Кое-что об одиноких девушках, легких деньгах и вуалехвостых сумчатых хомяках

АНЕЧКА

Мы – лузеры. Я не кокетничаю, не напрашиваюсь на комплимент. Это правда. Городские лузеры нового формата – вроде бы и выглядим как конфетки, и занимаем неплохую квартирку недалеко от центра Москвы, и одеваемся не в каком-нибудь Jennifer, а как минимум в Morgan, и спим не с самыми уцененными персонажами (однажды в моей постели побывал и вовсе известный сериальный актер, то есть, если вдаваться в подробности, не он в моей постели, а я в его автомобиле, но это вообще к делу не относится). Все это не имеет никакого значения. Мы лузеры, и положение наше шатко, как корабельная палуба в девятибалльный шторм. Ни образования, ни работы, ни оформленных стремлений, ни даже амбиций, ни денег, ни связей, ни папы-банкира, ни любовника-бандита – только кредит на холодильник, который мы никак не можем погасить, да периодически наваливающаяся депрессия. А ведь нам по двадцать семь, не девочки уже. Могли бы чего-то и добиться… Вот одна моя бывшая одноклассница открыла магазинчик нижнего белья и процветает, вторая открыла кофейню и тоже процветает, третья открыла счет в банке, потому что вышла замуж за какого-то мажора с Рублевки, и процветает еще хлеще первых двух. А мне даже стыдно приходить на встречу выпускников, потому что нечем, ну решительно нечем похвастаться.

Хорошо Маше, подружке моей закадычной, моей вечной flatmate и напарнице по беспросветному лузерству, – она хотя бы оптимист. Не проходит и дня без того, чтобы она что-нибудь не придумала – то с горящими глазами подсовывает мне статью о том, какие бешеные бабки заколачивают стриптизерши, то собирается открыть йога-клуб, то теперь вот носится с идиотской собачьей затеей. Милая наивная Маша.

В ту ночь я, как впрочем и обычно, долго не могла уснуть. Открытые глаза, руки поверх одеяла, раскиданные по подушке волосы… Я вяло наблюдала за причудливым танцем теней на стене, когда вдруг мой мазохистский покой нарушил резкий звук открывающейся двери.

– Анюта, ты спишь? Спишь? – в комнату ворвалась взлохмаченная Машка. – Ну скажи, что не спишь!!!

Протянув руку, я зажгла бра, села на кровати и взглянула на часы. Половина третьего.

– Уже не сплю. А что, у нас пожар?

– Анечка, как хорошо, что ты еще не успела уснуть! – завизжала она, бросаясь мне на шею. – Я бы не дотерпела до утра! Я такое тебе расскажу. Такое!

– Ты и мертвого разбудишь, – пробормотала я. – Что там у тебя, выкладывай.

– Вот! – она грохнула на мою кровать какие-то измятые листы.

– Что это? – удивилась я. Прочитала название, и мои брови поползли вверх. – Зачем ты мне это среди ночи притащила?

– Я нашла это в Интернете! Смотри!

Маша зашуршала страницами и наконец ткнула мне под нос фотографию, на которой было запечатлено существо вида самого что ни на есть идиотского.

Судя по всему, это был грызун. На толстощекой мордочке поблескивали хитроватые глазки-бусинки. Туловище зверька было чересчур упитанным, хвост – длинным и пушистым.

– Что за отвратительная рожа? – усмехнулась я.

– Отвратительная рожа бывает у тебя, когда не выспишься и не успеваешь накраситься, – беззлобно заметила Машенция, – а это – вуалехвостый сумчатый хомяк!

– Какой-какой?

– Вуалехвостый сумчатый, – назидательно повторила Маша. – Это искусственно выведенная порода. Они чуть крупнее обычных хомяков. Порода отличается повышенной сообразительностью и добрым нравом.

– Ты что, решила завести домашнего питомца?

– У меня уже есть один – ты! – рассердилась она. – Как можно быть такой недалекой! А где твое хваленое логическое мышление? Вот о чем мы сегодня за ужином разговаривали?

– О том, что, судя по всему, нам придется стать официантками, – со вздохом припомнила я.

– А еще? – не отставала Машка.

– А еще о твоей подруге Ладе, которая разбогатела на продаже щенков.

– Вот! – торжествующе воскликнула Маня. – Мы говорили, что щенки нам не по зубам, потому что они слишком дорого стоят, да и квартирка мала.

