Вольдемар Хомко Коготь

Часть 1. Дыбом шерсть

Глава 1

Небольшой тонкий экран телевизора в густой темноте детской комнаты светился комфортным голубоватым светом, и диктор негромко рассказывал интересные факты из жизни Felis Catus – домашних кошек:

«Домашняя кошка – млекопитающее семейства кошачьих отряда хищных. Иногда домашнюю кошку рассматривают как подвид лесной кошки или, с латинского, Felis Silvestris. Однако, с точки зрения современной биологической систематики, домашняя кошка является отдельным биологическим видом…»

Семен поздно вернулся домой с прогулки, а тут еще и уроки висели над ним дамокловым мечом. Алгебра и геометрия, как обычно, давались с большим трудом. Очень хотелось написать какую-нибудь отсебятину, но тогда завтра в классе математичка точно бы влепила ему двойку, а это могло сильно повлиять на оценку в четверти.

Поэтому пришлось долго пыхтеть, порой подглядывая в интернет или списывать те упражнения, что прислала Снежана, его одноклассница, с которой он дружил уже, наверное, миллион лет. И спать он лег уже в первом часу ночи.

Семен не был физиком, скорее лириком. Погорланить, посмеяться, придумать веселую шутку в четыре рифмованные строчки – это все он, Сеня, Семен, Семка. Шестнадцать лет уже не шутка, скоро окончание школы, а там взрослая жизнь, эхх…

Поэтому запускать точные науки было никак нельзя, даже хотя бы ради хорошего школьного аттестата. Конечно, впереди был единый государственный экзамен. Но до него, как говорится, нужно было еще дожить. А пока, сделал дело – гуляй смело. Только наоборот, как это обычно получалось в случае Семы. На улице весело, там знакомые пацаны и девчонки. В марте неожиданно потеплело, хотя мрачная питерская зима еще долго будет огрызаться, может и до конца апреля. Обычно перед майскими праздниками на улицах, в переулках и во дворах уже сухо, зелено, солнце светит на теплом густо-синем небе, все счастливы и довольны. Темнеет все позже, задержаться на улице можно и до десяти вечера, если конечно мама не начнет звонить и требовать присоединиться к семейному ужину.

У Семена обычная питерская семья. Как говорится, папа, мама да я. Отец или дядя Миша, как уважительно называют его соседи по двору, ездит дальнобоем по стране, мать, Любовь Александровна трудится учительницей в младших классах в той же школе, где учится сам Семка.

Жизнь у мальчика не легка и не тяжела. Наверное, как у всех. Свои печали и радости. Где-то с кем-то поссорился, потом помирился. Недавно вот подрался с мальчишкой из параллели, но там была очень уважительная причина: тот назвал его волосатиком, правда не беспричинно. Дело в том, что Семка с детства страдает так называемым гипертрихозом – повышенным ростом волос на теле. Иногда это является объектом насмешек для некоторых пацанов из параллельных классов и тогда приходится драться, защищая свою честь. Все его друзья уже давно привыкли, что Семка немного похож на обезьянку, но некоторые посторонние личности продолжают над этим шутить, за что и получают в нос.

Раньше Семен крепко стеснялся этого своего «недостатка», ходил с матерью к врачу. Тот долго осматривал мальчика, велел сдать анализы, ну а потом, важно надув щеки сообщил, что это у него врожденное и ничего сделать нельзя. Другой же врач в центральной поликлинике сообщил радостную новость: дело всего лишь в переходном возрасте. Просто что-то не так с гормонами и все скоро станет, как у всех. Сема успокоился и перестал обращать внимание на свое избыточное оволосение. Конечно, он много раз читал об этом в интернете. Находил статьи по гипертрихозу, гирсутизму и даже вирилизации. Пытался вникать, а потом бросил и просто стал ждать, когда у него закончится переходный возраст. Мать говорила, что у мальчишек он начинается позже и длится дольше, чем у девчонок. Ну что ж. Посмотрим. Ну а пока все хорошо, на дворе весна и после тяжелого вечера Семен спит и видятся ему странные и беспокойные сны. Верные, один и тот же сон, который повторяется каждый месяц или около того – он бежит куда-то, не знает куда. За ним кто-то гонится, но это не человек, это точно. Семен периодически оглядывается и видит черную мохнатую морду. На морде – глаза-фонари. Светят желтым, будто фронтовой прожектор у старого поезда. Он видел такой в музее под открытым небом. Черная морда скалится и шипит, усищи у неё – в разные стороны. Вот-вот настигнет Семку. Чудовище похоже на кота. И вот, мальчишка спотыкается, зверь настигает его и начинает кусать, пацан орет и…просыпается. Весь в поту, сердце под футболкой стучит, в голове хороводом несутся мысли. Черт, кто это был?! Но, слава богу, я у себя в комнате.

Сема встает, берет бутылку с водой и жадно отхлебывает, заливая майку. Снова этот проклятый сон. Подросток садится к компьютеру и начинает серфить в интернете.

Мать рассказывала, что в детстве Сему укусил кот, вернее даже оцарапал. Они были у кого-то в гостях и домашнему любимцу видите ли не понравилось, что мальчик сел на его диван. Тогда Семен отделался царапинами, йод и зеленка сделали свое дело. Через день все забыли про этот случай, но иногда, по ночам, тот котяра приходит во сне и тогда держись…Вот и сейчас, успокоившись, можно не торопясь почитать, что значит если тебе снится кот. К добру или к несчастью? Семен не особо верит в приметы, но, тем не менее, интересуется эзотерикой, паранормальными явлениями, потусторонними силами и всем вот этим. Как в фильмах ужасов.


Яндекс докладывает: если тебя укусил или поцарапал черный кот – ты должен терпеть сопротивление или несчастье. Что конкретно имеется ввиду? Непонятно. Но, в любом случае, ничего хорошего. Ну и ладно. Ему на это наплевать.

Сема смотрит на часы. Уже половина третьего ночи. Утром рано вставать в школу. Нужно выспаться. Но сначала нужно сходить кое-куда. Парень идет в уборную, а потом заглядывает на кухню. Крадучись, чтобы не разбудить чутко спящую маму, он при выключенном свете открывает холодильник и достает любимую докторскую колбасу и банку «Спрайта». Три часа ночи! Самое время поужинать. Пока не проснулась мать, нужно срочно эвакуироваться обратно к себе. Вот теперь другое дело. Не забыв про булку, Семка усиленно жует и продолжает сидеть за компьютером. Внезапно он, потянувшись, начинает чесать спину. Чувствуя там волосы, он кривится, но потом продолжает чесаться и смотреть в монитор. С тех пор как у него начался этот, как его, гипертрихоз на каждом участке тела, где начинают расти волосы, ощущается сильнейший зуд. Постепенно все проходит, но волосы остаются. Сейчас, без майки, Семен действительно похож на этакую полузаросшую обезьянку. Густые бакенбарды, волосы на груди, на плечах, на шее. Вот теперь и на спине, судя по всему, они начинают расти. Парень задумывается, когда все это пройдет. Ведь доктор говорил, что это всего лишь временно. Изменения в организме. Мальчик превращается в мужчину. А если не пройдет? И он действительно зарастет как шимпанзе и все люди будут смеяться над ним и показывать пальцем. А как он будет ходить в школу, а потом на работу? Столько вопросов. Кто бы ответил ему, кто бы утешил.

Отец все время в рейсах, мать охает и таскает по врачам. А толку? Последний доктор велел принимать какие-то таблетки. Мол, от них рост волос замедляется. Ну хорошо. Пьет он эти пилюли. А толку? Вот теперь и спина скоро зарастет…

Семен устал, желудок полон еды, и его начинает клонить ко сну. Завтра рано вставать. В школу к восьми. Он, уже сонный, пытается нащупать кнопку питания на системнике, гасит ночник и ползет к дивану. Бухается на чистую простыню в одежде и носках, и медленно проваливается в сон.

