Корабельная медсестра

ГЛАВА 7

Корабль подходил к Порт-Саиду. Гейл чувствовала, что для нее, наконец, начинается настоящее приключение.

Рискуя остаться без завтрака, она с раннего утра была уже на палубе, откуда открывался вид на живописные причалы, заполненные пестрой толпой торговцев.

В глубине гавани суда всех размеров под разноцветными флагами собирались в караван и готовились ко входу в Суэцкий канал.

Вскоре возле «Юджинии» появились маленькие суденышки, заваленные самым разным товаром: здесь были ковры фантастических расцветок, всевозможные кожаные изделия от дамской сумочки до огромных чемоданов с диковинным египетским узором, тисненым по блестящей коже и многое другое.

Смуглокожие торговцы хриплыми голосами расхваливали свой товар, пока тот спешно перегружался корзинами, спущенными с борта, на нижнюю палубу.

Гейл заворожено следила за всей этой суетой и не сразу заметила, что возле нее остановился Бретт.

– Ну как, путешественница? Что вы обо всем этом думаете? – голос доктора заставил ее подпрыгнуть от неожиданности.

– Потрясающе. Как в кино. Это все как-то нереально. Ужасно хочется скорее сойти на берег. – Гейл затаила дыхание, ожидая ответа, а вдруг Бретт не сможет сопровождать ее в прогулке по городу.

– С какого часа у вас увольнение на берег?

– С полудня. Утром идет сестра Мак Манус.

– Отлично, – сказал Грэхем. – Я освобожусь после обеда. Гейл знала, что он будет занят с карантинной службой. Увидимся у трапа сразу после обеда. Идет?

– Замечательно, – просияла Гейл. Он ушел, улыбнувшись на прощанье. Чувствуя, что жизнь прекрасна, Гейл побежала завтракать.

Все время с позавчерашнего вечера Гейл была полна дурных предчувствий. Она опасалась, что Грэхем будет сопровождать Бэрри в прогулке по городу, ведь Гарри Мэтьюсону пока не разрешили сходить на берег.

Оказывается он не забыл своего обещания и даже обрадовался, что время их увольнительных совпадает.

Работы в это утро было немного, хотя сестра Мак Манус и оставила все хозяйство на попечении Гейл. Большинство пассажиров стремились попасть на берег, и некоторые из них к обеду уже возвращались обратно, увешанные разноцветными коробками восточных сладостей и сумками с покупками.

В какой-то момент, проходя по первой палубе, Гейл увидела Гарри Мэтьюсона, его мать и Бэрри, мирно прогуливающихся по палубе. Не так часто можно было увидеть их всех вместе, и Гейл в удивлении задержалась, чтобы посмотреть на них еще раз. Они все выглядели вполне дружелюбно.

Гарри держал обеих женщин под руки и смеялся над чем-то, что только что сказала его мать. Он выглядел совершенно счастливым и с первого же взгляда было ясно, что сегодня в отношениях между женщинами нет обычной напряженности.

Миссис Мэтьюсон была одета для визита в город в белый льняной костюм и шляпу с широкими полями, а на Бэрри были очень короткие шорты и огромные солнечные очки в зеленой оправе. Похоже, она собиралась остаться с Гарри.

Позже Гейл встретила миссис Мэтьюсон у каюты интендантской службы, осаждаемой людьми, пришедшими взять свою почту. Она была одна.

– Я только что отправил почту к вам в каюту, – сказал ей служащий, и она ушла. Гейл забрала в конторе свой пропуск, два письма из дома и тоже отправилась в свою каюту, размышляя по дороге об этом новом повороте в отношениях между Бэрри и миссис Мэтьюсон.

Неужели мать Гарри сменила гнев на милость? И если так, то, что за этим последует?

Вообще-то Гейл была даже рада, что теперь у Бэрри нет видимых препятствий для замужества, но она тут, же укорила себя в эгоизме. Получалось так, будто она готова мириться с тем, что Гарри будет принесен в жертву, лишь бы отвлечь Бэрри от Бретта! Гейл усилием воли заставила себя перестать обо всем этом думать.

К полудню вернулась сестра Мак Манус и увольнительная Гейл вступила в силу.

