Когда пришел волшебник

Глава 3

Чудеса, как оказалось, гораздо легче придумывать, чем видеть собственными глазами.

…С утра встреча с волшебником представилась Веронике не то пьяным бредом, не то порождением депрессивного состояния и воспаленного воображения. Это, естественно, было первое, о чем она вспомнила, открыв глаза. И сразу же ей стало очень не по себе. Что лучше – выйдя сейчас в гостиную, не увидеть роз на столе (и убедиться, стало быть, что разговор с Каролем всего лишь галлюцинация, плод белой горячки) или же увидеть их? Последнее означало, что ей придется изрядно потрудиться, чтобы в мире, вставшем с ног на голову, расставить все по своим местам. Одно дело – мечтать о чуде, и совсем другое – жить внутри сбывшейся мечты…

Не решаясь встать и проверить, она некоторое время таращила глаза то в потолок, то в окно, за которым опять с тихим шорохом сеялся с неба дождь. Наконец ей сделалось невмоготу дальнейшее пребывание в неизвестности. Вероника решительно поднялась и, обмирая от волнения, прямо в пижаме проследовала в гостиную.

Розы были на месте. Стояли себе в вазе, куда воткнул их накануне Кароль, и в полумраке пасмурного утра, кажется, даже слегка светились…

Вероника, вздохнув, остановилась на пороге. Значит, это правда. Все было на самом деле. Волшебник, и разговор с ним, и обещание позвонить… Она бросила быстрый взгляд на телефонный аппарат. И поняла, что не сможет отлучиться сегодня из дому даже и на минуту.

Руки у нее задрожали. Она поставила телефон на предельную громкость, чтобы, не дай Бог, не прозевать звонка, пока будет торчать в ванной или в кухне, и занялась привычными утренними делами, совершенно не соображая, что делает. Почистив зубы, вынесла тюбик с пастой из ванной и аккуратно убрала его в холодильник. Насыпала в джезву чая вместо кофе. Когда запахло жареной «Принцессой Канди», спохватилась, начала заново и сварила себе кофе такой крепости, что пришлось разбавить этот ужас кипятком. Затем, зажав в зубах сухарик, попыталась его прикурить. Тогда Вероника поняла, что ей надо как-то успокоиться и взять себя в руки.

Необходимо было до времени выбросить мысль о волшебнике из головы. Он ведь мог позвонить и вечером. Что же ей, с ума сходить целый день?..

Покончив с завтраком, Вероника попыталась заняться уборкой. Но получалось это у нее неважно. Взгляд попеременно притягивали то розы на столе, то упорно молчавший телефонный аппарат, и в результате она трижды стерла пыль с телевизора, забыв проделать ту же процедуру с любимым компьютером.

«Может, поболтать с кем-нибудь? – Она в сердцах отставила швабру. – Если услышит, что занято – перезвонит! Пусть не думает, что я сижу тут у телефона как дура…»

Мысль блистала типичной женской логикой, но Веронику это не смутило. Для нее такая мысль была совершенно естественной.

Вероника не забыла замирания сердца, которое испытала вчера, когда Кароль взял в руки ее талисман. Совершенно неизвестно с чего, но в тот момент ей вдруг захотелось, чтобы этот странный, элегантный волшебник с седой головой и молодым лицом… увидел дракона. Разумеется, он ничего не увидел, и, безусловно, все, что ни делается, – к лучшему, но… Вероника еще не простила себе самой ни внезапной надежды, ни последовавшего разочарования и потому, следуя все той же пресловутой женской логике, слегка сердилась на Кароля.

Так, кому бы позвонить? Антону, конечно… надо извиниться перед ним за вчерашнее. Если все, что случилось ночью – правда, если не сегодня-завтра она отправится в совершенно невозможное, фантастическое путешествие в мир магов – кто знает, когда она вернется домой? Нехорошо, если он будет дуться на нее все это время. Да еще начнет искать… Кстати, не мешало бы предупредить всех близких друзей, что она может уехать. Чтобы тоже не искали.

Без долгих размышлений Вероника набрала номер Антона и, едва услышав в трубке его голос, начала с места в карьер:

– Тошенька, родной, не сердись на меня, пожалуйста!

