Мстители. Ключ истребления

Глава 5

– Сэр, позвольте обратиться.

– В чем дело, Джарвис? – рассеянно спросил Тони Старк.

Он был очень занят – сосредоточенно перенастраивал системы жизнеобеспечения костюма Железного Человека. Охлаждающая установка после недавнего сражения выдавала лишь двадцать процентов мощности, и это могло привести к смерти. Костюм генерировал много тепла, поэтому, чтобы системы работали бесперебойно в течение продолжительных периодов времени, было совершенно необходимо остужать все компоненты без промедления. Тони вовсе не улыбалось свариться заживо в этой консервной банке.

– Нечто приближается к Башне Старка, – сообщил компьютер. – Движется на сверхзвуковой скорости.

– Как интересно, – произнес Тони. – А поподробнее?

– Объект не соответствует конфигурации известных ракет или летательных аппаратов.

– Каков приблизительный размер?

– Аппарат небольшой, два метра в длину, но довольно плотный. Он достигнет башни через восемьдесят три секунды.

Тони продолжал паять, не поднимая головы.

– Какой у него источник энергии?

– Инопланетного происхождения, – ответил Джарвис. – Я готовлю контрмеры, сэр.

– Великолепно. Как ты думаешь, что это такое? Летающая тарелка?

– Нет, сэр. Объект имеет цилиндрическую форму и, по-видимому, состоит из органической материи. Я вижу его в прицел.

Помолчав, Джарвис сообщил:

– Обновление: объект снижает скорость. Сэр, полагаю, это может быть человек.

– Уж не Тор ли это? – спросил Тони.

– Анализирую данные, – ответил Джарвис. И вскоре подтвердил: – Да, сэр. Это действительно Тор.

Джарвис – компьютерная программа и не должен бы испытывать смущения, однако Тони показалось, что в металлическом голосе прозвучали нотки сожаления.

– Ошибся? Ну ничего, Джарвис, бывает, – сказал Тони.

– В программу закралась ошибка, – заявил Джарвис. – Теперь я ее исправил.

– Вот и молодец. Когда он долетит, пригласи его войти.

– С радостью, сэр.

Тор всегда входил с таким видом, будто ожидал торжественной встречи, со звоном настоящих литавр. Ждал, что затрубят трубы, ударят в барабаны и запоют альпийские рожки… или какие там инструменты приняты в оркестре Асгарда. Когда Тони предложил гостю стул, Тор опустился на него как на трон, хоть тот и был слишком мал, чтобы выдержать такое сравнение.

– Кажется, я дарил тебе ретранслятор, – напомнил Тони. – Брал бы ты его с собой, когда летишь в гости. Джарвис чуть не подстрелил тебя.

– Прошу прощения, – ответил Тор. – Та штуковина пропала в бою.

– А, так вы нашли с кем повоевать в вашем райском уголке, – констатировал Тони. – Может, расскажешь, в чем дело?

– Возникли некоторые разногласия. Далеко отсюда. Это дело моего отца… а Земли совсем не касается.

– Может, да, а может, и нет. ЩИТ сообщает о всплеске визитеров из внесолнечного пространства. Никаких угроз не поступало, но наши ребята настороже. Собирают информацию где только можно. Вероятно, и ваш отчет им не помешает, хоть и не касается Земли напрямую. Я пытался отыскать по их просьбе Капитана Марвел, но пока безуспешно. Она…

– Ах, ее… – протянул Тор. – Наши пути пересекались. Она тоже сражается в космосе. И будет там занята еще некоторое время.

– Нельзя ли поподробнее?

– Она ничего не рассказывала, – пожал плечами Тор. – А я не спрашивал. – Он слегка поерзал на стуле. – Марвел попросила меня об одолжении.

– Каком?

– Вернуться сюда, к вам. Защитить Землю. В своих космических путешествиях Капитан увидела много… опасного. Она хочет, чтобы ее родная планета была под надежной защитой, – Тор безотчетно схватился за рукоятку Мьёльнира. – Я согласился из уважения к ее воинской доблести и прозорливости, – добавил он.

– Так вот почему ты вернулся!

