Клыки Судьбы

(Объяснительная)

Мэлами с интересом рассматривала внутреннее убранство домика ведьмы. Изнутри сруб оказался намного больше и просторнее, чем могла себе представить принцесса.

Сразу за скрипучей дверью начинались небольшие сени. Стоял небольшой топчан, беспорядочно заваленный грязными передниками и цветастыми косынками. Рядом валялось старое ведро, из которого выглядывала засушенная рыбья голова. Глаза рыбины слабо поблескивали в полумраке. Принцессе показалось, что дохлая тварь пристально смотрит на нее, оценивая.

Внутри дома приятно пахло грибами и влажной сосной. Девушка с удовольствием вдохнула легкий аромат живицы. Провела пальчиками по шершавым бревнам. Укололась о занозу, взвизгнула и сунула пальчик в рот. Пробежала взглядом по стене, выискивая обидчицу.

На бревнах, утыканных короткими сучками и железными крючками, висели какие-то тряпки. Среди них Мэлами узнала парадный наряд егеря и, как не странно, засаленное свадебное платье. Чуть пониже старуха прибила широкую деревянную полочку. На ней размещались парочка треснувших кувшинов из темно-коричневой глины и старые потертые ножны. Оружия в них не наблюдалось, зато из горлышка одного из сосудов выглядывала рукоять кинжала.

– Это на случай неприятных гостей, - объяснила старуха, косясь на нож в кувшине. - Идем внутрь, радость моя, там можно отдохнуть.

Проходя вперед сквозь обитую волчьими шкурами дверь, принцесса успела заметить большую крышку погреба на полу. К дверце крепилось увесистое кольцо из толстого желтоватого металла. Поверх крышки перекинулись три широких железных полосы. На каждой из них красовались по виду крепкие навесные замки.

"Неужели бабулька так дорожит картошкой и овощами? - подумала принцесса".

Старуха заметила взгляд Мэлами и объяснила, рассеянно причмокивая:

– Мыши тут в лесу просто зверские. Боюсь, как бы тыкву мне не слопали.

С этими словами Яруга подхватила девушку под руку и прошла из сеней в большую светлую комнату.

Здесь грибами не пахло, зато появились новые запахи. Баба, казалось, почти двадцать лет не появлялась дома, но везде витал аромат свежеиспеченного хлеба. Принцессе даже показалось, что на крепком столе из потемневших дубовых досок, сейчас появится румяный каравай со слегка подрумяненной корочкой.

Над столом, гордо возвышавшемся в самом центре комнаты, висело старое деревянное колесо от телеги. Обычная деталь интерьера каждого селянского дома. Вот только вместо свечей на нем крепились небольшие зеркала. У самого основания каждого зеркала виднелся небольшой стеклянный шарик.

"Зеркала предназначены, чтобы отбивать свет, исходящий из окон, - догадалась Мэлами. - А ночью старуха колдует и зажигает эти шарики. Потому здесь так светло, несмотря на поздний вечер".

Едва она успела об этом подумать, как за широкими приоткрытыми ставнями наступила темнота. Сумасшедшее солнце резко нырнуло в лесную глушь. Горизонт еще несколько мгновений сиял пастельными тонами алого, затем погас.

Стеклянные шары, один за другим, медленно наполнились розоватым сиянием. Казалось, будто кто-то невидимый слабо дует на невидимые фитильки за стеклянной преградой. Пламя крепчало, наливалось матовым светом. Вскоре колесо под потолком вовсю пылало приятным ровным светом.

Стены комнаты будто выпрыгнули вперед из полумрака. Осветились широкие скамейки, прикрытые шерстяными одеялами всевозможных тонов. Вокруг стола стояли маленькие кривобокие табуретки, на устланном клетчатым ковром полу в пыли развалились мышиные скелеты и мусор.

– Видишь? - старуха вздохнула. - Эти мыши величиной с добрую собаку. Так и лезут в дом, едва учуют колдовство. А грязи-то, пыли сколько насобиралось!

Яруга всплеснула в ладоши. Что-то сверкнуло и дохнуло гарью. Над полом закружился серебристый смерч. Он засосал в себя пыль, подхватил мышиные кости и заметался между стенами. Заколебались длинные гобелены, застучала золоченая рама какой-то картины, глуко стукнули ставни. Из приоткрытой заслонки большой выбеленной печки порскнуло облачко копоти и дыма. Забренчала посуда, зазвенел десяток бокалов, соприкасаясь тоненькими прозрачными стенками.

Спустя несколько минут колдовская буря успокоилась. Смерч последний раз провыл что-то угрожающее и канул в зев печи. Мусор и пыль как рукой сняло.

Принцесса с восторгом посмотрела на старуху.

"Вот это да! - подумала она. - Вот бы и мне такому научиться!"

– Еще научишься, - понятливо кивнула ведьма. И принцессе причудилось, будто бабка читает ее мысли.

– Так и есть, - широкая улыбка показала Мэлами ровный ряд белоснежных зубов. - Но не читаю, а скорее ощущаю человеческие мысли. Побочный эффект одного экспериментального заклинания. Меня тогда нехило приложило затылком к ритуальному камню. До сих пор вспоминаю тот каскад зеленых искр, что кружился перед глазами.

– Колдовство настолько опасно? - принцесса не знала, о чем еще спросить.

– Невероятно опасно. И может закончиться летальным исходом.

– Это как, латальный исход?

– Летальный, - поправила бабулька. - Представь себе, что тебе размозжили голову и твоя душа стремительно улетела в Мрачные Подземелья. Потому и летальный - от слова "летать".

– Понятно, - Мэлами уселась на скамью под стеной. В приоткрытое окно дышало ночной прохладой. Слабый ветерок ерошил девушке волосы.

Принцесса почувствовала, что очень устала после тяжелого путешествия верхом на волшебном кабане. Ее глаза сами по себе закрылись, подбородок безвольно склонился к груди.

"Когда проснусь, - твердо решила девушка, - обязательно попрошусь, чтобы Баба выучила меня на колдунью. Какой же я герой, не зная колдовства…"

– Ребенок, - хихикнула старуха. - Все ей геройствовать охота. Мало всех убийств и мучений, которые она пережила… Ох, зря давала ей читать те дурацкие книги о всяких рыцарях и драконах. Ох и зря…

Женщина бережно уложила Мэлами на скамью, укрыла шерстяным одеялом с изображением лесных цветов и куста ежевики. Затем уселась рядом и, поглаживая волосы принцессы, уставилась на большую картину, приколоченную к стене напротив.