В голове кружатся хороводом мысли-прилипалы: завтра в школу, снова выросли волосы, нужно подойти к Снежане и сказать спасибо за упражнения. А еще нужно сходить с пацанами на концерт «ДДТ» …

Уже засыпая, он думает о том, что скоро превратится в косматого, снежного человека, потом вспоминает, что врач велел пить таблетки. Все будет хорошо. Ведь так сказал доктор. Хорошо…

Глава 2

– …отлично ребята, а теперь повторим, то что было задано на прошлой неделе. Формулы преобразования тригонометрических выражений. Производная. Применение производной для исследования функций. Ну? Кто сегодня у нас герой? Лесова? Пойдешь к доске? Молодец. А ты, Каготин, снова ночью где-то шлялся. Спишь ведь на уроке!

Семен с трудом открыл глаза и подал голос:

– Нет, Нина Анатольевна. Я не сплю. Просто медленно моргаю.

Класс грохнул от смеха.

– Ты мне тут прекращай свои шуточки. У тебя, между прочим, спорная оценка в четверти. Смотри. Оставлю после уроков. Будешь заниматься, пока мне все задания с прошлой недели не решишь.

– Не казните, Нина Анатольевна. Ведь весна на дворе. А вы со своей алгеброй.

– Ну, ну. Уймись, прошу тебя.

Снежана уже у доски, решает примеры. А Семка думает, чем заняться после уроков. Или с пацанами за школу, там можно и покурить, и пива попить. А можно со Снежаной погулять. Хорошая девчонка. Простая такая. Не выпендривается. И умная. И красивая, наверное. Но он точно еще не решил. Короче, она ему нравится. Но это секрет. Никто не знает, но, может кто и догадывается.

Опять чешется спина. Черт. Утром он забыл выпить эти дурацкие таблетки. Плевать. Домой придет – выпьет. А сейчас весна и его тянет на улицу. Хотя еще холодно. Зато солнце светит ярко и небо темно-синее словно…, словно море. Трудно подобрать сравнение. Но Семке все равно.

– Все, ребята, до следующей недели! – Грохот парт, пацаны бегут к выходу из класса, чей-то голос: «Сэм, ты с нами?!»

Да, он идет. Он сейчас пойдет. Только додумает свою мысль. Ему вспомнился вчерашний сон. Это черный котище. Интересно, сколько еще ему будет сниться этот кошмар. А волосы все растут и растут.

– Ну ты идешь, брат, или нет! – Над ухом паровозным клаксоном загудел голос его друга, Андрея Неверко.

– Да иду я, Андрюха, иду! – Толкнув дружка, подросток бежит к выходу, забыв, что хотел погулять со Снежаной. Но та делает вид, что ничего не происходит. Девчонка.

– Слышь, тебя же отец поймал с сигаретой! Смотри, снова учует, выдерет…

– Пацаны, а Шевчуку сколько щас лет! Наверное, как дед уже…

– А мне нравятся песни с того альбома, где он про жену свою первую поет. Ну та, что умерла от опухоли мозга.

– Да у него ваще, все песни классные.

Мальчишки стоят за углом школы, курят, треплются, греются на солнце.

– Семка, ты вроде еще сильнее обрастать начал. Или мне показалось?

– Да отвали ты. Показалось.

– А ты чё, таблетки какие-то пьешь? Врач что говорит?

– Ничё не говорит. Всё нормально, говорит.

– Ну ты, брат, уже реально как орангутанг, без обид только.

– Ну или как кошак драный!! – Один из друзей начинает зарываться, и Семен мрачнеет:

– Слышь, щас в репу дам. Угомонись, понял?!

– Да ладно, я в шутку. Чё ты цепляешься.

Пацаны переключаются на девчонок, а подросток еще стоит, пытаясь справиться с обидой, лицо темное. А ведь правда, он зарос уже по самые уши. И не в переносном, а в прямом смысле. Черт, надо сказать матери и сходить к другому, более сведущему доктору. Пусть выпишет другие пилюли и сделает уколы, в конце концов. Семену все труднее и труднее мириться с фактом, что он превращается в какого-то страшного волосатого зверька. Пацаны над ним стебутся и дразнят. А что они болтают о нем в его отсутствие – это вообще невозможно представить. Нервы парня на пределе. Он сухо прощается с одноклассниками и спешит домой. Хочется остаться одному и подумать, что же будет дальше. Дальше, когда он закончит школу, когда устроится на работу. Ведь там уже будет совсем другая, взрослая жизнь. Где людей меряют по особым критериям. А его, с такой волосистостью никто никуда не возьмет. Разве что ночным сторожем на заброшенный завод металлических изделий.

Семен подходит к своему дому, взбегает на второй этаж и открыв дверь своим ключом, не раздеваясь проходит в комнату.

– Семка! Кушать будешь?! – Из кухни сочится сводящий с ума запах любимых котлет, но парень не в том настроении, чтобы обедать. Голод заглушила депрессия. Он бросает куртку на диван, садится за компьютер и бросает подошедшей маме:

– Не, мам. Чего-то неохота. Попозже.

– Ты не заболел? – Тревожная ладошка матери привычно нащупывает лоб сына, но там всего лишь обычная уличная теплота. – Ну хорошо. Захочешь – придешь. Я хека поджарила. Как ты любишь.

Мать ушла, а подросток снова углубляется в сайты, посвященные излишнему оволосению тела у детей, подростков и взрослых. Умные доктора и просто люди пишут, что у кого-то признаки гипертрихоза проходят к окончанию пубертатного периода, другие склонны считать, что таблетки не панацея и излишние волосы на теле – это навсегда. Сколько людей – столько и мнений. Интересно, а может он превращается в оборотня? Чушь какая. Мозги уже набекрень поехали. Надо посоветоваться с мамой. А заодно и пообедать.

– Маам! Я идуу! – Мальчишка, раздевшись идет на кухню, но по пути приходится завернуть в ванную комнату.

– Руки помой, безобразник!

Намыливая ладони, Сема смотрит на свое отражение в большом зеркале. Вроде обычное нормальное лицо. Он привык видит его каждый день. Но, если приглядеться, можно увидеть некоторые изменения. Кроме густых пучков волос на щеках и на шее, что-то однозначно меняется в самом лице. Вытягивается оно что ли. А зрачки? Зрачки точно становятся как у оборотня из фильма ужасов. Как его. «Другой мир». Старенький фильм, конечно. Но классный. Пацаненком он смотрел его и закрывал глаза на особо страшных моментах.

Что-то он совсем не в ту сторону начал думать. Видимо от голода.

– Ух ты! Котлеты! Маам! Спасибо! – Мальчишка накидывается на еду, мать с удовольствием смотрит как он ест, но и она замечает, что волосы у мальчика растут гуще и пышнее, чем раньше. С этим нужно что-то делать. Что-то предпринимать. Но что? Пока она думает, мальчик задает неожиданный вопрос:

– А давай возьмем репетитора.

– Сынок, зачем тебе репетитор? Ты же в школу ходишь. Вроде, справляешься со всем.

– Нет. Мне нужен репетитор. Не справляюсь я. Эту чертову алгебру вообще не могу решать. А геометрия? Скоро выпускные, а я только и могу что списывать и все.

– Ну, я не знаю. Давай посоветуемся с отцом, когда он приедет. Все-таки дополнительные траты. А может тебе помочь? Сядем вместе вечерком. Хотя бы и сегодня, а?

– Мам, не смеши меня. Ты чего, прям так разбираешься в математике? Ты же первоклашек учишь. У вас там – два плюс два равно четыре, вот и вся математика. Что, не так?

