Конференция главных кланов (Часть 1)

Глава 2

Восьмое января, первый день нового семестра. Группа Тацуи из трёх человек отправилась в школу на полчаса раньше обычного.

Никакой церемонии открытия не проводилось. И что-то готовить к началу нового семестра тоже не требовалось, хотя Тацуя, Миюки и Минами входили в школьный совет.

Пришлось выйти раньше, потому что Тацуя и Миюки получили из школы сообщение, в котором их просили перед уроками зайти в кабинет директора.

Электронное письмо пришло днём. Миюки тогда отдыхала дома, но Тацуя уже уехал в FLT. Возможность поговорить о нём появилась лишь после ужина, и они быстро поняли, почему их вызывают. Из-за того что недавно Магическая ассоциация подтвердила: Тацуя и Миюки — часть семьи Йоцуба. Другую причину найти было трудно.

Задать разнообразные вопросы, сделать выговор за предоставление школе ложных данных о себе, а также надавить на них, чтобы, несмотря на помолвку, в школе они вели себя в пределах разумного. Всё это вполне ожидаемо.

И предсказание, похоже, попало прямо в точку.

Тацуя и Миюки находились перед заместителем директора Яосакой, а дальше в кабинете за массивным столом сидел сам директор Момояма Асума. Между тем, Минами пошла в свой класс. В письме упоминались лишь Тацуя и Миюки.

— Так ты говоришь, что вы не собирались сообщать школе ложные данные?

— Верно. Поскольку в семейном реестре записано то же самое, до недавнего времени я сам верил в это, — по-военному чётко доложил Тацуя.

Момояма нахмурился: из-за этого или, возможно, из-за собранности Тацуи, граничащей с дерзостью. Казалось, что он вообще не напряжён.

За годы работы с директором Яосака стал довольно восприимчив к переменам его настроения. Он сам начал волноваться, продолжая допрашивать Тацую:

— Тогда это значит, что ваш семейный реестр был сфабрикован? Если ваши опекуны умышленно сфальсифицировали официальные документы, то есть вероятность вашего исключения из школы.

— Я слышал, что вы уже получили письмо с извинениями от моего отца, а также документы, объясняющие как так произошло.

— Да, получил. О том, что ваша покойная мать сделала ошибку в свидетельстве о рождении, и что до недавних пор её не замечали. Однако я сомневаюсь, что такое можно не замечать целых семнадцать лет.

— Мой отец мной не интересуется. Если подумать, причина наверняка в том, что он всегда знал: я не его биологический сын.

Даже услышав, что отца никогда не заботил сын, Яосака не изменился в лице. Ведь подобные истории как встречались, так и встречаются повсеместно.

Поэтому оправдание Тацуи не казалось ложью.

— Директор, не думаю, что в объяснении Шибы-куна есть нестыковки.

Момояма не ответил.

— Общедоступные данные, включая семейный реестр, уже скорректированы. Учитывая особые обстоятельства их семьи, полагаю, что в наказании нет необходимости.

— Я всё понял, — Момояма спокойно кивнул, и Яосака явно расслабился. — Вы оба в самом деле ни в чём не виноваты, а наказанию невиновных не место в образовательном учреждении. Однако, хотя в этот раз стирание ваших записей из школьного реестра будет отменено, не забывайте, к чему могут привести такие ошибки. Пожалуйста, передайте это важное напоминание своим родителям.

— Хорошо.

По примеру Тацуи Миюки тоже вежливо поклонилась.

— Что ж, хотя вы обручены, в школе от вас ждут сдержанности. Учитывая ваши обстоятельства, я не собираюсь выступать против вашего совместного проживания.

— Спасибо огромное.

Брат и сестра снова поклонились Момояме.

— До сих пор вам многое прощалось, потому что вы были родственниками, однако не стоит забывать, что отныне в вас будут видеть помолвленную пару.

— Хорошо.

После того как Яосака довёл это до их сведения, допрос и наставления в кабинете директора подошли к концу.

«Лекция» заместителя директора и самого директора закончилась намного быстрее, чем они предполагали. Тем не менее Тацуя зашёл в класс 2E чуть позже обычного.

— А вот и он.

Наверное, она ждала у окна именно его.

— Здоров, Тацуя. Давно не виделись.

Лео же, увидев, что его ещё нет, на время вернулся в свой класс и поприветствовал Тацую сзади, когда тот проходил мимо класса F.

— Эрика, Лео, давно не виделись, — ответил Тацуя, остановившись в коридоре.

Кстати говоря, имя Эрики он назвал первым, потому что иначе она бы немного надулась.

— Тацуя-кун, когда ты вернулся из Токио?

Когда Эрика спросила об этом, Тацуя вспомнил, что пообещал связаться с друзьями, как только закончит все дела.

— Четыре дня назад. Прости, что не сообщил.

Тацуя не страдал забывчивостью. Вернее, он вообще ничего не мог забыть. Однако в этот раз у него не нашлось даже свободной минуты, чтобы вспомнить.

— Ничего. Было нелегко, да?

— А как же. Но дальше, наверное, ему будет ещё хуже. Я уже преодолел первоначальное потрясение, так что с моей стороны проблем не возникнет.

Тацую несколько удивили неожиданные слова Лео. Не было ничего странного в том, чтобы о последнем письме семьи Йоцуба в Магическую ассоциацию знала Эрика. В конце концов, Тиба входили в список семей, которым послали копию. Однако дом Лео не имел никакого отношения к японскому магическому обществу. На самом деле он получил гены волшебника от деда — беженца из Германии, у него не было кровного родства с другими магическими семьями Японии. Он не должен был обладать связями в Магической ассоциации, чтобы получить информацию, и даже связями с другими семьями, чтобы услышать слухи.

«Неужели информация обо мне, Миюки и семье Йоцуба распространилась настолько широко?..» — спросил себя Тацуя, и вскоре получил ответ.

Как только он вошёл в классную комнату, все одноклассники дружно уставились на него и тут же отвернулись.

— Доброе утро, — Тацуя поздоровался с сидевшей рядом Мизуки как обычно, хотя более-менее понял, что все думают о нём.

— Ах, ум, доброе утро.

Как и ожидалось, после приветствия Мизуки тут же отвела взгляд. Очевидно, она уже слышала о положении Тацуи и Миюки.

Тацуя тоже отвёл от неё взгляд и включил терминал на своей парте.

Эрика, которая сейчас облокотилась на раму открытого окна, и Лео, прислонившийся к подоконнику, зашли в класс раньше Тацуи и теперь с беспокойством смотрели на на него.

Взглянув на них, Тацуя успокаивающе улыбнулся в ответ.

Микихико этим утром в класс 2E не заходил.

