Кокон

4

Он пересек двор и вышел на сравнительно оживленную улицу. Приличное состояние мостовой говорило о том, что грузовики здесь ездят не часто. По обе стороны улицы, тесно прижавшись друг к другу, тянулись кирпичные и бетонные, похожие на коробки, здания. В высоту они не превышали пяти этажей. На балконах тут и там сидели люди, дыша вечерним воздухом. Некоторые прогуливались по тротуарам: шаркающие ногами старики, крутые с виду ребята с сигаретами во рту и капюшонами, низко надвинутыми на глаза, стайки гогочущих девочек-подростков в ультрамодных нарядах из тончайшей ткани, которые им будет впору носить лишь через несколько лет, когда фигуры обретут более зрелые формы. А за окнами были видны и те, кто сидел, привычно и тупо уставясь в вездесущие экраны три-ди.

Коскинен торопливо шел вперед, не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих и шепот за спиной. Нужно поесть… нужно поесть… Свернув за угол, он увидел яркую неоновую вывеску супермаркета.

Внутри в этот час почти никого не было. Ему бросились в глаза грязь и запущенность, царившие в магазине, но зато цены здесь были вполне доступными… Да, ведь правительство специально субсидирует магазины для малоимущих. Пройдя через секции лекарств, одежды, белья и инструментов, он увидел табло «РЕСТОРАН», на котором электронная девушка в переднике ловко жонглировала оладьями, подбрасывая их на сковородке. Обогнув полки с бакалеей, Коскинен устремился ко входу. Робошвейцара немного смутило то, что было у Питера за спиной.

— Один момент, — извинился электронный привратник.

Прозвенел звонок, засветился экран, и из динамика послышался человеческий голос:

— О'кей. Входите. Не знаю, что у вас там, но уверен, что это не с наших полок.

Коскинен смущенно улыбнулся и вошел. И сразу же с удивлением отметил, что обслуживание здесь не автоматизированное. Ручной труд, оказывается, все еще используется на беднейших уровнях, где хоть какой-то заработок был лучше, чем совсем ничего… и, как ни странно, на богатых, где люди могли себе позволить роскошь держать живых слуг.

За стойкой бара стоял здоровяк с печальным лицом; его огромный живот упирался в край стойки. У дальнего ее конца сидели двое, обхватив ладонями чашки с кофе. Статусом они явно были гораздо ниже, чем обитатели окрестных кварталов — об этом говорила их грязная, рваная одежда и недельной давности щетина. Один, — тот, что покрупнее, — уставился в три-ди, где показывали какой-то идиотский боевик о приключениях в дебрях Австралии во время войны; другой оборванец сидел, зажав между пальцами сигарету, вперившись пустым взглядом в пространство.

— Что вам угодно? — бармен с печальным лицом нажал кнопку, и на экране высветилось сегодняшнее меню. Коскинен мечтал о бифштексе из вырезки с жареным луком. Но разве в такой дыре подадут натуральное мясо? Пришлось ему удовольствоваться гамбургером и рагу из водорослей.

— А для начала — самую большую бутылку пива! — добавил он.

— Ерша, что ли? — спросил бармен.

— А? — Коскинен удивленно взглянул на него. — Вы имеете в виду с водкой?

— Как бы не так! Я спрашиваю, дурь добавлять? Мескалиноид, скиззо, неонин или что еще?

— Нет. Просто самое обычное пиво. Сегодня вечером мне понадобится ясная голова.

— М-м-м… ладно. Вы ведь оттуда, сверху, точно? Прикид ничего и загар. Вообще-то у нас здесь на это смотрят косо, так что имейте в виду.

Бармен вытащил из холодильника литровый пузырь «Ракетенбрау», откупорил его и поставил перед Коскиненом.

— Если хотите знать, — продолжал он, — то мой вам совет — первым же поездом отправляйтесь восвояси. А еще лучше, позвоните, прилетит такси и заберет вас домой.

Рука Коскинена непроизвольно сжала горлышко бутылки.

— Неужели у вас такой негостеприимный район? — медленно спросил он.

