Книга Азраила

2. Дианна

Причудливые тени вились вокруг нас с Алистером, пока мы телепортировались домой, в Новас. Нас встретил теплый соленый воздух и пугающая тишина. Новас был одним из островов у берегов Кашуении, но кое-что отличало его от остальных. Он возвышался из бескрайнего океана, как свирепый зверь, угрожающий захватить окружающие его воды. Мне всегда казалось, что остров был одной из вещей, попавших в наш мир во время войны Богов. Каден завладел им, придал ему форму и сделал своей резиденцией. Думаю, в некотором смысле остров был нашим домом, хотя в данном случае дом – не самый подходящий термин. Новас никогда не был для меня родным местом. Дом был там, где была моя сестра, и, боже, как же я по ней соскучилась.

Я поправила черные мусорные мешки, висящие у меня на плече, и поспешила за Алистером. Песок прилипал к нашей пропитанной кровью обуви, что делало нашу дорогу еще более обременительной. Деревья тянулись бесконечной чередой, а выглядывающее из-за многочисленных ветвей солнце давало мягкий, умиротворяющий свет. Но все это было обманчиво. Безмятежность и умиротворение были чужды этому миру. Внешне пляж казался довольно гостеприимным. В воздухе пахло солью, волны нежно плескались о берег. Кристально голубая вода выглядела такой манящей… если не знать, что скрывается в глубине.

– Слишком тихо, – сказала я, когда наши ноги ступили на вымощенную галькой дорожку. – Здесь не бывает тишины.

– Полагаю, на обеспечение безопасности Питера ушло больше времени, чем мы рассчитывали, – сказал Алистер, оглядываясь по сторонам, словно не понимая, как он здесь оказался.

Я покачала головой и вздохнула, зная, что он прав. Если бы мы опоздали, Каден был бы в ярости – независимо от информации, которую мы добыли. К сожалению, неестественная тишина острова была плохим знаком.

Мы продолжали идти, сбавив скорость, когда в поле нашего зрения появилось большое здание. Несколько широких ступенек вели к двойным дверям. Фасад был окружен железным забором, который добавлял нотку современного стиля грандиозному строению, вырезанному Каденом прямо внутри действующего вулкана. Как только мы толкнули дверь и вошли внутрь, нас охватил жар. В холле было тепло и сухо. После войны Богов родное царство Кадена было уничтожено. Там было куда жарче, чем на Онуне, поэтому вулканический остров был единственным местом, где он мог хотя бы отдаленно почувствовать себя дома.

Я бросила тяжелые мешки на пол и уперлась руками в бедра:

– Дорогой, я дома!

Мой голос эхом разнесся по огромному холлу.

Алистер усмехнулся и закатил глаза, роняя свои мусорные мешки рядом с моими.

– Ребячество.

Над нами разнесся голос, и я подняла глаза. Тобиас наблюдал за нами с большого балкона на втором этаже. Солнечные лучи струились сквозь окна, освещая его эбеновую кожу. Не отрывая от нас взгляда, он поправил запонку на своей темно-синей рубашке.

Алистер тихонько присвистнул.

– Вижу, ты при параде. Праздник уже начался?

Тобиас одарил Алистера мимолетной улыбкой, отразившейся в его взгляде. Непривычно видеть такое от помощника Кадена.

– Ты опоздал. – Его суетливые, змеиные глаза метнулись ко мне. – Вы оба.

Я послала ему воздушный поцелуй.

– Скучал по мне?

Я привыкла к куда менее дружелюбному поведению Тобиаса. Он никогда не говорил этого прямо, но я полагала, что его антипатия ко мне была результатом того, что я стала заместителем Кадена. Это сделало Тобиаса третьим, а Алистера – четвертым, но Алистеру было наплевать. Пока у него был дом и еда, ему было все равно, кого предпочитает Каден.

– Ты еще не знаешь причину, – сказал Алистер. – А еще мы принесли угощение для тварей.

Твари.

Губы Тобиаса изогнулись в улыбке, когда он бросил взгляд на груду мешков.

– Они будут благодарны, но вам двоим нужно как следует подготовиться. Позовите кого-нибудь, кто этим займется. У нас мало времени.

Словно по сигналу, твари завыли, и я уставилась в пол. От их голосов по моей спине пробежал холодок. Эти звуки всегда напоминали мне гиен и чертовски меня пугали. Я знала, как далеко они находятся, и было удивительно осознавать, что мы можем слышать их даже с такого расстояния. Километры тоннелей углублялись внутрь горы, соединяя многочисленные комнаты, камеры и подземелья.

– Он запирает их, пока у нас гости? – спросила я, приподняв бровь.

Алистер и Тобиас улыбнулись друг другу, прежде чем Алистер покачал головой и направился к задней части дома. Тобиас оттолкнулся от балконных перил и исчез наверху. Я осталась на месте. Обхватив себя руками, я снова уставилась на пол, словно могла видеть сквозь него.