– Ну хорошо. Но отца же мы можем дождаться, правда? На днях должен приехать. Сядем вместе и решим. Не забудь, вечером мы записаны к стоматологу. Опоздать нельзя. Ты уже месяц зубами маешься. Кариес обязательно нужно лечить – запомни. А то все зубы выдерут.

– А меня обезболят? – Как и все нормальные подростки, Семка терпеть не мог зубных.

– Ну, наверное. Я не знаю. Спросим у врача.

– Ладно. – Семен жует котлету с пюре, на душе немного отлегло, противная депрессия заползла обратно внутрь.

Глава 3

Опять это утро. Неохота вставать в школу. Но нужно. Семен ворочается в постели, но вдруг ойкает. Случайно дернул волосы на спине. Открывает глаза, зевает и проводит ладонью по голове. Свешивает ноги с дивана и ищет тапочки. Опять он делал уроки допоздна. Ох и влетит ему сегодня от математички…

Шаркает тапочками в ванную комнату. Щелкает выключателем и наконец-то разлепляет сонные глаза. Смотрит в зеркало и…Оттуда на него смотрит совершенно другой человек. То есть, конечно же это все тот же парень Семен, но лицо за ночь полностью заросло шерстью. Причем это настоящая шерсть, а не обычные волосы, растущие на голове. Мальчик в ужасе смотрит на себя и не узнает свое тело – еще вчера туловище было слегка покрыто редкими волосами. Но сегодня оно полностью заросло густой черной шерстью. То же самое с руками и ногами. Парень не может вымолвить ни слова. Он пытается что-то сказать, но слова застревает в глотке.

Бегом он возвращается в комнату и садится на диван. Первая его реакция – спрятаться под одеялом и лежать. Может оно само пройдет. Нет, наверное, не пройдет. Что же делать? Время идти завтракать, но все мысли парня крутятся вокруг его тела. За ночь он зарос и превратился в какого-то зверя.

Ай!

Нечаянно он провел по животу и поцарапался своим ногтем. Хотя, это уже не ноготь. Настоящие когти выросли на пальцах. На ногах, видимо, произошло то же самое. Скоро придет мама. Видимо думает, что он проспал. Так что же с ним случилось? Может быть таблетки, прописанные доктором, были не из той партии. Или они бракованные? Или это аллергия. Его организм так отреагировал на новый препарат. Наверное, стоит всего лишь прекратить их принимать и все станет на свое место. Мальчик облегченно выдыхает, но пока – это всего лишь его теория. Нужно посоветоваться с врачом. В школу он конечно же не пойдет. Да и какая школа! Он же сгорит со стыда! Не в маске же идти! Пацаны засмеют его. После этого только залезть на крышу и вниз. Но это не выход. Наверное.

– Семка! Вставай, соня. – Мать заходит в комнату и включает свет. Парень закутывается в одеяло, пытаясь до последнего оттянуть момент.

– Я сказала тебе, вставай! Хватит спать! Ой, что это! – Мать увидела полностью волосатое тело мальчишки. – Что с тобой, Семен! Что случилось! Не пойму я!

– Мам! Ты слепая! Не видишь, что ли! – Он раздражителен, готов выругаться и еле сдерживает себя. – Оброс я как кошак последний! Вот что!

– Ну, мальчик мой! Это, наверное, таблетки! – Она не знает, как успокоить родное дитя. Она понимает, что сейчас он чувствует себя полнейшим изгоем и не знает, как ему дальше быть. – Главное, успокоится. Да, Сем?! Мы вызовем на дом врача. Он тебя посмотрит и скажет, что делать. А эти таблетки мы больше пить не будем. Правда?! – Мама еще сама не знает, что предпринять, но сердце подсказывает ей, что главное – это душевное спокойствие сына. Никто не знал, что все так обернется. Но все же, как сильно он оброс за ночь. Это уже не просто особенности пубертатного периода. Здесь что-то гораздо глубже.

– Послушай, сынок. Не переживай. В школу, естественно, не пойдешь. Кушать где будешь? Здесь или на кухне? – Мать суетится. Главное отвлечь сына от разыгравшейся трагедии.

– Здесь буду, – бурчит Семен, в нем вдруг просыпается маленький капризуля, который в детстве мог себе позволить слегка покочевряжиться, особенно если подхватывал вирус или какую-то бактерию.

Мать убегает на кухню, а мальчик продолжает исследовать себя, стараясь понять, насколько сильно он зарос. Судя по всему, за ночь его организм дал какой-то сбой, и иммунная система выдала вот такой «волосяной» ответ. Немного подуспокоившись, Семен перебирается к компьютеру и начинает снова искать информацию об оборотнях и людях-перевертышах. Его интересуют зверо-люди, умеющие в определенный день месяца и при конкретной фазе луны принимать облик животного, но не всякого, а того, к которому тяготеет внутренний мир человека.

«…переход может происходить в любое время по желанию зверо-человека, но кроме случаев, когда он исчерпал свои духовные и физические силы или в случае, когда на него наложено табу или иное проклятие, не дающее ему исполнить переход и стать своим внутренним Я…»

А вот еще интересная информация:

«…обычно оборотень, он же перевертыш, может контролировать свои инстинкты, принимая облик животного и ему не обязательно при этом постоянно подпитывать свое тело животной сырой пищей, как-то: сырое мясо, дичь, рыба и т.д. Если же какие-либо внутренние убеждения запрещают ему убивать живых существ и принимать животную пищу, он может перекинуться в человека и употреблять в пищу каши, молоко, зерно, хлеб и фрукты. Будучи животным, он может только биться с себе подобными и передвигаться…»

Семен увлекается чтением. Где-то глубоко в душе, совсем немного, у него шевельнулся слабый интерес, пока еще ничем не подкрепленный, но уже растущий и жаждущий новых познаний в части всего того, что относится к людям-оборотням или по-простому, перевертышам.

«…оборотня можно встретить довольно редко. Если родители были при жизни оборотнями, совсем не обязательно, что их дитя также станет человеком-животным и наоборот. Но все же, игры генов могут привести набор хромосом к такому знаменателю, что ребенок, никогда не знающий жизни волка, собаки или кота, может стать ими во время своего развития. То есть, частью пубертатного периода может стать сначала незначительное превращение, но позже, все быстрее и быстрее, признаки вновь рожденного и обретающего форму и признаки перевертыша будут означать окончательный и бесповоротный переход от человека к зверю…»

Ух ты! Семка выдыхает, забывается и начинает размышлять, что это такое творится с ним на самом деле. Вроде бы мама и папа никогда не рассказывали ему ни о каких аномалиях, происходивших в его семье с бабушками, дедушками и другими дальними родственниками. Возможно, они просто сами не знали о том, что в роду Семена Каготина водятся колдуны и маги, имеющие способности к трансформации и переходу к звериному бытию.

Хотя, парень может заблуждаться. Уж больно сказочно звучат все эти нелепые рецепты, заклинания и прочие объяснения. Ему сразу же вспоминается «Гарри Поттер» и «Хоббит», наполненные такими вот существами. Там, в этих книгах, маг сидит на маге и погоняет ими очередной заклинатель, имеющий чудодейственные способности к превращению, но именно в тот момент, когда луна вступает в свою полную фазу.

Парень продолжает читать и узнаёт, что «оборотни – это вполне себе разумные существа, умеющие изменять свой внешний облик. Самыми распространенными из них считаются так называемые вервольфы. Они перекидываются в зверей, схожих с волками и происходит это при полной луне. Сопровождается переход крайне болезненными ощущениями, человека буквально выламывает, обильно течет слюна, ногти заменяются острейшими как бритва когтями. Тело в миг обрастает густой шерстью, а глаза начинают гореть как у настоящего серого хищника. Человек, получивший недюжинную звериную силу, может потерять разум и нанести вред близким, окружающим его.»

Вот оно как! Оказывается, если он на самом деле этот самый оборотень, то его семье может угрожать вполне реальная опасность!

