Княжна ночных воронов

Глава 21

— Всё-таки птицы мудрый народ, — выдал разомлевший после бани Эдгар, когда мы сидели с отваром на крылечке бани. — Вот, допустим, жена разозлит. Ну, вот доведёт так, что сил и терпения нет. И вот у драконов, что муж может сделать? Накричать, наказать… И виноват в итоге будет он, потому что жестокий. А у птиц, пригласил в баню, да отшлепал веником от души. И злость выплеснул, и ты не жестокий, а заботливый.

— А если жена не разозлила? — рассмеялась я таким выводам.

— Тогда можно создавать воспоминания. — Он быстро меня поцеловал и тут же хлебнул отвара.

— Не при всех же! — возмутилась я.

— Вот ещё. Я здесь лорд или посидеть пристроился? Что хочу, то и делаю. — Дразнил меня муж.

— Ты смотри, какой охочий. Хотелка не перетрудится? — съязвила я.

— Не переживай, справлюсь. — Подмигнул мне Эдгар.

Баню дракон однозначно признал полезной постройкой. Видно поцелуи и разгул бесстыжих рук, под видом помощи в мытье, в его понимании были показателями пользы.

Замок был полностью приведён в порядок. И мылся теперь регулярно. Работы слугам прибавилось, а вот проблем с животами стало гораздо меньше. И с паразитами. Самое сложное было вывести всю эту нежелательную живность!

Но видно, пока мы выводили клопов из замка, они завелись у некоторых в головах. Эдгар выкупил пленников Воронов. И поселил их в замке, наделив теми же правами, что и своих драконов. А вот проблем никто не ожидал, а они появились. Далеко не все бывшие пленники вели себя как грач Вересень. И когда уже третья утренняя тренировка превратилась в драку, вмешался Эдгар.

— Кто зачинщик? — громко спросил он, стоя на ступеньках.

Я стояла за его плечом, но видела всё прекрасно. Вокруг собралась толпа. Причём несколько пленников стояли спокойно среди драконов. Вересень и вовсе что-то тихо объяснял Берте. Наверное, пересказывал подробности случившегося.

— Я! — вперёд вышел один из воронов.

Я тяжело вздохнула. Кулаки сжаты, грудь колесом, брови свёл, во взгляде весь гнев и скорбь всего птичьего народа, дурью за версту несёт. Брат таких всегда на прикрытие фуража держал, потому что правда у них только одна, в голове ветер и объяснять им что-то, занятие пустое. Лезли такие на рожон всегда первыми, и мыслей, что себя подставляют и всех вокруг, у них никогда не возникало. Они ж всегда правые!

— И что же тебя так задело? — спокойно спросил Эдгар, но что-то не верилось мне в это спокойствие.

— А чего меня должно устраивать? Вы враги. А тут чуть ли не как родню встречают. Тренировки вместе. С чего бы это? Не для того ли, чтобы секреты боя выведать? Нет вам веры. И отец мой с драконами воевал, и дед, и прадед! — выдал тут же молодой воин.

— У тебя, пожалуй, выведаешь. Деревянный меч и то пять раз уронил. — Съязвил из толпы Граник. — Как же без таких секретов драконы до сих пор воевали, ума не приложу.

— Тихо, — потребовал Эдгар. — Так может вороны здесь, потому что ваша княжна моя жена? Ты никак не связывал эти события?

— Да как-то незаметно, чтобы её здесь против воли держали! На каждом углу с вами милуется! — обвинил меня этот недощипанный.

— А ты бы рот-то прикрыл! — не выдержала я, спускаясь по ступеням. — Это почему я должна здесь против воли быть? Мой брат и весь клан вынесли решение, заключить мир с кланами драконов, принявшими завет Отцов. На вече решали! И мою волю никто не ущемлял. А ты значит умнее всего клана и своего князя? Лорд, гоните его в шею! Будет он тут разлад вносить! Пусть отправляется к князю, да и сообщит ему, что, мол, дурак ты князь, хитрости драконьей не распознал. Думаю, брат ему быстро мозги выклюёт и за неблагодарность, да склоки таких наград отвесит, что дня три с лавки не сползёт. А где мне с собственным мужем миловаться и вовсе не твоего сопливого носа дело. Тебя в гнездо пустили, а ты стены рушишь? Ты не ворон, ты петух безголовый. Один гонор, для ума места не осталось!

— Княжна… — оторопело хлопал глазами склочник.

