Команда Бешеного

Секретная операция

Тот день настолько отложился в памяти Савелия, что он мог, «прокрутить» его в голове, словно фильм посмотреть. Его часть уже несколько дней проводила в безделье, ожидая с нетерпением, когда будет объявлено о возвращении на Родину. Прямо об этом не говорили, но «солдатское радио» почти всегда узнавало все гораздо раньше, чем объявляли официально. Все говорили о том, что вот-вот получат приказ отправляться в поход: укладывались вещи, снаряжение, приводилось в порядок личное оружие, прекратились военные операции, и только неукоснительно выставлялся дозор, который усиливался по ночам.

Савелий в этот день должен был заступать в дозор и потому нисколько не удивился вызову к командиру. Постучавшись, он открыл дверь в небольшое деревянное строение:

— Разрешите? — Он переступил порог и хотел доложить о своем прибытии, но с удивлением обнаружил там вместо своего комбата незнакомого подполковника, который, деланно улыбаясь, радушно сказал:

— Входите, входите! Присаживайтесь! Что-то в тоне этого сорокалетнего мужчины было фальшивым, и Савелий насторожился. Он молча присел на табуретку и уставился на подполковника.

— Заместитель командира полка по политической части подполковник Крутицкий! — представился он. — Сержант Говорков! — отрапортовал Савелий. — Вероятно, вы удивлены моим вызовом? — Я уже давно ничему не удивляюсь, — спокойно заметил Савелий.

— Тем лучше. Я слышал о вас много хорошего и потому решил остановить выбор на вас! — Крутицкий говорил вкрадчивым, льстивым голосом, чем вызвал у Савелия еще большую неприязнь.

— И что же вы хотите мне предложить? Вряд ли путевку в санаторий!

— не скрывая иронии, сказал Савелий.

— Вы правы, речь идет не о путевке, но задание настолько ответственное, что, выполнив его, вы действительно сможете потом отдохнуть в санатории. Савелий молча ожидал продолжения разговора. — Вы возглавите группу из шести человек, которая должна будет отправиться в горы и захоронить там пять двадцатикилограммовых контейнеров.

— Странно, — нахмурился Савелий. — Зачем прятать эти контейнеры в горах, если не сегодня завтра войска покидают Афган?

— Хороший вопрос! — добродушно улыбнулся подполковник. — То, что я сейчас вам скажу, будете знать только вы, как командир группы. Вы готовы к этому? — Да.

— В таком случае, распишитесь в неразглашении государственной тайны. — Подполковник вытащил из «дипломата», лежащего у него на коленях, бланк с типографским текстом. В нем уже были вписаны данные Савелия, и он, немного подумав, расписался.

Подполковник взял листок, внимательно взглянул на его подпись, спрятал в «дипломат» и только потом продолжил:

— Да, вы были правы, когда заговорили о скором выводе наших войск из этой страны. Более того, могу вам сказать, что это начнется завтра. В контейнерах находятся секретные документы, очень важные для нашей Родины. В пути следования армии может случиться всякое, мы не можем рисковать. Поэтому и принято такое странное, на первый взгляд, решение командования. — На сей раз его голос звучал серьезно и даже торжественно. И Савелий вдруг доверился ему, несмотря на неприязнь. — Кто пойдет со мной?

— Два человека выделены разведкой, а четверых можете подобрать сами. Единственное условие: они должны будут все подписать такой же документ. — Когда нужно выходить? — Через три часа.

— Маловато для сборов, — нахмурился Савелий. — Сколько есть, — пожал плечами подполковник. — Где находятся контейнеры? — Об этом вы узнаете позднее. — Когда мы должны вернуться и куда? — Об этом вы тоже узнаете перед самым выходом. — Оружие?

— На ваше усмотрение. — Запас еды? — На три дня.

— Естественно, без документов? А по какой легенде?

— Без документов и без легенды. — Форма одежды? — Нейтральная.

— Это означает, что если мы окажемся в руках «духов» вы от нас откажетесь, не так ли?

— Да! — не отрывая от него взгляда, ответил подполковник. — Но лишь на некоторое время. Позднее мы все равно вытащим вас, хотя… — Он покачал головой. — Хотя это было бы нежелательно. Я имею в виду, оказаться в руках неприятеля. — А если попадем к нашим?

— Вам будет сообщен пароль на этот случай. Думаю, что ни того ни другого не произойдет, и вы, после выполнения задания выйдете туда, где вас будут встречать наши люди.

Ответы на непростые вопросы показались Савелию честными, и он решительно отмел свои сомнения: замполит полка — и вдруг выполняет задачи спецотдела или разведки.

Договорившись о встрече через два с половиной часа, Савелий отправился подбирать опытных ребят. Он уже наметил кандидатов и уверенно направился к ним. Однако отыскать удалось только двоих. Рядовые Дробышев и Царенко были толковыми и выносливыми парнями, с которыми он был знаком несколько месяцев и не раз ходил с ними на задания. Не вдаваясь в подробности, он коротко рассказал им о поставленной задаче, и те без лишних вопросов дали согласие. Еще одного им посоветовал комроты разведчиков, а четвертого предложил Дробышев, охарактеризовав его как классного солдата, который не получил ни одной царапины, хотя и участвовал в довольно сложных операциях. Кроме того, он отлично владел искусством рукопашного боя. Савелий согласился, и рядовые Задорин и Коломейцев оказались в его группе.

