Кольцо судьбы

— 9 — Игрок

Петров никогда не напивался до бесчувствия. И так, чтобы координацию движений потерять — такое с ним тоже крайне редко случалось. Но сегодня его изрядно пошатывало. Он просидел всю ночь у приятеля, играя с мужиками в преферанс, любимое еженедельное развлечение, но карта упорно не шла, Петрову приходилось всё время пасовать, и в конце концов он проигрался в пух и прах. Заодно и нажрался, ибо игра была долгой, трудной, за водкой спускались целых три раза. Хорошо, что он не додумался поставить на кон ключи от квартиры. А сотовый они отказались брать — старый уже, и вообще: играем только на деньги, такое правило. Ну, на деньги, так на деньги, теперь их и вовсе нет, и беспокоиться не о чем. Только вот продукты когда доедим, на какие шиши я собаку буду кормить? — думал Петров. — Скотина породистая, и уход за ней требуется идеальный.

Друг, уехавший два дня назад в командировку, оставил Петрову своего мастиффа, зверя выдрессированного и культурного, но злющего, словно чёрт. Спать с ним в одной комнате Петров не хотел, да и пёс не особо желал подобной близости — выбрал себе для лежанки место в прихожей. Наверное, ему казалось, что у входной двери правильнее ждать возвращения хозяина. Покрутившись, пёс укладывался на коврик, и когда кто-то заходил в парадную, уши его нервно вздрагивали.

Придя домой под утро, Петров вспомнил, что не только не покормил с вечера мастиффа, но и не погулял с ним. Героическая скотина терпела до его прихода, но тут прямо-таки всем своим видом решила продемонстрировать нетерпение. Пришлось надевать ошейник, брать поводок и ползти на улицу, хотя ноги у Петрова предательски подрагивали.

— Идём-идём, зверюжина, — добродушно проговорил Петров, надеясь, что собака, как в предыдущие дни, будет спокойно шагать рядом. Но псу было невтерпёж, кроме того, от Петрова несло мерзким запахом алкоголя, мастифф яростно тянул вперёд, а команда «к ноге», как назло, вылетела у Петрова из головы. «Рядом, рядом», — твердил он и вцепился в поводок обеими руками. К счастью, лестницу — самое тяжелое — удалось преодолеть без падений.

На улице пёс тормознул у самого порога, поднял лапу и долго, с чувством, оттягивался. Потом он снова рванул вперед. В это время у Петрова в кармане заиграла мелодия мобильника. Стоять на шатающихся ногах, удерживать мастиффа и одновременно доставать трубку — в данный момент для Петрова это представлялось невыполнимой задачей. Тогда Петров решил отпустить поводок — собака примерная, сделает свои дела и прибежит обратно: «Иди, иди», — сказал он псу. Тот удивился и с изумлением поглядел на Петрова — к такому он не привык. «Я пас, иди», — успокоил его Петров и схватился за карман, где продолжал надрываться мобильник.

Мастифф услышал команду, которую хозяин использовал крайне редко, и то лишь на дрессировочной площадке: «Фас!». Кого фас? Нельзя поточнее? Разве что-нибудь двигается? Пёс ошеломленно потряс головой и тут увидел вдалеке, через несколько домов, черный силуэт. Он рванул вперед. Навстречу ему шла толстая старуха, с палкой в одной руке и чемоданчиком в другой. Мастифф обнажил клыки и бросился на старуху. Выполнив команду, он тут же вернулся к Петрову, надеясь, что его похвалят, наградят и они пойдут гулять дальше, он ведь еще не доделал свои дела. Но не тут-то было: Петров стоял, шатаясь, и разговаривал по сотовому и не обращал на него внимания.

— Ну приходи, Лисенок, я через пять минут буду дома. Целую, давай, жду. — Петров положил мобильник в карман, но нагибаться за поводком не стал, и так можно спокойно дойти, на улице пусто. — Ты, брат, извини, — сказал он мастиффу. — Сегодня мы не будем долго гулять. Вечером обещаю тебе ком… ком… компрессировать. Чего это ты такого нажрался, что морда грязная? Нечего всякую дрянь на улице хавать! Фу! Плохая собака! Распустился ты без хозяина. Ладно, пошли домой.

Услышав слово «домой» и видя, что Петров разворачивается, мастифф сообразил, что прогулка по неизвестной причине сворачивается и тут же присел на том месте, где стоял. «Фу! Фу!» — сморщил нос Петров, а мастифф, чувствуя себя виноватым, смущенно посмотрел на него, продолжая свои дела.

Вскорости они были дома. Петров поставил чайник, и тут кто-то зазвонил в дверь. К Петрову пришла незнакомая молодая женщина с сильным терпким и острым запахом, мастифф даже дважды чихнул, пропуская ее в квартиру.

Отправив Петрова в комнату, женщина отправилась на кухню и занялась стряпней. Через полчаса они уже завтракали, а мастифф молча, про себя, поскуливал и страдал. Из кухни пахло колбасой и сыром. Но еще сильнее чем-то невозможно острым и возбуждающим.

Затем Петров и женщина пошли в ванную, а из нее направились в комнату. Это мастифф знал. Его хозяин тоже так всегда делал. Сначала ел с гостьей, потом шел мыться, а затем они занимались тем, что самому мастиффу разрешалось делать крайне редко и только с теми сучками, с которыми разрешал хозяин.

Постель ходила ходуном целый час, изредка скрипы прекращались на небольшие промежутки времени, а затем возобновлялись с еще большей интенсивностью. Из комнаты доносились соблазнительные вопли и вскрики. Пёс совсем загрустил, чувствуя, что ему тоже хочется присоединиться к Петрову. Он тяжело вздохнул и несколько раз нервно повернулся.

Наконец из комнаты вышла молодая женщина. Она вела себя крайне растерянно и суетливо. Взяла какую-то тряпочку и стала вытирать дверные ручки, потом пошла с этой тряпочкой на кухню и в ванную. А затем, обмотав лоскуток вокруг ладони открыла входную дверь. Мастифф сурово зарычал. Он не знал, что делать. Петров не давал команду выпустить женщину, но и запрещать тоже не запрещал. Он вообще не выходил из комнаты и вел себя подозрительно тихо. От женщины не пахло угрозой, но крепко несло страхом и тем острым запахом, который она принесла с собой. Этот запах и решил дело. Мастифф яростно зачихал и немного отвлекся. В это время женщина выскользнула за дверь. Пёс остался сторожить Петрова. Точнее, то, что от него осталось.