Книга Брандера

13

Карн и три его главных офицера молча уселись вокруг большого рабочего стола в библиотеке. Перед каждым стоял теплый хлеб и кружки с горячим напитком. Был Первый День, и все торопились со службы. Был день рождения Карна, но праздник не чувствовался. Вейсман в раздражении теребил манжету, Орконан сдувал пар с кружки. Лицо Винтера выглядело более сурово, чем обычно. Ларга исчезла месяц тому назад, и никакие поиски не помогли узнать, где она и жива ли она.

Орконан прервал молчание.

— Что касается убийцы, мой господин. Надо что-то решить. За месяц допросов он сказал, что он человек Одоннела, а Одоннел отрицает это. Я думаю, лучше прекратить допросы и наказать его. Он никогда не сознается.

Карн посмотрел на своего администратора.

— Ты все еще думаешь, что он человек Одоннела?

— Нет, милорд, ни в коем случае. Винтер и Ансе-Смит согласились со мной, что он все придумал. Мне непонятно, как Одоннел мог подослать убийцу после побега.

Карн кивнул.

— Я тоже так думаю. — Он взглянул на Вейсмана. — Напиши приказ о наказании и отдай его офицеру из охраны. Хотя нет. — Карн поднял руку, когда Вейсман хотел что-то сказать. — Я не собираюсь его подвергать пыткам. Под пытками обычно выдумывают что угодно, лишь бы перестать мучиться. Такие «признания» бесполезны.

Вейсман удивился, но поклонился в признательности, написал приказ, подал Карну на подпись, затем позвал мальчика, чтобы тот передал сообщение офицеру охраны.

— Кто, как вы думаете, послал его? — спросил Винтер. — Роул?

Карн затряс головой.

— Я не отвечаю за его действия, но это неправдоподобно. — Карн говорил громко, что он часто размышлял об отказе Роула служить ему. — Он недавно на службе и был слишком долго в Бревене, чтобы совершить такое. Для него важно завоевать доверие. — Карн задумался, нахмурившись. — Хотя либо Ричард, либо Брандер могли нанять его.

— Я проверю это, — сказал Вейсман.

Орконан размышлял над сказанным Халареком.

— Вы сказали, что одного из дьяконов, охраняющих дверь Ричарда ночью, вы привели сюда, не так ли?

Карн кивнул.

— Я уверен, что он не узнал меня в Свободном, который его привел. Если узнал, то ничего не скажет.

— Нет, он никогда ничего не скрывал. — Орконан собрал документы, разбросанные по столу. — Эти бумаги содержат его заработки, по крайней мере, с весны, а это заставит его шпионить усердно. Хотя проблема этим не решается, милорд. Он не простит вам смерти его отца или смерти его детей, даже если не по вашей вине. Он даже убежден, что вскрытие трупов Гильдии было назначено вами.

Опять за столом воцарилось молчание.

Агенты были во всех Домах, но часто информация была искажена, а выводы очень субъективны.

— Я бы желал, чтобы кто-нибудь внедрился к Роулу, — окончательно заключил Винтер. — Молодой человек не новичок в мире и неглуп, а такое скоропалительное решение об отказе от службы, его намерение восставать довольно глупо. Кто-то сыграл на его настроении, позволив ему распустить свои чувства.

— Это опасно, — сказал Орконан.

— Позволять давать волю чувствам всегда опасно, — Карн имеет в виду свой свежий пример. — Его отец был неглуп, но он был очень честолюбив и упрям. Бенжамин III будет отстаивать свое решение с таким же упорством.

— Первая плата по его штрафам пришла сегодня в полдень, — сказал Вейсман.

— Теперь это позволит ему освободиться, но Тан прав. Я думаю, что это не все неприятности, которые можно было от него ожидать. Новый лорд начал с сопротивления. — Карн осмотрел заваленный бумагами стол. — Я согласен, что штрафы придержат его только на зиму.

Вечером, за семейным ужином, Карн сел на место Лхарра на возвышении, разглядывая толпу своих родственников. Он ел и думал о Шарлотте. О ней не было ничего известно. Ниоткуда. Никто ее не видел. Никто не заявлял о ее убийстве. Это давало повод думать, что она жива. Ему хотелось знать, где она. Он проглотил остатки ужина и уставился на тарелку.

