Клянусь тебя ненавидеть

Глава 1.

- Эл? Чего застыла? – кричит мне на ухо девушка, имени которой я не помню. Одна из новеньких официанток.

Сглатываю ком в горле и продолжаю стоять неподвижно. Взгляд будто прилип к нему. К мужчине, который сидит за столиком для эксклюзивных гостей клуба. В самом дальнем углу, спрятавшись от шумной музыки, бьющей по ушам, и яркого света софитов. На красных бархатных диванах, окутанных аурой похоти и разврата.

Медленно ощупываю холодными пальцами деревянную поверхность стойки. Цепляюсь. Ищу опору. Душно и воздуха не хватает. Но здесь всегда так. Однако дышать я не могу только сегодня.

Наблюдаю.

У него на коленях извивается фигуристая девушка. Пышные бедра ерзают из стороны в сторону, будто безмолвно выпрашивая чего-то еще. Крупные мужские ладони сжимают их. Требовательно. Так, будто ее тело – его собственность.

Когда-то он так же сжимал мои бедра. Судорожно вздыхаю.

Девушка соблазнительно откидывает назад длинные волосы и касается шеи. Смотрит. Он закатал рукава черной классической рубашки. Моего взгляда коснулись знакомые рисунки татуировок. Я знаю каждый их миллиметр. Смотреть на них так же больно, как вонзать под кожу острые иглы.

Ноги будто приросли к полу. Я не шевелюсь и даже не моргаю, пока мозг отчаянно кричит «беги!». А я стою на месте вопреки всем инстинктам самосохранения. Хватаю стакан чистого виски, стоящий на стойке рядом со мной лишь для декора, и опрокидываю его одним махом. Горло обжигает раздирающий алкоголь. Мне нельзя пить на работе. Но сейчас нужен допинг. Что-то, способное привести в чувство. Остудить рассудок. Хостес ночного клуба должна создавать только видимость веселья, но внутренняя собранность в приоритете. Пойло этому не способствует. Я должна улыбаться. Прекрасно выглядеть. Заигрывать с богатыми гостями, даря им видимость флирта. Так они чувствуют себя увереннее. И так они готовы сорить деньгами наперво и налево, потому что уходить, не опустошив карманы, становится стыдно. Ведь я наблюдаю.

Девушка на его коленях маняще наклонила голову. Облизала губы. Он смотрит ей в глаза. Сжимает затылок.

Поцелуй. Они будто пробуют друг друга на вкус. Медленно, аккуратно. Дерзкий и непокорный Дамир. И обольстительная незнакомка.

Что их связывает? Это их первый поцелуй? В отношениях ли они, или увиделись впервые в жизни? Был ли между ними секс? Я не должна об этом думать.

А еще я не должна уходить с рабочего места. Штрафная сетка давит на совесть, позволяя лишь отлучится в туалет ровно три раза за смену. Уйду – уволят. Похотливый старик владелец давно уже ищет повод. Но я не собираюсь спать с ним, лишь бы не лишиться рабочего места.

Крошка встала с колен Дамира. Повернулась к нему спиной и начала медленно двигаться. Сексуальные изгибы тела обольстительно извивались прямо перед его лицом. Красиво. Неосознанно поправляю серебристое блестящее платье. Лишь на миг опускаю глаза, натыкаясь на свои ноги в босоножках. Под моим платьем нет белья. Плечи обрамляют лишь узкие бретельки, больше похожие на шнурки. Ткань тонкая, но не просвечивающая. Стриптизерш в клубе и без меня хватает.

Он запустил руку под подол ее короткого платья. Задрал его, оголяя ягодицу. Ему плевать, если кто-то смотрит. А это значит, что крошка для него ничего не значит. Потому что свое он старательно прячет от чужих глаз. Я это знаю.

Плечо больно толкают.

- Элииина. – тянет один из постоянных гостей.

- Доброй ночи. – улыбаюсь, но сдержанно. Чтобы он не подумал, что может купить все на свете.

Мужчина кладет руку мне на талию. Переходит границу дозволенного.

- Ваш столик готов. – коротко отрезаю и одним жестом подзываю официанта для сопровождения гостя. Обхватываю толстое запястье, убираю его руку, желаю приятного вечера.

Вновь вскидываю взгляд. Я хочу смотреть на него и дальше. Видеть его профиль, глаза, полуулыбку и руки в татуировках. Смотреть на него – словно наркотик. Хватит и секунды, чтобы заполучить самую сильную в мире зависимость. Лишить себя такой возможности добровольно, как это сделала я, сродни самоубийству. А дальше наступает беспощадная ломка. Но ведь я выдержала. Смогла. Я видела его в последний раз два года назад. Тогда его черные, как смоль волосы, были чуть короче, чем сейчас. На костяшках пальцев правой руки еще не было слова «И.Г.Р.А.», хотя рукава кожи уже покрывали иссиня-черные рисунки. Он был так же широк в плечах, и так же невыносимо высокомерен. Он разменивал судьбы близких людей, словно пешки, и никогда ни у кого не спрашивал его мнения. Жил эту жизнь играючи, словно партию в шахматы.

А ещё. Никогда. Никому. Не верил.

Я окунаюсь в воспоминания лишь на секунду, забываясь в закоулках памяти. Прикрываю глаза и воссоздаю тактильные ощущения. Его немного шершавые, грубые мужские подушечки пальцев на своей щеке, груди, пояснице. Мягкая ткань кожи после этого беспощадно горела, а женское нутро плавилось сродни раскаленной лавы. Так он действовал на меня. Больно и беспощадно.

Говорят, к боли тоже вырабатывается зависимость. Люди идут на невообразимые ухищрения, чтобы ощутить ее. Мне этого делать не пришлось. У меня есть своя личная боль. Он.

Открываю глаза, вынырнув из омута воспоминаний. Но его уже нет за столиком. На красных бархатных диванах, окутанных аурой похоти и разврата, теперь лишь одиноко сидит его крошка, уныло проводя изящным пальчиком по экрану смартфона.

А он здесь. У меня за спиной. Я чувствую его запах. Когда ноздри пробивает сладкий мускус вперемешку с терпким орехом, я теряю контроль. Всегда так было. Его запах не изменился.

По оголённой спине рассыпалась гроздь мурашек. Он будто исполосовал тонкую кожу ударами прожигающего взгляда, словно хлыстом.

Бежать уже поздно. О спокойной жизни можно забыть.

Оборачиваюсь.

Глаза, цвета раскаленной стали смотрят прямо. В упор. Будто выстрел в висок.

- Эл. – произносит он холодно. Две буквы. Мое имя. Словно судья на ринге объявил новый раунд.

Глава 2.

Причал и темная вода, отражающая луну. Блики сверкают на мокрой глади, словно раздробленные на миллиарды частей бриллианты. Мы добрались до реки так быстро, будто и не существовало ни городских пробок, ни бесконечного затора движения на дорогах.

Дамир смотрит на меня, пока его охранник тянет руку. Убираю ладони в карманы искусственной шубки и прохожу по деревянному примостку, ведущему на яхту, самостоятельно.

Дамир ухмыляется. Так, будто я не имела права этого делать. Отказываться от помощи его охраны.

Свежий воздух осенней ночи холодит кожу на ногах, а за шиворот, под подклад искусственной шубки попадают первые капли дождя.

- Быстрее. – подгоняет. Ненавидит медлительность.

Можно ли назвать это похищением? Ведь в этом случае люди не идут добровольно. А что делать, если ты прекрасно знаешь – не пойдешь сама, потащат за шкирку, как слепого котенка. В этом случае остается только перебирать дрожащими в коленях ногами, подбирая остатки гордости по пути.

На палубе тусклый свет. Тяжелая мужская поступь отдает глухими ударами в голове. Дождь уже во всю разошёлся, стуча крупными каплями по дорогому паркету. А мы не уходим в каюту. Я ощупываю взглядом его широкую спину, обтянутую дорогой тканью рубашки. Помню наизусть каждый миллиметр под этой тканью. С точностью могу назвать по памяти каждую родинку, шрам, изгиб рисунка тату.

