Конец игры

Крис Райан

Конец игры

(Агент 21 — 6)

Перевод: Kuromiya Ren

АГЕНТ 21

Настоящее имя: Зак Дарк

Известный псевдоним: Гарри Голд, Джейсон Коул

Возраст: 15

Дата рождения: 27 марта

Родители: Ал и Джанет Дарк [МЕРТВЫ]

Навыки: владение оружием, ориентирование, отличное знание языков, обращения с компьютером и техникой. Обучен взламывать шифры.

АГЕНТ 22

Настоящее имя: Рикки Махони

Возраст: 14

Дата рождения: 8 августа

Родители: Фред и Элейна Махони [МЕРТВЫ]

Навыки: карманные кражи, тайное проникновение, обращение с оружием, самозащита.

АГЕНТ 17

Настоящее имя: засекречено

Известные псевдонимы: «Габриэлла», «Габс»

Возраст: 27

Навыки: боевые навыки и самозащита, разведка и поиск

В настоящее время занята обучением Агента 21 на далеком острове в Шотландии.

АГЕНТ 16

Настоящее имя: засекречено

Известные псевдонимы: «Рафаэль», «Раф»

Возраст: 30

Навыки: боевые навыки и самозащита, управление наземным транспортом и подлодкой.

В настоящее время занят обучением Агента 21 на далеком острове в Шотландии.

«МАЙКЛ»

Настоящее имя: засекречено

Известные псевдонимы: «Мистер Бартоломью»

Возраст: засекречено

Нанял Агента 21 после смерти его родителей. В настоящее время — его наставник. Есть связи с «MI5», но представляет тайное агентство правительства.

«ФЕЛИКС»

Настоящее имя: засекречено

Возраст: засекречено

Нанял Агента 22, убедившись в его потенциале при случайной встрече. В настоящее время — его куратор. Представляет то же тайное агентство, что и «Майкл».

КРУЗ МАРТИНЕЗ

Возраст: 17

Важная информация: Унаследовал картель Цезаря Мартинеза. Хотел обвинить Агента 21 в смерти отца. Умный. Жестокий, возможно, психопат. Очень умный.

МАЛКОЛЬМ МЭНН

Возраст: 14

Важная информация: гениальный хакер. Известен взломом безопасности многих спецслужб. Помогал Агенту 21 в прошлом.

1

ГЛУПЫЙ СТАРИК

Ночью всегда было темно. Но некоторые места были темнее других. Одним из таких был остров Святого Петра.

Два часа ночи третьего января. Рождество было давно забыто, как и празднование Нового года. Тут мало праздновали. Сильный ветер завывал, кружась вокруг унылого скалистого обнажения в Северном море. Волны разбивались об острые камни, окружавшие остров. Даже в хорошую погоду подплыть по морю было очень трудно. Сегодня это было бы невозможно.

Одинокая фигура в черном клеенчатом плаще брела по голой местности к зданию, стоявшему в одиночестве посреди утеса Святого Петра. Его звали Стэн. Стэн давно понял, что в такие ночи лучше оставаться под теплой защитой своего каменного домика на севере острова. Но в эту конкретную ночь у него была работа, поэтому он терпел бурю.

Стэн считал себя смотрителем. В молодости он был солдатом, и эта работа подходила тому, кто привык подчиняться приказам и не задавать вопросов. Он присматривал за странными обитателями этого острова. Их было трое, чаще всего. Мужчина и женщина лет тридцати, называвшие себя Раф и Габс, хотя Стэн сильно подозревал, что это не настоящие их имена. И подросток по имени Зак. Время от времени приходил четвертый человек, называвший себя Майклом. Остальные смотрели на него снизу вверх — очевидно, он был их боссом. Время от времени прилетал вертолет, чтобы переправить всех, кроме Стэна, с острова. Иногда они отсутствовали неделями. Всякий раз, когда они возвращались, они были уставшими и грязными, и нуждались в еде и других припасах, которыми Стэн хорошо снабжал дом.

Стэн не был дураком. Он знал, что у Рафа, Габс и Зака ​​была работа, которую можно было назвать только «секретной», хотя Стэн понятия не имел, что мог делать такой ребенок, как Зак, в этом секретном мире. Он понимал, что никогда не узнает всей истории.

Сначала он не возражал против того, чтобы его держали в неведении. Его работа заключалась в том, чтобы просто присматривать за этим местом. Но со временем он стал обижаться. Ему не нравилось, как разговоры внезапно прекращались, когда он входил в комнату. Ему не нравилось, что он должен был оставаться один в своем домике, в то время как у других было то, чего не хватало на этом пустынном острове: общество. Ему не нравилось, как, когда его товарищи-островитяне видели его, они говорили друг другу: «Это лишь Стэн».

Поэтому, когда во время одной из его нечастых поездок на материк кто-то подошел к Стэну и предложил ему судьбоносную сумму денег за определенную услугу, им повезло. Стэн хотел уйти на пенсию, а его мизерная пенсия не покрывала многого. Хуже того, в одиночестве он пристрастился к онлайн-покеру. Дорогая привычка. Теперь он был должен больше, чем когда-либо мог выплатить.

«Я слышал, у тебя были проблемы с деньгами, Стэн, — сказал мужчина. — Думаешь, твои работодатели помогут в этом? Думаешь, их волнуют твои проблемы? Но мы можем, Стэн. Мы можем заставить эти проблемы уйти просто так… — мужчина щелкнул пальцами. — Тебе просто нужно оказать нам небольшую услугу…».

— Дурацкий ветер, — бормотал Стэн, борясь со стихией. Ему казалось, что ветер отталкивал его от дома. Он поскользнулся и упал, сильно ударив колено и выронив портфель, который держал в руках. Он выругался, затем снова поднялся на ноги и направился к дому.

Большая главная дверь была надежно заперта. Сбоку от нее находилась электронная клавиатура. Стэн посмотрел туда и набрал номер. Луч красного света вырвался из клавиатуры и просканировал его сетчатку. Глазное яблоко Стэна давало доступ к этому секретному месту.

«Это должен быть ты, понимаешь, Стэн? Ты единственный человек, который может обойти этот остров, не вызывая подозрений».

Главная дверь щелкнула. Стэн шагнул внутрь.

Вода капала с его клеенчатого плаща на шахматную плитку пола темного коридора, когда он закрывал за собой дверь. Завывание ветра сразу прекратилось. Это был добротный старый дом. Он снял мокрый плащ, бросил его на пол, затем поставил портфель и открыл его. В нем находились два шприца для подкожных инъекций в пластиковых чехлах и горелка. Стэн взял шприцы и направился сквозь кромешную тьму к большой старой лестнице, ведущей вверх из коридора.

Тридцать секунд спустя он шел по коридору первого этажа. В самом конце коридора находилась комната, которую использовал молодой Зак. Но Зака ​​сегодня не было. Он занимался чем-то «секретным», его забрали сразу после полудня того же дня на вертолете.

«Это произойдет, когда ребенка не будет, — сказал мужчина. — Это очень важно, Стэн. Ты понимаешь? Как только мы увидим, как он покинет остров, это должно произойти».

Из них троих ему больше всего нравился Зак. Стэн был рад, что сегодня его не было на острове.

Он пошел дальше по коридору и остановился у третьей двери слева. Он коснулся большим пальцем белой дверной ручки. Она узнала его отпечаток пальца и тихо щелкнула.

Стэн знал, что лучше сразу не входить внутрь. Это была спальня Рафа, и Раф сразу заметит незваного гостя. И действительно, когда дверь распахнулась, он различил силуэт приближающейся к нему широкоплечей фигуры.

— Это лишь я, — сказал Стэн.

Фигура остановилась в двух метрах от дверного проема. Стэн мог видеть, что он был одет в пижамные штаны, но с обнаженной грудью.

— Черт возьми, приятель, — сказал Раф. — Что ты делаешь здесь посреди ночи?

— Злоумышленники на острове, сэр. Думал, вам следует знать.

Стэн мог разглядеть светлые волосы и точеное лицо Рафа. Раф нахмурился.

— Я не слышал самолетов, — сказал он, шагая в дверной проем. Стэн отступил в сторону, чтобы пропустить его. Затем, как только Раф повернулся к нему спиной, он поднял один из шприцов и с силой вонзил его в мускулистую плоть лопаток Рафа, как ему и было приказано.

Время замедлилось. Желудок Стэна сжался, когда он увидел, как Раф обернулся, его лицо внезапно скривилось от гнева.

Инъекция не подействовала.

Но через долю секунды глаза широкоплечего мужчины закатились, и он рухнул.

Стэн глубоко дышал и вспотел. Он знал, что у него не было времени перевести дыхание. Он подошел к следующей двери справа. Он снова приложил отпечаток большого пальца к белой дверной ручке. Она снова щелкнула.

— Всего лишь Стэн, — сказал он.

Времени стало еще меньше. Явно встревоженная шумом в коридоре, Габс уже стояла в дверях. На ней была обтягивающая майка и пижамные штаны, а ее светлые волосы до плеч были растрепаны. Но она молниеносно пронеслась мимо Стэна, которого едва заметила.

Стэн поднял свой второй шприц и вонзил его ей в плечо. Мышцы были не такими большими, как у Рафа, но, по крайней мере, такими же крепкими. На какой-то ужасный момент Стэн подумал, что игла не вошла в ее тело. Она повернулась и подняла руку ладонью наружу, соединив пальцы. Она сильно ударила его по шее. У Стэна сразу подогнулись колени. Задыхаясь и потеряв контроль над шприцем, он рухнул на пол.

Но и Габс тоже. Со шприцем, все еще торчащим из ее плеча, она потеряла сознание, как и Раф.

Тишина.

Стэн потирал шею, поднимаясь на ноги. Какое-то время он шатался на месте, а затем внезапно пнул Габс так сильно, как только мог. Ее распростертое тело не двигалось.

Бормоча под нос, Стэн побрел обратно по коридору, вниз по лестнице и в прихожую, где его плащ и портфель все еще валялись на полу у двери. Он снова надел мокрый плащ, затем достал из чемодана фонарь и открыл дверь.

«Убедись, что они оба без сознания, прежде чем подать знак. Это очень важно, Стэн. Ты можешь это запомнить?».

Вой ветра снова ударил по ушам, когда он вышел наружу. Он усилился, и облака наверху быстро мчались по небу. Стоя на пороге дома, он поднял фонарь. Используя кнопку, он выстрелил тремя короткими лучами в небо. Видимого света не было — это был инфракрасный фонарь — и хотя Стэн не ожидал его, он все же внимательно смотрел, прежде чем повторить знак. Он надеялся, что фонарь работает, потому что, если Раф и Габс проснутся до прихода подкрепления, у него будут проблемы… Стэн видел, как они тренируются, и знал, насколько они крепки и сильны.

Безмолвная молния заполнила небо. Через несколько секунд раздался раскат грома за много миль отсюда. Затем из туч внезапно вынырнул вертолет.

У него явно были проблемы с сильным ветром. Стэн видел много вертолетов, садившихся на остров. В общем, такой погоды избегали, и не зря. Стэн никогда не видел, чтобы вертолет так сильно трясся и вращался, пытаясь приземлиться на открытой площадке перед домом. Он почувствовал, как пересохло во рту.

«Ты полетишь с нами на вертолете, когда мы улетим, — сказал мужчина. — Тогда мы дадим тебе твои деньги и поможем тебе исчезнуть…».

Стэн не хотел садиться в вертолет при таком сильном ветре, но он знал, что оставаться на острове больше нельзя. Он плотнее укутался в клеенчатый плащ, наблюдая, как вертолет приземляется, и из него выходят двое мужчин. Он прищурился, чтобы увидеть их. Они были одеты в черную одежду и балаклавы. Уродливые на вид пистолеты висели у них на груди на ремнях. Склонив головы от нисходящего потока воздуха от вертолета, они побежали к дому.

Им потребовалось всего несколько секунд, чтобы добраться до Стэна. Они ничего не сказали, но один из мужчин в маске склонил голову набок, как бы задавая вопрос.

— П-первый этаж, — нервно сказал Стэн. — Все сделано, как он и сказал, — он указал на вертолет. — Мне нужно…?

— Стой там, старик, — сказала одна из фигур. Он казался гораздо менее дружелюбным, чем парень, с которым Стэн заключил сделку. У него был иностранный акцент. Испанский, может быть. Или мексиканский.

Стэн кивнул.

— Верно, — сказал он. — Вы правы.

Но мужчины уже проскользнули в дом, оставив Стэна на ветру, все еще сжимая инфракрасный фонарь. Он еще пару минут пошаркал на месте. Мужчины вернулись. У каждого из них через плечо было тело — Раф и Габс. Они не двигались. Если бы Стэн не знал, что они без сознания, он мог бы подумать, что они…

— Подожди там, — сказал один из мужчин в маске.

— Верно, — пробормотал Стэн. — Верно…

Фигуры поспешили со своим грузом к вертолету. Сквозь темноту Стэн смог разглядеть еще несколько фигур, тащащих Рафа и Габс в вертолет. Он затаил дыхание. Он посмотрел через плечо, потом снова на вертолет. Ужасная мысль пришла ему в голову — может, они не собирались возвращаться за ним. Может, они просто собирались улететь и оставить его здесь…

Но нет. С облегчением он увидел две фигуры, бегущие к нему от вертолета. Когда они были примерно в десяти метрах, они замедлились.

— Так я иду? — спросил Стэн. — Может, я пойду к вертолету… Ч-что… что ты делаешь?

Желудок Стэна превратился в лед. Один из двух мужчин поднял пистолет и направил его прямо на него. Другой стянул балаклаву. Это был худощавый молодой человек — слишком молодой, подумал Стэн, чтобы носить с собой пистолет, — с холодными, жестокими глазами. Он замер в пяти метрах от Стэна.

— К-кто ты такой? — пробормотал Стэн.

Молодой человек склонил голову.

— Меня зовут Круз Мартинез, — тон его голоса указывал на то, что он думал, что Стэн должен был узнать это имя. Но Стэн нее узнал, и это явно отразилось на его лице. — Я немного разочарован тем, что ваш драгоценный Агент 21 не упомянул меня.

Стэн заморгал.

— Опустите оружие, — сказал он.

Они этого не сделали.

Стэн отшатнулся назад. Его конечности отяжелели от страха.

— Это лишь я, — сказал он. — Только Стэн, — он был напуган свирепым, пронзительным взглядом молодого человека.