«…вервольфами также могли быть так называемые волколаки. Из других зверей следует упомянуть берендеев – людей-медведей. Существовали и лисицы-оборотни или кицунэ, хули-дзин и кумихо. Нельзя забывать о так называемых тэнгу, каппах, видьядхарах, бхутах, ракшасах и прочей нечисти, якобы водившейся и живущей в разное время в разных частях света. Позже появилось такое научное понятие как ликонтропия. Оно изучало животное поведение людей. Данную болезнь считали расстройством человеческой психики и относили к одной из форм шизофрении. Проявлялась она в виде уподобления животному, несвязной речи, передвижении на четырех конечностях. Присутствовали раны на руках, бледная кожа и обильное слюновыделение. У больного человека могла наблюдаться потеря памяти, жажда сырого мяса и почти звериная сила и мощь.

В настоящее время в медицине уподобление животному в определенные фазы луны считается официальной болезнью…»

Глава 4

Прошли две недели. Семен все так же сидел дома, стараясь выполнять домашние задания, но вот когда дело касалось алгебры и геометрии, ему приходилось снова звать на помощь Снежану. Та не отказывала парню, присылая ему на почту готовые варианты ответов. Разговаривал Семен с друзьями только по телефону, из-за своей внешности не решаясь включать видеосвязь. Он не хотел, чтобы кто-то, увидев его лицо, начал разносить по всей школе, что Каготин превратился в зверя. Это было хуже всего.

Отец приехал на пару дней и как мать с Семой не юлили, чтобы не расстраивать его перед очередным долгим рейсом, им все равно пришлось все рассказать дяде Мише. Вернее, показать, во что превратился сын Семка всего за несколько недель. Глава семейства сильно расстроился, но выхода не было, приходилось уповать на лечение, которое должен был прописать вскорости лечащий врач Семы.

Что касается его тела, то особых изменений не наблюдалось. Но отчего-то начал сильно чесаться кобчик. Парень не знал, что делать в этой ситуации, матери сказать об этом было стыдно. Семен понимал, что с его организмом творится какая-то аномалия и это не было просто обычным переходным возрастом. Все эти изменения, – повышенная волосистость тела, превращение ногтей в подобие роговых пластинок, которыми природа наградила животных, улучшение зрения в темноте, – все это наводило на очень странные мысли. И если считалось, что человек, такой как Семен, не мог просто так превратиться в перевертыша, о которых он уже столько прочитал, то сейчас его тело было очень близко к тому состоянию, которое описывалось на многочисленных сайтах в научных и любительских статьях.

Постепенно привыкая к тому, что по утрам он потягивается словно кот в постели и первым делом хочет вылизать свою, уже очень похожую на кошачью, шерсть, парень испытывал ощущение, что все это ему очень знакомо. Будто он уже когда-то делал это и делал с удовольствием.

Может быть действительно, в прошлой своей жизни он был котом? Вполне возможно. Но это уже какая-то фантастика, сюжет из голливудского фильма.


Первый шок прошел. Теперь нужно было привыкать к тому, что, возможно, он останется таким навсегда и никакие пилюли и доктора не помогут ему. Кстати, мать вызвала таки врача, который прописывал Семену таблетки, на дом. Тот тщательно осмотрел парня, велел продолжать принимать лекарства и посоветовал обратиться в институт по проблемам кожи, находящийся в Москве. А он на данном этапе ничего сделать не может, не в его, мол, компетенции. Потом ушел, а Семка остался наедине с компьютером, в котором можно было найти кучу ответов на самые разные вопросы, вот только в мерцающем экране не было никакой информации о том, как гарантированно вылечиться от этой страшной напасти. Ведь теперь у него, кроме полностью покрытого шерстью тела, начали заостряться уши, будто у эльфа. Когти вместо ногтей и в придачу появились усы, да не просто, а как у соседского кота Тимоши, что каждый день прогуливается по лестничной площадке и выпрашивает у соседей по парадному вкусные ништяки.

Но Семен давно уже не видел этого пушистого питомца тети Любы, так как он стесняется выходить даже за пределы квартиры. Только смотрит из окна, да и то, искоса, за занавеской. А еще парень ощущает, что его мышцы стали сильнее тянутся и связки вместе с сухожилиями стали гибче что ли. Так по крайней мере ему кажется. Впечатление, что вот сейчас он готов и может запрыгнуть на шкаф с одеждой и для этого не нужно прикладывать совершенно никаких усилий.

Просветившись в плане существования оборотней, перевертышей и прочих полулюдей-полуживотных, Сема приступил к изучению генетики и метаморфозы. Ему было не понять, как он, обычный парень и сын заурядных родителей стал таким вот шерстистым школьником.

Пару раз домой к парню приходил его закадычный школьный друг Петька. Ему Семен мог доверять, поэтому пускал в комнату, рассказав о том, что случилось за последний месяц. Пацан ахал и охал, но в конце короткой встречи обещал держать рот на замке, так как малейший намек на усилившуюся волосистость Семена был бы крайне хорошим поводом для того, чтобы вся школа начала издеваться над несчастным мальчишкой.

Подруга Снежана тоже давно напрашивалась в гости, проведать одноклассника, но тут срабатывало табу. Девчонку, с которой Сема хотел гулять и общаться, никак было нельзя пускать на порог квартиры, где жил мохнатый подросток.

Через пару дней Сема начал ощущать, что зуд в копчик был не просто так. Сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее, у него начало расти какое-то подобие хвоста. Это надолго ввело его в ступор, за которым последовала депрессия, выбраться из которой было довольно трудно. Парню ничего не хотелось, он начал думать о том, зачем он вообще родился на этот свет и почему его сверстники сейчас, наверное, стоят где-нибудь за углом школы, курят сигареты и пьют пиво, а он вынужден сидеть в этой, уже в конец опротивевшей комнате, с чертовым компьютером. Сидеть и ждать, что еще у него такого вырастет, что приблизит пацана к тому моменту, когда он наконец завоет и выскочит в окно при ярко светящей полной летней луне. Были у него и мысли шагнуть через окошко вниз, но: во-первых, это было страшно, во-вторых Семен жил на втором этаже, а в-третьих, к этому он был явно не готов.

Постепенно свыкаясь с мыслью о переходе в другое состояние организма, Семен начал задумываться о том, что же дальше? Что он будет делать дальше. Когда вырастет хвост, когда руки и ноги утратят человеческие способности и он начнет передвигаться на всех, уже так называемых лапах, бегая по деревьям и столбам. Он думал об этом, и не находил ответа, потому что это было тревожно, страшно и непонятно. А все непонятное – всегда страшно. Так создан человек. Все его страхи и тревоги от незнания того, что ожидает его в ближайшем будущем. Ну а про состояние смерти можно вообще не говорить. Оттуда еще никто не возвращался.

Выныривая из пучины депрессии, Семен временами думал, что это не так уж и плохо – превратиться в перевертыша, ну или на худой конец в какого-нибудь облезлого волколака, воющего на полную луну и питающегося сырым мясом. Зато ты будешь быстро бегать и прыгать, овладеешь навыками лазания по высоким деревьям, научишься применять свою нечеловеческую силу в драках с другими, похожими на него зверями. Если они конечно водятся в природе. Потому что все, о чем он сейчас думает, может быть придумка чистой воды. И нет никаких зверолюдей и прочих оборотней. Интернет частенько врет – это знают все. А то, что у Семена отрастает хвост, так это еще ни о чем не говорит. Может это и не хвост вовсе. Вот, он недавно прочитал, что кобчик у человека – это есть тот самый хвост, который болтался сзади у наших предков, обезьян. А потом хвост потихонечку отмер, так, за ненадобностью. А вот у Семки хвост появляется заново, значит зачем-то он нужен все-таки. Так распорядилась матушка-природа. Поэтому нужно собраться с духом и с честью выдержать происходящую с его организмом эту, как ее, метаморфозу. А то, что из него получится впоследствии, это будет уже другой человек. То есть даже и не человек, а полузверь.