Он помолчал немного, потом нехотя сказал:

– Уже не сержусь. Но…

– Вот и хорошо! – обрадовалась Вероника. – Я тебя очень, очень люблю. Послушай…

– Нет, это ты послушай, – перебил Антон. – У меня, кажется, намечается отпуск. И я подумал – что если нам вместе съездить в Крым? Ты ведь давно там не была?

Вероника чуть не застонала вслух. Опять он за свое!..

– Не могу, – решительно сказала она. – Я еду совсем в другое место и как раз хотела тебя предупредить…

– Ника, – голос у него вдруг изменился, стал низким и очень серьезным. – Ладно. Бог с ним, с Крымом, поезжай куда хочешь. Но выслушай меня до конца, пожалуйста, хоть один раз в жизни! Я давно хочу сказать – мне не нравится то, что с тобой происходит. Нет, я все понимаю, конечно, ты сочиняешь сказки, это накладывает свой отпечаток – фантазии там, то да се… но ведь ты и вправду взрослая женщина! И должна знать, что книжки – это одно, а реальная жизнь – совсем другое. Нельзя жить фантазиями. Это смахивает на безумие. Рядом с тобой есть мужчина, настоящий, нормальный, который любит тебя всю жизнь и который в состоянии в одно мгновение решить все твои проблемы! Ты же носишься с какими-то драконами, волшебниками… сколько можно верить в эту чушь?

– Чушь?!

Она завелась с пол-оборота. Антону это всегда удавалось – довести ее до белого каления в считанные секунды. А уж сегодня, после пережитого чуда, услышать такое!.. И Вероника забыла об осторожности.

– Чушь, говоришь? Да что ты об этом знаешь? Ты даже представить себе не можешь… Я, значит, полоумная сказочница? А я… а ко мне, между прочим, все-таки пришел волшебник!..

Тут она опомнилась и прикусила язык, но было уже поздно. Несколько мгновений в телефонной трубке стояла мертвая тишина, потом Антон медленно произнес:

– Этого-то я и боялся. Ты окончательно съехала с катушек? Или какая-то сволочь догадалась наконец соврать, будто видит твоего мифического дракона?

– Нет, – ее бросило в жар. Дался ему этот дракон! – Он просто обещал… – и Вероника опять прикусила язык. Да куда же ее несет, в самом деле? Нет, чтобы сказать – пошутила, мол…

– И что же он тебе обещал?

В голосе Антона звучала нескрываемая ирония. И Вероника опять завелась.

– Исполнить мои желания, что же еще!

– Ах, да. Ну, наконец-то я понял. Туповат стал на старости лет, извини. Ладно, желаю тебе удачи, дорогая. Исполнения желаний, здоровья, счастья. Счастливого пути в том числе. Пока.

В трубке послышались короткие гудки.

– Дурак! – сказала Вероника. – Ничего-то ты не понял. Слава Богу!

Лиха беда начало…

Минут пять Вероника еще мысленно ругалась с Антоном, потом плюнула и снова схватилась за телефон. Позвонила любимой подруге Анке. Сообщила, что уезжает на несколько недель, куда – еще не решила. И, не удержавшись, потому что неслыханная, небывалая тайна так и распирала ее, добавила:

– Я еду не одна.

Короче, проговорившись один раз, во второй не проговориться было просто невозможно. Все-таки любимая подруга!..

Анка не стала высказывать предположений о том, что Вероника сошла с ума, во всяком случае, вслух. Но, разумеется, отнеслась к рассказу о волшебнике достаточно скептично, чтобы Веронике нестерпимо захотелось предоставить ей доказательства. Таковых, однако, не было. На чудесных белых розах Кароля не стояло клейма «Изготовлено магическим способом»…

– Пусть он возьмет меня тоже в Квейтакку, – хмыкнула Анка. – Тогда я, может быть, и поверю.

В запальчивости Вероника обещала перезвонить ей, когда договорится с волшебником о следующей встрече. И, только положив трубку, начала соображать, что натворила.

