Кинк. Право на удовольствие

Глава 6

Я-то думала, что моя жизнь развалилась после варшавской командировки, но оказалось, что это было только подготовительным этапом к настоящей катастрофе.

По будильнику проснулась и через две минуты ощутила невероятную бодрость, которой за собой давно не помнила. А где моя депрессия? Новое жилье, вполне комфортное, новый сосед – студент, с которым мы столкнулись за ранним завтраком, а я после короткого знакомства искренне предложила разделить с ним овсяную кашу. Паша, неказистый и сутулый второкурсник факультета программирования, смутился до бордового бархата на щеках и отказался. Стеснительный очень. Но я не стала настаивать, мне ли его чувства не понять – как неудобно доставлять кому-то хлопоты? Завтра снова предложу, и послезавтра, и так до тех пор, пока Паша не согласится, что варить кашу на двоих – никакие не хлопоты!

Разумеется, дело было не в пунцовом студенте и не в новом жилье, произошла магия. И источником магии, как ни странно, выступил Владимир – вчерашнее теперь виделось в другом и еще более ярком свете. Даже если он шутил, даже если просто хотел развеяться или непременно сгладить результаты предыдущей шоковой встречи, но ведь потратил на меня время! Владимир, избалованный женщинами породистый красавец, по какой-то неведомой причине решил, что я достойна его вечера и усилий. И ведь поцелуй Артема теперь заиграл новыми красками – может, и не преувеличил блондинистый негодяй про возможную ревность? Магия поднятия самооценки до уровня, на котором никогда не бывала! Но, как оказалось, психика к этому уровню тоже должна подготовиться, иначе на вершине окажется слишком скользко…

Ровно двадцать минут я слушала крики начальницы, адресуемые всем командировочным. Но когда в очередной раз упомянули меня, неожиданно услышала свой робкий голос:

– У меня в трудовой книжке написано «бухгалтер», Карина Эдуардовна.

Начальница на миг замерла, а затем скривилась.

– Вы что-то сказали, Лилия Андреевна? – прозвучало в точности как «Что ты там блеешь, замухрышка?»

И я зачем-то чуть подняла тон, хотя до уровня звука остальных участников собрания мнебыло далеко:

– Бухгалтер, а не юрист, Карина Эдуардовна. Я не могу отвечать за погрешности в договоре наравне с теми, у кого в трудовой книжке написано «юрист»… – концовка вышла смазанной, почти неслышной.

В стороне главный юрист выдохнул – тихо, так, чтобы я только могла расслышать:

– Последние грибы встали на дыбы.

И эта фраза меня немыслимо взбесила – просто до дрожи в руках. А почему я должна молчать? Потому что всегда молчала – это и есть достаточная причина? Краснея не хуже утреннего студента Паши, подняла голос еще на полтона:

– Именно так, Карина Эдуардовна! И если уж речь зашла о списке премиальных, то можем начать с другого списка – кто и что конкретно сделал в Варшаве. Боюсь, в этом случае я не смогу оказаться в конце…

Гробовая тишина давила, обескураживала, заставляла краснеть еще сильнее. Мне никогда до сих пор не удавалось оказаться в центре всеобщего внимания так остро. Кто-то изогнул бровь, кто-то с удивлением рассматривал мое лицо, как если бы я впервые оказалась в этом офисе, кто-то усмехался в кулак. Я же мечтала лишь провалиться сквозь землю. Однако начальница удивила:

– Хорошо, Лилия Андреевна. По крайней мере, сложно спорить, что ваш отчет был исчерпывающим. Елена Игнатьевна, верните ее в список. Молодых специалистов надо поддерживать – и кто знает, не вам ли достойная смена вырастет?

В меня вселился демон, раз я по его импульсу летела дальше и продолжала хорохориться:

– Молодым специалистам и зарплату надо индексировать, чтобы они захотели стать достойной сменой.

– Не наглейте, Лилия Андреевна, – усмехнулась начальница и продолжила нервотрепательное совещание.

Взгляды на меня стали еще пристальнее, сотрудники даже не слушали, что начальство продолжало их полоскать. Я же от неожиданной победы приободрилось, хотя – странное дело – провалиться под землю все равно хотелось. Раньше я была пустым местом, а теперь – пустое место с хамским гонором, это в каждом направленном на меня лице читалось. Людям прощают решительность только в том случае, когда этой решительности ждали. Но решительность от «последнего гриба на дыбах» смешна и непростительна, она вызывает не ненависть даже, а неприятное удивление. Карина Эдуардовна отреагировала на мое заявление лучшим образом, но уважения в ее глазах не прибавилось. Завтра я снова буду в чем-то виноватой – и снова придется либо проглатывать, либо показывать характер, а второй раз я уже не переживу. Смешки эти унизительные хуже, чем лишиться премии…

Думала я до конца рабочего дня, а затем приняла решение. Карина Эдуардовна явно удивилась появившемуся на ее столе заявлению об увольнении. Вскинула на меня взгляд и поморщилась.

