Корабль смерти, Стальной человек и другие самые невероятные истории

Похороны

Мортон Силклайн сидел в конторе, размышляя над цветочной аранжировкой для погребения Фентона, когда чарующая строчка из «Я пересекаю черту, чтобы слиться с невидимым хором» известила о том, что в «Катафалки Клуни со скидкой» вошел посетитель.

Сморгнув, чтобы прогнать задумчивое выражение из темных глаз, Силклайн умиротворенно переплел пальцы рук и откинулся на траурную кожаную спинку кресла. На губах заиграла приветливая улыбка гробовщика. Тишину коридора нарушил звук шагов, приглушенный толстым ковром, ноги ступали с ленцой, и перед тем, как в дверь вошел высокий мужчина, часы на столе прожужжали, сообщив, что сейчас ровно половина восьмого.

Поднявшись с таким видом, словно был застигнут в разгар приватной беседы с сияющим ангелом смерти, Мортон Силклайн беззвучно обогнул блестящую столешницу и протянул руку с отполированными ногтями.

— Добрый вечер, сэр, — сладкозвучно пропел он, улыбка так и дышала сочувствием и приветливостью, а голос сочился почтительностью.

Рукопожатие визитера оказалось холодным и сокрушительным, однако Силклайн сумел подавить крик, и боль лишь на секунду отразилась в глазах цвета корицы.

— Не желаете ли присесть? — пробормотал он, указывая помятой десницей на «кресло для скорбящего».

— Благодарю. — Баритон посетителя выдавал безукоризненные манеры.

Он сел, расстегнув на груди пальто с бархатным воротником и положив фетровую шляпу на стеклянную столешницу.

— Меня зовут Мортон Силклайн, — представился Силклайн, возвращаясь к своему креслу, и опустился на сиденье, словно застенчивая бабочка.

— Аспер, — ответил мужчина.

— Могу ли я сказать, что рад встрече с вами, мистер Аспер? — промурлыкал Силклайн.

— Благодарю.

— Итак, — Силклайн переходил к скорбному делу, — чем может послужить бюро Клуни, дабы утишить ваше горе?

Человек скрестил ноги в темных брюках.

— Я хотел бы договориться о проведении погребального обряда.

Силклайн кивнул, надев улыбку, означавшую: «Я здесь для оказания всяческой поддержки».

— Ну разумеется, сэр. Вы пришли по верному адресу. — Он чуть приподнял глаза, — «Коль из любимых кто вдруг погрузится в вечный сон, доверьтесь Клуни — пусть занавес за ним задернет он».

Он снова опустил глаза, скромно потупившись.

— Это сочинила миссис Клуни, — признался он, — Мы часто повторяем эти слова тем, кто приходит к нам за утешением.

— Очень мило, — произнес посетитель. — В высшей степени поэтично. Однако вернемся к деталям: я хочу снять самый большой зал.

— Прекрасно. — Силклайн с трудом удержался, чтобы не потереть руки, — В таком случае это будет Зал вечного отдохновения.

Посетитель согласно закивал.

— Отлично. Также я хочу купить у вас самый дорогой гроб.

Силклайн едва удержался от мальчишеской ухмылки. Сердечная мышца неистово сокращалась, но он вынудил себя вернуть на лицо складки горестного сочувствия.

— Уверен, — произнес он, — это вполне осуществимо.

— С золотой обивкой? — уточнил клиент.

— Ну… конечно. — Силклайн сглотнул, отчего в горле громко щелкнуло, — Уверен, что Клуни сможет удовлетворить все ваши потребности в минуту горестной потери. Естественно… — голос на секунду утратил сочувственные нотки и сделался доверительным, — это повлечет за собой некоторые дополнительные расходы по сравнению…

— Цена не имеет никакого значения, — отмахнулся клиент, — Я лишь хочу, чтобы все было сделано в самом лучшем виде.

— Так оно и будет, сэр, именно так и будет, — заверил трепещущий Мортон Силклайн.

— Прекрасно.

— Итак, — деловито продолжал Силклайн, — хотите ли, чтобы наш мистер Моссмаунд прочитал свою проповедь «Пересекая великий рубеж», или же вы предпочтете провести церемонию по иному обряду?

— Полагаю, второе, — сказал клиент, задумчиво покачивая головой. — Всю церемонию проведет один мой друг.

