Дмитрий Шабанов: Гости из прошлого

Автор: Дмитрий Шабанов

Опубликовано 28 марта 2012 года

Помните затасканный фантастический сюжетный ход? Человек из прошлого попадает в настоящее или же наш современник оказывается в будущем. Кипящая вокруг жизнь кажется ему странной и карикатурной. Он смешон для окружающих и со временем сам осознаёт своё несоответствие новой эпохе. Этот сюжет старше самой фантастики. Новелла о том, как выпал из хода времени Рип ван Винкль, не знавший, что Америка перестала подчиняться британской короне, написана почти два века назад, причём Вашингтон Ирвинг лишь перенёс в Новый Свет сюжет старой европейской легенды.

Чем цепляют нас такие архетипические истории? Возможно, тем, что каждый из нас, будучи порождением своей эпохи, волей-неволей попадает в совершенно иное время. Колонка о другом, но и на эту тему мне хочется сказать пару слов.

С тех пор как я закончил университет, я в нём и работаю – сочетая временами университетскую работу с какой-нибудь ещё. Я то ловил змей, то разводил их, фирму по производству жабьего яда создал, учебники писал, оригинал-макеты для нелегальной типографии разрабатывал, был и технологом на производстве измерительных средств, и управляющим на торговой фирме... Даже колонки для Компьютерры сочинял! А университет за это время менялся как-то незаметно. Когда я на своей работе, мое студенчество кажется мне совсем близким. Конечно, кое-что поменялось: компьютеры измельчали и размножились, лекции стали мультимедийными, а я переехал из 15-й комнаты на нашей кафедре в 12-ю. Зато студенты перестали понимать скрытые цитаты из классиков марксизма-ленинизма. Когда я растолковываю им советские реалии, эпоха СССР, во времена которой я получил образование, кажется и мне самому далёким прошлым. Я, как и Рип ван Винкль, попал за 20 лет в иную страну…

В общем, три времени - время моей университетской жизни, внеуниверситетское время и время моего общества - текут с разной скоростью. Следствие этого - анахронизм каких-то аспектов моей личности. Но ещё более серьёзной темой для размышления мне кажется анахронизм нашей биологической природы.

Недавно фонд "Династия" издал перевод любопытной книги - "Внутренняя рыба" Нила Шубина. Её автор – палеонтолог, ихтиолог, один из открывателей тиктаалика. Одна из главных мыслей книги состоит в том, что строение ископаемых рыб – ключ к пониманию нашего строения. Да, тело человека – модифицированное тело девонской рыбы. Что там рыбы! Вот тут объясняется, почему принципиальные особенности нашего строения определили активноплавающие фильтраторы возрастом более полумиллиарда лет. "Внутри" нас – следы вереницы предков, определивших нашу эволюционную траекторию и наши нынешние особенности (почитайте "Рассказ Предка" Докинза!) И поиск следов, оставленных в нас предками, – не досужее занятие. Только он может объяснить особенности нашего строения, ну хотя бы инвертированность (вывернутость наизнанку) сетчатки наших глаз.

Все эти объяснения лишь подчёркивают анахронизм нашего тела. Сетчатка, обращённая внутрь головы, годится для маленьких полупрозрачных существ и плохо подходит для крупных организмов. Вертикальное положение нашего позвоночника – лишь недавняя ретушь; он формировался как горизонтальная балка. Список можно продолжать и продолжать. Наши тела создал отбор, действовавший на былых этапах нашей истории. Чем быстрее меняется наш образ жизни, тем острее несоответствие между нашими особенностями, которые по-прежнему отражают прошлое, и нашим изменившимся настоящим.

В общем большинство современных людей готовы признать биологические объяснения закономерностей строения нашего тела. Конечно, существуют (и даже регулярно пишут комментарии к моим колонкам) сограждане, для которых отрицание эволюции стало делом принципа. Не понимаю, как они укладывают в своих головах все следы эволюции, оставшиеся в наших телах. Похоже, одни из них видят тут игры бесов, проверяющих крепость нашей веры, а другие ищут причину в заговоре эволюционистов-обманщиков. Но, несмотря на креационистов, с телом всё равно проще разобраться, чем с "душой" – психикой.