— Ты, — сказал Круз Мартинез, опуская пистолет так, чтобы он был направлен на колени Стэна, и говоря как можно оскорбительнее, — дурак…

Он выстрелил, как только произнес это слово. Единственный выстрел, эхом разнесшийся по воздуху, попал Стэну в правое колено. Он закричал от боли, когда он упал. Кровь сочилась по его голени.

— Старый… — сказал Круз и выстрелил в левое колено Стэна.

Боль была за гранью воображения. Стэн попытался закричать, но внезапная ярость лишила его голоса.

Круз Мартинез стоял над ним. Теперь он направил пистолет Стэну в голову, ветер бешено трепал его волосы, а его холодные глаза сияли ярче, чем когда-либо.

— Дурак, — сказал он.

Если бы кто-то наблюдал с расстояния более пятидесяти метров, он бы не услышал залп огнестрельного оружия Круза Мартинеза из-за завывания ветра. Они просто увидели бы вспышку, когда третий снаряд попал Стэну в голову. И Круз бессердечно пнул тело старика.

И никто не услышал бы оттуда, как он повернулся к спутнику и сказал на испанском:

— Первая фаза завершена, — и они не услышали бы ответ:

— Вторая фаза в процессе выполнения, сеньор Мартинез.

Они бы увидели, как две фигуры отвернулись от трупа Стэна и побежали обратно к вертолету. И вертолет, трясясь, взлетел в небо, прежде чем быстро исчезнуть за густой грядой облаков.

И если бы они подождали несколько часов, пока стихнет ветер и взойдет солнце, они бы увидели, как одинокая черная птица села на труп и клевала его израненную плоть, так как поблизости некому было прогнать ее.

2

ТЮРЕМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ 3Б

Заросли Полыни. Странные Пути. Паркхёрст. Странные названия обычных тюрем. А вот специальные тюрьмы — тюрьмы, о которых толком никто не знает, — имели самые обычные названия.

Было 2 часа ночи 3 января. Зак Дарк стоял возле тюрьмы, которая была секретом почти для всех. Включая Зака, вплоть до момента, когда четырнадцать часов назад его одного вызвали в следственный изолятор 3Б.

Снаружи это здание на Каледониан-роуд в северной части Лондона выглядело как склад. Только наметанный глаз мог различить камеры слежения, прикрепленные к его стенам. Они охватили каждый квадратный дюйм здания и его территории. И только подозрительный ум мог задаться вопросом, почему высокий забор был увенчан пучками колючей проволоки, которая больше подходила бы военной базе.

У Зака ​​был наметанный глаз и подозрительный ум. Он сразу заметил камеры и колючую проволоку.

Было странно находиться в этой части города. Когда-то он жил всего в полумиле отсюда, после того как осиротел и был отправлен к тете и дяде. Эта часть его жизни казалась далеким воспоминанием. Его вытащил оттуда странный старик, который иногда называл себя мистером Бартоломью, а иногда просто старым «Майклом». Майкл предложил ему присоединиться к сверхсекретному правительственному ведомству — Зак думал об этом просто как об Агентстве — и с тех пор его жизнь стала… необычной.

Вот почему, в то время как большинство подростков лежали в постели, максимально используя последний шанс полежать перед тем, как со дня на день начнется учеба, Зак был здесь, возле сверхсекретной тюрьмы строгого режима. И хотя он привык к особым обстоятельствам, он не мог сдержать трепет беспокойства в животе. Посещение заключенного, которого вы помогли посадить за решетку, всегда нервировало, и у Зака ​​было больше причин, чем у большинства, опасаться обитателя этого учреждения.

Но Майкл подумал, что это хорошая идея.

«Он сделал запрос о встрече с тобой, — сказал куратор Зака. — Наедине. Может, он решил, что хочет дать нам информацию. Это может быть полезно. И это может быть хорошо и для тебя. Иногда лучший способ справиться со своими демонами — противостоять им…».

У Зака ​​была целая куча демонов. Он догадывался, что не помешает вычеркнуть одного из списка.

В ограду по периметру входило кирпичное здание приемной. Зак нажал кнопку звонка. Через мгновение дверь со щелчком открылась. Он вошел и увидел охранника в форме, стоящего за столом. В дальнем конце комнаты была железная дверь. Зак знал, что она была прочно заперта. С правой стороны был экран размером с iPad, но он был пуст. Позади себя он услышал щелчок, когда первая дверь заперлась.

Когда Зак подошел к столу, охранник подошел с другой стороны. Он не скрывал подозрений. Зак окинул его взглядом. Он сразу заметил небольшую выпуклость на левой стороне туловища, которая подсказала ему, что у мужчины было огнестрельное оружие. Вероятно, пистолет, хотя Зак предположил, что охранник мог вызвать подкрепление, если оно ему понадобится.

Зак остановился в двух метрах от того места, где стоял охранник. Он знал, что лучше не вторгаться в личное пространство человека с ружьем.

— Гарри Голд, — сказал он, используя одно из многих вымышленных имен, на которые у него было полно документов, и о жизни которых он знал каждую мельчайшую деталь. — Меня ждут.

Охранник посмотрел на него с большим подозрением.

— Разве ты не должен еще играть с рождественскими подарками? — сказал он. А потом, когда Зак приподнял бровь, он добавил. — Я не ждал ребенка.

— Ничего не могу поделать с ожиданиями, — сказал Зак. Но, поняв, что нервы заставили его звучать угрюмо, а это не способ получить то, что он хотел, он улыбнулся. — У меня детское лицо, — сказал он. — Всегда так было. Не брился, пока мне не исполнилось восемнадцать.

До восемнадцатилетия Зака ​​было еще далеко.

— ID? — спросил охранник.

Зак передал паспорт на имя Гарри Голда. Охранник пролистал его, затем вернулся к другой стороне стола и просканировал паспорт, глядя на экран. Через несколько секунд он кивнул и вернул паспорт. Зак сунул его в задний карман.

— Ты можешь идти, — сказал мужчина. — Я позову кого-нибудь, чтобы тебя отвели, — он взял рацию. — Хорошо, Эрн, — сказал он. — Этот парень пришел к Циклопу, — он еще раз многозначительно посмотрел на Зака. — Ну, я говорю, парень… больше похож на мальца…

Охранник положил рацию на стол.

— Тебе придется вывернуть карманы. Никаких телефонов, монет, ничего острого или металлического.

Зак пришел подготовленным. Кроме айфона, который он положил на стол, в кармане у него были только деньги. Шесть по пятьдесят — потому что в профессии Зака ​​никогда не знаешь, когда понадобятся наличные деньги. Глаза охранника расширились при виде всех денег, но он не настаивал на том, чтобы Зак отдал их. Зак вернул купюры в задний карман.

— Не знаю, почему Циклоп находит тебя таким интересным, — сказал охранник. — За все время, что он здесь, он ни с кем из нас не говорил. Не было посетителей. Он не получал и не отправлял письма. Просто сидит в своей камере, иногда тренируется или просто пялится в стену. У меня мурашки по коже, — он вгляделся в Зака ​​чуть внимательнее. — Что ты такое? — спросил он. — Семья или что-то в этом роде?

— Что-то в этом роде, — с улыбкой согласился Зак.

Охранник не успел задать еще один вопрос. Раздался шипящий звук, и дверь на дальней стороне распахнулась. Вошел темнокожий парень в форме. Зак предположил, что это был Эрн. Он был примерно такого же роста, как Зак, но вдвое шире. У Зака ​​сложилось впечатление, что пройти мимо него будет так же сложно, как и через металлическую дверь, которая уже захлопнулась.

Эрн оглядел Зака ​​с ног до головы, как это делал охранник.

— Это наш полуночный гость, да? Это тот, кто не дает нам спать? — он улыбнулся, обнажив несколько недостающих зубов. Зак решил, что их не удалял дантист. — Руки над головой, пожалуйста, сынок.

Зак сделал, как ему сказали, и позволил Эрну обыскать его. Это заняло всего несколько секунд. Зак ничего не скрывал.

— Тогда давай, сынок, покончим с этим, — Эрн повернулся и приложил правую ладонь к экрану справа от двери. Шипящий звук повторился, когда дверь распахнулась. Эрн прошел через нее.

Зак последовал за ним. Дверь автоматически захлопнулась за ним.

Они находились на открытом пространстве с асфальтовым покрытием.

— Прогулочный двор, — сказал Эрн. — Не то, чтобы кому-то из нашей компании разрешалось ею пользоваться, — они пересекли двор и направились к большому зданию складского типа. — Хочешь знать, что отличает это место от других тюрем, сынок?

— Более безопасное здание?

Эрн улыбнулся.

— Нет такой вещи, как абсолютно безопасное здание. Такого нет. И что может остановить заключенного, пытающегося сбежать, если он знает, что иначе у него нет шансов снова увидеть свет? — пока они шли, он расстегнул куртку. Зак сразу же узнал пистолет-пулемет MP5, прикрепленный к его телу. — Гораздо лучший сдерживающий фактор, — сказал Эрн. — Нет ни одного тюремного надзирателя, не вооруженного до зубов. И заключенные знают, что мы, не колеблясь, будем стрелять, если увидим что-то похожее на попытку побега, — он сделал паузу, прежде чем добавить. — Я всегда говорю об этом посетителям, на случай, если у них появятся какие-нибудь забавные идеи.

Он бросил на Зака ​​многозначительный взгляд.

Зак почти ответил. Он чуть не сказал Эрну, что тот лает не на то дерево, если думает, что Зак пришел помочь кому-нибудь сбежать. Он был здесь, чтобы увидеть заключенного, которого тюремщики называли Циклопом. Зак знал его как Калака. Он был правой рукой заклятого врага Зака, Круза Мартинеза. Калака пытался убить Зака, и он пытался убить кое-кого очень дорогого ему. Но затем он совершил ошибку, пытаясь навредить ангелам-хранителям Зака, Рафу и Габс. Ошибка была серьезной. Кончилось тем, что Калаку задержали по воле Ее Величества, хотя Зак не был полностью уверен, что Ее Величеству было известно о существовании таких мест, как следственный изолятор 3Б.

Но обучение Зака ​​научило его никогда не раскрывать больше информации, чем это было строго необходимо.

— Я рад, что он никуда не уйдет, — только и сказал он.

Эрн провел Зака ​​в здание через другую дверь, для открытия которой требовался отпечаток его ладони. Зак заметил, что на этот раз он использовал левую ладонь. Очевидно, система была запрограммирована на распознавание обеих рук Эрна. Внутри здание было таким же складским, как и снаружи — просто огромное пространство. Однако посередине находилась небольшая металлическая конструкция размером с фургон «Транзит» с еще одной дверью, требующей отпечатка ладони. Эрн открыл ее. Внутри не было ничего, кроме лестницы, ведущей в землю.

Зак последовал за проводником вниз по ступенькам. Они вошли в стерильную, ярко освещенную шестиугольную комнату. С каждой из шести сторон была дверь, и у каждой двери стояло по два вооруженных человека — эти ребята не прятали свои MP5. Все с подозрением смотрели на Зака, у которого сложилось впечатление, что посетители здесь редкость.

— Эти двери скрывают шестерых самых опасных людей страны, — сказал Эрн. — Один путь в их камеры, один выход. Два вооруженных человека на каждого заключенного, охраняющие каждый вход и выход. Все, что входит и выходит из этих коридоров, тщательно обыскивается. Невозможно доставить запрещенный предмет ни одному из шести.

Пока Эрн говорил, Зак наблюдал за одним из охранников. У него была каштановая борода и густые брови. Он посмотрел в пол, а затем снова быстро поднял глаза.

Зак был обучен распознавать выражение лица нечестного человека. Он это заметил? Его мускулы напряглись, когда Эрн подвел его к одной из дверей — прямо над ней был стальной номер один — и поднял руку, чтобы открыть ее. Но прежде чем он прижал ладонь к экрану, он заговорил.

— Я не знаю, кто ты, сынок. Я не знаю, почему такой парень, как Циклоп, просил о встрече с таким ребенком, как ты, или почему власти разрешают это. Но у тебя с ним пять минут, и ни секунды больше. Я не доверяю этому парню. Ему никто не доверяет. Я буду с тобой все время. Не подходи слишком близко к стеклу и, ради бога, ничего от него не принимай. Понял?

Зак кивнул.

— Понял, — сказал он.

Эрн опустил ладонь, дверь открылась. Дверь скользнула в сторону. Вместе они перешагнули порог. Дверь захлопнулась за ними.

Они находились в коридоре, похожем на бункер, около двадцати метров в длину и трех метров в ширину. Стены были из монолитного бетона, а вдоль потолка шла полоса освещения. С левой стороны, на полпути по коридору, была прозрачная панель от пола до потолка. Когда Зак шагнул вперед, он увидел, что эта панель была передней стеной большой камеры. Кое-где в стекле были маленькие вентиляционные отверстия, а посередине, примерно на высоте головы, была решетка для разговора.

В камере за стеклом было просторно. Односпальная кровать. Стол, заваленный книгами. Туалет без сиденья в углу. Телевизор на стене. И стул, который стоял в паре метров от решетки динамика.

А на стуле сидел Калака. Циклоп.

Его называли Циклопом, потому что у него был только один глаз. Другая глазница была покрыта бледной кожей.

Он выглядел наполовину таким, каким был, когда Зак видел его в последний раз. Его тело и голова были завернуты в одеяло, как у старика, пытающегося согреться. Его кожа, когда-то загорелая, была бледной. Его здоровый глаз был налит кровью, а губы побледнели. «Калака» в переводе с испанского означало «скелет». Сегодня имя ему подходило.

Он смотрел, как Зак шел к нему, единственным глазом, и не пытался скрыть неприязнь на лице. Зак изо всех сил старался выглядеть крутым, но правда заключалась в том, что вид Калаки вызывал у него тошноту и слабость. Он знал, что одноглазый с радостью убьет его, если доберется до него. Хотя стекло выглядело крепким, Зак не мог не задаться вопросом, достаточно ли оно прочное.

Эрн остался у двери, позволив Заку самому подойти к решетке. Его шаги эхом отдавались от бетона, пока он шел, затем стихли.

— Ты хотел меня видеть?

Калака остался сидеть и ничего не сказал.

— Вот в чем дело, — сказал Зак. — Я не знаю, почему я здесь, и, честно говоря, мне все равно. У меня есть пять минут, и если я подумаю, что ты зря тратишь мое время, я просто уйду. Это будет последний раз, когда ты меня увидишь.

