Когда проснётся ведьма

Когда проснётся ведьма.

Пролог.

- Этовот иесть ведьма?

- Помне, неочень похоже.

- Священник сказал, она призналась.

- Мыоба прекрасно знаем, какцерковь умеет убеждать.

Время ведьм (Season of the Witch)

- Многие считают, что жизнь и есть сон, - говорила бабушка, сидя за столом, наматывая нитки на клубок. - И только во смерти мы просыпаемся.

- Хотелось бы... проговорила внучка, черноволосая и зеленоглазая девочка лет десяти.

Она сидела напротив, поглаживая чёрного кота, который млел от ласки. Он мурчал, щуря глаза, подставляя свою гладкую шерстку под ладонь, буквально выгибая спину, требуя, ещё и ещё. Ему определённо нравился этот маленький человек. И он и дальше станет позволять себя гладить.

- Но я тебе скажу так, милая. Просыпаются только некоторые, кто обладает силой.

- А кто обладает силой?

- Ну...

- Ты, бабушка обладаешь?

- Да, милая. И моя мама обладала ею.

- А моя?

- Твоя нет. Увы. Она была плохой ученицей.

- Плохие ученицы не становятся ведьмами?

- Всё правильно. Они становятся женами неудачников.

Кот поднял усатую мордочку, всматриваясь в лицо девочки, чья рука застыла в неподвижности. Он мяукнул раз, другой, предлагая продолжить это приятное удовольствие. И девочка продолжила. Тогда кот успокоился, вновь погружаясь в свои кошачьи размышления.

- Думаю, ты сможешь проснуться, так как в тебе я чувствую эту силу. Пока всего лишь искорка, но мы сможем разжечь настоящий огонь.

За окном бушевала метель, сотрясая сильным ветром оконные рамы, закидывая белым снегом двор, дорогу за забором и всё село. А внутри дома было тепло и уютно. Потрескивала печка, источая жар. Хотелось пить, но девочка продолжала сидеть на лавке. Она хотела слушать бабушку, так как та ведала множество интересных вещей. Да и котика не хотелось сгонять...

- Я буду такой же, как и ты?

- Всё зависит от тебя. Но однажды ты проснёшься и поймёшь...

- Что я пойму?

- Что ты стала настоящей ведьмой.

- А что значит, настоящей. Я смогу летать на метле?

- Нет, моя глупышка. В реальности ведьмы не летают. Но существует множество знаний, которые тебе будут любопытны и интересны. Ты узнаешь множество полезных вещей, необходимых для выживания в будущем.

Закончив с первым клубком, бабушка тяжело вздохнула, откладывая его, бросая короткий взгляд в заметённое снегом окно. Ничего не видно, кроме белой мглы.

- Пойди, поставь чайник, - попросила она.

Девочка с неохотой слезла с лавки, осторожно кладя недовольного кота рядом, приближаясь к печке, ставя на него железный чайник, перед этим проверив количество воды.

- Думаю уже завтра тебя начать обучать. Первые шаги.

- Но меня скоро заберёт мама.

- Ничего страшного. Продолжим летом. Время пока что ещё терпит, а силы меня не покинули.

Девочка достала вазочку с вареньем, мёдом, а затем поставила на стол куски домашнего хлеба, на который и будут мазаться сладости. Из упаковки по кружкам насыпала чёрный чай, ставя напиток перед бабушкой.

- Быстрее бы я уже проснулась, - проговорила девочка, отхлёбывая мелкими глотками приятный напиток.

И не ясно, что та имела в виду. То ли завтрашний день, то ли этот некий загадочный дар, который сможет сделать из неё ведьму.

- Всему своё время, - сухо усмехнулась бабушка, поправляя выбившуюся из-под платка седую прядь.

Чёрный кот, осторожно ставя лапки, вновь приблизился к девочке, и та позволила ему залезть на колени. Послышалось довольное урчание.

- Ладно. Пей чай молча, а после залезай на печь и укладывайся спать.

- Но ещё так рано!

- Завтра тебе потребуется ясная голова. Первые уроки, они самые важные. Ты должна хорошо выспаться, и проснуться...

Девочка пила чай медленно, откусывая маленькими кусочками засахарившийся мёд, пытаясь оттянуть тот миг. Но ничто не вечно, и кружка опустела, а ей пришло время вылезать из-за стола.

- Давай-давай, не медли.

Вздохнув, она залезла на печку, укрывшись лёгким одеялом, так как наверху оказалось довольно жарко. Спустя минуту, покряхтев, бабушка затушила свечи, тоже укладываясь, но на лавку, так как наверх ей уже не забраться.

Девочка какое-то время вертелась, не засыпая, всё думая о словах бабушки и о завтрашнем дне. Это событие её волновало. Ей представлялось, как она будет выглядеть, когда станет настоящей ведьмой. И пускай, что не сможет летать на метле... Они умели делать множество других вещей...

Наконец девочка уснула, выпростав из-под одеяла руку. Она спала и видела сны о собственном будущем. Будущем, которое скоро должно наступить, и начнёт сбываться, когда ведьма проснётся. Но утром девочка обо всём позабудет, так как законы бытия неизменны...

* * *

- Следуй за мной и ни о чём не спрашивай, - напутствовала бабушка, держа внучку за руку. - Что тебе следует знать, я сама скажу.

Они покинули село двадцать минут назад, всё глубже и глубже устремляясь в заснеженный лес. Впереди была девственная белизна, а позади две пары глубоких следов. Удивительное дело, но девочка абсолютно не знала этих мест. Ей ведь казалось, что все окрестности ей известны, а тут такой сюрприз...

- Где мы?

- Говорю же, не задавай вопросов.

Бабушка выглядела недовольной, или даже лучше сказать, нервничающей. Обычно её лицо казалось равнодушным, слегка нахмуренным, а в глазах читалось спокойствие. Но только не сегодня, только не сейчас.

Девочка пыталась вспомнить, в каком направлении двинулись из села, но и этого определить не могла. Явная загадка. Возможно, если пойти по следам, то она вернётся. Но только возможно...

"Я скоро стану ведьмой. Самой настоящей".

Спустя ещё минут десять, бабушка остановилась, дёрнув внучку за руку. Она с кряхтением присела в снег, глядя в зелёные глаза девочки. От неё пахнуло неприятным запахом, который нынче, на свежем лесном воздухе чувствовался отчётливо.

- А теперь слушай внимательно. Чтобы стать ведьмой, следует получить одобрение.

- У кого? - вырвалось у неё.

- Ты никогда об этом не узнаешь, как никто не знал до тебя. Просто слушай. Чтобы не случилось, не открывай глаза. Не смотри на это. Не вздумай бежать. Просто стой и жди.

- Чего ждать?

- Окончания. Ты сама поймёшь.

- А если я открою глаза?

- Тогда ты умрёшь. Ты умрёшь, если побежишь. Ты умрёшь, если заговоришь. Просто стой и жди.

Выпрямившись, старуха молча пошла назад, но через секунду девочка обернулась, а бабушки и след простыл. Её нигде не было, а лес вдруг затих. Прекратилось пение птиц, застыли ветви деревьев, что поскрипывали на лёгком ветерке. Что-то надвигалось, и она поспешила зажмуриться, крепче стискивая кулаки.

Девочка стояла, выпрямившись, натянутая словно струна. Кожей лица она чувствовала не только щипки мороза, но и чьё-то приближение. Это было огромным, и от него пахло мокрой шерстью. Оно замерло где-то в метре, застыв, обдавая человека горячим дыханием. Послышался клёкот, который перешёл в глухое рычание. Существо, или что это там было, начало ходить по кругу раз за разом, хрустя снегом. Запах постоянно менялся, то мокрой шерсти, то разнотравье, то вообще какой-то кислый. Она даже не могла мысленно нарисовать картину того, что двигалось спереди, у неё за спиной... Да и особо не хотелось. Лучше уж так, чем пугать себя собственным воображением.

Вначале девочку обуял ледяной ужас, после чего он перешёл в волнение, а нынче и вовсе чувства пропали. Она просто ждала, что будет дальше.

"Главное сохранять спокойствие, и не волноваться. Бабушка мне не причинила бы вреда, ка бы так".

В лицо пахнуло жутким жаром, и ей только усилием воли удалось не отпрянуть и не открыть глаза. Лишь губы крепче сжались, да кулаки. Завоняло серой. Жар был настолько силён, что, наверное, у неё сожгло волосы и брови, а также пушистые ресницы. А кожа почернела, покрывшись волдырями.

"Спокойствие".

Девочку швырнуло в сторону со звериной силой, но она всё ещё одновременно стояла на ногах, улетая по некому тоннелю. Несмотря на то, что веки были сомкнуты, зашиты, она видела людей, женщин. Кто-то из них был наг, кто-то в старинных одеждах, а кто-то и в современных. Они шептали заклинания, ворожили, горели на кострах, крича от пыток инквизиции. Один поп с яростью молотил по белокурой голове огромным распятием, что-то приговаривая. Несчастная только плевалась кровью, хохоча тому в лицо. А вокруг стоял люд, с любопытством наблюдая за экзекуцией.

"Все они обладают и обладали даром, - послышался чей-то голос в голове. - Они когда-то проснулись, и в некоторых воспылала злоба, а в некоторых разум. Иные просто жили, неся знания будущему поколению, век за веком, до сих дней. И что выберешь ты, дитя?"

Девочка знала, что выбрать. Ей даже не пришлось отвечать, когда её буквально выплюнуло из тоннеля времени на холодный снег. Она осмотрелась, и не увидела следов зверя, того существа, что ходило вокруг. Лишь бабушка стояла рядом, с тревогой и облегчением уставившись на внучку.

- Что случилось, ба?

- Ты сделала свой выбор. И получила одобрение.

- С чего ты взяла?

- Просто иначе ты бы со мной не разговаривала.

- Ба, кто это был?

- Я тебе уже говорила, не задавай вопросов, на которые я не дам ответа. И не потому что не хочу говорить. Просто не знаю.

- Теперь я ведьма? Настоящая?

- Ещё нет, дурная. И не думай, что быть ведьмой это легко. Нас не любят, нам плюют вслед, и нас боятся. Впрочем, что касаемо последнего, то правильно. Мы редко заводим семьи. Многое есть, что тебе придётся узнать.

Подняв внучку на ноги, они зашагали в обратный путь. Девочка только сейчас с изумлением увидела, что солнце близилось к закату. Скоро наступит вечер. Оказывается, она провела неподвижно в лесу целый день, а для неё прошло не более десяти минут.

"Вот уж удивительное место".

Вскоре обе вошли в натопленный дом, где печка по-прежнему пылала жаром. Их встретил чёрный кот, отираясь о ноги, слегка привставая на задние лапы. Бабушка тут же захлопотала, начиная готовить ужин, ставя чайник.

- Завтра у нас с тобой состоится первое обучение, - проговорила она, не оборачиваясь, махнув в сторону банок с порошками, засушенных растений и прочего.

- И как долго оно продлиться?

- Пока я не передам тебе свои знания, милая. Больше ведь некому. Вся надежда только на тебя.

Они уселись за стол, а кот к девочке на колени. Вечер заканчивался, начиналась ночь, морозная, звёздная, с полной луной. Где-то брехала собака, в одном из дворов слышался пьяный голос соседа...

Предыстория ведьмы.

А вы думаете, ведьма, так обязательно на метле? И с таким носом? Нет. Настоящие ведьмы красивые. ъd...

Антон Семёнович Макаренко ъI Педагогическая поэма

- Тебе какой нравится, светленький или тёмненький?

Диана указывала подбородком, говоря, не переставая работать челюстью, то и дело выдувая пузыри из жвачки.

- Светлый, наверное, - отвечала Марина.

Обе девушки находились в сельском клубе, стоя возле стен, подпирая их. Вроде бы и одна и вторая не уродки, но отчего-то их никто не приглашал потанцевать. Впрочем, скорее всего, сюда приходили просто бухнуть, потрепаться, а не дёргать конечностями. В городе всё происходило иначе, когда Марина заворачивала в клуб.

- На наркушу смахивает, - заметила подруга.

Сама Диана была местная. Она жила по соседству с бабкой Марины. Их дворы соприкасались.

- А зачем тогда спрашивала?

- Рассчитывала, что выберешь светлого.

Марина тяжко вздохнула.

- Ох, скучно здесь? - вдруг пожаловалась девушка. - Всегда у вас так?

- Ну а чего ты хотела? Кстати, вон, гляди, похоже, к нам направляется.

К ним подошёл один из парней, представившись Марком. Он приехал из соседнего села, так как у них клуба не имелось. Да и как клуба, просто помещения в доме культуры, вот и всё. Клуб имелся в городе, в самом привычном смысле этого слова, а здесь происходила дискотека, пьянка и всё в этом роде.

- Девушки свободны?

- Пока ещё да, но стоит поспешить, - попыталась пошутить Диана, отчего вызвала жалость у Марины своей неудачной попыткой.

По её мнению, лучше уж промолчать, чем ляпнуть чушь. Умнее будешь выглядеть.

"Уф, надо было дома оставаться".

Марк сразу переключился на городскую, начиная уделять всё внимание, пытаясь произвести впечатление на девицу. Марине, в принципе он нравился. Высокий, жилистый, с добрым лицом и пшеничного цвета волосами. Сразу видно трудяга, а не мальчик с витрины, который строит из себя мачо, а на самом деле является пустышкой.

- Надолго сюда? - спрашивал он.

- На всё лето. В конце августа уеду.

- А где живёшь?

- Там, - неопределённо махнула девушка во мрак.

Она не смотрела на него, обводя взглядом полутёмное помещение, замечая тусующихся людей. В самом углу стояли динамики, которые и изрыгали из себя музыку, хрипя колонками на последнем издыхании. В основном толпы собирались по тёмным углам, где лился самогон и дешёвая водка, запиваемая пивом.

- Тогда может я тебя проведу?

- Может, - согласилась она. Только до конца квартала. - Моя бабка... Хм, ну мне бы не хотелось, чтобы она меня видела.

- Почему?

- Характером не вышла. Может и с кочергою накинуться.

- Она у неё бешеная, - влезла Диана, выдувая пузырь розовой жвачки. - А ещё очень и очень злая.

Но парень не обращал внимания на подругу.

"За своей бы роднёй следила", - с лёгким раздражением подумала Марина.

У Марка имелся мотоцикл, на котором он и подбросил девушку прямо к дому, не обращая внимания на возражения. Она слезла с сиденья, придерживая коротенькую юбку рукой, строя из себя скромницу, хлопая пушистыми ресницами, поглядывая на молодого человека изумрудного цвета глазами. Впрочем, почему строя, если таковой и являлась. Просто когда-то видела в одном фильме, как одна дама придерживала юбку, и это у неё получалось так шикарно, что Марина позаимствовала этот приём.

- Завтра увидимся?

Марина пожала плечами, придерживая ремешок сумочки.

- А что мы будем делать?

