Ключ от проклятой комнаты

Глава 9 Лишним не будет

На следующий день подруги снова сидели в кафе. Маша говорила по телефону, Надя пила кофе, а Ева смотрела, как в телевизоре живет чужой жизнью ее любимый муж Люсик.

К столу подошла Лера и сообщила:

– Две недели назад в «Пресне Палас» погиб еще один человек, – она села на стул.

– Кто? – тихо спросила Надя.

– Реутов из рекламного агентства.

– Тот, что приглашал меня поехать в Анталию? – Маша округлила глаза. – А я-то думаю, куда он делся? Вот всегда так, только засобираешься…

– Не стоит шутить, – сказала Лера. – Он принял страшную смерть. Пошел на строительство третьего корпуса, ударился головой и упал в жидкий бетон.

– А потом? – спросила Ева.

– Потом он умер. Подробностей я не знаю.

– Бедняга, – протянула Маша, и улыбка сошла с ее губ.

– Думаю, что его убили, – сказала Лера.

– С чего ты взяла?

Лера выложила на стол кусок обоев и, выдержав паузу, пристроила рядом с ним еще один, пришпиленный к конверту экспресс-почты.

– Откуда второй? – удивилась Надя.

– Нашла в личных вещах Реутова.

– Кто тебе рассказал о его гибели? – Маша закурила.

– Филиция Павловна.

– Сучка… Этой твари всегда все известно.

– Словом, у Реутова был кусок таких же обоев. Его прислали с курьером. Думаю, Рите – тоже.

– Ерунда какая-то… – Вздохнув, Надя откинулась на спинку стула. – Что связывало Риту и Реутова? – Она повернулась к Маше.

Та пожала плечами:

– Почему ты меня спрашиваешь? Возможно, ее он тоже приглашал в Турцию. С него станется.

– Не думаю, что они с Ритой были знакомы, – усомнилась Лера.

Ева провела пальцами по шероховатой поверхности обоев, будто к чему-то прислушиваясь:

– Странный звук… Словно напоминание о чужой тайне.

– Боже, как романтично, – Маша взмахнула сигаретой, отчего над столом повисла дуга дыма, похожая на вопросительный знак.

– Не иронизируй. – Лера передвинула солонку, и у вопросительного знака появилась недостающая точка. – Может быть, это глупо, но мне кажется, след ведет в чей-то дом или квартиру. Обои. Вот что объединяет Риту и Реутова. – Она оглядела подруг. – В Ритиной квартире не было этих обоев?

– У нее повсюду венецианская штукатурка. – Надя задумчиво улыбнулась. – По простоте душевной я спросила: «Почему на стенах разводы?» Рита ответила: «Это не разводы, а венецианская штукатурка». Оказывается, это теперь модно.

Маша положила перед Лерой бумажный лист:

– Ты просила узнать адрес Реутова.

– Где взяла?

– Позвонила его секретарше. Та рассказала, что в квартире, где он прописан, обитала только его мать, а сам Реутов проживал за городом.

Лера достала очки и, надев их, прочитала адрес:

– Трехгорный Вал. Это ж совсем близко. Две минуты пешком. Вечером нужно сходить.

– Не думаю, что это поможет, – сказала Надя.

– Во всяком случае – лишним не будет. – Маша с интересом посмотрела на Леру: – Слушай, почему ты не носишь очки? Они тебе очень идут.

Лера сняла очки и положила их в сумку.

– Не люблю. Чувствую себя неуверенно.

– Зря… – сказала Маша и потушила сигарету.

– Кстати, чем закончилось это твое свидание? – спросила у нее Ева. – Что-нибудь узнала? Твой знакомый был на седьмом этаже?

– Был и ничего не видел. Музыку только слышал.

– Откуда там музыка? – засомневалась Лера. – Этаж совершенно пустой.

– Не знаю, – Маша пожала плечами.

– В общем, информации – никакой. Надеюсь, тебе не пришлось расплачиваться сексом?

– Сама знаешь, я о-о-о-очень приличная женщина. Впрочем, зря у него не осталась. Может, подкинул бы деньжат. До сих пор летнюю резину не поменяла.

– Мелочность тебя погубит, – Лера положила листок с адресом Реутова в карман. – Смотри, узнает Кравченко, накроется новенькая машинка медным тазиком. Кстати, зачем тебе резина, если все равно машину менять?

– Лишним не будет… – Маша откусила кусок пирожного и стала похожа на запасливого щекастого бурундука.

– Дуреха, – глядя на нее, Надя улыбнулась. – Ничему-то тебя жизнь не учит. Все время ходишь по лезвию ножа.

