Концы в воду

Глава 7

В половине девятого утра мы стояли мрачной компанией у входа в “Тихий Ангел”. Солнце уже жарило немилосердно, и я чувствовала, что мое черное платье начинает прилипать к спине. Тонкие черные капроновые колготки, которые совершенно не грели в холода, почему-то теперь ощущались, как ватные штаны, а в туфли, казалось, насыпали углей.

Церемония прощания должна была начаться с минуты на минуту, народ уже собрался.

Их было довольно много – убитые горем родители, к которым со словами соболезнования подходили люди среднего возраста, возможно, другие родственники. Молодые люди, группой стоявшие в сторонке. Я сделала вывод, что это были одноклассники или одногруппники Вероники, потому что они явно были хорошо знакомы друг с другом. Глубокой скорби на их лицах я не заметила, скорее это была печаль и то, что я называю “непонимание”. Такой слегка потерянный взгляд с примесью недоверия – мол, не может быть, неужели и правда умерла?

Уже знакомые нам ребята с дачи были не в полном составе. Я не досчиталась Анастасии и Дениса. Остальные стояли отдельной кучкой.

– Глаз с них не спускай, – шепнула Маринка.

Я вглядывалась в их лица сквозь свои темные очки, но ничего, стоящего внимания, не находила. Те же эмоции, что и у остальных. Разве что Николай выглядел несколько расстроеннее других.

Впрочем, до родителей ему было далеко. Все же, я большего ожидала от человека, который потерял любимую.

Хотя, мне ли его учить правильно горевать?

– Что думаешь? – тихо спросил Тарас.

– Ничего, – я пожала плечами. Не говорить же о том, что я думала, как бы нам поскорее покинуть чужую скорбную церемонию и отправиться подальше от душного города.

– Кто-нибудь ведет себя подозрительно?

Подозрительнее всех, на мой взгляд, вела себя Маринка. Она прогуливалась от одной компании к другой и пыталась ввязаться в беседу. Словно на свадьбу приперлась, а не на похороны!

Она еще немного побродила между скорбящими и вернулась к нам:

– Николаша, кажется, не сильно тоскует?

В глубине души я была с ней согласна, но развивать эту тему совсем не хотелось, поэтому я сморщилась и недовольно процедила:

– А что ему делать? Об землю биться? Я не в первый раз на похоронах, люди справляются с горем по-разному.

– Ну, тебе виднее, – приняла мой авторитет Маринка и переключилась на остальных. – А что про Женечку и Ромашку думаете? Мутные они какие-то…

– Уж не мутнее нас! – рассердилась я. – Мы тут каким боком? Раз в жизни увидели ее и прямо так впечатлились, аж хоронить прибежали!

Вероника выглядела шикарно. Я с гордостью оглядела творение своих рук – лучше, чем живая.

Казалось, она просто устала и прилегла на минутку.

Близкие по очереди подходили к гробу, вглядывались в ее лицо, словно не в силах поверить в то, что это – последний раз. Мне казалось неприличным пялиться на чужое горе, поэтому я старалась отводить глаза, хотя Маринка периодически толкала меня бок локтем и шипела.

К счастью, после прощания для нас, ожидаемо, не оказалось места в автобусе, поэтому наша сыщица махнула рукой:

– Все, что надо, я уже увидела.

– Отлично, теперь мы можем поехать отдыхать? – облегченно вздохнула я.

– Отдыхать? – удивилась Маринка, садясь в машину. – Мы едем расследовать убийство невинной беременной девушки.

– А я планировал, что заедем за рассадой и займемся теплицей, – заспорил Тарас.

Я села за руль, пристегнулась и подвела итог:

– Отлично, гражданка Холмс едет на расследование, крепостной Тарас – пахать поля, а единственный здравомыслящий член этой отвязной компании едет наслаждаться лесом, костром и чистым воздухом. Кстати, не рекомендую мотать нервы водителю, это опасно.

До дачи мы добрались без приключений. Практически до самой Рябиновки тянулась ровная гладкая асфальтированная дорога, и лишь на съезде в поселок она переходила в грунтовую.

Я ожидала, что будут ямы и камни, но напрасно – все было более, чем прилично.

Мы с трудом открыли ворота, чтобы загнать машину в ограду. Бабушка Мила не пользовалась ими, наверное, никогда, поэтому петли не просто заржавели – они окаменели от времени.