Он ясно слышал стук каблуков по полу, затем закашлялся Рэд, капитан синих, и Карн обратил внимание на человека, который стоял справа от него. Рэд сунул палец за воротник, а затем спрятал за край туники. Когда он заметил взгляд Карна, он покраснел. Его нервозность интересовала Карна. Капитан Рэд редко нервничал, поэтому и считался хорошим командиром.

— Мой господин. — Рэд был взволнован. Он прокашлялся и заговорил снова. — Мой господин, кто-то позвонил у северо-восточного входа очень настойчиво. Когда спросили, кто это, то оказалось, что Ларга Халарек.

При имени Ларги Карн одеревенел. Неужели это правда? С другой стороны, это легкий повод для убийства, если Лхарр сам захочет проверить, действительно ли Ларга у двери. Ловушка. Западня. Как их много в этом мире, включая любовь и страсть.

— Что случилось? Это Ларга?

— Я… Я не приказал открыть дверь, милорд, подразумевая, попытку убийства — не спрашивайте меня больше здесь, милорд.

Карн перевел взгляд со своих пальцев на повязку, которая укрывала его рану. Он кивнул.

— Правильное решение. Я полагаю, я был недостаточно бдителен. — Он грубо усмехнулся. — Лучше посмотреть, кто это. Я буду иметь дело с женой.

Рэд затряс головой.

— Надо идти вам, лорд.

Карн почувствовал беспокойство в голосе Рэда, кивнул и остановился. Они были долгое время соратниками в борьбе, и он полностью доверял решению Рэда. Они покинули незаметно Зал и через минуту исчезли из поля зрения Семьи. Рэд бросился бежать.

— По ступенькам быстрее, чем на лифте, милорд, — бросил он через плечо, пробегая мимо лифта к лестнице, — и никто не должен видеть ее до вас, господин.

Карн похолодел от мрачного предчувствия.

— Ранена ли она? Не умирает?

— Нет, милорд. Или, по крайней мере, она так не выглядит.

Понятно, что он больше ничего не получит от Рэда. Карн, затаив дыхание, преодолел три лестничных пролета.

Они прошли через охрану, выставленную на входе, и вышли на плац. Карн дал указание Рэду поставить охрану на случай, если он заметит что-то недоброе.

Вдоль одной из стен плаца аккуратными рядами были развешаны старые костюмы и маски. У выхода развешаны мотки веревок. Рэд направился к выходу впереди Карна. Сверху вдоль тяжелой выходной двери была решетка. Карн подошел к видеоустройству. Экран у двери засветился и показал Шарлотту по ту сторону двери, одетую в платье дьякона. Платье дьякона. Рэд был прав, что не позволил ей войти.

— Ты думаешь, в этом и кроется разгадка?

Рэд кивнул.

— Отлично!

Карн встал прямо у решетки двери, чтобы его лучше было слышно.

— Шарлотта?

Он услышал вздох, затем:

— Мой лорд?

Карн распрямил плечи. Это был голос Шарлотты. Про себя он размышлял о том, насколько мягкой была его реакция на этот голос.

Она исчезла месяц тому назад, а тем не менее звук ее голоса не приводил его в ярость. Карн почувствовал облегчение. Ее измена разрушила влияние ее прелести и чувственности на него. Он хотел бы избавиться от этого. Рэд окликнул его.

— Мой господин, она обращается к вам.

Карн прислушался к ее словам, она хныкала.

— Я промокла и озябла, Карн. Меня не было так долго. Пусти меня. Прости меня. Я вернулась к тебе.

Карн взял ключ и вставил в замок. Шарлотта стала более решительно стучаться. Внутри звук, прошедший через усилители и фильтры, был глухим, со специфическим эхо от видеосистемы связи у двери. Карн разрешил Рэду поднять решетку. Рэд взял в руки станнер и посмотрел на Карна. Карн согласился, что предосторожность не повредит. Только бог знал, была ли Шарлотта приманкой Харлана, инструментом, чтобы открыть дверь в Онтар для вражеских солдат.

