Коллекция с пыльного чердака

— Ночной переполох вызван теми, кто жжет костер на островке. Боюсь, эти люди еще встанут на нашем пути.

— Какие люди? Какой костер?

— Помнишь, когда мы впервые пришли на берег реки, я сказал, что необитаемый островок кто–то посещает? Пугал тебя людоедами.

— Да, помню.

— Сегодня, я пошел искупаться и заметил, что костерок на острове еще дымит, похоже, место ночного привала покинули совсем недавно, в спешке, не сумев до конца погасить огонь. Профессиональный интерес сыщика заставил меня заняться решением этой проблемы. Как ты знаешь, иногда я устраиваю себе небольшие тренировки – наблюдаю за кем–либо, по его внешнему облику пытаюсь определить его род занятий и тому подобное.

— Ты плавал на островок?!

— «Шерлок Холмс» никогда не нарушает слова! Если бы я побывал на острове, то разрешил бы все вопросы, а так мне пришлось довольствоваться только отпечатками подошв. Я подумал, что люди, проводившие ночь в этом уединенном месте, скорее всего, попали на остров с нашего берега реки, поскольку отсюда добираться значительно ближе. Естественно, что их следы следовало искать ниже островка, поскольку течение неминуемо сносило бы их вниз по реке. Пройдя немного вдоль берега, я обнаружил в зарослях камыша маленький плот. Он бы не выдержал и ребенка, но на него можно было нагрузить свои вещи и одежду, а самим вплавь перебраться к островку. Рядом на песке я обнаружил отчетливые отпечатки подошв. Это были кроссовки сорок пятого размера и остроносые летние ботинки. Прятал плот в кустах обладатель внушительных ступней, а его спутник в это время стоял в стороне, что–то говоря своему приятелю.

— Откуда ты знаешь про их разговор?

— Парень в остроносых ботинках стоял на одном месте, курил, стряхивая пепел на землю. Я обнаружил два окурка, что свидетельствует – ждать нашему незнакомцу пришлось довольно долго. Вряд ли он стоял молча, наверняка давал советы своему спутнику, подсознательно оправдывая свое бездействие, «ценными» предложениями.

— Но какое отношение эти двое имеет к ночному переполоху?

— Самое прямое. Ночь сегодня была довольно влажная, а потому отпечатки на земле получались очень отчетливыми. Я пошел по следу наших туристов и вскоре он разделился – остроносые ботинки направились в сторону автобусной остановки, а кроссовки сорок пятого размера двинулись прямиком через луг к психиатрической лечебнице. Проследить маршрут обладателя ботинок не представлялось возможным, так как он двигался по заасфальтированному тротуару, а потому мне пришлось следить за кроссовками. Несколько раз я терял след, продолжал идти вперед чисто интуитивно и вновь находил отпечатки огромных кроссовок. Самый четкий из них находился возле второго корпуса лечебницы у корней старого тополя. Похоже, кто–то прыгнул вниз с высоты нескольких метров, буквально впечатав свои ступни во влажную землю. Исходя из этого, можно предположить – наш незнакомец зачем–то забирался на дерево возле здания. Ветви тополя почти касаются крыши корпуса, на которой находятся слуховые оконца. Когда ты рассказала мне о ночных криках доносившихся со стороны лечебницы, картина стала абсолютно ясна – некто проник в…

— Миша! Женя! Вы завтракать собираетесь? – прервал рассуждения сыщика недовольный голос бабушки. – Поторапливайтесь, второй раз я разогревать ничего не буду!

Прервав столь интересный разговор, брат с сестрой направились к столу, стоявшему во дворике прямо среди высоких махровых мальв. Ребята уже заканчивали успевший немного остыть омлет, когда во дворе появилась баба Даша. Вернувшаяся из магазина хозяйка не замедлила поделиться с квартирантами удивительной историей, которую она только что услышала в сельмаге. Оказалось, что этой ночью кто–то, непонятно с какой целью, забрался в буйное отделение психиатрической лечебницы и вызвал невероятную панику среди больных. По тревоге были подняты все врачи, которым с трудом удалось успокоить своих пациентов. Самым непонятным было то, каким образом злоумышленник проник в корпус – дверь внизу оставалась заперта, а через зарешеченные окна попасть в помещение было невозможно. Рассказывали, все началось с того, что дежурный санитар услышал шум на чердаке. Он решил, что кто–то из больных выбрался из палаты, взял фонарик и отправился к ведущей наверх лестнице. Заглянув на чердак, санитар неожиданно для себя увидел совершенно незнакомого постороннего человека и окликнул его. Тот бросился вглубь помещения – санитар следом, между ними завязалась короткая борьба, а потом незнакомец, спасаясь от преследования, помчался вниз по лестнице, оказавшись прямехонько в буйном отделении. Попав к больным, он внес большое разнообразие в их монотонную жизнь и так возбудил их души, что обычно сдержанный и величественный Александр Македонский принялся организовывать новый поход в Среднюю Азию. Что из этого получилось, было слышно не только в Дубовке, но и далеко за ее пределами… Сам же незнакомец в суете бесследно исчез, по–видимому, сумев вернуться на чердак и каким–то образом покинуть здание.

— Сколько лет я здесь работала – никогда такого не происходило, — удивлялась баба Даша. – Были случаи, когда больные пытались выбраться из отделения, но чтобы забраться в него… Такое могло придти в голову только сумасшедшему!

Миша внимательно слушал рассказ хозяйки, а потом уточнил:

— Так он спустился с чердака?

— Да, оттуда. Санитар даже подумал, что он проник через старую печную трубу, которая оставалась на крыше.

«Шерлок Холмс» подмигнул сестренке. На его лице вспыхнул легкий румянец торжества. Когда хозяйка ушла, Миша во второй раз за утро вытащил губную гармошку и после краткого музицирования, заявил, что все это не случайно и как–то связано с пропавшей коллекцией княгини Кенешевой.

— Несомненно, человек, проникший на чердак, так же, как и мы интересовался картинами.

— О чем ты говоришь «Шерлок Холмс»?! – вмешалась в разговор бабушка. – Во–первых, о них знала только мама и ее сестра Нина, а во–вторых, с чего вдруг почти по прошествии века кто–то, да еще одновременно с моими внуками заинтересовался этой проблемой? Нет, скорее всего, парень проник в корпус с целью воровства или просто хулиганства через слуховое окошко чердака. Кстати, до него совсем нетрудно добраться, карабкаясь по ветвям тополя. Зачем он туда забрался – это его дело, а мне ясно только одно, что в Дубовке появился посторонний. Неизвестно, что у него на уме, поэтому одних на речку я вас больше не отпущу.

К удивлению Марьи Васильевны, внуки встретили ее слова без возражений, а Миша даже неожиданно для всех сообщил, что ему вообще надоело целыми днями пропадать на реке и пора уже осваивать новые дачные места. Женя вспомнила про светлячков и предложила всем семейством отправиться после завтрака собирать цветы, что было единодушно одобрено.

На самом деле «Шерлок Холмс» был настроен не так безмятежно, как пытался демонстрировать окружающим. Ночной инцидент во втором корпусе лечебницы, странные туристы, обосновавшиеся на безлюдном островке – все это не могло не встревожить юного сыщика. Однако он, помогая сестренке, старательно собирал росший на лугу душистый донник и ромашки, одновременно продолжая раздумывать о странных событиях последнего времени.

Домой вернулись с огромным букетом полевых цветов. Он не уместился в банке, хозяйка принесла ведро, в которое и поставили цветы. Комната наполнилась сладким запахом, а когда стемнело, весь букет вспыхнул множеством светящихся огоньков. «Шерлок Холмс» ликовал – еще одна из его догадок оказалась верной.

— Смотри сколько волчьих глаз, целая стая пришла в наш дом! Сейчас серый волк съест Красную Шапочку! — подшучивал он над сестренкой, но она только смеялась, вспоминая, как напугали ее безобидные светлячки прошлой ночью.

5

— Говорят тебе, надо идти в усадьбу!

— Бабушка нас не отпустит.

— Значит, надо идти без разрешения, Женя. Она взяла с нас слово не плавать на островок, но это вовсе не означает, что мы дали подписку о невыезде!

— Так нельзя! Бабушка будет сильно волноваться.

— А сидеть без дела можно? Мы уже четвертые сутки безвылазно торчим в этой дыре, не предпринимая ничего для продолжения расследования. С таким же успехом, мы бы могли отсиживаться у себя дома. Как хочешь, Женя, а я поставлю вопрос ребром – или мы получаем свободу, или… – Миша неопределенно махнул рукой, еще не решив, какая угроза должна последовать за словечком «или».

Прошло несколько дней после ночного переполоха в психушке, таинственный злоумышленник, забравшийся во второй корпус, больше никак не давал о себе знать, постепенно все успокоилось, но волновитая Марья Васильевна по–прежнему сопровождала внуков во всех их прогулках. Бабушка быстро уставала, к тому же, ей приходилось заниматься домашним хозяйством, поэтому маршруты путешествий становились все короче и короче. Миша, обеспокоенный появлением таинственных конкурентов, шедших по их следу, торопился с расследованием, однако по собственному его выражению «был связан по рукам и ногам». Не выдержав такого почти затворнического образа жизни, он как–то утром взбунтовался и решительно направился к возившейся у плиты Марье Васильевне. Встревоженная Женя поплелась следом за братом. Однако ставить вопрос ребром ему не пришлось. Едва «Шерлок Холмс» начал говорить о застопорившемся расследовании, находившаяся там же Дарья Тихоновна неожиданно предложила:

— Я собираюсь в Васино, хочу навестить свою родственницу. Там поблизости развалины барской усадьбы, про которую вы меня спрашивали, когда приехали. Хотите прогуляться? Здесь недалеко, всего четыре километра.

При этих словах Марья Васильевна с завистью посмотрела на бабу Дашу. Она была моложе хозяйки, но такая большая прогулка для нее была бы уже слишком утомительной. А для Миши и Жени предложение оказалось более чем кстати.

— Хотим! – почти хором ответили брат с сестрой и вопросительно посмотрели на бабушку.

— Отпускаю, — коротко ответила она, — Дарья Тихоновна здесь все знает, поэтому я могу быть спокойна.

Сборы оказались недолгими и вот уже жилистая высокая старуха в сопровождении двух подростков, твердым шагом двинулась по проселочной дороге, ведущей в деревню. По пути баба Даша рассказала своим спутникам, что ее мать была родом из Васино. Оставшись после смерти мужа с ребенком еще совсем молодой, она пошла работать в больницу санитаркой и проработала там до самой старости. Туда же она устроила на работу и дочку.

— Мать была очень красивой, все парни в округе на нее засматривались. Сам фельдшер хотел на ней жениться. Да вот не сложилось…

— Она не рассказывала вам о Стодольских и о нашей прабабушке? – спросил едва поспевавший за бабой Дашей Миша.

— Как же не рассказывала? Рассказывала, да я и сама о них кое–что знаю. Старший Стодольский умер вскоре после революции, а следом – и супруга его. Обе дочери уехали в Петербург, а Алексей остался в Дубовке, женился, у них родился сын, Володей назвали. Алеша был заядлым охотником и подолгу пропадал в лесу, мечтал, что будет ходить на охоту вместе с сыном, когда тот подрастет. Но началась война, и он ушел на фронт. Когда Алексей вернулся, никого дома не нашел – и жена, и сын погибли. С тех пор он замкнулся в себе, на целые месяцы уходил в лес, приятель там у него жил – старый лесник. А потом, после смерти его Алексей и сам поселился в лесной сторожке. Изредка наведывался в магазин, приносил дичь (у него ее охотно покупали), а на вырученные деньги приобретал спички, хлеб, соль и другие самые необходимые для жизни вещи. Но с прошлой осени старик в деревне не показывался – жив ли? Бог его знает…

— Алексей Стодольский жив?! – изумленно переспросил Миша, а Женя просто онемела от такого невероятного известия.

— Я же говорю, прошлой осенью его в деревне видели, а что сейчас с ним, мне неведомо.

— Но Стодольскому, наверное, скоро лет сто будет!

— А у нас здесь все долгожители. Авдотье, что на соседней улице живет, сто три года стукнуло, Марье Поповой – девяносто восемь. Эхкология у нас хорошая, — с трудом выговорила малознакомое слово баба Даша. – Все так говорят.

Конечно же, юные сыщики немедленно попытались выяснить, как можно добраться к старому леснику, но баба Даша была непреклонна. На все вопросы она только качала головой и то ли в шутку, то ли всерьез говорила, что это тайна, которую посторонним знать не положено. Наконец, видя недоумение своих спутников, старуха пояснила:

— Меня за это Марья Васильевна не похвалит. Вы же ребята шустрые, непременно туда побежите, а ей за вас отвечать. Места там глухие, дикие, мало ли что может случиться? Заплутаетесь, в болоте сгинете… Не стану я брать такой грех на душу. Да и вообще, помер, наверное, Алексей, зря вы туда торопитесь.

— Пожалуйста, это же главный свидетель по делу, — взмолился Миша «Шерлок Холмс». – Нам очень, очень нужно его допросить!

— Вот мы и пришли, – Дарья Тихоновна замедлила шаг, указывая по направлению видневшихся на пригорке домиков. – Это и есть Васино.

Родственница бабы Даши, которую старуха пришла навестить, оказалась еще старше ее, но, тем не менее, гости застали Пелагею Петровну за работой в огороде. Несмотря на жару, она с энтузиазмом пропалывала морковные грядки, не замечая стоявших у калитки нежданных гостей. Внимательный «Шерлок Холмс» заметил также, что в дальнем конце двора под висячим рукомойником умывалась девушка явно городского вида.

— Дарья Тихоновна, а это тоже ваша родственница? – спросил Миша, указывая на девушку.

— Нет, — удивленно ответила старушка, — не знаю, кто такая. Эй, Пелагея, здравствуй! Пришла вот тебя навестить.

Трудившаяся на грядках Пелагея наконец–то обернулась, на ее сморщенном лице появилась улыбка. Старушки обнялись, что–то долго говорили друг другу, вспоминая о собственном здоровье и здоровье своих родных и знакомых.

— А это мои дачники, — представила своих спутников баба Даша. – Миша и Женя.

