Колобок, я тебя...

Глава 1

Катя стояла рядом с сумками и осматривала свой дом. Настоящий. С документами и пропиской. Рядом на дом так же неверяще смотрел и Вовка. Их дом. Небольшой, аккуратный, с двумя спальнями и кухней, совмещенной с небольшой гостиной. Планировку она знала. До дыр затерла эту схему, если честно. И в последний месяц, пока получала документы на брата, чтобы забрать его из детского дома, в любую свободную минуту смотрела на этот рисунок.

Беленький, под красивой красной крышей дом сверкал новыми окнами и капитальной входной дверью. Железной. Катька вспомнила картонные двери общежития и глуповато хихикнула.

— Кто такие? — Наумовна неспеша доковыляла до стоящих на обочине товарищей, пристально разглядывая пухлую девицу лет двадцати от роду и мальца, не старше двенадцати. На мать с сыном они были похожи весьма условно. Для этого девица должна была мальца лет в десять родить. А Наумовна в такие бредни не верила. Было что-то в девице чистое и светлое, не смотря на растрепанную черную косу и взрослый взгляд карих глаз.

Катя повернулась на голос и удивленно уставилась на бабульку, с подозрением взирающую на них с Вовкой. Брат тут же набычился, исподлобья глядя на старушку. Катя вздохнула и приветливо улыбнулась.

— Здравствуйте. — От такой улыбки губы Наумовны сами принялись разъезжаться в скупом приветствии. — Мы заселяться вот приехали. — Махнула Катя в сторону дома. — Меня Катерина зовут, а это Вовка. Брат мой.

— Вовка, значит. — Старушка прищурилась, но гнев на милость сменила. Было что-то в этой девочке такое, что внушало оптимизм и доверие. — Меня Агриппиной Наумовной кличут. Можешь просто Наумовной звать, как все. Я соседка ваша. На лето. Потом мне тут одной никто жить не даст, придется в город переезжать. — Отчего-то разговорилась она, но вовремя опомнилась. — А мужик твой где, Катерина? — Спросила старушка, так как все заехавшие в «сиротские» дома были уже парами с детьми.

Катя невесело усмехнулась.

— А вот. — И потрепала Вовку по растрепанным темным вихрам. — Зачем нам еще какой-то мужик?

— Ну как? — Подивилась Наумовна. — Тут же вся улица детдомовских понаехала. И девки, кто был, все с мужиками. Кто-то уже и с детями. А у тебя даже провожатого нет.

— А зачем? Дом теперь у меня есть. Работа тоже. Прокормимся с Вовкой. А мужика корми, пои, обстирывай, детей ему рожай….

— Вот так до демографического кризиса и дойдет страна с такими мыслями. — Проворчала бабулька. — Ты не стой на дороге-то. Открывай калитку, дом обживай. Да в гости захаживай. Вон в ту дверцу в заборе. — Наумовна показала, где заходить и, покачав головой отправилась к себе на участок переваривать новости. Но на полушаге остановилась. — А фамилия твоя какая, Катерина? Мне для справки ж надо….

— Шарикова я. — Улыбнулась девушка, уже поднявшая сумки.

— Ну, не Пирамидова, и то вперед. — Старушка вновь хитро прищурилась и пошкандыбала к себе. Дел много. Да и дачу надо к Мишкиному приезду приготовить. Пару досок оторвать, сломать что-нибудь. Все парень делом занят будет.

Катерина же вошла на свой участок и приуныла. Помимо дома здесь еще участком бы заняться надо. Вон как зарос. Хорошо, что за участком лесок начинался и вид высокая трава не сильно портила.

— Тут косить надо. — Мрачно оповестил Вовка, тащивший на своих острых плечах оставшиеся сумки.

— Справимся. — Катерина решила не унывать. Она знала на что шла, когда соглашалась на такой вариант предоставляемого ей жилья. В любом другом случае ей бы пришлось ждать несколько лет, прежде чем ей бы смогли отдать Вовку. — Идем в дом, скоро доставка приедет. А в доме еще все помыть надо.

Она сгрузила сумки на крыльцо и вытащила из кармана ключ, внутренне боясь, что сейчас он не подойдет и снова придется куда-то ехать, бежать, оббивать пороги. Как ни странно, ключ подошел и замок приветливо щелкнул. Катя толкнула дверь и заглянула в темную прихожую.

— Здесь щиток. — Вовка протиснулся мимо нее и быстро нашел на стене темную панель. Что-то там щелкнул и свет загорелся. — Идем. — Парень быстро втащил сумки в дом и поторопил застывшую у порога сестру. — Ну, чего ты? Боишься, что ли?

— Сбрендил? — Катя тяжело вздохнула и быстро поморгала мокрыми ресницами.

