Клуб настоящих мужчин

Глава 1

Люси Стоун, как всегда, терпеливо ждала подругу. Сегодня Люси задержали на работе, и, чтобы вовремя добраться из лаборатории до «Ла Луна», паба в Челси, пришлось ловить такси. Теперь она сидела в баре и недоумевала, зачем нужно было так спешить, если Марта все равно никогда не приходит вовремя. Но на этот раз Люси удалось основательно подготовиться. Она прихватила последний номер «Биологии сегодня» и открыла его на статье о брачных играх ласточек. Журнал лежал перед ней на безукоризненно чистой стойке бара. Люси достала ручку, словно собиралась оставлять на полях заметки. А на самом деле просто делала вид, что читает, надеясь таким образом избежать нежелательных знакомств. Ее светлые волосы были аккуратно собраны большой заколкой в виде пряжки, отлично гармонирующей с очками в черной оправе. Именно так выглядят девушки, желающие, чтобы их воспринимали всерьез. Люси, будучи в свои тридцать три года преподавателем Колумбийского университета и имея все шансы на блестящую карьеру, безуспешно пыталась выглядеть опытным биологом. Она старалась придать себе солидности, но это производило обратный эффект — Люси казалась еще моложе и совсем неопытной. Словно маленькая девочка, надевшая мамино праздничное платье и туфли на высоких каблуках.

Между тем уже четверть девятого. Прошло пятнадцать минут с назначенного времени, еще пять — и Марту можно считать официально опоздавшей. «Ничего, она будет с минуты на минуту, — успокаивала себя Люси. — Интересно, что чувствуют уверенные в себе женщины, которые ходят в любые потрясающие бары без сопровождения? Просто почитать и выпить бокал вина. И не беспокоятся, что подумают окружающие».

— Сегодня у Марты знаменательный вечер, верно? — Спросила Эва, полненькая барменша, наливая Люси бокал красного вина. — Не могу поверить, что она взялась за такой трудный проект.

Эва выставляла Люси и Марте счет только за один бокал вина, независимо от того, сколько они пили на самом деле. Она объясняла это тем, что девушки привлекают посетителей. Хотя всем давно известно, что на самом деле она серьезно увлечена Мартой. К тому же подруги всегда оставляли щедрые чаевые. Эву скорее можно назвать вызывающей, чем миловидной. Сегодня она, как обычно, спустила юбку на бедра, обнажив округлый живот с татуировкой в виде слегка приоткрытых губ прямо под пупком.

Люси кивнула.

«Я тоже не могу в это поверить, — подумала она, — но кто, же справится, если не Марта?»

Люси засмотрелась на миски с редисом, расставленные на стойке бара, и вспомнила Скарлетт О'Хара, боровшуюся с приступом тошноты перед разграбленной Тарой. Неужели кто-то на самом деле любит редис? Но, судя по посетителям, его любили все без исключения. Народ толпился вокруг мисок, макал редиску в морскую соль и кидал ее в рот. Она с острой тоской вспомнила Кейп-Код [1], где обычной закуской в баре служит арахис и крекеры. Здесь, в «Ла Луна», еда не такая простая, с оригинальным запахом и вкусом, но, чтобы отважиться ее попробовать, нужна сила воли. Эва объяснила, что закуска призвана «оттенять» вино. «К бою!» — подумала Люси и, опустив редис в соль, пихнула его в рот и с хрустом разгрызла. От горечи на глаза навернулись слезы. Люси глотнула вина и съела еще один редис. Потом еще.

— Эй, привет! — Привлекательный светловолосый мужчина лет тридцати пяти явно пытался ее завлечь.

Люси повернулась и внимательно посмотрела на него поверх очков.

— Хм, интересно… — Он заглянул ей через плечо и прочитал название статьи: — «Брачные игры ласточек». А издали вы показались такой милой и невинной девушкой.

Люси смущенно улыбнулась.

— Есть подходящая дичь? — дурашливо спросил он и первым рассмеялся над своей шуткой.

Люси ответила молчанием на эту якобы остроумную реплику.

— Может, я не слишком много знаю о ласточках, — продолжал незнакомец, — но некоторые считают меня настоящим экспертом по любовным играм.

Он отступил на шаг и положил руки на бедра — его пиджак распахнулся.

Люси отметила, что подобное поведение схоже с повадками тетерева. Когда тот пытается выглядеть солиднее, то раздувает шею и расправляет крылья. Надо бы написать об этом сходстве в научной работе, в главе о потребности лидировать у особей мужского пола.

Рассматривая мужчину, Люси размышляла: неужели он действительно считает, что подобным образом можно заинтересовать собеседницу? Хорошо, что ей уже два года не приходится принимать подобные ухаживания. С тех самых пор, как она полюбила Адама, необходимость в этом полностью отпала.

Через пару минут блондину стало неловко, он опустил руки и ссутулился. А потом, пожав плечами, отошел в сторону.

Молчание — абсолютно новая тактика для Люси. Этому ее научила Марта. Прежняя — одинокая — Люси вежливо посмеялась бы над плоскими шутками незнакомца, а потом весь вечер любыми способами пыталась избавиться от назойливого внимания. В конце концов, она, возможно, даже согласилась бы на свидание, но только чтобы объяснить, почему не хочет продолжать отношения. Затем, очевидно, последовала бы вторая встреча, например в кафе. Нужно же удостовериться, что поклонник не слишком огорчился и спокойно воспринял отказ! Марта никогда не одобряла такой покладистости и как-то с иронией заметила, что для Люси лучший способ мягко отказать парню — оральный секс. С тех пор Люси и начала придерживаться нынешней прямолинейности в общении с мужчинами.

Она снова притворилась, что с увлечением читает книгу. Но в баре было слишком шумно, вокруг толпились пижоны из мира богемы — яркие и экспрессивные молодые люди лет двадцати. Их единственный талант заключается в умении выглядеть растрепанными, а отличительной чертой являются сальные волосы, стоптанная обувь и рубашки с рваным подолом. Что же это Марта так долго не появляется в «Ла Луна»!

В защиту Марты скажем, что та усердно работала над проблемой свободного времени, и в одном из двух пунктов расписания, составленного ею на Новый год, было прописано твердое решение никогда больше не опаздывать. Вторым в списке значилось требование ходить на свидания, по крайней мере, раз в месяц, и эта идея принадлежала Люси.

— Легко говорить, когда у тебя есть парень, — корила ее Марта. Но, в глубине души понимая, что идея действительно хороша, в конце концов, согласилась.

В плане Люси значилось: завершить, наконец, научную работу и защитить диссертацию на тему «Половой отбор в животном мире: чему мужчинам следует поучиться». Она также решила проследить, чтобы Марта каждый месяц ходила на свидания, а у подруги осталось лишь десять дней, чтобы выполнить программу за январь. Для Люси же не меньшим подвигом станет завершенное, наконец, исследование и готовая научная работа. Все это нужно сделать в течение следующего года. Помня о сроках, Люси подчеркнула первое предложение статьи: «Самки ласточек всегда выбирают себе в пару особей, обладающих самыми длинными хвостовыми перьями».

Марта пришла ровно на двадцать минут позже, румяная от мороза. Снег таял в кудрях, темными тугими спиралями обрамлявших ее лицо. Девушка радостно обняла подругу, слегка приподняв ее со стула.

— Извини за опоздание, — широко улыбнулась она. Это стандартное приветствие слетало с ее губ так же легко, как обычные «Привет, как дела?» или «Рада тебя видеть». Даже на автоответчике у мисс Маккенна записано: «Здравствуйте, это Марта. Извините за опоздание. Я уже в пути».

С лица Люси мгновенно исчезло учительское выражение, и она похлопала по соседнему стулу:

— Ну, рассказывай!

Марта Маккенна была прирожденной актрисой, наслаждавшейся вниманием окружающих.

— Имей терпение! — Она скинула верхнюю одежду словно Джипси Роуз Ли [2], поведя сначала правым плечом, затем левым, чтобы пальто изящно сползло по спине.

Марта выглядела подобно многим одиноким женщинам Нью-Йорка лет тридцати с хвостиком — модельная одежда, купленная по кредитной карте с превышенным кредитным лимитом, и ярко-красная помада на губах. Ее красота заключалась в несовершенстве — множество мелких недостатков складывалось в потрясающее целое. Нос и подбородок слишком острые, глаза при смехе превращаются в щелочки, а седая прядь образует в темно-каштановых кудрях оригинальный серебристый изгиб. Когда она не переживает из-за своего возраста («скоро уже сорок!», хотя ей только что исполнилось тридцать семь), то признает, что эта прядь — ее самая сексуальная черта.

Эва подошла к ним с бутылкой шардонне, любимого вина Марты.

— Привет, прелестная кошечка, — кокетливо взмахнула она ресницами, бросая на Марту томный взгляд. — Сегодня все за мой счет.

— Привет, милая, — в тон ей ответила девушка. — К сожалению, я пока еще не поменяла ориентацию.

— Ничего, все впереди. — Эва налила Марте вино. — Итак, как все прошло?

Она имела в виду торжественное событие, положившее начало новому проекту Марты под названием «Первое свидание».

Марта высказала эту идею три месяца назад. Мысль зародилась после свидания с Саймоном Ходжесом, который, по всей видимости, слишком буквально воспринял утверждение, что женщина любит ушами. Не успели еще принести напитки, а Саймон уже начал нудно рассказывать длинную и тщательно продуманную историю своей жизни. Он поведало восхитительных детских шалостях, о серьезном периоде учебы в Гарварде, о неудачном первом браке и успехах в области политологии. На протяжении этой тирады Марта размышляла, сколько виски позволяется выпить в приличном обществе без ущерба для репутации.

Девушке показалось, что прошла целая вечность, прежде чем они, наконец, вышли из ресторана и наступил конец этого ужасного свидания. Марта огляделась по сторонам в поисках такси. Она ликовала, предвкушая близкую свободу, от которой ее отделяли всего лишь несколько минут езды. Саймон откашлялся.

— Вечер был просто волшебным!

— Ты так думаешь? — Марта повернулась и увидела прямо перед собой его раздувающиеся ноздри с темными волосками внутри. Она проворно увернулась от поцелуя в губы.

Саймон от избытка чувств прикрыл глаза.

— Если ты хотя бы наполовину ощущаешь то же, что и я, если я кажусь тебе родственной душой, подай мне какой-нибудь знак.

Марта прикинула, какой у нее имеется выбор. Можно, например, поднести указательный палец к виску, а большим нажать воображаемый курок. Или сделать ему ручкой — этакий прощальный жест утопающего. Вместо этого она просто села в машину.

— Невероятно! Мужчина в таком возрасте не имеет ни малейшего представления, как вести себя с женщиной на первом свидании! — сказала Марта подруге на следующее утро.

Девушки болтали за чашечкой дымящегося латте в забитой мебелью гостиной Люси. Книги и журналы, посвященные способам размножения различных видов, не умещались в шкафах и высились аккуратными стопками на полу.

— Я не сказала и трех предложений за весь вечер. А Саймон каким-то образом умудрился истолковать мое молчание как восхищение его персоной. Это худшее свидание в моей жизни! — Марта зажгла сигарету. — Ты когда-нибудь сталкивалась с чем-то подобным?

— Сложный вопрос…

Люси погрузилась в воспоминания обо всех своих неудачных свиданиях. Многие из них походили на вечер Марты с Саймоном Ходжесом, когда от девушки требовалась лишь восхищенная заинтересованность. А иногда все происходило с точностью до, наоборот — мужчина ждал, что произвести впечатление захочет она, а сам откидывался на спинку стула, оценивая представление.

— Это был всего лишь один из череды абсолютно безликих вечеров. Скучный и предвзятый человек — смертельное сочетание.

— Свидание было, конечно, ужасным. А вот насчет безликого я не соглашусь. — Марта выслушала слишком много историй о свиданиях за все эти годы, чтобы опять попасться на удочку подруги. — Ты встречалась и с более достойными претендентами. Как насчет парня, который распевал тебе оперные арии за крем-брюле? А тот аристократ из Бостона? Лотроп — кажется, так его звали? «Полагаю, ты уже набрала мое имя в «Гугле» и знаешь, кто я», — заунывно передразнила Марта.

— Вот-вот, я имею в виду именно этого типа.

— Думаю, ты права. Лотроп превзошел даже Саймона, — согласилась Марта. — Но не забывай, что не только я могу похвастаться печальным опытом неудачных свиданий, мисс Счастливая Влюбленная.

— Я и не спорю. — Люси припомнила свое первое свидание. Ее визави так много и спокойно говорил о своей жене за коктейлями после ужина, что к концу вечера она уже практически перестала вслушиваться в его слова. — За пять лет нашего знакомства мы были на свиданиях с мамочкиными сынками, нарциссами, шовинистами, мужчинами, тоскующими по бывшим подружкам и по парням бывших подружек, бедняками, бабниками, искателями приключений, изнеженными мальчиками…

— Баста! — Марта погасила сигарету. — Беда в том, что современные молодые люди не понимают, что значит быть настоящим мужчиной.

Подойдя к окну, она оглядела дворик и увитую плющом стену Кингстона, где находилась ее квартира.

— Они забыли, как соблазнять женщин, — сказала девушка, накручивая на палец прядь волос. — Разве такое возможно в природе? Я имею в виду, разве самцы забывают брачную песнь, привлекающую самочек?

Люси немного поразмыслила над вопросом.

— Я не затрагивала эту тему в своей исследовательской работе.

— И ведь Саймона нельзя назвать ужасным мужчиной. Просто само свидание было отвратительным, — продолжила Марта, повернувшись к Люси. — Знаешь, а ведь я могла бы им помочь.

— Помочь им? — Люси шутливо изогнула бровь, будто обдумывая заявление подруги. — Ну-ка, посмотрим. Оказать ли нам поддержку голодающим детям, спасти китов или помочь некомпетентным мужчинам?

— Я серьезно. Возможно, их можно научить.

— Научить чему? Как быть мужчиной? Хочешь открыть школу свиданий?

— Скорее, давать частные уроки, — сказала Марта. — Мы пойдем на свидание, а потом я подскажу, что было сделано неправильно. Или, напротив, удалось. — Она закрыла глаза и представила, как можно прокомментировать вчерашний вечер: «Задавай больше вопросов, Саймон. Не старайся произвести впечатление на собеседницу. Поменьше говори. Расслабься». По ее сценарию Саймон послушно соглашался, улыбаясь и кивая. — К тому же, — открыла она глаза, — держу пари, это станет прибыльным бизнесом.

После этого разговора и появилась концепция «Первого свидания». Люси пропустила занятие по йоге, чтобы обсудить ее. В чем заключается цель «Первого свидания»? Помочь мужчинам произвести благоприятное впечатление на девушек. Как будут проводиться занятия? Клиент приглашает Марту на обед, словно это действительно первое свидание. Марта оценивает его умение ухаживать за женщиной, а потом говорит, над чем еще нужно поработать. Сколько это будет стоить? Фиксированные расценки, не считая оплату обеда. Ради чего мужчины на это пойдут? Гарантированный результат.

В течение нескольких следующих месяцев Марта самозабвенно вела исследовательскую работу. Конечно, многочисленные случаи из жизни женщин доказывали, что «Первое свидание» просто необходимо. А сами мужчины подозревают, что им требуется помощь? Готовы за нее платить? В общем и целом все друзья-мужчины (традиционной ориентации) отказались это обсуждать. Младший брат, Джесси, предположил, что Марта решила снова заняться терапией. А приятель Люси, Адам, обычно такой невозмутимый, разволновался, доказывая, насколько оскорбительна эта затея.

Но Марту невозможно было, ни разубедить, ни охладить ее пыл. Люси тоже считала, что стоит мужчинам поверить в вероятность успеха — и они толпами станут записываться в «Первое свидание». Она процитировала недавно завершенную работу, в которой речь шла о самцах ревунов, и сравнила их с мужчинами, как бы нелепо это ни звучало. Мужские особи охотно использовали новые поведенческие модели, дающие им преимущество в борьбе с другими самцами.

— Не понимаю, почему у людей должно быть иначе, — подвела итог Люси.

Марта трудилась не покладая рук и фактически совершила переворот, подобный превращению обезьяны в человека. Она составила бизнес-план, четко сформулировала задачу и открыла сайт в Интернете. Правда, ей пришлось потратиться на размещение стратегически важных объявлений в журнале «Нью-Йорк», «Тайм-аут Нью-Йорк» и на нескольких сайтах знакомств.

Текст объявлений звучал следующим образом: «Мужчины, вам нужно лишь произвести первое впечатление. Отточите умение ухаживать за женщинами вместе с «Первым свиданием»».

В «Ла Луна» Люси и Эва с нетерпением ждали рассказа, как прошло «первое свидание». Но актриса в душе Марты жаждала внимания публики, поэтому девушка не торопилась.

— Как несправедливо, что теперь запрещено курить в барах, правда?

— Ну же, подруга, выкладывай! У меня здесь полно посетителей, умирающих от жажды, — сердилась Эва. — Итак, кто был твоим первым подопытным кроликом?

— Ну же, мы ждем! — нетерпеливо воскликнула Люси.

— Ладно, ладно! — медленно произнесла Марта и все-таки выдержала небольшую паузу. — Дамы, кажется, я нашла свое призвание!

Люси подняла бокал, чтобы произнести тост, и Эва повторила ее жест без бокала.

— За «Первое свидание», — провозгласила она, и троица чокнулась бокалами, двумя настоящими и одним воображаемым.

— Верно! — воскликнула Марта. — Больше никаких подработок секретарем или официанткой. Занятия в «Первом свидании» расписаны на неделю вперед, а я еще даже не открывала электронную почту. Мы не просто затронули потаенную струну в коллективном подсознании мужчин. Они действительно готовы признать, что нуждаются в помощи.

— И, что самое главное, готовы платить, — добавила Люси.

— Ради Бога, им просто нужен секс! — Воскликнула Эва. — А тот факт, что мужчины согласны ради этого унижаться, вряд ли можно считать новостью.

Марта уже приготовилась разубедить Эву, когда ее внимание привлек рыжеволосый мужчина, улыбающийся ей с другого конца бара.

— Он очень даже ничего, как вы счита ете?

— Поверь мне, он абсолютно тебе не нужен, — заверила Люси. — А теперь, пожалуйста, расскажи о свидании.

— Ладно, — сдалась Марта. — Данные: Джек Стивене, фотожурналист, около сорока, невысокий, красивые глаза — только смотрит почему-то мимо меня. Я хочу сказать, у нас полностью отсутствовал зрительный контакт. Один раз я даже обернулась взглянуть, не ползет ли по стене таракан, или не висит ли сзади меня красочный календарь. Что еще может безраздельно завладеть интересом собеседника? Но ничего подобного. Поэтому я приступила прямо к делу и спросила, в чем заключаются его проблемы. Не думая ни секунды, он заявил: «Возможно, я просто еще не встретил свою половинку».

— Нуда, Джек, возможно, дело именно в этом, — фыркнула Эва.

— Моей первой мыслью было: «Боже, они что, все собираются твердить это?» — Марта снова выдержала паузу. — А потом я вспомнила, сколько раз сама повторяла ту же банальную фразу.

Люси сделала глоток вина.

— Это унизительная работа, Марта. Но в, то же время, и благородная.

— И тут я заметила, что руки Джека дрожат — действительно дрожат, — и подумала: «Хм, разве у фотожурналистов бывают подобные проблемы?»

— Может, он нервничал из-за свидания с тобой? — предположила Люси.

Эва смешала мартини.

— Видимо, фотографируя разрушенные войной города, он не испытывает такого волнения.

— Честно говоря, я тоже нервничала, — призналась Марта. — Но решила, что это обычная боязнь сцены, и быстро вошла в роль. Помните медсестру, которую я играла в пьесе «Все дети мои»?

— Конечно! — воскликнула Люси. — Ты была так хороша!

— Я была великолепна, — возразила Марта, возбужденная воспоминаниями. — Общаясь с Джеком, я снова стала чуткой и высококвалифицированной медсестрой Джоанной. И это сработало. Я подсказала Джеку: «Вот что мы сделаем. Сначала я задам тебе несколько вопросов, а потом представим, что мы на настоящем свидании». И я начала спрашивать, чего он боится, какую женщину мечтает встретить, и все в таком духе.

— А ты объяснила ему правила? — спросила Люси.

— Ну да. Никаких поцелуев, никаких повторных свиданий и во время практической части никаких вопросов вроде, правильно ли он себя ведет. Мы позднее разберем все детально.

— Круто, — восхитилась Люси. — Ну а как прошел второй этап?

— Именно на втором этапе все стало намного хуже. Когда мы вышли из бара, Джек повел меня в «Як-Як».

— «Як-Як»?

— Тибетский ресторан в Ист-Виллидже. Четыре стола и никаких стульев. На полу разбросаны подушки. Слава Богу, что я не надела узкую юбку, в ней бы мне сесть не удалось. А у Джека был такой тихий голос… — Марта почти перешла на шепот. — И, представьте, мне приходилось нагибаться через стол, чтобы разобрать слова, и постоянно переспрашивать. А потом Джек заявил, что является буддистом и хотел бы помедитировать несколько минут перед трапезой. Уже через секунду он унесся мыслями далеко от этого бренного места.

— Господи Иисусе! — воскликнула Эва.

— И что же ты сделала? — поинтересовалась Люси.

— А что я могла сделать? — возмущенно отозвалась Марта. — Впрочем, передышка действительно пошла Джеку на пользу. Не знаю, было это влиянием буддизма или атмосферы «Як-Як», но его руки перестали трястись, он весь проникся духом спокойствия и невозмутимости и удобно устроился на подушке, скрестив ноги. И он до такой степени наполнился энергией дзэн, что я почувствовала себя лишней на этом свидании с самим собой. А теперь спроси меня про винную карту, — повернулась она к Эве.

Но та не успела вымолвить ни слова, как Марта ринулась в бой:

— Ни вина. Ни пива. Вообще ничего! Можешь себе представить?

— Прямо как операция на сердце без анестезии, — согласилась Эва.

— Джек посоветовал мне попробовать чай с маслом яка. Сказал, очень вкусно.

— Зачем вообще помогать мужчинам? — рассердилась Эва, наполняя ее стакан. — Мужчины — это мужчины, и даже ты не сможешь их изменить.

— Не заводи старую песню! — отмахнулась Марта. — Это уже неинтересно: прекрасная лесбиянка, ненавидящая мужчин.

Услышав слово «прекрасная», Эва повернулась к Люси. Она явно наслаждалась ком плиментом, и ей потребовалось некоторое время, чтобы его обдумать. Потом девушка перегнулась через стойку и оперлась на локти, отчего ее грудь, зажатая между накачанными руками, показалась на два размера больше.

— Вообразите лучшего из известных вам мужчин, вспомните, как он умен и хорош, представьте самый чудесный его поступок или самую забавную шутку, — обратилась она к подругам.

Марта сразу подумала о своем брате, Джесси, а Люси — о приятеле, Адаме. На их лицах заиграли улыбки.

— А теперь сравните этих мужчин с лучшей женщиной, которую вы обе знаете. — Люси и Марта буквально услышали, как захлопнулась ловушка. — Видите? Самый прекрасный мужчина не сможет превзойти даже посредственную женщину. Разве не правда?

Не зная, что на это ответить, Люси повернулась к Марте:

— Ну, и как чай с маслом яка?

Марта наморщила носик:

— На вкус так же жирно и приторно, как само слово. Я сделала только один глоток. Разве человек в здравом уме поведет девушку на первое свидание в вегетарианский ресторан? К тому же там не подают спиртных напитков. Конечно, если только он не договорился с ней заранее, а это уже совсем другое дело.

— Наверное, это проявление скрытой агрессии, — вздохнула Люси.

— Скорее буддистской агрессии, — возразила Марта. — Но знаешь что? Вся прелесть «первого свидания» заключается в том, что на завтрашнем разборе полетов я намерена просветить Джека и наставить его на путь истинный. А что это мы все обо мне и обо мне? По-моему, уже хватит. Итак, теперь в центре внимания ты, направим свет рампы на нашу Люси! — Марта указала на журнал, лежащий на столе: — И что за порнографию звериного царства ты изучаешь на этот раз?

Люси бросила беглый взгляд на «Биологию сегодня» и неохотно ответила:

— Как обычно, идиотские способы, которыми самцы пытаются привлечь самок.

— Ну да, моя самая любимая тема. Продолжай.

Люси улыбнулась.

— В статье рассказывается об одном виде ласточек. Особи мужского пола щеголяют длинными перьями на хвосте, чтобы произвести впечатление на дам. Но этот дополнительный вес, как правило, мешает им оторваться от земли и взлететь.

— По-моему, не такая уж большая жертва, — рассеянно произнесла Марта, испепеляя взглядом мужчину, который не помог спутнице надеть пальто.

— Вовсе нет, — возразила Люси. — Ведь они теряют способность летать и не могут участвовать в строительстве гнезда.

— Я правильно тебя поняла: чтобы заполучить ее, он готов терпеть лишения и неудобства? — умилилась Марта.

— Это напоминает женщин, надевающих туфли на шпильках, — фыркнула Эва, успевая обслуживать посетителей и при этом слышать большую часть разговора.

— В природе все наоборот, — пояснила Люси. — Мужчины должны ублажать женщин, и не важно, какие усилия приходится для этого прилагать.

— И что же хорошего для девушки, если ее парень не может даже свить гнездо? — удивилась Марта.

— Вспомни Джорджа Клуни. Тебя бы волновало, что он не может починить крышу?

— Намек понят.

— В конце концов, все зависит от того, для чего женская особь нуждается в мужской. У некоторых видов основной функцией самца является практическая польза. Тогда самки выбирают тех, кто обладает необходимыми умениями. В противном случае, — указала Люси на журнал, — особи женского пола исходят из эстетических соображений. Но при любых обстоятельствах именно самцы всегда пытаются завоевать самок. Они идут на все — сталкиваются лбами, пушат перья или описывают мертвые петли в воздухе, — лишь бы заполучить подружку.

— Так почему же человеческие особи так безнадежны в этом отношении? — удивленно воскликнула Марта.

Люси пожала плечами:

— Откуда же я знаю.

— Но ведь Адам соблазнил тебя, верно?

Хороший вопрос. Когда Люси размышляла на эту тему, все казалось не столь очевидным. Действительно ли Адам соблазнил ее? Не совсем так. Она первая заметила его, сгорбившегося над какой-то книгой по экономике. И именно она перешла в соседнюю кабинку, чтобы подобраться к нему поближе. А поймав на себе заинтересованный взгляд его глубоких, нежных, карих глаз, просто не могла не познакомиться с ним.

— Чем больше я думаю об этом, тем меньше уверена, что инициатива принадлежала ему, — призналась Люси.

— Хорошо, а кто первый предложил пообедать вместе?

После долгого колебания девушка ответила:

— По-моему, это было спонтанное: «Давай перекусим где-нибудь после работы».

— Кто кого первый поцеловал? — спросила Эва. — Уж это-то ты, надеюсь, помнишь.

Люси помолчала несколько секунд.

— Ну, поцеловал меня Адам, но, думаю, я каким- то образом подтолкнула его к решительным действиям.

— Сказала: «Ну же, скорее поцелуй меня, сколько можно медлить?» — вмешалась Эва.

Марта уничтожающе посмотрела на барменшу, но та стояла на своем — даже самым лучшим мужчинам многому еще предстоит поучиться.

— Вообще-то, Эва права, — призналась Люси.

— Какое это имеет значение? — быстро возразила Марта, щадя ее уязвленную гордость. — Важно, что сейчас вы вместе. К тому же любите друг друга, а это самое главное.

— Да, наверное, — вздохнула Люси. — Ладно, поговорим лучше о тебе. По-моему, кто-то должен найти настоящего кавалера в течение десяти дней. Иначе придется отвечать за невыполнение основного пункта в новогоднем плане.

— Напомни-ка мне о последствиях, — попросила Марта.

— Обед в выбранном мной ресторане. Если будем раз в месяц на протяжении года посещать дорогие заведения, это может подорвать твой бюджет, — улыбнулась Люси. — Ну же, ты обещала хотя бы попытаться наладить личную жизнь.

Глава 2

Расплатой за нарушенное обещание, данное в Новый год, и отсутствие свиданий в январе стал обед в дорогом суши-баре в районе Вест-Виллидж. Люси заказала все деликатесы, какие только можно себе представить: морского ежа, фаршированного перепелиными яйцами, сочного тунца, австралийскую ставриду, гигантских моллюсков. Она надеялась, что финансовые затраты скорее всего подтолкнут подругу к активному поиску мужчины в феврале. Люси положила кусочек имбиря на последний кусочек рыбы, окунула его в соевый соус и отправила в рот. И через минуту опять потянулась за меню.

— Ты будешь что-нибудь заказывать?

— Понимаю причину такого обжорства и спешу заверить — это бесполезно, — засмеялась Марта. — Похоже, ты забыла, что деньги для меня уже не проблема. На прошлой неделе состоялось четыре «первых свидания», поэтому можешь есть, пока не лопнешь.

Люси вздохнула и остановила выбор на зеленом чае.

— И как же прошли свидания? Попадались еще религиозные фанатики?

Марта покачала головой:

— Было несколько типов со странностями и полным отсутствием мужественности. Ты понимаешь, кого я имею в виду? Привлекательные, безукоризненно одетые, остроумные, но напрочь лишенные сексуальных флюидов. И все нормальной ориентации.

— То есть на необитаемом острове ты бы с ними оказаться не захотела?

Марта молча кивнула.

— Вот вопрос к тебе, как к биологу: если эти женоподобные существа гетеросексуальной ориентации не умеют соблазнять женщин, они обречены на вымирание?

— Время покажет, — сказала Люси, думая об Адаме. Он такой нежный и эрудированный, но вряд ли может считаться эталоном идеального мужчины.

— Как получилось, что многие современные парни не умеют выполнять самую простую мужскую работу? Неужели навыки были утрачены всего за одно поколение? — Марта пыталась вспомнить, встречались ли ей настоящие умельцы в Нью-Йорке. — Наши отцы умели починить любую сломанную вещь, но никто из знакомых, хотя бы на десять лет старше или младше, не имеет ни малейшего представления, как это делается. Вот что ты обычно предпринимаешь, когда у тебя в квартире что-нибудь выходит из строя?

— Маленькие неполадки могу исправить сама, — ответила Люси, — а в сложных случаях приходится звать Купера. В прошлый раз он заменил проводку, починил пылесос и смастерил обувные ящики для платяного шкафа в спальне.

— Ах, Купер, — протянула Марта, услышав о лучшем друге Люси еще со студенческих времен. — Как ты думаешь, почему он так отличается от других? Откуда все знает и умеет?

— Если растешь на молочной ферме, волей-неволей приходится помогать по хозяйству. Думаю, Тэкингтоны не имели возможности вызывать мастера каждый раз, когда что-то ломалось, — пожала плечами Люси. — Купер такой умелый и изобретательный, что мог бы неделями жить в лесу с одним перочинным ножиком. Но он галантен, как во времена наших отцов. Придержит дверь перед девушкой и донесет тяжелые вещи — для него это норма, естественное поведение.

— А я припоминаю, что он также высокий, привлекательный и очень сильный, — засмеялась Марта. — А теперь напомни, почему между вами никогда не было даже намека на роман?

Люси помнила свое сильное увлечение Купером, когда он был ее наставником на первом курсе.

— О, ты наверняка, слышала подобные истории. Вначале каждый из нас встречался с кем-то другим. А потом мы узнали друг друга слишком хорошо, чтобы быть вместе.

— Что ты имеешь в виду? — Господи, да то, что он пьет колу на завтрак и, читая книгу, первым делом заглядывает на последнюю страницу.

— Ну и что в этом такого ужасного? — удивилась Марта, но решила не вдаваться в подробности.

Люси сделала глоток чаю.

— Правда, мы заключили соглашение… — Она имела в виду их договоренность: если Люси исполнится тридцать лет и никто из них еще не заведет семью, они заключат брачный союз. Но четыре года назад (на двадцать девятый день рождения Люси) было решено еще немного передвинуть срок и подождать, пока ей не стукнет тридцать пять.

Марте в этом отношении не так повезло, потому что ее последний запасной вариант женился сто лет назад.

— Рискую показаться снобом, но как выпускник Колумбийского университета стал фермером?

Люси много раз задавала Куперу этот вопрос, еще когда они учились в колледже.

— Если бы он сейчас был здесь, то наверняка попросил бы тебя объяснить, почему занятия литературой и философией идеально вписываются в твой образ жизни, — улыбнулась Люси, представив, как Купер на рассвете доит коров с томиком Ницше «По ту сторону добра и зла» в заднем кармане джинсов.

— Думаю, он прав. Диплом психолога не слишком помог мне стать хорошей актрисой, — заметила Марта, аккуратно подкрашивая губы ярко-красной помадой.

— У тебя есть планы на вечер?

— Статья о моногамности калифорнийских шиншилл, а потом баиньки, — вздохнула Люси.

— Хочешь доказать, что на самом деле мыши вовсе не являются подлыми грызунами? И зачем же я тогда ищу мужчину, когда мне нужен именно мышонок, — покачала головой Марта. — А может, зайдешь пропустить по стаканчику? Через полчаса придет Джесси, я попросила его повесить полку.

— Повесить полку? — усомнилась Люси. — Твой брат умеет работать руками? Ты что, шутишь?

— Осторожней, Люс, ты все-таки говоришь о моем кровном родственнике.

— Просто не могла и подумать, что он искусен в чем- то, хоть отдаленно напоминающем работу молотком.

— Возможно, завтра ты получишь лучшее место в партере и увидишь представление.

— Эй! — воскликнула Люси. — Ты что, уходишь? Не забывай, с какой целью мы сегодня устроили этот скромный обед.

— В наказание за то, что у меня не было свидания.

— Почему наказание, Марта? Я же полностью на твоей стороне. Давай просто обсудим, почему в последнее время ты превратилась в отшельницу.

Марта пожала плечами:

— Я была занята. — Она уселась в кресло и запахнула кардиган. — Не знаю, Люс, это все слишком утомительно. И у меня было свидание в январе. Во всяком случае, что-то вроде того.

— «Первые свидания» не считаются.

Марта снова пожала плечами:

— А ты с кем ходила на настоящее свидание в последний раз? Кто это был?

— Саймон Ходжес. — Тот самый политический обозреватель, в обществе которого ты отчаянно скучала? Это было много месяцев назад.

— Ну что сказать? Саймон стал последней каплей. Я даже не знаю, почему так получилось. Он ведь не сделал ничего ужасного, но после этой встречи что-то во мне будто умерло.

— Что? Может, последняя надежда? — усмехнулась Марта.

— Ох, Марта, поверь, я знаю, все это непросто, но представь, что каждое свидание станет забавным случаем, который впоследствии можно будет обсудить. Над неудачными кавалерами мы посмеемся, а в конце концов попадется и кто-нибудь стоящий. Вспомни, я тоже уже опустила руки, когда вдруг встретила Адама.

Марта через силу попыталась улыбнуться, но улыбка тут же сползла с ее лица.

— Как бы я хотела, чтобы мама разделяла твое мнение.

— Ну, и что же она натворила на этот раз?

— Да ничего особенного, просто ее отношение к ситуации резко переменилось. — Марта наполнила пиалу чаем. — Она целую вечность твердила, что в наши дни не найти подходящего мужчину — у одного скошенный лоб, другой мало зарабатывает, третий много пьет, и все в таком духе, а теперь и вовсе начала паниковать. Раньше она волновалась, что я выберу недостойного меня человека. А теперь боится, что никто не захочет связать со мной свою судьбу.

— Но, это же абсурд!

— А вчера она меня утешила, что я еще не упустила шанс выйти замуж. «Не все потеряно, дочка, не забывай о вдовцах».

— Не может быть!

— Люси, клянусь, это правда! Если завтра я приведу домой неандертальца, она лишь скажет, как чудесно будет играть с ним в шарики.

Люси представила себе маму Марты в действии. Бетси, отличная хозяйка и любительница принимать гостей, относилась к материнским обязанностям с отстраненной вежливостью стюардессы. Она общалась с дочерью, как с пассажиркой бизнес-класса: без конца проверяла, удобно ли Марте, не голодна ли та, и иногда вела с ней светскую беседу.

— Она даже предложила мне встретиться со Стэнли.

— Ты имеешь в виду сорокалетнего сына соседей, который сочиняет «Великий Американский Роман» и живет с родителями? — ужаснулась Люси. — Встретиться с тем самым Стэнли?

— Да, с тем самым.

Люси сняла очки и потерла переносицу.

— Не делай этого. Хотя и от Бетси есть своя польза— я, по крайней мере, начинаю ценить свою маму.

— Понимаю, ведь то же самое я чувствую по отношению к твоей, — рассмеялась Марта. — Вирджиния меня просто пугает.

— Моя мама действительно способна напустить страх, — согласилась Люси. — Но пока еще придерживается мнения: «Ни один мужчина для тебя недостаточно хорош». Конечно, это относится и к Адаму, — вздохнула Люси. — Я так устала от этих вечных придирок! Она как будто бы хочет заставить меня сомневаться в правильности выбора.

— Может, так оно и есть? Может, она мечтает, чтобы ты больше зависела от нее?

— Именно. Но чем сильнее я пытаюсь не обращать внимания на ее слова, тем больше они отпечатываются в моем сознании. А ког да Адам допускает какую-нибудь глупость, я начинаю говорить ее словами.

— О Боже, ужасно осознавать, что становишься похожей на маму! — согласилась Марта.

— В последнее время она постоянно спрашивает, действительно ли мне интересно с Адамом. — Люси передразнила манеру, в которой мама произносила слово «интересно». — И тем самым намекает, что он скучнейший человек.

— Не поняла, — удивилась Марта. — Может, Адам недостаточно часто смеется над ее шутками?

— Да нет, тогда бы она говорила: «Дорогая, у него потрясающее чувство юмора», — объяснила Люси. — Быть интересным в понимании мамы — значит ловить каждое ее слово.

— Бедный Адам, он не пара для Вирджинии. — Марта сделала знак, чтобы им принесли счет. — А как он вообще поживает?

— Все в порядке. — Люси подчеркнула интонацией всю банальность этого слова.

— Что между вами происходит?

— Он так и не получил научную должность в этом семестре, ему, вероятно, снова придется работать ассистентом. Опять аспирантура, семинарские занятия и проверка письменных работ. Первый курс экономики, сто первая группа. Я понимаю, Адам разочарован и расстроен. Возможно, даже чувствует себя униженным.

Марта подумала, что, если твоя девушка восходящая звезда на факультете, жизнь вряд ли становится проще.

— И что ты чувствуешь к нему сейчас? — спросила она.

— Я совру, если скажу, что не испытываю абсолютно никаких эмоций. Неуверенность Адама словно грязь на ботинках, и иногда мне хочется прикрикнуть: «Оставь все за порогом».

Марта хотела было рассмеяться, но увидела, как серьезна Люси.

— Если парень постоянно твердит, что недостоин тебя, в глубине души постепенно начинаешь в это верить. И что еще хуже, я думаю, его отношение ко мне тоже меняется.

В глазах Люси появились слезы.

— Ты что, спятила? — вскричала Марта. — Мужчина оставляет тебе записки с любовными признаниями по всей квартире. Господи, может, вы и переживаете трудный период, но он не охладел, могу поспорить.

Она накрыла ладонью руку Люси.

— Вы ведь собирались вместе уехать на День святого Валентина?

Люси кивнула и явно повеселела. У ее коллег Вулфов был маленький домик за городом, в двух часах езды от реки Гудзон. На выходные они отдали его влюбленной паре. Люси предвкушала четыре дня с Адамом в лесу, где даже еду придется готовить в печи, как в старые добрые времена.

— Именно так я представляла себе ад. — Марта потянулась за чеком, и, увидев сумму, вытаращила глаза. — Люси Стоун, надеюсь, ты испытываешь угрызения совести. Твоя бедная одинокая подруга должна расплачиваться за то, что у нее нет мужчины.

Марта бросила на стол кредитную карту и посмотрела на часы. Они должны были встретиться с Джесси десять минут назад.

Еще в коридоре Марта услышала оглушительно громкую арию из «Богемы» и неизвестно почему рассердилась из-за того, что Джесси принес с собой кассету. Неужели все ее записи кажутся ему настолько ужасными? Любовь брата к опере проявилась в четырнадцать лет (если подумать, не особенно подходящий возраст в жизни мальчика для подобного увлечения), когда Марта училась в Бостонском колледже. Тогда ее возмутило пагубное влияние родителей на брата. Она попыталась вмешаться и послала Джесси записи «Нирваны», «Перл Джем» и «R.Е.М.», но желаемого эффекта не добилась.

Марта повернула ключ — дверь не открылась. После нескольких безуспешных попыток она решила, что, вероятно, пугливый братец закрылся изнутри. Марта начала колотить в дверь, выкрикивая его имя, но музыка была слишком громкой. Интересно, кого это Джесси так боится, что не хочет пускать в квартиру? Впрочем, он с детства отличался ранимостью и мнительностью, так что ничего удивительного.

Марта спустилась к консьержке и взяла ключ от верхнего замка. Войдя в квартиру, она первым делом нажала кнопку выброса кассеты на плейере. Тот выплюнул «Богему» и проглотил Боба Марли. Марта попыталась успокоиться с помощью правильной дыхательной техники, с которой ее познакомил личный тренер: вдыхаем-выдыхаем и задерживаем дыхание, считая до четырех. Она сразу почувствовала себя намного лучше, наслаждаясь звуками песни «Милая, не плачь» и предвкушая бокал вина. Марта удовлетворенно осмотрела квартиру, больше напоминающую отель своими шикарными бархатными диванами, приглушенным светом и витающим в воздухе ароматом сигарет.

— Все дело в атмосфере, — пояснила Марта, когда Люси первый раз зашла к ней. Это было сразу после знакомства в прачечной Кенсингтона пять лет назад.

Люси окрестила жилище Марты борделем. Та делала вид, что недовольна таким названием, но в душе испытала гордость.

В прекрасном настроении, покачиваясь под ритм регги, Марта вошла в кухню, чтобы поздороваться с братом.

— Эй, малыш, — сказала она. — Ты не думаешь, что закрывать дверь на верхний замок — это перебор?

— А ты не думаешь, что перебор — это опаздывать на полчаса, когда я пришел тебе помочь?

Джесси был юношей под метр восемьдесят, с широкими плечами и продолговатым лицом. Он очень походил на Марту, если не считать ямочки на подбородке и полного отсутствия седины. Волнистые волосы Джесси носил на косой пробор, немного перебарщивая с гелем для укладки. Он, как обычно, был в мятых синих джинсах и жеваной рубашке.

— Меня расстроил разговор с Люси, — извинилась Марта. Поскольку Джесси даже не поинтересовался, в чем дело, она пояснила: — Мы говорили о нелепом поведении мужчин в Нью-Йорке.

Джесси промямлил, что-то невразумительное и вновь склонился над маленьким ящиком для инструментов.

— Нужна помощь? — поинтересовалась сестра. — Или лучше налить вина и не мешать?

— Все в порядке. Просто не могу найти шурупы. — Он уставился в аккуратную деревянную коробку. — Они должны быть в секции от Ш до Я.

«Он этого не говорил», — мысленно взмолилась Марта, протиснувшись мимо брата к холодильнику.

— Белое подойдет? — спросила она, хотя другого просто не было. Но, как ни старалась, она не смогла сдержаться и переспросила: — Ты хочешь сказать, что все твои инструменты разложены по названиям в алфавитном порядке?

Не обратив внимания на вопрос, Джесси начал тщательно мыть руки, намыливая их от кончиков ногтей до запястий и обратно. Закончив, он поднял вверх ладони, как это обычно делают хирурги, и огляделся в поисках полотенца. Остановив выбор на бумажной салфетке, Джесси поинтересовался:

— Где ты хочешь повесить полку?

Марта указала на свободное место над раковиной:

— Вон там. Вообще-то я планировала разместить на ней кулинарные книги и, может быть, несколько ваз. Хорошая идея, как ты думаешь?

— Великолепная, — уверенно кивнул он, но что- то в его тоне насторожило Марту.

— Не забудь заложить в стену анкер, — напомнила она, представляя себе ужасные последствия строительной деятельности Джесси.

— Что?

— Ну, анкер. Ты знаешь об этом приспособлении, правда?

— Мар-та! — угрожающе протянул Джесси.

— Да? Я что, уже ничего не могу спросить?

Джесси взял маленький табурет, на который Марта обычно залезала, чтобы достать бутылки или тарелки со шкафов, и поставил его в самый дальний угол кухни:

— Сядь и пей вино. И никаких подсказок из зрительного зала.

— Ну что ж, в принципе справедливо, — согласилась Марта, следуя его указаниям.

Так приятно было держать в руке прохладный бокал вина! Она отпила большой глоток, предоставив еще не повешенную полку и стены своей судьбе.

— Итак, что нового в мире детских книг?

— Я откопал двух потрясающих писателей! — вскричал ее брат, от волнения приподнимаясь на цыпочки.

Марта подумала, что при случае следует обсудить с Джесси эту ужасную привычку.

Джесси просветил ее относительно последних литературных находок: «Все уточки рано ложатся спать» и «Золотое зернышко заболело». Он оживленно пересказывал содержание, описывал иллюстрации и рассуждал о возрасте юных читателей этих рассказов. Марта в очередной раз отметила, как сильно брат любит свою работу. Если бы и к другим сторонам жизни он относился попроще! Джесси находится в постоянном напряжении — подпрыгивает, когда грузовики проезжают через канализационные люки, и постоянно волнуется, что может начаться бактериологическая война. Приступы беспокойства не дают ему заснуть ночью, а днем беспокоит аллергия. Кожа на руках потрескалась из-за частого мытья и постоянного использования антисептических салфеток. К тому же недавно он принес четыре абсолютно одинаковые пары небьющихся очков.

— А что с той девушкой, о которой ты мне рассказывал? У вас все нормально? — поинтересовалась Марта.

— Ты про Андреа? — переспросил Джесси с застенчивой улыбкой. — Вчера у нас было уже третье свидание.

— Ну и?..

— Думаю, все идет хорошо, — сказал он, ввинчивая четвертый из шести шурупов в нарисованную на стене линию. С каждым поворотом отвертки крошилась штукатурка и летела пыль.

Марте хотелось отвести глаза, но она не могла этого сделать.

— Лучше слушай своего брата и не смотри на этот страшный процесс разрушения.

— Ну, тогда расскажи, как далеко ты зашел в плане обольщения.

— Пока что Андреа не давала мне для этого повода, — покраснел Джесси.

Марта заметила, что нарисованная им на стене линия немного искривляется книзу.

— Тебе не кажется, что согласие на третье свидание уже можно рассматривать как проявление благосклонности?

— Я надеюсь… Ведь она даст понять, если захочет, чтобы я ее, ну… поцеловал.

Марта закатила глаза.

— А почему она должна это делать?

— Формально, конечно, не должна, — взглянул на сестру Джесси, — но я боюсь оскорбить ее и к тому же, не хочу торопить события. — Он продолжил работу. — Андреа такая умная, одаренная и независимая. И значит, непременно намекнет каким-то образом, что готова к дальнейшему развитию событий.

«Вот чем оборачивается ум, одаренность и независимость бедной Андреа», — подумала Марта.

