Князь Игорь. Витязи червлёных щитов

1

В Киев Ждан прибыл очень вовремя: на следующее утро Самуил отправлялся в Половецкую землю.

– Ждан, тебя сам Бог посылает мне! – воскликнул купец, обнимая его. – Где ты пропадал? Нам же в дорогу пора! Да и Любава беспокоится за тебя… Пошли скорее к ней. Совсем измучилась бедняжка. Как только ты уехал, ослабла, да так, что едва выходили её сообща, а теперь сохнет по тебе… И чем ты её приворожил? Казалось бы, обыкновенный из себя парень…

Услыхав о тяжёлой болезни Любавы, Ждан заторопился:

– Идём поскорей, дядька Самуил!

Боярин Славута обрадовался юноше как родному. Эти два молодых человека – Ждан и его суженая – в последнее время постепенно, но крепко вошли в его сердце и заняли в нём весьма заметное место.

Он открыл дверь в комнату Любавы, пропустил Ждана вперёд.

Любава сидела возле окна и вышивала. Но как она изменилась! Исхудала, побледнела, под глазами – тёмные тени, плечи заострились, а тонкие кисти рук на ярком весеннем солнце просто просвечивались.

– Любава! – тихонько окликнул её Ждан с порога.

– Жданко! – Девушка вскочила со стульчика и покачнулась. Ноги ещё плохо слушались её.

Ждан поддержал, посадил на кровать, сам сел рядом и тёплой рукой погладил девичьи косы.

Смотрел на неё с любовью и жалостью, чувствуя, что видит перед собою самое дорогое на свете существо, без которого этот свет был бы не мил ему.

Славута и Самуил переглянулись и прикрыли дверь, давая возможность молодым побыть наедине.

– Я думала, ты меня забыл, – сказала с лёгким укором в голосе девушка. – А мне было так тяжело, что и не знала, живу ли ещё или умираю. Уже и попа собрались звать, чтоб соборовал…

– Бедненькая моя! Я рвался к тебе, но никак не мог приехать. – Ждан не хотел рассказывать о своих мытарствах, чтобы не волновать Любаву. – Душа моя словно чувствовала, что тебе тяжело. И снова стану думать, так как завтра уезжаю с Самуилом в Половецкую землю…

– Опять уезжаешь?… – Голос Любавы дрогнул, тёмные глаза увлажнились.

– Но через месяц или два я возвращусь и уже навсегда буду с тобой. Мы поженимся и поедем ко мне на Сейм, в Вербовку. Построим там хатку и уже никогда не разлучимся.

Любава приникла к нему, склонила головку на грудь юноше. Но глаза оставались грустными.

– Не скоро мы поженимся, Жданко, – сказала печально.

– Почему?

– Разве можно? Ещё и двух месяцев не прошло, как убили дедусю… Должен год пройти – тогда разве… А раньше – никак…

– Я подожду сколько нужно… Но всё равно мы будем вместе… Вот только съезжу с Самуилом…

Они ещё долго шептались, мечтая о своём будущем, о совместной жизни. И казалась она им, как и всем молодым кажется, и нескончаемо долгой, и таинственной, и привлекательной. Ну и, конечно же, хотелось, чтобы она побыстрее стала счастливой… Их уже не волновали пережитые опасности, болезни, приключения, поскольку все их помыслы были в будущем, в том далёком грядущем времени, которое привлекает неизведанностью и самыми радужными надеждами…