Конан и дочь демона

Пролог

Закат окрасил небо в пурпурный цвет. Словно кто-то неведомый разлил в вышине целый океан крови. По неровной дороге, напоминающей грубый шрам на теле бесконечной пустыни, ехал одинокий путешественник. Внезапно на его лицо упало несколько капель. Подняв голову, он обратил взгляд на быстро темнеющий горизонт, и почти в тот же миг в небесах блеснула вспышка молнии. Всадник нахмурился и ударил пятками в бока своей лошади. Животное издало утробное ржание, но подчинилось команде и, нагнув голову, перешло на галоп.

Путник поправил капюшон войлочного дорожного плаща, который защищал его от палящих лучей солнца на протяжении долгого пути через пустыню, и теперь поглощал влагу начинающегося дождя, исключительно редкого явления в здешних местах.

Всадник был крупным человеком, но сейчас казался меньших размеров из-за низкой посадки. Кроме того, на его лице лежал отпечаток усталости и лишений. Лошадь выглядела еще более измотанной, чем хозяин и с трудом удерживала заданный темп. Однако наездник продолжал настойчиво понукать ее несильными ударами пяток по ребрам. Каждый раз когда животное сбавляло ход, готовое остановиться, он наклонялся, ласково трепал по шеи и шептал в ухо ободряющие слова. Эти действия помогали, и лошадь послушно переставляла ноги, двигаясь вперед на приделе сил.

Когда до места назначения оставалось уже немного, всадник и его конь встретили на пути странную процессию. Группа жрецов Митры смотрелась совершенно неуместно среди унылого, безжизненного пейзажа. Что привело паломников в пустыню, наверное, знал лишь их бог.

— Сын мой, — после короткого обмена приветствиями нараспев произнес один из священнослужителей, — путешествие в темноте по песчаной равнине в одиночку сопряжено с большим риском. Я и мои братья имеем все необходимое, и мы будем рады разделить с тобой ночлег. Зачем спешить и подвергать себя опасности?

— Я не могу остаться с вами, — ответил путник решительным отказом. — Там, в конце этой дороги меня ждет важное дело.

Жрец открыл было рот, чтобы снова начать уговоры, но непреклонность в синих глазах незнакомца подсказала ему оставить подобные попытки. Он вздохнул и сказал другое:

— Мо крайней мере, назови мне свое имя, и я буду поминать его в своих молитвах. Великий Митра милосерден! Он оградит тебя и простит твои грехи!

Оглянувшись назад с усмешкой больше похожей на гримасу, странник бросил на ходу:

— Меня зовут Конан — киммериец. И я не уверен, что твой Митра рассудит по справедливости и простит душу того, кого уже давно проклял старый пройдоха Кром!

Произнеся эти слова, всадник отвернулся от растерянного жреца и парой пинков в бока измученной лошади вдохнул в ее тело новую искру жизни.