На широком полотне кипела кровавая резня. Всюду лежали окровавленные трупы воинов, порубанные в клочья, с торчащими из-под забрал копьями и мечами. Широкоплечий мужчина с головой льва отбивался от десяти рыцарей, облаченных в золотые доспехи. Человек-лев почти на полголовы возвышался над нападающими и замахивался на них каким-то странным оружием. Если бы принцесса не уснула, то узнала бы в этом окруженном магической спиралью клинке "Каратель" Клинны. Также Мэлами точно смогла бы определить, что эта картина - красочная копия мозаики в тронном зале Эквитея Второго.

– Ну что, любимый, - обратилась ведьма к изображению. Она не сводила глаз с оскаленной львиной пасти. - Вот уже сколько лет прошло, а я тебя не могу забыть. Надоела эта Лабораторная Работа, не удается мне синтезировать антимагический бальзам. Не могу я без тебя… Ни работать, ни даже жить не могу. Почему ты умер, мой Император?

Мелкая слезинка пробежала по сморщенной щеке. Старуха утерлась рукавом и глубоко вздохнула. Уж кто-кто, а эта тысячелетняя бабка понимала, что умерших не вернешь. Невозможно их призвать из далеких глубин забытья, если не найдено тело.

– Ах, если бы я нашла хоть кусочек твоей благородной плоти, - прошептала Яруга. - Тогда бы уже постаралась, чтобы ты вечно пребывал в моих объятиях. Пусть даже искусственным существом, но со своей молчаливой душой. Чего бы я только не отдала…

Нарисованный на картине персонаж упрямо не отзывался. Он разъяренно раскрыл пасть и сыпал беззвучными проклятиями. В спину ему кто-то направил копье. И ведьма знала, что у любимого нет никаких шансов, чтобы отбить этот удар.

– Вечные объятия… - едва не стонала женщина. - Это уже было, его не вернешь… Зачем мне было создавать второй клон? Ведь первая тварь едва не уничтожила все живое и забрала с собой моего мужа! Зачем я сделала вторую Хатли? Зачем? Вечные объятия…

Император, легендарный полубог, много лет назад подчинивший себе весь материк, не догадывался о намерениях ведьмы. Неизвестно, понравилась бы ему такая перспектива: вечно жить в пламенных объятиях Яруги. По мнению Бабы он был давно мертв и точно не отказался бы от такого лестного предложения.

Еще немного погоревав, старуха поковыляла на летнюю кухню. Она отперла находящуюся рядом с печкой дверь и прошла внутрь. Оттуда зазвенела посуда и донесся пряный запах мясного рагу.

Принцесса сладко посапывала, купаясь в нежных облаках сновидений. Она видела себя непобедимой крылатой воительницей. С мечом в одной руке и ярким магическим снарядом в другой. Вокруг падали сраженные симиминийцы. Враги захлебывались кровью, тонули в океане выбитых зубов и вырванных с корнями конечностей. Злобная сцена вертелась перед глазами. Девушка довольно застонала и улыбнулась во сне.

Колдунья заглянула в комнату. Увидела улыбающуюся Мэлами и тоже разулыбалась.

– Ну ничего, - сказала она принцессе. - Пройдет какое-то время и я выбью эту приключенческую дурь из твоей головки. Будешь у меня лаборанткой.

Утро встретило бодрую девушку влажной травой и густой волной лесных запахов. Солнце уже взошло и вовсю бомбардировало нависшую над лесом вершину Пустой горы. Лучи отбивались от заснеженной верхушки и слепили принцессу.

Она выбежала во двор и, прикрывши руками глаза, уселась в траву. Холодная роса тотчас защипала босые пятки, забралась даже за воротник. Мэлами восторженно взвизгнула и бегом понеслась по маленькому дворику. Она любила утреннюю зарядку - наследие отца. Эквитей всегда говорил ей, что бег трусцой улучшает кровообращение и сохраняет фигуру. А фигурой девушка очень дорожила.

Вокруг бабкиного сруба стоял редкий частокол из заостренных сосновых бревен. Он служил скорее не защитой, а преградой для десятка овец. Животные находились в небольшом загончике и лениво хрупали свежескошенной травой. К резному крыльцу прижималась добротная конура. Из круглого отверстия, шурша соломой, выбрался большой рыжие пес.

Принцесса взвизгнула и попятилась. Собака выглядел довольно грозно: склоченная шерсть мелкими кольцами, длинные уши, оскаленная улыбка желтоватых клыков на украшенной шрамами морде, обрубок хвоста.

Пес не зарычал и даже не гавкнул. Он преданно посмотрел на Мэлами и, раскрыв пасть, часто задышал. Затем несколько раз повернулся вокруг себя, позванивая цепью, и помочился на колонну крыльца.

– Хороший песик, - заверила его девушка.

Собака скосила на нее большие выпученные глаза. Несколько раз шаркнула тяжелой лапой и вернулась в конуру.

Мэлами внезапно расхотелось бегать. Немного подумав, девушка вернулась в дом.

Старуха еще спала на печи, завернувшись в парочку разноцветных одеял. На столе - и когда она успела? - исходила паром большая миска гречневой каши. Рядышком пристроился пухлый каравай, пахнущий невероятно вкусно. А еще тут были свежие овощи: нарезанные огурцы, помидоры, запеченные дольки арбуза, несколько головок луковиц и чеснока. А еще грибная подлива в глубокой глиняной миске и целая горка пирогов с картошкой.

Не дожидаясь приглашения, принцесса подвинула табурет поближе к столу и уселась. Даже не замечая, что не пользуется серебряными вилкой и ложкой, она обеими руками схватилась за еду. Уминала так, что сводило челюсти. Потрескивала свежим огурцом, оглушительно прихлебывала из высокого кувшина. Жевала пироги и утирала подбородок от неожиданно разлившейся подливы.

– Приятно видеть такой аппетит у собственной дочери, - раздался надтреснутый голос.

При этих словах Мэлами испуганно вздрогнула и повернулась. Она ожидала увидеть злобное лицо Хатланиэллы. Но встретилась взглядом с прищуренными глазами старухи.

Прудди-Яруга легко спрыгнула с печи. При этом она невероятным образом ухитрилась попасть в башмаки. Щелкнула пальцами, и одеяла сами собой уложились ровными рядами. Словно бы никто и не спал.