— У меня тоже квартирантка из Москвы поселилась. Приехала в усадьбу что–то там изучать. Да что уж изучать теперь, когда от усадьбы всего, что и осталось, так три старых липы?! А она все пишет по вечерам что–то, бумаги не жалеет, — баба Пелагея указала на заваленный бумагами раскладной стульчик. – Ей бы парням головы кружить, а она… Не пойму я нынешнюю молодежь. В наше–то время все по–другому было.

Миша внимательно посмотрел на бумаги, и его лицо сделалось удивленным, даже растерянным. Он хотел что–то спросить, но в это время кончившая умываться девушка подошла ближе, приветливо поздоровалась. Оказалось, что ее звали Юлей, она была студенткой одного из московских вузов и приехала сюда, чтобы собрать материал для дипломной работы о княгине–меценатке Кенешевой.

— Мы тоже интересуемся этой историей, — заявил Миша и почему–то покраснел.

— Отлично, — обрадовалась Юля. – Я как раз собиралась идти в бывшую усадьбу. Хотите составить мне компанию и немного прогуляться по окрестностям?

Еще бы не хотеть! «Шерлок Холмс» даже не мечтал о таком везении, однако явно не торопился делиться сведениями о картинах и князе Оресте со своей новой знакомой. Баба Даша и баба Пелагея пошли в дом, а компания молодых исследователей двинулась в сторону разрушенного поместья княгини Кенешевой.

*************************

— Пелагея Петровна рассказывала о том, что после гибели Кенешевых крестьяне много раз видели призрак молодого князя, — сообщила Юля своим спутникам, когда они достигли полуразвалившийся старинной арки, отмечавшей границу княжеского парка. – Конечно, это только местный фольклор, но в устах бабы Пелагеи он звучит так убедительно, что потихоньку начинаешь верить в ее сказки.

На территории бывшей усадьбы остались не три липы, как утверждала склонная к преувеличениям Пелагея, а довольно значительная часть парка, который был очень запущен, но до сих пор производил величественное впечатление. Здесь еще прослеживались тенистые аллеи, можно было обнаружить остатки гротов и беседок, угадывались очертания спускавшихся к прудам широких облицованных светлым камнем террас.

— Как красиво! – воскликнула Женя, глядя на темную гладь пруда.

— Вот здесь, на высоком берегу стоял барский дом, — начала экскурсию Юля. – От него еще сохранилась часть фундамента.

Посмотрев в указанном направлении, ребята увидели выступающие из зарослей жимолости куски кирпичной кладки.

— А по этим аллеям прогуливались величайшие художники России, которые часто и подолгу гостили в имении. Иногда в тиши аллеи можно было увидеть мольберт и сидящего за ним живописца. Обычно каждый из них оставлял выполненную работу на память о своем пребывании в усадьбе, и, таким образом, княгиня Кенешева собрала прекрасную коллекцию картин. Конечно же, она не только получала их в дар, но и покупала понравившиеся полотна. Так возникла картинная галерея Кенешевой, которая теперь безвозвратно потеряна. Картины, увы, не найти, но я хочу воссоздать то чудесное время, когда они создавались и ту необыкновенную атмосферу. Понимаете? – Юля посмотрела на ребят, словно искала у них поддержки.

— А, может быть, картины целы? — спросил Миша, внимательно наблюдая за выражением лица своей новой знакомой.

— Вряд ли, если бы они сохранились, пусть даже в частной коллекции, то за столько лет это обязательно стало бы известно. Однако ни об одной из картин Кенешевой никто не слышал. Но, оказавшись здесь, я порой начинаю думать, точнее, мечтать о том, что они спрятаны где–то в усадьбе. Было бы здорово отыскать их след… Хозяйка рассказывала о призраке молодого князя, который посещал имение, пока оно не было полностью разрушено. Поскольку призраков не существует, можно предположить, что это не мятежный дух, а самый настоящий сын княгини по имени Орест. Где его могила, никто толком не знает, а значит, можно предположить, что парню чудом удалось выжить, и он спрятал на территории усадьбы свои картины.

— Мишка у нас Шерлок Холмс, — обрадовалась Женя. – Он тоже так думает. Миш, расскажи о своем расследовании.

Миша неожиданно резко отмахнулся от сестры:

— Перестань! Какой из меня сыщик?! Твоя, Юля, простите, ваша хозяйка…

— Называй меня на «ты», — разрешила девушка.

— Так вот, твоя хозяйка ничего не рассказывала о лесной сторожке?

— Это одна из местных легенд. Говорят, какой–то человек часто ходил в проклятый дом на краю болота, где обитал сам черт, и за это лишился всей своей семьи, погибшей во время войны. Жуткая история. Как ты думаешь, что если Орест спрятал картины в каком–нибудь тайном закоулке подвала?

— Очень может быть, — Миша поправил сползшие на кончик носа очки. – Но проверить это предположение невозможно — ведь у нас нет даже фонарика.

— Есть. Я захватила его на всякий случай. Честно говоря, я давно собиралась слазить в подвал, но одной мне было страшновато. А теперь у нас команда. Смотрите, что еще у меня есть, — Юля извлекла из глубоких накладных карманов своих брюк ксерокопию какого–то чертежа. – Это план подвала барского дома. Мне удалось отыскать его в Исторической библиотеке. Теперь мы не заблудимся в этом подземелье. Вы со мной?

— Конечно, — откликнулся мрачный, как туча «Шерлок Холмс».

Не откладывая, все трое зашагали вверх по склону холма к притаившимся в густых кустах развалинам княжеского дома.

— Из других строений на территории усадьбы лучше всего сохранились дом управляющего имением, а также кирпичные конюшни. Их тоже следует осмотреть, но сегодня мы вряд ли успеем это сделать, — на ходу говорила Юля, сверяясь с планом подвала. – Если документ не врет, один из входов был здесь… Прямо за тем большим кустом.

Компания направилась к зарослям жимолости, окружающим бывший барский дом, как вдруг из кустов с шумом выскочил какой–то человек. Он пробежал мимо них так быстро, что девчонки ничего не сумели разобрать и лишь «Шерлок Холмс» сделал пометку в своем блокнотике. Неожиданная встреча произвела на всех неприятное впечатление, но откладывать обследование подвала Юля не хотела ни при каких обстоятельствах. Убедившись, что поблизости больше никого нет, девушка первой перелезла через остатки стены барского дома, а Миша и Женя боязливо последовали за ней.

То, что им удалось отыскать среди гор битого обгоревшего кирпича ведущую в подвал лестницу, вполне можно было назвать чудом. Сердца трепетали от ужаса и любопытства, когда маленькая команда исследователей под руководством неустрашимой Юли, начала спуск в подземелье. Из черного отверстия веяло холодом и Жене показалось, что они спускаются в могилу. Девочка уже жалела, что согласилась принять участие в этой рискованной экспедиции, однако ждать Юлю и Мишу наверху, в брошенном парке, где по кустам бродил какой–то подозрительный тип, тоже было весьма опасно.

— Осторожно! Берегите головы! Здесь балка перегородила дорогу.

Совет Юли немного запоздал, Миша уже успел стукнуться лбом о едва различимую в полутьме балку, но упрямо продолжал двигаться вперед. Спуск в подвал был почти полностью завален обломками кирпичных стен, и каждый шаг давался с огромным трудом. Но по настоящему страшно ребятам стало, когда преграды остались позади и они оказались в просторных, отлично сохранившихся помещениях огромного подземелья.

Пока они пробирались среди завалов, все их мысли были заняты лишь тем, как бы протиснуться между кусков кладки и обгоревших дубовых балок, над которыми не было властно даже само время, но теперь, когда они достигли цели, пришло время страхов и сомнений. Слабое пятно света скользило по отсыревшим кирпичным стенам, выхватывая из мрака черные провалы ведущих в неизвестность коридоров, казалось, подвал наполняли едва слышные необъяснимые шорохи, а за их спинами постоянно находился некто невидимый и страшный. Это отвратительное ощущение не исчезало ни на секунду, Юля и ее новые друзья постоянно оборачивались, озираясь по сторонам, но взгляд злобного невидимки по–прежнему упирался им в затылок. Создавалось впечатление, что сами стены старинного подвала имеют множество глаз, которые с неудовольствием и злобой следят за незваными гостями.

— С чего начнем? – Юля старалась говорить бодро, но не узнавала собственного голоса. – Если верить плану, нам надо двигаться вперед, туда, где находился винный погреб. Это самое большое помещение подвала.

Миша и Женя покорно двинулись за девушкой. Если Женя до ужаса боялась привидений, которые, несомненно, обитали в этом зловещем месте, то «Шерлока Холмса» волновали вполне земные, но не менее опасные проблемы. Не то, чтобы он не доверял Юле, но встреча с еще одной кладоискательницей, интересовавшейся пропавшей коллекцией казалась ему подозрительной. Возможно, у девушки были сообщники, один из которых проник на чердак буйного отделения, пытаясь разузнать что–то о картинах Кенешевой, а теперь следил за ними, прячась в кустах. Подозрения Миши зародились в тот самый миг, когда, находясь в гостях у Пелагеи, он заглянул в лежавшие на креслице бумаги студентки. Тогда он увидел титульный лист дипломной работы, на котором была четко написана фамилия Юли…

— Кажется, дальше пути нет, здесь все обвалилось! Как же нам пройти в погреб?!

Юля остановилась у рухнувшей стены, преградивший им путь вперед. Она тщательно, сантиметр за сантиметром осматривала завал, все отчетливее понимая – дальше дороги нет. Похоже, их рискованное путешествие подходило к концу, так и не дав никаких результатов:

— Давайте простучим стены. Вовсе не обязательно, что тайник находится в центральном помещении. Орест мог спрятать картины и в другом месте.

— А может быть, лучше вернемся назад? — жалобно предложила Женя. – Чувствуете, как здесь холодно? Так бывает, когда рядом находятся привидения. Даже если Ореста не убили в ту ночь, он все равно уже умер и вполне мог вернуться в свой дом в качестве призрака… Мне кажется, он или кто–нибудь еще подглядывает за нами. Короче, мне страшно.

— Женя, нельзя бросать дело на полпути! Когда мы еще здесь окажемся?

Подхватив обломок кирпича, Юля принялась простукивать стены. Мечтавшая о скорейшем окончании путешествия Женя присоединилась к ней. А «Шерлок Холмс» думал, и с каждой минутой ему становилось все страшнее. Что если Юля специально заманила их сюда, решив избавиться от конкурентов? А может быть, Юля не причем и сама является жертвой – вдруг за ними следит могущественная преступная организация, занимающаяся сбытом антиквариата? Такие люди уж точно не оставляют свидетелей… Достаточно столкнуть вниз пару кусков стены, чтобы он, Женя и Юля на веке вечные оказались бы погребенными в этом жутком месте. Одно усилие, и они больше никогда не увидят солнца…

— Надо уходить отсюда, — решительно сказал мальчик. – Если картины и были здесь, они наверняка погибли.

— Наверное, ты прав, — вынуждена была согласиться Юля. — В такой сырости и холоде ни один холст не сохранится. Зря я надеялась отыскать картины! Это глупые фантазии, не более. С ними пора распрощаться. Уходим.

Дорога назад показалась особенно сложной. Несколько раз Юля с ужасом понимала, что не может протиснуться между обломками кирпичной кладки, но потом брала себя в руки и продолжала двигаться вперед, указывая путь своим юным спутникам. Наконец, над головой вспыхнул ослепительным светом кусок ярко–голубого неба. Еще немного усилий и страшный подвал княжеского дома остался позади…

Первые мгновения ни Юля, ни Миша с сестренкой не могли говорить ни о чем, кроме счастливого возвращения из подземелья. Они радовались, веселились как маленькие дети, наслаждаясь теплыми лучами солнца, вдыхая живой, пронизанный ароматами трав и цветов воздух, а потом «Шерлок Холмс» неожиданно спросил:

— Как твоя фамилия, Юля?

— Стодольская, — она с удивлением посмотрела на нескладного паренька. – А почему это тебя интересует?

— Ты как–то связана с теми Стодольскими, что жили в этих местах?

— Да. Моя бабушка, мама отца провела свое детство в Дубовке. Ее звали Ольгой, а домашние называли Лёлей.

— Не может быть! – вмешалась в разговор удивленная таким поворотом событий Женя. – Сестры Стодольские умерли во время блокады Ленинграда. Так мне бабушка рассказывала.

— Похоже, она знает не все. Мария и Ольга погибли, но у младшей сестры был маленький сынишка. Он выжил. Детей тогда эвакуировали, вывозили из блокадного города, и это позволило сохранить многие жизни. Свое детство мой отец провел в детском доме на Урале. Он был маленьким мальчиком, но помнил свою фамилию и даже немного из того, что рассказывала ему мама. После войны он попытался разыскать близких, но узнал, что все они погибли во время блокады.

— Надо сообщить об этом бабушке! Вот она удивиться! Ее мама дружила с сестрами Стодольскими! Короче наши семьи знакомы чуть ли не с доисторических времен.

— Здорово! – улыбнулась девушка. – Когда я выбирала тему для дипломной, я остановилась на пропавшей коллекции княгини Кенешевой, потому что знала – корни моей семьи где–то в тех краях.

— А ты знаешь, что Алексей Стодольский, брат твоей бабушки все еще жив? Во всяком случае, был жив этой осенью?

— Правда?!

— Да, он живет или жил в лесной сторожке на краю болота. Это о нем придумали глупую сказку про проклятие! Нам это самим всего несколько часов, как стало известно…

Миша довольно чувствительно наступил сестренке на ногу, но она лишь подумала о том, каким порой неуклюжим бывает брат, и продолжала делиться своими впечатлениями с Юлей:

— А знаешь, приходи к нам в Дубовку, у нас там речка хорошая. Познакомишься с нашей бабушкой. Она много интересного может рассказать.

— Да, Юля, приходи! – поддержал сестру Миша.

— Приду, — пообещала Юля. – Только немножко разберусь с работой. У меня столько записей накопилось, надо их систематизировать. Не дипломная работа получается, а диссертация. Но я обязательно приду.

Решив так, вся компания покинула усадьбу князей и заторопилась в Васино, где ребят поджидали успевшие обсудить все местные сплетни Пелагея Петровна и Дарья Тихоновна.

