Клуб «5 часов утра». Секрет личной эффективности от монаха, который продал свой «феррари»

Глава 3. Неожиданное знакомство

На конференции Бизнес-леди познакомилась с несколькими предпринимателями, которые работали в смежных отраслях. Всем им она говорила, что пришла сюда затем, чтобы послушать легендарного бизнес-гуру и узнать секрет взрывной продуктивности. Но это была неправда. Продуктивность ее волновала меньше всего, да и бизнес с некоторых пор ушел на второй план. Билет на конференцию стал ее последней надеждой, соломинкой, за которую хватается утопающий. Она пришла сюда, чтобы спасти себе жизнь.

Художник же, напротив, не думал о жизни и смерти. Больше всего на свете его волновала его собственная живопись. Когда-то это занятие приносило ему подлинное наслаждение, но вот уже несколько лет он пребывал в творческом кризисе. Художник надеялся, что Заклинатель откроет ему новый путь, на котором он вновь обретет вдохновение.

А что же бездомный? По-видимому, он просто замерз и просочился мимо охранников в конференц-зал, чтобы погреться. Увидел свободное местечко, и, ни у кого не спрашиваясь, занял его.

Так вся эта троица оказалась рядом.

– Думаете, он умер? – спросила Бизнес-леди у Художника, нервно теребившего свои длинные, как у Боба Марли, дреды.

– А? Что? – очнулся от своих мыслей Художник и посмотрел на девушку. Глаз живописца отметил ее красоту и правильные черты лица. Она была довольно молода, но выглядела явно старше своих лет. Глубокая морщина пролегла между темными, изящно изогнутыми бровями. Каштановые волосы были убраны в строгую прическу, которая тоже прибавляла возраст. Но свежее лицо и ясные глаза говорили о том, что ей около тридцати. Белая блузка красиво облегала высокую грудь и тонкую талию, а строгая юбка подчеркивала стройность ног.

– Я спрашиваю, не умер ли Заклинатель? – повторила она свой вопрос.

– Все может быть, – сказал Художник. – Приступы в таком возрасте. Да и головой он приложился, как следует. Хотя… Человек, который знает такие вещи, вряд ли умрет таким банальным образом.

– Какие «такие»? – усмехнулась Бизнес-леди. – Честно говоря, я нечасто хожу на подобные встречи, но что-то мне с трудом верится, что, для того чтобы решить все проблемы, нужно вставать в пять утра. Впрочем, под некоторыми его словами я, пожалуй, готова подписаться. Например, то, что он говорил про гаджеты. Я полностью согласна с тем, что они крадут время и разрушают бизнес.

– Ну, это не самое крутое! – с азартом отозвался Художник. – Старика недаром прозвали Заклинателем. Лично мне он очень помог. Но то, как он рухнул… Это просто невероятно! До сих пор не могу понять, спектакль это или взаправду.

Бизнес-леди пристально взглянула на Художника. Ей категорически не понравилась его неформальная прическа и изрисованные руки. Тем не менее лицо привлекало своей добротой и открытостью. Вместе с тем чувствовалось, что внутри этого человека происходит какая-то внутренняя борьба. Так оно и было. Художника разрывали изнутри противоречивые желания. Поэтому он с таким рвением брался за работу, но через некоторое время терял к ней интерес и начинал саботировать свои собственные оригинальные идеи.

Он был высок и отличался плотным телосложением. Из-под черной футболки выпирал внушительный живот. Рваные джинсы были заправлены в высокие армейские ботинки. На мощных руках красовались затейливые татуировки. Одна гласила: «Богачи – жулики». Другая цитировала Сальвадора Дали, знаменитого испанского художника: «Я не принимаю наркотики. Я сам – наркотик».

– Привет, ребята, – неожиданно громким и хриплым голосом произнес бездомный. Бизнес-леди удивленно повернулась к нему. В темноте конференц-зала она не сразу разглядела его спутанные волосы, небритое лицо и разномастный наряд из поношенных тряпок. Ей никогда бы в голову не пришло вступить в разговор с подобным персонажем.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – отозвалась она ледяным, как арктический ветер, голосом.

– Привет, брат, – тепло поздоровался Художник. – Что-то хочешь нам сказать?

Бездомный откашлялся, почесал немытую голову и сказал:

– А здорово грохнулся тот старикан на сцене! Только я думаю, не склеил ли он ласты. Будет обидно, мужик умный.

– Умный, – согласился Художник. – Пока что мне не доводилось слышать такие глубокие вещи. Жаль, что с ним случился припадок. Я бы хотел с ним поговорить.