– Кушай, деточка, кушай, - пригласила Баба, присаживаясь рядом с принцессой. - Твоя мама никогда не умела наслаждаться пищей. Я ей каждую ложку едва ли не силой в рот запихивала. Потому наша Хатли теперь - кожа да кости.

Мэлами кивнула и возвратилась к трапезе. Немного утолив голод и осознавая присутствие старухи, теперь она подняла со столешницы вилку и нож. Принялась изящно нарезать пироги и намазывать их сверху подливой.

Ведьма усмехнулась и тоже ухватилась за тарелку. Спустя полчаса они вдоволь откушали и, развернувшись, откинулись на край стола.

– Хорошо, - восторженно сказала Мэлами.

– Очень хорошо, - согласилась Яруга. - Но я-то что. Вот мой покойный муж - он просто души не чаял в кулинарии. Такие вещи исполнял, даром что не маг.

Принцесса кивнула и с интересом посмотрела на бабку.

"Не могу поверить, что у нее когда-то был супруг. С такой внешностью даже вурдалак иной раз подумает, прежде чем жениться…"

– Не скажи, - совсем по-детски хихикнула ведьма. - У меня когда-то была такая внешность! Ого-го!

– Верю. А что случилось с вашим суженым?

На глазах Яруги выступили слезы. Она вцепилась пальцами в подол одеяния фрейлины.

"И когда она успела переодеться из ночной рубашки в платье Прудди? - подумала принцесса".

– Умер мой муженек, - плачущим тоном проговорила бабулька. - После моего неудачного эксперимента умер.

И она начала рассказывать свою историю.

– Когда-то давным-давно нашу семью, включая нас с мужем, пару лисоборотней и бесенка Кульпунтия, отправили на разведку. В те времена Управление только обучалось оперативной работе. Даже Вельзевулон был молод и красив. Подозреваю, сейчас он превратился в толстую развалину, не могущую передвигаться без помощи магии…

– Как интересно, - сказала принцесса, которую больше интересовали любовные перипетии, чем внешность какого-то там "зевулона".

– У нас в оперативной задании находились довольно сложные пункты. Кроме обычной разведки и наблюдения за развитием мира под номером 1114/53, нам надлежало найти магию Творцов.

– Кого? - переспросила Мэлами.

– Творцов. Согласно легендам, этот мир был сотворен одним из первых. Потому в нем еще до сих пор ощущается присутствие древних богов. Творцы, девочка моя, это могущественные создания, которые, если верить древним свиткам и летописям, разогнали мертвый стазис вселенной.

Девушка открыто скучала, пока бабка разводила патетику вокруг слов "создание", "созидание", "творение" и "воцарение Порядка над Хаосом". Но затем старуха коснулась более занятной темы.

– Тогда обычной стратегией оперативников было полное завоевание исследуемого мира. Теперь, вполне возможно, не придерживаются таких варварских методов. Вероятно, сейчас оборотни практически не вторгаются в жизнь какого-либо Отражения. Просто себе наблюдают за развитием цивилизации, докладывают в ГУпНИКИС. А нам надлежало пройтись по этому материку с огнем и "Карателем". Подчинить себе все дикие племена…

– Для чего? - поинтересовалась принцесса.

– Ну… - смутилась Яруга. - Тогда мы считали, что только будучи правителями всего Отражения можем спокойно заниматься исследовательской деятельностью. Валибуром в те древние временя правил Синий Повелитель. Он, не в открытую, конечно, но все же мечтал о порабощении всех измерений, куда только дотянутся наши лапы. Вот нам и приходилось воевать. Хотя не всем. Лично я не принимала участия в боевых действиях, хотя и считалась лидером опергруппы. Мое призвание - наука, магия и еще раз наука.

– Как занятно, - кисло промолвила Мэлами. У нее на лице было написано, что намного интереснее размахивать клинком, чем дымящейся ретортой.

– Еще бы! - воскликнула ведьма. - Я нашла здесь и легенды о Творцах, и старинные свитки давно забытых заклинаний. Но самое главное - информацию!

– Угу, - кивнула принцесса. Она совершенно не понимала, чего такого главного в этой самой информации? Ее в рот не засунешь, на талию не натянешь, в кармане не позвенишь.

– Что я узнала! Творцы оставили здесь целый Свод Законов, в котором описывались табу и поощрения всем живущим мира номер 1114/53. И вот - сенсация: существуют люди, совершенно невосприимчивые к магии! Дети тех самых творцов. Им, королям и королевам, надлежит править целым этим Отражением. Представляешь?!

– Угу, - еще раз подтвердила Мэлами. Ей не терпелось поскорее узнать о несчастной ведьминой любви.

Яруга поерзала на стуле, взяла себе огурец и сочно им затрещала.

– Вот мы и решили, хрум-хрум. Завоевываем этот мир: сначала этот материк, затем соседний. Собираем всех правителей в кучу и высасываем из них всю кровь, или где там у них размещается колдовской иммунитет. Решили и приступили к исполнению. Мой муж, вместе с парочкой боевых лисов-перевертышей, захватил всю территорию от Пустых земель до Темного края. В общем, не буду вдаваться в подробности сражений…

На этих словах принцесса приуныла. Ей очень хотелось услышать о кровавых сражениях, в которых могучие оборотни сражают ее предков.

Но старуха не обратила внимания на пожелания девушки.

"Хватит ей интересоваться всякими геройствами, - подумала ведьма. - Пусть о любви подумает. Замуж дочке пора".

– А я тем временем занималась работой, - продолжила она. - Сидела себе в подземной лаборатории, разрезала черепа немногочисленных вождей местных племен. Но так и не смогла найти источник магического иммунитета. Эх… Вернее, нашла какой-то сгусток не поддающейся изучению колдовской протоплазмы. Но чтобы синтезировать ее в лабораторных стенах, мне не хватало сил и умений. Потому я взялась за изучение местной магии, попыталась усилить свое могущество. Для того, чтобы вырос магический потенциал, мне требовался магенератор невероятной мощи. В кустарных условиях это оказалось возможным только с помощью мистических хомункулюсов - воскрешенных людей, наделенных специальной энергией. Но вот беда, чтобы создать одного такого хомункулюса, с ним приходилось переспать.

– Ох ты, - глаза принцессы засветились неподдельной заинтересованностью.

– Но муж был против… - вздохнула Яруга. - Да и мне не нравилось такое дело. Чтобы не мучила совесть, я выбирала самых подлых и трусливых людей - кого не жалко. Ну и делала из них…

– Как же он ревновал, наверное, - хмыкнула Мэлами.

