо”, а “спаси тя Христос”. Входя в хату, останавливаются на пороге и говорят: “Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй нас!”, как это принято в скитах и монастырях. Такие обычаи строго соблюдались.

Службу уральские казаки отправляли не по очереди, как у донцов, а “подмогой”, что было более выгоднее для бедных казаков для поправки хозяйства. Практиковалась служба “по охоте”. Уральцы преимущественно были народом промысловым и вели свое дело не порознь, а сообща. Земля принадлежала всему войску.

Для защиты от набегов кочевников и организации управления краем русское правительство приступило к устройству крепостей от Самары до Татищевой, по рекам Сакмаре и Яику от Яицкого городка до Гурьева. Был основан город Оренбург. В это время были построены крепости Кулагинская и Калмыковская. На 500 верст протянулась по степи укрепленная Линия, состоящая из форпостов, реданок и третей, где несли пограничную службу казаки. Оренбургская губерния была создана в 1744 году. Первый губернатор этого обширного края Неплюев очень много доброго сделал для яицких

казаков. По его просьбе Сенат предоставил в пользу казаков все течение реки с землями и рыбными ловлями вплоть до Гурьева.

Главным врагом яицких казаков в ту пору были киргизы — омусульманенные и ассимилированные монголы. Орды киргизов разбивали свои войлочные кибитки на всем пространстве Сибири до Сыр-Дарьи, от Каспия до Яика. Яицкие казаки почти целое столетие вели постоянную, ожесточенную борьбу с этим народом, пока смертельная вражда с киргизами не ослабела, и они перестали быть опасными.

По завету Петра Великого русские люди почти целое столетие продвигались вглубь Средней Азии от Урала и со стороны Сибири. Это было вполне объективно. Не потому, что жаждали новых земель, а в силу необходимости. Этого требовали выгоды торговли и сбережение границ от разбойничьих набегов кочевников. На пустынных берегах Каспийского моря и Сыр-Дарьи руками линейных казаков были построены пристани, казармы, церкви, насажены сады... и их надо было постоянно защищать. Обстановка требовала продвижения вперед... Первый поход в Туркестанский край был совершен уральскими казаками в 1864 году. Были взяты города Туркестан и Чимкент. Правда, от Ташкента пришлось отступить из-за малочисленности сил. Тогда из форта Перовский на усиление отряда была послана уральская сотня под началом есаула Серова. Сотня состояла из 98 казаков, четырех артиллеристов при горном единороге и сотника Абрамичева с пятью урядниками. Есаул Серов выдвинулся к селению Икан. Киргиз-разведчик Ахмет доложил, что “неприятеля также много, как камыша в озере”. Алимкул, правитель ханства кокандского, прислал казакам записку: “Куда теперь уйдешь от меня? Сдавайся и прими нашу веру, никого не обижу!” Но казаки приняли бой и отбили четыре атаки, одну за другой. Сотня героически сражалась под Иканом три дня, хотя потеряла половину своего состава. Погиб сотник Абрамичев, четыре урядника были убиты, но казаки выстояли... Государь император пожаловал тогда иканских героев знаками отличия военного ордена, а есаулу Серову был присвоен очередной воинский чин и на грудь Георгий IV степени. Подвиг этот есть и будет украшением и гордостью всего Уральского казачьего войска.

Заслуги уральцев, их труды и подвиги, кровь, пролитая в степи Средней Азии не были забыты царским правительством и императором Николаем II. В памятный для России день, в день совершеннолетия атамана всех казачьих войск, 6 мая 1884 года уральцам было пожаловано “Общее войсковое георгиевское знамя”. В царской грамоте были описаны заслуги казаков перед Отечеством: “Почти трехвековая отлично-усердная служба и непоколебимая преданность Престолу и Отечеству вернолюбезного Нам Уральского казачьего войска всегда вызывало особое монаршее к нему благоволение. Начав первую боевую службу свою, как показывают исторические документы, в 1591 году, с участием в походе Царских войск против шамхала Тарковского, Уральское войско с той поры служило живым оплотом государства, охраняя значительную часть границы его от набегов кочевых народов и, вместе с тем, принимало участие и во внешних войнах, являя всегда пример самоотвержения и воинской доблести при исполнении своего служебного долга; при завоевании же Туркестанского края и водворения в нем порядка, оно, с самых первых шагов туда Наших войск, несло непрерывные труды и ознаменовало себя в многочисленных боях, в особености же в 1864 году, в деле против коканцев под иканом, подвигами отваги и мужества”. В заключение грамоты было сказано: ”Да послужит священная сия хоругвь символом неизменной преданности верно-любезного Нам Уральского войска Престолу и Государству на грядущие времена, и да осенит она храбрых сынов Урала на высокие подвиги чести и славы при защите Отечества”.