— Да нет. Дело не в местных. Хотя, конечно, и у нас есть свои раздолбаи. Но тут неподалеку Кратер, и оттуда частенько наведываются всякие гопники. — Он украдкой ткнул пальцем в сторону тех двоих, что сидели за дальним концом стойки. Тот, что не курил, оторвал, наконец, взгляд своих маленьких глазок от три-ди, и теперь его лицо с перебитым носом и многочисленными шрамами было повернуто к ним. Он открыто и беззастенчиво разглядывал Коскинена.

Бармен придвинул к Коскинену не слишком чистый стакан и, наклонившись прошептал:

— Здесь-то у нас своя охрана, так что обычно ничего плохого не бывает. Но одному вам на улице показываться не след. Этот хмырь, кажись, просек, что у вас полный лопатник бабок.

Коскинен пожал плечами. И в самом деле, почему бы ему не вызвать такси?

— Спасибо, что предупредили, — сказал он.

Он снял со спины генератор поля и пристроил его под табуретом.

— Слышь, а что это за штука? — громко спросил бармен.

— Да так, опытный образец, — спокойно ответил Коскинен. Вопрос был задан явно не с целью провокации. На этих уровнях люди предпочитают не совать нос в чужие дела. Коскинен сделал большущий глоток. Ледяное пиво приятно защипало в горле. Утолив нервную жажду, он яростно набросился на пищу. Понемногу к нему возвратилась уверенность в себе.

Тип в лохмотьях перестал его разглядывать, отклеился от стойки и направился к кабинке фона. Кому он звонил, Питер не понял, поскольку лицо собеседника так и не появилось на экране. Поговорив, тип вернулся на место, толкнул своего приятеля в бок и стал с ним о чем-то шептаться. Коскинен решил не обращать на них внимания. Он доел и тоже направился к фону. У него всегда была отличная память, и он сразу вспомнил номер, который дал ему Дэйв. На экране загорелась надпись: «ПОЖАЛУЙСТА, ОПУСТИТЕ ОДИН ДОЛЛАР ЗА ТРЕХМИНУТНЫЙ РАЗГОВОР. ДЛЯ ВИЗУАЛЬНОГО КОНТАКТА ОПУСТИТЕ ДВА ДОЛЛАРА.

Ничего себе, ведь это пригородный тариф… или нет? Коскинен скормил фону две монеты и выглянул из кабинки.

— Эй, — окликнул он бармена, — а где я нахожусь?

— Чего? — переспросил бармен.

— Да, понимаете, я вроде как заблудился. Что это за место?

— Бронкс, — процедил бармен и уставился куда-то в потолок. Двое у стойки усмехнулись. Коскинен закрыл дверь, и тут как раз ожил экран. Он так нервничал, что не стал даже садиться и бросил торопливый взгляд на сигнальную лампочку. Она не горела, значит, там, куда он звонил, разговор не записывали.

С экрана на него смотрела полная женщина средних лет. Глаза ее были заплаканы. Она нервно теребила обручальное кольцо на пальце.

— Миссис Абрамс? — спросил Коскинен.

Женщина молча кивнула.

— Я хотел бы поговорить с вашим сыном, Дэвидом.

— Его нет дома, — ответила она едва слышно.

«О, Господи, только не это!»

— А вы не знаете, как с ним связаться? У меня к нему срочное дело.

— Нет… нет… а кто вы такой?

— Я — Пит Коскинен, товарищ Дэвида по экспедиции… Женщина дернулась, словно обжегшись.

— Я вас не знаю! — воскликнула она. — И о вас я ничего не знаю!..

— Но… послушайте, мэм… — по спине Коскинена поползли мурашки. Он постарался говорить как можно спокойнее. — Разве что-нибудь случилось? Дэйв наверняка рассказывал вам обо мне. Если вы не знаете, где он, может быть, попросите его связаться со мной, когда он вернется? — он смолк, немного подумал и добавил: — То есть, я сначала обоснуюсь в отеле, потом позвоню вам еще раз и сообщу свой номер, а…

— Нет! — воскликнула она — Его арестовали! Вы разве не знаете? За ним пришли и увели!

Коскинен так и застыл.