К назначенному часу все явились к подполковнику, который, уделив каждому новичку по пять минут, согласился с кандидатурами Савелия. Он предложил им сдать документы, ордена и личные вещи комбату, после чего получить одежду. Савелий думал, что одежда будет гражданская, и потому был очень удивлен, когда увидел комплекты «азиатского камуфляжа», как они прозвали недавно появившуюся пятнистую форму желто-коричневого цвета. Они быстро переоделись. На выбор им было предложено автоматическое оружие иностранного и отечественного производства. Савелий выбрал пистолет Стечкина и американскую автоматическую винтовку М-16, другие остановились на израильском «узи» и на привычном десантном «Калашникове». Каждому полагались саперная лопатка и универсальный штык-нож, который многие из них и в глаза не видели.

Когда они были готовы, к ним присоединились еще двое. Один назвался Васильевым, другой — Коротковым. Они были немногословны и даже угрюмы, но остальные, занятые своими мыслями, не обращали на это никакого внимания. Когда они выстроились, то оказалось, что командир группы Савелий Говорков едва ли не на голову ниже всех, но никто не решился отпустить шутку по этому поводу.

Внимательно оглядев группу, подполковник приказал: — Все съестные припасы составляют чуть более сорока килограммов, их понесут двое. Остальные пятеро членов отряда понесут по контейнеру в двадцать килограммов каждый. Сержант! — позвал он, и Савелий тут же подошел к нему. — Этот пакет вскроете, когда контейнеры будут на месте. А теперь взгляните сюда. — Он развернул карту. — Вот здесь вас встретит машина и вам передадут груз. У водителя будет ваша фотография. Идти вам придется часа три-четыре.

— Когда мы должны выйти к месту встречи с вашими людьми после операции?

— Максимум через три дня, но вас начнут ждать на день раньше. — Подполковник дружески похлопал его по плечу. — Желаю удачи, сержант! — Спасибо!

— Командование надеется на вас, ребята, — сказал он всем и махнул рукой. — Ни пуха!

— К черту! — ответил за всех Коротков, шедший первым. Когда они вышли со склада, уже начинало смеркаться. Территория части была пустынна, словно все вымерли, но Савелий понял, что это сделано специально для них.

Группа оказалась хорошо подобранной, и шла довольно быстро. Когда они прошли три четверти пути и оставалось с полчаса до встречи с машиной, Савелий коротко бросил:

— Привал! Пятнадцать минут! Все повалились на песок и молчаливо уставились в звездное небо. Яркая луна освещала их запыленные лица. Савелий попытался отгадать, о чем думают товарищи, но вскоре переключился на тех двоих, которые присоединились к ним перед самым выходом на задание. Оба из разведки! Хотя и не показывают виду, но держатся чуть заносчиво, явно бывали в подобных операциях. Савелия удивило, что именно его назначили командиром группы. Он был уверен, что и тот и другой носили офицерские погоны. Но, как говорится, начальству виднее. Во всяком случае с ними нужно держать ухо востро. Он ощущал какую-то угрозу, исходящую от них. Интересно, почему ни эти двое, ни его ребята (мысленно он уже разделил группу надвое: своих ребят и их) не попросили разрешения перекурить, хотя он точно знал, что почти все курящие. Видно, понимают, что даже маленький огонек может привлечь нежелательное внимание.

— Встали! — тихо скомандовал Савелий, когда время истекло.

Все быстро поднялись и снова двинулись вперед. Савелий заметил, что Дробышев, шедший ранее третьим, неожиданно переместился на шестое место и оказался перед Савелием, замыкающим группу. Он догадался, что Дробышев хочет ему что-то сказать, и чуть замедлил шаг, давая остальным уйти немного вперед.

— Послушай, Рэкс, — тихо начал Дробышев, — тебе не кажется, что эта «двойка» выдает себя не за тех?

— Что ты имеешь в виду? — так же тихо спросил Савелий, хотя и понял, о чем тот хочет сказать.

— Какие, к черту, они рядовые? У них на лбу написано: не ниже капитана. Лично мне это… — начал он, но Савелий быстро ткнул его в спину: к ним приближался Коротков. Савелий сделал вид, что поправляет у Дробышева рюкзак с продовольствием. — Так нормально? — спросил он. — Да, отлично! Спасибо, командир! — весело ответил тот и ускорил шаг. Коротков решительно подошел к Савелию. — Послушайте, командир, — негромко начал он. — Я специально отстал от других, чтобы поговорить с вами. — Слушаю вас!

— Мы прекрасно знаем вашу биографию… — Он бросил быстрый взгляд на Савелия, но тот никак не среагировал, и Короткову пришлось продолжить: — Вы не подали виду, что поняли гораздо больше, чем было сказано о нас, и нам это понравилось. Почему вы не спросили о том, что вас интересует?

— То, что меня интересует, я и так знаю, — спокойно заметил Савелий. — Что, например? — Что? — усмехнулся Говорков. — Например, то, что вы оба офицеры со званием не ниже капитана, что у вас есть самостоятельное задание, наконец, что вы не из полковой разведки, а из армейской, если не выше. Достаточно?

— Да-а-а! — протянул Коротков, не скрывая своего восхищения. — Это ваши наблюдения, интуиция или точная информация?

— Господь с вами, откуда я мог бы получить информацию? А если бы получил, то вряд ли стал вам рассказывать, не так ли?

— С такой головой — и только сержант! — заметил Коротков. — Кстати, меня Евгением зовут. — Савелий.

— Может быть, лучше Рэкс? — усмехнулся Коротков.

— Можно и Рэкс! — спокойно согласился Говорков, нисколько не удивляясь, что он знает его прозвище. — Можете называть и Бешеным — так меня в Бутырке прозвали зэки.