– Думаю, это ответ на вопрос, – вздохнула я.

Не то чтобы я их боялась. За время своего пребывания здесь Каден завладел многими Иг’Моррутенами, но они не были такими, как я, Алистер или Тобиас. Они больше походили на рогатых горгулий, которыми смертные украшали свои дома. Я часто задавалась вопросом, видели ли они тварей Иг’Моррутен, изображая их в своих творениях, пытаясь заглушить инстинктивный страх перед монстрами. Звери были сильными и злобными, жаждущими крови и плоти.

Они могли общаться, но это едва ли можно было назвать речью. Они умели подстраиваться под собеседника, но их возможности были ограниченны.

Из главного зала послышались шаги, и спустя мгновение рядом со мной остановились несколько лакеев Кадена. Я пнула носком ближайший мешок.

– Отнесите их вниз и проследите, чтобы они поели. Я должна подготовиться к встрече с главой Потустороннего мира.

Стук моих каблуков эхом разносился по холлу, пока я поднималась по ступенькам обсидиановой лестницы, ведущей в главный зал Кадена. Я всегда называла это место «кормильцем» его эго. Все здесь буквально кричало о мании величия – начиная с гобеленов и заканчивая экстравагантной мебелью.

Коридор заполнился голосами, а на каменных стенах мерцали огоньки света. Я ускорила шаг, разглаживая руками складки на узком черном платье. Я знала, что опаздываю, но мне понадобилось время, чтобы смыть с себя кровь. По мере моего приближения голоса становились все громче. Черт, кажется, тут настоящий аншлаг.

Еще двое слуг Кадена стояли у входной двери в зал заседаний. На них были надеты костюмы, которые стоили больше, чем они могли себе позволить, но сегодня это было частью их униформы. Каден обещал вечную жизнь тем, кто угождал ему и подчинялся его воле, но я знала, что вскоре они, скорее всего, превратятся в безмозглых зверей, а не станут кем-то вроде Алистера, Тобиаса или меня. Они поклонились, когда я приблизилась, и я сглотнула, стараясь успокоить нервы. Не сбавляя шага, я приняла облик Кровожадной Королевы. Это была та, кого они ждали, кого они боялись – и не без причины. Она веками выстраивала свою репутацию.

Голоса стихли, как только я переступила порог и вошла в огромный конференц-зал. Здесь было куда больше существ из Потустороннего мира, чем я ожидала.

Черт возьми.

Темные волны моих волос ниспадали на плечи и спину, а моя голова была высоко поднята. Я направилась к длинному обсидиановому столу в центре зала. Вдоль него стояли стулья, сделанные из того же темного камня, что и вся вулканическая пещера. У стен располагались высокие котлы, под каждым из которых горел маленький огонек.

Множество глаз впились в каждый дюйм моего тела, но лишь одна пара, горящая алым цветом, вызывала у меня дрожь – глаза Кадена. Моего создателя, моего любовника, того, кто подарил жизнь моей сестре. Именно из-за нее я делала все, о чем он просил. Каден стоял во главе стола, заложив руки за спину. Наши глаза встретились на долю секунды. Он был великолепен, коричнево-белый костюм идеально контрастировал с его черной кожей. Но только слепой мог не увидеть монстра, скрывающегося под этой элегантной оболочкой.

Я услышала шаги позади себя. Отлично: я пришла не последней. Я заняла свое место справа от Кадена, когда в зал вошли остальные посетители. Каден не произнес ни слова и не поприветствовал меня, хотя я этого и не ожидала. Нет, его внимание было сосредоточено не на тех, кто пришел, а на тех, кто посмел не явиться. Когда все вошли внутрь, шепот медленно стих. Все встали, ожидая, пока Каден сядет, чтобы вслед за ним занять свои места.

Тобиас стоял слева от Кадена, одетый в темно-синюю классическую рубашку на пуговицах и темные брюки. Он теребил серебряную цепочку на шее, внимательно осматривая комнату. Он всегда был начеку и всегда наблюдал. Рядом с ним стоял Алистер, – уже не окровавленный, – в белой рубашке и классических брюках. Оба были смертельно опасны и заслуженно занимали места генералов Кадена.

Я увидела, как Алистер наклонился и прошептал Тобиасу:

– Вампиры прислали посредника. Ни он, ни его брат не появлялись.

Я посмотрела туда, где обычно сидел король вампиров, и поняла, что Алистер был прав. Место, где должны были находиться Итан и его люди, было занято четырьмя представителями более низкой касты.

Черт. Черт. Черт.

Тобиас кивнул, оставил в покое цепочку и посмотрел на Кадена. Ноздри Кадена раздулись – явный признак гнева.