Тор снова пожал мускулистыми плечами:

– По правде говоря, ее просьба совпала с желаниями моего сердца. С тех пор как преступления моего брата соединили нас, Старк, меня разрывало на части. Долг сына Асгарда влечет меня домой, к отцу, правителю наших земель, но сердце мое здесь, на этой планете, со смертными. Связь с Землей выкована века тому назад, но я высокомерно не замечал ее. Лишь позже, когда я научился смирению, сердце мое снова открылось.

Тор смотрел на Тони искренне и очень серьезно.

– Вот что, давай-ка проверим, правильно ли я тебя понял, – предложил Старк. – Говоришь, ты вернулся.

– Воистину.

– Вот и отлично. Ты нам очень пригодишься, к тому же пресса тебя обожает, что тоже не повредит. До сих пор находятся всякие, кому не нравятся Мстители.

– Кто смеет выступать против? – возвысил голос Тор. – Разве не сражались мы за все человечество?

– Да, было дело, – кивнул Тони, – но все немного сложнее. Эти космические сущности, с которыми мы сражались, невероятно сильны и ставят под угрозу само наше существование, но для большинства смертных – это пустой звук. Да, они привносят в жизнь планеты некоторую… неопределенность. А как выглядим в глазах простых людей мы? Один в металлическом скафандре, другой – космический викинг-полубог, третий – перевоспитавшийся убийца, четвертый – зеленый монстр…

– Но есть же Капитан Америка. Ему-то они доверяют!

– Да, – подтвердил Тони. – Стив – наше достояние. Но я всего лишь пытаюсь объяснить тебе: для людей мы все тоже принадлежим этой когорте новых, пугающих космических сущностей. Обыватели задаются вопросом: вдруг мы пойдем против них? Решим внезапно, будто сами знаем, что лучше для человечества, и навяжем нашу волю миру?

– Но Мстители никогда не пойдут таким путем, – возразил Тор.

– Ты это знаешь, – согласился Тони, – и я знаю, а вот люди подозрительны, и не без причины. В прошлом землян не раз предавали лидеры наций, которым они доверились, корпорации, утверждавшие, будто отстаивают их интересы, да и сами технологии, предназначенные для улучшения их жизни.

– Но не мы, – настойчиво напомнил Тор. Он подался вперед, и стул под ним жалобно скрипнул. – Капитан Америка никогда бы…

– Это точно. Кэп всем нравится. У него отличный послужной список. Ему рукоплескали еще деды и прадеды нынешних поколений. Он не чудовище, созданное радиацией, и не пришелец из иного мира…

– Ты же говорил, что эта ваша «пресса» меня любит.

– Ты само очарование, – признал Тони, – к тому же честный и добродушный. И на фотографиях получаешься идеально. Вот тебя все и любят сейчас.

– Я очень стараюсь, – Тор снова откинулся на спинку стула.

– И это к лучшему, – сказал Тони. – Слушай, я рад, что ты вернулся. Давай-ка позовем ребят, и ты расскажешь нам о своих приключениях! Может, ты и прав, и твои недавние битвы никак не связаны с нашей планетой, но лишняя информация никогда не помешает.

– Наверное, про асгардских канализационных ящериц я вам пока рассказывать не буду, хотя у них интересные ритуалы спаривания, – заметил Тор.

– Да, об этом нам лучше не слышать, да и увидеть такое чудо, надеюсь, не придется.

– Раньше ящерицы жили только в Нижнем Мире, потом их принесли в Асгард как домашних питомцев, а они…

– Очень интересно, – прервал его Тони. – Можно без подробностей? Как-нибудь в общем…

***

Брюс привык просыпаться в незнакомом месте. Очнувшись после превращения в Халка, он часто не мог сразу припомнить, где находится, как сюда попал и что натворил в образе зеленого великана за прошедшие часы или даже дни. Потому доктор Бэннер немного обеспокоенно огляделся: небольшая комната, очень просто обставлена – всего лишь книжный шкаф и кофейный столик с часами, рядом с которыми лежит его телефон. И странная кровать…

Хорошо, что есть кровать! Халк обычно заваливался спать где придется, не усложняя жизнь поисками кровати. Все вокруг вроде бы целое. А сам Брюс в футболке и шортах. Обыкновенного размера, не разорванных и не растянутых до неузнаваемости. Просто прекрасно.