— Наслышан! — коротко бросил тот. — Вы спросите, почему мы, зная все это, согласились, чтобы группу возглавили вы? Скажу, что не только согласились, но и сами предложили вашу кандидатуру.

— Вам виднее, — пожал плечами Савелий. — А вы можете ответить на один простой вопрос?

— После которого вы решите: верить нам или нет? — усмехнулся Коротков. — Спрашивайте — мы же с вами сейчас в одной лодке и должны доверять друг другу, не так ли?

— Так! — согласился Савелий. — Скажите, почему вы решили заговорить со мной? Заметили, что я догадался, или по другим причинам?

— Он остановился и взглянул ему прямо в глаза.

Коротков тоже вынужден был остановиться. Он выдержал взгляд, хотя у Савелия и создалось впечатление, что это удалось ему не без труда.

— Отвечу, но вы спрашиваете вовсе не о том, о чем хотите спросить.

Савелий с трудом удержался, чтобы не воскликнуть от удивления. Он действительно желал спросить Короткова, почему боеприпасы для оружия были выданы им перед самым выходом, а не вместе с оружием? И почему эти двое пришли уже вооруженные? Но ему не хотелось настораживать разведчика, и он, немного подумав, спросил:

— Хорошо, вы знаете, что находится в контейнерах? Коротков, видимо, был не готов к этому вопросу и тянул паузу, чтобы все взвесить.

— Отвечаю в порядке поступления. — Он улыбнулся. — Рассказал я вам обо всем потому, что хочу видеть в вас друга, а не просто командира группы. Что в контейнерах, не знаю. Уверен, что об этом не знает и подполковник, который нас провожал. Вы удовлетворены?

— Вполне! — хмыкнул Савелий, хотел еще что-то добавить, но в этот момент увидел силуэт военного «уазика». — Машина, — тихо бросил он и тут же скомандовал: — Отряд, стой!

Машина с потушенными фарами стояла метрах в пятидесяти от них. Видел ли их группу водитель или же задремал за рулем — было непонятно, и Савелий решил не рисковать. Он приказал рассредоточиться, а сам достал фонарик и дважды коротко мигнул им, проклиная про себя подполковника, который не догадался договориться о светосигнале в темноте. Слава Богу, что водитель оказался догадливым и в ответ дважды мигнул подфарниками. Сделав знак остальным стоять на месте и прикрывать его, Савелий решительно пошел в сторону машины, внимательно вглядываясь в лобовое стекло.

— Рэкс? — услышал он низкий голос из кабины. Савелий усмехнулся: похоже, каждая собака в этой дурацкой стране знает его прозвище.

— Он самый, — ответил Савелий и осветил свое лицо.

— Порядок! — облегченно бросил водитель, включая тусклую лампочку в кабине. — Что же ты дважды посигналил? Должен был трижды. Хорошо, я сдержался и не открыл огонь! — кивнул он на установленный сбоку пулемет. — Я и два раза-то мигнул на всякий случай: о световом сигнале мне ничего не было сказано, — усмехнулся Савелий.

— Идиоты! А если бы у меня нервы сдали? Кретины! Уроды! — ругался шофер, сбрасывая накопившееся напряжение. Потом, немного успокоившись, сказал: — Да вы еще и явились раньше, чем предполагалось. Вы что, вышли загодя?

— Нет, просто быстро шли. Где контейнеры? — На заднем сиденье. Хочешь? — Он протянул Савелию солдатскую фляжку. — Что это?

— Водичка! — усмехнулся тот, делая ударение на букве «о». — За встречу!

— Хорошо! — согласился Савелий, не желая обижать парня. Сделав пару глотков, он вернул фляжку хозяину и как бы мимоходом спросил: — Откуда дровишки-то?

— А черт его знает! — хмыкнул тот, тоже сделав несколько глотков.

— Меня офицер какой-то сопровождал, все командовал: прямо! налево! направо! Приехали куда-то, там мигом забросили эти штуки и помчались сюда. — Он снова хлебнул.

— Где ж ты этого офицера потерял? — нахмурился Савелий.

— С километр отсюда. Вдруг говорит мне: «Останови!» Я остановил. «Здесь буду ждать твоего возвращения после того, как отряд заберет груз». Так и остался у дороги. А где же твой отряд? — Здесь, — улыбнулся Савелий и взмахнул рукой. Буквально через секунду машину окружили его парни.

— Все в порядке. Забирайте груз. Солдаты быстро, без суеты вытащили контейнеры, заранее приспособленные для ношения за спиной. Заплечные ремни были проложены поролоном и обшиты сверху мягкой тканью. Один из контейнеров достался и Савелию.

— Ну что, земляк, бывай здоров! — подмигнул водителю Савелий, но не торопился отходить от машины. Когда его парни оказались на достаточном расстоянии, он тихо сказал: — Не знаю почему, но мне не очень нравится поведение твоего офицера, будь с ним поосторожнее.

— А мне-то что? — хмыкнул водитель. — Мое дело маленькое: крути себе баранку и посвистывай! Удачи вам, Рэкс! — Спасибо. Будь!

— Обязательно буду!.. — весело воскликнул тот и тронул машину с места.

Савелий так никогда и не узнал, что его предупреждения оказались пророческими. Когда веселый водитель вернулся за своим майором, тот, подозрительно зыркая по сторонам, спросил: — Почему так быстро?

