Кодекс костей 4

Глава 8

— Ничего страшного. — беспечно отмахнулся капитан.

Не успел отвыть первая сирена, как заголосила вторая. Лицо заполнявшего бумаги офицера перестало изображать радость и довольство жизнью. Наоборот, на нём появилось выражение сосредоточенности, как перед серьёзным делом.

— Похоже, всё не так радужно. — счёл прокомментировать ситуацию я.

— Не стоит беспокоиться, ваше сиятельство. Две сирены, это конечно не одна, но Волну мы сдержим относительно легко. Вот, держите ваш пропуск.

— Благодарю. А если будет третья сирена?

— Лучше бы её не… — начал было говорить капитанё, как прозвучала третья сирена. В отличие от первых двух, противный гул воспринимался уже не столько ушами, сколько всем естеством. Одновременно с этим накладывая малое благословение бодрости. Похоже, ситуация настолько критическая, что гарнизон поднимают вообще весь.

Вот и мой колобок сразу изменился. Пропал огромный живот, сменившись огромными мускулами. Причём, излишняя массивность ничуть не сказывалась в движениях мужчины. Опасный противник. И явно с даром смежным с Жизнью. Чистые витаманты не используют своё тело как депо для лишней плоти, предпочитая создавать её за счёт магии.

— Я не могу вам приказать, ваше сиятельство, но настоятельно прошу помочь с обороной. В последний раз Тройная обошлась нам разрушенной Нарвской крепостью, вместо которой потом возвели Редут. Да и этой тоже досталось тогда изрядно. Я тогда вон как этот эфрейтор был. Демоны пёрли как вода из фонтана в Петергофе. Страшно было — жуть. — рассказывал мне офицер прямо на ходу, пока мы выбирались на улицу.

По пути только ненадолго остановились возле арсенала, где мой провожатый, представившийся, наконец, Богомоловым Виталием, взял двулезвийную глефу. Довольно странный выбор оружия, но в руках этого мужчины, она смотрелась удивительно уместно. На поле боя мимо этой мельницы мало что проскочит. А если и сможет, то исключительно в виде отдельных фрагментов. Я ещё и парочку знакомых рун на лезвии увидел. Для прочности и остроты. Назначение оставшихся двух знаков было для меня тайной. Но наверняка тоже что-то полезное для пользователя и не очень для тех, кого будут рубить.

Вышли мы не у подножия крепости, как я ожидал, а на стену. В ответ на мой недоумённый взгляд, Богомолов просветил.

— Сперва арта отработает. По паре кассет выпустят и тогда наша очередь будет — добить что выжило.

— Хорошо. Я тогда пока ритуал расчерчу. Чтобы то, что не выжило добило выжившее. Хе хе.

— Добило? А, всё забываю, что вы некромант. Так они обычно едва ли не вокруг трупов свои каракули рисуют. — удивился офицер.

— Вот кто каракули, как вы сказали, рисует, тот и работает рядом с материалом. Мне это не нужно. Скажете, когда запускать. — ответил я, и стал чертить магическую фигуру прямо на бетоне. Богомолов с интересом смотрел за процессом. К счастью — молча. Увы, подобной выдержкой обладали не все. К нам подошёл ещё один офицер и, с видом знатока, стал критиковать моё начертание рун. Дескать, их надо рисовать совсем не так — более округлые. И вообще в этом ритуале надо использовать скандинавский алфавит. Не знаю, где его учили, но если бы я последовал его советам, то не то чтобы не поднял себе войско нежити для борьбы с врагами. Скорее усилил бы их. Ну или сдох в процессе.

— Господин капитан, уберите этого диверсанта куда-нибудь, пока я его не умертвил сам. — попросил я.

Болтун побледнел, заблеял что-то про недопустимость подобного поведения гражданского лица в боевой обстановке и всё такое, пока его одёрнул приказной рык Богомолова.

— Холявский! Ваш пост на третьей башне. Почему вы его покинули?

— Так это. Артподготовка же. Оттуда итак не видно ничего…

— Старший лейтенант Холявский, вы самовольно покинули боевой пост во время тревоги потому, что оттуда ничего не видно?

Болтун резко побледнел, развернулся на каблуках и поспешно ретировался.