Рэд привел в готовность оружие и открыл дверь. Шарлотта была одна. Карн понял, будто сама Шарлотта рассказала ему об этом, что под робой никакой другой одежды не было. Он был почти уверен, что любой узнал бы это сразу. Решение Рэда не впускать ее без Карна, несомненно, было правильным; Ларга Халарек вернулась почти нагишом в робе дьякона…

Она была в Доме Уединения. Другого объяснения быть не могло. Сколько мужчин имели с ней дело в Доме Уединения? Этот вопрос пришел бы любому в голову после изучения ее оригинального одеяния и возвращения.

Карн знал, что если он неправильно отреагирует на этот скандал, то это крах его политической карьеры.

Карн пытался вычислить возможных свидетелей прибытия Шарлотты. Синие ничего не знали, но, по крайней мере, пограничник мог видеть. Если он кому-нибудь разболтал, тот еще кому-то, то сплетня будет распространяться, как по испорченному телефону. Все будут на встречах обсуждать Шарлотту. Они будут смеяться над слабостью Карна и ее дерзостью. Они будут показывать пальцем на рогоносца и насмехаться над ним, как будто с ними никогда такого не случалось.

Не отрывая глаз от Шарлотты, Карн спросил:

— Кто ее здесь видел, капитан?

— Только лишь пограничники. Я все проверил по пути. Капитан пограничной охраны доложил, что ее с сопровождающим остановили на нашей границе. К сожжению, она и ее спутник вбежали в толпу охраны, только потом пограничников развели по постам. Они не узнали мужчину, но догадались, что он из Харланов, по носу, но и этого достаточно, чтобы был жуткий скандал. Даже если бы она была одна, милорд.

«О боже! Отряд! Одиннадцать человек вместе с офицером. Может быть, это сборище было запланировано Харланом? Это слишком эксцентрично. Неужели он сам был с Шарлоттой?» — Карн впервые обернулся к Шарлотте.

— Кто тебя сопровождал? — Он старался скрыть язвительность в своем голосе.

— Б… Брандер Харлан, мой лорд.

— Матерь божья! — Карн глубоко вздохнул. Пограничный патруль видел ее не только в одежде дьякона, но в сопровождении Брандера. Даже ребенок мог догадаться, где она была и чем там занималась.

Краем глаза Карн заметил, как Рэд закусил губы.

— Я оставлю вас, милорд, — сказал Рэд. Он стал спускаться по ступенькам. Он отпустил охрану и сам пересек плац.

Карн обернулся к женщине, которая из-за своих слабостей привела его к краху.

— Мадам, где ваши мозги? Вы привели Дом к позору из-за своей похоти и глупости.

Шарлотта бросилась к нему, рыдая, хлюпая носом, стараясь теснее прижаться к нему. Грубая шерстяная роба была влажная и пахла козой.

— Ох, Карн, как все ужасно. Он далеко не такой хороший любовник, как ты, поэтому я решила вернуться домой, а этот ужасный Брандер вез меня всю дорогу верхом на лошади, даже во время дождя, всю ночь мы провели без тента, а за километр от нашего сада он ссадил меня с лошади, и остаток пути я…

Карн взял ее за плечи и оторвал от себя. Он приподнял ее голову, чтобы она могла посмотреть ему в глаза.

— Брандер, побег, лес, дорога пешком. О чем ты говоришь? Где ты была?

Она заморгала своими темными ресницами, блестящими от слез.

— Конечно, в Бревене. Ричард — они так много обещали мне…

— Ричард! — Карн никогда не был так разъярен. Он готов был задушить ее на месте и знал, что закон будет на его стороне. Не соображая, он схватил ее, будто собирался убить. — Ты была весь этот месяц с Ричардом? Злейшим врагом Халареков? Ты…

— Ричард посылал тебе сообщение о том, что я убежала к нему. Или, по крайней мере, говорил, что послал.

— Еще бы! — Карн схватил ее за плечи и затряс. — Целых два сообщения ради тебя…

Он заметил ужас в ее глазах и перестал трясти.

— Может быть, аббат перехватил письмо, — прошептала она. — Я не хотела тебя волновать. Я хотела…

— Не делай из меня дурака, Шарлотта. Ты хотела вернуться с победой. Вот, что ты хотела. Это гораздо лучше, чем брать в постель пилюли, не правда ли? Ты совсем вернулась, не так ли? Это последний раз, когда ты покидаешь это поместье. Насовсем, навсегда. Ты поняла меня? — Он произнес свой вопрос, трясясь от бешенства.