— Чего это сразу "княжна"? Как мне тут ор и драки разводить так сам справлялся, а как ответ держать так сразу княжна? Ты ж своим помелом, что у тебя заместо языка сейчас всех облил! И клан, и князя, и лорда, и всех драконов в придачу. — Разозлилась я. — А мозгов подумать, зачем всё это и на что мы надежды строим, не хватает? Или мало птиц уже погибло? Мало гнёзд опустело? Или ты думаешь по драконам некому слёзы лить? Да за то, что ты мне тут заново птиц с драконами стравливаешь, я тебя сама ощиплю и скажу, что так всегда и было!

— Тише, моя леди, совсем всех запугала. — Прошептал муж мне на ухо, придерживая рукой за талию.

Я оглянулась, и правда все стояли и молча на меня глядели. Некоторые с удивлением, некоторые с опаской. И правда, налетела на парня, как коршун на цыплёнка. Один только Эдгар был доволен и смотрел на меня с непонятным выражением сытого кота. Чего я такого сделала?

— Насильно держать в замке никого из бывших пленников я не собираюсь. — Громко заявил дракон. — Лично распоряжусь, чтобы вас проводили до границ. Итак, кто ещё желает отправиться к князю Андрасу с рассказом о том, какую глупость мы с ним совершили?

— А нет таких, — оглядев воронов, подал голос Вересень. — А те, что были, закончились. Вот один Яшек только и остался.

— Так чего сразу к князю-то? — пошёл на попятный скандалист. — Может чего и не уразумел. Так я ж не князь, чтоб наперёд думу думать. По вине и накажите, а чего гнать сразу?

— Да? Интересно. — Задумался муж. — Это получается собственный князь страшнее дракона?

— Да не в этом дело. — Снова выступил Вересень. — Князь у нас строгий, но справедливый. Лишнего не спросит, но и спуску не даст. Вот только фантазия у него… Такая… Затейливая. Поймали одного вот такого с гонором. Девка его отшила, а он обиду вымещая, много лишнего про неё рассказывал. Так много, что почти всё придумал. Вот вроде и вреда особого от того вранья не было. Да и девка чхать хотела на все сплетни. Женихам только, что напраслине поверили, от ворот дорогу показала, да обещала собак спустить. А обида всё же есть. Парень хорохорился, мол, чего ему будет, ну, дадут пару раз розгой. А князь наш велел большую бочку с дерьмом выставить на площадь, да и кинул в него своё кольцо. И велел трепачу достать. И так всем желающим разрешил. Мол, парень ради потехи девушку грязью облил, вот теперь на потеху опять же сам и ныряй. Ох, и наплавался в тот день тот врун, сразу молчуном стал. И весь город помнит, как он в дерьмо нырял. А тут к князю птенец явится с сообщением, что ты, князь, дурак? Ну-ну, удачи.

Грач окончил рассказ, ещё два вздоха длилась тишина во дворе, а потом раздался дружный хохот. Скандалист даже обошёлся без наказания, но и свар больше не затевал. А к концу недели и вовсе прибился в компанию к Гранику, Карлу и Рубику.

В хранилище книг, которое здесь называли библиотекой, я при помощи этой троицы и Своны нашла описания столицы Чёрных драконов, то столкновения миров. И, кажется, пусть и построенный из камня, этот город был очень красив. Нашлись даже рисунки. Вот за их разглядыванием меня и застал как-то муж.

— Ты заинтересовалась историей? — улыбнулся он. — Я много могу рассказать о городе и окрестностях. Но пока придётся тебе отложить книги. У нас скоро будет гость.

— Что-то ты как-то, похоже, не особо ему рад. Кто это? — спросила я удивившись.

— Один из старших целителей из Цитадели одаренных. — Улыбка мужа сразу пропала. — Неприятный момент, но необходимый. Я велел приготовить тебе платье.

— И знал ты об этом визите давно? — уточнила я. — А то Свона последнее время всё где-то пропадает. Платье шила?

— Ты у меня догадливая. — Подал он мне руку и проводил до покоев, где сдал с рук в руки служанок.

Свона, явно волнуясь, вынесла и развернула платье из чёрного бархата. Оно плотно обтягивало плечи, руки и тело до талии. Дальше оно спадало свободной волной. По краю рукавов, подолу и краю выреза вилась вышивка сине-серебряного цвета. Волосы от висков забрали сложными косами, а концы оставили свободными. О своём приходе муж предупредил коротким стуком. В пару мне его одежда тоже была из черного бархата с сине-серебряной вышивкой.

— У нас траур? — осторожно спросила я.

— Мира, у драконов принято родовые цвета не только размещать на знамёнах и гербах. Но и одежда для официальных приёмов обычно шьётся из тканей определённого цвета. — Объяснил мне муж, и я вспомнила, как ещё в обители обсуждала с подругами, что удачно замуж выходим, по цветам. — И… Вот.