— Тьху. Повесили на шею умника. Всё то он лучше других знает. И как строем ходить и как из пушки стрелять и даже как полковыми амулетами пользоваться. И ведь не выгонишь его — племянник коменданта. — вздохнул офицер.

— Так может его того, в команду зачистки «случайно» отправить? — предложил я, на что получил ещё один вздох.

— Пробовали. В бою он, можно сказать, совсем другой человек. Один раз фактически спас целое отделение. В одиночку.

— Однако. — озадаченно заметил я.

— Вот и мы удивились, когда нашли их живыми и почти целыми. Это надо же было переждать огненную волну в старом блиндаже. Мы про него, признаться, забыли уже. А он вспомнил. И людей там укрыл, пока на поверхности элементали буйствовали… Этого засранца даже наградили потом.

— В общем, у вас тут «весело». — резюмировал я.

— Не то слово.

Тут ожила рация на плече капитана.

— Штурман, это Гнездо. Арта всё.

— Понял тебя Гнездо. Выжидаем.

— Принято, Штурман. — напоследок прошипела рация, после чего Богомолов повернулся ко мне.

— Давайте, ваше сиятельство. Пора.

— Раз пора так пора. Восстаньте, воины! — пафосно заявил я и активировал ритуал. Прямо из центра фигуры потянулись сотни тонких, но заметных глазу энергетических жгутов, что сперва взмыли вверх, а потом ринулись вниз. Каждый к своей цели. Указывать что поднимать мне не требовалось — ритуал сам определял степень пригодности тела для поднятия. В том месиве, что осталось внизу, довольно сложно вычленить достаточно целые тела, стоя на стене крепости.

Один зомби за другим, начали подниматься искалеченные артиллерийским огнём зверо-мутанты. Одновременно с ними, зашевелились и те, что пострадали меньше остальных. Больше всего похожие на волков, твари трясли головами, с трудом вставали на подкашивающиеся ноги, но с каждой секундой становились всё более и более боеготовыми.

Выпусти против них обычную пехоту — потери были бы просто катастрофическими. Тут даже капитан не справится. Выживших было слишком много. Только, в отличие от ещё живых собратьев, мёртвым не требовалось время на то чтобы прийти в себя. Они сразу рванули в атаку, устроив настоящую бойню. Слабо ориентирующиеся после контузии мутанты падали жертвами мертвецов один за другим. Чтобы тут же пополнить их ряды — ритуал продолжал работать. Я и не думал его выключать. Ведь за первой волной всегда следует вторая. И если первая, это скорее разведка, то во второй волне пойдут уже основные силы. Не будь здесь меня, то к приходу второй волны, защитников осталось бы совсем мало. А может и нет. Вероятно у коменданта есть свои козыри на такой случай.

Зачистив свой участок, мои бойцы плавно перетекли на соседний. Редут был оснащён более мощными стволами, либо их было больше, но там обстановка была куда более приемлемой. Для защитников. Половину из выживших они добили пулемётным огнём, ну а остатки дорезали мои зомби.

— Гнездо, это Штурман. Первая волна отбита.

— Потери, Штурман?

— Потерь нет, Гнездо.

— Пи… А не врёшь ли ты? — невидимый собеседник аж поперхнулся и спросил не по уставу.

— Никак нет, Гнездо. Потерь среди личного состава нет.

— Принято, Штурман. Ожидайте вторую волну.

— Во второй волне пойдут звери посерьёзнее, — мрачно заметил я, — надеюсь у вас есть снаряды получше чем эти шутихи.

— Посерьёзнее, говорите? — эхом ответил капитан и задумался.

Думал он, правда, недолго. Включив рацию, он тут же принялся распоряжаться.

— Гнездо, это Штурман, требую разрешения на третий бэка.

— Штурман, это Гнездо. Нужно подтверждение от Старого.

— Ну так запросите, Гнездо!

— Принято, Штурман. Ожидайте.

— Ожидайте, млять… — в сердцах, офицер едва не расколотил прибор об бетон, но вовремя взял себя в руки. И не зря.

Видимо комендант крепости был в курсе происходящего, так что едва не погибший геройской смертью аппарат снова зашипел.