Пауза. Зак заметил, что Калака что-то сжимал в правом кулаке. Он вспомнил слова Эрна о невозможности пронести что-либо незаконное в одну из этих камер. Его глаза метнулись влево, где тюремный надзиратель стоял у двери, требующей отпечаток ладони.

Но затем его внимание сместилось. Калака встал.

Зак почувствовал, как участился его пульс.

Одноглазый подошел к решетке. Он поднес к ней губы очень близко и что-то прошептал. Его голос был тихим. Зак не мог понять.

Он приблизился к стеклу. Калака снова заговорил. Зак по-прежнему ничего не слышал.

Он посмотрел на Калаку, скривившего губы в мерзкой ухмылке. Он поднял указательный палец левой руки и поманил Зака ​​еще ближе к стеклу.

Зак тяжело сглотнул. Он изо всех сил старался скрыть, насколько он был на грани. Но он подошел ближе, так что его ухо было всего в дюйме от стекла.

Калака заговорил в третий раз. Его голос стал громче, и Зак полностью понял каждое сказанное им слово.

— Если хочешь жить, на пол!

Инстинкты Зака ​​сработали. Он тут же упал на пол, воздух вылетел из легких, когда его тело врезалось в бетон. Он знал, что Калака делал то же самое.

И вовремя.

Взрыв был оглушительным, внезапным, разрушительным, раздавшимся, как почувствовал Зак, изнутри камеры. Следующие мгновения тянулись в тошнотворной замедленной съемке. Раздался громкий звон разбитого стекла и зловещий звук трескающегося бетона. Ударная волна от взрыва пронзила все тело Зака, будто его бил чей-то кулак. Горячий едкий дым заполнил его легкие, а осколки стекла дождем посыпались на его тело.

Затем он потерял сознание.

3

ОТПЕЧАТОК ЛАДОНИ

Следующие шестьдесят секунд были похожи на сон. Зак едва держался в сознании. Грохот падающих обломков звучал низко, как замедленная запись. Он заставил себя открыть глаза. Все огни в подземном бункере погасли. Крошка камня жалила глаза. Он снова закрыл глаза, чтобы очистить их. Когда он открыл их во второй раз, то почувствовал, что кто-то склонился над ним. Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но он знал, что это был Калака.

Зак почувствовал жгучую массу страха в груди. Как Калака мог убить его? У него был пистолет или нож? Или он схватит осколок разбитого стекла и перережет ему горло?

Зак знал, что должен драться. Привести тело в действие. Но он обнаружил, что не мог двигаться.

Калака наклонился ближе. Его лицо было всего в нескольких дюймах от Зака. Он говорил, но Зак не мог его понять; его слова звучали медленно и искаженно. Он чувствовал себя плохо. Комната начала вращаться. Калака схватил его правую руку и что-то вложил в нее. Затем Зак снова потерял сознание.

Он не знал, как долго был без сознания. Возможно, минуту. В глубине души он почти кричал. Испуганно, в панике. Его глаза внезапно распахнулись, и он понял, что крики были настоящими. Они звучали из коридора.

Заку потребовались титанические усилия, чтобы встать на ноги. Его колени подогнулись, когда он выпрямился, и он снова чуть не рухнул. Почти бессознательно он сунул в карман предмет, который Калака оставил в его ладони. Он увидел, что теперь в коридоре стало светлее. Свет исходил со стороны центральной шестиугольной комнаты — и именно оттуда доносился крик. Леденящий кровь звук. Зак повернулся, чтобы посмотреть туда. Дым и пыль заслоняли обзор. Он увидел, что раздвижная металлическая дверь была полуоткрыта. Она отбрасывала длинную тень на коридор.

Зак пробирался сквозь пыль. Пол был усеян темными обломками. Он осторожно двигался среди них на крик. Миновав метров пять, он увидел, откуда исходил звук. На пороге коридора лежала фигура, не давая закрыться раздвижной металлической двери. Теперь, когда Зак был ближе к свету, он видел, что это был Эрн.

И когда он продвинулся еще на пять метров, то понял, почему Эрн кричал.

Тюремный надзиратель держался за правую руку. Но рука была неполной. Его правая ладонь была отрублена. Катастрофическое количество крови сочилось из раны и впитывалось в рукав его формы.

Взгляд Зака ​​метнулся к панели с отпечатками ладоней сбоку от двери. Оно было залито кровью. В одно мгновение он понял, что произошло.

Калаке понадобился отпечаток ладони, чтобы сбежать. Поэтому он взял ладонь.

Зак бросился вперед. Его медлительность исчезла. На ходу он вытащил ремень из брюк. Он опустился на колени над Эрном, чей крик превратился в отчаянное тяжелое дыхание.

— Ты меня слышишь? — настойчиво спросил он тюремного надзирателя.

— Д-д-да…

— Тебе нужно поднять больную руку. Я попытаюсь остановить кровотечение.

— Ты… ты помог ему сбежать… — несмотря на боль, которую он явно испытывал, Эрн все же ухитрялся говорить в ярости.

У Зака ​​не было времени спорить с ним. Ему нужно было остановить кровотечение, иначе Эрн отработал свою последнюю смену. Он обернул ремень чуть выше локтя Эрна, затем туго затянул его. Эрн охнул, но был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Пока Зак занимался работой, он заметил, что у Эрна отсутствовал MP5. Плохой знак. Он затянул ремень так сильно, как только мог. Изо всех сил он проколол дополнительную дырку в коже с помощью пряжки. Это был очень примитивный жгут, но это было лучшее, что он мог сделать, пока Эрн не мог получить надлежащую медицинскую помощь.

Только тогда он снова встал и увидел разрушение шестиугольной комнаты.

Остальные двери были закрыты, но это ничего не значило. Калака мог освободить других заключенных. На самом деле, Зак подозревал, что это и произошло — это вызвало бы больше хаоса, а из-за хаоса было легче сбежать. Повсюду были разбросаны тела. Конечно, Калака не мог одолеть их всех. Он не мог сказать, были охранники мертвы или живы. Но крови не было, поэтому он решил, что ничего не мог для них сделать. Они либо проснутся, либо нет. Его глаза пытались разглядеть охранника с каштановой бородой и густыми бровями, и он не удивился, обнаружив, что тот пропал.

Несколько охранников, очевидно, пытались схватить свое оружие, прежде чем их уложили. Их куртки были расстегнуты, а руки лежали на MP5. Зак подошел к ближайшему охраннику и схватил его огнестрельное оружие.

Он услышал, как Эрн тихо крикнул:

— Это не игрушка, сынок!

Зак повернулся. Одним умелым движением он освободил и вернул на место магазин оружия.

— Нет, — твердо сказал он. — Не игрушка.

Его мысли вернулись к Калаке. Он должен был остановить его побег.

Дверь, ведущая на лестницу, была закрыта. Заку нужен был отпечаток ладони, чтобы выбраться оттуда. Эрн, несмотря на свое ужасное состояние, был единственным охранником в сознании. Зак повернулся к нему.

— Как думаешь, ты можешь ходить? — спросил он.

Эрн был бледным и дрожал. Зак даже не был уверен, что он услышал его. Нельзя было терять время. Он нагнулся и схватил огромного тюремного надзирателя под руки, затем с большим трудом поднял его на ноги. Он закинул здоровую руку Эрна на свою шею и потащил его, дрожащего и трясущегося, к двери. Когда они увидели панель с отпечатками ладоней, Зак прижал к ней здоровую руку Эрна. Дверь скользнула в сторону.

— Ты не помогал ему? — спросил Эрн.

— Нет, — сказал Зак. Его голос был пылким, и Эрн кивнул.

— Думаю, я могу идти, — сказал тюремщик.

Зак отпустил мужчину и ощутил облегчение. Эрн пошатнулся на ногах, но сумел подняться по лестнице вслед за ним. Зак щелкнул предохранителем украденного оружия, а затем ворвался на склад, пот струился по его грязному лбу.

Склад был пуст. Никаких признаков Калаки. Но острые глаза Зака ​​быстро заметили несколько пятен крови, ведущих к выходу. Возможно, Калака поранился во время взрыва. Если да, это замедлит его. Он оглянулся. Эрн все еще шел за ним, но выглядел как зомби. Его глаза закатились.

— Нужно бежать! — рявкнул Зак.

Но было ясно, что Эрн никуда не побежит. Его ноги подкосились, и он рухнул на пол, потеряв сознание.

Зак услышал вдали сирены. Он выругался под нос. Сюда ехали экстренные службы. Последнее, чего хотел Зак, так это связываться с ними. Они зададут ему вопросы, на которые он не мог ответить. И они замедлят его охоту за Калакой…

Он пошарил в кармане в поисках телефона, затем снова выругался, когда вспомнил, что оставил его на столе у входа. Вместо этого он подбежал к тому месту, где лежал Эрн, и пошарил под его курткой. У тюремного надзирателя в кармане был спрятан iPhone. Зак распахнул его. Когда он запросил отпечаток пальца для доступа, он прикоснулся большим пальцем здоровой руки Эрна к кнопке запуска. Через несколько секунд он уже набирал номер.

С тех пор, как Зак стал Агентом 21, ему пришлось многое выучить наизусть. Одним из них был номер службы экстренной помощи, по которому он мог напрямую связаться со своим куратором, Майклом. Было понятно, что он набирал этот номер только в экстренных случаях. Зак посчитал случай таким. Один гудок, и на звонок ответили.

Зак не стал ждать голоса.

— Калака сбежал, — быстро сказал он. — Полиция уже в пути. Я застрял в тюремном блоке номер три Б. Вам нужно загрузить отпечаток моей ладони в систему безопасности блока.

Паузы почти не было.

— Готово, — сказал голос в трубке. — Направляйся к третьему месту встречи.

— Мне нужно найти Калаку!

— Отрицательно. Иди к третьему месту встречи. Не позволяй экстренным службам допрашивать тебя. Повторяю, не…

— Сюда срочно нужны врачи, — перебил Зак. Не было времени на повторение. — Тут много пострадавших с серьезными ранами.

Больше слов не было. Зак закончил разговор, бросил телефон Эрну. Он горел от гнева, ведь Агентство не пускало его за Калакой. Но он понимал, что лучше всего следовать инструкциям, потому что иногда не знал всей истории. Ему казалось, что это был один из таких случаев…

Он бросился к выходу и ударил ладонью по панели с отпечатками ладоней. Дверь скользнула в сторону. Зак выглянул на прогулочный двор и поморщился. Он был ярко освещен прожекторами на крыше здания. Визг сирен здесь был еще громче, и Зак видел мигающие синим неоновым светом машины скорой помощи, подъехавшие к периметру тюрьмы.

Он взглянул на MP5 в своей руке. Если кто-нибудь увидит его с оружием, у них может сложиться неправильное представление. Он решил, что должен его бросить. Он сделал оружие безопасным, снова вынул магазин и положил оружие на пол. Затем он глубоко вдохнул и побежал через прогулочный двор.

Прожекторы отбрасывали множество теней вокруг него. Его шаги были тихими. Ослепленный ярким светом, он добрался до здания приемной менее чем за десять секунд. Он еще раз ударил ладонью по панели. Дверь скользнула в сторону. Он шагнул внутрь, но тут же остановился как вкопанный.

Охранник, впустивший его, сидел за его столом. Он растянулся на стуле, его голова склонилась набок. Ему перерезали горло. По его шее стекали ручейки свежей крови. Зак прикинул, что его убили в последние пару минут.

Он попытался не обращать внимания на тошнотворный холодок, пробежавший по его спине. Глубоко вдохнув, он расправил плечи и направился к главному входу. В третий раз он ударил ладонью по панели, и главный вход в тюрьму со щелчком открылся.

Он вышел наружу.

К бордюру подъехали три полицейские машины. Их двери были открыты, их сирены мигали. Зак оказался лицом к лицу с пятью офицерами в форме. В двадцати метрах по дороге стоял черный фургон без опознавательных знаков. Его задние двери были открыты, и оттуда выбирался отряд вооруженных сил. Они были в бронежилетах и ​​вооружены MP5, как и тюремные надзиратели.

Зак поднял голову выше.

— Вам нужно попасть туда, — крикнул он, прежде чем кто-либо успел начать задавать ему неудобные вопросы. — Внутри куча тяжелораненых.

Один из пяти офицеров в форме начал говорить в рацию, прикрепленную к его груди. Офицеры вооруженного реагирования побежали к Заку. Двое из них заняли огневую позицию, прикрывая вход, а остальные пронеслись мимо него и пробрались в тюрьму. Второй офицер в форме схватил Зака ​​за руку и потащил его прочь.

— Как тебя зовут, малыш? — спросил он. — Какого черта ты там делал?

Зак посмотрел ему в глаза, потому что знал, что это самый убедительный способ солгать. И чем больше ложь, тем увереннее вы нужно звучать, когда ее произносишь.

— Мой папа работает здесь, — сказал он. — Его зовут Эрн. Иногда мне приходится ночевать.

Полицейский сузил глаза, но, похоже, принял рассказ Зака.

— Встань там, малыш, — сказал он, указывая на участок тротуара рядом с фургоном вооруженного отряда. — И постарайся не мешать, хорошо?

— Да, — тихо сказал Зак. Он прокрался к фургону, его сердце колотилось в груди. Когда он добрался туда, то увидел, что один из полицейских внимательно наблюдал за ним.

Направляйся к третьему месту встречи. Не позволяй экстренным службам допрашивать тебя.

Зак склонил голову, но не сводил глаз с третьего полицейского. По выражению его лица он мог сказать, что он слышал историю Зака ​​и не поверил ей. Полицейский пошел в его сторону. Тело Зака ​​напряглось.

Выстрелы вдалеке. Одиночная очередь с противоположного конца улицы. Все пятеро полицейских повернулись, как и двое вооруженных парней из отряда быстрого реагирования, прикрывавших вход.

Зак знал, что другого шанса у него не будет. Пока все смотрели в другую сторону, он повернулся и побежал.

Секунд через десять он услышал крик сзади.

— Ребенок убегает! Остановите его!

4

МЕСТО ВСТРЕЧИ 3

В первые дни на острове Святого Петра Зак Дарк ненавидел своих ангелов-хранителей. Это длилось примерно девяносто минут в день — время, отведенное для его силовых тренировок.