Мимо проехала лодка и яхту заштормило от мелких волн. Дамир обернулся. Оторвал взгляд от горизонта. Достал из кармана пачку дорогих сигарет и зажигалку. Короткий звук и его лицо озарил свет тлеющего табака. Смотрит на меня пристально. С интересом. Витиеватые изгибы дыма появляются на свет и тут же уносятся ветром, словно им и не суждено было побыть в этом мире чуть дольше. Тонкая сигаретная душа проникает прямо в его легкие, даря сознанию никотиновое наслаждение.

Мы дышим в унисон, хоть и стоим в паре метров друг от друга.

- Два года, Элина. – он сказал это с упреком. Ждет ответа. Оправданий. Но я молчу. – Я два года не знал где ты и что с тобой. – давит.

- Видишь, – развожу руками. – Все хорошо. Цела.

Вновь бросает презрительный взгляд на шубку из искусственной шерсти.

- Снимай. – голос без эмоций.

Пожимаю плечами. Стаскиваю с них шубку. Бросаю на коричневый кожаный диван рядом. Дождь тут же проникает на кожу рук и груди. Ткань платья облепляет фигуру, становясь второй кожей.

- Все снимай. – снова приказывает. Стискиваю зубы. Мне все равно придется. Какая разница когда?

Цепляюсь холодными пальцами за лямку – шнурок. Стягиваю. Затем вторую. Взгляд не отвожу. Через миг намокшая ткань падает к моим ногам в серебристых босоножках.

- Изменилась. – констатирует. Продолжает смотреть.

Из одежды лишь тонкие чулки да босоножки.

Я не стыжусь. Этот мужчина видел меня разной. Обнаженной, или укутанной в плотные ткани. Разбитой и радостной. Грустной. Смеющейся. Плачущей. Вдохновленной. Любящей или обиженной. Ласковой и разозленной. Растрепанной или с великолепной укладкой. Изысканно скрещивающей лодыжки ног в дорогом ресторане. Или стоящей на четвереньках за плотно задёрнутыми шторами нашей спальни. За пять лет он увидел все мои стороны.

Кроме одной. Жестокой. Играющей. Ее я оставила себе. Пока что.

- Прими ванную. – указывает кивком на каюту. Бросает взгляд на прощание и уходит.

Я не знаю куда он идет. Я никогда не знала. Он не отчитывался и запрещал задавать вопросы. Оставалось лишь догадываться в объятиях ли он сейчас другой женщины, или смотрит в лицо смерти, затеяв очередную игру с человеческими душами. Иногда я думала, что этот мужчина заключил сделку с самим Дьяволом. А теперь ему не страшен и Бог. Всё это я поняла гораздо - гораздо позже, чем следовало бы.

Спокойно смотрю на кожу его черных лакированный ботинок, пока они не скрываются из вида, потому что их хозяин покинул яхту. Я осталась одна.

Зашла в каюту, открыла дверь ванной комнаты. Включила струю горячей воды, податливо текущую из широкого крана, и добавила пены. Воздух маленького помещения тут же заполнился цветочными ароматами. Запахом чистоты и свежести.

Я не знаю вернется ли он, а если и да, то во сколько. Прикоснется ли он ко мне или побрезгует. Дамир был моим первым мужчиной. Первым во всем. К нему я впервые почувствовала любовь. Его я впервые поцеловала. С ним впервые занималась сексом. Его я впервые возненавидела.

В жизни этого мужчины миллионы неразборчивых в своих связях женщин. Но на границу своей территории он подпустил бы только «чистую». Позволил бы подойти близко. Почти вплотную. Поманил бы сладким взглядом. А как только ты бы сделала шаг еще ближе, выпустил бы пулеметную очередь прямо в сердце. Его мир – это его мир. Он никого туда не пускает.

Закрытый. Свободолюбивый и неукротимый. Мой Дамир.

Я упираюсь ладонями в холодный мрамор раковины. Вглядываюсь в отражение в зеркале. Задумчиво провожу пальцем по губам. Они, думаю, до сих пор помнят его вкус.

Неспешно перебираю темные пряди волос. Заплетаю их в косу. Она выходит широкой, потому что мягкие локоны были уложены в пышную прическу.

Скольжу ладонью по бедру и оттягиваю плотную резинку чулок сзади.

Достаю револьвер двенадцатого калибра. Кладу его на холодный мрамор.

Игроки без козырей в рукавах не представляют ценности.

Но он не вернулся ни в эту ночь. Ни в следующую. Меня забрал один из людей его охраны и отвез в дорогой отель. За стеклами больших панорамных окон на пятидесятом этаже мелькают огни мегаполиса. Магистраль словно под ногами, и сверху все кажется крошечным. Машины, мчащие на огромных скоростях, похожи на игрушечные.

Но люди в этих машинах настоящие. И у них настоящие судьбы. Настоящие семьи. И настоящие чувства.

У меня такое тоже есть. Моё. Сокровенное. Спрятанное глубоко внутри. Любовь к сыну. Материнская любовь самое сокрушительное чувство в мире. Оно способно управлять рассудком. Туманить разум. Заставлять делать отчаянные поступки.

Глава 3.

Дышу рвано. С надрывом. Но, что должна сделать, знаю. Нажать на курок не так уж и сложно. Гораздо проще, чем кажется. Однажды я уже это делала. Выстрелила в грудь живого человека. Беспощадно и без раздумий. Тот вечер был таким же осенним и дождливым. Серые краски сгущались, окутывая тоской. С момента побега прошло полгода, и я возвращалась в маленькую квартиру на окраине города по темным безлюдным улицам, пряча в широком пальто тяжелый, большой живот. Шла медленно. Устало. Думала, что иду домой, а оказалось прямо в лапы мерзкого широкоплечего мужика, поджидающего за углом одного из заброшенных зданий. Он появился неожиданно, будто из ниоткуда. Ощупал меня липким противным взглядом и тут же схватил под локоть, толкая в ближайшую подворотню. Помню тот жгучий ужас, что беспощадно разливался по венам. Помню, как пыталась кричать. Но из рта, вместо звуков вырывалось лишь сиплое мычание.

А еще помню его руки, фривольно гуляющие по ткани пальто. И запах. Самый мерзкий запах, который я когда-либо чувствовала. Пахло дешевым пойлом, сальными волосами, и чем-то похожим на гнилые овощи.

Я не могла оторвать взгляда от щетинистого лица. А потом просто запустила руку в карман пальто. Просто достала оружие. Просто выстрелила. И просто ушла. Бросила его там. В подворотне под проливным дождем.

- Ты всегда будешь моей. – вырывает меня из воспоминаний хриплый голос Дамира.

И я больше не медлю ни секунды. Он, как и тот мужик, считает меня вещью. Безвольной тряпичной куклой. Но это не так.

Я высокомерно задрала подбородок. И усмехнулась, но одними глазами. Наклонилась к нему медленно, прожигая бездонные океаны зрачков острым взглядом. Словно гипнотизируя. Поцелуй вышел жадным и дерзким. Похожим на схватку двух диких животных. Искусанные губы тут же начало печь, а в душе вновь вспыхнул знакомый жар. Я всегда любила его целовать. Он делал это по-особенному. Никогда мимолетно, между делом. Каждый раз был ярким и страстным. Продирающим до самых потаённых уголков сознания.

Чувствую, что Дамир увлекся. Я утащила его в этот омут похоти почти силой, заставив забыть о реальности. Но это лишь иллюзия. Уже в следующий миг я впечатываю в его каменную грудь холодное дуло револьвера. И замираю.

Он отстраняется. Оценивает ситуацию. Удивленно смотрит на меня.

Нет, дьявол. Ни страха, ни слабости. Глаза вспыхнули интересом. Неконтролируемым. Звериным.

- Такой план? – скалится. – Решила меня убить? Где ты взяла оружие?