Утренние уроки подошли к концу. Похоже, одноклассники Тацуи собирались игнорировать его настолько, насколько это вообще возможно.

Обычно он не очень много говорил с одноклассниками, но впервые за полдня к нему не обратился ни один человек. Несмотря на его замкнутость, ученики каждый день просили его о помощи.

Взгляды одноклассников, даже полные неприязни, не заботили Тацую. Если они готовы его игнорировать, он просто будет отрицать само их существование.

Не то чтобы Тацуя ненавидел людей.

Но вместе с тем не то чтобы он особо любил их… себя в том числе.

Тацуя считал, что пока Миюки рядом, ему больше никто не нужен.

Остальные люди для него не имели практически никакого значения. Хотя для приятной школьной жизни предпочтительнее, чтобы рядом находились ученики, но не более. Поэтому он по крайней мере хотел, чтобы отношения с ними оставались хорошими и не переросли в явную вражду.

Однако Тацуя посчитал, что в нынешней атмосфере делать первый шаг самому не стоит.

— Мизуки, я в комнату школьного совета. Можешь, пожалуйста, передать это всем, кто спросит?

— Д-да!

В голосе Мизуки звучали нотки страха. Однако чтобы не потерять её совсем, было необходимо общаться даже ценой её испуга.

Тацуя не лгал, когда говорил, что пойдёт в комнату школьного совета. Однако прямо перед дверью он развернулся.

Потому что внутри находились Хонока и Шизуку.

Он ощутил это через простую дверь, не заходя внутрь и не используя «Элементальный взгляд». Если бы они, как и Тацуя, маскировали своё присутствие, ему было бы трудно заметить, однако для него такое поведение уже стало привычным, обычные же ученики на территории школы вряд ли бы стали скрывать себя.

Поскольку Хонока входила в школьный совет, то вполне понятно, почему она находилась там. Он также привык, что Шизуку проводит в комнате школьного совета много времени. Однако то, что эта пара присутствовала там сегодня, удивляло.

Вопреки его ожиданиям, Миюки с ними не было.

Так что Тацуя пошёл прочь.

Хонока и Шизуку пошли в комнату школьного совета, чтобы избежать любопытных взглядов, которые они наверняка бы привлекли в столовой. В Первой школе почти всем было известно, что они близкие подруги Миюки. Да и на их втором году довольно многие девушки знали о чувствах Хоноки к Тацуе.

Миюки не пошла в столовую по той же причине, что и они. Более того, она и была причиной всех слухов. Миюки, Президент школьного совета, часто обедала в комнате совета. Тацуя подумал, что сегодня будет так же. Во всяком случае ему казалось, что это Хонока захочет избегать Миюки, а оказалось, что наоборот.

Помня о том, что утром сказал им директор, Тацуя подумал, что некоторое время не следует обедать вместе. Похоже, Миюки тоже считала так. Тацуя предложил это, когда они выходили из кабинета директора, и она, хоть и с недовольством, но согласилась.

Поэтому они не договаривались о месте встречи. Однако, немного сосредоточившись, Тацуя мог найти её сразу же. Впрочем, было нетрудно догадаться, где она сейчас. Убедившись в этом, Тацуя направился к ней.

Без тени сомнения открыв дверь на крышу, Тацуя, разумеется, увидел там Миюки.

Хотя снег не падал, температура всё же была ниже нуля. Если подумать, в холодную погоду никто из учеников не осмелился выйти наружу. Крыша была хорошим местом, чтобы побыть одному.

— Ах, Онии-сама. Я ждала тебя.

Вернее не «одному», а «двоим». Видно, Миюки планировала это с самого начала.

— Могла бы сказать, я бы сразу пришёл.

Миюки мягко улыбнулась:

— Невозможно, чтобы Онии-сама не нашёл меня.

Тацую охватило нежное тепло — н не воображаемое, а созданное магией Миюки.

— Онии-сама, ты ведь ещё не обедал? Пожалуйста, садись, — Миюки указала на место возле себя.

Она сидела на правом конце длинной лавочки. Поскольку Тацуя и так собирался сесть возле неё, то с готовностью принял предложение.

Миюки достала из термосумки, лежавшей на коленях, две коробки разного размера. Маленькую оставила себе, а большую протянула Тацуе. Разумеется, это были коробки для бэнто.

— Так ты даже подготовила бэнто?

— Да, я их приготовила, когда Онии-сама пошёл на утреннюю тренировку. Я подумала, что сегодня они пригодятся.

Как только она упомянула об этом, Тацуя вспомнил, что когда они направлялись в кабинет директора, Минами несла довольно большую сумку.

— Понял. Спасибо, Миюки.

Тацуя подумал, что будет бесполезно не выразить признательность заранее. Однако ему следовало сказать не совсем это, по крайней мере он так посчитал. Миюки наверняка приготовила бэнто, потому что предвидела то, что случилось сегодня. А не говорила о нём, чтобы, вероятно, он не догадался, насколько плохим будет положение.

— Не за что. Похоже, нам всё же придётся пообедать вместе.

Из-за шпильки в словах сестры Тацуя не смог сдержать кривую улыбку.

— Если бы ты сказала утром, что приготовила бэнто, я не предлагал бы пообедать раздельно.

— О, правда?

Несмотря на прозвучавшее в голосе недовольство, Миюки находилась в приподнятом настроении. Наверное, потому что они обедали наедине, а всё остальное неважно.

Однако Тацуя чувствовал в ней и немного напускной храбрости.

— Что ж, тогда поедим.

— Пожалуйста.

Получив разрешение, Тацуя снял крышку с коробки для бэнто.

Озорно улыбнувшись, Миюки протянула ему палочки.

— Позволь мне тебя покормить.

Держа равновесие, чтобы не уронить своё бэнто, Миюки своими палочками взяла кусочек обеда Тацуи, а затем поднесла к его рту.

— Приятного аппетита, — сказав это без малейшего смятения, Тацуя повернул голову так, чтобы съесть протянутый кусочек, не дотрагиваясь до палочек.

Миюки тут же покраснела.

Она торопливо выпрямилась и открыла своё бэнто.

Другими словами, она повела себя самоубийственно.

— Как и ожидалось, ты приготовила очень вкусное бэнто, — открыто похвалил Тацуя, посмотрев ей в лицо.

И решил, что подразнил её достаточно. По правде говоря, он хотел сказать: «Не могла бы ты покормить меня ещё?», но сдержался.

— Проводить время наедине хорошо, однако зимнее небо удручает. Стоит найти незанятую классную комнату и, начиная с завтрашнего дня, обедать там. — Тацуя не хотел, чтобы его маленькая шутка плохо закончилась, потому сменил тему разговора. Миюки подняла голову и посмотрела на него:

— Ничего, что… мы будем обедать вместе?