– Да уж… Ревность - страшное оружие. Мне удалось создать только десятерых хомункулюсов, пока супруг не взорвался скандалом и не пригрозил меня бросить, - мрачно сказала бабулька. - Но и этого магенератора оказалось мало. Антимагическая субстанция ускользала от меня. А смертных правителей, в те времена уже наместников моего мужа, становилось все меньше и меньше. Тогда я решила создать своего клона.

– А когда уже будет о разбитых сердцах? - заскучала девушка.

– Я к этому веду, - сухо ответила ведьма. А сама подумала, что роль придворной воспитательницы ей совершенно не удалась. - В общем, я построила автоклав и родильную матрицу, создала искусственную плаценту из своих клеток… Так родилась первая Хатли.

– Такая же, как моя мать? - охнула принцесса.

– Почти… Но в несколько раз злее. Видишь ли, при рождении клон-реципиент почему-то становится полной противоположностью своего "родителя". Он совершенно идентичен с донором по магическим и физическим данным. Даже мыслит подобными категориями…

– Что это значит?

– Если я - очень добрая, - нашлась Прудди-Яруга, - то мой клон - очень злой. Так вот. Едва родившись, Хатли-1 повела себя невероятно подло. Она убила одного из лисов-перевертышей и скрылась в лесу. Почему - сама не знаю. Представь себе маленького ребенка, которому не исполнилось и суток, поражающего магическим ударом крепкую, почти бессмертную лису…

Мэлами представила себе эту картину и содрогнулась. Ей привиделся окровавленный младенец, опутанный черной пуповиной. Беззубый рот с раздвоенным языком, горящие глаза.

Старуха продолжила, успокаивающе похлопывая девушку по колену.

– Самое неприятное - мой реципиент утащил с собой глупых хомункулюсов. Первая Хатли убедила их в том, что я желала ее смерти, пыталась убить в колыбели. И уговорила, сломив мою магическую защиту, этих олухов подчиниться ей. Они назвали себя Рыцарями Света, нахлобучили золотые шлемы и пошли войной против моего мужа - Черного Императора, как его назвали.

– С нетерпением жду продолжения! - воскликнула Мэлами. - Они убили его, вашего супруга?

– К сожалению… - по сморщенной щеке прокатилась слеза. - Собралась громадная армия с нашей стороны. "Проклятые захватчики" - так нас называли. Против нас выступило многотысячное воинство "Освободителей". Они столкнулись в бою на краю материка. Кровь и ужас несколько недель царили над теми равнинами. Мощнейшая магия Хатли-1 бушевала в колдовском шторме, пытаясь пробить мою защиту. С тех пор те земли, рядом с Шумным океаном, называются Пустой землей.

– Как погиб ваш муж?

– О, как герой! - в глазах Яруги сверкала безумная радость. - Он погиб как надлежит каждому оборотню! Десять хомункулюсов прижали его к скале. Все остальное войско погибло, не осталось никого, даже второй лисоборотень куда-то бесследно пропал. А те мертвецы, поднятые моей проклятой рукой, во главе с мерзким выплодком искусственной плаценты, нанесли ужасный удар.

Старуха на некоторое время умолкла и спрятала лицо в сморщенных ладонях. Затем вытерла уголки глаз, смачно высморкалась в подол и продолжила:

– Его "Каратель" истратил весь боезапас. Осталось только заклинание Океана Вечной Смерти. Не знаю, есть ли в новых моделях УМКаров такая опция. Думаю - нет. Ни один дурак после того случая не посмеет воспользоваться смертельным колдовством. Израненный, почти при смерти, супруг понимал, что другого выхода нет. Из последних сил он призвал всю мощь Валибура, и сломал клинок у самой рукояти. Страшнейшая сила вырвалась на свободу. В планету ударил громадный метеорит, уничтоживший всю территорию Пустой земли. От материка откололся изрядный кусок. Он уплыл далеко в море и теперь зовется островом Сломанного Клинка. Над миром воцарилась ядерная зима. Ось вращения планеты отклонилась от обычной траектории, начались магнитные аномалии…

Дальше принцесса не слушала. Ей хватило лишь фразы о том, что все вернулось на свои места с помощью самой Яруги и какого-то местного бога.

– Он отдал свое сердце, - горестно сказала Баба. - Вырвал свое сердце, этот бог. И позволил мне устранить все последствия от взрыва "Карателя". С тех пор божество живет среди людей, не в силах подняться в свой мир. А я осталась без мужа… Как же я за ним соскучилась! У нас была такая любовь…

Старуха начала плакать, принцесса обняла ее за плечи и стала шептать что-то успокаивающее. В то же время она размышляла, что в каком-то смысле является дочерью самой Яруги. Ведь вторая леди Хатли - точная копия ведьмы.

– Скажите, - спросила девушка. - А как получилось, что моя мать не стала такой злой, как первая модель этого клоуна?

– Клона, - сквозь слезы улыбнулась старуха. - Я ведь рассказывала: при рождении девочка ударилась головой. Видимо, от этого вся ее злоба немного атрофировалась. Да вот сейчас опять поперлась наружу…

– Но если вы знали к каким страшным последствиям может привести рождение нового клона, то почему проделали это опять?

– Мудрый вопрос, - вздохнула Яруга. - Понимаешь ли, мы - оборотни - большие трудоголики. Без помощи очередного реципиента мне не удалось бы синтезировать антимагическую сыворотку. И я не смогла бы вернуться в свой мир - таковы правила. А мне так хотелось домой…

Внезапно бабулька встрепенулась и посмотрела в окно. Принцесса тоже направила туда заинтересованный взгляд. С улицы доносился какой-то слабый шум. Словно бы над домиком шуршат громадные крылья. Солнце накрыла непроницаемая тень, стало темно. Стеклянные шарики на колесе-светильнике замерцали, накаляясь.

– Что это? - прошептала Мэлами. Лицо бабки вытянулось и побелело. От этого принцессе стало не по себе.

Солнечные лучи вдруг засияли вновь. За стеной дома послышались вкрадчивые шаги.

– Побудь здесь, - приказала Яруга. Неуловимым движением она извлекла из-под платья длинную спираль на рукояти. Принцесса поняла, что видит перед собой легендарный меч-копию императорского "Карателя".

Скрипнула дверь, бабка напряглась. Принцесса задрожала и начала подумывать о том, чтобы заползти под стол.

"Хватит с меня приключений, - решила она. - Буду учиться магии и никуда отсюда не пойду. Плевать я хотела на все эти геройские штучки-дрючки".