Тарас тут же бросился доставать из багажника свои драгоценные саженцы, чтобы они там не задохнулись. Хотя, как могут задохнуться саженцы в багажнике, я не понимала. Это же не щенки.

– Пересаживать сейчас уже поздно, – бубнил он, перетаскивая ящики с рассадой куда-то в огород. – Сегодня до вечера постоят на улице, а переночуют в тепличке. Пусть закаляются! Их бы еще подкормить поскорее!

– Меня бы тоже подкормить поскорее, – напомнила я. – Время уже к вечеру, а мы ведь даже не позавтракали.

– А надо было на поминки остаться, – совершенно серьезно заметила Маринка. – Так и поели бы, и послушали, что люди обо всем этом думают.

Я вернула выпавшие от такой беспардонности глаза на место и покрутила пальцем у виска.

– Да кто бы нас туда пустил?

– На поминки пускают всех, – вступился Тарас. – Не могут отказать – так принято.

– Это раньше так было принято, – возразила я. – Всем, кто пришел, находилось место. Давали блинчик и что-то там еще. Кисель, наверное. А сейчас в кафе все по числу гостей. Куда там лишних?

– Нашли бы куда троих усадить!

Я махнула рукой и пошла открывать домик. Есть действительно хотелось сильно, а от этого портилось настроение. К тому же, я не выспалась, что тоже не добавляло мне радости.

– Ну, что ты обижаешься? – побежал за мной Тарас. – Можно подумать, ты одна голодная. Мы точно так же ни крошки не съели!

– Но вы – по своей инициативе. А я за что пострадала?

– За любовь! – торжествующе объявила Маринка и добавила. – За любовь Тараса к томатам, перцам и баклажанам. Именно из-за этой любви мы объехали аж восьмерых продавцов, пока не нашли саженцы, достойные этого огорода! Если бы взяли те – первые, то сэкономили бы четыре часа.

– Ты же сама видела, что они были чахлые!

– А эти сильно лучше?

– Так вы сами отказались ехать к тому мужику в Березовке. У него-то ого-го какие кустищи были!

– И потратили бы еще два часа. Витек бы этими кустами закусила по дороге. И нашими головами!

Я уже не слушала их. Сейчас важнее было срочно что-то съесть, чтобы не превратиться в мегеру. А со мной это запросто могло случиться.

Я отыскала хлеб и колбасу и быстро нарезала их.

– Милости прошу к столу! Ужин – с Тараса, завтрак – с Марины.

– Это, типа, ты так обед приготовила? – прищурилась подруга.

– Не нравится – не ешь, – отбрила я. – Кетчупом сверху помажешь, лучше шаурмы получится!

Маринка вняла совету и стала молча сосредоточенно поглощать нехитрое блюдо.

– Сюда бы еще огурчика свежего, – размечтался Тарас.

Свежие огурчики могли бы оказаться на столе, но он же сам уперся рогом, отказавшись их покупать в магазине. Он презрительно кривился и обзывал овощи химией, которую даже нюхать вредно.

И как он почти десять лет прожил на этой “химии” вдали от родных просторов? Загадочный человек.

Минут через пятнадцать я почувствовала себя гораздо лучше. Ругаться и злиться расхотелось, зато захотелось прилечь.

– Ты говорила, тут есть триммер? – нагло нарушил мои планы Тарас. – Комарье налетает, надо траву скосить.

– И какая связь? – нахмурилась я. – Вокруг лес, вот они и летят.

– Сразу видно городскую неженку, – поддела меня подруга. – Комары и мошка сидят в траве. Меньше травы на участке – меньше шансов, что нас обглодают до костей. Мужик прав! Дай ему агрегат, пусть благоустраивает наш досуг.

– А у мужика лапки? – ухмыльнулась я. – Я уже сказала, что триммер наверху. И в тот момент была послана. За косой. Потому что, видите ли, ощущения не те, а надо “вжик-вжик”. Если передумал, возьми ключ, обойди домик и залезь наверх. Я боюсь, мне мои конечности еще пригодятся.

Лестница, ведущая на второй этаж была узкой и без перил. Когда я приехала сюда осенью и решила осмотреться, то, замирая от страха, поползла по ней наверх. Зачем сделали отдельный вход для второго этажа – загадка.

Наверное, задумка была рассчитана на ситуацию, если приехали гости и остались ночевать. Отдельный вход позволил бы не тревожить хозяев. Но, как я поняла, гости у бабушки Милы оставались нечасто, потому что второй этаж она превратила в склад не слишком нужных вещей, которые могут пригодиться когда-нибудь потом.