Мысль о том, что эволюционная история объясняет особенности нашей психики, воспринимается тяжелее и болезненнее, чем аналогичный вывод о теле. Часто (даже в комментариях на сайте Компьютерры) проявляется внутреннее сопротивление, вызываемое этой идеей. Для нас сознание – более важная часть "я", чем тело. Нам часто кажется, что наши качества - частично просто результат нашего выбора, частично - следствие нашей личной истории. К чему привлекать для его объяснения эволюцию, сравнивать себя с другими животными?

Мне уже приходилось писать, что сам способ нашего мышления обусловлен нашей эволюционной историей. Мы умеем реконструировать причинно-следственные цепочки потому, что это помогало нашим предкам на охоте. Мы умеем чувствовать состояние других людей и взаимодействовать с ними постольку, поскольку это помогало нашим предкам в повседневной жизни. Мы стремимся добиться чего-то в этой жизни вследствие того, что нашими предками становились те, кто чего-то добивался. Мы любопытны из-за того, что те, кто учился чему-то новому, оставляли потомков чаще. Все базовые способы нашего взаимодействия, основы структуры нашего общества появились не на пустом месте. Они обусловлены нашей эволюционной предысторией.

Да, мы учимся у других людей. Учимся благодаря речи. Вам кажется, что культура и речь не имеют отношения к биологии? Но стремление учиться у других заложено в нашей биологической природе и развивалось в ходе эволюции. Язык мы перенимаем у других людей, но (думаю, что тут прав Ноам Хомский) мы можем это сделать потому, что обладаем врождённым, эволюционно предопределённым механизмом усвоения языка. Все языки реализуют логику и грамматику, соответствующие предпосылкам, которые заложены в этот механизм эволюцией.

Да, способу решения задач, которые стоят перед нами в ходе нашей жизни, мы обычно учимся. Но откуда берутся сами эти задачи? Их корни – в наших желаниях, наших эмоциях. Эмоции – это механизм, с помощью которого врождённые программы управляют нашим поведением. Если какая-то тема вызывает у вас эмоциональный ответ – присмотритесь, где она пересекается с наследием нашей эволюции.

У многих людей понятие "биологически предопределённый" ассоциируется с ярлыками "низкий", "грязный", "скотский". Это – глубокая ошибка. Биологически предопределены (не на 100 процентов, но в существенной части) и родительская, и супружеская любовь, и сочувствие, и любопытство, и даже стремление к свободе и справедливости. Хотя эта часть нашего эволюционного наследия тоже анахронична, мы готовы сохранять её и в настоящем, и в будущем. Кстати, на её примере можно увидеть, сколь зыбкая грань отделяет тело и "душу". Биохимические и неврологические механизмы, обеспечивающие эти эмоции, можно изучать на нас самих, а можно - у представителей других видов, в состояниях, которые соответствуют нашим. Мы унаследовали не просто тело, содержащее, например, слепую кишку, которая помогала нашим растительноядным предкам переваривать свою пищу, а у нас может воспаляться. Мы получили также тело, содержащее зеркальные нейроны в мозгу, которые у наших стайных предков обеспечивали взаимодействие в группе, а у нас могут участвовать в возвышенном феномене сопереживания. Это они работают у великих актёров и у их зрителей, у сострадательных святых и у их почитателей.

Такие же мостики тянутся из нашей предыстории к нашей способности отождествляться с интересами группы, лгать, проявлять агрессию, унижать, подчиняться… И тут тоже мы видим, что эти свойства нашей души вырастают из особенностей строения нашего тела, и здесь мы можем увидеть себя в одном ряду с другими животными. И в этих случаях те наши свойства, о которых я говорю, тоже оказываются анахроничными. Впрочем, здесь мы склонны верить, что хорошее воспитание и ясный разум позволят нам по нашему желанию избавиться от некрасивого эволюционного наследия. Ой ли?