Во многих случаях, когда его легкие горели, а мышцы пылали, а Раф кричал на него, требуя от него выносливости, которая в то время казалась невозможной, и ему хотелось сдаться. И в тех случаях его ангелы-хранители были с ним строги.

— Послушай, милый, — не раз говорила ему Габс. — Все остальное не имеет значения. Что с того, что ты знаешь, как обращаться со штурмовой винтовкой? Что с того, что ты можешь управлять самолетом? Что с того, если ты можешь говорить на четырех языках? Если твоя физическая форма не на высоте, ты выбываешь из игры.

Только когда Зак был на задании, он понял, что она имела в виду. И прямо сейчас он был благодарен за каждую изматывающую тренировку, через которую ему пришлось пройти.

Он мчался по улице, быстро бежал, медленно дыша, как его и учили. Его кроссовки почти не издавали ни звука, ударяясь о тротуар. Через пятнадцать секунд он оглянулся, проверяя, не следовали ли за ним полицейские. Двое бежали за ним, но он с первого взгляда мог сказать, что им никогда его не догнать. Полицейская машина, выезжающая с включенной сиреной, могла быть большей проблемой. Зак мог убежать от большинства людей, но не от машины.

Он посмотрел вперед. В двадцати метрах от его позиции под прямым углом пересекалась главная улица. Днем там будет многолюдно. Зак мог легко потеряться в суматохе. Но в это время ночи лишь изредка вспыхивали фары. Нелегко. Ему нужно придумать что-нибудь лучше.

Полицейская сирена стала громче. Зак чувствовал ее за собой, и ему пришлось подавить панику. Выйдя на главную дорогу, он повернул налево. Миновал Бутс — закрыто. Миновал KFC — закрыто. Он мельком увидел поникшие рождественские елки и мишуру в витринах. И, продолжая бежать, он сканировал тротуар впереди. Было пустынно. Он был бы очень заметен, если бы бежал вниз. Ему нужно было смешаться — и быстро.

Потом он увидел его — старого бездомного с длинной лохматой бородой, сидящего на тротуаре в десяти метрах впереди, прямо у входа в «Коста-кофе», в окне которого красовался веселый Санта с кружкой с горячим напитком в ​​руках. На бомже было тяжелое, но потертое пальто, поношенная шерстяная шапка и перчатки с обрезанными кончиками пальцев. У его ног лежал худой, голодного вида бультерьер.

Зак бросился к нему, на бегу вытаскивая из кармана пачку пятидесятифунтовых банкнот. Бездомный огляделся. На мгновение он казался испуганным. Но его лицо изменилось, когда он увидел деньги.

— Вот сто фунтов, — настойчиво сказал Зак, сунув в руку две купюры. — Мне нужно одолжить ваше пальто на две минуты.

Бездомный не мог двигаться еще быстрее. Он стащил с себя пальто и передал его Заку, который быстро натянул его на плечи, а затем сел рядом с ним, сгорбившись и опустив голову. Бультерьер с любопытством обнюхивал его ноги, но не двигался.

Зак плюхнулся на тротуар как раз вовремя. Полицейская машина с визгом подъехала к углу, за ней последовала вторая. Они видели, как Зак повернул налево, потому что они развернулись в этом направлении, и их шины заскрипели при этом.

— Где-то ограбил? — спросил бомж.

Зак опустил голову. Две полицейские машины притормозили. Они были в тридцати метрах от них и внезапно двинулись ползком, пока их обитатели осматривали улицу слева и справа.

— Не волнуйся, парень, — пробормотал бездомный. — Иногда мы делаем плохие вещи, когда голодны. Ложись. Копы обычно не трогают нас, когда мы спим.

Зак одарил его благодарным взглядом, затем быстро лег, прикрыв тело и половину головы пальто, лицом к витрине, спиной к дороге. Он почувствовал, как собака прижалась к нему.

Секунды тянулись мучительно медленно. Сирены умолкли, но он видел мигающий неон, отражающийся в витрине.

Вдруг голос донесся с дороги:

— Ты видел, как ребенок бежал сюда, приятель? Примерно метр семьдесят, синие джинсы, коричневая куртка?

— Туда, офицер, — сказал бездомный. К удивлению Зака, он звучал невнятно — хорошо изображал пьяного. Он громко сделал отрыжку. Зак увидел, как отражение полицейского двигалось. — Пока не вставай, парень, — тихо сказал мужчина. — Они еще смотрят.

Зак ждал.

Прошло полминуты.

Минута.

— Хорошо. Они уехали.

Зак быстро сел. Он раскрылся и вернул пальто бездомному. Седой старик смотрел на него ясными глазами.

— Я повидал на своем веку много плохих людей, — сказал он. — Ты не один из них. Это я могу сказать.

Зак не ответил. Он сунул руку в задний карман и вытащил оставшиеся четыре пятидесятифунтовые купюры. Он знал, что это была плохая идея — в какой-то момент ему могут понадобиться деньги. Но старик выглядел так, будто ему это было нужнее. Он сунул деньги в грязную руку мужчины. Мужчина выглядел потрясенным, но в то же время радостным. Зак благодарно кивнул ему.

Потом он повернулся и побежал в противоположном направлении.

Местом встречи 1 был киоск на вокзале Ватерлоо, в котором продавались пирожки и сосиски в тесте. Если контакт держал в руках бутылку с водой, встреча была безопасна. Если он держал чашку кофе, это был знак уходить.

Местом встречи 2 были ступени собора Святого Павла. Если контакт держал в руках газету, все чисто. Если читал что-то на своем телефоне, нужно было уйти.

Местом встречи 3 была скамейка у Серпантина в Гайд-парке. Если контакт был в кепке, можно было спокойно встречаться. Если нет, то нужно было убраться оттуда.

Расстояние до места встречи 3: примерно три километра. Как только Зак убедился, что за ним больше не следят, он перешел на равномерный бег — скорее для того, чтобы согреться, чем для того, чтобы добраться туда быстро — и преодолел расстояние примерно за двадцать минут.

Парк был пуст. Неудивительно, посреди холодной ночи. Подойдя к Серпантину, он проверил время. Четверть четвертого. Воздух был пронзительно холодным, и видимость была плохой. Он стоял, спрятавшись за рощицей, наблюдая за скамейкой с расстояния 100 метров. Там никого не было.

Зак не медлил. Первое правило встречи было таким: если контакт не появился, не торчать поблизости. Ничто не выглядело более очевидным, чем кто-то, кто слонялся вокруг, ведя наблюдение за не вызывающим подозрений местом, даже если вы думаете, что вы скрыты и незаметны. Зак тут же повернулся и пошел в противоположном направлении от скамейки. Для таких моментов существовала стандартная процедура. Он возвращался в 4 часа утра. Если его куратора все еще не было, он возвращался в 5 часов утра — и так каждый час, пока не вступал в контакт.

Опустив голову, сутулясь, насторожившись, Зак шагал по парку. Холод добирался до него. Казалось, он проникал в его кости. Или, может быть, это были воспоминания об ужасных событиях в изоляторе 3Б. Он не мог не думать об ужасном кровоточащем обрубке руки Эрна или о болезненном ужасе на его лице. Он подумал о Калаке и о том, как он его предупредил.

Потом он вспомнил: Калака что-то сунул ему в руку.

Он рылся в кармане, пока не нашел предмет. Это была маленькая флешка. Зак остановился и посмотрел на нее. Затем, понимая, что он будет выглядеть странно, если кто-то смотрел, он продолжил идти.

И продолжал думать.

Почему Калака хотел, чтобы Зак был там в ту ночь, когда он намеревался сбежать из тюрьмы? И почему он не убил его? Ответ должен быть на этой флешке.

Зак подумывал отправиться в центр города, найти компьютер в интернет-кафе и подключить флешку, чтобы посмотреть, какая информация на ней хранится. Но он быстро отказался от этой идеи. Это было бы слишком опасно. Ему нужно было подождать, пока он не вступит в контакт с Майклом. Он поймет, что с этим делать.

В четыре часа на месте встречи 3 никого не было видно. К 5 утра Зак дрожал от холода. Он пожалел, что отдал бездомному все свои деньги, потому что теперь он даже не мог найти кофейню, в которой можно было бы скоротать время. Поэтому он продолжал ходить, пытаясь избавиться от холода, анализируя события ночи и сохраняя сознание в состоянии повышенной готовности.

И надеясь, что встреча произойдет в 6 утра.

Без пяти минут шесть он снова прятался в роще. Небо начало светлеть, хотя стало даже холоднее. В полумраке с расстояния 100 метров Зак смог разглядеть очертания не одной, а двух фигур, сидящих на скамейке. Он прищурился. Ему показалось, что они оба были в шерстяных шапках, хотя с такого расстояния было трудно определить. Но он все равно колебался. Если первое правило встречи состояло в том, чтобы не торчать поблизости, если контакт не появился, то второе правило было таким: если все выглядит не так, как ты ожидаешь, предположи, что секретность была скомпрометирована, и прерви миссию.

Зак ожидал только одного человека: куратора, Майкла. Почему же тогда ждали двое?

Может, это были случайные люди, сидящие у воды. В конце концов, это была общественная скамейка. Но пока Зак наблюдал, одна из фигур встала. Зак подумал, что узнал Майкла по сутулости. Он решил подойти поближе.

Расстояние пятьдесят метров. Стоявший определенно был Майклом, и на нем была шерстяная шапка. Он смотрел на часы, и его дыхание было паром в холодном утреннем воздухе. Зак решил пойти на контакт.

Он направился к скамейке, бросая взгляд в стороны, чтобы убедиться, что за ним не наблюдают. Двое бегунов — мужчина и женщина — пересеклись с ним на расстоянии около пятнадцати метров, но других людей не было видно. Зак понял, что запели птицы. Довольно красиво, но очень громко, и это отвлекало внимание, как только он это заметил.

К тому времени, когда Зак добрался до скамейки, Майкл снова сел. Подойдя сзади, Зак увидел, что он и его спутник отошли к противоположным концам скамейки. Они явно заметили Зака ​​и освободили для него место.

Зак подошел к передней части скамейки. Он чувствовал запах вишневого табака, всегда окружавший Майкла. Он кивнул куратору. Старик выглядел уставшим. Старше, чем обычно. Что-то было не так. Он посмотрел на второго мужчину и сразу узнал его. Его звали Феликс, и он руководил другим агентом — кодовое имя Агент 22, настоящее имя Рикки, — которого Зак встречал однажды. Феликс лысел на макушке, с растрепанными волосами над ушами. Он был одет в синюю кофту и сжимал в руке трость. Его лицо было таким же мрачным, как и у Майкла.

— Присядь, — сказал Майкл.

Зак послушался. Одинокая утка спикировала на воду в нескольких метрах перед ними. Зак по очереди посмотрел на двоих мужчин.

— Что случилось? — спросил он. Ответа не было. — Не молчите, — сказал Зак слегка дрожащим голосом. — День кажется ужасным.

Майкл бросил на него суровый взгляд.

— Прости, Зак, — сказал он. — Но скоро станет еще хуже.

5

СНАЙПЕР

— Разве может быть хуже? — спросил Зак. Он начал рассказывать им обо всем, что произошло той ночью, но Майкл поднял руку, чтобы прервать его.

— Я все знаю о Калаке, — сказал он.

— Нет, — сказал Зак немного нетерпеливо. — Я имею в виду, он мог убить меня, но решил…

— Рафаэль и Габриэлла похищены.

Зак пристально уставился на него.

— Что? Как? Они были на острове всего несколько часов назад. Никто не мог забрать их оттуда.

— Им помогли.

— Кто?

— Стэн, — коротко сказал Майкл.

Зак моргнул.

— Стэн?

— Он предал нас.

Зак какое-то время сидел в ошеломленном молчании. Только что прилетевшая утка выплыла из воды и начала клевать у его ног.

— Когда это случилось? — спросил он.

— Примерно в то время, когда твой друг Калака взрывал тюремное отделение номер 3Б, — сказал Майкл. — Наши люди заметили неожиданные сигналы над утесом Святого Петра. Мы отправили подразделение для расследования. Они обнаружили, что дом пуст, а тело Стэна лежит у входной двери.

— Тело Стэна? — спросил Зак. — Так он…

— Наша рабочая версия состоит в том, что они использовали Стэна, чтобы отключить Рафа и Габс, а затем убили его, когда он стал для них бесполезен.

— Мы должны найти их, — сказал Зак. Все мысли о Калаке покинули его разум. — В какую сторону их унесли? Мы должны начать поиски, прямо сейчас… — Майкл внимательно оглядел его, ничего не говоря, и Зак вдруг почувствовал иррациональную злость из-за того, что его куратор так спокойно все это воспринимал. Он поднялся на ноги. — Сейчас, Майкл.

Майкл повернулся к Феликсу.

— Вот в чем беда этих молодых агентов, — заметил он. — Они такие вспыльчивые.

— Ты заметил? — спросил Феликс.

— Садись, Зак. Я еще не закончил.

— И что? Раф и Габс пропали. Вам все равно?

Майкл тоже встал. Его лицо внезапно стало сердитым, с глубокими морщинами на лбу.

— Меня это волнует больше, чем ты можешь себе представить, Зак. А теперь садись.

Зак глубоко вздохнул и снова сел. Майкл присоединился к нему.

— Он не понимает, как это выглядит, — сказал он Феликсу.

— В этом нет ничего удивительного, старый друг, — сказал Феликс. — Как ты сказал, они очень молоды. У них еще не было времени стать такими недоверчивыми, как мы.

— Никому не доверять — это первое, чему мы их учим, — заметил Майкл.

— Это долгий урок, — сказал Феликс. — Очень долгий урок, который нужно усвоить.

— Вы двое перестанете болтать, как будто меня здесь нет? — спросил Зак. — Что вы имеете в виду, я не понимаю, как это выглядит?

Майкл глубоко вдохнул.

— Вчера в полдень, второго января, Агент 21 покинул Утес Святого Петра. Четырнадцать часов спустя его ангелы-хранители были похищены стараниями предателя в агентстве. Как удобно, что самого Агента 21 не было в ту ночь.

Зак уставился на него. Майкл серьезно на это намекал?

— В то самое время, когда происходило похищение, Агент 21 зашел в изолятор строгого режима. Десять минут спустя чрезвычайно опасный преступник сбежал, несколько человек ранены или мертвы, а Агент 21 скрывается от полиции.

— Вы сказали мне бежать от полиции! — почти кричал Зак.