– Если ты переоденешься до обеда, – сказала ей старшая медсестра, – то потом тебе не нужно будет терять драгоценное время. Гейл нужно было некоторое время, чтобы подготовиться к прогулке. Он почти не видел ее, в чем либо, кроме форменной одежды и Гейл была рада возможности показаться ему в выходном платье. В каюте она пробежала глазами письма от матери и Пата Нейли. Гейл убедилась, что в них нет ничего, требующего немедленного ответа и отложила их до вечера.

Выбранное после нелегких раздумий нежно-желтое платье очень шло к ее каштановым волосам и выгодно оттеняло золотистый цвет глаз Гейл. Всегда приятно сменить форменную одежду на что-то менее строгое, но сегодня, осмотрев себя в зеркале, Гейл была особенно довольна своим видом.

Обеденный салон был наполовину пуст – многие из пассажиров обедали на берегу. Гейл видела светловолосую голову Бретта, обедающего в другом зале, и, как только он встал и вышел, она с облегчением оставила попытки доесть свой фруктовый салат и поднялась из-за стола.

Ведь Грэхем сказал: «Сразу после обеда», и она не собиралась заставлять себя ждать. Пунктуальность вообще стала ее привычкой на этой работе.

Ее глаза искали высокую фигуру Бретта на верхней площадке трапа, но его нигде не было видно. Она подошла ближе. И девушка в платье с цветочным узором и большой шляпе от солнца повернулась на звук шагов Гейл. Это была Бэрри.

– Сестра, скажите, доктор что – задерживается в приемной? – спросила она с капризным видом. – Мы должны были встретиться здесь сразу же после обеда. Мы идем смотреть город. Куда он пропал?

Гейл показалось, что солнце, только что ярко светившее с голубого неба, вдруг померкло.

– Ты... ты ждешь доктора Бретта? – Гейл сама понимала, как глупо прозвучал ее вопрос.

– Конечно – я ведь уже сказала, – коротко бросила в ответ Бэрри. – У меня будет солнечный удар еще до того, как мы доберемся до берега, если он сейчас же не придет. Ты не могла бы сходить узнать, где он задержался.

Сразу же после обеда! Но ведь он сказал Гейл, то, же самое. Неужели он забыл? Может быть, на радостях от того, что появилась возможность погулять на берегу с Бэрри, он просто забыл о свидании с медсестрой? Она едва помнила, что ответила на вопрос Бэрри и пошла прочь от трапа, надеясь скрыться из вида раньше, чем появится Бретт.

Смертельное разочарование, как обручем, сжало ее сердце. Такого она еще не испытывала. Она брела по палубе, понурив голову, пока чья-то крепкая рука не остановила ее.

– Эй, вы не туда идете. Мы ведь договаривались на верхней палубе. – Она испуганно подняла голову и встретила удивленный взгляд Грэхема.

– Что случилось, Гейл? – он моментально посерьезнел. – В чем дело? Вам нехорошо? Не удивительно – носиться по палубе в такую жару!

– Я – я в порядке... Я... искала Джуди Моррис – она говорила, что тоже хочет пойти со мной на берег. Я совсем забыла об этом.

– Я думаю, она тоже забыла – Бретт озадаченно смотрел на Гейл. – Я видел, как она со вторым помощником сходила на берег еще до обеда. – Он взял ее под руку и аккуратно повернул к себе. – Пойдемте, нас ждут – эта маленькая девочка Харкорт. Я запретил молодому Мэтьюсону сходить на берег и в качестве компенсации, предложил Бэрри свою компанию.

Он все еще держал Гейл под руку, когда она подошли к трапу. Гейл было интересно, как прореагирует на их появление Бэрри. Она заметила, как при их виде у той нахмурились брови. Бэрри бросила на Гейл мимолетный, тяжелый взгляд; на секунду ее лицо показалось окаменевшим.

– Я только что перехватил сестру Уэст; она, наконец, свободна, и мы можем отправляться, – весело сказал Грэхем.

– Вот как! – Зеленые глаза Бэрри изучающе смотрели на Гейл. – Вы тоже идете с нами, сестра? Что же вы сразу не сказали?

Гейл подумала, что Бэрри переживает сейчас ничуть не меньшее разочарование, чем она сама. Радостное предвкушение прогулки с Бреттом испарилось. В любой обстановке присутствие вдовы ее брата было бы неприятно Гейл. Но мысль о том, что ей в течение нескольких часов придется делить с ней общество Грэхема, была просто невыносимой.