— Поверь, ты вовсе ее не оскорбишь, если проявишь свои истинные чувства.

Отвертка, выскользнув из пальцев Джесси, покатилась по кухонному столу и с грохотом упала на пол.

— Может, тебе все-таки помочь?

Они вместе подняли полку и повесили на отведенное место.

— Знаешь, какого отношения я жду от мужчины? — спросила Марта.

— Уважения? — с надеждой произнес Джесси и завинтил шурупы, не замечая, что полка висит неровно.

— Да, конечно. Но я также хочу, чтобы меня преследовали, ухаживали, добиваясь моего внимания, и в конце концов, соблазнили.

Джесси был явно смущен.

— Прояви хоть какие-то задатки лидера, ведь это заложено в мужчине от природы! — предложила Марта.

Вместо ответа Джесси грянул песнь тореадора из своей любимой оперы «Кармен». По отсутствующему выражению его лица Марта догадалась, что брат пытается пробудить в себе напор и решимость быка перед атакой на матадора. Джесси гордо выпрямился, выпятил грудь и расправил плечи.

— Да дум да-дум, дум да де да-де-дум, — напевал Джесси и вдруг умолк и снова сгорбился.

— Что случилось, тореадор? — забеспокоилась Марта.

Джесси уныло взглянул на сестру:

— Я вспомнил о Фердинанде.

Быка Фердинанда из одноименного рассказа ошибочно сочли свирепым, увидев, как яростно тот брыкается и бьет копытом о землю. На самом деле Фердинанд был добрейшим существом, а буйствовал из-за укуса пчелы. Его отправили в Мадрид, где он должен был сразиться на арене с тореадором, но Фердинанд загляделся на цветы на шляпках дам. Это была любимая книга маленького Джесси.

— Слушай, Марта, ты же прекрасно знаешь, что меня воспитывали как правильного католического мальчика. И не забывай, что я тридцать с лишним лет руководствовался твоими наставлениями, а последние двенадцать встречался с нью-йоркскими женщинами. В результате я абсолютно лишен лидерских качеств, свойственных сильному полу. Все либо воспитывали меня, либо ругали.

— Но разве тебе никогда не хотелось накинуться на Андреа?

— Что? Накинуться?! — Джесси был так шокирован, словно Марта предложила подкинуть Андреа шпанскую мушку. — Ты же сама учила меня вести себя деликатно!

— Да, знаю, прости меня за это.

— Тебе не кажется, что ты переходишь все границы?

— Какой кошмар! — вместо ответа воскликнула Марта.

Джесси обеспокоенно взглянул на творение своих рук.

— Да нет, не полка. Я имею в виду тебя и Андреа! Ты что же, хочешь, чтобы она все взяла на себя? — Марта метнулась в гостиную. — Вспомни, как протекает брачный периоде животном царстве: мужская особь гордо ходит перед самочкой, борется за нее и поет восторженные песни от чистого маленького сердца, лишь бы заполучить любимую. Да спроси хотя бы Люси, если не веришь мне!

Джесси закрыл ящик с инструментами и прошел за сестрой.

— Почему бы тебе сегодня же вечером не поцеловать Андреа? — спросила Марта. — Позвони прямо сейчас и скажи, что постоянно думаешь о ней.

Их разговор прервало громкое мяуканье, и Джесси немедленно воспользовался лазейкой, чтобы улизнуть от разговора.

— Мне пора, — промямлил он, быстро складывая инструменты. — Кстати, я запер психованного кота в ванной. — Он аккуратно обмотал шарф вокруг шеи, оставив свободным один конец. Джесси всегда так делал, чтобы прикрыться, если пассажиры в автобусе начнут чихать или кашлять.

Марта протянула брату пальто и нежно поцеловала в щеку.

— Спасибо за помощь.

— Рад, что оказался полезен. — Джесси взял шапку-ушанку, какие обычно носят шестилетние малыши, и бережно натянул на уши.

Оставалось только надеяться, что если братец наберется мужества и назначит вечером свидание Андреа, то хотя бы догадается снять ужасную шапку.

Как только Джесси ушел, Марта открыла дверь в ванную. Ее рыжий кот Ганнибал пулей выскочил и, подбежав к хозяйке, начал выписывать круги вокруг ее щиколоток. Он исступленно терся о ноги Марты, урчал и мяукал, требуя, чтобы его немедленно покормили и приласкали. Ганнибал был одной из немногих фобий Джесси, поддававшихся разумному объяснению. Дело в том, что кот грозно атаковал любого, осмелившегося переступить порог «борделя». Кроме Марты, естественно.

— Неудивительно, что из-за тебя ни один мужчина не захочет провести ночь в моих апартаментах, — пожурила она Ганнибала, насыпая корм в миску. Затем Марта внимательно осмотрела плоды трудов Джесси и, вздохнув, осторожно положила «Радости кулинарии» на криво прибитую полку.

Глава 3

Спички, компас, свечи, шерстяные носки, ботинки, книга о привычках птиц. Люси мысленно прошлась по списку вещей, необходимых за городом в выходные, и нахмурилась, пытаясь вспомнить, что еще предстоит сделать. Позвонить в «Хертц» [3]. Достать карту Ольстера. Испечь печенье. Захватить штопор. Проблемы множились, и Люси, схватив маленький блокнот, нацарапала в нем вопросы: брать ли с собой воду? дрова? предметы гигиены? керосин для лампы? аптечку первой помощи? Ее беспокойство возрастало прямо пропорционально величине списка, и Люси непроизвольно набрала телефонный номер Купера. После гудка включился автоответчик.

— Купер? Ты дома? Это я, Люси.

Выдержав небольшую паузу, она перешагнула через груду вещей, отложенных для предстоящей поездки: ботинки для ходьбы, охотничьи спички, длинную ночную рубашку.

— Ладно, видимо, ты действительно вышел. Перезвони, пожалуйста. И лучше сегодня. Мы собираемся в выходные пожить в фермерском домике наших хороших знакомых. Там нет ни воды, ни электричества, только печь…

— Эй, Люси-гусыня! — Купер наконец-то поднял трубку. — Я был снаружи, чинил грузовик. Ну, птичка с взъерошенными перышками, что произошло? — Он слегка запыхался.

После этих слов Люси почувствовала, что ее перышки снова в полном порядке. И зачем она нервничает из-за такой ерунды?

— Эй, Куп! — весело защебетала девушка. — Рассказывай, как у тебя делишки?

— Милая, все просто замечательно!

— Интересно, почему у тебя всегда все замечательно?

— А ты приезжай как-нибудь ко мне в гости и посмотри своими глазами.

Так они вечно подтрунивали друг над другом, ведь за двенадцать лет знакомства Люси ни разу не была на ферме Тэкингтонов.

— Ну да, знаю. Гораздо веселее просыпаться под мычание коров, а не под гудки автомобилей, — засмеялась она. — Но думаю, ты сильно недооцениваешь выносливость и конкурентоспособность городских девушек, живущих в таком бешеном ритме.

— Может, и так, — протянул Купер. — А что, если я нагряну к тебе убедиться в этом лично?

— Конечно! Это будет просто замечательно/ Ты уже и так сильно запоздал с ежегодным визитом, так что я тебя жду.

— Да, верно. Держу пари, я бы сумел провести это время с пользой.

— Mi casa es su casa [4], — заявила Люси.

— Ладно, может быть, изучу расписание самолетов на конец недели. Но сначала обсудим более важные вещи. Чем я могу тебе помочь? Речь идет об ужасной поездке в дикие окрестности Нью-Йорка?

Люси, не обращая внимания на ироничный тон, начала задавать вопросы, не дающие ей покоя.

— Вроде бы существует сифонный насос, перекачивающий воду из колодца в дом через шланги. Ты им никогда не пользовался?

— Было дело. Эта штуковина работает просто ужасно, с дикими перебоями, — пояснил Купер. Теперь он говорил абсолютно серьезно. — Думаю, лучше прихватить несколько галлонов воды. Вдруг вы доберетесь до места глубокой ночью? Будет уже холодно, и ты вряд ли захочешь возиться с ледяными шлангами.

Люси добавила воду в составленный список.

— А как насчет дров для растопки? Стоит приобрести их заранее?

— Думаю, у твоих друзей имеется все необходимое, — заверил Купер и объяснил, что маленькие дома несложно прогреть.

— А вдруг поленья отсырели? — настаивала Люси. — Что тогда делать?

Она снова занервничала и на одном дыхании зачитала весь список.

— Вы едете всего на выходные, Люс! Но раз ты так волнуешься, может, вам с Мартой лучше пригласить кого-нибудь для компании?

— С Мартой? С чего ты взял? Я еду вовсе не с Мартой, а с Адамом. Ведь в эту пятницу будет День святого Валентина. — Люси услышала приглушенный звук, на другом конце провода и поняла, что Купер смеется. — Я сказала что-то смешное?

— Ты просто маленькая паникерша. Ради Бога! Если ты не сможешь расслабиться, то испортишь всю романтическую атмосферу.

— Что ты имеешь в виду?

— Послушай, Люс, Адам справится без посторонней помощи. Я даже советую тебе дать ему возможность проявить инициативу и продемонстрировать свои силы и умение. Ты что, списала свои вопросы из руководства для бойскаутов?

Люси задумалась, слышала ли когда-нибудь от своего друга, что ему приходилось разжигать костер или рубить дрова? А ходил ли он в кружок бойскаутов? Люси была абсолютно уверена — у Адама нет подобного опыта. У него хорошо развито абстрактное мышление, он разбирается в высшей математике и время от времени пишет красивые любовные записки. Зато абсолютно лишен навыков выживания в условиях дикой природы.

— Вам, девушкам-янки, нужно кое-чему поучиться. Например, давать мужчине возможность быть настоящим мужчиной, — назидательно изрек Купер.

Порыв ветра закружил маленькие сухие снежинки по Западной Тридцать второй улице, где находилось агентство по аренде автомобилей. Именно здесь Адам и Люси договорились встретиться, а потом на машине поехать за город. День был ненастный, и оба тепло оделись. Люси в голубом пуховике с меховым воротником выглядела так, будто собралась участвовать в гонках на собачьих упряжках. Адам надел плотный темно-синий пиджак и серую шерстяную шапку с шарфом — подарок мамы на Рождество.

Адам поцеловал покрасневший носик Люси, высовывающийся из шарфа. Они пришли в прокат автомобилей в полдень, как и планировали, ведь нужно было добраться до фермерского домика Вулфов непременно дотемна. Люси села за руль, изо всех сил пытаясь скрыть раздражение из-за того, что Адам оставил права дома.

— Зато я взял фонарик, который ты просила захватить, — извиняющимся тоном сказал тот, будто это компенсировало промах.

Люси одарила его своей лучшей улыбкой а-ля «нет проблем» и нажала на газ. Движения практически не было, и машина понеслась по шоссе Уэст-Сайд, мимо моста Джорджа Вашингтона и вдоль аллеи Палисадес, откуда виднелась покрытая льдом река Гудзон. Люси в счастливом предвкушении выходных наедине с Адамом неслась по шоссе, ловко маневрируя между машинами, подобно профессиональному игроку в хоккей.

Адам судорожно вцепился в приборную панель.

Остановку решили сделать у горы Бэр на живописном возвышении, чтобы съесть сандвичи с индейкой и сыром бри, которые Люси утром запаковала в фольгу.

— Милая, я уже говорил, что ты готовишь самые вкусные сандвичи в мире? — спросил Адам, вгрызаясь в бутерброд. В уголках его рта белел майонез.

— Нет, — ответила Люси. Мысль, что Адам в восторге от ее кулинарных способностей, грела ей душу.

Снегопад внезапно прекратился, и вдали, на другой стороне реки, Люси увидела двух белоголовых орланов, вылетающих из гнезда.

— Смотри, разве эти птицы не прекрасны? — спросила она Адама, взяв его за руку. Наблюдая за парящими в небе орланами, Люси забыла все свои сомнения насчет их отношений. — Знаешь, они чем-то похожи на людей — хранят друг другу верность всю жизнь.

— По-моему, это самое ненаучное суждение, какое я когда-либо от тебя слышал, — заявил в ответ Адам.

Люси не знала, хотел ли любимый уязвить ее как биолога или как девушку. В любом случае его высказывание было оскорбительным. Люси постаралась скрыть обиду, но она все-таки прозвучала в ее голосе.

— А я и не планировала делать научные заявления.

— Прости меня. Я не имел в виду ничего плохого, просто неудачно выразился. Хотелось немного пошутить, разрядить атмосферу, нуты понимаешь… — Похоже, Адам действительно раскаивался, но настроение уже было испорчено.

Они еще несколько минут жевали сандвичи, пока Адам не прервал молчание, осведомившись, читала ли Люси статью в последнем выпуске «Нэйчер».

— О новом методе наблюдения за птицами. Это ведь твой конек.

Люси покачала головой. В ее квартире скопилась груда журналов по биологии, ведь она все время старалась быть в курсе последних новостей.

— Новая технология доказывает: лишь десять процентов птиц, которые, по мнению биологов, не меняют партнеров, действительно моногамны.

У Люси засосало под ложечкой. Что имел в виду Адам? Напрасно она вообще заговорила о белоголовых орланах. Решив закрыть эту тему, Люси включила зажигание.

— Кстати, как насчет того, чтобы ненадолго меня сменить?

Девушка остановила работающий двигатель, открыла дверцу и обошла вокруг машины.

Через пятнадцать минут после того, как Адам сел за руль, Люси сделала открытие, которое ее поразило. Она ведь никогда не видела его за рулем. «Разве это возможно в Нью-Йорке?» — подумала девушка и перебрала в памяти их совместные поездки за два долгие года знакомства. Неделя в Париже? Не было необходимости брать напрокат машину. Рождественская вечеринка в Кейп-Код? Она сама вела машину матери. Несколько коротких вылазок в Хэмптон? Их подвозили друзья. Деловые поездки? Всегда покупали билет на поезд.

Люси смотрела на проплывающие за окном города: Ньюбург, Марльборо, Хайленд, Нью-Палтц. Кружащийся снег завораживал, и по мере того как они с Адамом продвигались на север, белые хлопья становились все более влажными и тяжелыми. Она сонно мечтала, как они окажутся в желтом фермерском домике. Адам с обнаженным торсом разведет огонь, а Люси будет потягивать красное вино и смотреть на бушующее в камине пламя. В грезах она уже собралась подойти и нежно прикоснуться к мускулистому телу воображаемого Адама, как вдруг реальный Адам резко нажал на тормоза и Люси бросило вперед. Ремень удержал ее, как, впрочем, уже не раз за последние двадцать миль. К горлу подступила тошнота, что было вполне естественно при такой тряске. Люси вспомнила слова Марты: о мужчине можно узнать все, наблюдая его поведение за рулем — уверен в себе? Эгоистичен? «Интересно, — подумала Люси, — что означают робкие беспорядочные нажатия на педаль газа — туда-обратно, туда-обратно?» Но решила не делать никаких выводов. Адам вливался в поток машин рывками и в то же время нерешительно, что ужасно раздражало остальных водителей. Особенно это было заметно на подъемах и спусках, которых Люси ждала с возрастающим ужасом.

Фантазию, в которой полураздетый Адам стоял у огня, разрушать не хотелось, и она поинтересовалась своим самым сексуальным голосом:

— Что бы ты хотел сделать первым делом, когда мы наконец, окажемся на ферме?

Адам даже не взглянул в ее сторону. Он наклонился вперед, судорожно вцепившись в руль.

— Пока что меня больше волнует, как бы добраться до места в целости и сохранности.

На подъезде к горам Катскилл снегопад усилился. Плутая по узким дорожкам среди старых домов, полуразрушенных амбаров, сельских магазинчиков и убогих таверн с неоновой рекламой, восхваляющей пиво «Бад лайт», Люси и Адам сбились с дороги. Заброшенные каменные стены, которым на вид было не меньше сотни лет, напоминали криво улыбающиеся беззубые рты. Подробные указатели, поставленные чьей-то заботливой рукой, призывали посетить лыжные курорты, новый ресторан, предлагали юридическую помощь. Был даже щит с тремя улыбающимися помидорами, высоко подкидывающими маленькие ножки-палочки. Внизу красовалась подпись: «Здесь помидоры вырастают, их каждый житель съесть желает». Люси так умилилась, что готова была хоть завтра переехать в Ольстер.

Когда автомобиль наконец выехал на шоссе, у девушки от восторга перехватило дух. Желтый фермерский домик стоял на краю огромной поляны, обрамленной живописными холмами. Несколько секунд она молча любовалась открывшимся видом, затем расстегнула ремень и обняла Адама:

— Мы доехали!

Оставив мужчину разбирать багажник, Люси достала ключ, спрятанный снаружи в горшке для цветов, и открыла входную дверь. Та со скрипом отворилась, и Люси вошла в затхлую комнатку с неровными половицами и неоструганными балками.

Адам ввалился следом и стряхнул с ботинок снег. Половицы жалобно заскрипели. Люси обеспокоенно обернулась и увидела в руках у любимого несколько веток остролиста.

— Они прекрасны! — Люси забрала у него букет и поставила в громадный кувшин на столе. Затем зябко потерла руки. — Может, разожжешь огонь, пока я буду распаковывать вещи?

Весь дом, как оказалось, состоял из одной большой комнаты. Перед складной кроватью, служившей также диваном, стояла печь Франклина, а на полу лежала шкура какого-то необыкновенно мохнатого животного. На вид коврик был очень мягким, и Люси подумалось, что неплохо бы позднее заняться на нем любовью. На кухне они обнаружили старый фермерский стол и миску, заменяющую рукомойник. На крючках, вбитых в дощатую стену, висели горшки и плошки.

— Ну что, тебе нравится? Правда здесь восхитительно?

— Восхитительно? — Адам осмотрел ассортимент допотопных инструментов Вулфов, которые подпирали стены и свешивались с балок: вилы с двумя зубьями соседствовали с помятой лопатой, топор, молоток, кувалда, лом, лук, с острыми концами и множество стрел в старом колчане. — Выглядят как бутафорские принадлежности из фильма ужасов. Ух ты, а это что за приспособление? — указал он на металлическую штуковину на огромном крюке.

Люси изучила странный предмет, на поверку оказавшийся допотопной ловушкой. Пружины капкана такого типа надежно удерживали лапу зверя. В металлической пасти найденного ими экземпляра виднелось нечто, похожее на сухожилие.

— Интересно, — задумчиво промолвила Люси.

— А по мне, так просто отвратительно.

Адам примостился перед печкой, засовывая в топку смятые клочки газеты.

— Требуется моя помощь? — спросила Люси. Разумнее было бы к нему присоединиться, но она вспомнила совет Купера — «Дайте мужчине возможность быть настоящим мужчиной» — и осталась на месте.

— Все в порядке.

«Вино! — подумала Люси. — Бокал вина, и тогда все действительно будет в полном порядке!» Она открыла одну из двух привезенных ими бутылок, ту, что получше, и обнаружила в шкафу множество старых банок из-под джема «Данди мармелад». Видимо, они служили Вулфам тарой на все случаи жизни. Она наполнила одну из них и опустилась на колени рядом с Адамом. Он по-прежнему пытался поджечь край газеты, но пока безрезультатно. Люси протянула любимому импровизированный бокал. Адам сделал глоток. Люси прильнула к нему и поцеловала.

— Твоя работа — согревать меня, пока огонь не разгорится, — прошептала девушка. Они начали целоваться и медленно опустились на коврик, нежно лаская друг друга. Внезапно Адам резко оттолкнул Люси, и она даже не поняла почему. Но потом заметила нечто странное. Из печи причудливыми узорами струился едкий дым, а древесина тлела, но не загоралась.

— Какого черта?! — воскликнул Адам, вскакивая на ноги.

— Милый, а ты открыл дымоход?

Адам несколько секунд непонимающе смотрел на подругу, потом упал на колени и заглянул в топку в поисках расположенного внутри рычага.

Однако именно Люси обнаружила рычаг первой — тот находился снаружи на печной трубе.

— Готово! — воскликнула она. Раздался щелчок, дымоход открылся, и серые клубы потянулись в трубу. Девушка хотела снова уютно устроиться рядом с Адамом. Но тот отстранился, прошагал к двери и открыл ее, выпуская оставшуюся гарь. Тяжелая поступь сотрясала половицы, одно из поленьев покачнулось и чуть не выкатилось из печи. Пользуясь моментом, пока Адам стоит к ней спиной, Люси быстро запихала полено обратно каминными щипцами. Смяв газету, девушка сунула ее под деревяшку, чтобы огонь как следует разгорелся.

В домике скоро стало совсем тепло. Влюбленные приготовили надогнем замаринованное мясо и зарыли две картофелины в фольге в горячие угли. Затем открыли вторую бутылку и приступили к ужину. От тепла и спиртного оба немного опьянели.

Перед сном Люси и Адам набрались смелости и решили все-таки дойти до уборной во дворе. Адам действительно не забыл фонарик, но зато не проверил батарейки, а те практически разрядились. Таким образом, эта слабо светящаяся палочка могла лишь выдать их местопребывание голодным диким зверям, рыщущим в темноте. Люси и Адам крепко прижались друг к другу и устало побрели к уборной, по колено утопая в снегу. Но ни один из них не признался, что напуган.

— Дамы проходят вперед — сказал Адам и встал на карауле.

Люси, переборов страх, вошла в кабинку. Дверь за ней закрылась. В крохотной квадратной уборной было черным-черно. Люси сочла это бесспорным преимуществом, но ей потребовалась изрядная доля мужества, чтобы снять трусики и сесть на ужасно холодное сиденье. Девушка закрыла глаза и сосредоточилась, тихо мурлыча себе под нос какую-то мелодию. Снаружи страшно завывал ветер, и было слышно, как под тяжестью снега ломаются ветки. Потом вдруг раздался громкий треск, и безо всякого предупреждения дверь распахнулась. Адам, а это был именно он, запрыгнул внутрь, приземлился на ногу Люси всем своим весом и пребольно отдавил ее.

— Господи! — воскликнула девушка, которая как раз натягивала трусики.

— Прости, прости, — смущенно пробормотал Адам и отвернулся.

— Что случилось?

— Там снаружи кто-то есть! Из леса донесся странный звук. — Дыхание Адама участилось.

Люси прислушалась, пытаясь уловить хоть что-то необычное, но все было тихо и спокойно.

— Наверное, просто сломалась большая ветка, — сказала она и осторожно протиснулась к двери. — Дело во влажном и тяжелом снеге, можешь мне поверить.

— Бог мой, Люси, это не снег! Снаружи точно кто- то крадется, я чувствую!

Люси немного приоткрыла дверь и ничего не увидела.

— Ну, даже если кто-то стоял, то он уже ушел. Мне подождать тебя снаружи?

— Там снаружи? Одна? Да ты что, шутишь? На самом деле мне вовсе не нужно в туалет, я просто хотел тебя проводить. Пожалуйста, давай поскорее вернемся в дом.

Адам обошел Люси и высунул голову наружу. Он попытался тусклым фонариком осветить темноту, царившую во дворе, потом огляделся по сторонам и со всех ног рванул к дому. Только у самой двери он осознал, что подруга отстала. Адам начал махать Люси, показывая, что нужно двигаться быстрее. Но в кромешной тьме его оживленная жестикуляция была не видна, и девушка шла обычным неторопливым шагом.

— Я действительно слышал какие-то странные звуки, — смущенно пробормотал Адам, когда Люси поравнялась с ним.

— Знаю, милый, знаю.

Оказавшись внутри, Адам запер за ними дверь и объявил, что собирается спать. Он не раздеваясь лег на кровать и повернулся на бок, лицом к стене. А потом закрыл глаза и через несколько минут уже крепко спал. Или делал вид.

Люси медленно сняла рубашку и повесила ее на стоящие у стены вилы. Конечно же, Адам шутит. Она вылезла из джинсов, расстегнула бюстгальтер, потом стянула нижнее белье и бросила на кровать. Никакой реакции! Неужели он действительно заснул? Люси не знала, сердиться ей или обижаться. Так и не решив, что делать, она скользнула под одеяло и улеглась рядом. Девушка смотрела на шею любимого, на черные волоски, виднеющиеся из-под футболки, и внезапно поняла, что они ее безумно раздражают.

Люси проснулась рано. Она замерзла и очень хотела в туалет. Голова Адама покоилась под подушкой, за ночь он стянул с подружки почти все одеяло. Девушка надела пижаму и попыталась развести огонь. Разорвав спортивное приложение к газете и скатав аккуратные шарики, она бросила их на оставшиеся со вчерашнего вечера угли, сверху положила щепки и поставила три полешка в форме вигвама. Огонь скоро разгорелся, и Люси решила подогреть в котелке воду для кофе.

Адам еще спал. Во сне он был похож на ангела, лежавшего на смятых простынях. Глядя на него, Люси решила сделать все возможное, чтобы день прошел как можно лучше. Заметив, что одеяло сползло и Адам высунул ногу, она заботливо накрыла любимого, чтобы тот не замерз.

Адам потянулся и открыл глаза.

— Доброе утро, — пробормотал он.

— С Днем святого Валентина.

— И тебя тоже. Хорошо спала?

— Да, — кивнула она. — А ты?

— Вроде ничего. — Я собираюсь на улицу. Может, когда вернусь, выпьем немного кофе и поваляемся в постели?

— Звучит заманчиво! Проводить тебя?

— Не волнуйся, все будет в порядке, — заверила Люси.

С лица Адама исчезла улыбка, и он перевернулся на живот.

Зайдя чуть позже в комнату, девушка увидела, что Адам сидит на уже собранной кровати.

— А как же кофе и… все остальное?

Адам протянул ей импровизированную кружку «Данди», наполненную горячим кофе, и похлопал рядом с собой по дивану, будто бы сидеть с ним рядом и нежиться в постели — одно и то же. Он уже успел нацарапать на бумаге какие-то математические формулы.

— Эй, никакой работы в День святого Валентина! — запротестовала Люси, вырывая блокноту него из рук.

Адам выглядел озадаченным.

— Мой мозг еще не разогрелся, и мне необходимо немного порешать уравнения, чтобы нормально соображать.

— Сейчас будут тебе уравнения, — заверила Люси, ероша густые золотистые волосы. — Я преподам тебе урок необычной математики. Математики святого Валентина. Один! — Она поцеловала его в губы. — Два, — в закрытые веки, — три, — в щеки и нос, — трижды три! — Девять стремительных поцелуев в грудь и вниз по животу. — Ну что, разогрелся?

— Если только чуть-чуть, — выдохнул Адам, с трудом приходя в себя. — Знаешь, я покончил с простой арифметикой лет тридцать назад. Мне нужен поцелуйный эквивалент квантовой хромодинамики.

— Думаю, это возможно, — сказала Люси. И действительно выполнила свое обещание.

Был уже почти полдень, когда влюбленные закончили завтракать, и Люси предложила Адаму поискать колодец. Нужно было подсоединить шланги, чтобы помыть посуду и ополоснуться самим. Тот, тяжело вздохнув, надел темно-синий пиджак и послушно потащился по дороге, сжимая в руке инструкции Вулфов. Минут через двадцать, так и не дождавшись Адама, Люси надела ботинки и отправилась на поиски. Девушка шла по ведущим в лес следам и выкрикивала имя потерявшегося приятеля.

— Я здесь! — наконец откликнулся Адам.

Идя на его голос, Люси взобралась на небольшой пригорок и увидела, что Адам ползает на коленях в снегу рядом с колодцем, наполовину прикрытым листом фанеры. Он снял перчатки, и его руки покраснели от холода. В одной из них Адам держал шланг, а другой вливал в него колодезную воду, пытаясь создать вакуум, необходимый для запуска системы. Но пока все его усилия были тщетными.

— В чем дело? — спросила Люси.

Адам показал на свою мокрую ногу:

— Я поскользнулся, снимая фанеру.

— Ох, мой милый!

— Не могу запустить эту дурацкую штуковину! — Он еще выше приподнял конец шланга.

— Ты, наверное, замерз, — сказала Люси, забирая шланг и кувшин. — Давай теперь я попробую, а ты иди домой. Если я справлюсь, то скоро догоню тебя.

Девушка прочитала написанные от руки указания, лежавшие на камне поблизости, и налила воду в сифон. Как только она зажурчала в шланге, Люси опустила его конец в колодец, надеясь, что вода потечет к дому.

Адам не успел прошагать и двадцати футов, когда Люси удалось разобраться с системой и привести ее в действие.

— Видимо, ты наполнил ее водой, и поэтому она быстро заработала, — небрежно сказала Люси, будто он открыл для нее банку с вареньем.

Спускаясь с холма, они не обмолвились ни единым словом, лишь снег громко скрипел под ногами.

В доме Адам снял мокрые джинсы и кальсоны и повесил их сушиться на печную трубу. Его тощие ноги покрылись гусиной кожей. Он был похож на ощипанного цыпленка, а пенис безвольно повис у правого бедра. Адам, пытаясь согреться, встал поближе к огню, а вернее, к оранжевым тлеющим уголькам.

— Боюсь, у нас больше не осталось дров, — сообщила Люси, просматривая записи Вулфов о процессе растопки, и зачитала вслух: — «Поленница на заднем дворе. Воспользуйтесь колуном, чтобы наколоть дрова».

Адам натянул сухие трусы и джинсы, а затем нашел колун. Уже несколько недель его спина нещадно болела, и он не испытывал особого энтузиазма. Он попытался закрыть за собой дверь, что было непросто с тяжелыми инструментами в руках.

Люси открыла кран, и ледяная вода брызнула в таз. Девушка наполнила большой чайник и водрузила его на печь. Вернувшись к рукомойнику, она выглянула в окно и увидела Адама. Тот притащил несколько больших чурок и выставил их в ряд. Ее приятно волновала мысль, что любимый будет колоть дрова. Она уже предвкушала восхитительный звук раскалывающегося дерева.

Но тут Люси пришло в голову, что Адаму никогда раньше не приходилось заниматься ничем подобным. В конце концов, он вырос в Нью-Йорке и его родители были научными работниками. Разве они стали бы учить сына такому? Адам поднял колун и с размаху ударил. Затем еще и еще. Чурка даже не думала раскалываться. Адам опасливо покосился через плечо на дом.

Люси испугалась, что смутит его, хотя и не была уверена, что он ее видит. На всякий случай девушка опустила глаза и уставилась в таз с посудой, притворяясь, что ничего не заметила. Она выждала несколько секунд и вновь посмотрела на Адама, на этот раз слегка пригнувшись. Адам снова поднял колун и замахнулся. Люси задержала дыхание, наблюдая, как он стремительно рассекает воздух, используя все свои физические возможности. Раздался громкий удар, но колун лишь отсек здоровенную щепу, которая угодила Адаму прямо в голень.

Тот закричал от боли. Люси стремглав выбежала наружу и бросилась к нему.

— Черт! — кричал Адам, прыгая на правой ноге и сжимая левую обеими руками. — Черт, черт, черт!

Люси помогла ему доковылять до дома.

— Черт! — снова простонал Адам.

Она усадила пострадавшего на ковер, сняла с него ботинки и закатала штанину, обнажив уродливую бордовую шишку размером с большое яйцо. Потом выбежала на улицу, скатала небольшой снежок и, замотав его в полотенце, приложила к ушибу.

— Черт!

— Что я еще могу для тебя сделать, Адам?

Его взгляд красноречиво говорил, что она уже и так натворила достаточно.

— Адам?

Он был слишком зол и не мог произнести ни слова от боли. Но Люси чувствовала, что он винит ее за ушибленную голень и неудачную поездку.

— Я хочу уехать, — наконец, холодно произнес Адам. — Я не буду это обсуждать, не нужно требовать объяснений. Просто с меня достаточно, хочу домой.

Пока Адам сидел перед камином и рассматривал ушиб, Люси паковала вещи и прибирала: домыла посуду, открепила и высушила шланги, заперла уборную. Затем уложила одежду в сумки, отнесла их к машине и забросила на заднее сиденье. Девушка села на место водителя и повернула ключ зажигания, но двигатель почему-то не завелся. Люси вылезла и обошла вокруг машины: точно, багажник был приоткрыт.

В доме Адам активно глушил боль остатками вина. Теперь он выглядел спокойным и довольным, сидя с лэптопом на коленях и увлеченно решая новое сложное уравнение.

Люси почувствовала неприятный привкус во рту.

— Сел аккумулятор, — объяснила она, — багажник был открыт.

Они оба знали, кто оставил его открытым.

— Думаю, стоит сходить к соседям и поспрашивать, не может ли нас кто-нибудь подвезти.

Надо отдать Адаму должное, он терпеливо ждал снаружи возвращения Люси. Она приехала на пассажирском сиденье заржавевшего пикапа «шевроле». Водителю машины на вид было не меньше семидесяти. На нем красовалась бейсбольная кепка, а широкая улыбка обнажала полный набор белоснежных вставных зубов.

Произнося слова, он немного присвистывал.

— Счастлив помочь друзьям Вулфов!

Старичок явно наслаждался ролью спасителя городских жителей. Он достал провод для запуска двигателя, лежавший за сиденьем, и велел Люси сесть в арендованную машину.

— Захлопни-ка багажник и, когда муж подаст сигнал, включи двигатель. Подбавишь немного газа, но только не переборщи.

«Я умею запускать мотор от другого карбюратора, — подумала Люси с раздражением. — И Адам вовсе не мой муж».

Она внезапно испытала облегчение от того, что они не женаты. Люси вылезла из пикапа и, не встречаясь взглядом с Адамом, села на переднее сиденье арендованной машины.

Старик открыл капот пикапа и по-соседски поприветствовал Адама. Подключив один конец провода к аккумулятору своей машины, он протянул другой конец Адаму. Тот озадаченно уставился на зажим. Принимая его растерянность за страдание терпеливого мужа, старик потрепал Адама по спине:

— Жена немного злится из-за неприятного происшествия, да? Не волнуйся, починим за минуту.

Он залез обратно в пикап.

— Готово! — выкрикнул старик. — Присоедини провод и дай мне знать.

С водительского сиденья Люси наблюдала за Адамом, застывшим между двумя открытыми капотами. Он тупо уставился на двигатель, явно не представляя, как прикрепляют зажим.

«В любом руководстве для бойскаутов написано, что делать в подобной ситуации, Господи ты, Боже мой!» — подумала Люси, теперь злясь и на Купера. Легко ему болтать! «Дай мужчине возможность быть настоящим мужчиной».

При других, нормальных обстоятельствах девушка нашла бы способ помочь любимому тактично, чтобы он этого даже не заметил. Но сложившуюся ситуацию сложно было назвать ординарной. Люси вылезла из машины, выхватила у Адама провод, велела сесть за руль и прикрепила зажим.

— Все в порядке, давайте! — махнула она старику, а через пару минут вернула провод соседу Вулфов.

Они уже подъезжали к дому, когда Адам, наконец, заговорил:

— Люси, прости меня, пожалуйста. Больше всего на свете я не люблю тебя огорчать, моя милая.

Девушка ничего не ответила. Поездка в город казалась нескончаемо долгой.

Глава 4

Курт Беккер, обратившийся в «Первое свидание», ждал Марту в баре элитного и модного ресторана «Майер», владелец которого был известнейшим шеф-поваром. Она приехала, опоздав всего лишь на десять минут. Курт встретил ее крепким рукопожатием, глядя прямо в глаза.

— Приятно с вами познакомиться, госпожа Маккенна, — чопорно сказал он. — Как поживаете?

— Превосходно! Зовите меня Марта.

Она на несколько секунд задумалась, не слишком ли фамильярно ответила на приветствие. Но Марта пришла с проб на закадровый голос, в результате которых ей почти сразу удалось получить работу. Это был первый актерский ангажемент за последние несколько недель, и, конечно же, Марта не преминула рассказать об этом.

— Закадровый голос? — неуверенно переспросил Курт.

— Для актера это то же самое, что удаление бородавок для дерматологов. Не слишком шикарно, но необходимо. Нужно же оплачивать счета, — понизила она голос. — Увы, я не самая великая актриса современности и не имею права быть чересчур придирчивой.

Она засмеялась, вспомнив, сколько раз за вечер пришлось повторять фразу «устраняет жирный блеск». Рекламный агент важно раздавал указания и настойчиво просил Марту придать голосу больше восхищения рекламируемой продукцией.

Курт явно был шокирован непосредственностью и энтузиазмом девушки. Видимо, они не совсем увязывались с той серьезной атмосферой, которую он пытался придать встрече. Неловко улыбнувшись, Курт замолчал. Марта решила, что, пожалуй, стоит вести себя более сдержанно. Новый знакомый протянул ей маленькую кремовую розочку, стебель которой был завернут во влажную бумажную салфетку и фольгу.

— Я вырастил цветок в собственной оранжерее, — гордо сообщил он, подчеркнув, что садоводческими талантами обязан своим корням. Оказывается, предки Курта были норвежскими рыцарями-феодалами. — Я экспериментирую с розами, которые вывели еще мои пращуры.

На первый взгляд Курту можно было дать лет сорок. Марте он показался весьма привлекательным, и это немного поколебало ее уверенность в себе. Шатен с холодными серыми глазами и белоснежной улыбкой. Марта поднесла цветок к носу и вдохнула аромат, на секунду забыв, что с Куртом у них ненастоящее свидание и эту розу он вырастил вовсе не для нее. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь нежным, тонким запахом.

Курт откашлялся.

— Марта, вы еще здесь? Или я уже говорю сам с собой?

«Ты на работе! — напомнила она себе, открывая глаза. — Клиент платит деньги и надеется на безраздельное внимание к своей персоне».

— Простите, — пробормотала Марта и отметила, что когда этот привлекательный мужчина не улыбается, то плотно сжимает губы. А в приступах ярости небольшая жилка на лбу скорее всего начинает пульсировать. В нем чувствовался стиль. Это не так-то просто разглядеть, если собеседник одет в обычный деловой костюм, но Марта была внимательна к мелочам. Например, галстук, выбранный с тонким вкусом, — шахматный рисунок поверх полосок.

Интересно, зачем такому мужчине понадобилось к ней обращаться? Вряд ли он мог пожаловаться на отсутствие опыта или умения вести себя с женщинами. Пытаясь понять, в чем дело, Марта начала задавать ему стандартные вопросы: «Что вы надеетесь получить от этой встречи?», «Как вы узнали о «Первом свидании»?», «Что вы считаете своими проблемами?».

В отличие от большинства клиентов ответы у Курта были готовы.

— Рискую показаться излишне самоуверенным, — заявил он, — но думаю, для многих я желанная партия. Я умен, много путешествовал, начитан, у меня хорошее образование, хорошее здоровье, я хорошо эрудирован… — начал он перечислять свои достоинства, разгибая пальцы, пока не открыл ладонь.

— Хорошо, хорошо, хорошо! — Марта решила, что он расхваливает себя не всерьез.

— Прекрасно готовлю, в отличной форме, разбираюсь в искусстве, и — давайте говорить прямо, далеко не урод. — Нет, он отнюдь не шутил. — Кроме того, — продолжил Курт, — я могу обеспечить заинтересовавшей меня женщине вполне приличное существование.

«Приличное существование» включало в себя домик за городом, яхту, роскошный четырехэтажный особняк в Грамерси-парк и личный самолет.

— Полагаю, у меня есть все основания рассчитывать, что женщина, с которой я свяжу судьбу, сможет предложить мне что-то взамен.

В его глазах явно читался вопрос «Вот вы, например, что могли бы предложить?»

Марта осталась безучастной. В достоинства, так подробно перечисленные Куртом, не входили теплота и чувство юмора. А их она как раз ценила больше всего. Но разве не странно, что мистеру Беккеру еще не встретилась девушка, которая пришла бы в восторг от этих радужных перспектив и захотела остаться в его жизни? Или Курт один из тех мужчин, которые остывают и разочаровываются, как только в них влюбляются без памяти? Может, он придерживается принципа «если ты меня любишь, значит, что-то с тобой не так»?

Курт уже не казался ей таким привлекательным, как поначалу.

Потом он начал зачитывать заранее составленный список: «Мне нужна женщина умная, красивая, спортивная. К тому же она должна любить искусство».

Затем Курт заявил, что деньги сами по себе не имеют значения, но зато крайне важны блестящее образование и успешная карьера.

— И последнее, о чем бы я хотел упомянуть. Не нужно особо рассчитывать на ухаживания с моей стороны. Мне нужна женщина, способная сохранять самообладание на деловом обеде. — Он замолчал и виновато взглянул на Марту. Видимо, понял, что производит впечатление бесчувственного и холодного человека. — Почему-то я вечно притягиваю к себе печальные глаза.

«Какое странное словосочетание — «печальные глаза»! Разве они существуют сами по себе и не принадлежат печальному человеку?» — удивилась Марта, однако вслух ничего не сказала и решила забыть о дурацком списке.

— Мне нужна женщина, способная понять, под каким ужасным давлением я постоянно нахожусь. Вот что для меня самое главное, — твердо сказал Курт и многозначительно посмотрел на Марту, словно ему крайне важно донести до нее свою мысль. — Я работаю в военной обстановке. Сколько человек уничтожено, сложно даже представить! Прежде чем поймете, что произошло, — вы уже мертвы. Именно в такой атмосфере приходится находиться.

Курт сделал большой глоток двойного виски со льдом.

— Поэтому дома в последнюю очередь хочется выслушивать вопросы о том, как прошел день. Разве непонятно, что мне необходим покой?

Марта не могла поверить, что проглядела такой важный факт его биографии. Ей отчаянно захотелось курить.

— Еще раз напомните, чем вы занимаетесь? — спросила она спокойным тоном стюардессы, которым так часто говорила мама. Может быть, он хирург? Разведчик, засланный в ячейку «Аль-Каиды»? Агент, внедренный в крупную банду? Она никак не могла вспомнить и чувствовала себя крайне неловко.

— Владею компанией по разработке программного обеспечения, — пояснил собеседник.

Марта с трудом подавила желание рассмеяться и потянулась за салфеткой.

— Вы не знаете, что происходит в этой индустрии в последнее время? — недоверчиво поинтересовался Курт. — Какая царит конкуренция? Да мы едва успеваем уклоняться от брошенных в нас гранат.

— Понятно. — Марта откинулась на спинку стула.

Курт глубоко вдохнул, расслабил плечи и улыбнулся. Он снова показался ей привлекательным. Да и его взгляд становился оценивающим. Но ее изучали не похотливо, а, напротив, деликатно и незаметно. Так мужчины искусно дают понять, что находят женщину привлекательной.

— Хватит о моей работе, — мягко сказал он. — Давайте наконец, перейдем к романтике.

Приободренная желанием Курта разрядить атмосферу, Марта улыбнулась в ответ.

— Подходящая мне женщина должна быть стройной, примерно пять футов пять дюймов, и не больше тридцати пяти… — Он выдержал маленькую паузу, словно желая убедиться, что не обидел ненароком свою спутницу. — И еще… чтобы она не слишком спешила выйти замуж и завести детей.

— Вы чувствуете, что на вас постоянно оказывают давление? — спросила Марта.

Курт заерзал в кресле:

— Простите, вы всегда так прямолинейны?

— Вообще-то да, — ответила она, прекрасно понимая, что никогда бы не осмелилась задать подобный вопрос на настоящем свидании.

— Мой девиз в отношениях с женщинами: «Живи одним днем».

«Это высказывание может считаться слоганом анонимных алкоголиков», — насмешливо подумала Марта.

— Давайте забудем о том, с кем вы хотите встречаться, и сосредоточимся на вашем поведении на свиданиях, — предложила она.

Жилка на лбу Курта запульсировала.

— Я лишь перечислил свои минимальные требования. Поверьте, я прекрасно помню, что вы не сваха, а эксперт по вопросам свиданий. — Делая акцент на слове «эксперт», он придал своему высказыванию прямо противоположный смысл. — Дело абсолютно не в том, что я не умею обращаться с женщинами.

«Я не по своей воле сюда пришла, — сердито подумала Марта. — Это вы ко мне обратились!»

Но она сожалела, что невольно вынудила Курта занять оборонительную позицию. Это напомнило ей первый поход к психоаналитику. Марте было двадцать четыре года, и ей хотелось услышать от врача, что она полностью здорова, а еще остроумна, талантлива и общительна. Она прекрасно понимала, что Курт точно так же расценивает «Первое свидание». Он пришел, надеясь услышать диагноз: «Идеальный мужчина».

— А давайте попробуем выработать для вас новую стратегию поведения на романтических свиданиях, — предложила Марта и поискала подходящую военную метафору, которая могла бы привлечь Курта на ее сторону. Но ничего не приходило в голову, кроме «запускаем торпеды!» и «полный вперед!», а это скорее подходит ей самой. Поэтому она выбрала спортивное клише. — Курт, поверьте, мы играем в одной команде.

Оказалось, что собеседник владеет спортивной лексикой ничуть не хуже, чем военной.

— Вы прощены, — улыбнулся он. — Не хотите теперь пообедать?

«Я прощена?» — удивленно подумала Марта, чувствуя себя уязвленной.

Курт подал знак метрдотелю в смокинге, и из бара их провели к уютному столику, уединенно стоявшему в уголке. Он аккуратно пододвинул стул Марты.

— Мы оба знаем, что сегодняшнее свидание не настоящее. Но от этого вы интересуете меня не меньше, чем другая привлекательная женщина. Своим отношением я помогу вам почувствовать свою значимость.

«Неужели он не понимает, что эти слова кого угодно заставят почувствовать себя ординарной и не интересной?!» — возмущенно подумала Марта.

Один из официантов в мгновение ока поставил на стол дюжину желтых роз с длинными стеблями, другой принес бутылку «Вдовы Клико», а третий ведро со льдом.

— Мне в жизни очень повезло, — заметил Курт, во всех подробностях описывая свой банковский счет, дом в Нантакете и принадлежащую ему спортивную яхту.

Прошло уже двадцать минут, а меню так и не принесли, и Марта начала немного нервничать. Но Курт объяснил, что взял на себя смелость заказать фирменные блюда от шеф-повара.

Марта мысленно отметила: даже если после такого отвратительного списка девяносто пять процентов женского населения автоматически отсеется, мужчина на первом свидании не должен делать заказ за даму.

Во время обеда из шести блюд Курт рассказывал смешные истории, хвастаясь, что все считаются с его мнением, и кичился своим знанием вин. Когда принесли бифштекс, он попробовал его и с гримасой попросил унести тарелку и дожарить мясо хотя бы до среднего уровня готовности.

— Если за обед платишь такие деньги, то вправе ожидать, что он будет идеальным, — самодовольно пояснил Курт.

Не в силах терпеть подобное безобразие, Марта отключилась от происходящего и заняла позицию наблюдателя. Девушка изучала поведение своего кавалера и одновременно пыталась наслаждаться вечером. После десерта она извинилась, зашла в дамскую комнату и написала в маленьком блокноте: «Не афишировать свою обеспеченность, достаточно просто не экономить на обеде. Не хвалиться хорошей физической подготовкой, лучше дать девушке возможность самой оценить ваши внешние данные. Не перечислять дипломы, а поразить собеседницу остроумием».

Она взглянула на себя в зеркало и отметила, что выглядит моложе тридцати пяти и у нее веселые глаза. Возможно, она бы и подошла такому мужчине, как Курт. Марта снова открыла блокнот: «Подробный список требований ко второй половинке — верный путь к одиночеству. Вы просто не даете другим людям шанса. Лучший способ найти подходящую женщину — открыть сердце навстречу любым новым перспективам».