Молчу. А пальцы начинает трясти. И тогда я еще сильнее вдавливаю револьвер в его стальные мышцы груди.

- Стоило осмотреть меня внимательнее. Тогда. На яхте. – не узнаю собственный голос. Он стал осипшим. Глухим.

Я столько раз прокручивала в голове этот момент. Представляла. Смаковала каждую секунду неисполнимой мечты. Мечты, когда стану свободной. А сейчас медлю. Сама оттягиваю этот миг, будто не этого я желаю больше всего на свете.

Эта медлительность может стоить мне жизни.

И я оказываюсь права. Хватило и доли секунды, чтобы сильные шершавые пальцы окутали мою руку стальной, не человеческой хваткой. И тут же отвели запястье в сторону.

Я забываю, как дышать, потому что тот пистолет, что еще миг назад был для меня защитой, теперь может стать смертью. Дамир таких вещей не прощает.

Но он лишь окатывает меня морозным холодом, будто ведром ледяной воды. С силой делает рывок рукой, охватывающей моё запястье. Так что я слышу хруст костей. Револьвер вылетает из ослабших пальцев. Падает на пушистый мягкий ковер. Выстреливает, оставляя зияющую дыру, обрамленную хаотичной паутинкой, в красивом панорамном окне.

Толкает меня на кровать. Тихонько вскрикиваю, пряча испуг из последних сил. Только и успеваю, что подхватить свитер одеревенелыми пальцами и прикрыться.

В комнату тут же врываются двое мужчин, перепуганные звуком выстрела.

- Фархат! – цедит Дамир сквозь зубы, смотря при этом прямо на меня. – В машину ее.

Я медлю, отворачиваясь от чужих взглядов и натягиваю пушистый кашемир. Встаю.

Сама иду навстречу охране.

- Ты там оказалась не случайно, да? В клубе? – прилетает мне в спину смеющийся голос Дамира. – Знала, что я там буду? Знала, что увижу тебя?

Я лишь на миг оборачиваюсь и кидаю на него последний, ничего не выражающий взгляд. Не отвечаю.

Лифт едет бесконечно долго. Целую вечность.

- Что произошло? – шепотом спрашивает Фархат, хоть нас тут и не могут услышать. – Ты не смогла? Струсила?

Эти слова больно резанули сознание. Захотелось выкрикнуть резкое «Нет!». Говорить о своих слабостях теперь так тяжело, будто они способны опорочить всю жизнь. Дамир хороший учитель.

- Просто он оказался сильнее. – я вкладываю в эти слова всю свою ненависть.- Как всегда.

Холод ночи бьёт по коже лица, отрезвляя создание. Учтивый швейцар закрывает за нами дверь отеля, навсегда отрезая путь к шансу. Возможно, единственному.

Отчаяние тут же прострелило рассудок. Я стиснула зубы, не желая сдаваться.

Фархат, все это время, державший меня под локоть, вдруг разомкнул пальцы. До большого черного Гелендвагена, в который он должен меня посадить, оставалось два шага.

- Что ты делаешь? – шиплю я.

Мужчина смотрит пронзительно. Он один знает всю правду. Уже через пару минут Дамир спустится и настигнет нас. А потом меня отвезут в один из его домов, больше никогда в жизни не давая шанса выбраться из золотой клетки. Если Фархат позволит уйти мне сейчас – его не пощадят. Я прикрываю глаза. Смыкаю веки, пытаясь утихомирить сознание. А потом слышу одно тихое слово:

- Беги.

Он сказал это уверенно. Без сомнений. Без жалости к себе. Без надежды на будущее. Человек, готовый взять расплату за мою ошибку на себя. Полностью и без сожалений.

И я не трачу драгоценные секунды даже на благодарность. Бегу. Пускаюсь наутек. Так быстро, как никогда жизни, надеясь поскорее затеряться в толпе никогда не спящего города.

Глава 4.

- И все-таки? Теоретически? Когда-нибудь же у нас будут дети? – я нежно жмусь к его предплечью. Ластясь. Заглядывая в глаза.

- Эл. Ты сама еще ребенок. Какие дети? – произносит как бы смеясь. Будто бы в шутку.

А голос серьезный. Холодный как самая лютая зимняя стужа. От этого сердце болезненно сжалось. Я медленно отступаю. Разрываю тактильный контакт. Смотрю ему в спину.

Дамир, обернувшись, ищет улики на моем лице.

- Ты обиделась? – щурится.

Я тут же трясу головой, разбрасывая черные локоны в разные стороны. А сама лицо прячу. Горячие градины слез вот-вот грозятся стечь по щекам.

Дамир отвернулся вновь, что-то важно исследуя в модном смартфоне. А мне хочется закричать! «Посмотри на меня! Посмотри!» Разве не видишь, как губы исказились болью? Не замечаешь, как глаза застилает обида? Но гордость не позволяет сказать это вслух. Она же не хочет выпрашивать жалости.

- Мне нужно в туалет. – бросаю тихо и тут же сбегаю.

Грудь стянул обруч железных спазмов. Больной и не утихающий. Плещу холодной водой по горячим щекам. Провожу языком по пересохшим губам. Вдох, второй. И я беру себя в руки.

Быстро вынимаю из дорогой женской сумки тест на беременность. Грустно гляжу на ярко - красные две полоски. Интересно, почему они именно красные? Для меня - это цвет похоти, пошлости и разврата. Цвет страсти. Цвет крови. Огня. Горячего. Жгучего. Уничтожающего.

Но ребенок… Это же нежность. Любовь и ласка. Новая жизнь внутри. Это синий. Или даже темный, очень глубокий, зеленый…

Какой цвет между мной и Дамиром? Красный. Конечно же. Даже алый. Похотливый и страстный. Всегда так было. С самой первой встречи. И не меркнет и до сих пор.

Ни синий, ни даже зеленый сюда не подходит. Есть цвета, которые нельзя смешивать. Получится только грязь. Серая. Неприметная. Неприятная. Наши отношения и детей тоже нельзя мешать. Чистых оттенков счастливой семьи не выйдет.

Отрываю кусок бумажного полотенца, и плотно прячу тест в мусорное ведро. Единственное доказательство, помимо того, что у меня в голове.

- Я еще не решила, как мы поступим, малыш. – кладу руку на плоский пока живот. – Но, будь уверен, ты самый важный цвет в моей жизни.

Конечно же я скажу о ребенке Дамиру. Только потом. Когда делать из синего цвета – бесцветный, будет уже поздно. Он примет его. Обязан принять. Это же Мой Дамир.

_________________

Малютка Тимми растерянно хлопает глазками. На маленьких губках блуждает детское счастье - мама пришла.

Я осторожно ложусь рядом с ним, на краешек старой больничной кровати. И жму его тело к себе. Малюсенькие ручки тут же цепляют шею. Объятия. Самые искренние, на какие только способен этот мир похоти и разврата. Теплые. Нужные. От остроты ощущений под ложечкой начинает сосать.

- Я подвела тебя. – шепчу, а малыш что-то сопит на своем, детском, только ему понятном пока языке. Провожу ладонью по черным кудрям.

Темнота больничной палаты успокаивает. Тишина топит страдания, каждую секунду нарастающие в душе, словно волны Цунами.

- Знаешь, Тим, это еще не конец. Мы еще поборемся. Правда? – ищу поддержку в его детских глазах. Но что он может сейчас понимать? Крошка – малыш полтора года от роду. – Ты мне только пообещай, что так же обнимешь, когда в следующий раз приду. Ладно?

А он посмотрел вдруг серьезно. Будто и правда все понимает. И пообещал. Но одним только взглядом. Мой маленький храбрый рыцарь.

Назад я шла медленно. Будто ноги свинцом налились. Это к нему я готова бежать и лететь. А уходить каждый раз, словно частицу себя отрывать на живую. Больничные коридоры вдруг стали до одури длинными. Мысли печальными. А плечи осунулись под тяжелым грузом вины.