- На речку можно смотаться. Ну, или есть здесь красивое местечко, в лесу.

- В лесу?

- Да. Там ещё лесное озеро. Классно.

- Ну может, - в тон ему отозвалась девушка.

- Тогда я завтра заскочу?

- Хорошо. Я буду ждать.

С этого дня оба начали встречаться. Ему было девятнадцать, а ей всего семнадцать. Он учился в техникуме механизации, в городе, а она... Тоже в городе, но только в другом месте.

- Странно, что мы никогда до этого не встречались, - заметил Марк, поглаживая девушку по стройной ноге.

- У нас живёт больше сотни тысяч жителей. Ничего удивительного.

- Обычно студенты все друг друга знают.

- Не-е-ет. Мой колледж находится в другой части города, в отличие от твоего технаря.

- А здесь?

- Что, здесь?

- Почему я тебя раньше не видел на дискотеке в клубе?

- Не знаю. Я приходила туда с Дианой и прошлым летом.

- Наверное, просто слишком мелкая была, вот я и не обращал внимания.

- И ничего я не мелкая.

Они проводили время друг с другом почти целыми днями, где-то блуждая по лесам, любуясь озёрами и реками, часто целуясь. Иногда Марк возил свою подругу просто на мотоцикле, катая по сельским дорогам с ветерком, что очень нравилось Марине. Это было что-то, на скорости, в жаркий день, и ветер развивает твои длинные волосы...

Отношения с Дианой после того вечера как-то больше не заладились. Подруга обиделась, хотя непонятно на что. Ведь не вина, что Марк выбрал именно её. При встрече Диана просто отводила взгляд, проходя молча, будто и не знала. А Марина и не настаивала. В конце концов, у неё имелся Марк, а в городе подруг хватало.

- А правда говорят, что твоя бабка ведьма?

Марина с любопытством взглянула на парня, лёжа на сочной траве, подставляя тело солнечным лучам.

- Правда, - наконец ответила она, спустя долгую минуту.

- И она умеет колдовать?

- Не совсем так.

- А чего тогда?

- Это сложно, да и не хочется мне говорить на эту тему.

- Ладно, - покусывая травинку, продолжал парень. - А я все равно не верю во всё это. Думаю, хрень колдовство и магия. Всей этой дряни не существует. Не в средневековье ведь живём.

- Имеешь право так думать, коротко бросила она, щурясь от солнечных лучей.

Марк улыбнулся, скользя ладонью по гладкой коже, заводя её под платье, поднимаясь выше и выше, останавливаясь на бёдрах. Марина напряглась в ожидании того, чем они занимались довольно часто, с трудом сдерживая улыбку.

- Ты мне очень нравишься, - вдруг пробормотал парень. - Если я узнаю, что к тебе кто-то будет приставать у нас, башню тому сразу отобью.

- О, какой ты грозный чел.

Марк сорвал с неё платье, наваливаясь сверху...

* * *

Марина уставилась на сделанный тест, громко сглатывая. Чего-чего, а вот только залёта ей не хватало. Да родители её просто убьют, узнав о беременности. Ей всего семнадцать! И что теперь делать, она не ведала. Уж точно не звонить матери и отцу, оповещая их о такой радостной новости.

- Почему же я такая невезучая?

В принципе она знала о нужных травах, но сомневалась. Пропорцию до конца не помнила, да и нужный сбор...

"Может Алине позвонить. Подруга ведь, лучшая. Она в курсе, наверное, как выходит из этого положения".

- Что здесь у тебя? - раздался голос совсем рядом, хриплый, неприятный.

Марина дёрнулась, широко распахнув свои зелёные глаза, пряча тест за спину.

- Да ничего, просто так, задумалась.

Старуха выглядела жутко, похожая больше на покойника, вдруг по какой-то непонятной причине ожившего. Запавшие глаза, жёлтая кожа, что обтягивала череп, платок на голове, скрывающий редкие седые волосы и сухая, но довольно подвижная фигура.

- Врёшь, девка, - бросила бабушка, читая внучку с лёгкостью. - Ты меня не проведёшь, шельма.

- Да ничего, честно!

- Ой, брешешь.

Бабка пристально следила за внучкой, не отводя своего жуткого взора, всепроникающего, пугающего многих, даже здоровых крепких мужиков. Она покусывала высохшую нижнюю губу. Под носом чернела поросль, на которой остались крошки от хлеба.

- Мне некогда сейчас. Нужно спешить.

Старуху опасались, а некоторые даже боялись, так как прекрасно знали, на что она способна. Но вот внучка совершенно не испытывала страха перед бабушкой, и не только по тому, что являлась роднёй. Имелись и иные причины.

- Ба, серьёзно, мне сейчас некогда.

- К своему ухажёру, что ли собралась?

- Просто прогуляться.

- Ну-ну.

Марина поспешила прочь, покидая дом и двор, двигаясь по сельской дороге, останавливаясь на перекрёстке, недалеко от коровника. Послышался рёв мотоцикла, а спустя пару секунд появился Марк. Парень заглушил двигатель, склоняясь, беря девушку за подбородок, целуя в губы.

- Ты сегодня какая-то напряжённая, - заметил он, отстраняясь, всматриваясь ей в лицо. - Случилось, может что?

- Случилось, - медленно кивнула она, смахивая волосы с лица.

По небу неслись облака, а ветер с каждым порывом, казалось, становился только сильнее. Шелестели листья, вдали гоготали гуси, кричал петух, брехала собака.

- И чего?

- Я залетела, - кусая губы, ответила девушка, не желая ходить вокруг да около.

Настроение Марка разом переменилось. Куда делась его весёлость. Лицо стало серьёзным, сосредоточенным и слегка испуганным.

- Это точно?

- Я сделала тест, и не один раз, - чуть ли не плача, отвечала Марина. - Да меня родители просто убьют.

- Ты уверена?

- Да, чёрт возьми, я уверена в этом! - чуть ли не срываясь, прокричала она.

- Тихо-тихо, не ори, дурная.

Парень с опаской осмотрелся, но рядом никого не было. Дорога пустовала, а нарастающий ветер уносил все слова. Их могли подслушать только коровы, находящиеся за стеной забора.

- Не паникуй раньше времени. Не мути воду.

- Блин, да ты разве не понимаешь?

В голосе слышалось отчаяние вместе с нарастающей паникой.

- Не ссы в трусы, я сказал.

Марине уже сейчас казалось, будто она начинает чувствовать, как в ней зарождается жизнь. Но, понятное дело, всё это только казалось, так как срок слишком маленький. Но вот уже вскоре...

- И от кого?

- В... В... В смысле?

Она задохнулась от такого вопроса, даже не найдя вначале нужного слова, позабыв на секунду о своей проблеме номер один.

- Я спрашиваю, от кого залетела. Что тут непонятно.

- В смысле?

- Мля, ну ты и глупая.

Она недоуменно хлопала глазами.

- Ты... Ты же у меня первый... Знаешь ведь.

В голосе слышалась растерянность.

- Знаю. Но может ещё с кем-то гуляла, хрен тебя разберёт. Вы бабы такие...

Марина обожгла парня зеленью своих глаз, крепко стискивая зубы. Она с трудом сдерживалась, чтобы не ударить этого идиота по лицу. Нет, даже не так. Ей хотелось вонзить в него ногти, и просто разодрать кожу, выпуская кровь. Это было унижение из унижений. Она никогда не давала повода, и молодой человек это прекрасно знал. Вот только вёл себя странно.

- Ты что такое говоришь?

Она отшатнулась, словно от сильной оплеухи.

- Да все вы бабы одинаковы, - сплюнул Марк, доставая сигарету, закуривая, прикрывая огонёк от ветра.

- Ты вообще офигел? Я тебе не баба, и тем более, не все!

- Короче, слушай сюда...

Марк выпустил клуб вонючего дыма, опершись на руль мотоцикла, слегка подаваясь вперёд.

- Как хочешь, так и выкручивайся. Это была твоя забота, не залететь, что ты тупо слила. Хочешь, делай аборт, а хочешь, рожай. Только вот меня к этому не припрягай. Ты жопой вертела на дискотеке, а я отдуваться за кого-то? Мне пацаны всё рассказали. И они, кстати, подтвердят.

Марина не могла поверить в то, что услышала. Она никогда не вертела задницей, и вообще ни с кем особо не общалась, а тем более с парнями, если не считая самого Марка. Он нёс какую-то чушь, ересь.

"Нет, я в это не верю! Я этого ничего не слышала!"

- Прекрати это говорить!

- Не строй из себя целку, - бросил парень.

Но она вдруг поняла, что Марк просто жутко испугался. Испугался за те последствия, которые могли обрушиться на его голову. Вот он и изменился, став отвратительным мерзким типом.

- Ты боишься?

- Вот ещё. Ты перед кем-то раздвинула ноги, а я должен бояться?

- Ты боишься, - более уверено констатировала Марина.

- Заткнись.

Девушка слегка улыбнулась, приближаясь к парню, желая его обнять, успокоить, но Марк с силой отпихнул её, да так, что она упала на пятую точку, больно приложившись копчиком о твёрдую дорогу.

- Убери от меня свои руки! Ты сосалась там со всякими, а теперь лезешь ко мне!

Двигатель мотоцикла вновь заурчал, а окурок полетел в сторону. Марк зло поглядел на свою уже бывшую подругу.

- Даже не думай на меня что-либо вешать. Пацаны подтвердят, что ты сама нагуляла. Они видели. Всё видели.

С этими словами парень уехал, оставив девушку в одиночестве, со слезами на глазах. Она потом ещё спустя пару дней сделала новую попытку примирения, отыскав Марка, но успеха не достигла. Тот казался ещё злее, совсем чужим, а его друзья всячески насмехались над городской девушкой, так что Марина ушла рыдая, с пылающим от стыда лицом. Такого унижения ей ещё испытывать никогда не приходилось. Марк просто наблюдал за тем, как её окружили его дружки, кривляясь и бросаясь злобными, издевательскими словами.

"В пору просто удавиться".

* * *

- Спрашиваю в последний раз, что у тебя случилось?

Бабушка упёрла свои сухие кулаки в бока, ожидая ответа. И внучка, наконец, не выдержала, поведав обо всём произошедшем, то и дело размазывая по лицу сопли и слёзы.

- Он разговаривал со мной, будто я... Будто я... Я...

- Понятно. Обычный кобель.

Старушка прошлась из стороны в сторону, покачивая головой, недовольно поглядывая на сидевшую Марину. Та обхватила свои колени, уставившись в пустоту, то и дело сотрясаясь от рыданий.

- Ну а ты, дура, чем думала? Точно своя мать, такая же безалаберная.

- Бабушка...

- Даже не думай рожать. Тебе ублюдок испоганят всю дальнейшую жизнь.

- Я знаю травы...

- Сиди уж, - вдруг смилостивилась старушка, приближаясь, поглаживая скрюченными от артрита пальцами внучку по голове. - Сама тобой займусь. Скинешь плот, а в город уже вернёшься нормальная.

- Угу. Было бы хорошо.

- И впредь будет тебе уроком. Ты должна управлять мужиками, а не они тобой.

- Да.

- И не следует быть такой уж слишком мягкой, доверчивой.

- Теперь уже не буду.

На четвёртый день из Марины всё вышло с помощью зелья, которым поила старуха. Девушка пролежала в горячке сутки, а утром встала вполне здоровая, только бледная. Щёки ввалились, а глаза больше не сверкали.

- А что с ним? - спросила внучка, сидя за столом, глядя, как бабушка пьёт чай с мёдом.

Она не называла имени, но старуха и без того поняла.

- Не беспокойся. Он заплатит свою цену.

Как узнала Марина спустя годы, уже после смерти бабушки, Марк начал пить, и пить довольно сильно. Его выгнали из техникума. Ему ничего не оставалось, как вернуться обратно в село, помогать отцу по хозяйству. Но пьянство продолжалось, а спустя год парень заболел. Он чах буквально на глазах, пока не превратился в ходячий скелет. Не дожидаясь, пока рак окончательно сожрёт его организм, в одну из грозовых ночей, мучаясь от боли, находясь в депрессии, он повесился в сарае.

"Не беспокойся. Он заплатит свою цену".

Эти слова вспыхивали часто в мозгу у Марины, сказанные бабушкой в тот день за столом. Она их припоминала, лёжа в постели, маясь от бессонницы. Старушка знала своё дело, и если что-то обещало, то это всегда исполнялось. А сама Марина уже больше не доверяла никому, даже своему новому парню, Алексею, с которым познакомилась спустя месяц после возвращения из села. Она не подпускала его к себе, не желая близости, хотя парень всячески намекал.

"Я сама буду решать, что и когда".

- Отличный ведь парень, - говорила Алина, лучшая из подруг. - Чего ты его мучаешь? Ему скоро в армию уходить, а ты ломаешься.

Но Алексей так и не познал близости с девушкой, призванный на службу, взяв обещание с Марины, что та будет его ждать. Она дала такое обещание, и даже писала ему письма, читая при встрече их Алине.

- Нормальный. Вернётся, поженитесь.

Алина завидовала в какой-то мере подруге, так как та встречалась с красавчиком. Впрочем, и у неё самой жизнь налаживалась потихоньку. Парни её не обходили стороной.

- Если я захочу, то поженимся, - отвечала подруга с равнодушием. - А нет, то нет.

- Слушай, ты очень изменилась за это лето. Иногда тебя просто не узнаю.

марина начала курить, не особо много, но всё же... Да и на жизнь стала смотреть более цинично. Она искала выгоду, помня о словах бабушки, подыскивая для себя удобный вариант. Алексей, конечно, был красавчиком, но бесперспективным. Из него ничего не выйдет. Станет обычным рабочим, ещё одной серой массой в людской толпе. Нет, а сама Марина не желала ему рожать детей, чтобы прозябать в какой-нибудь однушке, живя от зарплаты до зарплаты. Следовало искать вариант более удобный... Да и не смогла бы с детьми...

- Жизнь меняет нас всех рано или поздно. Мы вырастаем, становясь взрослее, другими.

- Кого-то в лучшую, а кого-то в худшую, - заметила подруга.

- Ну так ты тоже поменялась после того случая.

- Это иное...

В прошлом году, находясь зимой на льду в заливе, девушки дурачились, громко смеясь, приехав покататься на коньках. Но покататься не получилось, так как замёрзшая вода оказалась неровная. Тогда девчонки просто гуляли, и в один из моментов нога Алины провалилась в полынью, а спустя секунду она ушла полностью, с головой. Но течение подо льдом не успело утащить свою жертву. Марина упала на живот, сунув руку в обжигающую холодом воду, хватая подругу за мокрую одежду. Кряхтя, изнемогая, ей все-таки удалось вытащить ту на толстый лёд. После того случая они обе крепче сдружились, а сама Алина поменялась, став относиться к жизни более серьёзно.

- Я буду благодарна тебе по гроб жизни, - говорила она, уже позже, сидя в квартире, укутавшись в тёплый халат.