Что-то сильно хочется спать. Он стал замечать, что днем ему частенько хочется спать. Зато ночью! Ночью – это да. Ночью у Семы обостряется зрение, появляется желание что-то активно делать, например, чесать свои ногти, вернее даже, когти о диван. Мать узнает – убьет. А может и не узнает. Что-то он устал сегодня. Нужно поспать. Пару часов, но поспать…

Глава 5

– Пацаны! Вы слышали, наш Семка ваще зарос!

Толпа мальчишек, как обычно, стоит за углом школы. Уроки кончились. Теперь нужно определиться, что делать дальше. Многие любят шляться после уроков по улицам и пить пиво. Некоторые мальчишки ходят в спортивные секции. Единицы спешат домой, чтобы засесть за учебник. Скоро ведь ЕГЭ.

Но тут Егорка, один из самых известных шалопаев в параллели предлагает:

– Пацаны! Я слышал, что у Семена конкретная беда. Говорят, я лично слышал, он зарос волосами словно последний пес из подворотни и теперь сидит дома, даже боится выходить на улицу. Никто не хочет сходить и проведать его? Заодно поглядим, правда это или нет. Вот смеху-то будет!

Друг Семена, Петька, стоит и молчит. Не все знают, что иногда он бывает у своего друга и именно сейчас ему почему-то так не хочется открывать эту, вроде бы и не тайну, но все же…

– А вон и Снежана идет. Эй, Снежанка! Не хочешь с нами сходить и проведать Семку! Вы вроде как вместе ходили, нет?!

Егорка пытается быть серьезным, но толпа чувствует, что он затевает какую-то пакость. А может даже и гадость. Но девушка откликается на его призыв и идет к мальчишкам:

– Я с радостью. Вы сейчас пойдете?

– Да, сейчас. Вот только в магаз за апельсинками зайдем. – Егор кривляется, все понимают, что он шутит, но Снежана воспринимает его слова на полном серьезе.

– Слушайте, давайте я тоже что-нибудь ему куплю!

– Да нет, не надо. Пошутил я. Ну что, пошли?!

Толпа медленно двигается в сторону дома, где живет одноклассник. На улице сухо, уже ощущается теплый весенний ветерок. Он будоражит юные подростковые головы. Всем хочется приключений, подвигов, на худой конец, простых ребячьих шалостей. Вот и теперь, невинная прогулка с целью проведать больного одноклассника может обернуться крайне плохой шуткой. Но все еще впереди.

Идут они недолго. Школа находится в десяти минутах ходьбы от дома Семена.

Пришли. Теперь решают, кто поднимется в квартиру.

– Предлагаю Петьку и Снежану как самых лучших друзей нашего волосатика, кто против? Никого.

В принципе, ребята тоже не против. Оставив веселящихся и кричащих на всю улицу одноклассников парень с девушкой поднимаются на второй этаж и Петя вдавливает черную кнопку звонка.

Мать Семена в школе, на работе, поэтому ответить может только он.

– Вроде тихо. – Петька прикладывает вихрастую голову к рыжему дерматину двери.

– А, нет. Кто-то шаркает ногами. – Сем! Открывай! Это мы со Снежаной! Пришли тебя проведать!

За дверью Семен, присев на корточки в коридоре и сжав руками коленки мучительно думает, открывать дверь или нет. Петька его уже видел, а вот Снежана…

– Ребят, давайте в другой раз. Я болею. – Он наконец то принимает решение. И повторяет:

– В следующий раз. Хорошо, Петь?!

– Ну хоть в окно выгляни, что ли. Там пацаны пришли. Хотят искренне пожелать тебе выздоровления. Ну?!

В окно. В окно, конечно, он выглянуть может. В конце концов, все знают о его недуге. Но никто его не видел таким обросшим. И это еще мягко сказано. Черт. Была не была. Все-таки он сто лет не видел своих одноклассников. Попробовать то можно, в конце концов.

Будь что будет.

– Петька! Идите на улицу. Я сейчас выгляну. – Парень перемещается в комнату, застывает перед занавесками, но потом, набравшись храбрости, резко отдергивает их к стене.

Лучи солнца резко бьют в глаза, уже привыкшие к полумраку комнаты и Семен непроизвольно прикрывает лицо своей рукой.

– Эге-гей! Семка, выходи! Это ты что ли! – Голос Егора перекрывает шум от других пацанов.

– Ты что, кота себе ручного завел! Да нет, подожди, это же он сам! – На улице крик, шум, гам. Мальчишки хохочут и показывают пальцем на окно второго этажа. Семен пытается улыбаться, но чувствует, что это бесполезно. Ему становится не по себе. Зря он показался одноклассникам. Зря.

– Сеема! После школы иди работать на Дворцовку! Фотаться с туристами! Тебя никто и не отличит от настоящего кота! Эгеей! Кис! Кис! Кис!

Парень замечает краем глаза, что Снежана стоит в стороне от толпы и смотрит вверх. На лице у нее тревога. Она не смеется со всеми. Ну и плевать. Он задергивает шторы и прыгает на диван. Закутывается в одеяло, чтобы не слышать позорных криков. Он лежит так около часа. Потом потихоньку подкрадывается к окошку. Солнце почти село за зеленеющие деревья. На улице никого нет. Только парочка дворовых котов сидит на теплом асфальте и равнодушно смотрит вверх, на Сему. Когда-то он кидал им недоеденные завтраки. Они наверняка помнят его. И угощение тоже помнят. Но сейчас взгляд одного из них, черного с дранной шерстью, не похож на просительный. Скорее он смотрит на парня как на равного. Черт его знает. Здесь, в этой комнате с ума сойти можно от одиночества. Сколько времени уже прошло с тех пор, как он перестал ходить в школу? Месяц? Два?

Необходимо перекусить. Последнее время он отдает предпочтение нежирным видам продуктов. Говядина, индейка, молочные продукты. Вкусы его совершенно поменялись. Овощи он почти не ест. Свинина для него отвратительна. Зато рыбкой полакомится – сам бог велел! Жареное он перестал есть несколько недель назад. Только отварное. Только легко усваиваемое.

Сбегав на кухню, Семен кинул на тарелку всего понемножку и вернулся в комнату к компьютеру. Сегодня он решил изучить повадки и поведение домашних и диких котов. Почему-то ему кажется, что ближе и роднее всего ему будут именно представители семейства кошачьих, а не какие-то там волки, медведи и другие им подобные звери, живущие в лесах и дремучих чащах. Кот – он всегда где-то рядом, мягкий и пушистый, за ним легко наблюдать и копировать.

Мальчишка ставит тарелку на стол и начинает жевать вареную индейку. Закидывая в рот куски мяса, он открывает один сайт в интернете за другим, пытаясь найти подходящие статьи, где можно получить информацию о поведении этих милых домашних питомцев.