Справа от стола стоял ковен[1] Хабриков. По меньшей мере десять ведьм мужского и женского пола выстроились вокруг своего лидера Сантьяго. На его волосах было столько геля, что у меня защипало в носу. Его итальянский костюм сидел плотнее, чем мое черное платье, и это о многом говорило. Он встретил мой взгляд и медленно улыбнулся, словно поймал мое восхищение. Его глаза, как обычно, блуждали по моему телу, заставляя мой желудок сжиматься. Он был невероятно красив и не сомневался, что ни одна женщина не сможет перед ним устоять. Но он ошибался – это стало ясно после многолетних неудачных попыток залезть ко мне под юбку.

Я покачала головой и повернулась лицом в зал. Даже с учетом новоприбывших существ из Потустороннего мира я чувствовала, что их все еще недостаточно для Кадена. Он был их королем – королем всех королей – и хотел, чтобы ему воздали должное.

Словно прочитав мои мысли, он повернулся ко мне, поправил пиджак и царственно мне кивнул.

Шоу начинается.

Я подняла руки, призывая силу, которой он меня наделил. Огонь вспыхнул в моих ладонях, языки пламени вспыхивали и кружились на кончиках пальцев. Я направила огненные шары в сторону факелов. Они тут же вспыхнули, осветив каждый уголок этой огромной комнаты. Все присутствующие замерли в гробовой тишине.

Каден сел, а я убавила огонь, заставив его пылать в медленном, пульсирующем танце. Один за другим кланы, ковены и их вожди занимали свои места. Карен окинул взглядом зал, ритмично постукивая пальцами по каменному столу. Никто ничего не сказал – ни слова.

– Я счастлив видеть всех, кто явился.

Голос Кадена наполнил комнату. Кому-то он мог показаться спокойным и собранным. Все, что слышала я, – это ярость.

– Сантьяго. Твой ковен прекрасен, как и всегда.

Каден кивнул, а ведьмы с гордостью посмотрели ему в глаза. Несмотря на ненависть к их лидеру, я искренне ими восхищалась.

– Пожиратели снов. – Каден указал на клан Баку, сидящий рядом с ковеном Сантьяго.

Казалось, что их глаза улыбаются, хотя физически они были не способны на улыбку. Там, где должен был находиться рот, располагалась щель, стянутая кожей. Это были жуткие твари, которых я старалась избегать. На протяжении веков я слышала множество историй о том, что некоторые из них на самом деле были мирными и пожирали ночные кошмары. Но я встречала только тех, кто насылал их за разумную плату.

Голос Кадена вернул меня к реальности.

– Умопомрачительные Банши[2].

Банши устроились слева. Их клан состоял исключительно из женщин. По-видимому, их ген сильно зависит от Х-хромосом. У них были очень светлые или очень темные волосы, все были одеты в блейзеры или приталенные платья, буквально кричащие об их богатстве, прошу прощения за каламбур.

У их лидера, Саши, были длинные волосы с легким голубоватым оттенком, частично собранные в хвост. Она была одета в шелковый брючный костюм с открытым пиджаком. Ей было почти сто лет, но она выглядела так, словно находилась в самом расцвете сил. Безусловно, у Банши был отменный стиль, но я видела, как от крика Саши голова жертвы разрывалась на части. Потребовались недели, чтобы оттереть мозги с моих любимых туфель.

– Сильные, вижу, и вы здесь.

Каден указал на тени, которые кивнули ему в ответ. Их тела не имели отчетливой формы, колеблясь в воздухе, словно дым. Они были кланом убийц и хитрецов. Их контролировал бессменный лидер, и если лишить их Кэша, то можно смело попрощаться со всем кланом. Единственная проблема заключалась в том, что нужно каким-то образом до него добраться. Его семья, как и большинство других, веками прокладывала себе кровавую дорогу к власти, соглашаясь на все за достойную плату. Тем не менее я восхищалась их верностью Кадену. Уверена, что враги не раз пытались заплатить Кэшу и его семье, чтобы они хотя бы попытались уничтожить моего всесильного босса, но тени ни разу его не предали.

– Свирепые звери, вижу, и вы явились.

Багровые глаза Кадена сосредоточились на оборотнях. Эту стаю возглавлял Калеб, и она пользовалась большим уважением. Он казался тихим, но сила, которая читалась в одном только взгляде, вызывала у меня мурашки. Его темные волосы были коротко подстрижены, а борода аккуратно обрамляла челюсть. Может, он мог бы научить Сантьяго, как делать прическу не такой прилизанной. Я хихикнула, и Алистер покосился на меня – пришлось притвориться, что я закашлялась. Мне нравился Калеб.

