Глава 8

Поворот в сторону основной массы противника с револьвером. Так же стою на коленке и держу револьвер двумя руками. Но там, похоже, уже все. Шквал стрел и пуль сделал своё дело. Живых там точно не осталось, слишком большая плотность огня на небольшое количество противников.

Зато слышу ругань молодых башкиров, которые должны были проверить убитых часовых. Разворачиваюсь в их сторону. Зверев так же, чуть ли не синхронно повторяет мои действия. «Будет…будет с него толк» проносится мысль в сознании. Молодые башкиры, оказывается, угрожают двум типам, которые попытались под шумок забраться в закрытую карету. Вот они и наставили, один лук, другой штуцер на непонятно откуда взявшихся мужчин.

— Это кто? — не понял я.

— Пленные попытались удрать — отвечает Толгат, когда мы подошли к нему.

— Хенде хох. Гитлер капут — показываю пленникам револьвером.

Двое поднимают руки.

— Какой гитлер сломался? — не понял ставший рядом со мной Зверев.

Так и хотелось ответить словами генерала Иволгина из фильма — «всё, что знал, всё сказал». Но это буде не правда. Немецкая речь сейчас в Российской империи звучит довольно часто, даже я вольно или невольно стал запоминать слова. Но ту у меня случай особенный. У нас бывших выходцев из СССР, пленные немцывсегда будут, ассоциируется со словами: хенде хот и Гитлер капут.

— Толгат. Не знаю, что там в карете… утром посмотрим — вздыхаю я. — Если кто полезет, стреляйте без разговоров. Показываю на два круга пленников, сидящих рядом. Веди этих шустриков к костру — это я уже к Звереву.

Он им командует, а они так же с поднятыми руками обойдя нас, идут туда, где начали растаскивать трупы. Мы за ними.

— Может руки им опустить — тихонько спрашивает меня Зверев.

— Дойдут и так, Богдан Ростиславович. А то эти двое больно шустрые — отвечаю ему.

Тут им идти совсем ничего. Трупы от костра уже оттащили и кровь, которой было совсем немного, присыпали. Костёр чуть распалили. Исхан уже тащит офицерские попоны. Пленные одеты хорошо, видно, что не слуги и не крестьяне. Да и рожи холенные.

— Владимир Павлович — зову Титова. — Составьте компанию Богдану Ростиславовичу, пока я буду занят. Займись пленными. Спроси кто они, что случилось и почему они пленные? — это уже я Звереву, как знатоку языка.

— Назир отправь ещё людей в помощь Толгату — увидел старшего башкир. Лучше пусть они охраняют, чем будут сейчас шастать по лагерю.

Слышен топот лошадей отряда Семена, которые врываются на поляну.

— Семён часть отряда за нашими дилижансами, а часть за сбежавших лошадьми — отдаю распоряжение подскакавшему командиру конников, хоть лошади и не далеко отскакали. Всё-таки боевые кони, привычные к звукам стрельбы и поэтому дорогие.

— Сергей — вижу Воробьева из Гусь-Мальцевского и зову его. — Что у вас там случилось? Почему дозорных тихо взять не могли?

— Это не мы. Это Фатей — тут же отмазался он.

— Фатей — ищу его взглядом. Вроде тут и расстояние совсем ничего и звезды яркие и луна светит хорошо, а сразу и не разберешь где кто. Тем более все в тёмных одеждах.

Подходит опечаленный Фатей и плетущийся за ним, опустив голову Николай.

— Не уследил Дмитрий Иванович. Молод, горяч, на подвиги потянуло. Хорошо, что нас много было — подтолкнул он племянника полковника ко мне.

Смотрю на парня, который совсем голову повесил. Так и хочется сказать знаменитую фразу: от полетов отстранить. Сто грамм не давать. Назначить дежурным. Вечным дежурным по…аэр…дилижансам…Там летчик — «кузнечик»…а у меня разведчик, «кузнечиком» будет. Вот же предупреждал его и не раз. Ну что мне так не везёт. Обязательно кто-нибудь что-нибудь сделает, как он считает нужным. Ладно, подумаем, что с этим делать. Но и без наказания это оставлять нельзя. Не поймут. Да и просто нельзя.