6

В течение последующих нескольких дней окрестности Дубовки оглашали тоскливые завывания губной гармошки. Миша «Шерлок Холмс» чувствовал, что разгадка тайны близка и стоит только сделать еще один единственный шаг в расследовании, как все станет на свои места. Вот только каким должен был стать этот шаг?! Юный сыщик вновь и вновь анализировал известные ему факты и просто места себе не находил, пытаясь понять, что именно он упускал из виду.

Заскучавшая Женя тихонько наблюдала за «интеллектуальными муками» брата. Вот и сегодня, закончив завтракать, он остался сидеть за застеленным зеленой клеенкой столом, делая какие–то записи в своем блокнотике и время от времени хватаясь за эту отвратительную губную гармошку. Бабушка по–прежнему не позволяла совершать внукам дальние экспедиции, а Миша не желал составлять сестре компанию даже в коротеньких прогулках по территории Дубовки, и Женя изнывала от ничегонеделанья. Не выдержав, девочка подошла к «Шерлоку Холмсу»:

— Миш, а Миш…

— Я думаю. Не мешай мне!

— Миша, пойдем, поищем лесную клубнику, баба Даша вчера говорила, что ягоды уже поспели и что их жутко много на склонах холмов. Пожалуйста, пойдем…

Миша хотел прогнать сестренку, но предложение было таким заманчивым, а погода такой хорошей, что ему самому отчаянно захотелось сочной клубники. Подумав, что перемена мест может активизировать умственную деятельность, он поднялся из–за стола, потянулся и направился к калитке.

— Миша! Женя! Куда это вы собрались?! – донесся голос всевидящей Марьи Васильевны.

— Все в порядке, — откликнулась Женя, — просто мы хотим сходить за ягодами.

— В лес я вас одних не пущу!

— Что ты бабушка, мы и не думали! Дарья Тихоновна говорила, что клубника растет на холме, вот он как раз напротив дома через дорогу. Она там обычно коз пасет… Так что ты сможешь нас даже видеть, а мы будем наблюдать за тобой, и как только позовешь обедать, сразу прибежим и принесем ягод на десерт.

— Ну, это другое дело, — обрадовалась Марья Васильевна. – Прогуляйтесь немного. Успешной вам «охоты».

— Спасибо!

Перейдя дорогу, ребята стали подниматься по склону. Часть его была покрыта густой травой, а дальше начинались заросли кустарника, которые издали казались совсем низкими, в действительности были почти в рост человека. Вступив в эти «джунгли» Женя почувствовала тревогу, почти страх.

— Миша, не пропадай из вида, — попросила она брата, когда тот шмыгнул за очередной куст. – У меня такое ощущение, словно за нами кто–то следит.

Это неприятное чувство преследовало девочку уже несколько дней, но она упорно отгоняла его, считая остатками страхов, которые донимали ее в раннем детстве. Будучи натурой впечатлительной маленькая Женя боялась темноты, боялась оставаться одна в комнате и даже тень на земле казалась ей глубокой пропастью и она обязательно перепрыгивала ее, опасаясь наступить.

— Кто же за нами может следить? Волки здесь не водятся, да и людей мы не видели – из дома весь склон просматривается, как на ладони.

Но, успокаивая Женю, сам «Шерлок Холмс» спокойствия не испытывал. Привычно наблюдая за всем, что происходило вокруг, ученик великого сыщика находил в последние дни немало подозрительных следов. Отпечаток подошвы возле калитки, примятая трава у окна и еще множество, на первый взгляд ничего не значащих улик, заставляли его думать о слежке, которую неизвестные злоумышленники вели за ними.

За кустами послышался шорох. Нервы у обоих были на пределе, и потому первым желанием ребят стало повернуть назад и, продираясь сквозь густой кустарник, со всех ног броситься к дому. Но Миша пересилил страх и, сделав знак сестре оставаться на месте, прислушался. Откуда–то раздалось:

— Ме–е–е… ме–е–е…

Потом послышался знакомый голос бабы Даши:

— Маш–Маш!

Мальчик раздвинул кусты и обнаружил поляну, на которой две козы объедали кусты, а затем заметил и хозяйку Машки с Наташкой – седовласую Дарью Тихоновну.

— За ягодками? – увидела она ребят. – Здесь их много. Под каждым листочком прячутся…

Забыв недавние страхи, брат и сестра начали искать клубнику. Женя сорвала круглую белую ягоду с розовым бочком и сунула в рот. Ягода была очень душистой, но аромат ее отличался от земляничного.

— Зачем ты собираешь неспелые? – Миша протянул ей горсть красных сочных клубничин.

— Белые тоже очень вкусные. Попробуй!

Увлекшись сбором клубники, ребята незаметно перешли на соседнюю поляну и лакомились до тех пор, пока, пока Женя, взглянув на брата, не рассмеялась:

— А у тебя усы клубничные! Красные–красные!

— В следующий раз надо придти сюда с банкой, — по–хозяйски сказал «Шерлок Холмс», — и собрать бабушке на варенье.

В кустах снова раздался подозрительный хруст веток, но на этот раз Мишу с Женей он совсем не испугал.

— Козы идут по следу. Они следят за нами, — прокомментировал Миша, подтрунивая над сестрой, но, почувствовав, что та готова обидеться, резко перевел разговор на другую тему. – А знаешь, только Алексей Стодольский может дать ответ, где находятся картины княгини Кенешевой. Я это только сейчас сообразил.

— Что? – изумилась девочка. – Мишка, ты раскрыл это дело?!

— Да, но как говориться, на кончике пера. Иными словами, расчеты мои верны, а вот документальное подтверждение мы можем получить, только встретившись с лесником.

Брат и сестра уселись прямо на сухую нагретую солнцем землю, и Женя приготовилась слушать объяснения «Шерлока Холмса».

— Миш, не тяни, рассказывай, как все было.

— Помнишь сцену в дневнике, когда прабабушка знакомиться с младшим братом Лёли? «Лицо Алеши показалось мне знакомым. Я долго не могла понять, где могла встречаться с этим румяным крепышом, пока не сообразила – передо мной тот самый мальчик, что испуганно пробежал вниз по лестнице, когда мы впервые переступили порог новой квартиры», — сходу процитировал отрывок текста юный сыщик. – Итак, нам известны следующие факты: во–первых, несмотря на разницу в возрасте Орест дружил с Алешей, во–вторых, после мнимой гибели князя, Алеша был замечен возле чердака, на котором скрывался беглец, в–третьих, мы знаем, что у Ореста, скорее всего, был помощник, приносивший ему еду. Из чего следует – имя этого помощника – Алексей Стодольский.

— Действительно! Как мы сразу не додумались?! Это так очевидно!

Миша только вздохнул – похоже, он действительно повторял судьбу Шерлока Холмса. Когда великий сыщик сообщал выводы, опуская цепь логических умозаключений, приведших к ним, все бывали потрясены, но стоило ему разъяснить ход своих мыслей, разгадка казалась элементарной и совсем не сложной.

— Миш, не молчи! Что было потом? Куда девался Орест вместе со своими картинами?

В ответ «Шерлок Холмс» вновь процитировал дневник:

— «Алеша у нас дитя природы, любит лошадей, лес и ничего не боится. Целыми днями пропадает на конюшне или удит рыбу»… На самом деле, мальчик проводил время не в праздных развлечениях – он помог Оресту перебраться на новое место, перевезти картины, надежно спрятать их. Это объясняет таинственное появление в лечебнице княжеского коня Воронка. На коне перевозили ценный груз, ведь двум мальчишкам ни за что не удалось бы перетащить на себе столько картин, даже если бы они сняли холсты с подрамников.

— Ты настоящий Шерлок Холмс! Но где они спрятали картины?

— Некоторые мысли на этот счет у меня имеются, только я не хочу говорить о них прежде времени. Боюсь сглазить. Одно могу сказать точно – мы должны встретиться с Алексеем Стодольским, который расскажет нам такие подробности этой истории, которые невозможно реконструировать даже при помощи дедуктивного метода.

— Жив ли он? – вздохнула Женя. – Ведь он очень старый. Хозяйка говорила, что уже несколько месяцев никто не видел его.

— Остается одно – надо навестить Стодольского в сторожке. Это главный свидетель по делу исчезнувшей коллекции.

— Ты что, Мишка?! Кто же нас туда пустит? Да я и сама боюсь, это же далеко в лесу, мы и дороги туда не знаем. Надо рассказать об этом взрослым…

— Историю со старухой Морозовой еще не забыла? Меня никто не станет слушать, пока я не предъявлю общественности серьезные улики. Например, исчезнувшую восемьдесят лет назад коллекцию картин княгини… – Миша осекся, сообразив, что сболтнул лишнее. — Ну, может быть, насчет картин я преувеличиваю, они наверняка погибли, а вот то, что старый лесник имеет отношение к их судьбе – это совершенно точно.

— Но если мы все–таки попадем в сторожку, откроем дверь, а он лежит там мертвый? – ужаснулась Женя. – Нет, я боюсь.

Мишу такая перспектива тоже озадачила, однако он тут же ответил:

— Представь другую ситуацию – вдруг он еще жив, но серьезно болеет? Старенький больной дедушка лежит один одинешенек и ему нужна помощь… Кто–то же должен о нем позаботиться?

Такая постановка вопроса в корне меняла дело, и Женя уже была почти готова на опасное путешествие в дебри заболоченного леса.

— А бабушка… Как мы договоримся с ней?

— Что–нибудь придумаем. Зато сейчас нам пора возвращаться, до начала обеда осталось четыре с половиной минуты. Шерлок Холмс, между прочим, никогда не опаздывал.

Вернувшись домой, Женя высыпала на стол перед Марьей Васильевной горсточку лесной клубники.

— Угощайся, бабушка. Она такая вкусная!

— Вот и хорошо, что нашли себе занятие. Кстати, завтра мне предстоит уехать на день в город – надо получить пенсию. Да и со слуховым аппаратом у меня проблемы, придется взять запасной. Без меня далеко не ходите. Помогите бабе Даше пасти ее козочек заодно и ягод пособираете. Договорились?

Часть третья. Сторожка на краю болота

На следующее утро Марья Васильевна первым автобусом уехала в город. Кое–как перекусив, Миша и Женя слонялись по двору, не зная чем заняться. Бабушка взяла с внуков обещание далеко не ходить и они, будучи людьми честными, вовсе не собирались нарушать слово, но желание найти дорогу к сторожке лесника против воли толкало их в сторону леса.

— Мишка, давай хотя бы клубнику пособираем? Помнишь, ты вчера говорил, что надо набрать ягод для варенья.

— Давай. Только варенье лучше варить из настоящей земляники, а она, как известно, растет в лесу.

— Бабушка сказала…

— Она взяла с нас слово не ходить далеко, а мы только пройдемся вдоль опушки, это совсем рядом.

— Тогда, хотя бы предупредим бабу Дашу.

— Экая ты ответственная! Конечно, это замечательное качество, но все хорошо в меру…

Тем не менее, они сообщили хозяйке о своих планах. Она отнеслась к ним спокойно, и даже снабдила квартирантов парой бутербродов на дорожку да большой стеклянной банкой, предназначенной для сбора ягод. Обрадованные полученной свободой ребята бодро зашагали по проселочной дороге в сторону леса.

Вступив под полог старых дубов, и ощутив их прохладу, брат с сестрой занялись сбором земляники. Однако здесь, в тени деревьев ягод было меньше, чем на склоне холма, а спелых и вовсе не встречалось. Пришлось двигаться дальше, незаметно углубляясь в чащу леса. Впрочем, чащей эту часть лесного массива назвать можно было только условно – небольшие рощицы то и дело перемежались с живописными полянами, на которых пламенели алые капли спелых земляничин.

— Иди сюда! Я нашла, — восторженно крикнула Женя. – Их столько, что они в нашу банку не поместятся…

Сбор шел полным ходом. Сначала ягоды клали в рот, потом начали наполнять взятую из дома банку. Впрочем, Женя несколько ошиблась в расчетах – хотя ягод вокруг было видимо–невидимо, они едва заполнили треть вместительной тары. Пришлось двигаться дальше. На соседней полянке снова обнаружились спелые земляничины, и вновь мальчишка с девчонкой опустись на колени, прилежно обирая маленькие кустики.

— Подумать только, в нескольких километрах отсюда живет человек, которому известна дальнейшая судьба Ореста и его картин, а мы даже не пытаемся найти к нему дорогу! – неожиданно произнес Миша, отвлекшись от сбора земляники. – Раз уж мы здесь, давай быстренько сходим к сторожке и все разведаем. Бабушка ничего не узнает.

— Что ты?! Так нельзя…

— Но если очень надо, то можно.

— Во–первых, Миша, мы обещали ничего такого не делать, а во–вторых, мы и сами не знаем, где она находится.

— Почему же? Кое–какая информация у нас есть. Известно, что сторожка стоит рядом с большим болотом, которое, как я выяснил у местных жителей, расположено неподалеку от просеки, пересекающей под прямым углом шоссе. Ориентиры довольно расплывчатые, но все же попытаться стоит. Когда еще у нас будет такой шанс?! Пожалуйста, Женя, соглашайся!

Девочка энергично замотала головой, всем своим видом демонстрируя несогласие с планами Миши. Брат грустно вздохнул – он знал, что в таких вопросах Женя была неуступчива и тверда, а потому шансов уговорить ее на участие в этой авантюре не оставалось.

— Ладно. Как скажешь. Пусть тайна остается тайной. Но хотя бы банку ты позволишь наполнить доверху? А то баба Даша нас засмеет – мол, пошли в лес по ягоды, а ничего не нашли.

— Конечно! Нам немного осталось.

Решив так, Женя и Миша подхватили тяжелую банку и двинулись к соседней земляничной поляне.

********************************

Непривычно для городского жителя просыпаться под крики петухов, но Юле такой «будильник» очень даже нравился. Вообще, жизнь на природе пришлась ей по душе, и девушка ничуть не жалела о том, что проводит это лето вдали от шумных мест. Работа над дипломной шла полным ходом, и хотя было ясно, что картины княгини Кенешевой сгинули без следа, такой поворот событий не слишком расстроил Юлю Стодольскую. Вместо старинных полотен она нашла своего близкого родственника, и это казалось девушке намного важнее всех искусствоведческих изысканий.