Эти оборотни не были типичными персонажами из фильмов ужасов. В них было значительно больше волчьего, их габариты могли напугать любого – смертного или нет. Самцы, как правило, были немного крупнее, чем самки, но самки, в свою очередь, были куда более злобными. Калеб старался держать стаю обособленно, но они приходили каждый раз, когда Каден их вызывал. Они были неуловимыми и скрытными, предпочитая держаться подальше от политики, но все же все они были здесь.

– Даже совет смертных здесь!

Каден слегка кивнул Элайдже и его людям. Элайджа был мужчиной средних лет, на его висках уже виднелась седина. Он поправил свой костюм так, словно был важным лицом в комнате, полной монстров. Каден помог этому политику подняться по служебной лестнице, взамен получив отличного осведомителя и прекрасный источник для отмывания денег.

Когда взгляд Кадена сосредоточился на вампирах, его глаза вспыхнули алым пламенем.

– А вот и горстка кровопийц.

Его голос был наполнен ядом, и воздух в комнате сгустился. Все напряглись, и когда пальцы Кадена перестали барабанить по столу, зал охватила давящая тишина.

– Где ваш король?

Это был тяжелый вопрос, правильного ответа на который просто не существовало.

Один из мужчин встал, поправил пиджак и галстук, прочищая горло.

– Мистер Вандеркай не смог приехать и приносит свои глубочайшие извинения. Кое-кто посмел поставить под сомнение его власть, и в данный момент он с этим разбирается.

Каден откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и уставился на вампира. Казалось, тишина длилась целую вечность. Мужчина переминался с ноги на ногу, и если бы вампиры могли потеть, он бы давно покрылся испариной.

– Кажется, в последнее время у него много проблем, – наконец сказал Каден.

Его голос снова стал спокойным, постукивание по столу возобновилось.

– Когда он в последний раз здесь появлялся? – спросил он, поворачиваясь к Тобиасу.

Глаза Тобиаса впились в вампира, а губы растянулись в ухмылке.

– Это было давно, мой господин. Месяцы назад.

Каден кивнул, уголки его губ скривились.

– Месяцы.

– Да, – вампир снова прочистил горло. – Но на последних собраниях его место занимал принц.

– Да, его брат. И где он сейчас?

– Он не смог приехать. Оба хотели быть здесь, уверяю вас, но чтобы справиться с некоторыми нынешними проблемами, требуется сильная рука.

Слова казались вынужденными, словно он знал, что произойдет, если он солжет.

– Я понимаю, – сказал Каден.

Раздался всеобщий вздох облегчения – напряжение среди сидящих за столом спало. Но не для меня и не для кого-либо, кто действительно знал Кадена.

– Трудно сохранять равновесие, особенно в такие времена. По сравнению с былым величием сейчас наша численность совсем невелика. Опасность, тревога и страх берут над нами верх. Вот почему мы должны держаться вместе. – Он наклонился вперед, и стук прекратился. – Вы понимаете, о чем я?

Вампир кивнул.

– Да. Я согласен.

Ложь.

Каден медленно улыбнулся угрожающе-белой улыбкой. Он ударил рукой по столу, и комната содрогнулась. Входные двери захлопнулись, лишив нас возможности выйти. Стол раскололся пополам, отбросив нас в стороны, и зал наполнился густым дымом. Никто и не думал пошевелиться – все оставались на своих местах. Если они и чувствовали страх, то всеми силами этого не показывали. Они знали, что их ждет, – больше всего на свете Каден ненавидел слабость. Он, король, возвышался над созданной им бездной – полой, гулкой ямой.

Я сглотнула подступивший к горлу ком, наблюдая за происходящим. Я видела мерзкие ухмылки Тобиаса и Алистера. Температура повысилась, яма в центре комнаты заполнилась дымящейся лавой. Дым клубами поднимался к потолку, а на поверхности лопались горячие вулканические пузыри.

– Вперед. Залезайте.

Каден указал вампирам на яму.

– Ты сумасшедший, – прошипела женщина-вампир, пока другая судорожно осматривала комнату в поисках другого выхода.

Другие существа не пытались помочь. Сейчас гнев Кадена был направлен не на них, и им совсем не хотелось это менять.

Смех Кадена эхом разнесся по заполненной дымом комнате, и он положил руку себе на грудь.

– Неужели? Или я просто не люблю непокорность? Дианна. – Мои глаза метнулись к нему. – Не будешь ли ты так любезна помочь нашим друзьям?

Я медленно повернула голову к вампирам и, не сводя с них глаз, встала. Мои руки были прижаты к бокам, пока я шла в их направлении. Существа из Потустороннего мира явно чувствовали себя некомфортно, когда я проходила мимо, но их лица оставались непроницаемыми. Я была оружием Кадена. Я обладала силой. Они это знали, и я это знала. Я была клинком из огня и плоти.

Голос Кадена вновь разнесся по залу.