Пока распоряжался по лагерю, выдвинул вперед постовых во главе с Семеном. К утру их поменяет Фатей со своими разведчиками, кроме Николая, сейчас я им приказал отдыхать. Думаю, что ночью пруссаки вряд ли вернуться. Потом собирали трофей и свои вещи, которые раскидали по поляне во время боя. Тут же приехали наши дилижансы, которые стали прятать за кустами. Возницы хотели было уже маскировочные сети натягивать, но я запретил. Запретил, и разжигать кухню. Нечего нашим пленным наблюдать…а то какие-то они больно шустрые. А выяснять досконально, нет времени. Отдал распоряжение Савве о сортировке собранных трофеев, и оттащить труппы подальше. Всё оружие погрузить в мой дилижанс, утром более внимательно все рассмотрим.

— У тебя какое дворянство? — с чего-то вдруг спросил меня подошедший Зверев.

— Потомственное — занятый другими проблемами, я не совсем понял этого вопроса. — А у тебя?

— Оно и видно — вздохнул Зверев. — А у меня личное[3]. А миллионщик Мальцев случайно тебе не родственник?

— Ну, отец и что? — не говорить же на каждом шагу, что мы однофамильцы. Да и это как у нас в двадцать первом веке, приехать на модную тусовку на дорогущем джипе и сказать что твоя фамилия Потанин или Абрамович. Обязательно ведь спросят, не родственник ли? А вообще Зверев молодец раз смог его заслужить, да ещё и на периферии. Нужно как-нибудь уточнить у него этот вопрос. В принципе мужик он очень даже не плохой, хоть и слегка и повернутый на оружие.

— А понятно. Пойдём — машет он рукой и на мой немой вопрос. — Там этот фон Беннвиц нас игнорирует, а так как ведёшь себя ты, я ещё не научился. Да и где?

— Это тот, кого вы допрашивали? — наконец «переключился» я на другую проблему.

— Ну да — стушевался Зверев. Вот же интересный тип. В бою вел себя лучше всяких похвал, а тут чего-то межуется.

— Ну, пошли Богдан Ростиславович разберемся кто это там у нас такой прыткий — легонько хлопнул я по плечу Зверева и направился к Титову.


— Stand up. Introduce yourself — подойдя к костерку где сидели два бывших пленника пруссаков на попонах с лицами сфинксов, сразу скомандовал я и уселся на предоставленный Саввой раскладной стул. И этот тут как тут, бояться, что-нибудь упустить. Вот же скупердяйская жилка…хотя надо признаться в походе очень полезная. Вот только знаний ему не хватает…но старается. А главное уже выгоду учуял…и не маленькую. Тут же рядом со мной поставил и «летучую мышь» на всякий случай.

— Мы плохо говорим по-английски — ответил мне старший. А сами чуть нехотя стали подниматься.

— Хорошо. Почему не отвечаете моим людям? — спрашиваю по-русски, а Зверев им переводит.

— Они не дворяне и не имеют права нас допрашивать. А свою фамилию я им сказал — ответил мне опять старший.

— О-па…какие спесивые — ну да сейчас немецкие дворяне, зачастую ещё хуже относятся к остальным, чем даже русские, кто ниже их по социальной лестнице. — Толгат — подзываю рядом находившегося башкира, причем с явно выраженными монгольскими чертами лица. — Этих отвезти к яме и кончить — показываю характерный жест рукой.

— Nein — тут же слетала вся спесь с саксонцев.

— Ну, тогда перестаньте изображать из себя невозмутимые мумии и отвечайте на наши вопросы — тут же сразу стал довить я на них.