Я не стала детально разглядывать весь хлам, которым щедро была заставлена большая комната, но отметила, что даже этот “склад” бабушка содержала в образцовом порядке. Для каждой бесполезной ерунды было свое место. Например, пустые пластиковые бутылки от воды были ровно уложены в дальнем углу.

Простой инструмент, типа лопат, она хранила в сараюшке, а более ценная техника обосновалась именно на втором этаже. Каким образом пожилая женщина затаскивала все эти вещи наверх? Я даже налегке боялась туда забираться!

Путь обратно был еще сложнее. Если карабкаться наверх было просто неудобно, то спускаться, не видя ступенек, спиной вперед, было почти невозможно. Кое-как я ступила на твердую землю, мысленно перекрестилась и зареклась туда забираться даже под угрозой смерти.

Тарас моих опасений не разделял, поэтому он ловко взлетел наверх и проник в царство заброшенных вещей.

– О, так он электрический? – раздалось сверху.

Мне, признаться, было все равно. Особой разницы между ними я не видела – косилка и косилка.

Тарас спустился с триммером в руке и потребовал:

– Удлинитель давай!

Я залезла в карманы, сосредоточенно пошарилась в них руками и вытащила, продемонстрировав пустые ладони.

– Нетушки, – расстроенно протянула я.

Тарас покачал головой и снова скрылся на втором этаже. Судя по тому, как он там гремел, шуршал и бурчал, удлинителя не было не только в моих карманах.

– Все, вызывай участкового, у нас ограбление века, – велела я Маринке. – Удлинитель пропал. Особые приметы неизвестны, потому что я даже не знаю, как он выглядел. И был ли вообще.

– Чтобы найти удлинитель, нужно мыслить, как удлинитель, – предложила она в ответ.

– Примерно так я и пытаюсь делать – тихонько прячусь в уголке, но вы меня постоянно находите и пытаетесь заставить работать.

– Труд облагораживает человека! О, вот он!

Она выволокла большую оранжевую бухту откуда-то из-за шкафа.

– Тарас, – заорала я. – Я нашла, спускайся!

– Она, блин, нашла, – буркнула подруга. – Хоть бы постеснялась!

Я пожала плечами. Какая, в сущности, разница, кто нашел?

Тарас получил искомый предмет и отправился косить.

Триммер работал на удивление тихо. Гораздо тише, чем тот, которым у нас под окнами обычно орудовал дворник каждое лето. Наверное, стоило бы подарить ему такой агрегат ради драгоценного утреннего сна.

Я села на крыльцо и стала любоваться тем, как мой сильный и красивый мужчина умело приводил двор в порядок. Повезло мне, все-таки. Может, не зря я тогда поддалась на Маринки уговоры и принялась расследовать запутанное дело Тараса? Если бы я тогда отказалась ему помогать, то сидела бы тут сейчас одна. А, может, не сидела бы вообще, а валялась дома перед монитором.

Тоже неплохо, кстати. Я попыталась понять, как было бы лучше для меня, но Маринка бесцеремонно нарушила ход моих мыслей.

– Можно бесконечно смотреть, как работает человек. Интересно, а провода на весь участок хватит?

Провода хватило. Больше часа Тарас боролся с газоном и победил. На участке, действительно, стало намного красивее – аккуратная лужайка, ровные строгие грядки, симпатичные кусты с уже распустившимися листочками. Во всем этом был какой-то особый уют.

Весна стремительно вступала в свои права, а истосковавшиеся по лету растения трогались в рост с удивительной скоростью. Всего неделю назад я еще не могла опознать, где какие кусты, а сейчас легко отличала смородину от роз.

Маринка вытащила на улицу раскладной столик, и я помогла ей накрыть к ужину. Шашлыки мы решили оставить на завтра, а сегодня ограничились гречкой с сосисками. На свежем воздухе и такая простая еда казалась изысканным деликатесом. Признаться, я даже немного огорчилась, что до свежей зелени было еще далеко. Немного ароматного укропа точно не повредили бы!

– Итак, друзья, – завела свою шарманку Марина после того, как мы убрали и перемыли всю посуду. – Принимаю ваши ставки – кто из этой милой компании замочил, в буквальном смысле слова, прекрасную Веронику?

– Почему ты решила, что это был кто-то из них?