— Ага, — кивнул Силклайн, — Понимаю.

Подавшись вперед, он вынул из ониксовой подставки золотое перо, затем двумя пальцами левой руки вытянул бланк договора из коробочки слоновой кости. Посмотрел с выражением человека, уполномоченного задавать Болезненные Вопросы.

— Так как же, — начал он, — имя усопшего, могу ли я спросить?

— Аспер.

Силклайн поднял глаза, вежливо улыбаясь.

— Родственник? — поинтересовался он.

— Я сам, — сказал клиент.

Смех Силклайна больше походил на слабый кашель.

— Прошу прощения? — переспросил он. — Мне почудилось, вы сказали…

— Я, — повторил клиент.

— Но я не…

— Понимаете ли, — пояснил визитер, — у меня никогда не было приличной погребальной церемонии. Каждый раз все, если так можно выразиться, пускалось на самотек, сплошная импровизация. Без всякого — как бы это точнее сказать? — смака, — Человек пожал широкими плечами, — И я всегда об этом сожалел. Всегда хотел как-то подготовиться.

Мортон Силклайн неверной рукой воткнул ручку обратно в подставку и вскочил на ноги, пылая от возмущения.

— В самом деле, сэр, — чуть не закричал он. — В самом деле!

Человек с удивлением посмотрел на разгневанного Мортона Силклайна.

— Я… — начал посетитель.

— Я всегда готов посмеяться доброй шутке, — перебил его Силклайн, — но только не в рабочее время. Мне кажется, вы не вполне понимаете, сэр, где сейчас находитесь. Вы у Клуни, в самом уважаемом ритуальном заведении города, это не место для нелепых розыгрышей…

Он попятился назад, распахнув глаза и разинув рот, когда одетый в черное человек вдруг оказался рядом с ним. Глаза визитера засверкали каким-то невероятным светом.

— Это, — провозгласил он мрачно, — вовсе не шутка.

— Это не… — Больше Силклайн ничего не смог произнести.

— Я пришел сюда, — сказал посетитель, — с самыми серьезными намерениями. — Теперь глаза сверкали как раскаленные докрасна угли. — И собираюсь добиться, чтобы мои намерения осуществились. Это вам ясно?

— Я…

— В следующий вторник, в полдевятого вечера, мы с друзьями придем сюда на церемонию. К тому времени бы все подготовите. Полная оплата будет произведена сразу же по окончании действа. Вопросы есть?

— Я…

— Едва ли мне стоит объяснять, — продолжал человек, беря со стола шляпу, — как много для меня значит это дело. — Он выдержал солидную паузу, прежде чем позволить голосу опуститься до дарующего прощение баса-профундо. — Надеюсь, все пройдет достойно.

Чуть поклонившись, он развернулся и в два величественных шага пересек кабинет, на миг задержавшись в дверях.

— Да… еще одно условие. То зеркало в фойе… снимите его. И, полагаю, не стоит уточнять, что, кроме меня и моих друзей, в вашем заведении не должно быть ни души.

Посетитель взмахнул рукой в серой перчатке.

— А пока что… доброго вечера.

Когда Мортон Силклайн выбрался в коридор, визитер как раз вылетал в небольшое окно. И Мортон Силклайн совершенно неожиданно понял, что сидит на полу.

Они явились в половине девятого, вошли, переговариваясь, в фойе погребальной конторы Клуни, где их встречал Мортон Силклайн. Его ноги тряслись, под глазами — результат бессонных ночей — залегли круги, которые делали его лицо похожим на карнавальную маску енота.

— Добрый вечер, — приветствовал его высокорослый клиент, удовлетворенным кивком отметив отсутствие зеркала.

— Добрый… — На этом запас слов Силклайна иссяк.

Голосовые связки задеревенели, а глаза, затянутые дымкой, метались с одной фигуры этого избранного круга на другую: горбун с перекошенной набок головой, которого, как он услышал, зовут Игорь; карга в трауре, в остроконечной шляпе и с черной кошкой на плече; здоровяк с волосатыми руками, который стискивал желтые зубы и поглядывал на Силклайна более чем многозначительно; маленький человечек с восковым лицом, который облизывал губы и улыбался Силклайну так, словно получал от этого одному ему понятное удовольствие; и еще полдюжины мужчин и женщин в вечерних платьях, все с блестящими глазами и алыми губами, а кроме того — Силклайн передернулся — чрезвычайно зубастые.