Шарлотта кивнула, слезы потекли по ее лицу.

— Ты обижаешь меня!

— Я собираюсь тебя наказать. О боги! Ты можешь разрушить этот Дом и Дом Рица своим беспутством. Думала ли ты о последствиях, когда отправилась с Брандером?

Шарлотта откинула голову и свирепо посмотрела на него.

— Ты же знаешь, что ты не можешь удовлетворить меня, как я хочу. Что же я должна делать, лежать и мучиться?

— Страдание? Ты называешь это мучением? — Карн сжал ее так, что она захныкала. — Ричард тебя удовлетворил? Ты скажешь мне правду? Мог Ричард?..

Она уже не боролась и не горела.

— Нет, — прошептала она. — Он не мог. Ты как любовник лучше. Ласковый, заботливый…

Карн отпустил свои руки и отступил.

— Надеюсь, ты не сказала этого Ричарду.

Шарлотта стала заикаться.

— Конечно. Почему и нет? Это же правда.

На секунду Карн замер. Она привела Ричарда Харлана в более сильный шок, чем могла подумать. Она привела его в шоковое состояние быстрее, чем разрушение Домов до основания во искупление грехов. А она говорила, ни на секунду не задумываясь. От этой гнусности Карн еще долго молчал, прежде чем его мозги снова стали что-либо соображать. От шока Халарека, казалось, она тоже ушла в себя. Ричарду повезло с Шарлоттой больше, чем с Кит.

Это ни для кого не будет тайной. Даже если пограничный патруль сохранит абсолютное молчание о том, что они видели, все равно это не будет тайной. Дом Харлана раструбит везде о связи Шарлотты и Харлана для того, чтобы в основном навредить Дому Халарека. Будто даже оттого, что она собиралась к главному сопернику Халарека из-за того, что Карн недостаточно хороший любовник для нее, недостаточно вреда. Будто недостаточно вреда от того, что благородная леди добровольно согрешила в мужском Доме Уединения. Меньше было бы вреда, если бы она тщательно продумала свою затею, чем следовала своей прихоти.

Карн грубо взял Шарлотту за руку и толкнул ее на ступеньки. Шарлотту ожидало только унижение. Он становился все злее с каждым шагом по направлению к запасному входу. Шарлотта хныкала, что раздражало его еще больше. Она публично подвергла сомнению его потенцию своими тайными средствами предохранения. Теперь она сделала то же самое с его сексуальным поведением. Ричард теперь тоже под вопросом, но проблемы Ричарда не представляют опасности для Халарека. Мужчина должен быть мужчиной или потерять свой политический и военный авторитет.

Когда они стояли на плацу, Карн позвал охрану. Рэд и охрана плаца подошли в недоумении. Карн посмотрел на них.

— Караульный, отведите эту женщину в старую гостиницу за стеной и заприте ее. Поставьте дежурного, затем позовите леди, Агнес. Капитан Рэд, проследите, чтобы все приказания были выполнены и доложите немедленно об их выполнении.

Шарлотта на мгновение замерла, затем бросилась к Карну. Караульный схватил ее и завел руки за спину. Он вопросительно посмотрел на Карна, будто спрашивая: «Это правильно?»

Карн кивнул.

От этого кивка лицо Шарлотты немедленно преобразилось: вместо пронзительной ярости робкая мольба. По щеке медленно стекала большая слеза.

— Возлюбленный мой, — шептала она, ее голос дрожал. — Я вернулась. Я хочу только тебя. Я рожу столько детей, сколько ты хочешь. Не осуждай меня.

— Закрой свой рот, Шарлотта, и помолчи. — Его голос, должно быть, был очень злобным, так как зрачки ее расширились, лицо побелело.

«Хорошо! Ты испугалась. Это вовремя. А как я испугался, когда увидел тебя в одежде дьякона».

— Завяжите ей глаза, — он приказал Рэду, — чтобы она не знала дороги к своему новому жилищу. И проведите ее обходными путями. Я не хочу, чтобы ее видели, особенно в этой одежде. — Карн отвернулся и быстро пошел прочь.