Маша засунула в рот остатки пирожного:

– Думаешь, я не хочу такого мужа, как твой? Хочу. Но таких уже разобрали. В чем же моя вина?

. – Кто пойдет со мной на квартиру к Реутову? – спросила Лера.

– Прости, сегодня я не могу, – Надя виновато поежилась. – Работа.

– А у меня свидание с Кравченко. Не приду – машину не купит, – сказала Маша.

Ева развела руками:

– Остаюсь только я.

– Значит, пойдем с тобой.

В тишине приемной отчетливо прозвучал стук каблуков. Лера подняла голову и увидела жену Шостока.

– Здравствуйте.

– И все? – Леночка наморщила лобик – Я что, фуфло дешевое с улицы? Спроси хотя бы, не нужно ли мне чего.

– Не нужно ли вам чего? – спросила Лера.

– Виктор Иванович сказал, что совещание по Кузьмичеву начнется через десять минут.

– Мне он сказал – в три.

– В три мы поедем… – Леночка улыбнулась. – Впрочем, тебя не касается, куда мы поедем. Твое дело позвать адвокатов. – Она положила на стол пакет и поставила пластмассовую бутылку, похожую на те, что используют для воды спортсмены. – Приготовь и принеси мне на совещание.

Лера взяла пакет:

– Что это?

– Коктейль, заменитель еды. На упаковке – инструкция. Шевелись!

Леночка зашла в кабинет, через несколько минут туда проследовали юристы, среди которых был и Гриньков.

Лера взяла пакет и прочитала инструкцию. Порошок следовало разбавить, но при этом категорически запрещалось использовать горячую воду. Однако не упоминалось о том, что будет, если пренебречь этим запретом.

Отложив пакет, Лера задумалась. Как ни старайся, работа по исправлению собственных недостатков постоянно дает сбои. Всем известно – не бывает душевной гармонии без примирения с собой и с людьми. Но если с собой Лера мирилась легко, то на таких, как Леночка, она обычно «срезалась». Моральный недуг, которым страдала Леночка, требовал излечения, и Лера знала нужный рецепт. Она включила чайник и всыпала порошок в пластмассовую бутылку. Залив его горячей водой, закрутила горлышко крышкой.

Из двери кабинета высунулась Леночка:

– Я же просила – живей!

– Иду-иду, – отозвалась Лера. Она как следует встряхнула бутылку и сказала вполголоса: – Принимать с раскаянием и надеждой на полное исцеление…

В кабинете Шостока сидели одни мужчины, исключение составляла только его жена.

Шеф распределял поручения:

– Слипченко, займешься списком недвижимости, срочно выводим активы, Егоров – поработай с соседями Кузьмичевой. Нужны письменные доказательства, что дамочка плохо влияла на детей. Все, что угодно: пела матерные частушки, бегала голышом по двору, водила домой любовников. – Он задумался. – Кстати, это неплохая идея. Гриньков, организуй пару парней. Ей все равно детей не видать, а наше дело – защищать интересы клиента.

– Даже если клиент м…? – грустно спросил Гриньков, но тут же осекся: – Извиняюсь, это я так.

– Даже если клиент сволочь несимпатичная, – серьезно ответил Шосток. – Вы мне эти чистоплюйские штучки бросьте. Я вам не за то деньги плачу. Порядочные они сильно…

Леночка сидела рядом с мужем, листала толстый журнал и, к слову сказать, выглядела довольно привлекательно: нежно-розовый костюм с белыми рюшами гармонировал с бледным, почти бескровным лицом.

– Принесла? – Заметив Леру, она протянула руку. – Дай сюда.

Отдав бутылку, Казанцева отошла в сторону.

– Мне нужно не меньше трех дней, – сказал Слипченко.

Лера наблюдала за тем, как Леночка выкатилась в кресле из-за стола и закинула ногу на ногу. Сапожки на ней были того же цвета, что и костюм, – нежно-розовые.

– У нас нет трех дней, – возразил Шосток. – Все надо сделать к среде.

Леночка потянула запорный штырь, и Лера отступила еще дальше.

Штырь с треском выскочил, одновременно с этим с бутылки снесло крышку. Вспенившаяся жидкость вырвалась наружу, заливая лицо, костюм и сапожки Леночки. Изрядная часть жижи оказалась на лицах и пиджаках адвокатов. Вскочив с кресла, Леночка широко разинула рот и завизжала. Теперь она походила на большую коричневую обезьяну.

Шосток протянул ей свой носовой платок. Гриньков стер со щеки каплю, попробовал на язык:

– Шоколадный…

Покидая кабинет, Лера была уверена в том, что отныне ей здесь не работать, однако ни о чем не жалела.

«На войне как на войне», – сказала она себе.