Силклайн прилип к стенке (рот приоткрыт, руки вяло шарят по бокам), когда все общество двинулось мимо него в сторону Зала вечного отдохновения.

— Присоединяйтесь к нам, — позвал его высокий человек.

Силклайн рывком отклеился от стены и, спотыкаясь, двинулся по коридору, глаза его от ужаса округлились, словно блюдца.

— Полагаю, — любезно произнес клиент, — все подготовлено как следует.

— О, — вякнул Силклайн. — О… да, конечно.

— Великолепно.

Когда они оба вошли в зал, все остальные восхищенным полукругом толпились у гроба.

— Чудесный, — шептал себе под нос горбун. — Чудесный гроб.

— Ну, как тебе такой гроб, как тебе такой гроб, Дельфиния? — захихикала старая карга.

— Муррр, — отозвалась с плеча Дельфиния.

Все остальные кивали, обменивались счастливыми улыбками и восторженно ахали.

Затем одна из женщин в вечернем наряде произнесла:

— Пусть Людвиг посмотрит, — и полукруг распался, пропуская Аспера.

Он пробежался длинными пальцами по золотой отделке на боках и крышке, удовлетворенно покивал.

— Великолепно. — Голос немного хрипел от волнения. — Просто великолепно. Ровно то, о чем я всегда мечтал.

— Ты выбрал лучшее, мальчик, — произнес высокий седовласый человек, которого Силклайн отметил лишь сейчас.

— Ну давай, примерь! — потребовала хихикающая старая карга.

По-мальчишески улыбаясь, Людвиг забрался в гроб и улегся на место.

— В самый раз, — сообщил он довольно.

— Хозяин прекрасно выглядит, — кивнул скошенной набок головой Игорь. — Прекрасно выглядит в ящике.

Затем здоровяк с волосатыми руками попросил, чтобы начинали, потому что у него в четверть десятого назначена встреча, и все спешно расселись по стульям.

— Иди сюда, голубчик, — сказала карга, маня скрюченной клешней окаменевшего Силклайна. — Садись со мной рядом. Люблю хорошеньких мальчиков, верно, Дельфиния?

— Муррр, — сказала Дельфиния.

— Перестань, Дженни, — одернул ее Людвиг Аспер, на мгновение приоткрыв один глаз. — Будь серьезнее. Ты же знаешь, что это для меня значит.

Карга пожала плечами.

— Хорошо, хорошо, — смирилась она, после чего стянула с головы остроконечную шляпу и взбила буйные кудри, пока Силклайн, словно зомби, опускался на стул рядом с ней, его при этом поддержал под руку человечек с восковым личиком.

— Привет, очаровашка, — шепнула Силклайну старуха, наклонившись и толкнув его под ребра острым локтем.

Затем поднялся высокий седой джентльмен, по виду выходец с Карпат, и служба началась.

— Дорогие друзья, — произнес джентльмен, — сегодня мы собрались в этих убранных гирляндами стенах, чтобы отдать дань уважения нашему товарищу, Людвигу Асперу, вырванному из нынешнего существования непреклонной судьбой и на века помещенному в сей мрачный саркофаг.

— Гип-гип-ура! — пробурчал кто-то.

— Лебединая песнь, — прокомментировал кто-то еще.

Игорь плакал, а человечек с восковым лицом наклонился к Силклайну, чтобы просвистеть на ему на ухо:

— Смачно.

Однако Силклайн не был уверен, что это относится к самой церемонии.

— И вот, — продолжал господин с Карпат, — мы, горько скорбя, собрались у погребальных дрог нашего собрата, вкруг этого помоста горести, возле этой раки, у этого дольмена…

— Непоня-а-а-тно, — возмутилась Дженни, раздраженно топая ногой в остроконечной туфле.

— Муррр, — сказала Дельфиния, и карга подмигнула налитым кровью глазом Силклайну. Силклайн шарахнулся вбок, только чтобы наткнуться на маленького человечка, который уставился на него глазками-бусинками и снова прошелестел:

— Смачно.

Седовласый джентльмен выдержал долгую паузу, устремив на каргу свой величественный нос. После чего продолжил:

— …подле этой мастабы, этой ступы, этого гхата, близ этой лахмы…[26]

— Что он говорит? — спросил Игорь, прервав рыдание на середине. — Что-что?