Следующие несколько часов он провел в одиночестве в своей комнате, сидя на кровати. Почти все время он никак не мог поверить, что сделала Шарлотта с помощью Брандера. Это, вероятно, идея Брандера. Об этой истории скоро будут шептаться во всех залах всех Домов, она будет обрастать грязными домыслами, далекими от фактов, которые случились. Не избежать публичного унижения. А молчание позволит Брандеру и Ричарду свободно изливать километры лжи.

Он сам должен рассказать всем, что случилось. Он должен первым сообщить Домам подходящую версию и не допустить, чтобы Брандер достиг своей цели представить Ричарда в роли обвинителя. Брандер Харлан. Брандер это сделал не для того, чтобы доставить удовольствие Ричарду. Что-то здесь еще кроется. Брандер был доверенным лицом Ричарда и самым главным агентом. Здесь Брандер играл первую скрипку. Он не допустит поражения Ричарда. Карн решил собрать людей, чтобы разгадать планы Брандера, пока Шарлотта надежно спрятана.

Он позвал леди Агнес. Она вошла, небрежно постучав в дверь, и встала перед тумбочкой у постели.

— Мой господин? — Она стояла с подчеркнутым вниманием, сложив свои морщинистые руки на животе. — Я поняла, что вы хотите послать меня к леди куда-то за пределы поместья.

За долгие годы сосуществования с леди Агнес Карн привык к ее язвительным замечаниям, поэтому не обращал на это внимания.

— Завтра я должен сделать очень важное заявление по три-д связи, и мне нужна ваша помощь. Мне нужно, чтобы Ларга в семь часов прибыла в три-д комнату в той одежде, в которой она сейчас находится в своем новом жилище. Она предала этот Дом самым неподобающим образом, и мы должны наказать ее. Я надеюсь, это будет хорошим уроком.

Ее строгое лицо подобрело.

— Семь часов, одета как сейчас. Все правильно, лорд Карн?

Карн кивнул.

— Она будет здесь, даже если мне придется притащить ее за волосы, которыми она так гордится.

— Благодарю вас. Можете пойти к ней.

Леди Агнес поклонилась, элегантно, как на церемонии, и вышла.

Затем Карн велел капитану Рэду приказать старшему синих с запасного плаца и его отряду сопровождать Шарлотту утром в три-д комнату. Затем он настроился на секретный канал, чтобы связаться с Рицем и подготовить лорда Черека к тому, что он собирается предпринять.

В шесть часов утра Карн уже был в три-д комнате. Он не спал всю ночь. В половине седьмого он приказал техникам послать аудиосигнал оповещения о всемирном вещании, затем попытался собраться, чтобы избавиться от излишних эмоций, от ощущения величайшего унижения его жизни. Ровно в семь леди Агнес появилась в дверях, своей тощей морщинистой рукой она сковала как железными наручниками руки Шарлотты. Эскорт синих остановился в коридоре вслед за ними.

— Мне нужна помощь, мой господин, — сказала леди Агнес, вталкивая Шарлотту в комнату. — Ларга отказывалась идти. Она отказалась одеваться. Три дьяконессы в течение получаса пытались одеть на нее хоть кусочек одежды.

В этих обстоятельствах отказ леди Агнес называть одеяние Ларги, в котором она пришла, был забавным. Леди никогда не носили мужскую одежду, особенно одеяние священников.

Карн взял Шарлотту из тисков леди Агнес и направился с ней к рядам светящихся камер. Он опустил голову и разглядывал носки своих ботинок до тех пор, пока оператор не сказал:

— Готово, господин.

Карн поднял голову и посмотрел в камеру, как будто он смотрел на зрителей. За многие годы он изучил, какое влияние оказывает на зрителей взгляд его уникальных янтарных глаз. Он заставил себя не откашливаться.

— Господа и Свободные на Старкере-4, я прошу выслушать вас сообщения о событиях, происшедших у Халареков. Это очень неприятно и губительно для моего Дома, но я должен рассказать все прежде, чем враги фальсифицируют все в худшем виде.

Шарлотта вырывала свою руку, но Карн сжал ее как в тисках. Он надеялся, что его безупречная репутация расположит слушателей к нему. Он взглянул на Шарлотту. Он надеялся, что его рассказ и его честная репутация перевесят соблазнительность Шарлотты и ее позу святой наивности.