Я вспоминаю холодную сталь оружия в своей теплой ладони и корю себя еще больше.

_________________

- …, потому что, если я до сих пор его жена… То могу получить наследство. - голос ломается. Признаться, что хочешь кого-то убить, порой тяжелее чем это сделать.

Фархат молчит в трубку. Я не слышала его долгих два года, и вот теперь позвонила. Решилась.

- Это опасно. И если ничего не получится… - несмело противится он.

- Я готова. Тимуру нужна слишком крупная сумма на лечение. Мне ни за что в жизни ее не достать. – делаю тон строгим. Как судья, выносящий приговор. Знающий, что с ним не посмеют спорить.

Мужчина думает лишь секунду. Будто решает, что на завтрак съесть, а не собственную судьбу.

- Я помогу. Устройся работать в «Бергхан». Он там бывает. Не часто, но все же… Оружие бери с собой каждую смену. Прячь. Когда увидишь его, не подходи первая. Так вызовешь меньше подозрений. Я постараюсь предупредить… А потом, выберешь момент, когда будете наедине… Дальше я все устрою. Охрану беру на себя.

- Спасибо. – горячим шепотом в трубку в ответ. Нажимаю «отбой».

Сердце колотится, словно и не моё. Словно грудную клетку хочет пробить.

Я не сомневаюсь – смогу. Ради сына готова на всё.

_________________

- Далеко убежала, Элин?

Черная большая машина появилась будто из ниоткуда. Вынырнула из темноты ночных улиц и тут же, скрипя тормозами, остановилась возле меня.

Шум опускающегося стекла прошелся скрипом по наряженным струнам рассудка.

Дьявол! Больница находится так далеко от отеля, а сейчас я и вовсе на другом конце города! И сердце только-только успокоилось, перестав лихорадочно колотиться в груди. Но до квартиры мне дойти сегодня не суждено.

Как он нашел меня?

- Чистая. Концентрированная. Удача. – скрипит смехом голос Дамира. Он будто прочел мои мысли. – Меня к тебе сердце ведет.

Глава 5.

- Значит, вернулась? – четкий, надменный голос вырвал меня из агонии ностальгии. Я обернулась.

- Здравствуй, Алия. – прохладно поздоровалась, и обогнув письменный стол в своей бывшей спальне, будто создала между нами преграду. Стремление защититься от цепких, холодных глаз преследовало меня всегда. С самого первого дня нашего с ней знакомства.

Молодая брюнетка смерила меня взглядом. Да, она явно не рада возвращению законной жены своего старшего брата. Холеная, ухоженная, умная и расчётливая – она всегда претендовала на единоличное внимание Дамира. Испытание младшей сестренки не прошла ни одна из его бывших пассий. Ревность. Острое колкое чувство. Но его испытывала не я. Алия словно коршун охраняла Дамира от всего женского рода этой планеты. Не знай я, что их связывают кровные узы, решила бы что она питает к мужчине отнюдь не сестринскую любовь.

- Ну и где же ты находилась все это время? А, блудная женушка? – она вздернула бровь и аккуратно, с достоинством, поправила блестящие черные волосы. – Неужели считаешь, что Дамир так просто простит предательство? Или ты сама понимаешь, что теперь, спустя столько лет, ему на тебя наплевать. – девушка делает шаг навстречу, оставляя глухие удары шпилек о пол. – Он же вышвырнет тебя, как только утешит задетое сбежавшей женой самолюбие.

- Алия, - улыбаюсь мягко, обманчиво. – Даже если кто-то сочтет тебя глупой, когда ты молчишь, то это будут лишь домыслы. Однако, когда твой прелестный рот открывается – домыслы тут же становятся правдой. Не говори о том, о чем не имеешь понятия. Дай окружающим шанс считать тебя умной.

- Я знаю Дамира лучше, чем кто бы то ни был. И знаю, что если он вновь привел тебя в этот дом, то лишь для того, чтобы преподать урок. Указать твоё место.

- Выходит, он считает, что моё место рядом с ним.

Девушка устало вздохнула, и изящно присела на краешек стула. Сложила ладони и глянула на меня как на ребенка. Иногда я так сморю на Тимура, когда он шалит.

- Ты хоть знаешь, что произошло с Дамиром за это время? Год назад наш отец скончался от инсульта.

- Ринат Ильдарович? – выдохнула я пораженно. Предположить такого я действительно не могла. Отца Дамира я знала плохо. Безродная невеста сына ему никогда не нравилась, но это был выбор Дамира, и он не смел перечить. Его сын не из тех, на кого можно было бы надавить или, к примеру, лишить наследства. К двадцати пяти Дамир уже сколотил состояние в два раза превышающее всё богатство отца.

- Да. Папа очень сожалел, что ему так и не довелось повидать внуков. – где-то в районе груди больно кольнуло. Узнай Ринат Ильдарович о Тимуре, смог бы его принять? – Но ты знаешь, мы ведь с родителями всегда хотели, чтобы рядом с Дамиром была своя девушка. Которая будет почитать мужа с должным уважением и разделять наши традиции. Всё только-только начало входить в нужное русло, и вновь появляешься ты. – голос девушки сквозит неприкрытой досадой. – Я не советую тебе обольщаться. Дамир сейчас в отношениях с моей близкой подругой, Райхан. Ты ведь помнишь ее? – она вздернула брови, ожидая ответной реакции, но получила лишь каменное лицо. – Наших отцов связывала крепкая многолетняя дружба.

- Так Дамир решил вернуть законную жену, потому что влюблен в другую? Тебе не кажется, что в этой теории отсутствует логика?

- О нет! Это еще не всё! – поддельно смеется Алия. – Дамир начал с ней отношения перед самой папиной смертью, и тот взял с него обещание, что он не обидит Райхан. Мы все понимаем, что это значит. Мой брат – человек слова. Он ни за что не бросит опороченную девушку ради угоды бывшей жене.

- Бывшей?– дерзко веду взглядом, а Алия лишь машет рукой.

- Ваш развод дело решенное. Если до беременности Райхан еще можно бы было спустить эти отношения на тормозах, то теперь уже поздно.

Слова прозвучали как гром среди ясного неба, ударяя жгучими молниями прямо по сердцевине старой обиды.

- Брат будет счастлив, когда узнает. Но пока что это секрет. – Алия игриво приложила пальчик к губам, будто мы и впрямь старые подруги, и сейчас она поделилась со мной своей тайной. – Хотя… Может и к лучшему, что Дамир наконец разыскал тебя. Этой истории давно было пора положить конец.

Другая женщина носит его ребенка. Я знала, что Дамир не хранит мне верность, теша себя надеждой на воссоединение. Но ребенок – это совсем иное. И этого ребенка он не посмеет отвергнуть. Когда обо всем станет известно, он обязан будет взять Райхан замуж. Хотя бы потому что дал обещание отцу перед смертью не обижать ее. Или, потому что всегда щепетильно относился к почитанию старших. Или ради дружбы отцов. Или просто потому, что так будет правильно…

Но я не позволяю эмоциям взять верх над собой. В то время как замок старых обид сковывает горло, разум отлично соображает. Выходит, Дамир и сам был не в курсе как усложнил себе жизнь, приведя в дом жену. Это станет огромным препятствием между ним и Райхан. А значит, как только он обо всем узнает, захочет избавиться от меня как можно скорее. Наша нелепая игра, и его задетое эго, наверняка играют намного меньшую роль, чем беременная дочь почитаемого человека.

В войне с его новой пассией я проиграла заранее. Заведомо понимая, что силы не равны. Но если для нее призом станет Дамир, то для меня – свобода и деньги на лечение сына.

Я смотрю в спину уходящей девушке и вздрагиваю, когда она, вдруг позабыв все правила светского тона, сильно хлопает дверью.

Вспоминаю, как Дамир молчал всю дорогу до дома, будто брезговал со мной говорить. Я согласилась на эту сделку, лишь потому что уверена – теперь он не сможет меня сломать. Теперь я не прибегу к нему, вымаливая внимания, как это было раньше. А новые обстоятельства всего лишь сыграют мне на руку.

