Княжество

Глава 27

— Похоже на какой-то ритуал, — присаживаюсь.

— Да, Кирилл, Вы правы. Похоже. — Анна задумывается, — В каком то смысле это и есть ритуал. Немного странный, и очень старый.

Анна начинает рассказывать, а я чувствую легкое возмущение в окружающем меня пространстве. Такое ощущение, будто меня что-то почти касается.

Тут же перехожу на «другое» зрение, благо это совершенно незаметно. И вижу, что растение раскидывает вокруг множество невидимых коротких нитей, похожих на нити демонов. И довольно толстые пучки протягиваются ко мне и к Анне. Вреда эти пучки, похоже, не причиняют, но по поверхности аурного тела аккуратно шарят.

Девушка совершенно не беспокоится. Ну, хорошо. Слушаю.

— Это наше старое родовое растение. Его из какого-то Пятна принес еще прадед. Вы же поняли, Кирилл, что это необычный цветок, правильно?

— Конечно, — пожимаю плечами, — ничего даже относительно похожего я никогда не видел. При этом, чуждость растения в глаза не сильно бросается.

— Да, это так. — задумчиво подтверждает, — мы редко в эту часть сада кого-нибудь приводим. Вы, возможно не заметили, но сюда без сопровождения войти нельзя. Там и охрана есть.

— Нет, не заметил. Вообще, подозревал, что здесь что мы одни, — говорю правду, но не всю, так как нескольких человек, сопровождающих нас, я даже свернутым своим полем чувствую. Но слабо, что есть, то есть.

— И хорошо. В общем, если нам повезет, то я расскажу следующую часть истории. — Анна чуть приподнимает руку. — Но у меня хорошее предчувствие. Давайте чуть подождем.

Киваю. На минуту почти застываем.

Раздается очень тихий мелодичный перезвон. Анна даже подается чуть вперед.

Из розетки листьев начинает на глазах тянуться вверх серебряный побег с бутоном на конце. Почти сразу, через несколько десятков секунд, бутон набухает и раскрывается прекрасным и совершенно чуждым цветком.

Несколько секунд цветок покачивается, будто бы на несильном ветре, я автоматически тянусь его коснуться, или сорвать, даже не понимаю, что движет моими мыслями в эти секунды, но не успеваю, и он осыпается серебряными искрами.

— Извините, Анна, — чуть виновато произношу.

— Не переживайте, Кирилл. — тихо смеется девушка, — цветок всегда, когда появляется, существует мгновения. Вот только появляется он крайне редко.

Я заинтересованно смотрю на княжну.

— Считается, ну нашей семьей, и пока ошибок не было, — поправляется княжна, — что цветок появляется рядом с теми двумя людьми, которые могут точно доверять друг другу, у них есть много общего, и точно не может быть предательства. Почему-то определенно нужно поливать его игристым вином, и из одного сосуда. Зато вот вино можно брать любое, — тихо смеется княжна, — мы в семье его называем цветок доверия.

— Удивительно, я думал, что животные и растения из Пятен не приживаются в других местах.

— Обычные — да. Но, как видите, не всегда, да и не все, — качает головой, — я уверена, что у Старых семей, из тех, у кого есть свои, пусть и небольшие Пятна, имеются какие-нибудь интересности такого же рода. Но, все равно, это, конечно, редкость.

Мы так и не смогли размножить этот цветок, да и не растет он. Вот в таком же виде прадед его и принес, с землей из Пятна, и водой оттуда же. Мы его так и содержим. Других таких охотники больше не находили. А так, силовые кристаллы у него в корнях, вода из Пятен, землю тоже поисковики привозят. Вроде бы растение неплохо себя чувствует.

«И хорошо, что не могут размножить. Оно ж точно размножается через разумных, — внезапно раздается в голове голос Лиса. — Они, похоже сами не знают, что приволок их предок.»

«А ты знаешь?» — с сомнением спрашиваю.

'Нет конечно, откуда? Но с этим принципом использовать постороннего разумного для своего продолжения вполне знаком. Мы с тобой его уже не раз встречали и у животных и демонов того Мира, что породил Улей. Вон как ты за ним потянулся, даже сам не заметил, хорошо, что у цветочка сил мало, а то и княжна поближе захотела бы оказаться к цветку. И он бы вам показал совместимость разумных. И как он размножается, тоже.

Скорее всего, ему нужны два существа с какими-то совпадающими характеристиками тонких тел. Косвенно, видимо, такие люди друг друга и не предают, и друзьями могут быть навек, что-нибудь такое. Ну, Кир, вряд ли в какой-то дыре Мира, появилось специальное такое растение в одном экземпляре, вот очень нужное конкретно для людей.