Чарлз оставил сообщение на голосовой почте Марты и отменил назначенный ужин всего за несколько часов до встречи. Он наговорил на автоответчик, что неожиданно возникли важные дела, которыми нельзя пренебречь и которые невозможно перенести. Удастся ли назначить другой день?

«Интересно, какие именно неотложные дела могли появиться в последний момент? — подумала Марта. — Досрочное освобождение? Или тренинг по управлению негативными эмоциями? Обед с мамой? А может быть, групповая терапия?»

Марта, как обычно, опоздала на десять минут, но Уолтер Шерман явился еще позже. Он вошел, на ходу стуча по клавишам КПК, когда же в конце концов, поднял глаза от компьютера, то не сразу опознал Марту среди длинноногих молодых актрисок, постоянно торчавших в «Беллисимо» — злачном месте Сохо. Именно там Уолтер и предложил встретиться. Модели и девушки, надеющиеся в будущем стать моделями, жались к колоннам и томно откидывались на стулья, скрещивая и выпрямляя длинные ноги, томно поглаживая стройные фигурки гибкими руками. Взгляд Уолтера блуждал от одной женщины к другой, надолго задерживаясь на их податливых телах, пока наконец не остановился на ней.

— Марта? — прошептал он одними губами.

Она кивнула, подтверждая: «Да, это я». Рядом с двумя статными высокими красотками Марта казалась миниатюрной, но держалась прямо и уверенно. Для бара девушка выбрала красную шелковую блузу, черную юбку и блестящие черные туфли.

Уолтер поднял указательный палец, как бы говоря «еще одну минуту», и продолжил стучать по клавишам. Марта заказала шардонне, которое принесли в стакане размером с наперсток, и выпила напиток в два глотка.

Уолтеру было тридцать четыре года, но казалось, физическое развитие опережает умственное. Щенок- переросток, вот что пришло Марте в голову при взгляде на него — мордастый, сутулый, с большими ушами и рыхлым телом. Мужчина засеменил к Марте, сжимая в руках компьютер, как любимую резиновую игрушку. Подойдя, он извинился и протянул ей свободную левую руку. Они обменялись одним из тех приветствий-рукопожатий, которые характерны для более зрелых людей. Марта первая отпустила его вялую ладонь.

— Ничего не поделаешь — работа. — Он положил КПК в карман и кивнул, подтверждая, что другого выхода просто нет. — По-моему, я упоминал, что занимаю должность режиссера вечерних новостей на Эн-би-си, — изрек он с интонацией ведущего телешоу. Увидев свое отражение в зеркале за баром, Уолтер гордо улыбнулся. — Но, думаю, ничего не случится, если я пропущу стаканчик-другой с симпатичной девушкой.

Его компьютер издал тихий звук «динг-донг», которым обычно сопровождается отключение питания. Марте подумалось, что на самом деле ее собеседник все это время мог играть в какую-нибудь игру.

— Полагаю, всем известно, какая напряженная атмосфера царит в индустрии новостей, — торжественно произнес Уолтер.

Марта никогда не вращалась в этой среде и уже приготовилась к атаке военными метафорами в духе Курта.

— Вообще-то я, если можно так выразиться, являюсь неким связующим звеном между мировыми событиями и вами, обычными зрителями. Я ведь занимаюсь созданием новостей. — Уолтер, скромно опустив глаза, поглядел на стойку бара и улыбнулся сидящей рядом с Мартой модели. Видимо, он полагал, что его небольшая речь произвела на нее должное впечатление. — Самое трудное — не дать славе и власти над людьми ударить в голову. Приходится оставаться лояльным и спокойным, когда беседуешь, например, с министром иностранных дел или мисс Америка. — Он переплел пальцы, кроме указательных, которые направил в сторону Марты. — Ты непременно должна зайти на мой Интернет-сайт. На нем можно найти уйму замечательной и полезной информации: мир Уолтера, новости Уолтера, контакты. — Он искоса взглянул на модель, пытаясь понять, следит ли та за разговором. Но девушка даже не прислушивалась.

«Так, — мысленно отметила Марта, — страдает манией величия». А вслух пообещала непременно зайти на эту страничку. Она не могла представить себе девушку, которая захотела бы дать Уолтеру еще один шанс и снова с ним встретиться.

Через пару минут снова раздался громкий писк, и Уолтер, нащупав КПК, вытащил его из кармана, извинился и поднес компьютер к самым глазам. Внимательно изучив надпись на маленьком экране, мужчина мрачно сообщил, что произошла трагедия: семнадцать человек пострадало при авиакатастрофе в Монтане, и скорее всего, все погибли. Он немного помолчал, потом перевел КПК в беззвучный режим и снова сунул в карман.

— Какое чудесное место, правда? — спросил Уолтер Шерман, озираясь по сторонам.

Марта заметила, что, выдыхая, он слегка присвистывал.

— Нельзя не признать, что в Нью-Йорке самые красивые и стильные женщины. Я полагаю, в одном только Сохо больше потрясающих цыпочек, чем в целом штате Канзас.

Марта мысленно отметила: «Пригласив девушку на свидание, глупо ожидать, что она разделит ваше восхищение другими особами женского пола».

— А вы родом из Канзаса? — спросила Марта, но Уолтер уже отвлекся на молоденькую официантку модельной внешности в блузе в стиле кантри и без бюстгальтера. Она отвела парочку к столу, покрытому льняной скатеркой, возле самой стены.

— Меня зовут Эшли, — громко сказала девушка, пытаясь перекричать ритмичные удары како- го-то шумного электронного инструмента. — Что вам принести?

Она приняла заказ и забрала меню. Наклонившись, Эшли продемонстрировала окружающим ничем не стесненные груди, открывшиеся в вырезе ее блузки.

— Дайте мне знать, если что-то еще понадобится.

— Все в порядке, Эшли, спасибо, — сказал Уолтер. — Марта, ты не возражаешь, если мы поменяемся местами? Я люблю наблюдать за толпой. Это помогает мне держать руку на пульсе.

Марта почувствовала, как в ней закипает гнев, пришлось напомнить себе, что необходимо придерживаться профессионального подхода. В конце концов, это не свидание, а работа, и к ней обратились за помощью. Они поменялись местами, и Марта поразилась, насколько внимательно Уолтер следил за происходящим в «Беллисимо». Его нос при этом слегка подергивался.

— Что заставило вас обратиться в «Первое свидание»? Почему вы приняли это решение?

Уолтер глуповато улыбнулся:

— Можете себе представить, две мои бывшие девушки увидели ваше объявление и позвонили мне. — Он захохотал. — Обе утверждали, что на первом свидании я был просто невыносим. Очевидно, красотки устроили заговор или решили пошутить, к слову говоря, весьма неудачно. Но с другой стороны, я подумал: а почему бы нет? Ведь я смогу употребить обратную связь себе на пользу, и, думаю, так поступил бы любой парень на моем месте.

— Вы явно человек широких взглядов, — улыбнулась Марта.

Эшли вернулась с напитками: еще одним наперстком шардонне для Марты и сельтерской водой с соком лайма для Уолтера.

— Мне нравится быть в трезвом уме, — пояснил тот, показывая на свой безалкогольный напиток.

— Ты прямо как Брюс Уэйн, который время от времени превращался в Бэтмена. — Марта просто видела плащ и трико, лежащие на дне кейса ее собеседника.

— Хорошее сравнение, — усмехнулся Уолтер. — Если я правильно помню, работа Кларка Кента тоже была связана с новостями, верно? Но не могу вспомнить, чем Брюс Уэйн зарабатывал себе на жизнь.

— Полагаю, он не занимался ничем особенным, — сказала Марта.

Пейджер ее собеседника завибрировал, и Уолтер хищно навис над ним, уставившись в маленький горящий экран с какой-то секретной информацией.

— Боюсь, на это сообщение нельзя не ответить, девушка Бэтмена, — изрек он. — Подожди секундочку.

Он начал рыться в поисках КПК, извлекая поочередно сотовый телефон, крошечный микрофон и гейм- бой. Найдя нужный прибор, Уолтер набрал сообщение и, улыбнувшись, нажал кнопку «отправить».

— Мир снова может спать спокойно.

Марта мысленно отметила: «Попробуй спрятать подальше все эти игрушки».

— Итак, на чем мы остановились? Ах да, на отделе новостей…

— Хочешь узнать предел своих возможностей? — С этими словами Боб обратился к Марте, когда они встретились на улице перед «Саммитом», оказавшимся вовсе не рестораном, как можно было ожидать, а скалодромом. — Вот почему я просил тебя одеться по-спортивному, — пояснил он.

Боб приехал на мотоцикле в старых рабочих ботинках, джинсах «Ливайс» и кожаной куртке.

Марта невольно задаласьвопросом: пытается ли Боб таким образом вернуть утраченную молодость или же просто остался в душе ребенком? Внешность его нельзя было назвать безупречной, но некая сексуальность явно присутствовала: волосы, уложенные муссом, полные губы и нос, сломанный по меньшей мере однажды.

— Думаю, единственный способ узнать человека по-настоящему — заняться совместной деятельностью. Иначе встреча превращается в бессмысленную болтовню за чашкой латте, верно? — сразу же заявил он.

Марта решила, что, вероятно, у Боба действительно есть проблемы с самовыражением. Она вообще успела заметить, что «первые свидания» практически ничем не отличаются от обычных. В первые десять минут собеседник сам рассказывал, в чем заключаются его проблемы. И крайне важно отнестись к этому серьезно. Преимущество «первого свидания» состояло в том, что Марта не должна была закрывать глаза на недостатки собеседников и игнорировать их признания, чтобы сохранить романтическую атмосферу. Ее работа заключалась как раз в обратном.

Марта зашла следом за Бобом в «Саммит», и первое, что предстало ее взору, была розово-серая стена в двадцать четыре фута высотой. Она изобиловала впадинами и выступами и простиралась по всей длине здания. Кое-где стена изгибалась, создавая разновидности рельефа, так что искатели приключений могли висеть вниз головой, получая за двадцать пять баксов огромную дозу адреналина.

Инструктор из «Саммита» выдал им снаряжение для скалолазания и прочитал лекцию о правилах поведения в клубе, длившуюся не более двух минут.

— Ну, что ты обо всем этом думаешь? — спросил Боб.

— Супер, — ответила Марта, хотя на самом деле испытывала противоположное чувство.

— Ну что ж, мне нравится твое отношение. — Боб помог спутнице надеть обмундирование, надежно закрепил трос и проверил крепкий узел. — Теперь самое главное — ощутить себя со стеной единым целым, — покровительственно сказал он.

Вывернув стопы, Боб продемонстрировал, как находить опору для ног и рук, а затем начал карабкаться вверх без страховки, однако смотритель «Саммита» тотчас строго приказал ему спускаться. Боб послушался, но взгляд его красноречиво говорил: «Я вас умоляю!»

— Помни, ни в коем случае нельзя смотреть вниз, — проинструктировал он Марту. — Готова?

— Думаю, да.

Как будто почувствовав неуверенность и страх девушки, Боб решил приободрить ее:

— Будет просто супер, и я верю, ты сможешь это сделать. К тому же мой девиз: «Нужно получать от жизни максимум удовольствия!»

Марта мысленно ответила: «Лучше избегать клише и цитат из рекламы пива».

Интересно, почему Боб буквально излучает энтузиазм? Хочет поддержать ее? Успокоить себя самого? Или, может быть, ему просто нравится звук собственного голоса?

Пока Марта над этим раздумывала, Боб непонятно к чему упомянул свою бывшую девушку, Бет. Она не любила рисковать, и это, кроме всего прочего, привело к их разрыву.

— Моя жизненная философия — живи одним днем. И я стараюсь руководствоваться этим принципом. Carpe diem [5], и все в таком духе!

Боязливо подходя к стене, Марта вспомнила вторую часть поговорки: «Capre diem… Quam minimum credula postero» — «не доверяй завтрашнему дню». «Да, не слишком удачная цитата», — подумала она, держась за самые низкие опоры. Ее сердце билось в бешеном ритме. Марта попыталась успокоиться, сделав несколько глубоких вдохов. И зачем она только подписала бумагу, освобождавшую «Саммит» от ответственности в случае травмы или смертельного исхода?

Поднявшись уже почти на двадцать футов и с закрытыми глазами нащупывая опору для рук, Марта внезапно поняла: в тридцать семь на свидании уже не обязательно делать то, что не хочется. А ведь сейчас ей приходится вести беседу на тему «Хочу узнать тебя получше…», зависнув на канате.

— Думаю, на сегодня с меня достаточно! — крикнула она и заскользила вниз, надеясь, что Боб все-таки не даст ей упасть.

— Потрясающе! — восхищенно сказал тот. — А ведь в первый раз всегда страшнее всего.

Марта прочитала про себя молитву святой Марии и расстегнула снаряжение.

— Видимо, первый раз станет для меня и последним.

Боб воздел руки к небу.

— Учителя лишь открывают дверь. Входишь ты сам.

«Мне все равно», — подумала Марта и, нарушая собственное правило, решила взять дальнейшую инициативу в свои руки.

— Как насчет легкой болтовни за чашечкой латте?

— Думаю, это будет круто.

Боб предложил французское кафе за углом, где, по его словам, подают чудесные блинчики. По пути он успел поведать, что работает режиссером и некоторые самые удачные его работы появились на свет именно в том кафе.

— Бет считает, что официанты слишком медлительны и обслуживание оставляет желать лучшего. Но мне кажется, тут царит истинно французская атмосфера.

Марта мысленно отметила: «Не стоит так много говорить о бывшей возлюбленной».

В кафе было грязновато, и два угрюмых официанта, похоже, совсем не обрадовались гостям.

Марта и Боб уселись в уголке на потертом диванчике, и Марте пришлось прищуриться, чтобы прочитать меню, висевшее на противоположной стене. Она заказала капуччино и блинчики с сыром, а Боб — черный кофе, «как обычно».

— Ты ничего больше не закажешь?

— Знаешь, что сказал Хемингуэй, увидев груши Се занна? — загадочно улыбнулся Боб. — Они кажутся еще вкуснее, если любоваться ими на пустой желудок. Он немного помолчал. — Именно так я хочу прожить жизнь — наслаждаясь окружающей меня красотой. Если нужно пропустить несколько обедов, чтобы вкус следующего показался особенно изысканным, что из того? Конечно, Бет считает, что я просто скряга, но ей не дано меня понять.

— А как давно вы разошлись? — поинтересовалась Марта.

Боб откинулся на спинку стула и сцепил руки за головой.

— Не хочется быть циничным, но меня так и подмывает спросить: «А какой именно из наших разрывов имеется в виду?» Дело в том, что за десять лет мы встречались и расставались бессчетное количество раз, но наше самое последнее расставание, видимо, стало окончательным. После повышения Бет словно подменили. У нее появились все эти буржуазные замашки: хочу квартиру с двумя спальнями, домик на лето и тому подобную ерунду. Она мечтает, чтобы я предал свои идеалы и пошел работать в любую крупную компанию. Видимо, мы больше не подходим друг другу. Это все равно как если бы осел решил целоваться с лошадью.

Марта удивленно подняла голову.

— Древняя китайская поговорка, а ты что подумала?

Официант с равнодушным «вуаля» поставил перед ними две чашечки кофе.

— Другими словами, мы слишком разные. Я люблю жить на широкую ногу, — продолжил он, экспрессивно раскидывая руки. — Когда я умру, то хочу, чтобы мои друзья подумали: «Да, этот парень умел наслаждаться жизнью».

Марта улыбнулась над своим капуччино.

— Но, как бы там ни было, придется вернуться к ритуалу свидания. А все дело в том, — признался он, — что Бет утверждает: ни одна женщина не захочет связывать свою жизнь с тридцативосьмилетним мужчиной без всяких перспектив. А мой ответ: не все же настолько поверхностны. К тому же именно я посмеюсь последним, когда снимут фильм по моему сценарию.

— А может, перед новыми отношениями должно пройти какое-то время? — спросила Марта, вспоминая свой собственный печальный опыт свиданий в период депрессии.

— Не, я уже готов, — сказал Боб, теребя нитки на диванчике. — Мне нужен человек, способный наполнить мою жизнь позитивной энергией.

Марта была счастлива в День святого Валентина, хотя это и не ее любимый праздник. Лучшие дни четырнадцатого февраля она проводила с Люси в Мэдисон-сквер-гарден на выставке собак. Они пили дешевое шампанское из пластмассовых стаканчиков в форме сердца и обсуждали непонятную закономерность: чем меньше собака, тем больше хозяин. Худшими же считались дни, когда Марта надевала красные платья и ходила на свидания с мужчинами, в которых ей так хотелось влюбиться. Но это, увы, не удавалось.

В этом году девушка взяла в прокате фильм «Магазин за углом», побаловала себя педикюром, заказала на дом суши (поделившись с Ганнибалом). Оставалось лишь надеяться, что романтический уик-энд Люси протекает замечательно.

Ален был молодым, ранимым и нервным, и Марта никогда не испытывала большего желания помочь клиенту. Его худое лицо, усеянное веснушками, было таким милым. Застенчивые карие глаза. Светлые вьющиеся волосы, как у маленьких мальчиков на пляже.

— Это место вам нравится? — взволнованно поинтересовался он.

Они договорились пойти в крошечную оживленную пивнушку в Флэтрон-Дистрикт и теперь сидели на высоких стульях друг напротив друга за круглым столиком.

— Здесь просто чудесно, — заверила его Марта. После скалолазания она была счастлива, что свидание наконец-то проходит в спокойной обстановке.

— Что вкуснее: «Бавариан Вайцен» или «Оатмил стаут»? — спросила девушка, изучая карту пива.

— А вы уверены, что не хотели бы посетить тайский ресторан или суши-бар? А может, вам больше нравится ресторан мясных блюд? — не унимался молодой человек. — Я на всякий случай зарезервировал столики еще в трех местах.

— Да нет, все и так здорово. Я абсолютно довольна, меня устраивает это место. — Марта заказала пиво и начала аккуратно задавать вопросы: — В чем заключается твоя главная проблема с девушками?

— Недостает уверенности, — пояснил он, беспрестанно жестикулируя. — Мама говорит, что я вышел из ее чрева уже застенчивым.

Марта мысленно отметила: «Ни в коем случае не упоминать материнское чрево».

— А какие ощущения ты обычно испытываешь на свидании? — продолжила она допрос.

Ален на секунду задумался и, пытаясь усмирить руки, сложил их на столе.

— Очень нервничаю, — печально изрек он. — Никак не могу избавиться от мысли, что девушке в моем обществе не слишком приятно и она предпочла бы встретиться в другом месте.

Марта многое могла бы рассказать о чувстве неуверенности в себе. На свиданиях она старалась играть различные роли и изображала женщин, с которыми, по ее мнению, мечтают встречаться мужчины. Будучи подростком, Марта металась от одного кумира к другому, понимая: у каждого мальчика над кроватью висит по меньшей мере один постер с собственным идолом. После двадцати она перепробовала все, начиная от Мадонны и Синди Кроуфорд и заканчивая Джулией Роберте. Теперь она выбирала другие образы, примеривая на себя имидж Миранды из «Секса в большом городе» или Кэтрин Зета-Джонс. Если свидание оказывалось неудачным, то небольшой спектакль давал Марте утешение, что отвергли не ее, а другого человека.

Она посмотрела через стол на милою робкого Алена, чуть приподняла юбку и забросила ногу на ногу. Сегодня она чувствовала себя немного миссис Робинсон [6].

Пиво принесли в высоких матовых стаканах, и длинные пальцы Алена снова забарабанили по столу.

— Расскажи мне, каково это быть шеф- поваром? — спросила Марта, прекрасно понимая, что и так помогает больше, чем нужно.

— Осталось учиться еще семестр, и мне очень нравится! — Ален расслабился прямо на глазах и начал рассказывать, как правильно раскатывать тесто, взбивать соусы, печь хлеб. Изображая рукой лопатку, юноша продемонстрировал процесс приготовления шоколадного мусса, раскалывая воображаемые яйца и выливая белки в густой шоколадный соус.

— Это был шедевр! — закатил он глаза.

Молодой человек то складывал руки, то снова начинал ими размахивать, пока не произошла ужасная неприятность. Кончиками пальцев он задел стакан, стоявший рядом с Мартой. Тот опасно зашатался и опрокинулся на девушку.

— Черт! — вскрикнула Марта, когда пиво выплеснулось на ее кофточку и юбку.

Ален вскочил.

— О Господи, прости, прости! — Он неловко тер салфеткой юбку Марты и без конца приговаривал: — Мне так жаль, так жаль!

— Не волнуйся, — попыталась успокоить мальчика Марта, махнув рукой на испачканную одежду. — Просто немного пива, какая ерунда!

Официантка помчалась за салфетками, а ее помощник принес швабру и быстро вытер пол. Когда все убрали, Марта извинилась и вышла в дамскую комнату, надеясь привести себя в порядок. Вернувшись, она обнаружила на столе два новых полных стакана.

Ален выглядел просто убитым.

— Если захочешь пойти домой, я пойму.

— Что? Столько суеты из-за капельки пролитого напитка?

«Не глупи, это всего лишь пиво», — говорил ее взгляд. Если бы Ален был другим человеком, менее ранимым, возможно, она бы и поймала его на слове. Но девушка боялась, что Ален перенесет свидание на другой день, поэтому решила непременно его поддержать.

— Я в порядке, правда, — заверила Марта, оттягивая блузку на груди, в том месте, где она прилипла к кружевному бюстгальтеру.

— Не понимаю, как я мог совершить такой идиотский поступок! Я ведь просто… — И тут он повторил широкий жест, сделанный несколькими минутами ранее. Последовало неизбежное. На долю секунды стакан Марты завис в воздухе, словно баскетболист, бросивший вызов гравитации, ухватившись за край кольца. Но, в конце концов, законы физики все-таки сработали.

Марта открыла дверь «Баббли», небольшого бара, который Брюс выбрал для их свидания. Точно в назначенное время. «Баббли» славился замечательным шампанским. Переступив порог, Марта сразу заметила хорошо одетого мужчину, ждавшего ее у стойки бара.

Похоже, Брюс тоже сразу же ее узнал.

— Марта? — окликнул он девушку. — Вы ведь Марта?

— Да, это я, — ответила она. — А вы, должно быть, Брюс.

Они поцеловались щека к щеке, в обычной европейской манере.

— Я и не ожидал увидеть такую красотку.

Марта, не готовая к столь бурному всплеску энтузиазма, слегка насторожилась.

— В вас есть что-то от Энди Макдауэл, — сказал он, — но, держу пари, все и так без конца твердят о вашем сходстве.

Брюс отступил на несколько шагов, чтобы рассмотреть Марту в полный рост.

— О Боже, только посмотрите на эти кудри!

Марта задумалась, почему она с большим подозрением относится к мужчине, который не скупится на комплименты, чем к человеку, глазеющему на других женщин в ее присутствии. Это же неправильно! Девушка провела рукой по волосам, вновь полная уверенности и спокойствия.

— Миленько, — похвалил Брюс, гладя мягкий рукав свитера, который Марта приобрела несколькими часами ранее. — Прада?

— Откуда ты знаешь?

— Разбираюсь в дизайнерах. К тому же мне нравятся женщины, умеющие красиво одеваться. Итак, что для тебя заказать?

— Может быть, шампанское… — пожала плечами Марта.

— Превосходно! — Он заказал ей бокал шампанского, а себе сухой мартини с водкой «Кетелуан», безо льда.

Принесли напитки, и оказалось, что стакан Брюса весь в подтеках. Мужчина принялся терпеливо объяснять бармену, что напиток лучше размешивать, а не трясти.

— Что ты хочешь узнать обо мне? — спросил он у Марты. — Должен признаться, я необычный человек.

Да, Брюс действительно был необычным. Он носил джинсы «Дизель», превосходно отглаженную рубашку и кожаные мокасины с кисточками от Гуччи. Брюс рассказал, что работает в рекламном бизнесе, и Марта решила, что он, видимо, получает уйму бесплатных пробников от клиентов. Это вполне могло объяснить феномен его гладкой свежей кожи и блестящих волос. Но прежде чем она успела спросить об этом, Брюс предложил обменяться фирменными советами по уходу за собой.

— Скраб, — прикоснулся он к лицу. — Десять процентов фруктовых кислот и много витамина Е. Помогает избавиться от прыщиков, мимических морщин, делает кожу необыкновенно гладкой! Об этом можно только мечтать.

Марта задумалась — уж слишком их беседа напоминала разговор с подружкой.

— Твоя очередь, — сказал Брюс. — Я непременно должен узнать, какое средство ты используешь для укладки волос.

— Ты нормальной ориентации? — твердо спросила Марта, глядя ему прямо в глаза.

— Абсолютно. Нормальнее некуда, — ответил Брюс. Именно тогда Марта и поняла, в чем заключается проблема.

Глава 5

За все годы знакомства Марта никогда не приходила раньше Люси. И вот теперь она сидит, положив локти на полированную стойку бара «Ла Луна», порог которого Люси переступила на несколько минут позже.

Марта взглянула на часы.

— Ну, и где ты была? — шутливо попеняла она подруге, изобразив беспокойство. Стоящий перед ней бокал шардонне уже запотел. — Почему не перезвонила?

Люси не хотела говорить о неудачном уик-энде с Адамом.

— Прости, меня завалили работой.

— А я пришла на десять минут раньше, — гордо возвестила Марта. — И все для того, чтобы сдержать новогодние обещания.

Люси сняла пальто, поставила на пол тяжелую сумку с журналами и книгами и грустно подумала, что, если подруга станет более пунктуальной, времени на чтение останется меньше.

— А ты хоть заметила, что я использовала существительное во множественном числе? — поинтересовалась Марта. — Я сказала — обещания.

Люси понадобилась всего пара секунд, чтобы уловить подтекст в словах подруги.

— У тебя назначено свидание? Появился мистер Февраль? Ну и кто же этот счастливчик?

— Фред, — застенчиво призналась Марта.

Упоминала ли она Фреда прежде? Во всяком случае, Люси такого не помнила.

— Это свидание вслепую, — доверительно поведала ей подруга.

— И угадай, кто их свел? — улыбнулась Эва, появляясь как из-под земли. Она красноречиво направила оба указательных пальца на свое кругленькое личико.

— Не может быть! — Люси заказала бокал красного вина и, когда Эва отошла достаточно далеко, чтобы ее услышать, прошептала: — Ты с ума сошла?

— Это еще почему? Если Эва лесбиянка, то она не может общаться с одинокими мужчинами нормальной ориентации?

— Даже мы не знакомы с одинокими мужчинами нормальной ориентации, хотя находимся в постоянном поиске, — напомнила ей Люси. — Забыла нашу рождественскую вечеринку в прошлом году? Шесть пар, одиннадцать одиноких женщин и семь мужчин-геев.

Марта пожала плечами.

— Что ты знаешь о вкусах Эвы относительно мужчин, Марта?

— Люси, начнем с того, что она единственная предложила мне хоть с кем-то познакомиться. Вечер четверга, проведенный с другом Эвы, не сведет меня в могилу.

— Четверг? Именно в этот день приезжает Купер. Мы же собирались поужинать вместе.

— Я ни за что не лишу себя удовольствия провести вечер с Купером, — заверила Марта. — Забегу после свидания.

В наступившей тишине Люси сняла заколку, и блестящий каскад волос заструился по ее плечам. Марта заметила, что некоторые посетители посмотрели в их сторону. «У блондинок есть огромное преимущество, и они могут замечательно проводить время», — подумала она. Ее всегда удивляло, почему симпатичная подруга не может приложить минимум усилий, чтобы выглядеть просто ошеломительно. Яркая помада, модная, красивая блуза и удачная стрижка. Люси всегда отличалась бледностью, но сегодня она показалась Марте особенно усталой.

— Все нормально, Люс?

Вместо ответа та задумчиво проговорила:

— А мы ведь даже не знаем, как именно Эва познакомилась с Фредом.

— Он посещает тот же кружок керамики в ИМКА [7]

— Кружок керамики? — Люси так удивилась, словно это был стриптиз-клуб.

— Ну и что в этом такого? Мне даже нравится, что мужчина заинтересован в развитии творческого потенциала. Значит, он эмоционален и чувствителен.

— К тому же делает довольно посредственные самодельные горшки, — прибавила Эва, встряхивая бутылку «Шираз».

— Расскажи нам об этом Фреде, — попросила Люси.

Но Эва почти ничего не знала: ему около сорока, не лысый, разведен и — как ей казалось — имеет постоянное место работы.

— И это все? — нахмурилась Люси.

— Ну, он всегда уступает гончарный круг.

В баре становилось все оживленнее, и у Эвы не было времени болтать с подругами.

— Ну вот, инициатива наказуема, — пробормотала она и умчалась обслуживать очередного нетерпеливого посетителя.

— Боже мой, Люс, это всего лишь свидание. Зачем устраивать допросы с пристрастием?

— Зачем устраивать допросы с пристрастием? — Люси тяжело вздохнула. Образ Адама, беспомощно возящегося с проводом, мелькнул у нее перед глазами. — Просто удивительно, как низко мы опустили планку для мужчин в наши дни. Возьмем, к примеру, тебя. Яркая, потрясающая, талантливая и остроумная девушка. А тебе устраивают свидание с человеком, все достоинства которого заключаются в том, что он разведен и имеет волосы на голове.

— Так, что произошло между тобой и Адамом? — пристально глядя на подругу, спросила Марта.

Люси скрестила руки на стойке бара, опустила голову и сникла.

— Ты права, я расстроена из-за Адама. Не хотела вымещать обиду на тебе, или Фреде, или Эве. Просто за городом все прошло не слишком гладко. Можно даже сказать, наша поездка потерпела крах. Мы даже вернулись на два дня раньше.

— Ох, милая, мне так жаль! — обняла Марта подругу. — Расскажи обо всем по порядку.

— Дай мне несколько минут, чтобы собраться с духом, ладно? — Люси выпрямилась, пытаясь вновь обрести самообладание.

— Нет проблем! — Марта огляделась. Бар был уже почти полон. — А что, если сегодня мы забудем о вине, ведь существует замечательная панацея от всех болезней. Как насчет текилы?

Люси прекрасно знала, что рядом с ней умелый врачеватель душ, и поэтому сразу согласилась:

— Звучит просто великолепно.

— Если будешь хорошей девушкой, может быть, расскажу тебе несколько забавных историй о «Первом свидании».

Эва поменяла бокалы для вина на две крошечные стопки, принесла несколько долек лимона и маленькую солонку.

— Текилу «Сауза»?

Марта кивнула.

После первой стопки горячая волна обожгла горло и приятным теплом разлилась в груди.

Внимание Марты привлек низенький толстяк, стоявший на цыпочках рядом с мужчинами в черных смокингах. Он изо всех сил пытался казаться одним из них. Это выглядело забавно.

— Интересно, зачем ему это? — заинтересовалась она.

— Все просто, — ответила Люси, положив в рот немного васаби. — Горилла маленького роста пытается примкнуть к более крупным особям. Он не может раздобыть желаемое в одиночку. Но если будет околачиваться рядом с сильными самцами, то имеет шанс получить объедки и женщин, не подошедших остальным.

Люси и Марта называли эту игру зооморфизмом.

— Бедная толстая обезьяна, — сказала Марта, высматривая следующую жертву. — А что насчет того мужчинки постарше? Я имею в виду секс-символа в красном галстуке.

Люси проследила за ее взглядом. Привлекательный мужчина с седыми висками стоял в самом центре того же полукруга. Вид у него был важный. Он веско сказал что-то и подкрепил слова таким сильным ударом по стойке бара, что собеседники замолчали. Низенький толстяк даже отпрыгнул. Увидев реакцию окружающих, мужчина самодовольно улыбнулся.

— Тупица. Занимает доминирующее положение в стае. А шум производит, чтобы устрашить соперников и отпугнуть опасных хищников, — поведала Люси. — «Мистер Красный Галстук» — доминантный самец в группе горилл.

— Привет, мистер Конг, — пропела Марта медовым голосом в духе Фэй Рэй [8] и помахала Эве, чтобы та принесла еще одну порцию. — Вздрогнем? — повернулась она к Люси.

— Вздрогнем.

Они взяли по щепотке соли, на счет три слизнули, осушили стопки и закусили лимоном.

От выпитого Марта осмелела. Она выпрямилась, изогнула бровь и произнесла:

— Ну-ка найди мне что-нибудь поинтереснее приматов.

Люси внимательно осмотрела бар.

— Как насчет вот этой? — подсказала Эва и кивнула в сторону пышной рыжеволосой женщины, стоявшей возле столика за их спиной.

Люси изучила особу, покачивающую бедрами в ритм кубинскому джазу.

— Подобное поведение называется «подавать сигнал», — со знанием дела изрекла она. — Так сексуально возбужденная самка оленя машет хвостом, когда хочет показать, что заинтересована в продолжении рода с любым доступным самцом.

— А ведь очевидно, что все самцы здесь доступны, — задумчиво произнесла Марта. — Даже женатые, с кольцом на пальце.

Она посмотрела по сторонам и не заметила никого, кто хотя бы отдаленно заинтересовался особой с соблазнительными формами.

— Видимо, у меня никогда не будет потомства, раз дела обстоят так плохо.

— Может, для тебя это новость, — возразила Эва, разливая розовую жидкость из шейкера в бокалы, — но сейчас двадцать первый век. И нам теперь уж точно не нужны самцы для продолжения рода.

Лицо Марты вытянулось. Она терпеть не могла даже упоминания о биологических часах и не хотела думать, что, возможно, вскоре придется прибегнуть к крайним мерам.

— А может, мы найдем существо, на которое я похожа? Например, паук «черная вдова» или самка богомола? — спросила она Люси. — Они по крайней мере, пожирают партнера после секса. Так им и надо! Не успела она это произнести, как в бар зашел мужчина в черной кожаной куртке и полосатом шарфе всех цветов радуги, похожий на павлина. Он прошел несколько шагов и остановился, видимо желая убедиться, что не остался незамеченным. А затем с самодовольным видом прошествовал через весь бар к пустому месту.

— Боюсь, он ищет не самку павлина, а самца, — сказала Люси. Ее глаза подозрительно блестели, а язык начал заплетаться.

— А что насчет тех двоих? — спросила Марта, указав на парочку рядом со стойкой. Загорелый мужчина лет пятидесяти показывал фотографии особняка миниатюрной собеседнице восточной внешности, надеясь вызвать у нее хоть какую-то реакцию. Однако девушка оставалась невозмутимой.

— Птицы ткачи, — пояснила Люси, знания которой все-таки преобладали над выпитым алкоголем. — Когда самец ткача замечает понравившуюся ему самку, он цепляется за обратную сторону гнезда и долго висит вверх тормашками и машет крыльями, чтобы привлечь ее внимание. Таком образом он демонстрирует любимой свое жилище.

— Это самая восхитительная вещь, которую я когда-либо слышала, — одобрила Марта. — Я бы переселилась к нему, прежде чем он успел выложить веточками «добро пожаловать»!

— Похоже, ее так просто не возьмешь, — заметила Люси.

Азиатка откинула длинную прядь черных волос и отвернулась от джентльмена с фотографиями.

— Ты хочешь сказать, что меня можно взять голыми руками?

— Не совсем, — возразила Люси. — Но давай признаем, ты же не самка ткача?

— А какая между ними разница?

— Ну, для начала, леди-ткачи не назначают свидания, пока не осмотрят гнездо джентльмена, — пояснила Люси. — Если что-то не так, о сексе даже речи идти не может.

— Вот это да! Девушки-ткачи определенно умны, — поразилась Марта. — Оказывается, я вела себя неправильно. Начиная с этого дня, никогда не буду иметь дело с мужчиной, если его дом не дотягивает хотя бы до удовлетворительной отметки.

— Ты говоришь под влиянием текилы, — улыбнулась Люси.

— Ты так считаешь? А какой была квартира Адама, когда вы встретились?

Люси скорчила рожицу.

— Извини. Я забыла, что речь сейчас не о нем. — Марта заказала еще две порции.

Пока Эва наполняла стопки. Марта представляла себе самца ткача в человеческом обличье. Этот мужчина будет, образно говоря, размахивать крыльями изо всех сил, чтобы привлечь хотя бы капельку ее внимания.

— Да ладно, кого я хочу обмануть? — печально сказала она, глядя на янтарную жидкость и ощущая ее воздействие. — Я-то уж точно закрою глаза на дрянное гнездо ради человека, который старается завоевать мою любовь.

— Я тоже, — кивнула Люси и чокнулась с Мартой крохотными стопками. — Когда мы встретились, Адам вместе с другом снимал однокомнатную квартиру в автомастерской. А ты думаешь, почему он сразу же переехал ко мне? — Она взяла еще одну щепотку соли. — Мы должны учиться у самки ткача, потому что, принимая решение, эти птицы руководствуются прежде всего собственными репродуктивными интересами.

— За то, чтобы мыслить, как самка ткача, — провозгласила Марта, выпивая третью порцию напитка. — Почему мы так мало походим на них?

— Человеческие особи никогда не относятся к свиданиям трезво и прагматично, и в этом заключается их ошибка. — Люси подумала об отношениях с Адамом и нахмурилась. — Любовь — не слишком точный инструмент, и ею нельзя измерить, с каким парнем лучше встречаться. Тем более с точки зрения эволюции.

Марта поняла, что подруга размякла и дело идет к слезам и пьяным признаниям.

— А хочешь, я расскажу, как проходили «первые свидания»?

Не дожидаясь ответа, она описала каждого обратившегося к ней мужчину, слегка преувеличивая недостатки. Люси узнала, что Курт сопровождал свои высказывания азартными выкриками и военными словечками. Уолтер без конца ронял вилку, чтобы официантка в открытой блузке лишний раз наклонилась. А Брюс предложил сделать ей массаж лица и маску из имеющейся в баре закуски: оливок и лимона.

Скоро Люси уже хохотала так, что слезы катились по щекам.

— По крайней мере, они старались, — присоединилась к ней Марта.

— Это уже что-то значит, — согласилась Люси. Втайне она мечтала, чтобы Адам тоже приложил чуть больше усилий. — Но меня интересует вот что. Как ты разбираешь с ними ошибки? Как объясняешь Уолтеру, что во время свидания нельзя строить глазки другим девушкам? Или советуешь Брюсу избавиться от замашек гомика?

— Скорее, метросексуала, — поправила Марта. — Все зависит от конкретного мужчины. Например, возьмем Курта. Он очень смышленый парень. На нашей встрече после свидания я сказала, что, хвастаясь огромным счетом в банке, он производит впечатление неуверенного в себе человека.

— Известная теория компенсации, да? Рассказы о роскошной спортивной машине означают, что ее обладатель не может похвастаться большим членом.

— Верно. И он сразу все понял. Но дело в том, что… — Марта замолчала.

— Ну, продолжай, — подтолкнула Люси.

— У «Первого свидания» есть один существенный недостаток, — сказала Марта. — Одной встречи недостаточно. Невозможно оказать помощь всем желающим за два или три часа — этого времени слишком мало. Они стали такими за двадцать или даже тридцать лет. И что изменит совет не разговаривать по мобильному телефону в присутствии понравившейся женщины или жевать с закрытым ртом?

Люси кивнула.

— Этим ребятам нужны не подсказки, как добиться повторного свидания, — продолжи ла Марта. — Они должны научиться строить полноценные отношения.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, не знаю… Общие навыки, которые помогут совершенствоваться. Стать более мужественными, — объяснила Марта, кусая лимонную дольку. — Нужно научить их всему, всем аспектам жизни: чтобы они стали более уверенными в себе, умели мастерить вещи своими руками и вести себя учтиво и благородно. А ведь мы знаем, что это минимум, который можно оценить лишь на троечку.

— Знаешь, я могу тебе рассказать, что такое «действительно ужасное поведение», — вздохнула Люси и описала, как неумело Адам вел машину. Она раскачивалась вперед-назад, демонстрируя, что это была за поездка. И, достигнув кульминации, свалилась на пол.

— С тобой все в порядке? — Марта помогла Люси вернуться на стул.

— Каждый мужчина должен знать, как вести себя на дороге. — Она говорила в своей обычной манере профессионального педагога, будто ничего не произошло. Но со стороны было заметно, что девушка сильно опьянела.

— Вот-вот, — вмешалась Эва. — Мужчинами нужно руководить буквально во всем. Они не знают, как заказывать вино, заправлять постель, танцевать, разжигать огонь…

— Это самое основное, — перебила Люси. — Но, согласись, мы имеем право требовать, чтобы они овладели навыками пещерных людей: пусть даже примитивными. Например, убивать мелких зверей и отпугивать больших, находить воду. И все в таком духе.

— Современные пещерные люди обязаны в случае неполадки грамотно поменять шины, — продолжила Марта, представив брата, попавшего в бедственное положение и беспомощно стоящего на обочине.

— Уж не говоря о заглохшем двигателе! — Люси дала волю чувствам и рассказала об уик-энде с Адамом, обернувшимся таким разочарованием: комментарий о полигамности орланов, паническое бегство из туалета, фиаско с рубкой дров — каждый отвратительный эпизод их совместного отдыха. — Это переходит все границы неумения и неловкости, — подытожила Люси. — Как будто Адам давал мне понять, что не дотягивает до уровня моего мужчины. С тем же успехом он мог бы кричать во весь голос: «Полюбуйся на мои недостатки! Убедись, что я не способен позаботиться даже о себе! Не говоря уж о том, чтобы стать хорошим мужем или отцом».

— Не думаю, что он хотел донести до тебя именно эту информацию, — возразила Марта. — Да, сейчас Адам кажется растяпой, но вспомни, как сильно ты его любишь.

Люси высморкалась во влажную салфетку.

— Но ведь он же ведет себя как полный идиот! Адам увлечен лишь математикой. Вечно витает где-то в облаках. Будто в наших отношениях именно я отвечаю за организационные вопросы. Мне приходится заниматься всем: начиная от каникул и обедов и заканчивая совместным ужином.

Марта не нашла подходящих слов и поэтому просто притянула к себе Люси и быстро поцеловала в лоб.

— Что произошло с мужчинами? — спросила Люси заплетающимся языком, катая указательным пальцем горошину васаби. — Мо жет, наши отцы были такими же, но мы этого не замечали? Или феминизм как-то нарушил привычный и естественный ход вещей? Ведь женщины вторглись в запретные и исконно мужские области — например, успешно строят карьеру. И вместо того, чтобы принять эстафету и взять половину домашних обязанностей на себя, мужчины просто опустили руки.

Эва обменялась тревожным взглядом с Мартой и налила Люси большой стакан воды.

— Вспомним слова Глории Штайнем [9] — не унималась Люси. — «Мужчины еще попросят у нас совета, как совместить семью и карьеру». — Она раздавила горошину большим пальцем, превращая ее в бесформенную зеленую массу.

Эва посмотрела на испачканный стол.

— Давайте не будем усложнять! Они были такими с незапамятных времен. Рано или поздно антропологи обнаружат, что их веками вводили в заблуждение наскальные рисунки. Пещерные люди лишь фантазировали, рисуя сцены охоты, в которых эдакие первобытные мачо убивают мохнатых мамонтов. А на самом деле они целыми днями просиживали волосатые задницы и, рисуя на стенах, с нетерпением ждали, пока их женщины вернутся домой с добычей.

Марта покатилась со смеху.

— А основная мысль моей теории заключается в том, что это проблема большого города. Разве мужчины, живущие в сельской местности, не знают, как выполнять элементарные мужские обязанности?

— Только в мечтах, детка, — сказала Эва.

— Да нет, Эва, Марта в чем-то права, — поддержала подругу Люси. — Мой друг Купер живет на юге, и его действительно можно назвать настоящим мужчиной.

— И джентльменом до кончиков ногтей, — прибавила Марта.

— Если бы еще городские парни пытались компенсировать недостаток мужественности вежливостью и учтивостью, но нет!

— Точно! И мы их этому научим, — воодушевилась Марта. — Где вас учили разжигать костры, девчонки?

— Организация девочек «Наусет», — вспомнила Люси.

— Клуб «Машунга», — отозвалась Эва.

— Вот именно! — Марта ударила ладонью по стойке бара и чуть не опрокинула миску с васаби. — Это же очевидно! Мы откроем курсы для мужчин.

— Похоже, не только я перебрала с текилой, — засмеялась Люси.

— А назовем их «Клуб настоящих мужчин», — предложила Марта.

— Ну что ж, легко запоминается и привлекает внимание, — признала Люси. — Ладно, я с тобой. А Адам станет первым членом нашего клуба.

— Джесси будет вторым, — решила Марта. — Если мальчик надеется хоть когда-нибудь построить отношения с Андреа, ему понадобится инъекция мужественности.

— Твоим ребятам из «Первого свидания» тоже помощь не помешает, — улыбнулась Эва и понизила голос: — Уж не говоря о большинстве моих клиентов.

Усталая и захмелевшая Люси объявила, что ей пора домой. На следующий день девушке предстояло читать первокурсникам лекцию по биологии, а она уже предвкушала неизбежное утреннее похмелье. Эва принесла счет только на две порции текилы, и то лишь благодаря настойчивым уговорам девушек. Люси вытащила из кошелька бумажку в двадцать долларов, на которую Адам прилепил стикер с фразой: «Сейчас я думаю о тебе». Люси содрала листок и запихнула в одно из отделений бумажника, где хранился десяток других, похожих признаний. «Люблю тебя безумно». «Будь моей навсегда». «Хотел бы я сейчас сжимать тебя в объятиях». Обычно Люси восхищали подобные записки, но сегодня вечером они казались короткими и абсолютно бессодержательными.

Люси оставила Эве огромные чаевые и вместе с Мартой, пошатываясь и хихикая, вышла на свежий ночной воздух. Они направились к Кингстону, поддерживая друг друга под локоть и обсуждая прохожих.

— Давай пошлем его в «Клуб настоящих мужчин», — шептали девушки, указывая на нарушителей правил приличия.

«Очередной кандидат в наш клуб», — вынесли они вердикт мужчине, который поручил жене убрать экскременты их пуделя, а сам отвернулся, делая вид, что не имеет к собаке никакого отношения. И типу, которого отчитывала визгливая жена, пока он, виновато склонив голову, твердил: «Да, ты права, ты абсолютно права. Прости меня». Разве это мужчина? И, конечно же, грубияну, который зашел в дом первым, хлопнув дверью прямо перед их носом.

— Всех их пора отправить в «Клуб настоящих мужчин», — пробормотала Марта, открыла дверь магнитным ключом и придержала ее, пропуская Люси.

— Господи, Марта, — внезапно посерьезнела та, — а что бы мы подумали на их месте? Если бы какой-нибудь парень предложил создать «Клуб настоящих женщин»? — Она представила унизительные занятия, на которых учат сбивать масло и штопать носки.

— Не разбивай мою мечту, — ответила подруга. — Мы находимся в воображаемой стране и можем делать все, что захотим. А я мечтаю собрать тупых мужчин, а потом, научив уму-разуму, отправить восвояси.

— Хорошо, фея Тинкербелл [10].