Вот что пишет Википедия:

«…и среди ученых нет точного ответа, является ли кошка полностью одомашненным животным, так как, например, собака в процессе одомашнивания изменила свою модель поведения, сумев развить довольно сильную привязанность и преданность к человеку, и одновременно утратила множество способностей к охотничьему образу жизни и сигнальному общению, присущему ее предкам – волкам. Кошка же по поведению почти не отличается от своего дикого предка, демонстрируя высокую независимость и повадки «одинокого хищника»…

…зубы кошки приспособлены главным образом для умерщвления добычи и разрывания мяса…

…кошки умеют различать цвета, но по сравнению с человеком восприятие цвета у них слабее – менее контрастное и яркое. Замечено, что неподвижные и близко стоящие предметы кошка воспринимает хуже, чем движущиеся. Кошки скорее дальнозорки, чем близоруки. Светочувствительность глаза кошки в 7 раз выше, чем у человека, и кошки могут хорошо видеть даже при слабом освещении, но при ярком свете они видят хуже человека. Вопреки распространенному заблуждению, в абсолютной темноте кошки видеть не могут…

Глава 6

– Семка, вставай! Ну хватит уже дрыхнуть! Ей-богу, честное слово, ты уже как кот. Ой, извини, чушь сморозила…

В комнату заходит мама и начинает будить Семена на завтрак. Мальчишка уже так привык дремать днем, что ночью ему не спится и он или бегает по комнате, тренируя свое тело, или сидит до одурения за компьютером. Он давно уже стал замечать, что все сильнее и сильнее его привычки становятся похожими на кошачьи. Он легко запрыгивает на шкаф и сидит там подолгу, оглядывая свою комнату с необычного доселе ракурса. Или забирается под диван и там, в темноте, размышляет о жизни, которая у него есть и которая ему еще предстоит. Депрессия все еще одолевает его, но не так сильно, как раньше. Сейчас он больше задумывается о своей семье. Что будет, если он, не дай бог конечно, окончательно потеряет человеческую сущность и перекинется в животное, не важно, кто или что это будет – кошка, волк, медведь или что-то пострашнее. Мать конечно же будет убита горем. На то она и мать. Видеть своего ребенка похожим на страшилище, жить с ним, общаться – нет, вряд ли она сможет это выдержать. Отец, он сильный, Семену не раз говорили, что он характером в своего родителя. Отец будет переживать, но ничего не скажет. Молча будет держать в себе боль и злость. Конечно злость. Ведь он хотел, чтобы его пацан вырос и пошел, как это обычно говориться, по его стопам. А тут, какой-то кот или, что еще хуже, кошка. Ну это конечно на вряд ли.

– Сема! – Мать снова теребит его через одеяло. – Давай, вставай. Мне скоро на работу. Позавтракаем вместе. Нужно поговорить.

Она уходит, а парень медленно ворочается прежде чем встать и направиться в ванную комнату. Нехотя, он начинает брызгать водой на свою пушистую мордочку, лицом это заросшее мурло уже никак нельзя назвать. Пытается чистить зубы. Замечает, что зубы становятся острее. Он прочитал, что у кошки тридцать зубов (шестнадцать на верхней челюсти и четырнадцать на нижней), из них двенадцать резцов, четыре клыка, десять премоляров и четыре моляра. У человека же восемь резцов, четыре клыка, восемь премоляров и восемь-двенадцать моляров. Судя по всему, резцы кошке нужнее если уж их больше. Но пока все Семкины зубы на месте.

Споласкивая рот от зубной пасты, парень утирается и направляется в сторону кухни. На столе все как он любит – вареное мясо, творог, фрукты.

– Ну как, вкусно? – Мать смотрит на ребенка, он для нее такой же единственный и любимый, как и был до вот этого всего. Она гладит его по заросшей голове и о чем-то думает, она хочет что-то сказать. Наконец решается.

– Послушай-ка меня, Семочка. Завтра должен вернуться из рейса отец. Нам нужно будет сесть всем троим за стол и поговорить. Ты же видишь и сам ощущаешь, что ситуация не меняется. Таблетки не помогают. Нужно ехать в Москву, в тот институт, о котором говорил врач. Ты помнишь?

– Все я помню. – Сема грызет мясо, но, когда мать начинает напоминать ему про поездку, это начинает его бесить. Пытаясь внутри себя перебороть недуг хотя бы морально, он, слыша, что проклятые таблетки не помогают, не знает, как справиться с безысходностью прогрессирования болезни. И это заставляет его сильно нервничать и беситься. Ну и конечно, отрываться на матери.

– Помню я, помню. Ну надо, значит надо. А что делать? – Он вскочил и теперь смотрит на мать. – Только знаешь. Я уверен все эти врачи там в Москве скажут, что ничего поправить нельзя. Пейте, мол, вот эти таблеточки и со временем ситуация улучшится. Что, разве не так? – Пацан расходится все больше и больше. – И мы только деньги потратим, которые копили на отпуск или на что там еще?

Мать с тревогой смотрит на Семена, а он снова садится за стол и взяв яблоко, мрачно хрустит им, глядя в пол.

– Пойми, зайка, я же просто хочу, чтобы ты вылечился и…

– Какой зайка! – Мальчишка снова вскакивает и идет в комнату. – Кот у тебя растет! Пойми! Кот! – Он хлопает дверью и прыгает на диван. Закрыв голову подушкой он, по причине твердого характера не позволяет себе пускать слезы, но зато шипит и скрежещет зубами, слюнявя наволочку. Здесь, в своей комнате он, день за днем пытается выстроить свой маленький мирок, кокон защиты от внешних угроз и насмешек. Но когда мама начинает упоминать все эти таблетки, поездки в Москву, врачей, Сема сразу чувствует всю безысходность своего положения. Он понимает, что его болезнь зашла слишком далеко и просто так он уже не избавится ни от всех этих пушистых и густых звериных волос, ни от когтей, ни от внутренних мыслей, крепко засевших в его голове. Засевших и нашептывающих ему о том, что он кот, кот, кот…


Наконец, отец возвращается из длительного рейса, вся семья собирается на кухне, чтобы обсудить дальнейшую судьбу мальчишки.

– Короче, что в итоге сказал этот врачеватель? – Отец строг и прям. Он обычно тверд и несгибаем в своих решениях, Семен пошел в него, но даже сейчас дядя Миша сомневается, правильно ли поступит семья, отправив пацана в Москву, где он будет скитаться по отделениям этого расчудесного института, который упомянул питерский лекарь. Отдать кучу денег, которые они копили на отпуск, чтобы что? Кто-то из научных столичных светил выписал сыну очередную горсть препаратов, которые он будет глотать, пока у него не начнутся проблемы с внутренними органами, например, с печенью?

– Мое мнение, если хотите знать, ты должен продолжить лечение здесь, в Питере. Мы тоже столица и я уверен, найдутся многие доктора не хуже тех, московских. Денег не жалко, но ехать в Москву не обязательно. Я спрошу у мужиков на работе, может кто даст номера знакомых врачей, кто в теме этой проблемы. – Отец смотрит на сына. – А ты, шерстёнок, сиди дома, учи уроки и не отчаивайся. Я понимаю твою боль, ты мой сын, моя плоть. Возможно, есть препараты, ослабляющие влияние этих гормонов на твой организм. Нужно потерпеть и набраться сил. Ты сильный, я знаю это, поэтому терпи. Что скажешь, мать?

– Слушай, Миша. Тебе конечно видней, но может все-таки послушаем этого эскулапа? Как никак, мы наблюдались у него…

– Нет! – Отец тверд в своем решении. – Я сказал. Попробуем продолжить лечение здесь.

– Но, Миш! Ты знаешь, я же работаю в той же школе, куда ходит наш мальчик! Слухи добрались уже и до младших классов. Что мол, наш ребенок не от мира сего и что в роду у него были звери! Ты представляешь! Звери! Так они говорят. Понятно, что это всего лишь дети, но нашему ребенку этого не объяснишь. Он сейчас в таком возрасте, что каждое обидное слово, каждый жест могут быть им интерпретированы как угроза, как попытка оскорбить его до глубины души… Я просто хочу сказать, что если он уедет в Москву, он немного развеется, поменяется обстановка вокруг него, да и в этом институте ему будет поспокойнее что ли…

– Нет. Я решил. – Отец негромко, но твердо стукнул кулаком по обеденному столу. Задребезжала чайная ложка в стакане. – Ты сам то что думаешь, сын?

Парень все это время тоскливо слушал спор родителей, подперев щеку кулаком.

– Ничего я не думаю. Мне и здесь хорошо. Я привык к своей комнате. Никто меня не дразнит. Все прекрасно. Даже навещать меня ребята приходят. В Москву не хочу. Что я там забыл?