И Марина ей поверила. Это стало предпоследним разом, когда девушка кому-либо доверяла. В конце концов, подруга не являлась парнем, что мог бросить, испугавшись, да вдобавок оболгать. Им делить нечего. Но как показало время, все-таки нашлось, что делить... А потом было лето, знакомство с Марком, трагедия, и вновь знакомство, но на этот раз с Алексеем. Он ушёл в армию, а Марина занялась собственной жизнью, подыскивая подходящий вариант...

Начало семейной жизни.

Ведьма сдобрым сердцем - этоведьма, обреченная на поражение.

Клуб Винкс - Школа волшебниц

Свадьба прошла роскошно, с этаким шиком. Собралось много гостей, как с одной стороны, так и с другой. Невеста являла собой само великолепие, а жених от неё не отставал... Оба, становилось видно, подходили друг к другу по внешности.

После загса, на нескольких автомобилях молодожёны отправились по памятным местам, как это и полагалось, а закончили свою поездку, перед рестораном, на пляже, где сделали несколько десятков фотографий и распили столько же бутылок с шампанским.

- Горько! - закричала дружка, Алина.

- Верно! - поддержал её дружок, лучший друг Дениса.

Супруг обхватил Марину за талию, притягивая к себе, впиваясь в её полные губы.

- Помаду смажешь, - улыбнулась она, отстраняясь.

- Народ требует.

- Народу всегда требуется хлеба и зрелищ.

- Тогда давай не станем их разочаровывать.

После пляжа ожидал богатый ресторан. Здесь постаралась мать Марины, Виктория Павловна, не смотря на свой возраст, женщина довольно симпатичная, как и её молодая копия. Она взяла кредит на свадьбу, оплатив большую часть. А вот Василиса Ивановна, мать Дениса, не дала ни копейки. Она сидела возле сына, насупившись, разглядывая веселящихся людей сквозь толстые линзы очков. Её рыжие волосы торчали во все стороны, как бы являясь такой причёской.

- Следует повенчаться вам, - говорила она, попивая мелкими глотками домашнюю наливку. - Думаю, батюшка Павел возьмётся за это.

- Мне бы сейчас не хотелось говорить о венчании, - заметила Марина, улыбаясь мило свекрови. - Все-таки у нас сегодня свадьба.

- Ты крещённая? - напрямик поинтересовалась свекровь.

Девушка отрицательно затрясла головой.

- Как-то не довелось. Да и вообще, не верующая я.

Она опустила взгляд, а затем приподняла с пола фату, чтобы та не пачкалась.

- Божечки ты мой! - вскинула слегка руки женщина. - Да как это можно, и без Господа жить? В сердце он должен у каждого поселиться.

- Говорю же, в нашей семье это не принято.

Взгляд девушки немного похолодел.

- Следует исправить. Я обязательно договорюсь с батюшкой Павлом, послезавтра... нет, завтра!

- Мам, ну хватит, - одёрнул её сын, сидя с покрасневшим лицом, уже успев хорошо принять на грудь. - В самом деле, крещение и венчание не к спеху.

- А я вот своего Дениску окрестила ещё в детстве, когда ему было два годика. У меня даже есть фотографии. Он там такой маленький, такой хорошенький, ну прямо ангелок.

Свадьба длилась первый день, и про второй тоже не забыли. Проходили конкурсы, как и полагается, лилось рекой выпивка. Молодым надарили подарков, денег. Но жить они решили у родителей Марины. Там все-таки трёхкомнатная квартира. А Виктория Павловна решительно взялась помогать молодым.

- Когда ты ему скажешь? - спрашивала спустя несколько месяцев мать, стоя на кухне, попивая кофе.

- Я не знаю, - опускала взор девушка, разглядывая свои ладони. - И вообще, не следует говорить на эту тему, когда Денис дома.

- Мы можем ещё раз обратиться к врачам, но ты сама должна понимать, что толку...

- Это вы о чём?

В проёме на кухне появился супруг, облокачиваясь плечом о косяк, зевая после утреннего сна.

- Упс! - вскинулась Виктория Павловна. - Я совсем позабыла. У меня ведь на девять маникюр. Ладно, дорогие мои, вам не скучать и хорошего дня.

Хорошего дня не получилось. Краснея от стыда, опустив потухший взор, Марина решила признаться. Она просто так не могла. Как-никак муж, и он просто обязан знать всю правду.

- Я не могу иметь детей, - прошептала она, боясь взглянуть на благоверного.

Она кратко поведала свою историю с Марком, опустив лишь момент с бабкой, спихнув всё на гинекологию. Мать, конечно, знала, и даже после устроила скандал, да толку... Старую ведьму, что совершила ошибку, просто так не прошибёшь. Старуха дала хороший отпор, заткнув рот дочери.

- Что не делается, то делается с какой-то целью, - заявила она, уперев сухие кулаки в бок, глядя из-под лобья тяжёлым взглядом.

Никто не решился ей возразить. Да и чего уж сейчас, когда ничего не изменить.

- Как это не можешь? - тупо переспросил Денис, приближаясь, останавливаясь напротив.

Он вскинул руки, но они тут же повисли плетями по бокам в бессилии.

- Почему ты мне раньше не призналась? Почему?

- Я боялась, что ты тогда не женишься на мне, - почти прошептала Марина.

Она в надежде подняла взгляд, ожидая увидеть в нём сочувствие, прощение, но супруг лишь отвернулся, зло скривив губы.

- Прости меня. Я, правда...

- Сегодня я буду ночевать у мамы, - бросил он и вышел.

Денис не появлялся день, второй, третий, неделю. В воскресенья позвонила Василиса Ивановна, которая упрекала невестку во лжи. Сын, по-видимому, ей всё поведал, что конечно являлось неправильным.

- Лгунья! Вот поэтому и не крещённая, и в Бога не веруешь! Да на тебе грехов... Как у шалавы!

Марина какое-то время слушала эти обвинения, а после просто положила трубку, и на последующие звонки уже не брала. С неё хватит этих упрёков. Ей и без того было тяжело на сердце.

- Да ты мало что лгунья, так ещё и не женщина!

Это свекровь уже кричала спустя два дня, когда она повстречалась случайно с невесткой на рынке. Марина вышла за продуктами, а натолкнулась на мать мужа, да ещё с подругой, любительницей сплетен. Василиса Ивановна не стеснялась людей, размахивая котомкой, краснея от негодования, пытаясь защитить честь единственного сына. Изо рта так и лилась похабщина. И это верующий человек.

- Аборт она сделала, разве такое можно представить? И в семнадцать лет! Твоя мать молодица всё, и ты за ней следом я смотрю.

Развернувшись, девушка поспешила прочь под насмешливые и любопытные взгляды торгашей и покупателей. Простым зевакам этот спектакль явно пришёлся по душе. Им да, но только не Марине, которая готова провалиться сквозь землю, лишь бы исчезнуть с этого белого света.

- Как он мог рассказать, - шептала она, не выдерживая, плача навзрыд. - Ведь это только наше дело, семейное.

Она попыталась отыскать Дениса, но пока безрезультатно. Тогда Марина попросила о помощи свою подругу, и Алина позвонила свекрови, представившись некой знакомой по учёбе. Василиса Ивановна охотно выдала информацию, начиная расспрашивать, а что, а как... Но тут Алина просто бросила трубку, не желая выслушивать этот допрос гестапо.

- Он у Виталика, - объявила она.

Виталик был лучшим другом Дениса, и дружком на свадьбе. Высокий, симпатичный, но чем-то отталкивающий тип. Что-то внутри было у него с гнильцой. Но делать нечего и супруга направилась по знакомому адресу.

- Денис здесь?

- Проходи, - распахнул он широко дверь, приглашая девушку в квартиру.

На нём были надеты лишь шорты, а через плечо перекинуто разноцветное полотенце.

- Спрашиваю, мой муж у тебя живёт?

- Да у меня, где же ещё. Заходи, говорю.

Она робко переступила порог, прижимая к себе маленькую сумочку, словно в ней находились все ценности мира.

- Чего мнёшься? Давай в комнату. Пить что-то будешь? Есть вино, шампанское, коньяк, виски...

- Ты же говорил, что Денис живёт у тебя, - напомнила ему Марина, отказываясь от алкоголя.

- Ну да. Скоро будет твой муженёк.

- Садись на диван. Подожди его.

Девушка присела на самый край, сдвинув колени, уставившись в пол, не желая разговаривать, но Виталик так и лез с беседой. В конце концов, он подсел рядом, когда тереться вокруг ему надоело.

- Что ты делаешь? - уставилась на него ошеломлённо Марина. - Руку убери!

Молодой человек приобнял девушку, дыша ей в лицо горячо, обдавая алкогольными парами.

- Да ладно, чего ты ломаешься. Ведь все и всё о тебе знают.

- Что знают?

- О твоём прошлом.

- О моём прошлом? Я не понимаю.

- Да ладно. Сколько у тебя было?

- Отвали, - вдруг обозлилась Марина, пытаясь отпихнуть нахала прочь.

Но силы явно оказались не равными. Виталик просто попытался её подмять под себя, навалившись всем весом, но получил по лицу, а следом в щёку вонзились ногти. Марина громко закричала, стараясь сбросить с себя парня, изо всех сил царапаясь, брыкаясь.

- А ну пошёл вон, ублюдок! - послышался рёв сзади.

Виталик отлетел от мощного удара, хорошо приложившись затылком о стену, сползая по ней в ошеломлённом состоянии. Над ним нависал Денис, буквально кипя от злости, крепко стискивая кулаки. Он бы, наверное, и прибил своего, так называемого друга, если бы не Марина, которая повисла у него на руке.

- Убью гада!

- Прекрати, - пыталась остудить его супруга. - Он уже получил своё. Видишь? Получил!

Девушке наконец удалось утащить мужа прочь, из квартиры, на лестничную клетку. Её сильно колотило от всего пережитого. Увидев это, Денис обнял жену, прижимая к себе.

- ты прости меня... Ну, за всё это... Я был не прав, что ушёл таким образом, даже не попытавшись поговорить...

- И ты рассказал всем.

В голосе слышалось обвинение.

- Да, - не стал отрицать очевидное он, утыкаясь лицом в её волосы. - Не знаю даже, что на меня нашло. Просто я был не в себе. Я всего лишь поведал маме, а она уже накрутила. Дальше пошло-поехало.

- А сейчас ты как?

- Ну, вроде бы ничего. Я понял, что ты моя жена, и тут уже ничего не поделаешь. Следует принять и смириться.

Марина облегчённо улыбнулась. Её взгляд вновь засверкал. Возможно всё не так уж и плохо. А что касаемо свекрови, так она попытается с ней помириться. Как-никак, Василиса Ивановна мать, и просто защищала своего сына. Она женщина, и Марина тоже. Чего им делить. И, наверное, свекровь хорошая женщина, пускай и своеобразная...

Через несколько недель, когда семейная жизнь немного наладилась, Марина повстречала на улице Маргариту Дмитриевну, которая была матерью Алексея. Столкнувшись нос к носу, им ничего не оставалось, как остановиться, хотя девушка предпочла бы избежать этого разговора.

- Слышала ты замуж вышла, - проговорила она, глядя с обвинением.

- Да, - утвердительно кивнула девушка, теребя замок на сумочке.

- А Алёша служит. Звонил тут недавно. Спрашивал, почему ты не отвечаешь на его письма.

- Вы ему сказали?

- Пока нет.

Несмотря на то, что Марина изменилась за последнее время после беременности, став более циничной, но в некоторых случаях всё ещё оставалась прежней, которая переживала, что причинила людям неприятности. Но это только пока, так как вскоре её характер с каждым годом будет меняться, а сама девушка станет невосприимчива на внешние раздражители, превративвшись... Во что-то холодное, язвительное.

- Мне пора, - залепетала она, продолжая не смотреть в глаза. - Меня ждут.

- Муж? - понимающе кивнула Маргарита Дмитриевна.

- А я вот жду сына из армии. Вернётся, женю. Подыщу ему подходящую кандидатуру. Достойную.

Последнее слово она особенно выделила.

Вернувшись в квартиру, Марина бросила на тумбочку сумочку, проходя в комнату. Родителей не было, а Денис сидел напротив телевизора, держа в руке банку с пивом. Было видно, что супруг выпил уже не одну, судя по количеству и по красневшему лицу.

- Почему ты дома?

Девушка прошла дальше, погружаясь в дутое кресло, устало откидываясь назад.

- А где мне ещё быть? - поинтересовался тот, запуская руку в пакет с чипсами.

- Ты вроде должен искать работу. Свадебные деньги, что надарили, почти закончились.

- Не гони, - раздражонно дёрнул муж щекой. - Найду ещё. Время есть.

Он отхлебнул пива, громко рыгнув, а Марина обожгла его взглядом, холодным, неприязненым. Но супруг не глядел на свою благоверную, полностью поглащённый выпивкой и просмотром телевизора.

Выбор ведьмы.

Характер каку ведьмы, ноталанта незанимать.

Город влюблённых.

Сергей Романович вышел из автомобиля, громко хлопнув дверцей. Его торопливые шаги дробью прозвучали в подворотни, под сводами древних сооружений начало позапрошлого века.

- Принёс? - поинтересовался тип в сером плаще с безразличным лицом.

Седой мужчина утвердительно кивнул, трясущейся рукой протягивая бумажный пакет из супермаркета.

- Всё?

- Нет. Здесь только двадцать тысяч.

- Что!

- У меня больше нет! Правда! Богом клянусь!

Незнакомец достал из пакета деньги, пересчитывая их. Как и говорилось, ровнёхонько оказалось двадцать тысяч, не больше и не меньше.

- Этого мало, дружок. Ты ведь в курсе, что торчишь триста кусков.

- Да-да, я помню, - поспешно закивал Сергей Романович. - Обязательно отдам, но пока нет. Но уже скоро...

- Я надеюсь на это, а иначе ты знаешь... Прекрасная у тебя жена... И дочка... Красивые обе.....

- Я всё верну, Господом нашим клянусь.

- Не клянись тем, во что не веришь. Иначе я могу подумать, что ты врёшь.

Незнакомец с брезгливостью окинул седого, после чего развернулся, усаживаясь в чёрное Вольво, покидая прочь двор, выезжая на проспект. Сергей Романович остался стоять, думая о собственной невезучей жизни. Жена внаглую изменяла, гуляя в открытую с молодым любовником, а дочка вообще позабыла об отце...

- И надо же было мне вляпаться во всё это.

Мужчина махнул рукой, сплёвывая на асфальт.

Он забыл, когда в последний раз нормально спал. Долги теребили неприятно его сон, заставляя мучиться от бессонницы, то и дело направляясь на кухню, открывая холодильник, прикладываясь к коньяку. И кстати, этот коньяк тоже купил ухажёр жены, чего она не скрывала.

- Чёртова сука! Просто дрянь!