Она, видимо, сообразила, что проговорилась.

— Вам бы лучше самому обратиться в полицию. Это какое-то недоразумение. Я просто уверена, что это недоразумение. Может быть, вы поможете все прояснить. Муж висит на фоне уже несколько часов подряд — с тех самых пор, как… Звонит буквально всем. Даже членам Конгресса. Но даже ему ничего не удалось выяснить. Может, вы сможете помочь… — Она заплакала.

Интересно, прослушивается ли фон? Коскинен дал отбой.

Первым желанием было бежать, куда глаза глядят. Но, поразмыслив, он понял, что это бессмысленно. Ему просто некуда было податься. Если уж один из директоров «Дженерал Атомикс» не может помочь собственному сыну, то что толку… Нужно попробовать еще раз. Свяжусь-ка я с самим капитаном Твеном.

Коскинен знал, что шкипер отправился на родину, в Орегон, хотя у него и не было там очень близких родственников. Коскинен набрал номер справочной службы.

— Пожалуйста, подождите, сэр, — отозвался голос кибера. — Ожидается минутный перерыв на линии.

Какого дьявола? Ах, да! Изменение орбит спутников связи.

— Я подожду, — сказал Коскинен.

— Если абонента нет дома, нужно ли специально разыскивать его для разговора?

— Нет, нет. Просто выясните, где он остановился. Я могу поговорить там с кем угодно.

Экран опустел. Коскинен остался один на один со слащавой «музыкальной паузой». Он стал переминаться с ноги на ногу, ерошить волосы и бороду, постукивать кулаком о ладонь. В кабине стало жарко, и он почувствовал, как по груди поползли капельки пота.

В дверь кабинки постучали. Выругавшись, Коскинен обернулся. За стеклом стоял тип со шрамами на лице, тот самый, который звонил перед Коскиненом. Питер распахнул дверь.

— Чего надо? — рявкнул он с раздражением.

— Слышь, скоро ты там? — тон был почти вежливым, но плечи вызывающе расправлены.

— Еще несколько минут. Если вы очень торопитесь, то здесь наверняка есть и другие фоны.

— Да не, все нормально. Я просто вроде из любопытства. У нас-то редко кто бывает оттуда — сверху. Вот я и подумал, что вдруг у тебя есть желание поразвлечься, а? — Изуродованная физиономия искривилась в улыбке.

— Нет, спасибо.

— А то смотри, я такие кайфовые места знаю, вы там наверху, такого сроду не видывали.

— Нет, я же сказал! Сейчас поговорю и уйду отсюда к чертовой матери. Понятно?

На мгновение выражение покарябанного шрамами лица стало свирепым, но тут же смягчилось. Оборванец кивнул.

— Да не, ты не думай ничего такого… Я просто хотел с тобой скорешиться…

Коскинен закрыл дверь. Незнакомец вернулся к стойке и о чем-то снова зашептался со своим приятелем. «Что-то рожи у них слишком довольные», — подумал Коскинен.

После мучительного ожидания, показавшегося ему вечностью, прозвучал сигнал вызова. Коскинен метнулся к фону так поспешно, что ударился коленом о кресло.

— Мы нашли нужный вам номер, сэр, — сообщил дежурный оператор, — это в городе Юджин, штат Орегон.

Коскинен добавил необходимое количество монет в аппарат.

На экране показалось незнакомое лицо.

— Капитан Сайлас Твен дома? — спросил Коскинен.

— А кто его спрашивает? — вопросом на вопрос ответил незнакомец. В его голосе сквозила настороженность.

Коскинен вспылил:

— Да кто ВЫ такой, чтобы спрашивать? Какое вам дело?

Человек на экране помялся, потом, видимо, приняв решение, заявил:

— Военная контрразведка. Капитан Твен был убит сегодня при попытке похищения. Кто вы такой?

Коскинен замотал головой; мысли вдруг разом оборвались, и в голову полез густой мрак.

— Это правда? — пробормотал он. — Или просто очередная выдумка?

— Если не верите мне, можете связаться со Службой Новостей. Так кто же вы такой? Отвечайте быстро!