Антон, Анка, Полина, Татьяна, Юрочка… уже через час все будут знать о том, что она спятила. Незамедлительно соберется консилиум. И если вдруг ей понадобится выйти из дому, все они попрутся за нею. Она живо представила себе следующую картину – Кароль стоит… ну, скажем, где-нибудь возле Новой Голландии, на берегу речки Пряжки… и видит приближающуюся Веронику, за которой плетется целая вереница друзей и приятелей…

Веронике даже дурно сделалось.

И в этот момент зазвонил телефон.

Она подпрыгнула от неожиданности, затем поспешно схватилась за трубку и трясущейся рукой поднесла ее к уху.

– Вероника Андреевна? – услышала она знакомый мягкий голос с чуть мурлыкающими интонациями. – Здравствуйте, дорогая. Это Кароль. Если вы готовы в дорогу, я жду вас через час на набережной Пряжки… ой нет, извините. Не на Пряжке. На набережной Обводного канала, возле железнодорожных мостов…

Капитану Хиббиту все-таки не до конца изменило его обычное везение, почему он и сумел позвонить Веронике в столь урочный час. Хотя готовился капитан к самому худшему.

В управление – доложить о результатах вылазки – он явился аж в половине седьмого утра. Предполагая, что денек предстоит небывало хлопотливый, решил начать его как можно раньше…

Эме Каваль выслушала отчет и подняла на Кароля удивленный взгляд.

– Талисман со скрытым драконом? Браво, капитан. Как тебе это удалось? Всего за одну ночь?

– Секрет, – самодовольно сказал Кароль и кивнул в сторону листка бумаги, лежавшего на столе между ними. – Это действительно староквейтанский? Я не ошибся?

– Ну, разумеется, не ошибся, – с легким раздражением в голосе ответила Эме, снова склоняясь над добытым им важным документом. – Чему тебя учили пять лет?

– Уж всяко не лингвистике, – проворчал Кароль. – Я и на современном-то вашем языке могу читать только приказы да вызовы. А на старом…

Кавалер-майор его уже не слушала.

– Стало быть, в роду у Крыловой были квейтанцы, – сказала она, разглядывая каракули на листке. – Это все объясняет. Она просто обязана обладать телепатическими способностями. И, возможно, даже кое-какими мелкими магическими уменьями. Судя по языку надписи, талисман изготовлен не менее тысячи лет назад, и, значит, предком Крыловой стал кто-то, эмигрировавший еще до закрытия проходов. Надо срочно доложить Рон Аннону, пусть попросит архивариусов проследить родословную и составить генеалогическое древо.

– А о чем в ней говорится, в этой надписи? – осторожно спросил Кароль.

– Не могу сказать точно, – буркнула Эме, делая какие-то пометки рядом с витиеватыми буквами. – В нескольких местах неразборчиво… то ли ты срисовал коряво, то ли надпись попорчена временем, непонятно.

– Ну, хоть в общих чертах?

– В общих… Это заклинание, составленное в стихотворной форме, как обычно и делалось в те времена. «Именем… Отца» – имя отца, как таковое, практически не читается, только одну букву и можно разобрать – «м». Да, кажется, пострадали и все имена собственные… стало быть, именем какого-то Отца «связываю сердца. На …ой горе» – вот опять! – «дочери рода»… угу… «станет супругом тот, кто ведет»… угу-гу-гу… «род. Память»… угу… «и Кровь – единственная любовь». Примерно так. Заклинание на счастливое супружество, как я понимаю.

– Единственная любовь, – задумчиво повторил Кароль. – Угу. А какое отношение имеют к супружеству драконы?

– Черт их знает. Вообще-то они моногамны и живут устойчивыми парами.

– То есть? – вежливо удивился Кароль. – Ты хочешь сказать, кавалер-майор, что они где-то живут?

– Разумеется, капитан. У нас в Квейтакке. Ну, ладно, содержание надписи не так важно, главное – она является доказательством происхождения дамы…

Кое-как переварив известие о драконах, живущих в Квейтакке – ни разу не слышал об этом за пять лет! – Кароль взял себя в руки и безразличным тоном поинтересовался:

– Что вы думаете делать дальше? Откроете девушке тайну ее происхождения?