Вон, лучше у своих фей спроси, если они восстановили общую память — может и ответят.'

«Может ты и прав. Но это мало что меняет.» — мысленно пожимаю плечами.

«Прав, прав. Вспомни как нитяные демоны размножались. И сравни. Ничего общего не видишь?» — пропадает из сознания.

Интересно, а то иногда начинаю забывать, какой этот Мир волшебный. Вся Сила стала просто еще одной технологией, и вот такие небольшие встряски радуют.

Общение же занимает секунду. И, похоже, опять проходит незамеченным. Хотя сложно, говорить наверняка.

— Интересная история, Анна. И цветок был прекрасен. — продолжаю.

— Да, Кирилл, — улыбается княжна, и сразу отвечает на незаданный вопрос. — Мне действительно нужно было как можно быстрее узнать, могу ли я Вам доверять. Да и на цветок я тоже очень хотела посмотреть, разумеется, — смеется, — была у меня некоторая надежда. Я его и видела раза два всего.

Понимаю. Вот честно, понимаю княжну. Если она как и Михаил, и младшая Мария опирается на чувство людей, раз в семье менталисты все, то хотя бы ощущать собеседника для нее уже сродни дыханию. А в моем случае это чувство сбоит. Да и просьбу отца, если она была, имело бы смысл хотя бы пытаться выполнить. Или если не было просьбы, то все равно, подстраховаться хотелось. Даже не обидно. Да, проверкой оказалось красивое, хоть и опасное чудо, но и это тоже дорогого стоит.

Киваю.

— Я не в обиде, — пожимаю плечами и улыбаюсь. — Это красиво.

— Мне кажется, — чуть мнется княжна, — Вы, Кирилл, вообще сможете понять меня, вот прямо все что я скажу.

Так, а вот тут аккуратнее. Предлагаю руку княжне.

Встаем с кресел, и выходим из беседки. Неспешно идем к выходу из этой части зимнего сада.

— Знаете, Анна, — начинаю издалека. Благо Анна еще довольно далеко от опасных для меня тем. — Когда меня начал учить Большой Медведь…

— О, про это у нас никто не знает, — чуть приостанавливается княжна. — Продолжайте, прошу Вас. Это безумно интересно. Вы его ученик?

— Не совсем, я маг, а Шаман ярко выраженных магов в обучение не берет, это опасно для самих разумных. Тут все-таки ближе аналогия преподавателя. Ментора, можно сказать, но не Учителя. Но я продолжаю? — княжна кивает. — Так вот, он меня называл медвежонком.

Княжна смеется.

— Медвежонком? Правда? Как это мило!

— Да уж, — не сдерживаюсь и смеюсь вслед за ней, — Но в какой-то момент, он стал называть меня лисом. И уже не менял поименования.

— А почему, Кирилл? — заинтересовывается княжна.

— Я тоже задал ему тот вопрос. — киваю и говорю только часть правды, — он ответил, что похож. И больше к этой теме не возвращался. Ну ему виднее, наверное. Сам-то он вообще, Большой Медведь. А как его звали раньше, он и не помнит, наверняка уже.

— Да, как интересно…

— Знаете, Анна, у лис есть одна грустная особенность для животного мира.

— Какая же? — с легким испугом спрашивает княжна. Да уж, а в интуиции ей не откажешь, конечно.

— Лисы выбирают себе одного партнера в юности и на всю жизнь*. Живут большими семьями, с кучей лисят. Но если вдруг один из партнеров погибает, то другой, к сожалению, второй раз партнера уже не ищет.

Княжна некоторое время идет молча.

— Жалко лисиц. — грустно говорит, — а на них еще и охотятся все кому не лень. Хорошо, что мы все-таки люди, правда?

— Конечно, Анна. Мы все-таки люди. — киваю и смотрю в глаза княжне.

— И мы умеем дружить, ведь так? — серьезно говорит Анна.

— Безусловно, Анна. — с полным пониманием разговора подтверждаю. — Это большое наше человеческое чудо. И был бы я посмелее, то обязательно предложил Вам свою дружбу.

— Вы, и несмелы? Не наговаривайте, на себя, Кирилл, — смеется Анна. Момент неловкости тут же улетучивается. — Конечно же я рада и надеюсь, Вы не откажетесь считать меня своим другом? Друзья, Кирилл?

— Конечно же да, Анна.