— Просто… один старый знакомый. Д-д-джим Лонгуорт, — запинаясь, выдавил Коскинен, припомнив имя своего одноклассника из далекого-далекого прошлого. — Я тут узнал, что марсианская экспедиция, наконец, вернулась, и… ну, короче, я подумал, — на лице агента отразилось удовлетворение, и он отключился.

В отчаянии Коскинен выглянул из будки. Тип со шрамами теперь втолковывал что-то бармену, рот его коверкала жестокая гримаса. Бармен юлил, трясся, снова и снова кивал, и, в конце концов, поспешно удалился в другой конец стойки, где развил подозрительно бурную деятельность. Тип вышел. Его худой приятель, что с сигаретами, остался сидеть, но больше не курил, а внимательно следил за происходящим. Коскинену было не до него.

Твен мертв. Огромного, грубоватого, несгибаемого Сая Твена больше нет… Но ведь этого не может быть!

А не военная ли контрразведка его прикончила?..

Коскинен снова включил аппарат, набрал номер службы Новостей и опустил монеты в прорезь. Он был так расстроен, что почти не обратил внимания на то, что сказала девушка, появившаяся на экране.

— Дайте мне последнюю информацию о капитане Твене, — почти выкрикнул он, схватившись за спинку кресла. — Марсианская экспедиция. Я слышал, он погиб этой ночью…

— Да, сэр. Информация поступила полчаса назад, я прекрасно помню. — Девушка нажала какие-то кнопки, закрутилась лента, и возникло изображение человека, который говорил:

— Всемирная Служба Новостей, Юджин, Орегон, 12 сентября… Сегодня в номере отеля был найден мертвым капитан Сайлас Г. Твен, 44 лет, командир недавно вернувшейся марсианской экспедиции. Тело было обнаружено приблизительно в 16. 30 по летнему тихоокеанскому времени Дориндой Джой, 22 лет, секретарем агентства, с которым капитан связывался незадолго до этого по фону. В номере имеются многочисленные следы борьбы. Кроме застреленного капитана Твена в номере обнаружено тело человека, по-видимому, китайца. Череп убитого проломлен тяжелой пепельницей, зажатой в руке капитана Твена. Полиция предполагает попытку похищения. Злоумышленников, скорее всего, было несколько, и они проникли в номер, расположенный на девятом этаже, через окно с помощью воздушной платформы. Капитан оказал сопротивление, уложил одного из нападавших. Оказавшись не в состоянии справиться с ним и опасаясь обнаружения, похитители пристрелили его и скрылись — так заявил в интервью инспектор Джон Летящий Орел. По времени звонка Твена в агентство, где работает мисс Джой, установлено, что смерть наступила не ранее 16. 00. Агенты военной контрразведки немедленно прибыли на место происшествия, но до сих пор из официальных источников никаких дополнительных сведений не поступало.

Причина трагедии остается загадочной. Капитан Твен был…»

С этого места комментарий превратился в наспех состряпанный некролог, сопровождающийся кадрами из фильмов о Марсе. Коскинен выключил фон. Лучше об этом не вспоминать.

Забыть о ВК, о китайцах и о всех прочих проклятых… У него защипало в глазах. Кажется, я сейчас заплачу, подумал он со смутным удивлением.

Похоже, нет смысла звонить остальным. Наверное, я единственный, кто еще жив и на свободе, да и то только благодаря защитному устройству. Нужно поскорее отсюда выбраться, иначе и мне недолго осталось бегать…

Выбраться? Но куда? Впрочем, сейчас это и не важно. Главное — куда-нибудь подальше.

Довольно неуклюже, поскольку его все еще била дрожь и слезы застилали глаза, Коскинен набрал номер вызова такси.

— Да-да, к супермаркету «Олд Прол». Откуда же мне знать адрес? У вас есть справочник? Вот и посмотрите в нем, да побыстрее! — Он раздраженно выключил фон и нетвердыми шагами вышел из будки.

Бармен, на лице которого при виде Коскинена отразился ужас, испуганно отшатнулся. Коскинен расплатился с ним и даже дал немного на чай. Закинув генератор поля за спину, он вышел из ресторана.