— Думаю, некоторое время можно. Хотя и не в дни, когда школьный совет будет завален работой.

Всё пошло совсем не так, как они планировали утром, однако Миюки не возразила.

— Давай найдём подходящее место сегодня, — заявила она, сжав кулачки.

— Я тоже поищу, не напрягайся слишком сильно, — улыбнулся Тацуя, и горячий энтузиазм младшей сестры чуть поутих.

— Как всё прошло в классе А?

Тацуя поднял эту тему, когда они закончили есть и сложили всё в сумку.

— Я знаю, что ничего не поделаешь, но всё же было некомфортно. Казалось, словно все смотрят на меня издали и разговаривают у нас за спиной.

— Со мной сегодня тоже никто не общался.

— Я не смогла даже поговорить с Хонокой или Шизуку.

Тацуя чуть нахмурился:

— Они сердятся?..

— Когда я обращаюсь к ним прямо, они отвечают, но… да. По крайней мере, у меня такое впечатление, что они избегают меня.

Сейчас Миюки казалась немного одинокой.

— Не будет ли всё хорошо, даже если мы с ними не поговорим? У нас ведь не было выбора, полагаю, Хонока и Шизуку должны это понимать.

— Было бы здорово, — грустно улыбнулась Миюки.

— Думаю, всё будет нормально. Да и нет смысла волноваться о том, что мы не можем изменить.

Тацуя дотронулся до щеки Миюки. Она прижала ладонь к его руке и закрыла глаза.

— Хорошо.

— Время само может всё уладить. Пока не следует быть пессимистами.

— Да… однако это тебя тоже касается, Онии-сама. — Миюки игриво посмотрела на брата. — Наверное, твои друзья тоже думают, что лучше оставить это до тех пор, пока время не уладит всё. Но иногда следует самому делать первый шаг, чтобы решить такие проблемы, ты так не думаешь?

— Сдаюсь, — криво улыбнулся Тацуя, выражение его лица словно говорило: «ты меня подловила».

Вернувшись домой, Тацуя набрал прямой номер главы семьи Йоцуба.

Хотя в прошлом году ему запрещалось звонить Мае напрямую, теперь они официально считались матерью и сыном.

Миюки стояла возле брата. Хотя в такое время она обычно начинала готовить ужин, Миюки понимала, что у этого дела больший приоритет. Сегодня приготовление еды оставили Минами.

— Прости, что заставила ждать. Ты позвонил как раз вовремя.

На самом деле он звонил уже второй раз. В первый на экране появился Хаяма и попросил перезвонить через двадцать минут, что Тацуя безукоризненно и выполнил.

— У вас есть для нас приказы?

— Почему бы сначала не услышать твою историю, Тацуя-сан?

Хотя Тацуя немного беспокоился о том, какое у неё к ним дело, он послушно исполнил просьбу.

— Сегодня нас вызвал Момояма, директор Первой школы.

Затем Тацуя доложил о том, что тот говорил во время встречи.

— Момояма-сэнсэй довольно строг… — почему-то с наслаждением проговорила Мая. Судя по всему, они были знакомы. — В любом случае спасибо, что сообщил. Ничего не нужно предпринимать, Тацуя-сан.

— Как пожелаете.

Тацуя и Миюки поклонились перед камерой.

— Ах да, я хочу кое-что сообщить вам, — начала Мая, когда они подняли голову.

По-видимому, сейчас дадут новую миссию. Подумав так, Тацуя слушал внимательно.

— После уведомления о вашей помолвке, отправленного в Магическую ассоциацию, мы получили официальный протест семьи Итидзё.

— Оба-сама, почему семья Итидзё так поступила?

Хотя голос Миюки казался спокойным, под этим спокойствием скрывалось возмущение. Тацуя и Мая без труда поняли это.

— Мне нелегко об этом говорить, но… — может, оно и так, но Мая всё равно начала объяснять. И колебалась она не из-за внимательности к чувствам племянницы, а потому что хотела в полной мере насладиться видом Миюки, пытающейся удержать эмоции в узде. — Семья Итидзё аргументировала своё решение тем, что кровное родство слишком тесно. Талант волшебников — важный государственный ресурс. Если следующее поколение поразят генетические аномалии, это не принесёт ничего хорошего.

— Это…

— Уверен, это ещё не всё, — прервал Тацуя чуть было не закричавшую Миюки. — Недопущение аномалий в генах будущих поколений не ограничивается одними волшебниками. Вот почему при близком родстве закон запрещает женитьбу.

— Может быть, это не единственная причина, но она определённо составляет самую большую часть их возражения.

— Тем не менее Десять главных кланов не имеют силы ставить под вопрос законную помолвку. Уверен, семья Итидзё заявила что-то ещё.

Выслушав мнение Тацуи, Мая удовлетворённо улыбнулась и кивнула:

— Всё верно. Как и ожидалось от Тацуи-сана.

Тацуя, с другой стороны, не показал никакой радости от похвалы.

— Так что именно они сказали?

— Что ж… они предложили обручить их старшего сына с Миюки-сан.

— Прошу отказать! — мгновенно выкрикнула Миюки.

— Миюки.

— Ничего, Тацуя-сан.

Тацуя собирался отчитать сестру, но Мае понравилась реакция племянницы.

— Конечно, Миюки-сан разозлилась. Мне тоже не нравится, что они ответили на объявление о помолвке собственным предложением брака.

— В таком случае вы пошлёте отказ?.. — с надеждой спросила Миюки.

— Ещё нет, Миюки-сан. Некоторое время я не собираюсь отвечать семье Итидзё.

Однако вопреки её ожиданиям Мая ответила отрицательно.

— Разве в таком случае наше положение не пошатнётся?

Мая кивнула на вопрос Тацуи.

— Я не собираюсь вечно оставлять их без ответа. Не нужно сильно волноваться.

— Не действовать опрометчиво?

— Верно. Вам следует, как обычно, радостно проводить время вместе, — Мая сделала особое ударение на слове «радостно».

— Оба-сама… — Миюки смущённо отвернулась.

— Хорошо, — однако Тацуя с серьёзным видом поклонился перед камерой.

Хотя настал второй день семестра, нынешняя жизнь Тацуи и Миюки в Первой школе не претерпела никаких изменений. Ученики не подходили к ним, однако не могли скрыть свой интерес. Что ж, за один день такое положение не может улучшиться… однако с лёгкостью может стать хуже.

Миюкия боготворили в Первой школе с самого её поступлени. Внешность и способности — одного этого хватало, чтобы ученики не решались заговорить с ней. Теперь же добавилось и происхождение. В её присутствии нервничали не только одноклассники и младшеклассники, но и ученики старшего возраста.