Ведьма почувствовала мысли своей "внучки-дочери" и тепло улыбнулась. Впрочем, улыбка быстро исчезла со сморщенного лица.

– Есть кто дома, хозяйка? - донеслось из сеней.

– Входи, старик! - крикнула Яруга. - Но не вздумай бузить. Я тут не одна!

– Вхожу…

Дверь открылась и на пороге возник странный человек. Где-то принцесса его видела.

– Что это было? - оглушенный Трешка отчаянно мотал головой и пытался оправиться после встречи со скалой.

– Маятник… - едва простонала королева. Она попыталась отклеиться от потного тела кабана. Это получилось с трудом.

– Не слышал о таком, - пробормотал свиноборотень и поднялся, отряхиваясь от мелких деревянных щепок.

– Куда тебе, - скорчила недовольную мину Хатланиэлла. - Посторонись.

Они приземлились всего несколько минут назад. Противодействующая магия поступила милостиво. Их пронесло сквозь болото и лагерь варваров, проволокло по пустынным полям. А затем они врезались в деревянную стену крепости Велунград. Жирные телеса разломали трехслойную преграду из бревен и королева очень обрадовалась, что подверглась Маятнику вместе с кабаном. Ее буквально расплющило о бок Толстяка. Но бок оказался необычайно мягким.

Леди Хатли с ужасом посмотрела на обломки стены и прикинула, что бы с ней произошло, не находись рядом оборотень.

"Да я бы тут мозги расплескала! - подумала она. - Должна радоваться, что ушиблась всего лишь о ребра этого увальня".

– Стойте! - приказал дрожащий хрипловатый голос.

– Уж поверь, мы двигаемся с трудом, - ответила Хатланиэлла и выругалась.

Женщина подняла голову и встретилась взглядом с перепуганным бородатым симиминийцем. Он сидел в будке дозорного и сжимал дрожащими руками длинный рук. Острие стрелы гуляло вверх-вниз, но королева понимала, что этот в состоянии попасть в ее обнаженную грудь.

"Ветром всю одежду разорвало, - мысленно вздохнула Хатли. - Но ничего. Пройдет всего лишь несколько часов, и я смогу одеться в самые лучше платья из парчи и золота".

– Вы супруга Большого рункура? - вопросил трясущийся варвар.

Королева внезапно поняла, что дрожит он не от страха. Трешка развалил половину ограды и серьезно повредил высокие колонны из сосновых стволов, на которых крепилась будка дозорных. Сейчас сооружение покачивалось на одной единственной подпорке. Бревно оглушительно трещало и поскрипывало. Любой догадается, что стражник рискует сверзиться вниз и несомненно сломает себе шею.

– Да, - ответила Хатланиэлла. - Я законная супруга Кутлу-Катла. Где он?

Строение опасно накренилось, Трешка с королевой отскочили куда подальше.

– Он ушел к вам на помощь, - объяснил дозорный. Лук он бросил и обеими руками уцепился за край невысокого бортика. - Давно ушел, дней шесть назад.

– Понятно, - процедила леди Хатли сквозь зубы. - Напомни мне, где мой родовой замок?

Она почти долгое время не появлялась в столице Симимини. Уже успела позабыть, что и где находится. Кроме того в последние годы Велунград изрядно разросся, обзавелся десятками новых домов и парочкой улиц.

– Вот там, - варвар с трудом отодрал руку от бортика и поднял дрожащий указательный палец.

Движение стало фатальным для бедного симиминийца. С тревожным скрипом башня завалилась на бок и грохнулась на землю. Поднялось серое облако пыли, брызнули щепки и разнообразный мусор. Варвар приземлился с коротким вскриком, всхлипнул и засучил ногами. Спустя какой-то миг он испустил дух.

– Интересно, - вслух размышляла леди Хатли, - действует мое заклинание или нет?

Симиминиец пошевелился и поднялся на ноги. Из разбитой головы мелкими комками вываливались остатки мозга, обильно текла кровь.

– Слушаю тебя, моя обожаемая повелительница, - глухо сказал дозорный и неуклюже поцеловал королеве руку. - Извольте проводить вас во дворец?

– Какой воспитанный, - проворковала Хатланиэлла, хватаясь за предоставленный локоть. - Учись, свинья! Глядишь, и станешь когда-то человеком.

Совершенно невоспитанный Трешка никак не отреагировал. Он молча последовал за королевой и ее окровавленным спутником.

Целый час потребовался леди Хатли, чтобы собрать все население симиминийцев. На широкой площади собирались тысячи бородатых воинов. Женщин оставили дома - "нечего бабам на вече торчать", как сказал городской управитель.

Ведьма стояла на широком выступе перед окном тронного зала. Она с интересом рассматривала столицу, вспоминая, каким был этот город много лет назад.

Велунград почти не отличался от остальных симиминийских поселений, поменьше. Все дома были построены из сосновых бревен. Каждое строение располагалось вдали от остальных, между не отгороженными дворами простирались широкие улочки. Строители специально планировали побольше свободного места в столице. Ведь деревянный город, загорись только одна хижина, будет пылать как свечка и сгорит за несколько часов. Потому дети варваров спокойно бегали пробегали немалые расстояния, чтобы попасть друг к другу в гости.

Единственное сооружение, не возведенное из дерева, - замок рункура. Его построили из неотесанных каменных глыб, подняли на большую высоты. Верхушка крепости далеко выступала над городом и, казалось, будто теряется среди облаков. На далеко выступающем балконе тронного зала постоянно дежурили дозорные. С такой высоты легко обозревалась вся столица и даже немалая площадь вне городских стен.

Королева стояла на балконе и наслаждалась чистейшим горным воздухом. На юге и востоке, куда не глянь, шумели густые леса. Север и запад заслоняли седые горы. За ними шумело море. В безветренную погоду, если напрячься, чуткое ухо могло бы расслышать далекий шум прибоя. Симиминийские горы, названные в народе "Клыкастыми", отгораживали столицу от страшных штормов и холодного ветра, свистящего над изумрудными просторами моря Страсти и океана Драконов. Но ледяные щупальца ветра доносились даже сюда. Хатланиэлла облизнула губи и почувствовала соленые брызги морской воды.

Женщина облокотилась на толстые каменные перила и посмотрела вниз. Прямо перед ней раскинулась многолюдная площадь. В отличии от столицы Преогара, здесь не нашлось бы и одной виселицы. Среди угрюмых варваров любое преступление каралось немедленной смертью, к тому же никто не догадывался повесить убитого преступника для развлечения толпы. Зато Велунград мог похвастать другой достопримечательностью.

