Клан волчицы

Тусклый мир

Вокруг Анаид ничего особенно не изменилось, и она подумала, что осталась там же, где была.

Девушка стояла на лесной поляне, окруженной дубами. Вдали возвышались силуэты знакомых ей горных вершин.

Впрочем, свет был какой-то странный.

Сначала Анаид подумала, что в лесу быстро стемнело, но скоро поняла, что дело не в обычных вечерних сумерках.

Свет не менялся. Он все время был блеклым и таким тусклым, что окружающие предметы почти не отбрасывали тени и не имели цвета Анаид потерла глаза. Неужели она уже в Тусклом мире, где заточена Селена?!

Окружающее не внушало особого страха. Казалось, настал один из тех непогожих осенних дней, когда свет едва сочится сквозь тучи и все вокруг внезапно сереет.

Неподалеку раздался чей-то смех. Потом еще. И еще, и еще… Весь лес захихикал, словно населенный бесчисленным множеством злорадных детишек.

Встревоженная Анаид осмотрелась по сторонам. Кто это там смеется?!

— Кто здесь? — строго спросила она.

В ответ зазвучала насмешливая многоголосица:

— Я здесь. А ты где?

— Я тоже здесь.

— А ты где?

— И я здесь.

— А я не знаю, где я!

За этими невразумительными ответами снова последовал издевательский смех, но Анаид не так-то легко было привести в замешательство. Она решила найти пересмешников и углубилась в лес.

Анаид искала очень прилежно — ворошила прелые листья, шарила среди корней дубов, переворачивала камни. Оказалось, что лес кишит бесчисленными, как муравьи, существами ростом в два-три сантиметра. Именно эти гномики, чьи личики ей было даже не рассмотреть, смеялись над Анаид и дразнили ее.

Всех гномиков было не переловить, и она решила на них не злиться.

— Я вас вижу! — сказала она. — Не надо прятаться.

— Она нас нашла! Не прячьтесь!

— Какая умная девочка!

— Умная-преумная!

— Девочка, ты умная?

— Ой, берегитесь! От умных одни неприятности!

Анаид быстро нагнулась и схватила одного не слишком проворного маленького человечка, легко поместившегося у нее в кулаке.

Гномик лягался, молотил кулачками и даже пытался кусаться. Когда он немного унялся, Анаид поднесла его ко рту и прошептала:

— Я ищу Селену.

Хотя девушка произнесла это очень тихо, ее слова тут же разнеслись эхом по всему лесу.

— Она ищет Селену!

— Красивая девочка ищет Селену!

— Ишь ты, какая хитрая!

— Прискакала на солнечном луче и ищет Селену!

— А где Селена?

— На озере.

— В хижине.

— В пещере.

Переведя дух, Анаид рявкнула:

— Замолчите!

Естественно, гномики и не думали ее слушаться, оживленно и бессмысленно обсуждая местонахождение Селены.

Но в ветвях дерева защебетала малиновка:

— Берегись Графини, девочка!

— Графини? Какой еще графини? — спросила Анаид.

Вокруг нее вновь заверещали глупые гномики:

— Девочка не знает Графиню!

— Узнает, когда Графиня ее поймает!

— А вот Селена знает Графиню!

— А Графиня спит?

— А вдруг девочка разбудит Графиню?! Ой, что будет! Ой!

Анаид совсем пала духом, но сидеть среди глупых гномов ей было невмоготу. Она встала и пошла куда глаза глядят.

Решив, что в Тусклом мире дороги ведут более или менее туда же, куда и в настоящем, Анаид повернула к тропе, ведущей домой. Гномик в ее в кулаке отчаянно вырывался, но Анаид не обращала на него внимания.

Пройдя довольно приличное расстояние, Анаид поняла, что просчиталась. Знакомая тропа внезапно оборвалась. Перед Анаид возникли непроходимые скалы.

Вместо человеческого жилья девочка обнаружила границу Тусклого мира.

— Ну и ладно, — сказала себе Анаид, — вернусь на поляну и пойду к озеру.

Но, отправившись в обратный путь, девочка скоро поняла, что безнадежно заблудилась.

Этот лес был совсем иным, нежели тот, который она знала, как свои пять пальцев. Изменилась и река, выписывавшая теперь совсем незнакомые петли.

Наконец девочка заметила, что ходит кругами. Как ни старалась Анаид идти прямо, река постоянно возникала у нее на пути, и девочке приходилось сворачивать.

Оказалось, что в Тусклом мире все не так. Даже небо было непривычным — над головой висело какое-то мутное пятно без луны и солнца.