Среди полок с бакалеей его остановил коренастый субъект с револьвером на бедре.

— Извиняюсь, мистер, — заявил он. — Я тут в охране. Наблюдал за вами в монитор. Вы знаете, кто тот тип, что разговаривал с вами в будке?

— Нет, — ответил Коскинен рассеянно. — Дайте пройти.

— Он и тот, что с ним, — они из Кратера. Я их тут несколько раз видел. От них хорошего не жди. И мне очень не понравилось, мистер, как он разговаривал с Гасом у стойки. Ясно, как божий день, что он велел Гасу ничего вам не говорить. А потом он оставил своего друга и куда-то слинял.

В это время по соседнему проходу между стеклянными стеллажами прошествовал второй тип, тот, который постоянно пребывал в задумчивости. Охранник посмотрел ему вслед.

— И ничего не могу с ними поделать, пока они что-нибудь не затеют, — заметил он. — Но на вашем месте, мистер, я бы остался здесь и подождал бы копов. Я их быстро вызову. Лучше будет, если они проводят вас до дома.

Коскинен вздрогнул. Полиция? ВК?

— Нет уж, спасибо!

Охранник покосился на него.

— Что неприятности? Хотя по виду не подумаешь. Что это у вас за штука?

— Не ваше дело! — огрызнулся Коскинен и бросился прочь почти бегом. Охранник проводил его недоуменным взглядом, потом пожал плечами и отвернулся.

Перед распахнутым входом супермаркета Коскинен остановился. Стоянка у входа была пуста и плохо освещена. Где-то слышался шум проходящих машин, но ни одной не было видно. Может, лучше подождать такси здесь, внутри, подумал он.

А потом куда? Скорее всего, в отель — не слишком дешевый, чтобы служить воровской малиной, но и не такой дорогой, чтобы привлекать внимание службы безопасности. Или китайцев, с содроганием подумал он. Какой-нибудь средней руки отель, где обыкновенно останавливаются коммивояжеры. Долго пробыть там не удастся, слишком у него подозрительный вид. Но, во всяком случае, он успеет принять таблетку, как следует выспаться и продумать свои дальнейшие шаги еще раз.

На стоянке появилась обшарпанная каплевидная машина. Водитель вылез из кабины. На нем был стальной шлем, сбоку висел игольный пистолет-парализатор. По борту машины шла надпись: «Таксомоторная компания КОМЕТЧИК». Водитель подошел ко входу в супермаркет.

— Это вы заказывали машину?

— Да.

Коскинен последовал за ним. Водитель неожиданно шикарным движением распахнул дверцу, и Коскинен забрался внутрь.

Дверь захлопнулась. И сразу же кто-то железной хваткой вцепился ему в левое запястье и завернул руку за спину. Одновременно сильные пальцы стиснули Коскинену горло.

— Не рыпайся, и тебе ничего не будет, — произнес над ухом знакомый голос типа, который разговаривал с ним у будки.

Водитель осклабился и уселся на переднее сиденье. Нажав на кнопку, он получил разрешение на взлет, и такси взмыло в воздух. Коскинен едва мог дышать.

Болван, с горечью проклинал он себя. Совершеннейший, доверчивый идиот! Те двое у стойки задумали это, едва его увидели. Резонно предположив, что Коскинен будет вызывать такси, они позвонили своему сообщнику. А тот дожидался за углом, пока не появился громила в шрамах и не сказал ему: «Давай, выруливай и цепляй его, пока не пришло настоящее такси. «А второй до последнего момента следил за Коскиненом, чтобы предупредить любую неожиданность и в случае чего известить своих дружков. Но все прошло, как по маслу. Его, Питера Коскинена, обвели вокруг пальца.

— Вот и славненько, — сказал громила. — Расслабься и ни о чем не думай. Мы тебя выпустим через милю-другую. Достань правой рукой бумажник и брось его на пол.

Коскинен сделал, что было приказано. Черт, теперь я совсем пустой, подумал он. Осталась едва ли двадцатка мелочью. А с банком связываться опасно…

— О'кей, — проворчал громила. — Он хороший парень, Тим. Высади его возле какой-нибудь станции надземки, чтобы он выбрался отсюда живым.

