Колыбельная для собаки

Дикси – странный щенок серого цвета. Моя первая собака

Щенок восседал на руках у Витьки из четвёртого подъезда. Мы, все кто гуляли во дворе, толпились вокруг невиданного чуда. Толстопузый щенок серого цвета таращил глазёнки-бусинки и никого не боялся.

Ничем не примечательный до этого Витька снисходительно разрешал любоваться на своё сокровище. Гладить не позволял! Собака должна быть злой! Именно для этого щенку при рождении отрубили хвост. Так сказал Витькин дядя, который преподнёс племяннику сказочный подарок.

В моём детстве собак в квартирах заводили очень и очень редко. Жили скромно, содержать животное выходило накладно. Мелких пород я вообще никогда не видела. Где-нигде встречались на улице эрдельтерьеры, колли, овчарки.

Наш дом был ведомственным – для преподавателей ВУЗа. Не самые бедные люди по тем временам. Пустая картошка в мундире считалась нормальным ужином. Когда мне исполнилось семь лет, родители купили холодильник, единственный в нашем подъезде. Купить купили, а что положить туда, не знали. Соседка быстрее определилась – кефир принесла.

А на первом этаже жил Рекс – овчарка. Хозяевами были мать и дочь преклонного, как мы считали, возраста. Рекс целый день проводил во дворе. Добрейший пёс терпел все наши выходки, малышня даже верхом на нём каталась. Мы припасали для него вкусности, тайком рассовывая по карманам. Ныли под окном, если Рекса выпускали не сразу.

Однажды Рекс не вышел. Кому-то из соседей не понравилась компания своего чада и собаки, сообщили, куда надо. Хозяйки нам объяснили, что гулять с псом им тяжело, поэтому отдали его хорошим людям. Скорее всего, продали в питомник. Ласкового домашнего Рекса. Имя доброжелателя так и не узнали.

И вот сейчас Витька стал счастливым обладателем своей собственной собаки – щенка серого цвета. Стоило им появиться во дворе, все игры заканчивались.

Щен перекатывался на широких лапах, ушки взлетали, любопытный влажный носик исследовал всё на своём пути, зубы крепко держали палочку. Только хвостик не махал – не было хвостика. Мы носились вслед за шустрым собачонком, гладили исподтишка.

Был он такой плюшевый, мягкий, бархатный, с розовым пузиком. Похож на волчонка с картинки. Взрослые сказали, что это дворняга. Мы фантазировали, каким он вырастет. Витька утверждал, что злым охранником, и скоро его начнут дрессировать. Подхватывал щенка и уносил домой, когда хотел. Хозяин, что сказать.

Единственный на всех Колькин велосипед потерял свою ценность, скучая в одиночестве возле забора.

Однажды утром щенок спал в куче листьев под скамейкой. После школы объявился Витька. В глаза не смотрел. Поведал, что пёсик надул лужу на драгоценный ковёр, и мамаша выбросила вредителя на улицу. На ночь глядя. Шёл октябрь, приближалась, естественно, зима.

С неделю собачий ребёнок прожил во дворе. Мы все таскали ему какую-то еду, подстилку под кустом устроили. Щен лизал руки розовым язычком. Сообща решили, что будет новый Рекс. Забрать домой всё равно никому не позволили.

В то время мы с младшей сестрой жили сами и как хотели. Родители разводились, отец появлялся редко, а маму положили в больницу. Питались, чем попало, хотя готовить прекрасно умели. Я съедала по десять пачек мороженого в день, сестра отдельно что-то себе придумывала.

Приближался мой день рождения. Подарков не ожидалось. Проснулась я от того, что мне в постель плюхнули что-то тёплое, живое и мягкое:

– Поздравляю с днём рождения!

Щенок серого цвета зевал во всю крошечную пасть и жмурил хитрющие глазки. Сестра решила с утра пораньше меня осчастливить. Я вовсе не мечтала о собаке. Но подарок есть подарок, назад не вернёшь. Назвали Дикси.