В моей спальне все осталось не тронутым за два года. В гардеробе все та же дорогая одежда, которую я когда-то носила. В сейфе лежат мои украшения. Лишь трюмо возле зеркала очищено от старой косметики, потому что у нее давно истекли сроки годности.

Глава 6.

Сумрак ночи уже окутал дом, убаюкивая его. Черные шелковые простыни холодили кожу, бездушно напоминая, что отныне им не суждено увидеть былой страсти и разврата, которые порой горели в этой спальне. Сжигали мою душу дотла. Насыщали вожделение. Превращали возбуждение в пепел.

Я не выходила из спальни два дня. В моем случае лучшая стратегия – не попадаться никому на глаза. Но я знала, бесконечно так отсиживаться не получится.

В ту ночь я долго лежала, просто смотря на Луну за окном. Ее холодный, недостижимый свет был совсем рядом. Окрашивал стены спальни в бледно - голубой и даже касался кожи. Еще одно обманчивое природное явление.

Однажды, мы с Дамиром отдыхали в Сан-Томе, в маленьком туристическом отеле на горных склонах возле одного из щитовых вулканов Камерунской линии. То время я до сих пор вспоминаю с приятным замиранием сердца. Никогда и нигде я не видела настолько большой Луны. Она была такой огромной, что казалось, просто протяни руку и можно будет прикоснуться к шершавой поверхности. Ощутить приятную прохладу под подушечками пальцев.

Но это иллюзия. Сколько не тянись, всё попусту.

Это было последнее счастливое время с Дамиром. После отдыха он с головой погрузился в бизнес. Решал рабочие вопросы двадцать четыре на семь. Предпочитал не помнить обо мне.

А я тянулась к нему. Маленькая. Наивная. Глупышка Элли. Ждала, пока он в очередной раз вернется из офиса поздней ночью, и обнимала уставшего. И всегда холодного.

Но сколько бы не тянулась, всё попусту.

Я готова была ждать его бесконечно. Я знала, что никогда не устану надеяться. И однажды смогу прикоснуться к Луне.

Спустя год я узнала Дамира по-настоящему.  Еще через день сбежала.

Тихий стук в дверь вырывает меня из воспоминаний, заставляя вжаться в мягкую спинку кровати.

В такое время прийти ко мне может только Он. Кровь моментально приливает к щекам.

Незваный гость, не дожидаясь пока ему разрешат войти, открывает дверь. Я судорожно вглядываюсь в мужской силуэт, не различая лица в потемках.

- Фархат! – даже от такой неожиданности я не смею повысить голос и поэтому произношу имя громким шепотом.

Подскакиваю с кровати и оказываюсь возле него в считанные секунды. Смотрю. Уставшие, светло – зеленые глаза играют растерянностью. Под одним из них налился здоровенный синяк. На скуле глубокая ссадина, а бровь рассечена. Теперь там красуются свежие швы.

Бросаюсь ему на шею и крепко обнимаю.

- Ты жив… - только и могу произнести, глотая слезы мук совести.

- Все в порядке. – сухо откликается мужчина и я отстраняюсь. Но не могу удержаться, и с болью во взгляде, провожу рукой по изувеченной скуле. Фархат морщится.

– Прости меня.

Я знаю, что это сделал Дамир. Или его церберы. И знаю, что он сделал это из-за меня.

Дамир терпеть не может когда рядом люди, на которых нельзя положиться. И, наверняка считает, что Фархат получил по заслугам, раз позволил мне сбежать.

Радует только одно – Дамир не понял, что Фархат отпустил меня по собственной воле. Иначе бы убил.

- Уже не болит. – геройски замечает мужчина и я убираю руку. – Как твой сын?

- Я успела его навестить позавчера ночью. С тех пор не видела.

- Дамир узнал о нем?

- Нет.

- Это хорошо. – задумчиво произносит мужчина и смотрит будто сквозь меня. – Если бы узнал, было бы много проблем.

Сердце тоскует, помня о том, что я не видела малыша уже долгих два дня. Слишком тяжело понимать, как он скучат по мне. Зовет. А я не могу прийти.

- Одевайся. Поехали.

В душе что-то подпрыгнуло до самого горла.

Я не посмела бы сама просить Фархата отвезти меня к сыну тайком, зная как он рискует. Этот человек и так каждый раз ставит себя под угрозу.

Но и отказаться я не смогу…

Не спрашиваю и не уточняю. Хватаю со спинки стула первые попавшиеся вещи и шмыгаю в ванную. Переодеваюсь, а уже через половину минуты мы выходим в коридор, ведущий на первый этаж.

Идем тихо, неслышно. Только адреналиновые удары сердца в ушах отдают.

- Дамира нет дома. Он приедет только утром. – ставит меня в известность Фархат. Немного расслабляюсь, но не теряю осмотрительности. У этих стен слишком много ушей.

Не задаюсь вопросом, где ночует бывший муж. Может быть его большие, немного шершавые, мужские ладони сейчас касаются нежной кожи Райхан. Или другой женщины. Не менее прелестной и обольстительной. Или он опустошает очередной стакан дорогого виски, будучи окружен компанией единомышленников и верных ему людей. В этой компании все, как всегда, умолкнут, стоит ему произнести хоть слово и примутся впитывать его мысли как губки. А может он и вовсе сейчас перебирает очередные отчеты у себя в офисе, утрясая текущую проблему и устало вглядывается в сложные цифры и таблицы трафика.

Но, как я уже сказала, я об этом совершенно не думаю.

Сливаясь с тенями деревьев в саду, мы прошмыгнули к машине и были в больнице уже через пол часа. Пустынные ночные дороги выигрывали больше времени для меня. Больше времени побыть с сыном.

Тимур расплакался, стоило ему только меня увидеть. Проснулся и тут же уткнулся мне в грудь, давя горькие слезы тоски по родному человеку. Маленькие руки надрывно тянулись к шее. Цеплялись за волосы. Так отчаянно он хотел выполнить свое обещание, данное в прошлый раз. Обнять меня.

- Прости, прости меня. Прости. – бесконечно повторяла я. Гладила его по мокрым щекам. Утешала. Убаюкивала. Кляла себя на чем свет стоит и готова была плюнуть на все, лишь бы никогда больше не разлучаться с сыном.

Но минуты летели со скоростью света. Пора было возвращаться.

Возле выхода из больницы ждал Фархат и знакомая уже санитарка. Вернула ей пропуск. А та, смущенно потупив взгляд, проблеяла:

- Не дай бог начальство застукает, что я ночных посетителей вожу... Вы же понимаете…

- Сколько? – я устало взглянула в обманчиво - наивные глаза молоденькой девушки.

Глава 7.

- Два стейка средней прожарки, к ним салаты с овощами. И бутылку Каберне - совиньон. – диктует Дамир, как только официант к нам подходит.

Меня это раздражает.

Меню, которое я секунду назад взяла в руки, с грохотом падает на столешницу, заставляя вздрогнуть парнишку в белой рубашке и бабочке, вместо галстука.

- А мне… - я специально говорю чуть выше, чем следовало бы. – Запечённую рыбу и стакан воды без газа. Спасибо. – кротко улыбаюсь сотруднику, взглядом извиняясь за устроенную сцену.

Дамир демонстративно вздыхает, но отпускает официанта.

- Не допускал мысли, что мои вкусы за два года могли измениться? – отстраненно смотрю на него, не выдавая своего возмущения.

- Ты перестала есть мясо или больше не пьешь? – насмешливо изгибает бровь.

- Ты заказал вино в десять утра.

- Раньше временные рамки не мешали тебе расслабляться.

Поджимаю губы и отворачиваюсь к окну. Стремление Дамира держать все под контролем совершенно спокойно может свести с ума кого угодно. Странно, почему раньше меня это не напрягало? Я даже еду в ресторанах никогда не выбирала сама – Дамир всегда заказывал за двоих, точно зная чего я хочу. Но маниакальное желание быть главным и в таких мелочах должно было натолкнуть меня на неприятные мысли…

Скольжу взглядом по залу с редкими посетителями.

