Книга 5. Наследие белых богов

ГЛАВА 23 ОЖИДАНИЕ ХОЗЯИНА ДОМА ГОСТИ РАЗГОВОР С МАШЕЙ О ЛЮБВИ ВОЗВРАЩЕНИЕ ВОЛХВА ЛЕКЦИЯ О ЛЮБВИ И ДАРМЕ

Оставшись без хозяина дома, мы сразу распределили между собой обязанности: женщины решили готовить пищу, я должен следить за печью и носить воду, а Юра – как можно скорее выздороветь. Посоветовавшись, чем займёмся завтра, мы отправились на свои места. За день впечатлений накопилось столько, что у всех нас кружились головы. Кто-то хотел поскорее уснуть, но кому-то было и не до сна. Без волхва и собак дом казался беззащитным и покинутым. Я хорошо понимал, что Старик не мог уйти просто так. Над домом и двором волхв установил мощную руническую защиту, код которой взломать не сможет ни один ящероголовый, но всё равно на душе было неспокойно. Ужасно хотелось спать, но сон почему-то не шёл. Перед глазами одна за другой проносились картины недавно пережитого: то маячила, тараща на меня свои жёлтые бельма, тень призрака, то я видел двух призраков, идущих навстречу волхву, то их корабль, нависший над тайгой. Кроме того, сердце щемила утрата дорогих мне девушек. Что-то внутри никак не принимало того, что случилось. По словам старого, Добран Глебыч со своими людьми нашёл убийц и разобрался с ними по-отцовски. Но от этого не легче, к тому же помор теперь вне закона, его ищет охранка.

И тут до меня дошло, почему на мою персону была устроена охота в Красноярске и Туре. Тут дело не в людях, пучеглазые – вот кто главный противник; точнее, созданный ими эгрегор тотального контроля и разрушения. Полевой мощный компьютер, в который вложена программа контроля и слежки за всеми, кто опасен системе.

«Что ж, можно себя поздравить, я, оказывается, заметно вырос, если эгрегор самого Бафомета занялся моей личностью, – усмехнулся я про себя. – Наверное, ему не нравится моё упрямство в достижении поставленной цели. Потому что других серьёзных плюсов у меня пока нет. Неплохо работает Сатана: не успеет цыплёнок проклюнуться, а его уже нет. Кого же ещё он на меня выведёт? Чтобы выжить, мне придётся упорно работать над собой и многому у старика научиться. Без его знаний не уцелеть. Один раз воинское искусство мне помогло... Нет, не один раз, а уже два, – вспомнил я вечерний поединок с призраком. – Но ставку на умение правильно двигаться и владеть своим телом делать нельзя. Просто противники учтут свои ошибки – и мне конец. Нужно овладеть полевым воинским искусством – тем, каким владеет жрец. Тогда у меня будет шанс что-то в жизни успеть».

«Несёшь чепуху! – вдруг раздался голос мага в моей голове. – Сатану нельзя обыграть в карты, потому что это его игра. Ты должен научиться жить по законам Прави, отрок. Только тогда ты обретёшь то могущество, о котором мечтаешь. Неужели ты не понял, что оба раза ты победил только потому, что за спиной у тебя стоял Творец?»

Услышав знакомый голос, от радости я чуть не заплакал.

«Ты где?» – мысленно спросил я своего друга.

«Я ещё в пути! Ты видел, какой снегопад?»

«Да, там что-то ужасное!»

«В такую погоду пучеглазые бессильны, им нужно время, чтобы взломать мой код. А его у них нет. Поэтому спите спокойно. И потом, дом под такой защитой, которая им и не снилась».

«Ну и силён же ты!» – невольно вырвалось у меня.

«Всё-таки у тебя немного не хватает, – раздался грустный голос волхва. – Я тебе про Ерёму, а ты мне всё про Фому. Не во мне дело! И я вовсе не силён. Просто я живу, соблюдая общие законы Мироздания, главным из которых является Закон любви. Вот и всё».

«Получается, что рядом с тобой всегда стоит сила Творца?»

«Не сила, а Он сам, потому что Он в своих проявлениях вездесущ. Всё просто, отрок. Духовно слиться с Создателем и ты сможешь. У тебя уже получается, потому он тебе и помогает. Плохо то, что ты этого пока не осознаёшь».

«А с чего начать?»

«С осознания и постижения первого закона Мироздания – Закона любви. Научиться по-настоящему любить нелегко, отрок. Но я тебе в этом помогу. А сейчас иди и успокой Верочку. Она в данный момент сидит на кухне, и её трясёт от страха».

«А что Маша?»

«Маша смотрит очередной сон».

Поднявшись с кровати, я бесшумно зашёл на кухню и подошёл к столу.

– Ты почему не спишь? – шёпотом спросил я Верочку.

– А как ты узнал, что я не могу уснуть? – также шёпотом отозвалась она.

Девушка сидела на скамье и смотрела в обледенелое окно. Её плечи покрывала оленья кырняжка, но чувствовалось, что Верочка дрожит.

– Мне сказал о тебе волхв, я только что с ним разговаривал.

– Телепатически?

– Да, телепатически. Оказывается это совсем нетрудно.

– А с кем ты ещё так можешь говорить?

– Больше ни с кем.