Как же тут найти Селену?!

Как вернуться домой?!

Сев на камень, Анаид разрыдалась. Горькие слезы, которые девушка так долго сдерживала, ручьем лились у нее по щекам и капали на землю.

В отчаянии Анаид разжала кулак и выпустила гномика, но тот и не думал бежать. Вместо этого кроха настороженно смотрел вниз, туда, где слезы Анаид увлажнили землю и откуда вылезла странная древняя рыба без чешуи.

Рыба извивалась на мокрой от слез земле и приговаривала:

— Ах, как хорошо! Плачь! Плачь еще! Как вкусно! Совсем как вода давным-давно ушедшего отсюда моря!

— Убирайся обратно в землю, чудовище! — прошипел не спускавший с рыбы глаз гномик.

— Вот еще!

Неожиданно гномик обратился к Анаид:

— Умная девочка, хватит плакать!

Но Анаид была в глубоком отчаянии и не слушала гномика.

— Так и быть, я отведу тебя к Селене, — процедил он сквозь зубы.

Анаид затаила дух:

— Правда?

— Неужели ты веришь этому маленькому негодяю?! — вмешалась голая рыба. — Селена умерла. Тебе ее не найти!

Анаид едва не разрыдалась опять, но поняла, что коварной рыбе хочется выжать из нее побольше слез, и решила поступать ей назло.

— Ладно. Пойдем, — сказала она и взяла гномика в руку.

— Чтоб ты сгнила тут, мерзкая тварь! — крикнул гном и показал рыбе язык.

Выплакавшись, Анаид взяла себя в руки. Ей изрядно полегчало, но верить гному она не спешила.

— И куда мы пойдем? — спросила у него девушка.

— На озеро. Но на твоем месте я бы туда не ходил.

— Почему?

— А ты больше не будешь плакать? Тогда скажу.

— Не буду. Говори.

— Селена не хочет тебя видеть!

— Неправда! — возмутилась Анаид и попыталась сориентироваться. Где тут север? Юг? Восток?!

— Мяу!

Анаид замерла. Ей послышался голос Аполлона, ее любимого котенка!

— Мяу!

Это он! Он!

— Аполлон! Это я — Анаид! Я здесь! — закричала девушка, не обращая внимания на язвительные реплики гнома.

Аполлон был точно таким, каким провалился в бездну. Казалось, с тех пор не прошло и часа. Он подбежал к девушке и начал тереться о ее ноги.

Схватив котенка, Анаид стала кататься с ним по траве. Когда улеглась первая радость, Анаид спросила котенка о Селене — и тот сразу предложил проводить ее.

Наконец-то!

Двинувшись вслед за Аполлоном, Анаид взглянула на часы. Сколько же времени она провела здесь?

Стрелки показывали полночь. Неужели она покинула лесную поляну целых пять часов назад?! Девушке не хотелось ни спать, ни есть, ни пить. Она совсем не чувствовала усталости. Какой необычный мир! Надо поскорей найти Селену и убираться отсюда подобру-поздорову. Первый луч восходящего солнца появится часов в семь. К семи им с Селеной нужно быть на лесной поляне…

Маленький верный Аполлон уверенно бежал вперед, пока не задержался у излучины реки поиграть с лягушонком.

Внезапно раздался кокетливый женский голос:

— Аполлон, принеси мне лягушонка!

— Ничего он тебе не принесет. Он ведь не собака! — тут же возразил другой женский голос.

— Как жалко, что у нас нет собаки! Но ведь котенок тоже может взять лягушонка в пасть и принести. Правда, Аполлон? Дружочек, принеси мне лягушонка! Я хочу кушать.

Удивленная Анаид сделала еще несколько шагов и увидела купавшихся в реке длинноволосых девушек.

— Это Анаид!

— Здравствуй, Анаид!

— Ты ищешь Селену?

— А Селена тебя ждет?

Анаид застыла на месте. Откуда эти прелестные создания знают ее?!

— Откуда вы меня знаете?

— Мы слышали голоса в лесу.

— Мы всегда слушаем голоса и все знаем.

— Голоса говорили о тебе и о Селене.

— А ты знаешь Селену?

Анаид растерялась. Она не знала, отвечать ей или нет. Ксаны-русалки, а это были именно они — начали о чем-то шептаться между собой.

— А ты дружишь с Селеной или не дружишь? — с наивным видом спросила у Анаид одна ксана.

— Она моя мама, — ответила наконец Анаид.

Ксаны захихикали и стали переговариваться, словно Анаид тут не было.