– Зачем?

– Ну… вам же надо прекратить дальнейшую утечку информации? А если Крылова будет и впредь считывать ее телепатически и продолжать писать свои «сказки»?

Эме Каваль задумалась на целых шесть секунд.

– Не знаю, – буркнула она наконец. – Пусть решает полковник. В конце концов, можно попробовать ментальное вмешательство. Перекрыть телепатические каналы…

– Фи, – сказал Кароль. – В земных триллерах это называется промыванием мозгов. Грязное занятие. Лучше бы рассказать все как есть и попросить…

– Что это с тобой, капитан?

– Извини, – спохватился Кароль и мысленно обругал себя идиотом. Нашел, с кем говорить о грязных занятиях! И правда, что с ним творится в последнее время? Промах за промахом… – Не выспался сегодня, вот и несу незнамо что.

– Ты часом не влюбился?

– Эме! Ты же меня знаешь.

– Все, что я о тебе знаю, – ты не женат и не имеешь постоянной подруги.

– Как и положено настоящему разведчику, – ухмыльнулся Кароль.

– Ну что ж, настоящий разведчик… благодарствую. Свободен!

– А награда?

– Какая еще награда?

– Отпуск и премиальные за блестяще проделанную работу.

– Нет, каков наглец! – сказала Эме. – До последнего задания ты два месяца валял дурака за казенный счет, уже забыл?

– Сегодняшняя ночь стоила мне года жизни, кавалер-майор.

Говоря это, Кароль был серьезен, как никогда. Но Эме Каваль, естественно, сочла его заявление шуткой.

– Свободен, капитан, – повторила она. – И никаких отпусков!

К отказу Кароль был готов. Как уже говорилось, он был готов ко всему. Капитан Хиббит успел смириться даже с тем, что Вероника Крылова действительно станет его последним заданием, и мысленно распрощался со своей блестящей шпионской карьерой.

К несчастью, полковник Себастьян Герьер, чьим протеже был Кароль, находился в отсутствии. Как это водится у военных, в страшно секретном отсутствии. А жаль – Герьеру Кароль мог довериться абсолютно, и тот обязательно пришел бы на помощь. Совершенно непонятно, по каким причинам сей могущественный маг проникся пять лет назад симпатией к заурядному мошеннику с Земли, но факт остается фактом – проникся. И даже вывел в люди. И опекал до сих пор.

Вот именно, мрачно сказал себе Кароль. До сих пор. Пока ты не сунулся куда не надо. И то, что Себастьяна именно сейчас нет на месте, вполне естественно и закономерно. Потому что в этой ситуации тебе не поможет никто. И ведь тебя предупреждали об обратном эффекте. Учили думать, что говоришь, и следить, в какой именно момент открываешь рот. А ты пренебрег целыми тремя магическими принципами: не придал значения дурным сновидениям в ночь накануне – раз, ради дешевого эффекта назвался волшебником – два, и не обратил внимания на то, что за окном в решающий миг собиралась гроза – три. Попал как кур в ощип. Понадеялся на банальность людского мышления. Вот и расхлебывай теперь, умник!

Надпись – и та подвела! Что бы могли означать все эти «угу-гу» кавалер-майора? Эме Каваль такие подробности не интересовали. Но Кароль нутром чуял, что именно в нечитаемых местах и кроется путеводная нить к загадочному драконовидцу.

Странно, однако, что время не пощадило как раз названия горы и родовых имен. Очень странно…

Невзирая на унылые свои мысли, капитан Хиббит, покидая управление, испытывал легкий сладостный трепет во всем существе и волнующий холодок под сердцем. Так бывало всегда, когда он собирался очертя голову броситься в лихую авантюру – и неважно, какие опасности и трудности поджидали на избранном пути!