В центре площади ровным кругом построились два десятка каменных кроватей. Именно с их помощью проводился ежегодный конкурс Художественного Храпа в честь Богини Сна.

Леди Хатли окинула взором крепкие срубы, окружающие площадь. И внезапно вспомнила.

– Кутлу-Катлик говорил, что наш сын много раз побеждал в этом конкурсе. Что он самый известный хропун Симимини… Где мой сын?!! - заорала она.

Трешка вздрогнул, но ничего не ответил. Лишь потянулся, и широкая дубовая кровать заскрипела под его тяжесть.

– Где моя кровинка, я тебя спрашиваю?!! - бесновалась королева. Она подскочила к Толстяку и попыталась стащить его за ногу с кровати. Это ей не удалось.

Ведьма поскользнулась на полу и шлепнулась на холодные камни. Впрочем, так и не отпустив босую ступню свиноборотня.

– Это ты мне? - лениво заметил Толстяк. - Надо было за своим сыном присматривать раньше. А не срывать одежду и прыгать ко мне в объятия.

Леди Хатли задохнулась от возмущения. Но промолчала и не продолжила скандал. Она прекрасно понимала, что забыла о сыне. Оставила его труп изгнить на болотах.

– Какая же я сволочь, - безличным голосом произнесла ведьма. Ей показалось, что эти слова - четкий итог за всю жизнь. - Бессердечная тварь…

– Не могу утверждать, - не согласился Трешка. - Мы с тобой едва знакомы.

Королева не обращала на него внимания.

– Но ничего, - бормотала она. - Скоро мы завоюем мир, а потом я тебя найду. Слышишь, Айфос-Фук?

Погибший рункур на этот момент пребывал в недрах Мрачных Подземелий. Даже услышь он это обращение, ничего бы не ответил. Говорят, у бессмертных душ нет ни рта, ни глаз, ни даже ушей. Бедные покойники находятся в вечном беззвучном мраке. И даже пожаловаться некому.

– Все готово? - рыкнула Хатланиэлла на вошедшего симиминийца.

– Да, моя повелительница, - тот низко склонился. Из пробитого черепа хлынула кровь. - Все боеспособные воины ожидают твоего выступления. Прошу на балкон.

Королева бросила на Толстяка презрительный взгляд и ступила на балкон. Трешка пожал плечами и последовал за ней.

Внизу толпились тысячи людей. Все как на подбор с пшеничного цвета бородами, в шапках-махуках и кожаных доспехах. У каждого в руках увесистый лабрис, обычный топор или короткий меч. Симимнийцы смотрели на жену Большого рункура кто с интересом, кто с восторгом.

Хатланиэлла запоздало вспомнила, что не успела переодеться.

"Стою с голыми сиськами перед целой толпой, - подумала она. - И даже стыда не чувствую. Какая же я испорченная дрянь, действительно".

Кто знает, откуда у королевы такие мысли. Может, подействовало убийство дочери. П может рано или поздно совесть приходит к каждому? Неизвестно. Но ведьме удалось победить этот порыв самокритичности.

– Слушайте меня, храбрецы! - громко сказала леди Хатли. - Как вы знаете, мой муж ушел сражаться с Эквитеем, безобразным корольком, который когда-то выгнал нас из Киринти.

– Смерть Эквитею! - крикнули из толпы.

Королева благосклонно кивнула и продолжила.

– Я прибыла к вам, вернулась в родной замок только с одной целью. Хотите знать с какой?

– Скажи нам, жена Большого рункура!

Хатланиэлла скривилась. Она вспомнила, что в варварской среде женщины практически не пользовались влиянием или уважением. У большинства даже не имелось собственных имен. Каждую представительницу слабого пола называли или "ты", или "жена такого-то и такого-то".

"Ну я вам сейчас! - пронеслась довольная мысль".

Королева кровожадно улыбнулась и раскрыла руки над толпой.

– Слушайте меня, свободные жители Велунграда, слушайте меня! Сегодня первый день нового мира! Мы идем, и завоюем весь материк! Слушайте меня!

– Мы слушаем! - многоголосное эхо разнеслось до самых подножий гор.

– Слушайте меня, свободные жители Велунграда! Отныне весь мир принадлежит вам и мне! Слушайте меня, свободные люди! Мои рабы…

Последние слова Хатланиэлла произнесла почти шепотом - опять надорвала голосовые связки. Но это не помешало ей использовать страшное заклятие, тайком подсмотренное в маминой книге заклинаний.

Варвары ахнули, очарованные разворачивающимся действом.

Из растопыренных пальцев королевы выросли длинные серебряные когти. Они замерцали, генерируя маленькие синие молнии. Если бы кто-то сравнил их с разрядами хомункулюсов, то не нашел бы никакой разницы. Молнии трещали, искрились, сталкивались между собой. Между широко разведенных ладоней ведьмы они сплелись в тугой комок. Энергетический шар вертелся с бешеной скоростью, создавая все новые всплески колдовства. Он увеличивался, словно вдыхая воздух, наливался цветом и ужасающей мощью.

Королева подняла сияющий шар над головой и обрушила его вниз, на площадь. Симиминийцы в ужасе закричали. На улочках и среди каменных кроватей на какие-то мгновения опустился настоящий хаос. Люди бежали не видя дороги, бились друг о друга, падали. Самых слабых затоптали в первое же мгновение.

А заклинание ужа распростерло смертоносные щупальца над толпой. Змеящиеся молнии ударили разом, в один миг. Сверкающий дождь длинными энергетическими зигзагами упал на варваров. Тонкие паутинки разрядов одновременно ударили по беспорядочно колеблющимся шапкам-махукам. Раздался страшный крик, орал каждый из многих тысяч несчастных симиминийцев. Головы лопались будто переспелые персики, из глаз и ушей брызгала кровь.

Умерли все. В одно мановение ресницы королевы. Колдунья невозмутимо возвышалась на каменном балконе дворца и смотрела вниз, на творение своей мерзкой душонки. Трешка молчал, но мелкое постукивание зубов сообщали о его отношении к массовому убийству.

В грязи валялись тысячи людей, еще несколько секунд назад живых и невредимых. Кровь залила ближайшие улицы. Где-то за гранью восприятия заголосили женщины, заплакали дети. Мертвую тишину прорезали плач и рыдание - родные оплакивали погибших воинов.