— Штурман, это Гнездо. Есть разрешение на третий бэка. Три кассеты.

— Принял, Гнездо. Всегда бы так. А то бывает и простые фугасы зажимают, сволочуги. Сколько хороших ребят из-за этого покалечилось… С тремя кассетами на ствол, конечно не навоюешь, но уже хоть что-то. — обрадованный мужчина едва ли не приплясывал на месте.

Я его радость не разделял. Ровно до того момента, пока не увидел чудо снаряды в деле. Но, я забегаю вперёд.

Вторая волна началась неожиданно. В отличие от волков, пришедшие после них медведи атаковали молча. От чего это выглядело даже страшнее, чем если бы они ревели. Трехметровые, в холке, махины неслись со скоростью внедорожника, подавляя одним своим видом. Пока по ним не стала бить артиллерия.

Воистину, боги войны были в гневе, когда создавали это оружие. Первый же снаряд попал точно в головное животное расплескав его и парочку бежавших рядом равномерно по огромной площади. В этот момент я и понял — чему так радовался Богомолов.

Второй и последующий выстрелы были не так результативны, но даже попадания в гущу стаи было достаточно, чтобы за раз выводить из строя сразу по несколько особей. Этим «везло» чуть больше. Оторванные конечности и обширные раны на телах позволяли им пожить ещё несколько мгновений. Как правило — в ужасных муках. Чтобы затем пополнить ряды моей армии — ритуал продолжал работать, хоть и жрал энергию как сволочь.

Казалось — победа близка. Снаряды рвали плоть наших врагов. Тех, что не дорвали, дорывали умертвия, тоже иной раз попадавших под дружественный огонь. Однако всё имеет свойство заканчиваться. Несмотря на всё мастерство операторов стрелковых комплексов, снаряды закончились. А враги — нет.

Ещё около полутора десятков медведей продолжали своё молчаливое движение. Неумолимое и казалось бы, неостановимое. Мои калеки смогли остановить только половину — за оставшимися они попросту не угнались. Пришлось вводить резерв из волков. Ценой потери почти всей неживой силы, они смогли остановить прорыв.

Крепости потонули в общем рёве радости. Гарнизоны праздновали сокрушительную победу. Не радовались только мы. А всё потому, что к нам прибежал старлей Холявский. И ладно бы просто прибежал поумничать — это мы пусть и с трудом, но пережили бы. Но нет. Он, пожри его гниль, был предельно собран и серьёзен.

— Господа. Идёт третья волна.

— Да какая, к чёрту третья волна, Максим? Их же всегда две. — отмахнулся Штурман.

— Господин Капитан. На нас надвигается третья волна. Прошу выйти в поле.

— Холявский. Даже если там третья волна, что ты там сделаешь? Один, к тому же.

— Прошу вас составить мне компанию. Втроём у нас есть шанс остановить его. — всё тем же, предельно серьёзным тоном добавил лейтёха.

Виталий только тогда всерьёз начал воспринимать то, что ему говорил подчинённый.

— Ты опять со своей зубочисткой пойдёшь?

— Это шпага, господин капитан. И — да. Пойду с ней.

— Ну как знаешь. А вы, ваше сиятельство?

— У меня с собой. — хмыкнул я, обрастая доспехом. Сангвис, разумеется, висевший на своём месте, тут же привычно заняв место в руке.

Офицеры по достоинству оценили как размер боевого доспеха, так и то, что меч подстроился под его размеры уже привычным некро-полем.

— Вы не думали о военной карьере, ваше сиятельство. — едва ли не присвистнул Богомолов.

— Нет, меня и на своём месте неплохо кормят. — хмыкнул я и обратился к Холявскому.

— Лейтенант, где наблюдаете врага?

— Не наб… На выходе из карантинной зоны, ваше сиятельство.

— Это где? — не понял я, потому решил переспросить.

— Внутренняя часть аномальной зоны. Практически возле реки. — пояснил капитан.

— Возле реки, значит… Может мы пойдём навстречу? Размяться хочу, мочи нет.

— А что, я тоже не против размяться. Максим, ты с нами?

— Куда уж я от вас денусь. — совсем не по уставу ответил старлей и первым пошёл в сторону подъёмника. Таковые были размещены вдоль всей стены, позволяя быстро перебрасвать личный состав вниз.