– Интересно... – прошептала девушка. – Мне о тебе рассказывали, но ты оказался ещё интереснее.

– Кто же тебе рассказывал?

– Моя троюродная сестра Дашенька.

От упоминания этого имени я вздрогнул, и сердце опять защемило.

– И что же она тебе рассказала?

– Что ты такой, какими должны быть все мужчины. Ты хорошо умеешь управлять своими эмоциями... И ещё, что ты смелый. .. Ко всему прочему, она считала тебя красавцем, но, на мой взгляд, ты не так уж и красив.

– Какой есть! – уселся я напротив девушки.

– Нет, ты, конечно же, не страшный, но отнюдь не красавец.

– Не хватало ещё быть красавцем! – проворчал я. – Тогда точно какая-нибудь, вроде тебя, меня на себе женит. А так я никому не нужен. Поэтому свободен. Куда хочу, туда и еду. Благодать!

– Так ты никому не нужен? – прошептала Верочка. – Моя сестра только тобой и жила. Да и Светлена со Светладой тоже тебя вспоминали.

Меня бросило в жар.

– Это оттого, что на безрыбье и рак рыба. У вас там парней не остаётся, вот вы и замечаете таких, как я.

– Неправда, есть у нас парни, и неплохие, но таких волевых и сильных, как ты, мало.

По голосу было слышно, что девушка взволнована.

– Ты меня явно перехваливаешь. Не такой я и волевой, и сильный. Просто вам так показалось.

– Мы видели, как ты этого, с вытаращенными глазами, ухлопал. Юра и охотник, и шаман, но чуть не сгинул. А ты воин, причём настоящий, без страха и упрёка!

– Жить захочешь – и не таким воином станешь. Спасла меня автоматика опережения. На самом деле, от страха я чуть не скопытился.

– Опять неправда, старик сказал, что ты не успел испугаться, – и Верочка, протянув свою дрожащую руку, сжала мои пальцы.

– Ты почему вся трясёшься? – возмутился я. – Беда давно позади, а тебя трясучка всё не отпускает?! Давай успокаивайся, сколько можно бояться?

– А если «эти» опять пожалуют?

– Не пожалуют, дом под защитой. К тому же тайга утонула в снегопаде. Волхв говорит, что в такую погоду ящероголовые летать не любят.

– Он это сказал, чтобы нас успокоить. Ты же понимаешь, какая у них техника. Плевать им на снегопад!

– Но картечь их берёт, ты же сама видела. Так что хватит страхов.

Девушка помолчала. Потом, протянув ко мне вторую руку и нащупав ею меня, тихо, еле слышно прошептала:

– От страха не усну. Мне кажется, что эти твари вот-вот нагрянут. .. Прости меня за дурацкую просьбу: возьми меня к себе в комнату.

– А как же Маша? – спросил я.

– Маша не боится, она уверена, что никто к нам не прилетит. И потом, она сильно храпит...

– Но у меня в комнате всего одна кровать...

– Ну и что! Неужели я такая большая, что тебе не будет на ней места?

– А вдруг я начну к тебе приставать? – засмеялся я.

– Не начнёшь, ты же не животное. И потом, Даша была красивее меня, но ты, с её слов, девушку в упор не видел.

– Верочка, Верочка, ты нисколько не хуже своей сестры, не прибедняйся! Просто твоя просьба застала меня врасплох. И я не знаю, как поступить.

– Получается, я зря тебя просила...

Было слышно, что девушка тихо заплакала.

– Всё, всё! Хватит расстраиваться! – сжал я кисти Верочкиных рук. – Пойдём в мою комнату. Ты будешь спать, а я посижу рядом.

– Ты что, меня боишься?

– Не боюсь ни тебя, ни себя. Просто не хочу раньше времени тебя приучать к постели с мужчиной.

– Хорошо, положи между нами свой охотничий нож и не мучай себя.

– Всё! Ты меня уговорила, – наконец сдался я. – Пойдём, я лягу к стенке, ты – с краю.

– Где тебе удобнее, – поднялась со своего места Верочка. – Я на всё согласна, только бы не умереть от страха.

Войдя в комнату, я, не раздеваясь, лёг к стенке и почувствовал, как рядом со мной в тёплом вязаном трико прилегла Верочка. Я закрыл её одеялом и приказал:

– Спать!

– А где твой кинжал? – вдруг вспомнила наш уговор Верочка.

– Он под матрацем, – заверил я её.

– Там его нет...

– Да зачем он тебе нужен?! – возмутился я.

– Если «эти» нагрянут, будет чем горло перерезать...

– Вон оно что! Оказывается ты не такая уж трусиха!

И в моей памяти возникла Дашенька... её способ ухода из жизни.

– Э, да вы, сестрёнки, одного поля ягода.

Не размышляя, я обнял Верочку и прижал к себе:

– Всё, красавица, а теперь спать! Если проронишь хоть слово, я от тебя уйду к Маше. Она меня не прогонит.

– Молчу, молчу, – прошептала девушка.

Когда мы проснулись, Маша уже хозяйничала на кухне.

– Ты что без меня растопила печь? Мы же договаривались, что это моя работа, – возмутился я.

– А что мне было делать, если я с четырёх часов утра не сплю?

– А тебя-то что сон не берёт?