Он поставил на стол шкатулку, с которой пришёл. На тонкой сетке из серебряных нитей крепились чёрные жемчужины и сапфиры. Эта сетка крепилась к волосам несколькими заколками. В пару к ней шли длинные серьги. Украшения на меня Гар одевал сам. Кроме ожерелья, что было на моей шее теперь постоянно.

Мы замерли рядом у зеркала. Из отражения на нас смотрели сильный мужчина и хрупкая на его фоне девушка. Его руки обвивали её талию, а в её гордо вскинутой голове чувствовалась уверенность.

Мы прошли в главный зал замка, где собрались, наверное, все его обитатели и вассалы моего мужа. Не смотря на распахнутые двери здесь было душно из-за большого количества народа и светильников, ярко освещавших зал. Муж оставил меня на специально отведённом для леди замка месте. Сразу за моей спиной начиналась лестница к покоям и на открытую площадку на крыше.

Сам Эдгар занял место на троне в центре зала. Столов не было, все остальные стояли внизу. А вот рядом с троном мужа стоял странный артефакт. Почти сразу после нас в зал в сопровождении стражи привели и леди Гинерру. Она прошла молча и склонив голову, и встала рядом со мной.

Я посмотрела на мужа, не понимая, что происходит. И сразу натолкнулась на внимательный взгляд. Сама не знаю, почему я еле заметно ему кивнула, на его губах промелькнула улыбка, и лицо Гара снова застыло.

И вот появились гости. Точнее гость. Очень пожилой мужчина был одет настолько богато, что это даже было нелепо.

— Зачем вы призвали нас, целителей из Цитадели? — высокомерно обратился он к мужу. — Наши возможности и силы нужны во время войны, а сейчас вы заключили мир с птицами.

— Так как Цитадель яро выступала против мирного соглашения и выполнения воли Отцов, явленной в ходе сражения между народами птиц и драконов, вы сейчас же поклянётесь своей кровью и даром, что не утаите, не исказите и не промолчите о том, что вам станет известно, в ходе применения вашего дара. Иначе и медяка не получите. И живым отсюда не выйдете. — Мой муж, как и целитель, приветствовать друг друга не посчитали нужным.

— Вот как? Оскорбляете недоверием? Но мудрым это не страшно. — Короткая клятва прозвучала четко и громко. При этом рука целителя в это время находилась в пасти дракона, в виде которого был артефакт рядом с троном. — И так?

— Леди утверждает, что беременна от меня. Я хотел бы знать так ли это. — Произнёс Эдгар, указывая в сторону меня и Гинерры.

— Пф, ваша жена ещё невинна. Тут даже силу применять не надо. — Фыркнул целитель.

— О своей жене я таких вопросов не задавал бы. — Ответил такой же усмешкой муж. — Речь о леди Гинерре.

Гинерра побледнела, её взгляд заметался по сторонам. Целитель сделал несколько пассов, и фигуру Гинерры окутал свет, который быстро сменил цвет от жёлтого к неприятно бордовому и померк.

— Эта леди не может носить вашего ребёнка лорд. Она не беременна, и никогда не будет. Её чрево мертво. — С явной неохотой озвучил целитель.

— Что? — звучало со всех сторон.

— Стоять! — завизжала Гинерра, схватив один из светильников и поднеся его вплотную к моему лицу. — Один шаг и я выплесну кипящее масло ей в лицо!

Она вцепилась мне в волосы и потянула на лестницу. Эдгар медленно пошёл следом, пока все замерли.

— Гинерра, чего ты добиваешься? — тихо спросил он, но по его взгляду я понимала, чего ему стоит это спокойствие.

— Я? Свободы и обеспеченной жизни! Чтобы не терпеть садиста мужа и равнодушного любовника! Я! Это! Заслужила! — визжала она у меня над ухом.

— Отпусти Яромиру. — Потребовал Эдгар.

— Конечно, отпущу! Сразу, как только ты поклянёшься, что не причинишь мне никакого вреда, отправишь княжну обратно, откуда она там вылезла, и женишься на мне, обеспечив жизнь, достойную леди! — заявила она. — Иначе, мне терять нечего. А вот как долго протянет княжна, когда масло сожжёт ей кожу и глаза? А её братец начнёт войну, мстя за увечье девки и её смерть? Мой покойный муж так казнил. Сначала масло выжигало глаза, а потом и мозг. Так что? Клянёшься?

Мы стояли уже на крыше, Гинерра подтащила меня к самому краю, кожу на лице пекло от жара светильника. Руки у Гинерры дрожали так сильно, что мне на платье и плечо уже несколько раз капало масло. Но я молчала и только смотрела на Эдгара.