Они обнялись, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись в противоположные стороны по длинному центральному коридору. Люси услышала, как Марта запела свою версию песни «Где цветы?» [11]:

— Где настоящие мужчины? Теперь они в «Клубе настоящих мужчин». Там их научат всему. Там их научат всему.

Глава 6

Вечером Марта должна была встретиться с Фредом и никак не могла решить, что надеть на свидание с абсолютно незнакомым человеком. По всему «борделю» была раскидана одежда — на кровати, на спинках кресел, на полу. Девушка примерила несколько нарядов в поисках образа, соответствующего «первому свиданию»: черная юбка, цветастая блузка и шикарные черные туфельки с узкими носами. Но сегодня вечером, ни один вариант не устраивал Марту. Обычная одежда казалась совершенно неуместной. Ведь на этот раз все происходит по-настоящему!

Если бы только она могла придумать идеальную роль, чтобы сыграть ее вечером на встрече с Фредом! Тогда и потрясающий наряд нашелся бы сам собой.

Но кто подойдет для такого случая? Мэрилин Монро? Одри Хэпберн? Катрин Денев? Вряд ли ей сегодня удастся сыграть роль легендарной звезды. И тут ей в голову пришла идея: почему бы не выбрать обычную, но действительно потрясающую женщину? Неотразимую, умную и забавную. Вроде Люси.

— Гениально! — обрадовалась Марта. — Я пойду на свидание, изображая Люси Стоун.

Она налила бокал вина и взяла с полки диск, который Люси недавно принесла ей послушать. Марта решила, что это поможет ей обрести нужный настрой. Сборник любимых мелодий Купера назывался «Музыка на ферме» и был его новогодним подарком. Марта перевернула коробочку и изучила картинку на обложке. На переднем плане красовалось стадо коров, а вдалеке отчетливо виднелась фигура человека. Марта решила, что это вполне мог быть Купер. Мужчина в джинсах и клетчатой рубашке нес на крепком плече громадную двуручную пилу длиною с него самого. Он шагал по грязной дороге вдоль забора, спиной к фотографу. Вряд ли Фред за всю свою жизнь в Нью-Йорке хоть раз видел такую пилу, не говоря уж о том, чтобы держать ее в руках.

Первая песня называлась «Привет, красотка», и это было хорошим предзнаменованием. Марта увеличила звук и, напевая, закружилась по прихожей в полупрозрачном белье от итальянской фирмы «Косабелла». Оказавшись в спальне, она скользнула в удобные брючки с заниженной талией и подчеркнула бедра широким поясом. Затем одобрительно кивнула отражению в зеркале. «Интересно, что надела бы Люси?» — подумала Марта и остановила свой выбор на кардигане из ангоры цвета слоновой кости. Он идеально подходил для ее целей (особенно если оставить несколько пуговиц не застегнутыми, как это обычно делала Люси). Надев кардиган, Марта убедилась, что тот сидит как влитой. Под последней застегнутой пуговицей свитерок слегка распахивался в форме треугольника и открывал взору небольшой участок кожи на животе.

Во время сентиментально-грустной песни «Сладкие грезы» Марта нанесла едва заметный макияж в стиле Люси, представляя последовательность событий трагической любовной истории с Фредом: первый поцелуй — накладываем на щеки румяна; первая ссора — наносим тушь; измена — немного блеска для губ; расставание — легкий слой рассыпчатой пудры. «Ты не любишь меня, это очевидно» — распевала Патси Клайн. — Я должна была знать, что ты никогда не наденешь мне на палец кольцо». Марта оперлась на раковину и внимательно изучила результаты своих трудов. Несмотря на страдания от воображаемого разрыва, ее темные глаза блестели, а кожа казалась необыкновенно свежей.

«Как жаль, что ты, Фред, так опрометчиво решил бросить меня», — подумала Марта, поставив более оптимистичную песню.

Люси металась из комнаты в комнату, готовя квартиру к приезду гостя. Если самолет приземлился вовремя, Купер может нагрянуть в любую минуту. Большинство пунктов из составленного списка уже выполнено. Она постелила чистые простыни на диван помыла ванную комнату, зажгла свечи с молитвой Господу о благополучном прилете. Осталось только приготовить идеальный обед, за которым, как она надеялась, Купер и Адам смогут лучше узнать друг друга. Им уже приходилось сталкиваться, но всегда кто- то один спешил, поэтому общение в основном ограничивалось рукопожатиями при встрече и «как твои дела» по телефону. Люси не допускала даже мысли, что Адам и Купер могут не понравиться друг другу. Однако доподлинно известно, что вкусная еда, тихая приятная музыка и большая бутылка каберне порой влияют на формирование будущей дружбы.

Зазвонил телефон, и первой мыслью Люси было, что это Купер хочет предупредить о задержке рейса или пожаловаться на пропажу багажа. Но за ужасными помехами на линии она услышала голос Марты.

— Что случилось с везучей девушкой, у которой сегодня свидание? — спросила Люси, нарезая лук кольцами и зажав телефонную трубку между ухом и плечом. Ее глаза начали слезиться.

— Ничего особенного… — Марте явно хотелось в чем-то признаться, но она не могла решиться. — Видишь ли, по дороге на встречу я немного изменила маршрут.

Люси положила нож и посмотрела на часы: девятнадцать десять. Свидание Марты должно было начаться десять минут назад.

— Как это — изменила маршрут?

— Я сижу в ирландском пабе, через дорогу от кафе, где сейчас Фред. — Люси услышала позвякивание кубиков льда о стекло. Видимо, Марта отпила из стакана. — Люс, что со мной творится?

— Ты просто нервничаешь. — Люси ополоснула руки, прошла в гостиную и села на пол, прислонившись спиной к дивану. — Что произошло?

— Не имею ни малейшего представления. Видимо, проблема лишь в одном: не могу стать тобой.

— По-моему, в этом нет большой беды, — смутилась Люси.

— Нет, понимаешь, сколько себя помню, я всегда выбирала для свидания какой-то образ. — Марта обычно никому об этом не рассказывала. — Как правило, играла роль известных и ярких личностей. Мэй Уэст — если мне хотелось быть дерзкой, Одри Хэпберн — если требовалось придать облику гламурности. Ну, ты меня понимаешь. А сегодня мне в голову пришла мысль ненадолго перевоплотиться в мисс Стоун.

Люси пыталась переварить услышанное. Идея Марты сыграть эту роль не слишком удачна.

— Но план не сработал, — продолжила девушка. — Пока я ехала в такси, моя истинная сущность проявилась так явно, что я просто не могла ее спрятать.

Люси испытала огромное облегчение и поинтересовалась:

— Ну, и что же сказала настоящая Марта?

— Что ты даже под страхом смерти не пошла бы на такой безумный шаг.

Люси мысленно согласилась с этим утверждением.

— Я абсолютно не понимаю, почему ты так волнуешься из-за свидания с мужчиной, которого никогда раньше не встречала. Он же просто гончар-любитель, не более того.

Марта на секунду задумалась.

— Наверное, я просто не выдержу, если какой-нибудь Фред Ничтожество заставит меня усомниться в собственной красоте, молодости или остроумии.

Услышав это, Люси поблагодарила судьбу, что в ее жизни есть Адам. Она приподняла одну из подушек на диване в поисках очередной любовной записки, но на сей раз ничего не обнаружила.

— Марта, если будешь самой собой, такого не случится.

— Просто ты, как моя лучшая подруга, хочешь меня успокоить, — вздохнула Марта. — Но даже не представляешь, какой я становлюсь на свиданиях, — эта девушка не имеет со мной ничего общего. Ты бы такую просто возненавидела.

— Что-то я сильно сомневаюсь.

— Нет, это чистая, правда! Я становлюсь жалкой, неуверенной в себе, слишком много смеюсь, начинаю навязчиво опекать мужчину. Задаю разные идиотские вопросы вроде: «Тебе действительно нравится суп?» или «Тут просто восхитительно, правда?» И я не шучу. Представь себе, я действительно использую слово «восхитительно». Люси, это ужасно. Я становлюсь похожей на свою мать.

— Послушай, — предложила Люси, — начни сегодня вечером думать по-новому. — Сказать по правде, она не слишком хорошо представляла, что можно посоветовать подруге в такой ситуации. — Ну, ты должна повторять про себя: «Я Марта Маккенна, актриса, антрепренер и потрясающая женщина. А ты Фред Ничтожество, какая-то непонятная и неизвестная мне личность. Постарайся доказать, что заслуживаешь чести провести вечер в моем обществе». — Люси выдержала небольшую паузу. — Я поняла, что нужно делать! Представь себя самкой павлина.

— Что?!

— В природе ухаживают и соблазняют всегда особи мужского пола. Верно же? Вот и не забывай об этом, встречаясь с Фредом. Пусть именно он выполняет всю работу. Внушай себе: «Фред лишь один из сотни тех, кто мечтает встречаться со мной».

— Ладно, — согласилась Марта. В ее голосе звучали некоторые сомнения, но вместе с тем и готовность ухватиться за любую соломинку. Люси поднялась с пола и взволнованно забегала по комнате.

— За ужином не забывай к себе прислушиваться: устраивает ли тебя брачная песнь или яркие перья Фреда? Готова ли ты принять участие в брачном танце? Может быть, ты поймешь, что, важно раздувая грудь, он остается нелепым и напыщенным индюком.

Ответа не последовало.

— Марта, ты меня слушаешь?

— Ку-у, — утвердительно проворковала Марта. — Ку-у.

— Ату, девочка! — Люси, как биологу, хотелось поправить подругу, которая не совсем верно изображала горлицу, но она поборола это желание. — Помни, именно он должен занять активную позицию.

— Верно. Пусть проявит инициативу и немного поработает. Ладно, Люс, мне уже пора к Фреду. Я и так заставила павлина дожидаться целых двадцать минут.

На ужин Люси подала свое любимое блюдо еще со времен Кейп-Код: спагетти с белым соусом из моллюсков. Еще ребенком каждое лето она по крайней мере раз в неделю бродила с отцом по болотистой местности в Наусет-Бей, пробираясь через трясину. Они отгоняли больших мух с зелеными головами и мокрецов, поисках нежных и сочных моллюсков для изысканного блюда. Правда, моллюски для сегодняшнего ужина были куплены в отделе полуфабрикатов, как и всевозможная экзотическая зелень. Порой из-за сумасшедшего ритма жизни в мегаполисе Люси впадала в депрессию. Но ведь Нью-Йорк — одно из немногих мест на Земле, где можно приобрести молодую руколу двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, вне зависимости от времени года. Стоило об этом вспомнить, и сразу же становилось легче, хандру как рукой снимало. Девушка смешала немного домашнего сыра, кусочки груши, пригоршню измельченных грецких орехов и поставила миску в холодильник, чтобы содержимое слегка охладилось.

Скоро явился Адам с букетом цветов, купленным в бакалейной лавке за углом.

— Пахнет восхитительно! — крикнул он из прихожей, запер за собой дверь на щеколду и прошел в кухню. Люси стояла спиной к двери, и Адам поцеловал любимую в затылок. По спине девушки пробежала приятная дрожь.

Она повернулась и подарила Адаму ответный поцелуй в губы.

— Цветы! Как мило! — В руках у Люси были моллюски, а груда уже очищенных лежала в раковине. — Можешь распаковать их и поставить в воду?

Адам потянулся за вазой и разрезал оберточную бумагу. Стебли были покрыты слизью, и когда он начал доставать цветы, половина лепестков опала. Адам воровато оглянулся и, обрадовавшись, что Люси ничего не заметила, быстренько поправил букет, маскируя проплешины.

— Как прошел день, милый? — спросила Люси, ожидая услышать увлекательный рас сказ о лекции по бихевиоральной экономике, которую должны были читать днем.

Вместо этого Адам поведал ей об эргономисте из медицинской школы Маунт-Синай. Тот специально приехал, чтобы проверить, каковы здесь условия для работы. А также установить, не влияет ли местоположение компьютера на различные недомогания, например хроническую боль в спине, как у Адама.

— Ты не представляешь: куда ни глянь, все не соответствует стандартам, Люс. Экран компьютера слишком далеко расположен. Мышкой нельзя пользоваться так часто. Сиденье стула нужно хотя бы немного приподнять.

Люси вытерла руки о передник и сняла его.

— Вам хотя бы посоветовали, что теперь делать?

— Чаще устраивать перерывы и больше отдыхать.

Больше отдыхать? Люси уже начинала сомневаться, успеет ли Адам закончить научную работу, или его с позором выгонят раньше.

— Он также посоветовал купить другую клавиатуру и один из тех сотовых телефонов, по которым можно говорить, оставляя руки свободными. Хотя, как ты понимаешь, это удовольствие не из дешевых. — Адам потер поясницу. — К тому же я должен пойти на лечебный массаж.

— Куда? — скептически поинтересовалась Люси, сразу вспомнив завуалированные, но на самом деле абсолютно прозрачные объявления, рекламирующие сексуальные услуги. Они часто скрываются именно под такими заголовками на последних страницах журналов вроде «Нью-Йорк» и «Тайм-аут». — Тебя по-прежнему мучает боль в спине? И сейчас тоже?

Адам кивнул.

— Может быть, хочешь выпить? — предложила Люси, думая, не забыл ли любимый о вине, ведь на кухню он его не принес.

— Могу сходить за вином в любую минуту, если понадобится, — заявил Адам, гордый, что запомнил просьбу Люси. — Просто сегодня я узнал от эргономиста, что, хотя явные симптомы заболевания и отсутствуют, мне нельзя поднимать ничего тяжелого. Поэтому пришлось оформить доставку на половину покупок.

Через пару минут раздался звонок в дверь, но это был не курьер, а Купер. Его почти двухметровая фигура заполнила дверной проем. На спине гостя висел рюкзак, а в руке он держал несколько бутылок вина. Купер заключил Люси в крепкие, медвежьи объятия, слегка приподняв от пола.

Пока они нежно обнимались, Адам внимательно изучал лицо Купера через плечо Люси. Тот был крупным мужчиной с пышной копной каштановых волос и бакенбардами, обрамляющими загорелые скулы. Адам приветливо кивнул гостю, Купер радостно кивнул в ответ и протянул ему свой рюкзак, который оказался таким неподъемным, что Адам не смог его удержать и с грохотом уронил на пол.

В ресторане стояло двенадцать столиков, и только за одним сидел одинокий мужчина. Поверх синей рубашки он надел ярко-желтый свитер с V-образным вырезом. Марта сразу вычислила, что это и есть Фред. Он сидел лицом к двери и сосредоточенно собирал катышки с рукава свитера. Мужчина был так увлечен этим занятием, что даже не сразу увидел Марту.

Девушка подошла к столику и представилась.

— Привет, — отозвался Фред. — Приятно познакомиться.

Марта села на диванчик напротив. В центре стола в небольшом углублении располагалась горелка. Изящная, облаченная в кимоно официантка зажгла ее и поставила на огонь горшочек с водой.

— Прости, я опоздала, — извинилась Марта.

— Ничего страшного, — улыбнулся собеседник, но Марта заметила, что ему это неприятно. — Прежде чем стать отцом, я и сам частенько опаздывал.

Фред пояснил, что недавно развелся и теперь сидит дома с двумя маленькими дочками.

— Дети помогают определить приоритеты. Забота о ребенке делает нас лучше, добрее. Мы становимся такими, какими всегда мечтали быть.

Марта представила реакцию Люси, когда та узнает, что Фред-гончар не имеет постоянного места работы. А потом почувствовала себя виноватой. Что, если это дискриминация по половому признаку? Почему она сомневается, стоит ли встречаться с одиноким папашей, который целыми днями присматривает за своими чадами? Но ведь Эва ни словом не упомянула о детях. Почему-то вспомнилось выражение «домашняя хозяйка».

Горшочек с водой, стоящий между ними, начал закипать.

— Ты когда-нибудь пробовала сябу-сябу [12]? — спросил Фред. — Я неравнодушен к пище, над которой нужно потрудиться: лобстеры, артишоки, фисташки. Думаю, затраченные усилия делают их вкус изысканнее.

Официантка принесла красивый поднос с тонко нарезанной говядиной и искусно разложенными овощами. Она вручила Марте некий гибрид между половником и дуршлагом и показала, как им пользоваться.

— Трудно быть отцом и одному воспитывать детей после развода? — поинтересовалась Марта, палочками для еды опуская немного китайской капусты в кипящую воду. Хотя пена еще не образовалась, Марта провела специальной ложкой по поверхности кипящего бульона.

— В общем-то, все это не слишком отличается от того, чем я занимался раньше, — сказал Фред. — Но теперь у меня есть собственное место. Мы с девочками по-прежнему проводим много времени в квартире бывшей жены. — Он бросил немного овощей в горшочек и через пару мгновений попытался проткнуть их вилкой. — Хочешь взглянуть на фотографии?

Прежде чем Марта успела открыть рот, Фред обошел вокруг стола и сел рядом. Марта отодвинулась и, вжавшись в стену, сосредоточилась на своем занятии, то есть продолжила снимать пену с поверхности кипящего бульона. Над горшочком заструился пар, а рука Фреда удобно расположилась на спинке диванчика. Марту охватила клаустрофобия.

Фред начал перебирать фото обожаемых дочерей — на карусели, в ванне, на пляже.

— Разве они не прелестные малютки?

— Хм-мг — согласилась Марта, положив два кусочка говядины в бульон и задев при этом локтем Фреда. — Готов приступить к еде? — Она бросила многозначительный взгляд на пустой диванчик напротив.

— О, прошу прощения! — Фред убрал руку, но не покинул ее личное пространство. — Наступило время для признания: ты первая девушка, которую я пригласил на свидание после развода с женой. Я просто немного волнуюсь. — Он нервно рассмеялся. — Ну ладно, сильно волнуюсь. Я даже на вечер назначил дополнительный сеанс с психоаналитиком.

Марта с трудом избежала искушения дать Фреду совет: обсуждать психотерапию на первом свидании не лучшая идея. Все-таки он не был ее клиентом.

А в это время в Кингстоне Люси, Купер и Адам сидели за обеденным столом и поглощали вкуснейшие спагетти. Еда была восхитительной. Казалось, мужчины полностью расслабились и наслаждаются обществом друг друга. Хотя Адам с удивлением стиснул руку Люси, когда Купер, по обыкновению, начал читать молитву перед едой.

А затем рекой полилось вино и рассказы Купера о жизни на ферме Тэкингтонов. Люси и Адам слушали словно зачарованные. Купер поведал им о трудностях небывало холодной зимы; о том, как вышли из строя различные механизмы — трактор, желонка, фермерский «мусоровоз» (транспорт, перевозящий навоз и удобрения); об инфекции, поразившей большую половину стада овец, из-за которой вымя твердело и молоко не годилось на продажу, но которую можно было вылечить антибиотиками; о том, как рабочий нечаянно порвал огромный мешок с силосом, испортив большую часть весеннего корма для скота.

— Сказать по правде, это самая тяжелая зима с тех пор, как я унаследовал ферму, — пожаловался Купер. — Возблагодарим Господа за чудесную весну!

Он подцепил вилкой еще немного спагетти и признательно улыбнулся Люси.

— Как Пинкни? — поинтересовалась она судьбой призового быка Купера.

— Сплошные проблемы, — покачал головой тот. — Просто куча проблем. Проклятое чудовище на прошлой неделе сломало забор и убежало. Ему не дает покоя соседский бык Холштайн. Они вели войну всю зиму — ревели друг на друга, как динозавры. С первыми признаками весны Пинкни — оле! — решил продолжить соперничество.

— И что же ты сделал? — ахнула Люси, откладывая вилку.

— А что я мог сделать? Оставалось лишь наблюдать. К счастью, ни у одного из них не было рогов, но сама битва длилась несколько часов. Они валили друг друга на землю, крушили заборы, били противника в ребра и даже снесли маленький жестяной сарай. — Купер раздул ноздри, изображая ярость быков.

— Просто невероятно, — вздохнула Люси. — И почему здесь не происходит ничего столь же увлекательного? — Она схватила Адама за руку и предложила уехать из города и приобрести ферму.

Адам посмотрел на девушку так, будто она сошла с ума. Со дня поездки на День святого Валентина прошло менее двух недель.

— Хочу напомнить, что мой день начинается с уборки навоза в пять утра, — ухмыльнулся Купер. — Это тоже кажется тебе волнующим событием?

— Закрой варежку, — посоветовала Люси. Это выражение она подхватила еще в колледже. — У тебя самая интересная жизнь из всех людей, кого я знаю.

— Ну да, ты абсолютно права. Иметь молочную ферму — это, конечно, шикарно. Ты, наверное, думаешь, что большую часть времени мне приходится отбиваться от супермоделей.

Люси закатила глаза.

Купер бросил взгляд на Адама поверх поникших цветов и внезапно осознал, что весь вечер лидирует в разговоре.

— Я наболтал достаточно на сегодня. Расскажи мне, чем ты занимаешься, Адам.

Тот покачал головой:

— Боюсь, что после историй о взбесившихся быках сложно быть на высоте и придумать нечто столь же интересное.

— Ерунда, — сказала Люси, сжимая локоть любимого. — Самые блестящие умы современности уделяют все больше внимания бихевиоральной экономике.

— Ну-ка, выкладывай! — с энтузиазмом вскричал Купер. — Ты же не хочешь, чтобы я вернулся в Западную Виргинию и не сумел произвести впечатление на супермоделей!

Люси подбодрила Адама улыбкой: «Ну же, давай!»

У того не осталось выбора и пришлось начать рассказ.

— В общем и целом бихевиоральная экономика — это альтернативная версия классической экономической теории, которая предполагает, что люд и рациональные существа, живущие в условиях абсолютно эффективного рынка. — Он говорил очень быстро, стараясь как можно скорее разделаться с этим пустым разглагольствованием. — Бихевиоральная экономика концентрируется на иррациональных поступках людей. Она призывает на помощь психологию, чтобы объяснить такие явления как альтруизм или покупка ненужных вещей. Наша цель — повысить достоверность традиционных экономических моделей, включив в них формулы, более точно описывающие поведение людей.

— И в какой же области ты специализируешься?

— Прокрастинация [13], — сказал Адам, разглядывая макароны. — Отсрочки имеют огромное значение в экономике.

Люси, в очередной раз заплатившая долю Адама за квартиру, мысленно с ним согласилась.

Адам продолжил:

— Например, многие на самый последний момент откладывают схемы оптимизации налогообложения, предусмотренные четыреста первым постановлением, хотя и понимают, что лучше ими воспользоваться.

— И что же, по мнению экономистов-бихевиористов, можно с этим поделать?

— Многие считают, что правительство должно признать прокрастинацию и ввести оптимальную схему налогообложения в обязательном, а не произвольном порядке.

— Какое интересное утверждение, — протянул Купер, — хотя, должен признать, я с ним в корне не согласен.

Адам набычился.

— Сама идея, что правительство будет баловать прокрастинаторов, кажется мне в корне порочной, — пояснил Купер. — Правительство должно создавать условия для экономически самостоятельных граждан, а не поощрять лентяев. Нам не нужно зависимое население.

Адам нервно засмеялся и уже, видимо, собрался выдвинуть веские контраргументы, когда Люси под столом крепко сжала его колено. «Ты абсолютно прав, но давай переменим тему» — означал этот жест.

К сожалению, Адам не слишком хорошо разбирался в тайных знаках и, решив, что любимая почему-то им недовольна, угрюмо замолчал.

— Я очень хочу съездить на ферму! — выпалила Люси.

Купер заметил, что она встревожилась, и повернулся к Адаму.

— Прости, — сказал он. — Давай не будем обсуждать политику. Люси может подтвердить: я просто упрямый старый консерватор. Все эти годы нам удавалось оставаться друзьями лишь потому, что мы решили не касаться этой щекотливой темы.

Адам кивнул и подумал, почему это Люси никогда не упоминала, что Купер смотрит «Фокс-ТВ», размахивает Библией и выступает в защиту Второй поправки к Конституции [14]. Он никогда раньше не встречал таких людей.

Часы показывали десять вечера, когда Марта наконец, постучала в дверь Люси.

— Ты просто Альберт Эйнштейн в науке свиданий! — провозгласила она, обнимая подругу. — У этого вечера не будет продолжения, но зато твой совет оказался потрясающе действенным!

Люси приложила палец к губам:

— Адам уже лег. Завтра рано утром ему предстоит читать лекцию. Но все равно присоединяйся, мы с Купером как раз расправляемся с десертом.

Краем глаза Марта увидела, как Купер поднимается с дивана, и пошла к нему, покачивая бедрами.

— Ну, привет, вежливый мужчина, который встает, когда я вхожу в комнату.

— Принести тебе бокал вина? — спросила Люси.

— Да, пожалуйста. — Марта опустилась на диван напротив них, скинула туфли и вытянула длинные ноги. Ангорский свитер немного задрался, обнажив кусочек светлого боди. — Итак, что привело тебя в наш прекрасный город на этот раз?

— Стремление выпить бокал-другой вина с двумя самыми потрясающими женщинами на свете! — Купер быстро отвел глаза от талии Марты, когда Люси попросила его открыть бутылку вина.

— Разве есть другой такой мужчина, Люси?

— Вообще-то Купер говорит, что в Западной Виргинии все такие, — отозвалась Люси, выразительно глядя на маленький треугольник, выставленный на всеобщее обозрение, и даже одернула свой свитер, пытаясь подать подруге пример.

— Я никогда не говорил ничего подобного, — возразил Купер, не в силах отвести глаз от Мар ты. — Могу вас заверить, я единственный в своем роде. Ну, и какой потрясающий совет дала тебе наша Грозная мисс Стоун? Как, по ее мнению, нужно вести себя на свиданиях?

— Совет вполне обычный: надень чистое белье и ощути себя самкой павлина, — проворковала Марта.

— Ну, конечно же, как я сразу не догадался! — подыгрывал девушке Купер, явно очарованный ею.

— Ну, — нетерпеливо спросила Люси, — как прошло свидание?

— Просто нет слов, — улыбнулась Марта. — Он вел себя как самый настоящий павлин. Не знаю, почему я так волновалась. Перья на его хвосте поблекли, песнь звучала фальшиво, а брачный танец заменил пересказ признаний психоаналитику после развода.

— Крайне сексуально, — без энтузиазма заметила Люси и взглянула на Купера: — Вот видишь, я вовсе не преувеличиваю, когда говорю о существовании весьма серьезных проблем. И нам, женщинам, приходится иметь с ними дело постоянно: некоторые мужчины на поверку оказываются чересчур чувствительными и сентиментальными.

— И не забывай о метросексуалах! — вклинилась в разговор Марта.

— Метро— что? — переспросил Купер.

— Ну, ты, наверное, знаешь, метросексуалы — парни нормальной ориентации, которым нравится покупать дорогие кремы для лица и носить рубашки, сшитые на заказ. Выбирая мартини, они обязательно уточнят, насколько шикарный сорт водки в него входит. «Грей Гуз» или «КетелУан», — сказала Люси.

— Верно, — поддержала ее Марта. — Мужчины в Нью-Йорке увлекаются терапией, йогой и распродажами в «Барниз». И просто обожают говорить о своих чувствах.

— Боже милосердный! — воскликнул Купер.

— И метросексуалы еще не самый худший вариант для свиданий, — доверительно поведала Марта.

— Это просто поразительно! — Купер не верил своим ушам. — Да если бы вы жили в Западной Виргинии, мужчины боролись бы за право открыть перед вами дверь! — Он поднял бокал с вином, но тут же, поставил его обратно. — Черт возьми, да они бы прошли целую милю под дождем, лишь бы утолить ваш голод сандвичем с ветчиной.

Люси и Марта просияли, хотя и не верили ни одному его слову — ничто не могло сравниться с речами Купера о том, «как-мужчины-должны-относитъся-к-женщинам».

— Да разве эти чудаки не понимают, насколько они ничтожны со своей жалкой маленькой У-хромосомой и дрянной ДНК? По-моему, задача мужчины — стать незаменимым. Иначе он рискует оказаться ненужным и бесполезным.

— С точки зрения репродуктивности и половых различий ты попал в точку, — сказала Люси и пояснила Марте: — Небольшое число достойных особей мужского пола могут удовлетворить репродуктивные потребности всех женщин.

— Да! — кивнул Купер. — Между прочим, чтобы осеменить всех коров, на любой ферме требуется всего один бык! — Он с тоской и затаенным желанием взглянул на Марту. — Но я лыцу себя надеждой, что мужчинам есть, что предложить женщинам, помимо спермы: заботу, безопасность и искреннее восхищение.

Смущаясь под пристальным взглядом Купера, Марта пробормотала: — Ну, я все-таки извлекла из этого вечера урок и поняла, что должна полностью сосредоточиться на деле. А именно на «Первом свидании». В реальной жизни мужчины неизбежно приносят разочарование.

За неделю Купер сделал для Марты и Люси все, что требовалось, и без каких бы то ни было намеков или напоминаний. В квартире Марты он несколькими ударами молотка быстренько приладил полку, криво повешенную Джесси. Установил дополнительную телефонную розетку в спальне Люси, прочистил засоренную раковину в ванной и собрал столик, чтобы сестра могла работать дома. Он придерживал двери, пододвигал стулья, водил девушек в кино и с интересом обсуждал любые темы. И все это учтиво, обходительно и абсолютно естественно. Такое поведение, редко встречающееся в повседневной жизни мегаполиса, было непривычным для Люси и Марты.

За день до отъезда Купера Люси доставили новый диван. Швейцар позвонил снизу и сухо сообщил, что курьер отказывается поднимать его наверх, к дверям ее квартиры.

— В их буклете оговаривается: доставка только до подъезда, — сообщил он. — Они, конечно, могут поднять диван, но вам это будет стоить еще двести долларов.

— Вы не могли бы позвонить в техобслуживание, чтобы они прислали тележку? — попросила она.

— Конечно, мисс Стоун, — отозвался тот. — Всегда готов протянуть вам руку помощи.

— Спасибо, — облегченно вздохнула Люси, радуясь, что благородство еще не умерло окончательно.

— Услуга за услугу, — намекнул швейцар.

Люси и так собиралась наградить его чаевыми. Но, возмущенная тем, что он заговорил о деньгах первым, решила справиться сама. Но как? Адам еще спит. Он потянул спину, передвигая компьютер по инструкциям эргономиста, и накачался обезболивающими. А Купер завтракает с друзьями из колледжа. Люси позвонила подруге на мобильный и, конечно же, разбудила ее, хотя было уже одиннадцать утра.

Через пять минут взъерошенная Марта спустилась вниз.

— Поздно легла? — сочувственно поинтересовалась Люси.

— Да, — буркнула подруга, как правило, не особо склонная к общению до третьей чашки кофе.

Диван был тяжелым, но девушкам удалось взгромоздить его на тележку, правда, только наполовину. К тому же тележка буксовала, а поклажа так и норовила свалиться на тротуар.

Марта и Люси уныло сидели на диване и пытались найти выход из затруднительного положения, когда со встречи вернулся Купер.

— И что же вы тут делаете? — спросил он, погрузил диван и, проворно лавируя, повез тележку по дорожке для инвалидных колясок в Кенсингтон. Проезжая мимо швейцара, он презрительно бросил: — Какого черта вы тут торчите, как нарост на бревне, пока молодые леди мучаются с тяжелой поклажей?

Швейцар равнодушно пожал плечами:

— В мои обязанности не входит таскать мебель.

Купер удивленно уставился на него.

— Теперь я вижу, что вы не преувеличивали, когда говорили о городских мужчинах, — повернулся он к Люси. — Где твой парень, черт его подери? Как можно позволять женщине самой принимать мебель?

— Эй, это несправедливо! — бросилась Люси на защиту любимого. — Ты же знаешь, Адам потянул спину.

— Смешно слушать, — пробормотал Купер, перевернул диван на бок и внес его в лифт. На лбу его выступили капельки пота, и Марта представила, как на спине под свитером напряглись мускулы.

— Наконец-то нашелся хоть один человек, которому не нужны занятия в «Клубе настоящих мужчин», — шепнула она Люси.

— Зато на одного такого приходится шестеро, которым только туда и дорога. — Люси обернулась и, прежде чем войти в лифт, взглянула на швейцара-грубияна. — Этому билет в один конец.

— Да, приговорен к пожизненному заключению, — согласилась Марта.

— О чем это вы? — полюбопытствовал Купер.

Девушки обменялись взглядами — «кажется, мы проговорились». Двери лифта закрылись.

— Ну-ка признавайтесь, — потребовал Купер, — что такое «Клуб настоящих мужчин»?

Глава 7

— Напомни, почему мы решили сегодня посетить Гуггенхайм [15]? — спросила Марта, не представляя себе менее увлекательного занятия в последний день пребывания Купера в городе. Они поехали на окраину в переполненном автобусе, следующем вдоль Мэдисон-авеню. Приходилось держаться за металлические поручни, чтобы не упасть на других пассажиров, когда в оживленном транспортном потоке автобус резко поворачивал или тормозил. — Меня мутит, будто я спускаюсь по серпантину.

— Мы едем культурно просвещаться, дорогая, — ответила Люси. — Ведь это же нелепо — жить в Нью-Йорке и не найти времени для музея.

Марта пожала плечами. Она бы предпочла ленч в Виллидже или шоппинг в Сохо.

— Даже Куперу удалось достать билеты на выставку Матисса и Пикассо, — прибавила Люси.

— Ну, это действительно было великолепно, — заметил Купер. — Хотя, если мне позволят высказать свое мнение, она должна была называться «Пикассо немного лучше».

Марта рассмеялась и, подтолкнув Люси локтем, повторила реплику, словно подруга не расслышала, видимо ожидая, что все должны так же бурно восторгаться остроумием Купера, как и она.

«Совсем не смешно», — подумала Люси и посмотрела в окно, пытаясь понять, по какой улице они едут. Однако пассажиры в теплых куртках почти полностью закрывали обзор. Запотевшие окна также не облегчали задачу. Люси не могла прочитать и надписи на маленьких зеленых указателях, стремительно проносившихся мимо.

Внезапно автобус подпрыгнул и резко затормозил на остановке, Марта потеряла равновесие и, качнувшись, упала на Купера, который поймал ее и обнял за талию. Они застыли, хотя Марта уже твердо стояла на ногах. В седьмом классе она однажды столкнулась коленями под столом с Дэнни Маккормиком, и они просидели в этой позе не меньше часа. Все вокруг происходило, как в замедленной съемке, а они делали вид, будто это случайность и не имеет никакого значения.

— А вы с Люси не обсуждали, как воплотить свою чудесную идею в реальность? — спросил Купер, не замечая, где покоится его рука. — Я все время думаю об этом проекте. Честное слово, великолепно придумано! Конечно, немного безрассудно, зато таит в себе уйму возможностей! У меня волосы встают дыбом, когда я вспоминаю нью-йоркских мужчин.

«Забавно, что ты упомянул про волосы», — подумала Марта, испытывая огромное желание провести рукой по его шевелюре.

— Это была моя идея, — прошептала она, чувствуя себя неловко, поставив себе в заслугу их совместный с Люси план.

— А вот это ни капли меня не удивляет, — улыбнулся ей Купер. — Знаешь, ферма Тэкингтонов просто создана для «Клуба настоящих мужчин».

— Семьдесят девятая улица! — воскликнула Люси и, обернувшись, увидела, что пространство между друзьями подозрительно сократилось. Прижавшись друг к другу, они застыли как изваяния, а их губы настолько сблизились, что еще немного — и первый поцелуй был бы неизбежен. — Почти приехали, — пробормотала она.

Купер убрал руку, а Марта чуть отстранилась.

— Какой же он чудак! Воспринял нашу идею всерьез, представляешь? — сказала она подруге.

Люси не ответила.

«Этот чудак — мой самый давний друг. Только я имею на него права», — подумала она.

— Представь себе, он абсолютно серьезен, Люс, — продолжила Марта. — Предложил открыть «Клуб настоящих мужчин» прямо на ферме Тэкингтонов.

«Ну, хватит, перестань!» — мысленно взмолилась Люси.

— Это потрясающая идея, — вступил в разговор Купер. — И к тому же мне не помешают дополнительные рабочие руки, осо бенно в весеннии период, — улыбнулся он Марте. — Но мой тайный мотив заключается в том, чтобы заманить вас обеих на ферму.

Люси загляделась на его профиль: «Ты же мой запасной вариант! Зачем флиртовать с Мартой? "

— К тому же представьте, как весело будет наблюдать за превращением городских мальчиков в настоящих мужчин.

— Возможно, в твоих словах и есть доля истины, — протянула Марта, внимательно изучая мозолистые ладони Купера, обхватившие поручень прямо перед ней. Интересно, физический труд для мужчины — это то же самое, что для женщины сеанс СПА? Что они чувствуют? Спокойствие? Уверенность в себе? А может, получают заряд эндорфинов?

— Возможно, «Клуб настоящих мужчин» — это то, что нужно моим клиентам из «Первого свидания». Ведь один сеанс не решит всех проблем. А ты что думаешь, Люс?

— Не знаю, — ответила девушка, злясь на себя за свою ревность.

— А, по-моему, это весьма перспективно, — настаивала Марта. — Только подумай, если члены клуба как следует поработают на ферме, каждый из нас извлечет из этого какую-то выгоду.

— Да, это верно, — поддержал девушку Купер.

Люси с сомнением покачала головой.

У Марты же буквально закружилась голова от открывающихся перед ней блестящих перспектив.

— Мы могли бы организовать клубы по всей стране, — размечталась она. — И придумать для каждого определенную тематику!

«Клуб пожилых мужчин», «Клуб творческих мужчин», «Клуб интеллектуалов», «Клуб гомосексуалистов «…

— А вам не кажется, что затея в некотором роде унизительная? — спросила Люси. — Уж не говоря о том, что это рискованное предприятие с коммерческой точки зрения.

— Если ты помнишь, я уже добилась определенного успеха с «Первым свиданием», хотя мы тоже сомневались.

Глаза Купера загорелись при мысли о будущем клубе.

— Это могло бы стать настоящей золотой жилой.

Люси никогда не думала о «Клубе настоящих мужчин» как об улучшенном варианте «Первого свидания». Она не рассматривала всерьез возможности научить мужчин правильно обращаться с женщинами. К тому же не считала, что план реален и может иметь долгосрочную перспективу. Но, как биолог, девушка понимала — стоит пообещать мужчинам удачу на свиданиях, и клуб начнет пользоваться успехом. И все же Люси пока не спешила признать «Клуб настоящих мужчин» стоящей идеей.

— Ну же, Люс! — не сдавался Купер. — Все не так сложно. Нам нужны лишь наставники и добровольцы. А идеальное место найдено.

— «Ферма Тэкингтонов — дом настоящих мужчин!» — торжественно изрекла Марта отличный, на ее взгляд, слоган для будущей рекламной кампании.

Но Люси не собиралась сдаваться.

— Мы втроем можем стать превосходными учителями, — размечтался Купер. — За вами — хорошие манеры и этикет. А я научу наших подопечных пахать поле и строить забор, что для меня станет дополнительным плюсом, ведь помощь на ферме никогда не бывает лишней. У нас в последнее время работы невпроворот.

— А где найти желающих, Купер? — терпеливо спросила Люси. Этот тон она обычно приберегала для особо бестолковых первокурсников.

— Оглянись вокруг! — Купер кивнул на двух молодых людей, сидящих поблизости и увлеченно беседующих. Они либо не замечали, либо упорно игнорировали усталую беременную женщину, схватившуюся за поручни над ними. — Претендентов в наш клуб можно встретить везде.

— Но это вовсе не означает, что «Клуб настоящих мужчин» будет пользоваться успехом, — возразила Люси. — Кто в здравом уме пойдет на такое?

— Ну, мы же не будем сразу афишировать название клуба, — слегка раздражился Купер. — Любой парень, готовый взять пару уроков поведения на свиданиях, не станет вдаваться в подробности или привередничать.

— Ясно, — сказала Люси, которую эти доводы до конца так и не убедили.

Купер, напротив, горел энтузиазмом и казался совсем мальчишкой.

— Только представь, Люси, ты наконец-то выберешься взглянуть на ферму Тэкингтонов! А заодно мы сделаем доброе дело для бедных недотеп, которым требуется посторонняя помощь.

— Почему бы тебе не взять с собой Адама? — вмешалась в разговор Марта. — Для него такое времяпрепровождение окажется не менее полезным, чем для остальных. Проведете вместе замечательный отпуск, разве это плохо? Думаю, он согласится.

— Ты с ума сошла? — спросила Люси. Она никогда не думала о «Клубе настоящих мужчин» в подобном ключе. Адам, возможно, и научится разжигать огонь и колоть дрова. Она представила, как он в джинсах «Ливайс» разгружает огромные тюки сена, а на сильных загорелых руках играют мускулы.

— Ты могла бы уговорить любимого, — посоветовал Купер. — Используй свою женскую хитрость.

Люси поморщилась.

— Я всего лишь хочу сказать, что у тебя прекрасный дар убеждения, — объяснил он. — Если бы ты велела мне простоять целый час на Уэст-Сайд-хайвей, я бы пошел и даже не спросил зачем.

Люси не убедило это признание. Она сочла его хитрым ходом и даже немного рассердилась на Купера. Уж не послать ли и в самом деле болтуна на шоссе и посмотреть, что он станет делать?

— Ты никак не можешь уяснить одну вещь, Купер, — в Нью-Йорке не все похожи на тебя.

— Именно поэтому и нужно послать большинство из них в «Клуб настоящих мужчин», — терпеливо улыбнулся тот. — Есть две основные черты, свойственные всем мужчинам. Первая: нам нравится угождать женщинам. Вторая: нам очень нравится угождать женщинам. Признаю, мотивы могут быть и не слишком благородными, но даю гарантию: если вы честны и открыты с нами, мы всегда пойдем вам навстречу и постараемся сделать приятное.

Люси улыбнулась в ответ и мысленно попросила: «Сделай мне приятное — не влюбляйся в мою лучшую подругу!» Но в глубине души она осознавала, что Купер прав: она никогда не посвящала Адама в свои проблемы, а наоборот, пыталась угадать его неприятности и приспособиться. Если у него начинались сложности с диссертацией (постоянно), Люси брала на себя все домашние обязанности. Если возникали материальные трудности (довольно часто), она вносила и его долю квартирной платы и покупала продукты. Если Адам не мог заснуть (время от времени), гладила его по голове, пока дыхание не становилось глубоким и ровным.

Когда автобус почти доехал до Сто первой улицы, Марта поняла, что нужную остановку они пропустили.

— О Господи! — воскликнула она, хватая Купера за руку и проталкиваясь через толпу. Люси поспешила следом.

Оказавшись на улице, Люси, Марта и Купер облегченно вздохнули и привели себя в порядок: застегнули пальто, замотали шарфы, надели шапки и перчатки. Автобус не слишком далеко отъехал от музея, да и день был солнечный. Правда, немного ветрено, но в общем и целом вполне сносно. Поэтому они решили пойти пешком.

— Давайте воплотим нашу мечту в жизнь, красотки! — сказал Купер, крепко беря девушек под локоть. — Мне кажется, это выгодно нам всем. — Он взглянул на Люси: — Адам станет бесстрашным, отчаянным героем, который может разжечь костер и починить мотор. «Клуб настоящих мужчин» — это то же «Первое свидание», только с большим размахом, — повернулся он к Марте. — Клиенты получат интенсивный тренинг, в котором так нуждаются. А вы будете грести деньги лопатой. Ау меня, на ферме Тэкингтонов, появится дополнительная рабочая сила.

— Ну что ж, я за! — провозгласила Марта, еще крепче к нему прижимаясь.

Люси рассердилась, и вовсе не из-за нового клуба. Как быстро все изменилось. То, что еще недавно было всего лишь шуткой между близкими подругами, теперь объединяло Купера и Марту. А ее исключили, она осталась в стороне. И скоро превратится в третьего лишнего.

«Стоп! — приказала она себе, понимая, что пора остановиться. — У тебя же есть Адам! Тебе не нужен запасной вариант. Зачем же сердиться, если лучшие друзья решили немного поразвлечься? "

Добравшись до музея, компания остановилась возле палаток, где продавались футболки, кепки и маленькие копии картин из Гуггенхайма, одна из которых бросилась Люси в глаза. Это была красочная миниатюра «Женщина с желтыми волосами» кисти Пикассо: блондинка с восторженным лицом и собранными в хвостик волосами спала, положив голову на руки.

— Пойду-ка, я домой и немного вздремну, — сказала Люси, не зная, как еще объяснить, что оставляет друзей в последний день приезда Купера.

Купер и Марта принялись вежливо возражать, но решение было принято. Купер обещал позвонить Люси, как только самолет приземлится в Виргинии. Девушка нежно обняла его на прощание и долго не отпускала.

— Не люблю грустные расставания. — Он положил руки на плечи Люси и заглянул ей в глаза. — Пожалуйста, обещай, что обдумаешь нашу идею. В любом случае это повод поскорее собраться всем вместе.

Люси сунула руки в карманы, проводила взглядом Купера и Марту, исчезнувших в музее, и пошла пешком в Центральный парк. Холодный воздух действовал бодряще, и мысли прояснились. Чем больше она раздумывала над этой идеей, тем менее безрассудной та ей казалась. Особенно если Адам станет одним из участников. Она улыбнулась при мысли, насколько разные мужчины соберутся вместе под открытым небом, каждый со своими странностями. Что сдержанный бизнесмен, занимающийся разработкой компьютерных программ, может сказать неловкому молодому шеф-повару или застенчивому брату Марты? И все-таки цель абсолютно ясна — превратить всех желающих в настоящих мужчин, но не дать им почувствовать, что их обучают. Привить навыки труда, не подчеркивая их несостоятельности. Помочь стать более мужественными, не оскорбляя достоинства.

Налетел порыв ветра, и Люси опустила голову. В воздухе закружились прошлогодние листья. Ноги утопали в оттаявшей земле. Все предвещало скорую весну, несущую обновление и надежду.

— Потерпи! — улыбнулась она голому, безжизненному вязу. — Скоро ты покроешься тремя миллионами листьев. — Люси взглянула на землю. — А потом у землемеров начнется вертикальная миграция. — Она ускорила шаг. — Появятся малиновки. Заснуют в поисках червяков. Их примеру последуют другие птицы. Придет время неистовых брачных ритуалов.

Люси закрыла глаза, представляя, какое это будет эффектное зрелище. Вороны и орлы парят в воздухе, куропатки яростно хлопают крыльями, а голуби, синицы и лесные дрозды распевают любовные песенки.

А как будет ухаживать за ней Адам? Может быть, она выяснит это в «Клубе настоящих мужчин»?

Купер купил два входных билета, и они с Мартой, поднявшись на лифте до верхнего этажа музея, направились вниз по пандусу. Они познакомились три года назад, но еще никогда не оставались наедине. Вести разговор без Люси оказалось намного сложнее, чем можно было предположить.

— Ты любишь смотреть бейсбол? — спросил Купер с нелепой ухмылкой.

— Это та игра, где есть кольца? — пошутила Марта. Не зная, что сказать дальше, она решила поведать о проделках своего кота, но прервала себя на полуслове. Купер расценивает домашних животных с точки зрения полезности и вряд ли будет высокого мнения о таком невоспитанном и наглом существе.

— Кошки меня просто обожают, — улыбнулся Купер.

«Но не Ганнибал, за это могу ручаться», — подумала Марта.