Выпрыгнув из постели и наскоро плеснув в лицо пригоршни холодной воды, Юля начала собираться в дорогу. Сегодня она хотела навестить старого лесника, брата ее бабушки Алексея Владимировича Стодольского. Идти в гости с пустыми руками было нельзя, а потому девушка первым делом заглянула в сельмаг, подыскивая гостинцы для старика.

Прекрасное летнее утро, когда солнце еще не успело раскалить землю, а трава поблескивала невысохшей росой, настраивало на бодрый лад. Девушка быстро шагала по направлению к Дубовке, вновь и вновь повторяя про себя приметы, по которым можно было разыскать лесную сторожку. Но порой на лбу Юли появлялись складочки, а взгляд огромных темных глаз становился настороженным – вчерашний разговор с Пелагеей мог у кого угодно отбить охоту к путешествию по лесу. Когда старуха узнала, что Юля состоит в родстве с Алексеем Стодольским, она помрачнела как туча и начала бормотать под нос то ли молитву, то ли заговор. Потом она еще долго рассказывала жуткие сказки о проклятых местах, о самом леснике, навлекшем на себя беды из–за общения с нечистой силой, и все пыталась отговорить свою квартирантку от этого жуткого путешествия.

Конечно, Юля не воспринимала всерьез выдумки Пелагеи Петровны, но теперь, шагая среди скошенных лугов по направлению к зловещему лесу, она невольно вспоминала суровое лицо старухи, ее глубокий, проникновенный голос, то, как она тайком перекрестила Юлину спину… Стараясь избавиться от тревожных мыслей, девушка распрямилась, вздохнула полной грудью, осматриваясь по сторонам. Впереди замаячили крыши одноэтажных домиков на краю Дубовки. В одном из них жили новые приятели Юли – смешной очкарик Миша и его золотоволосая сестра, вместе с которыми девушка на днях осуществила опасное путешествие в подвал усадьбы. Ребята интересовались историей и наверняка с удовольствием посетили бы старого отшельника. Подумав так, Юля решительно свернула на тропинку, ведущую к дому Дарьи Тихоновны.

— Нету их, пошли по ягоды, — после приветствия сообщила доившая козу баба Даша. – Хорошо, что ушли, а то от Мишкиной губной гармошки просто сердце кровью обливается.

— Жаль, я хотела прогуляться с ними к домику лесника.

— Так ты в лес идешь? Они как раз там, может, встретишь. Если увидишь их, накажи домой возвращаться. Марья Васильевна скоро из города должна приехать, если не застанет здесь внуков – расстроится.

— Хорошо. А может, мы с ребятами все же успеем добраться до сторожки и быстренько вернуться?

— Как знаешь. Сами разбирайтесь. Вдоль опушки много ягодных полян, там ты их и найдешь.

Распрощавшись с бабой Дашей, Юля продолжила свое путешествие. Она могла бы идти по проселочной дороге до самой просеки, как советовала ей Пелагея Петровна, но девушка предпочла сделать небольшой крюк и свернуть в лес, решив разыскать там Женю и Мишу. Когда она вступила под своды веселой, пронизанной жарким солнцем дубравы, сердце ее сжалось от недоброго предчувствия.

— Женя! Миша! Ау!

Лес был пронизан множеством звуков – щебетом птиц, шорохом и поскрипыванием ветвей, но в этой лесной симфонии Юле никак не удавалось услышать голоса ребят.

— Ау! Ау! – настойчиво повторяла она, но никто не отзывался на ее зов.

Подумав, что, скорее всего, разминулась с отправившимися домой ребятами, Юля решительно пошла своей дорогой. Для такой бывалой туристки как она, ничего не стоило отыскать в лесу нужный маршрут и выбраться на проходившую неподалеку просеку. Однако с каждым шагом на душе у Юли становилось все тревожней. Будто нарочно, солнце скрылось за внезапно набежавшим облачком, и лес после этого сразу стал суровым и чужим.

— Кар–р–р! Кар–р–р–р!

Зловещее карканье раздалось прямо над головой у девушки, она вздрогнула, увидев сидевшую на дереве старую щипаную ворону. В глазах птицы таилась дьявольская насмешка…

— Какая я глупая! – вслух произнесла Юля. – Это же самая обычная птица. Она не может ни над кем смеяться.

А в памяти всплывали страшилки бабы Пелагеи. Она рассказывала, что возле проклятого места живет неисчислимое множество ворон, которые будто бы летают по всему свету, а потом возвращаются назад, сообщая своему страшному хозяину, что твориться в подлунном мире. «Клювы–то у них стальные, а когти, как бритвы острые, — отчетливо прозвучал в голове спокойный негромкий голос Пелагеи Петровны. – Нападают эти чертовы птицы на одиноких путников и начинают терзать их своими острыми клювами. Те бегут в панике, да попадают прямиком в болото, вязнут в трясине. А вороны рассаживаются по веткам да следят за их смертными муками. И смеются при этом жуткими человеческими голосами».

— Хватит! – Юля прибавила шаг. – Я ничего не боюсь и в сказки не верю! Так и знайте!

Лес расступился, его рассекала надвое заросшая молоденькими деревцами и кустарником заброшенная просека. Понимая, что скоро достигнет конечной цели своего маршрута, девушка решительно пошла вперед.

***************************

Когда банка оказалась почти доверху наполнена спелой земляникой, Женя заявила, что пора возвращаться домой. Ее брат вновь посмотрел на темную стену елового леса – судя по тому, что растительность вокруг изменилась, а земля под ногами стала влажной, где–то совсем близко начиналось болото, отгораживавшее от всего мира таинственную избушку лесника. Женя поправила волосы, передала тяжелую банку, задумчиво глядевшему в никуда «Шерлоку Холмсу», с тревогой посмотрела в затянутое легкими облачками небо:

— Как ты думаешь, мы успеем вернуться до дождя?

— Конечно. Эти тучки нас только пугают. Не переживай сестренка, все под контролем, — откликнулся Миша и повернул направо.

— Ты куда?

— Домой, пора уже. Сама говорила.

— Так домой совсем в другую сторону!

— Посмотри вокруг! Помнишь, откуда мы пришли?

— Еще бы! Потому и говорю – нам надо налево!

Брат и сестра заспорили. Каждый был убежден, что прав именно он и не желал слушать собеседника.

— Ладно, будем ориентироваться по солнцу, — прервал дискуссию Миша. – С ним ты, надеюсь, спорить не будешь. Лес от нашего дома строго на север, следовательно, чтобы вернуться, надо идти на юг.

— Согласна, но его не видно…

Действительно, небо над лесом было укрыто светло–серым покрывалом облаков, полностью скрывавшим солнце.

— В школе, между прочим, нас учили – лишайник растет на северной стороне стволов.

— Да. А спутниковые антенны смотрят на юг, но здесь нет ни того, ни другого! – Женя придирчиво осмотрела стволы ближайших елей, так и не обнаружив на них лишайников. – Что предлагаешь делать, «Шерлок Холмс»?

— Будем надеяться на мою зрительную память, я неплохо запомнил наш маршрут. Приметные деревья, кусты и все такое помогут нам найти обратную дорогу.

Женя согласилась с предложением брата, но вид у нее был довольно растерянный. Миша утверждал, что они выбрали южное направление и с каждой минутой приближаются к дому, однако местность вокруг казалась девочке совсем незнакомой:

— Миш, а мы ведь здесь раньше не проходили.

— Ничего, главное – мы на верном пути.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю.

Между тем, лес становился все менее симпатичным, потихоньку превращаясь в непроходимые дебри. Валявшийся повсюду бурелом мешал идти, а крапива нещадно обжигала ноги. Особую жуть происходящему прибавило появление двух любопытных ворон, круживших над самыми головами заплутавшихся путешественников. Птицы громко хлопали крыльями и издавали жуткие, вовсе непохожие на карканье звуки. Казалось, они говорили по–человечески, звали кого–то громким, отвратительным шепотом…

— Миш, я хочу домой, — едва слышно проговорила Женя и судорожно сглотнула. – Мне страшно.

— А мы уже пришли… – «Шерлок Холмс» широким жестом указал на открывшуюся их взглядам огромную цветущую поляну. – Вот тебе и опушка леса.

Однако их радость была преждевременной – красавица–поляна оказалась началом огромного болота.

— Знаешь, мы, кажется, заблудились, — негромко сказала Женя, решившись произнести вслух давно тревожившую ее мысль. – Что будем делать?

— Не заблудились, а немного отклонились от заданного маршрута. В таких случаях нужно просто залезть на дерево и посмотреть, куда следует двигаться. Сверху наверняка можно увидеть наш поселок, ведь мы ушли не так уж недалеко.

— Я мигом! Подсади меня.

— Это не девчоночье дело. Предоставь провести разведку мне.

«Шерлоку Холмсу» не часто приходилось лазить по деревьям, он не мог похвастаться большой ловкостью, но, отстранив сестренку, мальчик начал карабкаться по стволу. После нескольких не слишком удачных попыток Миша все же взобрался на высокую ель и оглядел пространство вокруг себя.

— Ну что, виден наш дом? – с нетерпением спросила его сестренка.

— Нет, ничего не видно, лес кругом. Мы, кажется, ухитрились далеко зайти.

Не то что бы «Шерлок Холмс» лукавил, но информацию он сообщил не совсем точную. Если бы он забрался чуть–чуть повыше и взглянул в нужном направлении, то наверняка смог бы разглядеть среди листвы крыши домов в Дубовке и огибающую подковой поселок ленту реки, но Миша, как назло смотрел в противоположную сторону. Там повсюду виднелся густой лес и только на севере он обрывался, уступая место зловещей пустоши, утыканной кое–где стволами мертвых деревьев. Это и было огромное болото, о котором местные сказительницы сложили немало легенд. Над ним действительно, в строгом соответствии со словами Пелагеи Петровны, кружили целые стаи обосновавшихся в этих краях ворон, а засохшие стволы напоминали застывшие в напряженных позах человеческие скелеты. Миша не верил в чудеса, но столь тоскливое и мрачное зрелище произвело на него сильное впечатление. В какой–то момент ему отчаянно захотелось вернуться домой…

— Надо идти вдоль болота, — мрачно сказал он, спустившись с дерева. – Это единственный известный нам ориентир. Возле болота проходит просека, которая, в свою очередь ведет прямиком к шоссе.

— Но таким способом мы и до ночи к дому не доберемся! И бабушка волнуется… – всхлипнула Женя.

— Не хнычь! Дорогу осилит идущий!

Миша подал девочке руку, и она покорно поплелась вслед за братом. Лес уже не казался ей райским местом, скорее мрачным чудовищем, которое ни за что не хотело отпускать своих пленников. Выбравшись к кромке болота, уставшие путники побрели мимо покрытых роскошными цветами таких безобидных на вид кочек. Идти приходилось очень аккуратно, хотя земля под их ногами выглядела вполне надежно, коварная топь вполне могла сыграть с ребятами недобрую шутку. Окончательно портило настроение возмущенное воронье, громкими криками приветствовавшее незваных гостей.

На этот раз расчеты «Шерлока Холмса» оправдались – вскоре болото отступило в сторону, дав место просеке, которая какое–то время тянулась параллельно топи, а затем резко сворачивала в сторону.

— А вот и дорога, о которой я говорил! – радостно возвестил Миша. – Похоже, за последние годы болото резко увеличило свою площадь, раньше здесь находился густой лес, сквозь который пришлось прокладывать просеку, а теперь она сама вот–вот окажется заболоченной. Эта просека ведет к домику лесника, а другой ее конец…

— Выведет нас из леса, — закончила Женя. – Только вот в какую сторону нам идти?

— Ты забыла про солнце. Облака немного рассеялись, и теперь мы с легкостью сориентируемся на местности. Сейчас определим, с какой стороны юг…

После короткого и ожесточенного спора, суть которого сводилась к выяснению вопроса, где – справа или слева находится север по отношению к западу, Миша настоял, чтобы они двинулись в выбранном им направлении. Женя согласилась, и брат с сестрой зашагали по заросшей, но вполне проходимой дороге. Тут и там попадались заросли дикой клубники, однако измученным путешественникам было не до лесных деликатесов.

Прошло уже около получаса, а может быть, и целый час, но впереди не просматривалось никаких признаков цивилизации, не было слышно шума проносящихся по шоссе машин, перестука колес проходивших поблизости поездов. Наоборот, просека понемногу превращалась в молодой лесок, в котором, похоже, давным–давно не ступала нога человека. Небо немного очистилось от облаков, и теперь можно было увидеть яркое светящееся пятно на небосводе, висевшее слева от дороги и потихоньку клонившееся к горизонту.

— Миша, по–моему, мы идем на север, — испуганно сообщила Женя.

— Значит, мы снова выбрали не то направление, — спокойно констатировал «Шерлок Холмс». – Видно нас леший водит.

— Что ты говоришь?! Неужели опять придется поворачивать назад? Мы уже столько прошли, я так устала и ногу, кажется, растерла, и вдруг все напрасно?! Слушай, Мишка, неужели «Шерлок Холмс» действительно может заблудиться? Мне кажется, ты специально путаешь меня, чтобы дойти к сторожке.

— Глупости! Просто лес – не моя стихия. Я городской житель, а потому не умею ориентироваться среди этих кочек и цветочков, — резко ответил Миша, но при этом густо покраснел. – Как тебе такое могло придти в голову?

— Ты меня обманул!

— Тихо, — прошептал он и потянул сестренку за кусты. – Здесь кто–то есть…

7

«Не зря об этих местах рассказывают столько жутких историй, — подумала Юля, выйдя, наконец, на заброшенную просеку. – Как можно добровольно обречь себя на такую жизнь? Что связывало Алексея Стодольского с тем странным черным человеком, который прежде обитал в лесной избушке? Страшная тайна? Нераскрытое преступление? Проклятие? Зачем только я отправилась сюда?! Но с другой стороны, Алексей Владимирович мой близкий родственник, и я просто обязана встретиться с ним…»

От раздумий отвлек хруст сломанной ветки. Юля резко замерла, пытаясь понять, откуда исходила опасность. Взгляд засек какое–то шевеление в кустах. Подхватив валявшуюся на дороге увесистую палку, девушка шагнула вперед:

— Кто здесь? Выходи!