Первым делом он заскочил домой и позаботился о том, чтобы обеспечить себя самой мощной защитой, как заклинательной, так и амулетной. Чтобы коллеги-разведчики не смогли добраться до него ни по воде, ни посуху. Ни ментально, ни физически. Ибо следующий его шаг относился уже к числу подлежащих запрету и гонениям…

Знакомство с лешим Ёррой – одним из великого множества квейтанцев, с которыми за прошедшие годы Кароль успел сойтись довольно близко, – не могло служить украшением ничьей репутации, а тем более репутации мага, коему поручено стоять на страже порядка. Уроженец легендарного Бросельянского леса, родные пенаты Ёрра покинул еще на заре своей очень туманной юности – в угоду низменным инстинктам и страсти к сомнительным приключениям. Проще говоря, Ёрра являлся выдающимся представителем квейтанского преступного мира. Чаще всего он занимался контрабандой, хотя время от времени не брезговал и другими специальностями.

По этой самой причине Кароль не рискнул связаться с ним телепатически. Ментальная связь – довольно уязвимое средство сообщения, особенно когда желаешь скрыться от всех и вся. Он только проверил, чисты ли окрестности любимого местонахождения Ёрры, и перенесся туда, уповая на везение. И везение в кои-то веки не подвело – леший оказался дома.

Через пятнадцать минут после того, как капитан Хиббит распрощался со своим начальством, он стоял уже в глухом переулке под гордым названием Лебединый, перед небольшой лавчонкой, над которой красовалась облезлая вывеска «Скупка краденого».

Вывеска гласила чистую правду. Хотя многие благонамеренные квейтанцы считали ее остроумной шуткой…

На задворках лешачьих владений располагался огороженный сад, беспорядочно заросший светло-голубыми кустами вощаника, в которых хозяин хранил кое-какие товары – вощаник обладал загадочным свойством отбивать запахи. Сад обнимал лавочку справа и слева, и Кароль перед тем, как войти, успел заметить за высокой оградой несколько темных стремительных теней, активно обживающих густой кустарник.

– Привет, колобок, – сказал он, остановившись на пороге. – Что это за волчары носятся у тебя на заднем дворе?

– Привет, мошенник, – пробасил леший, фигура которого и впрямь напоминала названный Каролем предмет, только обросший длинным бурым волосом. – Это не волчары, это доберманы. И не спрашивай, где я их достал.

– Не буду, – кивнул Кароль.

Задаваться подобными вопросами он и не собирался, хотя доберманов в Квейтакке не водилось со дня ее сотворения. Капитан прекрасно знал, к кому шел.

– Что за нелегкая тебя принесла? – поинтересовался Ёрра, выуживая из тайника под прилавком контрабандное виски «Джонни Уокер».

– Не поверишь, но у меня возникла к тебе нужда, ты, старый обормот!

– Кабы я не сидел на стуле, так свалился бы от удивления, – сказал Ёрра, выставляя на прилавок стаканы. – И что тебе нужно на этот раз?

– Так, пустячок, – небрежно сказал Кароль. – Всего лишь маленькое, славненькое одноразовое сверлышко.

Последнее слово он произнес по-русски. В квейтанском языке оно отсутствовало за полной ненадобностью, как и названия многих, весьма полезных на Земле инструментов. В мире магов любые работы производились с помощью волшебства, даже картины держались на стенах без всяких гвоздей…

– С-с-сверлишко? – с забавным присвистом повторил Ёрра, обожавший новые словечки. – А что это такое?

– Это такая штучка для проделывания дырок. В сейфах, например. И в стенах тоже…

– А, – леший, несмотря на внешнюю неотесанность, схватывал быстро. – Ты, никак, имеешь в виду пробиватель?

– Что-то в этом роде.

– Слушай, приятель… а ты знаешь, сколько оно стоит, это «с-с-сверлишко»? – со вкусом на этот раз выговорил Ёрра, и Кароль понял, что словарь квейтанского преступного мира обогатился еще одним заимствованием из словаря мира земного. Давно пора… термин «пробиватель», на его взгляд, звучал довольно неуклюже по отношению к изящному крохотному магическому предмету, открывавшему на несколько секунд проходы в границе между мирами.

– Знаю.

– Тебе так необходимо отсюда выбраться?

– Ну, не то чтобы очень…

– Через черный ход гораздо дешевле, – практично заметил Ёрра, разливая виски по стаканам.

Пройдоха-леший имел в виду нелегальный и жутко засекреченный проход, которым пользовались контрабандисты и который в целях безопасности то и дело переносился ими из одного места в другое.