Он обозлился на благоверную, на весь мир. Такое происходило, когда у самого было нечисто, и хотелось спихнуть собственные неудачи на кого-то. В конце концов, Сергея Романовича никто не заставлял играть, каждый божий день посещая проклятое казино. А итогом тому большие долги. Но родные об этом пока не знали.

Будь оно всё проклято. Будь все прокляты на этом свете.

* * *

- Снова! - вскричала Марина, стоя в ночнушке, глядя на заваливающегося мужа в четыре утра. - Ты где был, придурок!

Браку не было и полгода, но Денис уже преподносил сюрпризы. Супруг любил закладывать за воротник, гуляя с дружками чуть ли не до рассвета, возвращаясь домой на рогах, с запахом женских духов и следами губной помады на одежде.

- Я был... Я... Мля... С друзьями... Ик!

- Пьянь, - с ненавистью прошипела благоверная, сузив зелёные глаза.

- Это не твоё дело, шалава.

- Что?

Она схватила Дениса за воротник, таща его в комнату, как можно быстрее, чтобы родители не увидели этого позора. Как она могла так просчитаться. Ведь казалось, что он из хорошей семьи. Василиса Ивановна, свекровь, была приятной женщиной, хотя и не любила невестку по какой-то непонятной причине. Ну да это ладно. Вполне обыденное дело, которое встречалось не так уж и редко. Она просто тряслась за своим сыночком, говоря, что тот хороший, а невестка просто изверг, заставляя любимое чадо работать, приносить деньги в семью.

- Ты че меня тащишь! - взбунтовался муж.

Он громко рыгнул, обдавая вонью алкогольного выхлопа.

- Замолчи, и не позорь меня, прошу.

Она прислушалась, но родителей слышно не было.

- Да отвали ты, зараза. Че ты меня вообще постоянно контролируешь? Достала, сука!

Денис взвизгнул не хуже поросёнка, взмахивая рукой, снося с тумбочки вазу, что подарили им на свадьбу.

- Прекрати, - умоляющи сложила руки жена. - Родители ведь за стенкой.

- Да пошла ты со своими... И сама пошла на...

Супруг присел на кровать, а спустя секунду уже завалился, уткнувшись лицом в подушку, пуская слюни, похрапывая. Марине ничего не оставалось, как начинать его раздевать. А после, как она закончила, девушка улеглась на самом краю, укрывшись одеялом, плача беззвучно. Она совсем не хотела такой жизни, чтобы муж постоянно бухал. Денис изначально казался перспективным, но после свадьбы всё пошло коту под хвост. Друзья сбили его с пути. Человек с высшим образованием сидел в пивнушках и с какими-то девками.

- Что же мне делать, - прошептала она в темноте.

"Разве такого семейного счастья я желала? Вот уж нет".

Марина обращалась за помощью к подруге, но та сразу сказала, чтобы она разводилась.

- Ты же видишь, что он бухарик, - отвечала Алина, попивая из банки пиво. - Твой ненаглядный Денис не может контролировать себя. У него просто нет ручника.

- А что делать?

- Закодируй его, - предложила она. - Ну а вообще лучше бросай.

- Как это бросай? Я ведь вышла замуж...

- Ты иногда меня смешишь своей наивностью, подруга. Найдёшь нормального мужика, благо внешность позволяет, и будешь счастлива.

- Да как-то...

- Ой, прекращай. Денис твой козёл, и ты должна с этим согласиться. За ним стирают, готовят жрать ему, а он этого не ценит. Видимо, твоему благоверному ближе дружки да шалавы.

Марине вспомнился ушедший в армию Алексей, но она тут же отогнала эти мысли. Это был совсем не вариант. Там вообще всё глухо настолько, насколько только возможно.

- Я сама сделала этот выбор.

- Ну раз сделала, так кидай этого алкаша, - фыркнула Алина. - Пока не поздно. Или хочешь тащить свой крест?

Марина знала, что подружка просто не терпит мужа, не желая с ним общаться и вообще не иметь никаких дел. Она считала его дерьмом, как говорила сама в открытую.

- Ты можешь большее, подруга, и достойна лучшего. Посмотри на себя, и посмотри на него. Чего ты этого упыря всё время тащишь за собой, волоча на спине. Плюнь, и благоустраивай собственную жизнь. Живём, как-никак, всего раз.

* * *

Марина вышла на кухню, застав пьющего кофе отца. Тот сидел возле окна, глядя на двор с печальным взглядом. В руке дымилась сигарета. Плита и раковина заполнена грязной посудой. Девушка вздохнула, представляя, сколько предстоит работы. Мать уж точно не возьмётся за это. Не барское дело марать ручки.

- Случилось что?

Она стала себе тоже делать кофе, наливая воду из чайника, добавляя чёрный порошок.

- Ох, дочка.

- Пап, что случилось?

Девушка села напротив, ставя локти на стол, следя за поднимающимся из кружки дымом, вдыхая приятный аромат кофе. Голова слегка болела от недосыпа. Она поспала всего пару часов из-за благоверного. А Денис, кстати, всё ещё дрых, даже не думая вставать. А уж ближе к обеду очнётся, и пойдёт вновь по дружкам.

- Ничего такого.

- Но я же вижу...

- Да... - махнул он в отчаяние рукой.

- Рассказывай. И увидешь, тебе станет легче.

- Ну... В общем слушай...

Отец поведал о своей проблеме, как проигрался в казино на крупную сумму, и теперь должен денег. Его поджимали сроки, а проценты капали, с каждым днём становясь всё больше и больше. Он лишь умолчал об угрозе, что относилась к жене и дочери.

- Эти гады мне не простят. Страшно подумать, что они смогут сотворить.

- Пап, ну как ты так мог? Ты ведь в курсе, что игра до хорошего не доводит.

Сергей Романович махнул печально рукой.

- Эх, дочка, дочка.

Марина знала о проблеме отца, так как мать совершенно не скрывала свою связь с молодым любовником. Она постоянно посещала различные салоны красоты, фитнес, держа форму в норме, а однажды даже набралась наглости, и познакомила дочку со своим ухажёром. Марина, конечно, не пришла, не желая всего этого. Слишком уж чересчур.

"И где она только деньги брала на удовольствия".

- Сколько ты должен?

Она спросила напрямую, и отец также прямо ответил, назвав сумму.

- Да ты с ума сошёл! Такие деньги! Ох, папочка, ну что же ты творишь?

На глазах выступили слёзы.

- Я всё понимаю...

Он развёл руками, стараясь не встречаться взглядом, стыдясь содеянного.

"Блин, как меня всё это достало. Одни проблемы и никакого просвета".

- Расскажи мне всё.

- Зачем?

- Так надо.

- Ты все равно ничем не поможешь. У тебя и без того проблемы в семье.

- Как знать. А вдруг?

Марина, вздохнув, стала слушать, то и дело отпивая маленькие глотки кофе, одновременно размышляя о собственном никчёмном браке, вспоминая своё прошлое, когда у неё началась чёрная полоса. Возможно с того лета, со знакомства с Марком и неплановой беременностью. Ведь она знала, что произошло с парнем, и не остановила бабку, предпочитая отвернуться, довольно улыбаясь.

"Неужели меня наказывает что-то сверху, о чём говорят святоши в храмах?"

* * *

- Мой отец должен некоторую сумму, - проговорила при встрече Марина.

- Даже не некоторую, а очень большую, - заметил незнакомец со скучающим лицом.

- Я знаю. И готова за него её выплатить.

Мужчина удивлённо приподнял бровь, попивая сок.

Они встретились в одном кафе, что в центре города. Какое-то время просто сидели, каждый пил свой напиток, а затем начался разговор. Мужчина окидывал взглядом её ладную фигурку, то и дело прищёлкивая языком, не стесняясь, словно так было и надо вести с незнакомками и тем более с дочерями должников.

- У тебя есть деньги?

- Не-е-ет.

Марина играла роль дурочки, простушки. Удивительно, но этот образ у неё хорошо выходил. Незнакомец верил.

- Тогда чем ты можешь заплатить за своего отца?

- Ну, чем обычно могут платить девушки...

Она захлопала ресницами, строя из себя невинность.

Он окинул её требовательным взглядом, задерживаясь на самом доступном, что было видно ему. На лицо совсем недурна. Грудь тоже не плоха, которая видна в вырезе платья...

- Сейчас?

- Я готова платить, не откладывая.

Марина потупилась, продолжая игру.

- И ты так легко согласна?

- Ну... Ради папы... Дело в том, что нас многое связывает.

- Хм, ну тогда поехали ко мне.

Они уселись в автомобиль, и уже спустя минут тридцать находились на квартире. Марине стало ясно, что здесь никто не живёт, а всё это использовалось вот для таких средств. Какую-нибудь дурочку заманить, а уж после... Благо тело в нынешние времена ничего не стоило. Но только не для неё, только не для Марины.

- Я в ванную.

- Конечно.

- А ты приготовь что-нибудь выпить.

- Можно сделать.

Спустя десять минут девушка покинула помещение, выйдя завёрнутое в большое полотенце, мило улыбаясь, поблёскивая глазами.

- Ты готова?

- Я да, а вот ты, нет.

Мужчина изогнул бровь, держа в руке дымящуюся сигарету.

- Не хочешь сходить в ванную?

И отказать нельзя, и настоять. Тогда владелец местного казино спешно покинул помещение, хлопнув за собой дверью. Марина, быстро оглянувшись, извлекла из-под полотенца маленький пузырёк, приготовленный заранее, после чего вылила его полностью в Бакал незнакомца.

- Я готов! - воскликнул тот, появляясь спустя пару минут.

Голый, тряся дряблым телом, тот придвинулся к девушке, но Марина всучила ему выпивку, мило улыбаясь.

- Давай выпьем, а уж потом...

Разгорелись изумруды её глаз.

- Давай.

Мужчина опрокинул содержимое одним махом, всасывая в себя, почти мигом обмякая. Его испещрённое угрями лицо стало вялым, равнодушным. Взгляд устремился в журнальный столик, где застыл надолго.

- А теперь слушай сюда... - произнесла девушка, от весёлости которой не осталось и следа.

Сейчас, когда зелье подействовало, можно начинать работать с человеческой глиной. Марина использовала мощное питьё, что хорошо выжигает мозги. Она просто внушит ему, что требуется, а жертва так ничего и не узнает. Вот только всё это чревато последствиями. Нет, не для неё, а для этого хозяина жизни. Возможно в будущем потом возникнут некоторые вопросы.

Девушка переоделась в собственную одежду, сбросив с брезгливостью полотенце, выходя в комнату. Она какое-то время смотрела на хозяина казино, после чего её губы искривились, обнажая белые зубы. Цель достигнута, теперь этот тип никак не угрожал её отцу. Она ему напрочь выжгла всё, что только могла. Бабушка, конечно, осталась бы недовольной такой топорной работой, но её уже больше года нет в живых.

- Не следует усердствовать, - говорил её брюзгливый голос. - Думай не только о сегодня, но и о завтра. Не делай ошибок, чтоб тебя никто не заподозрил.

Но здесь именно тот момент, когда следовало. Мужчина оказался плохо подчиняем, но все-таки отвар его взял, а после Марина занялась делом, в течение сорока минут извлекая и внушая нужную информацию. Бабка знала, что следует учить именно внучку, а не дочку. Младшая оказалась довольно способная, так что знания перешли к ней.

* * *

Когда в следующий раз Денис ввалился в квартиру, дыша перегаром, Марина его уже ждала. Как ждала неделю назад, как и месяц... Он жутко шатался, держась за стены.

- Че стоишь?

- Тебя жду.

Она провела супруга в комнату, усаживая на диван, протягивая к нему некий напиток желтоватого цвета. У мужа косились глаза. Он с трудом не отключался, а от его одежды по-прежнему несло женскими духами.

- Что это?

- Пиво.

- Да? А с чего вдруг? - с подозрением поинтересовался он.

- А почему бы и нет? - в тон ему отозвалась она.

- А может здесь отрава. Мама говорит, что ты мерзкая ведьма, и способна на многое.

- Не говори чушь.

Марина просто заставила его выпить, мило улыбаясь, показывая ямочки на щеках. А когда же содержимое кружки оказалось в желудке, девушка облегчённо вздохнула.

- С завтрашнего дня начинается новая жизнь, - проговорила она, усаживаясь рядом, устало пряча лицо в ладони.

- Жизнь? - пьяно переспросил муж. - Какая ещё жизнь?

- Я тебе отыскала работу. Пока в одном офисе, но дальше ты пойдёшь на повышение... Хозяин одного казино поможет встать тебе на ноги.

Она взглянула на него, а потом улеглась на диван, укрываясь одеялом, ощущая усталость. Ворожба, как обычно, отнимало силы, и теперь следовало немного передохнуть. Завтра настанет новый день, что принесёт новости. Теперь Марина станет контролировать мужа, направляя его, пока тот не сделает карьеру... А уж после отдохнёт.

Путь ведьмы.

Порою женщина, чтобы выжить, должна быть ведьмой.

Стивен Кинг

Кухня. На ней двое. Женщина в годах и молодая девушка с чёрными волосами. Обе стоят друг напротив друга. Их разделяет небольшой столик. На плите в кастрюле кипит вода, но женщина не обращает на это внимания. Лампочка под потолком моргает, но продолжает гореть, издавая лёгкий треск.

- Что ты творишь с моим сыном! - вскричала Василиса Ивановна, сверкая толстыми линзами очков при комнатном свете.

Марина поморщилась от резкого визга. Она поменяла отношение к свекрови, постоянно выслушивая несправедливые нападки в свою сторону. Чтобы невестка не сделала, это изначально обречено на осуждение.

- Да всё хорошо с вашим сыночком, - язвительно отозвалась девушка.

- Не дерзи мне, дрянь!

Свекровь погрозила пальцем, точно маленькому ребёнку.

- А кто вам позволил так разговаривать со мной? Я вам не собака, и прошу уважения.

- Уважение? Ха! Да за что?

- Да хотя бы за то, что ваш сын перестал пить.

Женщина победно улыбнулась, опираясь грузной фигурой стену.

- Я каждый день ходила к батюшке в церковь, молилась за него. И Боженька помог, услышав мои молитвы.

- Да что вы? - ещё более язвительней переспросила Марина.

Её брови взметнулись вверх, а голова слегка дёрнулась. Она крепче уцепилась пальцами за ремешок сумки, которая болталась на плече.

- Где же был ваш Бог, когда он, точно свинья, обрыганный, вваливался под утро в жопу пьяный домой. Где был ваш Бог, когда ваш сынуля бил меня? Где был ваш гребаный Бог, когда он материл меня по-чёрному в пьяном угаре? И когда валялся тупо на диване, не желая работать?

- Замолкни, и не богохульствуй, дрянь! Если бил, то по делам значит. Видно заслужила.