Как велика была радость притаившихся в зарослях орешника Жени и Миши, когда они увидели не разбойника, не лешего, а одетую в спортивный костюм с рюкзачком на спине Юлю, бодро шагавшую по лесной дороге! Они уже хотели броситься ей навстречу, но увесистая палка в руках девушки резко изменила планы Миши. Похоже, Юля боялась не меньше их, а потому от страха могла натворить всякие глупости.

— Это мы… Я и Женя… – «Шерлок Холмс» медленно вылез из–за кустов с поднятыми вверх руками. – Пожалуйста, не надо бить нас этой дубинкой.

От неожиданности Юля вздрогнула, но, увидев знакомые лица, сразу успокоилась, опустила свое оружие:

— Все–таки я вас нашла!

— А ты нас искала?! – удивился Миша.

— Вообще–то я разыскиваю избушку лесника. С тех пор, как я узнала, что мы состоим в родстве, мне очень захотелось увидеть Алексея Владимировича. Собиралась и вас пригласить на эту встречу, заскочила в Дубовку, но хозяйка сообщила, что вы ищите ягоды вдоль опушки леса. Баба Даша уже стала беспокоиться, а я сказала, что поищу вас, и мы вместе прогуляемся к старому отшельнику.

— Это хорошо, — обрадовалась Женя. – Когда бабушка узнает, что мы не одни, то не будет так волноваться.

— Но сколько я не искала вас по краю леса, сколько не аукала, так никого и не нашла, а времени потеряла много. Я бы сейчас уже возвращалась назад. Хорошо, что вы нашлись! Много ягод набрали?

— Мы заблудились…

— Кстати, где наши ягоды? – обратился Миша к сестре, решив проявить галантность и угостить Юлю ароматной земляникой.

— Не знаю, мы их где–то оставили… Ты же сам нес банку…

— Ладно, это несущественно, — он вновь, в который уж раз за день залился краской, страшно разозлившись на себя за собственное смущение и неловкость.

— Ничего, легче будет идти. По приметам, которые мне дала Пелагея Петровна, до сторожки уже недалеко. Надо торопиться, чтобы успеть засветло вернуться.

— Мы должны идти домой, — упрямо сказала Женя. – Бабушка, нас заждалась.

— Да ладно, сестренка! Мы почти пришли, теперь глупо поворачивать назад. Нам сама судьба помогает попасть в эту избушку.

— Не судьба, а твое коварство, «Шерлок Холмс». Ты заранее все рассчитал и обвел меня вокруг пальца.

Миша только пожал плечами, делая вид, будто страшно возмущен словами сестренки. Впрочем, Женя уже смирилась с тем, что ей придется посетить лесную сторожку, и покорно поплелась вслед за Юлей и старшим братом.

— Кажется, нам сюда, — возглавившая маленький отряд девушка остановилась, внимательно осматривая унылый ландшафт. – Пелагея Петровна говорила, что вначале надо добраться до того места, где болото захватывает просеку и там поискать неприметную тропинку, уходящую в глубину леса. Ого, вот это тропиночка!

Любившая пышные описания баба Пелагея несколько сгустила краски, назвав «неприметной тропкой» дорогу, ведущую к дому лесника. На самом деле это была широкая отлично утрамбованная тропа, по которой, пожалуй, удалось бы проехать и на машине. Обрадованная тем, что ей не придется плутать по лесным зарослям, Юля стремительно пошла вперед.

— Нам здорово повезло, возможно, Алексей Владимирович расскажет и о князьях, и о том, что за призрак появлялся в усадьбе после того, как ее покинули хозяева. Может быть, он даже знает о судьбе исчезнувших картин…

Шагавшие позади Миша и Женя переглянулись. Похоже, Юля пришла к тем же выводам, что и «Шерлок Холмс». Вздохнув, Миша решил сообщить девушке результаты собственного расследования:

— Голову даю на отсечение, что именно Алеша Стодольский помог Оресту бежать и спрятать картины. Дело в том, Юля, что нам с самого начала было известно – коллекция не сгорела в доме и не была разграблена анархистами, а после поджога усадьбы какое–то время находилась на чердаке одного из домов в Дубовке. Там ее видела наша прабабушка.

— Почему же вы мне раньше ничего об этом не сказали? – обиделась Юля.

— Ну… Понимаешь… Короче, я никогда не делюсь информацией в процессе следствия.

— Ах, да, ты же у нас «Шерлок Холмс»!

За разговорами компания не заметила, как сильно изменился окружавший их пейзаж. Теперь, когда страшное, населенное воронами болото осталось позади, они оказались в уютной, расположенной на пригорке сосновой роще.

— Наша хозяйка сказала, что старого лесника уже несколько месяцев никто не видел. Может быть, его уже нет в живых? – вступила в разговор молчаливая задумчивая Женя.

— Жив он, — откликнулась девушка. – Тимофей из деревни был у него месяц назад, на велосипеде ездил. Спички, продукты кое–какие ему отвез, зерна для кур… Представляете, у старика есть куры и козы! Как он с ними справляется в таком возрасте? А сам Алексей Владимирович еще бодрый, только ноги болеть стали, потому и не ходит никуда.

У Жени отлегло от сердца. Она больше не боялась, что, открыв дверь в избушку, увидит жуткое зрелище, здорово смахивавшее на сцену из ужастика. Теперь мечтательница представляла другую сцену: вот на пороге лесного домика их встречает высокий старик с окладистой бородой, приветливо улыбается, машет рукой. Женя воображала Алексея Стодольского похожим на художника Богоявленского, может быть, просто потому, что у нее почти не было пожилых знакомых.

Миша время от времени искоса посматривавший на Юлин рюкзак, наконец, поборол смущение и решился предложить свою помощь. Девушка поблагодарила, но отказалась.

— А что у тебя в рюкзаке? – полюбопытствовала Женя.

— Гостинцы для лесника: чай, конфеты, крупа, новые газеты. Посетители у него редко бывают, так что надо использовать наш визит для пополнения его припасов.

— Жаль, мы потеряли свою землянику!

Женя сразу же представила, что, узнав дорогу в сторожку, они с Мишей смогут регулярно навещать старика и приносить ему все необходимое, собирать припасы к зиме.

******************************

Стройные сосны расступились, и путешественники неожиданно оказались на самом обычном деревенском подворье. Старенький покосившийся сарай, соединенный тропинкой с бревенчатым домиком, искавшие что–то в траве куры, скамейка у крыльца, сложенные под навесом лопаты и грабли – все это очень напоминало скромное хозяйство бабы Даши или других деревенских старух. Правда, сама избушка выглядела довольно странно – прямо позади нее начиналась стена деревьев и высоких кустов, отгораживавших поляну от остального леса. Казалось, сторожка вплотную примыкала к зеленому занавесу, а может быт, даже частично находилась в этих дебрях. Женя подумала, что старик просто не может вырубить кусты, а потому немного запустил свое жилище. Впрочем, это можно было исправить, если конечно удастся уговорить Мишу взять в руки топор и немного поработать лесорубом…

Дверь сложенной из потемневших бревен избушки была закрыта – никто и не думал встречать незваных гостей на ее пороге. В этом не было ничего удивительного, но почему–то маленькая компания вышедших из леса путешественников почувствовала тревогу.

— А вдруг он все–таки умер? – прошептала Женя. – Вдруг он лежит там мертвый–премертвый?

— Сейчас узнаем.

Юля первой поднялась по ступенькам и решительно постучала. Ей не ответили, но девушке показалось, что за дверью кто–то стоит, прислушиваясь. Стук повторился. Наконец, тяжелая створка распахнулась, и на пороге показался молодой парень с маленькими острыми глазками и несимпатичным лицом.

— Что надо? – грубо спросил он.

Сначала Юля потеряла дар речи, но потом, сумев взять себя в руки, ответила:

— Мы к леснику Алексею Владимировичу. А вы его внук?

Парень криво усмехнулся:

— Лесник теперь здесь я. Старик уже два месяца, как преставился. А зачем вам лесник?

Юле казалась, что она когда–то видела этого загорелого блондина, разрисованного затейливыми татуировками, слышала его голос. Впрочем, кем бы он ни был, эта встреча здорово встревожила девушку – особенно слова «нового лесника» о том, что старик умер два месяца назад, противоречившие имевшейся у Юли информации. Похоже, парень был не тем, за кого себя выдавал. Понимая, что ни чем не должна проявлять свое волнение, девушка попыталась улыбнуться:

— Навестить хотели старика, продукты ему принесли. Жаль, что он умер. Ну, мы пойдем, — сказала она и повернулась, собираясь уйти.

Зоркие глаза парня сверлили ее насквозь. Он нахмурился, припоминая, где видел эту смазливую девчонку с отличной фигурой и жгучим слегка насмешливым и надменным взором.

— Подожди!

— Нам, правда, пора, всего доброго.

Но уйти Юле не удалось, «новый лесник» задержал ее рукой, легонько привлек к себе. Они узнали друг друга одновременно. Юля вспомнила, как этот похожий на седого негра блондин отдавил ей ногу в пригородном автобусе, а Веня сообразил, что перед ним была та самая девчонка, с которой он безуспешно пытался познакомиться пару недель назад. Положение осложнялось с каждой секундой – наверняка она сообразила, что Веня не имел никакого отношения к леснику, а значит, как только выберется из леса мигом побежит «стучать» на него куда следует. Вениамина Пчелкина трудно было назвать мыслителем, но одно он понял совершенно четко – отпускать пришедшую к старику компанию сейчас было нельзя ни при каких обстоятельствах. «Пусть Боб во всем разбирается, — подумал он, легонько подталкивая Юлю к двери. – А я их пока задержу».

Неожиданно новый обитатель сторожки стал очень любезным:

— Зачем же уходить? Составите мне компанию, поужинаем, расслабимся. А пока прошу в дом. Продукты у нас теперь есть, все супер! Тут дорога неблизкая, до темноты можете не успеть, а в лесу ночью, мало ли что, волки могут встретиться или в болото угодите, — сделал он страшные глаза, посмотрев на стоявшую в сторонке Женю. – Переночуете, а утром уйдете.

— Нет–нет, нам нельзя задерживаться, нас бабушка ждет, а волки здесь не водятся, — ответила за всех девочка.

— Нельзя, так нельзя. Но зайдите хоть на минутку, вы ведь никогда не видели, как живет настоящий лесник!

Пренебречь его гостеприимством было невозможно – рослый парень почти затолкал Юлю в избу, и ее друзья волей–неволей вынуждены были последовать за ней. Веня любезно отошел от двери, пропуская гостей. «Шерлок Холмс» и его сестренка уже сообразили, что имеют дело с преступником, но старались держаться, как ни в чем ни бывало. Когда вся компания оказалась в сторожке, блондин плотно прикрыл дверь, стал у порога:

— Ну и какие гостинцы положены лесникам? Я–то еще в этом не секу, недавно работать устроился…

Юля сняла с плеч рюкзак, начала молча выставлять на стол его содержимое. Парень с интересом смотрел на подарки. Видно было, что новоиспеченный «лесник» голоден. Довольный, он потер руки и снова предложил поужинать. В этот момент откуда–то раздался подозрительный глухой звук, то ли мычание, то ли стон….

— Да–да, конечно… — заулыбалась сделавшая вид, будто ничего не заметила Юля и нарочито громко зашуршала пакетами. – Сейчас и перекусим.

Воспользовавшись тем, что мнимый хозяин сторожки занялся гостинцами, Миша незаметно окинул взглядом комнату с низким деревянным потолком и потемневшими от времени стенами. В ней не было никого, кто бы мог издавать такие пугающие стоны. Похоже, звук исходил откуда–то из–за стены, либо из–за огромной русской печи занимавшей значительную часть помещения.

Закончив выставлять продукты, Юля направилась к двери, и брат с сестрой, как привязанные, последовали за ней. Но выйти из дома им не удалось – Веня решительно встал у них на пути:

— Куда это ты собралась?

— Надо сходить за водой, вскипятить чайник. Где у вас здесь колодец?

— Поедим в сухомятку.

Блондин попытался отстранить девушку от двери, довольно грубо оттолкнув ее. То, что последовало за этим, привело Женю и Мишу в полнейшее замешательство, и в первую секунду они даже не поняли, что происходит. А происходило следующее: изящная хрупкая девушка безукоризненно четко провела серию приемов, в результате которых здоровенный парень, взвыв от боли, как подкошенный рухнул на пол. Все это напоминало кадр из крутого боевичка и совершенно не вязалось с действительностью. Тогда брат с сестрой еще не знали, что Юля имеет коричневый пояс по каратэ и каждое свое утро, включая праздники и выходные, начинает с серьезной тренировки. Они только увидели, что мнимый лесник с размаху хлопнулся на пол, а затем услышали, как Юля скомандовала:

— Разбегайтесь в разные стороны!

Уговаривать их не пришлось – ребята как ошпаренные бросились к двери, вылетели на крыльцо сторожки. Однако не успели они добежать до края поляны, как Веня вскочил на ноги, громко выругался и бросился за ними в погоню:

— Стойте, паршивцы! Я вас все равно достану!

Парень был зол как черт. Мало того, что у него болела едва не вывихнутая девчонкой рука, но он чувствовал себя глубоко оскорбленным и униженным. Сама мысль о том, что его уложила на лопатки какая–то хлипкая городская красотка, была для него просто невыносима. В первый момент он намеревался ринуться за Юлей, но передумал – вновь оказаться на земле с выкрученной рукой ему явно не хотелось. Были и другие способы победить строптивую девчонку. Например, схватить кого–нибудь из ее приятелей–малолеток и тем самым заставить всех троих вернуться в избушку. На мгновение Веня притормозил, решая, кого из двух оставшихся беглецов проще поймать. Выбор его остановился на Жене – она показалась преследователю самой легкой добычей. Развернувшись, блондин огромными шагами помчался за маленькой девчонкой.

— Женя, беги! – донеслось откуда–то сзади, но девочка даже не обернулась. Она понимала – теперь все зависит от быстроты ее ног, и стрелой неслась вперед.