– Меня ультиматумами не возьмешь, Лилия Андреевна. Обсудим повышение вашей зарплаты в следующем месяце.

– Дело не в этом. – Я окончательно растратила всю энергию, потому снова привычно для нее блеяла. – Я больше не хочу здесь работать.

Если бы меня попросили составить рейтинг самых идиотских решений, то это заслуживало бы золотой медали с алмазным рисунком. Увольняться, когда меня и не думали увольнять, да еще и в текущем финансовом положении – просто немыслимо. Следствие болезненно подскочившей самооценки и стремительного полета вниз после. Вот только выходя с работы и настраиваясь на еще две недели отработки, я вдруг почувствовала облегчение. Ведь я действительно не хочу здесь оставаться – душа требует другой атмосферы и другого коллектива, где на меня не будут по привычке смотреть как на раздавленного червя. Устроюсь в новую фирму и уже не буду молчать, столкнувшись с несправедливым отношением, – сразу покажу, что со мной так нельзя. А факт, что Карина Эдуардовна напоследок еще пыталась отговорить от скоропалительного решения, подстелило подушку безопасности для несущегося камнем вниз чувства собственной важности.

То, что я погорячилась, стало понятно задолго до конца испытательного срока. Но я пока не теряла надежды и резюме, составленное вместе с Кирой, отправляла по всем мелькавшим адресам. И не то чтобы вакансий не находилось, но душа не лежала – казалось, что в фирме «А» и в фирме «В» будет то же самое, что на старом месте, никаких отличий, а фирма «С» сама желанием не горит лицезреть меня в своем штате. Нет, предложений на рынке трудоустройства хватало, но мне до ужаса не хотелось попасть в то же самое болото, и не придумывалось никаких аргументов в пользу другого развития событий. Папа еще до моего поступления в институт говорил, что бухгалтер нигде не пропадет, а мама добавляла, что к моему характеру профессии лучше не придумаешь. И за все эти годы я ни разу не усомнилась, а теперь только сидела на сайте объявлений и ловила себя на мысли, что не могу себя заставить позвонить. Да и не стоит принимать решение прямо сейчас, впереди еще расчет, денег на ближайшее время хватит. Могу хоть целых два месяца думать и выбирать. Последняя мысль заставила затрепетать от ужаса – целых два месяца висеть в неопределенности! А потом что? Соглашаться на первую попавшуюся работу или возвращаться к родителям, а то и Олегу, с признанием полного поражения?

Больше чтобы отвлечься, просматривала и другие специальности. Наткнулась на «бармена» с обучением и указанием минимальной зарплаты после испытательного срока, которая была выше моей предыдущей штатной. Сама эта сумма, да и оговорка Марго в туалете подсказали, какое именно заведение ищет сотрудников, хотя название «Кинк» в объявлении не значилось, только знакомый адрес. Зато на этот раз я рассмеялась довольно искренне, представив себя в кожаном лифе рядом с рыжеволосой красоткой, которая ко всем обращается «милый» и «милая». Эх, мне бы ее энергетику, я бы тогда… нет, не барменом устроилась, но стала бы самым лучшим бухгалтером! Сильно сомневаюсь, что Марго способна раскраснеться или промолчать, когда на нее незаслуженно кричат.

И вдруг меня озарило простой в своей очевидности мыслью. Марго такая именно из-за своей работы! Она прокачала навыки общения, умеет с полувзгляда определять настроение клиентов, а пьяных хамов ей попадалось немало по долгу службы – не знаю, хамит ли она в ответ, но точно научилась фильтровать услышанное! Если бы ее поместили на последнее совещание в нашем офисе, то она не выглядела бы раздавленным червяком, как некоторые. Вот бы и мне хоть недельку-другую побывать на этих «курсах» общения с самыми разными людьми, всего лишь на первом этаже «Кинка», где ничего вопиющего не происходит…

Еще несколько дней я мучилась. Олег не появлялся и не звонил. Володя не появлялся и не звонил. Последнее вообще неприятно тревожило. А мне его внимание польстило, сил придало на свершения, как же обидно так сразу остаться брошенной и неинтересной. Он открытым текстом заявил, что следующая встреча произойдет по моей инициативе, хотя вряд ли сомневался, что никогда этой инициативы не последует. Меня все оставили в покое, как я и хотела! Но удовольствия от этого не испытала, а мысль все крутилась и крутилась. Денег при жесткой экономии хватит всего на пару месяцев, но это срок – он допускает и программу обучения! И, если я сама хоть немного изменюсь, то объявления о поиске бухгалтеров уже не будут так пугать. Возможно. Заодно я там увижу Владимира, на которого невольно злилась за отсутствие звонков и визитов, но с отговоркой, что не ради него туда явилась. Изображу, что уже на грани отчаянья, необходима любая подработка, даже такая спорная. Это не так неловко. И если он пройдет мимо, раз уже потерял ко мне интерес, то и стыдно за навязчивость не будет.