Мы ничего не знали о собаках. Совсем ничего. Раньше жили у нас коты, чем питаются животные – хоть как-то представляли.

О том, что щенков кормят и выгуливают по 4—5 раз в день, ни я, ни сестра даже не подозревали. Хорошо, сообразили не пичкать ребёнка мороженым. Торговались, чья очередь варить для Дикси какой-то суп, кашу, магазинные пельмени. Заодно обедали сами. Молоко покупали, о твороге и кальции не слышали.

Вытирали бесчисленные лужи на полу. И не только лужи. Благо, ковры у нас дома отсутствовали. Зато во всех квартирах был паркет, который полировали специальными щётками. Вот на эту красоту Дикси оправлялся. Сестра спихивала уборку на меня, типа – моя собака, я огрызалась. Никакого режима прогулок. Выносили щенка во двор, когда вздумается, на зависть друзьям. Витька косился издали.

Маме пока не рассказали, отец пришёл раз, скривился. Буркнул что-то типа – уберите шелудивого. Ага, его забыли спросить.

Я купила ошейник с поводком и торжественно повела свою собаку за ворота – на улицу. Не всё же по двору бегать. Дикси, почему-то, не понял важность момента.

Двигаться в нужном направлении не желал, от рук уворачивался. Вертелся, скакал, нападал на меня, обматывался поводком, лез под ноги. На любой мой окрик валился на спину, извиваясь на асфальте. Цапнул за палец, пока я его распутывала.

Кое-как я допинала паршивца до улицы. Люди шарахались от рычащего монстра. Мелкотравчатое чудовище требовало свободы.

Изо дня в день чинной прогулки по кварталу не получалось. По краю тротуара росли кусты, Дикси облюбовал их, устраивал засаду и нападал на прохожих. Меня игнорировал полностью.

На моё счастье попался нам опытный человек. Пригляделся и спросил:

– Девочка, твоя собака? Почему щенок серого цвета?

– Откуда я знаю? Во двор подбросили.

– Он маленький совсем, месяца два от силы, бегать должен, отпусти его с поводка.

– Как отпустить? Он же удерёт?

– А ты в парк его своди, там места хватает.

Парк был недалеко, с горем пополам мы с Дикси туда добирались. Собаки, которых я когда-то видела, шли рядом с хозяевами, а не кубарем вприпрыжку. И на верёвке их не тащили, словно игрушечный грузовик.

Получив долгожданную свободу, серый поганец носился кругами по газонам, рыл ямы, грыз палки, прятался в кустах – и ноль внимания на кормилицу. Я бросалась его ловить. Пойманный вольный зверь выворачивался и больно кусал за руки. Прохожие качали головами. Я чувствовала себя дура-дурой, делая вид, что это просто весёлая игра. Очень весёлая – я всерьёз отбивалась от мелкого хищника.

И опять однажды мне повезло! Подошедший мужчина остановил кровавую бойню, предупредив:

– Никогда не позволяй собаке себя кусать!

– А что делать?

– Шлёпни его как следует, до визга, чтобы запомнил!

– А щенка можно бить?

– В таком случае – нужно!

Дикси разогнался для новой атаки – и с воплями отлетел. Не понял. Снова бросился с рыком. Получил ещё и ещё раз. Сразу присмирел, пристегнулся к поводку, домой шёл тихо и задумчиво. Я на всю жизнь запомнила со всеми последующими собаками – никогда не позволять себя кусать.

Вдруг объявился Витька! Подошёл бочком, набрался смелости и выпалил, глядя на ухоженного Дикси:

– Это моя собака! Отдавайте сейчас же!

– Чегооо??? Вы его выбросили!

– Это мама выкинула, я бы забрал потом.

– Когда потом??? Ты ни разу не подошёл к нему, корочки хлеба не принёс! А теперь вспомнил?