— Так ребятишки шустрые оказались: чуть не бегом бежали, — осклабился водитель, не понимая, что вызвало у него тревогу. — Да вы не волнуйтесь, товарищ майор, все в полном порядке.

— Хорошо! — несколько успокоился тот, потом сделал пару шагов, чтобы обойти машину и занять свое место, но вдруг остановился. — Знаешь, дай-ка я тряхну стариной, порулю немного.

— Ладно, — хмыкнул водитель. — Только какой стариной? Вам же и тридцати с виду не дашь.

— Так это с виду, — ответил майор. Его глаза странно бегали, но водитель не обратил на это внимания. Он спокойно вышел из кабины и повернулся лицом к майору, и в этот же момент майор точным и резким ударом вогнал ему в грудь штык-нож.

— За что? — сумел выдавить парень, но ответа уже не услышал — молодое сердце остановилось, и он рухнул лицом в чужую каменистую землю.

Майор молча склонился над бездыханным телом, вытащил страшное орудие убийства, тщательно обтер о рубашку лежащего, затем осмотрел его карманы и забрал все, что там находилось: солдатскую книжку, фотографию курносой девушки, бумажник с советскими деньгами и местными «тугриками» и гаечный ключ. Бросив все это в бардачок, он завел машину и тронулся вперед, никак не предполагая, что и ему осталось жить на этой земле всего тридцать две минуты: водитель ничего не сказал майору о мине-ловушке, которую он заметил и осторожно сумел объехать, когда они направлялись на встречу с отрядом. Он хотел показать ему эту мину на обратном пути и понаблюдать за реакцией своего пассажира…

Всю ночь маленький отряд Савелия быстро и неслышно шел по афганской земле. Изредка, не останавливаясь, Савелий бросал взгляд на карту, проверяя маршрут. Когда рассвело, он решил не рисковать и выслал двух ребят в разведку, приказав вернуться через час и доложить обстановку. Остальные расположились в небольшой расщелине, выставив наблюдателя.

Савелий оглядел оставшихся и отметил, что странная «двойка» выглядела менее усталой, чем остальные: чувствовалась специальная подготовка. Они прилегли рядом и сразу же прикрыли глаза, словно стараясь избежать возможных вопросов. Но все молчали, и только рядовой Коломейцев, подложив под голову контейнер и сделав вид, что взбивает его, как подушку, на полном серьезе тихо проговорил:

— Однако жестковато будет! — Он снял камуфляжную кепку с головы и аккуратно уложил ее на край контейнера. Потом критически осмотрел «подушку», удовлетворенно вздохнул и опустил на нее голову. Но что-то ему не понравилось, он повернулся на другой бок, и Савелий, с улыбкой наблюдая за ним, увидел белую полоску в его волосах. Сначала он не сообразил, что это просто седая прядь, и подумал, что парень зачем-то вставил в волосы гусиное перо. А когда разглядел, то покачал головой: надо же, такой молодой — и уже с сединой. Но это заняло его не надолго: он прикрыл глаза и стал мысленно проходиться по всему своему телу, заставляя его максимально расслабиться и отдохнуть.

Опуская некоторые подробности, могу заверить уважаемого читателя, что ничего примечательного во время этого похода не произошло. И только когда они дошли до места, указанного на карте, Савелия отозвали в сторону двое разведчиков.

— Послушай, сержант, — начал Коротков, — в пакете, который ты получил, сказано, что с этого момента отряд переходит под мое командование. Можешь вскрыть и проверить.

— Зачем, я верю, — пожал плечами Савелий. — Командуйте!

— Нет-нет, ты будешь продолжать командовать отрядом, но я укажу тебе точку, где нам нужно будет зарыть эти контейнеры. Если у тебя возникает вопрос, почему не там, где указано на карте, поясню: таковы меры предосторожности, которые необходимо предпринять по ходу операции. Как видишь, мы от тебя ничего не скрываем.

— Теперь мне понятно, почему в таком деле участвуют офицеры разведки, — усмехнулся Савелий, а в голове промелькнула мысль, что доверие такого рода обычно оказывается только в одном случае: когда полностью уверены, что человек будет молчать. Могут ли они быть в этом уверены? Значит, они не сомневаются, что он и все остальные участники операции замолчат навсегда. Конечно, вслух он этого не произнес. — Жду ваших распоряжений!

— Чтобы не вызывать излишнего любопытства у ребят, поручи мне вести группу дальше, а замыкающим поставь его. — Он кивнул на Васильева.

— Слушаюсь! — бодро ответил Савелий, не желая вызывать подозрений с их стороны. — Возвращаемся, — приказал Коротков. Когда они подошли к остальным, Савелий сказал: — Скоро будем на месте и потому прошу быть внимательней. Рюкзаки с припасами передать Васильеву и Короткову, первый пойдет замыкающим группы, второй — впереди. — Перехватив недоуменные взгляды, он пояснил: — Груз должен быть внутри группы, чтобы максимально обезопасить его от случайностей.

Видно, его пояснение удовлетворило разведчиков. Они молча сменили контейнеры на рюкзаки с продовольствием и заняли свои места.

— Вперед! — скомандовал Савелий, когда Коротков удалился от них метров на пятьдесят. Все двинулись за ним, а Савелий сделал незаметный знак Дробышеву. Тот понял, и они чуть приотстали. — Что, Рэкс? — настороженно спросил он. — Смотри? — Савелий незаметно протянул ему чтото в руке.

Когда тот рассмотрел патрон, он с трудом сдержал свои эмоции: в нем была чуть заметная дырочка, высверленная очень тонким сверлом.