Сперва он провел их по старым кварталам, прилегающим к гавани. Бэрри без умолку болтала и не проявила никакого интереса к кривым узким улочкам, по которым в замедленном восточном ритме двигались закутанные в белое фигуры местных жителей. Она все время громко жаловалась на жару. Бэрри обращала внимание на экзотическую пестроту окружавшего их уличного базара лишь настолько, насколько это было нужно, чтобы завладеть вниманием Бретта на время, пока он помогал ей делать всякие мелкие покупки.

Гейл заметила, что они называют друг друга по имени – Грэй и Бэрри. Платить уличным торговцам сразу же ту цену, которую они запрашивают, здесь считается почти неприличным, – говорил Бретт, поддерживая Гейл под руку, пока она, как зачарованная, смотрела на яростно торговавшихся людей. Они будут разочарованы, если вы не дадите им возможность использовать их силу убеждения.

Бэрри вклинилась в их разговор.

– Грэй, как насчет этого места, про которое все говорят – Симон Арц? Мы должны пойти туда.

– Ну, если вам здесь надоело. А как вы, сестра? – его глаза извинялись, что он должен увести Гейл из этого живописного места.

Вскоре они дошли до Симон Арц и провели довольно много времени в современной части города, которая явно была Бэрри больше по вкусу. Наконец, уставшие и томимые жаждой, они уселись за холодными напитками в прохладном баре какой-то шикарной гостиницы.

Гейл несколько раз ловила на себе изучающие взгляды Бэрри, сидящей напротив нее через столик. Интересно, что происходит у нее в голове? Несомненно, она была вне себя от ярости из-за того, что Грэхем взял с ними Гейл, и теперь старалась всецело завладеть вниманием Бретта и заставить Гейл почувствовать себя лишней.

Один раз она, впрочем, сознательно привлекла внимание Грэхема и Гейл.

– Мой бедный Гарри, он остался совсем один сегодня, – сказала она с сожалением. – Я надеялась, что хоть вы, сестра, побудете с ним, пока я пройдусь по берегу. Вы знаете, Грэй – Гарри просто в восторге от сестры Уэст. Они настоящие друзья, – она повернулась к Грэхему со своим звонким смехом.

– Говорят, что мужчина всегда немного влюбляется в свою сиделку. Может, мне стоит начать ревновать? – Все это было сказано самым милым и наивным тоном.

– Это было бы глупо с вашей стороны, мисс Харкорт, – сказала Гейл. – Но я понимаю – вы не стали бы шутить на эту тему, если бы не были абсолютно уверены в Гарри.

– В этом непредсказуемом мире ни в чем нельзя быть уверенной, – с едва заметным вздохом ответила Бэрри.

Грэхем ничего не сказал, но на его лице появилась какая-то грустная задумчивость.

Гейл ломала голову над тем, что кроется за странными словами Бэрри. Не могла же она на самом деле ревновать Гарри!

Гейл посмотрела на часы и объявила, что ей пора возвращаться.

– Но не беспокойтесь, – предложила она. – Я прекрасно доберусь до корабля на такси.

– Ну, нет, – моментально откликнулся Бретт. – Я вас вывел в город, и я же доставлю вас в целости и сохранности обратно на судно. – Он улыбнулся Гейл. – Мы слишком ценим медицинских сестер, чтобы бросать их одних в полном опасностей заморском порту.

Гейл была приятно взволнована тем, что ему не безразлично, что с ней случится.

– О Боже, – Бэрри совсем по-детски надула губы. – Неужели нам тоже придется возвращаться? Я уверена, что сестра прекрасно доберется в такси. Я так хотела вернуться в старый город, я присмотрела на этом базарчике очень миленькие туфли. Они такие дешевые, и...

Грэхем оказался в трудном положении. Он еще раз заявил, что Гейл вернется на корабль только в его сопровождении. Бэрри с трудом сдерживала себя. В конце концов, Бретт решил, что он сам, после, объяснится с сестрой Мак Манус, и они вернулись на базар, где Бэрри была вынуждена купить ненужные ей туфли.

Между ними чувствовалось какое-то едва уловимое напряжение, как будто у каждого из троих были причины считать прогулку не совсем удавшейся, когда они поднимались на борт «Юджинии».