— Я знаю, — спокойно сказал Майкл.

— Тогда какого черта вы предполагаете, что я предатель?

— Ничего подобного я не предлагаю, Зак. Я просто рассказываю, как это выглядит, — он снова взглянул на Феликса. — Я просто говорю, как другие люди в нашем агентстве видят ситуацию.

— Как я мог быть предателем? — спросил Зак. — Посмотрите на все, что я сделал для Агентства. Все миссии…

— Для кого-то с подозрительным складом ума, — перебил Феликс, — это не значит, что ты не предатель. Это значит, что у тебя хорошее прикрытие.

Тишина. Зак задумался над тем, что сказали Майкл и Феликс. Он должен был признать, что они были правы.

— Вы меня сдаете? — тихо спросил он.

Майкл покачал головой.

— Агентство считает, что мы здесь для этого. Но мы не будем, конечно. Хотя мы рискуем. Ты не знаешь никого в Агентстве, кроме нас, по очень серьезным причинам секретности. Но они знают, кто ты, и каждый из них за последние четыре часа согласился с тем, что тебя нужно деактивировать.

— Деактивировать? — повторил Зак.

— Навсегда.

— Но это безумие.

— Нет, если посмотреть на это с их точки зрения, Зак. Они не знают тебя лично. Они просто смотрят на факты. Возможно, я смогу их уговорить. А пока тебе нужно исчезнуть. В прямом смысле. Ты должен быть полностью вне сети. Ты знаешь, как хорошо Агентство находит людей. Вот почему я взял с собой Феликса. Он в процессе обучения Агента 22, но с этим придется подождать. Он поможет тебе.

— Мне не нужна помощь, — сказал Зак. — Я не исчезну. Наверняка они поймут… — его голос на мгновение умолк. — Меня подставили, — сказал он, наконец. — Кто-то подстроил это, чтобы все выглядело так, будто я предатель.

Майкл серьезно кивнул.

— Но кто… — голос Зака ​​снова умолк, когда до него дошел ответ. — Круз, — выдохнул он.

— Не может быть совпадением, — сказал Майкл, — что правая рука Круза сбегает из тюрьмы в ту самую ночь, когда похищены двое наших агентов, а третий, которого Круз ненавидит, — простите за выражение — разделан как селедка.

— Но когда они увидят, что в этом замешан Круз, Агентство наверняка поймет, что я не предатель.

— У Агентства есть данные, — сказал Майкл, — что несколько раз в прошлом ты мог иметь дело с Крузом на постоянной основе, и каждый раз тебе это не удавалось. Это вряд ли поможет твоему делу, Зак. Теперь слушай внимательно. Феликс собирается забрать тебя прямо сейчас и поселить в конспиративной квартире далеко от Лондона. Не могу обещать, что это будет удобно, но это было лучшее, что мы смогли придумать в кратчайшие сроки. Не беспокойся о Калаке: мы его найдем. И не беспокойся о Рафаэле или Габриэлле. Мы их тоже найдем. Все, что нам нужно сделать, это…

Зак не услышал, что нужно было сделать. В этот самый момент с другой стороны Серпантина раздались два выстрела. Целая стая уток с шумом поднялась с воды, крича, взлетая в воздух. Где-то рядом залаяла собака.

Зак среагировал инстинктивно. Выстрел раздался сзади. Он соскользнул со скамейки на землю, согнувшись, чтобы защититься скамейкой. На мгновение он удивился, что Майкл и Феликс не сделали того же.

— Ложитесь! — прошипел он. — Вниз…

Он почувствовал движение по обе стороны скамьи.

Но ни Майкл, ни Феликс не присоединились к нему на земле.

Зак посмотрел направо. Майкл сгорбился там, где сидел. Его подбородок покоился на груди. Сама скамейка была забрызгана кровью.

Он посмотрел налево. Феликс был в таком же положении. Больше крови. И с этого ракурса он видел рану на затылке Феликса.

Зак хотел крикнуть «Нет!», но слово застряло у него в горле. Второй раз за это утро мир, казалось, закружился. Он быстро схватил Майкла за запястье и проверил его пульс.

Ничего.

Он сделал то же самое для Феликса.

Ничего.

Горячая волна гнева захлестнула его. Он развернулся и поднял голову над спинкой скамьи. Высокий риск, но он должен был знать, что происходит. На расстоянии 100 метров он заметил движение в той же роще, откуда наблюдал за Майклом и Феликсом.

Это противоречило всем его тренировкам, где правилом номер один было: остаться в живых. Но кто-то только что убил его куратора, и его переполнял гнев. Он перепрыгнул через спинку скамейки и побежал так быстро и изо всех сил, как только мог, к деревьям. Все вокруг него было размыто. Его глаза наполнились горячими слезами. Сквозь них он едва мог разглядеть рощу впереди. И хотя, подумал он, там еще было движение, оно было затемнено слезами. Когда он стер их, появилось больше. Они мешали обнаружить стрелявшего.

Зак прорвался через линию деревьев, задыхаясь, набирая воздух в легкие, и яростно вытирая глаза, отчаянно оглядываясь в поисках следов стрелка.

Никого.

Он снова обернулся и посмотрел вниз. Мгновенно его наметанный глаз заметил две гильзы. Он дотронулся до них и обнаружил, что они еще теплые. Улики стрелка были здесь, но самого стрелка не было.

Его охватила паника. Что он должен сделать? Ему не к кому было пойти. Некому позвонить. Он поймал себя на том, что почти инстинктивно бежал обратно к скамейке. Когда он был в тридцати метрах, он увидел, как тело Майкла шевелится, и на мгновение безумной надежды подумал, что он все еще жив. Но подойдя поближе, он понял, что труп просто сполз вниз по скамье. И теперь он мог видеть ужасные входные раны в затылке каждого мужчины. Никто не смог бы пережить это. Он отвел глаза от ужаса.

Кто-то закричал. Зак оглянулся и увидел трех человек, сбившихся в кучу, примерно в пятидесяти метрах от него, указывая на него. Один из них говорил по телефону. И когда он посмотрел, Зак услышал сирены во второй раз за это утро.

Он замер.

Судя по тому, что сказал Майкл, полиция уже подозревала его в содействии побегу Калаки. Агентство подозревало его в предательстве. Теперь он был на месте зверского убийства двух их высокопоставленных лиц.

Его мир рушился. Ему нужно было думать быстро и ясно.

Его взгляд упал на Феликса.

Когда Раф и Габс вышли из игры, агент Феликса, Рикки, был одним из немногих людей, о которых он мог подумать, кто понимал, кто и что такое Зак. И теперь, когда Феликс мертв, Рикки оказался в той же лодке, что и он.

Но он не мог с ним связаться.

Сирены становились громче. Полиция вот-вот прибудет. Ему нужно было уходить.

Но сначала он поспешил к обмякшему телу Феликса. Он стал ощупывать его одежду, пытаясь не обращать внимания на липкие брызги крови и ужасный запах только что умершего тела. Он услышал еще крики от группы людей, наблюдавших за ним. Он увидел, что один из них снимал его на свой телефон, хотя все держались на расстоянии. Эта видеозапись была плохим признаком для Зака. Выглядело так, будто он грабил тело Феликса.

В некотором роде, он так и делал.

Он нашел телефон Феликса примерно через десять секунд. Он, конечно же, был заблокирован, поэтому Зак схватил мертвеца за левую руку и прижал большой палец к кнопке запуска. Через несколько секунд Зак прокручивал недавно набранные звонки. Он не думал, что Феликс ввел имя Рикки в свою адресную книгу. Вместо этого в течение следующих десяти секунд он определил пять номеров, которым Феликс звонил чаще всего за последние несколько дней. Еще на острове Святого Петра Раф и Габс научили его запоминать списки чисел, прочитав их всего один раз. Тогда это казалось бесполезным навыком. Теперь он снова был благодарен своим ангелам-хранителям за их наставления.

Не было никакого смысла брать с собой телефон Феликса. Без отпечатка пальца он был недоступен, и в любом случае по нему можно было выследить его. Глядя в парк, он увидел, как вдалеке мигают неоновые огни. Сирены были громче, чем когда-либо.

Он должен был уйти.

Он подошел к обмякшему телу Майкла и положил дрожащую ладонь на плечо куратора. Он чувствовал, что должен был что-то сказать. Но тут он услышал голос Майкла, звенящий в его голове. Он был быстрым и едким:

«Беги, Агент 21, - говорил он. — Беги!».

Зак побежал.

6

ЖИРНАЯ ЛОЖКА

— Послушай, Коко. Я временно исчезну из поля зрения. Это значит, что меня не будет рядом. Не пытайся звонить.

Феликс всегда называл Рикки «Коко». Рикки это совсем не нравилось. Но когда Феликс позвонил в 5 утра в то утро, его голос был напряженным, так что Рикки не обратил на это внимания.

— Надолго? — спросил Рикки — довольно сонно, так как его разбудил телефонный звонок.

— Может, на несколько дней, может, недель. Может, даже несколько месяцев. Просто постарайся не попасть в беду, хорошо? Помни, ты уже не мелкий воришка, но и не полноценный агент. Я знаю, ты думаешь, что ты большая шишка, но твое обучение только наполовину завершено, и тебе предстоит многому научиться. Понятно?

— Понятно, — ответил Рикки притворно усталым голосом. — Выходные… нет проблем… не мелкий вор… многому предстоит научиться, — он хотел закончить словами «бла-бла-бла», но Феликс уже повесил трубку.

После такого звонка дальше спать было невозможно. Рикки выбрался из постели, натянул джинсы и толстовку с капюшоном, подаренную ему Феликсом («двусторонняя, на случай, если нужно быстро сменить внешность»), и вышел в главную комнату своей квартиры, где бросил мобильный телефон на журнальный столик со стеклянной поверхностью. Он огляделся. Он решил, что его квартира была яркой, но пресной. Он хотел повесить на стену несколько фотографий своей мертвой сестры, но Феликс не позволил — он сказал, что так его слишком легко опознать. И не было времени ходить по магазинам, чтобы повесить фотографии. Единственное, что можно было назвать украшением, — это вереница из десяти разноцветных бейсболок, висевших на стене. Рикки любил бейсболки. Надеваешь новую или поворачиваешь ту, что уже была, и можно изменить внешний вид в одно мгновение. Полезный трюк в его роде деятельности.

Он все еще иногда не мог до конца поверить, что жил здесь, в пентхаусе этой роскошной многоэтажки с видом на Лондон. Квартира пришла вместе с работой. Многие люди подумали бы, что Рикки слишком молод, чтобы работать на работе, за которую полагалась квартира, да и вообще на любой работе. Но это была не обычная работа, и Рикки не был обычным ребенком. Феликс подобрал его с улицы и убедил прекратить карманные кражи и заняться чем-то более стоящим. Он сделал это. Его первая миссия была завершена на Рождество. Благодаря Рикки молодая девушка спаслась от жестокого отца; предатель предстал перед судом; и все в Великобритании были немного безопаснее.

Минус был в том, что Рикки был в долгу перед Феликсом. В крупном долгу.

Он смотрел, как над лондонским горизонтом поднимается рассвет, а из открытого окна дует холодный воздух, от которого у него были мурашки по коже. Он всегда держал это окно открытым, даже когда на улице было очень холодно. Это заставляло его почувствовать, что у него был выход. Стоя там, он чувствовал себя странно неловко. Обычно его дни были настолько заполнены тренировками, что у него почти не оставалось времени на себя. Теперь, когда впереди тянулся пустой день, он не совсем знал, что делать. В 7 утра он взглянул на гантели, лежащие на полу в углу комнаты.

— Можешь потренироваться.

В голове Рикки существовал тихий голос, который всегда задавал ему вопросы и — чаще всего — спорил с ним. Рикки даже дал голосу имя: Зигги. И Зигги вот-вот должен был получить отказ, потому что у Рикки заурчало в животе.

— Да, я мог бы потренироваться. Или я мог бы съесть большой завтрак и вернуться в постель. Я в отпуске, помнишь?

Он подошел к холодильнику. Он, как всегда, был набит едой. Но через несколько секунд он захлопнул дверцу.

— Я думал, ты проголодался.

— Я голоден. Но, может, я выйду на завтрак. Это то, что люди делают в отпуске, да?

Рикки как раз схватился за пальто, когда его мобильный, все еще лежавший на журнальном столике, зазвонил. С каждым звонком он перемещался по стеклянной поверхности. Глаза Рикки сузились. Никто никогда не звонил по этому номеру, кроме Феликса, а он, как он выразился, «скрылся с радара».

Рикки подошел к телефону. На экране было написано «Номер скрыт».

— Наверное, просто звонят с шуткой.

— А если это Феликс?

— Феликс только что сказал мне, что ему нужно скрыться. Вряд ли он позвонит так скоро после этого. В любом случае, я голоден, пошли.

Телефон все еще звонил, пока Рикки запирал за собой дверь квартиры.

Перед домом, в котором жил Рикки, была большая площадь. Людная. Рикки натянул на голову капюшон, сжался и стал пересекать ее. Он был на полпути, когда что-то заставило его остановиться. Краем глаза он увидел что-то бессмысленное. Он оглянулся на многоквартирный дом.

В таком здании было много окон, которые нужно было помыть. Время от времени большая люлька поднимала мойщиков окон на всю высоту здания. Люлька была там сегодня утром. Она была примерно на полпути, но в ней никого не было.

— Это странно. Если в люльке никого нет, то кто ею управляет?

— Может, она просто неисправна.

— Ага. Может быть.

Он снова повернулся и продолжил путь. В дальнем конце площади он заметил человека, сидящего на скамейке и читающего номер «Таймс». На кратчайший миг их взгляды встретились. Мужчина тут же перевел взгляд на газету. Рикки почувствовал себя немного неловко. Утро было странным.

У Рикки были небольшие проблемы с кафе. В последний раз, когда он был в одном из них, ровно неделю назад, мужчина умер, и Рикки посчастливилось спасти свою жизнь — благодаря парню его возраста, который был «Агентом 21». Агент 21 вытащил его оттуда, разбив весь стеклянный фасад кафе вдребезги.

Но, конечно, что-то плохое не могло происходить каждый раз, когда он заходил в кафе. Всего в пяти минутах ходьбы было кафе с фастфудом. Он считал, что сегодня самый подходящий день, чтобы попробовать еду там. Что могло пойти не так?