– Возможно, у меня проблемы с доверием. Видите ли, это не единственный раз, когда у вашего короля возникают неудобства. Учитывая наши временные рамки и то, что мы должны сделать… – Я остановилась рядом с одной из женщин-вампиров, и она подняла на меня наполненные страхом глаза. – …У меня просто не может быть слабостей.

Она закричала, когда я схватила ее за руки и потащила к яме. Ее острые каблуки несколько раз зацепили меня за голень, когда она пыталась сопротивляться, но борьба была недолгой. Я бросила ее через край ямы, и ее крики длились всего несколько секунд. Упав в огненную жидкость, ее тело на мгновение охватило пламя, а затем она исчезла под толщей лавы.

Другой вампир проскочил мимо меня в бессмысленной попытке убежать. Я молниеносно вскинула руку, выпустила когти и проткнула ему живот. Он захрипел, его тело обвилось вокруг моей руки, и, схватив меня за запястье, он встретился со мной взглядом. Его глаза были наполнены страхом и болью, когда я подняла его и бросила в огонь.

Третьего постигла та же участь. Он пытался сбежать, пытался бороться, но в конце концов его крики о пощаде отразились от обсидиановых стен бессмысленным эхом, и он исчез в огненной лаве. Я вытерла когтистой рукой забрызганную кровью щеку и подошла к последнему живому вампиру в комнате. Он сдался, зная, что выхода нет и бежать некуда. Он просто свернулся клубочком на каменном полу. Я схватила его за лацканы пиджака, подняла и повернула к себе, удерживая у края ямы.

Слезы отразились в его желтых глазах.

– Пожалуйста, – прошептал он, – у меня семья.

Семья. Слово эхом отозвалось у меня в голове, и я почувствовала, как мои клыки втягиваются. Жажда крови хватала меня за ноги, умоляя сдаться, спустить с цепи моего зверя. Семья. Это слово пульсировало во мне, напоминая, что это – не я. Каждый удар моего сердца предназначался ей, и только воспоминание о ее существовании спасало меня от безумия. Семья. Вместе с этим словом в голове зазвучал смех моей сестры, а вместе с ним пришло и воспоминание.

Габби хохотала, в то время как я безуспешно пыталась засунуть ей в рот кусочек попкорна.

– Для сверхсущества ты просто мазила, – хихикнула она, бросая в меня целую горсть попкорна.

Я слегка ударила ее по ноге.

– Эй, вообще-то я профессиональный убийца!

Она снова расхохоталась.

– Ну конечно! Ты плакала в конце «Медальона».

– Это был грустный фильм с грустным концом. Ты выбираешь ужасные фильмы.

Мы часами смеялись над этим дурацким фильмом. Мы устроились на роскошном диване, который я подарила ей на выпускной, и навели беспорядок в квартире, которую она так любила. Выпускной Габби прошел несколько месяцев назад, и с тех пор я ее не видела.

Боль от этой мысли вернула меня к реальности. Я несколько раз моргнула, глядя на вампира, которого держала над бездной, и окружающая картинка вновь стала четкой. Семья. За туманным дымом мелькнуло два алых огонька. Все было ясно без слов. Не медли, не думай, просто убивай, потому что если Каден почует во мне слабость, он заберет и ее. Не прерывая зрительного контакта с Каденом, я убрала когти с шеи вампира и позволила ему исчезнуть в бездне.

Каден улыбнулся. Затем он закрыл портал, и стол вернулся в исходное положение вместе с застывшими на месте гостями. За спиной раздался скрип двери, а остатки дыма просочились в холл. Некоторые из присутствующих закашлялись и поправили свои стулья – раздался неприятный скрежет камня об пол.

Я посмотрела на багровые пятна, украшавшие мою кожу и ногти, прежде чем опустить руки. Я держала голову высоко, мои ноги двигались по направлению к Кадену быстрее, чем я осознавала, что делаю. Алистер и Тобиас внимательно за мной наблюдали, но я умело скрывала свое отвращение к размазанной по мне крови. Я смотрела прямо перед собой, сцепив руки.

Никакой слабости. Никогда.

– Теперь, когда вы разобрались с этой проблемой, могу ли я спросить, зачем вы нас вызвали? – произнес с сильным акцентом Кэш, лидер теней.

Его послушные тени медленно витали вокруг хозяина.

– Все просто. Книга Азраила найдена.

Вздохи и шепот наполнили комнату, и Каден наконец сел. Алистер, Тобиас и я остались стоять. Мы всегда были на высоте, бесстрашные и беспощадные.

– Невозможно, – прошипел вождь клана Баку.

Наступила минутная тишина, а потом все разом заговорили, соглашаясь с пожирателями снов и утверждая, что Книга – не более чем миф. Шум голосов наполнил каменный зал. Молчали только оборотни. Они просто сидели, смотрели и слушали.