Со мной Витька связываться побоялся. Был бит и не раз. Стал сестру подкарауливать. Однажды я из дома услышала во дворе истеричный лай Дикси. Слетела с нашего четвёртого этажа – а там Витька.

Сестра удирала от него по верху трёхметрового каменного забора, прижимая к себе визжащего щенка. Высоты Витька боялся и бесновался внизу, грозя кулаками. Ах, так! Подбежали ещё ребята, и теперь уже горе-хозяин с рёвом помчался домой.

Вечером к нам заявилась Витькина мамаша. Открывать не стали. Дверь деревянно прослушала речь об украденной собаке, избитом ребёнке, нашей доблестной милиции и очень нехороших детях, которые плохо закончат. Не то, чтобы испугались – весь двор видел, что щенка выбросили, но выходить стали с сестрой вдвоём.

Через пару дней пришла я из школы, повернула ключ – а замок открыт! Как так? Или, в самом деле – милиция? Осторожно толкнула дверь, и тощий желудок воспрянул духом. Не надеялся, что доживёт. Запамятовал, когда последний раз чуял запах наваристого борща со сметаной, котлет – с пылу с жару, картофельного пюре с маслом. А ещё – корицы с ванилью, запечённых яблок, сдобного теста.

Моё ежедневное мороженое стыдливо скукожилось в портфеле. Щенок серого цвета дрых в коридоре круглым пузом кверху. Такой вкуснятины он в жизни своей не пробовал.

Мама на кухне гремела посудой.

Праздник испортила Витькина родительница. Моя мама никогда не повышала голос, добивала оппонентов логикой. Мы с сестрой предвидели, чем кончится, и с наслаждением слушали. Когда громогласно был оглашён весь список обвинений, мама уточнила:

– Мои дети украли вашу собаку?

– Да-да! Вы же мать, вы меня понимаете – это Витенькин подарок! Ребёнок так мечтал! Он плачет! Он умолял вернуть! Его избили! Они забрали!

– Откуда забрали – пришли к вам домой?

– Что вы! Я бы никогда! Щенок гулял на улице.

– Сам гулял? Как он оказался на улице?

– Ну, ээээ… испортил ковёр.

– И что случилось дальше?

– Ковёр дорогой!

– Я спросила, что случилось дальше?

– Мы… это… он там посидит, подумает.

– Щенок подумает? И сколько времени вы ему отвели на раздумья? Пока не замёрзнет или не умрёт с голоду?

– Но ковёр… сами понимаете… в наше время…

– Что будет, когда он ещё раз наделает на ковёр?

– Нуууу…

– Выбросите ковёр или щенка?

Витькину мамашу словно ветром сдуло.

Через год мы, наконец-то, разменяли с отцом квартиру. Нам достались две комнатки в старом одноэтажном доме на земле. С печным отоплением. Зато близко, школу менять не пришлось. Во дворе было девять соседей.

Имущества у нас оказалось не много, главный багаж составляли книги. Мы сшили для них мешки, туда же напихали всё, что попалось под руку. Дикси привели пешком и он сразу унюхал в одном из мешков свою единственную игрушку – сдутый футбольный мяч. Разлёгся с ним на коврике. Мы дома!

Вечером мама решила проверить, насколько пёс разобрался в происходящем. Пошла вместе с Дикси в наш бывший двор, погуляла, поговорила с соседями. Затем подвела пса к подъезду:

– Всё, Дикси, пойдём домой! – Дикси развернулся – и направился к воротам!

Нам не с чем было сравнивать – собака и собака. Умница, да. Наверное, они все такие. Оценили позже, когда завели овчарку Эрну.

Дикси толком ничему не учили, он сам ориентировался по ситуации. Слушался хорошо, лишний раз не командовали, обращались в случае необходимости. Воспринимал только нашу семью. Остальных знал, не более того. Никогда к другим, известным ему людям, не ласкался.

Эрна росла обычным собачьим ребёнком, которому нужно объяснять одно, другое, третье.

Соседей Дикси быстро признал. А вот они его – нет. Никому не понравилось, что у новых жильцов собака.