Внутри было душно и оживленно. Рианна играла по радио на заднем плане. Остался только один столик у окна. Рикки сел и через две минуты заказал себе чай и завтрак.

Рикки всегда был наблюдателен. Но с тех пор, как он встретил Феликса, его наблюдательность улучшилась в десять раз. Настолько, что он поймал себя на том, что запоминал мельчайшие детали всего вокруг себя, даже не подозревая об этом. Он заметил, что старик у окна держал нож и вилку не в той руке, а часы были на левой руке. Он заметил, что у девушки за столиком напротив, со спящим ребенком в коляске, в левом ухе было две ушные серьги, а в правом только одна. Она выглядела уставшей, а ее сумочка лежала на столе, на самом краю. Он заметил, как трое парней лет двадцати, сидя вместе с кружками чая, держали на столе открытые газеты, но не читали их. Все смотрели в разные стороны: один на кухню, другой на дверь и один на качающуюся сумочку молодой мамы…

— Они ее заприметили. Они попытаются украсть ее кошелек.

— Очень наблюдательно. Она сама виновата, что оставила сумку на виду.

— Она выглядит уставшей. Бьюсь об заклад, последнее, что ей нужно, это чтобы ее кошелек пропал.

— Не твоя проблема, Рикки. Разве Феликс не говорит, что ты не должен использовать свои навыки, чтобы заниматься вещами, которые тебя не касаются?

Это было правдой. Феликс был как заевшая пластинка в таких вещах. Песня Рианны закончилась по радио, и начался выпуск новостей. Рикки невольно прислушался.

— Поступают сообщения о стрельбе в Гайд-парке. Двое мужчин подозреваются в гибели, и полиция активно разыскивает подростка, чтобы расследование продвинулось…

Рикки нахмурился. Принесли его еду и чай. Когда обслуживающий его парень ушел, он увидел, как трое молодых людей неприметно кивнули друг другу. Они встали. И пока Рикки нарезал колбаску, они подошли к маме с ребенком. Один из них начал играть с ребенком. Малыш радостно заворковал. Другой слонялся в метре или около того, а третий вовлек маму в разговор.

— Он очень милый, — сказал парень с лондонским акцентом. — Как его зовут?

Рикки ел, но смотрел на сумочку женщины.

— Эндрю, — сказала женщина.

— Эй, это мое имя! — сказал парень. Он повернулся к ребенку. — Всех лучших людей зовут Эндрю, — сказал он.

Рикки неохотно признал, что это был хороший вариант. Пока женщина гордо смотрела на своего воркующего малыша, парень ловко взял кошелек. Он немедленно передал его парню, слонявшемуся у двери, который сунул его в правый карман своего пальто. Затем он выпрямился, собираясь уйти.

Рикки встал.

— Дружище, не вмешивайся. Это не имеет к тебе никакого отношения.

— Поверь мне. Я могу справиться с этими шутниками.

— Рикки, что у тебя с кафе? Ты в отпуске, помнишь?

Но Рикки уже шагал к двери.

— Извини, приятель, — сказал он парню, у которого был кошелек.

Выражение лица карманника изменилось. Его глаза выглядели настороженно, и когда Рикки встал прямо перед ним, он почувствовал, как напряглись мышцы парня. Беги или сражайся.

— Что? — парень поднял руки, как бы говоря: я ничего не делал.

— Ты оставил свою газету на столе. Можно я возьму ее? — говоря это, Рикки посмотрел через левое плечо карманника, прекрасно зная, что тот проследит за его взглядом. Это дало ему долю секунды, в которой он нуждался. Рикки сунул руку в карман парня и достал кошелек женщины.

— Как угодно, — пожал плечами парень.

Рикки улыбнулся ему.

— Большое спасибо, приятель, — весело сказал он. Он протиснулся мимо остальных и взял одну из газет. К тому времени, когда он возвращался мимо столика женщины, трое парней уже были снаружи и торопливо уходили прочь. Рикки наклонился и сделал вид, что поднял сумочку. — Кажется, это упало с вашего стола, — сказал он и протянул женщине кошелек. Она выглядела немного взволнованной, но благодарной.

— Ярко.

— Спасибо. Я так и думал.

— Ты перестанешь выглядеть таким самодовольным? Это отвлечет других посетителей от еды.

Рикки снова сел на свое место и начал поглощать завтрак. Пока он ел, он увидел троих парней на другой стороне улицы. Двое из них повернулись к третьему — тому, у которого, как они ожидали, был кошелек — и толкали его в грудь. Похоже, его ждало плохое утро.

«Поделом», — подумал Рикки.

Доев, он сложил газету, сунул ее под мышку и подошел к стойке, чтобы заплатить. Затем он собрался покинуть кафе. Но, как только он вышел на улицу, он замер. Трех парней уже не было на другой стороне улицы. Они перешли дорогу, стояли всего в нескольких метрах от входа в кафе и, казалось, уладили свои разногласия.

Они также, казалось, разобрались в том, что только что произошло.

Плохие новости для Рикки. Он только что нарушил первый закон улицы: не лезь в чужую работу.

Рикки подарил им свою самую обаятельную улыбку.

— Ну что, ребята? — сказал он, выдерживая их взгляды, чтобы они не заметили, как он туго сворачивает газету.

— Что ты затеял? — спросил парень слева.

Все трое подошли ближе к Рикки.

Рикки подумал о Феликсе. Его куратор всегда говорил ему быть осторожным в использовании недавно приобретенных навыков. Что если он окажется вовлеченным в уличные драки, то снова превратится в мальчика, которым когда-то был.

Но Феликса сейчас здесь не было, а его окружили трое головорезов-карманников, которые хотели преподать ему урок.

— Думаешь, можно совать свой нос туда, куда не надо? — спросил парень посередине. Говоря это, он вытащил из кармана складной нож. Щелчок, и лезвие вылетело.

Рикки внимательно смотрел на оружие. Парень держал его низко, будто знал, как им пользоваться.

Рикки поднял свернутую газету. Ребята захихикали. Он не винил их. Складной нож против газеты? Они не могли сравниться, да?

Но этих троих парней не обучал Феликс. Они так и не узнали, что иногда лучшее оружие — это то, которое совсем не похоже на оружие.

Рикки не стал ждать, пока остальные нападут. Внезапным резким движением он ударил жестким концом свернутой газеты по запястью нападавшего. Удар оказался сильнее, чем ожидал парень, и это заставило его выронить складной нож, который со звоном упал на тротуар. Теперь Рикки поднял руку и ударил твердым концом газеты прямо в лицо парня с ножом. Кровь хлынула из его носа, когда он вскрикнул и отшатнулся. Рикки воспользовался шансом. Оттолкнув одного из удивленных парней с дороги, он помчался по улице.

— Это было отличное начало года.

— Избавь меня от умных комментариев, я пытаюсь сбежать отсюда.

Но Рикки знал, что шансов на то, что кто-нибудь его догонит, не было. Он был быстрым, он был худым, он был умным. И его хорошо учил его ангел-хранитель…

Когда он вернулся на площадь перед своим многоквартирным домом, он был мокрым от пота, но почти не запыхался. Теперь, когда миновал утренний час пик, здесь было меньше людей. Однако инстинктивно его взгляд остановился на парне, которого он заметил сидящим на скамейке и читающим «Таймс».

— Он не двинулся.

— Может, он читает интересную статью.

— Конечно. А может, он вообще не читает.

Рикки прошел мимо парня. Пока он шел, он посмотрел на многоквартирный дом. Его глаза сузились. Люлька для мытья окон переместилась на самый верх.

На полпути через площадь он вдруг оглянулся. Парень, читающий газету, наблюдал за ним, но тут же опустил взгляд.

— У тебя когда-нибудь возникало ощущение, что за тобой наблюдают?

— Я ощущаю это сейчас.

Он поднялся на лифте и вернулся в свою квартиру. Почему-то было очень приятно запереть дверь. Перешагнув порог, он снова услышал, как зажужжал его телефон. Подойдя к журнальному столику, он увидел, что телефон сместился к самому краю. Это было странно. Должно быть, звонков было много.

Телефон замолчал, как только Рикки поднял его. Строка на главном экране гласила: «17 пропущенных вызовов».

Рикки нахмурился. Его не было всего час. Кому так нужно было связаться с ним?

— Что-то происходит. Странный звонок от Феликса. Люлька. Парень с газетой. Семнадцать пропущенных звонков…

И пока Рикки держал телефон, он снова зазвонил.

На этот раз он ответил.

7

ПРИМАНКА

— Кто это? — осведомился Рикки.

— Твой друг из кафе.

На лице Рикки появилось озадаченное выражение. Откуда ребята из кафе могли знать его номер? Он открыл рот, чтобы задать этот вопрос.

Затем он остановился. Он понял, что узнал голос. Звонивший имел в виду прошлый инцидент в кафе. Случай неделю назад.

Это был Агент 21 — Зак Дарк.

— Ты должен встретиться со мной, — сказал звонивший.

— Я не получаю от тебя приказов, — неуверенно сказал Рикки. Он чувствовал себя лишенным контроля, и это чувство ему не нравилось.

— Там, где Риджент-стрит встречается с Оксфорд-стрит, в ноль девятьсот.

Рикки посмотрел на часы. Было ровно 8:15.

— Это не дает мне много времени, — сказал он.

Но звонивший уже повесил трубку.

Рикки согрелся от бега. Теперь, по какой-то причине, он ощущал холод. Голос звонившего был странным, напряженным. Это не успокоило Рикки.

— Мы встретимся с ним?

— Я не вижу, чтобы у нас был выбор. Мы хотим знать, что происходит.

Он решил захватить пальто, прежде чем уйти.

— Это безумие, — пробормотал он, поворачиваясь к своей спальне.

— Расскажи мне об этом, — раздался надломленный голос позади него.

Мышцы Рикки напряглись. Кто-то был в его квартире. Кто? Как? Ответы на оба вопроса пришли быстро.

— Ты вошел, воспользовавшись люлькой для мытья окон, верно? — выдохнул он.

— Другие входы находятся под наблюдением.

Рикки медленно повернулся. Там, посреди комнаты, которая всего несколько секунд назад была пуста, стояла знакомая ему фигура.

Зак Дарк выглядел ужасно. Его волосы были взлохмачены. Под глазами были черные круги. Рикки не был уверен, но ему показалось, что он видел дорожки слез на грязной коже его лица. Он был уверен, что Зак был напряжен, как туго сжатая пружина. Он был готов защищаться, если Рикки нападет на него — что на короткий, иррациональный момент ему захотелось сделать.

— Если бы он хотел причинить тебе боль, он бы сделал это, когда ты отвернулся.

— Что тебе нужно? — спросил Рикки. Зак не ответил. — Послушай, приятель, у меня было довольно тяжелое утро.

— Знаешь, что? — сказал Зак. Его голос был хриплым. — У меня тоже.

— Что за дела с телефонным звонком? — осторожно спросил Рикки.

Зак кивнул на окно.

— Посмотри, как наш друг читает «Таймс» на другой стороне площади, — Рикки колебался, и Зак сказал с мрачной улыбкой. — Не говори, что ты его не видел.

Рикки подошел к окну. Он посмотрел на площадь. Его острые глаза заметили парня на скамейке. Он сложил газету и теперь стоял, держа телефон у уха. Через десять секунд он повернулся и поспешил скрыться из виду.

Зак присоединился к нему у окна.

— Ему только что позвонили и сказали, чтобы он прибыл на угол Риджент-стрит и Оксфорд-стрит. И прямо сейчас я полагаю, что вооруженный отряд реагирования уже в пути. Может, два.

Рикки моргнул, глядя на него.

— Зачем? Почему они посылают вооруженный отряд для задержания меня, когда знают, что я нахожусь в своей квартире? — затем он молча проклял собственную глупость. — Им нужен не я, да? А ты.

Зак кивнул.

— Они следят за твоим телефоном, — сказал он. — Они решили, что я могу вступить в контакт, и мне нужен был способ сбить их со следа. Это была приманка, а не сообщение. Кстати… — Зак достал из кармана телефон, открыл заднюю крышку и вынул аккумулятор. Рикки понял почему — без батареи телефон невозможно было отследить.

— Это как-то связано с Феликсом? Он звонил сегодня утром, пока не рассвело. Сказал, что на какое-то время скроется… — голос Рикки оборвался. Ему не нравилось, как Зак смотрел на него. У него было каменное выражение лица человека, собирающегося сообщить плохие новости. — Что такое? — спросил Рикки. — Что случилось?

— Это не сообщить мягче, — ответил Зак. — Феликс мертв. Он был застрелен сегодня утром. Я был там. Я видел, как это произошло. Это было очень быстро. Сомневаюсь, что он вообще понял это.

Его слова были подобны ударам молота. Холодная волна онемения поползла по телу Рикки. Он непонимающе уставился на Зака, затем внезапно, шатаясь, побрел в ванную. Оказавшись внутри, он посмотрел в зеркало. Он был потрясен, увидев, что его лицо приняло то же затравленное выражение, что и у Зака. Он закрыл глаза. Феликс? Мертв? Это не имело смысла. Он говорил с ним всего несколько часов назад…

Подступали слезы. Он вытер их, в дверь постучали. Зак сказал:

— У нас мало времени.

Рикки глубоко вдохнул и подавил волну гнева. Как этот парень мог быть таким спокойным, когда произошли такие ужасные вещи? Он развернулся и вышел за дверь, выше подняв подбородок, готовый к спору.

Вернувшись в главную комнату, Зак поднял руку ладонью наружу. Смягчающий жест. Казалось, он ожидал гнева Рикки.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — сказал он. — Тот, кто стрелял в Феликса, одновременно застрелил моего куратора Майкла.

Рикки почувствовал, будто его паруса лишились ветра.

— Я не понимаю.

— Тебе нужно внимательно слушать. События развиваются быстро, и мы должны двигаться быстрее. Они скоро поймут, что я отправил их по ложному следу, и когда они это поймут, то сразу же вернутся сюда.

— Кто такие «они»? — прошептал Рикки.