– Так будет в каждом городе, - сухо сообщила леди Хатли, оборачиваясь к Толстяку. - Так будет с каждым, кто не посмеет подчиниться мне.

Как скажешь, оборотень едва пошевелил онемевшими губами. Он яро сожалел, что отказался от сумасшедшего предложения ведьмы.

"Она не может нести Веру в народ… - метались беспорядочные мысли кабана. - Она - чудовище… Самое страшное, что только может произойти в этом мире… Вот это я попал…"

Единственным выходом ему казалось сбросить королеву вниз, на трупы ее подчиненных. Но оборотень оставался оборотнем. Свиньи, несмотря на грязь и наплевательское отношение к делу, очень верны своим половинам. Занявшись любовью со страшной женщиной Трешка обрек себя на мучения и разочарование в вере.

"Я не могу убить ту, с кем делил ложе, - он думал об этом и страшился своих мыслей. Я не сброшу ее…"

На площади уже поднимались воскрешенные хомункулюсы. Толпа смотрела вверх и видела обожаемую королеву. Толпа изнывала от желания исполнить любой приказ.

– Слушаю тебя, моя повелительница! - разом сказали десятки и сотни мертвых глоток.

– Уже лучше, не правда ли? - с улыбкой произнесла Хатланиэлла. - Повелительница - гораздо лучше, чем какая-то там жена Большого рункура.

Женщина вновь подняла руки над головой и приказала. В разорванных одеждах, вся в синяках и ссадинах, она тем не менее выглядела божественно. Точеная фигура, подтянутый животы, крутые бедра. И грудь, жарко вздымающаяся над головами тысяч мужчин. Хомункулюсы подпитывали королеву энергией, к тому же где-то недалеко находился Круг Сильных. Такого прилива сил леди Хатли не испытывала никогда в жизни.

"А ведь их будет больше! - ликовала она. - Еще больше трупов. Больше власти и возможностей!"

– Мы идем, чтобы убить ведьму! - закричала Хатланиэлла. - Мы идем к Пустой горе. Идите, рабы!

– Я иду, моя повелительница, - сказал каждый из симиминийцев.

И войско двинулось, бряцая лабрисами и мечами. Поднялось облако пыли, высоко взлетели капельки грязи. Ворота Велунграда широко открылись, исторгая бесконечную змею огромной армии заколдованных мертвецов.

– Мы не идем за ними? - поинтересовался Трешка.

– Нет, мы идем кушать! - ухмыльнулась ведьма. - Мы догоним наших мальчиков, когда прибудет Круг. С помощью Сильных я без труда создам Прокол и проделаю короткое путешествие до самого склона Пустой горы. А пока тебя ожидает обильная пирушка с невероятным количеством блюд и бочонков пива. Тебе ведь надо покушать перед тем, как обращаться в Огнедыха?

Толстяк припомнил, что рассказывал женщине о необходимости увеличения массы тела перед териантропией в дракона. Вздохнув, он направился следом за Хатланиэллой в направлении кладовых.

Через пять часов к полуразрушенной стене Велунграда подкатился изрядно потрепанный Круг. Покрытые пылью, грязью и прочей гадостью хомункулюсы устало ввалились на площадь. Вращение закончилось, но магическая фигура не распалась.

– Ну что такое? - плаксивым голосом вопросил управитель королевских конюшен. - Почему мы еще вверх тормашками?

– Леди Хатли тут, - продудел разбитым носом епископ Шрухан. - Чтоб ей пусто было, подлюке…

– О, - обрадовался королевский советник. - Неужели даже фанатичный святоша теперь недоволен знакомством с нашей милой дамой?

– Закрой рот, - огрызнулся епископ. - И так у тебя половина зубов повывалилась по дороге. Не потерял бы остатки.

– Молчу, - Мельпон хотел миролюбиво взмахнуть руками, но ограничивался движением бровей.

– Королева внутри, - сказал кто-то. - Катимся в замок и закончим, наконец, этот проклятый ритуал.

Колдовское кольцо подкатилось к каменной крепости рункура. Кое-как перебралось через высокие ступени и притормозило у входа. Здоровенный портал ворот, сквозь который легко проезжали конные воины, оказался маловат для Круга.

– Ну и как нам теперь? - саркастично поинтересовался рыцарь Герт. - Неужто скрутимся в трубочку?

Шрухан молчал, злобно поглядывая на широко распахнутые створки ворот. По его мысленной команде Круг покачнулся и с треском влепился о стену. Из маленьких бойниц над воротами порскнули облачка пыли и сухой извести.

– А-а-а-а! Мне снова нос сломали! - запричитал кто-то из хомункулюсов. На каменные плиты перед замком обильно закапала почерневшая от грязи кровь.

– Давай еще, - вздохнул епископ и снова бросил свой отряд на штурм.

Если бы о стены крепости долбились обычные двадцать девять человек, он бы даже не шевельнулся. Но хомункулюсы обладали куда более крепкими телами. Вместе с королевским поваром, которого они подобрали по дороге, любовники Хатланиэллы упрямо грохались головами о молчаливый камень. Стены вибрировали, и противно зудели. На окнах качались выделанные бычьи кишки - варвары не пользовались стеклом. Но если бы в каменных рамах крепились любые стеклянные элементы, то сейчас они посыпались бы с грохотом вниз. Крепость мелко тряслась, в ее стены ударялись созданные мертвецами молнии. Но ворота никак не желали увеличиваться. Хомункулюсы по-прежнему не могли попасть внутрь.

Интересно, чем бы окончилось это противостояние мертвой плоти и камня. Развалилась бы стена, или треснули двадцать девять лбов? Неизвестно. Потому что на шум из подвала выбралась королева. Следом за ней, едва протиснувшись сквозь круглый проход погреба, вылез изрядно растолстевший кабан.

– Явились? - леди Хатли властно посмотрела на своих подопечных и уперла руки в боки.

– Явились, госпожа, - Шрухан говорил сквозь боль и старался не замечать струившейся по подбородку крови. - Мы любим тебя, госпожа.

– Вижу, любовь к тебе до добра не доводит, - пошутил Трешка. После обильной трапезы с последующим уничтожением годовых запасов столицы, Толстяк пребывал при изрядно приподнятом настроении. Он благодушно взирал на искалеченных любовников Хатланиэллы и невольно проводил параллели между собой и этими голодранцами.

– Цыц! - приказала королева. Оборотень посчитал разумным заткнуться и больше не шутить.

– Слушаем тебя, госпожа, - сказал кто-то из Круга. - Только выпусти нас из этой демонской фигуры.