— Ладно тебе, Катюх. Не реви. Чего ты как не знаю кто? — Еще сильнее помрачнел паренек. Катькины слезы он на дух не переносил. — Подумаешь, дом дали. Да я вырасту, разбогатею и нормальный дом тебе куплю! Пятиэтажный.

Катька хихикнула.

— Русский сначала исправь. И чтобы без двоек в новой школе. — Пригрозила она и все же прошла до первой попавшейся двери, за которой оказалась кухня.

— Я просто недопонятый никем гений. — Вновь насупился ребенок.

— Недопоротый ты. — Отмахнулась сестрица и покачала головой, глядя на слой пыли. — Давай гений, доставай тряпки, через пару часов мебель и холодильник привезут.

Катерина поморщилась, вспомнив, сколько денег ушло на мебель и технику. Год пришлось откладывать с небольшой зарплаты, чтобы для переезда была кубышка. В голых стенах, на полу и без возможности готовить долго не проживешь. Хорошо, что ванная была с сантехникой и кухня с гарнитуром. А вот о том, что участок придется косить и что-то на нем садить, Катя не подумала. Лишние расходы…. А ведь еще Вовку надо будет к школе готовить и покупать много чего. Плохо? Катя вздохнула. Выкрутятся как-нибудь. Не впервой.

Через час они отмыли весь дом. А что там мыть-то? Ремонт был хоть и недорогой, но свежий. Мебели еще не было. Возюкай себе тряпкой, да мой ее почаще. Еще через час Катерина руководила грузчиками, которые перетаскивали упакованные коробки и диван в дом. В это же время подкатила небольшая газель, из которой уже другие мужики выгрузили холодильник, электроплиту и микроволновку. Плохо, что на чайник она денег не выделила, придется воду пока в кастрюльке кипятить. Но и это было неплохо.

— И кто нам это все собирать будет? — Вовка попинал одну из коробок, где была надпись, которая обозначала, что это шкаф. Вот только шкаф был в виде очень громоздкого конструктора с инструкцией, которую явно писали физики-ядерщики, чтобы простым смертным неповадно было.

— Сама соберу. — Решила Катя.

— Лет пять собирать будешь. — Вовка отобрал у нее инструкцию и нахмурился. — В принципе, все понятно. Но лучше начать с кровати.

— Я на диване посплю. — Катерина замахала руками.

— Зачем тогда кровать купила? — Не понял мальчик, но сильно доставать сестру не стал. — Ладно, я сегодня свою соберу. Ты б пожрать чего приготовила, а то у меня уже живот сводит.

— А вчерашняя запеканка? — Прищурилась сестрица.

— Я ее съел давно. Еще между уборкой и грузчиками. Там было-то…. — Парень обиделся и скрылся в своей спальне.

— Проглот. — Не зло вздохнула его сестра и отправилась на кухню, думая, что ей сейчас делать.

По-хорошему, нужно было отмыть холодильник, плиту и начать готовить. Минимальный набор продуктов они с собой взяли, так что на день должно было хватить.

Однако, этим планам сбыться было не суждено. Катя как раз плиту домывала, когда из окна зацепила взглядом открывающуюся боковую калитку, ведущую с соседнего участка на ее участок. Интересно, зачем ее сделали? Видела она этот соседний дом. Богатый, двухэтажный. Пусть деревянный, но большой и с террасами. И дорожки к дому ведут чем-то выложенные. В общем, не ее полета страус. Потому и удивилась, узрев все ту же бабульку, крадущуюся к ним на участок.

— Катюх! — Катерина вздрогнула от громкого шепота, раздавшегося за плечом. — Фашисты лезут?

Катя покосилась на Вовку. Вот зря он в исторических кружках их детдома участвовал. А она недосмотрела.

— Партизаны. — Буркнула девушка. — Гости у нас. Иди, диван от пленки распаковывай.

— Счас. — Понурился парень, но покинул пост наблюдения за крадущейся к их дому старушенцией.

Катя бросила тряпку, нашла кастрюльку. Сполоснув, налила туда воды и поставила греться. Гостей надо чаем поить. Это она еще из «Винни-Пуха» знала. Да и девчонки общаговские часто на чай забегали….

Затем, Катя поспешила выйти на крыльцо.

— Еще раз здравствуйте. — Улыбнулась она, заметив, как Агриппина Наумовна сделала испуганное лицо. Именно сделала. Не боялась бабулька ничего. Странная какая. У нее под боком целая улица детдомовцев, а она не боится. А ведь такого даже матерые мужики бы испугались.

— И тебе не хворать. Никак, в гости ждала. — Прищурилась старушка.

— Ждала. — Кивнула Катя. Она вообще часто со всеми соглашалась, ибо была крайне неконфликтной.