Меня не удивило, что голос смертного политика Элайджи звучал громче остальных.

– Даже если эта Книга найдена, с момента окончания войны Богов прошли тысячелетия. Как мы ее прочтем?

– Прочтем? – Сантьяго усмехнулся. – Если она вообще существует, ты прекрасно знаешь, что это значит.

Наступила тишина, и все посмотрели на Кадена.

– Губитель мира, – произнес мягкий женский голос из левого угла зала.

Все повернулись, чтобы посмотреть на Сашу и ее сестер. С самого начала Банши были очень тихими – почти такими же тихими, как оборотни. Глаза Саши остекленели, словно она о чем-то задумалась. Это длилось до тех пор, пока кто-то не похлопал ее по плечу, дав понять, что она говорила вслух. Ее длинные голубоватые волосы скользнули по плечам, когда она поправила свой белый пиджак и откашлялась.

– Ах да, – сказал Каден, потирая подбородок, прежде чем снова положить руки на стол. – Легендарный Губитель мира. Легенда. Сын Унира. Обладатель Клинка Забвения. И где он?

Все молчали.

– Точно. О нем ничего не известно с тех пор, как их мир, Раширим, был уничтожен. Уничтожен им самим, верно? Разве не так пишется история? Он – главная страшилка Потустороннего мира. Сказка, чтобы вы держали руку на пульсе.

– Это не сказка. Это правда. Из-за него, из-за них Потусторонний мир для нас недоступен, – вмешался Сантьяго.

Ведьмы, стоящие рядом с ним, кивнули. Их взгляды были прикованы к нам – они ожидали, что мы нанесем удар или предпримем что-то против них, потому что Сантьяго заговорил вне очереди.

– Небожители все еще существуют. Лига все еще существует, а если она существует, то у нее есть тело и голова. Губитель мира и есть эта голова.

– И голову можно отрубить.

Слова Кадена были наполнены ядом.

Снова воцарилась тишина, его слова словно застыли в воздухе. Но было нечто, что я почувствовала раньше других: страх. Я провела в мире Кадена не так много времени, как большинство присутствующих, но то, что они боялись этого Губителя мира сильнее, чем Кадена, говорило само за себя.

– Я понимаю. Вы все его боитесь. Но он не такой, как вы думаете, даже если он жив. Его не видели многие столетия. Не обращайте внимания на все эти басни, сочиненные глупцами и трусами. Если он такой сильный и умелый, как говорят, то где же он сейчас? Я уничтожил сотни ему подобных, но он так и не явился. Он труслив, слаб, ущербен. Этот Губитель мира не Бог, как те, что были до него. У него нет реальной власти, а у нас она есть. Они пытаются вложить в ваши головы ложь. Они хотят подчинить вас своей воле. Как только я заполучу эту Книгу, мы будем править – все мы. Нам больше не придется скрываться в тени или подчиняться тем, кто считает нас недостойными и неполноценными. Все изменилось в ту минуту, когда они пролили свою собственную кровь в своем собственном мире. А сейчас?

Каден встал и наклонился вперед, раскинув руки на столе. Он встретился взглядом с каждым из лидеров, и лишь немногие из них поерзали на своих местах.

– Пришло время вернуть то, что принадлежит нам по праву, то, что у нас украли. У нас не было выбора, пока они не закрыли наши миры. Сколько ваших подданных осталось за этими дверями? Сколько? – он указал на Сантьяго, затем на остальных. – Или твоих, или твоих? Интересно, они еще живы?

Эти слова попали прямо в цель.

– А Книга? Она у тебя? – спросил лидер теней.

Каден цокнул языком.

– Это следующая часть. Пока нет, но очень скоро она будет у меня. Элайджа, – он указал на смертного и его совет, – был достаточно любезен, предоставив нам информацию о Небожителях. Мы внедрились в их ряды, поэтому я и вызывал всех вас сюда. Мы должны быть едины. Как только я начну открывать миры, никто не посмеет уличить нас в слабости. – Он многозначительно посмотрел на пустующие места вампиров. – Ни на секунду. Мне нужно, чтобы вы все были со мной, а если нет… – Он взглянул на центр стола, и каждый ощутил нависшую над всеми угрозу.

Один за другим все соглашались, говоря «да» на своем родном языке. Оборотни подали голос последними, и я знала, что не я одна это заметила.

Вода в обсидиановой раковине стала коричневой, пока я смывала кровь с рук и лица. С тех пор как Каден обратил меня, я ежедневно оттирала чью-то кровь со своего тела. Я стала существом, способным вытягивать воспоминания из крови, призывать пламя и превращаться в любого зверя, которого пожелаю. С каждым разом я чувствовала себя все менее и менее смертной. Но это была цена, которую я заплатила за ее жизнь. А что еще хуже? Альтернатива оказалась не такой уж приятной. Впервые за долгое время я дрогнула. Я колебалась, и он это увидел.