— Я думаю, вы все знаете, что я женился на женщине из Рица еще до того, как Дом стал союзником Харлана. Хотя наш брак был рассчитан на то, чтобы родить детей, Шарлотта тайно применяла средства предохранения.

Карн знал, какую реакцию вызовут его слова у большинства людей. В некоторых Домах даже не знали о существовании предохранительных средств. Другие считали их применение порочным, так как они считали, что господин может проявить все свое мужское достоинство только произведя на свет большое количество детей. Кое-кто знал, что у Халарека дети не выживали.

Карн глубоко вздохнул. Впереди было самое трудное.

— Она стала искать развлечений на стороне с мужчинами, которые не хотели иметь с ней детей. — Карн закусил губы и задержал дыхание. — Она искала на встречах и заседаниях Совета и, когда зимой невозможно было далеко разъезжать, стала искать здесь, в фамилии в Онтаре.

Казалось, в три-д комнате все ощущали напряженность зрителей и слушателей Домов и свободных городов. Соблазнение кого-то из фамилии в одном и том же поместье, даже не кровного родственника, было равносильно инцесту. Карн слышал, как тяжело дышит Шарлотта.

— Не говори ни слова, — предупредил он ее так тихо, что аппаратура три-д не могла передать эти слова.

— Мой отец… — начала было она.

Карн еле слышно ответил.

— Твой отец знает. И он согласен с тем, что я делаю. Ты опозорила и его Дом.

Карн снова устремил взгляд на невидимую аудиторию.

— Я не знаю, насколько преуспела она в своих поисках приключений, но привела в замешательство весь Дом. Когда я узнал, что она пользуется предохранительными средствами, я выбросил их.

Гул одобрения пронесся в три-д комнате. Шарлотта сморщилась, но ничего не сказала.

Карн выпрямился. Это была поддержка. Он снова открыл рот, чтобы продолжить, но мгновение не мог вымолвить ни слова.

— Она хотела реванша, господа и Свободные, за потерю своих предохранительных средств, поэтому она устроила заговор с Брандером Харланом, чтобы изменить мне. — Карн смотрел прямо в центр экрана три-д. — Харлан, господа и Свободные. Она связалась с Харланом. Брандер устроил ей постель с другим Харланом, вБревене, где она и была весь последний месяц, пока мы искали ее. В Бревене, господа и Свободные, с Ричардом Харланом, главой Дома, который враждует с Домом, в который она вышла замуж, и без предохранительных средств.

Бормотание, которое наполняло три-д комнату, усиливалось, и иногда ясно слышны были отдельные слова осуждения и возмущения.

— Опять Бревен!

— …в поисках приключений.

— Возможно, родит незаконного ребенка…

— …унижение…

— Снова лорд Ричард.

Карн опустил глаза, не в силах продолжать, даже если бы он мог перекричать шум. Дома, независимо от отношения к нему, будут отстаивать попытки господина защитить чистоту своего потомства. Дома уже знали о распущенности Ричарда в Доме Уединения, разоблачив его похищение Кит, и они не одобряли его поведение.

Свободные выходили из себя от возмущения о том, что Ричард снова нарушил святость Бревена.

Когда звуки возмущения или сочувствия к нему ослабли, Карн снова взглянул в камеру. Он весь дрожал и, чтобы никто не заметил его слабости, спрятал руки за спину.

— Я заявляю перед всеми, что с этого момента Ларга Шарлотта больше не будет моим спутником в жизни и не будет делить со мной супружеское ложе. Я дождусь от нее двух наследников, а затем оставлю ее. Она будет жить в заключении с момента отставки до конца своей жизни.

Шарлотта застонала. Карн обернулся к ней.

— Я успокоюсь только тогда, когда вы совсем забудете этот Дом. Вы будете жить в специальном жилище, одна, пока я не буду совершенно уверен, по оценкам леди Агнес и доктора Отнейла, что вы не родите ребенка от Ричарда, затем я буду посещать вас именно в период, благоприятный для зачатия, и только в эти дни. Если это будет в моих силах, вы не будете встречаться ни с кем, кроме своего отца и братьев, пастора Онтара и меня.

Она смотрела на него с ужасом и упала без сознания на пол. Карн не шевельнулся.

Карн громким хлопком дал понять техникам об окончании передачи и вышел из комнаты.