Когда наступает осень

7

После этой ночи Линда почувствовала, что Джейк стал несколько холоднее относиться к ней. Сначала она решила, что ей показалось, но потом поняла, что ошибки быть не могло.

Перестали появляться цветы, и иногда по два-три дня она не видела и не слышала его. Когда они занимались любовью, Джейк был таким же нежным и любящим, но в остальное время он казался каким-то рассеянным, словно его мысли блуждали где-то далеко. Но самое плохое было не в этом: она чувствовала, что он намеренно воздвигает барьер между ними.

Линда пыталась убедить себя, что всему виной ее бурное воображение: она так боится потерять Джейка, что даже легкие признаки его охлаждения к ней настораживают ее. Потом она стала твердить себе, что самые страстные чувства охладевают со временем. Не исчезают, а просто становятся менее пылкими… Линда постоянно напоминала себе, что любовь предполагает доверие, что она просто не должна больше пытаться говорить с ним о будущем. Ведь Джейк привык поступать так, как сам считает нужным. Естественно, что он сопротивляется любому давлению. Ей необходимо быть терпеливой. Вот и все.

Однако это было легко сказать, но гораздо труднее осуществить.

Однажды вечером, спустя несколько недель после того злополучного разговора, они заканчивали ужин в их любимом вьетнамском ресторанчике. Весь вечер Джейк был какой-то рассеянный. Линда начала было рассказывать, что произошло в тот день в кафетерии, но, взглянув ему в глаза, поняла, что он не слушает ее.

— Джейк! — воскликнула она. — Ты же не услышал ни единого слова из того, что я тебе сказала!

— Извини, — пробормотал он.

— Что-нибудь случилось? — обеспокоенно спросила Линда.

Он пожал плечами.

— Ничего страшного. Просто мне предложили работу, о которой я и мечтать не мог.

Линда улыбнулась.

— Ну и прекрасно! Что же тебя тревожит?

— Не знаю. Может быть, мысль о скорой разлуке с тобой.

— А что, эта работа займет много времени? Но она же не может продолжаться вечно! И я буду здесь, когда ты вернешься. Куда ты уедешь?

— В Новую Зеландию.

Новая Зеландия! Другой конец земли. Никогда еще он не уезжал от нее так далеко. Линда ждала, что он скажет еще что-нибудь, но Джейк молчал, опустив глаза. У Линды появилось смутное чувство, что не только новая работа является причиной его грусти. Было еще что-то.

— Линда, — неожиданно бодрым голосом сказал он. — Давай уйдем отсюда!

В ту ночь Джейк удивил и даже напугал Линду. В том, как он целовал ее, как обнимал, не было нежности. Он овладел ею почти грубо, с непривычным для нее натиском.

Когда он уснул, Линда долго лежала с открытыми глазами. Теперь она окончательно поняла: что-то действительно произошло.

Слезы текли по ее щекам. Линда смахивала их и думала, что завтра обязательно поговорит с Джейком и он наверняка успокоит ее…

Но утром Джейк встал с таким видом, словно за ночь пришел к какому-то решению. И уж во всяком случае он явно не собирался ничего ни с кем обсуждать. Морщинки в уголках его глаз стали глубже и отчетливее, а взгляд словно потускнел. Сидя за столом напротив него, Линда так и не решилась поделиться с ним своими тревогами.

— Когда ты уезжаешь? — только спросила она.

— Еще не знаю. — Джейк взглянул на часы. — Мне должны позвонить сегодня в течение дня.

Он встал и подошел к ее стулу сзади. Линде очень хотелось подняться, обнять его, не отпускать от себя никуда! Но она знала, что он должен идти. Более того: ей казалось, что он с нетерпением ждет того момента, когда его самолет взмоет в небо! И она осталась сидеть, даже не обернувшись к нему.

— Я позвоню, когда буду все точно знать, — сказал Джейк, кладя руку ей на голову.

— Обязательно позвони! У меня сегодня выходной, и я весь день буду дома.

Он наклонил голову и слегка коснулся ее щеки губами, словно прощаясь.

— Но я ведь еще увижу тебя до отъезда, да? — неожиданно встревожившись, спросила Линда.

— Конечно, — ответил он.

Но получилось так, что она больше не увидела его. Джейк позвонил ей в три часа и сказал, что должен лететь прямо сейчас.

— Так скоро?! — огорченно воскликнула Линда.

— К сожалению, да. Мой самолет улетает через полтора часа.