Выбрав свою жертву, Веня вновь ошибся. Если бы он погнался за неуклюжим, регулярно прогуливавшим физру Мишей «Шерлоком Холмсом», то без проблем бы схватил мальчишку, а вот с Женей ему пришлось здорово попотеть. Она была очень ловкой, сообразительной и быстроногой девчонкой. Удирая от «лесника», Женя петляла, неожиданно меняла направление, резко тормозила и как кузнечик прыгала в кусты, доводя до исступления своего преследователя.

— Убью! – кричал Вениамин, чувствуя, что в этот самый миг действительно способен прихлопнуть «доставшую» его девчонку. – Стой, кому говорят!

Женя и не думала останавливаться, она мчалась в неизвестном направлении, с ужасом понимая, что силы начинают потихоньку ее оставлять. Вокруг мелькали похожие друг на друга стволы деревьев, пышный кустарник, сзади слышались вопли преследователя, а сердце колотилось все сильнее, словно намереваясь выпрыгнуть из груди… «Только бы оторваться от погони, только бы спрятаться… Но куда? Куда?» — твердила про себя напуганная до полусмерти девочка и продолжала лететь вперед.

Похоже, беглянка шла на мировой рекорд, однако ноги у рослого парня были явно длиннее, чем у Жени, и бегал он по этой причине быстрее. Потому расстояние между преследователем и жертвой стремительно сокращалось.

— Попалась, голубушка!

Веня раскинул в стороны свои громадные ручищи, словно намереваясь обнять вес лес, прибавил скорость, гигантскими прыжками помчался за подуставшей девочкой и почти настиг ее. Но Женя не собиралась сдаваться. Резко затормозив, она пригнулась, прошмыгнула под руками неповоротливого блондина и со всех ног побежала в противоположном направлении. Разъяренный лже–лесник развернулся, намереваясь продолжить погоню, но не вписался в поворот, с разбега ударившись лбом о ствол непонятно откуда взявшейся сосны. Удар получился отменным – вековое дерево вздрогнуло, сбросив со своих ветвей значительную порцию шишек, а Веня рухнул на землю, как подкошенный.

Глубокая таинственная тишина сменила шум погони. Сообразив, что ее больше не ловят, Женя остановилась и теперь стояла в нескольких шагах от поверженного преследователя, не зная, что делать дальше. Первой ее мыслью было поскорее убежать, воспользовавшись случаем, но потом она подумала, что ей следует обезвредить потерявшего сознание преступника, связав его. Только так она могла обезопасить себя и друзей от дальнейших неприятностей.

Тишина оглушала. Немного отдышавшись, Женя крадучись двинулась к распростертому на земле человеку. В руке она сжимала тоненький поясок от своего сарафана, которым намеревалась связать руки злоумышленнику. С каждым шагом девочке становилось все страшнее. Что если блондин только прикидывался и ждал подходящего момента, чтобы схватить ее за ногу? Да и вообще, такому громиле ничего не стоит разорвать тоненький поясок, которым она намеревалась связать его и вырваться на свободу… Женя стояла неподвижно, дожидаясь непонятно чего, как вдруг ее размышления прервал шум раздвигаемых ветвей. Девочка едва не вскрикнула, резко обернулась, готовая к самому скверному развитию событий, но вместо очередного злодея увидела подоспевших ей на помощь Юлю и Мишу.

— Вы еще здесь? – удивилась и одновременно обрадовалась Женя. – А я думала, что вы уже добежали до дома.

— Неужели ты считаешь, что мы способны бросить человека в беде? – в свою очередь удивился Миша. – Ну у тебя и скорость! Еле догнали…

Юля, тем временем, смело подошла к лежавшему на земле парню, наклонилась, щупая его пульс.

— Снимай ремень, — скомандовала она, обращаясь к Мише.

— Они же упадут, — испуганно запротестовал он. – Как же я буду ходить?

— Ничего. Подержи пока, потом я дам булавку.

Решительная девушка привязала бесчувственного парня к сосне, накрепко скрутив его руки Мишиным брючным ремнем. Сам «Шерлок Холмс», поддерживая левой рукой сползающие брюки, приблизился к пленнику, достал из кармана носовой платок, которым так и не успел воспользоваться ни разу, и попытался заткнуть ему рот.

— Зачем это? – удивилась Юля.

— Чтобы не кусался, и не кричал, а то всех зверей в лесу перепугает. И вообще, вдруг у него есть сообщники… – уже серьезно добавил Миша. – Что если он позовет их на помощь?

— Какие сообщники?! Я его и раньше видела – обычный бездельник, любитель валяться на пляже. Не понимаю, почему он напал на старика? Ведь у того не было ни денег, ни ценностей…

«Шерлок Холмс» предпочел не вмешиваться в рассуждения Юли, но платок в рот Вени все же засунул. Эти бесцеремонные манипуляции привели парня в чувство. Он открыл глаза, и что–то промычал, а потом, сообразив, в чем дело, резко дернулся, пытаясь избавиться от пут. Безрезультатно…

— Мы тебе слова не давали, — важно заметил «Шерлок Холмс». – Разговаривать будешь в милиции.

******************************

Несмотря на то, что им удалось обезвредить преступника, настроение у всей компании было ниже среднего. Даже «Шерлок Холмс» не мог пока точно сказать, какая трагедия разыгралась в лесной избушке, но все твердо знали одно – блондин почему–то напал на старого лесника и, судя по всему, убил его. Юля не могла понять, каковы были мотивы этого преступления, а вот Миша, похоже, знал ответ:

— Огромные деньги — главная причина, по которой гибнет множество людей… – пробормотал он под нос, вышагивая между стройными, позолоченными закатом соснами. – А коллекция действительно была бесценной.

— О чем ты говоришь, Мишка? – с удивлением переспросила сестра. – Неужели картины…

— Именно. Проведя расследование, я пришел к заключению, что картины должны находиться здесь, в лесной сторожке. Но мы их не обнаружили. Стало быть, кто–то забрал холсты, предварительно убив законного хозяина.

Информация была слишком неожиданной, чтобы Юля и Женя могли до конца осознать услышанное. Они только–только собрались выяснить, что имел в виду юный детектив, но их короткое путешествие по лесу уже подошло к концу, а впереди замаячила сторожка отшельника. Ее дверь была распахнута настежь и тоскливо поскрипывала на сквозняке.

— Надо было спросить у парня, что он сделал с лесником, — упрекнула Женя брата.

— Так бы он и сказал нам правду! Только ввел бы в заблуждение. Нет уж, лучше разбираться самим. Сейчас обследуем помещение, и все станет ясно, как белым днем.

В избушке ничего не изменилось: так же, как час назад лежали на столе принесенные Юлей продукты, неприступной скалой возвышалась стоявшая почти посредине комнаты большая русская печь, грустно скрипела входная дверь. Женя хотела что–то сказать, но ее брат прижал к губам палец, призывая к молчанию. Все замерли, напряженно вслушиваясь в тишину. И вот откуда–то издалека снова, как и час назад, раздался глухой, похожий на мычание звук. Миша решительно бросилась за печь. Юля и Женя – следом.

— Скорее, здесь дверь! – возбужденно воскликнул юный детектив. – Наверное, в чулан. Помогите открыть!

Замаскированная печью маленькая дверца была почти неразличима со стороны и, если бы ни проницательность «Шерлока Холмса», скорее всего, осталась бы незамеченной. Из–за нее опять послышался сдавленный стон. Когда Миша распахнул дверь, то все трое вместо темного чулана увидели небольшую, в несколько ступенек лесенку, ведущую вниз. Компания буквально скатилась по широким сосновым ступеням и оказалась в очень опрятной, освященной через небольшое окошко комнате, стены которой были сплошь увешены картинами. Зрелище было настолько невероятным, что в первый момент Миша его друзья не заметили лежавшего на полу человека. Он был небрежно связан бельевой веревкой, а во рту его торчал кляп.

— Вы живы? – подбежала к нему Юля, первой сумевшая побороть восторженное оцепенение при виде картин. – Мы освободим вас! Не волнуйтесь – бандита мы обезвредили и сейчас вызовем милицию.

Седовласый старик с потемневшим от времени морщинистым лицом, медленно приподнялся, потер ладонью затылок. Алексей Стодольский не мог понять, откуда здесь взялась эта хорошенькая, чем–то похожая на его давно умершую сестру девушка и в какой–то момент подумал, что его земную жизнь оборвала рука бандита и теперь он находиться на пути к иному миру. Впрочем, стоявший рядом нескладный очкарик, поддерживавший одной рукой сползавшие брюки, явно не тянул на посланца небес.

— Как вы себя чувствуете? Не молчите, пожалуйста! – суетилась Юля. – Скажите что–нибудь!

Но первые слова, которые произнес старый лесник, после того, как получил возможность говорить, прозвучали для его спасительниц, словно гром с ясного неба.

— Разбойников было двое, — сказал он. – Один ушел за транспортом, чтобы вывезти картины и в любую минуту может вернуться.

— Что я говорил! – пробормотал под нос доморощенный детектив, предвидевший такой поворот событий, однако его реплику никто не заметил.

Лесник попытался встать, но и без того больные ноги старика затекли и не слушались его. Несмотря на свое беспомощное положение, Стодольский взял инициативу на себя, командуя растерявшейся молодежью:

— Снимайте картины, их надо как можно скорее спрятать. Тот, второй бандит должен увидеть пустое помещение.

Все трое сразу же принялись за работу, снимая со стен большие и маленькие холсты в простеньких самодельных рамах, а старик, у которого оказался еще довольно молодой, приятный голос продолжал отдавать распоряжения:

— За пристройкой я пару дней назад накосил траву для коз. Прячьте картины под сено, возле кустов сухая трава смешается с остатками высокой нескошенной и холсты никто не найдет. Только смотрите, сами не забудьте места.

Вскоре стены опустели.

— А где же эта пристройка? – спросил Миша. – Вы имеете в виду сарайчик во дворе?

— Мы же в ней находимся! – удивился старик.

Впервые увидев сторожку лесника, даже наблюдательный «Шерлок Холмс», не говоря уж об остальных, не заметил, что к северной стороне дома примыкала пристройка. Ее скрывали пышные заросли кустарника и деревья, подходившие к самым стенам убежища лесного отшельника, к тому же тайная комната располагалась примерно на пол–этажа ниже дома, примостившись на склоне песчаного холма. Пристройку можно было обнаружить, только обойдя избу со всех сторон, но, похоже, у редких гостей лесника никогда не появлялось такого желания. Поэтому, даже теперь, находясь в самой картинной галерее, Миша не сразу сообразил, где именно она располагается.

Впрочем, сейчас было не слишком подходящее время для раздумий. Мальчишка подхватил две самые большие картины, поволок их к двери, но старик остановил его:

— Так дело не пойдет, вы до утра не управитесь. Оставь холсты здесь, а сам обогни дом и жди под окошком. Девушки передадут через него картины.

Старик еще не успел узнать имена своих неожиданных спасителей и помощников, но тратить время на знакомство было непозволительной роскошью.

— А как же вы? Пойдемте с нами, — забеспокоилась Юля. – Я вам помогу, я сильная. Обопритесь на мою руку.

— У меня другие планы. Идите же, быстрее. Когда замаскируете картины, пусть дети спрячутся, а вы возвращайтесь, поможете меня связать…

Старый Стодольский стал в глазах Юли, Жени и Миши настоящим генералом, командовавшим военной операцией, и они безропотно подчинялись ему. С работой справились быстро, поскольку все действовали в высшей степени собранно и четко, без лишних слов и даже «Шерлок Холмс» воздержался от пространных комментариев, которыми обычно прерывал любое свое занятие. Когда картины были надежно спрятаны в траве и прикрыты сеном, Юля велела своим друзьям затаиться в кустах и не подавать признаков жизни, а сама вернулась в избушку лесника.

— Закройте окно, иначе он сразу догадается, куда пропали картины, — попросил Стодольский. – А теперь, милая барышня, свяжите меня, чтобы это выглядело так, будто несчастного старика никто и не развязывал. Не спорьте, пожалуйста! Делайте, что вам говорят. Затем возьмите карандаш, бумагу и напишите печатными буквами, как можно неряшливее: «Ты его убил, тебе и отвечать, а я…». Как бы получше сказать?

— Сматываюсь, — подсказала Юля, которая поняла замысел старика.

— Замечательно. После этого положите записку на видное место и спрячьтесь за пределами дома.

Юля очень торопилась, ведь каждую минуту мог появиться незваный гость, поэтому веревка в ее руках путалась, а узлы не желали завязываться. Наконец, ей все же удалось выполнить поставленную стариком задачу и заново связать его. Затем девушка быстро набросала записку и оставила ее рядом с лежавшим на полу Стодольским.

— Сделали? – коротко спросил он.

— Да.

— Теперь засуньте мне в рот эту противную тряпку и уходите. И ни в коем случае не возвращайтесь сюда раньше, чем появится второй разбойник, а вернее, после того, как он убежит, напуганный столь неожиданным развитием событий.

— А он убежит?

— Не сомневайтесь.

Юля вышла из пристройки, плотно закрыв за собой дверь. Подойдя к наружной двери избушки, она прислушалась и, не услышав ничего подозрительного, стремительно выбежала во двор. Вокруг было спокойно. Посмотрев по сторонам, девушка быстро нырнула в кусты. Там она шепотом позвала:

— Вы здесь? Живы еще?

— Пока живы, — послышался в ответ угрюмый голос Жени.

— Ну что там? – спросил Миша.

— Алексей Владимирович остался в пристройке. Он притворился мертвым, решив напугать второго преступника, а нам приказал сидеть тихо и не возвращаться в дом, пока бандит оттуда не уйдет.

Больше ребята не произнесли ни слова. Они все обратились в слух. Ожидание здорово действовало им на нервы. Миша без устали теребил какую–то веточку, а Женя, обхватив колени руками, едва сдерживала нервную дрожь. Внезапно прозвучавшая в тиши леса задорная мелодия заставила всех вздрогнуть. Юля поспешно выключила мобильный телефон и в досаде постучала пальцем по лбу – сейчас было не самое подходящее время для общения. Казалось, маленький инцидент был исчерпан, но тут девушка поняла, что совершила значительно более серьезную ошибку…

— Что случилось? – прошептала Женя, увидев, как изменилась в лице ее спутница.