Купер заметил, что рассвет — его любимое время суток, и Марта попыталась вспомнить, удавалось ли ей когда-нибудь наблюдать восход солнца. Может, пару раз после бурной ночи в городе. Но в такие моменты она всегда была в полусонном состоянии.

— Я не слишком-то ранняя пташка, — призналась Марта и добавила, что заводит бу дильник на двенадцать. — Но конечно, я просыпаюсь раньше.

Для Купера это было непостижимо — ведь до полудня фермер успевает переделать половину дел. Мужчина перевел разговор на более безопасную тему.

— Ты любишь готовить? — поинтересовался он. — Я обожаю традиционные американские блюда, которые так просто сварганить: блинчики с кленовым сиропом, макароны с сыром, бифштекс с картофелем.

Марта попыталась скрыть свой ужас. Не считая алкоголя, она не признавала углеводов. Холодильник в ее квартире был заполнен полуфабрикатами и готовыми продуктами: шесть крошечных обезжиренных йогуртов, герметично запечатанные салаты из брюссельской капусты, постные некалорийные закуски, заказанные в близлежащих ресторанах.

— Какое твое фирменное блюдо? — спросил он.

— Комбо из сасими с тунцом и ставридой из японского ресторана, — поведала Марта и невозмутимо добавила: — Я решила творчески отнестись к этому блюду и теперь заказываю дополнительную порцию имбиря и васаби.

Болтая, они спускались по винтовой лестнице, проходя мимо абстрактных картин Поллока, Кандинского и Раушенберга. Такое искусство Марта не слишком жаловала. В музее было тепло, и ей стало жарко. Лучше бы они отправились на каток «Уоллиэн Ринк» или в Чайнатаун.

Когда Марта и Купер наткнулись на несколько полотен, закрашенных белой краской, она собралась было пошутить, что их, видимо, повесили не той стороной, но вместо этого лишь поинтересовалась:

— Как ты думаешь, что художник хотел этим сказать?

К своему неудовольствию и стыду, Марта явственно услышала интонацию стюардессы, которую так часто использовала ее мать, и решила, что становится похожей на жительницу Стэпфорда [16]. От волнения и беспокойства она даже вспотела.

«Я полная неудачница», — печально подумала девушка и словно наяву увидела, как мать грозит ей пальцем, чтобы она не сутулилась. Девушка выпрямилась и в панике огляделась по сторонам. Она едва понимала, что там монотонно бубнил Купер, машинально отвечая на вопросы, — бла, бла, бла, минимализм, бла, производное, бла, жизнеспособность. Даже дыхание сбилось.

— С тобой все в порядке? — забеспокоился Купер. — Марта?

— Прости, мне немного не по себе, — произнесла Марта.

— Ничего страшного. Кстати, что ты думаешь об этом шедевре?

Они стояли перед уродливой картиной, на которой были изображены красные брызги поверх черных и коричневых полос. Марта склонила голову набок, словно таким образом оригинальная мысль могла скорее ее посетить, и внимательно вгляделась в картину. Внутренний голос подсказал, что полотно довольно необычное. Но девушка напомнила себе, что потратила тысячи долларов на психоаналитика. А все для того, чтобы избавиться от влияния матери и ее представлений о том, как угодить мужчинам и как должна вести себя идеальная женщина.

— Я не большая поклонница абстрактного искусства. Конечно, я актриса и живу в Нью-Йорке, а значит, должна любить все, что относится к культурной жизни. Но, хочу тебе признаться, мне нравятся традиционные направления: портреты, натюрморты. — Она посмотрела на Купера, надеясь, что не слишком его разочаровала.

Тот засмеялся своим низким, раскатистым смехом. В музее было тихо, как в библиотеке, поэтому его голос прозвучал громче обычного.

— Тогда пойдем посмотрим постоянную экспозицию! — Он взял девушку за руку и направился к залу Тангаузера, где находились полотна импрессионистов и постимпрессионистов. — Кроме всего прочего, я люблю твою откровенность.

Марта потеряла дар речи, потрясенная словом «люблю». «Кроме всего прочего, я люблю…» Интересно, что еще он в ней любит? Марта опустила глаза и посмотрела на белые разводы соли на ботинках — примету зимы.

Ее прежний парень, Элиот, был скуп на проявление нежности: выдавал ее микроскопическими порциями и забирал обратно сотнями изощренных способов. За два года их отношений Элиот лишь однажды признался, что любит Марту. И это походило на уступку. Будто бы любовь к ней является недостатком, который можно побороть лишь силой воли. У предшественника Элиота была противоположная проблема: он лишил это слово всяческого смысла, употребляя слишком часто. Любовь к ней не отличалась от любви, например, к «Милк дад» [17] Этот мужчина обожал свои кроссовки, дневные ток-шоу, бифштекс с луком на гриле, гонки на мотоцикле по пересеченной местности, Марту и коврики из сизали.

Ощущая легкое головокружение от успехов сегодняшнего дня, Марта попыталась сосредоточиться на картине, висевшей прямо перед ней. Это был натюрморт Сезанна с грушами, настолько сочными и спелыми, что она почувствовала острый приступ голода. Ощутив во рту сладость фруктов, она вдруг поняла смысл афоризма Хемингуэя. Груши действительно кажутся вкуснее на пустой желудок.

Утром в понедельник Марта первым делом решила потренироваться в искусстве убеждения на брате. Она справедливо рассудила, что один гарантированный претендент не только повысит ее уверенность в себе, но и повлияет на дальнейшую судьбу проекта.

— Офис Джесси Маккенна, — весело прощебетали в трубку.

— Привет, Кэти! — поздоровалась Марта с личным ассистентом брата. — Это Марта.

Раздался щелчок, заиграла музыка, и она услышала голос Джесси:

— Разве пол-одиннадцатого не рановато для тебя, Марта?

— Возможно… — Сестра откинулась на подушку и глотнула кофе. До этого она не знала, какую тактику выбрать: то ли заманить, красочно описав все преимущества, то ли запугать. Но замечание Джесси натолкнуло ее на интересную мысль. — Я не сплю в такой ранний час, потому что мне приснился кошмар. И, между прочим, о тебе. Хочу удостовериться, что все в порядке.

— Со мной все отлично, правда, — смягчился Джесси.

— Все было настолько реально, — произнесла Марта тоном Мэрил Стрип из кинофильма «Силквуд», на ходу придумывая сюжет кошмара. — Какой-то маньяк-писатель рассылал сибирскую язву редакторам, которые завернули его рукопись. И следующим в его списке был ты. Единственное, что могло спасти твою жизнь, — это срочный отъезд из города. Но мне никак не удавалось связаться с тобой, чтобы сообщить об этом.

Джесси как раз изучал рукопись и уже готовил решение. Каждый день происходило одно и то же: он бегло просматривал сопроводительное письмо и прочитывал первые пять страниц. После чего решал судьбу рукописи, а заодно и автора. Возможно, психически неустойчивого автора. Джесси откашлялся.

«Напугаю тебя как следует, — подумала Марта. — Интересно, заглотнешь ли ты наживку?»

— Да, это был всего лишь сон, Джесси, но, если живешь в Нью-Йорке, будь готов ко всему, вот в чем беда.

«Это должно его зацепить», — подумала она, натянув одеяло до подбородка.

— Я так счастлива, что на время уезжаю из города.

— И куда же ты направляешься? — спросил Джесси, явно начиная нервничать.

«Попался на крючок!» — мысленно восторжествовала Марта.

— На чудесную молочную ферму, расположенную в Западной Виргинии, — сообщила она. — Помнишь Купера, друга Люси? Я собираюсь к нему в гости, чтобы неделю пожить простой деревенской жизнью. И приглашаю с собой нескольких клиентов из «Первого свидания». Они продолжат там свою образовательную программу.

— Правда? И какого числа вы едете?

— Как только все подготовлю, но не раньше первой или второй недели мая. — Она сделала паузу перед тем, как окончательно захлопнуть ловушку. — А у меня есть идея! Почему бы тебе тоже не поехать? Послушай, можно было бы взять отпуск.

Люси болтала с Эвой, наверстывая упущенное, когда Марта распахнула красные двери «Ла Луна». Она разговаривала по телефону, прижав его щекой к плечу.

— Встретиться завтра за чашечкой кофе? Потрясающая идея! — сказала Марта в трубку, одними губами прошептав Люси: — Курт Беккер. О'кей, в три часа дня. Кафе «Блазе». — Марта щелкнула крышкой мобильного. — Еще одно мероприятие на следующий месяц. Предстоит уйма дел, связанных с нашим клубом! — Она поцеловала Люси в щеку и стерла след от помады. — Я позвонила дюжине клиентов из «Первого свидания», и у меня есть уже одно твердое согласие, три «может быть» и множество приглашений на чашечку кофе.

— Никаких отказов? — удивилась Люси.

— О, отказы были, — возразила Марта, — множество отказов. Нащ проливающий пиво шеф-повар готовится к майским экзаменам по приготовлению макарон. Вегетарианец, увлекающийся дзэн-буддизмом, не выносит сельского хозяйства. А скалолаз помирился с бывшей девушкой. — Она села рядом с Люси и приветственно помахала Эве, которая принимала заказ у очередного посетителя. — Что тут можно сказать? Мало кто откажется от недели честно заработанного отпуска. Уговорить вовсе не просто, но мы справимся. А как ты? Рассказала Адаму?

Люси покачала головой. Она даже не поднимала эту тему.

— Я не могу лгать своему мужчине, — сказала она гордо.

— Ох, ради Бога! — Марта расстегнула пиджак. — Есть громадная разница между ложью-недомолвкой и ложью-обманом.

— Думаешь?

— Конечно. Если бы я в это не верила, как бы могла заснуть спокойно после придуманного ночного кошмара о сибирской язве? А все для того, чтобы напугать Джесси и заставить присоединиться к нам.

— Итак, Джесси — единственный, кто сказал «да»?

Марта кивнула.

— Девчонки, мне вас не хватало на прошлой неделе, — призналась Эва, наливая Марте бокал шардонне. — Как свидание с Фредом?

Марте понадобилась пара секунд, чтобы понять, о ком речь.

— Ах, Фред! Он был мил.

— И что же тебе в нем не понравилось? — подняла Эва тонкую бровь.

— Думаю, между нами просто не пробежала искра, а значит, не возникло взаимного притяжения.

— Только с твоей стороны, — доверительно поведала Эва, наклонившись над стойкой бара. — Я прижала Фреда после занятия, и он сознался, что очарован тобой.

— Неужели? — поразилась Марта, холодея от ужаса. А вдруг притяжение Фреда повлекло за собой кармические последствия? И теперь ее влечение к Куперу безответно?

Люси заметила волнение подруги и сразу поняла, в чем причина.

— Не волнуйся, ты нравишься Куперу. Уж поверь мне, я в таких вещах разбираюсь. Конечно, он любит флиртовать и всегда ведет себя вежливо, поэтому, как правило, нельзя с уверенностью сказать, нравится ему человек или противен. Но в твоем присутствии его лицо буквально озаряется, я никогда раньше не видела ничего подобного.

Марта не знала, как Люси угадала причину ее беспокойства. Может, мысли о Купере написаны у нее на лбу?

— Не хочет кто-нибудь объяснить, что там у вас происходит? — подозрительно спросила барменша.

— Похоже, Марта всерьез увлеклась моим старым другом.

— Ого! — протянула Эва.

— Никаких «ого». Я рада за них. Думаю, между ними с самого начала возникло взаимное притяжение, — возразила Люси. Однако Эва сжала губы, не желая об этом слышать. Люси сменила тему: — У нас есть и другие важные новости. Мы решили открыть «Клуб настоящих мужчин» на ферме Купера.

— Ну, все! — Эва бросила деньги на стойку. — Если вы когда-нибудь пропустите хоть один понедельник, можете считать, что мои двери для вас закрыты.

Она гордо отошла в другой конец бара.

— Ищешь способ рассказать Адаму о клубе? — поинтересовалась Марта.

— В данный момент я скорее обеспокоена, как не убить человека, не способного закончить свой труд. Он полностью поглощен работой. Нет времени ни на развлечения, ни на меня и уж тем более на домашние обязанности.

— Ну, в конце концов, он все же парень.

— Поэтому может себя так вести?

— Да нет, это просто констатация факта.

— Когда Адам переехал ко мне, то строил из себя терпимого, понимающего парня, который признает равноправие и готов поровну делить домашние обязанности. Именно на это я и рассчитывала.

— Дорогая, когда это за всю историю существования мужчины и женщины ты слышала о действительно справедливом распределении домашних обязанностей? — поинтересовалась Марта.

Люси пожала плечами.

— Мы всегда полагаем, что наш случай является исключением, но это бред. Мужчины устроены иначе, чем мы, — доверительно сообщила Марта.

Люси злорадно подумала, что, когда Купер заболеет и потребует заботы, словно маленький ребенок, Марта не будет так спокойно рассуждать о беспомощности мужчин.

— А тебе никогда не казалось странным, что именно у женщин не хватает времени посмотреть футбол или поиграть в какой-нибудь бездарной группе? Любая из известных мне женщин похожа на львицу. Если она не заботится о детенышах, то крадется по прерии и охотится на газелей. А в это время лев сидит дома и громко рычит, ожидая обеда.

— Люс, ты должна выбирать между мужественностью и привязанностью к домашнему очагу, — возразила Марта. — Я предлагаю предпочесть мужественность, ведь маловероятно, что Адам когда-нибудь станет выполнять свою долю домашней работы. А вот записав его в «Клуб настоящих мужчин», ты по крайней мере, можешь рассчитывать, что он научится приносить добычу.

Люси рассмеялась:

— А ты не считаешь, что нехорошо скрывать от него правду?

— Конечно, нехорошо, но и не совсем ужасно. Мы, католики, превосходно разбираемся в градации грехов. И могу тебе сказать, что этот вряд ли является смертным. Скорее, его можно назвать грехом во спасение. — Марта качнула вино в бокале и обеспокоенно спросила: — Ты точно не сердишься, что я увлеклась Купером?

— Понемногу привыкаю к этой мысли, — ответила Люси. — Что произошло после того, как я оставила вас наедине в музее?

— А Купер тебе не рассказал?

— Конечно, рассказал. Я просто хотела послушать твою версию.

Марту не пришлось долго упрашивать. Ее глаза загорелись при воспоминании о вечере в Гуггенхайме.

— Мы бродили, взявшись за руки, как влюбленные подростки. Но, не поверишь, прощаясь, он даже не предложил зайти ко мне.

«Так я и думала. Купер предпочел бы сначала пригласить Марту на ферму Тэкингтонов».

— По-моему, ты нашла в этом мужчине своего самца-ткача, — вслух произнесла она.

«Я нашла своего ткача», — мысленно повторила Марта и представила себе Купера, стоящего за забором фермы Тэкингтонов. На заднем плане виднелись сараи и силос, коровы и пастбища, а Купер манил ее к себе.

Люси провела большую часть ночи на зыбкой грани между сном и явью, бодрствованием и забытьём. Ей приснился странный воздушный ритуал ухаживания медоносной пчелы. Самец оставлял свои гениталии внутри пчеломатки, калеча себя, но создавая своеобразный пояс верности. Адам тихо похрапывал, Люси никак не могла заснуть. Она была взволнована, и мысли ее скакали с проблемы на проблему, реальную или воображаемую. Проблемы в исследовательской работе чередовались с замыслами вечеринок, спорами с матерью и планированием лекций. А остаток ночи она прикидывала, как сказать Адаму, что его уже внесли в список и теперь волей-неволей придется ехать в «Клуб настоящих мужчин».

Наконец наступило утро, а в полдень Люси сошла с поезда на Сто шестнадцатой улице и направилась к огромному зданию. В разгар бессонной ночи она решила убедить Адама, что он станет наставником, а не учеником на ферме Тэкингтонов. Так будет намного проще. Марта во многом права: это вовсе не означает, что она обманывает доверие любимого. К тому же, по плану Люси, Адам должен запомнить их совместный отдых на всю жизнь: романтичные прогулки, катание на лошадях, занятие любовью под звездами.

Люси шла по огромному лабиринту, так хорошо ей знакомому. Десять этажей кабинетов, лабораторий и библиотек; коридоры, наполненные суетливо копошащимися людьми; механизмы, которые трясутся, двигаются и крутятся, чтобы разделять, выращивать, сортировать содержимое огромных емкостей. Она прошла мимо специального морозильного бака, где обитали сотни образцов тканей и миллионы клеток. Потом на пару секунд задержалась у холодильника, чтобы положить коричневую сумку для ленча, наполненную любимыми деликатесами Адама, рядом с искусственно выводимым белком.

План Люси, позаимствованный у Павлова, заключался в том, чтобы подкреплять каждое упоминание о ферме Тэкингтонов чем-то приятным: теплое молоко прямо из-под коровы — кусочек яблока с сыром бри; сено — немного шампанского; поездка на тракторе — искренний и страстный поцелуй и тому подобное. Она надеялась, что Купер прав, говоря о мужчинах, желающих сделать приятное женщинам. Тогда Адам наверняка захочет сделать ей приятное, не задавая слишком много вопросов. И пикник в офисе, идея о котором пришла ей в голову перед самым рассветом, должен способствовать возникновению этого инстинктивного желания.

Кабинет, обставленный институтской мебелью, выглядел серым и унылым, если не считать висящей над столом старой доски с изображенным на ней огромным графиком. Его два года назад нарисовал голубым мелком Адам в тот самый день, когда впервые признался ей в любви. График иллюстрировал, как их любовь со временем становится крепче и сильнее. Непрерывно восходящая прямая линия. Поверх нее Люси красным маркером нарисовала свою собственную любовную теорию: взметнувшаяся вверх черта, затем пик отношений и долгий, постепенный спад.

— Я докажу, что ты ошибаешься, — пообещал Адам. И в то время она почти поверила, что он сможет это сделать.

Тогда Люси лишь умиляла его забывчивость и неловкость в общении. Она считала, что это доказывает, насколько он талантлив. А теперь ей хотелось, чтобы Адам записывал все дела в ежедневник и обращал больше внимания на события реальной жизни. Как было бы замечательно, начни он вести себя как самец любого другого вида животного мира, кроме человека. Стал гордым, как павлин, сильным, как бык, и трудолюбивым, как муравей. И пусть докажет, что он лучший мужчина и достоин ее любви.

Люси поставила в кружку несколько ромашек, расстелила плед на полу и попыталась настроиться на романтический лад. Но воспоминание об Адаме, который прошлым вечером читал книгу по экономике в полосатых длинных шортах, с нависшим над резинкой животом, и поношенных черных носках, не выходило из головы.

«Почему я выбрала именно Адама? — спросила себя девушка. — Почему не поэта, который так трогательно описывал свои чув ства ко мне? Не миллионера, готового потакать любому моему капризу? Или не кого-то из множества лысеющих мужчин, работающих в поте лица, потому что так нужно?»

Стук в дверь нарушил ход ее мыслей. Это действительно был Адам, который осторожно заглянул в кабинет. Он показался ей таким красивым, что у Люси перехватило дух. И каждый раз она не переставала этому удивляться.

Адаму явно понравилась представшая взору картина: Люси в мягком сером свитере растянулась на диване. На лице ее блуждала многозначительная улыбка. Но внезапно Адам занервничал, испугавшись, что забыл какую-то важную дату.

— По какому поводу праздник?

— Просто так.

Люси встала с дивана, чтобы поцеловать любимого. Когда их губы соприкоснулись, она погладила шею Адама, провела рукой по волосам, и у него мурашки побежали по коже.

— Я подумала, что мы уже целую вечность не устраивали маленький пикник, — проворковала девушка, прижимаясь к любимому в надежде пробудить воспоминания о последнем романтическом событии, случившемся несколько месяцев назад. Тогда они занялись любовью прямо на полу, изо всех сил стараясь не шуметь и не обращая внимания на неудобство. Оба и думать забыли, что по другую сторону двери проходит бурная деятельность: ученые склонились над микроскопами, клетки медленно растут под стерильными колпаками инкубаторов, чашки Петри раскачиваются из стороны в сторону.

Люси извинилась и вышла, чтобы принести еду из холодильника. Вернувшись с коричневой сумкой в руках, она заметила: объятие произвело желаемый эффект и действительно о многом напомнило. Люси протянула Адаму бутылку шампанского, села на плед, положила немного бри на кусочек хлеба и начала кормить любимого. А потом провела пальцами по его волосам, наблюдая, как тот от удовольствия закрыл глаза.

— Милый… — Она осыпала нежными поцелуями его лицо. — Я бы хотела взять небольшой отпуск и поехать на ферму Тэкингтонов в следующем месяце.

Люси поднесла прохладный бокал с шампанским к его губам.

— Конечно, детка! — восторженно отозвался Адам, ожидая следующий кусочек пищи или поцелуя.

««Конечно, детка?» — подумала Люси. — Неужели все так просто?»

Она почувствовала себя Дороти из «Волшебника из страны Оз», которая узнала, что еще в начале пути могла перенестись обратно в Канзас. Зачем же тратить столько лет, давая мужчинам все, что они хотят, и принимая их такими, какие они есть? Видимо, все, кроме нее, понимают, что это бесполезно. Всего можно добиться уговорами, сделками и сексом — Купер пытался убедить ее именно в этом.

— Чудесно, — сказала она, поглаживая плечи Адама. — Мы замечательно проведем время.

— М-м, — согласился тот, все еще охваченный любовной грезой.

— Купер обещал, что мы еще успеем посмотреть, как телятся коровы, — сообщила она. — И Марта привезет несколько клиентов из «Первого свидания», чтобы они смогли немного усовершенствовать приобретенные теоретические навыки.

Глаза Адама широко распахнулись при упоминании о клубе.

— Печально, что на свете существуют мужчины, готовые идти на такое. Они представляют собой жалкое зрелище, — покачал он головой.

Люси бесшумно встала, больно ударившись локтем о край стола.

— Им просто необходимо немного помощи и подсказок. В этом нет ничего постыдного, ведь правда? — Она подошла к доске. — Ты все еще думаешь, что твой график отражает реальное положение вещей, а мой нет?

— Возможно, истина лежит где-то посередине, — сказал Адам. — Наша любовь больше похожа на рынок ценных бумаг. Есть взлеты и падения, оживление и спад, но в общем и целом намечается сильная тенденция к позитивному росту.

Люси улыбнулась. Ей оставалось лишь надеяться, что Адам прав.

Глава 8

Когда ученики и наставники прибыли в аэропорт «Роанок», Купер уже ожидал их в зале выдачи багажа. Он тепло поприветствовал прибывших: поцеловал Люси и Марту, пожал руки новобранцам Саймону Ходжесу, Курту Беккеру, Уолтеру Шерману и Брюсу Кэрроллу и особо выделил Джесси и Адама, подчеркнув их исключительное положение многозначительным взглядом. Купер был в старых голубых джинсах, фланелевой рубашке и поношенной кожаной куртке. Он забросил сумки в кузов пикапа и поторопил всех, чтобы добраться дотемна. Манассас-Вэлли, на которой находилась ферма Тэкингтонов, была расположена на западе между Голубым Хребтом и Аллеганами [18].

Пикап Купера — громадный «додж» с продолговатой кабиной, двумя дверьми и двойными задними колесами — являл собой весьма непривлекательное зрелище: мятый, грязный, с заляпанными стеклами и двумя сиденьями, на которых могли уместиться максимум шесть человек. В группе же их было девять.

Решив сразу перехватить лидерство, Курт возмутился:

— Тут не хватит места для всех нас! — И тотчас же сообщил, что возьмет машину в аренду.

— Не стоит, — возразил Купер, закидывая последние сумки в кузов. — Девушки поедут с моей матерью. Она отправилась по делам и немного запаздывает, но с минуты на минуту должна быть здесь.

Купер указал Люси и Марте на специально обустроенный зал ожидания внутри терминала и взял девушек под локоть. Люси оглянулась и заметила, что Адам удивлен ее внезапным уходом и слегка напуган. Она замедлила шаг, переживая, что не сумела объяснить происходящее. Вернее, у нее не было подходящей возможности. Но Купер не дал Люси подойти к Адаму, быстро увлекая за собой девушек. Марта тоже взглянула через плечо, проверяя, как там ее братец. С ним-то все было в порядке. Джесси прислонился к грузовику, абсолютно не обращая внимания на грязь, что было довольно необычно. Скорее всего, это являлось побочным действием успокаивающих таблеток, благодаря которым Джесси преодолел страх и решился сесть в самолет.

Именно Куперу пришло в голову разделить мужчин и женщин с самого начала. Идея не слишком понравилась Люси, но Купер убедил ее, что это психологически правильный ход.

— Мы не сможем найти общий язык, если они останутся в зоне комфорта. Как они пробудят в себе инстинкты выживания? — еще перед поездкой убеждал он ее по телефону. — Только это может сработать в случае с мужчиной.

Но теперь, когда троица оказалась в зале ожидания, а Адам окончательно пропал из поля зрения, Люси забеспокоилась:

— Адаму не покажется странным, что он едет вместе с участниками, а не с нами?

— Я буду рядом, Люси. И сделаю все, чтобы он поверил в свою роль учителя. Не волнуйся, пожалуйста, — сжал ее локоть Купер. — Если ты действительно хочешь мальчику добра, перестань так сильно опекать его.

Рассердившись, Люси вырвалась из его сильных рук и подбежала к двери, чтобы понаблюдать за мужчинами через стекло. Купер остался с Мартой и решил использовать это временное преимущество.

— Пожалуй, я еще никогда не был так счастлив, — улыбнулся он собеседнице.

Люси наблюдала за добровольцами сквозь стеклянные раздвижные двери, тревожась, не злится ли на нее Адам. Но казалось, с ним все в порядке. По крайней мере, на первый взгляд. Он бодро болтал с Уолтером, который еще в самолете отличился, устроив потасовку с бортпроводником. На редкость противный тип! Люси почувствовала себя мамой, которая присматривает за ребенком на игровой площадке. Заметив, что Уолтер ловко пропускает Адама в грузовик первым, чтобы приберечь для себя место у окна, она почувствовала, как кровь приливает к щекам. Как же Адам доедет? Его иногда укачивает в транспорте. Внезапно у нее мелькнула ужасная мысль: «А что, если любимый станет таким же бабником, как Уолтер? Вдруг тот научит его нехорошим вещам?»

— Все будет хорошо, Люс, — мягко успокоил Купер тоном старшего брата. — И не забывай, больше никакой опеки с твоей стороны. Хватит поддерживать Адама. Он вступает в «Клуб настоящих мужчин». — Купер улыбнулся. — Ну ладно, леди, встретимся на ферме.

Люси и Марта проводили фермера взглядом. Он присоединился к остальным, и все стали готовиться к отъезду. Даже издалека было заметно, как новички нервничают, пытаются произвести впечатление друг на друга и установить, кто тут главный. Курт оживленно говорил по мобильному телефону, поучая подчиненного из Нью-Йорка, как вести себя в случае стратегических атак и беспорядков в его отсутствие. Брюс пытался пристроить кожаный чемодан от Луи Вюиттона между двумя другими сумками, чтобы тот никоим образом не соприкасался с отвратительным грузовиком Купера. Саймон разложил на капоте карту местности и водил по ней пальцем, показывая маршрут, по которому они поедут через Аллеганы, и перечисляя достопримечательности незаинтересованным слушателям. Уолтер отсылал важные сообщения по КПК, хотя вполне мог играть в геймбой или бродить по порносайтам. Попутно он сохранял за собой выбранное место, сидя в грузовике, но свесив ноги наружу.

— Ну что, парни, готовы? — Купер пытался перекричать грохот двигателя своего «дод жа». Рядом с ним расположились Джесси и Курт, а Брюс, Саймон, Адам и Уолтер теснились на заднем сиденье. — Не возражаете, если мы поедем через город?

— О чем он? — прошептал Брюс Саймону. — В мире только четыре настоящих города — Нью-Йорк, Париж, Рим и Лондон. Роанок — всего лишь деревня.

Он пнул масляный инструмент, вывалившийся из-под сиденья, и посмотрел на ботинок, проверяя, не испачкал ли ногу.

— А может, мы по дороге заскочим в «Старбакс»?

Купер проигнорировал вопрос. Он поднял перегородку, отделяющую водителя от пассажиров, и забавлялся, наблюдая за ними в зеркало заднего вида. Смешно было смотреть, как Брюс то и дело прикрывает руками волосы, чтобы прическу не растрепал ветер.

«Похоже, он метросексуал», — подумал Купер.

В кабине Уолтер хвалился передачей про аманитов [19], которую снял для Эн-би-си:

— Если проведешь две недели в деревушке Пенсильвании, орудуя плугом, запряженным несколькими лошадьми, жизнь на любой другой ферме покажется простой и приятной.

— Надеюсь, в твоем случае это действительно так, — улыбнулся Купер. Он вел машину, положив одну руку на руль, а другую, свесив из окна грузовика и выстукивая по двери ритм песенки. Как бы он хотел сыграть ее на гитаре для Марты! «Голубая лаванда, дилли-дилли. Зеленая лаванда. Королю, дилли-дилли, нужна королева». Вскоре они уже ехали по Стейт-рут 311, бегущей среди дубов, кленов и орешника. Сначала путь проходил по равнине, но скоро местность стала холмистой.

— Держитесь! — весело крикнул Купер, нажимая на газ и стремительно обгоняя других водителей. Казалось, он не слишком-то остерегается встречных машин. Каждый раз, переключая коробку передач на вторую или четвертую скорость, Купер задевал Джесси по колену.

Саймон, до сих пор молчавший, откашлялся, подался вперед с заднего сиденья и объявил, что за последние несколько недель много читал о Манассас- Вэлли и подробно изучил ее историю.

— Хочу, чтобы вы знали — я практически стал экспертом во всем, что касается Аппалачских гор. Так что, если у кого-то есть вопросы, можете задавать их, я отвечу.

Купер поморщился.

— Здесь мы говорим «Аппалачи», — поправил он мягко, как добрый и терпеливый учитель.

— Ох, да. Точно. Как я мог забыть! — смутился Саймон, снова откашлявшись и нервно моргнув. — Мне так нравятся местные диалекты. А вот известно ли кому-нибудь, что язык, на котором здесь говорят, уходит корнями в английский елизаветинской эпохи?

Еще несколько покашливаний — и пошло-поехало. Из Саймона непрекращающимся потоком лились рассказы о прелестях южной фразеологии.

— Один из моих самых любимых моментов — это эмфатическое двойное отрицание, заимствованное еще из древнегреческого.

Группа обменялась взглядами, исполненными солидарности. Такая сплоченность обыч но возникает при обнаружении общего врага.

Адама слегка укачало от бесконечно чередующихся холмов и поворотов. К тому же ему наскучили разглагольствования Саймона. Он закрыл глаза и погрузился в спокойный мир уравнений, позволяющий беспрепятственно размышлять о различных величинах. Адам решил первым делом проанализировать рентабельность нового рискованного предприятия Марты. В его распоряжении было слишком мало информации. Он знал лишь, что участники пробного первого выпуска платят приблизительно пятьсот долларов с человека (за авиабилет и еду) и цель программы — помочь мужчинам успешно строить отношения с женщинами. Предположим, это сработает, но прежде следует вычислить, что выгоднее: встречаться с девушкой или ее завоевывать. Он высчитал затраты в период свиданий (наиболее дорогой этап за все время отношений, если взять в расчет обеды в модных ресторанах, такси, цветы и подарки, без которых никак не обойтись) и сравнил их с расходами на постоянные отношения (когда многое обходится почти даром, например видеокассета в прокате или китайская еда на дом). Адам решил выяснить, не лучше ли сократить количество свиданий в поисках своей единственной (допустим, на три женщины). Он углубился в подсчеты и через некоторое время понял: как ни неприятно это признавать, идея Марты не так плоха. Предположим, на трех женщин перед встречей с мисс Совершенство станет меньше. Тогда велика вероятность получить лучшие результаты за скромные вложения. Это в полной мере оправдает огромную плату за учебу, которую Марта планирует брать в будущем.

Марта представляла себе мать Купера добродушной женщиной с круглыми щеками, похожими на спелые яблоки, волосами, небрежно собранными сзади в пучок, пахнущую корицей и коричневым сахаром. Беатрис, припарковавшая рядом с девушками «сааб» с откидным верхом, походила на гончую: худая, в безупречно чистых джинсах и просторном свитере.

— Люси Стоун! — воскликнула она, выходя из машины. — С нашей последней встречи ты стала еще красивее. Просто невероятно!

Она расцеловала воздух возле каждой щеки Люси.

— Не прощу Куперу, что он умудрился упустить такую девушку, как ты.

«Упустить?» — удивленно подумала Марта.

Люси покраснела, не зная, что ответить. Она встречала Беатрис лишь однажды, на празднике в честь выпускного вечера Купера. И если память ей не изменяла, та не скрывала недовольства из-за присутствия Люси на семейном торжестве.

— Рада вас видеть, Беатрис, — отозвалась девушка. — Позвольте представить мою лучшую подругу, Марту Маккенна.

— Итак, значит, ты — Марта. — Беатрис отступила на шаг и оценивающе оглядела девушку. В ее взгляде читалось, что она ожидала увидеть совсем другое. — Но, по-моему, Купер упоминал, что вы работали актрисой.

— И до сих пор работаю, — уточнила Марта, пытаясь объяснить себе бестактное высказывание. Видимо, Беатрис сочла ее недо статочно красивой для представительницы этой профессии. — Как я рада с вами познакомиться!

Она обеими руками сжала правую руку Беатрис. Этот жест должен был выглядеть теплым и дружелюбным, но почему-то произвел жалкое впечатление.

— Конечно, — улыбнулась та в ответ и повернулась к Люси: — Купер все эти годы рассказывал мне о каждом твоем шаге. Не могу дождаться, когда наконец, услышу о твоей блестящей карьере. Должно быть, занимаясь такими важными и интересными вещами, испытываешь удовлетворение и собственную значимость. — Она бросила взгляд на Марту, которая согласно кивнула.

Беатрис открыла багажник, забитый пакетами с продуктами, и положила ноутбук Люси.

— Боюсь, все остальное придется погрузить на заднее сиденье рядом с Мартой.

Адам открыл глаза и увидел, что долина Катоба осталась позади. Они находились в заповеднике Джефферсона и проезжали по трем громадным горным хребтам, отделявшим Западную Виргинию. Дорога то поднималась, то резко шла вниз, петляя и изгибаясь в виде буквы S. Адам взглянул на компас, прикрепленный к приборной панели. Стрелка без конца меняла направление и порой показывала, что они едут на восток, то есть туда, откуда приехали. Через каждые несколько миль машина надолго застревала за громадными и медлительными лесовозами, возвышающимися, словно горы. На каждом были уложены крепко связанные бревна в четыре фута шириной.

— Не хочу даже думать, что произойдет, если развяжется веревка… — Язык Джесси слегка заплетался от успокоительных.

Для пассажира, сидящего в середине, не был предусмотрен ремень, и Джесси качался туда-обратно. Ему не удавалось сидеть ровно, даже ухватившись обеими руками за приборную панель.

— Нам будет намного хуже, чем корове перед «Макдоналдсом», — пошутил Купер и нажал на педаль газа, пытаясь обогнать один из громоздких грузовиков. Мотор «доджа» взревел, и мужчины затаили дыхание. Они молились, чтобы на встречной полосе не оказалось других автомобилей. Иногда водители грузовиков съезжали на обочину, чтобы пропустить легковые машины. Но порой обочины просто не существовало. И водителей зачастую нельзя было назвать вежливыми.

Курт и Уолтер, занимающие два пассажирских сиденья у окна, смотрели на крыши домов, видневшиеся далеко внизу. Обрыв начинался всего в нескольких ярдах от колес пикапа. Иногда их отделяло от бездны лишь узкое алюминиевое ограждение, либо слегка помятое, либо полностью искореженное. Но чаще всего между «доджем» и пропастью не было ничего. Уолтер давно отложил геймбой и вцепился в подлокотники кресла, считая мраморные доски, кресты и венки из цветов вдоль дороги. Они увековечивали те места, где машины сорвались в пропасть, а пассажиры мгновенно перенеслись в мир иной.

По другую сторону дороги поднимались отвесные каменные стены. И везде валялось множество раздавленных животных. Такого не видел никто из путешественников за все поездки в Хэмптон, вместе взятые: олени, сурки, скунсы, опоссумы и какие-то еще неопознанные трупики.

Дорога пестрела предупредительными знаками: «Осторожно — горные обвалы», «Поворот с плохой видимостью», «Олени», «Прохода нет». Но Купер игнорировал их, то и дело увеличивая скорость, срезая дорогу и пересекая двойную желтую линию.

В ясные дни, по его рассказам, с гребня горы открывается вид потрясающей красоты — долины с бегущими ручьями, подернутые серебристой дымкой. Но в тот день было слишком облачно, тучи низко нависали над вершинами, окутывая пикап густым плотным туманом. Машина поднялась на третий, последний пик (его высота над уровнем моря достигала трех тысяч футов), и Купер сообщил им интересный факт. Оказывается, вода здесь меняла направление — текла больше не на восток, к Атлантическому океану, а на запад, к рекам Огайо и Миссисипи, где впадала в Мексиканский залив. Внезапно впереди возник очередной крутой спуск, и пассажиры почувствовали, как земля уходит из-под колес автомобиля. Уши заложило от резкого перепада в несколько тысяч футов всего за пару минут. И они, вылетев прямо из облаков, оказались в долине.

Марта, скрючившись, сидела на заднем сиденье «сааба» между двумя чемоданами и пыталась понять, почему в обществе миниатюрной женщины, уверенно ведущей машину, ее спокойствие и мужество улетучились. Девушки, удовлетворяя любопытство Беатрис, неустанно отвечали на всевозможные вопросы. Они по порядку поведали обо всех событиях, связанных с «Клубом настоящих мужчин», начиная с возникновения идеи в баре «Да Луна» и заканчивая новым этапом проекта на ферме Тэкингтонов.

— Наша цель состоит в том, чтобы сделать избалованных городских парней более мужественными, — объяснила Марта.

— Да, именно. Мы хотим помочь им открыть в себе мужскую сущность, — добавила Люси.

— Должна признаться, когда Купер рассказал мне об этой затее, я решила — сын скорее всего что-то не так понял, — засмеялась Беатрис. — В мое время женщины старались, чтобы их мужланы стали более мягкими и послушными. Неужели теперь все наоборот? Я пришла к выводу, что мужчин привезли сюда по одной-единственной причине — привить им утонченность и другие схожие качества. Я решила, что вы придумали способ обучить добровольцев истинно южному благородству.

Люси могла лишь догадываться, какой абсурдной казалась эта идея женщине, подобной Беатрис. Она многие годы провела рядом с приспособленными к жизни мужчинами, которые умели и охотиться, и работать на ферме, и все делать своими руками.

— Скоро вы увидите, что мы задумали, — пообещала она. — Дело не в том, что мне не нравится Курт или Уолтер, они замечательные, чудесные люди. Просто в кризисной ситуации на них нельзя положиться.

— Да, — подала Марта голос с заднего сиденья, — никто из этих мужчин не способен победить дракона.

— Что? — удивленно переспросила Беатрис.

Марта повторила шутку, но Беатрис даже не улыбнулась и лишь сухо ответила:

— Именно это я и услышала. Но все равно не понимаю, о чем ты.

Люси, меняя тему, стала увлеченно перечислять занятия в клубе на неделю вперед.

— Если все идет по плану, первый тренинг уже должен был начаться, — сказала она, посмотрев на часы.

— Уроки вождения, или что делать в случае неполадки, — пояснила Марта. — Занятие первое: меняем спущенную шину.

Люси улыбнулась, представив Адама с перепачканными маслом руками.

— По нашему плану Купер отвечает за необходимые навыки настоящего мачо, к сожалению, не пользующиеся популярностью у современных мужчин, — например, заготовка дров, починка двигателя, работа на ферме, охота и так далее. Наша же обязанность — научить их тонкому искусству мужественности: то есть поведению с женщинами.

— А все эти мужчины знают, зачем их сюда привезли? — недоверчиво поинтересовалась Беатрис.

Люси оглянулась на Марту.

— Ну, вообще-то не все, — смутилась она. — Мой парень и брат Марты считают, что приехали поддержать нас.

— В этом нет ничего плохого, — заверила Беатрис. — Мой девиз: выдавать мужчинам лишь необходимую информацию. По-моему, такой подход вполне можно считать философским.

Но вместо облегчения Люси ощутила беспокойство.

— А как было бы чудесно закатить вечеринку в конце недели и отпраздновать достижения наших подопечных! — размечталась Марта.

— И пригласить побольше южных красоток, чтобы участники на практике применили свои теоретические знания, — добавила Люси.

— Потрясающая идея! Что, если устроить танцы? — предложила Беатрис.

— Еще лучше! — поддержала Марта.

— Старый амбар — замечательное место, и Джолин могла бы нам помочь.

— Джолин? — подозрительно переспросила Марта.

— Ну да, Джолин. Она просто прелесть и такая талантливая! — сказала Беатрис. — Близкая подруга Купера, вместе с ним ходит в церковь.

Марта с трудом сглотнула комок в горле.

В городке под названием Нью-Пенниал Купер объявил, что ему нужно справить нужду, и припарковал грузовик у дороги, рядом с колониальными развалинами времен Джефферсона. Он выпрыгнул из машины и, пока пассажиры не успели открыть дверь, украдкой бросил что-то под заднее колесо со стороны водителя, а потом облегчился в соседнюю канаву.

— Если немного проехать по дороге, можно увидеть величественную статую, олицетворяющую падение Конфедерации. Отцы города воздвигли ее сто лет назад, полагая, что поселение раскинется далеко на север. Но этого не произошло, и бедный памятник остался стоять именно здесь. Жалкое, одинокое сооружение, вокруг которого только лошади пасутся.

Мужчины с улыбкой переглянулись. Сложно не любить такого приветливого парня, как Купер, даже будучи заранее настроенным против него. Они явно чувствовали себя намного спокойнее и непринужденнее, чем в начале поездки.

Саймон, как обычно, откашлялся, привлекая всеобщее внимание, и начал читать импровизированную лекцию о Гражданской войне:

— Возможно, не все знают, что в тысяча восемьсот шестьдесят втором году Линкольн подписал билль и создал штат Западная Виргиния, чтобы его жители поддержали Союз.

Купер включил мотор и осторожно проехал по подброшенному предмету. В тот же миг раздался звук сдувающейся шины.

— Ну что, ребята, похоже, мы остались без колеса. — Купер съехал на обочину и подождал, пока все вылезут наружу.

Курт указал на гвозди, торчащие из шины:

— А что, черт возьми, это такое?

— А это, мой друг, называется «ежик», — объяснил Купер. — Он сделан из гвоздей, соединенных вместе таким образом, чтобы один из них всегда торчал острием вверх. Довольно коварная вещь, верно? Шахтеры использовали такие штуковины в спорах с профсоюзами, чтобы вывести из строя шины рабочих машин и волоков для угля. Но сейчас, видимо, дети решили пошалить.

— Раз уж мы упомянули о спорах с профсоюзами… Было бы чудесно поговорить с кем- то из местных и расспросить их насчет сты чек в двадцатые и тридцатые годы, — отозвался Саймон. — Думаю, здесь есть места, где я мог бы…

— Прежде всего о деле, — прервал его Купер. — Нам еще нужно починить шину.

— Джентльмены, похоже, я знаю, как нам помочь, — объявил Уолтер, выхватив мобильный телефон и «Палм пайлот» [20] — Фирма «Трипл-А» гарантирует предоставление услуг меньше чем за полчаса. Конечно же, только для особо важных клиентов. — Его поза свидетельствовала, что он-то уж точно является таким клиентом. Уолтер поставил ноги на ширину плеч и поочередно нажимал на кнопки всех имеющихся у него приборов.

Мужчины облегченно вздохнули.

Тем временем Уолтер, с ужасом глядя на телефон, отмахнулся от Купера, который пытался привлечь его внимание, и продолжал давить на кнопки.

— Слушай, дружище! — снова позвал его Купер, жестом показывая на окружающие машину горы. — Ты вряд ли сможешь поймать сигнал в этой местности.

Уолтер захлопнул «раскладушку».

— Не переживай так, — утешил Купер. — Здесь все равно не найдешь ни единой станции техобслуживания. Но есть и хорошие новости — телефон будет работать на ферме.

После этих слов пассажиры слегка расслабились. И только Курт возмутился:

— Какого черта?! Что нам теперь делать? — От ярости на лбу у него вздулась вена.

— Господи, да это же всего лишь шина! — воскликнул Купер, искренне удивляясь беспомощности взрослых мужчин. Ему было всего тринадцатъ, когда он в первый раз самостоятельно поменял шину, и даже тогда это не потребовало особых усилий. Впрочем, как и первая дойка коров. Он знал, что делать, потому что много лет наблюдал за отцом. Неужели эти городские парни сироты? А может, в городе никогда не требовалось хоть что-то делать своими руками? — В этой местности проколы шин просто неизбежны, — вернулся Купер к насущной проблеме. — И поверьте, такое происшествие — вполне обычное дело. Черт, у нас же есть все необходимое, чтобы решить проблему! А даже если бы вообще ничего не было, нас же, в конце концов, семеро! Если потребуется, дотащим пикап на себе. — Купер опустился на колени прямо в грязь, осмотрел машину и оценил ущерб.

Брюс с изумлением наблюдал, как на коленях Купера расплываются пятна. Именно на тех классических «Ливайсах», которые он безуспешно искал уже больше года.

— Где ты откопал эти джинсы?! — воскликнул он, восхищенный необычной строчкой. — Я искал такие во всех магазинах Манхэттена.

— Они принадлежали моему отцу, Брюс, — спокойно произнес Купер. — А теперь давайте займемся делом. Вам пора узнать, как меняют шину. Адам, не передашь мне манометр? Он лежит в багажнике.

Открыв багажник, Адам первым делом наткнулся на ружье.

— Ух, ты! — Мужчина взял оружие в руки. — Что оно тут делает? Заряжено?

— Естественно, — отозвался Купер. — Вряд ли кто-то станет держать такое из одних лишь эстетических соображений. Пожалуйста, положи его и возьми лучше манометр.

Адам выполнил просьбу.

— Ну и зачем оно тебе?

— В принципе в нем нет особой необходимости. Просто многие в наших краях носят ружья. С их помощью можно избежать беды. Может, получится немного пострелять на ферме в конце недели. Или, еще лучше, возьму вас с собой в тир.

Попутчики были несколько шокированы находкой, но при упоминании о стрельбе на их лицах появилось заинтересованное выражение. Видимо, он попал в точку, затронув исконно мужское желание рушить и уничтожать.

— Итак, когда в последний раз кто-либо из вас менял шину? — обратился к мужчинам Купер.

Ответом ему было молчание.

Он просто не мог в это поверить! Придется отдать Марте десять баксов. Неужели это возможно? Шесть великовозрастных мужчин никогда не меняли шину!

— Хотите сказать, никому из вас не приходилось этого делать? — взглянул он на Адама и Брюса, которые оказались рядом. — А как вы поступите, если девушка позвонит и скажет, что спустилась шина?

— Посоветую поймать машину, — отозвался Брюс.