— Я возьму такси и приеду в аэропорт, — быстро сказала она.

— Нет, — последовал твердый отказ. Но затем он добавил уже более мягко: — Я улетаю с базы на военном самолете, ты же знаешь.

Линда хотела настоять на своем, убедить его в том, что ей наверняка позволят проститься с ним, но что-то в его голосе остановило ее.

— Хорошо, — сказала она наконец. — Я все понимаю. Но ты обязательно позвони мне, когда прилетишь.

— Конечно! — быстро ответил он. — А сейчас я должен идти, я даже еще не уложил вещи.

— Но ты же всегда путешествуешь налегке!

Он рассмеялся.

— Да, и все-таки… Ну, прощай, Линда. Я должен идти.

— Прощай, Джейк, — тихо прошептала она.

Гудки в трубке раздались раньше, чем она произнесла последние слова. Линда медленно повесила трубку и несколько минут стояла, глядя в пространство. Все произошло так быстро, что она даже толком не успела ничего осознать. Внутри воцарилась пустота. Сейчас ей казалось, что они никогда больше не увидятся.

Тряхнув головой, Линда сказала себе, что ничего страшного не произошло. Джейк просто с нетерпением ожидал, когда сможет приступить к работе: голос его в трубке был очень возбужденным. Она даже позавидовала такой преданности выбранной профессии.

Линда знала, что многие женщины находят удовлетворение в своей работе. Но за последнее время убедилась, что не принадлежит к их числу. И дело, наверное, не в том, что работа в кафетерии — не самая интересная на свете. Просто к ней — довольно поздно и совсем неожиданно — пришла любовь, и благодаря этому она узнала важную правду о самой себе. Линда поняла, что ее призвание — эта самая любовь, муж, дети…

Может ли Джейк дать ей все это? Захочет ли? Вряд ли. И все, что ей оставалось делать, — это любить его. У нее не было выбора. Линда уже не представляла себе жизни без него.

После его отъезда время потекло для Линды очень медленно. Теперь вся ее жизнь заключалась в ожидании.

Каждый раз, когда звонил телефон, она бросалась к нему с надеждой, что это может быть Джейк. Но это был не он. Каждый вечер Линда тщательно проверяла почту, надеясь найти открытку от Джейка. И всякий раз ее ждало разочарование.

Ей очень хотелось найти в своей квартире какие-нибудь следы его присутствия, что-то, что могло напомнить о нем: забытый галстук или билеты в кинотеатр, куда они ходили вдвоем… Но ничего не было. Казалось, Джейк исчез без следа. Однажды Линда вспомнила, что как-то на пляже она сделала несколько его фотографий — сделала неожиданно для Джейка, и поэтому на них он выглядел так естественно, совсем как в жизни. Теперь, глядя на фотографии, Линда оживляла в памяти дни, когда они были вместе. Она была тогда такой беззаботной, такой уверенной в его любви! Теперь ей казалось, что все это происходило не с ней или в какой-то другой жизни.

Была уже середина августа. Джейк отсутствовал три недели, и за все это время от него не было ни единой весточки. Иногда Линде казалось, что она уже не живет в этом мире: ее можно было ударить или даже убить, и она бы не заметила этого.

Однажды, выйдя из госпиталя в обеденный перерыв, Линда увидела группу мужчин, стоящих возле офиса полковника Дадсона. Вглядевшись в одного из них, она решила, что у нее уже начались галлюцинации: высокий темноволосый мужчина, который стоял к ней спиной, показался Линде странно знакомым. Ну конечно же, это Джейк! Не понимая, что делает, Линда бросилась к ним, но опоздала — подъехал микроавтобус и всех их куда-то увез. Линда остановилась и прижала руки к груди, пытаясь унять сердцебиение. Она сходит с ума! Разумеется, это не мог быть Джейк. Если бы он вернулся, то обязательно позвонил бы ей!

Мучительное ожидание наложило отпечаток и на работу Линды. Она делала ошибки в подсчетах, неправильно давала сдачу, грубила покупателям. А однажды даже набросилась на Дорис, когда та попыталась расспросить ее, что происходит.

— Почему должно что-то произойти?! — закричала Линда.

— Но последние несколько недель ты сама не своя. Я испугалась — может, ты заболела… Прости, если я сказала что-то не то.

С этими словами Дорис отвернулась и пошла прочь, но Линда быстро опомнилась и побежала за ней.

— О, Дорис, пожалуйста, прости меня!