Свекровь потрясла кулаками, делая шаг, угрожающе надвигаясь вперёд, но Марина даже не сдвинулась с места, продолжая с издёвкой смотреть на женщину. Она бы могла рассказать многое, как боролась с пьянством её сына, только это было незачем. Мать станет продолжать защищать любимое чадо, а злобная невестка все равно останется злобной. Одним словом, мигера.

- Почему вы меня не взлюбили? Ведь это началось ещё до свадьбы.

Василиса Ивановна поморщилась.

- Твоя душа черна. И батюшка Павел об этом сказал, как только тебя увидел. В тебе сидит бес. И бабка твоя... Занималась нечистыми делами... Он мне обо всём поведал, так как служил в том селе когда-то. И помнит мерзкую старуху и её внучку.

Марина хмыкнула, тяжело вздыхая. Ей, честно сказать, уже порядком достало выслушивать эти поповские бредни. Куда не плюнь, везде храм, что не скажи, так богохульство. Она особо никогда не веровала, и поэтому смотрела на вот таких людей, словно на блаженных, тронутых умом.

- И ты сама мерзкая, Богу противна. У тебя взгляд злой.

- Ну так было бы у в вас столько проблем, как у меня, посмотрела я на ваш взгляд тогда.

- Ты должна покаяться. Сходить в церковь...

- Я никому ничего не должна, - резко оборвала её Марина. - Хватит на меня всё сваливать. Просто признайтесь, что ваш сын тунеядец, и вы плохо его воспитали. А благодаря мне он бросил пить, и теперь работает на приличном месте.

- И каким же образом ты этого добилась? - поинтересовалась свекровь, по-видимому, намекая на что-то неприличное. - Или лучше сказать, каким местом?

Василиса Ивановна испепелила невестку взглядом.

- Колдовством, - фыркнула девушка, решив добить эту церковную маразматичку.

Глаза женщины за очками широко распахнулись, а рот мгновенно изверг из себя тонны грязи, которой, явно батюшка Павел не обрадовался бы, услышав такое.

- Ведьма! - плюнула та. - Я знала!

- По крайней мере, я не строю из себя святошу. Кстати, после не забудьте сходить к попу на исповедь. Ведь из ваших уст вылилось сейчас столько греха...

- Пошла вон из моего дома!

- Да с огромным удовольствием.

- И чтоб я тебя больше здесь не видела! Даже на моё День рождения не приходи! И не звони мне никогда!

- Много чести будет.

Марина покинула квартиру, выходя на улицу, кипя от злости, но внешне сохраняя спокойствие. Она бы с огромным удовольствием удушила собственными руками эту мерзкую старуху.

"И живучая же тварь такая. Никак не сдохнет".

- Вот уж досталась свекровь...

К счастью, дела в доме улучшились, и благодаря ей, а не каким-то там молитвам, Денис перестал пить и взялся за голову. Он работал в офисе, получая хорошую зарплату. Правда, времени на отдых совсем не оставалось, но в его положении грех жаловаться. Своё муженёк отгулял и отпил, так что пускай обеспечивает семью. Вот только сильно раздражало, что свекровь лезла в каждую щель, что-то вынюхивая, а после тыкая невестку, обвиняя во всех смертных грехах.

- Лучше бы сказала спасибо за своего сыночка, что человека из него сделала.

Девушка вошла в подъезд, останавливаясь возле почтового ящика, извлекая из него газеты и письмо. Поглядела, сощурив глаза, читая отправителя. Оно пришло от Алексея, который не прекращал писать.

- Прошлое мертво.

В раздражении Марина порвала конверт вместе с письмом, даже не читая его, а обрывки бросила прямо же здесь, на лестничной площадке.

"На что ты всё надеешься, глупый? Я избрала другой путь".

Она поднялась на свой этаж, громко цокая каблуками, открывая дверь ключом, входя в тёмную прихожую. Бросив сумочку и включив свет, Марина переоделась в домашнее, с ненавистью окидывая несколько фотографий с Василисой Ивановной, который повесил Денис. Выкинуть бы их, да нельзя. Муж закатит бесполезный скандал. А нервов и без этого порою не хватало.

"Зато моего фота нет ни одного".

Позвонила Алина, и подруги пообщались минут тридцать. Марина жаловалась на свекровь, плюясь ядом в её адрес.

- Не обращай ты внимания на неё. У неё старческий маразм.

- Да как это не обращать, если мы постоянно сталкиваемся.

- Вот так, - посоветовала подруга. - Она тебе сказала, чтобы ты не приходила?

- Ну да.

- Так и не ходи к ней.

Марина больше и не собиралась переступать порог той квартиры. Пускай она лучше сдохнет, но к этой Василисе Ивановне не нагой. А если Денис хочет, то пускай сам ездит к матери, но от жены больше не дождётся. Хотя, признаться честно, он возвращался от неё совсем не такой. Она его настраивала против жены, и после часто происходили скандалы.

- Блин, в чём я виновата? Разве эта старая не понимает, что без меня её сын давно спился бы.

- Она растила его одна, поэтому и заняла такую позицию, - отвечала Алина. - Все у неё будут плохие, а в особенности ты. И благодарности не жди. Обычная материнская ревность.

- Вот-вот, она якобы говорит, будто пить он стал при мне.

Марина закашлялась, вспомнив, что Денис пить действительно стал при ней. До этого как-то не особо замечалась тяга к выпивке, до свадьбы. Иначе бы не вышла за этого человека замуж. Ещё ей алкаша не хватало. Следовало выстраивать собственное будущее, как предлагала бабушка, но нынче не особо получалось. А прибегать к ворожбе не хотелось. Да и в основном она, эта ворожба, была для тёмных дел.

- Ну не признается она ведь в собственном бессилии? Не скажет ведь, что плохо воспитала и всё в этом роде?

- Верно. Просто, если строишь из себя святошу, то и веди соответственно таким образом. А я сегодня столько говна в свой адрес услышала, что чуть не утонула во всей этой мерзости.

Щёлкнула входная дверь, и девушка поспешила прекратить разговор.

- Ладно, давай там. Муж пришёл.

Появился Денис, входя в комнату, стягивая через голову свитер, бросая его на кресло. Он поглядел на жену, беря пульт, включая телевизор. Шёл вечерний выпуск новостей.

- Чего в темноте сидишь?

- По телефону разговаривала.

Супруг клацнул выключателем, и под потолком зажегся свет.

- Ужинать будем?

Марина взглянула на часы. Девять вечера. Впрочем, обыденное дело, так как благоверный всегда приходил в такое позднее время. Работа, и тут никуда не денешься.

- Сейчас разогрею.

Она отправилась на кухню, ставя сковороду на газ, тем временем доставая из холодильника кастрюли с едой. Следом зашёл муж, усаживаясь на стул, складывая руки на столешнице, ожидая, когда всё будет готово.

- Есть пельмени, - проговорила девушка, изучая содержимое кастрюль. - Правда вчерашние, и магазинные. Могу разжарить. Только сметаны нет. Есть мясо по-французски и голубцы. Что будешь?

- Мясо.

- Хорошо.

Супруга засуетилась, то и дело поглядывая на мужа, ожидая. Ведь неспроста он пришёл сюда, усевшись. Обычно Денис дожидается ужина, глядя телевизор.

- Звонила сегодня мама.

"Кто бы сомневался, что она не позвонит".

- Пожаловалась уже? - скривилась Марина.

- Пожаловалась, - не стал скрывать он. - Говорила, что ты ей сегодня нахамила.

- Не более чем она мне.

- Она пожилой человек, и гораздо старше тебя. Надо уважать, или тебя не учили этому?

- Чтобы уважать человека, следует вначале заслужить это самое уважение. А твоя мать своим поведением...

Она умолкла, помешивая на сковороде мясо с картошкой, стараясь, чтобы сыр не пригорел.

- У тебя вообще нет совести? Я тебя просто попросил зайти и взять у неё справки. А ты чего? Взяла и устроила скандал. Мама и без того больна сердцем. Вон, на одних лекарствах и сидит.

"Мозгами она больна, - подумалось ей с раздражением. - Твоя мама переживёт ещё всех нас разом".

- Я и зашла, взяла их. Но твоя мать, как всегда, накинулась на меня. Она считает, что я тебя здесь всячески обижаю.

Марина насмешливо фыркнула, переворачивая сковороду, высыпая содержимое в тарелку, подавая мужу, ставя на стол. Тот взялся за еду.

- Нужно быть более терпеливой.

- А я постоянно терплю. Терплю почти с самого начала нашего брака. Терплю твою мать, терплю, что ты её постоянно защищаешь, а на меня плевать хотел. Согласись, по меньшей мере с твоей стороны ты должен испытывать уважение ко мне за всё то, что я для тебя делаю.

Она вернула ему ту же монету об уважении. Денис на это ничего не ответил, опуская взгляд, уставившись в тарелку.

- Ну спасибо хотя бы на том, что промолчал, а не как всегда, бросаешься грудью на амбразуру.

- Прекрати. Ты вновь заводишься.

Открыв холодильник, она извлекла пластиковую бутылку с желтоватой жидкостью, наливая содержимое в стакан, протягивая его супругу.

- Пей.

- Снова?

- А ты вновь хочешь испытывать тягу к алкоголю?

Он взял стакан и разом опрокинул в себя, точно выдул стакан ледяной водки.

- И долго мне ещё эту дрянь пить?

- Нет. Не особо.

Муж вначале брыкался, не желая пить отвар из различных растений, корений и цветов, обвиняя супругу чуть ли не в колдовстве, но в итоге все-таки стал принимать, а матери по-поводу этого ничего не говорил. Поэтому женщина и считала исчезновение проблем с алкоголем у сына собственным достижением.

- Кстати о маме.

Покончив с ужином, Денис поставил грязную тарелку в раковину, собираясь уходить в комнату, чтобы лечь спать.

- Что ещё?

- У неё ведь послезавтра День рождения. Юбилей, как-никак.

- Я в курсе. Провалами в памяти не страдаю.

Марина смотрела на грязную посуду в раковине, не отводя взгляда, будто в жирных потёках пыталась прочитать собственную судьбу, дальнейшее будущее.

- Ну вы ведь сегодня поссорились? Я чего подумал тут. Хочешь не иди тогда к ней.

- Это она тебе сказала?

- Нет, конечно, - замялся Денис.

- Она, - утвердительно кивнула Марина, растягивая губы в искусственной улыбке.

Ей в который раз стало обидно за себя саму, и как-то даже жалко. Муж совсем не заступался, и тут ничего не поможет. Он просто не понимал, или не желал понимать, так как его всё устраивало. Горечь растеклась по её телу, а на глазах появились слёзы. Она отвернулась.

- Просто не надо портить ей настроение, я так думаю. Да и себе тоже...

Он пытался подобрать нужные слова, но это плохо получалось.

- Не волнуйся, я не собираюсь к ней приходить, - не поворачиваясь, проговорила она тихим голосом.

- Ну вот и хорошо, - облегчённо вздохнул он, так и не дождавшись урагана со стороны жены. - Так будет для всех гораздо лучше.

С этими словами Денис вышел из кухни, оставляя Марину одну со своими мыслями. Спустя пару минут послышался скрип дивана, тихий вздох наслаждения. А ещё через десять, комнату разрезал громкий храп.

- Да пошли вы все! - зло пробормотала Марина, бросив полотенце на стол, всё ещё стоя на кухне, не двигаясь. - Раз считаете меня сукой, тогда не жалуйтесь, когда я ею стану.

Она резким движением повернула вентиль, начиная раздражённо мыть посуду, с шумом ставя её на полку, не обращая внимания на раздававшийся при этом грохот.

- Плевать. Плевать на всех вас.

"Да горите вы синим пламенем. Я стану брать только своё, а на мнение остальных буду глубоко класть".

Бах! Тарелка разлетелась, выскользнув из мокрой руки. Девушка даже не обратила на это внимания, продолжая со злостью перемывать посуду.

Магия ведьмы.

Большинство книг оведьмовстве скажут вам, что ведьмы работают обнаженными. Этопотому чтобольшинство книг оведьмовстве написано мужчинами.

Терри Пратчетт

Хлопнув дверцей, Денис направился прочь от автомобиля, входя в подъезд, покручивая брелоком с ключами. На лифте он поднялся на шестой этаж, дожидаясь, слушая, как клацают замки.

- Пришёл, наконец, - послышался голос матери.

- Угу.

Молодой человек разулся в прихожей, устремляясь на кухню, плюхаясь на табурет, вдыхая аромат готовящегося обеда.

- Думала не придёшь.

- Да работы что-то слишком уж много. Шеф постоянно грузит этими отчётами.

- Бедный, - погладила по голове сына мать.

Василиса Ивановна принялась накладывать в глубокую тарелку гречку с грибами и фасолью, густо политое всё это специальным соусом.

- Салатик будешь?

- А какой?

- Есть под шубой, а есть и винегрет.

- Первое, пожалуйста.

Денис принялся за еду, жадно заглатывая пищу, то и дело отпивая из стакана виноградный сок. Над головой висело радио, испуская по помещению лёгкую музыку, перебиваемую дикторскими вставками.

- Голодный?

- Есть такое дело, - часто закивал сын, беря новый кусочек хлеба. - В офисе даже поесть нормально нельзя.

- Утром хорошенько завтракай, чтобы хватило до полудня.

- Да где там! Встаю, кофе выпью и убегаю. И без того сплю мало.

- Бедненький, - пожалела сына Василиса Ивановна. - Твоя хоть готовит?

- Ну да, - как-то вяло кивнул Денис. - Конечно, не так вкусно, как делаешь это ты.

- Потому что я всё делаю с любовью, а она спустя рукава. Ох, вот не нравится мне твой вид. Бледненький, глазки тусклые.

- Да говорю же, ма, не высыпаюсь совершенно. Прихожу поздно, часов в девять, ухожу рано.

- В выходные хотя бы отсыпайся.

Женщина уселась напротив, подпирая двойной подбородок кулаками, глядя с нежностью на обедающего сына. Её губы непроизвольно поползли в стороны, и она улыбнулась, вспоминая, каким был маленький Дениска. Вообще Василиса Ивановна часто просматривала старые фотографии, вновь и вновь умиляясь своим любимчиком.

- У тебя до сколько обед?

- До трёх, - с набитым ртом промычал сын.

- Сейчас без пятнадцати два. Так что после еды иди на диванчик, и немного поспи. А я тебя разбужу где-то без двадцати.

- Да я буду потом вялый, - начал протестовать Денис.

- Помолчи. Мне лучше знать. Говорю же, твой вид не нравится. Спать нужно нормально. От этого зависит наше здоровье.

Покончив с первой порцией, молодой человек принялся за сладкое, уплетая за обе щёки яблочный пирог, ещё тёплый, только недавно из духовки.

- Твоя хоть что-то печёт? Хотя о чём я? Наверное, только на маникюр ходит, в парикмахерскую и тратит деньги на одежду. Говорили мне, что она купила абонемент в фитнес за 16 тысяч в год.

- Это её дело. Хочет, пускай ходит.