Атмосфера этого места всегда напоминала мне что-то тихое и уютное. Даже родное. Здесь я и правда могла расслабиться, наплевав какое время суток сейчас за окном. Порой мы с Дамиром сидели тут часами.

За два года интерьер заведения еле заметно улучшился. В цветовую гамму добавили ярких пятен. Темно-зеленые бархатные кресла в золотой окантовке и деревянные столики. Полумрак, не зависимо от того, что показывают часы. И тонированные панорамные окна с прекрасным видом на город.

Я неосознанно коснулась того места на пальце, где когда-то было кольцо. Еле видная, бледная полоска до сих пор не исчезала, будто бы я сняла его только вчера.

- Может, поговоришь со мной? – тихо произнес муж, когда еду уже выставили на стол.

Не отрывая от него взгляда, взяла нож и вилку и принялась тщательно нарезать рыбу, а потом аккуратно класть ее в рот, так же тщательно пережевывая. О чем нам с тобой разговаривать теперь? Весь этот фарс больше напоминает шоу грустных клоунов. Мы больше не муж и жена, но ты, от чего-то, старательно все еще делаешь вид, что мы существуем.

А еще ты прекрасно понимаешь, почему я сбежала. Я точно знаю. И знаю, что ждешь моих обвинений.

Но я молчу.

За два с лишним года мысленно я поговорила с тобой уже тысячи раз. Кричала и плакала. Целовала. Отчаянно била в сильную грудь слабыми кулаками и даже убила. Но всё это там, у меня в голове. А в реальности я не собираюсь ни плакать. Ни обвинять.

Поэтому продолжаю молчать.

- Элина, ты постоянно меня упрекала. Обвиняла в излишней черствости, отстраненности, и…

- Я разговаривала с тобой. Это слабо тянуло на упреки.

Давлю кривую усмешку. Ведь лучшая защита – это всегда нападение? Именно этим сейчас Дамир и занимается. Старательно делает вид, будто причина моего ухода спрятана где-то там, глубже. В нашем неумении разговаривать. Или во времени, которого у него постоянно на меня не хватало. Или в чем-то еще, из-за чего расстаются обычные люди. А найдя такую причину – запросто можно возложить вину на обоих супругов.

Он ни за что не признается в том, что сделал тогда.

- Я не договорил. – тон его голоса заледенел, а взгляд сделался повелевающим.

- Мне наплевать, Дамир. Считай как угодно. Я не собираюсь ни о чем разговаривать.

Остаюсь спокойной даже тогда, когда он со злостью сжимает салфетку в руке и бросает ее на стол.

Ему нужно остыть. Раньше равнодушие было отнюдь не моей прерогативой. Видимо, когда мы поменялись местами, ситуация перестала его устраивать.

- Я отойду в уборную. – улыбаюсь бывшему мужу и, аккуратно сложив столовые приборы возле тарелки, встаю.

В туалете нахожусь намеренно долго, но не для того, чтобы его разозлить. Просто не хочется возвращаться. Здесь, в узкой комнате с коричневым стильным кафелем и огромными зеркалами, на меня никто не давит тяжелым взглядом. Никто не пытает мои эмоции, и не старается вытащить на свет то, что уже давно в прошлом.

Мне больно обо всем этом вспоминать.

- Да, тогда я позвоню тебе завтра, как только решаться эти вопросы. – доносится деловой женский голос из туалетной кабинки. А затем слышатся звуки клавиш смартфона.

Впиваюсь глазами в дверь.

Еще до того, как она открывается, я уже знаю кого увижу.

 - Мирра… - произношу одними губами.

Говорят, во Вселенной есть закон материализации мыслей. Неважно плохие они или хорошие. Умные или глупые. Любые. Их энергия действует на притяжение того, о чем ты так часто думаешь.

Я часто думала о Мирре.

Но не была уверена, что готова ее увидеть.

Эффектная, стройная блондинка с утонченным лицом и сияющими глазами. Она на несколько лет меня старше, но выглядит лучше любой студентки. Казалось, даже морщинки на ухоженном лице не прибавилось. А ведь я каждую из них помнила наизусть. 

Девушка была одета в белый строгий костюм, а ее высокие шпильки оставляли в воздухе звонкие звуки. До тех пор, пока не утихли совсем.

Она остановилась, увидев меня.

- Господи… Элина… - на выдохе, словно не веря тому, что видит. Мы смотрели друг другу в глаза не меньше минуты, прежде чем удалось взять себя в руки.

Мирра сделала шаг навстречу.

- Мне сегодня пришло уведомление… Что твой телефон снова в сети… Я подумала, это сбой…

Я не знала, что ей ответить. Чувство стыда перед старой подругой прожигало душу насквозь. Ломало меня пополам.

Снова то зудящее чувство внутри головы – уйти, раствориться, провалиться сквозь землю. И больше ни перед кем не оправдываться.

Но, кажется, Мирре, сейчас гораздо важнее было меня обнять, чем услышать глупые извинения. Это она и сделала уже через секунду. Крепко сжала меня в руках, надрывно дыша.

Глава 8.

- Что ты несешь? – прошипела Райхан. Рассекла и без того небольшое расстояние между нами и вцепилась мне в руку. Острые ногти больно впились в оголенную кожу предплечья.

- Правду. – не замедлила я с ответом. – Отпусти, ты причиняешь мне боль.

Нашими взглядами в этот момент можно было растопить Антарктиду.

- Будет гораздо больнее, если я узнаю, что ты пытаешься вернуть отношения с ним. Ясно? – ядовитый шепот насколько тихий, но мне от чего-то кажется, будто его слышит весь дом.

Именно в этот момент пришло осознание собственного промаха. Я слишком перестаралась с сарказмом, и Райхан всерьез решила, что я претендую на объект ее страсти.

Дамир наверняка не удосужился и в общих чертах рассказать ей о причинах моего пребывания в доме. И бедная девушка теперь мучается вопросами, пытаемся ли мы что-то попробовать вновь, или всего лишь решаем вопросы развалившегося два года назад брака.

- Райхан, - примирительно говорю я, высвобождая руку из цепких оков. – Я знаю, что ты беременна, и не собираюсь…

- Да, ведь от тебя ребенка Дамир так и не захотел.

Это был удар ниже пояса. Всё чертово гнездо этих змей в курсе нашей с Дамиром жизни в постели.  Начиная от сестры и ее подруг и заканчивая стервозной матерью. Будто каждый раз в изголовье кровати стояли. 

Я не собиралась еще больше злить девушку, которая носит ребенка. И уж тем более делить с ней бывшего мужа. В своих фантазиях я уже торжественно вручила Дамира несчастной влюбленной, повесив рядом черную ленточку с гравировкой «Сочувствую».

Но когда по твоим старым обидам ездят словно на бронетанке, они начинают чудесным образом восставать из мертвых и снова бередить уже было зажившие раны. Даже те, которые я хоронила заживо.

- Почему бы тебе не спросить Дамира, зачем он решил вернуть меня? Наши отношения на сегодняшний день – полностью его инициатива. Наверное, именно от того, что он безгранично счастлив с тобой. – выплевываю в лицо Райхан гадкие фразы и даже не испытываю стыда.

Пусть подавится собственной желчью, которая вот-вот потечет из глаз.

Дверь в холле хлопнула, и она отпрянула от меня.

 - Я сделаю всё, чтобы Дамир к тебе и на сантиметр не приблизился больше.

- Это будет сложно, учитывая, что мы живем в одном доме. – незамедлительно парирую я.

В гостиную входит Дамир, и останавливается у входа, увидев нас с Райхан вместе. Но сейчас мое внимание принадлежит не ему.

Только что метающая искрящие молнии девушка, вдруг сделалась мягкой и эстетично – прекрасной. Щеки порозовели, говоря о трогательном девичьем смущении. Пышные ресницы задергались. На устах заиграла покорная полуулыбка.