— Тогда, когда мы наедине, давайте все-таки, на ты. Хорошо? А то отец часто вспоминает Вашего отца, как единственного, с кем он мог снять любую свою маску. Вот. Я тоже хочу.

— Располагай, мной, — смеюсь. — Вот только в Новгороде я не частый гость.

— Ничего, тем интереснее будут встречи. Я уже заранее рада!

Постепенно выходим из дальней части сада. И тут я начинаю чувствовать двух новых человек. Одну из которых я даже тут же узнаю.

— Давай на секунду приостановимся, — говорю княжне. Анна удивленно на меня смотрит, но соглашается.

Чуть разворачиваюсь в сторону, откуда к нам двигаются новые лица.

Пяток секунд, и из за поворота, хихикая, легко выпархивают Мария с Настей. Видят нас, переглядываются и останавливаются.

Смотрю на девушек. Что-то меня цепляет, не понимаю. Но через секунду, понимаю, что ощущение сестры исходит от младшей княжны, а вот та, что выглядит Настей, ощущается как посторонний человек. И прически немного отличаются.

Так, та что выглядит… Ага.

— А как вы платья поменяли? Они же точно по мерке. — Анна недоуменно смотрит на меня.

— Ну, Кир, — произносит младшая княжна голосом Насти, — ну вот как ты догадался?

Анна, резко оборачивается в сторону сестры.

— С платьями моя горничная помогла, — говорит уже лже-Настя чужим голосом. А вот уже Анну этот голос так же быстро успокаивает. — тихо, тихо, сестричка, ну, я пошутить хочу. Все хорошо. Хорошо же получилось, а? — вертится вокруг оси.

— Как вы этого добились? — Анна, даже чуть выходит из образа равнодушной старшей сестры. Понятное дело, что этот образ только для внешних людей, но все же, надеть-то она его уже успевает.

— Анна, я могу…

— Кирилл, тут пока что, все свои. — поощряет княжна.

— Ань, Настя официально целитель первого ранга, а неофициально — уже вне рангов давно.

— Кир, ты мне льстишь, — произносит младшая княжна голосом Насти. — И — «Ань»? — переводит взгляд на старшую княжну.

— Потом объясню, — чуть пожимаю плечами, — так вот, у них есть шуточная техника, которой целители иногда играются, по изменению внешности. Вот только Настя достигла в ней серьезных успехов. И то, что у целителей шутка на полчаса, она сделала полноценной техникой изменения внешности. Сколько сейчас держится?

— Часов пять-шесть, Кир. Можно снять раньше, — тихо произносит настоящая Настя.

— Нет, нет! Аня, ты не будешь настаивать на этом. — ложная Настя притопывает ножкой. — Если нас узнать сложно, то я хочу повеселиться. Когда еще доведется, а тут такой идеальный маскарад!

- А ты подумала, что будет, если тебя позовет отец? — Анна выглядит довольно строгой, но я уже вижу, что она и сама уже не прочь попросить Настю поработать с ее лицом. И веселые чертенята тоже на секунду мелькают в глазах.

— Ой, да ладно, не пойду. Папа все равно особых целей, — тут девушка чуть замолкает, бросает на меня взгляд. Я делаю вид, что не замечаю ее оговорку, — не ставил. Так что на балу я, пожалуй, хочу повеселиться. А не слушать этих нудных: «О, Ваша красота, затмевает…» там им что-то. А то я не знаю, что там и здесь затмеваю кого-то. Ну Ань, ну когда еще доведется так развлечься?

— А об охране ты подумала? А вдруг что?

— Ань, с охраной все в порядке, не переживай. — влезаю я в разговор. Настоящая Настя резко поднимает голову. — Ну Насть, — пожимаю плечами, — ну не мог я тебя без страховки оставить, ну, а что не сказал, так что бы изменилось?

— Ладно, развлекайся. — Анна вздыхает, — Только я охране все равно скажу, чтобы вас обоих одинаково отслеживали.

— Ура! Убегаем, пока она добрая, — и девушки тут же исчезают на другой дорожке.

Переглядываемся с княжной.

— Она уж точно повеселится, — смеется Анна. — Мне даже жаль твою сестру.

— Не, Насте тоже нужны такие приключения. Уж больно ее последние три года были невеселыми. Пусть. — хмыкаю в ответ.

*реальный факт. Лисы моногамны и в полигамные отношения вступают крайне редко. В основном, в критических для популяции обстоятельствах. Или в неволе, или при недостатке окситоцина, но это как раз про критические обстоятельства.