– Не пойдет, – вздохнул Кароль. – Не та ситуация. Не хотелось бы начинать знакомство дамы с нашей прекрасной страной с лицезрения – уж прости! – жутких рож твоих единомышленников.

– Дамы, – со значением повторил леший. – Ага. Но, капитан, тебе в таком случае потребуются не одно, а два или даже три с-сверлишка. Чтобы сначала выйти, а потом войти. А потом опять выйти. Или ты умудрился отыскать-таки среди всех этих неподкупных психов-стражников одного подкупного?

– Чего ради я бы тогда к тебе пришел?

– Интересно. Неужели дама стоит того, чтобы отдать за – как это ты там выразился? – за ее знакомство с Квейтаккой целое состояние?

– Тебе не понять, – Кароль снова вздохнул. – Так найдется у тебя пара-тройка этих игрушек? Или мне обратиться к кому другому?

– Пошел ты, – без выражения сказал леший. – Конечно, найдется. Сыпь золотишко, и они твои. Шапка-невидимка в придачу не нужна?

– А что, и это у тебя есть?

Ёрра хмыкнул и выудил откуда-то из-под прилавка гнилую замшелую тряпицу, имевшую лишь отдаленные очертания головного убора.

– Раритет, однако, – с гордостью сказал он, расправляя эту ветошку. – Век, должно быть, седьмой. Но удивительно, что еще работает!

Ёрра водрузил шапку на голову и исчез. Правда, не весь, а местами.

– Ну, как? – пробасил он, поворачиваясь перед Каролем кругом.

– Колоссально! – неискренне восхитился тот, глядя на косматый хвост лешего, растущий как будто ниоткуда. – Замечательная вещь. Только я, пожалуй, не унесу сразу столько покупок. Зайду за ней завтра. Отвернись-ка, друг сердечный, ненадолго…

Леший снял шапку-невидимку и послушно повернулся к Каролю спиной.

Капитан Хиббит неохотно сосредоточился на своем домашнем сейфе. Проделал несколько специфических пассов, произнес про себя кодовую фразу, отпирающую замок, и через мгновение на прилавке между ним и Ёррой возникла внушительная груда золотых монет – жалованье Кароля за полгода.

Леший ссыпал деньги в шкатулку, вышел в заднюю комнату и тут же вернулся с тремя магическими «сверлышками» в руках.

То были легкие, тонкие, завитые спиралью палочки длиной в мизинец, и впрямь слегка походившие на эти экзотические для мира магов инструменты. Из чего их делали, Кароль не знал, да и не интересовался – ему все равно было не под силу магическое уменье, которое требовалось для изготовления пробивателей. Однако кто-то где-то постоянно занимался их незаконным производством – спрос был достаточно велик, несмотря на дороговизну, и каналы для сбыта находились без труда. В Квейтакке хватало желающих посетить иные миры без официального разрешения.

– Они в порядке? – спросил Кароль, пряча «сверлышки» в карман.

– Обижаешь! Стал бы я подсовывать тебе негодный товар!

– А то нет. Никогда не подсовывал…

– Что было, то прошло. Тогда я тебя еще плохо знал, – примирительно пробасил Ёрра.

– Ладно. Поверю на слово…

Они выпили за покупку, и Кароль, испытывая немалое облегчение, уже собрался было уходить со своей дорогостоящей добычей, когда вспомнил вдруг о списке с камня Вероники, второй экземпляр которого лежал у него в нагрудном кармане.

– Да, кстати… о великий и ужасный знаток раритетов, – обратился он к лешему, – не найдется ли у тебя часом еще и коллеги, разбирающегося в староквейтанском?

– У меня найдется все, о ходячее недоразумение с куриными мозгами! И что тебе надо от этого моего коллеги?

Кароль с тяжелым вздохом выудил из кармана листок бумаги.

– Мне бы восстановить надпись…

Ёрра несколько секунд бессмысленно таращился на листок, потом взял его из рук Кароля и поднес поближе к глазам.

– Надпись? По-моему, это конь копытом прошелся… что ты имеешь в виду под восстановлением?