— Ишь ты. — Одобрительно кивнула Наумовна. — Ну, раз так…. Голодные, небось, с дороги-то? Я вам тут принесла. — Она потрясла холщовой сумкой и пресекая любые возражения, добавила. — Готовить люблю, а вот кормить некого. Неужто не поможете одинокой старушке в уничтожении стратегического запаса? Пропадет же все.

Катя вздохнула. Спорить не хотелось совсем. Наспорилась она уже со всеми комиссиями, когда жилье выбивала.

— Проходите. Чай попьем. — Решила она.

— Вот и ладненько. — Старушка шустро протиснулась мимо нее в дом, за секунду определив направление на кухню. — Смотрю, обживаетесь уже.

Катя тоже зашла на кухню и осмотрелась. Коробки от техники стояли в углу, пленка с дивана там же валялась. Ни штор на окнах, ни салфеток…. Даже кухонный стол не собран.

— Потихоньку. — Неуверенно ответила она и отправилась заваривать чай.

Старушка в это время выгребла из своей сумки блюдо с пирожками, и контейнер с котлетами, и помидоры с огурцами.

— Нифига себе! — Прокомментировал Вовка, притащивший к освобожденному от пленки дивану две табуретки. — Еда!

— Мелочь, ты совсем недавно запеканку схомячил. — Попыталась возмутиться Катя.

— Я молодой растущий организм. — Скривился ребенок и положил на табуретки столешницу от несобранного стола.

— Правильно. — Встряла Наумовна. — Ребенок в детстве должен быть сытым, а то всю жизнь голодным будет. Уж я-то знаю. И откуда вы сюда приехали?

Катя поставила чашки с чаем на импровизированный стол и уселась рядом со старушкой. Откинула длинную челку со лба и чуть улыбнулась.

— Из города. — Только и ответила она.

Наумовна быстро сложила два и два, и принялась за расспросы. Против профессионального дознавателя у новых жителей поселка не было ни единого шанса. Пришлось рассказывать не очень веселую историю их жизни.

Итак, Шарикова Екатерина родилась во вполне благополучной семье, где были и мама, и папа. И даже бабушка с папиной стороны. Мама со своими родителями не общалась, и Катя даже не подозревала об их существовании… до определенного момента. Первые шесть лет жизни девочки прошли в состоянии счастливого детства, где семья была полной чашей. А потом…. Потом папы не стало. Он работал на заводе наладчиком оборудования и его сильно ударило током. Насмерть. И все. У Катерины с тех пор не стало ни папы…, ни мамы, которая замкнулась в себе и жила, будто через силу. Катю на время забрала к себе бабушка, чтобы мать пришла в себя. А та…, несколько месяцев прожив в прострации, начала вдруг пить. Заливала горе алкоголем, чего раньше никогда не делала.

Бабушка охала, ахала, но повлиять на сноху не могла. Катя же с ужасом смотрела на мать в редкие встречи, не понимая, в кого та превращается. А потом…. Потом не стало бабушки, и Катина жизнь превратилась в кошмар, так как ей пришлось переехать в тогда еще не пропитую квартиру к матери. И все бы ничего, но у матери от какого-то собутыльника умудрился родиться Вовка: ангелоподобный пупс с буйными светлыми кудрями и синими глазами. Кате было всего девять лет, и именно тогда она научилась быть сильной. Вовку нужно было купать, мыть, выгуливать, кормить. Еще и нужно было при этом ходить в школу и находить хоть какое-то пропитание. Хорошо, что соседка помогала: еду давала кой-какую, денег немного подкидывала.

В следующий раз ее жизнь перевернулась, когда Вовка заболел. Катя не пошла в школу, стараясь сбить высокую температуру народными средствами, так как на лекарства денег не было. Матери дома же не было, неделю уже. В школе спохватились, что третий день ребенка нет в классе и отправили молодую учительницу проверить, где девочка. Та и проверила. Увидев квартиру, из которой даже мебель была вынесена, пустую кухню и худую девочку, укачивающую орущего младенца на руках, пришла в ужас. И вызвала участкового, социальную службу и скорую помощь. Как ни странно, все прибыли очень быстро и, оценив условия пребывания детей, быстренько отправили их сначала в больницу, а затем, разделив, в социальные учреждения. Катя попала в детский дом, а Вовка в дом малютки, что находился через дорогу.

Если честно, Катерина немного выдохнула. Учеба давалась ей легко, к брату она каждый день прибегала, и сердобольная нянечка тихо пропускала ее. Вовка, который вечно кричал, нервничал и всех боялся, в присутствии сестры становился тихим, послушным и ласковым ребенком.

Усыновлять часто болеющего Вовку никто не решался, так как с ним в довесок шла его старшая сестра. Директриса дома малютки, видя, как Катя таскает брату еду, не доедая сама, отказывалась разлучать их, за что Катерина была ей по сей день благодарна.