– Ну и при чем тут… Постой… – до меня начало медленно доходить, – уж не хочешь ли ты сказать, что…

– Вот именно! – обрадовалась она. – Мы с тобой будем разводить вуалехвостых сумчатых хомяков! Они стоят гораздо дешевле и занимают меньше места. Хомяков вообще в трехлитровых банках держать можно.

– Их ты тоже будешь впаривать за полторы тысячи? – усмехнулась я, все еще не веря в серьезность ее намерений.

– Ну почему же. Одна особь стоит баксов пятьдесят, – торжествующе улыбнулась Настя. – Купим несколько пар, такое мы можем себе позволить. Каждая самка принесет нам, как минимум, десять хомячат. Простая арифметика – тратишь пятьдесят долларов, и через какое-то время получаешь пятьсот!

Я почесала слипающиеся глаза кулаками.

– Ты думаешь, что они будут пользоваться спросом?

– Да это же самое модное животное! – Мария отобрала у меня энциклопедию. – Да мы их так разрекламируем. Представь себе, они умные, добрые, поддаются дрессировке. Так здесь написано.

– Ты ненормальная. Почему бы нам просто…

– Не устроиться на работу? – продолжила она. – Ты, Анюта, как хочешь, но лично я официанткой быть не собираюсь!

– В любом случае… Нельзя ли поговорить об этом с утра?

– Какая же ты скучная! – заверещала она. – Так и знала, что ты и здесь найдешь, к чему придраться. Но тебе меня не остановить. Завтра же я собираюсь к заводчице за первой партией хомяков. Если пожелаешь, можешь присоединиться.

И она вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Первым, что увидела я на следующее утро, был криво намалеванный на листе ватмана лозунг: «Самое гламурное домашнее животное – вуалехвостый сумчатый хомяк!» Под надписью было приклеено фотоизображение уродца.

А Маша, свежая, румяная, носилась по квартире в поисках чистых чулок.

– Ага, проснулась! – она клюнула меня в щеку. – Ну что, идешь со мной к заводчице?

Босыми ногами я прошлепала на кухню и залпом ополовинила бутылку минералки.

– Я надеялась, что эти хомяки мне вчера приснились… Мария, ты осознаешь, что домашние животные – это ответственность?

– Не пытайся меня остановить! – сверкнула глазами она. – Держать дома хомяка проще простого. В энциклопедии сказано, что они милы и неприхотливы. Для начала куплю три пары, а там посмотрим.

– Триста долларов? – ужаснулась я. – Я всегда считала, что купить за такие деньги туфли – верх безумия. Но потратить эту сумму… на хомяков!

– На вуалехвостых сумчатых хомяков, – с достоинством поправила она. – Ань, я же все просчитала. Они действительно входят в моду. Продать их будет проще простого, потому что в Москве нет ни одного специализированного питомника, наш будет первым. Да стоит нам дать объявление, как хомяков с руками оторвут! Возле нашего дома будет дежурить толпа. Люди будут записывать на ладошках номера – лишь бы им достался такой хомяк. Мы сможем поднять цены и обогатимся. Это же замечательный бизнес-проект, неужели ты не понимаешь?

– Вот уж никогда не думала, что стану владелицей питомника… хомяков, – с сомнением протянула я.

– Соглашайся, – подмигнула Маша, – ну чем, в конце концов, ты рискуешь? Подумаешь, триста долларов. Через пару месяцев эти триста превратятся в полторы тысячи, а дальше пойдет по накатанной.

– Что ж… Работы у нас все равно нет… Ладно, можно хотя бы сходить взглянуть на этих хомяков.

– Супер! – взвизгнула Маша. Но тут же ее лицо приняло выражение крайней озабоченности. – Слушай, а деньги у тебя есть? А то у меня только сто пятьдесят…

– Найду, – вздохнула я. – Постой, а как же ты собиралась покупать хомяков, если у тебя не было этой суммы?

– Ох, Анюта, – улыбнулась Маша, – я знаю тебя чуть больше года, но уже изучила, как облупленную. Разве я могла даже предположить, что ты меня бросишь, не поддержишь в таком выгодном начинании? Я с самого начала знала, что твой ответ будет «да».

Говорят, что большинство людей внешне похожи на своих животных. Однако заводчицей вуалехвостых хомяков оказалось стройное создание лет двадцати пяти, больше смахивающее не на упитанного грызуна, а на звезду американской эстрады Бритни Спирс. Длинные белые локоны, явно искусственного происхождения, ровный загар и жемчужная улыбка в поллица. Мы с Машей в первый момент даже оробели от такого великолепия. Покачиваясь на каблуках, девушка пригласила нас в гостиную.