А по отношению к Тацуе немало людей глубоко в душе испытывало страх.

Боязнь. Ужас. Тревога. Таковы трепет и благоговение, внушаемые выдающимся воином.

А когда они узнали, что Тацуя из той самой Йоцубы, эти чувства стали ещё сильнее. Приближаться слишком страшно, и полностью игнорировать — тоже. Из-за такого противоречия казалось, что все холодны к нему.

Они интересовались Тацуей и Миюки, конечно, не только из-за юношеского любопытства. Звёзды и идолы в центре скандала — такое происходило часто. Но их не могла не заинтересовать история брата и сестры, живших в слишком хороших отношениях, а позже оказавшихся двоюродными, после чего их обручили, однако они продолжили жить вместе.

Перед началом утренних уроков, вскоре после того как Минами зашла в класс 1С, её окружила толпа, главным образом состоящая из девушек.

— Как я уже сказала, ничего не изменилось.

Минами уже много раз повторяла этот ответ. Иногда он менялся на «они такого не делали» и «мне запрещено на это отвечать» или даже «простите, не могу ответить».

— Э-э-э, получается, они целыми днями вместе?

— А это значит, что и когда они идут спать… да?

Кто-то в толпе вскрикнул. Минами, с другой стороны, тихо вздохнула.

— Как я уже сказала, Тацуя-сама и Миюки-сама никогда такого не делали.

Понимая, что они не послушают, Минами всё равно отвечала прилежно. Она поступала так, потому что её молчание могли бы принять за согласие.

Наверное, её упорство всё же победило, потому что следующий вопрос отличался.

— Кстати, Сакурай-сан, до декабря ты называла их «Тацуя-ниисама» и «Миюки-нээсама», так ведь? Неужели ты тоже член Йоцубы?

Толпа сразу утихла. Что она ответит? Все ожидали, затаив дыхание.

— Я называла их так до сих пор по прямому приказу Тацуи-самы. Как бы сказать, в общем, у меня долг к семье Йоцуба, так что…

Её изначальный ответ звучал бы слишком похожим на правду о том, что она служит семье Йоцуба, потому она поспешно изменила его. Однако из-за этого она запнулась, и создалось явное впечатление, что она что-то скрывает.

— Хм, правда?

— Правда.

Поскольку Минами лгала, то даже сомнения других опровергала слабым голосом. Если бы её опровержения звучали громко и сильно, то, может быть, ей бы удалось легче обмануть учеников.

— Эх… Значит, семья Йоцуба тоже способна на такое.

В работе волшебников встречалось много опасностей. Не так уж и необычно слышать о том, что дети волшебников погибли на задании или исполняя свой долг. Даже в Первой школе. Нет, встречались примеры даже в этом классе. Вот почему никто не посчитал объяснение Минами странным.

— Однако, раз тебе помогла Йоцуба, значит нельзя отрицать, что у тебя есть какие-то отношения с ними, так?

Может, и да, но не странно ли так настойчиво выпрашивать у неё сведения о ней самой?

— Да, не совсем…

— Так, все, скоро начнётся урок! Если быстро не вернётесь на свои места, то потеряете несколько баллов.

От очень необдуманных вопросов одноклассников Минами спасла девушка, которая, в общем-то, была лидером класса. Прервавший их громкий голос принадлежал Касуми.

— Саэгуса-сан? Но ещё осталось немного времени, — ответила одна из учениц, посмотрев на часы в своём терминале.

— Урок начнётся очень скоро, так ведь? — с улыбкой повторила Касуми.

— А-ага.

Не то чтобы слова Касуми соответствовали действительности, просто никто не мог противостоять давлению её улыбки. Окружившие Минами ученики медленно расселись по своим местам.

Сложив руки на груди, Касуми отослала оставшихся учениц и гордо села на своё место.

— Спасибо огромное, Саэгуса-сан, — поблагодарила сидевшая за её спиной Минами.

— Не стоит благодарности. Я тоже ненавижу всё это, — Касуми повернулась и подмигнула ей.

Во время перемены Минами сумела избежать внимания. Однако лишь потому, что вторым уроком была практика и её не могли допрашивать на пути в классную комнату. Увы, во время обеденного перерыва уклониться так просто не получится. Не один и не два одноклассника считали это лучшей возможностью для разговора без помех.

Больше половины класса С поднялось, как только звонок просигналил об окончании утренних уроков.

— Сакурай-сан, ты ведь идёшь в комнату школьного совета? Пойдём вместе.

Однако Касуми пригласила её быстрее всех.

В некотором смысле, ожидаемо, так как на первом году места распределялись в традиционном алфавитном порядке. Фамилия Касуми, конечно же, была «Саэгуса», тогда как Минами — «Сакурай». Другими словами, место Касуми находилось как раз перед Минами. Так что вполне естественно, что когда все одновременно ринулись к ней, Касуми оказалась первой.

— Ах… хорошо.

Минами немного удивило внезапное приглашение. В конце концов, хоть они и учились в одном классе уже девять месяцев, Касуми впервые прямо позвала её куда-то.

Касуми не имела ничего против Минами, однако, поскольку та была близко знакома с Тацуей, до сих пор любезно избегала её, как вдруг произошло это. Удивилась не только Минами.

— Давай, пошли.

Подгоняемая Касуми, Минами в спешке потянулась за сумкой с бэнто и поднялась.

— Саэгуса-сан.

Они шли к лестнице, ведущей в комнату школьного совета, когда Минами поравнялась с Касуми и начала разговор. Выражение её лица говорило, что у неё есть несколько вопросов.

— Хм, что такое? — коротко спросила Касуми, мельком глянув на собеседницу.

— Спасибо, что помогла мне, и утром тоже. Но могу я спросить, почему ты мне помогаешь?

До сих пор Касуми не давала поводов думать, что ненавидит её, но и очевидную симпатию тоже не проявляла. И так считала не только Минами. На самом деле общение двух одноклассниц свелось к минимальной необходимости. Минами никогда не пыталась заговорить с Касуми, вот почему не было понятно, почему та поступила так.

— Я уже сказала. Я ненавижу всё это, — неловко улыбнулась Касуми. Для неё было немного чересчур слышать «ты помогла мне» от не очень близкого человека. Другими словами, она смутилась. — Я понимаю, как ты себя чувствуешь. Думаю, они не хотят ничего плохого — просто утолить любопытство, однако иногда заходят слишком далеко.

— Ты права.

Минами не ранил град бесцеремонных вопросов, но на многие из них она не могла ответить из-за своего положения. Тем не менее она хотела принять чувства Касуми, так что просто согласилась с ней.