В результате допроса выяснилась не очень приятная картина для нас. В Саксонии произошла настоящая «цветная революция» и под это дело в стану вошли прусские войска и администрация. Саксонский король спрятался в замке, его сторонники объединится сами без него, не смогли. Некоторые последовали примеру короля, запершись в непреступных имениях, а большинство пустились в бега. Саксонские войска, по большей части, и прусские военные объединились и стали грабить сторонников монархии Фридриха Августа II. В Дрездене и Лейпциге хозяйничают брандербургцы, они же пруссаки. Семья фон Беннвиц, как сторонники монархии, приняли решение на время покинуть Саксонию и перебраться к своим родственникам в Австрию. Толи их часть слуг подкупили, толи слуг они просто довели, тут как-то фон Беннвиц изящно ушел от ответа, но они, забрав коней и часть вещей дали дёру. Вот тут их и настигли саксонские военные под командованием пруссаков. Всё оставшиеся оружие у них забрали, и заперли в карете под охраной. Часть пруссаков и саксонцев тут же отправились за конями в соседнюю деревню. Должны быть утром. Вот в такую «жопу» и послал нас полковник Сахаров. Ведь наверняка знал…но решил воспользоваться или отомстить за то, что мы с ним не поделились, когда поймали контрабандистов?

— И много ушло? — заинтересованно спрашиваю.

— Трое пруссаков во главе с капралом и четверо предателей саксонцев — ответил фон Беннвиц. — Что теперь будет с нами? — в конце задал он вопрос.

— Утром добудем коней, отпустим…но часть своего имущества вы лишитесь. С другой стороны мы можем поделиться трофеями — всё-таки я решил «отжать» ландо. В Туле, точно такого не у кого нет.

— Продуктами поможете? У нас семьи и дети — стал довить на жалость саксонец.

— За ваш счёт — спокойно говорю ему. Никакого русского хлебосольства не будет. Ишь чего. Наверняка серебра припрятали и не мало. Как я понял, их не особо то и обыскивали…особенно женщин. Да и зачем? Отведут подальше от границы, а то мало ли. А вот уже там…по полной, как понравиться победителям. Сейчас же в основном забрали только оружие. С одной стороны мне надо скинуть некоторый излишек вещей и коней, которых приведут. За серебро и золото, которое ой как мне пригодиться. С другой стороны, зачем мне лишние враги? Были бы только фон Беннвиц и наверное его сын, можно было бы и прирезать, чтобы не оставлять свидетелей. Но вот прирезать их женщин и детей…я ещё не настолько оскотанел.

Ну, вот теперь встала и другая проблема, а что дальше делать? Теперь в город, как я планировал раньше, не сунешься. Мало того что они теперь как разворошенные муравейники, так ещё и пруссаки всё охраняют. По словам того же фон Беннвица даже ночью курсируют конные патрули большими силами.

Я сидел, размышлял, шурудя палочкой угли костра. Мне никто не мешал. Немцы, хотя сейчас ещё нет той единой нации, и они сами себя разделяют. Даже языки у них несколько отличаются друг от друга. Стал в уме перебирать все события, что со мной тут случилось…и как не странно остановился совсем на недавних. А именно на произошедшие действия на Ковельском мосту, да ещё с унтер-офицером Лосевым. А почему мне собственно не повторить этот же манёвр, только на свой лад. Сейчас у нас есть, правда несколько потрёпанная трофейная форма, утром надеюсь ещё добавиться. Станем на мосту и будем изображать пост…а заодно грабить пруссаков. Раз они грабят имения саксонцев…то мы будем грабить грабителей. Вот только надо как-то своим помощникам это донести. Объяснить как-то так, чтобы они не чурались. А то и так Титов меня бандитом с большой дороги обозвал. Так…утром возьмём коней, проводим фон Беннвицев и…устрою «промывание мозгов» отряду. Ладно, будем делать всё постепенно…война план покажет.

Я так просидел наверное час и ничего вокруг меня не изменилось. Всё так же сидящие смирно на попонах напротив меня саксонцы, карауливший их Толгат и другие.

— Наденьте на них наручники и пойдём к другим — командую Титову. — Зажигай — это уже я показываю Савве на керосиновую лампу.


Слуг окинули взглядом, там только остались старики и старухи, да пара совсем молоденьких девчонок. Думаю, что эти нам проблем не доставят. Те, кто мог, тот сбежал, прихватив господское добро. А вот пять женщин, разного возраста и четверо детей разного пола вызвали у меня больше подозрения. Особенно старуха, которая с гордой позой сидела на охапке травы. В чем угодно можно сейчас обвинять дворян, но только не в трусости…даже женщин. Настоящие дворяне всегда стараются отвечать вызовом на вызов, ударом на удар.