Про Артема я не забыла, как и про его поцелуй. Глупо надеяться, что на собеседование не явится директор. И, понятное дело, одна эта мысль могла запереть меня в комнате на веки вечные. Но я заставила себя поехать буквально силой – мне давно надо выйти из зоны комфорта! Если смогу не раскраснеться при Артеме, то и следующий начальник одним криком не сможет ввести меня в ступор.

Явилась в «Кинк» утром за пятнадцать минут до указанного в объявлении времени собеседования. Охранник пропустил сразу после короткого пояснения и, похоже, меня не узнал. Да я и сама не была уверена, что это тот же самый охранник, – прежнего он напоминал лишь габаритами, а в лучах утреннего солнца не выглядел столь же угрожающим.

Возле барной стойки со стороны посетителей разместилось несколько человек – парни и девушки. Кто-то из них держал металлические стаканы в руках и ловко крутил их в воздухе, демонстрируя навыки профессиональных фокусников. С ужасом я понимала, что для них предлагаемое обучение и не нужно. С еще большим ужасом я не рассмотрела в зале Марго. И почему мне не пришло в голову, что она вовсе не обязана торчать здесь круглосуточно? Пожалела о своих потугах и потраченном часе жизни, резко развернулась и воткнулась носом в грудь.

– Лиля? – Артем сразу меня узнал. – А ты зачем здесь? Володи в такое время не бывает, мы вообще сейчас закрыты для клиентов.

Снова белая рубашка с закатанными рукавами. Вот он, наверное, в «Кинке» круглосуточно пребывает, а не Марго, которую я подсознательно мечтала здесь встретить больше всех остальных. Пришлось ответить:

– Думала попытаться устроиться на должность бармена. Если с обучением…

Он шагнул мимо, но говорил, обращаясь ко мне:

– Тогда почему стоишь в проходе? – Остановился, снова окинул взглядом с ног до лица. Переспросил с легким удивлением: – Ты, барменом?

– Ну да… – я ощущала в себе желание нестись так, как в первый раз отсюда не уносилась. Говорила быстро и давила из себя улыбку, скрывая глупый вид: – Хотя не думаю, что это хорошая идея. Просто осталась без работы и вот, увидела вакансию…

– Это плохая идея, – отрезал Артем, однако все еще стоял на месте и не спешил к тем, кто его ждал. – Сам факт, что ты мнешься в нерешительности, уже делает из тебя неподходящую кандидатуру. Я ищу человека яркого, коммуникабельного, энергичного, с чувством юмора и хорошо поставленной речью. Ты в курсе, что хороший бармен делает из случайного клиента постоянного?

Я опустила взгляд в пол, проклиная себя за недавнюю решительность. Припомнила и Марго, которая короткой фразой сумела припечатать меня к стойке и приободрить – это же и есть тот самый профессионализм! Разве я на такое способна?

– Догадываюсь, – шепнула почти беззвучно.

Но он зачем-то беспощадно продолжал меня уничтожать:

– Я никогда не отправлю за стойку девушку с таким уровнем звука и с такой презентабельностью, Лиля. При всем уважении к твоим знакомствам. Не воспринимай мои слова как оскорбление, это бизнес.

– Я… понимаю. Простите.

– Мы же переходили на ты? – Он неожиданно улыбнулся. – И ты подруга Володи, потому на такой ноте не распрощаемся, раз тебе срочно нужна работа. Подожди меня здесь, – он кивнул на ближайший столик, – что-нибудь придумаю, когда с новобранцами разберусь. Твоего запала хватит хотя бы подождать? Или он закончился на входе?

Последнее прозвучало вызовом, а Артем даже не дождался моей реакции – направился к стойке. Я бессильно упала на ближайший стул, чтобы сообразить. Он неверно понял! Принял меня за близкого человека Владимира, потому посчитал себя обязанным помочь, заодно и услышал в моих невнятных ответах о важности срочного поиска работы. Когда освободится, я все объясню, поблагодарю за участие и с чистой совестью уйду, на этот раз не позорно.