— Фух. У меня тоже есть несколько плохих воспоминаний.

Минами поняла, что та хочет её подбодрить. Касуми неосознанно назвала себя «боку», хотя в школе никогда так не говорила.

Касуми не заметила свою оплошность.

Услышав это, Минами немного удивилась, однако благодаря выучке слуги она смогла сохранить бесстрастное лицо.

Суббота, двенадцатое января. Первые выходные с начала нового семестра.

Хотя субботние занятия заканчивались утром, столовая работала для членов комитетов и учеников, вступивших в клубы. Эрику, Лео и Мизуки ждали дела в клубах, а Микихико исполнял свой долг члена дисциплинарного комитета. Все они пришли в столовую, чтобы подготовиться ко второй половине дня.

В этот раз за столом собралось в два раза меньше друзей, чем месяц назад. Поскольку Тацуя, Миюки и Хонока входили в школьный совет, то они, вероятно, решили поесть в комнате школьного совета. Хотя, похоже, Тацуя и Миюки с начала года тайно обедали в другом месте. Эрика слышала об этом от Шизуку.

Но сейчас почти никто не говорил не только из-за того, что их стало меньше. Обычная заводила, Эрика, всем своим видом буквально источала раздражение.

Наверное, Микихико посчитал, что лучше по-быстрому ретироваться. Он поспешно закончил обед и уже собрался вставать.

— Мики, подожди немного.

Однако ему пришлось остановиться, Эрика заставила его сесть обратно.

— Что такое? — резко спросил он, пытаясь скрыть дрожь от того, что его попытку побега заметили.

— Подожди, пока Мизуки не закончит есть.

Конечно, Эрика не отступила бы так просто. Слушая спор Эрики и Микихико, самообладание потеряла Мизуки.

В конце концов, она опустила палочки, когда на тарелке осталась ещё треть еды.

Сейчас Эрика и Мизуки сидели друг возле друга, а Лео напротив Эрики. Эрика пронизывающе посмотрела на сидевшего напротив Мизуки Микихико:

— Мики, как думаешь, что ты сейчас делаешь?

— Что ты имеешь в виду? — снова резко спросил Микихико, однако голос звучал неестественно жёстко.

— Ясно, значит, не поймёшь, пока я не спрошу прямо? Тогда я спрошу! — Эрика хлопнула ладонью о стол, не обратив абсолютно никакого внимания на многочисленных учеников, которые повернулись к ней. — Я спрашиваю, почему, чёрт возьми, ты избегаешь Тацую-куна!

Столовая тут же затихла. Все внимательно прислушались к Эрике и Микихико. Хотя Эрика могла их игнорировать, Микихико не обладал таким спокойствием.

— Я правда… не избегаю его.

— Да? Будешь строить из себя дурака?

Микихико запнулся, увидев огонь в глазах Эрики.

— То, что ты избегаешь Тацую-куна, очевидно даже этому идиоту, — Эрика ткнула пальцем в Лео.

— Кого это ты идиотом назвала!.. Но да, как эта пацанка и сказа… — Недоговорив, Лео вскрикнул: — Ау… Ты что, положила что-то в туфли?!

— Не волнуйся, не железку.

По-видимому, Эрика под столом пнула Лео по ноге.

Обстановка чуть расслабилась. Это касалось не только Мизуки и Микихико.

— Фух… почему-то я чувствую себя истощённой.

Это позволило им перевести дух, прежде чем идти дальше. Даже Эрике это помогло.

— Ладно, Мики. Если честно, я не хочу даже слышать, почему ты сторонишься Тацуи-куна. Однако если это лишь из-за того, что он из Йоцубы, то нет причин его избегать. Если думаешь иначе, то не стоит называть себя его другом.

Замолчав, Эрика посмотрела Микихико в глаза. Некоторое время назад он заупрямился, потому что Эрика повела себя агрессивно. Однако под таким искренним взглядом вина, которую он чувствовал глубоко внутри себя, не позволила делать вид, что ничего не происходит.

— Это не из-за того, что он член Йоцубы… Нет, честно говоря, это одна из причин. Однако меня возмущает, что Тацуя ничего не говорил об этом раньше.

Хотя он сказал, что его это возмущает, на лице появилось сожаление.

Эрика и Лео невольно переглянулись.

— Секунду, Микихико. Ты не думаешь, что с этим кое-что не так? — заговорил Лео с другом, избегающим смотреть ему в глаза. — Думаешь, Тацуе нравилось скрывать это от нас? Если это традиция, то ты лучше других должен понимать, каково ему.

— Мики, — резко обратилась Эрика к Микихико, который пока никак не отреагировал на слова Лео. — Что бы изменилось, если бы ты услышал это напрямую от Тацуи-куна?

Микихико потерял дар речи. Хотя нет, он попытался выдавить из себя что-то, но не смог сформулировать внятный ответ. Используя эту возможность, Эрика надавила ещё сильнее:

— Если бы ты услышал об этом прямо от Тацуи-куна, думаешь, всё закончилось бы простым «а, ясно»? Думаешь, смог бы проводить с ним время так же, как прежде? Судя по твоей реакции — вряд ли.

Микихико не ответил. Он даже не смог быстро придумать удобоваримую ложь.

— Другими словами, Мики, ты просто боишься имени Йоцубы.

— А ты, Эрика?.. — огрызнулся тот, наконец сбросив маску самоуверенности.

Однако вопрос оказался глупым.

— А сам как думаешь? Конечно я напугана. — Для Эрики было просто немыслимо врать о своих слабостях. — Он из той самой Йоцубы. Таких новостей не испугается только полный дурак. Это уже выходит за пределы того уровня, когда можно просто смириться.

— Тогда как ты можешь вести себя, будто ничего не случилось?!

— А разве не очевидно? Потому что мы друзья, — ответила Эрика с тем же выражением лица, с каким признала свой страх. — Семья Йоцуба страшна. Никто не знает, что у них на уме, и от этого у меня мурашки по коже бегут. Но всё же Тацуя-кун мой друг. Хотя я не доверяю семье Йоцуба, я доверяю Тацуе-куну. Даже если ему приходится много чего скрывать. — Продолжая смотреть Микихико в глаза, Эрика нанесла решающий удар: — Мики, ты ведь тоже много чего скрываешь, и секретов у тебя не десять и даже не двадцать.

— Это не…

— Я не позволю тебе сказать, что это не так. В конце концов, мы уже долго дружим.

— …

— Я тоже многое скрываю и совершенно не собираюсь делиться этим с вами.

Микихико неловко отвёл взгляд. На самом деле он догадывался, что именно она хочет скрыть от них.