– Сам не видишь? Буквы кое-где стерлись.

– С чего они стерлись? С этой бумажки? – недовольно вопросил Ёрра. – Где оригинал?

– Далеко…

Каролю пришлось вкратце рассказать ему о волшебном лазурите. На мгновение, начав описывать камень, он испытал жестокое искушение выложить Ёрре все как на духу и смиренно попросить о помощи. Но это было совершенно невозможно. Не таков капитан Хиббит, чтобы признаваться кому-то в своих ошибках и неумении справиться с возникшими трудностями… нет, не таков!

Леший выслушал и покачал косматой головой.

– Сдается мне, для такой работы нужен сам камень, – с сомнением сказал он. – Я спрошу, конечно, у специалиста… но что он может сделать с этой бумагой? Она мертвая. Просто список. Что бы там не попортило надпись – время или магия, – бумажки-то они не касались.

– Ладно, – капитан Хиббит поднялся на ноги. – Если все пойдет хорошо… тьфу-тьфу-тьфу… принесу я тебе и камень.

– Неси. И денежку не забудь. Мой специалист бесплатно трудиться не любит.

– Да уж понятно, грабители вы все!

Ёрра ухмыльнулся.

– Один совет могу дать даром. Не пользуйся этими с-сверлишками в людных местах.

– Вот спасибо так спасибо! Что бы я без тебя делал?

Они распрощались, и Кароль, покинув «Скупку краденого», немедленно перенесся в выбранное заранее укромное местечко, вполне подходившее для перехода и располагавшееся не слишком далеко, но и не слишком близко от Лигийских ворот.

Без пропуска соваться в эти ворота было совершенно бессмысленно. А пользоваться вблизи них нелегальными «сверлышками» – довольно рискованно. Однако капитану Хиббиту ничего другого не оставалось, кроме как рискнуть.

Столь дорого стоившие ему магические пробиватели могли открыть одноразовый проход когда угодно, где угодно и куда угодно. Единственным ограничением являлось то, что пускать их в ход надо было в определенных географических пунктах, если хотелось попасть в нужное место, а не черт знает куда. Граница же Квейтакки с родным городом Кароля была не слишком протяженной, всего-то километров пять. Она начиналась от Лигийских ворот в Белом лесу – главного официального выхода к петербургской речке Пряжке – и заканчивалась у маленького городка Аркура, где тоже имелись ворота в Питер, только выводили они, повинуясь причудам энергетического строения границы, в северный конец города, на самую окраину. Ими пользовались реже, но Стража не дремала и там. Поэтому Кароль выбрал позицию для перехода точно посередине между двумя воротами, в маленькой необитаемой рощице на берегу какого-то безвестного пруда, от души надеясь, что везение его на том не закончится и что он не вывалится из Квейтакки прямехонько в Неву или под машину на оживленной трассе.

Он принял все меры предосторожности, чтобы Волшебная Стража не засекла вспышку магической активности, затем свел вместе спиральные концы одного из пробивателей и прочел нужную формулу.

Ёрра не подвел, и «сверлышко» сработало как надо – быстро и бесшумно. Воздух перед Каролем заколыхался, помутнел и раздвинулся, явив взору капитана вместо зеленого берега пруда край мокрого асфальтированного тротуара и что-то вроде неухоженного газона. Слава Богу, не бездонные глубины Невы!.. Кароль вздохнул с облегчением и торопливо шагнул на этот тротуар.

Затем огляделся по сторонам – проход к тому времени уже затянулся – и обнаружил себя на берегу Обводного канала, под пасмурным питерским небом и мелким дождичком.

Везение все еще сопутствовало легкомысленному капитану.

Денег, потраченных на пробиватели, он не жалел. Главное, Ёрра оказался на месте, покупка совершилась быстро, попал Кароль во вполне удачную часть города, откуда и уходить будет удобно… он еще раз огляделся – ни души кругом, никто не видел, как он вышел из воздуха. Лучше местечка не придумать – заброшенное, безлюдное, с редко проезжающими машинами, – спасибо все тем же причудам границы, забросившим его почему-то южнее главного выхода…

Капитан Хиббит еще раз облегченно вздохнул и отправился искать телефон-автомат.