— Понятно! — зло бросил Дробышев. — В покойники нас определили!

— Теперь понимаешь, почему эти двое не получали боеприпасы вместе с нами?

— Что будем делать? И почему ты отдал такой приказ? Не лучше ли держать их рядом?

— В пакете сказано, что с этого момента командовать отрядом будет тот, кто впереди. Так что будем выполнять задачу. — Савелий подмигнул ему. — Ты возьмешь на себя замыкающего, а я… Будь поближе к нему и знай, что это профессионалы.

— Суки! — сплюнул Дробышев. — Ладно мы и не таких трахали! — Он вдруг подмигнул Савелию и сделал вид, что споткнулся, а сам в это время нажал на спуск автомата: очереди не последовало. — У, черт! — выдохнул он, отряхиваясь. — Понабросали тут камней! — он специально стал прихрамывать, отставая от основной группы, сокращая расстояние между собой и замыкающим.

Так они прошли с полчаса, огибая небольшую гору. Коротков уверенно двигался вперед, изредка сверяясь с компасом и делая какие-то пометки на карте. Наконец он взмахнул рукой и стал дожидаться, пока Савелий не подойдет к нему.

— Кажется, минут через пять-десять будем на месте. — Он кивнул в сторону пологого склона. — Вы побудьте здесь, а я пойду и сам все проверю.

— Хорошо, командир, — спокойно согласился Савелий и велел своим ребятам подойти ближе. — Чуток выждем. — Те с удовольствием уселись на камни. Дробышев, увидев, что парни расселись для отдыха, тоже опустился на камень, продолжая потирать «ушибленное» колено. Замыкающий Васильев приблизился и спросил:

— Что, сильно ушибся?

— Все колено распухло, — со вздохом ответил тот. — Спрячем этот треклятый груз — сделаю тугую повязку.

— Судя по всему, осталось совсем чуть-чуть, — сказал Васильев и тоже опустился на камень.

Дробышев специально сел к нему боком, чтобы тот не смог увидеть, как он, продолжая потирать одной рукой колено, в другой зажал штык-нож. А Васильев, не подозревая, что их намерения раскрыты, спокойно держал свой автомат на коленях. Но тут в их тайное противостояние вмешался Господин Случай. Коротков, выбирая более удобный путь, заметил горную тропу и необдуманно направился по ней. То ли на всякий случай, то ли специально, но «духи» заминировали ее, приготовив сюрприз для незваных гостей. Расслабившись перед завершением важной операции, Коротков зацепил ногой тонкий проводок. Он только и успел подумать: «Откуда в горах оказалась проволока? Неужели мина?» И тут раздался взрыв.

Ничего не поняв, все бросились на землю, ожидая нападения врага. И лишь через некоторое время сообразили, что произошло… Первым кинулся к останкам погибшего Савелий. Он бежал, бросая взгляды на каменистую землю, чтобы не допустить ошибки Короткова. Осознал случившееся и Васильев. Он тоже хотел направиться к месту трагедии, но его остановил Дробышев.

— Тебе приказано быть замыкающим, — бросил он. — Командир сам разберется!

Понимая, что остался один против пятерых, хотя и безоружных людей, Васильев решил не обострять отношения. Тем более, что контейнеры пока еще не были закопаны.

— Стадное чувство сработало. — Он даже попытался улыбнуться.

— Ничего, бывает, — согласно кивнул Дробышев. Савелий окинул взглядом место трагедии и поморщился: вокруг все было залито кровью, оторванные конечности продолжали конвульсивно дергаться. Стараясь не запачкаться, он осторожно вытащил из кармана чудом уцелевшей куртки карту и подобрал оружие Коррткова. Потом медленно вернулся к ребятам и тихо бросил Коломейцеву:

— Принеси его рюкзак, если он сохранился! Когда тот ушел, Савелий подал знак Васильеву оставаться на месте и глядеть в оба, а Дробышеву приказал подойти. Тут вернулся и Коломейцев. Савелий огорчено покачал головой:

— Как ни жаль погибшего товарища, нужно выполнять задание командования. — Он говорил спокойно, уверенно, и его голос несколько приободрил остальных. — Надо бы похоронить его, — высказался Царенко.

— Обязательно похороним, — кивнул Савелий. — Но после того, как зароем контейнеры: идти всего с полкилометра осталось. — Он обвел всех взглядом, словно предоставляя ребятам возможность что-то добавить или возразить, но все промолчали, и он, обращаясь к Царенко, сказал: — Ты вроде глазастый?

— Есть такое дело: из охотников мы! — не без гордости заметил тот.

— В таком случае пойдешь дозорным, вон туда. — — Неплохо бы перекусить, — осторожно заметил Коломейцев.

— Запрячем груз, похороним его, потом и подкрепимся. — Савелий как бы невзначай перекинул «узи» Короткова Дробышеву, затем повернулся и махнул рукой Васильеву. Тот быстро подошел к ним.

— Мы решили, коль скоро мы уже почти у цели, — начал объяснять ему Савелий, — сначала выполнить задание, потом похоронить беднягу, а затем уж и перекусить. На всякий случай я решил придать тебе Дробышева: у него с ногой не все в порядке, идет медленнее остальных. Его груз понесем по очереди. Вперед! — бросил он. Васильеву пришлось подчиниться.

Дробышев подхватил автомат, оставленный ему Савелием, и присоединился к Васильеву. Его контейнер взял Коломейцев, осторожно закинув его на тот, что уже находился за его спиной.