- Не надо баловать, а то уж совсем на шею залезла, да ножки свесила. Небось ты ещё и родителей её кормишь? Квартиру им оплачиваешь?

- Мам, ну вообще-то мы в ней живём.

- Не вы одни. Пускай и те деньги дают. А то эту, сваху, постоянно с молодым вижу в городе. Они чего, с Сергеем развились?

- Не. Я туда не лезу. Мне оно как-то... Чё хотят, то пускай и творят.

Василиса Ивановна демонстративно вздохнула, поправляя очки.

- Надо же было тебе так жениться неудачно.

- Да нормально.

- Да чего там нормально! Отец Павел всё про твою Маринку рассказал. И про бабку её, покойницу нынче.

- Ой, ма, ну хватит уже.

Денис отставил блюдце с крошками от пирога, потягиваясь, громко зевая. Его действительно как-то незаметно потянуло на дневной сон. И было бы неплохо прилечь...

- Черна у неё душа, словно сажа, говорю. А бабка её ведьма была. А взгляд у твоей жёнушки... Как поглядит зло, так и дурно становится.

Денис закряхтел, поднимаясь.

- Помянешь мои слова. Загонит она меня в гроб. Вот увидишь.

- Я спать.

Он прошёл в комнату, падая на диван, закладывая руки за голову. Следом появилась Василиса Ивановна, поправляя сыну подушку, принося тому одеяло, что-то квохча.

* * *

Глубокая ночь. Марина стоит в собственном доме, что достался от бабки, одна, нагая. Её длинные волосы распущены, и она их медленно расчёсывает костяным гребнем, пристально глядя в собственное отражение. В зеркале также отражается белая свеча, танцуя жёлтым огоньком. Обряд полной луны продолжался более трёх часов, и должен закончится лишь под утро, с первым рассветом. Ей ещё следовало принять ванную, в которую были добавлены редкие масла, всякие вытяжки.

Марина бормочет себе под нос слова, которые наизусть заучила когда-то. Однажды она уже проводила этот обряд, но пришло время его повторить. И когда утром всё закончится, её время остановится, а старость на какое-то время отступит. В двадцать семь лет девушка выглядела на двадцать два, такая же стройная, с нежной кожей и густыми волосами, как и раньше.

Отложив гребень, предварительно убедившись, что между зубьев не осталось волос, она направилась в ванную, где погрузилась в ароматную воду, откидываясь назад, продолжая шептать магические слова. Тепло проникало в её тело, расслабляя. На полных губах проявилась лёгкая улыбка самодовольства. В запотевшем зеркале ванной комнаты, она всё ещё изучала собственное отражение, иногда видя вместо себя лишь сгусток тьмы, всего лишь тень. Но это вполне нормально, привычно. Так и должно быть. Тьма дымилась, двигаясь, словно клубок змей, а после вновь приобретала человеческие черты. Зелёные глаза фосфоресцировали в полумраке, источая некое дьявольское свечение. Пар поднимался от воды, облепляя стены, вырисовывая на плитке некие таинственные знаки.

Ближе к утру, Марина вышла во двор, останавливаясь, вскидывая руки к умирающей луне. Она повернулась несколько раз вокруг своей оси, не прекращая шептать таинственные слова, что пришли из далёкого прошлого, когда не было ещё городов, а вместо них густели непроходимые леса. Когда были боги, а не одно божество... Тогда магия являлась обыденным делом.

- Уф, - выдохнула она, улыбнувшись, ощущая приятные ласки утреннего ветра на своей обнажённой коже.

Голова дёрнулась в сторону на некое движение, замечая силуэт. Взгляд мгновенно выхватил знакомое, так рано постаревшее лицо Дианы, бывшей подруги. Её тело расплылось, а волосы находились в беспорядке.

"Ещё бы. Скольких она ублюдков родила? Троих? Четверых?"

Соседка наблюдала за ней, находясь по другую сторону забора, спрятавшись за стволом ореха. Она тут же перекрестилась, когда поняла, что её заметили. На это Марина лишь громко рассмеялась, уперев руки в боки, не стесняясь наготы.

- Глупая, - произнесла она, но довольно тихо.

- Боже милостивый... - послышался от соседнего дома удаляющийся голос.

Солнце медленно поднималось из-за горизонта, и девушка вошла в дом, начиная сборы. Ей предстоял путь обратно в город, где ждала бытовуха, муж, свекровь и всё остальное. Никуда от этого пока не денешься. Но скоро Марина достигнет своей цели, так как Денис должен пойти на повышение. И сделала это она, а не старая маразматичка.

- Если бы не я, дорогой, ты бы так и прозябал в своей нищете с высшим образованием, - говорила она самой себе, натягивая одежду, джинсы, лёгкую рубашку.

Тот человек, хозяин казино, с коим познакомилась Марина несколько лет назад, теперь был не нужен. Правда, и толку от него нынче мало. Он находился в психиатрической больнице. И всему виной то зелье, которым напоила в тот день девушка. Оно медленно разрушало мозг, пока окончательно не выжгло в нём всё разумное. Но мужчина выполнил свою задачу, и поэтому отошёл в тень, став ничем, пустышкой.

"Вот таких людей совсем не жалко".

Погрузив вещи в автомобиль, Марина замкнула дом, выезжая из села, взглядом прошлого окидывая знакомые здания. Сельский погост, на котором лежала её бабка, дом культуры, нынче закрытый. Здесь давно не проводились дискотеки, а молодёжь стремилась прочь отсюда, в город. Село умирало, медленно, но верно. Пройдёт ещё лет двадцать, и оно полностью захиреет, превратившись в призрак.

Денис несколько раз порывался продать дом, но Марина была категорически против. Он достался ей по наследству, и принадлежит только ей, а потом его ещё никто и не купит. Как-никак, до города не близко, три часа езды на автомобиле, из которых большая часть бездорожья.

- Хочешь, продавай квартиру своей матери, но моим имуществом распоряжаться не надо, - говорила она ему в последний раз, когда поднималась эта тема.

- Да кому нужна твоя рухлядь? - вскидывал руки муж. - Могли, кстати, хотя бы построить на участке нормальный дом.

- Не будет такого, - резко отвечала девушка. - В нём выросла я, моя мать и бабка. Он весь пропитан...

"Колдовством".

Она резко замолчала, чуть не проговорившись, но вовремя себя остановила. Впрочем, супруг не обратил на это внимания.

- Как будто он нужен тебе. Приезжаешь туда раз в год.

- Я в нём нуждаюсь. В нём хранятся старые вещи, как моей матери, так и бабки. Ты ведь не выкидываешь давнишние фотографии из альбома? Вот так и здесь.

- Угу, и куча каких-то трав и корений, порошков и прочей мерзости.

- Всё это бабкино.

- Так выкинь на мусорку. Мать говорит, что это бесовское снадобье.

Марина закатила глаза, издевательски фыркая.

- И ты в это веришь?

- Нет, конечно. Я верю в науку и разум.

- Тогда незачем и выкидывать всё это. Пускай валяется со всей прочей рухлядью.

Марина лукавила, так как наследство от бабки в виде различных порошков ей требовалось для ритуалов. Не для всех, конечно, но всё же... Болела голова, зуб и прочее, для этого имелось множество трав, что снимут боль. Да и молодость поддерживать...

- И да, меньше слушай свою мать.

- А я и не слушаю. Она говорит, что ты злая ведьма.

- Ведьма сдобрым сердцем - этоведьма, обреченная на поражение, - отвечала ему жена.

* * *

Вернувшись после службы в церкви, Василиса Ивановна позвонила на работу сыну, пожаловавшись на здоровье. Затем, поговорив немного, занялась домашними делами, медленно передвигая своё грузное тело по квартире. Таким образом и день оставшийся прошёл, а на город опустились сумерки. Женщина уселась с вязанием перед телесериалом, переживая жизнь героев. А когда часы показывали десять, она улеглась спать, погружаясь в сотканное царство иллюзий.

Василиса Ивановна находилась в тёмном помещении. Свет источали лишь чёрные свечи, особо не дающие результата, только чадя и потрескивая, источая неприятный запах. Она смотрела вниз, на первый этаж, сама находясь на неком балконе. На сцене, среди пустых мест стояла Марина. К её пальцам были пришиты нити, что уходили от руки к рукам, ногам и голове Дениса. Сын дёргался в такт её движению, а глаза невестки горели зелёным светом.

- Он всего лишь моя марионетка, - проговорила Марина, жутко улыбаясь, показывая в полумраке белые зубы. - Захочу, будет плясать вот так, а захочу, то вот так...

Она зашевелила пальцами гораздо активнее, и тело Дениса затряслось, подпрыгивая, явно причиняя нестерпимую боль. Там, где врезались нити, выступила чёрная кровь, капая на пол, прожигая в нём дыры.

"Господи мой, сыночек!"

- А ты бы, старуха, лучше не лезла.

Голова невестки с хрустом повернулась на 180 градусов, а свет от сияющих глаз причинял невыносимую боль. Василиса Ивановна в страхе зашептала молитву, отступая на шаг. Перед ней появился огненный крест, повиснув прямо в воздухе. Исполненные справедливого гнева глаза, над распятием, устремились на ведьму, но та лишь расхохоталась. Её тело вдруг стало меняться, а Денис громко закричал, проваливаясь в горящую яму, казалось, в само чистилище.

- Ты меня утомила, старуха, - прошипела Марина, высовывая змеиный язык.

Её тело из человеческого также приняло змеиный облик, извиваясь, шурша чешуёй. Она поползла к ней, сползая со сцены, между рядов, обвивая колонну, поднимаясь всё выше и выше.

Когда же монстр оказался на балконе, его пасть широко распахнулась, показывая чёрный зев, усеянный множеством острых зубов. Затем существо заглотило огненный крест, а спустя секунду отрыгнуло его в виде пылающего шара, который устремился к женщине, обдавая ту жаром, начиная пожирать плоть. Василиса Ивановна закричала, слепо спотыкаясь, ударяясь стены.

- Я тебя пожру, если и дальше будешь стоять на моём пути.

Змеиное тело принялось извиваться, а человеческая голова Марины жутко хохотать. Она брызгала во все стороны ядовитой слюной, обнажая острые зубы с бледными дёснами.

- Помни это. И никакой Бог тебе не поможет. Всего один укол. Только один... Иголка для тебя уже готова.

Василиса Ивановна села на кровати, тяжело дыша, хватаясь рукой за сердце. Потянулась к тумбочке, взяла лекарство, принимая его, запивая водой. Этот страшный сон всё ещё стоял перед глазами. Она тут же принялась молиться, так страстно, как ещё никогда не делала. А утром решила отправиться к батюшке Павлу, чтобы поведать об увиденном.

"Божечке мой, что же это происходит? Чую, не к добру идёт дело".

Священик встретил её приветливо, внимательно выслушав рассказ об увиденном сне. Василиса Ивановна постоянно запиналась, возвращаясь, припоминая всё новые и новые подробности той жути.

- Будто это происходило на самом деле. Мне даже показалось, когда проснулась, что учуяла запах гари.

Василиса Ивановна с мольбой смотрела на попа, а тот стоял, поглаживая свою седую бороду. На груди при солнечном свете поблёскивал крест.

- За кровинушку беспокойно. Сердце чует беду.

- Молись за него, - отвечал степенно отец Павел. - Искринне молись Господу нашему... И про святую воду не забывай. Давай её пить понемногу Денису. Одурманила она его.

- Ох ты божечки! - прикрыла рот ладонью женщина.

- И теперь твой сын под властью у неё. Но ничего, с помощью Господа и молитв, мы обязательно поборем бесовское семя. Как говорится в Исходе, ворожей не оставляй в живых...

С этими словами поп щёлкнул брелоком сигнализации, усаживаясь за руль новенького БМВ, ударяя по газам. Автомобиль унесся прочь, оставляя Василису Ивановну в раздумьях.

Утрата ведьмы.

Итак, запомни: ведьма - этовсегда женщина. Мневовсе нехотелось быговорить плохо

обовсех женщинах. Большинство изних - добрые имилые. Нофакт остаётся фактом: все ведьмы - женского пола. Мужчин среди ведьм небывает.

Роальд Даль

- Мне надоело! - закричал он, потрясая в воздухе кулаками.

- Что тебе надоело? - спрашивала она, сложив руки на груди, прислонившись спиной к кухонному шкафчику.

- Да всё! Всё! Абсолютно всё!

Сергей Романович шагнул к жене, будто собирался её ударить, но тут же резко развернулся, устремляясь к окну, тяжело опираясь на подоконник. Ему хотелось разом смести все цветы, чтобы горшки и земля разлетелись, но растения тут были не причём. Просто душил гнев. Сильный гнев.

- А что тебя не устраивает? - интересовалась Виктория Павловна, находясь в спокойном состоянии, словно в насмешку мужу, полная противоположность.

Казалось, будто она эти скандалы испытывает на себе каждый день, и поэтому уже привыкла, особо не реагируя. На самом же деле ругань супругов происходила редко, но метко. Если уж зацепятся, то крепко.

- Ты! - резко развернулся мужчина, тыча обвинительным пальцем в сторону благоверной. - Твои эти шашни. Ты... Ты... Ты это делаешь в открытую! Да побойся Бога, в конце-то концов!

- Тебя только это волнует?

- Нет! Ещё и...

Виктория Павловна издевательски улыбнулась, хмыкая.

- Чтобы ты знал, мой дорогой, именно я приношу в семью деньги, а не ты. Ты нигде не работаешь. Ты только играешь на автоматах. Ты никто.

Муж, было, ринулся вперёд, но застыл на середине кухни с повисшими руками. Его взгляд, минуту назад злобный, беспощадный, вдруг потух, выгорев окончательно и бесповоротно. Сколько раз она била этим оружием, и каждый раз острие меча попадало прямо в сердце. И этот скандал не стал исключением.

- Если бы ты являлся настоящим мужчиной, то не сидел бы дома. Ты бы не позволял так с тобой обращаться. Признайся, тебя всё устраивает.

Он отрицательно затряс головой. Лицо пошло красными пятнами. Но кому Сергей Романович врал. Супруга говорила правду. Ему было удобно. Да, он злился из-за любовника, но продолжал жить прежней жизнью, желая посещать казино, пить дорогую выпивку и позволять себе многое ещё из списка удовольствий.

- Ты очень жестокая женщина, - прошептал он. - Как твоя мать. В тебе нет ни капли сострадания.

- Прекрати ломать комедию. Тебе это не особо идёт.

Виктория Павловна вздохнула. Она отлепилась от шкафчика, приближаясь к мужу, дотрагиваясь кончиками пальцев до его щеки, будто неохотно и даже с какой-то брезгливостью.

Ей всегда нравились сильные мужчины, что имели собственное я. Таких вот без чувства собственного достоинства она не уважала. Тряпки, одним словом. И ей часто думалось, каким образом ей не посчастливилось выскочить замуж за этого человека. Правильно говорила её мать, что Сергей являлся неудачником. Тем не менее, оба супруга жили по-прежнему, и жили уже столько лет. Как и благоверного, Викторию всё устраивало. Она уходила, когда хотела, также и возвращалась. Никто ей не был указом.

