Корабли Дуросторума

Глава 8

Пуля взметнула фонтанчик снега у его ног. Снег ослепил его. Уилки дрожал от холода. На него упал хонши, и Уилки с трудом выбрался из-под него, испачканный зеленой кровью. Вокруг него кричали и сражались люди. Затем к нему подполз Чернок.

— Плохо дело, Дж. Т., — сказал он. — Нас здесь всех перестреляют. Надо уходить назад.

Валкини с перебитой левой рукой закричал Проводнику:

— Нам нужно потеплее одеться! Потом мы вернемся и поохотимся за ними. Но, ради святого Завоевателя, вытащи нас отсюда!

Валкини и хонши начали исчезать. Набив полный рот снега, Уилки пополз вверх по склону. Чернок подталкивал его.

— Сомневаюсь, что сюда стоит возвращаться. Эти люди замерзнуть здесь насмерть.

Это прозвучало угрюмо, деловито и… Уилки удивился тону Чернока.

Затем он оказался в шахте в корзине подъемника, которая тут же пошла наверх. Там он выкарабкался из корзины следом за Черноком и глубоко вздохнул.

— Спасибо, Чернок. Вы спасли мою шкуру.

В легкой улыбке Чернока не было теплоты.

— Это мой долг. Графиня была бы очень недовольна, если бы вы погибли. Так что не сот об этом говорить.

— О, да, — устало ответил Уилки.

Затем, прикуривая, ослепив Дж. Т. вспышкой зажигалки, Чернок продолжал:

— Кроме того, вы мне нравитесь, Дж. Т. И вспомните, я не Валкини. И вы тоже.

Не зная, что ответить на это, Уилки пробормотал:

— А вот и Проводник.

Проводник совершенно очевидно не был человеком. Вернее, поправил себя Уилки, он не был человеком с Земли или из другого измерения, обитатели которого походили на землян. Но он был существом, обладающим разумом и душой, это тоже было очевидно. Несмотря на то, что он выглядел простаком с высокой заостренной головой, чья макушка торчала из темных волокнистых волос, как тонзура монаха, затуманенные глаза и глупо ухмыляющийся рот, он обладал разумом, характерным для рас, подчинивших свою окружающую среду.

— Джангли? — небрежно спросил Чернок. — Да… По крайней мере, он хорошо отправил нас.

Носящий это имя Проводник отошел от края шахты. Все люди и хонши вернулись назад. Те же, за кем они отправились, оставались на снегу и им предстояло замерзнуть. Уилки с кривой улыбкой двинулся вперед.

— Чернок? Зря поднялась паника, а?

— Ну, да, — мрачно сказал Чернок.

Уилки заметил, что низенький, но бдительно выглядевший Валкини в цветастой рубашке с красными петлицами, только теперь убрал автоматический пистолет, направленный на Джангли, и расслабился. Он стал подтягивать длинную серебристую цепочку, прикрепленную к браслету на его запястье. Другой конец цепочки крепился к железному ошейнику на шее Джангли. Валкини заметил, что Уилки глядит на него, и неприятно рассмеялся.

— Мало вероятно, что Проводник попытается убежать через Врата, но мы, в колледже Проводников, всегда настороже. Так что… — Он замолчал и дернул за цепочку. Уилки решил, что это ему не нравится.

Чернок заговорил теперь более спокойно, наблюдая за уходом стражников:

— Джангли, конечно, его не настоящее имя. Он пришел из… Эй, Джангли, из какого ты измерения? На губах Проводника застыла кривая ухмылка.

— Вы называете мое измерение Лисифуц. Это спокойное и приятное место.

Уилки предположил, что переводчик не смог передать иронию, которая наверняка прозвучала в словах Джангли. Речь жителя Лизифуца имела проблемы с дифтонгами и придыханием.

— Меня привезли сюда люди Графини, и здесь я развивал свой дар — дар катапультировать людей и вещи через измерения, — пояснил он Уилки.