— Тяжеловато будет! — сказал он сам себе и пошел вслед за Савелием, за ним двинулся Задорин, а потом, когда они удалились метров на пятьдесят, поднялись Дробышев и Васильев.

С гибелью Короткова для Васильева все осложнилось, и он растерялся, не зная, что предпринять. Однако он понял, что сначала нужно захоронить контейнеры, а потом уже и решать вопрос об устранении свидетелей. Особенно он не беспокоился: что могут эти пятеро против вооруженного до зубов профессионала? И он спокойно замыкал группу, не забывая, при этом посматривать по сторонам.

Пройдя пятьсот метров, о которых упоминал Савелий, Царенко внимательно огляделся вокруг, но подходящего места для захоронения не нашел. Он прошелся сначала влево, потом вправо, но скорее так и не заметил бы узкую впадину, если бы не горный козел, появившийся внезапно на самой вершине. Царенко, засмотревшись на него, оступился и спугнул животное, мгновенно прыгнувшее в сторону. Камень сорвался вниз. И понесся на Царенко. Он приготовился отскочить в сторону, но камень, стукнувшийся о какой-то выступ, пролетел рядом и исчез. Ничего не понимая, солдат сделал несколько шагов и оказался на краю небольшой, метра в полтора, трещины. Царенко опустился на корточки. Трещина была довольно глубокой, но метрах в десяти от края он рассмотрел небольшой выступ, к которому, хоть и не без труда, можно было спуститься. С чувством выполненного долга он уселся на землю и стал ждать, когда подойдет Савелий. Он появился буквально через несколько секунд: Царенко даже не успел толком отдохнуть.

— Командир, я решил проявить инициативу. — Он хитро уставился на него.

— И ничего подходящего не нашел, так? — переводя дыхание, спросил Савелий. Царенко тут же вскочил и помог ему освободиться от груза. — Не угадал, командир, вот, — он указал в сторону трещины. Савелий взглянул и, ничего не заметив, перевел взгляд на Царенко: не свихнулся ли тот?

— А ты ближе подойди, ближе, — довольный, усмехнулся солдат.

— Отлично, Царенко, просто отлично! — воскликнул Савелий, оценив находку дозорного. — Ты действительно глазастый!

— А как же, охотники мы, — с гордостью повторил он.

Пока не подошли остальные, Савелий решил сам убедиться в надежности возможного тайника. Приказав Царенко подстраховать его, он стал осторожно спускаться в расщелину. Минут через пять он достиг выступа и огляделся. Выступ глубоко вдавался в скалу. И если сложить туда груз у самой стены, то сверху его невозможно было заметить. Но все-таки это было рискованно. Спустись кто сюда ненароком, и груз стал бы легкой добычей случайных людей. Огорченный Савелий оперся на какой-то камень и задумался. Неожиданно ему показалось, что валун чуть стронулся с места. Осмотрев его, Савелий заметил за ним проход. Действуя автоматом, как рычагом, он сдвинул камень в сторону и смог пролезть в эту щель. Было темновато, но вскоре его глаза привыкли, и он рассмотрел небольшую пещеру, вроде той, где он прятался с Угрюмым после побега из зоны.

Савелий тут же подумал: а что, если эта пещера служит кому-нибудь тайником? Сначала мина, потом вход, заваленный огромным валуном… Что, если все это взаимосвязано? Он еще раз тщательно осмотрел пещеру, пытаясь отыскать какие-нибудь следы, но все было чисто. Савелий успокоился и стал выбираться назад.

Остальные ребята уже были на месте. — Здесь можно будет отлично припрятать наш груз. Исследовав эту трещину, я обнаружил нечто лучшее, чем мог предполагать… Пещеру!

— А если о ней кто-то знает или пользуется ею? — нахмурился Васильев.

— Сначала и я так подумал, и поэтому попытался найти следы человека, но… — Он развел руками. — Возвращаясь назад, я исследовал и спуск: там тоже ничего не удалось обнаружить. Я уверен, эта пещера — идеальное место для нашего тайника.

Он оглядел всех, но никто не возразил, только Васильев неуверенно пожал плечами.

— В таком случае не будем терять времени, — решительно проговорил Савелий. — Царенко и Коломейцев — вниз! Отвалите камень, за которым вход в пещеру, будете принимать контейнеры и укладывать их в самое темное место. Дробышев и Задорин — прикроете их! Смотреть в оба! Если заметите что-то подозрительное, сигнал — два коротких негромких свистка! — А если «духи»? — поинтересовался Задорин. — Жми на спусковой крючок — не ошибешься, — хмыкнул Дробышев.

— И это не будет ошибкой, — согласно кивнул Савелий. — Напоследок совет: один повыше, — он махнул рукой на склон над трещиной, — Другой внизу. — Когда займете позиции, посигнальте друг другу. — А это зачем?

— удивился Задорин. — Чтобы с врагом не перепутать, — снова ответил за Савелия Дробышев.

— Вот-вот, — с улыбкой кивнул Савелий, затем подмигнул Дробышеву, чуть заметно указал пальцем вниз, давая ему понять, что он должен занять место с той стороны, откуда они пришли, а сам повернулся к Васильеву: — Ну что, начнем, пожалуй.

— Начнем, — бодро ответил тот, потом добавил: — А знаешь, меня удивляет, что ты до сих пор только сержант.

— Меня тоже, — криво усмехнулся Савелий и принялся обвязывать веревкой первый контейнер. Васильеву ничего не оставалось делать, как наклониться и помогать ему.

Работа шла быстро, и вскоре они уже опускали последний, пятый контейнер. С обоих ручьем лил пот. Савелий и его напарник устало опустились на каменистую землю, чтобы перевести дух.

