Книга Атруса

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Атр сидел, скрестив ноги, закрыв глаза и считая про себя.

– Атр! Он повернулся.

– Что, Кэтрин? На лице девушки отразилось недовольство от такого произнесения ее имени, но она перестала поправлять Атра.

– Что ты делаешь?

Досчитав до шестидесяти, Атр разжал пальцы. Крошечный шарик с переливающейся поверхностью выплыл из его ладони.

Атр взглянул на девушку. В ее глазах читался вопрос.

– Вода при нагревании ведет себя иначе.

– Да? Что же с ней происходит? Атр пожал плечами.

– Видишь ли, обычная вода не летает и не вызывает боли в желудке.

Кэтрин рассмеялась, но тут же вновь посерьезнела.

Атр с удивлением наблюдал за ней: впервые девушка при нем рассмеялась, и от смеха ее лицо совершенно преобразилось.

– Я принесу тебе порошок.

– Порошок?

Кэтрин коротко кивнула. Минуту она просто смотрела на Атра, словно пытаясь прочесть его мысли, а затем, не делая ни единого движения, вдруг отвернулась – во всяком случае, так показалось Атру.

Ее глаза по-прежнему были устремлены на него, но девушка его уже не видела. Казалось, она впала в транс.

Атр протянул руку и поднял медный горшок, который рассматривал недавно, восхищаясь его безукоризненной симметрией, прочному соединению верхней и нижней половин четырьмя медными скобами – такова была вся посуда в Пятой Эпохе, предназначенная для воды, которая поднималась в воздух при нагревании. У каждой посудины имелась специальная крышка и отверстия с крошечными клапанами, которые открывались лишь при особом положении крышки.

Он снова взглянул на Кэтрин и увидел, что она по-прежнему чем-то отвлечена.

– О чем ты думаешь? Она вскинула голову.

– Я скажу тебе, о чем думаю: у тебя странные глаза, ты носишь на глазах стекла. Ты похож на повелителя Гена.

– Я Атр, его сын.

В глазах Кэтрин промелькнуло торжествующее выражение, а затем, словно обдумав собственные слова, она отшатнулась.

– Тогда чего же ты хочешь? Атр помедлил, прежде чем ответить на вопрос.

«И правда, чего я хочу?»

– Я хочу вернуться домой, – негромко произнес он.

– Домой?

– Да, в расщелину.

– Где это?

– Там, где я родился, – объяснил Атр, – и где вырос. Это всего лишь трещина на склоне вулкана посреди пустыни, – добавил он, вспомнив, что говорил Ген. – Но для меня она… все равно что рай.

– И твой отец живет там с тобой? Атр отрицательно покачал головой, обдумывая свой ответ.

– Нет. Я познакомился с отцом, когда мне исполнилось четырнадцать лет. Меня вырастила бабушка Анна. Она кормила меня, одевала, учила. Я обязан ей всем.

Кэтрин пристально уставилась на него.

– А потом появился твой отец? Атр кивнул. Поднявшись, он отряхнулся и уставился вдаль, в сторону заросшего травой склона. Деревня находилась за его спиной, по другую сторону склона – внутри глубокой чаши кратера. Глинобитные хижины жались к его стенам, их поддерживали толстые деревянные подпорки – во многом это напоминало жилье в расщелине.

Он улыбнулся. Первый раз, когда Атр увидел эту деревню, чуть не стал для него последним. Притворившись спящим, Атр дождался, когда старший из братьев, Карел, покинет хижину, а затем выскользнул из постели, намереваясь выйти и осмотреться. Только врожденная осторожность спасла его от падения с высоты пятидесяти футов.

Такое местоположение деревни объясняло, почему звуки здесь изменялись по вечерам. Атр считал, что прямо к хижинам подступает море, не подозревая, что на самом деле море находится под хижиной, что вода заходит в грот слева от деревни.

Он огляделся. Слева, на расстоянии не более полумили, виднелся лес, состоящий из странных деревьев с золотистыми листьями и прямыми длинными ветками.

С южной стороны, на высоком мысу, находилась роща, окружающая храм, а дальше, справа, отчетливо различимое с любого места на острове, высилось дерево.

Кэтрин встала рядом с Атром, ни на минуту не спуская с него глаз. Это движение было почти дружеским. Ее тон тоже изменился – стал спокойнее, мягче.

– Ты мне снился.

Атр обернулся к ней, припоминая, что впервые услышал такие же слова в хижине.

– Снился?

– Да, – подтвердила она и медленно побрела по склону. Ее зеленое платье трепал ветер, босые ноги почти не касались травы. – Мне снился мертвец, плывущий по пруду, а потом появился ты!

– Ну что? – спросил Ген, усаживаясь перед девушкой. – Не случалось ли здесь… чего-нибудь необычного?

Катран подняла глаза от тетради и с невинным выражением лица ответила:

– Ровным счетом ничего.

– Отлично, – кивнул он, посасывая трубку. – Итак, начнем с того места, где мы остановились.