Трепещущая от волнения Вероника явилась на встречу без опоздания. Даже раньше минут на пять – так торопилась выбраться из дому, пока не начали собираться всполошенные друзья…

Кароль, укрываясь от дождя под черным элегантным зонтом, ждал ее возле железнодорожных мостов. На этот раз – одетый в темный костюм от Армани. Вместо управленческого склада к его услугам были теперь все бутики города, чем он и не преминул воспользоваться, пока ждал Веронику.

Она тоже постаралась приодеться сегодня – в лучшие свои черные брючки и пушистый голубой свитерок, но куда им было до Армани!

При виде сказочницы Кароль заулыбался, бросил недокуренную сигарету и, шагнув навстречу, галантно поцеловал ей руку.

– Какая вы умница, – сказал вместо приветствия, – что догадались не брать с собой багажа!

Вероника растерянно посмотрела на свои пустые руки. Такая мысль ей и в голову не пришла… хорошо, хоть зонтик захватила да сумочку через плечо, с ключами от квартиры и последней сотней!

– Все замечательно, – Кароль заметил ее смятение и ободряюще улыбнулся. – Ну что, вперед?

– Ох, – сказала она. – Так, значит… значит, Квейтакка действительно существует?!

– Как выяснилось, да, – небрежно ответил капитан.

– И мы… вот так сразу в нее и попадем?

– Не вижу смысла торчать здесь на набережной, – Кароль пожал плечами.

Ему хотелось покончить с этой опасной экскурсией как можно быстрее. Прогуляться по столице – он уже придумал, как замаскировать присутствие в городе человека, не обладающего магическими способностями, – потом заскочить к Ёрре, показать ему лазурит… да и отправить девушку обратно в Питер. Хватит с нее. Первый визит в Квейток – испытание не для слабонервных…

– Дайте-ка мне руку.

– Вы сегодня не в духе? – нервно поинтересовалась Вероника, складывая зонтик.

– Ну, не то чтобы… – пробормотал Кароль. Он вдруг вспомнил, что его спутница наделена телепатическими способностями, и слегка напрягся. Сложил и свой зонт, затем крепко сжал левой рукой ее тонкие теплые пальцы, а правой вытащил из кармана пробиватель. – Просто это несколько рискованный момент. У нас всего две секунды. Делайте все, как я, и не мешкайте! Не дай Бог, споткнетесь…

Он почувствовал, что Вероника тоже напряглась, но сейчас ему было не до того, чтобы ее успокаивать. Момент и впрямь был ответственный. Только бы не засекли стражники! Так… свести концы, формула…

Воздух заколебался, загустел, начал расходиться створками диковинного полупрозрачного занавеса. Кароль стиснул руку Вероники еще крепче и приготовился шагнуть в ворота. Как вдруг…

В конце открывшегося прохода он увидел нечто такое, что заставило его отпрянуть и крепко выругаться. Вероника, которой он едва не наступил на ногу, тоже отшатнулась и ойкнула.

– Что за черт? – в полном изумлении вопросил Кароль, тараща глаза на явившуюся их взорам глухую каменную стену.

Он готов был поклясться, что стоит сейчас на том же самом месте – с точностью до сантиметра – куда ступил по выходе из Квейтакки. Ворота должны были открыться в облюбованную им рощицу на берегу пруда… откуда там взялась стена?!

Видение растаяло, проход закрылся.

– Так, – сказал капитан, вспомнив о присутствии Вероники, и заставил себя криво улыбнуться. – Маленькая техническая неувязка. Попробуем еще раз.

Он огляделся по сторонам, отошел, продолжая держать Веронику за руку, шагов на двадцать вправо, вынул из кармана третий и последний пробиватель. Почувствовал, как на лбу выступает мелкими капельками пот. Неужели Ёрра все-таки подвел, всучил негодную игрушку? А ну как и эта не сработает?!

Рука предательски задрожала. Кароль с трудом свел вместе концы «сверлышка», прочел формулу. Напрягся…

Проход послушно открылся. Но в конце его капитан Хиббит снова увидел непроходимую стену. Везение кончилось.