Подруга сложила руки на груди и долгим проникновенным взглядом посмотрела в глаза Линды.

— Ладно, все в порядке. Но с тобой что-то происходит, не правда ли? И ты не хочешь об этом говорить.

— Да, — неохотно призналась Линда.

— Наверняка в этом замешан мужчина. И я даже знаю, кто. Но не собираюсь ни о чем допытываться у тебя. Просто помни, что ни один из них не заслуживает твоих переживаний.

Дорис ушла, а Линда долго стояла и смотрела ей вслед. Ей очень не хотелось признаваться себе, что Дорис, скорее всего, права…

Наконец она решила спрятать подальше свою гордость и пойти к полковнику Дадсону. Ведь он с самого начала был очень добр к ней, и если кто-то знает что-нибудь о Джейке, так это полковник. По крайней мере, он скажет ей хотя бы, где Джейк и жив ли он.

И здесь удача улыбнулась Линде: на следующий день полковник сам зашел в кафетерий. Было уже поздно, и в кафетерии было мало народа. Дадсон сел у окна и открыл большой конверт, который принес с собой. Линда поспешила к нему.

— Добрый день, — произнесла она с улыбкой.

— Здравствуйте, миссис Конли. Не знал, что вы работаете еще и официанткой.

— Это не совсем так. Но, может быть, вам принести что-нибудь?

— Нет, спасибо. Я пришел сюда только для того, чтобы прочитать этот рапорт.

— Вы не возражаете, если я присяду на минутку? — спросила Линда.

— Разумеется, нет. Я и сам давно хотел поговорить с вами. Дорис рассказала мне, что вы хорошо работаете. Откровенно говоря, сначала ваша идея устроиться кассиром показалась мне довольно нелепой. Но теперь я вижу, что ошибался.

— Я рада слышать это. — Немного помолчав, Линда наконец решилась: — Полковник, помните, когда я приехала в Сисайд, вы порекомендовали мне обратиться к Джейку Дикену?

В глазах Дадсона появилась тревога.

— Надеюсь, он ничем не обидел вас?

— Конечно нет! Наоборот, он рассказал мне все, что я хотела знать. — Она снова немного помолчала, а потом спросила как бы между прочим: — Интересно, а что с ним случилось? Я в последнее время не вижу его на базе.

— О, Джейк — перелетная птица. Насколько я знаю, он все еще в Нью-Йорке.

— В Нью-Йорке?! — воскликнула Линда. — Но я слышала, что он улетел в Новую Зеландию!

— Что вы, эта работа давно закончена, — улыбнулся полковник. — Этот парень так же часто облетает вокруг земного шара, как вы ходите в супермаркет. Примерно неделю назад он был здесь, в Сисайде, но на следующий день улетел.

Так, значит, это был Джейк! Линда почувствовала, что по ее спине побежали мурашки.

— Вот как… — произнесла она еле слышно.

— Джейк — удивительный человек. Но у него, кажется, дурная репутация среди женщин.

— Неужели? — пробормотала Линда. — Я ничего не слышала об этом.

— Впрочем, может быть, это сплетни, но говорят, что в каждом порту у него по девушке. Потому-то он и не любит подолгу задерживаться на одном месте.

Теперь Линда узнала все, что хотела. Вернее — то, что так боялась узнать…

— Да, многие мужчины такие, — пробормотала она, вставая из-за стола. — Извините, полковник, мне надо вернуться к работе.

Она медленно, словно во сне, пошла к кассе, с трудом удерживая под контролем эмоции, переполняющие ее.

Линда еле-еле доработала до конца дня. И когда наконец очутилась дома, то, рыдая, бросилась на кровать. Все чувства, которые можно было больше не сдерживать, вырвались наружу. Труднее всего было смириться с тем, что Джейк провел целый день в Сисайде и даже не попытался связаться с ней.

Итак, все кончено. А может, вовсе ничего и не было? Она вела себя, как наивная школьница, поверив в эту нереальную любовь. А он лишь играл свою привычную, хорошо отрепетированную роль… Постепенно горе, переполнявшее Линду, превратилось в гнев. Как Джейк мог обмануть ее?! Стоило ей начать воспринимать его всерьез, он исчез с ее горизонта — трусливо и подло, ничего не объяснив!

Линда пришла в бешенство. Она металась по своей крошечной квартирке, словно загнанный зверь, и не могла понять одного: кого ей хочется убить больше — Джейка или себя.