– Мне приснилось, что пучеглазые зверюги окружили дом и вот-вот в него войдут. И тогда нам – крышка.

– И что дальше?

– Я вышла на улицу и увидела их шар.

– Что?! – чуть не закричал я от неожиданности. – И ты меня не разбудила?!

– Не разбудила, потому что меня остановил волхв. Он мне сказал, что периметр пучеглазым не преодолеть. Они зря суетятся. И ещё сказал, чтобы я их не боялась.

– Где ты слышала голос хранителя?

– Голос великого шамана я услышала у себя в затылке.

– Надо же! И что ты ему ответила?

– Что сделаю всё, что он считает нужным.

Одевшись, я вышел на улицу за дровами. На дворе было совсем светло. Всё так же сыпал хлопьями снег. Остановившись у дровяника, я вызвал в сознании образ Чердынцева. Но, к моему огорчению, волхв на связь не вышел.

«Неужели с ним что-то случилось?» – забеспокоился я.

В то же время интуиция подсказывала мне, что беды никакой нет и не предвидится. Озадаченный, я стал обдумывать наше положение.

«Что делать, если визитёры опять нагрянут? Как от них защититься? Старик был уверен, что его полевой щит ящегороловым не по зубам. Пару дней, наверное, так и будет, а дальше что? Если Чердынцев жив, то всё нормально, а если с ним разделались? Что тогда?»

И тут мне пришла в голову мысль вызвать на телепатический разговор пасечника. Расслабившись, я представил в сознании его образ, и когда убедился, что лицо волхва предстало живым и глаза его смотрят на меня с интересом, я кратко рассказал своему другу о случившемся.

«Зря переживаешь, – услышал я в голове знакомый голос. – Ничего с координатором Севера не произошло. Он тебя слышит, но выйти на связь пока не может. И пучеглазых не бойся. Их время подходит к концу, потому они и наглеют».

«Но ведь ночью они снова прилетали к озеру!»

«Не они. Их лунный модуль больше к вам не вернётся».

«А кто это был? Другие, которые ещё хуже?!»

«С чего ты взял? Почему вдруг хуже? Сейчас над Эвенкией барражируют несколько НЛО метрополии. Если к вам кто-то и нагрянет, то это будут свои», -– и пасечник дал понять, что разговор окончен.

Вернувшись в избу, я кратко доложил домочадцам о том, что бояться больше никого не надо, что наше убежище под защитой и что скоро хозяин дома вернётся. Больше всего меня обрадовало, что Юрий, проснувшись, встал на ноги и самостоятельно вышел на улицу.

– Главное его теперь хорошо кормить, – обратил я внимание женщин. – Слишком много парень потерял крови. Ещё чуть-чуть – и было бы поздно.

– Мы нашего Юрия закормим, – заверили меня подруги. – Не беспокойся.

После завтрака все занялись своими делами. Маша решила приготовить на обед оленину по-эвенкийски, Верочка как уроженка Беломорья обратила своё внимание на рыбу. Она взялась готовить в русской печи двух крупных сигов. Юра после завтрака три с лишним часа спал, а когда проснулся, попросил хорошую книгу.

– Тебе что принести? – спросил я раненого.

– У волхва отличная подборка Василия Головачёва. Я люблю этого писателя. Он пишет не фэнтези, а правду о нашей беспутной жизни. У Головачёва есть то, чего у других писателей нет.

– Я и сам с удовольствием читаю книги Василия, так что не рекламируй, – прервал я Юрия. – На мой взгляд, это наш русский Жюль Верн, писатель-пророк и одновременно тонкий политолог.

Я притащил на скамейку, стоящую рядом с кроватью Юры, целую охапку книг его любимого писателя, а сам, одевшись, вышел на улицу. Настроившись на волну волхва, я снова мысленно его вызвал.

«Ты почему волнуешься? – раздался в голове дорогой моему сердцу бас хранителя. – Я в курсе всех ваших дел. Да-да, и как к тебе Верочка в постель попросилась... Не красней, всё жизненное... Сердцеед ты, конечно, никудышный, но если учесть, что в округе на тысячу вёрст никого, кроме оленеводов нет, то показываешь класс!»

«О чём ты говоришь, какой класс? Девушка чуть не умерла со страха!» – возмутился я.

«Не бери в голову, я же тебя сам послал её успокоить. А потом, с такой красавицей побывать под одним одеялом – будет что вспомнить!»

«Ты опять за своё! Лучше расскажи, как твои дела и когда тебя ждать?»

«На дворе мороз?» – прервал меня волхв.

«Да, мороз, ну и что?»

«Как только снова пойдёт пушистый густой снег, значит, я уже в дороге. Дошло?»

«Ты скажи мне, есть что-нибудь такое, чего ты не можешь?» – спросил я хранителя.

«А ты любопытный, Гор, очень любопытный. На твой вопрос ответить не могу, потому что сам себя ещё не знаю. И не отвлекай больше пасечника. У него сейчас дел намного больше, чем у нас».

«А что мне оставалось делать, когда опять появился НЛО?»

«Да их знаешь сколько над Сибирью мечется? Поэтому не паникуй, до встречи».

И волхв дал понять, что у него – всё.

После сытного обеда, где за столом рядом с нами восседал бледный улыбающийся Юрий, я снова занялся разборкой карт.