Во двор Дикси не выпускали. Выводили оправиться в дальний угол за сараи, а вечером ходили с ним по кварталу или в тот же парк. Ни о каких прогулках минимум два часа в день – тоже не подозревали.

В новом доме поведение Дикси резко изменилось. Дверь прежней квартиры закрывали и жили спокойно в своём обособленном мире. Здесь же двери большую часть года держали нараспашку. Бельё сушили на улице, в сараях и подвале хранили всякую всячину. Во дворе целыми днями кипела жизнь.

Наш добродушный уже не щенок серого цвета вдруг превратился в сторожевого пса. Спал днём, ночью охранял. Бродил в темноте из комнаты в комнату, цокал когтями по полу, рычал. Частенько лаял.

Полночи уходило на попытки угомонить собаку. Дикси продолжал нести службу. К утру заваливался отдыхать с чувством выполненного долга, а мы выслушивали претензии соседей.

Вообще, вскоре обратили внимание, что командует в доме пёс, а вовсе не мама, а тем более не я или сестра.

Заметили не сразу. Перестал спать по ночам – ладно, его собачье дело. Грызёт кость, где ему удобно. Пусть грызёт. Дикси облюбовал для этой цели проход между комнатами. Устраивался с лакомством исключительно на пороге двери. Приближаться не разрешал, скалился и порыкивал.

Хозяева всё это время сидели смирно там, где их застала «трапеза». Любые телодвижения Дикси контролировал. Пробовали давать угощение в летней кухне – а пёс желал откушивать на пороге.

В те времена слово «Гастроном» уже не звучало гордо. На полках громоздились банки с морской капустой и килькой в томате. Иногда «выбрасывали» в продажу синих кур, суповые наборы, мороженую рыбу. Реже – колбасу. Праздничный обед Дикси доставался не часто, смаковал он долго и со вкусом.

Это сейчас мне хорошо известно, что каждая собака старше года начинает борьбу за лидерство в стае. Дикси победа досталась шутя. Не сказать, что пёс стал неуправляемым, нет. Слушался, вроде, по-прежнему. Но любые важные для себя вопросы решал самостоятельно. Хочу – ем на пороге, хочу – охраняю, а ваше дело почтительно молчать в отдалении.

У вожака обычно хвост высоко поднят, но у Дикси не было хвоста.

Однажды я купила ему новую игрушку. Увидела в магазине симпатичного резинового волка. Дикси обрадовался. Мама глянула на подарок – и ахнула: «Так это же наш Дикси!» – пригляделись – точно! Волк сидел, пригнув голову. Обычная поза нашего пса. У собак голова в сидячем положении поднята. Достался нам щенок серого цвета, и окрас с возрастом не поменялся. В остальном Дикси выглядел, как стандартная и не слишком крупная дворняга.

Щенка серого цвета Витьке подарил дядя. Помчалась я в наш старый двор выяснять, откуда родственник взял собачонка. Витька нехотя поведал, что дядя работает в каких-то гаражах. Там у него есть собака. Утверждал, что овчарка. А сами гаражи находятся прямо на опушке леса.

– Твой дядя видел когда-нибудь волков?

– Видел и не раз. Даже на территорию заходили. А что?

Вот вам и «что»! Получалось, что наш Дикси – помесь волка. Только не с овчаркой, как чехословацкая волчья собака и волкособы, а скорее всего – с дворнягой.

То-то нас постоянно спрашивали, почему собака серая! А мы удивлялись – ну серая и серая, какая разница. Всякие бывают.

Начали припоминать странности в поведении Дикси, а они были. Пёс взрослел, где искать ему «даму», мы понятия не имели. Выходили с ним поздно вечером прогуляться по кварталу, спускали с поводка, чтобы сам кого-нибудь нашёл. Может, унюхает. Дворняги в округе водились.

Дикси вылетал из ворот с единственной целью – всех порвать и разогнать. Собаки от него улепётывали – только лапы сверкали.