Он начинает нервно лохматить голову рукой.

– Все, я устал. Спать хочу. У меня уроки. Я пойду? – Он вопросительно смотрит на отца. Без его разрешения встать из-за стола – немыслимое преступление. Отец – это не ласковая, всепрощающая мать. Здесь истерики не пройдут.

– Хорошо, иди. Мы с матерью еще посидим, покалякаем. Чаю попьем. Да, мать?

Получив разрешение, парень ретируется в свою комнату. Тоскливо оглядев диван, шкаф и остальные предметы, находящиеся внутри помещения, он думает, что мысль о поездке в другой город, возможно, и не такой уж и плохой вариант. Но тут ему приходит в голову другая, не менее хорошая мысль.

Глава 7

Главное, чтобы его никто не заметил. Нужно дождаться сумерек. Темнеет весной поздновато, но терпения у Семена хватает с лихвой. Днем он выспался как следует и сейчас парень бодр как никогда. Мысль, внезапно пришедшая ему в голову, бодрит и повышает настроение. Депрессии как не бывало. Пока полностью не стемнело, не мешало бы слегка потренироваться – ведь это первый раз, когда Семен решается покинуть клетку-комнату не в качестве обычного парня, школьника, но в качестве полузверя, полукота.

Пока есть время потренироваться. Семен уже примерно с неделю довольно успешно использует новые физические способности своего, ставшего гибким и мускулистым, тела. Секунда – и он с дивана прыгает на шкаф. Потом еще мгновение – и парень сидит в углу комнаты. Не издавая ни звука, Семка скачет по всему периметру своего личного пространства и только тихий шорох да легкое шипенье, вырывающееся из глотки человека-кота, доносится из комнаты.

Отлично! Разогревшись и растянув податливые мышцы и сухожилия, Сема в конце концов прыгает на подоконник и из-за задернутой занавески искоса наблюдает за незаметно утихающей улицей. Людей становится все меньше и меньше, звуки сигналящих трамваев и ревущих автомобилей уже не так слышны, как раньше и только незаметный мир животных и растений продолжает существовать своей почти неощутимой для людей жизнью.

Пора. Семен открывает форточку и с легкостью пронизывает свое похудевшее, поджаристое гибкое тело наружу, навстречу теплому весеннему ветерку и новым приключениям. Прямо напротив окна растет могучее дерево, то ли клен, то ли липа. Широкое, ветвистое – оно закрывает всю солнечную сторону, по нему удобно карабкаться и при желании можно залезть на самую верхушку. Оно выдержит. Прыжок – и Семка уже на дереве. Пока он только пробует себя в движении, опасаясь слететь на землю или поскользнуться на влажном и мокром от утренней непросохшей росы листе. Но с каждым шагом, с каждым прыжком уверенности в мальчишке все прибавляется. Он пока еще не в полной мере овладел техникой лазания, это не прыжки с дивана на шкаф и обратно, но постепенно, раз за разом Сема начинает чувствовать каждую мышцу, каждое сухожилие, он начинает входить во вкус. Издалека, в накрывшей двор темноте, его можно принять за кота породы мейн-кун, резво скачущего по хлестким веткам. Но мейн-куны крайне тяжелы, им не под силу взбираться на такие высоты.

Теперь можно потренироваться в прыжках на соседние деревья. Здесь поможет смелость, хватка и наследственная уверенность. Все это, судя по всему, парень получил от отца. Не боятся высоты, правильно рассчитать расстояние и вперед.

Вот он, первый прыжок в никуда. Парень слегка соскальзывает с мокрой ветки, но удержавшись, карабкается вверх и в конце концов забрасывает крепкое пушистое тело на опору. Оказалось не таким уж и сложным! Переходим к следующим трюкам. Вся ночь впереди, дома его никто не хватится, куда-то делась вся эта сосущая тревога и ипохондрия. Человек превращается в животное, но это не тот оборотень, о котором столько написано на сайтах всемирной паутины. Будучи человеком внутри, снаружи мальчишка выглядит еще не до конца сформировавшимся полукотом, имеющим, однако почти всю силу и мощь для передвижения по деревьям.

Времени до утра еще много, но усталость непривыкшего к таким нагрузкам тела дает о себе знать. Необходимо перехватить кусок-другой мяса, поэтому Семен хочет вернуться обратно домой. Перепрыгивая с ветки на ветку, он внезапно видит, как впереди внезапно зажигаются несколько пар глаз, больше похожих на маленькие прожекторы. Свет уличного фонаря, отражаясь на радужке, ослепляет парня желто-зеленым светом, и он понимает, что это пушистые хозяева его улицы выскочили каждый из своего потаенного закутка, чтобы получше рассмотреть нового пушистого соседа.

Коты шипят и мяукают, но Семен не понимает их. Трансформация тела почти закончилась, но мозг парня еще живет человеческими понятиями-конструктами, он может только догадываться, что хотят сказать шипением эти бродячие комки шерсти. Приблизившись поближе к дому, он видит, что на траве расположились два представителя семейства кошачьих. Один, черный, с опаленной шерстью, коротким, рванным хвостом и мутным взглядом цвета шафрана. Нагло оглядывает он незнакомца и всем своим видом дает понять, что не уступит свое право на близлежащую территорию. Второй, белый, выглядит более добродушным. Один глаз светится красным, другой зеленым светом, хвост пушистой трубой. Оба котища продолжают шипеть и Семка интуитивно понимает, что коты ему не рады. Они защищают свой маленький прайд словно их далекие родственники львы, и не хотят видеть здесь варягов извне. И в то же время животные не могут взять в толк, кто именно перед ними. Человек или их пушистый брат по несчастью. Семка в разы превышает каждого из них, но это не мешает им недовольно фыркать и плеваться шерстью, глядя на противника.

Наконец, этот маленький поединок на уровне разумов прекращается, и коты убираются прочь, в свои укромные лежки, все еще выгибая спины дугой и подозрительно оглядываясь. Вспотевший мальчишка прыгает на ветку, с которой он начал это маленькое путешествие в другой мир, а потом протискивается в форточку. Он дома, в своей комнате, но до чего разительны перемены, произошедшие с ним! Небо и земля. Теперь ему тесно в это крохотной клетушке. Он почувствовал вкус свежего весеннего неба, в носу до сих пор витает запах коры скользких от росы деревьев. Но больше все он рад другому запаху. Запаху свободы. Он никогда не испытывал такого чувства, будто тебе можно все. Абсолютно все. Конечно, были все эти гулянки с друзьями по вечерам, посиделки в парке, пиво и сигареты. Но все это, как оказалось, было не тем, что действительно может опьянить, вскружить голову и ударить по мозгам дурным хмелем.

Семен торопится на кухне и тихо, чтобы не нарушить мамин чуткий сон, подкрадывается к холодильнику и начинает рыться в поисках пищи. Вареное мясо, творог, фрукты – стандартный его набор. Прошмыгнув обратно в комнату, мальчишка начинает поглощать еду, одновременно поудобнее устраиваясь за компьютером. Ему интересно, как устроены коты внутри, осязание, зрение, обоняние, слух – в общем все, что может ему пригодиться там, за окном, там, где пахнет свободой. Википедия и тут спасает его:

«…за чувство равновесия у кошек отвечает хорошо развитый вестибулярный аппарат, расположенный во внутреннем ухе. Кошки могут безбоязненно передвигаться по конькам крыш, заборам и сучьям деревьев. При падении они могут рефлекторно принять в воздухе положение, нужное для приземления на лапы. При этом функцию стабилизатора выполняет очень подвижный хвост (у бесхвостых кошек стабилизатором выступает все тело). Дополнительным предохраняющим средством служит рефлекторное расставление лап в стороны, в результате чего поверхность тела кошки увеличивается и срабатывает «эффект парашюта». Однако в случае падения с большой высоты (из окон многоэтажных домов) он не всегда срабатывает, и животное может разбиться, что связано с эффектом «шока» при выпадении из окна. При падении с малой высоты (например, с рук ребенка) времени на разворот может быть недостаточно, и кошка также может травмироваться. Одним ветеринарным врачом был описан так называемый «высотный синдром кошек», согласно которому: «чем выше здание, с которого упала кошка, тем меньше повреждений получит животное. Парадокс, но пятнадцатый этаж безопаснее второго».