«Интересно, – размышлял я, – у хранителя несколько старинных карт империи Куру. Есть ещё какая-то загадочная карта неведомой гигантской державы под названием Земля Амаравати, есть у него и несколько карт Великой Тартарии, но я не встретил ни одной карты Орианы. Наверняка такая карта у него есть. Но где? Вот бы посмотреть!»

За работой над картой Тартарии прошёл остаток дня. После царского ужина, который устроили наши женщины, я вышел на мороз полюбоваться звёздами. Небо было чистым и безоблачным. Над озером стояла белёсая ледяная мгла, а лиственничная, хмурая, искорёженная жестокими морозами тайга напоминала медленно наползающие на поляну тёмные зловещие волны. Несколько минут я разглядывал яркие вечерние звёзды и думал о том, что происходит с нашей земной цивилизацией.

«На что надеется старый? Да и не только он, хранители что-то знают. Они не скрывают то, что им всё известно, но я не в силах их понять».

От осознания своего бессилия на душе было скверно.

«Мне надо расти и расти, – думал я о своём будущем. – От обывателей я давно оторвался, но адептом параллельной цивилизации так и не стал».

Внезапно я услышал позади себя скрип снега. Резко повернувшись, я столкнулся лицом к лицу с Машей.

– Георгий Алексеевич, мне с тобой поговорить хочется, – посмотрела мне в глаза моя бывшая ученица.

– Я слушаю тебя, Маша.

– Понимаешь, – тут Маша сконфуженно опустила голову. – Мне давно нравится Юра, поэтому я с ним в такую даль и поехала. Но старик убедил меня, что я не умею любить... И теперь я не знаю, что мне делать? С мужем я со своим разошлась, Юру тоже жена бросила, сошлась с каким-то якутом из Байкита...

– Не пойму, что ты от меня хочешь? – оборвал я молодую женщину.

– Объясни мне, пожалуйста, почему я не умею любить?

– То, что ты называешь любовью, Маша, – не любовь, – вздохнул я. – Это эгоистичное потребительское чувство, как у собаки на мясо или у оленя на высокий сочный ягель. Настоящее чувство любви иное. Человек, который любит по-человечески, счастлив тем, что он может дарить, давать, но не брать. Ему без разницы, есть у любимого или любимой кто-либо или нет. Главное для него, чтобы ему позволено было дарить своё чувство. Поняла?

– Но это же какой-то сумасшедший дом! Как это любить? А если у него жена и он её тоже любит?

– Ну и пусть себе любит на здоровье! Какая тебе разница?

– Как какая?! – чуть не закричала Маша.

– Получается, что он, этот мужчина, должен только тебя любить? Так?

– А как иначе?!

– Ты очень эгоистичная, Маша. Потому и не знаешь, что собой представляет человеческое чувство. Так, как ты, пользуют друг друга только животные, но не люди.

– Вы со стариком точно свихнулись, – дёрнула плечами эвенкийка. – То, о чём ты говоришь, я никогда не пойму и не приму!

– Вольному воля, – покосился я на Машу. – Значит, ты можешь любить только потребительским животным чувством, другого тебе не дано.

– Но может, ты мне всё-таки объяснишь? – снова пошла в наступление Маша.

– Что тебе объяснять? Что любить – значит не пользовать, а дарить? И чем больше человек может дать, тем он счастливее от этого становится? Что тут непонятного? И для того, чтобы давать, разве нужны какие-то условия?

– Так или нет, но мне кажется, что ты, Георгий Алексеевич, – только без обид – свихнулся.

– Наша песня хороша – начинай сначала, – махнул я рукой, отправляясь с мороза в избушку.

«Если, не дай бог, Верочка такая же, как Маша, то хватит с ней горя тот, кто её полюбит», – подумал я, сбрасывая с себя доху.

– Я другая, – подошла ко мне девушка. – Краем уха я слышала ваш разговор, когда выходила в сени за рыбой. У меня другое воспитание.

– Хорошо, что другое, – проворчал я. – Значит, никого на тот свет не загонишь.

После разговора с Машей на душе у меня было сквернее некуда. Я подошёл к Юрию и, чтобы как-то отвлечься, стал рассказывать ему о своих последних приключениях. В свою очередь, Юра рассказал мне, как стал учеником шамана и о своём знакомстве с Чердынцевым. Оказывается, Юрий был у него в гостях уже прошлой зимой, и никаких приключений во время той поездки не было. Всё обошлось как нельзя лучше. И погода была хорошей, и дорога не в самые сильные морозы. То, что произошло на этот раз, в голове Юрия не укладывалось. Нападение на себя он не увидел. Перед глазами была какая-то вспышка и потом падение в бездну. Когда мы беседовали, Маша сидела в своей комнате, показывая всем своим видом, что я ей стал неприятен. Мне было жаль, что моя бывшая ученица из того, что ей сказал старик и позднее я, так ничего и не поняла. На кухне хлопотала Верочка, было слышно, как она режет рыбу и что-то тихим голосом поёт.

– Ты не знаешь, когда приедет хозяин? – спросил меня Юрий.

– У меня с ним недавно был телепатический разговор. Старик сказал, что приедет в снегопад. Как погода изменится, жди, скоро нагрянет.