Она беззвучно присела на край дивана и вскинула наивный взгляд на мужчину.

- Здравствуй, Дамир. – опять придыхание в голосе. Нотки сахарного чарующего волшебства как песня для ушей любого мужчины.

Я стою к мужу спиной, но даже так понимаю, что он немного растерян. Должно быть ожидал увидеть женские слезы, истерику или даже разборки.

Но ничего из его ожиданий не оправдалось.

- Оставлю вас наедине. – я подаю голос первой. – Райхан, береги себя и поменьше нервничай.

Одарив девушку и мужа улыбкой, спешу убраться оттуда подальше. Меня никто и не пытается остановить. Чувствую лишь жгучий взгляд Дамира мне в след на коже спины между лопатками.

Не знаю, что послужило причиной тогда не уйти в свою спальню, а затаиться возле стены темного коридора. Быть может банальное женское любопытство, или желание обладать картиной их отношений. А может и то, и другое, щедро приправленное сверху словами Райхан о том, что Дамир не хотел от меня ребенка, но ноги вдруг стали каменными и отказались идти.

Я сделала глубокий вдох, набирая в легкие воздуха и затаила дыхание.

- Что ты делаешь здесь? – сухой, безжизненный голос Дамира был схож с пожухлой листвой, что так любит шуршать под ногами глубокой осенью.

Так значит, это не он пригласил Райхан, чтобы потешить себя женской склокой?

Протяжный, разочарованный девичий вздох тоже не заставил себя долго ждать. Я услышала, как скрипнул диван, а затем мягкую поступь Райхан.

- Я пришла к Алие… Но раз уж мы увиделись, то было бы неплохо поговорить… Обо всем.

Я представила как в этот момент Дамир внимательно оглядывает девушку своими глазами цвета палящей стали.

- Райхан, Элина все еще моя жена. И наши с ней отношения касаются только нас. Я уважаю тебя и твоих родителей, поэтому скажу напрямую…

- Дамир, - торопливо перебила его Райхан с заметной нервозностью в голосе. – Я должна кое-что тебе рассказать.

- Говори быстрее, ладно? Я тороплюсь. - смягчился мужчина, убрав из своего тона холодные нотки. Должно быть он хотел с ней порвать? Неужели всерьез надеется, что наши отношения восстанут из мертвых? Как бы там не было, Дамир явно рад спокойной реакции девушки.

А я уже знаю о чем она собирается рассказать.

Увидев опасность в лице меня, Райхан наверняка решила взять всё в свои руки и как следует ускорить развитие событий их отношений. Стоит ли ее за это винить? Нет, не думаю. Я и сама предпочла бы сказать об этом мужчине первой, не дожидаясь пока злопыхатели откроют свои грязные рты.

Райхан не учла одного. Их отношения с отягчающим обстоятельством в виде беременности мне только на руку. Но ей и не нужно было об этом знать.

Вывести девушку из себя и поселить в ее голову мысль о том, что я не буду держать язык за зубами, оказалось проще простого. Хватило и двух прямых слов «поменьше нервничай» напоследок. Любая бы на ее месте поторопилась после такого.

А я лишь немного приложила к сложившийся ситуации руку.

Ведь, чем быстрее Дамир узнает о беременности Райхан, тем больше вероятность того, что я покину этот дом окончательно и навсегда. Ну неужели он бросит беременную любовницу, опозорив ее перед уважаемыми родителями?

- Может быть… Присядешь? – заискивающие нотки в тоненьком голосе лишь убедили меня в правдивости этих догадок.

Глава 9.

Три года назад.

- Кстати, это Райхан. – небрежно бросила Алия, представляя мне подругу скорее из чувства врожденной вежливости, нежели из-за истинного желания хоть как-то обратить на меня внимание.

 Я сдержанно кивнула рыжеволосой девушке.

- Привет! – дружелюбно откликнулась она в тот же миг, чем вызвала у меня искреннее расположение. Миловидное личико озарилось непринужденной улыбкой, а маленький изящный нос от этого чуть сморщился. Райхан с интересом разглядывала меня, про себя отмечая, что такого есть в этой девушке, что ее взял замуж сам Дамир Амиров. О старшем брате подруги слагают легенды – богат, красив, самоуверен. И занят. Мной.

Я раньше не видела Райхан в нашем доме, но за многочисленными подругами Алии уследить невозможно. Сегодня она опять устроила что-то вроде междусобойчика, который плавно перетек в пафосную вечеринку из винегрета дочек богатых родителей разбавленных успешными бизнесменами всех возрастов.

Многих из них я знаю лично. Они не только друзья Алии, но и наши с Дамиром. Да и против веселого настроения ничего не имею – за несколько лет уже привыкла, что в этом доме свои порядки. Младшая сестра мужа живет с нами, предпочитая компании родителей более лояльную жизнь с Дамиром.

Вряд ли строгие родители Дамира одобрили бы проведение подобных мероприятий в собственном доме. Хотя и вечеринкой в привычном ее понимании это назвать слишком сложно. Нет громкой музыки или пьяных, откровенно трясущих телами, девиц. Гости оккупируют наш мини бар, одновременно разбиваясь в своеобразные группы по интересам.

На диване вальяжно сидят несколько молодых людей, горячо споря о чем-то из мира сложных финансов, а у барной стойки обосновалась парочка прекрасных особ, которые весело о чем-то щебечут, и, то и дело, кокетливо стреляют глазами в сторону свободных мужчин.

А некоторые из них уже успели познакомиться с выгодными партиями сегодняшним вечером, и теперь старательно увлекают их пустыми беседами.

Иногда я всерьез подумываю о том, что Алия занимается сводничеством. Наверное, именно по этой причине она столь влиятельна в определённом кругу.  Уже не одна из ее подруг успешно покинула родительский дом, выскочив замуж после знакомства на подобном мероприятии. А младшая сестренка Дамира в свою очередь обрела море полезных знакомств, бесконечную благодарность от успешно пристроенных девушек и конечно же их поддержку. А значит и поддержку в лице их мужей.

Тоскливо оглядываю толпу веселящихся людей, и достаю смартфон. Набираю мужу спонтанную смс: «Алия устроила праздник, но я умираю со скуки. Спасай!». Ответ получаю незамедлительно, но не по средствам онлайн.

Дамир входит в гостиную в тот же миг, наверное, еще и не успев дочитать моё сообщение. Я усмехаюсь, потому что в который раз убеждаюсь – моё тело и разум чувствует его приближение. Будто в рассудке на этого мужчину настроены какие-то особые радары, способные держать между нами ментальную связь.

Тут же поднимаюсь с дивана, чтобы подойти к мужу, но меня отвлекают:

- Элина, прости, у вас в доме аптечка есть? У меня жутко болит голова. – страдальческим тоном произносит одна из подруг Алии, положив руку мне на плечо. Имени ее я не помню, но помочь девушке не отказываюсь. Подробно объясняю, где именно разыскать таблетки, но она словно туго соображает от внезапной мигрени.

- В левом кухонном ящике? Это тот, который возле стола? Ты не проводишь меня? Боюсь, пока я буду искать, с ума от этой боли сойду. – слезливо признается гостья, с трепетом заглядывая в мои глаза.

Тем временем Дамир уже затерялся в толпе, и я согласилась проводить девушку за лекарством.

- Эта кухня просто превосходная. А ты не подскажешь мне имя дизайнера? – гостья самозабвенно проводит рукой по дорогим кухонным ящикам. Эта самая кухня с первого дня моего существования в доме была как бельмо на глазу. Дорогая итальянская фурнитура, изуродованная резными узорами и кованными ручками с нелепыми завитушками. 

- Если честно, не помню. – скупо вторю я ей в ответ, не желая включатся в бессмысленный диалог. Начинаю быстрее рыться в коробке с таблетками, пока в голове одна только мысль о Дамире.