Я выключила воду и схватила с полки полотенце для рук, вытирая с лица запекшиеся капли крови. В отражении зеркала я увидела тень человека, которым я когда-то была. Мое лицо стало жестче, линии щек и челюсти – более резкими. Острота моих черт манила всех, кроме меня. Я помнила свое лицо более мягким, может быть, более добрым. Край ткани коснулся моих губ – мягких, пухлых, скрывающих под собой клыки, которые становились острее, когда мой внутренний монстр вырывался наружу.

Меня описывали как «красивую» и «экзотичную». Эти слова заставляли меня внутренне содрогаться, словно мне наносили удар по лицу. Я знала, что я смертоносна, жестока и безжалостна. Ради нее, ради нас, я позволила Кадену собой завладеть. Я выцарапала ей островок спокойной жизни когтями и сломанными костями, и заплатила за ее безопасность реками крови.

«Пожалуйста, у меня семья».

Отчаяние в его голосе эхом отозвалось в моей голове. Я закрыла глаза, стараясь его заглушить. Отбросив полотенце в сторону, я схватилась за края раковины. Мои пальцы впивались в камень, пока я не почувствовала, как он крошится на кусочки. Разве это не те же слова, которые я шептала в ту ночь многие годы назад? Я лежала на полу, держа ее за руку. Когда смертельный холод охватил ее кожу, я умоляла кого-нибудь, кого угодно, помочь ей, спасти ее. Я была готова предложить свое тело, свою жизнь, свою душу, что угодно любому, кто мне отзовется.

– Все в порядке?

Я открыла глаза и встретилась взглядом с мягкими коричневыми радужками – они больше не были похожи на те полыхающие угольки. Я смотрела на Кадена через зеркало, в то время как он прислонился к двери ванной, занимая, казалось, куда больше места, чем ему положено. Он был выше меня, а это о многом говорило – я была значительно выше большинства женщин. Я не была милой, миниатюрной малышкой из фильмов и книг. У меня была маленькая грудь, но я компенсировала это бедрами. Они были единственной пышной частью моего тела. Я была худощавой, с сильными, гибкими мышцами – боец во всех смыслах этого слова. После обращения я каждый день тренировалась с Алистером, Тобиасом и даже с Каденом. Меня избивали снова и снова, пока я не теряла сознание. Прошли годы, прежде чем я научилась держать себя в руках. Кадену нужны были воины, и очень скоро я поняла, почему.

Он стоял, скрестив руки на груди, и на его лице читалась заинтересованность. Нормальный человек принял бы это за беспокойство, но я знала, что это не так. Его не волновало мое благополучие – лишь то, что я все еще в строю, все еще ему подчиняюсь.

– Я в порядке, просто немного устала, – ответила я, выпрямляясь.

Он прищурил глаза.

– Хм.

– Я хочу повидаться с сестрой.

Он оттолкнулся от дверного косяка, и уголки его губ слегка опустились.

– Не сейчас.

Я знала, что он это скажет. Прошли месяцы с тех пор, как я видела Габби, и я очень по ней скучала. Он использовал ее как приманку. Делай то, что он просит, и будешь вознаграждена визитами – даже если они будут становиться все реже и реже.

– Помни, что я тебя люблю.

Она сказала эти слова прямо перед тем, как повесить трубку, когда мы в последний раз разговаривали по телефону. Черт, я даже не помню, когда это было. Ее голос часто звучал в моей голове в последние несколько недель, помогая мне устоять на ногах и, что более важно, сохраняя во мне частичку смертности.

Каден легкими шагами подошел ко мне сзади. Я смотрела, как его отражение приближается ко мне. Он остановился в нескольких дюймах, его подбородок коснулся моей головы. Он собрал пряди волос вокруг моего лица и осторожно потянул их назад. Его пальцы скользили по шелковистым локонам так, словно он наслаждался этим ощущением, его взгляд неотрывно следил за моим.

– Ты колебалась.

Он знал.

Его правая рука снова скользнула по моим волосам, прежде чем коснуться обнаженной спины.

– Ты хочешь мне что-то сказать?

– Не по тем причинам, о которых ты думаешь.

Я ни на секунду не прерывала наш зрительный контакт. Как и в случае с диким животным, если вы хотя бы на секунду оторвете взгляд от своей добычи, все будет кончено.

– М-м-м, – пробормотал он, проводя по моему позвоночнику и останавливаясь на пояснице.

Его пальцы нырнули под тонкий шов моего платья, и я вздрогнула, все еще не прерывая зрительного контакта. Легкая улыбка смягчила его губы, прежде чем он склонил голову к моей шее.

– Ты такая красивая.