– Он великий шаман, – шёпотом сказал Юра. – Таких, как он, шаманов у эвенков нет. Его слушаются самые сильные духи. Ты со временем тоже таким станешь, – посмотрел мне в глаза эвенк.

– С чего ты взял? – засмеялся я. – Придумываешь неизвестно что! Ещё не хватало!

– Старик тесно общается только с великими шаманами и с лючи. Эвенки и якуты у него лишь в приятелях. Советы он им даёт, но ничему не учит.

– Тут ещё и якуты бывают? – удивился я.

– Бывают, приезжают с Вилюя.

– О них мне старик ничего не рассказывал. А что они у него делают?

– Приезжают к деду в основном шаманы или такие, как я, извозчики. Шаманов он отправляет куда-то ещё. Куда – не знаю. Когда сам туда отправлюсь, тогда и буду знать.

– Пора выйти и взглянуть, какая погода, – поднялся я со скамейки.

– Не стоит, – остановил меня Юра. – Старый из своих походов никогда через два дня не возвращается. Хорошо, если он появится дня через три-четыре.

Когда я вышел во двор, всё так же стоял мороз, а на небе, изредка мигая, светили звёзды.

«Значит, ужинать нам придётся без хозяина, – вздохнул я, поглядывая на небо. – Надо как-то успокоить Машу, иначе она всем настроение испортит».

– Пусть себе портит,–раздался из темноты незнакомый голос.

От неожиданности я резко повернулся в сторону звука и увидел перёд собой двух мужчин во всём белом. Они стояли и преспокойно, не стесняясь, разглядывали меня.

– Кто вы? – выдавил я из себя, пожалев, что нет со мной моей верной сайги или бельгийского браунинга.

– Мы пришли для того, чтобы передать твоему другу-координатору вот это, – сказал, судя по всему, лидер группы.

И протянул мне предмет наподобие завёрнутого во что-то тубуса.

– Это что, мина с часовым механизмом? – окинул я взглядом странные фигуры.

– И ещё мы пришли взглянуть на тебя, – раздался голос второго визитёра.

И тут я понял, что рядом с мужчиной в белом странном комбинезоне стоит женщина.

– Это не мина, уважаемый, а мощное оружие против тех, кого координаторы называют пучеглазыми.

– А как им пользоваться? – спросил я, принимая подарок.

– Там есть инструкция, прочтёте – и всё станет ясно.

Мужчина подал мне свёрток и сделал шаг в сторону. На его место встала женщина, которая, окинув меня взглядом, нежным серебристым голосом сказала:

– Координатор в тебе не ошибся, но ты ещё очень мало знаешь. Не трать время зря, учись!

– Стараюсь, – прошептал я.

– И ещё, – поднял руку мужчина. – О нашем визите никому ни слова. А теперь – до встречи!

Не успел я кивнуть, как обе фигуры растаяли. Если бы не их подарок, то я мог бы подумать, что всё это мне просто привиделось. В сенях я положил на верхнюю полку странный свёрток и вошёл в избу. Когда я сбросил с себя верхнюю одежду и обернулся, то обомлел: сидя за кухонным столом, спала Верочка. Юра спал в своей кровати, сладко посапывая, спала за печкой Маша.

«Настоящее царство сна! – сел я на лавку. – Что же делать? Ждать, пока сами проснутся, или всех разбудить?»

«А ты их разбуди, не стесняйся», – раздался в голове голос хранителя.

«Кто это был?» – выдохнул я.

«Люди из нашей метрополии, кто же ещё».

«А что за оружие они привезли?»

«Когда приду, разберёмся. Наглеют ящероголовые, пора ставить их на место. Раньше они появлялись, но нападений не было. На этот раз – всё иначе».

«А тебя когда ждать?»

«Как только, так сразу! Скоро увидимся...»

И волхв дал понять, что сеанс связи окончен.

Сначала я разбудил Верочку, потом Машу. Юру тоже пришлось поднять, потому что его надо было хорошо покормить.

– Что это с нами? Один только ты не спал, – поёживаясь, тихим голосом констатировала Маша. – Глаза сами закрылись. Если бы ты никого не разбудил, так бы до утра и продрыхли.

Наскоро поужинав, мы занялись каждый своим делом. Я стал изучать карты Биарнии-Тартарии, Юра, подвинув поближе рамку, взялся за чтение своего любимого псевдофантаста Головачёва, а женщины занялись уборкой со стола и работой по дому. Когда подошло время ложиться спать, я запер дверь и отправился к себе в комнату. Верочка была уже в кровати.

– Ты всё ещё боишься? – посмотрел я в лицо девушки.

– Боюсь, я и днём боюсь, и ночью. Тебе хорошо: ты спишь, как медведь, а я рядом от каждого шороха просыпаюсь. Маша храпит, а мне кажется, что кто-то в дверь скребётся.

– Всё ясно. Теперь без снотворного тебе не обойтись, – засмеялся я.

Так же однообразно в ожидании хозяина прошёл и второй день. Юра уже не спал, он больше сидел за столом, как мог, помогал по хозяйству Маше.

«Если свяжется с моей бывшей ученицей, то влипнет, – думал я, поглядывая то на одного, то на другого. – Но лезть в личную жизнь бестактно. Пусть сами разбираются».

Наконец, вечером третьего дня крупными хлопьями повалил снег.