Время, когда он возвращается из офиса – моё любимое в сутках. Иногда он заглядывает и с утра. Но чаще всего уходит так рано, что я еще сплю. Можно сказать, что каждый день, ближе к ночи, я получаю свою заслуженную награду – увидеть Дамира. А целый день лишь живу этой мыслью.

Иногда он бывает так зол, что не хочет меня обнимать. Или слишком уставший для секса. Или так напряжен, что не может ответить и слова, потому что его голова все еще занята вопросами о работе.

Но я не злюсь на него. Управлять огромной империей, держать все под контролем, и делать так, чтобы она ежедневно приносила тебе баснословный доход – не каждому по зубам. Зато во время своих выходных он полностью мой, и это самые прекрасные дни в жизни нашей семьи.

Наверное, успешные бизнесмены у которых вагон свободного времени – это выдумка писателей и режиссёров. В реальной жизни все немного иначе.

Девушка до сих пор о чем-то рассказывает, желая отсрочить свое возращение в шумную компанию. Но я ее желаний не разделяю, поэтому вручив ей таблетку и вежливо улыбнувшись, удаляюсь из кухни.

Еще через миг мне приходится настороженно остановиться прямо у входа гостиной.

Дамир стоит посреди помещения, в компании Алии и Райхан. Но последнюю узнать я могу с трудом. Только что милая девочка превратилась в настоящую сексуальную хищницу. Теперь она вальяжно стоит возле моего мужа, показывая себя с самой выгодной стороны. Отработанная до идеала осанка выгодно подчёркивает глубокое декольте. Кокетство в каждом движении буквально кричит о ее симпатии. Девушка то соблазнительно отбросит назад прядь сверкающих локонов, то томно коснется кожи на шее.

Глава 10.

- Он сказал, что нужно съездить в клинику. В другую. Проверенную. – слышу сдавленный голос Райхан из гостиной.

Я стала заложницей собственного укрытия. Для того чтобы покинуть темное убежище коридора, мне необходимо будет выдать себя. Делать этого вовсе не хочется. Продолжаю стоять.

Стоять и слушать беседу двух девушек в полумраке до боли знакомой гостиной. Райхан подробно пересказала подруге весь разговор между ней и Дамиром, не упустив ни единого слова. Затем упомянула меня, не забыв приписать пару мерзких моментов, которых на самом деле не было в реальности вовсе.

- Она почти напрямую сказала, что расскажет ему о беременности. Пожелала мне меньше нервничать, перед тем как уйти. – злобно выдавила Райхан.

- Тебе действительно нужно меньше переживать. – давящим тоном ответила Алия. – Не хватало еще, чтоб с ребенком что-то произошло.

В этот момент последние сомнения в беременности Райхан улетучились. Растворились. Значит сама судьба распорядилась нашими жизнями, давая мне знак верной дороги. Давая понять, что стоит придерживаться выбранного пути.

- Я боюсь, Алия. – вдруг, понизив голос до шепота, призналась Райхан. – Что, если он решит, не брать меня замуж? Что тогда делать? Вдруг откажется от ребенка? Или все-таки заставит сделать аборт? Или… еще хуже, узнает всю правду…

Я замерла. Всю правду…? Какую? О чем?

- Замолчи! – грозно цыкнула Алия на подругу. – Дамир прекрасно понимает, в какой ситуации он сейчас оказался. Брат не станет бросать невинную девушку на произвол страшной судьбы. В конце концов, раз уж он спал с тобой, то хоть что-то да чувствует!

- Не уверена… - нерешительный тон Райхан давил еще большим непониманием ситуации. – Он ведь не по своей воле первый раз лег в мою кровать.

Господи, что за бред?! Я изумленно ширю глаза, окончательно потеряв нить логики в их диалоге.

- Главное, что думает он иначе. Дамир считает, что ты подарила ему невинность. Это важно для него. Я знаю. Девушку с плохой репутацией он к себе просто бы не подпустил. Сейчас наша самая большая проблема, это Элина! О ней надо думать, а не о том, что в голове у Дамира.

- Я так и не смогла выяснить, зачем она объявилась. – виновато призналась Райхан. – И Дамир не считает нужным рассказывать…

- Вечно он такой. – раздраженно отозвалась Алия. – Сам себе на уме. Не понимаю, как после всего, что она сделала, он не прибил еще сразу же, как увидел.

- Ты о побеге? Знаешь, если Дамир что-то чувствует к ней до сих пор, то навряд ли не сможет простить такое.

- Кроме побега, - зашипела Алия ядовитым тоном. – Эта мерзавка сделала еще кое-что похуже. Поверь, Дамир давно не испытывает к ней ничего. Я хорошо знаю брата. Сейчас он просто играется. Тешит свое самолюбие. Такие вещи, что она вытворяла, простить невозможно.

- Какие вещи…?

- Тебе знать об этом не обязательно. – надменно ответила Алия, поспешно сводя беседу на нет.

Воздух в легких сдавило, а в уголках глаз, впервые за долгое время, собралась горячая, жгучая жидкость.

 Яркими кольцами обида спутывала сознание.

Алия даже об этом всё знает. Дамир ей рассказал? Конечно, Дамир. Больше некому. Но видимо он не рассказал сестре всю правду. Не рассказал, что сам пожелал для жены страшной участи. Решил обелить свое имя перед сестрой? Получить ее жалость? Сочувствие?

Это низко. И совсем не похоже на мужчину, которого когда-то я знала. Но другого объяснения нет. О причинах нашего расставания знаем лишь мы с ним. Значит, он посчитал нужным вывернуть ситуацию так, чтобы остаться непричастным, и обвинить меня во всех смертных грехах?

Непонимание, шок и мерзкий червяк недоверия где-то внутри. Он копошился, назойливо разъедая осколки старых воспоминаний. Тех, которые уже больше двух лет я стараюсь забыть. Выгнать из головы. Подчистую освободить память от неприятных событий.

Настойчивое ощущение, что я чего-то не понимаю, заполнило душу. Упускаю одну из мельчайших деталей, которая способна сложить пазл воедино. Способна упорядочить ту кашу из догадок и старых воспоминаний, которая сейчас варится в голове.

Пытливый ум продолжил искать новые объяснения, но каждый раз будто упирался в каменную стену незнания. А затем… Яркое, отчетливое желание выяснить всё до конца. Докопаться до правды, какой бы она не была. Слова Алии поселили в рассудке маленькое, еле заметное, зернышко недоверия.

Недоверия к собственной памяти. К своим ощущениям. К необъяснимо – странному поведению бывшего мужа.

- Что, если Дамир захочет сделать тест ДНК? – голос Райхан такой тихий, что мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать смысл предложения. А когда я его поняла… Сердце упало куда-то вниз живота и отчаянно загрохотало прямо в висках.

- Райхан! – процедил злой голос в ответ. – С чего бы?! Он и подумать не смеет сейчас, что у тебя мог быть другой мужчина!

Мысли, безумно носящиеся в голове, на миг как будто застыли. Застыло и всё вокруг. Весь мир замер, показывая себя с другой, настоящей стороны. Та реальность, которую я принимала за действительность в один миг рухнула. Рассыпалась на миллионы мелких частей, словно пепел.

Этот ребенок не от Дамира. Райхан носит под сердцем не его малыша. По какой-то причине бывший муж считает, что Райхан подарила ему невинность. Так ли это на самом деле? Если извлекать логику из запутанного диалога подруг – нет.

Как завязались их отношения? Почему сейчас он даже не усомнился в своем отцовстве?

Хотя, если брать в расчёт идеальную репутацию девушки, помножить ее на принадлежность к богатой, придерживающейся строгих взглядов, семье, и прибавить сюда мысли Дамира о том, что Райхан лишилась невинности с ним… В сухом остатке – он и мысли бы не смог допустить, что его водят за нос!

И я бы на его месте, не усомнилась в словах Райхан…

Я закусываю губу, старательно размышляя, что мне делать со всей этой информацией. Внутри будто возникло два совершенно противоположных друг другу желания.