С детским домом Кате тоже повезло. Девочка умела располагать к себе людей и быстро передружилась почти со всеми. Кому математику объяснит, кому косы заплетет, кому на руке красками красивую картинку нарисует. Нет, были, конечно, буйные дети и там, но девочке удавалось уходить от их внимания. А потом в детский дом перевели и подросшего Вовку.

Все изменилось вновь, когда в четырнадцать лет у Кати вдруг за пару месяцев сформировалась сочная девичья фигура: высокая грудь, узкая талия, ладная пятая точка при маленьком росте в полтора метра. Тогда-то пацаны лет шестнадцати-семнадцати и стали к ней приглядываться. А она их взглядов совсем не замечала, ровно до того момента, пока один из этих парней не подкараулил ее, до смерти напугав. Прижал к стене и принялся рвать одежду. Она не помнила, как вывернулась и зарядила ему ногой в пах. Еще и кулачком в нос заехала, сломав тот. Тот орал, но Катю достать больше не пытался. А Катерина… с тех пор больше одна никуда не ходила. Брала с собой девчонок. И начала тихо ненавидеть свою фигуру.

В шестнадцать девочка поступила учиться в кулинарный техникум и переехала в общежитие, где жили практически одни девочки. Нет, с ними учились и парни, просто их было мало и у Кати они не вызывали панический ужас. Они были румяными, кругленькими и какими-то безобидными. Катерине нравилось учиться. Так же она нашла способ, как испортить свою фигуру так, чтобы на нее никто более не покушался. Булочки, выпечка, сладости, и вот у Кати уже не фигурка, а яблочко наливное со звучным народным званием: колобок на ножках. Для ее роста много и не нужно было делать. Всего лишь питаться урывками вредной едой.

И все это время, начиная со своих восемнадцати лет, Катя оббивала пороги разных инстанций, желая забрать Вовку из казенного дома. Вот только никто отдавать его в общежитие не желал. И даже тогда, когда Катя устроилась работать по специальности в кафе и сняла небольшую квартирку на окраине города, паренька ей никто не отдал. Жилье нужно было свое. А где его взять?

Однажды, Катя, выйдя из очередного равнодушного кабинета очередной равнодушной социальной организации, села на лавочку возле двери и расплакалась от бессилия. Мимо как раз проходила группа женщин в деловых костюмах. Одна из них, увидев девушку, остановилась и спросила, почему та плачет. Катерина на эмоциях рассказала, в чем дело. На что тетка только усмехнулась тонкими красными губами и вошла в тот кабинет, откуда только что вышла девушка. Ох, какие крики там раздавались. Катя уже подумывала сбежать из коридора, как женщина снова вышла, взяла ее за руку и завела в кабинет, где ей беспрекословно предложили несколько вариантов жилья на выбор. К сожалению, квартиру нужно было ждать несколько лет. А вот домик в уютном пригородном поселке был уже готов. Только документы нужно было оформить и переезжать. Катерина тут же бросилась оформлять бумаги. И, получив свидетельство о праве собственности, ломанулась оформлять опекунство над Вовкой. Брата теперь ей отдали беспрекословно. Вот только из кафе пришлось уволиться. Из пригорода в город каждый день без машины не наездишься. Но Катя уже узнала, что в поселке есть две неплохие столовые, куда требовались сотрудники. Девушка уже позвонила и узнала, что на работу ее возьмут с большой радостью и хорошей зарплатой.

— Мужика тебе надо! — Выразилась свои мысли Наумовна, выслушав рассказ.

Вовка под это дело слопал все пирожки и половину котлет, иногда кивая головой и подтверждая слова сестры.

— Зачем? Нам и вдвоем неплохо. — Не согласилась девушка.

Наумовна подумала с минуту.

— А мать-то твоя не объявлялась? — Прищурилась она.

Катя вздохнула и покосилась на Вовку.

— Нет. Сестра ее приезжала, сказала, что мама квартиру пропила и исчезла в неизвестном направлении. Им потом позвонили из органов, сказали, что нашли мертвую бомжиху, по описанию была похожа. — Пожала она плечами. — Да и тетке этой надо было, чтобы я отказ на наследство от неизвестных мне бабушки и дедушки написала. Я и написала.

Старушка поцокала языком и покачала головой.

— Неет, мужика тебе все равно надо. За участком ходить. В доме все время что-то править надо. А ежели что сломается? — Не унялась неугомонная соседка.

— Мужа на час найму. — Фыркнула Катя.

— Я сам все починю. — Не согласился Вовка с сожалением глядя на пустую тарелку.

Кажется, Наумовну они не убедили. Та посидела еще немного с задумчивым видом и отправилась домой с твердым намерением устроить еще одну личную жизнь.