«Слава Богу! – обрадовался я. – Через два-три часа появится хозяин озера».

На то, чтобы привести в порядок жильё, ушло меньше часа. И вот, наконец, в середине ночи мы услышали радостный лай собак. А через несколько минут открылась дверь, и на пороге появился тот, кого мы так ждали.

– Вот и я! – улыбнулся хранитель, стряхивая снег со своей шапки. – Все живы, здоровы? Ничего серьёзного не произошло?

– Ничего! – засмеялся я. – Всё нормально. Стол накрыт, ждём тебя всей командой.

После недолгого ужина я отвёл в сторону хранителя и спросил, имеются ли у него в арсенале карты прародины.

– Не сочти за наглость, уж очень хочется увидеть нашу легендарную прародину, – посмотрел я в глаза волхва.

– Увидишь, но не сейчас, – обнял он меня за плечи. – Знаешь, как на словах звучит Закон времени? – Всему своё время. И заодно с подарком разберёмся. Кроме того, я привёз копию книги, которую передали мне поморы. И её ты увидишь... Я даже научу тебя древний пракрит читать. А сейчас мне хочется вам рассказать то, о чём многие и не подозревают. Может, тогда до Маши кое-что и дойдёт.

С этими словами хранитель поставил на середину стола большой керосиновый светильник и, пригласив нас сесть, начал свою лекцию:

– Мне хочется, ребята, обратить ваше внимание на то, как система смешала с грязью самое святое из всех наших слов – слово «любовь». Посмотрите, сколько о любви сложено сказок, легенд, сколько создано стихов, песен, оперетт, опер и балетов. Казалось, тайна любви давно раскрыта. Все о ней всё знают. Но на самом деле всё далеко не так. Очень мало людей, которые понимают истинный смысл любви. Они потребительское собственническое чувство называют этим высоким божественным словом. Бросается самец на объект своего вожделения и кричит на всю округу, что он его любит. Обидно то, что этот самец искренне уверен в своём чувстве. Попробуй ему сказать, что это не так, он тебе глаза выцарапает. Или современная девица-красавица. Её не волнуют внутренние качества её избранника. Она замечает только внешние: чтобы он был не урод, это и понятно, чтобы имел положение в обществе и – что самое главное – деньги! Как можно больше! И неважно, как он их добывает. Конечно, объект женского вожделения должен быть не занят. Не женат. Любовниц он может иметь сколько угодно. Важно, чтобы он мог стать собственностью. Это главное. Вот что порождает чувство любви у женщины-хищницы. Совершенно посторонние, не связанные с внутренним миром человека факторы.

– Они связаны, но только в негативе, – подправил я рассказчика.

– Верно, но преступления бабёнку-зверька не волнуют. Тем более если они приносят немалый доход. Если отнять все эти сногсшибательные достоинства у объекта, на которого женщина положила глаз, особенно деньги и положение в обществе, то она его тут же разлюбит. Разве не так? Вот мы рассмотрели две формы так называемой современной любви.

– Довольно распространённой, – вздохнула Верочка.

– Совсем как в одной шуточной довоенной песенке, – посмотрел на девушку хранитель. – Там были такие слова: «Лётчик высоко летает, много денег получает. Мама, я лётчика люблю!» – улыбнулся лектор одними глазами, в которых застыла боль за происходящее. – Думаю, вы понимаете, что в этих случаях о любви говорить не приходится. Мы имеем дело с чисто животным чувством самца и расчётливой самки, которая старается продать себя как можно дороже. В обоих случаях слово «любовь» является прикрытием звериных инстинктов.

В комнате воцарилось молчание. Каждый из нас думал об услышанном и не знал, что сказать.

– Что же тогда такое настоящее чувство? – посмотрела на старика Маша.

– Что? – волхв немного помедлил и произнёс: – У Даля, в его толковом словаре, есть определение любви. Великий подвижник и жрец считал, что любовь – это интуитивное отношение внутреннего мира человека к высоким качествам человеческой природы. На нашем языке – интуитивное отношение человека к абсолютной генетике. И не важно, какое место в обществе занимает носитель природных качеств, сколько он имеет денег, сколько ему лет и есть у него жена и дети. Все вышеназванные факторы не имеют никакого значения. Если женщина не дегенерат, она не обратит на них никакого внимания. Для неё главное – внутренние качества её избранника, его духовный потенциал, который, по Закону подобия, напрямую связан с внешним. Понимаете, что внутри, то и снаружи, и наоборот.

– Помнится мне, что сформулировал этот закон Гермес Трисмегист? – повела своими очами Верочка.

– Всё верно! – кивнул лектор. – Только не Трисмегист сформулировал этот закон. Он его лишь озвучил. Суть в том, что внутреннее совершенство нераздельно с внешним. Как вы знаете, всё внешнее только тогда прекрасно, когда не выходит за рамки пропорции золотого сечения. Какой из вышеизложенного можно сделать вывод? Если твоё сердце пленил человек своей не ущербной, а, наоборот, совершенной природой, значит, работает Закон единства – частный случай Закона подобия, который как звучит?

– Подобное притягивается к подобному, – подал я голос.