– Отпущу, - пообещала Хатланиэлла и с удивлением услышала двадцать девять облегченных вздохов. - Но после того как мы убьем мою мать…

Хомункулюсы заскрежетали зубами. Кто-то, вероятно главный преогарский конюх, приглушенно выругался. Еще один сплюнул с высоты. Плевок со свистом пролетел вниз и растекся по облысевшему черепу главного советника Мельпона. Тот гневно поднял глаза и яростно заиграл бровями.

– Вы убили Эквитея? - нахмурилась леди Хатли, игнорируя первые признаки заколота среди любовников.

– Э-э-э… - пробормотал Шрухан. - Э-э… Эквитей пока жив… Пока…

– Чего?! - в злобном крике Хатланиэллы загрохотал металл. - Какого… демона вы тогда приперлись? Вам надлежало убить этого урода и принести мне его кровь!

Зачем ей кровь, леди не помнила. Этот приказ был отдан еще во время, когда ей приходилось исполнять желания матери насчет Лабораторной Работы.

– Мы подумали, что нужны тебе, лапонька, - попытался ласково сообщить рыцарь Герт. Впрочем, сквозь выбитые зубы, ворочая распухшим языком, ласково не получилось.

Хомункулюсы не слишком спешили рассказывать о том, что исторгнутая Лесовиком звуковая волна отпустила их лишь нескольких тримплах от Велунграда.

– Понятно, - смягчилась королева. - Можете определить, где находится Эквитей?

– Можем, - дружно заявили любовники. - Он на склоне Пустой горы.

– Хорошо. А где моя мать?

– У себя дома. Нет… стой… - сказал Шрухан. - Она перемещается к…

– Куда? - в нетерпении взвизгнула леди Хатли.

– Тоже к Пустой горе…

– Замечательно! - восхитилась королева. - Лучше и не придумаешь. Убьем двоих быков одним копьем.

Произнеся шаблонную преогарскую поговорку, Хатланиэлла мечтательно закатила глазки и начертила в воздухе маленькую колдовскую фигуру. На сей раз не требовалось читать длинные заклинания и концентрироваться. Круг Сильных находился рядом, в сотни раз усиливал потенциал ведьмы и забирал на себя все побочные эффекты Маятника.

Портал Прокола возник из неоткуда. Это произошло настолько внезапно, что леди даже отшатнулась. Затем она величественным жестом поправила плечико разодранного платья и шагнула вперед. Следом прошагал Толстяк. Последними в коридор проколотого пространства вкатились тихо матерящиеся хомункулюсы.

Улицы Велунграда опустели. Но над столицей еще долго витал женский плач и детские всхлипы.

– Ну так зачем позвала? - опять спросил Лесовик.

Он стоял в дверях, прислонившись к раме, и пытливо погладывал то на Бабу, то на принцессу. Мэлами когда-то встречалась с ним в лесу. Тогда девушка и подумать не могла, что этот безобидный оборванец может так напугать могущественную ведьму.

Яруга действительно опасалась лесного духа. По крайней мере выглядела очень напряженной и не убирала ладони с рукояти "Карателя".

– Я тебя не звала, - ответила Баба. - Зачем пожаловал?

– Так это не твоих рук дело? - фальшиво удивился Лесовик.

– Какое? У меня много дел, - хитро выкрутилась Яруга, не понимая, к чему он клонит.

Дух посмотрел на нее, как на сумасшедшую. Затем повернулся боком и махнул рукой в сторону сеней.

– Ты на улицу выглянь, а? Не то совсем от старости ослепла.

– Там что-то страшное? - поинтересовалась ведьма.

– А ты, поди, не видела, что утром произошло?

– Нет, мы спали…

– Спали они! Вот умора, - хихикнул Лесовик. В его тоне легко угадывалась злобные нотки. - Тут над миром ТАКОЕ творится, а она спит, будто отожравшийся кот. Надо было тебя еще тогда испепелись - чтобы эти кошмары не продолжались.

– Полагаю, надо выйти и посмотреть, - подытожила бабка.

– Не то слово. Иди, посмотри.

Не дожидаясь ответа, старичок вышел во двор. Ведьма и принцесса тоже прошли сквозь сени.

– Это же трухлявый Лесовик, - успокаивающе сказала Мэлами. Она взяла бабку за руку и почувствовала, что та дрожит.

– Это бог, доченька, - прошептала Яруга. - Один из могущественных Творцов. А бога надо бояться. Если бога не боишься, то он сожрет твою душу… или чего похуже…

Не прислушиваясь к странным словам, принцесса оказалась на крыльце.

– И на что смотреть? - осторожно справилась она.

Лесовик молча ткнул пальцем в небо. Мэлами подняла голову, но увидела только лениво парящие тучи и приплясывающее солнце, высоко взобравшееся на небосвод. А вот старуха увидела.

Странный серебристо-желтый купол, раскинувшийся от горизонта до горизонта. Изредка по нему пробегали сиреневые молнии, поблескивали мельчайшие песчинки смертельной энергии.

– Неужели эта дура… - выдохнула бабка.

– Именно, - подтвердил ее опасения лесной дух. - Она создала Заклятие Хомункулюсов. Теперь любой умерший за последний месяц, или около того, человек воскреснет и станет ее рабом. И, судя по излучениям со стороны Симимини, сейчас там массово гибнут варвары. Не без помощи твоей "дочурки", подозреваю.

– И что же мне делать? - совсем по-старчески, словно бы не могущественный оборотень, всплеснула руками Яруга.

– Во-первых заглянем ко мне домой - заберу кое-какие вещички. Во-вторых попытаемся остановить твою спятившую копию. Ну а в-третьих, если не преуспеем, будем убегать на другой материк. Впрочем, Заклятие Хатли ускорило процесс разрушения взаимодействий между космическими телами. Так что дней через пять-шесть здесь уже не будет ни одного материка. Планета исчезнет среди солнечных протуберанцев.

– Невеселая перспектива… - рассеянно сообщила бабулька. - Что делать…

– Летим к Пустой круче, - скомандовал Лесовик.

Он взмахнул руками и Мэлами показалось, что она на секунду потеряла сознание. Воздух вокруг забурлил, сгустился до консистенции вязкого киселя. А потом последовала вспышка.

Ужасаясь напополам с удивлением, принцесса вдруг поняла, что поднимается к тучам. Она лежала на чешуйчатой спине какого-то громадного чудовища. По бокам тяжело взмахивали исполинские черные крылья.