— Есть то, чем он не может с нами поделиться? Мы ведь не женаты, это совершенно нормально.

Микихико опустил голову. Оправданий у него больше не осталось.

— Эрика, Лео… как получилось, что вам удалось так быстро справиться с этим?

Вне поля зрения Микихико Эрика глянула на Лео.

— Думаю, мне это удалось, потому что я никогда не сталкивался с Йоцубой. Я даже не знаю, насколько опасны их волшебники. Однако я знаю Тацую. Он опасен. Однако ему я могу доверять полностью. — Смутившись от собственных слов, Лео вымученно улыбнулся и продолжил: — Ну, может, я что-то неправильно понимаю. Хотя я догадался об этом сам. Я понял, почему он ничего нам не говорил, и прежде всего доверяю Тацуе, поскольку он мой друг. Глупо рушить нашу дружбу из-за неясных перспектив.

— Лео… ты и впрямь удивителен. Правда.

С изумлением на Лео смотрел не только Микихико, но и Эрика. Заметив, как Микихико перевёл взгляд на неё, она поспешно взяла себя в руки.

— Ты тоже так считаешь, Эрика?

— Не совсем… Даже я не смогла сразу совладать с собой. Однако мне не понадобилось затягивать всё на три-четыре дня.

Эрика догадалась о происхождении Тацуи ещё в феврале прошлого года, однако новости потрясли её точно так же, как всех остальных. Но всё равно Эрика смогла освоиться с этой мыслью меньше чем за день.

Если бы она не испытала такой же шок, то не смогла бы понять дилемму Микихико так хорошо, вот о чём он подумал. Однако Микихико не мог смириться с тем, что она преодолела своё смятение, пока он колебался.

— Ясно… — Микихико зажмурился и замер. Однако его поза означала не безмятежность медитации, а страдания от внутреннего конфликта. — Я понял, — ответил он Эрике, открыв глаза. — Я тоже считаю Тацую другом. Я постараюсь, чтобы с понедельника всё наладилось.

На лице Микихико проступило явное облегчение.

Удовлетворённо улыбнувшись, Эрика повернулась к Мизуки.

— Мизуки, это и к тебе относится.

— Э?! — удивилась она, но не из-за того, что к ней внезапно обратились. Она отреагировала так, словно лишь на волосок уклонилась от копья.

— Перестать относиться к Миюки и Тацуе-сану так холодно. Даже Мики сказал, что постарается, значит ты тоже сможешь, да?

— Хм…

— Ты смо-же-шь, так ведь?

— Д-да… поняла! Я что-нибудь сделаю с этим.

Эрика надавила на нерешительную Мизуки.

— Шибата-сан, я сделаю всё возможное. Давай постараемся вместе.

— Да!.. Давай постараемся, — радостно кивнула Мизуки, услышав ободрение Микихико.

Эрика с самого начала планировала упрекнуть Микихико перед Мизуки. Она ожидала, что в одиночку переубедить Мизуки будет трудно, вот почему сначала взяла обещание исправить отношения с Тацуей у Микихико.

Итог оправдал её ожидания.

Однако увидев, что Мизуки и Микихико держатся за руки (мысленно) и, как она и планировала, подбадривают друг друга, Эрика виновато отвернулась.

Благодаря убедительности Эрики (и немного Лео) Микихико и Мизуки решили больше не обращаться так с Тацуей и Миюки.

Однако для Хоноки побороть свои чувства было не так просто.

Она уже решила, как будет вести себя с Тацуей в будущем. Однако ещё не набралась смелости, чтобы воплотить свой план в жизнь, не говоря уже о том, чтобы наладить отношения с Миюки.

Хонока искренне считала её подругой.

Но в то же время — самой грозной соперницей в любви. Более того, она уже опережала Хоноку на несколько шагов.

После внушения от Шизуку её уже не заботило, что Тацуя и Миюки её обманули. Ведь, похоже, обманули их самих.

Тем не менее Хонока не могла улыбаться им, как прежде. Из-за её поведения Миюки тоже не знала, как себя вести, и чувствовала неловкость, создавая порочный круг.

Даже сейчас Хонока направилась в штаб-квартиру группы управления клубами, только чтобы сбежать из комнаты школьного совета. Она была казначеем школьного совета, выделять дополнительный бюджет различным клубам входило в её обязанности. А потому не было ничего странного в том, чтобы пойти в их штаб-квартиру. Однако, даже если люди из её окружения не находили это странным, она сама знала, что лишь избегает Миюки, из-за чего ещё сильнее падала духом.

Нынешний глава группы управления клубами по имени Игараси состоял в том же клубе, что и Хонока, они знали друг друга ещё с первого года. Юноша, который постоянно балансировал на грани между мягкостью и нерешительностью. Есть поговорка «ни вреда, ни помощи», хотя от него всё же было больше помощи.

Он не слишком нравился Хоноке, но в её текущем эмоциональном состоянии был приемлемым партнёром. Игараси стал подходящим человеком для бесед, когда ей хотелось сменить настроение.

— Извините. Это Мицуи из школьного совета.

— Входи.

После того как она доложила о своём визите через интерком, ответ пришёл не через динамик. Двери открылись, и её пригласили напрямую.

Поприветствовать её вышел ученик первого года Шиппо Такума.

Хотя поначалу одноклассники рассказывали о нём много нелестного, в конце апреля его отношения с окружающими значительно изменились.

Его желание самоутверждения сохранило свою силу, однако прежний напор исчез.

Амбиции и желание взять на себя лидерство по-прежнему присутствовали, тем не менее, приглядевшись, можно было заметить, что его самодовольство сошло на нет.

Что ж, вспыльчивый характер не так-то просто изменить, но он уже мог искренне попросить прощения и раскаяться, если указать на его ошибки.

Прежде всего, все видели, что он старается измениться и вырасти. Таким образом, он завоевал симпатию и даже доверие одноклассников.

До такой степени, что во время Турнира девяти школ вдруг стал менеджером команды девяти первогодок из Первой школы.

Он постепенно, без высокомерия, развивал свои способности. Уже не только его одноклассники, но и некоторые старшеклассники заметили его усилия.

После инцидента с Тацуей Хонока тоже отнеслась к Такуме враждебно. Однако теперь он не производил плохого впечатления. Она скромно признавала в нём многообещающего младшеклассника.

— Прости, у меня назначена встреча с Председателем Игараси.

— С Председателем? Его куда-то вызвали пару минут назад и он ушёл.

Перед тем как выйти из комнаты школьного совета, Хонока сообщила, что придет. Но, похоже, неожиданно случились какие-то неприятности. Система назначения на должности, созданная бывшим председателем Хаттори, должна была снизить вредное влияние от того, что всю работу делают лучшие ученики, но естественная доброта Игараси привела к обратному результату.