— В этих краях мы заботимся о наших женщинах и относимся к этому крайне серьезно, — нахмурился Купер.

— Это всего лишь шутка, — принялся оправдываться Брюс. — Я имел в виду, что в Нью-Йорке никто давно сам не чинит машину.

— А в наших краях, — заступился за Брюса Адам, — мы наживем гораздо больше не приятностей, отзываясь о «наших женщинах» как о своей собственности.

Куперу понравилось, что Адам осмелился дать ему отпор. Прийти на помощь Брюсу было благородным поступком. Возможно, Купер действительно недооценил приятеля Люси.

— Полагаю, вряд ли стоит просить о помощи кого-нибудь из этих ребят, — добавил Джесси, заметив, что водители грузовиков, проезжавших мимо, подозрительно угрюмы. Во многих машинах через задние стекла можно было увидеть ружья.

— В этом ты прав, — согласился Купер, решив, что даже беспочвенный страх может послужить отличной мотивацией. Должны же эти мужчины научиться сегодня хоть чему-то. — Показать, как это делается?

Добровольцы, окружив Купера, внимательно смотрели, ловя каждое его слово.

— Перво-наперво берем монтировку, — начал тот. — Ее, между прочим, можно использовать и как оружие. Конечно, в крайнем случае, в целях самозащиты.

Он взвесил предмет на ладони, чтобы продемонстрировать, насколько тот тяжелый.

— Затем ослабляем гайки на вышедшем из строя колесе. Знаете, многие ребята сначала решат приподнять машину, но будьте осторожны, — предостерег Купер. — Если колесо станет вращаться, не будет силы сцепления. Поэтому лучше оставьте его на земле и воспользуйтесь рычагом.

Вокруг раздались удивленные «аха» и «хм-м».

— Кто-нибудь хочет испытать свои силы и отвинтить гайки?

Вызвался Курт, но решил не следовать совету Купера, а использовать в качестве рычага массу тела и ноги. Поэтому, кряхтя от напряжения, задействовал накачанные в спортзале мускулы.

— Хорошая работа, — одобрил Купер, хлопнув Курта по спине. Человек, ищущий собственный способ решения проблемы, достоин уважения. Потом высыпал Джесси на ладонь несколько гаек и попросил ни в коем случае не потерять их.

Купер дал поручение каждому, и вскоре все были вовлечены в процесс починки и работали в команде: Уолтер возился с домкратом, Брюс проверял, хорошо ли накачаны остальные шины, Адам залез под грузовик, чтобы достать запаску. Купер подсказал, что та находится сразу за задним дифференциалом (надеясь, что, найдя запасную шину, Адам поймет, как выглядит задний дифференциал).

Купер научил подопечных находить самое подходящее место для домкрата на раме. Используя гаечный ключ в качестве опоры, Уолтер с помощью домкрата поднимал грузовик, пока шина, наконец, не оторвалась от земли. Конечно же, он не смог сдержаться и громко пыхтел, словно избалованный мальчишка, показывая, как ему тяжело. Купер сначала хотел упрекнуть его за ребячество, но решил, что лучше не стоит. За манеры отвечают Люси и Марта, а ему нужно сосредоточиться на работе, то есть обучить добровольцев всем полезным умениям настоящих мужчин.

— Запомните: запасная шина более объемна, чем спущенная, поэтому удостоверьтесь, что грузовик приподнялся на достаточную высоту.

Попутчики включились в процесс и внимательно слушали, испытывая приятное волнение, ведь Купер раскрывал им секреты, на постижение которых понадобились бы многие годы.

Купер быстрым движением стащил спустившуюся шину и поместил на ступицу запасную.

— Вам придется рукой затянуть зажимную гайку в виде пятиконечной звезды, чтобы шина держалась, — объяснил он, — а затем воспользуйтесь баллонным ключом, чтобы завершить работу.

Как только гайки были закручены, он попросил Джесси снова вставить баллонный ключ в домкрат и повернул его на четверть оборота. Машина опустилась вниз.

— Круто, — прошептал Джесси.

— Теперь, когда пикап стоит на всех четырех колесах, нужно последний раз завинтить гайки, — проинструктировал Купер.

В этот самый момент Марта, Люси и Беатрис как раз проезжали мимо. Увидев мужчин, оказавшихся в бедственном положении, они замедлили ход и остановились в двадцати футах от машины Купера.

— Как дела? Все в порядке? — прокричала Марта, высунувшись из окна.

Рука Джесси все еще лежала на домкрате.

— Полный порядок, — улыбнулся он. «Ничего особенного, пустяки», — было написано на его лице. — Просто меняем шину.

Купер улыбнулся: — Мы поедем за вами. Адам помахал Люси рукой:

— Увидимся на ферме.

— О'кей-хоккей, — сказала Люси. — Обед будет на столе.

Беатрис набрала скорость, Люси закрыла окно, и они с Мартой покатились со смеху — «Клуб настоящих мужчин» можно было считать открытым!

Грязная работа осталась позади. Брюс распечатал несколько пакетиков с гигиеническими влажными салфетками, которые припрятал в своем рюкзаке.

— Будь всегда наготове — вот мой девиз, — сказал он, предлагая пару штук новым друзьям.

— Шаг вперед, два шага назад, — пробормотал Купер, вытирая руки о грязную тряпку, которую всегда держал под сиденьем.

На зеленый свет машина въехала в Неолу, главный город Манассас-Вэлли, и Купер снизил скорость, проезжая по главной улице, обрамленной двухсотлетними деревьями. Пикап миновал Окружной суд, построенный в 1837 году, старую почту и парикмахерскую, куда Купер ходил стричься, сколько себя помнил. Солнце село за холмы и уже почти стемнело, когда они увидели озеро, где Купер катался на коньках еще ребенком. На другой стороне находилось кладбище времен Конфедерации, а за ним — Тэкингтон-драйв, длинная грязная дорога, ведущая к ферме в восемьсот акров.

В темноте смутно виднелись очертания огромного коровника, который Купер называл доильным залом, ангаров и сараев, расшатанного заборчика, окружавшего участок, силосных ям, коров в стойлах и стогов сена. Но Купер знал ферму как свои пять пальцев. И сразу увидел то, чего не заметили остальные: предупреждение на арест имущества, прикрепленное к забору. Хотя из банка присылали множество писем, фермер был уверен, что никаких действий не будет предпринято по меньшей мере в течение месяца. Впереди еще уйма времени, чтобы все уладить, полагал он. Сердце Купера бешено забилось: что, если предупреждение попалось на глаза матери? Надо будет сорвать бумажку, как только гости уснут.

И вот они уже на ферме. Два золотистых ретривера выбежали навстречу и радостно встретили прибывших. Собак звали Тор и Тэп. Купер рассказал, что на ферме всегда было два золотистых ретривера по имени Тор и Тэп. Начало этой традиции положили еще отец и дед, а он продолжал ее, не задавая лишних вопросов.

— Сторожа из них, конечно, никудышные, — добродушно успокоил Купер, когда мужчины испуганно схватились за сумки, — зато друзья самые преданные.

Люси, Марта и Беатрис вышли на крыльцо. Освещенные светом из кухни, они были похожи на трех ангелов с нимбами. Из открытой двери доносились аппетитные запахи печеного картофеля и цыплят.

Беатрис по очереди пожала руку каждому из прибывших.

— Очень рада с вами познакомиться, — говорила она с немного нарочито преувеличенным южным диалектом. Когда Купер оказался рядом с матерью, она шутливо побранила его за недостаток гостеприимства: — Купер Тэкингтон, что за прием для наших гостей ты устроил? — И ласково улыбнулась, похлопав его по груди.

— Думаешь, этим привлекательным молодым людям больше нечего делать, как помогать тебе сменить шину?

Глава 9

Сложно было представить себе что-то более далекое от ежедневной рутины в Нью-Йорке, чем жизнь на ферме Тэкингтонов. В городе активная деятельность начиналась в восемь утра и заканчивалась строго в полночь. Распорядок же дня был практически одинаковым, лишь слегка варьируясь: несколько раз выключаем сигнал будильника, просыпаемся под любимую радиопередачу и наслаждаемся утренними ритуалами: душ, латте, свежие газеты. При желании можно пойти в спортзал или сразу на работу, где нью-йоркские мужчины проводили по десять — двенадцать часов. Вечером они встречались с друзьями или коллегами в приятных ресторанчиках. А если была подходящая партия, ходили на свидания.

Порой же просто оставались дома, заказывали китайскую еду и смотрели многочисленные шоу по телевизору.

На ферме Тэкингтонов все было абсолютно по-другому. Здесь, с помощью звонкоголосого петуха по кличке Паваротти, Куперу удавалось будить мужчин в пять утра. Он поил их растворимым кофе «Фолджерс», сажал в пикап и вез в доильный зал, расположенный в миле от дома. Там, обескураженные и не успевшие принять душ, они стояли на резиновых ковриках, расстеленных в проходе между двумя возвышающимися платформами. На эти платформы в течение полутора часов непрерывным потоком выводили по двадцать четыре коровы, каждая из которых весила не менее четырехсот фунтов.

Шестеро добровольцев, сидя в центральном проходе на одинаковом расстоянии друг от друга, доили сразу четырех коров, по две с каждой стороны. Купер не уставал повторять, как повезло им работать в помещении, оборудованном по последнему слову технику. Вымя коров находилось на уровне пояса, и поэтому почти не приходилось нагибаться. Мужчины сонно и раздраженно смотрели на Купера, недоумевая, как их удалось втянуть в подобную авантюру.

— С такой работой спокойно справляются два батрака, — заявил Купер. — Поэтому вы должны щелкать ее как орешки.

В знак солидарности Люси и Марта просыпались в то же возмутительно раннее время и наблюдали за дойкой с крыльца, где Купер выставил две допотопные скамьи. Это был удобный обзорный пункт, и девушки широко раскрытыми глазами наблюдали за маршем коров, у которых было столько молока, что, казалось, огромное вымя вот-вот лопнет.

Коровы нервничали в присутствии незнакомых мужчин, и Купер изо всех сил старался успокоить животных. Тихим, мягким голосом он рассказывал членам клуба о том, как следует обращаться с домашним скотом и оборудованием, время от времени прерываясь, чтобы утихомирить очередную корову, испугавшуюся новичков, или загнать ее обратно в стойло.

— Главное для нас — не отстать от плана. Не забывайте, норма составляет семьдесят пять тысяч фунтов молока в день, — предупредил он добровольцев. — А для этого нужно правильно установить оборудование и поддерживать спокойную обстановку. И помните: самое важное правило в доильном зале — ни в коем случае ни прикасаться руками к коровам. Никакого прямого контакта.

— И почему же? — поинтересовался Адам.

— Это негигиенично, а Министерство сельского хозяйства не допускает вредных веществ и примесей в нашем молоке, — строго пояснил Купер. Потом взглянул на Люси и Марту и продолжил, пряча улыбку: — Да, представьте себе, они присылают инспекторов — слащавых и хитрых маленьких человечков в очках с толстыми стеклами и практически без подбородков. А мы их убиваем и съедаем на обед.

Все засмеялись над его шуткой. Но когда фермер начал демонстрировать, как правильно доить корову, добровольцы замерли, жадно впитывая новую информацию. Купер сначала опускал каждый сосок в емкость с дезинфицирующим средством, вытирал специальной тряпочкой и подсоединял особый прибор, так называемый коллектор, к которому прикреплялись четыре отсоса. Они перекачивали молоко в отдельные мерные емкости, каждая объемом в шесть галлонов, с красными метками на стенках.

— Жаль, что я оказалась свидетельницей того, как Купер это делает, — прошептала Марта Люси.

Неудивительно, что Курт справился первым и решил совершить обход, подобно инструктору по строевой подготовке, собирающему войска. Он остановился рядом с Брюсом, не решавшимся подступиться к коллектору.

— Слушай, это же не бомба, — терпеливо объяснял Курт. — Ты нас всех задерживаешь, дружок. Помни, в команде не существует слова «я».

— Зато есть слово «мне», — парировал Брюс, гордый тем, что лучше всех одет в группе — в рабочем костюме от Кахартта и ботинках от Л.Л. Бина.

Джесси, разнервничавшийся от всеобщего внимания, засунул указательный палец в один из отсосов коллектора, что вызвало ехидное хихиканье Уолтера. Но Купер мгновенно выключил машину и ловко извлек из нее застрявший перст.

Саймон вел себя непривычно тихо. Марта решила, что он либо догадался, что не слишком популярен, либо же, как и она, просто не любит рано вставать. Адам же спокойно работал, искусно управляясь с коллектором и негромко насвистывая, чтобы коровы не нервничали.

Люси размышляла, какими примитивными кажутся коровы на фоне высокотехнологичных систем для измерения, транспортировки и охлаждения продукции. Но потом она вспомнила о чудесном продукте, получающемся в итоге: молоке — белом, пастеризованном, необходимом детям.

Марта поинтересовалась, не будет ли стаду приятнее слушать мелодию в стиле кантри вместо классической музыки, доносившейся из комнатки Купера.

— Все дело в расслабляющем эффекте, — поведал фермер, придвинув третью скамеечку. — Чем спокойнее звуки, тем больше получаем молока. Верите или нет, но у коров на молочной ферме довольно приятная жизнь.

Марта скептически взглянула на него. Насильное размножение и молокоотсос — это приятно? Трудно поверить. В меню японского ресторана указано, что скот для получения мяса кобе [21] хорошо кормят, отпаивают пивом и ежедневно делают массаж. В общем, балуют по полной программе. Во всяком случае, будь она коровой, то выбрала бы именно такое обращение.

Когда последний коллектор был откреплен и все коровы, наконец, освободились, четырехногих леди, избавившихся от избытка молока, провели к выходу через весь доильный зал. Выглядели они намного спокойнее и умиротвореннее, чем до дойки. Почти сразу же шеренгой зашли новые. Буренки бешено вращали карими глазами, а вымя их едва не лопалось.

— А почему некоторые коровы дают намного больше молока, чем другие? — спросила Люси, глядя на неравномерно заполненные емкости.

— Если бы у меня был ответ на этот вопрос, я бы давно стал состоятельным человеком, — ответил Купер и объяснил, что на надой влияют различные факторы, включая возраст животного, здоровье и способность к образованию молока.

— Мне очень нравится, что все это, — повела рукой Люси, — называется доильный зал. Звучит так гордо, будто молодая коровка может усесться здесь с холодной шипучкой из корнеплодов и терпеливо ожидать визита быков-джентльменов.

Марта с интересом обозревала новую партию коров, их влажные носы, грязные копыта и испачканные бока.

— Эй, леди, — шутливо сказала она, — как насчет того, чтобы уделить немного внимания внешности и гигиене? Ведь не узнаешь, когда мимо пройдет привлекательный бык, который станет вашей судьбой.

Очарованный этой милой болтовней, Купер рассмеялся:

— Боюсь, что наиболее похожее на быка существо, которое увидят наши леди, — это я.

— А как же Пинкни? — спросила Люси. Они пошли к дому мимо большой площадки для выгула скота рядом с доильным залом. — Я думала, этот бык-производитель призван осчастливить всех тэкингтонских коров.

— Я считаю, что намного выгоднее и надежнее осеменять коров искусственным способом, — пояснил Купер. — А посему наш старый добрый Пинкни оказывает услуги только телкам.

— Оказывает услуги? — переглянулись девушки.

— А в чем разница между телкой и коровой? — поинтересовалась Марта.

Глаза Купера сверкнули.

— Телка не дает молока. Она не становится коровой, пока не будет дойной.

— Как это?

— Пока у нее не появится теленок, — терпеливо объяснил Купер.

— Думаю, этот эвфемизм придумал именно мужчина, — сказала Люси, осознав, что в коровьем мире они с Мартой все еще являются парочкой телок.

— Есть телки, которые никогда не станут коровами, — подхватила Марта, будто бы читая ее мысли.

Каждое утро к восьми часам группа возвращалась к дому Купера, где витал аромат свежеиспеченного хлеба, шипел на сковороде бекон и Беатрис (в фартуке черно-белой расцветки, имитирующей окрас коровы) суетилась на кухне. Огромные куски масла с подтаявшими от жары краями лежали на столе рядом с печью.

В первый день, когда Беатрис протянула Брюсу тарелку, до краев наполненную омлетом, домашней ветчиной, нарезанной ломтями, жареным картофелем и тостом с маслом, тот подскочил от ужаса.

— Не обижайся, Беатрис, — сказал он, уставившись на свою порцию, — но здесь больше калорий, чем я потребляю за неделю. Разве у вас нет мюсли или обезжиренного творога?

«Слава Богу!» — подумала Марта, радуясь, что кто- то первым упомянул об этом. И почему она не догадалась привезти с собой обезжиренный йогурт?

Несмотря на предостережение девушек в машине, Беатрис была шокирована. Какой мужчина откажется от правильного завтрака? Но она за долю секунды выбрала нужную тактику. В конце концов, все южные женщины знают, что вежливость — их главный козырь. Беатрис вкрадчиво заговорила с нарочитым акцентом:

— Надеюсь, вы не откажетесь от домашней еды, которую я приготовила своими руками? — Она склонила голову набок и одарила его взглядом, одновременно печальным и обольстительным. — К тому же вы должны знать, что женщины предпочитают больших мужчин.

Уолтер вскинул голову на это заявление и похлопал свой рыхлый живот, как будто, отращивая его, думал об удовольствии женщин.

«Она сказала «больших», а не «рыхлых»», — подумала Люси, вспомнив о надписи на кабинке в дамской комнате «Ла Луна»: «Женщины не займут равного положения с мужчинами, пока не пройдут по улице с лысиной и пивным животиком, не сомневаясь при этом, что прекрасно выглядят».

— Чем вы больше, тем защищеннее мы чувствуем себя в ваших объятиях, — ворковала Беатрис.

Марта оглянулась, чтобы посмотреть, не шокирована ли Люси флиртом Беатрис. Но та ничего не заметила, обдумывая замечание о больших мужчинах и вспоминая, как первый раз раздевалась в присутствии Адама, охваченная ужасом, что ее бедра шире, чем его. В то время она сомневалась, что когда-нибудь почувствует себя уверенно, встречаясь с человеком, которой весит всего на десять фунтов [22] больше. Теперь же, рассматривая тонкие пальцы Адама, Люси протянула ему тарелку с самой огромной порцией бекона.

— Милый, ешь на здоровье, — сказала она ему.

— Даю слово, что с помощью моего сына вы рас трясете этот завтрак еще до обеда, — пообещала Беатрис, взъерошив волосы Брюса.

— Ну, если вы в этом уверены… — откликнулся тот, пытаясь пригладить шевелюру.

Марта, оценив количество калорий, жиров и углеводов в его тарелке, решила, что такому простофиле было бы проще продать пилюлю, которая превратила бы его в идеального мужчину.

— А как вам удается оставаться такой изящной при столь обильной еде? — удивился Брюс.

Беатрис дотронулась до талии, довольная, что мужчина оценил ее фигуру.

— Живя за городом, приходится потрудиться, чтобы заработать себе пропитание, и этих усилий вполне достаточно. Здесь люди не сидят весь день за письменным столом, — сказала она, перенося сковородки из духовки в раковину. — Я много работаю в огороде и развожу цыплят. А когда есть возможность, не отказываю себе в удовольствии потанцевать.

Марта прищурилась. Она нашла более правдоподобное объяснение стройности Беатрис. Быстро подсчитав тарелки, девушка обнаружила, что их на одну меньше, чем должно быть.

— А вы не будете завтракать с нами? — невинно поинтересовалась она, подумав: «Не заставляйте меня обнародовать ваш запас средств для похудения».

— Как нехорошо с твоей стороны привлекать ко мне внимание, — улыбнулась Беатрис и извиняющимся взглядом окинула собравшихся мужчин. — Стыдно признаться, но я так проголодалась, готовя вам завтрак, что просто не смогла удержаться.

— Вам вовсе не нужно ждать нас, — заверил ее Курт.

— Конечно, нет, — согласился Адам. — Вы просто замечательная хозяйка.

— Самая лучшая, — заверил Джесси, удивившись бестактности сестры.

«Браво, Беатрис, хорошо сыграно», — подумала Марта, изумившись горячности, с которой мужчины бросились на защиту хозяйки.

Та окинула Марту высокомерным взглядом и продолжила разговор с Брюсом:

— Может быть, вы сочтете меня старомодной. Но, полагаю, лучше знать, откуда берется то, что мы едим, — уверенно заявила она. — Посмотрите на тарелку: яйца от моих курочек, окорок с фермы, расположенной неподалеку, хлеб каждый день пекут соседи и обменивают на наше масло. А теперь скажите мне, где готовят мюсли?

«А теперь скажи, где сделан сок, который мы сейчас пьем?» — мысленно передразнила ее Марта, поднимая коробку с надписью «Тропикана» над головой Беатрис.

Люси нахмурилась и сердито посмотрела на нее.

«Немедленно прекрати!» — говорил ее взгляд.

Весна — крайне напряженный период на ферме. Каждый день приходится переделывать уйму крупных и мелких дел и поддерживать установленный порядок. Коров нужно подоить, покормить; землю вспахать, удобрить и засеять; забор залатать, оборудование починить. Поэтому распорядок дня обучаемых на ферме Тэкингтонов был расписан по часам и никогда не менялся. Утренняя дойка начиналась с рассветом и продолжалась до завтрака. После этого проводилось занятие по одной из дисциплин (плотницкое дело, изучение устройства автомобиля или земледелие — профилирующие предметы в «Клубе настоящих мужчин»). Затем следовал перерыв на обед, отдых, чтобы набраться сил. и вечерняя дойка. После дойки рабочий день официально заканчивался, но начинались дополнительные мероприятия, заранее организованные Купером. Марта и Люси проводили тренинги, состоявшие из уроков по этикету, правилам общения и отношению к женщине. А поздним вечером, перед сном, членам клуба показывали фильмы, главные герои которых были сильны духом и романтичны.

В общем и целом изнурительная работа от заката до рассвета лишь отчасти была тренингом, заранее спланированным Купером. Изначально он вовсе не намеревался так активно задействовать мужчин, но раньше он и не осознавал, в каком бедственном положении находится ферма Тэкингтонов. Уведомление об аресте имущества стало первым тревожным сигналом. Купер прекрасно понимал, что должен воспользоваться присутствием шести здоровых мужчин, которые пока что полностью находятся в его распоряжении. Это было единственной возможностью привести ферму в надлежащий вид, прежде чем придется пустить с молотка землю, технику или скот.

На первый день было назначено занятие по плотничному делу, и Купер дал подопечным трудное задание: заменить часть деревянного забора, начинающегося перед домом и огибающего подъездную дорогу. Забор был поставлен еще его отцом сорок лет назад и уже давно нуждался в починке. Купер установил новые столбы чуть дальше прежних и показал, как правильно соединять доски.

— Видите, — указал он на старый полуразрушенный забор, — существуют три горизонтальных доски — верхняя, средняя и нижняя, — каждая из которых достигает двадцати одного фута в длину. Столбы расположены в семи футах друг от друга. То есть каждая доска пересекает три столба. Секрет хорошего забора заключается в следующем. Нужно устанавливать доски ступенчатым способом, чтобы две из них ни в коем случае не начинались на одной и той же опоре. Смотрите внимательно! — Он приложил к доске гвоздь и легонько стукнул по нему молотком, чтобы закрепить, а потом забил его двумя хорошо рассчитанными мощными ударами. — Нужно попасть точно по шляпке.

Курт подбросил молоток в воздух и на лету поймал его.

— Ничего сложного! — сказал он, схватив доску и приступая к работе.

Купер ухмыльнулся. Починку забора вряд ли можно было назвать легким делом. Сам он занимался такой работой уже многие годы (плечи, как у мультяшного моряка Папая, свидетельствовали о затраченных физических усилиях). Как ни странно, Купер терпеть не мог это занятие. Остальные взялись за дело более осторожно, прислушиваясь к рекомендациям эксперта.

Девушки сидели на пеньках неподалеку, наблюдая за работой со стороны. Марту позабавило, как Курт стремился во что бы то ни стало закончить первым, а Брюс согнул все гвозди. Люси не переставала волноваться, что у Адама может прихватить спину. Уолтер с важным видом расхаживал перед девушками, предпочитая говорить, а не действовать. Он пафосно рассуждал об обширном опыте, который приобрел на ферме аманитов.

— Там нет ни плуга, ни техники. Только это! — Он гордо похлопал дряблые бицепсы.

Люси и Марта вежливо улыбнулись, что побудило Уолтера к дальнейшим рассуждениям. Он положил обе руки поверх старого забора, решив перелезть на другую сторону, чтобы поведать очередную придуманную историю.

Люси вскочила, пытаясь остановить Уолтера. Купер же только что всех предупредил: под верхней планкой проходит электрическая проволока. Но было уже слишком поздно. Практически преодолев препятствие, Уолтер получил мощный заряд электричества, способный свалить быка весом в двести фунтов. Взвыв от боли, несчастный рухнул на землю. Курт отвлекся на шум и ударил по пальцу молотком. Итак, двое работников выведены из строя.

Марта в ужасе закрыла глаза.

— Напомни мне, как часто им приходится строить заборы в городе, — обратилась она к Люси, обеспокоенная целостью и сохранностью обучаемых.

— Все в порядке, — спокойно ответила Люси, оценивая нанесенный вред.

Купер помог Уолтеру подняться, и они весело обсуждали боль при шоке, будто она являлась таким же важным обрядом посвящения в мужчины, как и первая драка. Курт также чувствовал себя великолепно, хотя не преминул громко выразить свое недовольство.

Марта все еще не могла заставить себя открыть глаза.

— Послушай, — напомнила ей подруга, — ты же хотела увезти их подальше от бесконечной интеллектуальной работы в Нью-Йорке и научить использовать физические возможности.

— Верно, ты права, — подтвердила Марта, наконец посмотрев в их сторону. — Постройка заборов намного полезнее, чем, скажем, подсчет цифр.

— Похоже, наша помощь не помешает. Внесем свой вклад в общее дело?

— Хорошая идея! — поднялась Марта с пенька.

Но Купер запретил девушкам принимать участие в ремонте забора:

— А вдруг вы справитесь с задачей лучше их?

На следующий день были назначены занятия по обслуживанию и ремонту двигателей. Они проходили в машинном отделении, длинном строении из шлакобетона с низкими потолками, жестяной крышей и светонепроницаемыми стеклами. Внутри было темно, прохладно и сильно пахло маслом. Рабочие столы стояли вдоль стен. Механизмы, ацетиленовые горелки, длинные цепи и детали вышедшего из строя машинного оборудования в беспорядке валялись на полу. Снаружи шесть сельскохозяйственных машин ожидали своего часа.

Купер попросил добровольцев выполнить самый необходимый минимум по обслуживанию машины: проверить уровень жидкости (управление, передачу и стеклоочиститель), поменять масло в масляном фильтре, запустить двигатель от внешнего источника и устранить перегрев двигателя. А затем он поручил смазать маслом заброшенный транспорт, припаркованный снаружи.

— Чудесно! — воскликнула Люси, сидя рядом с Мартой на земле. — Только посмот ри на грязный лоб Адама. А у твоего брата в руках гаечный ключ, испачканный в смазке.

Марта не ответила. Она думала о Купере и о том, насколько иначе представляла себе время, проведенное на ферме. Она мечтала о поцелуях украдкой за коровником, тайных прогулках в лесу и поездке вдвоем в близлежащий город. Но, к сожалению, реальность оказалась абсолютно другой. В ней не было места романтике.

— Люси, ты думаешь, между Купером и этой Джолин, о которой без конца твердит Беатрис, что-то есть?

— Ни в коем случае, — заверила ее Люси. — Купер бы никогда не обнадежил тебя, если бы у него была девушка.

Каждый вечер, когда дневная работа была сделана, а женщины занимались приготовлением ужина, Купер устраивал для гостей настоящие мужские приключения. Эти дополнительные занятия были призваны возродить давно забытые склонности и потребности. В первый день он продемонстрировал, как стрелять в цель. Фермер взял любимое ружье отца, «марлин» двадцать второго калибра, и предложил добровольцам попасть в огромную яму на участке. Купер принес уйму патронов и научил выбирать цель на уровне глаз, а также показал, как сделать хороший и меткий выстрел.

— Нужно глубоко вдохнуть, полностью выдохнуть и медленно нажать пальцем курок. — Он продемонстрировал, как это выглядит на практике, целясь в небольшую клумбу с молочаем, и попал прямо в центр. Поднявшееся облако из белых лепестков унес легкий ветерок.

Мужчины по очереди подходили и стреляли, взволнованные звуком выстрела и прохладной тяжестью ружья в руке. Среди них не оказалось метких стрелков, но энтузиазм переполнял их. И Купер предложил подопечным как-нибудь вечером поохотиться на сурков.

Курт издал боевой клич, как будто ему приказали взять приступом крепость в Нормандии.

Обрадованный такой бурной реакцией, Купер продолжил:

— Обычно зверей выслеживают, имитируя их свист. Послушайте. — Он издал резкие звуки — Уип-уип-уип! Тогда они высовывают маленькие пушистые мордочки из норы и — бух! — шутливо воскликнул Купер, словно стреляя из ружья. — Сурки очень ценные звери, у них много подкожного жира, просто маленькие медведи, честное слово. После охоты приходится подвешивать добычу, чтобы жир полностью вытек.

Джесси нахмурился. Он недавно редактировал книгу под названием «Лесные друзья», рассказывающую о приключениях бурундука и лесной мыши. Зверьки мужественно объединились, когда лесной пожар стал угрожать их домикам. Джесси был уверен, что сурки ближайшие родственники бурундуков, и ему стало невыносимо жалко бедняжек.

Поняв, что идея не получила поддержки, Купер пошел в наступление:

— Хватит жалеть грызунов! Вы просто не знаете, что их норы опасны для коров.

Купер решил, что ему удалось постепенно подготовить членов клуба к мысли, что иног да позволительно уничтожать живых существ. Поэтому следующим вечером он отвел добровольцев к любимому месту отца для рыбалки, на разлившуюся реку Манассас. Здесь все ему было знакомо. Он знал расположение каждой веточки, мог сказать, как падает свет и где лягут тени. Купер рассадил мужчин на берегу реки и показал, как забрасывать удочку. Его приманка находилась рядом с островком, виднеющимся на середине реки. Буквально через пару секунд клюнула форель, и Купер ловко вытянул ее на берег.

Брюс присел на корточки, чтобы поближе рассмотреть улов.

— Она похожа на рыбу из магазинчика по соседству! — воскликнул он удивленно.

— Пока еще нет. — Купер открыл перочинный ножик и с силой вонзил его между жабрами бившейся о землю форели. — Но через секунду станет.

Быстрым движением он разрезал тушку вдоль, выпотрошил и бросил внутренности в реку.

— Одна есть. Осталось еще девять, и можно готовить ужин.

Джесси, испытывая отвращение к такой жестокости, пытался предупредить рыб, вспенивая воду рядом с берегом. Но это, увы, не спасало обитателей реки от ловкости Купера. Забрасывая удочку, он никогда не вытягивал ее пустой.

Лишь Саймону и Курту удалось поймать по рыбине. Остальные мужчины, уставшие от физического труда днем, наслаждались столь редкой в последнее время возможностью расслабиться. Они любовались пейзажем, в котором не было места металлическим конструкциям, асфальту и неоновым вывескам.

В середине недели Купер объявил, что собирается после завтрака осеменять телок и готов взять с собой желающих. Любой может присоединиться к нему, вместо того чтобы помогать рабочим засеивать поле пшеницей. Однако никто не решился. Кроме Марты, мечтавшей побыть с Купером наедине. Действительно, это было интереснее, чем наблюдать, как обучаемые управляют бульдозерами. К тому же ей страшно хотелось уехать вместе с Купером.

День был солнечным, но не слишком теплым, и Марта плотно запахнула куртку. Она взяла Купера под руку и неторопливо зашагала с ним к коровнику. Купер вел девушку по пастбищу, специально обходя стороной подъездную дорогу. А вдруг вместо предупреждения, которое он снял в день приезда, вывесили новое? Все его мысли крутились вокруг одного: будущего фермы. Может, следовало продать сотню акров застройщику, который весь прошлый год делал выгодные предложения? Или пустить с молотка часть стада? Любое из этих решений заставило бы его отца перевернуться в гробу. Как же он допустил, что положение настолько ухудшилось? Он машинально болтал с Мартой, ведь она задавала вопросы, на которые он мог бы ответить, разбуди его ночью. Но мысли его витали далеко.

— Самое главное — правильно рассчитать подходящий момент, — ответил он на вопрос об оплодотворении. — Течка продолжается всего восемь часов, поэтому, как только появятся первые признаки, нужно действовать быстро.

— Какие именно признаки? — Марта многозначительно на него посмотрела, довольная разговором об отношениях между полами.

— Коровы начинают взбираться друг на друга, — пояснил Купер, не замечая кокетства Марты и продолжая бесстрастно повествовать о размножении рогатого скота.

Когда они вошли в доильный зал, он подвел девушку к изотермической емкости, где хранился запас бычьей спермы. Купер открыл емкость и достал тонкую колбу с извергнутым семенем. Он поместил ее в сосуд с прохладной водой и, когда содержимое достигло нужной температуры, срезал один конец и соединил ампулу с пластиковым катетером. Коровы уже ждали. Их головы были надежно зафиксированы специальными приспособлениями. Купер натянул длинные резиновые перчатки, брызнул немного смазки на кончики пальцев и отвел хвост коровы в сторону.

Марта подошла поближе.

— Если ты не против, — прошептала она корове, которая, судя по табличке в ухе, носила номер сорок два, — я буду звать тебя Бесси.

Она погладила пятнистую черно-белую голову и восхитилась, какие длинные у Бесси ресницы.

— Ты очень красивая, — прошептала Марта. — И действительно ему нравишься. Обещаю, он тебе обязательно позвонит.

— Что ты там нашептываешь сорок второму номеру? — спросил Купер, вводя катетер глубоко в шейку матки и выдавливая сперму.

— Всего лишь дружеская беседа, — улыбнулась Марта, заметив, что Бесси довольно безразлично относится к происходящему. — Девушка порой нуждается в подтверждениях, что мужчина любит и ценит ее, — сказала она, довольная своей прямотой.

— Есть! — констатировал Купер, вынимая руку. — Итак, сорок второй номер, можешь не сомневаться, что бык весом в двести фунтов на тебя не взгромоздится. Верно, коровка?

Марта вздохнула. Купер явно не заметил в ее словах никакого подтекста.

Потрепав корову по крупу, Купер мягко сказал:

— Ну, все, теперь можно ожидать теленка.

На несколько секунд Марта буквально растаяла от того, как нежно звучал его голос.

— А кто же папочка?

Стянув использованную перчатку и бросив ее в мусорную корзину, Купер протянул Марте апрельский выпуск «Холштайн директор», торчавший из заднего кармана.

Марта широко раскрыла глаза. Под заголовком «Выбираем осеменителя» печатались личные объявления, но вовсе не одиноких людей, ищущих свою любовь, а быков. И рекламировалась в журнале их способность производить коров с хорошим удоем. Страницы пестрели красочными фотографиями потомства вместе с подробным описанием вымени, сосков и крупа.

— Просто не могу в это поверить, — сказала она, открыв разворот в стиле «Плейбоя».

На нем красовалась Солнце, дочь быка Отто, сфотографированная сзади в три четверти. Этот ракурс подчеркивал ее обширное чашеобразное вымя и стройное туловище. — Интересно, что она умеет? — спросила Марта, представив, как Солнце лучше всех гоняет хвостом мух, может промычать известную песенку и производит коровьи лепешки в виде сердечек.

— Эй, я тоже иногда использую сперму Отто для оплодотворения, — заметил Купер.

«Почему ты не смотришь на меня, как в Нью-Йорке?» — хотелось крикнуть Марте, но она продолжила тему:

— Ну, тогда ты знаешь все о его превосходных генетических данных: потомки имеют чашеобразное вымя и дают превосходный удой.

— Да, это действительно так, — подтвердил Купер. — Он стал отцом семидесяти пяти процентов коров на ферме Тэкингтонов, и его можно использовать снова и снова.

Марте понадобился один лишь миг, чтобы осмыслить эту информацию. Слова Купера означали, что Отто оплодотворял матерей и дочерей, сестер, теток и двоюродных сестер. Фу, какая гадость!

Купер заметил отвращение на лице Марты.

— В этом есть и положительная сторона, — пояснил он. — Именно эту идею ты хотела донести до членов клуба: докажи свою необходимость женщинам, иначе рискуешь стать ненужным и бесполезным. — Он отвел ее обратно к изотермической емкости и спросил: — Можешь придумать более унизительное место для мужской особи, чем молочная ферма? Одного быка бывает достаточно, чтобы удовлетворить репродуктивные способности всего стада.

Он взял еще одну пробирку с семенем Отто и высоко поднял ее, подкрепляя свою точку зрения.

— А теперь даже и бык не обязателен.

Марта дотронулась до руки Купера, пытаясь подвести разговор к отношениям между ними, и неожиданно для себя произнесла:

— Мне кажется, я не очень нравлюсь твоей маме.

Купер покачал головой и пробормотал:

— Да уж, такова мама.

Пока он ждал, когда вторая порция семени разогреется до комнатной температуры, его мысли снова вернулись к уведомлению, и Купер нахмурился.

«Просто спроси его, что происходит», — думала Марта, отчаянно пытаясь угадать причину его недовольства, но вслух произнесла:

— Она постоянно твердит о твоей подруге по имени Джолин.

Но Купер был за тысячу миль от нее. Он вел переговоры с банкирами, просил дать небольшую отсрочку и подписывал документы аукциониста.

Когда он снова посмотрел на Марту через пару секунд, то понял, что не слышал ни единого слова, и уставился на девушку, чувствуя себя полным идиотом. Она была так прекрасна! Утренний свет золотил ее волосы. Купер и сам не понимал, как можно было думать о чем-то другом. Но пока он собирался это сказать, Марта уже повернулась и вышла из коровника.

Глава 10

После ужина все смотрели фильм «Офицер и джентльмен» — одну из множества видеокассет, которые Марта привезла на ферму. Она хотела показать мужчинам как можно больше позитивных мужских типажей. В главных ролях выступали такие звезды, как Сэм Шепард, Хэмфри Богарт и Шон Коннери, и по сюжету их мужественность то и дело подвергалась испытанию. В некоторых фильмах герой оставался с девушкой своей мечты, в других нет, но всегда поступал отважно и галантно даже под прицелом, будучи джентльменом до кончиков ногтей.

Добровольцы разбрелись по комнате и от усталости напоминали тряпичных кукол. Кто-то улегся на полу, кто-то плюхнулся на стул, а кто-то растянулся на диване. Утомленные тяжелым рабочим днем, да еще и наевшись досыта жареных цыплят — фирменное блюдо Беатрис, — мужчины не спешили усвоить уроки мужественности. Во время коллективного просмотра фильма они почти засыпали от усталости.

В самый кульминационный момент, сразу после того, как лучший друг Зака Майо покончил жизнь самоубийством и Зак превратился из эгоцентричного заносчивого одиночки в харизматичного лидера, Марта тронула Люси за плечо и кивнула в сторону двери. Ей нужно было серьезно поговорить.

Люси считала, что любая проблема может подождать до тех пор, пока Ричард Гир не вынесет Дебру Уингер с фабрики, но подруга не отставала. Люси высвободилась из объятий Адама.

— Мне нужно отойти на полчасика, — прошептала она на ухо любимому. — Ты бы не мог после фильма обсудить личностные изменения Зака Майо?

Адам ответил ей взглядом, в котором читалось: «Ни в коем случае!»

Люси и Марта выскользнули из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь, ушли в дальний конец сада и сели, прислонившись к широкому стволу огромного серебристого клена. Ночное небо было ясным и полным звезд, и круглая луна висела над самыми холмами.

— Боже, как прекрасна весна! Май — такой сексуальный месяц, — громко сказала Люси, пытаясь перекричать лягушек в соседнем пруду. — Только прислушайся к звукам этого ритуального ухаживания.

Если бы Адам был сейчас рядом!

— Верно, — уныло согласилась Марта. — Романтика витает в воздухе.

— А ты знаешь, что лягушки могут повторять свой зов больше четырехсот раз за ночь? — Подобные факты об ухаживаниях, которые Люси могла рассказывать сотнями, порождали недовольство Адамом. Ведь он даже не пытался привнести в их отношения романтику. Когда Адам в последний раз пел ей серенаду?

— Интересно, почему самочек привлекает ужасный шум? Я не смогу уснуть в таком гвалте, — простонала Марта.

— Ну, по крайней мере, удивись, как избирательно наш разум воспринимает незнакомые звуки. Только подумай, что ты можешь спать под сирену «скорой помощи», несущейся по Девятой авеню в четыре утра, но тебе мешает любовная песнь маленькой лягушки, — улыбнулась Люси.

Марта закатила глаза.

— Прости, но я не в настроении сегодня вечером восторгаться чудесами природы.

— Понимаю. Расскажи, в чем дело. Что произошло? — встревожилась Люси.

Марта задумалась, с чего начать свой рассказ.

— Яне создана для жизни на ферме. Просто схожу с ума! Мне до смерти надоело готовить, убирать и быть на вторых ролях. Скажи, сколько мы уже здесь торчим? Четыре дня? Посмотри, я уже превратилась в развалину! Плохо сплю. У меня столько порезов и синяков, что можно претендовать на роль жертвы побоев. И я уже почти готова позвонить своему психоаналитику, чтобы обсудить эту стерву Беатрис. Чем только я заслужила такое обращение?

— Да ничем! — Люси обняла подругу. — Она просто ревнует, ведь Купер ее единствен ный сын. Он все, что осталось у Беатрис после смерти мужа. Можно ли винить ее в подобной ситуации?

«Очень даже можно», — подумала Марта. Ее всегда раздражала привычка Люси сочувствовать не тому, кому надо. Она вырвала пучок травинок и чуть слышно промолвила:

— С Купером отношения тоже не складываются. Никакого прогресса.

— Ты не пробовала поговорить с ним?

— Я хотела выяснить, что к чему, когда мы поехали на осеменение коров. Но только все испортила. Вместо того чтобы говорить о наших отношениях, зачем-то начала критиковать его маму и расспрашивать о Джолин.

— Уверена, все не так ужасно, как тебе кажется, — заверила подругу Люси. Она легла на спину и нашла Большую Медведицу. Казалось, составляющие ее звезды вот-вот разлетятся по всей Галактике. — Хотя бы поделись своими опасениями. Мне кажется, у Купера есть план, и тебе просто нужно запастись терпением. — Люси-то знала, что терпение никогда не было сильной стороной подруги.

Через пару минут девушки услышали, как скрипнула дверь и щелкнул замок. Купер и Адам вышли на заднее крыльцо и остановились, вглядываясь в лужайку.

— Мы здесь, — позвала Люси и помахала рукой.

Рядом с Купером Адам казался очень высоким. Люси отметила, как привлекательно выглядит любимый, и это было необыкновенно приятно. Девушка приписала перемену в его облике работе на свежем воздухе. Адам расправил плечи, больше не сутулился и благодаря этому казался крепким и статным. Бледное после долгой зимы лицо покрылось легким загаром.

— Странно, но нам гораздо сложнее приспособиться к жизни в «Клубе настоящих мужчин», — рассмеялась Люси. — По-моему, они многого добились, пока мы с тобой целыми днями торчим на кухне.

— Да, безумно смешно, — пробормотала Марта.

— Да ладно тебе, нужно быть справедливыми. Тогда все будет по-честному.

— Вообще-то мне плевать, что честно, а что нет.

Купер и Адам не спеша подошли к девушкам.

— Только посмотри на эти звезды! — тихо присвистнул Адам.

— Да, такого в большом городе не увидишь, верно, Марта? — сказал Купер, взглянув на небо.

Марта подумала, что зато здесь вряд ли можно найти кресс-салат, газеты с репортажами со всего мира и обнаженных мужчин.

— По-моему, — продолжил он мечтательно, — звезды доказывают существование Господа Бога.

— Это как? — спросила Люси.

— Знаешь, их ведь можно назвать чудом, по сути, абсолютно бесполезным. Эти огоньки разбросаны по небу, чтобы напомнить нам: Он здесь и всегда придет на помощь заблудшим душам, — задумчиво ответил Купер, изучая три звезды, расположенные чуть ниже пояса Ориона.

Повисло молчание, нарушаемое лишь громким кваканьем лягушек.

— Там, в большом городе, мы называем это «неловкой паузой», — заметил Адам.

Купер засмеялся, и Люси последовала его примеру. Шутка Адама удалась, и она испы тала облегчение. Ей было приятно, что мужчины, по-видимому, неплохо ладят.

— Вообще-то я вышел пожелать всем спокойной ночи, — потянулся Купер. — Устал как собака после трудового дня. — Он легонько коснулся кончиком башмака туфельки Марты. — Большое спасибо за помощь с коровами.

— Нет проблем. Спокойной ночи, — сказала Марта, поняв, что больше, видимо, не на что рассчитывать. Она наблюдала, как фигура Купера, приближаясь к дому, становится все меньше. — Сладких снов, — добавила она тихо, когда дверь за ним закрылась. Посидела еще несколько минут, потом встала и стряхнула с брюк веточки и траву. — Пойду проверю рядовых. — Сделав шаг, Марта вдруг остановилась. — Адам, ты думаешь, им действительно здесь нравится? — спросила она после некоторого колебания.

— Как ни странно, но, по-моему, да. Все вкалывают будто проклятые, но им такое занятие по душе. Полагаю, наши ученики открыли для себя много нового, — заметил он, вспомнив о своей роли наставника. — Ну, возможно, кроме Брюса. Этот парень слишком запущен. Но трое из четырех — это же, совсем неплохо.

«Скорее пять из шести», — подумала Марта, включив Джесси и Адама в свой личный список.

— Что-то здесь позволяет взглянуть на многие вещи абсолютно по-новому, — продолжил Адам. — Возможно, сказывается влияние тяжелой физической работы и свежего воздуха, но даже я это чувствую. Первый раз за долгое время я не ломаю голову над диссертацией и все же, подсознательно, продолжаю работу. И уже понял, каким должно быть заключение, — повернулся он к Люси.

— Ты серьезно? — воскликнула та, опираясь на локоть.

Адам опустился на колени и объяснил, что решил использовать фермерство в качестве третьей модели деятельности, что идеально иллюстрирует его теорию. Услышав такие выражения, как поведенческая предсказуемость, процедурная рациональность и экономические аномалии, Марта с сарказмом произнесла:

— Потрясающе интересно! — и пожелала друзьям спокойной ночи.

Люси взяла Адама за руку и притянула к себе.

— Не могу поверить, что ты сдвинулся с мертвой точки, — прошептала она.

— Ну, так поверь, скоро все закончится! — Он перевернулся на спину, и девушка оказалась над ним. — А ты знаешь, кого я должен благодарить за это? Тебя. За то, что убедила меня принять участие в этой сумасшедшей затее и пригласила в качестве наставника. Спасибо, что ты есть. — Он поцеловал ее. — Но знаешь, меня огорчает, что на ферме мы слишком мало времени проводим вместе.