— Ну- ка проверти их веревки — отдаю команду подошедшему Исхану. Такое он никак пропустить не мог. А вдруг тут…что-то «интересное» будет и без него. Вот уж кто любитель решать любое дело силой. Мне даже кажется, что у него имеются явные садистские наклонности. Как — нибудь проверим. Такие люди в отряде тоже нужны…но только их надо хорошо контролировать.

— Не дергайся. Ничего с твоими женщинами не будет. Как я и обещал утром отпустим — я тут же предупредил напрягшегося фон Беннвица. — Исхан не балуй, только по делу. — Богдан Ростиславович, а ты чтобы усы подстриг, а ещё лучше сбрил. А то вечно не вовремя их поправляешь — это я уже Звереву.

— Ну и как это понять? — показываю я две явно разрезанные веревки, которые как не пытались скрыть, но были обнаружены Исханом, саксонцу. — Пусть отдадут кинжалы и не дергаются.

— Gebet dolch — нехотя скомандовал фон Беннвиц. Его сын, или племянник, за всё время так и не проронил слова. Как истукан…только глазами зыркает. Уважаю. Вот же дисциплина. Мои бы уже раз десять что-нибудь произнесли или бы по возмущались на крайняк.

Женщины выбросили к нам под ноги два кинжала. Один тонкий стилет, вполне знакомый баллок с фаллической формой рукояти. Некоторые его называют «почечным» кинжалом, а все причастные зовут этот предмет по имени: кинжал с яйцами. А вот второй, уже интереснее. Я даже нагнулся и подобрал его. Это так сказать пламевидный клинок…кинжал Крис. Редкая надо сказать вещь. Да ещё и украшенный золотой узорчатой чеканкой, блеснувшей в свете лампы и ручка покрытая серебром.

— Откуда такая редкость? — покрутив кинжал, спрашиваю я.

— Дед был наемником в голландской ост-индской компании. Семейная реликвия — огорчённо ответил саксонец.

— Ножны — потребовал я, и женщины выкинули и их.

Забрав кинжалы, усадили главу семейства радом с женщинами и отошли. Охранять оставили молодых башкир и Николая Шварца, а сами, выключив лампу, пошли к костру.

— Значит так. Сейчас все кроме дозорных пытаются хоть немного отдохнуть. Утром перехватываем вояк с лошадьми. Продаём часть не нужного барахла и трофеев. Нет, забирать не будет…только часть. А так же продадим им часть продуктов и отпускаем саксонцев. После ищем место для стоянки. Хорошо отдыхаем и перебираем трофеи…ну и думаем, что делать дальше — отдаю я распоряжение.

— А мне тот изогнутый кинжал получить можно за мою долю — тут же влез Исхан.

— Нет. Это не восточный кинжал, а индийский да еще и с золотой насечкой. Тебе это…пока не по статусу — в конце добавляю, чтобы не сильно обидеть башкира. Статус тут понимают все. Кинжал тоже не индийский, а скорее малазийский, но сейчас объяснять я это не буду.У моих бойцов итак уже ум за разум заходит от обилия информации.

— А вот этот прямой, баллок можно — это уже Зверев. Ну, кто бы сомневался. У меня похожий есть, но с более плоской рукояткой. У башкиров тоже, да и не привлекают их такое оружие. Остальные ещё не заслужили или не видят, как тот же Титов в нем пользы.

— В часть твоей доли — отвечаю я и получаю кивок. Он тут же забирает кинжал.– И ещё. За нарушения порядка при захвате я лишаю сегодняшней доли Николая Шварца.

Всё одобрительно покивали головами. Это ещё Николай легко отделался. Не дай бог кто-то у нас был ранен или убит, наказание было бы совсем другое. Да в обычных войсках там совсем другие порядки…но мы то не обычные войска, мы корволанты и законы у нас несколько другие. За что и не любят нас генералы…но и без нас обойтись не могут.

Загрузка...