Хонока вздохнула, подумав, что хорошо бы это оказалось случайностью. Хоть в таком состоянии она могла не волноваться о других, доброта заставляла её привычно заботиться о подобном. В этом отношении Хонока не могла жаловаться на Игараси.

— Ты по серьёзному делу?

Подумав, что ничего не поделаешь, Хонока развернулась и собралась уходить, но её остановил голос Такумы.

— Да, но поскольку он ушёл, я вернусь позже.

— Подожди секунду.

Отвечавший за переговоры Такума взял беспроводную гарнитуру — устройство со встроенной поддержкой мозговых волн. Надев её, он повернулся к настольному терминалу:

— Это штаб-квартира, говорит Шиппо… Здесь Мицуи-сан из школьного совета… Да, понял. Я передам сообщение. — Сняв гарнитуру и поднявшись, он повернулся к Хоноке. — Мицуи-сэмпай, Председатель попросил передать, чтобы ты подождала, если возможно. Он скоро вернётся.

— А сколько… потребуется ждать?

— Он не сказал точное время, но учитывая прошлые случаи, это не займёт больше пяти минут.

Примерно столько ей потребуется, чтобы дойти до комнаты школьного совета. Поскольку ей не очень хотелось возвращаться, Хонока решила последовать просьбе Такумы и подождать.

«Всё же в последние дни я не занимаюсь ничем, кроме внешних дел. Должно быть, накопилось много работы…»

Однако, ничего не делая, Хонока ненамеренно ещё сильнее загнала себя в угол. Виной тому тоже стал её характер.

«Тацуя закончил бы всё быстро… Однако просить его помочь слишком неловко… Миюки наверняка со всем справится… а если я ничего не скажу и пройдёт слишком много времени, то она может попросить о помощи Тацую… не окажется ли, что я не нужна?!»

Лицо Хоноки побледнело.

— Эм… Мицуи-сэмпай, ты плохо себя чувствуешь?

Восемь или девять из десяти человек пришли бы к такому же выводу, если бы увидели её сейчас. Даже такой самовлюблённый человек, как Такума.

— Э?!

Однако в нынешнем своем состоянии она не сразу поняла, почему её спрашивают об этом. Её настолько поглотили раздумья, что на остальное она не обращала внимания, поэтому не смогла быстро ответить на вопрос.

— Это пустяк, правда.

Тем не менее такая реакция, как ни посмотри, выглядела притворством.

Такума тоже так подумал.

И даже нашёл этому объяснение.

— Мицуи-сэмпай, как бы сказать…

— Да?

— Эм… я понимаю, что это не моё дело, но относительно Шибы-сэмпая…

— Подожди, Шиппо-кун? О чём ты вообще говоришь? — растерявшись, Хонока попыталась прервать Такуму.

Однако, даже если Такума ошибся с состоянием Хоноки, он явно правильно понял, почему она подавлена.

Она растерялась именно потому, что он оказался прав. Хонока не хотела слышать то, что Такума собирался сказать.

— Думаю, тебе следует отказаться от Шибы-сэмпая.

Но он всё же сказал это.

— Прекрати!

— Но такими темпами, сэмпай, ты будешь страдать!

В последние дни Такума изменил своё поведение, оно заметно улучшилось. Тем не менее он ещё не отказался от амбиций. Он по-прежнему надеялся, что, как многообещающий волшебник, со временем приблизится к Шизуку, если сделает Хоноку своей союзницей.

Но прежде всего, Такуму привлекала Хонока.

Случилось это в день, когда Такума и Касуми перешли черту, и всё закончилось поединком между ним и близнецами Саэгуса. Многие ученики порицали его, однако Хонока протянула ему свою нежную руку. Объективно говоря, в то время она лишь склонилась над ним и спросила, может ли он встать. Ни о какой руке не было и речи.

То, что началось с одностороннего приукрашивания памяти, ещё не расцвело в романтические чувства. Да и поговорить у них появлялось не так много поводов.

Однако сегодня они случайно оказались наедине, и он стал свидетелем страданий Хоноки из-за её безответных чувств. Можно сказать, у Такумы произошло короткое замыкание, он потерял контроль.

— Сэмпай! Я тебя!..

Хонока зажмурилась и прикрыла уши.

Такума потянулся к её рукам.

— Шиппо, что ты делаешь?..

Однако дальше ему не удалось зайти. Раздался голос Председателя Игараси, только что пришедшего в штаб-квартиру. Он был не один. Из-за его спины вдруг вышла Шизуку и, подойдя к Хоноке, обняла её.

— Шизуку?..

— Ага. — Шизуку нежно погладила подругу по спине, чтобы сказать, что всё хорошо. Хонока расслабилась. Затем, не отпуская её, Шизуку холодно посмотрела на Такуму. — Что ты говорил?

Тон был соответствующий.

— Ну, это…

Такума собирался закончить фразу «хотя я младше тебя» словами «я о тебе волнуюсь».

— Пытался воспользоваться плохим самочувствием девушки в своих целях? Ты ужасен.

Так что Шизуку обвинила его. Тем не менее обвинение не было абсолютно ложным.

Такума не ответил именно потому, что сам это понимал.

— Пошли, Хонока?

Шизуку вывела подругу из штаб-квартиры группы управление клубами.

Такума не посмел и словом возразить.

Игараси, пришедший, как и обещал, мог лишь стоять в ошеломлении.

Сегодня Хонока не пошла домой. Как обычно, они вышли из школы отдельно от Тацуи и Миюки, и на станции Шизуку приказала ей остаться у неё.

Даже не спросив согласия у Хоноки, она приняла решение единолично.

Не то чтобы оставаться у Шизуку было неприятно. Хонока осознавала свою нерешительность и то, что очень быстро впала бы в депрессию, если бы осталась одна, вот почему приглашение подруги приняла с удовольствием.

Она поужинала вместе с родителями Шизуку, которые вернулись домой раньше обычного, и, как всегда, приняла с ней ванну. Однако обычный бессмысленный разговор не завязался.

А после ванны Шизуку привела Хоноку в её комнату.

Семья Китаяма выделила ей отдельную комнату. Хотя на бумаге она значилась как обычная комната для гостей, на самом деле она предназначалась лишь для Хоноки. Интерьер соответствовал её вкусам, а в шкафу даже лежало её нижнее бельё. Хотя она мало что использовала там помимо него. Оставаясь на ночь, она обычно проводила время в комнате Шизуку и даже спала там. Однако сегодня Шизуку отвела её в «комнату Хоноки».

Хонока послушно села на кровать. Счастливая улыбка, с которой она ужинала, исчезла, сменившись жёстким, болезненным выражением лица.