– Ну уж глубокие! – саркастически заметила Бизнес-леди. – В том, что он говорил, безусловно, есть свой резон. Но многое спорно.

– Не знаю, что уж такого спорного вы от него услышали. – Бездомный неаппетитно рыгнул, отчего Бизнес-леди брезгливо поморщилась. – Но лично я заработал не один миллиард, следуя его методе.

Услышав это, Художник не смог подавить улыбку. Бродяга же продолжал хвастаться:

– У меня есть все, что душа пожелает. Так называемая «красивая жизнь», о которой все мечтают, для меня – повседневность. Яхты, виллы, самолеты… Я уже перестал считать все это добро.

– И как же вам удалось заработать на все эти вещи? – с ехидцей спросила Бизнес-леди. Бродяга ее развеселил.

– Очень просто: я научился творить чудеса. – Он подмигнул. – Люди хотят, чтобы чудеса сыпались на них, как из рога изобилия. К счастью, я рано понял, что самое большое чудо в мире – сам человек. Это мне объяснил один философ, которого лично я считаю величайшим умом современности. Он посвятил меня в тайны богатства и процветания. Кстати, подъем в пять утра и определенный утренний распорядок, о котором вещал этот гуру со сцены, – одна из этих тайн.

Художник посмотрел на бродягу со смесью изумления и интереса. Выглядел бездомный очень живописно: лоб его пересекал рваный шрам. Седая всклокоченная борода топорщилась так, что было не видно рта. На шее красовались длинные бусы из священного индийского дерева туласи. Художник ни на йоту не поверил его россказням о богатстве, но уверенный и властный тон, которым говорил бродяга, не оставлял места сомнениям.

– По-моему, у него просто поехала крыша, – прошептала Бизнес-леди Художнику. – Если он богат, то я Мать Тереза.

– Да, выглядит как городской сумасшедший, – тихонько ответил Художник. – Но эти часы… Такие носят лишь олигархи.

Бизнес-леди кинула быстрый взгляд на руку бездомного. Там, на левом запястье, поблескивал один из тех массивных хронометров, какие носят владельцы британских хедж-фондов. Темный, как ночь, циферблат в платиновом ободке, тонкие фосфоресцирующие стрелки, тишайший ход. Особую выразительность этому предмету аристократической роскоши придавало то, что вместо ремешка была использована обычная черная резинка.

– Такие стоят не меньше ста тысяч, – присвистнула Бизнес-леди. – Один из моих партнеров продал все акции, чтобы купить такие. Что интересно, на следующий день биржа рухнула, и акции обесценились. А он остался при часах.

– Ну так что же вы скажете про то, что задвигал нам этот так называемый Заклинатель? – развязно произнес бродяга. – Надеюсь, вы не слишком-то поверили этим байкам про психологию гения? Знаете, особенно меня повеселило, когда он начал нести чушь про какие-то секреты миллиардеров в самой середине своей речи. Что касается нейробиологии, то я лично могу порассказать кое-что покруче. Да и теория личной ответственности мне показалась так себе. А вот финал был то, что надо. Как он эпично грохнулся! Я аж подскочил на месте! Но знаете, наш гуру так и не сказал главного. Уоррен Баффет (вам, леди, это имя должно быть знакомо), – проникновенно сказал бездомный, наклоняясь к девушке. – Так вот, Уоррен Баффет, блестящий финансист, говорил, что богатые больше всего ценят время. А бедные – деньги. Это весьма мудрые слова! Баффет знал, о чем говорил. Итак, о времени. – Он вскинул левую руку и посмотрел на свои аристократические часы. – Его у меня не так много. Мой пилот уже заждался, а диспетчеры не могут держать взлетную полосу пустой слишком долго. Я ведь говорил вам, что у меня есть самолеты. На одном из них я сегодня отправлюсь в свою приморскую резиденцию.

«По-моему, он бредит», – подумала Бизнес-леди. А вслух произнесла:

– Баффет также говорил: «Я покупаю дорогие костюмы. Просто они на мне дешево смотрятся». Возможно, вы и эту цитату помните. Не хочу показаться грубой, но я не совсем понимаю, как вы сюда попали. И понятия не имею, откуда у вас эти дорогие часы и о каком самолете вы толкуете. Но очень прошу вас: пожалуйста, прекратите говорить в таком тоне о случившемся. Здесь нет ничего смешного. Серьезно, я не уверена, что Заклинатель еще жив.

– В самом деле, брат, – поддакнул Художник. – С такими вещами нужно быть поучтивее. И откуда только у тебя эти словечки? Ты хоть знаешь, что такое серф?