Вот это нас всегда удивляло. Роста Дикси был небольшого, а удирали от него здоровенные псы. Дикси на этом не успокаивался, гнал их дальше.

Первое время переживали, мало ли что там, в темноте. Но Дикси всегда возвращался целым и невредимым. Разметил весь квартал, собаки вообще перестали соваться.

Уже сейчас, читая про выведенные помеси овчарок с волками, я узнала, что собаки их побаиваются. Волка чуют.

Дикси очень хорошо знал себе цену. Обозначил территорию проживания, завёл и построил стаю по законам иерархии. Подданных защищал.

Встречается среди людей подобный типаж – метр с кепкой, смотреть не на что. А жена пылинки сдувает, дети по струнке ходят, каждое слово ловят. Семья, как за каменной стеной, на все руки мастер и на работе без него земля не вертится.

Ещё Дикси не умел поворачивать голову – всем корпусом разворачивался. Хотя у волков шея подвижная. Скорее всего, наш пёс всегда был готов к атаке и сразу принимал боевую стойку.

Однажды шла я домой со второй смены. В это время на улицах уже никого не было, а тут прицепился какой-то мужик. По-хорошему не понимал, тащился до самых ворот. Я-то знала, куда его веду. Во дворе кавалер приосанился – покладистая девица попалась, вот сейчас и в дом пригласит.

Повезло на ночь глядя, нечего сказать. Я гостеприимно распахнула дверь. Дикси вылетел беззвучно. Что случилось дальше – не знаю, темно было. Да и не слишком интересовалась. Пёс вернулся победителем.

Дикси всё так же сторожил по ночам, цокая когтями по полу. Рычал время от времени, гавкал на кого-то. Может, на кошек. Соседи продолжали бурчать, мы смиренно оправдывались.

В одну ночь пёс уже совсем совесть потерял – кидался на дверь и лаял, не переставая. Дверь из комнаты выходила не на улицу, а в пристройку – коридорчик с кухней. Двор маленький, никто в темноте по нему не шастал. Мыши, разве что, да бездомные коты.

Сначала по очереди пытались пса угомонить, представляя, что услышим завтра. А потом испугались – так Дикси ещё никогда не бесновался. Шерсть – дыбом, глаза остервенелые, вместо лая – рык с хрипом. Кого там чёрт принёс?

Крыса, что ли, пол прогрызла? Однажды наткнулись на такую зубастую – сидела, смотрела, убегать не торопилась.

Мама загремела было ключами, чтобы глянуть, да вовремя остановилась. Нам только среди ночи битвы с крысой не хватало. Столпились втроём возле двери, за собачьим лаем ничего не слышали. На всякий случай прикрыли распахнутую фрамугу окна.

Дикси постепенно угомонился. Легли досыпать, наутро толком и не вспомнили.

Я первая собралась выходить, дёрнула замок – и остолбенела. Крыса??? На ватных ногах заковыляла обратно в комнату созывать остальных.

В коридорчике было окно. Всегда закрытое. Сейчас обе створки болтались, раззявленные настежь. В центре пола на светлом линолеуме красовался огромный грязный отпечаток подошвы. Один. И – нараспашку дверь на улицу. Запертая с вечера на замок с цепочкой.

Как её открыли снаружи? При чём тут окно? Соображали медленно. Наконец, восстановили ход событий. Дверь не отворяли снаружи – через крохотную форточку добрались до задвижки окна. Спрыгнули на пол. Забрались практически в квартиру.

И этот кто-то торчал в коридоре, невзирая на разъярённую собаку за дверью. Это как? Если бы не Дикси – что дальше?

Пока складывали в головах неподдающиеся разуму пазлы, во двор высыпали соседи. Только мы приготовились хором извиняться за ночной скандал, как они бросились нас благодарить. Еле разобрали сквозь гвалт.