— Я счастлива, что тебе здесь нравится. — Его слова произвели на Люси волшебный эффект, ведь совесть девушки была не совсем чиста. — Знаешь, меня мучили некоторые сомнения. — Она оперлась на его грудь и заглянула в карие глаза. — А теперь ты еще и лучше узнал Купера. И разве можно его не любить?

— Да, он хороший парень.

Люси услышала сомнение в голосе Адама и спросила, в чем дело.

Адам, после некоторого колебания, ответил:

— Ты ведь тоже занимаешься наукой, разве тебя не Смущает болтовня о Господе Боге?

Люси и правда никогда не разделяла глубокую религиозность Купера, даже когда училась в колледже. Но теперь решила сказать пару слов в защиту старого друга.

— Да ладно, Адам, это же как-никак религия, а не суеверия.

Адам явно не усматривал особой разницы между этими понятиями.

— Не будь таким предубежденным и упрямым. История знает случаи, когда великие ученые верили в Бога. Например, Дарвин, — возразила Люси, пытаясь вспомнить кого-нибудь более близкого к современности.

— Да ладно, забудем об этом, — сказал Адам, почувствовав, что Люси теряет романтический настрой. — Пойдем, погуляем, — предложил он, одним сильным рывком поднимая ее.

Открыв ворота, Адам повел любимую вдоль забора. Они проходили пастбище за пастбищем; на некоторых все еще паслись коровы. Луна в ночном небе освещала путь серебристым светом.

У поворота, за которым дорога резко шла под уклон, Люси заметила крокусы и сорвала один.

— Мой взгляд на мир изменился благодаря красоте, которая нас окружает. — Она протянула цветок любимому.

— Знакомая биолог однажды сказала, что цветок — это выражение любви, доступное растениям.

— Неужели ты помнишь мои слова? — Люси обвила руками его шею.

— Я помню все, что любимая когда-то мне говорила, — отозвался Адам, нежно прижимая девушку к березе и целуя в губы.

Люси ответила на его поцелуй и закрыла глаза. Она прижала ладони к тонкой, как бумага, бересте и почувствовала, что бугорки, похожие на буквы в азбуке слепых, вселяют в нее надежду.

Пальцы Адама расстегивали пуговицы на блузке Люси, и колени ее подогнулись. Он скользнул рукой под пояс на юбке, чувствуя, как трепещет ее тело. Когда Адам отступил на шаг, чтобы снять рубашку, раздался жуткий ухающий звук. Люси испуганно распахнула глаза.

— Что это было?

— Не бойся, Люс! — притянул ее к себе Адам, зарываясь подбородком в густые волосы. — Это всего лишь виргинский филин.

Адам знал это наверняка. Однажды утром они уже слышали подобный звук, и Купер рассказал, что эти филины водятся по всей Манассас-Вэлли.

Люси нежилась в крепких объятиях Адама. А он расстелил на земле рубашку и, медленно опустив Люси на землю, лег рядом.

Войдя в дом, Марта решила проверить, как дела у добровольцев. Джесси, Саймон и Уолтер уже легли, и только Курт с Брюсом обсуждали увиденный фильм.

— Ну, что вы думаете? — спросила она.

Курт опустил большой палец вниз.

— Слишком сентиментально, — проворчал он. — Хотя Луи Госсет-младший действительно превосходно дрался, став командор-сержантом.

Брюс рассматривал свои руки и, очевидно, переживал из-за того, какое воздействие оказал на них физический труд.

— А форма была просто потрясающая. Очень красиво!

Именно тогда Марта осознала правоту Адама: «Клуб настоящих мужчин» никак не повлияет на Брюса. Он останется прежним — обычным мужчиной, который любит вязать свитера для собаки, смотреть фильмы про симпатичных цыпочек и болтать об интрижках кинозвезд. И ему всегда будет интереснее ходить по магазинам, чем строить забор. Он правильно сделал, приехав на ферму Тэкингтонов, но Марта понимала: в глубине души Брюс не желает становиться более мужественным. Его цель — завоевать как можно больше женщин. И разве эти вещи непременно должны исключать друг друга? В конце концов, если живешь в Нью-Йорке, не обязательно знать, как рубить дрова или охотиться. А тот, кто может позволить себе машину, всегда сумеет заплатить за проверку уровня масла. Она вспомнила стильных друзей отца, живущих за городом. Они носили розовые свитера и полосатые брюки и все же умудрялись найти жен и обрести счастье.

«А что, если метросексуалы — это всего лишь новый вид тех самых мужчин?» — подумала она.

Марта не чувствовала особой усталости, но ей хотелось побыть одной, она попрощалась с Брюсом и Куртом и пошла наверх. Поднявшись по лестнице, девушка с удивлением обнаружила Купера. Тот сидел на диване, расположенном на лестничной площадке, и, очевидно, поджидал ее. Он жестом пригласил Марту сесть рядом и взял ее руку.

— Хочу извиниться, что был так рассеян в последние дни.

От этих слов Марта ощутила приятное волнение и, взглянув на Купера, увидела, что тот и в самом деле раскаивается. Искренне раскаивается. Она молча ждала дальнейших слов. Но вместо этого Купер поцеловал ее, да так, что она забыла о всяких объяснениях. Прежде чем Марта осознала происходящее, Купер уже сбросил подушки на пол, и парочка устроилась на крошечном диванчике. Их тела уже начали двигаться в едином ритме, когда снизу неожиданно раздался голос Беатрис:

— Эй, надеюсь, вы не устраиваете там беспорядок! Рут только недавно все убрала.

Щелкнув выключателем, она стала подниматься, насвистывая что-то себе под нос.

Марта и Купер резко поднялись. Девушка поправила одежду и пригладила волосы, смущаясь, словно старшеклассница.

Беатрис появилась с метелкой из перьев для смахивания пыли.

— Рут постоянно забывает про книжные полки, — пояснила она, приступая к уборке.

Купер покорно вздохнул.

«Да сделай же что-нибудь!» — подумала Марта и начала считать до трех, но была в такой ярости, что дальше одного не продвинулась. Резко поднявшись, девушка пожелала всем спокойной ночи и пошла к своей спальне на противоположной от комнаты Купера стороне коридора. Закрыв за собой дверь, она решила, что Беатрис уйдет, лишь уверившись, что враг надежно заперт в крошечной каморке для гостей.

Марта бросилась на кровать, зарылась лицом в подушки и застонала. Пытаясь отвлечься, она выбрала книгу, начала читать первую страницу, но тут же отложила. А через пару минут взяла ее снова. Мотылек, попавший в абажур настольной лампы, бился крылышками о стекло. Девушка захлопнула книгу, подтянула одеяло к подбородку и выключила свет. Из окна она увидела коровник, кажущийся на расстоянии совсем маленьким. «Интересно, спят ли сейчас коровы?» — сонно подумала Марта. В голове ее крутились разные мысли. Легли ли уже обучаемые? Нет ли у нее лишних килограммов? Всегда ли Беатрис была такой настырной? Действительно ли звезды — это чудо, которое по большому счету абсолютно бесполезно? Она раздумывала обо всем подряд, пока не остановилась на действительно тревожной проблеме: что отвлекает Купера от их отношений? Но чем настойчивее она пыталась сосредоточиться, тем туманнее становился ответ. Пока наконец, Марта не провалилась в крепкий сон.

На следующее утро Купер проследил, как обучаемые доят коров, а потом уехал в город, где у него была назначена встреча с управляющим местным банком. Купер предложил членам клуба встретиться после завтрака с его работником Роем Снедегаром на южном пастбище и очистить землю для посева. Сам Купер обещал вернуться к обеду, а днем отвести всех в тир пострелять в цель.

Погода была прекрасной. Решение не брать машину и прогуляться к полю пешком было принято единогласно. Команда двинулась по тропинке, ведущей от дома к главной дороге. Они миновали почти готовый забор, поле с посадками и несколько отремонтированных грузовиков. Все это было сделано их собственными руками. Члены клуба понимали, что срок их пребывания на ферме Тэкингтонов подходит к концу, и потому вели себя терпимо по отношению друг к другу. Никто не стал возражать, когда Саймон решил прочитать небольшую лекцию о преимуществах чередования культур. Адам тихонько насвистывал. Теперь, когда все части диссертации встали на свое место, он был полностью готов к новому трудовому дню.

Последний изгиб дороги, ведущей к южному пастбищу, остался позади, и путники увидели машину шерифа, отъехавшую от фермы Тэкингтонов. У почтового ящика виднелась оранжевая бумажка.

— Что это такое? — удивился Брюс.

— Черт! — Адам прочитал предупреждение, напечатанное мелким шрифтом: — «Нарушив условия договора неуплатой оговоренной суммы или не выполнив условия договора…» Господи, это же предупреждение об аресте имущества! Похоже, Купер вот- вот лишится семейной фермы Тэкингтонов. — Он просмотрел листок до конца, зачитывая некоторые слова и предложения вслух: — «Изъять для общественных нужд», «Не подлежит обжалованию», «Просим освободить».

— Да, — присвистнул Курт, — похоже, есть вещи, неподвластные даже мистеру Сильному и Идеальному Мужчине.

Тем временем в фермерском доме женщины после завтрака вымыли посуду и решили пройтись по плану «Девы в беде» [23]. Люси рассказала Марте о пещерах, где при желании вполне можно было затеряться, не вызвав подозрений.

— Ферма Тэкингтонов расположена в местности с карстовыми явлениями, связанными с растворением природными водами известняка, — сказала она, полагая, что, услышав некоторые интересные факты, Марта с большим энтузиазмом воспримет предстоящее приключение. Если, конечно, не упоминать белых пещерных пауков, которые здесь водятся. — Давайте на всякий случай сверим часы, — предложила Люси.

— Меня поражает твоя отвага, девочка моя, — промолвила Беатрис, намеренно не глядя на Марту.

«Чтобы только быть подальше от тебя, я готова провести пару часов в холодной пещере», — подумала та и, резко поднявшись, ударилась бедром об угол кухонного стола, поставив очередной синяк.

— Купер однажды рассказал мне печальную историю, как потерялся его любимый теленок, — повернулась Люси к Марте. — Куперу было всего восемь лет, и они с отцом искали теленка все утро, идя на его жалобный плач. Но теленок уходил все дальше и дальше в пещеру, пока отец не решил, что поиски пора прекратить. Он сказал: «Удачи, малыш», — и увел сына из пещеры, несмотря на отчаянное сопротивление.

— Тогда мы стали свидетелями настоящего горя, — продолжила Беатрис. — Мальчика невозможно было утешить. — Она взглянула на кухонные часы. — Сейчас ровно одиннадцать.

Люси перевела стрелки.

— Хорошо. Итак, мы заходим в главный вход, поворачиваем направо за первой пещерой, садимся на плоский камень и ждем. Когда ребята придут на обед в полдень, сделайте вид, что взволнованы. Скажите, что мы с Мартой отсутствуем уже несколько часов — видимо, потерялись и нас нужно спасать. Подобная ситуация поможет обучаемым почувствовать себя настоящими героями.

— Превосходно.

— А Купер будет запасным вариантом, если что- то пойдет не так, — добавила Люси.

— А где он, собственно говоря? — спросила Марта, которая проспала и встала поздно. Ей так и не удалось увидеть любимого после неудачного свидания накануне.

— Запомните раз и навсегда — я никогда не вмешиваюсь в личную жизнь сына, — ответила Беатрис, пригубив кофе. — Иногда дела задерживают его в городе до поздней ночи, — многозначительно сказала она бархатным голосом.

Марта напомнила себе, что поздняя ночь в понимании жителей Тэкингтона означает восемь вечера. Как бы она хотела не реагировать на уколы Беатрис!

— Купер скорее всего, вернется до обеда, — заверила подругу Люси. — Если по какой-то причине ребята не смогут нас найти, спасением займется он.

— Будем надеяться, что в этот раз ему повезет больше, чем в случае с теленком, — прошептала Марта. — Ну что, шоу начинается?

— Перед тем как вы уйдете, нужно обсудить вечеринку, — напомнила Беатрис. — Мы пригласили пятьдесят соседей и друзей в гости на пятницу и еще даже не продумали меню.

— Как насчет большой миски салата? — предложила Марта. Она мечтала снова ощутить горьковатый вкус зелени и уже представляла себе смесь из руколы, авокадо и томатов черри в огромной деревянной плошке.

— Неплохая идея, — одобрила Беатрис. — Картофельный салат Джолин занял первый приз на ярмарке графства Неола в прошлом году. Держу пари, она бы могла сварганить нам свое фирменное блюдо. Купер в восторге от ее кулинарного таланта.

Марта мысленно возразила, что картофельный салат — это не совсем то, что она имела в виду, но вслух сказала:

— Звучит заманчиво!

— Я вот думаю, не повесить ли нам ленточки над входом, — задумчиво произнесла Беатрис.

Зазвонил телефон, и когда хозяйка вышла, Марта быстро натянула джинсовую куртку и поторопила подругу:

— Ну же, Люс, пойдем!

Девушки шагали по владениям Купера к пещере, находившейся в самом конце карстовой долины. Марта пыталась представить себе огромный подземный мир из известняка, который описывала Люси, полный секретных туннелей и укромных местечек.

— А интересно, почему дома не проваливаются? — полюбопытствовала она. — Если хочешь знать мое мнение, то я считаю, что из соображений безопасности не стоит жить над лабиринтом пещер.

— Не говори глупостей, — возразила Люси.

Но когда девушки добрались до долины, представлявшей собой котловину в сотню метров, оказалось, что страхи Марты вполне оправданны. Земля в одном месте обвалилась, и образовался кратер, настолько большой, что в нем мог бы поместиться целый дом.

Пологие края затянул вьюн, растущий в Западной Виргинии. Пришлось отдирать его, чтобы спуститься к скалистому входу в пещеру. Отверстие было настолько узким, что в него почти невозможно было протиснуться.

— Мы уже обсуждали мою клаустрофобию? — спросила Марта, включая фонарик.

— Она не имеет никакого отношения к пещерам, — парировала Люси, заходя первой. — Твоя разновидность клаустрофобии больше касается людей, чем замкнутого пространства. Ты некомфортно чувствуешь себя в полных лифтах или набитых поездах в час пик, но дело вовсе не в четырех стенах, которые будто бы вот-вот сожмутся. Скорее, ты боишься застрять с незнакомцами, которые надоедят тебе до смерти.

— Ну да, — кивнула Марта, решив, что лучше закрыть тему, и взглянула на часы. — Мы пробудем здесь не больше часа, правда?

— Час — самое большее.

Они гуськом побрели вперед. Проход был узким, темным и влажным, от него отходило несколько крохотных ответвлений.

— Немного напоминает мою первую квартиру в Нью-Йорке, — улыбнулась Марта. — Только она была чуть больше и лучше освещена.

— И там было не так много жуков, — засмеялась Люси.

— Хочешь сказать, жуки живут в пещерах?

— Ну…

— А летучие мыши? Они тоже?

Люси услышала зарождающуюся панику в голосе Марты и поспешила ее успокоить:

— Летучие мыши не причинят вреда. Эти существа не кусаются, а все россказни про вампиров — просто бред.

За поворотом их глазам предстал грот, огромный, как туннель в метро. Темные стены влажно блестели.

— Наверное, это и есть главная пещера.

— Ух ты, просто невероятно! — Марта дотронулась до скользкой каменной поверхности. Она включила и снова выключила фонарик, пораженная, насколько черный цвет действительно черен. — И это тянется на несколько миль?

— Думаю, да.

— Ох, только посмотри на эту странную штуковину! — воскликнула Марта, указывая на сталагмит в дальнем конце грота. Они подошли, чтобы рассмотреть его, а потом решили пройти по другому тоннелю. Миновав несколько меньших по размеру пещерок, девушки вошли в еще более обширный грот.

— Так, погоди, — остановила подругу Люси. — Я рада, что ты начинаешь входить во вкус, но «дева в беде» хотела бы вернуться к назначенному месту встречи.

Они пошли обратно, но с удивлением обнаружили, что все гроты выглядят одинаково. Вскоре девушки оказались у развилки, ко торую абсолютно не помнили. Пройдя еще немного по незнакомому маршруту, они так запутались, что уже не знали, направляются ли вглубь или просто бродят кругами.

Люси заметила множество костей и зубов на земле, которые придавали жуткую погребальную атмосферу этому месту и навевали мысли о теленке Купера. Крошечные матово-коричневые саламандры носились по камням, и Люси вспомнила, как Купер рассказывал: чем дальше углубляешься, тем ярче становятся обитатели пещеры. Опираясь на этот факт, девушка сделала вывод, что пока они еще не потерялись. Вот именно — пока. Но тут могли быть сотни пещер.

— Может, лучше спокойно подождать где-нибудь? Мужчины отправятся нас искать, как только узнают от Беатрис, что мы пропали.

— Хорошая идея. — Марта досадовала скорее на свою глупость, чем боялась. На самом деле потеряться вовсе не входило в их план. Она была уверена, что Джолин никогда бы не сотворила такую несусветную чушь.

Добровольцы весь день обрабатывали землю на южном пастбище, заросшем сорняками, полевыми цветами и небольшими деревцами. Под строгим руководством Роя Снедегара, апатичного тощего человечка в комбинезоне, они по очереди управляли маленьким фермерским бульдозером, вырывали с корнем молодую поросль и, используя измельчитель древесины (похожий на газонокосилку-мутанта), перерабатывали кустарники и ветки. Адам загрузил отходы в прицеп для перевозки сена, а затем сбросил в яму, где впоследствии все будет сожжено. Мужчины распиливали стволы с помощью цепной пилы. К обеду все уже закончили работу и объявили перерыв. Только Курт продолжал выкорчевывать особо упрямый пенек.

— Дайте мне с ним разобраться, это последний, — проворчал он, вытирая рукой лоб и оставляя на коже темно-коричневую полосу.

Мужчины вернулись домой на час позже. Беатрис, которая и в самом деле начала волноваться, уже мерила шагами крыльцо. Рядом с ней семенили Тор и Тэп. Беатрис рассказала, что девушки не вернулись с прогулки, а с Купером связаться не удалось. На перилах стояли фонарики и пакетик с красными значками, чтобы отмечать дорогу и не потеряться.

За исключением Джесси и Адама, которые места себе не находили от беспокойства, остальные члены клуба с энтузиазмом восприняли идею спасти Люси и Марту. Без долгих предварительных обсуждений они составили план. Курт возглавил операцию и организовал командный пункт в доме, чтобы координировать поступающую информацию. Адам и Джесси объявили, что пока начнут поиски, и ушли, захватив с собой необходимые вещи и собак. Они обещали вернуться в течение часа, чтобы доложить о результатах. Саймон и Уолтер поехали в Неолу за Купером.

Брюс же остался помогать Беатрис с ленчем.

Марта и Люси просидели на камне так долго, что успели перепеть все песни «Битлз», которые только могли вспомнить. Вдруг Люси заметила, что свет фонарика начинает тускнеть.

— Пожалуй, лучше нам на время его выключить.

Марта щелкнула выключателем, и стало темно. Такой темноты они прежде не видели.

— Вот встает солнце, до-да-до-да, — спела Люси, надеясь, что Марту рассмешит песня, но услышала лишь звук капающей со стен пещеры воды.

— Если мы здесь умрем, — прошептала Марта, — может, ты хотела бы что-нибудь рассказать мне напоследок?

— О чем ты?

— Ну, какой-то секрет или, наоборот, позорную тайну. В общем, что никто не должен был узнать.

— Думаю, нет.

— Да, ладно! Взамен я тоже расскажу тебе какую-нибудь историю. Могу даже начать первой.

— Ну что ж, вполне справедливо, — одобрила Люси, надеясь, что за это время успеет что-то придумать.

— Помнишь, как мы с тобой ходили на массаж в «Дестресс» прошлой зимой?

— Ну, да.

— И помнишь, какой возбужденной я пришла в парилку?

— Да, к чему ты это рассказываешь?

— Ну, дело в том, что… — Марта запнулась и захихикала. — Это все потому, что тот парень массировал мне грудь.

— Ты шутишь? Это отвратительно! И что ты сделала?

— В каком смысле — сделала?

— Ну, заявила на него или вызвала полицию?

— Вовсе нет, — протянула Марта, еще раз хихикнув. — Вообще-то мы оба этого хотели. Думаю, музыка, свечи и сама атмосфера каким- то образом подействовали на меня.

— Господи, Марта!

— Это все, что ты можешь мне сказать?

— Ну… Ты оставила ему чаевые? Марта кивнула в темноте:

— Еще какие.

— Да это же практически проституция!

— Хм, Люси, существует важное правило, касающееся откровений. Ты ни в коем случае не можешь осуждать другого человека. А теперь твоя очередь.

Люси глубоко вдохнула ледяной влажный воздух и задумалась, почему в пещерах всегда так холодно?

— Секрет, — повторила она. — Что-то, о чем неловко вспоминать.

Но в такой обстановке абсолютно ничего не приходило в голову.

— Вспомнила кое-что. Однажды я затискала зайчонка до смерти, — неуверенно призналась Люси.

— Не поняла, что ты сделала?

— Затискала зайчика до смерти. По крайней мере мне так кажется. Тогда я ходила еще в детский сад. И вот я решила поиграть с зайцем. Брала его на руки, прижимала к себе и вдруг заметила, что он стал каким-то вялым и обмяк. И уже в следующую секунду ко мне подошла мисс Атморе и забрала маленького Флаффи.

— Люс?

— Что?

— Ты хоть понимаешь, что между нашими расска зами нет ничего общего? Я поведала тебе о неловкой для меня ситуации. А твой рассказ был… В общем, сама не знаю, о чем он был.

Люси отчаянно пыталась придумать что- то более подходящее.

— Люс?

— Да?

— Я боюсь.

— Я тоже, но все будет хорошо, — заверила Люси подругу. — У нас уйма воды, а без еды можно прожить целую неделю. К тому же все уже знают, что мы заблудились, и ищут нас.

— Это мы так думаем. А что, если Беатрис промолчала и никто не придет к нам на помощь?

— Не глупи. Кроме того, Купер-то в курсе.

Вдруг Марта услышала какой-то странный звук.

— Что это такое?

Девушки с надеждой прислушались. Ничего.

— Только что кто-то скользнул по моей ноге! — испуганно вскрикнула Марта.

— Успокойся, это всего лишь саламандра.

— Всего лишь? Меня не устраивают «всего лишь» саламандры, — пробормотала девушка. И, помолчав несколько секунд, прибавила: — Обещаю, буду каждый день звонить маме, брошу курить, начну ходить в церковь и еще…

— Что, черт возьми, ты делаешь? — удивилась Люси.

— Молюсь, — ответила Марта. — Именно к этому мы, грешные католики, прибегаем в экстренных случаях.

Вдалеке снова раздался приглушенный звук.

— Ш-ш, — сказала Люси и прислушалась.

Откуда-то донесся приглушенный лай собак.

— Держу пари, это они. Мы здесь, мы здесь! — закричала девушка. — Идите сюда! — Она включила фонарик.

И вот уже Тор и Тэп стремглав неслись к потерявшимся, виляя хвостами.

— Молодцы, молодцы! — радостно воскликнула Марта, ласково гладя их. — Вы такие молодцы, просто слов нет!

Вскоре отчетливо послышались шаги более крупных существ. Адам и Джесси, а это были они, просунули головы внутрь и направили фонарики на девушек, ослепив их ярким светом.

Адам одним прыжком оказался рядом с Люси и крепко ее обнял.

— Детка, я так беспокоился за тебя!

Люси ткнулась лицом в его шею.

— Да, ты настоящий герой, малыш, — сказала Марта, обнимая брата. — Кто бы мог подумать, что ради меня ты рискнешь зайти в пещеру? Спасибо огромное! — Она обернулась и посмотрела, принимал ли Купер участие в спасательной операции.

Увы, надежда оказалась тщетной.

По пути домой Адам рассказал Люси о возможном лишении права собственности на ферму. Они шли, взявшись за руки, на несколько шагов опережая Марту и Джесси.

— Творится что-то неладное, — объяснил Адам. — Не знаю, в чем дело, но уверен — Купер в беде.

Люси не могла понять, почему Купер не поделился с ней, и украдкой взглянула через плечо на Марту. Та шла рядом с братом и уныло смотрела в землю.

— Вот почему он был таким рассеянным! — вдруг поняла Люси.

Она замедлила шаг, взяла под руку расстроенную подругу и отвела ее в сторону.

— Я знаю, в чем проблема, — заговорщицки прошептала Люси и повторила все то, что рассказал ей Адам. — Это, по всей вероятности, и отвлекает Купера от тебя. И думаю, поездка в банк непосредственно с этим связана.

Марта бросила на нее безучастный взгляд.

— Ты что, не понимаешь? — попыталась втолковать ей Люси. — Птица ткач не может добиваться твоей любви, пока не уладит проблему с гнездом!

Глава 11

— Как вам не стыдно, девочки? Вы нас напугали! — побранила Беатрис Люси и Марту, украдкой им подмигивая.

Было уже полтретьего, когда все уселись обедать, уплетая сандвичи с ветчиной и сыром, которые приготовили Беатрис с Брюсом. Мужчинам не давала покоя мысль о проблемах на ферме, но они не могли открыто говорить об этом в присутствии хозяйки. Поэтому все молчали, обдумывая, могут ли оказать посильную помощь новому другу. Девушки тоже были подавлены из-за того, что на самом деле потерялись и их пришлось спасать по-настоящему. Купер задерживался в банке, но позвонил и договорился через час встретиться с добровольцами в Сонной бухте, чтобы выполнить обещание и отвести их в тир, где они научатся стрелять в цель.

— Быстрее, милые леди, — поторопила Беатрис, когда мужчины закончили есть. — Давайте уберем со стола и поработаем над нашей вечеринкой.

Марта сердито нахмурилась при слове «наша» и принялась убирать тарелки. Мужчины даже пальцем не пошевелили, чтобы помочь, и она бросила на них суровый взгляд. Дома любой бы охотно предложил свои услуги. А здесь это даже в голову никому не приходило. В том числе и ее хорошо воспитанному братцу.

— А что касается джентльменов, — нараспев произнесла Беатрис, — у меня для них есть маленький сюрприз. Завтра я научу вас танцевать тустеп! — Она грациозно покружилась вокруг стола и остановилась за стулом Брюса. — По-моему, нет более приятного зрелища, чем мужчина, умеющий танцевать. — И положила руки на его плечи. — Только предупреждаю: почувствовав вкус к южным красоткам, вы уже никогда не сможете вернуться к девушкам-янки.

Несколько серебряных вилок с подноса Марты с грохотом упали на пол.

Беатрис улыбнулась, словно осознав свою оплошность, и добавила:

— Конечно же, за исключением присутствующих.

Тир располагался на окраине Сонной бухты, севернее долины Манассас, в двадцати милях от фермы Тэкингтонов. В поездке мужчины спокойно обсудили ситуацию и все спланировали. Задень они осмыслили, что может значить поездка в банк и уведомление, и задействовали весь свой арсенал — ноутбуки, навигаторы, калькуляторы «Хьюлетт-Паккард», КПК и «Палм пайлоты». Нужно было сделать все возможное, чтобы спасти Купера. Да, они непременно докажут ему, что городские мальчики тоже на что-то способны.

— Итак, давайте начнем. Что мы имеем? — Задумчиво произнес Адам, оглядывая пассажиров грузовика. — Бизнесмен, режиссер новостей, историк, специалист по рекламе и… — после небольшой паузы взгляд его остановился на Джесси, — редактор отдела детских книг. Итак, есть проблема, и она заключается в том, что…

— Послушай, надо спешить, — вмешался Курт, — иначе Купер потеряет имущество еще до того, как мы оценим ситуацию со всех сторон.

— Ну, тогда полный вперед! — Адам оглянулся на сидевших сзади Саймона, Уолтера и Брюса с электронными приборами на коленях. — Саймон, ты ведь проводил какие-то исследования еще до приезда. Расскажи все, что знаешь о молочных фермах.

Саймон, довольный, что Адам начал с него, откашлялся и заявил, что перспективы молочного фермерства в стране сложно назвать оптимистичными.

— Многих мелких фермеров вытеснили из этого бизнеса, а все из-за устаревших правил и ограничений. — Он прикрыл глаза и подробно поведал, как византийская система оценки молока, разработанная федеральным правительством в тридцатые годы, плюс замораживание цен на молоко в течение последних тридцати лет сделали молочные фермы убыточными для большинства фермерских семей.

— И как же фермерам удавалось оставаться на плаву, если дела обстоят настолько плачевно? — удивился Джесси.

— Как всегда, — махнул рукой Саймон. — Субсидии правительства, экономия за счет роста производства.

Джесси не имел ни малейшего понятия, что все это значит.

Адам записал на бумаге: «Может ли увеличение объема повлиять на чистую прибыль?»

— Несмотря на впечатляющий прирост населения в нашей стране, — продолжил Саймон свою лекцию, — сейчас фермеров меньше, чем во времена Гражданской войны. По статистике они стали незначительной прослойкой общества.

Курт закатил глаза.

— Не понимаю, какое все это имеет отношение к надвигающемуся кризису.

— Хорошо бы узнать, больше или меньше у Купера коров для дойки, чем, скажем, у его отца и деда, — вклинился Адам.

Курт обогнал небольшой грузовик.

— Я обеими руками за детальный анализ ситуации, — сказал он сухо, — но ферма Тэкингтонов уже в опасности, и нужно предпринять какие-то действия. Уезжаем мы в субботу и вряд ли к этому времени успеем стать экспертами по молочному хозяйству. Первым делом следует узнать у Купера, почему его лишают права пользования имуществом, а также сколько времени ему предоставил банк. А потом взглянем на бухгалтерию и составим план действий.

— Но Купер даже не сказал нам, что у него проблемы, — неуверенно заметил Адам. — И что ты предлагаешь? Как мы вызовем его на откровенность?

— А просто скажем правду. «Мы знаем, что ты в дерьме, и готовы помочь. Черт возьми, ты сам сказал, что в этом грузовике собрались настоящие гиганты мысли!» — Курт посмотрел на свое отражение в зеркале заднего вида. — И если какой- то крошечный провинциальный банк подбросил на пути фермера бомбу, вовсе не означает, что и мы не можем выступить с ответным ударом и выпустить парочку снарядов.

— А, по-моему, нужно подойти к проблеме Купера тактично, — не уступал Адам. — Если бы ему нужна была наша помощь, он попросил бы о ней.

— Весь мир Купера находится на краю гибели. Вам не кажется, что лучше поговорить начистоту, забыв о глупой деликатности? — настаивал Курт, крепко сжимая руль. — В конце концов, мы не можем помочь, не зная всех деталей.

Джесси, сидящий между Куртом и Адамом, не выдержал напряженной дискуссии и начал рыться в бардачке. Там, среди обычной свалки из карт, квитанций и записок, он обнаружил коровий колокольчик и фото маленького Купера, державшегося за руку отца.

Адам забрал фотографию у Джесси и тщательно ее изучил. Куперу на ней было около семи, и они с отцом стояли перед доильным залом, явно довольные собой. Запись на обороте гласила: «Первая дойка Купера, 1972 год».

— У меня есть идея! — подал голос Брюс с заднего сиденья. — Чтобы наше творческое мышление заработало, давайте устроим коллективное обсуждение проблемы.

Курт ударил ладонью полбу, изображая отчаяние.

— Мы постоянно делаем так с рекламными проектами, — пояснил Брюс. — Метод построен на свободных ассоциациях. Главное, быть открытым и непредубежденным.

— Это не игра, как вы не понимаете?! — вскричал Курт.

— У кого-нибудь есть идеи? — упрямо продолжал Брюс. — Просто выскажите любую пришедшую в голову мысль, даже если она поначалу кажется абсурдной.

— Может, Уолтер сможет договориться на Эн-би-си о передаче, посвященной жизни на ферме Тэкингтонов? — предложил Саймон.

— Точно! — захохотал Курт. — Сюжет под названием: «ФермаТэкингтонов существует». Шестьдесят минут, потраченных впустую. Они не выпустят это.

— Не обращайте внимания, продолжайте делиться идеями, — сказал Брюс.

— А что, если подумать о дополнительном источнике доходов? Например, организовать ночлег и завтрак на ферме? Или пансион? — спросил Джесси.

— Супер! — поддержал идею Саймон. — Уверен, было бы неплохо привязать это ко множеству исторически важных мест, где проходили сражения времен Гражданской войны. Возможно, мы даже сумеем убедить застройщиков оставить этот район в неприкосновенности.

— Или Люс найдет какую-нибудь птицу, находящуюся под угрозой вымирания, — улыбнулся Джесси.

— Мыслите шире! — воскликнул Брюс. — Попробуйте отключиться от проблемы и взглянуть на ситуацию по-новому.

Уолтер потыкал в кнопки КПК.

— А как насчет того, чтобы использовать сперму быка? Можно ведь продавать ее по Интернету. У Пинкни есть родословная?

— Да это просто смешно! — возмутился Курт. — Неужели никто из вас никогда не занимался бизнесом? Даже не торговал лимонадом? Правило получения прибыли предельно просто: увеличить производство, сократить затраты.

— Дело не только в этом, — вмешался Брюс. — Производство является частью игры, а другую часть составляет успешная реализация. В рекламе порой приходится придумывать, как мы говорим, «уникальное предложение о продаже товара».

— Брюс, это же молоко, — возразил Курт, — в нем нет ничего уникального.

— А вот тут ты ошибаешься. Подумай о «Старбаксе». Почему мы платим четыре бакса за то, что в другом месте можно купить дешевле? Или два бакса за воду в бутылке, когда вода из-под крана абсолютно бесплатна — пей сколько угодно? Все дело в качестве товара, брэнде и целевой аудитории. — Он быстро набросал традиционную бутылку с молоком, на этикетке которой была изображена улыбающаяся корова. — И кто поручится, что городские жители не заплатят кругленькую сумму за молоко в изящной стеклянной бутылке? — спросил он, демонстрируя иллюстрацию. — Нужно просто прилепить ярлык с надписью: «Свежее молоко с фермы Тэкингтонов», и они уже пробивают товар!

Джесси попытался подсчитать, сколько денег он тратит на натуральные продукты в «Хоул Фудз», таком дорогом магазине, что сестра даже окрестила его «Потратьте Всю Свою Зарплату».

— Да, слова Брюса не лишены смысла.

— Джентльмены, — вмешался Адам, пытаясь разрядить обстановку, — думаю, что все эти проекты не исключают друг друга.

— Ну же, Курт, — сказал Брюс, — подкинь что-нибудь еще.

— Боюсь, в данной ситуации я не смогу мыслить широко, — нахмурился Курт. — Для начала хотелось бы узнать от Купера точные цифры, поработать с калькулятором и договориться со своим банкиром, чтобы тот выдал краткосрочную ссуду без высоких процентов. А может, даже подписать соглашение о продаже с последующим выкупом. Это даст Куперу возможность получить деньги авансом и снова встать на ноги.

Реализм Купера заставил остальных призадуматься.

— Только выяснив, в чем заключается проблема, мы сможем подсказать, что следует изменить.

Адам посмотрел в окно. Солнце клонилось к закату, и его косые лучи освещали холмы, бросая на них желтый отблеск. Адам прикрыл глаза и задумался, пытаясь соединить все кусочки пазла и выработать экономическую модель, способную исправить безнадежную ситуацию на ферме Тэкингтонов.

Курт свернул на Кловер-Холлоу и спросил:

— Ну, и куда теперь?

Джесси внимательно изучил руководство.

— Я точно не знаю, — пробормотал он, начиная нервничать. — Указания Купера абсолютно лишены смысла. «Сверните на Кловер-Холлоу, через пять миль окажетесь на бывшей станции Сейм. Держитесь левой стороны и скоро увидите Ли-стрит, расположенную за полуразрушенным зданием, которое когда-то служило почтовым отделением Хитчинг. Затем поверните направо к бывшей аптеке Фабера и припаркуйтесь сразу же за ней».

Адам отметил, что кризис на ферме мог быть связан именно с нежеланием Купера избавиться от воспоминаний прошлого.

В Кловер-Холлоу они нашли указатели на стрельбище и скоро оказались на месте. Припаркованный грузовик Купера стоял перед белым неказистым зданием. Мужчины прошли по длинному коридору со стеклянными шкафами, в которых хранились патроны и снаряжение. В конце коридора Купер оживленно беседовал с коренастым старичком за кассой. На прилавке лежала дюжина ружей, наушников, защитных очков и несколько мишеней в виде человеческих фигур.

Купер заметил пришедших и помахал им.

— Ребята, занятие точно придется вам по душе. Мало что помогает лучше снять стресс. Сами убедитесь, когда подстрелите кого-нибудь из них! — Он поднял одну из мишеней: фигуру мужчины в голубой форме. Его круглая голова венчала прямоугольное туловище, а на теле было пять кругов. — Эти отметки обозначают участки эффективного огневого поражения, — пояснил он, используя ружье как указку. — Если попадете сюда, то повредите жизненно важные органы и скорее всего, убьете свою жертву. — Он обвел области за пределами кругов. — А если пуля угодит сюда, то человек просто получит ранение и сможет произвести ответный выстрел.

Адам не мог понять, почему Купер так беззаботен, зная обстановку на ферме. Но потом решил, что это тоже можно считать частью проблемы.

Участники надели очки и наушники и последовали за Купером мимо дорожек, которые занимали пожилые пары, парни с девушками и даже целые семьи.

— Какой сегодня приятный вечерок! Самое время научить маленького Бобби стрелять на поражение, — пошутил Брюс.

Но больше всего здесь было одиноких мужчин, непрерывно стрелявших по мишеням, схожим с реальными людьми: Усама бен Ладен, Хиллари Клинтон, доктор Фил [24]. Трое мужчин стреляли из «магнумов» сорок четвертого калибра, настолько мощных, что не спасали даже наушники.

— Серийный убийца, серийный убийца, серийный убийца, — прошептал Адам, проходя мимо.

Амуниция с непривычки немного мешала смельчакам ориентироваться в пространстве. Особенно наушники, которые то усиливали звук, то полностью его заглушали. А ружья были тяжелыми и холодными.

Заняв самую дальнюю дорожку от входа, Купер прикрепил один из голубых плоских силуэтов на транспортер, щелкнул рычагом, и фигура, повинуясь действию механизма, тронулась с места.

— Держите ружье вот так! — Он крепко сжал оружие правой рукой, которую почти полностью выпрямил. — А теперь сожмите левой рукой правую. Затем расслабьтесь, осторожно снимите ружье с предохранителя, прищурьтесь, чтобы четко видеть мишень, и нажмите на курок. — Купер повторил это действие много раз, израсходовав все патроны из обоймы. Медные гильзы летели во всех направлениях, рикошетом отскакивая от стен.

Внезапно он прекратил стрельбу, опустил ружье и снова переключил рычаг. Мишень вернулась на место. Пятнадцать дырок четко виднелись на двух центральных кругах.

Курт присвистнул:

— Черт, ну и меткость! Это что-то!

— Да, признаю, весьма неплохо, — ухмыльнулся Купер. — А сейчас я разряжу еще одну обойму, а вы пока займите свои дорожки.

Стрелки кивнули, но скорее из вежливости. Когда Купер повернулся спиной, чтобы снова прицелиться, все как по команде взглянули на Адама. «Начинай разговор!» — говорили их глаза.

У Адама мелькнула мысль, что, возможно, не стоит злить Купера, пока тот держит в руках оружие.

— Хм, Купер, — сказал он осторожно, — мы с парнями хотели с тобой кое о чем поговорить.

— Да, слушаю, — ответил тот, поднимая ружье и делая первый выстрел.

Адам собрал все свое мужество.

— Мы знаем, что тебе грозит арест имущества. Увидели уведомление на заборе и представителя шерифа, отъезжавшего от фермы. — Он сделал паузу, ожидая реакции, но Купер продолжал стрелять как ни в чем не бывало.

— Но есть и хорошие новости. Нам пришло в голову несколько потрясающих идей, как тебе помочь, — бодро проговорил Брюс.

Внезапно мишень открепилась, и пули изрешетили весь силуэт.

— Так вы говорите, потрясающие идеи? — Взгляд Купера все еще был прикован к картонной фигуре. — Спасибо, очень мило с вашей стороны, парни, но я держу ситуацию под контролем. А теперь возвращайтесь на свои дорожки и попробуйте попытаться попасть в цель.

— Вообще-то мы планировали заняться другими делами, — веско проговорил Курт. — Хотели провести остаток вечера в твоем офисе и во всем разобраться, прежде чем у тебя отнимут ферму.

Купер опустил ружье и повернулся. Его глаза презрительно сузились.

— И зачем это, можете мне объяснить? Что вы, черт вас возьми, знаете о коровах или работе на ферме?

Саймон, Брюс и Джесси отступили, и Купер понял, что напугал их.

— Послушайте, джентльмены, не хочу показаться неблагодарным, но это все-таки личное дело, и ни один из вас не скажет ничего нового. В последнее время мне действительно приходилось несладко, но сегодня я все уладил. Конец истории.

— Не хочешь просветить нас? — поинтересовался Курт.

— Если вам так любопытно, банк согласился предоставить мне еще немного времени, и я планирую провести аукцион после вашего отъезда. Продам часть скота и кое-какое оборудование, получу наличные, выплачу долги за ферму и снова займусь делами.

Курт скептически хмыкнул.

— Вот так поступают фермеры, — гордо произнес Купер.

— Вот так разоряются фермеры, — парировал Курт, доставая калькулятор. Но тут же осознал, что совсем не знает цифр и не может ничего высчитать. — Послушай, не имею ни малейшего представления, сколько ты сможешь получить за своих коров и машины на аукционе, — сказал он, — но здравый смысл подсказывает мне, что этого точно не хватит для выплаты долгов и покупки нового скота и оборудования. А что ты знаешь о налоге на доход от прироста капитала? Вряд ли ты сможешь набрать большую сумму. И у тебя не останется ни копейки, чтобы снова заняться бизнесом.

Джесси наклонился к Куперу и заговорил в той манере, которую обычно приберегал для чувствительных к критике авторов:

— Думаю, Курт пытается объяснить, что ты ничего не теряешь, обращаясь к нам за советом. Если мы объединимся, то, ручаюсь, сможем решить проблему раз и навсегда.

Купер молчал.

— Возможно, со стороны и кажется, что мы всего лишь кучка избалованных и изнеженных городских парней. Но, поверь, мы действительно разбираемся в подобных вещах, — продолжил Адам. — Я будущий кандидат экономических наук, Уолтер — режиссер, Курт владеет компанией по программному обеспечению.

— Я спас уже три компании от банкротства, — прибавил Курт.

— Давай взглянем на твои счета, — предложил Адам.

Вокруг гремели оружейные выстрелы, мишени раскачивались взад-вперед, стрелки давали выход скрытой агрессии и комплексам. И Купер внезапно понял, что смертельно устал. Уставившись на картонную фигуру, продырявленную пулями, он медленно произнес:

— Полагаю, небольшое исследование не повредит.

Его лицо разгладилось, и впервые за долгое время Купер почувствовал облегчение.

Марта и Люси трудились на кухне, готовясь к предстоящей вечеринке: собирали букеты, мыли овощи, вытирали салфетками серебряные столовые приборы. Беатрис заказала пятьдесят фунтов телятины и договорилась с соседями, что те захватят ее с собой. А потом предложила Марте и Люси прогуляться.

— Девочки, как насчет того, чтобы осмотреть место для будущего мероприятия? Оно расположено меньше чем в миле ходьбы.

Девушки ждали этого момента весь день. Они вытерли руки и выбежали из кухни, кликнув Тора и Тэпа. Собаки запрыгали от радости, предвкушая приятную прогулку. Компания вышла на дорожку, посыпанную гравием, миновала загон для скота и зашагала по пыльной дороге. Небо было безоблачным, и откуда-то издалека доносился смех детей, играющих на соседней ферме, звон коровьих колокольчиков за холмом, шум грузовика, поднимающегося на соседний пригорок.

— Вам должен понравиться старый зеленый амбар. Это особое место, — доверительно сообщила Беатрис. — Вы поймете, о чем я говорю, как только его увидите.

— Почему его больше не используют? — поинтересовалась Марта.

— Мы пользуемся им, — отозвалась Беатрис. — Там расположен загон для телят и зимой хранится сено. На нашей ферме ничего никогда не пропадает, запомните это. Просто он перестал служить коровником.

— А почему телят отделяют от остального стада? — спросила Марта.

— Потому что мы молочная ферма, — наставительно произнесла Беатрис, делая упор на слове «молочная» и глядя на нее с вымученной терпеливостью, как на неразумного ребенка. — Ты думаешь, мы готовы скормить наши доходы телятам?

Щеки Марты вспыхнули от стыда, но она так и не могла понять, о чем речь.

— Как ты думаешь, что едят телята? — поинтересовалась Беатрис.

Люси сымитировала процесс дойки, и Марта чуть сквозь землю не провалилась из-за своей недогадливости.

Они прошли мимо сломанных тракторов и газонокосилок, которые выглядели как древние музейные экспонаты. Марта подумала, что когда-нибудь и Беатрис станет реликвией из прошлого Тэкингтонов.

Когда они уже почти поднялись на вершину холма, Беатрис сообщила, что к ним присоединится Джолин:

— Она будет нам подмогой. Эта девочка — настоящее сокровище, когда речь заходит об организации праздников.

Марта пошарила в карманах в поисках сигарет и обнаружила их в куртке.

— Джолин воплощает в себе все достоинства настоящей женщины, — промолвила Беатрис. — Она яркая, талантливая и настолько очаровательная и милая, что любой мужчина рядом с ней чувствует себя умнее, сильнее и красивее, чем на самом деле.

— Да, это настоящее искусство, — согласилась Марта, представляя множество мужчин-лилипутов, вьющихся вокруг ее щиколоток. — А чем Джолин занимается? — «Этакая сельская девушка, целыми днями пекущая кексы», — подумала она.

— Работает ветеринаром. Специализируется на крупном рогатом скоте.

Добравшись до вершины холма, они увидели старенький деревенский амбар, живописно расположенный внизу, в долине. Полуразрушенный и ветхий, он был настолько колоритным, что больше походил на романтическое представление об амбаре или коровнике. Не верилось, что здесь на самом деле когда-то держали коров. Постройка выглядела примитивной и грубо отесанной, с неровной крышей и огромными гостеприимно распахнутыми дверями. Женщины зашли в амбар и медленно двинулись по центральному проходу, по обеим сторонам которого располагались загоны для телят. Над ними находился огромный сеновал, где должна была проходить вечеринка. Появление чужаков потревожило стрижей и скворцов, которые спикировали из огромных боковых окон сеновала на тележки внизу. Изнутри амбар походил на гигантскую перевернутую лодку высотой в тридцать футов, построенную из огромных балок. Время здесь словно остановилось.

— Лучшего места для праздника просто не найти! — восхищенно воскликнула Марта.

На этот раз Беатрис с ней согласилась.

Вечер был теплым, и легкий ветерок ворошил по полу душистое сено.

— Давайте расположим оркестр в том дальнем углу, а стол и напитки прямо здесь, у лестницы, — предложила Марта и, прикрыв глаза, представила, как будет смотреться амбар со множеством танцующих гостей. Как красиво свет и шум будут контрастировать с темнотой и тишиной, царящими на ферме!

— Боюсь, не получится, — раздался негромкий голос за их спинами.