— Ну вот мы и выполнили свою работу, — сказал Савелий и внимательно взглянул на Васильева. — Жаль Коротков погиб. Те, кто посылал вас на задание, вряд ли предполагали такой неожиданный исход.

— И что? — Васильев настороженно посмотрел на Савелия, пытаясь угадать дальнейший поворот разговора. Савелий весьма точно определил ситуацию: смерть Короткова действительно поставила под угрозу исполнение одной из главных задач операции — избавиться от свидетелей. Но Васильев не знал, что ему самому была уготована та же судьба, что и остальным участникам экспедиции: в живых должен был остаться один Коротков. Именно он знал весь план до мельчайших деталей. Васильев понимал: сейчас Савелий заговорит о том, что делать дальше. Куда они должны возвращаться? Не может же он заявить, что ему об этом ничего неизвестно, потому что он является только телохранителем Короткова и должен был вместе с ним избавиться от свидетелей. А может быть… Васильев вдруг вспомнил фразу, которую сказал Короткову полковник, провожавший их к месту сбора отряда: «если ты вернешься в течение трех-четырех дней, то еще застанешь меня здесь». Ответа Короткова он не расслышал. Что, если он попытается сделать вид будто знает больше, чем на самом деле?

— Я думал, что в пакете будет сказано о дальнейших планах, но там был только приказ перейти в подчинение Короткову, — сказал Савелий.

— Какие там дальнейшие планы? Возвращаться надо! — уверенно заявил Васильев.

— Очень интересная мысль, — усмехнулся Савелий. — Возвращаться, но куда?

— Как куда? — удивился тот. — Туда, откуда мы пришли.

— А как же… — начал Савелий, но ему в голову неожиданно пришла мысль о том, что никакого вывода войск пока не намечается, а сборы и разговоры этого подполковника — самая настоящая дезинформация. Это было сделано на всякий случай, если кто-то из отряда останется в живых. Путь назад им отрезав, а если они решат пробираться к границе, чтобы встретиться с «посвященными» людьми, то там их ожидает неминуемая смерть. Неужели он прав и все обстоит именно так?

Как ему хотелось ошибиться в своих выводах! Если он прав, то что же тогда в этих контейнерах? При первой же возможности он попытался обследовать их, но не обнаружил даже щелки. Собственно говоря, если там действительно находятся документы, то они и должны быть герметично упакованы, но его насторожило совсем другое: на ящиках не было никаких пометок — ни номеров, ни клейма изготовителя. Как будто они были сделаны специально для этой операции.

Сейчас он пожалел, что с ним рядом нет капитана Воронова. Уж он-то точно сообразил бы, что предпринять в этой ситуации. Как не вовремя его вызвали в штаб! Савелий до самого последнего момента ждал, что тот появится. Хотя… Он усмехнулся: кто бы ему позволил взять под свое командование капитана? Губы раскатал! Эх ты, сержант…

— Что ты хотел спросить? — услышал он голос Васильева. — Что? — очнулся Савелий. — Ты начал говорить «а как же…» — Не «а как же», а каким же путем нам возвращаться? — вывернулся Савелий. — Если тем же, что и пришли, то нас может ожидать засада: наверняка неприятель обнаружил наши следы.

— Можно и кругаля дать, — пожал плечами Васильев, прекрасно понимая, что, чем больше они будут кружить, тем больше у него будет возможностей избавиться от них. Но сейчас они ему нужны для его же безопасности: не дай Бог нарваться на засаду «духов»! Нет-нет, он должен держаться за них. Но тут Васильев вспомнил, что их боеприпасы не годны, а значит, оружие они пустить в ход не смогут. Как же дать им понять, что у них в руках простые груды железа? — Да, так будет надежнее! — решил Савелий. Из расщелины показался Царенко. — Закончили? — спросил Савелий. — Все, как велено. — Смотав веревку, он задумчиво посмотрел на нее и вдруг бросил ее в ущелье. — Зачем? — удивился Савелий. — Если что случится и у нас обнаружат веревку, то это может навести врага на мысль… — рассудительно проговорил солдат, хотел еще что-то добавить, но в этот момент неожиданно прогремела длинная очередь.

Савелий подумал, что кто-то из дозорных открыл огонь по непрошеным гостям, но вдруг Царенко коротко вскрикнул: в его грудь впилось сразу несколько пуль. Он с сожалением взглянул на Савелия, словно извиняясь за то, что так получилось, потом взмахнул руками, будто желая взлететь, и рухнул вниз вслед за веревкой.

Выкрикивая проклятья, Савелий метнулся за выступ и осторожно выглянул: Васильев лежал, откинувшись на спину, в его голове зияла страшная рана. Бедняга умер мгновенно, не успев ничего осознать. Со стороны Дробышева раздавалась пальба: очевидно, он засек противника и открыл по нему огонь. Сверху, где находился Задорин, было тихо, и Савелий не знал, жив ли он.

— Коломейцев! — негромко позвал он. — Жив, командир, жив! — весело отозвался тот. — Сиди там! — Почему?

— А ты попробуй выстрели, тогда узнаешь. — У, черт! — через мгновение выкрикнул Георгий. — Понял!

Когда раздалась очередь Дробышева, Савелий выбрал момент и бросился вперед, пытаясь обойти противника с фланга. «Духов» было четверо: один, спрятавшись за скалой, вел непрерывный огонь по Дробышеву, не давая ему отстреливаться, трое остальных подбирались к нему поближе.