— Я все оставила на виду…

Только теперь Юля сообразила, что должна была убрать разложенные на столе гостинцы. Увидев продукты, приехавший за картинами сообщник блондина сразу бы понял, что в его отсутствие кто–то посетил сторожку, и это ставило под угрозу план старого лесника.

— Я мигом…

— Стой! Куда ты? Это опасно…

Но девушка не слушала увещеваний Миши. Она понимала – каждая секунда неотвратимо приближала появление преступника. Возможно, Юля, еще могла успеть спрятать продукты и выбежать из сторожки, возможно, у нее еще оставалось в запасе несколько минут…

Женя и Миша с тревогой следили за своей подругой. Вот она выбежала из кустов, распахнула дверь избушки, скрылась в помещении…

— Миш, как ты думаешь, она успеет?

— Должна.

Им показалось, что прошла целая вечность, но на самом деле, всего через несколько минут послышался треск мотоцикла, и сердца у ребят застучали так громко, что казалось – даже шум мотоцикла не может их заглушить. Они понимали – Юля не успела покинуть сторожку, а значит, ее ждет встреча со вторым преступником. Сможет ли она выйти из нее победительницей? Ответ на этот вопрос не знал даже сам «Шерлок Холмс»…

8

Подъехавший на мотоцикле с коляской к избушке Роберт Руденко остановился. Парень был вполне доволен – план, родившийся на маленьком речном островке пару недель назад, принес свои плоды и теперь Боб чувствовал себя без пяти минут миллионером. Похоже, приложенные усилия не пропали даром, а потрудиться ему с Веней в эти дни пришлось немало. После того, как, находясь на острове, они случайно услышали разговор очкарика с сестренкой о бесценной княжеской коллекции, Роберту пришла в голову гениальная идея супербыстрого обогащения. Ребятишки болтали на берегу и, думая, что они здесь совершенно одни, делились своими планами относительно поиска пропавших картин, а Бобу и Вене оставалось только следить за ребятами, выведывая новые подробности. Боб рассудил так: если малолетние сыщики сумеют разгадать загадку, он в последний момент перехватит у них инициативу и завладеет картинами, а если «Шерлок Холмс» со своей сестренкой останется ни с чем, то и они немногое потеряют – все равно Бобу и Вене было абсолютно нечем заняться.

Но слежка оказалась довольно сложным, а порой и рискованным делом. Это Вениамин забрался на чердак больничного корпуса, наделав страшный переполох в буйном отделении. Если бы он знал, куда попадет, то, наверное, не решился бы на этот поступок, но когда он сообразил, где находится, все пути к отступлению были отрезаны. С перепуга Веня бросился в больничные палаты, вместо того, чтобы улизнуть тем же путем, каким он проник в корпус, психи устроили жуткий гвалт, началась полная неразбериха, и он едва вырвался из этого ада, все же пробившись к чердачному окошку. Боб назвал этот случай «издержками производства», однако призадумался, не зная, стоит ли ему продолжать наблюдение за мальчишкой.

Но когда к малолеткам присоединилась заезжая москвичка, профессионально занимавшаяся историей княжеской коллекции, Боб с Веней решили, что должны продолжать наблюдение, поскольку дело действительно оказалось серьезным и могло дать огромную прибыль. Все решилось вчера, когда крутившийся возле дома бабы Даши Боб подслушал разговор собиравших лесную клубнику ребят. Тогда очкарик твердо заявил, что только старый лесник может дать ответ, куда исчезла коллекция картин княгини Кенешевой. После такого заявления Роберту и Вениамину оставалось только перейти к решительным действиям. Боб хотел опередить малолетних детективов. Более того, ему, как и «Шерлоку Холмсу», пришла в голову мысль, что картины могли быть спрятаны в лесной избушке князем Орестом и до сих пор находятся там.

С раннего утра охотники легкой наживы отправились на поиски таинственной сторожки. Если Женя боялась, что найдет там мертвого стрика, то Боб об этом только мечтал. Тогда их с Веней задача намного упрощалась – оставалось только найти спрятанные в избе картины и забрать их. А вот если старик еще коптил небосклон, могли возникнуть некоторые проблемы. Роберт отлично понимал – упрямый старикашка, вряд ли он захочет расставаться со своими сокровищами, а потому придется его нейтрализовать. Например, оглушить каким–нибудь увесистым предметом. Боб считал свой расчет безукоризненным – если незаметно со спины подкрасться к старику и как следует стукнуть его, он даже не сообразит, что произошло и уж конечно, не сможет опознать нападавших. На всякий случай дружки прихватили с собой веревку, которой намеревались связать старика, если он придет в себя к тому моменту, когда они еще будут возиться с картинами.

К сторожке Боб и Веня добрались примерно около полудня. Внутри помещения, как и во дворе никого не оказалось. Парни решили, что старик отправился в лес, а потому смело вошли в избушку и занялись поиском картин. Заглянув за русскую печку, Веня первым обнаружил чуть приоткрытую потайную дверь. Он поманил приятеля. Боб на всякий случай взял из приготовленных для растопки дров полено поувесистей и первым начал спускаться по ступенькам. Так они с Вениамином оказались в самой настоящей лесной картинной галерее. Воображение Роберта поразили не столько висящие на стенах картины, сколько собственная проницательность. Ведь он совершенно правильно рассчитал, что пропавшие более восьмидесяти лет сокровища, находятся в лесной сторожке, и не ошибся. Но упиваться собственной сообразительностью было некогда. У окна в плетеном кресле сидел старик. Услышав шум шагов, он резко обернулся и увидел незнакомых парней, один из которых держал в поднятой руке полено.

Искатели сокровищ на миг опешили – то, что старик увидел их лица, осложняло ситуацию, но отступать было поздно. Полено в руках Боба лучше любых слов демонстрировало намеренья незваных гостей. Боб размахнулся и опустил дубинку на затылок жертвы. Дело было сделано – старый лесник моментально отрубился, и теперь оставалось только забрать его картины. И тут возникли новые проблемы – унести в руках такое количество тяжелых, заключенных в рамы полотен явно не представлялось возможным. Велев Веньке караулить сокровища, Боб отправился на поиски «грузового такси».

Роберт очень торопился. Весь путь из леса он проделал почти бегом и при этом все время думал, где и какой транспорт может достать. Он так был поглощен этой мыслью, что не заметил развилки дороги и вместо деревни вышел к лесному озеру. В воде он увидел головы купальщиков, услышал девичий и мужской смех. Похоже, это была влюбленная парочка, забравшаяся в лесную глушь подальше от посторонних взглядов. На прибрежной травке стоял мотоцикл с коляской. О такой удаче Роберт даже не мечтал. Выждав, когда влюбленные заплывут подальше, Боб просто взял и угнал их мотоцикл. Все складывалось прекрасно. Проблема транспортировки ценного груза разрешилась сама собой, и теперь Роберт мог без труда доставить картины в город. А те, кого он оставил без мотоцикла, долго еще будут добираться до людных мест, поэтому угонщику пока ничего не угрожало.

Выжимая из мотоцикла все, на что тот был способен, Боб погнал по лесной, кое–где заросшей кустами дороге. Сомнения и страхи остались позади. Сокровища наконец–то оказались в его руках, а с такими деньгами можно было откупиться от любых проблем. Правда, для картин еще следовало найти хорошего покупателя, но о таких «пустяках» Боб старался не думать. В отличном настроении он остановил мотоцикл перед лесной избушкой, где его верный дружок Веня охранял сокровища.

— Веня! Вениамин! Друг мой Пятница, откликнись! Куда ты запропастился?! – крикнул он, слезая с мотоцикла.

Сторожка встретила его гробовым молчанием, лишь небрежно распахнутая дверь жалобно поскрипывала на сквозняке.

— Венька! Ты что, в прятки со мной играешь?

Боб поспешно вошел в избу, осмотрелся по сторонам. Вениамина там не было. Парень сразу почувствовал неладное, но, еще надеясь, что все обойдется, спустился в пристройку.

Пустые стены, на которых не осталось ни одной картины, неподвижно лежавший на полу старик, возле него – белый клочок бумаги… Роберт шагнул вперед, поднял листок. Текст записки подтверждал его худшие предположения. «Ты его убил, тебе и отвечать, а я сматываюсь» – прочел он. «Какая чушь! Я же его не убивал, он был жив, начал приходить в себя, когда я уехал, — подумал незадачливый преступник. – Подумаешь, получил дубинкой по макушке! От такого не умирают. Мерзкий старикашка, не мог потерпеть! Что мне теперь делать с трупом?! А Венька, вот подлец, подставил меня! Что если он сам взял да и прихлопнул старика?». Такого коварства от Вениамина Боб совершенно не ожидал. Дружок оказался совсем не таким простаком, как представлялся. Боб понял, что Вениамин прикончил старика, намереваясь избавиться от свидетеля, взвалил убийство на своего приятеля, а сам испарился, похитив картины. Может быть, он даже заложил Боба, и с минуты на минуту здесь могла появиться милиция. Роберта, конечно же, арестуют, предъявят обвинения в убийстве, а в это время Веня будет спокойно продавать картины…

Боб не собирался ни одной лишней секунды задерживаться рядом с трупом и поспешил поскорее покинуть зловещее место. Он пулей выскочил из дома, сел на мотоцикл и помчался прочь от места преступления. У парня даже не было времени сообразить, каким образом не имевший машины вероломный Венька сумел вывезти картины. Впрочем, после столь продуманной и коварной операции, на которую оказался способен «верный Пятница», Роберт ожидал от него все, что угодно.

*********************************

— Он уехал… – прошептала сидевшая в кустах Женя. – Он испугался Юли? Но если это так, почему она сама не выходит из дома?

— Подождем еще минуточку, — откликнулся прятавшийся рядом с ней Миша. – Сейчас все выясниться.

— А вдруг он ее убил?

— Юля может за себя постоять. Если бы они встретились, мы бы услышали шум борьбы.

— А вдруг у него нож?

— «А вдруг, а вдруг»… – передразнил «Шерлок Холмс» сестренку. – Главное – сохранять спокойствие.

Впрочем, хотя Миша и старался держаться бодро, но ему самому очень не нравилось зловещее безмолвие сторожки. Воображение подбрасывало самые невероятные сюжеты, от которых холодело под ложечкой. Что если в доме находился третий сообщник бандитов? Что если парня на мотоцикле разозлило исчезновение картин, и он в гневе зарезал девушку и старика? Что если… Ответы на все вопросы можно было получить, только войдя в жилище Стодольского, но Миша все медлил, не смея покинуть свое убежище в кустах. С каждой минутой ему становилось все страшнее и страшнее.

В лесной избушке тем временем, происходило следующее: когда шум мотоцикла стих, старый лесник открыл глаза, освободил руки от веревки, узлы на которой были завязаны только для вида, вынул кляп изо рта и с удовольствием произнес вслух:

— Сработало!

Поднявшись на ноги, он как мог быстро заковылял из пристройки, спеша сообщить своим юным спасителям о благополучном завершении истории. Старик уже находился в самой сторожке, когда его внимание привлек непонятный шорох, доносившийся со стороны русской печки. Подхватив стоявшую в углу палку с резным набалдашником, Стодольский решительно шагнул к печи – на этот раз он собирался дать достойный отпор любому разбойнику.

— Ой… – послышалось из черного провала огромной топки чье–то негромкое восклицание, а потом какое–то существо начало проворно вылезать на свет божий.

— А я и не знал, что у меня домовой живет, — лицо старика расплылось в улыбке.

— Скорее кикимора, — уточнила выбравшаяся из печки, перепачканная сажей Юля. – Я там чуть не застряла. Хотела спрятаться поглубже и вот результат… Долго же мне придется отмывать эти пятна! Как вы, Алексей Владимирович?

— Отлично.

— Я позову ребят, — с этими словами девушка вышла на крыльцо, энергично помахала рукой. – Миша! Женя! Все в порядке, идите скорее в дом!

Когда брат с сестрой вошли в сторожку, ее хозяин приветствовал их у порога. Несмотря на очень преклонный возраст и седую бороду, в нем чувствовалась стать, особая манера держаться, несколько непривычная для наших дней, но производившая приятое впечатление.

— Наш незадачливый разбойник не посмеет сюда вернуться, — заверил Стодольский гостей, и все же на всякий случай задвинул тяжелый дверной засов. – А теперь, у нас, наконец, появилось время познакомиться, господа. Вы ведь еще не представились, и я пока не знаю, чем обязан вашему очень своевременному появлению здесь, которое, без преувеличения, спасло мою жизнь.

— Меня зовут Юля, — начала девушка, — а это мои друзья Миша и Женя.

— Женя?! – старик внимательно всматривался в лицо девочки. – Не может быть! Ты так похожа… Ее тоже звали Женей, но это было так давно…

— Наверное, вы говорите о моей прабабушке. Ее папа был здесь доктором, и она дружила с вашей сестрой Лёлей.

— А я внучка Лёли, — добавила улыбающаяся Юля. – Я – Юлия Стодольская.

— Так вот кто ко мне пожаловал! – обрадовался старик. – Просто сказка какая–то, рождественская история, хотя до Рождества еще очень далеко. Внучка Лёли, правнучка Жени! Настоящее чудо, да и только! Скажите мне, что это не сон!

— Когда я узнала, что вы живете здесь поблизости, то очень захотела повидать вас, Алексей Владимирович.

— А мы с сестренкой надеялись узнать у вас о судьбе пропавших картин из галереи княгини Кенешевой, — вступил в разговор Миша «Шерлок Холмс».

— Судьба у них сложная, — вздохнул Стодольский. – Но об этом потом. Прежде всего, нам надо сообщить в милицию о случившемся: ведь один из разбойников все еще на свободе, да и со вторым надо что–то делать. У кого из вас самые длинные ноги, чтобы успеть до темноты выйти из леса?

— Бегать совсем не обязательно. Мы можем сообщить в милицию по телефону, — ответила Юля и вытащила мобильник.

Старик так долго жил отшельником, что никогда еще не видел мобильных телефонов и не знал об их существовании, но сразу же оценил возможности сотовой связи.