– Вы какие-то чересчур серьезные, ребята, – засмеялся бездомный. – А на твой вопрос отвечу так: что такое серф, я знал еще тогда, когда вы не родились. Вся моя юность прошла на доске в Малибу. Вам и не снились те чудеса баланса, которые я вытворял на самых краешках волн! Сейчас, правда, годы уже не те. Выбираю места, где море поспокойнее, например, залив Тамарен. Впрочем, вряд ли вам даже приходилось слышать об этом месте.

– Ваш гонор совершенно невыносим, – ледяным тоном заявила Бизнес-леди.

Бродяга не обратил на ее выпад ни малейшего внимания.

– Да что там серфинг! – Он явно любовался собой. – При моих возможностях я могу заниматься чем хочу, где хочу и когда хочу. Немного найдется в мире людей успешнее меня. У меня есть пара десятков компаний (не самых мелких, к вашему сведению). Они приносят мне миллиарды, забавно, да? Так что меня действительно ждет мой личный самолет, и находится он совсем неподалеку отсюда, на небольшом частном аэродроме. Я задержу вас ненадолго. Только ответьте мне, какая часть выступления вам понравилась больше всего?

– Я решу это после, – ответил Художник. – Когда прослушаю запись.

– Запись? – Бродяга подпрыгнул на месте. – Тебе что, не знакомо понятие «авторское право»? Адвокаты этого гуру могут оставить тебя без штанов, если узнают.

– Да, это противозаконно, – кивнула Бизнес-леди. – Вас же предупреждали на входе, что видеосъемка и аудиозапись запрещены.

– Плевать я хотел на их запреты, – насмешливо сказал Художник. – Знаете, что говорил Пикассо? «Если хочешь стать профессионалом – учи правила. Если хочешь стать художником – нарушай их». Авторское право! Священная дойная корова для жуликов от бизнеса. Не далее как полчаса назад тот же Заклинатель сказал: «Можете идти вместе со всеми. А можете и свернуть. Выбор за вами». Вот я и свернул. И что вы со мной сделаете? Вызовете полицию? Посадите в тюрьму? Что ж, это тоже будет приключение.

– А ведь ты прав, брат, – неожиданно согласился бездомный. – И хотя у меня другое мнение по поводу авторских прав, но я уважаю твой выбор. Может, дашь нам сейчас послушать?

– О’кей, – на лице Художника засияла улыбка. – Сейчас, только найду нужный фрагмент. Но предупреждаю: то, что вы услышите, взорвет вам мозг!

Он вскинул руку, и в свете прожекторов стало видно мастерски исполненную татуировку – портрет Джимми Хендрикса. Под ним была каллиграфическая надпись: «Когда власть любви одолеет любовь к власти, мир познает покой».

– Ничего, мозги у нас крепкие, – усмехнулась Бизнес-леди. Глаза ее блестели. Слова Художника вызвали в ней чувство давно забытой радости и азарта.

Это странное стечение обстоятельств: подаренный билет на конференцию, речь Заклинателя, его припадок, знакомство с Художником и этим странным бродягой… Между этими событиями была явная связь, словно кто-то писал пьесу, в которой она должна была сыграть одну из главных ролей. Художник, казавшийся таким мягким и нерешительным, проявил настоящее упорство, когда дошло до дела. Ее поразило, с какой решительностью он отстаивал собственное мнение, хотя оно противоречило закону. Она всегда считала себя кристально честным человеком и тщательно соблюдала все правила. Но сейчас ей вдруг подумалось, что, возможно, он не так уж неправ, этот странный человек с татуировками и дредами. «А может быть, есть другой способ существования? – думала она. – Может быть, мне пора измениться и начать играть по собственным правилам, как этот Художник?» Ей вспомнилась фраза Тео Рузвельта: «Грош цена тому, кто тычет пальцем в сильного и ждет, пока он споткнется, чтобы разразиться потоком критики. Я уважаю тех, кто бьется на арене, чье лицо перепачкано пылью, потом и кровью; кто ошибается, играет – и проигрывает. Ведь не бывает победы без поражений и усилий без ошибок. Любой, кто делает дело, ошибется не раз. Но лучше проиграть в благородном дерзании, чем всю жизнь прозябать в безопасной затхлости, не зная ни горечи поражения, ни сладкого вкуса победы». Нечто подобное она читала и в рекламной брошюре конференции. Там, на первой странице, была цитата Заклинателя: «Когда вам захочется сдаться – идите вперед, ибо до победы остались считанные шаги». Бизнес-леди прислушалась к себе и поняла, что не может просто так сейчас взять и уйти. Она должна остаться и еще раз услышать речь Заклинателя. Негромкий голос ее истинного «я» начинал нашептывать, что вот-вот начнется совершенно особенное приключение.