– Вот почему Верочка и спит с ним рядом, – показал на меня хранитель. – Понятно? Ей так намного спокойнее, – окинул он взглядом покрасневшую Веру. – Ладно, внучка, не обижайся, садись и слушай! – взглядом усадил её старик. – Ничего плохого в том, что интуитивно ты потянулась к Гору, нет. Здесь работает закон, и ему глупо противиться.

– Я хочу услышать ваше мнение.

– Вывод здесь один. Если девушка чувствует в мужчине высокий внутренний потенциал, и её сердце к нему тянется...

– ...и её больше ничто не волнует, – продолжил за меня волхв, – значит речь идёт о человеке, которого система ещё не сломала. Перед нами девушка с такими же прекрасными природными качествами, какими обладает и её любимый мужчина. Можно чувства этой девушки называть любовью или нет?

– Безусловно! – тихо произнесла Верочка, и почему-то её красивое лицо снова покраснело. – А если на месте этой девушки окажется мужчина? – спросил волхв.

– Ему ещё проще, потому что женская красота намного заметнее, чем мужская. Главное, чтобы не она его к себе притягивала, а тот внутренний мир, который за ней спрятан, – подал свой голос Юрий.

– Если внутренний мир красавицы методом изуверского воспитания не приведёт в негодность, – вздохнул учитель. – Такое в наше время встречается очень и очень часто.

Старик немного помолчал, потом посмотрел куда-то вдаль и добавил:

– Любить – это значит жить жизнью того, кого ты любишь, и никогда об этом не пожалеть. И не брать, а, наоборот, дарить и этому процессу радоваться. И не важно, что у твоего любимого кто-то там есть. Если этот кто-то его тоже любит, значит он тоже свой родной и близкий. Он тоже достоин вашей любви. Неужели так трудно понять то, о чём я сейчас сказал?

– Мне трудно, – проворчала Маша. – Получается, что я должна любить любовницу моего мужа, так?

– Только если она по-настоящему твоего мужа любит, Машенька. Если же она его не любит, а использует, то это уже не женщина, а уголовный элемент. Она разрушает мужчину и заодно уничтожает его семью. Поняла?

– Ничего я не поняла, – опустила свои чёрные глаза молодая женщина. – Вы все здесь какие-то чокнутые.

– Страшно другое, – не обратил внимания на высказанное Машей волхв. – Когда жена клянётся мужу в своих чувствах, а на самом деле любит его, как кот Васька сметану. Мужчина слышит одно, но понимает, что ему на каждом шагу лгут, что жена его не любит, а держит в доме, как полезное домашнее животное. И тогда от безысходности мужчина начинает искать утешение в употреблении алкоголя. Сначала это выглядит как увлечение, но со временем он превращается в самого настоящего алкоголика. И тогда его жена, показывая на мужа пальцем, говорит, что он исковеркал ей жизнь. И никому в голову не приходит, что виною всему её нелюбовь к своему мужу. Когда женщина выходит замуж не по любви, то хорошего не жди. По статистике восемьдесят процентов мужчин алкоголиками становятся по вине своих жён.

– Неправда! – снова подала голос Маша. – Моего мужа затянули в компанию его пьяньчуги-дружки.

– Всё правильно, их тоже не любят жёны, вот они и нашли утешение в водке. А что касается твоего бывшего, то всё идёт по Закону подобия: подобное к подобному.

– Я не верю!

– Маша, Маша, – окинул хранитель её взглядом. – Сколько бы ты не меняла мужчин, всё так и будет. Своим желанием только брать, но ничего не давать, ты научилась только рушить. И больше ничего не умеешь. Твоего мужа можно ещё спасти. Попробуй настроить своё сердце на любовь к этому человеку. Тогда ты и ему поможешь, и себя этим спасёшь.

– А что будет, если я этого не сделаю? – огрызнулась моя бывшая ученица.

– Что будет? – на секунду глаза волхва затуманились. – Что будет? Тогда ты скоро уйдёшь из этой жизни. Такая, как ты сейчас, ты никому не нужна, в том числе и Творцу.

– Ты, что, меня шантажируешь?

– Отнюдь нет, Маша. Просто ты многого не знаешь. К твоему сведению, в настоящее время на планете Земля свирепствует болезнь, которая пострашнее чумы. Болезнь эта только на первый взгляд неизлечима. На самом деле есть люди, которые ею, этой болезнью, никогда не заболеют. Речь идёт о тех, кому чужд эгоизм и кто умеет любить не по-скотски, а по-человечески. Все раковые заболевания, а их более тридцати, являются блокировкой патологического эгоизма, отказа человека от высокой любви. Думаю, и тебя вышесказанное не обойдёт.

– Кликушествуешь! – заскрипела зубами побледневшая Маша. – Я проживу больше твоего, зря стараешься!

С этими словами она демонстративно ушла в свою комнату.

– Прости её, – попросил Юра старого. – Похоже, она не в себе.

Было видно, что эвенк взволнован не меньше Маши.

– Ты думаешь, я на неё обиделся? – удивился волхв. – Я вообще не умею обижаться. Здесь она услышала, почему у неё всё так нескладно. А там её дело принимать наши слова к сведению или нет. Перед нами поле деятельности ещё одного универсального закона Мироздания – Закона свободы воли. Его я нарушать не собираюсь.

– Ты можешь кратко рассказать о механизме появления в психике человека заразы, которая называется эгоизмом или гордыней? – попросил я.