- Тебе не идёт злиться. Ты просто смешон.

Она резко отвернулась, приближаясь к столу, беря графин с гранатовым соком, наливая его в стакан, делая несколько быстрых глотков.

- Мне жалко дочку.

- А что тебе её жалеть?

Отставив графин, жена обернулась.

- Она замужем, и о своём будущем позаботиться сама.

- С каждым годом она всё больше и больше походит на тебя. Превращается в такую же стерву.

- А это разве плохо? - изогнула бровь женщина. - Сильные выживают, слабые подчиняются.

* * *

За стеной Марина дёрнулась, выронив пульт от телевизора. Тот работал без звука, и дочка слышала прекрасно весь скандал, так как стены были сделаны из такого материала, что отлично пропускали звуки. Она являлась свидетелем такой ругани не в первый раз, но в первый раз отец её сравнил с матерью, чуть ли не назвав стервой. Марине стало жутко обидно. Ведь именно она выручила его из ситуации с деньгами, пойдя на риск, до конца не уверенная в конечном результате. И вот теперь получила благодарность.

- Ну спасибо, любимый папа, - прошептала она обиженно.

"Делай теперь добро".

Впрочем, отец никогда не испытывал к ней особо тёплых чувств. Он даже однажды, когда особенно много перебрал, заявил, будто Марина не его дочка, а её мать просто нагуляла от кого-то. Эти слова запомнились надолго, навсегда, до сих пор горя невыносимым огнём в мозгу. И зная мать, девушка всё время задавалась вопросом, а не был папенька так уж и не прав? Она совсем не была похожа на него, если брать внешность. Характер? Вначале, возможно, но только не сейчас. После истории с Марком она стала меняться. Меняться не быстро, а медленно, но уверенно.

- Почему вы вечно орёте, и меня никогда приплести не забываете.

К счастью, Денис находился на работе. Незачем супругу было слышать всё это. А вот ей досталось. Досталось с самого детства, и теперь, когда вышла замуж, старые привычки продолжались. Ещё ребёнком, вот так, прислонившись спиной к стене, она прислушивалась к крикам, впитывая слова, запоминая их. Дома никогда не было понимания. Родители особо с ней не сюсюкались, хотя и покупали всё. Бабка также. Но только для девочки требовались не только подарки, но и нечто большее, что отец с матерью никогда дать не могли. Тепла. Самого нормального, обычного семейного тепла. Марине часто приходилось завидовать Алине, в семье которой отношения складывались просто прекрасно. Ей всегда хотелось иметь другую семью, как у подруги. Поэтому, наверное, часто у той и обитала, а порою и ночевала. Там царила дружба и понимания, семейная идиллия.

- Пффф, - выдохнула она, направляя пульт на телевизор, собираясь добавить звука.

Родители вновь закричали, и Марина поморщилась. Визжал отец, в самом прямом смысле этого слова. С покрасневшим лицом и выкатившимися глазами, он, наверное, орал во всё горло, да так, что слышали не только соседи, но и на улице. Это было нечто новенькое. Один из родителей разошёлся окончательно.

- Тише, - шептала девушка, всё ещё держа пульт, поглаживая подушечками пальцев круглые и прямоугольные кнопки. - Тише, пожалуйста. Тише. Тише.

Она повторяла эти слова раз за разом, точно они могли принести облегчения, продолжая впитывать в себя ругань, рвущиеся наружу злобные и оскорбительные выражения. А затем всё резко смолкло. Воцарилась звенящая тишина.

- Маринаааа! - послышался вопль матери. - Сюдааааа!

"Да что же там ещё произошло?"

Вскочив с дивана, отшвырнув одеяло, которым укрывала ноги, девушка выбежала из комнаты, чувствуя, что произошло нечто неожиданное. Так и оказалось. На кухонном полу лежал отец, дёргая конечностями, пытаясь встать. Его глаза находились навыкате, а лицо кроваво-красное. Под ним образовалась лужа.

- Скорее вызывай скорую! - приказала Виктория Павловна, склонившись над мужем, что-то пытаясь делать.

- Что случилось?

- Да не стой ты столбом. Мигом звони врачам!

- Сейчас.

Снова оказавшись в комнате, девушка схватила телефон, трясущейся рукой набрала короткий номер, дозваниваясь. На том конце ответили, и она поведала о произошедшем. Теперь оставалось только ждать.

- Что... Что случилось?

Марина встала позади матери, с ужасом наблюдая за безуспешными попытками отца подняться.

- Я думаю у него инсульт, - объявила женщина, судорожно вдыхая и выдыхая воздух.

- Врачи должны вот-вот приехать.

И они приехали, и увезли Сергея Романовича в больницу. А диагноз Виктории Павловны подтвердился. У отца парализовало правую часть тела. Лёжа на больничной койке, тот мог что-то нечленораздельно мычать, но спустя какое-то время стал выговаривать слова более отчётливо. То ли через неделю, то ли дней через десять. Пальцы на руке также задвигались, подчиняясь контролю мозга.

- Ну как ты? - каждый раз спрашивала Марина, приходя в больницу, принося пакет с фруктами, соком и йогуртами.

- Всё ещё живой пока, - также постоянно отвечал Сергей Романович.

- Да вы ещё проживёте о-го-го, - пытался подбадривать его Денис, сопровождая супругу.

Виктория Павловна заходила к мужу часто, по нескольку раз в день, что удивляло Марину. То они жили как кошка с собакой, а теперь чуть ли не отходит от нелюбимого мужа. Вот уж ей никогда не понять отношений родителей.

* * *

Она находилась в квартире, наслаждаясь тишиной. За окном лупил дождь, ударяясь о стекло, приятно лаская слух. Марина выключила даже телевизор, прикрывая веки, сливаясь с шумом природы, слегка раскачиваясь на диване. Но такое состояние продлилось недолго. Звякнул телефон, раз, другой.

- Ты почему так долго трубку не берёшь? - поинтересовалась мать.

- Медитировала, - отозвалась дочь.

- Что-что? А, понятно. В общем, тут такое дело. Я сейчас в больнице. Минут через тридцать отца должны выписать, и я его привезу. Ты это, подготовь там комнату и всё такое.

- Хорошо, - коротко бросила девушка, отключаясь.

Она со вздохом встала, приближаясь к окну, выглядывая. Дождь лупил сильный, но он мгновенно и замерзал, так как на улице нынче температура упала где-то до трёх мороза.

- Вот уж погодка... И собаку не выгонишь.

Марина была счастлива, что находилась дома, а не под этим ледяным ливнем, как некоторые бедняги, коих она видела с высоты квартиры.

"У них, наверное, просто нет выбора".

- Жаль, что тишина длилась совсем не долго.

Она направилась в отцовскую комнату, доставая из шкафа постельное бельё, заправляя кровать, наволочки, простынь, пододеяльник. Теперь о спокойствие можно позабыть. Обычно Денис целыми днями торчал на работе, а мать где-то пропадала, возвращаясь только вечером. А теперь, наверное, именно на неё ляжет обязанность ухаживать за отцом. Ведь она безработная, домохозяйка.

- Так, ничего не забыла? - оглядела Марина комнату, задумчиво обводя обстановку взглядом. - Да вроде нет.

Выйдя на кухню, девушка уселась за стол, попивая кофе, такой, как и любила, чёрный, без сахара, продолжая разглядывать капли дождя, что стучали по окну, почти мгновенно замерзая, превращаясь в корку льда.

- Да где они есть? - спросила она саму себя, поглядывая на часы.

Прошло полтора часа со звонка. Тогда сама Марина сделала несколько попыток дозвониться до матери, а после и до отца. Их телефоны оказались выключенными.

- Неужели ещё не выписали?

Она заходила из стороны в сторону, прислушиваясь к работающему лифту, не на их ли этаж он приехал? Потом вновь брала мобильник, начиная звонить раз за разом, ощущая уже, что случилось нечто нехорошее.

- Ну давай, возьми трубку.

Где-то в половине пятого, когда за окном стемнело, телефон зазвонил. Это был мужчина, незнакомый. Он принёс ужасные новости. Мать с отцом, возвращаясь из больницы, погибли в автомобиле.

- Авария была страшная, - говорил он нейтральным голосом, в котором не слышалось сочувствия. - Шансов никаких. Дорога скользкая... И если это вас хоть как-то утешит... Ваши родители погибли мгновенно, без мучений.

"Что? Нет! Такого быть просто не может".

Не желая слышать этих новостей, Марина с силой швырнула телефон о стену. Тот разлетелся пластиком и микросхемами, падая на пол. Сама же девушка, закрыв уши ладонями, попыталась заглушить нейтральный голос незнакомца, но тот продолжал звучать у неё в голове.

"И если это вас хоть как-то утешит... Ваши родители погибли мгновенно, без мучений. И если это вас хоть как-то утешит... Ваши родители погибли мгновенно, без мучений. И если это вас хоть как-то утешит... Ваши родители погибли мгновенно, без мучений. И если это вас хоть как-то утешит... Ваши родители погибли мгновенно, без мучений".

- Хватит, - прошептала она слабым голосом, с каждым новым словом повышая тон, а в конце чуть ли не крича. - Хватит. Хватит! Хватит! Хвааааааатиииииит! Зааааааткниииииись!

Всё исчезло, и Марина стояла посредине кухни в полной тишине, глядя на отнятые от ушей ладони, будто гадалка, которая хочет прочесть собственное будущее. Прошлое известно, будущее туманно, а вот настоящее не слишком хорошее.

"А было ли всё на самом деле? Может никто не звонил, и всё это мне привиделось?"

Последующие дни запомнились как-то не особо. Беготня, похороны в зимний день. На кладбище и после собралось много людей. В основном помогала Алина, а Денис находился на своём рабочем месте, не имея возможности или просто не желая участвовать во всём этом. Василиса Ивановна держалась рядом с сыном, бросая короткие взгляды на невестку.

- Держись, - говорили ей. - Сочувствую.

"Да пошли вы все..."

Всё банальность, никому не нужные слова. Лишь ритуал. А после два гроба опустили в землю, начиная закидывать. Народ потянулся к автобусам, так как на кладбище было довольно холодно. Пронзительный ветер промораживал до костей, но Марина всего этого не чувствовала, застыв во времени, в своих воспоминаниях.

- Пойдём, - потянула её подруга.

Согласно кивнув, обе девушки зашагали прочь с опущенными лицами, каждая думая о своём. Алина несколько раз бросала короткие взгляды на Дениса. Тот по-прежнему поддерживал мать, ведя ту к автомобилю, помогая усесться на заднее сиденье.

- Муж у тебя все-таки козёл, - наконец промолвила она.

Марина взглянула на Алину, но от комментариев отказалась.

Гнев ведьмы.

Я знаю этуведьму - она неиз самых страшных.

Синкен Хопп Волшебный мелок

В дверь позвонили, раз, другой. Марина заворочалась в постели, слабо простонав себе под нос. Открыла один глаз, а следом и второй, с ненавистью уставившись на настенные часы. Стрелки показывали половину девятого утра. Слишком рано, чтобы вставать. Хотелось спать, как она привыкла, до обеда.

- Да идите вы к чёрту, - вздохнула девушка, продолжая слушать, как некто трезвонит в звонок. - Слышите меня? Пошли в задницу.

Она перевернулась на живот, снова на спину. Затем откинув лёгкое одеяло, опустила стопы на прохладный пол. Босая, не обременяя себя одеждой, в ночнушке двинулась по узкому коридору, матеря звонящего всеми известными словами.

- Да чтоб вы сдохли.

Зевнув, прикрывая рот ладонью, Марина откинула с лица волосы, поворачивая замок, открывая дверь. На пороге возникла ненавистная свекрушка в её дурацких очках, а рядом с ней очень толстый поп с седой бородой. Его пузо выпирало, как у какой-нибудь беременной. Он разговаривал по телефону, но как только дверь открыли, тут же отключился.

- Дениска дома? - поинтересовалась Василиса Ивановна.

- Вы же знаете, что ваш Дениска на работе, - не особо вежливо отозвалась Марина, сдерживая зевок.

Она опустила взгляд, разглядывая свои голые ноги, затем поглядела на попа. Тот отвернулся, сплёвывая.

- Хоть бы оделась, бесстыдница, - укорила её свекровь. - В таком виде дверь открывать...

- У себя дома, что хочу, то и делаю. Захочу, вообще стану голая всем дверь открывать.

- Тьфу, бесстыжая. Святого человека постыдись.

На эти слова Марина задрала слегка ночнушку, почёсывая бедро, наслаждаясь видом, как краснеет священник, не зная куда девать ему глаза.

- Короче, чего пришли. Сынули нет, а я есть. Но вас видеть не хочу.

- Позволь войти? - поинтересовался отец Павел.

- Для чего?

- Поговорить с тобой хочу.

В его руке зазвонил телефон, но толстые пальцы ловко сбросили вызов.

- О чём нам говорить? Очередное промывание мозгов? Так лучше к овцам своим обращайся... Ну или как там они у вас зовутся.

- Я ведь не хамлю, и пришёл нормально с тобой побеседовать.

Марина опёрлась плечом о дверной косяк, всё ещё не стремясь их впустить в квартиру. Что-что, а эту старую грымзу у себя видеть совсем не хотелось. Если невестке сказали не приходить, то почему она должна пускать свекровь? Нет уж, никогда.

- Беседуй здесь.

Она намеренно тыкала, обращаясь с пренебрежением, краем глаза следя, как Василиса Ивановна всё больше и больше краснеет от злости.

"Решила, старая свинья, привлечь тяжёлую артиллерию? Ну-ну".

Отец Павел глубоко вздохнул, а его седая борода задрожала. Он обвил пальцами лежавший на пузе крест, сжимая крепче, до белизны.

- Не знаю, помнишь ли ты меня, - начал он глубоким басом, как обычно разговаривают священнослужители. - Я когда-то служил при церкви, что находилась в селе...

- Да-да, я помню, хотя храмов не посещала, - перебила его девушка. - Помню также красный Опель, старенький, на котором ездил один поп, катая визжащих местных дурочек. И да, подскажите, какая у вас сейчас машина? Не тот ли серебристый БМВ? Видела недавно его цену в интернете... Хотела ещё спросить. Опель уже продали?

- Хватит! Я пришёл говорить не об этом.

Кустистые брови священника сошлись на переносице, а лоб разрезало несколько морщин. Ему явно стало неловко от слов об автомобиле и катании в селе.

"Ну ещё бы ты пришёл говорить об этом", - мысленно усмехнулась Марина.

- Я помню также твою бабку. О ней ходил дурной слух.

- И что это доказывает? О тебе слух не ходил, а дурнота была.

- Ты как вообще разговариваешь! - накинулась на невестку Василиса Ивановна. - Это святой человек!