Как назло, теперь она всюду натыкалась на следы пребывания Джейка. Маленький столик на ее крошечной импровизированной кухне напоминал об их совместных трапезах, кровать в спальне — о страстных ночах, проведенных вместе, даже мыло в ванной, которым он любил мыться, заставляло ее думать о нем. Неожиданно ее взгляд упал на фотографию, стоящую на столе. Линда бросилась к ней, разорвала на клочки и выбросила в мусорное ведро. Затем вбежала в ванную и подставила голову под струю холодной воды.

Случайно посмотрев на себя в зеркало, Линда обнаружила, что выглядит просто ужасно. Но какое это имеет сейчас значение? Хорошо, хоть гнев ее немного утих, уступив место безмерной усталости.

Линда пошла на кухню и налила себе чашку чая. Теперь ей предстояло собрать кусочки своей разбитой жизни и попытаться жить дальше. Ничего, она сильная и как-нибудь справится! Больше всего ей было жаль своих надежд.

Итак, Дорис оказалась права. Джейк действительно самый обычный ловелас, охотник за женщинами. В сущности, на него даже не стоит сердиться: он ведь никогда ничего не обещал ей, а значит — и не обманул ее. Линда сама как последняя дура позволила себе влюбиться в него. И теперь она может винить только себя. Джейк предупреждал ее с самого начала, что не создан для спокойной семейной жизни.

Так она сидела на кухне над чашкой уже остывшего чая и убеждала себя, что сможет пережить потерю Джейка хотя бы потому, что в общем-то он никогда не принадлежал ей полностью.

Но была и другая проблема, гораздо более важная, о которой Линда в последнее время изо всех сил пыталась не думать. Но сейчас она была вынуждена посмотреть правде в глаза.

Линда была почти уверена, что в ней живет ребенок Джейка. И она не имела ни малейшего представления, что с этим делать.

На следующее утро Линда проснулась с твердым намерением перестать прятать голову в песок. Прежде всего необходимо было убедиться в обоснованности своих подозрений, а для этого — найти хорошего частного врача. Обращаться в госпиталь Линда, разумеется, не собиралась: не хватало только, чтобы по городу распространилась очередная сплетня.

Доктор был очень любезен с ней.

— Ну что ж, миссис Конли, я могу вас поздравить. Скорее всего, у вас будет легкая беременность и благополучные роды. Ребенок появится в конце марта.

— Спасибо, доктор. Я рада слышать это.

— Вы уже сообщили своему мужу эту новость?

— Нет, — пробормотала Линда. — Его сейчас нет в стране, он уехал по делам.

— Уверен, он будет очень рад.

Сердце Линды сжалось. Она вспомнила лицо Джейка, когда тот смотрел на кричащих детей на пляже. Конечно же, он не имел ни малейшего намерения становиться отцом!

Наверное, это случилось именно тогда, в ту первую ночь на пляже. Разве могла она думать в тот момент об опасности забеременеть?! Она ведь почти потеряла рассудок от переполняющих ее чувств…

Теперь Линда не знала, что ей делать дальше. Но в одном она была уверена: необходимо срочно уехать из Сисайда. Джейк ничего не должен знать об этом ребенке.

Когда вечером Линда позвонила Грейс, она уже все хорошо обдумала. У нее не было ни малейшего сомнения в том, оставлять ли ребенка. Единственное, что приводило ее в отчаяние, — необходимость обратиться к семейству Конли за помощью. Линда прекрасно понимала, что не сможет со всем справиться одна.

Услышав ее напряженный голос, Грейс сразу спросила:

— Линда, что-нибудь произошло?

Как все-таки хорошо иметь друга, который понимает тебя с полуслова!

— Грейс, я не буду ходить вокруг да около. Скажу прямо — у меня будет ребенок.

— О, моя дорогая, но это же просто великолепно! — раздался в трубке восторженный голос Грейс.

— Ну, это не совсем так…

— Что значит «не совсем так»? Либо ты беременна, либо нет, среднего быть не может.

— О, разумеется, я беременна, в этом нет сомнения. Только не Рой отец ребенка…

Последовала долгая пауза.

— Да, это очень осложняет дело, — наконец произнесла Грейс.

— В любом случае, я хочу оставить ребенка. Но боюсь, что не справлюсь одна, и мне потребуется твоя помощь.

— Конечно! Мы все будем помогать тебе! Хочешь, я приеду за тобой в Калифорнию? Боже мой, я стану тетей! Отец просто умрет от счастья, узнав, что у него будет внук.