Семен ухмыльнулся и почесал спину. Он жил как раз на втором этаже.


«…кошки могут воспринимать ультразвуковые сигналы. Диапазон слышимых звуков у кошки еще недостаточно изучен; по некоторым данным, он заключен между 45 Гц и 64 000 Гц, по другим данным, доходит до 100 000 Гц. У кошки нет органа, который производит ультразвук, поэтому кошки не используют его для общения. Однако они используют его во время охоты так как ультразвуковое общение грызунов происходит в промежутке между 20-50 кГц, в то время как кошки способны слышать ультразвуки до 65-70 кГц. В ухе кошки около 13000 воспринимающих клеток, что несколько меньше, чем у человека, однако у кошки около 52 000 передающих нервных окончаний в слуховом нерве, тогда как у человека из значительно меньше – 31 000…»

Глава 8

– Сем! К тебе гости! – Мама заглянула в комнату, в полумраке которой белело пятно монитора компьютера и сильно пахло кошкой. Мать поморщилась от дурного запаха и подергала одеяло:

– Ну, вставай же, сын! К тебе пришли! Петька и Снежана!

Парень, что-то недовольно бурча спросонок, вытащил голову и ошалело посмотрел вокруг. У него было чувство, что что-то идет не так, будто он оказался совершенно в другом мире и голос матери идет как будто из бочки. Протяжно и замедленно. Словно виниловая пластинка, пущенная на малой скорости. Кровь прилила к голове и казалось, мальчишка потеряет сознание. Но вот, постепенно, все нормализовалось, и он наконец то понял, чего от него хотят.

– Сейчас. Встаю. Пусть они идут на кухню. – Парень спал одетым и поэтому не стесняясь ранних гостей побрел в ванную комнату. Поглядев на себя в зеркало, подмигнул зеленым глазом мохнатой физиономии в отражении, почистил зубы и немного сполоснул руки. С некоторых пор ему стало удобно умываться так как это делают все представители семейства кошачьих. Он вылизывал свои руки, которые впору уже было называть лапами, а потом уже мылся дальше – мордочка, тело, хвост. Почему так происходит, он не смог бы объяснить, но догадывался, что все это звенья одной цепи и постепенная трансформация человека в животное заканчивается. Идет к своему логическому завершению.

Завершив утренний ритуал, парень прошел в кухню и поздоровался с друзьями. По виду одноклассников он понял, что крайне сильно изменился за последнюю неделю. На лице Снежаны был написан легкий страх напополам с изумлением. Слава богу, отвращения в ее глазах Семен пока не заметил. Она пила чай, но увидев входящего Сему, отодвинула чашку от себя.

«Боится поперхнуться от неприязни», – подумал парень и слегка усмехнулся.

Петька же вел себе более сдержанно, но и он не ожидал, что болезнь его друга будет прогрессировать так быстро.

– Ну что, ребята. Что нового в школе? – Нужно было с чего-то начать разговор, и Семен не смог придумать ничего более лучшего, чем начать задавать стандартные вопросы. Ему в принципе было уже все равно, что подумают о нем одноклассники, наверняка они расскажут и другим своим товарищам по классу, до чего дошло это безумство метаморфозы в отдельно взятой личности, каковой являлся одиннадцатиклассник Семен Каготин. Депрессия как таковая ушла в небытие, и теперь пацана больше интересовало то, что он может вытворять там, за окном, прыгая по деревьям и общаясь с пушистыми обитателями двора.

– Ну, все нормально. Ребята спрашивают про тебя. – Петька сумел выдавить из себя несколько фраз, так как Снежана все еще не могла вымолвить и слова для своего пушистого друга. – Скоро ЕГЭ, ты же знаешь. Мы все готовимся. Я боюсь срезаться на алгебре и геометрии. У тебя тоже с этим проблемы, да?

– Ну да. – Семен не стал говорить ребятам, что проблемы у него давным-давно другие и они уже никаким боком не касаются уроков, подготовки к экзаменам и прочей школьной суеты. Он не стал говорить, что он охотнее бы рассказал им про мир кошек, про их обоняние, осязание, строение мышцы и костей. За последний месяц он узнал столько всего про этих хвостатых проныр, что мог бы написать целый реферат, не подглядывая в шпаргалки.

– Ребят, вы пейте чай. Что там еще интересного в классе. Егорка все такой же задира?

– Даа! – Снежана внезапно оживилась. Будто отмерла и смогла наконец вымолвить пару слов. – Он недавно схватил двойку по географии, так пока стоял у доски, весь класс хохотал. Вместе с училкой, Анной Петровной. Вот так вот…

Внезапно голова Семена становится горячей и кровь из всего организма мчится вверх, едва не разрывая артерии. Чувствуя, что сейчас потеряет сознание, Семен кинул ребятам: «Ладно, пока, увидимся», и побежал к себе в комнату. Там закрылся и упал на диван. С ним происходило что-то странное, он словно задыхался, но не мог открыть рта. Сознание уносилось вдаль, словно изогнутая спираль засасывала все мысли в черную воронку. Успев подумать, что как хорошо, что он лежит на диване, парень отключился.


«Какой красивый потолок! Весь белый такой, а посередине висит она – какая-то штуковина. Что бы это могло быть? Хмм…»

Семен постепенно приходит в себя, медленно возвращаясь к жизни, картинка становится все более отчетливой, яркой, но что-то изменилось в восприятии реальности. Он вспоминает, что находится в своей комнате, в квартире, где он живет. Но как же все-таки называется эта длинная штука с висюльками по краям? Никак он не может вспомнить.

Кажется, что с момента отключения сознания прошла вечность, на самом деле он вырубился десять минут назад. Он слышит стук, возможно это дверь, но парень не уверен. Мягкие шаги по направлению к комнате, дверь открывается и голос:

– Ну как ты? Пришел в себя? Все нормально? Тебе нужно выпить таблетки, слышишь?! И начни, в конце концов, проветривать свою комнату! Несет как из кошачьего приюта.

Это, наверное, мама. МАМА. Очень знакомое слово. Он понимает, что это что-то близкое, теплое и родное. Но само значение этого слова он бы сейчас не смог объяснить. Странное это ощущение! Ты как бы пробуешь на вкус слово, произносишь его, но его значение доходит до тебя только спустя секунду-две.

Дверь закрывается. Он вспоминает, что к нему приходили ребята. Его одноклассники. Они о чем-то разговаривали. Недолго. А потом он потерял сознание. Постепенно Семен приходит в себя. Прыгает к компьютеру. Он теперь все время прыгает. Из одного угла комнату в другой. Странно, но ему было бы удобнее, как бы странно это не звучало, прошипеть или промурлыкать что-нибудь, чем изъясняться обычным человеческим языком. То ли таблетки так действуют на него, то ли крыша окончательно поехала.

Он с трудом вытаскивает из памяти странное и мудреное выражение «когнитивные способности» и вбивает его в поисковик.

«Яндекс» в ответ на запрос выдает, что «…когнитивные способности – это совокупность мыслительных процессов в мозгу человека, необходимых для правильного восприятия информации и принятия решений. Способность мозга мыслить, планировать и запоминать данные – это некоторые из интеллектуальных функций, называемых когнитивными. Еще когнитивными функциями можно назвать внимание и концентрацию…»

Загрузка...