— Я же тебе говорила!

— Оказывается, Селена старая!

— А воображает себя красавицей!

Внезапно одна из ксан вытянула шею и тряхнула пышными волосами.

— Эй, Анаид! — воскликнула она. — Я красивая?

Другая ксана снова принялась расчесываться, проворковав:

— Не смотри на нее. У нее на носу прыщик. Посмотри на меня!

Анаид начала разглядывать ксан — молодых, стройных, в легких полупрозрачных платьях, с цветами в длинных волосах.

— Вы обе красивые.

— Красивее Селены?

— Вы другие. Селена не такая, как вы.

— Я же тебе говорила, что Селена не ксана! Скажи, Анаид, ты ксана?

— Нет. Я колдунья.

Обе ксаны тут же замолчали, с ужасом покосились на Анаид и стали потихонечку сползать с берега.

— Постойте! Я омниора Я не одиора и ничего вам не сделаю!

Но обе ксаны прыгнули в воду и исчезли.

Аполлон наигрался с лягушонком и побежал дальше. Анаид шла за ним, пока не оказалась в неширокой горной долине.

Аполлон замяукал. Несмотря на гнетущий тусклый свет, Анаид залюбовалась пейзажем. Потом у нее замерло сердце. Впереди было озеро.

В этот момент в Тусклый мир, не знающий времени, явилось еще одно существо, снова вызвавшее глумливый переполох среди кишевших в лесу гномов.

— Ты тоже ищешь Селену?

— Ты тоже умная?

— Ты такая же умная, как Анаид?

— Но ты не прискакала на солнечном луче!

— Как же ты сюда попала?

— Молчать! — отрезал чей-то глухой голос. — Это моя гостья. Ее зовут Крисельда. Я сама доставила ее сюда. Ясно? И больше ни звука!

Гномикам все сразу стало ясно. Они замолчали и попрятались по норам. Им не хотелось связываться с ларвой. Ее они смертельно боялись и беспрекословно слушались.

Настороженно оглядевшись по сторонам, Крисельда взглянула на часы:

— Ну и где же Селена?

Ларва махнула рукой в неопределенном направлении.

— Тусклый мир непредсказуем. Селена сама явится перед нами.

Но Крисельда не успокаивалась:

— Мы не можем ждать. Селена очень опасна, а девочка ее ищет.

— Хочешь опередить девчонку? Имей в виду, она больно кусается. Взгляни на мою руку.

Покосившись на изуродованную руку Сальмы, Крисельда пробормотала:

— Мы, кажется, договорились. Я убью Селену, а ты оставишь в покое Анаид.

Сначала ларва не возражала, словно соглашаясь, но потом пробормотала:

— Все не так просто…

— Я так и знала, — вздохнула Крисельда. — Когда ты явилась, я сразу поняла, что все не так просто. И чего же тебе еще надо, Сальма?

— Жезл Власти останется у меня.

— Какая глупость! — уперев руки в бока, воскликнула Крисельда. — Жезл подчинится только Избраннице.

— Я не верю в дурацкие пророчества, — потирая руки, ответила ларва. — Жезл Власти на многое способен в умелых руках — кому бы они ни принадлежали!

— Мы договорились совершенно ясно, — не сдавалась Крисельда. — Все должно остаться на своих местах. Если Избранницы не станет до парада планет, не погибнут ни одиоры, ни омниоры.

— Ну да, — неохотно согласилась ларва.

— Для этого Жезл Власти должен исчезнуть, — сказала Крисельда.

Внезапно ларва поднесла палец к губам. Крисельда замолчала.

В недрах пещеры раздался громовой голос Графини:

— Сальма, я знаю, что ты там с омниорой! Ты привела ее для меня? Она молода?

Жестом приказав Крисельде молчать, ларва извлекла свой атам и воздела его над головой.

— Властью сумрака Тусклого мира повелеваю тебе, Графиня, спать! Спи до тех пор, пока не пробудит тебя Жезл праматери Оры. Тогда ты проснешься — беспамятной!

Напрягая силы, преумноженные кровью множества младенцев и юных девушек, Сальма яростно выкрикивала таинственные слова заклинания.

Поднялся ураганный ветер. Вековые дубы скрипели и гнулись. Ветер чуть не унес с собой вцепившуюся в их корни пухленькую Крисельду, которая, зажмурившись, гадала, не расправится ли и с ней под шумок предательница ларва.

Ветер стих. На этот раз Крисельда уцелела — но впереди ее ждало самое страшное испытание.