— Грейс! — прервала ее Линда. — Ты что, не слышала? Это ребенок не Роя!

— Какая разница! Кто об этом узнает? Конечно, он родится немного позже, но кто будет подсчитывать дни…

— Немного позже? Позже на четыре месяца!

— Послушай, дорогая, никто не скажет ни единого слова. Никто не посмеет. Все слишком боятся отца. А уж о его реакции тебе и вовсе не следует беспокоиться. Я знаю его. Отец был сломлен смертью Роя, его единственным ребенком осталась я — старая дева. Даже если он что-то и заподозрит, то сделает вид, что все в порядке.

— Но я не хочу постоянно жить во лжи! — запротестовала Линда.

— Мы скажем ему правду, но потом, — твердо ответила Грейс.

— Хорошо. Но, по крайней мере, обещай мне, что пока ничего не скажешь отцу. Я должна все как следует обдумать.

— Договорились, — согласилась Грейс. — Но знай, что твое место здесь, в нашем доме. Мы позаботимся и о тебе, и твоем ребенке.

Слезы побежали по щекам Линды. Конечно же, ей надо вернуться домой! Грейс права.

— Хорошо. Но мне потребуется пара недель, чтобы уладить здесь все дела. Я позвоню тебе, как только буду знать точную дату отъезда.

— Береги себя, Линда.

Теперь, когда она приняла решение, нужно объявить всем, что она уезжает. Труднее всего объяснить все Дорис. Ведь Линда не может раскрыть истинной причины своего бегства, и все будет выглядеть так, словно она не вынесла суровых условий жизни и снова возвращается к своему обеспеченному прошлому.

Однако это надо сделать, и притом быстро. Уже на следующее утро Линда подошла к Дорис и сказала, что уезжает.

— Почему? — спокойно спросила та.

Когда Линда посмотрела в глаза своей подруге, она поняла, что у нее просто не хватит духа солгать. И, в конце концов, почему бы не сказать правду? Хотя, разумеется, не всю правду… Пусть Дорис думает, что это ребенок Роя.

— Я беременна.

Линда опустила глаза и почувствовала, что предательски краснеет.

— Но это же великолепно! — воскликнула Дорис. — Неужели ты не рада?!

— Знаешь, ведь это не очень приятно — быть беременной вдовой. И я прошу тебя никому не говорить об этом.

— Ну конечно, Линда, если ты просишь, я никому не скажу. — Дорис немного помолчала, а потом добавила: — Даже Джейку не говорить?

— Особенно Джейку! — почти закричала Линда, но, почувствовав, что еще немного — и она выдаст себя с головой, поспешно добавила: — Мне не очень хочется возвращаться в Хьюстон. Но я сомневаюсь, что справлюсь со всем одна. К тому же это будет более справедливо по отношению к ребенку.

И тут только Линда впервые по-настоящему поняла, как тяжело живется Дорис: ведь ей всегда приходилось рассчитывать только на себя. Но если Дорис может справляться со всем сама, то почему же она, Линда, не сможет?

На какую-то долю секунды ей даже захотелось изменить свое решение. Но это была лишь минутная слабость. Нужно смотреть правде в глаза: Дорис была сделана из другого теста, она с детства привыкла бороться за существование. А Линда? Она едва может обеспечивать себя. Так что уж говорить о ребенке…

Линда повернулась и медленно пошла к своей кассе. Нет, она должна уехать. У нее просто нет другого выхода.

Спустя неделю Линда ожидала вылета в аэропорту Сисайда. Все было кончено, мосты сожжены, и все-таки она до последней минуты надеялась, что хоть что-то остановит ее.

Вдруг сейчас Джейк вбежит в зал аэропорта и окажется, что все это было только кошмарным сном! Он обнимет ее, объяснит, почему не мог писать и звонить ей, скажет, как счастлив, что у них будет ребенок… Линда смахнула набежавшие на глаза слезы и приказала себе никогда больше не вспоминать о Джейке.

Это была тяжелая неделя — она складывала вещи, убирала квартиру, паковала чемоданы. Оказалось, что за время, пока жила здесь, она успела обрасти барахлом, у нее даже появилась кое-какая мебель. Когда сборы были закончены, она бродила по пустой квартире, где совсем недавно была так счастлива. Теперь в ней ничто не напоминало о Линде, а тем более — о Джейке…

Объявили вылет. Она взяла сумочку и медленно направилась на посадку.