Ключ от прошлого

3. Ночь в музее

У Эйприл было множество талантов. Как минимум пять. Может, даже шесть – смотря как считать.

Для начала во всех приютах, где она жила, Эйприл быстрее всех карабкалась по деревьям и стенам. Она лучше всех играла в салки и меньше всех боялась пауков. Никто не мог найти её во время игры в прятки. А ещё девочка прекрасно запоминала детали вроде кода от замка на холодильнике, даже всего один раз и в темноте увидев, как воспитательница его набирает.

Этой ночью Эйприл была особенно рада всем своим талантам.

Они позволили девочке проскользнуть легко, как пёрышко, через прихожую и прихватить коробок спичек, чёрную толстовку и банан (потому что не стоит идти на дело с пустым желудком).

Днём Эйприл внимательно изучила музей и запомнила, где именно находилась служебная дверь и какой пароль использовали охранники, чтобы входить и выходить. Она приметила дыру в ограждении – настолько маленькую, что только очень отчаянный человек решился бы попробовать пробраться через неё.

Но Эйприл была очень отчаянной.

А ещё она была маленькой и сильной, и ей было абсолютно нечего терять.

Когда Эйприл добралась до музея, парковка была пуста. Конечно, там были камеры, но такие, которые двигались, а это означало, что у них есть слепые места. Эйприл долгое время простояла совершенно неподвижно, пока камеры обшаривали тёмную парковку. Это походило на игру в вышибалы, а Эйприл прекрасно умела находить на игровой площадке места, куда сложно попасть мячом. Затем девочка проскользнула в дыру в ограждении, пересекла парковку и очутилась у двери, которая открылась с тихим щелчком.

Внутри не было лазерной сетки. Или железных ворот. Или немецкой овчарки, которая бродила бы по залам и могла бы зарычать на девочку, тихо пробравшуюся внутрь.

Зато в музее было темно, и Эйприл порадовалась, что прихватила спички, не забыв про серебряный канделябр рядом со столовыми приборами семьи Винтерборн.

Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы зажечь свечи и ступить в большой пустынный зал. В окна лился лунный свет. От него старые платья буквально сверкали, и Эйприл почувствовала, что её сердце забилось немного быстрее. Пальцы начали подрагивать, словно руки не хотели работать в согласии с остальным телом. Словно они знали, что вот-вот прикоснутся к тому, что Эйприл оставила её мама.

В темноте зал выглядел иначе. Может, Эйприл только показалось, но пах он тоже по-другому. Почти как… подмышки Халка. Или парковка на заправочной станции (что практически одно и то же).

Но Эйприл шла всё дальше, пока не остановилась перед маленьким, украшенным драгоценными камнями сундучком. Какое-то мгновение она просто стояла в мерцании свечей, почти не дыша. Наблюдая. Девочка не заметила никаких сенсоров. И камер на стенах тоже не было.

Зато в зале висело огромное зеркало, и Эйприл подпрыгнула, заметив человека у себя за спиной. Но он оказался просто отражением статуи Стража, который нёс вахту в главном зале. И девочка поняла, что кроме неё в музее находился всего один человек – да и тот был лишь призраком или городской легендой. В любом случае у него не хватило бы сил помешать девочке узнать содержимое драгоценного сундучка.

Эйприл затаила дыхание, её руки дрожали, ключ врезался в ладонь. Девочка ждала. Размышляла. Надеялась и даже немножко молилась.

Внутри было письмо? Карта? Может, номер счёта в швейцарском банке? Или номер книжки в общественной библиотеке – такой, где на последней странице невидимыми чернилами написан код, и Эйприл придётся использовать лимонный сок и фен для волос, чтобы его прочитать?

Вполне возможно, это будет только первый шаг. Может, этой ночью поиски Эйприл только начнутся, но это было не страшно. По крайней мере она выяснит, в каком направлении двигаться дальше.

Эйприл вставила ключ в замок.

Сделала глубокий вдох.

Повернула кисть.

И совершенно ничего не произошло.

– Застрял, – вслух сказала Эйприл, хотя никто не мог её услышать. Она потрясла ключ. Пошатала его. Даже поплевала на замок, надеясь, что тот просто старый и ржавый и, если его смочить, это чем-то поможет.

Но ключ так и не повернулся.

Наверняка это какое-то недоразумение.

Эйприл обернулась, осматривая зал в поисках решения. Страж стоял на своём месте. С ножом за поясом.

Тут Эйприл сообразила, что может просто вскрыть крышку, и резко развернулась обратно. Но девочка не заметила, что канделябр, который она поставила на витрину, пошатнулся. И точно не ожидала, что тот наклонится.

Эйприл совершенно не планировала, что все пять свечей перелетят через край витрины и посыплются на пол.

– Нет, – закричала девочка, но было слишком поздно. У её ног лежал край шлейфа длинного белого платья из нежного кружева. Девочка увидела, как свечи приземлились прямо на него. Эйприл тут же бросилась вперёд, чтобы ногой откинуть их прочь, но длинное старинное кружево уже вспыхнуло. По шлейфу, как по фитилю свечи, огонь побежал к подвенечному платью, поджигая по пути края других костюмов, перекидываясь с одежды на занавески. С занавесок на стены.

Эйприл пропустила момент, когда взревели сирены и замигал свет. Просто она не очень хорошо слышала. И не очень хорошо видела. И если подумать, дышала тоже не очень хорошо.

Сообразительности Эйприл хватило только на то, чтобы повернуться к сундучку и вытащить мамин ключ.

Останавливать пожар было слишком поздно. Зал наполнился дымом, и Эйприл почувствовала, что у неё подкашиваются ноги. Нужно было искать выход. Нужно было выбираться наружу. Нужно было уходить оттуда, но…

Она упала.

Ключ выскользнул из руки Эйприл и исчез среди огня, и дыма, и ужаса, подобного которому девочка никогда раньше не испытывала.

Разумеется, внизу было немного больше кислорода, и Эйприл разозлилась на себя за то, что забыла, что дым поднимается вверх. Она поползла вперёд, пытаясь бороться с огнём и с самим временем, отчаянно ощупывая пальцами пол вокруг.

Дым начал завихрять. Тени зашевелились. Эйприл показалось, что Страж ожил. Что он был рядом. Что ей не придётся умирать одной. Эйприл чувствовала, как он подходит всё ближе и ближе.

И ближе.

А потом перед глазами замелькали звёздочки, и прежде чем девочка провалилась в небытие, её сознание заполнила единственная мысль:

«Я думала, он будет выше».