Мы анахроничны более, чем Рип ван Винкль и гости из прошлого; нас создали давно ушедшие эпохи. Наша биологическая основа осталась прежней, а наш образ жизни, наши социальные роли, формирующий нас опыт кардинально изменились. Вот и отворачивается наше сознание от своего фундамента, вот и пытается обеспечить свой тотальный контроль, отрицая наличие врождённых механизмов.

Подробно проиллюстрировать сделанные здесь утверждения я не смогу хотя бы из-за недостатка места. Можно я просто приведу мелкий пример нашей социальной иррациональности? Он не является ни особо важным, ни особо характерным – просто попался мне несколько дней назад. Касается он восприятия власти, но не на уровне президентов-губернаторов, а на самом низком уровне. Почему наша власть работает не так, как нам хочется? Может, в неё случайно попали плохие люди, или просто их работа плохо организована? Надо наладить всё как надо, выбрать достойных людей и… И раз за разом благие надежды терпят крах.

Пример из университетской жизни. Последняя зима была холодной. Когда одна из студенток, работающая в нашей лаборатории, жаловалась на холод в общежитском блоке, где она жила, я не особо вникал в её слова. А потом эта девушка слегла с воспалением лёгких, проболела больше месяца и так ещё и не выздоровела. Она твёрдо связала свою болезнь с холодом и рассказала, что на её блоке легче или тяжелее заболели почти все. Я стал выспрашивать детали.

Общежитие старое, батареи плохие, окна большие. В холода студенты включают обогреватели, что приводит к возрастанию расхода электроэнергии. Как ни парадоксально, хотя наш университет – государственный, государство его расходы не оплачивает. За электричество, тепло, газ, воду и прочее университет платит из денег, заработанных на студентах-контрактниках. Чтобы счета за энергию не росли, локальные начальники регулярно отключают электричество в общежитии (точнее, в "холодных" блоках). Что может сделать студент? Заклеить окно. Завесить его одеялом. Потребовать, чтобы университет, получая оплату общежития (а часто – и учёбы), обеспечивал нормальные условия для жизни, а не заставлял его сидеть в темноте да холоде. Последнюю задачу должны решать выборные органы студенческого самоуправления.

Вы догадаетесь, что делали студенческие активисты? Признаюсь: я не смог бы, выбирая между двумя версиями. Оптимистичная: добивались от руководства решительных действий по согреванию общежития. Пессимистичная: избегали конфликтов и бездействовали.

Обе версии неверны! Они вытекают из попытки рационально осмыслить нынешнюю ситуацию. Вероятно, надо установить, как несколько сот тысяч или миллионов лет назад действовал молодой активный индивид, получивший возможность напрямую взаимодействовать с лидером группы. Пока он молод, его задача – заслужить одобрение лидера (даже если потом, взматерев, он этого лидера сожрёт).

Активисты студенческого самоуправления (по крайней мере, некоторые из них) проводили рейды по мёрзлым комнатам и изымали обогреватели. Тут не спрячешься: заходим к тебе, а у тебя тепло. Или обогреватель сдавай, или пропуск отнимем… Единственный, кто открыто пользовался обогревателем (и всегда имел электричество), – комендант. Вы предположили, что на активистов давила властная вертикаль или что их прельщали какими-то подачками? Похоже, дело не в этом (такие факторы или отсутствовали, или были несущественными). Участники рейдов насиловали своих однокурсников ради идеи. У них так сложилось в голове: рядовые студенты не имеют права греться, а руководство беспокоить не надо.

Так почему студенческая власть работала плохо? Люди плохие? Вероятно, не хуже большинства. Управление нерационально? В какой-то степени - да. И его важный недостаток в том, что оно планируется умозрительно, без учёта анахроничности нашей природы, вытесняемой из сознания. А как её учесть?

Простых решений тут нет, а на сложные в колонке не осталась места. Выскажу лишь убеждение: пока наша система управления будет строиться без глубокого понимания нашей биологической природы, со всеми её плюсами и минусами, и в общежитии будет холодно, и в стране – как сейчас.

Загрузка...