- Тише, мама, спокойнее.

- Не называй меня так, мерзость! Я тебе не мама!

Девушка продолжала издеваться, чувствуя, что поспать уже не придётся.

"Может тебя хоть удар долбанет, наконец".

- Ты мерзкая! Злая ведьма!

- Если человека постоянно называть мерзким и злым, то волей не волей он обязательно таким станет. Так что получайте чего хотели. Хотели мерзость во мне видеть, пожалуйста. Хотели злобу? Без проблем. Только винить следует себя. Так что кушайте, мама.

- Тише-тише, - успокоил отец Павел женщину, кладя руку ей на плечо, слегка отстраняя в сторону.

Тяжело дыша, с прилитым к лицу кровью, Василиса Ивановна отступила, сверкая из-под очков злобным взглядом. На нижней губе и подбородке повисли капли вылетевшей слюны, чего женщина совершенно не замечала.

- Все-таки я хотел бы с тобой побеседовать. Может, впустишь вовнутрь?

- Проповедь читать станешь?

- Просто беседа, ничего больше.

Священник никак не реагировал на выпады девушки, по-прежнему оставаясь спокойным и уверенным. Возможно он привык к такому за годы служения в храме, и знал, как вести себя с людьми.

- Нет, не желаю, - спустя секунду отозвалась Марина. - Мне не о чем разговаривать с попом.

- Ты служишь не тому, - продолжал тот. - Отрекись от своего бесовского ремесла, пока ещё не поздно.

- А в чём же оно бесовское? - изогнула бровь девушка в поддельном изумлении.

- Твоя бабка... Как я уже говорил, мне доводилось её знать.

- Моя бабка, да будет тебе известно, довольно часто помогала людям. Её знали, как отличную знахарку. Она лечила болезни, и не только у людей, но и у скотины.

- Но довольно часто и губила этих самых людей, наводя порчу.

- Ну так и вы, попы, не безгрешны. На вас крови гораздо больше. А моя бабка, ещё раз повторяю, часто помогала людям.

- Не от Бога у неё эти силы, а от дьявола...

- Пффф. Вы, святоши, лучше бы за собой следили.

Марина переступила с ноги на ногу, начиная терять терпения. Разговор её утомлял, а главное, он был полностью бесполезен. Все равно каждый останется при своём мнении.

- Позволь мне тебе помочь, - предложил отец Павел, протягивая вперёд руку, желая положить ладонь на плечо девушки.

- Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, фыркнула она, отступая.

- Да вы же поглядите! - вновь встряла Василиса Ивановна. - Она просто издевается, стоя и кривляясь. Погубит она, батюшка, моего сыночка, ой погубит! Сердце у меня за Дениску болит. Просто кровью обливается.

- Хватит! - вдруг рявкнула со злостью девушка, сверкнув потемневшим взглядом.

От её резкого вскрика на лестничной площадке лопнуло стекло, разлетевшись множеством осколков, а телефон священника вдруг взорвался, только чудом оставив нетронутыми пальцы отца Павла. Где-то за спиной упало несколько фотографий в рамках, треснув. Трещина также появилась и на одной линзе очков свекрови.

- Хватит нести весь этот бред, - уже спокойнее, но всё ещё зло говорила она. - Мне достали твои церковные проповеди. Меня достало, что ты своего сыночка считаешь маленьким ребёнком, хотя он уже давным-давно взрослый мужик. У него есть семья, и нечего совать свой мокрый нос в наше грязное бельё. Иначе, этот нос можно и отрезать.

Марина пальцами показала ножницы.

- Если нет собственной жизни, так хотя бы не лезь в чужую. Я пыталась для тебя стать хорошей, но ты меня изначально приняла в штыки. Хотела суку, так получай. Ведьму? Держи.

Она переступила порог, делая шаг, с ненавистью глядя на женщину, которая испуганно попятилась, хватаясь рукой за сердце, пытаясь скрыться за широкой спиной опешившего священника. Тот всё ещё разглядывал собственную руку, где минуту назад находился телефон, а теперь только одни обломки.

- Да что ты всё за сердце хватаешься? Когда ты уже сдохнешь наконец, и не станешь портить жизнь другим.

Девушка буквально выплюнула эти слова, после чего зашла обратно в квартиру, громко хлопнув дверью. Сердце билось сильно, грозя выпрыгнуть из груди, а виски пульсировали. Красная пелена постепенно спадала, окрашивая мир в привычные краски.

- Уф, ну это я и дала.

Ошеломлённо покачав головой, Марина поглядела в глазок. Взяв побелевшую, чуть ли не терявшую сознания Василису Ивановну, отец Павел повёл её к лифту, дожидаясь, пока приедет кабина. Вскоре створки разошлись, и оба исчезли внутри.

"Всё, капец. Сегодня жди скандала. Обязательно эта старуха пожалуется сынку".

- Да и я сама хороша. Следует сдерживаться.

Девушка прошла в комнату, усаживаясь на диван, нервно постукивая ногой, поглядывая на время, ожидая, когда с истерикой позвонит муж. Но наступил день, а после и вечер, и Денис вернулся, даже ничего не сказав.

- Общался сегодня со своей матерью? - не выдержав, поинтересовалась Марина за ужином.

- Ну да, - ответил он с набитым ртом. - Звонила в обед. И вечером тоже.

- И чего говорила?

- Да ничего такого. Как я. Ем ли нормально? О работе спрашивала.

- И всё? - удивилась благоверная.

- Ну да. А чего, случилось ли что?

- Нет. Просто спрашиваю.

"Неужели старая карга промолчала? Что-то на неё совсем не похоже. Может священник убедил молчать? А возможно демонстрация со стеклом и телефоном. Блин, надо же было так потерять контроль над собой".

Признаться честно, сама Марина тоже прибывала в шоке. Никогда такого не происходило ещё, чтобы она только с помощью своего голоса могла взрывать мобильники. И бабка не рассказывала. Да и не голос здесь, наверное, а сила гнева.

"Случайность? Нет, вряд ли. С трудом верится".

- Ты чем-то расстроена?

Супруга отрицательно тряхнула головой, покусывая нервно нижнюю губу. Муж, конечно, всё прекрасно видел, но настаивать не стал, как и всегда. Ему лучше отвернуться, чем начать вникать в проблему или просто пожалеть. Воспитание не то. Заботиться Денис мог только о матери, а с женой обращался, как будто так и должно быть. Она ведь железная, она ведь всё стерпит. Лошадь, которая вытащила его из болота, избавив от пьянки, устроив на работу. За это можно молчать и не жалеть. Зачем?

Слегка повернувшись, девушка взглянула на благоверного. Тот всё чаще пропадал на работе. Она вдруг поняла, что общего у них ничего не было. Они абсолютно разные люди. И как же долго к ней шло это осознание. В восемнадцать лет она выскочила замуж, а сейчас ей почти тридцать, и только сегодня открылись глаза.

* * *

На следующий день она вышла в город, где повстречалась с Алиной. Подруги какое-то время ходили по магазинам, разглядывая вещи, советуясь, что купить, а что не следует. Марина не стала говорить о произошедшем вчера. Просто незачем. Проблемы касались только её семьи, как-никак.

- Скучно, - вдруг пожаловалась девушка.

Алина взглянула на подругу удивлённо.

- С такими деньжищами, и может быть скучно?

- Ничего не могу с собой поделать, - пожала та плечами. - Просто не нахожу себе занятия.

- Хм, мне бы твои проблемы.

В голосе девушки послышалась лёгкая зависть. Ещё бы, у неё муж зарабатывал достаточно, а Алине приходилось работать, чтобы платить за квартиру, одеваться и есть. А вот Марине всё доставалось на блюдце. Она владела автомобилем, ездила по курортам заграничным, одевалась в хороших бутиках, да и выглядела, честно признаться, для своих лет, довольно хорошо. Тут уж впору поверить о тех слухах, что распускала о невестке свекровь. Такую молодость без дьявольской силы никак не сохранить.

- А какие у тебя проблемы? Живи, да радуйся.

- И ты также поступай.

- Не могу. Цель достигнута.

- Что за цель? Не помню, чтобы ты мне о ней говорила.

- Да так... - отмахнулась Марина, разглядывая в витрине хороший костюмчик. - Ладно, поехали, что ли ко мне в гости? Вина попьём.

- Я не против, - согласилась подруга.

Порча на смерть, или Становление ведьмы. Часть - 1.

- Трудно любить ведьму?

- Трудно, когда тебя нелюбят!

?Чародеи

- Мне скучно, - проговорила Марина, делая небольшой глоток вина. - Мне очень скучно. Не знаю даже чем заняться.

- Ну так устройся на работу, - предложила Алина, лучшая подруга с самого детства.

- Пффф. Вот ещё, я в деньгах не нуждаюсь. Да и есть Денис, который обязан обеспечивать семью.

Девушка затушила в пепельнице окурок, размахивая ладонью идущий дым.

- Не в деньгах дело, да и они лишними не будут никогда. Просто ты будешь заниматься чем-либо, а не сидеть дома.

- Не хочу я работать. Мне нравится свобода.

Они поболтали ещё чуть-чуть, а затем перешли на мужской пол, начиная обсуждать достоинство и недостатки знакомых. Тот был таков, а тот таков...

- Заведи интрижку, - вдруг предложила Алина, подливая подруге и себе ещё вина. - Знаешь Киру? У неё была такая же проблема, маялась от безделья.

- И чего? - в ожидании застыла девушка, которой вдруг эта идея понравилась.

- Да ничего. Следует иногда отдыхать от своих мужей.

Алина прищурилась, глядя на Марину с хитрецой.

- Бывают такие ситуации, что просто надо, а иначе никак.

- Изменить?

- Ну почему сразу так радикально. Лёгкий флирт, не больше. А там, ну... Как пойдёт.

- Это же неправильно будет.

Алина фыркнула, закатывая глаза от наивности подруги.

- Ты чего, дорогая. Да мужики они все кобели. Думаешь твой Денис не оказывает никому на работе знаков внимания? Тогда ты сама святая простота.

- Ты что-то знаешь?

- Нет, ничего я не знаю. Да и не лезу в вашу семью.

Она помолчала с секунду, выдерживая паузу, а затем продолжила:

- Так что насчёт интрижки. Увидишь, она тебе поможет. Ну сходишь там в кофейню, в клуб, отдохнёшь, пообщаешься. Ты сама говорила, что отношения с Денисом уже не те.

Буквально на прошлые недели Марина жаловалась подруге, что супруг не оказывает никакого внимания, а про секс и говорить не приходилось. Стыдно признаться, но у неё близости не было около полугода. Приходилось справляться самостоятельно, но все равно иногда сносило крышу от недостатка. А депрессии становились всё чаще и чаще. Денис на всякие разговоры просто устало отмахивался, списывая всё на тяжёлую работу, где он чертовски уставал. Ему совсем не до телячьих нежностей, и тем более до секса, когда с трудом доносил своё тело до дивана, а потом падал и засыпал. А выходные дни оказывались занятыми. То возился в гараже с машиной, то помогал своей престарелой маме, то ещё что-то. Дела находились всегда. Свободной минуты не было.

- И как ты предлагаешь искать себе мужчину? - неуверенно спросила Марина.

- На нашем городском сайте знакомств.

- Да ты белены объелась? Меня же узнают.

- Не обязательно выставлять своё фото, а имя можно взять другое. Потом при встрече увидите друг друга.

Так они и поступили. Уже спустя двадцать минут обе сидели возле ноутбука, заполнив несложную анкету, дожидаясь результата. Он последовал незамедлительно, но Алина всех отсекала, будто видела этих мужчин насквозь. А вот на одном остановилась, ткнув в экран пальцем.

- Никита. Посмотри, какой красавчик. Спортсмен, имеет собственный бизнес, не женат.

- Если он такой хороший, почему тогда он до сих пор не женат? - поинтересовалась Марина, разглядывая фотографию молодого человека, который действительно казался привлекательным.

- Ну, разные ситуации бывают у людей. И не все обязательно плохие или подозрительные.

В конце концов Алине удалось уговорить подругу, после чего началась переписка. Они переписывались день, другой, третий, неделю, а на второй решили встретиться. С Денисом протекало всё по-прежнему, без изменений, а вот на личном фронте всё стало куда лучше. У Марины появилась заинтересованность, и теперь она меньше думала о семейной жизни.

Встреча состоялась возле летнего театра в парке. Никита пришёл с цветами, с улыбкой на устах. Как и на фотографии, молодой человек оказался привлекательным, и даже более того... Он излучал силу, уверенность, стабильность. Это был мужчина из мужчин.

- Я опасался, что ты... - Ну, там на сайте без фото, и подумал...

Он засмущался, а его щёки запылали.

- Не нравлюсь?

- Нет! Нет-нет-нет-нет! Ты даже очень нравишься. Просто я не ожидал, что ты окажешься такой красивой.

Он повёл рукой, не находя слов.

Теперь пришло время смущаться Марине. Первый раз ей говорили, что она красивая. От мужа этого как-то слышать не доводилось, даже перед свадьбой и после... И вообще перед встречей, она и Алина направились в салоны и по магазинам, где провели некоторые процедуры и купили новое платье с туфлями и сумочкой.

- Ты выглядишь просто шикарно, - улыбнулась подруга. - Все мужики будут у твоих ног.

- Все не надо. Пока хватит и одного.

Они гуляли по парку, разговаривая, общаясь на различные темы. Никита оказался довольно разносторонним человеком, начитанным. Всегда находились темы для общения. Но всему наступает конец. Закончился и этот вечер.

- Мы ещё увидимся?

Марина часто закивала.

- Если ты не против, - стесняясь, пробормотала она, улыбаясь.

- Я? Да нет конечно!

Новая встреча состоялась через три дня, а после в конце недели ещё одна. Они встречались всё чаще и чаще, перебрасываясь сообщениями, отправляя смешные и романтические картинки.

- Оторвись от телефона, и давай наконец ужин, - требовал супруг, сидя возле телевизора. - Я сегодня чертовски устал.

- Ты каждый день устаёшь, - огрызнулась Марина, с неохотой поднимаясь, держа смартфон в ладони.

- Я зарабатываю деньги, дорогая, и зарабатываю очень неплохие, чтобы ты не работала и могла позволить себе всё.

- Вот только не надо меня попрекать!

- И не думаю. Просто ответил тебе. Мне приходится порою буквально жить на работе, чтобы мы могли позволить себе поездки на курорты, машины, ремонт и саму эту квартиру. Согласись, мало кому удаётся к тридцати годам обладать почти всем необходимым.

- Я тебя об этом не прошу.

- Да? А кто каждую зиму говорит, буквально требует поехать в какую-нибудь тёплую страну. А кто постоянно жалуется, что нечего надеть? У тебя шкафы буквально ломятся от шмотья, но ты продолжаешь всё покупать и покупать. Ты ездишь на новенькой машине, ходишь в дорогие салоны, спортзалы, косметологи, и очень многое ещё.