Интересно, почему он обращается ко мне, на секунду подумал Уилки, затем понял, что он носит серую рубашку и брюки, что отличается от цветастых нарядов Валкини. На Джангли тоже была серая одежда с нарисованным на спине открытым глазом, протянувшимся от плеча к плечу. Дж. Т. Уилки поискал параллели этому странному знаку в своем мире, но ничего не смог припомнить.

— Я… ну… — Он замолчал, не зная, что сказать.

Джангли выглядел разочарованным.

Чернок хихикнул, но тут же снова сделался серьезным.

— Эти бедные черти, должно быть, уже замерзли там… Только ты, Джангли, ошибся. Дж. Т. Уилки не рабочий, как ты. Он Главный Инженер Графини.

— О! — Джангли выглядел подавленным.

— Пошли, дерьмо! — дернул его стражник.

И они пошли по туннелю — огромный ковыляющий человек с острой головой и маленький бдительный Валкини.

— Он странный, — заметил Чернок. — Идемте, Дж. Т. Мне нужно выпить. Кажется, этот проклятый мороз пробрал меня до костей.

— Меня тоже, — ответил Уилки.

Отторино, все еще стискивая автоматический пистолет с пустым магазином, присоединился к ним. Он не выходил в холод другого измерения, но теперь начал бушевать.

— Они, может, не все замерзли, Чернок. Я думаю, Графиня прикажет отправить поисковую партию.

— Если прикажет, то и пойдем. — Чернок привел их в ресторан, который был очищен от посетителей, и сам разлил выпивку. — Как она скажет.

— Думаю, я пойду добровольцем, — сказал Уилки, выпив щедрую порцию виски. — У меня к этим людям должок.

— Послушайте, Дж. Т., — терпеливо сказал Чернок, — забудьте о мести за Полака. Как и все мы, вы работаете на Графиню. Будет так, как она решит.

— Вашей работой, — важно добавил Отторино, — является добывать алмазы. Вы, во всяком случае сейчас, единственный специалист по горнодобывающим работам, в котором мы нуждаемся.

Так что следующие несколько недель Уилки этим и занимался.

Все, что сказала ему Графиня об условиях, оказалось совершенной правдой. Он сибаритствовал в роскоши. Богатство было громадным. Все, чего можно было пожелать, доставлялось из сотен различных измерений. Вот только в нем не возникало желания хорошеньких девушек. Как только он видел стройные ножки или развевающуюся юбку, в нем вспыхивали воспоминания о Полаке, мертвом и окровавленном. По ночам к нему являлись призраки. Так что он оставался холодным к девушкам и с головой ушел в работу.

Алмазные трубы можно было раскапывать машинами. Уилки, наконец, решился и спустился вниз поглядеть на эринелдов за работой. Из коричневые загорелые тела блестели от пота, когда они усердно работали лопатой и кайлой. Уилки делал замечания, проверял страты, вынашивал планы. Наконец, он пошел со своей схемой к Графине.

Графиня приняла его в комнате совещаний. Она была не в духе. Когда Чернок и Уилки вошли, Она сидела в своем кресле и хмуро глядела на нескольких старших Валкини. Уилки почувствовал в ее взгляде холод, неизвестный в этом измерении.

— Я не смогу уделить вам сегодня внимание, Дж. Т., — сказала она, едва сдерживаясь. Возле нее стоял человек в черной броне, с перевязью меча и поясом для оружия. На голове у него был лента переводчика, и он враждебно глядел на Уилки.

Графиня взмахнула белой рукой.

— Я только что вернулась из измерения под названием Нарангон… Дураки! Слепые тупицы! Ну, они заплатят за это!

— Колдуны Сенчурии все еще живы и по-прежнему стоят на перекрестке измерений, — сказал человек в черных доспехах. — Нам нужны Врата, Графиня. Для уверенности.

— Вы что, думаете, Порвоны, — Господь забери их извращенные души! — продадут нам одни?

— Нет, Графиня.

— Ну и как, вы тогда полагаете, мы добудем Врата?

Чернок передернулся. Графиня смерила его губительным взглядом.