– Конечно, могу, – окинул меня он своим проницательным взглядом. – Но мне не хочется повторяться.

– Разве ты об этом уже говорил? – удивилась Верочка.

– Говорил, но вы меня не услышали. Речь шла о зарождении в психике человека болезненного чувства страха. Помните, я рассказывал вам, как проходят роды в наших роддомах и что из этого следует?

– Ты говорил, что всему виною чувство патологического страха.

– Я и сейчас вам это скажу. Когда в душе зарождается страх, человек становится совсем другим. Он в корне меняется. Вопрос – почему? Потому что чувство страха обладает своим собственным сознанием. Оно блокирует сознание природное и начинает им управлять. Так зарождается эмоция гипертрофированного эго. Эгоизм – это своего рода защита от влияния на внутренний мир человека постоянно действующего страха. Страх в психике человека прикрывается эгоизмом, и, естественно, жить человеку становится намного комфортнее. Но, как известно, хрен редьки не слаще. Почему? Да потому что гипертрофированное больное эго – очень сильная эмоция. А раз так, то она обладает, как и чувство страха, своим собственным сознанием. Вот и получается, что природное, или генетическое, сознание человека оказывается между Сциллой и Харибдой. С одной стороны, на него влияет сознание постоянно тлеющего в душе страха, с другой – мощным прессом давит на его природу сознание гипертрофированного больного эго. Понятно, что сознание страха поддерживает сознание эго, и наоборот. Вот она – психологическая ловушка, куда попадают миллионы. Теперь до вас доходит, почему многие, казалось бы, неплохие люди, столкнувшись с трудностями, ведут себя до неузнаваемости неестественно. Они превращаются совершенно в других людей. И сами не понимают, почему это происходит. С помощью страха и эгоизма очень легко управлять массами. Вот почему страх побуждается в наших детях с самого рождения. Ещё на заре советской власти, по указке теневиков, Феликс Дзержинский приказал своим барбосам из ЧК физически ликвидировать всех повивальных бабушек не только в городах, но и в отдалённых деревнях. Его правая рука, Глеб Бокий, с заданием блестяще справился. Правда, за это дело, да и за другие дела, Сталин Бокия поставил к стенке, но было уже поздно. Тогда мало кто понимал, зачем нужно было теневому правительству уничтожать в Советской России народных акушерок. Теперь до вас дошло, с какой целью это делалось?

– Всё ясно, – прошептала Верочка. – Как тут не понять? Служители системы насильно загоняли всех рожениц в специальные заведения, где их дети во время родов превращались в насмерть перепуганных кроликов, которые в будущем по первому приказу сами бы полезли в пасть удаву.

– Имя которой – система, – добавил хранитель. – То же самое делается и в наши дни. Если женщина забеременела, она должна встать на учёт. Постоянно за её здоровьем смотрят врачи. На первый взгляд, это хорошо, если бы не одно «но» – женщина обязана рожать в роддоме. Если она родит дома, то возникнут проблемы с регистрацией. Могут и вообще отобрать ребёнка. Всё зависит от лояльности чиновников. Я, кажется, ответил на твой вопрос? – взглянул на меня волхв.

– Ответил.

– Теперь, надеюсь, ты понял, зачем я устроил тебе такую изысканную проверку на вшивость?

– Хотел увидеть, кто я на самом деле? Управляют моим сознанием страх вкупе с гордыней или нет?

– Да, всё верно, мне хотелось выяснить, следуешь ты по жизни законам дармы или нет?

– Каким законам? – удивился я.

– А ты что, никогда не слышал о дарме? Неужели тебе о пяти её принципах никто не рассказывал?

– Никто.

– Ну, молодцы! Тебя ко мне отправили, а ты ещё не готов. Знал бы я, что принципы дармы тебе неизвестны, я бы вёл себя иначе.

– Объясни, о чём идёт речь! – взмолился я. – А то дарма, дарма! Что это такое?

– На санскрите – тхарма, на нашем языке, или пракрите – дарма. Перевод простой – дар человечеству от Земли-матушки и Отца небесного. Это свод принципов высшей морали, которым должен следовать любой человек. Первый принцип – знание. Без знаний – никуда. Если человек не учится, он совершает великий грех. И не важно, нравится ему учиться или нет. На принципы дармы Закон свободы воли не распространяется. Ты можешь не учиться, это твоё право, но пеняй на себя. Незнание не освобождает от ответственности. О нашем образовании мы уже говорили: зелёный свет дан только научному методу познания, два других оказались вне закона. Речь идёт о философском методе накопления знаний и методологическом. Про эзотерическое знание мы не говорим, потому что оно входит в рамки и методологического метода познания, и философского. На втором месте в своде дармы – любовь. О ней мы только что говорили. И будем говорить ещё. На третьем месте – справедливость. Чувство справедливости у человека или есть, или его нет. О справедливости разговор отдельный, он у нас впереди. На четвёртом месте в своде дхармы, или, по-русски, дармы – преданность. Без неё человек как личность и как сущность состояться не может. И на последнем месте в своде дармы стоит терпение.

А теперь хватит разговоров. Уже поздно. Нам пора спать. Завтра мы закончим тему любви, и, может быть, наша Маша родится заново. Во всяком случае, хочется в это верить.