А потом он все вспомнил. Они ужинали с Моникой – устрицы, лосось, заварной крем. Затем вышли прогуляться, дышали ночным воздухом, мило беседовали. И вот он в кровати, выспался и прекрасно себя чувствует.

Кто-то ходит по квартире – наверное, потому он и проснулся, от звука шагов. Брюс встал, надел брюки и вышел из комнаты.

Квартира оказалась небольшой: спальня, туалет, душ, кухня и скромная гостиная с видом на здание с окнами из зеленого стекла, в которых отражалось утреннее солнце. Моника уже сидела за кухонным столом, полностью одетая, и что-то рассматривала на экране телефона. Когда Брюс вошел, она подняла голову и положила телефон на стол.

– Доброе утро, – приветствовала она Бэннера. – Ты встал. Я только что подумала, не разбудить ли тебя.

– Я проспал? – осведомился он.

– Нет. У нас достаточно времени. Успеешь принять душ. Позавтракаем по дороге.

– Отлично, – ответил он. – Я сейчас.

На завтрак они взяли кофе и булочки в маленьком кафе, голубоглазая хозяйка которого весело поболтала с Моникой по-итальянски. Сели на террасе за металлический круглый столик. Люди и машины появлялись и исчезали в утреннем тумане как призраки, так что казалось, будто реальны только они двое.

Брюс улыбнулся и отломил кончик круассана, вспоминая другие времена, другой завтрак.

– Сейчас ты вспоминаешь, как в Нью-Мексико я подала тебе на завтрак печенье, – сказала Моника.

Он замер, не донеся круассан до рта.

– Господи, – выдохнул он. – Как ты это делаешь?

Нью-Мексико случился очень давно, и тогда они даже не были на свидании. Просто встретились утром, чтобы просмотреть лабораторные записи перед важным экзаменом. Она выставила на стол тарелку с печеньем и две чашки кофе, так и не заметив озадаченного выражения его лица.

А он тогда все раздумывал, не пригласить ли ее на ужин… но так и не решился.

Может, и правильно поступил. Согласись она тогда, разве смогли бы их отношения пережить все события, произошедшие с ним через несколько месяцев?

Даже лучше, что все происходит теперь, когда-то он наконец-то пришел с Халком к некоторому… нет, не к полному взаимопониманию, конечно. Но это было по крайней мере некое перемирие. И теперь можно подумать о чем-то еще. Правда, о чем именно, Брюс пока не решил.

– Просто угадала, – улыбнулась Моника. – Я тогда все думала, почему ты так странно улыбаешься, глядя на то печенье? И чисто гипотетически…

– Ты в то утро сказала, будто ничего лучше не нашла.

– Да, так и было, – ответила она. – А когда поняла, что ты не на шутку удивлен, ужасно расстроилась. Я-то надеялась произвести хорошее впечатление на моего великолепного партнера по лабораторным исследованиям.

Моника отпила кофе, а Брюс улыбнулся, глядя на нее. Надо же, самое обычное утро. И они – самые обычные. Ему очень хотелось, чтобы так было всегда.

– Можно задать тебе вопрос?

– Конечно.

– Почему ты предпочла заняться исследованиями с Джорджем в АИМ? Ведь ты могла бы работать в огромной лаборатории, получать неограниченное финансирование.

– Все это я и получила благодаря вам с Тони. Но я понимаю, к чему ты ведешь. Наверное, мне захотелось работать с единомышленником. Не просто стать винтиком в машине, которую спроектировал кто-то другой. И посмотри, что получилось! Я с Джорджем, Тони и тобой занимаюсь именно тем, к чему всегда стремилась. Делаю мир лучше.

Моника поставила чашку и сконфуженно отвела взгляд.

– Понимаю, звучит банально, но я действительно об этом всегда мечтала, – она снова взглянула на Брюса. – И хотела, чтобы меня оценили по заслугам. Разве я прошу слишком многого?