Урок прошел успешно,Катран о словах Гэро-эрти, без которых Искусство невозможно. Но он намеревался вскоре научить ее этим словам. Если, конечно, она по-прежнему будет прилежной ученицей.

Ген разработал этот план задолго до того, как заключил в тюрьму Атра. Разгневавшись на сына, он решил все же превратить в реальность свою мечту о возрождении великого народа Д'ни. Он задумался. Атр был ему необходим – в этом Ген не сомневался, ибо талант сына мог оказать ему неоценимую помощь. Но работать с ним было сущим наказанием.

Неужели свет клином сошелся на Атре? Разве никто другой не сможет занять его место? Разумеется, не такой талантливый, но более послушный, чем сын?

Ему сразу же пришли в голову мысли о Катран.

Ген улыбнулся и повернулся к ней, отложив трубку.

– Мне надо кое-что сказать тебе, Катран, – это очень важно.

– Что, повелитель? – Она уставилась на Гена. Ее взгляд был взглядом идеального слуги и послушного помощника.

– Я хочу, чтобы ты заранее приготовилась к свадьбе, понимаешь? Она состоится через тридцать дней. Относительно церемонии я дам указания членам Гильдии, но тебе придется подготовиться особо.

– Ты хочешь взять себе жену, повелитель?

– Да, Катран. Моей женой станешь ты. Ты будешь сидеть по правую руку от меня и вместе со мной повелевать тысячей миров.

– Но я не заслужила такой чести, повелитель, – возразила девушка, склонив голову.

Ген негромко рассмеялся, польщенный ее смирением.

– Может быть. Но я выбрал тебя, Катран, и ты будешь моей женой. У тебя есть тридцать дней. Всего тридцать дней, прежде чем совершится обряд.

Атр разыскивал Кэтрин по всему острову, удивленный тем, что никто не знал, куда она исчезла. Когда он уже отчаялся, Кэтрин показалась среди деревьев на опушке леса.

Он чуть не окликнул ее, не назвал по имени, однако что-то в ее позе заставило Атра сдержаться и отступить в лес, обходя ее сбоку под прикрытием толстых стволов, покрытых губчатой корой.

В пятнистой тени массивных ветвей ее тонкая фигурка казалась нереальной, сотворенной из земли и травы; зелень ее платья и густая чернота волос смешивались с окружающей светотенью.

Даже издалека Атр видел, что Кэтрин чем-то встревожена. Ее глаза, обычно блестящие и пытливые, были задумчивы. Она стояла, крепко стиснув руки.

В чем же дело, молча гадал Атр, испытывая сочувствие к девушке.

Он осторожно пробирался по толстому ковру опавших листьев между деревьями, пока не оказался на расстоянии десяти шагов от Кэтрин.

– Кэтрин!

Она не обернулась, только вскинула голову.

– Кэтрин, с тобой все хорошо? Она кивнула.

– Может, проводить тебя до деревни?

– Проводи, – вяло согласилась она, повернулась и зашагала рядом в сторону луга.

Атр обнаружил свою Книгу Уз там, где оставил ее, и вернулся обратно в свою тюрьму.

В комнате все было по-прежнему, Книга Пятой Эпохи лежала на столе, рядом с чернильницей и пером.

Атр устроился в кресле за столом, подвинул к себе Книгу и начал читать ее – на этот раз гораздо внимательнее, обдумывая каждую фразу, каждое, на первый взгляд несущественное, описание, внесшее свою лепту в Целое, которое он уже видел.

Только теперь, побывав в Эпохе, Атр понял, как хорош этот мир. Создавая Пятую Эпоху, Ген превзошел самого себя. Однако в Книге оказалось немало недостатков – особенно в чередовании фраз. Изящные выражения, начертанные на страницах, сами по себе были поразительно красивы, но никак не сочетались друг с другом. Это было характерно для всех книг отца. Смелость Гена, его тяга к смешению стилей, способность находить нужные фразы в самых разных источниках действительно вызывали удивление и казались признаками подлинного таланта.

Если бы Ген строил свои Эпохи по определенным принципам, они могли бы стать совершенными. Но он выдергивал отовсюду по фразе, и недостатки этого метода быстро слагались в сложную сеть взаимосвязанных ошибок, которые было невозможно устранить с помощью простых решений.

Атр перевернул последнюю страницу, отмечая попытки отца внести изменения в Пятую Эпоху, устранить неувязки, вызванные предыдущими записями.

– Сплошные ошибки… – тихо пробормотал Атр, желая и одновременно боясь уничтожить последние исправления. То, что произошло в Тридцать Седьмой Эпохе, было еще слишком свежо в его памяти. Нет, если он и решится что-либо исправлять, то с величайшей осторожностью, после долгих и терпеливых размышлений. Нельзя необдуманно вмешиваться в жизнь Эпохи – да еще такой сложной, как Пятая Эпоха Гена.

Ривен, вспомнил он, Кэтрин назвала остров Ривеном… Вскинув голову, Атр обнаружил, что Кэтрин стоит перед ним, прижимая к груди толстую книгу в синем переплете.