— Агентство, — сказал Зак. — Люди, на которых мы работаем. У меня была встреча в два часа ночи с парнем по имени Калака. Когда-то он был помощником Круза Мартинеза, молодого мексиканского наркобарона, который любит считать себя моим врагом. Калака в тюрьме — по крайней мере, был, пока я не появился. Он сбежал, когда я был там. В то же время моих ангелов-хранителей, Рафа и Габс, похитили из того места, где мы живем. Агентство считает, что я помог Калаке сбежать и был причастен к исчезновению Рафа и Габс. Они думают, что я стал плохим. Они, наверное, даже думают, что я в союзе с Крузом. И я не хочу показаться дерзким, но если они так думают, они разорвут на части весь мир, пытаясь найти меня. Думаю, они поступили бы с тобой так же, если бы ты пропал без вести — не волнуйся, я не прошу тебя об этом. Но Феликс собирался помочь мне скрыться, пока Майкл не разберется с этим, — он нахмурился. Он выглядел так, словно вспоминал что-то ужасное. — У них не было шанса, — сказал он.

— Откуда мы знаем, что он говорит правду? Откуда мы знаем, что он не стал плохим?

Зак улыбнулся. Что-то в выражении лица Рикки подсказало ему, о чем он думал.

— Если бы я собирался причинить тебе боль, Рикки, ты бы уже пострадал, — тихо сказал он.

Наступила тишина.

— Почему бы тебе не позволить Агентству схватить тебя и не объяснить им то, что ты только что объяснил мне?

Зак покачал головой.

— Если Майкл решил, что это достаточно серьезно, чтобы скрыть меня и Феликса, то Агентство должно быть уверено, что я работаю на другую сторону. Думаю, они не в том настроении, чтобы их можно было переубедить, — он опустил взгляд. — Вероятно, не помогло то, что некоторые прохожие видели, как я роюсь в одежде наших кураторов, — он выглядел слегка виноватым. — Мне нужно было найти телефон Феликса, чтобы связаться с тобой.

Снова тишина.

— Так кто же убил Феликса и Майкла? — спросил Рикки. — Если это был тот парень Круз, почему он не убил и тебя?

— Я пока не знаю, — сказал Зак. — Думаю, это одна из вещей, которые нам нужно выяснить. Круз… сумасшедший. И он богат. И он сильно ненавидит меня, — он вздохнул. — Ну, он ненавидит того, кого знает как Гарри Голда.

— Почему?

— Долгая история, — Зак нервно посмотрел в окно, затем на входную дверь. — Послушай, — сказал он, — вскоре Агентство передаст мою фотографию правоохранительным органам, и как только это произойдет, каждый полицейский в Лондоне будет искать мое лицо.

— Так ты думал, что приедешь ко мне пожить? Вот спасибо.

Зак серьезно посмотрел на него.

— Если бы я не пришел, ты бы никогда не узнал, что случилось с Феликсом.

Рикки какое-то время смотрел на него.

— А как насчет твоих ангелов-хранителей? Думаешь, они еще живы?

— Не знаю, — сказал Зак, и впервые его голос прозвучал слабо.

Рикки кивнул.

— Чем я могу помочь? — спросил он.

— Спасибо, — тихо сказал Зак. Он сунул руку в карман и вытащил маленькую флешку с данными. — Я думаю, что здесь могут быть некоторые ответы. Калака вложил ее мне в руку, когда сбежал. Мне нужно воспользоваться твоим компьютером. Тогда я исчезну из твоей жизни.

— В спальне.

— Покажи мне.

Рикки все еще был в оцепенении, пока вел Зака ​​к ноутбуку. Феликс был ему как отец. Строгий, язвительный, требовательный отец, но отец. Если то, что только что сказал ему Зак, было правдой, в странной жизни Рикки внезапно образовалась огромная дыра.

Ноутбук стоял на столе в спальне. Зак сел перед ним, но еще не вставил флешку. Вместо этого он отключил ноутбук от беспроводной сети.

— Что ты делаешь? — спросил Рикки.

— Если Агентство следит за тобой, они будут следить за твоим интернет-трафиком, — сказал Зак. Он вытащил из кармана еще один мобильный телефон и подключил его по беспроводной связи к ноутбуку.

— Откуда ты знаешь, что они не следят за твоими мобильными? — спросил Рикки.

— Они не мои, — сказал Зак. — Я украл их у каких-то прохожих, — он искоса взглянул на Рикки. — Ты не единственный, кто может обворовывать карманы, знаешь ли.

Как только новое подключение к Интернету было установлено и запущено, Зак подключил USB-накопитель. Глядя на экран, Рикки увидел, что на нем был один документ. Зак открыл его. Там была ​​веб-ссылка. Зак щелкнул по ней.

На экране появилась веб-страница. В его центре было окно Quicktime.

Зак нажал «играть».

8

КАЧАЮЩАЯСЯ ЛЮЛЬКА

Сначала ничего не было. Просто черный экран. Зака мутило. Он полагался на эту флешку. Калака, несомненно, не просто так вложил ее ему в руку. Но по мере того, как шли секунды, а на экране ничего не появлялось, он чувствовал, что его надежда тает.

Но внезапно появилось мерцание. Появилось лицо. Ощущение тошноты Зака ​​превратилась во что-то другое — нечто между страхом и гневом. Это был Круз Мартинез.

Круз изменился с момента их последней встречи. Его лицо вытянулось, а волосы стали длиннее — почти до плеч. Его глаза были холодными и жесткими.

— Кто это? — выдохнул Рикки.

— Круз, — тихо сказал Зак. — Шшш…

— Если ты смотришь это, Гарри Голд, и все прошло по плану, значит, сегодня утром ты пострадал.

— Кто такой Гарри Голд? — спросил Рикки.

— Я, — сказал ему Зак. — Это одно из моих прикрытий.

— Если все произошло так, как я надеюсь, мой самый верный помощник возвращается ко мне, твой куратор мертв, а твои друзья Рафаэль и Габриэлла под моим контролем, — улыбнулся Круз. — Я хотел бы сказать, что о них хорошо заботятся, но мы оба знаем, что это было бы ложью, и я не буду оскорблять твой интеллект. К настоящему времени, думаю, они жалеют, что родились.

— Он умеет очаровать, да? — сказал Рикки.

Зак пристально смотрел на экран. Ужасные образы того, что пережили Раф и Габс, крутились в его голове.

— Полагаю, твои работодатели думают, что ты причастен к побегу из тюрьмы. Так что ты будешь смотреть это сам. Как только ты закончишь смотреть это видео, ссылка перестанет работать. Нет смысла доставлять флешку твоим работодателям, чтобы доказать свою невиновность.

Еще одна улыбка. Круз казался очень довольным собой.

— Я подумал, что мы могли бы сыграть в небольшую игру, Гарри.

— Почему у меня такое чувство, — влез Рикки, — что он не думает о Бакару?

— Я отвезу твоих друзей в секретное место. Если не найдешь их к полуночи Эль-Диа-де-Рейес, я убью их, как та ведьма Габриэлла убила моего отца, — его глаза неприятно сузились. — Пир для Царя Царей. День, чтобы принести мне особенный подарок — себя. Если ты их найдёшь, но окажется, что ты был, как бы это сказать, под присмотром взрослых, я их убью. Но если ты явишься один, я пощажу их, — Круз еще больше наклонился к камере. — Но я не даю обещаний относительно твоей жизни, Гарри, — он снова откинулся на спинку кресла. — Я забираю их в место между вчера и завтра. Время от времени я могу выкладывать кадры с твоими друзьями, просто чтобы ты не отвлекался, — третья неприятная улыбка. — Надеюсь, у тебя крепкий желудок. Мое следующее сообщение может быть немного неприятным.

Круз опустил голову, и видео закончилось.

Во рту у Зака ​​пересохло, кожу покалывало от ненависти и паники. Он попытался воспроизвести видео еще раз. Но когда он щелкнул, это не сработало.

— Эль Диа де Рейес? Царь Царей? — спросил он, озадаченный.

— Богоявление, — сказал Рикки. — Шестого января, — он закусил губу. — Приемные родители, — добавил он. — Знали все эти вещи, впихнули их в меня, и, думаю, что-то из этого осталось.

Зак посмотрел на часы и быстро прикинул. Было 8:45 утра. У него было меньше восьмидесяти семи часов, чтобы найти своих ангелов-хранителей. И они могли быть где угодно в мире.

Тишина в комнате. Он чувствовал, как Рикки смотрел на него, ощущал исходящие от него волны сочувствия. Почему-то это еще больше разозлило его. Он не хотел сочувствия.

Он хотел вернуть своих ангелов-хранителей.

— Не понимаю, о чем он, — сказал Рикки. — Как может быть место между вчера и завтра? Это не имеет смысла.

— Это будет иметь смысл, — мрачно сказал Зак. — Мы просто еще его не нашли, — он огляделся. — Я не должен был приходить сюда, — сказал он. — Я подверг тебя опасности. Я пойду. Я знаю, что должен делать, — он вынул флешку и встал.

— Куда, по-твоему, ты идешь? — спросил Рикки.

— Искать Рафа и Габс.

— Не в одиночку.

Зак прищурился.

— Это ловушка, Рикки. Разве ты не видишь этого? Круз думает, что я сделаю все, чтобы спасти их, и он прав. Он заставляет меня пойти к нему, чтобы он мог меня убить. И если ты будешь рядом со мной, он убьет и тебя.

Рикки покачал головой.

— Я так не думаю. Судя по тому, что ты сказал, сегодня утром у него было два шанса убить тебя. Почему он это не сделал?

У Зака ​​не было на это ответа. Но он решил. Он делал это один.

— Прости, Рикки. Я знаю, что это утро было таким же плохим для тебя, как и для меня. Но это моя миссия, а не твоя.

Глаза Рикки сверкнули.

— Он убил Феликса. Это затрагивает меня. Конец.

— Забудь, — резко сказал Зак. — Я ухожу. Один, — он встал и направился к выходу. Но когда он был в трех метрах от двери, он остановился.

Он что-то слышал. Скрежет с другой стороны двери. Инстинкт взял верх. Он подошел и заглянул в глазок. У него участился пульс от того, что он увидел: четверо мужчин в полном боевом снаряжении — касках, бронежилетах и с ​​автоматами. Они явно готовились войти.

Зак резко повернулся к Рикки, стоявшему за ним.

— Задержи их, сколько сможешь, — прошептал он. — И помни, ты меня никогда не видел… — он быстро протиснулся мимо товарища-агента и вернулся в главную комнату. Его глаза заметили бейсболки на стене. Он схватил лимонно-зеленую и подбежал к открытому окну. Он уже слышал крики, доносящиеся из-за двери, когда выглянул наружу.

Его мутило.

Люлька для мытья окон, которую он использовал, чтобы взобраться на здание, все еще была пуста, но теперь она двигалась вниз. Вертикальное расстояние между Заком и ней: пятнадцать метров. И расстояние увеличивалось с каждой секундой. Она шаталась на ветру…

Послышался звук тяжелого удара кулаком в дверь. Зак оглянулся, потом посмотрел в окно. Он знал, что у него не было выбора.

Он глубоко вдохнул, затем вылез в открытое окно, пытаясь не давать мозгу думать об ужасающем падении отсюда на землю — от одной мысли о котором силы уходили из его мышц. «Сконцентрируйся на люльке, — сказал он себе. — Сконцентрируйтесь на кабеле».

Он услышал, как дверь распахнулась. Он посмотрел вниз. Люлька опустилась еще на пять метров. Он не мог ждать.

Он вытолкнул себя и, все еще сжимая бейсболку, позволил своему телу упасть.

Зак держал руки по бокам и выпрямил ноги, пытаясь игнорировать ужасный шум в ушах. Падение, казалось, заняло вечность. Он попытался смотреть вниз — не отрывать глаз от зоны приземления люльки, — но он не мог удержаться от того, чтобы смотреть дальше и видеть ужасное вертикальное расстояние, куда он упадет, если не попадет в цель…

Внезапно с громким грохотом он ударился о люльку. Он согнул колени, когда его ступни соприкоснулись, будто он приземлялся после прыжка с парашютом, и позволил телу упасть на пол. Вся люлька вздрогнула и закачалась от удара. Зак, сильно вспотев, обнаружил, что едва дышал, ожидая, продолжит ли люлька ровно опускаться.

Она продолжила.

Зак перевернулся на спину и посмотрел вверх. Был шанс, что вооруженные люди в квартире Рикки проверят окно. Если это произойдет, ему нужно было знать, потому что это будет означать встречу, когда он спустится на землю. Но люлька опускалась, а в окне никто не появился.

Спуск занял пять минут. Как ни странно, детский стишок «Rock-a-bye Baby» начал крутиться в его голове. Когда дует ветер, колыбель качается. Ветер дул, и люлька качалась. Зак лежал неподвижно, пошевелился только для того, чтобы натянуть на голову светло-зеленую бейсболку. Когда люлька коснулась земли, Зак приготовился к спору. Тот, кто управлял люлькой, был бы не очень рад, если бы из нее вышел подросток. Он надвинул козырек бейсболки на глаза и встал.

Он не ошибся, ожидая шум. Рядом с люлькой стояли двое мужчин средних лет, один из них слегка лысел. Сбоку, где располагались рычаги управления люлькой, находился третий мужчина. Все они смотрели на Зака ​​с возмущением.

— Что за игра, сынок? — спросил лысый. — Эта штука не игрушка, понимаешь?

Зак быстро перевел взгляд с одного мужчины на другого. У кого из них было самое доброе лицо? Он выбрал рабочего рядом с лысеющим мужчиной. Он выглядел как самый старший из них. Что-то в его глазах говорило Заку, что он будет сочувствовать. Зак сделал, как он надеялся, испуганное лицо и обратился напрямую к этому пожилому человеку.

— Они преследовали меня, — сказал он. — Эти большие парни — их пятеро. Они избили моего друга и собирались сделать то же самое со мной, украсть мой бумажник и…

— Ладно, парень, ладно, — сказал мужчина. — Теперь просто вылезай из люльки и расскажи нам, как выглядели эти ребята.

Зак быстро сделал, как ему сказали.

— Не заставляйте меня выдавать их, — сказал он. — Если они узнают, они придут за мной. Мне очень жаль люльку, я знаю, что не должен был этого делать, я просто не мог думать ни о чем другом…

Трое мойщиков окон обменялись взглядами.

— Иди, — сказал лысеющий мужчина. — Уходи отсюда.

Зак одарил его благодарным взглядом и тут же стал отходить от них.

— И больше так не делай! — крикнул ему вслед лысый.

Он хотел бежать. Убежать от многоквартирного дома Рикки как можно быстрее. Но он знал, что это только привлечет внимание. Поэтому он выбрал средний темп, огибая край площади, сутулясь и опустив голову.