Вот, что произошло – воры начали с первых квартир. Попробовали открыть форточки, а через них – окна. Двое соседей не слышали, а третья проснулась, толкнула мужа. Выглянули – только тени увидели. Дикси к тому времени уже лаял. Телефонов ни у кого не было.

Видимо, сначала грабители не поняли, где находится собака. Мало ли их тявкают по окрестностям. Но когда добрались до нашей квартиры? Неужели не слышали, что собака безумствует прямо за дверью? Чего ждали?

Получилось, что наш Дикси спас весь двор. Мы жили в середине и дальше воры не пошли. И к началу не вернулись.

Через несколько лет произошёл похожий случай. Была у нас уже овчарка Эрна. Умница необыкновенная, самая лучшая на дрессировочной площадке ДОСААФ. По ночам она спала.

Однажды я проснулась от осторожного постукивания в окно. Проверяли, что будет. Польстились на нашу распахнутую фрамугу. Услышали голоса – мой, мамин и детский плач. Муж не шелохнулся, Эрна – тоже. Шикнули на неё – подскочила, разлаялась. Днём комар не мог безнаказанно пролететь.

Зачем вообще лезли в наши дома, на что рассчитывали? Это не многоэтажки, где все живут обособленно и соседей не знают. Да и квартирки были тесные, в каждой комнате кто-то ночевал.

Ну а тогда сходили в отделение милиции на соседнюю улицу. Блюстители порядка пришли, послушали, сфотографировали отпечаток подошвы в нашем коридорчике. Посмотрели с уважением на собаку. Дикси их облаял. Больше никто не видел представителей власти.

С тех пор Дикси стал героем двора.

Раньше Дикси не нравился соседям. Как только мы въехали, каждый норовил буркнуть своё мнение. Собака на цепи во дворе – это ещё понятно, да и тех никто не держал. Но поселить блохастого в квартире?

Потом Дикси начал лаять по ночам, что тоже симпатии не прибавило. И вишенка на торте – куст. Дикси его умертвил.

У нас была пристройка к основному дому – кухня с коридорчиком. За ней получался закуток. На этом крошечном пространстве, прямо под окном комнаты, прежние хозяева устроили садик. Огородили штакетником. Там лоза винограда взбиралась на крышу вдоль стены, тянулись вверх фиолетовые ирисы.

Но главным украшением были розы. Тёмно-бордовые, бархатные. Цветы густо усыпали один-единственный развесистый куст. Очень красивый.

Для нас, жителей многоэтажки, этот садик с лоскуток показался дивом дивным. Распахни окно, протяни руку – сорвёшь виноградину. А хочешь – ложись животом на подоконник и любуйся розами. Собственными.

Иногда срезали, ставили дома в вазу. Куст не возражал – новые распускались.

Дикси тоже куст понравился. В качестве столбика для задирания лапы. Первым делом пёс орошал куст, а продолжал уже за сараями.

Розы роняли шелковистые лепестки. Мы старались оттащить Дикси от заветного места – не тут-то было: «Моя территория, что хочу, то и делаю!» – нарядный куст скукожился и высох. Соседи кощунства не простили.

И вот сейчас, после ночного происшествия, Дикси неожиданно превратился в любимца двора. Вдруг соседи озаботились, почему собака сидит в четырёх стенах. Пусть выходит, на солнышке греется. Ну, пусть греется. Постелили коврик на крыльце. Псу не понравилось.

Днём он отсыпался перед следующим дежурством, а во дворе какой сон? Одно беспокойство.

Зачастили к нам гости – жильцы соседних квартир. Приносили угощение для Дикси. Столько косточек натащили – мы значительно хуже питались. Принимали с радостью, наконец-то собака получит вдоволь мяса.

Первый подарок высыпали в миску, подозвали Дикси. Пёс понюхал – и отошёл. Есть не стал. Хм… в чём дело? Тоже принюхались – нормальный запах. Ладно, из принципа положили пустую кашу. Дикси её слопал, к аппетитным косточкам не притронулся. Всю ночь пролежали.