Шизуку присела перед ней на пол в позе «сэйдза».

Конечно, лицо сидевшей на кровати Хоноки находилось выше. Но поскольку та грустно понурила голову, Шизуку смотрела ей прямо в глаза.

— Хонока.

— Я знаю… — Хонока попыталась уйти от взгляда подруги, опустив голову ещё ниже. — Ты, наверное, сейчас жалеешь меня, — сказала она дрожащим голосом, готовым перерасти в плач. — Хотя со мной всё хорошо.

— Но у тебя такое выражение лица.

— Э?.. — Хонока склонила голову набок.

Шизуку всё так же глядела ей в лицо.

— Хонока, ты всю неделю ходила с таким видом.

— С каким?..

— Очень подавленным.

Хонока невольно ахнула:

— Не может быть…

— Даже хуже, чем сказал Шиппо, — подчеркнула Шизуку, ничего не скрывая. — Все, кто тебя видел, говорили то же самое.

— Я не хочу этого! Не хочу, чтобы кто-то жалел меня!

— Неважно, чего ты хочешь. Они думают так ради себя самих. — Шизуку крепко схватила обе руки Хоноки, которыми та пыталась закрыть глаза, и уставилась прямо ей в лицо. — Они сочувствуют тебе, потому что жалеют, но делая так, они убеждают себя, что сами не жалкие.

— Я не… жалкая! — выдавила Хонока.

— Угу, — Шизуку кивнула.

Хонока наконец решилась поднять глаза на Шизуку.

— Я знаю, что ты не жалкая, Хонока. Просто остальные этого не знают. — Шизуку всё это время смотрела лишь на подругу. — Они все не знают о твоей решимости. Не знают, что ты сильна.

Хонока выразила согласие глазами.

— Потому что ты не показала им, что не жалкая, — Шизуку отпустила её руки и поднялась. — Хонока. — На этот раз она смотрела сверху. — В понедельник…

Вдохнув, Хонока напряглась.

— …покажи мне, что ни у кого нет причин жалеть тебя.

Не дожидаясь ответа, Шизуку покинула комнату.

Воскресенье, тринадцатое января. Тацуя направлялся в FLT. Несмотря на то что сегодня был выходной, в Центре разработки CAD — другими словами, третьем отделе — это почти не ощущалось.

Хотя, как и предполагало название, тут главным образом разрабатывали CAD, Тацуя сейчас занимался не ими, и даже не программным обеспечением устройств.

Он работал над Звёздным реактором, источником энергии, над конструкцией завода, делающего возможным невоенное применение магии.

Компания не знала, что начал создавать Тацуя. Главным образом потому, что он об этом не докладывал. В конце концов, Тацуя не входил в штат FLT, а числился исследователем по контракту. То есть, его свободу ограничивала лишь необходимость сохранения секретности.

К тому же, благодаря его положению в третьем отделе, Тацуе выделили отдельную лабораторию. Так что он и вправду мог делать всё втайне. О его проекте пока не знал даже Ушияма, вторая половина Тауруса Сильвера.

Впрочем, отношение работников никогда не менялось.

— С добрым утром, молодой господин.

— Молодой господин, доброе утро.

Пока он направлялся в свою комнату, с ним здоровалось много людей. Они уже знали, что он из семьи Йоцуба, поскольку Тацуя объявил об этом ранее на общем собрании.

Тем не менее их отношение не изменилось и они обращались к нему как обычно «молодой господин». Третий отдел привлекал людей, повернувшихся спиной к власти, так что не удивительно, что это не вызвало никакой реакции, кроме «и что с того?». Благодаря этому он мог сосредоточиться на своём проекте.

Проект невоенного применения магии «Extract both useful and harmful Substances from the Coastal Area of the Pacific using Electricity generated by the Stellar-generator» (Извлечение как полезных, так и вредных веществ из прибрежной зоны Тихого океана с использованием вырабатываемого Звездным реактором электричества), сокращённо «ESCAPES». «Средство спасения» для волшебников от их судьбы живого оружия.

Сначала проект создавался для «спасения» от влияния Йоцубы и предоставления Тацуе средств для дальнейшей жизни. Хотя с назначением следующего главы Йоцубы его мотивы чуть изменились, это не меняло тот факт, что проект станет большим шагом на пути невоенного применения магии. Термоядерный реактор, управляемый магией, предоставит стабильный источник энергии и топлива. Более того, волшебники обеспечат себе важное место в индустриальном обществе благодаря побочному продукту — поставкам минеральных ресурсов из океана. В результате волшебники смогут обеспечить себя, работая в невоенных областях. Это — основная идея проекта.

Сейчас электричество получали из природных источников: солнечного света, ветра, биомассы. В результате повышения доверия к возобновляемым источникам энергии современная промышленность стала чрезмерно зависеть от погодных условий.

Конечно, для общества это намного лучше, чем полагаться на ископаемое топливо или ядерную реакцию деления. К тому же в долгосрочной перспективе для человечества особенно важно защитить окружающую среду. Однако нельзя отрицать, что из-за этого поставка электричества стала нестабильной. Одним из проектов уменьшения зависимости от погоды также была система орбитальных спутников с фотогальваническими панелями.

Упрощенная схема Звёздного реактора Тацуи сводилась к четырём ключевым элементам: готовый реактор производил электричество. Затем, используя его и жар от реактора, при помощи высокотемпературного электролиза водяного пара создавался водород. Потом, опять используя электричество реактора, из морской воды обратным осмосом производилась пресная вода. После этих операций оставалась вода с высокой концентрацией соли, из которой можно извлечь полезные и вредные вещества.

Однако знания Тацуи об промышленных технологиях остались на уровне старшей школы. Поэтому ему требовалось скооперироваться со специалистами не только по Звёздному реактору. Хотя производство водорода и сбор всех пригодных ресурсов из морской воды можно сделать напрямую магией, в этом случае на волшебников ляжет слишком много обязанностей. Делать их частью производственного процесса ошибочно само по себе, Тацуя этого не желал.

«Магическое общество должно само подойти к немагическому. Без использования имени Йоцуба будет легче найти партнёров, к тому же так можно избежать сопротивления Магической ассоциации. Так что проблема лежит в заключении конкретных договорённостей».

Основы работы уже заложены. Проработку концепции Звёздного реактора он закончит за три месяца. Эскиз проекта можно ожидать через полгода. Тацуя пришлось признать, что дальше он не справится в одиночку.

«Возможно, это немного поспешно, учитывая, что я ещё учусь в старшей школе…»

Из-за юного возраста он не сможет найти никого, готового участвовать в проекте. Сейчас это беспокоило Тацую больше всего.