Его слова ласкали меня, его дыхание ускоряло мой пульс. Затем язык Кадена скользнул по моей коже, заставив меня содрогнуться, когда его рука поднялась чуть выше, чтобы обхватить мою грудь. Он медленно провел большим пальцем по моему соску, я издала тихий стон. Прислонившись к нему спиной, покачивая бедрами, я чувствовала, как его напряженный член прижимается к моим ягодицам.

Его губы скользнули от моей шеи к подбородку, оставляя блестящий влажный след.

– Ты принадлежишь мне. Ты моя во всех смыслах. – Он целовал и покусывал каждое место, к которому прикасался. – Ты понимаешь?

Я кивнула и откинула голову ему на плечо, открывая ему лучший доступ. Тонкая грань между удовольствием и болью всегда вызывала у меня отклик, и он это знал. Свободной рукой он схватил меня за волосы, заставляя наклонить голову. Затем он вплотную прижал меня к раковине, перекрывая путь к побегу. Мои глаза распахнулись, когда я почувствовала прикосновение его когтей на груди. Он открыл глаза и поцеловал краешек моего уха. Его горящий красный взгляд обжег меня, и он резко вонзил свои острые когти в центр моей груди.

– Но я не готов терпеть слабость, даже от тебя. Не сейчас, не когда мы так близко. Ты понимаешь?

Я кивнула, чувствуя, как его когти впиваются мне в кожу. Иг’Моррутены были сильны, и их почти невозможно было убить – почти. У всех нас была слабость, единственная вещь, которая могла нас уничтожить. Хитрость заключалась в том, чтобы обнаружить ее раньше, чем мы разорвем тебя на куски. Мне отрубали голову, я теряла конечности, которые отрастали заново, мне даже ломали шею, но ничто из этого не могло меня убить. Единственное, что осталось нетронутым, – мое сердце. Методом исключения мы пришли к выводу, что я умру, если мое сердце будет извлечено из тела. Мое глупое смертное сердце было моей единственной слабостью.

– Да, – сказала я сквозь стиснутые зубы, – я это знаю.

Его пальцы сжались сильнее, когти глубже впились в мою грудь. Я не кричала. Я бы не доставила ему такого удовольствия.

– Тогда почему ты медлила? – хрипло прошептал он мне на ухо.

Ложь.

Я не могла открыть ему настоящую причину. Если бы он хоть на секунду подумал, что я ставлю кого-то выше него или его целей, он бы прикончил меня прямо на месте.

– Потому что, – прошипела я, – у него есть семья. Убивая его, ты наживаешь себе новых врагов. – Я задыхалась, пытаясь глотнуть воздух сквозь боль. – Это побочный эффект.

Он удерживал мой взгляд, казалось, целую вечность, прежде чем его глаза снова приняли ореховый оттенок и он отпустил мои волосы. Я почувствовала, как его пальцы разжались, и он вытащил руку из-под моего платья. Он схватил меня за бедра и развернул лицом к себе так быстро, что я едва не упала.

Он наклонился вперед, прижавшись к моему телу.

– Я тебе важен?

– Да.

Я провела рукой по груди. Рана затянулась, но на пальцах осталось мокрое пятно крови.

Это не было полностью ложью. Сперва Каден и правда был мне небезразличен, но спустя несколько сотен лет я устала искать оправдания его поступкам. Он никогда не делился со мной своими секретами, но я знала, что некоторые части Кадена были глубоко повреждены, и сочувствовала ему. Каден не всегда был таким мерзким, каким казался. Были моменты – по крайней мере несколько, – когда я замечала внутри него что-то более глубокое. Что-то в его прошлом сделало его измученным, холодным и порочным. Так что да, он был мне важен, но это не имело ничего общего с любовью. Это не было похоже на те дурацкие фильмы, которые мне показывала Габби. Это было не то чувство, о котором писали сонеты и книги, но меня это не волновало. Я бы никогда не освободилась от Кадена, и даже в этом ограниченном смысле чувства облегчали мне жизнь.

Его губы коснулись моей щеки.

– Хорошо. Больше не медли.

Я кивнула, мои руки сжали ткань платья. Каден все еще удерживал меня между раковиной и своим твердым телом.

– Отпусти меня, – прошептала я.

Это была просьба – молчаливое требование, значившее куда больше, чем то, что он удерживал меня здесь и сейчас. То, о чем я мечтала, когда боль и насилие в моей жизни становились невыносимыми. То, что никогда не могло сбыться. Я жаждала жизни вдали от всего этого. Жизни с моей сестрой. Жизни, в которой бы меня любили и я могла бы любить в ответ. Простой жизни. Но я знала его ответ еще до того, как он открыл рот.

Каден откинулся назад, его взгляд скользнул по моему лицу, прежде чем он поднял мой подбородок, заставляя меня встретиться с ним взглядом.

– Никогда.