Как оказалось — очень быстро. В первую секунду спуска мне показалось, что мы падаем. Во вторую, я в этом убедился, просто посмотрев как быстро приближается земля. Мысленно готовясь к неизбежному удару об землю, почти пропустил момент когда платформа начала тормозить. На мой гражданский вкус — слишком уж медленно. Потому как, об землю нас приложило всё равно весьма изрядно, хотя и не так, как если бы мы просто упали.

Так или иначе, мои спутники как ни в чём не бывало раскатились в разные стороны и вскочили на ноги контролируя периметр. В нашем случае это было совершенно излишним, но выучка есть выучка. Офицера можно убрать из армии, но армию из офицера — никогда. Единственный, кто так и остался на ногах, был я. Но, мне помог доспех, погасив инерцию, так что не считается.

— Господа офицеры, а сколько километров до этой карантинной зоны?

— Пятнадцать, примерно. А что? — спросил кто-то из опрошенных.

— Есть мнение, что лучше хреново ехать, чем отлично бежать.

— Полностью поддерживаю эту мудрость. Только где нам тут транспорт взять? Разве что у Вольных реквизировать. — предложил Богомолов.

— Капитан, это же не наш метод. Посмотрите вокруг. Тут же полно отличного материала для создания химер.

— Эм. Может не надо? Мы и пешочком неплохо доберёмся, правда, господин старший лейтенант.

— Однозначно, господин капитан.

— Ну как хотите. Вы идите, если так хочется, я вас догоню. — посоветовал я спутникам, а сам начал собирать подходящие части тел. Некоторые приходилось обрубать — всё же тяжёлые фугасные снаряды фрагментируют плоть совершенно произвольно.

Пяток минут поизображав мясника, я стащил всё нужное в кучу и даже разложил примерно там где оно должно было лежать. Офицеры и не думали никуда уходить, а с любопытством смотрели за моей работой. Ни один не отвернулся даже когда плоть начало натурально корёжить. Всё же сращивание нескольких, пусть и мёртвых организмов природе настолько противоестественно, насколько это вообще применимо к тому, чем я занимаюсь. В общем, процесс создания химеры плоти очень неаппетитный. Хотя есть вещи и куда более поганые. Те же мясные големы.

Освежеванные, сочащиеся кровью пародии на людей. Пожри их гниль, даже вспоминать про них неприятно.

Готовая химера была похожа на медведя мутанта. Только с шестью лапами и дополнительной защитой седоков. Для себя одного такую махину делать я счёл расточительством, тем более, что итак изрядно потратился на ритуал, пока стоял на стене. Конечно поле бойни хорошо так фонило некротикой, вот только собирать и фильтровать её времени не было. Сколько успел, столько забрал — остальное впитается в землю.

Грунт вообще довольно универсальный поглотитель всего и вся. Хоть Витал, хоть Некрос — всё поглощается, растворяется и перерабатывается в нейтральную форму. Возможно это как-то связано с водой. Ещё в той жизни я заметил, что после дождя некрофон в его области падает. Как, впрочем, и любая другая, разлитая в пространстве магия. Хотя, при этом колдовать дождь никак не мешает. Разумеется, если его не наслал магистр гидромантии. Тогда он может очень даже мешать. Колдовать под струями льющейся сверху кислоты — крайне сомнительное удовольствие, я вам скажу. А ведь пришлось, пожри гниль его поганую душу.

Взгромоздившись на своего скакуна, я вопросительно посмотрел на защитников крепости. Те молча стояли и таращились на то, что у меня получилось.

— Карета подана, господа. Занимайте места согласно купленным билетам.

Долго упрашивать мужчин не пришлось. Как бы страшно ни было, они были в первую очередь Русскими офицерами, поэтому с такой мелочью как — опасения, справиться могли.

Обновлённый Лозирэль взял с места весьма споро. Не сотка за три секунды, конечно, но тоже весьма неплохо для полного привода на шести лапах. На месте мы оказались быстрее, чем я даже ожидал. Издалека увидев того, с кем нам предстоит сражаться, я непроизвольно выдал фразу не раз слышанную во время похода по Польской земле.

— Бобер, курва!