— Я вижу, вы по-прежнему не получаете удовольствия от разговоров о Порвонах, Чернок.

— Да, Графиня, — покорно сказал Чернок. — Они хуже, чем все, что когда-либо могли вообразить люди. Они держат свои Врата Жизни Порвонов только для себя.

— А я хочу такие! Хочу!

Человек в черных доспехах пригладил рыжие усы и заговорил с твердым нажимом:

— Если Графиня требует Врата Жизни Порвонов, я…

— Нет, Вейн! Вы мне нужны для другого. Сами знаете, для чего. — Она хмуро взглянула на Уилки. Дж. Т. молчал.

— Скажите мне, Дж. Т., почему вы не развлекаетесь с девушками, которых я присылаю? Они вам не нравятся? Вы знаете, у нас большой выбор в измерениях.

— Вовсе нет, Графиня… — Уилки сглотнул, вспомнив о мертвом Полаке.

Она улыбнулась. Валкини встревоженно зашевелились. Графиня подалась вперед, так что ее груди натянули тонкую белую материю платья. Соломон на цепочке закудахтал. Графиня улыбнулась еще шире, бросая на Уилки призывный взгляд фиолетовых глаз.

— Может быть, Дж. Т., вы хотите… меня?

Уилки услышал дыхание Чернока, увидел черных доспехи, позвякивающее оружие и застывшее лицо Вейна, увидел окаменевших от ужаса Валкини.

Как ответить?

Он попытался улыбнуться, но не смог.

— Если я скажу правду, Графиня…

Неудовольствие на ее лице заставило его замолчать.

— Те, кто не говорят мне правды, не живут долго. Так что, Дж. Т., хочешь переспать со мной? Уилки откашлялся. Черт… ну и дела!

— Это было бы… — Он замолчал и начал снова. — Ну, в моем мире мы не привыкли, что девушки… — Нет, не то! А, да черт с ними со всеми! — Да, — сказал романтический ж. Т. Уилки. — Вы же знаете это.

— Ах! — Улыбка Графини расцвела теперь в полную силу. — По крайней мере, вы имеете сердце, Дж. Т. Но вы знаете, что происходит с крестьянами, которые влюбляются в принцесс? «Но вы же не принцесса, а всего лишь графиня», — чуть было не вырвалось у Уилки, но он сумел удержаться. Вместо этого он твердо сказал:

— Я не ожидал и до сего момента даже не думал об этом.

Правда в том…

— Да? — проказливо спросила она.

— Правда в том, что Полак…

Ее улыбка увяла.

— Ваш друг шахтер, который был убит? Ну, и что с ним?..

Уилки не мог объяснить и удовольствовался самым простым.

— Я не в себе. Мне хочется оскальпировать всех этих… этих…

— Подонков?

— Да. Полак был хорошим другом.

Графиня откинулась на спинку кресла и облизнула розовым язычком алые полные губы.

— Вы должны забыть бедного Полака, Дж. Т. Он был хорошим человеком, но его нет. Его смерть внесла лепту в ту цену, которую мы платим за то, что имеем. Теперь запомните, Дж. Т., я не обещаю вам ничего. Я не собираюсь отказываться от своей благодарности… этого было бы достаточно, чтобы заставить людей двигать для меня горы.

Уилки кивнул с явным облегчением. Он никогда не причислял Графиню к числу желанных дам. Они были из разных кругов. Чернок подошел к Уилки.

Графиня кивнула.

— Мои планы были прерваны этой ерундой в Нарагоне. И нфалгон уже был готов уничтожить Колдунов Сенчурии, но вмешался Дэвид Маклин со своими проклятыми когортами. Когда-нибудь я разделаюсь с ним! Но теперь мне нужны Врата Жизни Порвонов. Завтра я ожидаю посланника из измерения под названием Сликиттер — там мы купили много наших научных приспособлений — и тогда посмотрим! — Она поднялась, отпуская всех. — Придите ко мне завтра, Дж. Т. Я расскажу вам, что вы будете делать.