Маша подтолкнула меня локтем в бок и прошептала:

– Я же тебе говорила, что заводчики этих животных не бедствуют. Смотри, какая обстановочка!

Квартира и впрямь была шикарной. Перламутрово-розовые стены, итальянский диван, обтянутый мягчайшей белой кожей, увесистая бронзовая напольная ваза в этническом стиле. Девушка предложила нам кофе и гостеприимно распечатала коробку дорогих бельгийских конфет.

– Меня зовут Карина, – с улыбкой представилась она. – Сейчас попьем кофейку и пойдем выбирать хомок.

Момент показался мне идеально удобным для расспросов.

– Скажите, Карина, а давно ли вы этим занимаетесь?

– Года два уже, – наморщив хорошенький носик, припомнила она. – Первых хомячков мне бойфренд подарил. Кто же знал, что так получится… Случайно наткнулась в Интернете на статью, а у моих хом как раз появилось потомство… В общем, дала объявление, и на следующий день всех хомячков сразу же раскупили.

Маша с горящими глазами пережевывала дорогой темный шоколад. Будь она мультипликационным героем, в ее глазах заплясали бы шестизначные цифры.

– Тогда я завела несколько пар. Проблем с ними никаких, только покормить несколько раз в день да поменять подстилку.

Я повела носом – в квартире Карины не пахло ничем, кроме ее дорогих духов. Приходилось мне бывать в жилищах страстных обожателей животных – в некоторых из них возможно дышать только широко открытым ртом, чтобы уберечь себя от рвотных позывов.

– Проблем нет, а деньги теперь есть всегда. Вот, даже квартиру новую купила, – звонко рассмеялась Карина. – Едва очередное потомство подрастает, как я даю объявление. Пару дней – и все расходятся, а я еду расслабляться на Канары.

– Может быть, посмотрим на них? – не выдержала Машка, на которую небрежное описание будней Карины произвело неизгладимое впечатление.

– Конечно, пойдемте.

Нас пригласили в одну из дальних комнат, которая оказалась специально оборудованной под нехитрые хомячьи нужды. Стильные белые стеллажи были уставлены просторными клетками, в каждой из которых ютилась пара хомячков. На первый взгляд они ничем не отличались от хомяка Пахома, которого давным-давно родители подарили мне в честь поступления в первый класс школы.

– Это и есть вуалехвостые сумчатые хомяки? – деловито осведомилась Маша.

– Именно так, – подтвердила Карина. – Вы не пугайтесь, что не все они соответствуют описанию. Просто некоторые еще не доросли.

– А почему они называются сумчатыми? – заинтересовалась я.

– У взрослых особей на животе имеется жировая складка, – охотно объяснила заводчица. – А вы тоже хотите заняться разведением?

Не усмотрев в ее тоне профессиональной ревности, мы кивнули. Карина одарила нас лучезарной улыбкой.

– Это правильно. Очень хорошее занятие для женщины. Времени не отнимает, а денег приносит – ого-го!

Я смотрела в пол, чтобы не встретиться с победным взглядом торжествующей Марии.

В тот вечер мы обе долго не могли уснуть. Чаевничали на кухне, потом решили, что новое начинание достойно более масштабных посиделок, и откупорили бутылочку белого вина. Все, как в старые добрые времена, – ночные посиделки в пижамах, приглушенные смешки, криво нарезанный сыр на тарелочке, куча планов и даже, как ни странно, перспектив.

В стареньком аквариуме на подоконнике мирно хрустели морковкой хомяки.

– Золотые вы наши. – Маша никак не могла уняться, все время подходила к аквариуму, дабы нарушить покой грызунов настойчивым постукиванием акрилового ногтя по стеклу. – Еще чуть-чуть, и вы поможете нам обогатиться!

– А сколько длится беременность у хомяков? – спросила я.

– Наверное, месяца два, – нахмурившись, выдала Маша. – Подумать только, через пару месяцев в этом самом аквариуме появятся милые создания, которых можно будет обменять хоть на дизайнерские туфли, хоть на килограмм черной икры!

– Сплюнь три раза, – на всякий случай предостерегла я. – Вдруг они не полюбят друг друга и вообще откажутся размножаться?

Знала бы я тогда, каков масштаб катастрофы, которая ожидает нас, лучше бы промолчала. И, пока не поздно, отнесла бы милых созданий обратно, в питомник приветливой блондинки.