Подруга выразительно посмотрела на меня и промолчала. Видимо, тараканы в ее голове уже проголосовали за то, что это был кто-то из ребят. А они, тараканы, были явно авторитетнее меня.

– Я бы поставил на Коляна, – задумчиво протянул Тарас.

Я одарила его фирменным взглядом из-под сдвинутых бровей, чтобы он прочувствовал всю силу моего негодования. Подумать только – опять включился в эти игры! Он сделал вид, что не заметил моего гнева и продолжил:

– Раз девушка была голой, то очевидно, что раздеться она могла только перед очень близким человеком. А таких там вряд ли много. Он один, насколько я понимаю.

Определенный резон в его словах был, но мне это не понравилось. Выходило, что если бы мой труп нашли в пруду, то кроме Тараса это сделать было бы некому.

И как я должна была себя почувствовать?

– Да, думаю, это – он, – уверенно согласилась Маринка.

– А мотив? – неожиданно для самой себя встряла я. – Ретроградный Меркурий? Магнитные бури? Проигрыш любимой футбольной команды?

– Беременность! – выдал Тарас. – Парень узнал, что скоро станет папкой, испугался, заблажил, девчонка встала в позу, гормоны, ссора, труп!

– Я так понимаю, во время ссоры она так орала, что ей стало жарко, и она разделась? – ехидно протянула я.

Мне совершенно не нравилось направление мыслей Тараса. Я невольно ставила себя на место Вероники, и мне становилось страшно, что мужчина, от которого я могу, теоретически, забеременеть, спокойно рассуждает о таком способе решения проблем.

– Возможно, они просто уединились на озере, немного пошалили, а потом решили поговорить о будущем. Мнения разделились, а результат всплыл на следующий день! – поддержала этот бред Марина.

– Ладно, – согласилась я. – Дело раскрыто. Теперь можно идти спать?

– Размечталась! – осадила меня подруга. – Теорию нужно проверить. Надо поговорить с Николаем и все у него разузнать. Такими обвинениями раскидываться опасно. Тем более, что и дела никакого нет – несчастный случай. Нужны доказательства!

– Ну, так чего сидишь, иди собирай!

– Я пойду! – вызвался Тарас. – Поговорю с ним, как мужик с мужиком, наплету чего-нибудь, посочувствую. Найду, что сказать!

– Красавчик, – хлопнула его по плечу наша сыщица. – Не то что эта мормышка! Ты справишься! Зря, что ли, диплом психолога получал? Да ты его по невербальным сигналам расщелкаешь, как орешек!

Я покачала головой. Мормышка! Вот так и дружи с этими людьми! Один считает, что проще убить беременную девушку, чем предохраняться, а вторая обзывается. И что удивительно – черствая и бездушная тут я! Ни в какую, представьте себе, не желаю играть в частных сыщиков.

Из чувства противоречия мне захотелось заступиться за Николая.

– Я понимаю, что вы уже все решили, но! Но! Смеха ради, предположим, что парень ни в чем не виноват. То, что у него была недостаточно скорбная физиономия на похоронах, по мнению левых малознакомых ребят с богатым воображением, это – ни разу не аргумент. Он сейчас в шоке и горе. И тут вы со своими разговорами! Да пошлет он вас подальше! И будет прав.

– Я умею находить подход к людям в травме, – самоуверенно заявил Тарас.

– Ну да, ну да, – покивала я. – А с чего ты вообще решил, что он будет сидеть на даче и ждать тебя, доктор Фрейд? Может, он в городе? Плачет, пьет, переживает.

– Здесь он, – отрезала Маринка. – Они все здесь, я же утром разговаривала с ними. Кто в отпуске, кто просто может себе позволить. Смерть Вероники на их планы не сильно повлияла.

– Да, некоторые даже не соизволили прийти на похороны, – сморщилась я. – Друзья года!

– С ними тоже побеседуем, – успокоила подруга. – Может, они про Николашу что-то такое знают, чего он никогда сам не расскажет.

Меня поразило, с какой легкостью Марина нарисовала себе портрет главного злодея с лицом Коли. Надеюсь, что в полиции работают более объективные следователи.

Зато ее упорство и приверженность одной бредовой версии объясняла, почему ее до сих пор не взяли на вожделенную должность.

– Так, Калле и Ева-Лотта, вы меня утомили. По вашей прихоти я в отпуске встала в несусветную рань, так что если мы сейчас же не пойдем спать, то завтра в озере будут плавать ваши тела. И это не штука!