Потому что видел, как принесли? Хорошо, стали забирать подношения на улице. Пёс всё равно отворачивался. Перемешивали с кашей – вообще ничего не ел.

Никто не учил его, что нельзя брать пищу из чужих рук. Мы просто не задумывались об этом. И прецедентов не было, впервые столкнулись.

Вдруг оказалось, что одна из соседок работает заведующей столовой. Она несла для Дикси огромные пакеты со всякой всячиной. Мечта любой собаки: целые куски курицы, нетронутые котлеты, гуляш, бифштексы!

Наш Дикси ничего подобного никогда не видел. И в таком количестве. Сами бы съели с удовольствием, пахло весьма аппетитно. А пёс воротил морду!

Столько добра – выбрасывать, что ли? Мы всячески изощрялись – вываривали, неделями держали в морозилке, перемешивали с консервами. Следа не оставалось от постороннего запаха. Не помогало! Дикси предпочитал голую кашу – но свою.

Неужели обиделся на недавнее плохое отношение? Соседей он признавал, никогда не лаял. Его самого никто не трогал, это нам высказывали недовольство. Да и то не слишком громко. Дикси, конечно, слышал и наверняка понимал. Память у собак отличная, хранит и добро, и зло.

А напротив нас жила семья – старики, взрослые дети и трое маленьких внуков. Свой участок двора они огородили забором. От нашего крыльца – метра два. Им сам Бог велел наблюдать за новыми жильцами.

Выглядело это так – открываешь утром дверь, на пороге стоит мелюзга, все трое. Тут же заглядывали внутрь – а что там? Оборачивались и докладывали остальным, которые каждый раз оказывались возле забора. Совершенно случайно. Затем детишки перемещались под наше окно в комнате.

Бабка полдня мела двор, подсматривая за нами из-под веника. Дед хоронился на скамеечке за деревом.

На своём бывшем четвёртом этаже мы к такой публичности не привыкли. Разговоры не помогали, взрослые делали вид, что это их не касается. Пса тоже раздражал постоянный контроль. Угомонились, когда всю нашу жизнь изучили досконально.

Как раз у этой семьи грабителям было, что взять, в отличие от других. Косточки для Дикси они не передавали. Благодарили нас баночками сока из своего винограда и сказочным сливовым повидлом. Варили его на улице в огромном казане. Сначала по всему двору плыл запах дымка от костра, затем – булькающего и пенящегося варева.

Мы облизывались – не умели такую вкуснятину готовить. Зато теперь уплетали лакомство за обе щеки.

Дикси не сдавался. Предположение, что хранил обиду, имело место быть. Если бы не одно «но». Иногда приходил наш с сестрой отец. Дикси знал его по старой квартире и считал членом семьи. Отец терпеть не мог щенка серого цвета ещё тогда. И сейчас иначе, как «шелудивый», не называл. Но всегда приносил небольшое угощение. Единственный человек, у которого Дикси брал еду – наш отец.

Неужели пёс не чувствовал брезгливого отношения? Конечно, понимал, но каждый раз приветствовал и нос от подачек не воротил. Почему так?

Мы злились, соседки обижались – собака брезгует? Столько мяса пропадало даром. Подношения постепенно сошли на «нет». Дикси наслаждался своей кашей. И потихоньку старел.

Позже, сравнивая его со следующими собаками, мы осознали, какой уникальный пёс нам достался. Попади он в умелые руки – цены бы не было.

Намного самостоятельнее домашних собак и в то же время – более послушный. По пустякам своё мнение не высказывал. Надо – значит, надо. Дикси получился размером с обычную дворнягу. Возможно, корми мы щенка правильно – вымахал бы в огромного пса.

Мозг волка на 30% больше, чем у собаки, серые хищники сильнее, умнее и хитрее. Видимо, волчья кровь снабдила Дикси необходимыми для жизни качествами, Выброшенный на улицу щенок стал вожаком семейной стаи.

***************************************************************