— Это же по настоящему здорово, поддерживать связь со всем миром! Жаль, что в мое время не было таких замечательных изобретений, — заметил лесник, разглядывая изящный Юлин телефончик. – Правда, мне бы все равно некому было звонить…

— Дай мне, пожалуйста, телефон, Юля. Надо позвонить в город родителям. Они быстро свяжутся с кем нужно, и… – начал руководить «Шерлок Холмс», но умолк, не закончив фразу. Он сообразил, что история со старухой Морозовой развивалась по такому же сценарию, а вот чем этот фарс завершился, не хотелось и вспоминать. – Впрочем, лучше ты сама позвони в милицию, только ни в коем случае не упоминай Мишу Жиганова, то есть меня.

— Почему?

— Долгая история.

— Хорошо, — Юля набрала номер, а спустя несколько секунд уже начала излагать дежурному обстоятельства происшедшего. – Да… да, покушение на убийство, попытка ограбления… Нет, с потерпевшим все в порядке, медицинская помощь не требуется… Один преступник задержан, второй скрылся, уехал на мотоцикле с коляской… Хорошо… Ждем…

— Ну что? – с тревогой спросил Миша. – Они поверили?

— Конечно. Теперь остается только ждать. Сказали, милиция будет здесь еще до темноты. Нам рекомендовали не выходить из дома до ее приезда.

— Давай позвоним бабушке, она же волнуется, — попросила Женя и Юля протянула ей телефон…

*********************************

Ждать всегда тяжело, а это ожидание было особенно напряженным. Все четверо сидели за большим самодельным столом, внимательно вслушиваясь в шум деревьев за окном. Солнце уже скрылось за деревьями, когда послышался рокот мотора. Алексей Владимирович посмотрел в окошко и пошел открывать дверь:

— Никогда у меня не было так много гостей, как сегодня!

Две милицейские машины не без труда пробрались по заросшей дороге к лесной избушке и теперь остановились возле самого крыльца. Из них вышло несколько человек, в том числе и закованный в наручники Боб, которого задержали еще пару часов назад за превышение скорости. Парень пытался уйти от погони, но был схвачен и вынужден был признаться, что угнал мотоцикл. А тут поступила информация, что задержанный подозревается еще в одном преступлении… Решив устроить очную ставку, следователь повез Боба в лесную сторожку. Подозреваемого отвели в дом, и здесь он увидел «ожившего» старика. Трудно было описать, какие противоречивые чувства отразились во взгляде Роберта: удивление, испуг и радость одновременно. Он уже смирился с мыслью, что ему предъявят обвинение в убийстве, и теперь очень обрадовался, увидев, живого и невредимого старика, но с другой стороны именно хозяин лесной сторожки был главным свидетелем и жертвой его с Вениамином преступления.

Полноватый немолодой уже следователь, в котором Миша не без трепета узнал того самого Семена Петровича Аристархова расследовавшего прошлым летом похищение чернокожей принцессы, сел за стол. Мальчишка незаметно отступил за спину сестры, представляя, что сейчас все взоры устремятся к нему и следователь грозно скажет: «Опять этот доморощенный сыщик отвлекает милицию от работы?!», однако ничего подобного не произошло. Майор Аристархов проигнорировал присутствие Миши, обратившись к Алексею Владимировичу Стодольскому.

— Вы знаете этого человека?

— Да, — ответил старик. – Сегодня днем я познакомился с ним при весьма неприятных обстоятельствах. Он ударил меня бревном по голове. Когда через несколько минут я пришел в себя, то обнаружил, что лежу связанным на полу. Как мне стало понятно из состоявшегося между ними разговора, этот молодой человек вместе со своим другом собирались забрать хранящиеся у меня картины.

— А вы знаете этого человека? – обратился следователь к Бобу.

— Конечно, — с готовностью откликнулся — но я его не убивал. Мы просто пошутили.

— И связали тоже шутя?

— Мы с Веней боялись, что он на нас нападет – у старика оказались проблемы с чувством юмора. Никаких картин мы не видели. Старик, видно выжил из ума и что–то путает.

Очная ставка подходила к концу, когда в сторожку вернулись два милиционера, в сопровождении Юли ходившие за другим задержанным. Вене так и не удалось избавиться от стягивавшего его руки ремня, а потому он по–прежнему находился под той самой сосной, к которой был привязан несколько часов назад. Оказавшись в избе и увидев вокруг столько стражей порядка, Веня Пчелкин только растеряно хлопал белесыми ресницами, не понимая, как его угораздило вляпаться в такую скверную историю, ведь в начале все это смахивало на игру, а потом привело к таким непоправимым последствиям.

— Подлец! – бросил ему Боб, но Веня не понял, чем был вызван гнев его закадычного приятеля.

Стодольский без труда опознал в Вениамине второго нападавшего. Похоже, дело о нападении на старого лесника вполне можно было считать раскрытым. Майор Аристархов захлопнул лежавшую перед ним папку, поднялся из–за стола, с удовольствием потянулся, посмотрел на стоявшего в сторонке Мишу:

— Надо же, как судьба складывается, второй раз мы встретились! Признайся, ведь ты не случайно здесь оказался? Следил за этими двумя? Почувствовал, что не все в порядке?

Щеки юного сыщика пылали, как маки. Он пролепетал нечто невразумительное, однако, ничего не знавший про историю со старухой Морозовой следователь, вовсе не собирался порицать его, а наоборот, был настроен очень благодушно.

— Молодец. Не теряешь бдительности. Прошлым летом девочке помог, теперь старику. Ну, «Шерлок Холмс», поздравляю тебя с раскрытием еще одного преступления. Ты и вправду достоин этого проз… звания.

— Спасибо…

— Думаю, сегодня вам лучше заночевать здесь, — сказал Аристархов, обращаясь к ребятам и Юле. – Вернетесь домой утром. Счастливо оставаться…

Теперь, когда милиция уехала, увезя с собой обоих преступников, настало время позаботиться о спрятанных в траве картинах. Стодольский очень беспокоился за холсты, которые могли пострадать от ночного холода и сырости, а потому торопил своих помощников вернуть картины на прежнее место. Под руководством старика Юля и ее приятели перетащили бесценные полотна назад в пристройку, развесили их на стены в том же порядке, как они висели раньше.

— Теперь будем ужинать, — удовлетворенно сказал хозяин, рассматривая свою коллекцию. – Вы, наверное, проголодались после такого трудного дня? Сейчас мы попробуем разрешить столь серьезную проблему. Подождите немного, я подою козочку, это и будет наш торжественный ужин.

Старик взял ведро и вышел из избы. Тут только Женя вспомнила о продуктах, которые Юля принесла с собой и по требованью бандита вынуждена была оставить на столе. Из–за них девушка едва не столкнулась со вторым преступником, заставив здорово переволноваться прятавшихся в кустах ребят, зато теперь, когда они действительно были нужны, злополучные гостинцы исчезли без следа.

— А где же еда? Куда она делась? Даже корочки не осталось. Ловко ты все спрятала!

— Еда печке, — ответила Юля и начала вынимать из топки припасы. – Когда я вернулась в сторожку, чтобы скрыть следы нашего пребывания, то сразу обратила внимание на огромную русскую печку, которая к счастью была холодной. Быстренько засунула туда гостинцы, замаскировала их веточками, приготовленными для растопки, а потом услышала рев мотоцикла. Первой моей мыслью было удрать через окно пристройки, но потом я поняла, что не успею этого сделать. Пришлось последовать за продуктами прямиком в печь. Впечатление, честно говоря, не из приятных…

Когда Стодольский вернулся с ведерком парного молока в руке, весь стол был завален яствами, так, во всяком случае, показалось самому старику. На самом деле, это были самые обычные продукты, но лесной отшельник давно не видел такого изобилия:

— Вот это сюрприз! У нас будет настоящий пир. А вместо шампанского – парное козье молочко.

Он зажег керосиновую лампу, поставил ее на стол, и голодные ребята с аппетитом принялись за еду. И не было в жизни каждого из сидевших за столом людей ничего лучше этого ужина, ничего вкуснее незатейливой магазинной снеди, а все потому, что на душе у всех было удивительно хорошо и спокойно. Трапеза подходила к концу, когда Юля спросила старика:

— Алексей Владимирович! Расскажите, как картины попали сюда, в лесную сторожку. Миша почему–то был уверен, что обнаружит их здесь, а я просто теряюсь в догадках. К тому же меня дипломная об истории этой коллекции…

— Да, да, расскажите! – воскликнула Женя, а «Шерлок Холмс» молча достал потрепанный блокнотик, желая сверить свои теоретические умозаключения с рассказом очевидца и участника тех давних событий.

— А у вас, что, тоже дипломная? – улыбнулся старик.

— Мы с Мишкой читали дневник прабабушки. Там говориться, как она встретила Ореста на чердаке своего дома. И про нее тоже расскажите, пожалуйста!

— Я был тогда мальчиком девяти лет отроду, — начал Алексей Стодольский. – До этого возраста я прожил совершенно счастливую беззаботную жизнь. В ней было все: хороший дом, любящие родители и сестры, изумительная природа, которой я мог наслаждаться с утра до ночи. Нас часто приглашала в свою усадьбу княгиня Кенешева, там я и познакомился с ее сыном Орестом. Честно говоря, я очень хотел стать похожим на молодого князя – таким же ловким, образованным, смелым. Тогда он мне казался взрослым, хотя был старше меня всего на шесть–семь лет. Потом началась кровавая смута революции, и мой маленький мирок разбился, как фарфоровая чашка. Мы жили в постоянном страхе, и однажды пришло роковое известие о гибели княгини и ее сына. Все были потрясены этой трагедией, а я просто не мог поверить, что Ореста больше нет.

— А потом вы случайно увидели его живым и невредимым?

— Совершенно верно, молодой человек. Но откуда вам известны такие подробности? Ведь Женя не могла написать об этом в дневнике…

— Это мои собственные выводы, основывавшиеся на известных фактах. Чистая логика, больше ничего, — потупился Миша. – В расследовании таинственных случаев я применяю методы, который использовал знаменитый сыщик Шерлок Холмс.

— У выдуманного героя оказался вполне реальный последователь. Логика вас не подвела. Каково же было мое удивление, когда спустя несколько дней после убийства Кенешевых, в слуховом окошке дома, где жили сотрудники больницы, я увидел молодого князя! Он делал мне знаки, подзывая к себе. Признаюсь, в первый момент я испугался, подумав, что мне явился призрак, но все же прошмыгнул на чердак. И не зря – в глубине заваленного рухлядью помещения, у слухового окна стояла старая больничная койка и стол, за которым сидел мой самый лучший друг! Живой и невредимый… Я бросился к нему, и мы обнялись. Но радость встречи была омрачена тяжелыми воспоминаниями. Орест рассказал, что бандиты напали на них неподалеку от Дубовки, выволокли из экипажа и начали стрелять. Он то ли от страха, то ли подсознательно спасая свою жизнь, упал и скатился в овраг. Это спасло юноше жизнь, а остальные его спутники были застрелены на месте. Бандиты забрали все ценности, подожгли экипаж и покинули место преступления. Когда они убрались, Орест вылез из оврага, но нашел на дороге только обгоревшие трупы. Он был в шоковом состоянии, не знал, что делать и даже сам не понял, каким образом вернулся в опустевшую усадьбу. Его тянуло домой, возможно, ему казалось, будто все случившееся – кошмарный сон, и стоит только вернуться под родной кров, как он закончится. Но Орест жестоко ошибался – страшные воспоминания преследовал его долгие годы… Впрочем, у молодого князя был светлый ум и железная воля. Хотя боль от потери казалась нестерпимой, в ту роковую ночь он сумел взять себя в руки. Орест знал, что теперь, когда его близкие мертвы, он должен сам заботиться о своей безопасности. И о сохранности коллекции… Да–да, в этот ужасающий момент он думал о картинах, понимая, что обязан сохранить их. Однажды, Орест сказал, что сделал это в память о матери и еще потому, что коллекция была достоянием России. Он понимал, что невозможно прятать картины на территории усадьбы, которая в любой момент могла подвергнуться ограблению. И тут князь вспомнил об одном безопасном месте, куда вряд ли бы сунулись даже самые отпетые бандиты. Речь шла о расположенной неподалеку от усадьбы психиатрической лечебнице. Без промедленья Орест навьючил на своего коня Воронка бесценный груз и еще до рассвета покинул барский дом.

— Но как ему это удалось? Ведь в коллекции было более полусотни работ… – прервала рассказ Стодольского Юля. – Такое количество холстов и на подводе–то не увезешь.

— Княгиня Кенешева уже давно планировала уехать из этих мест. Она собралась в дорогу, но все медлила, не решаясь покинуть свой дом. По ее распоряжению самые большие картины сняли с подрамников и скатали в рулоны, упаковав для перевозки. И хотя все было подготовлено заранее, дом она оставляла в страшной спешке, узнав, что этой ночью имение собираются разграбить и сжечь. Слух оказался ложным. Возможно, его подбросили те самые негодяи, что устроили засаду на дороге. Счет шел на часы, может быть даже на минуты. Кенешева была так напугана и так торопилась, что уехала налегке, почти ничего не взяв с собой.

Стодольский замолчал. Воспоминания давались ему нелегко – он словно перенесся на много десятилетий назад, вновь увидел юного Ореста, вспомнил своих безвременно умерших сестер, представил себя маленьким наивным мальчонкой.

— А дальше? Что было дальше? – прервала раздумья старика нетерпеливая Женя.

— Орест взял с меня слово молчать, а я предложил свою помощь. Несколько раз мы ходили в усадьбу, брали кое–какие необходимые вещи. Я старался раздобыть для Ореста еду, хотя это было нелегким делом. Князь собирался провести в своем убежище всю зиму – по чердаку проходили трубы отопления, и теплое пристанище ему было обеспечено. Орест все еще надеялся, что в стране воцарится порядок, большевиков свергнут, и он сможет вернуться к себе домой. Он хотел переждать смуту. А пока князь обустраивал свой временный дом – расчистил часть помещения, навел уют и даже повесил небольшие картины, те, что не потребовалось снимать с подрамников. Но эта относительно спокойная жизнь длилось недолго, местонахождение беглеца обнаружили две девочки, дочери нового доктора. Несмотря клятву молчания, которую дали Женя и Нина, Орест опасался, что его пребывание в этом убежище перестанет быть тайной, и решил покинуть его.