– Вот это да! – воскликнул Брюс. – Никак не забудешь того научного конкурса в школе, когда тебе присудили всего лишь второе место?

Моника сдвинула брови.

– Я тогда изобрела и представила программируемый автонож! – воскликнула она. – А он принес на конкурс простейший вулкан! Построить который ему помог добрый папочка! Разве справедливо было отдавать ему первое место? Ведь я…

– Стоп, – сказал Брюс, поднимая руку, чтобы прервать поток слов. – Зря я вспомнил тот случай.

Морщинки на лбу Моники разгладились, и она улыбнулась:

– Вот видишь, я все воспринимаю слишком серьезно. А ты всегда мог вернуть меня к реальности, Брюс. И мне это нравится. Мне очень нужно помнить, ради чего я все затеяла.

Он пристально посмотрел на нее – Моника, похоже, говорила искренне, ничего не утаивая.

Брюс взял ее за руку.

– Я все понимаю, – произнес он. – Это справедливо. Ты заслужила право идти своей дорогой. И я не сомневаюсь, она приведет тебя к удивительным приключениям.

– Спасибо, – сказала Моника и отставила опустевшую чашку. – Мне очень приятно слышать это от тебя.

– И я хотел бы… остаться с тобой. И пройти этот путь вместе.

– Конечно, – тихо ответила она. – Я бы тоже хотела пройти его с тобой.

***

Глядя на монитор, Эмиль следил, как Моника Рапачини и Брюс Бэннер подходят к зданию. Он хотел удостовериться, что система распознавания гостей узнает их и среагирует как положено. Уже неделю барахлил блок, отвечающий за опознавание посетителей, и Эмилю только недавно удалось его починить. Ученые достали удостоверения личности, поднесли их к сканеру, и загорелась зеленая лампочка. Эмиль переключил систему на автоматический режим и убедился, что гости благополучно вошли в здание.

Конечно, Эмиль знал, кто такой Бэннер. Если Мститель действительно захочет войти, его не остановят никакие системы охраны.

И не сказать чтобы Эмиль этому радовался. Еще ребенком, в Загребе, он уяснил: удержать кого-то на расстоянии можно только силой оружия. Не угрожая, а именно показывая, кто сильнее. Вся оборона лаборатории была построена скорее в пассивном ключе, и в этом был ее основной недостаток. АИМ требовались более… агрессивные меры предосторожности.

Эмиль начал работать в этой организации, когда она была крошечным стартапом. Он защищал хозяев и работников от мошенников, кибератак и краж. Однако сейчас за кирпичными стенами старого склада собрали научного оборудования на миллионы долларов. Угроза спланированного вторжения значительно повышалась, и с этим стоило считаться. А теперь появился и Старк, и Мстители… прилетел Халк собственной персоной… все менялось слишком быстро, и Эмилю казалось, будто его положение становится день ото дня менее устойчивым. Надо обязательно показать, что начальник службы безопасности в состоянии защитить АИМ не хуже любого так называемого супергероя.

Пришла пора получить согласие начальства и средства на реорганизацию охраны. Тарлтон, казалось, понимал, о чем речь, но был постоянно занят и к обсуждениям не стремился. Рапачини посоветовала Эмилю проанализировать возможные затраты, и он уже начал составлять отчет.

Он очень хотел сделать все правильно. Эмиль знал свою работу и был намерен это доказать. Приехав в США, он надеялся начать жизнь с чистого листа. Никогда не рассказывал о прошлом – войне, армейской службе, о том, как служил за деньги непонятно кому. Никто не мог узнать о нем худшего; за годы, проведенные в Америке, он ни с кем так и не сблизился. Возможные друзья и возлюбленные неизбежно ощущали пробелы в его рассказах. Естественное недоверие американцев к приезжим лишало его перспектив как в личной жизни, так и в профессиональном плане.

Возможности в Америке все же не безграничны даже для тех, кто там родился. А когда приезжаешь из глуши, то и начинаешь с самых низов. С тех пор как Эмиль заявился в Америку из своей раздираемой войнами страны, оптимизма у него значительно поубавилось. На этот раз ему очень повезло с работой. И он не собирался ее терять.