Зак практически забыл драму прыжка в люльку. Это было в прошлом, и его мысли были твердо устремлены в будущее. У него было меньше четырех дней, чтобы найти Рафа и Габс. Четыре дня, и почти никаких зацепок. Направляясь к ближайшей станции метро, ​​он про себя повторял зловещие слова Круза. Я забираю их в место между вчера и завтра. Это не имело никакого смысла. Сегодня было между вчера и завтра, но «сегодня» было временем, а не местом.

Он продолжал бороться с загадкой, пока купил себе билет и, осмотревшись, чтобы убедиться, что никто не наблюдал за ним, направился через турникет, вниз по эскалатору, а затем — почти рефлекторно — поднялся по нему, чтобы убедиться, что никто не следовал за ним. Он надеялся, что Рикки хорошо разбирался с отрядом вооруженного реагирования. Он казался хорошим парнем. Может, немного неопытным, но он потерял Феликса посреди обучения. Зак пробрался на платформу поезда, идущего на запад. Он сел в дальнем конце и продолжил думать. Он знал, что если Раф и Габс были бы здесь, они сказали бы ему, чтобы он не попадался на удочку Круза. Но он знал, что если бы ситуация была обратной, они сделали бы все, чтобы отыскать его и вернуть домой.

Прохладный ветерок с другого конца платформы сказал Заку, что приближался поезд. Волна усталости накрыла его, когда он встал и подошел к краю платформы. Это было физически и эмоционально утомительное утро. Он хотел бы лежать в постели на острове Святого Петра, а потом внезапно осознал, что была большая вероятность, что он никогда больше не увидит это место.

Подошел поезд, и дверь с шипением открылась. Зак вошел в вагон. Он был заполнен лишь наполовину, и он легко нашел место. Когда он сел, другой пассажир занял место рядом с ним. Молодой парень в синей бейсболке.

Зак выругался под нос. Либо он слишком устал, либо был слишком занят, либо потерял самообладание.

Он повернулся, чтобы посмотреть на своего соседа, который улыбнулся.

— Ты не единственный, кто может подкрадываться к людям, — сказал Рикки.

9

АЛЯС

Рикки не мог понять Зака. Полчаса назад ему понадобилась его помощь. Теперь, когда они сидели бок о бок в метро, ​​он, казалось, был в ярости от того, что находится в компании Рикки. Он списал это на утренний стресс. Рикки тоже это чувствовал.

Они не говорили. Оба умели хранить молчание на публике. На площади Пикадилли Зак вышел из поезда, а Рикки последовал за ним. Только когда они вышли на улицу и направились на север через Золотую площадь, Рикки завязал разговор:

— Так куда мы идем?

— Я иду сюда, — сказал Зак. — Не знаю, как ты — ты, кажется, просто ходишь по пятам.

Что-то щелкнуло внутри Рикки. Он схватил Зака ​​за левое предплечье. Зак внезапно сделал четверть круга со скоростью и ловкостью кошки, его правая рука была поднята и готова к удару. Это было рефлекторное действие человека, готового сражаться. Однако Заку ​​не уступал Рикки, который поднял левую руку, готовый блокировать удар.

Они посмотрели друг на друга, затем осторожно опустили руки.

— Послушай, приятель, — сказал Рикки. — Я знаю, что ты работаешь на этой должности дольше меня, но я только что ускользнул от четырех вооруженных до зубов мужчин, которые искали тебя, а теперь они будут искать и меня. Хватит дуться, скажи мне: куда ты идешь?

Какое-то время они стояли почти как статуи.

Потом Зак вздохнул.

— Прости, — сказал он. — Многое произошло за последние несколько часов. Я не соображаю.

Рикки ухмыльнулся ему.

— Две головы лучше одной.

— Ага. И три головы лучше, чем две. Круз задал нам головоломку, и я знаю одного парня, который очень хорошо разгадывает головоломки. Просто ребенок. Он живет на Лексингтон-стрит, прямо здесь.

Они снова зашагали.

— Так кто этот парень? — спросил Рикки.

— Его зовут Малкольм.

— Он агент?

— Неа.

— Он обучен?

— Боже, нет.

— Ты ему доверяешь?

Зак остановился, казалось, задумался на минуту, затем поднял руку и слегка покачал ею, как бы говоря: «Вроде».

— Ты не вызвал во мне уверенности.

— Малкольм в порядке. Мы были вместе на нескольких миссиях. Я видел, как он делал удивительные вещи с компьютерами. Однажды он захватил весь Твиттер. А в другой раз, в Африке, он захватил всю сеть мобильной связи, — уголок рта Зака ​​приподнялся. — И он хорошо разгадывает кроссворды.

— Так почему же ты знаешь о нем, а Агентство — нет?

— Все сложно. Майкл поселил его в квартире в Сохо, но он скрывал это от Агентства. В нашей сфере есть много людей, которые хотели бы заполучить его в свои руки — не все из них дружелюбны. У нас было ощущение, что однажды он может пригодиться. Наверное, сегодня тот самый день.

— Держу пари, это довольно сомнительное место, — сказал Рикки.

— Откуда ты знаешь?

— Раньше у меня был хозяин, который разрешал мне, несовершеннолетнему, жить в одной из его комнат. Тот факт, что я не хотел, чтобы кто-то задавал вопросы, означал, что ему не нужно было беспокоиться о том, подходит ли комната для проживания людей.

Они повернули направо, мимо теплых уютных кафе, битком набитых посетителями, затем свернули в Лексингтон, где остановились перед высоким, довольно ветхим зданием с террасами и черной входной дверью. Зак фыркнул.

— Не пойми меня неправильно, — сказал он, — но Малкольм немного чудак. Он нервничает из-за незнакомых лиц. Лучше позволь мне говорить.

Рикки пожал плечами.

У двери висел домофон. Зак нажал кнопку.

Ответа не было.

— Может быть, он вышел, — сказал Рикки.

— Честно говоря, Малкольм не из тех, кто «выходит».

— Ты будто превозносишь его, ты знаешь это?

Пока Рикки говорил, над ними раздался шум. Они оба посмотрели вверх. Тремя этажами выше открылось окно. Мальчик примерно их возраста высунул голову. У него было худое лицо, сальные каштановые волосы и очки в коричневой оправе. Он смотрел на них секунд пять, а затем исчез обратно в доме.

— Это он? — спросил Рикки.

— Да, это он, — Зак поднял руку, чтобы снова позвонить, но раздался тихий звон ключа, который упал на тротуар. Рикки поднял его и передал Заку, который открыл входную дверь и впустил их.

Внутри было темно и не пахло свежестью. Они закрыли за собой дверь и на ощупь поднялись по скрипучей, шаткой лестнице. Рядом с лестничной площадкой первого и второго этажей располагались квартиры, из которых гремела музыка — Тейлор Свифт на первом этаже, старый драм-н-бэйс на втором. Однако на площадке третьего этажа было тихо. На плотно закрытой двери была грубо нарисована цифра 3.

Зак постучал.

Ответа не было.

— Малкольм, приятель. Это я. Тебе нужно открыть.

— Откуда мне знать, что ты меня не убьешь? — раздался приглушенный голос из-за двери.

— Почему все думают, что я собираюсь их убить? — пробормотал Зак слегка раздраженным голосом. — Я никогда никого не убивал.

— Наверное, ты просто так выглядишь, — прошептал Рикки. — Послушай, ты уверен насчет этого парня? Он звучит более чем странно.

Зак проигнорировал это.

— Малкольм, сколько раз я спасал тебе жизнь? Давай, приятель, открывай.

— Майкл сказал мне никому не открывать дверь.

Зак и Рикки переглянулись.

— Прости, Малкольм, — тихо сказал Зак. — Майкл мертв.

Тишина.

Затем с другой стороны двери стало слышно, как открывались несколько замков. Прошло полных тридцать секунд, прежде чем дверь распахнулась.

Малкольм выглядел бледным и нездоровым. Его глаза — за толстыми линзами очков — нервно бегали по сторонам. Он не сделал попытки пригласить их за порог.

— Э-э, с Новым годом, Малкольм. Теперь мы можем войти? — спросил Зак.

Малкольм моргнул и выглядел слегка удивленным этой просьбой. Но он отошел в сторону, пропуская Рикки и Зака. Как только они вошли, Малкольм снова начал ее запирать — Рикки увидел, что там было три отдельных врезных замка и стальной стержень, пересекающий всю дверь. Он оглядел остальную часть комнаты.

— Зак не ошибся, — сказал голос в его голове. — Парень чудак. Посмотри на это место.

Квартира Малкольма представляла собой одну большую комнату с небольшой кухней в углу и дверью, которая, как решил Рикки, была ванной. Пол вибрировал от музыки, игравшей внизу. В углу стояла деревянная метла, но Рикки видел, что ею пользовались нечасто. Каждый дюйм одной из стен был увешан тщательно заполненными кроссвордами. На другой стене висела коллекция изображений с камер видеонаблюдения, смазанных и нечетких. Все они, казалось, содержали одного человека. Когда Рикки пригляделся повнимательнее, он понял, что это был Зак — садился и выходил из машин, нырял в метро, ​​бегал. Зак, очевидно, тоже это заметил. Он смотрел на фотографии с немного напряженным выражением лица.

— Присматривал за мной, Малкольм?

Малкольм явно не понял иронии. Он смотрел прямо на Зака.

— Конечно, — сказал он.

Рикки посмотрел на кухню. Он увидел десять коробок с кукурузными хлопьями, аккуратно сложенных в кучу. Рядом с ними были пакеты с шоколадным печеньем. Посреди комнаты стоял большой стол с пятью компьютерными экранами по кругу. Кабели тянулись по всему полу, а в одном углу, аккуратно сложенными, как кукурузные хлопья, стояли семь iMac в коробках.

— Почему Майкл мертв? — прямо спросил Малкольм.

— Кто-то выстрелил в него, — сказал Зак. Он говорил медленно и осторожно, словно обращаясь к маленькому ребенку. — Это было очень быстро.

— Почему кто-то выстрелил в него?

— Я не знаю. Думаю, это как-то связано со мной.

— Почему же тогда они не стреляли в тебя? Разве это не было бы лучше?

Если Зак и обиделся, то не показал этого.

— Парень внизу никогда не выключает музыку? — ударные басы стали громче, и пол дрожал.

— Я думаю, что он наркоман.

— Потому что он включает громкую музыку?

— Нет. Я видел, как он покупал кое-что на углу улицы, — Малкольм указал на окно.

Зак кивнул.

— Садись, Малкольм, — сказал он. — Нам нужно поговорить.

Сесть можно было только на одно место — рабочее кресло у одного из экранов компьютеров. Зак позволил Малкольму использовать его и в течение следующих нескольких минут рассказал ему историю того, что произошло утром, точно так же, как он рассказал ее Рикки, только на этот раз он говорил очень просто. Рикки внимательно следил за лицом Малкольма. Оно было совершенно невыразительным. Рикки не мог понять, о чем он думает, и это его очень нервировало.

Как только Зак закончил говорить, Малкольм какое-то время сидел молча.

— Я всегда ненавидел Круза Мартинеза, — сказал он, наконец. — Теперь я ненавижу его еще больше.

— У тебя есть веская причина, приятель, — сказал Зак.

Рикки переводил взгляд с одного на другого.

— Я должен знать что-то? — спросил он.

Зак кивнул.

— Круз убил кое-кого очень близкого к Малкольму. Хладнокровно. При нем.

— Мою кузину, — сказал Малкольм. — Она была единственным человеком, который когда-либо заботился обо мне, — он нахмурился. — Кроме Майкла и Зака.

Рикки внезапно поразила боль в странных глазах Малкольма. Он почувствовал укол сочувствия.

— Мне жаль, — сказал он.

Малкольм какое-то время смотрел куда-то вдаль, а потом, казалось, отмахнулся.

— Между вчера и завтра. Что это обозначает?

— Я надеялся, что ты поможешь нам с этим, — сказал Зак.

Малкольм быстро заморгал.

— Дай мне флешку с данными, — сказал он.

— Нет смысла, Малкольм. Ссылка мертва.

— Дай мне ее, — и затем, подумав. — Пожалуйста.

Зак пожал плечами, сунул руку в карман и отдал Малкольму флешку. Малкольм подключил ее к задней панели своего компьютера и посмотрел на экран. Он щелкнул значок флешки, и его руки легли на клавиатуру. Но прежде чем он успел что-то напечатать, появилось новое окно видео.

— Начальный кадр другой, — тут же сказал Рикки. — Не все черное — похоже, что камера направлена ​​на солнце или что-то в этом роде. Это другое видео.

— Включай, — сказал Зак. — И попробуй записать видео, чтобы мы могли посмотреть его снова.

Пальцы Малкольма заскользили по клавиатуре, затем он нажал на экран. Начали воспроизводиться дрожащие видеозаписи.

Рикки сразу понял, что солнце попадало в иллюминатор самолета. Он мельком увидел крыло самолета, когда камера повернулась, чтобы показать внутреннюю часть самолета.

— Маленький самолет, — сказал голос в голове Рикки. — Думаю, частный. Роскошный… Боже…

Теперь камера была сфокусирована на человеке, сидящем на одном из сидений. Это была женщина. У нее были светлые волосы до плеч и лицо, которое, очевидно, было красивым до того, как ее схватили. Но теперь оно выглядело ужасно. У нее был сломан нос, правая щека сильно опухла. Ее лицо было в крови, а губа была разбита. Она очень быстро моргала, будто ей что-то попало в глаз. Рикки подумал, что узнал ее по своей последней миссии. Он взглянул на Зака. Выражение его лица было более мрачным, чем Рикки когда-либо видел.

— Это Габс, да? — спросил он.

Зак кивнул.

Камера повернула влево. Она остановилась на другой фигуре, тоже белокурой, но мужской. Он был в худшем состоянии. Все его лицо было в кровоподтеках, а левый глаз так опух, что он не мог его открыть.

Видео остановилось.

— Ты записал его? — хриплым голосом спросил Зак.

Малкольм снова начал печатать. Видео начало воспроизводиться.

— Их похитили сегодня утром, значит, это восходящее солнце, — сказал Зак. Он продолжал внимательно рассматривать экран. — Стоп, — сказал он вдруг. Малкольм нажал на клавиатуру. — Смотрите, — Зак указал на экран. — Думаю, это дверь в кабину. Солнце светило в заднее правое окно. Итак, они направляются…