Люси и Марта обернулись. Голос принадлежал молодой цветущей женщине с копной волнистых каштановых волос и прелестными ямочками на щеках. Она сидела на стоге сена у самой лестницы, и они не заметили ее, проходя мимо.

— Джолин, милая! — воскликнула Беатрис, направляясь к гостье с распростертыми объятиями. — Ты давно нас ждешь?

— Да нет, несколько минут. — Джолин спрыгнула на землю, чтобы поздороваться с Беатрис, и неторопливо подошла к Люси и Марте. — Надеюсь, вы не возражаете, если я выскажу свое мнение. Думаю, не стоит создавать затор у самого входа. Разумнее разместить еду поближе к оркестру, чтобы удобнее было общаться. Но это лишь мое мнение. — Она пожала руку Люси и повернулась к Марте: — Значит, ты и есть Марта.

Ее голос, музыкальный и спокойный, звучал как колыбельная. Джолин была очень привлекательной — с необыкновенно гладкой кожей, голубыми глазами и блестящими густыми волосами. Все говорило, что девушка так и пышет здоровьем.

— Но ведь тогда мы залезем на площадку для танцев, вот в чем проблема, — неуверенно произнесла Марта и указала на пустое пространство между ними: — А давайте разместим приглашенных здесь.

— Хм, не слишком хорошая идея, — нахмурилась Джолин.

— Да уж, — согласилась Беатрис.

Джолин показала Марте два обширных углубления в полу.

— Городская девушка вряд ли знает, что они служат для хранения сена, — звонко рассмеялась она. — Устроить здесь площадку для танцев — значит подвергнуть приглашенных опасности.

— Спасибо, что пришла, милая, — сказала Беатрис. — Иначе на празднике все наши мужчины попадали бы в огромные ямы.

Марта повернулась и подошла к Люси, которая стояла в отдалении и задумчиво смотрела в окно.

Казалось, Беатрис и Джолин даже не заметили, что остались одни. Они продолжили обсуждение и сходились во всем, будто у них была одна голова на двоих.

— Столы поставим здесь?

— Верно.

— Цветы будут на верху лестницы?

— Да, отлично.

— Интересно, а у нас нет права голоса в планировании вечеринки? — спросила Марта.

— Нет, если будем торчать здесь, — ответила Люси. — Вернись к ним и приготовься дать отпор.

Марта глубоко вдохнула. «Будь убедительной! Ты Шарон Стоун из «Основного инстинкта», — внушала себе она, — только в нижнем белье».

Образ был выбран не совсем удачно, и для смелости Марта закурила. Затянувшись первый раз, она испытала облегчение. Вторая затяжка — и напряжение исчезло.

«Это всего лишь вечеринка», — напомнила она себе и уже почти успокоилась, когда вдруг услышала громкий крик.

— Ты что, совсем спятила?! — завопила Беатрис. — Кто же курит в амбаре? Хочешь, чтобы он сгорел дотла?

Марта растерялась, глаза налились слезами, и она опрометью сбежала по лестнице. Краем уха девушка услышала, как Беатрис насмешливо предложила создать «Клуб настоящих женщин».

Люси бросилась за Мартой.

— Ну, и стерва! — пробормотала она, хотя и сама недоумевала, как Марте пришло в голову закурить в деревянной постройке.

Подруги присели на склоне холма.

— Ты в порядке?

Марта покачала головой:

— Знаешь, единственное, что тут абсолютно невыносимо, — это южные женщины.

Будто услышав ее слова, Джолин и Беатрис вышли из коровника.

— Марта, прости, если я тебя напугала! — сказала Беатрис. — Ты просто застала меня врасплох. Я не ожидала, что кто-то может поступить так… настолько…

Марта поднялась, бросила сигарету в грязь и ногой затушила окурок.

— Можно поговорить с вами наедине? — Она отвела Беатрис за амбар и, пристально глядя ей в глаза, спросила: — Объясните, почему вы высмеиваете или отвергаете любую выдвинутую мной идею?

— Что за чушь! — отозвалась Беатрис.

— Вовсе нет. Скажите, что именно вам во мне не нравится?

— Дорогуша, я знаю тебя недостаточно хорошо, чтобы ты мне не нравилась. Просто стараюсь следить, чтобы никто не сжег амбары или коровники, но такая уж я есть. И мне очень жаль, если тебя это не устраивает.

Марта закрыла глаза. Да, похоже, такой разговор ни к чему не приведет.

— И честно говоря, — вызывающе вскинула голову Беатрис, — я не привыкла к подобному обращению, и оно мне не слишком-то нравится.

Она резко повернулась и пошла прочь, огибая постройку, поднялась по холму и направилась к дороге, ведущей к фермерскому дому Тэкингтонов.

— Останьтесь со мной, — прошептала Марта Тору и Тэпу, пытаясь привлечь их на свою сторону, но псы бросились вдогонку за хозяйкой.

— Что ты сказала Беатрис? — удивилась Джолин.

— К сожалению, не успела высказать ей и половину того, что хотела.

— Ей уже семьдесят лет! — возмутилась Джолин, словно Марта — неразумный ребенок. — Зачем же высказывать неуважение к пожилому человеку? — И поспешила за Беатрис, пытаясь нагнать ее.

— Пожалуйста, скажи мне, что эта особа не останется на ужин! — взмолилась Марта. — Одна мысль о том, что она будет флиртовать с Купером, а мне придется молча наблюдать, приводит меня в ужас.

— Не волнуйся насчет Джолин, — заверила Люси. Девушки тоже направились к дому. — Она абсолютно не опасна, Куперу нравишься только ты.

— Абсолютно не опасна, — пробормотала Марта, наблюдая за обольстительной походкой Джолин, ее идеальными бедрами и длинными, как у жеребенка, ногами. — Абсолютно не опасна, абсолютно не опасна…

Когда они вчетвером приближались к подъездной дороге, из-за поворота показался пикап Купера. Адам сидел рядом с фермером на пассажирском сиденье, а остальные мужчины ехали следом в другом грузовике.

— Интересно, почему они вернулись так рано, — удивилась Марта.

Купер замедлил ход, чтобы коротко поприветствовать идущих. Он вежливо улыбнулся Джолин, но заговорил именно с Мартой.

— Надеюсь, ты не рассердишься, если мы немного опоздаем на ужин. Нам с ребятами нужно уладить пару вещей.

Адам помахал Люси, но Джолин решила, что он приветствует именно ее, и в ответ радостно замахала.

Люси почувствовала, как волоски на руках встали дыбом.

— Ты видела? — прошептала она Марте.

— Она не опасна, — передразнила Марта подругу, — совсем не опасна.

В офисе Купера было тесно и не слишком чисто. На стенах висели графики удоя. Вырезки из «Нэшнл дэиримэн», журнала для работников молочной фермы, пылились на полках. Мужчины неловко расположились на шатких стульях, помимо которых имелся еще металлический стол и облезлый шкаф. Купер, Адам и Курт остались стоять, прислонившись к стене.

— С чего начнем? — нетерпеливо спросил Купер.

— Расскажи нам, когда именно все пошло наперекосяк, — предложил Джесси. — Как тебе кажется, с чего это началось?

Купер почувствовал, что напряжение последних дней потихоньку начинает ослабевать. Он рассказал, что после смерти отца взял на себя управление фермой, но доход начал стабильно падать. Абсолютно непонятно почему, ведь он делает все в точности как отец: то же количество коров, та же площадь для засева, тот же корм для скота. Он сотрудничает с той же транспортной компанией, ездит на тот же перерабатывающий завод, выводит ту же породу коров. В общем, один к одному.

— Возможно, именно в этом твоя проблема, — задумчиво проговорил Адам. — Похоже, ты занимаешься фермерством скорее подражательно, нежели креативно.

— Да я по-другому и не умею.

— Понимаешь, не хочу сказать, что это плохо, — продолжил Курт, — но, возможно, ты упускаешь какие-то новые возможности и перспективы.

С согласия Купера мужчины решили начать глубокое и всестороннее исследование и изучить каждый аспект деятельности на ферме Тэкингтонов. Они работали весь вечер, большую часть ночи и продолжили подсчеты на следующий день. Батраки Купера снова вышли на работу, чтобы освободить время членам «Клуба настоящих мужчин». Теперь они могли вплотную заняться графиками удоя, проверкой конкурирующих обрабатывающих предприятий и кооперативов, поиском в Интернете различных видов кормов.

Мужчины изучили различные виды аренды земли, исследовали сорта зерновых культур и породы коров и вникли в каждый этап производства. Удалось выяснить, что за последние пять лет выработка молока на ферме Тэкингтонов упада с шестидесяти четырех фунтов от коровы в день до шестидесяти. Но, по словам Саймона, средняя цифра удоев в этой местности достигла шестидесяти восьми. Они узнали, что цены на молоко выше всего осенью и зимой, благодаря школьным закупкам. Значит, Куперу следует изменить случной план. Саймон с особой гордостью обнаружил, что на сайте Геологического комитета США выложен цветовой код арендуемых земель, снятых со спутников, информирующий о химическом составе почвы. Это помогало определить лучшие условия для различных посевов. Мужчины обнаружили молочный кооператив, плативший за не пастеризованное молоко больше, чем молокоперерабатывающее предприятие, с которым семья Купера работала на протяжении многих поколений.

— Нужно иметь в виду еще одно, — сказал Курт. — Нам требуется программное обеспечение по сельскому хозяйству.

— Недешевое удовольствие, — присвистнул Купер.

— Но оно того стоит, — объяснил Курт, который уже успел позвонить в свою компанию и поручить нескольким сотрудникам работу над проектом фермы Тэкингтонов. — Новейшие компьютерные программы могут так облегчить твою жизнь, что ты не можешь даже представить. Подумай, как здорово, если у каждой коровы на ферме Тэкингтонов будет передатчик, фиксирующий, сколько корма она съела, сколько молока дает, его жирность и консистенцию и тому подобное. Это позволит тебе отследить историю размножения каждой из них, составить опись спермы и все в таком духе. — Купер выглядел ошеломленным, но благодарным. — И, если ты не возражаешь, я бы хотел поболтаться здесь пару недель и помочь с установкой системы. — Прежде чем Купер успел возразить, Курт сказал: — Я уже проверил рабочий график, времени у меня достаточно. Поэтому был бы рад предложить тебе помощь.

Глава 12

Уже за полночь Марта пробралась к бару, налила полный стакан виски и на цыпочках вернулась в комнату. Она расчесала волосы и основательно хлебнула для смелости. Выскользнув за дверь спальни, девушка тихонько пошла по коридору, неслышно переступая ногами в полосатых носочках. Полная луна светила в окна, указывая ей дорогу. Марта прошла мимо спален мужчин, диванчика, где они с Купером страстно целовались, и ванны с подтекающим краном.

Остановившись перед спальней Купера, она немного поколебалась, но напомнила себе: через два дня возвращение домой, а ей нужно прояснить ситуацию. Марта допила виски, поставила стакан на подоконники, не оставляя времени на раздумья, повернула ручку и скользнула в темную комнату Купера, плотно прикрыв за собой дверь.

Несколько секунд она стояла не двигаясь, пока ее глаза не привыкли к темноте. Затем, касаясь одной рукой стены, а другую выставив перед собой, чтобы не наткнуться на мебель, на ощупь пошла к постели Купера. Через несколько шагов Марта ударилась головой обо что-то большое и твердое, нависающее сверху. И первое, что пришло ей в голову (безумная мысль!): наверное, Беатрис поставила какую-то ловушку. Она ощупала предмет, покрытый жесткими волосами, похожими на мужскую бороду, затем нашарила в кармане коробок спичек и зажгла одну из них.

Непонятный предмет оказался чучелом огромного лося или оленя. Марта не могла сказать наверняка. Девушка увидела, что вся стена покрыта охотничьими трофеями — головами, рогами, иногда даже целыми тушками животных. Все они откидывали тени, похожие на очертания сказочных монстров, что придавало комнате зловещий готический вид, а безжизненные, остекленевшие глаза в упор смотрели на нее.

Марта уронила спичку на пол и даже не сразу поняла это. Решив как можно скорее добраться до цели, она медленно побрела дальше, пока не ткнулась в край кровати. Ощупав постель, гостья нашла себе место и уютно устроилась рядом со спящим мужчиной. Забравшись в кровать, Марта прижалась к широкой спине Купера и поняла, что он уже проснулся.

— Наверное, ты привык, что пышные доярки прыгают к тебе в постель, — прошептала она. — Хочу представиться: это Марта.

Купер облегченно вздохнул и рассмеялся:

— Мне казалось, что я вижу чудесный сон, и в голове была одна-единственная мысль:

«Только бы не проснуться!» — Он повернулся к девушке: — Привет, Марта!

— А что это за Национальный исторический музей прямо над нами?

— Ты так испугалась, что опрометью бросилась ко мне?

— Хм-м…

Купер обнял ее.

— Какое счастье, что ты здесь! Именно на это я и надеялся.

— А почему тогда ничего не предпринимал?

— Хороший вопрос, — пробормотал он, застигнутый врасплох. — Думаю, мне внушили, что благородный южанин не должен забираться в постель гостьи.

— Сдается мне, что за это нужно благодарить твою маму, — сказала вслух Марта, а про себя добавила: «Чертова Беатрис!» — Знаешь, эта болтовня о джентльменах-южанах начинает действовать мне на нервы.

— Джентльмена можно сравнить с волком, сидящим в засаде.

— А сегодня как раз полнолуние, мой волк.

Купер негромко зарычал.

— Полагаю, твоя мама была бы не слишком высокого мнения о женщине, которая забралась к тебе в постель, — заметила Марта и прислушалась, не крадется ли кто по коридору.

— Не спорю, — ответил Купер. — Прямота и откровенность не входят в число ее добродетелей. По ее мнению, искусство быть женщиной заключается в том, чтобы заставить мужчину поверить: он мечтает все делать так, как хочет его жена.

Марту приятно удивило, что Купер так хорошо понимает свою мать.

— Южные женщины коварны и изобретательны, — продолжил тот, — и именно поэтому я схожу с ума по городской жительнице.

Марта улыбнулась в темноте.

— Помнишь, что я сказал тебе в музее Гуггенхайм? Я люблю твою прямоту.

— Не помню, — солгала девушка.

— Это правда. К тому же ты бесстрашная!

Они поцеловались.

— Купер?

— Да?

Марта откинулась на спину.

— Если бы ты знал, сколько виски мне потребовалось, чтобы добраться сюда, ты бы понял: я вовсе не бесстрашная. — Глаза привыкли к темноте, и она увидела наклейки, изображающие плеяду светящихся в темноте планет. Вероятно, их приклеили к потолку давно, когда Купер был еще ребенком. Марта попыталась воспроизвести небольшую речь, заготовленную еще днем: — Думаю, единственный способ быть бесстрашной в любви — это полностью доверять человеку. Я всю неделю пыталась тебя понять, но теперь просто хочу спросить: я тебе больше не нравлюсь?

— Боже, Марта, это абсолютно не так! — Купер еще крепче прижал девушку к себе и поцеловал ее в лоб. — Ты на самом деле бесстрашная. А я просто идиот.

Они молча лежали в темноте. Марта уставилась на чучело черного медведя, висевшее над ними. А Купер пытался подобрать правильные слова.

— Я не умею просить о помощи и не люблю обсуждать возникшие проблемы, — выдавил, наконец он. — Меня воспитали по-другому, а от природы этого не дано.

— Ну, вообще-то пробраться к тебе в комнату посреди ночи и для меня было не просто, — парировала Марта. — Теперь твоя очередь рисковать и выглядеть нелепо. — Она немного помолчала. — Если хочешь, могу принести тебе виски.

Купер глубоко вдохнул.

— Думаю, тебе пора узнать: я кое-что скрыл от тебя.

Марта напряглась, с ужасом ожидая упоминания о Джолин.

— Ферма Тэкингтонов под угрозой, — выпалил Купер. — У меня серьезные неприятности.

«Так вот в чем дело», — подумала Марта.

— Не хочу показаться бесчувственной, но как это может влиять на твое отношение ко мне? Я не понимаю.

— Это не влияет на отношение. Ты, конечно, можешь обвинить меня в сексизме, но я все-таки скажу: я мужчина. И не имею права добиваться девушки, если не могу ее обеспечить. А уж тем более если не могу обеспечить самого себя.

«Да уж, ни одному мужчине Нью-Йорка такое и в голову не придет», — подумала Марта.

— Значит, ты решил меня бросить?

— Ну конечно, нет! Ты, видимо, превратно истолковала мое поведение. Правда заключается в следующем: мне никогда не приходило в голову, что можно ухаживать за девушкой, когда вся жизнь разваливается на части. Я решил взять отсрочку в отношениях с тобой… ну, до тех пор, пока снова не встану на ноги.

— И когда же ты планировал сообщить мне об этой небольшой романтичной отсрочке? Думаю, я имею право знать. — Марта опять легла на бок, так что их лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — Подумай только, какая ирония судьбы, верно? Я привезла всех этих мужчин, чтобы они чему-то от тебя научились. А на деле — и тебе предстоит узнать много нового. — Она погладила его щеку. — Хочу открыть тебе маленький секрет: я влюбилась в тебя вовсе не потому, что у тебя есть молочная ферма и ты замечательно ею управляешь.

— Знаю, ты говоришь правду. И для меня это очень важно. — Купер вспомнил, сколько всего узнал от участников клуба за последние два дня. — Послушай, Марта, я вынужден признать, что мой способ решения проблем оказался неэффективным. Но стараюсь справиться с ситуацией, все осмыслить… — Он сжал ее руки. — Ты дашь мне еще один шанс?

— Думаю, это можно устроить, — улыбнулась Марта. — Но при определенных условиях.

— Договорились, — ответил Купер. — Надеюсь, они не включают в себя йогу или косметические маски?

— Условие номер один: усмири немного свою маму. Условие номер два: никогда больше не исключай меня из своей жизни. И условие номер три… — Марта собрала все свое мужество. — Оставь всю эту ерунду о джентльменах с Юга за пределами спальни.

— Будет сделано, будет сделано и будет сделано с превеликим удовольствием!

Они не спали до рассвета, пока солнце не поднялось над холмами. Именно тогда Купер, усталый и счастливый, объявил, что ему пора доить коров.

Он оделся и сел на край кровати. Перебирая темные локоны Марты на белоснежной подушке, Купер рассказал, как ребята пришли ему на помощь.

— Если бы не ты и не безумная идея с «Клубом настоящих мужчин», страшно представить себе дальнейшие события. Я ведь чуть не лишился семейной фермы. И это вовсе не преувеличение.

Марта улыбнулась.

— По-моему, я все больше и больше в тебя влюбляюсь, Марта Маккенна, — прошептал он.

— Повтори это, милый, — отозвалась девушка.

Марта выскользнула из комнаты Купера и осторожно прокралась по коридору, радуясь, что все сошло с рук. Девушка оделась и сбежала вниз по лестнице, пропев «Доброе утро» Люси и Беатрис, которые трудились на кухне.

— Добрый вечер, — язвительно ответила хозяйка.

Марта посмотрела на часы, висящие на стене: двенадцать двадцать.

— Ах, вот как! Извините, проспала. Я пропустила какое-нибудь важное событие?

— Да нет, ничего. — Люси уловила новые нотки в голосе подруги и поняла, что та что-то скрывает. Протянув Марте кружку с кофе, она спросила одними губами: — Что-то произошло?

Прежде чем Марта успела ответить, Беатрис поставила передней стакан, оставленный на подоконнике у комнаты Купера. Он был только что вымыт и еще хранил тепло ее рук.

— Не будешь ли так добра, детка, поставить его на место?

Члены клуба весь день усердно трудились, чтобы спасти ферму Тэкингтонов. Уолтер подключил компьютер Купера к Интернету и установил новую программу по сельскому хозяйству, которую приобрели и усовершенствовали специально для молочной фермы подчиненные Курта в Нью-Йорке. Саймон исследовал почву и составил цветную карту каждого участка земли по ее химическому составу. Брюс набросал эскиз торгового знака и придумал этикетки, Адам рассчитал объем производства.

Курт и Купер провели утро в городе, ведя переговоры с местными банкирами. Им удалось снять арест на имущество Купера, предъявив гарантийные письма от банкиров, друзей Курта.

Люси и Марта загрузили в тележку все необходимое для вечеринки и повезли к старому амбару. Под пристальным взглядом хозяйки девушки начали его украшать, с нетерпением ожидая, когда Беатрис наконец, уйдет и они беспрепятственно смогут обсудить ночь Марты с Купером. Но та и не думала оставлять их наедине. Наоборот, подолгу торчала возле каждого букета, проверяла, хорошо ли сложены салфетки, и разглаживала скатерти, постеленные Люси и Мартой на разделочный и сервировочный столики. Скоро помещение выглядело просто идеально: в нем царила романтическая и праздничная атмосфера. Деревянные ящики с красной геранью украшали подоконники, гирлянды с белыми фонариками висели на стропилах, и повсюду стояли кувшины с огромными подсолнухами на высоких стеблях.

Лишь поздно вечером Люси и Марта, наряжаясь на вечеринку, смогли пообщаться без Беатрис. Марта примерила наряд, купленный в магазине «Барниз» в Нью-Йорке за два дня до отъезда. Именно его она собиралась надеть на танцы. Широкая, роскошная юбка и узкий белый топ с глубоким декольте. Люси приникла к двери, прислушиваясь к скрипу половиц. Убедившись, что все спокойно, она опустилась на кровать и посмотрела на Марту:

— Ну же, рассказывай!

Та звонко с деревенским акцентом пропела:

— Просто я не умею говорить «нет». — И, размахивая юбкой, закружилась по комнате.

Она поведала подруге мельчайшие подробности ночи любви. Болтая о Купере и примеряя красивый наряд, Марта чувствовала себя на вершине блаженства.

— Я могла бы сыграть главную роль в мюзикле «Оклахома»! Разве эта юбка не чудесная?

— Да, чудесная, просто супер! — согласилась Люси, которую больше интересовал роман Марты с Купером, чем ее наряд. Сама Люси не слишком любила ходить по магазинам и поэтому надела платье, висевшее у нее в шкафу лет десять: простое голубое платье до колен с квадратным вырезом, по краю которого были вышиты крохотные ромашки. — Расскажи, что чувствуешь с таким мужчиной, как Купер?

— Знаешь, все обычно получается не так, как мы ожидаем, — сказала Марта и приоткрыла рот, нанося тушь на ресницы. — В Купере нет той слабости, которая часто встречается у Нью-Йоркских мужчин, но нет и некой силы, необходимой для гармоничных отношений.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, например, наши городские мальчики умеют говорить о своих чувствах.

— Хм, а неделю назад ты называла это нытьем.

— Представь себе человека, абсолютно лишенного такой способности, и получишь Купера. Конечно, он превосходит многих в мужественности и манерах, но совсем не так хорош, когда дело касается эмоций. — Она объяснила, что Купер был готов рискнуть их зарождающимися чувствами, лишь бы не признаться в неудачах.

— А тебе не кажется, что ожидать и того и другого — перебор? — простонала Люси.

— Да уж, это точно! Ну, ты готова? — Марта схватила подругу за руку и стащила ее с кровати.

Спустившись по лестнице, они увидели Беатрис, наблюдающую из окна кухни, как над соседними холмами собираются грозовые тучи.

— Вот вам нравятся бури? — спросила она. А небо тем временем еще больше потемнело и окрасилось в фантастический пурпурно-серый цвет.

— Я их обожаю! — ответила Марта. Интересно, какая буря поднимется, когда Беатрис узнает об их взаимной любви с Купером?

— Судя по всему, эта направляется прямо на восток, — задумчиво проговорила Люси. — Видишь, в какую сторону указывает флюгер? Он показывает направление, в котором движется шторм.

— О Господи, какие вещи ты знаешь! — восхитилась Марта и порылась в памяти, пытаясь вспомнить какой-нибудь интересный факт о погоде.

Она увидела, как рыжий кот спрыгнул с забора на участок, и почувствовала тоску по дому. Да, она скучала по Ганнибалу и вдруг ощутила, как далеко Нью-Йорк от Западной Виргинии.

— Проклятый кот использует мой сад как выгребную яму, — возмутилась Беатрис и свистнула Тора и Тэпа, чтобы те прогнали нахала из ее владений.

Музыканты настраивали инструменты, когда вошли Марта, Люси и Беатрис. В амбаре уже собралось множество соседей и друзей, они пили холодное пиво и пританцовывали на прочном дубовом полу. Марта не видела Купера с рассвета и первым делом нашла его взглядом на сцене. Тот нежно сжимал бас-гитару, словно обнимал любимую женщину, и Марте отчаянно захотелось оказаться в его объятиях. Купер так мило наклонял голову, с закрытыми глазами наигрывая нужную мелодию! Он старался попасть в ритм с задорным банджо, мандолиной, скрипкой, гитарой и похожим на арфу инструментом, абсолютно незнакомым Марте. Музыканты играли в стиле кантри, регтайм и ретро. Их пальцы бегали по клавишам и рвали струны, мускулы были напряжены, а лбы взмокли от затраченных усилий.

Беатрис объявила кадриль. Мужчины по одну сторону сеновала поклонились, а женщины, по другую, сделали реверанс, держась от партнеров на строго определенном расстоянии. «До-си-до! Аллеманда! А теперь встанем в круг!» Пары перемешались. Комната превратилась в яркий, причудливый калейдоскоп из передвигающихся фигур и узоров, пол содрогался под тяжестью огромного количества людей, танцующих в одном темпе.

Адам стоял в стороне рядом с Джесси: танцы напоминали ему о старших классах школы. Тогда он был застенчивым и неловким и подпирал с друзьями стенку, рассматривая девушек, вместо того чтобы набраться смелости и пригласить одну из них на танец. Женщины Неолы, разодетые в праздничные платья, были просто прелестны. Они так густо накрасили тушью ресницы, что напоминали фарфоровых кукол. Джолин, самая симпатичная из всей компании, отделилась от толпы и, слегка навеселе от выпитого пива, пригласила Адама на танец. Такая девушка даже не посмотрела бы в его сторону в школе. Но теперь, когда впереди маячил тридцатый день рождения, она была готова ставить сети даже на таких мелких рыбешек. Адам вежливо отказал, сославшись на то, что обещал первый танец Люси.

Адам осмотрел сеновал в поисках Люси. Она смеялась и обсуждала что-то с Мартой, спрятавшись за танцующими. Девушки стояли почти перед самым оркестром, увлеченно передразнивая манеру игры Купера на бас-гитаре. Адам поразился, как чудесно выглядит Люси с убранными назад волосами, открывающими ее тонкую шею. Она явно радовалась за Марту: Адам заметил счастливую улыбку, не озарявшую лицо девушки уже давно. Это заставило его задуматься, не он ли отчасти в этом виноват. Достаточно вспомнить, как расстроилась Люси в День святого Валентина.

«Чего же я жду?» — удивился он. Диссертация скоро будет закончена, и появится множество других дел. Но дела придут и уйдут, а в его жизни есть лишь одна Люси, которая важнее всего на свете. И тогда Адам решил сделать предложение. Он попытался придумать какой-нибудь романтичный способ, но голос тощего человечка, напевающего в микрофон: «Почему ты не любишь меня, как прежде?» — мешал сосредоточиться. Адам направился к пустому хранилищу для силоса, расположенному рядом с амбаром: там было тихо и спокойно. Он кругами ходил по хранилищу и тренировался, произнося вслух различные варианты:

— Люси, я не особо в этом разбираюсь… Люси, ты знаешь, что я чувствую к тебе… Люси, мы вместе уже больше двух лет… Выходи за меня замуж, Люси! — наконец решился он произнести заветные слова вслух. Эхо повторило их. Да, коротко и ясно!

— Только посмотри на моего младшего брата! — воскликнула Марта, наблюдая, как Джесси не торопясь прогуливается с прелестной девушкой.

Люси оглядела членов клуба, которые флиртовали и потягивали напитки, а местные девушки откровенно вешались на них — обнимали мужчин за плечи, смеялись над их шутками и время от времени шептали что-то на ушко.

— Не могу поверить, что это действительно те самые парни, с которыми ты ходила на такие кошмарные свидания.

— Не можешь поверить? Тогда что говорить обо мне?

Оркестр заиграл народную музыку западных штатов, и танцоры разделились на пары.

— Нужно отдать должное Беатрис за уроки тустепа, — сказала Люси. — Только посмотри, как они танцуют.

Марта нехотя согласилась, наблюдая, как уверенно Саймон кружит по залу девушку в развевающейся юбке.

— «Клуб настоящих мужчин» превзошел все мои ожидания.

— Адам стал абсолютно другим человеком, — улыбнулась Люси и осмотрелась. — А кстати, где он? Я еще и не танцевала сегодня.

Когда оркестр сделал перерыв, Купер пошел через весь зал к Марте, но Беатрис перехватила его и протянула большой стакан лимонада.

— Спасибо, мам. — Он взял стакан, не отрывая взгляда от идущей к нему Марты.

— Ты играл просто чудесно, милый, — вкрадчиво произнесла Беатрис. — Но я хотела бы перекинуться с тобой парой слов.

Марта замедлила шаг, не вполне уверенная, желанно ли ее общество. Однако Купер протянул к ней руку через плечо Беатрис и привлек к себе.

— Ты выглядишь прекрасно, — прошептал он, нежно целуя ее в губы.

Беатрис нахмурилась, настаивая на важности разговора. Она кивнула в сторону и предложила сыну отойти на пару минут, но тот непреклонно покачал головой:

— Все, что ты собираешься со мной обсудить, можно говорить в присутствии Марты.

— Ну, я просто надеялась, что ты пригласишь Джолин на танец, — протянула Беатрис. — Уверена, Марта не будет возражать. Не слишком вежливо пренебрегать старыми друзьями из-за новых, согласись.

— Я весь вечер играл на гитаре, мама. И никем не пренебрегаю, — ответил Купер, но, почувствовав, что Марта напряглась, добавил: — В любом случае, боюсь, моя карточка заполнена на сегодняшний вечер. Он сделал вид, что читает: «Марта, Марта, Марта, Марта».

Девушка победоносно улыбнулась Беатрис. «Теперь он будет танцевать только со мной, дорогуша!»

Беатрис вздернула подбородок и направилась к бару, словно и не было никакого разговора.

Когда оркестр снова заиграл, Джолин, покачивая бедрами, направилась к Марте.

— Кто это? — спросила она, взглядом указывая на Курта.

Марту восхищала ее дерзость. Интересно, действительно ли Джолин заинтересована в Курте или пытается сделать вид, что ей безразличен Купер?

— Его зовут Курт. Он одинок, умен и успешен в бизнесе… К тому же планирует остаться на ферме Тэкингтонов еще на две недели.

Джолин внимательно изучила Курта.

— Хочу дать тебе небольшой совет: однажды он упомянул, что ему нравятся женщины с печальными глазами, — сказала Марта, словно протягивая сопернице оливковую ветвь. — Я с удовольствием представлю тебя.

— Не нужно, — ответила красотка, приглаживая юбку. И, согнав с лица милую улыбку, направилась к Курту с таким выражением, будто у нее умер любимый щенок.

Марта засмеялась. Как актриса, она не могла не восхищаться способностью Джолин вживаться в роль.

Во время следующего перерыва Марта позвала Люси и Купера на маленькое совещание. Она поторопила друзей, и все трое быстрым шагом спустились вниз по лестнице и прошли мимо загона для телят во двор. Воздух был напоен вечерними ароматами. Небо хмурилось, и они решили пройти вдоль амбара к склону холма. Там, под прикрытием крыши, можно было не бояться дождя.

— Хочу произнести тост, — сказала Марта, поднимая бутылку. — За «Клуб настоящих мужчин»!

— За «Клуб настоящих мужчин»! — отозвались Люси и Купер.

Марта сделала большой глоток из бутылки с пивом, опьяненная достижениями этой недели, а особенно счастливой любовью с Купером.

— А теперь выпьем за лучших наставников во всем мире.

— Согласен, — отозвался Купер.

— Я все еще не верю, что нам удалось это сделать, — протянула Люси.

— Все получилось! Заметила, как хорошо у ребят идут дела? Местные леди любят их. А я рад сообщить, что все участники сдали экзамены по основным навыкам автомеханики, плотничному делу и огнестрельному оружию. Конечно, за исключением Брюса.

— Бедненький Брюс, — посочувствовала Люси.

— Ничего, с ним все будет нормально, — заверила Марта. — Он умный парень, обладает чувством стиля и хорошей работоспособностью. Этого вполне достаточно для большинства женщин.

Купер согласно кивнул:

— Я готов спланировать расписание на следующий год, если вы захотите возобновить занятия.

— На следующий год? — удивилась Марта. — А как насчет следующего месяца?

— Придержите лошадей! — откликнулась Люси. — Давайте сначала обсудим свои успехи. Как вы думаете, кто больше всего выиграл от этой затеи?

— Ты хочешь узнать, у кого самые высокие результаты? — удивился Купер.

— Да.

— Проще простого, — откликнулась Марта. — Это же очевидно.

Адам вернулся из хранилища в ярко освещенный амбар, горя желанием выполнить свою важную миссию.

— Ты видел Люс? — спросил он у Джесси.

— Она недавно спрашивала о тебе, — ответил тот. — Думаю, бродит где-то с Мартой.

— Пожалуй, поищу ее. — Адам решил действовать быстро, пока смелость не испарилась. Он собрал ромашки, росшие у самой стены, и пошел на голос Люси. Звук ее голоса и звонкого смеха доносился из-за амбара. Адам остановился у последнего поворота, чтобы собраться с духом и еще раз отрепетировать предложение. Ветер усилился, начался дождь, а его будущая жена была всего в нескольких футах. Адам уже решился прервать оживленный разговор, когда услышал слова Купера:

— Конечно же, Курт далеко продвинулся, но ведь он изначально был в неплохой форме.

— Подумай, Люси, кто действительно казался безнадежным?

— Да все они, разве нет?

— Ты и правда не знаешь? — удивился Купер.

— Да, любовь слепа, — протянула Марта. — Хорошо, вот подсказка: провода для запуска машины.

Купер заныл фальцетом:

— «Там, в лесу, кто-то есть. Мне так страшно!»

— Неужели Адам — тот самый член клуба, который добился наилучших результатов? — изумилась Люси.

— Верно! — радостно воскликнул Купер.

— Согласна, согласна! — подхватила Марта.

Купер первый увидел Адама и понял, что тот слышал их разговор. Он вышел из-за угла, когда троица провозгласила за него тост, чокнувшись бутылками. Адам не мог поверить в услышанное. Однако испуг, отразившийся на лицах собравшихся, говорил яснее всяких слов.

— Ты привезла меня сюда в качестве участника? — спросил он у Люси.

— Мы просто болтаем о всякой ерунде, — забормотал Купер.

— И ты рассказала им о нашем Дне святого Валентина?

— Да ладно, немного повеселились, — снова подал голос Купер.

Адам хмуро взглянул на него и сквозь зубы бросил:

— А кто дал тебе право меня критиковать? Я помог спасти твою задницу, смелый мачо. — Он снова взглянул на Люси, потрясенный тем, что Купер и Марта знают все подробности неудачной поездки. — Ты солгала, что приглашаешь меня отдохнуть?

— Адам, позволь мне объяснить…

— Ты лгала мне, — медленно повторил он.

— Подожди, Адам.' — вступила в разговор Марта. — Люси не хотела этого делать, ее уговорила я.

— Да какая разница? — спросил Адам, чувствуя себя полным идиотом, и бросил букет ромашек на землю.

— Адам, ну пожалуйста, не нужно преувеличивать! Ты пришел и увидел, что мы ведем себя глупо и бестактно. Нам очень жаль, — заторопилась Люси. — То есть мне очень жаль.

Адам резко повернулся, чтобы уйти.

— Подожди минутку, — попросила Марта. — Я понимаю, что ты рассержен, и есть на что. Но и Люси чувствовала себя не лучше. Мы все прекрасно знаем, что женщины не склонны лгать, поэтому представь, каких трудов ей стоило привезти тебя сюда.

— Значит, это я виноват, что моя девушка меня обманула? Мне так не кажется. — Адам окинул Люси презрительным взглядом и быстро зашагал прочь.

Люси хотела было догнать его, но в растерянности остановилась.

— Дай ему немного времени, — посоветовал Купер. — Скоро он остынет.

— Все уладится, — робко проговорила Марта.

— Нет, не уладится. Вся эта ситуация в корне неправильна.

— Не забывай, Адам тоже сыграл здесь свою роль. Мы послали его в «Клуб настоящих мужчин» не в награду за хорошее поведение. Он частенько поступал как эгоцентричный болван и игнорировал твои желания и потребности, — напомнила Марта. — А ты просто пыталась все исправить. Что же касается Адама — это вовсе не ошибка. Когда еще он давал тебе такой отпор? — Марта обняла Люси, но та стряхнула ее руку и бросилась за Адамом.

Но, добежав до амбара, она увидела, что опоздала — Адам сел в один из грузовиков и на полной скорости помчался по дороге.

И вот уже свет задних фар скрылся за холмом, а потом снова появился далеко на пастбище, где дорога упиралась в шоссе, ведущее к городу. Потом огни исчезли, на этот раз окончательно.

Глава 13

Адам приоткрыл глаза с первым криком петуха Паваротги. Солнце едва поднялось над горизонтом, но показалось ему невыносимо ярким. Голова пульсировала и раскалывалась от шеи до самых бровей. Он попытался сосредоточиться на неясных очертаниях, виднеющихся из окна грузовика. Все расплывалось перед глазами, но в итоге ему все-таки удалось разглядеть карниз фермерского дома. Да, вероятно, он находится на подъездной дороге. Последнее, что Адам помнил, — это виски, которое он пил в местном баре с суровым пожилым мужчиной, служившим водолазом во время Второй мировой войны.

Что теперь сказать Люси? Вчера вечером, когда гнев немного поутих, Адам осознал нечто важное. В подслушанном разговоре его больше всего огорчило то, что все это было правдой. Много раз за прошедший год он терял уверенность в себе и в их отношениях. Пугался, когда Люси строила планы на будущее. Адам прикрыл лицо руками и провалился в глубокий сон, не обращая внимания на крики петуха.

Через несколько часов легкий стук по стеклу разбудил спящего. Он открыл глаза и увидел Люси, стоявшую с двумя кружками кофе и безуспешно пытавшуюся открыть дверь.

Адам потянул ручку, и Люси забралась в машину.

— Привет! — сказала она.

— Привет! — Он сел так, чтобы видеть Люси.

— Я слышала звук приехавшей машины прошлой ночью, но решила, что, раз ты сам не пришел, тебе нужно побыть одному. — Ее глаза опухли и смотрели устало. Казалось, она не знает, что сказать дальше. — С тобой все в порядке?

— Бывали и лучшие времена, — признал Адам и потер висок, понимая, что выглядит чудовищно, а пахнет от него еще хуже.

Люси протянула ему кружку с кофе.

— Послушай, Адам, я чувствую себя ужасно. Не знаю, что сказать. Могу лишь признаться: я очень сожалею, что причинила тебе боль. Моему поступку нет оправдания.

— Не надо ничего говорить, — тихо сказал Адам.

Они молча сидели, прихлебывая кофе из больших кружек. Весенняя зелень была свежей от вчерашнего дождя. Голубь порхал над каменной стеной и тихо ворковал, приманивая самку брачной песней одинокого самца.

— Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь, — взмолилась Люси. — Ты простишь меня?

— Ну конечно, я прощаю тебя, Люс! — откликнулся он. — То есть я хотел бы, чтобы ты выразила свое недовольство каким-то иным способом. Но, сказать по правде, не оставил тебе особого выбора.

Люси с облегчением выдохнула, закрыла глаза и нащупала руку Адама.

Голубь, осознав, что его ухаживания замечены, закивал головкой и распушил хвост.

— Надеюсь, ты сможешь меня простить, — мягко добавил Адам. — Теперь я понимаю, как был ничтожен. Зацикливался на том, что моя жизнь идет наперекосяк, и пренебрегал тем, в чем мне действительно повезло.

Люси сжала его руку, и Адам ответил на ее пожатие. Голуби перелетели через стену, чтобы продолжить любовную игру в укромном месте.

А в это время в фермерском доме добровольцы собрались на кухне, где Беатрис руководила раздачей последнего торжественного завтрака: яичница, бекон и сосиски, да еще и блины.

— Запомните, никогда не следует выбирать между яйцами и блинами, если речь идет о завтраке, — улыбнулась она, откусывая хрустящий кусочек бекона.

— Честно говоря, нам всем будет не хватать вашей готовки, — признался Брюс, а остальные кивнули в знак согласия, наполнили тарелки и исчезли в гостиной.

Краем глаза Марта углядела, как крошечные муравьи ровным строем маршируют по разделочному столу к тарелкам с едой, и нахмурилась.

Брюс тоже заметил их и отступил со своей тарелкой.

Марта намочила бумажное полотенце и приготовилась одним махом уничтожить дружную колонну. В этот самый момент в кухню вошла Люси под руку с Адамом.

— Не смей! Даже не думай об этом! — воскликнула девушка и бросилась к подруге.

— Люси, не глупи, — возразила Марта, — это всего лишь муравьи.

— Нам не помешает повнимательнее их изучить! — Люси махнула рукой, подзывая Марту поближе. — Пожалуйста, осторожнее, постарайтесь не раздавить. — Адам и Купер тоже подошли. Четыре головы склонились над разделочным столиком в нескольких дюймах от муравьев. — Если хотите, можете дать им немного блинчиков.

— Никто не будет кормить муравьев в моем доме, уж увольте, — отрезала Беатрис.

— А мы ведь можем многому у них научиться. Муравьи самые удачливые насекомые в мире, — начала рассказывать Люси. — Им удалось выжить за сто миллионов лет, и на планете их миллиарды. Муравьи весят больше, чем все птицы, амфибии, рептилии и млекопитающие, вместе взятые.

— Это же грандиозно, Люс! — воскликнула Марта. — Ну-ка расскажи, в чем заключается важный урок? Или нам придется ломать над этим голову всю оставшуюся жизнь?

— Да нет здесь никакого особого урока, — вздохнула Люси. — Скорее, небольшой факт, над которым можно поразмыслить. Муравьи доказывают, чего можно достичь, если много трудиться и работать в команде.

— Да, Люси — наш великий биолог, — похвалил Купер.

Адам нежно обнял девушку и с гордостью сказал: — Мой биолог.

Девушки помогли Беатрис убраться после завтрака, и вдруг Марта спохватилась, что уже очень поздно.

— Свистать всех наверх! — крикнула она.

— Неподходящая метафора, — возразила Люси. — Не совсем для фермы.

— Ну же, цыплятки, ко мне! — позвала Марта мужчин, паковавших вещи в комнатах.

— Уже лучше, — одобрил Купер.

Участники спустились вниз по лестнице и прошли через кухню к грузовику. Люси последовала за ними, решив дать Марте и Куперу возможность остаться наедине. Ведь скоро им придется целых два часа тесниться в грузовике вместе с остальными по дороге в аэропорт.

— Когда мы увидимся? — спросил Купер, обнимая Марту за талию. — Хочешь привезти еще одну группу, или мне удастся уговорить тебя на свидание наедине?

Марта улыбнулась при мысли, что Купер окажется в полном ее распоряжении.

— Не могу представить ничего более прекрасного, чем время, проведенное с тобой.

Деликатный кашель ознаменовал, что Беатрис находится где-то рядом, и Марта быстро поменяла решение.

— Как скоро ты появишься в Нью-Йорке? — Возможно, через две недели я поеду с Куртом встречаться с инвесторами. Можно остановиться у тебя?

На щеках Марты появился легкий румянец — вопрос был ей приятен.

— Ну, конечно же, пожалуйста!

Купер слегка сжал ее руку и отступил на шаг назад.

— Ну, мне кажется, пора двигаться, — сказал он и, хлопнув в ладоши, отправился помогать участникам.

Беатрис подошла к Марте, протянула руки и тепло обняла гостью на прощание:

— Спасибо, что приехала к нам. Было так приятно с тобой познакомиться. Надеюсь, ты скоро навестишь нас.

— Большое спасибо! — Марта чувствовала себя неловко, не понимая, чего хочет Беатрис — успокоить Купера и втереться к ней в доверие? А может, она на самом деле переменилась? Или просто счастлива, что гостья наконец, уезжает? Марта вышла на крыльцо и подошла к Люси, наблюдавшей за мужчинами.

— Как ты думаешь, они счастливы, что едут домой? Или им жаль покидать ферму? — поинтересовалась та.

— Думаю, и то и другое, — ответила Марта. — Во всяком случае, я испытываю смешанные чувства. С одной стороны, не могу дождаться, когда окажусь в городе и наконец, вернусь к привычным вещам: «Первым свиданиям», пробам, заказу суши по телефону, Ганнибалу. Но с другой стороны, я научилась за это время ценить тот покой вне времени, который ощущаешь на молочной ферме. — Она зажгла сигарету и глубоко затянулась. — К тому же, как ты и сама знаешь, ничто не сравнится с любовью достойного мужчины.

Они наблюдали, как члены клуба с легкостью закидывают сумки в грузовик. Уолтер постукал ногой по шинам. Саймон в последний раз наслаждался чудесным видом. Джесси возился с Тэпом и Тором, и только Брюс протирал заднее сиденье влажной дезинфицирующей салфеткой.

— Не думаю, чтобы наш друг Брюс стал скучать хотя бы по одному из аспектов фермерской жизни, — протянула Люси.

— Возможно, он и нет, но гарантирую, что остальные-то точно будут. Они многое почерпнули из этой поездки. Джесси, например, собирается первый раз в жизни сесть в самолет без транквилизаторов.

— Да, это впечатляет.

— А у вас с Адамом все нормально? — поинтересовалась Марта.

— Все очень хорошо. Мы обговорили ситуацию, и он не только признал свои ошибки, но и простил мне мои. — Люси взглянула на Адама и Купера, увлеченных каким-то разговором с глазу на глаз. Девушка надеялась, что они обсуждают наилучшее возмещение убытков. — Правильно говорят: когда боги хотят наказать, они внимают нашим молитвам. Я так мечтала, чтобы Адам стал сильнее и мужественнее! А теперь мне самой нужно привыкать к его силе.

Марта кивнула и снова затянулась.

— Интересно, а что Эва скажет на все это?

— Мы будем рассказывать ей о том, как потерялись в пещерах? — засмеялась Люси.

— Ну нет, только о хорошем.

Когда все расселись, Люси и Марта пробрались вперед и расположились между Купером и Адамом. Они помахали на прощание Беатрис и Курту, которые вышли на крыльцо проводить их. По обе стороны от них стояли собаки, Тор и Тэп. Это было похоже на идиллию с открытки. Потом грузовик тронулся с места, завернул за угол и поехал мимо недавно построенного забора, светло-бежевого, а не серого, как прежде. Взглядам мужчин открылось пастбище для телят, доильный зал и придорожная канава, полная пурпурных цветов посконника. Люси положила голову на плечо Адама, а Марта наблюдала, как ферма Тэкингтонов растворяется вдали, и размышляла, сможет ли принять жизнь, так не похожую на ту, которой жила прежде. Купер крепко обнял ее, и девушка поняла, что сумеет найти компромисс.

Каждый в силах это сделать.

Внимание! Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.