Сегодня, когда казачество возрождается с “низов”, не только целесообразно, но и необходимо всенародное признание важнейшей роли казачества в исторических судьбах России, укреплении ее могущества и международного значения. Необходимо четко и явно заявить о реабилитации казачества, объективно оценить его движение в годы гражданской войны, показать причины борьбы казаков с перегибами на местах представителей ревкомов, партийных функционеров, которые проводили сплошной террор не только против служивых казаков, но и их семей, в угоду бесчеловечных указаний Троцкого и Свердлова. В то же время необходимо констатировать, что царь и правительство России не зря проводили политику всесторонней поддержки казаков, зная, что они верой и правдой служат Отечеству.

В наше время пора пересмотреть ошибочную идеологию в отношении казачества вообще, исключить демагогические высказывания некоторых “демократов”, которые без каких-либо оснований “возражают” против восстановления казачества и возвращения им насильственно отобранных их прав и привилегий; дать возможность восстановить уклад их жизни и хозяйствования, восстановив территориальные образования со статусом казачьих областей. Для решения этих вопросов наобходим Закон о возрождении и государственной поддержке казачества. Это принесет в современное казачье движение определенную направленность, единство и стабильность.

Дело казаков - защита рубежей Отечества и отражение внешней агрессии. Выделите казакам землю на границе, и они не только прокормят себя, но и никакая сила не выбьет нас с родной земли, ведь дисциплина и служебное рвение у казаков в крови. Это будет самая надежная и самая дешевая армия в мире.

lilll

Длинен путь и тяжел труд казаков в приобщении и освоении территории Северного Кавказа... Кордонная линия — это легенда о мужестве казачества.

Кизляро-Гребенский, Горско-Моздокский, Волжский и Сунжено-Владикавказский — вот те полки, которые были раньше известны под общим названием Терских казаков. Эти имена напоминают вековую историю терцев, их первоначальное водворение, переселение с места на место, боевые труды и славу.

Судя по двойному названию казачьих полков, можно заключить, что в старину их было гораздо больше. Эти казачьи полковые поселения служили как бы звеньями цепи, которая была растянута от Азовского и Каспийского морей. Кавказская кордонная линия, протяженностью более 700 верст, проходила по верховью рек Кубани, Терека и по Сунже. Оплотом и грозой для внешних врагов стали линейные казаки, подвиги которых прогремели далеко за пределами Руси. В защите кордонной линии участвовали в основном донские, хоперские, волжские казаки, а также пришлые люди других регионов, но корень и начало образования и укрепления Кавказской Линии положили русские люди, православные по вере, из Рязанской Земли. Остальные переселялись сюда позже, вплоть до 30 — 40 годов XIX века.

Данные летописи гласят, что более 350 лет назад, когда Москва наложила свою руку на Рязанское княжество (Коломна входила тогда в это княжество), и последнего князя заточили в тюрьму, а мать его Аграфену сослали в монастырь, — в Рязанские волости были посажены наместники. В волости Червленый Яр, что на реке Дон, сидели тогда казаки, оберегая Рязанскую землю на границах от набегов татар и кочевников, а между войн, как водилось в старину, хаживали походы на Волгу, на Синее море, на промысел вольный, казацкий.

Когда наместники Великого Московского княжества объявили, что теперь местным казакам надо выселиться в Суздальскую землю и служить Государю по стрелецкому уряду, Червленый Яр загудел, заволновался. Удалые казачьи головы, не задумываясь, покинули насиженные места и отплыли из Червленого с песнями и пальбой из пищалей. Хорошо

знакомым путем они пустились караваном до царицинской переволоки, перетянули струги на Волгу и оттуда Каспийским морем пришли в устье Терека. Жившие здесь татары приняли их дружелюбно, однако казаки не остались с ними, а поднявшись выше, осели на пустовавших землях на правом берегу Сунжи, возле нынешнего г. Грозный. Тут казаки, выходцы из Рязанской земли, поставили свои городки: Шадринский, Кордюковский, Старогладовский и Новогладовский. По гористому расположению местности получили название Гребенских казаков. Насчитывалось их с женами и детьми около 4-х тысяч.

Казаки быстро вошли в контакт с горскими народами (кабардинцами, чеченцами, дагестанцами др.), которые, запуганные набегами татар и ногайцев, смотрели на этих пришельцев с Руси, знакомых с огненным боем, как на своих защитников.

Когда Кабарда (Пятигорские Черкасы) явились в Москву просить молодого царя Ивана Васильевича (Иван Грозный впоследствии) взять Кабардинскую землю под свою Державу, в составе посольства были также Гребенские казаки. Государь делегатов принял ласково, первых русских переселенцев (казаков) пожаловал вольною рекою Тереком с притоками и повелел им нести службу и беречь свою новую Кабардинскую вотчину. Так рязанские переселенцы основали Гребенское казачество, которое впоследствии преобразовалось в Терское Войско.

Первая русская крепость на Кавказе была названа Терком, она стояла между Крымом с одной стороны, Дербентом и Шемахой - с другой. Это сразу забеспокоило крымского хана и Турцию. Владея этой крепостью, Гребенские казаки становились полными хозяевами важного торгового пути, они держали заставы на переправах через Сунжу и ее притоки караулили проезды через горные теснины ходили охранной стражей при казенных караванах и, наконец, участвовали в военных походах против царских недругов.