Не раздумывая ни секунды, Савелий дал длинную очередь, и все трое упали на землю. Сидевший в укрытии «дух» мгновенно перенес свой огонь на Савелия. И тут опытный Дробышев допустил ошибку, стоившую ему жизни: он нерасчетливо показался из-за своего укрытия и был сражен выстрелом одного из лежащих на земле душманов.

— Сволочь! — закричал Савелий и тут же добил «духа».

Вскочив на ноги он бросился на того, что прикрывал свою группу. Это напугало душмана, и он, никак не мог попасть в Савелия, пока сам не пал, сраженный его очередью. Савелий вздохнул и направился к Дробышеву, надеясь, что тот только ранен, но товарищ был мертв. Не сдержав стона, Савелий подхватил его и понес к расщелине, где находился Коломейцев. Тот уже вылез наверх и хотел помочь командиру, но Савелий крикнул: — Посмотри, что с Задориным! Он там, наверху! Когда он опустил тело Дробышева у края ущелья, к нему уже спускался Коломейцев, неся на себе Задорина.

— Ранен; — с надеждой спросил Савелий. — Убит! — Георгий опустил его тело рядом с Дробышевым.

— Черт! — закричал Савелий, бухая кулаком по скале. Вдруг ему показалось, что за выступом мелькнула чья-то тень. Он машинально нажал на спуск, но прозвучал только один выстрел. Словно догадавшись, что у стрелявшего кончились патроны, неизвестный метнулся в сторону и побежал по еле заметной тропке в горы.

Савелий не знал, сколько времени прятался здесь этот человек. Если долго, то ему наверняка удалось увидеть не только перестрелку с душманами, но и то, что в расщелине запрятаны контейнеры.

— Коломейцев! Он не должен уйти! — крикнул он, и они бросились за парнем.

По пути Савелий подхватил автомат убитого душмана и успел выстрелить вдогонку убегающему. Коломейцев тоже оказался довольно расторопным бойцом — он подобрал автоматическую винтовку М-16.

Бежать было трудно, они тяжело дышали, пот заливал глаза, мерзко стекал по спине, вызывая нестерпимый зуд. — Командир, не понимаю, почему нам нужно за ним гнаться? — с трудом выговорил Коломейцев.

— А ты уверен, что он не наблюдал за нами? — на бегу выдохнул Савелий.

— Да хрен с ними, с этими ящиками! Черт бы их побрал! — выругался Коломейцев. — Мы же так опять на душманов нарвемся!

— Послушай, приятель, за эти контейнеры погибли пять человек, трое из них — наши друзья. — Савелий остановился и взял Георгия за ворот куртки. — Я не знаю, что в контейнерах, но мне сказали, что в них нечто важное для нашей Родины, а я должен защищать ее интересы. И я никогда не нарушу присяги. Ты понял? — В его прерывающемся голосе было что-то такое, что заставило Коломейцева сбросить с себя маску «пофигизма».

— Не нужно, командир, агитировать меня за советскую власть, — ответил он серьезно, хотя и не без иронии. — Я все понял, и я с тобой.

— Так что? — нахмурился Савелий. — Как что? Вперед, Рэкс!

— Откуда… — хотел спросить Савелий, но Коломейцев тут же перебил его:

— Царенко о тебе много чего поведал. — Он подмигнул и, не дожидаясь продолжения разговора или команды, устремился вперед.

Расстояние между беглецом и преследователями начало сокращаться, и Савелий даже попытался остановить его очередью: парень тут же прижался к скале, и это позволило им еще больше сократить расстояние. Они стали поочередно использовать находку: один дает короткую очередь, другой бежит вперед. Еще один бросок, и они бы захватили преследуемого. Но тут Коломейцев вскрикнул:

— Рэкс, осторожно! «Духи»! — И сам сиганул в сторону.

Этот крик спас Савелия от гибели. Он рванулся к огромному выступу, прикрывшему его от шквального огня душманов. Савелий не видел, что случилось с Коломейцевым, но раздумывать было некогда: в рожке оставалось патронов лишь на короткую очередь, надо было подумать о своем спасении. Он решил обойти этот утес и выйти в тыл нападавшим. На это у него ушло около пятнадцати минут. Неожиданно выстрелы прекратились, и когда он осторожно выглянул с другой стороны утеса, то удивился воцарившейся тишине.

Выждав несколько минут, Савелий осторожно обошел вокруг, пытаясь обнаружить либо душманов, либо Коломейцева, но все оказалось тщетным. Коломейцев, решив, что командир убит, ускользнул от нападавших. А душманы, потеряв обоих незнакомцев из виду, растворились в горах…

Дальнейшая судьба этих бойцов сложилась по-разному: Коломейцев, пробродив в горах пару недель, изможденный и исхудавший, случайно наткнулся на расположение наших войск. Запросив по рации часть, которую назвал найденный «подозрительный тип» и получив оттуда необходимые подтверждения, командир решил отправить Георгия на родину, учитывая его физическое состояние. Как ни странно, но никто его не спрашивал о судьбе остальных участников «разведывательного рейда»: именно такую легенду поведал Коломейцев.

Савелий вернулся в свою часть, которая в тот же день была переброшена в другое место. Задержись Савелий еще на день, и ему пришлось бы разыскивать ее по всему Афганистану. С огромной радостью он встретил своего названого брата Андрея Воронова, но даже ему не рассказал всей правды о контейнерах. До вывода советских войск оставалось меньше месяца, но никто из наших героев пока этого не знал, продолжая выполнять свой «интернациональный долг».