— Понял, — отозвался водитель и снова нажал кнопку. Диспетчерская служба опустила такси на наземный уровень и сняла машину с контроля. Они проехали еще немного и остановились в переулке между двумя совершенно глухими стенами — наверняка это были какие-то автоматические фабрики. Над головами грохотала грузовая транспортная линия. В переулке было довольно сумрачно.

— Да, вот еще что — сказал громила. — Эту штуку тоже давай. Ту, что у тебя за спиной — черт, только сейчас пришло в голову! — она мне тоже нужна. Не знаю уж, что это такое, но Зиггер или его телка разберутся. Может сам скажешь?

— Пожалуйста, не надо… — прохрипел Коскинен.

— Вот еще! Давай, вылезай из лямок. Пронто![1]

Хватка на горле чуть ослабла, но водитель, обернувшись наставил на него игольный пистолет. В сумраке кабины блеск металла был едва различим.

— И смотри, без всяких, — добродушно заметил он.

Черта-с-два, подумал Коскинен, мне нечего терять. Он незаметно снял туфли, и, делая вид, что пытается высвободиться из лямок, нащупал свой бумажник и зажал его ступнями в носках.

— Давай, давай, пошевеливайся, — нетерпеливо прикрикнул громила.

Коскинен нажал выключатель.

Цилиндрическое силовое поле столкнуло его с сиденья, и теперь он висел в воздухе в углу салона. Бандита отбросило к противоположной дверце. Возможно, он и орал что-то, да и водитель наверняка ругался черными словами, но для Коскинена они теперь были не опаснее безмолвных теней.

Коскинен сунул бумажник обратно в карман и замер, все еще дрожа от возбуждения. Сейчас он был абсолютно неуязвим. Даже газ не мог проникнуть сквозь невидимый барьер; кислородом для дыхания Питера обеспечивал восстановитель воздуха. Потом он увидел, как выстрелил пистолет, но игла сплющилась о поле, и громила сразу открыл окно, чтобы проветрить салон от летучего анестетика.

— Вот это правильно, — крикнул им Коскинен, хотя от крика толку было мало, так как они тоже не могли его слышать. — Нельзя вам здесь долго болтаться — вокруг полно полицейских машин. А меня вам теперь не достать. Так что выкидывайте меня за дверь и валите отсюда! Все-таки я вас провел! Давайте, давайте, скорее!

Громила стал ощупывать поле, пытаясь определить насколько оно непроницаемо. Он толкнул Коскинена плечом и обнаружил, что невидимый кокон со своим содержимым легко передвигается, поскольку не имеет собственного веса.

— Выталкивай меня наружу и дело с концом, ты, недоумок! — заорал Коскинен.

Тени посовещались. Водитель снова склонился над приборной панелью. Такси взмыло в воздух.

О, Господи, подумал Коскинен. Они везут меня с собой! Куда?

Воздушные линии неплохо освещались тусклым рассеянным сиянием, поднимавшимся от земли. Коскинен ясно видел громилу. Внимательно следя за Питером, здоровяк скорчился в противоположном углу кабины, в руке у него теперь был пистолет водителя, другой рукой он сжимал виброкинжал. Глаза его от страха побелели, грудь вздымалась, на лице блестел пот. Но все же, бандитам в смелости не откажешь, подумал Коскинен. Хотя они и испугались, но изучить неведомое — слишком сильный соблазн, тем более что потом есть надежда его использовать.

Что же делать?

Он мог отключить поле, распахнуть дверцу и выпрыгнуть… Нет. На это потребуется не меньше секунды. Игла из пистолета воткнется в него гораздо быстрее.

Другой выход — сдаться им на милость.

Нет. Еще рано. Это-то он всегда сможет сделать, если положение станет совсем безнадежным. Лучше подождать, пока они не убедятся в его неуязвимости, а там, быть может, удастся с ними поторговаться… Силы покинули его. Расположившись поудобнее в тесном сферическом пространстве, Коскинен стал тоскливо ждать, чем все это кончится.