— Это тебе не состязание в риторике, парень, — заявила карга. — Говори ясней.

Людвиг снова поднял голову, на лице отражалась мучительная досада.

— Дженни… Прошу тебя.

— А-а-а… жабий зуб! — огрызнулась карга, и Дельфиния зашипела.

— Requiescas in расе[27], дорогой брат, — продолжал граф раздраженно. — Память о тебе не иссякнет с твоей безвременной кончиной. Ты, наш дражайший друг, не выбыл из игры, ты просто перешел играть на другое поле.

При этих словах здоровяк с волосатыми руками поднялся и выскочил из комнаты, утробно проворчав на ходу:

— Опаздываю.

И Силклайн ощутил, как леденеет сердце, потому что услышал вдруг топот когтистых лап по ковру в коридоре и вой, эхом отлетевший от стен.

— Улльгат говорил, что приглашен на обед, — пояснил сбоку маленький человечек, сверкая глазками и улыбаясь. Стул под Силклайном крякнул, когда он передернулся.

Седовласый джентльмен стоял, прямой и молчаливый, закрыв красные глаза, рот превратился в узкую щель, весь вид демонстрировал уязвленную аристократическую гордость.

— Граф, — взмолился Людвиг, — прошу вас.

— Сколько я могу терпеть эти возмутительные выходки?! — вопросил граф. — Эти непочтительные…

— Ну-у, завел шарманку, — проворковала Дженни своей кошке.

— Молчи, женщина! — взревел граф, и на мгновенье его голова исчезла, окутанная белым клубящимся туманом, затем, когда он немного овладел собой, появилась снова.

Людвиг сел в гробу, лицо его исказил гнев.

— Дженни! По-моему, тебе лучше уйти.

— Нет, ты думаешь, что можешь вот так запросто вышвырнуть отсюда старую Дженни из Бостона? — заверещала карга. — Подумай лучше, чем это чревато!

И дрожащий Силклайн увидел, как карга нахлобучила остроконечную шляпу и, щелкнув пальцами, метнула небольшую молнию. Выгнувшаяся дугой Дельфиния ощетинила все свои черные шерстинки до одной, когда граф выдвинулся вперед, хлопнул старуху по плечу, но затем застыл посреди шага, заключенный в круг жаркого пламени.

— Ха-ха! — проскрежетала Дженни.

— Мой ковер! — промямлил Силклайн сквозь ужас.

— Джен-ни! — заревел Людвиг, выбираясь из гроба.

Карга махнула рукой, и все цветы в комнате начали взрываться, словно попкорн.

— Не-ет, — застонал Силклайн, когда занавески вспыхнули и рассыпались в пепел.

Стулья полетели по воздуху. Граф обратился в столб белого пара и кинулся на Дженни, которая тут же взмахнула руками и исчезла в оранжевой вспышке вместе с кошкой и всем прочим. А в зале становилось все более шумно от криков и крушащих ребра ударов.

Мортон Силклайн с вытаращенными глазами уже валился вперед, когда маленький человечек склонился над ним, зубасто ухмыляясь, стиснул онемевшую руку гробовщика и просвистел свое «смачно».

После чего Силклайн распростерся на ковре.

Мортон Силклайн упал в траурное кожаное кресло. Он все еще немного дрожал, хотя прошла уже целая неделя с того жуткого вечера. На столе лежала записка, которую Людвиг Аспер пришпилил тогда к его бесчувственной груди. В ней говорилось:

Силклайн отложил в сторону записку и любовно прикоснулся к горке сверкающих золотых монет на столе. На законные вопросы, откуда взялись монеты, он отвечал, что один его партнер в Мехико (ну, назовем его племянником гримера из «Катакомб Карилло со скидкой») очень удачно вложил его средства в тамошние рудники. В общем и целом, все это дело обернулось совсем не так плохо…

Мортон Силклайн поднят голову, когда кто-то вошел в контору.

Ему захотелось с криком отскочить и слиться с цветочным узором на обоях, но он лишь продолжал сидеть будто каменный. В который за последнее время раз открыв рот, он таращился на нечто громадное, капающее охрой, бесформенное и со щупальцами, оно все колыхалось и извивалось.

— Один мой друг, — вежливо произнесло нечто, — горячо рекомендовал вас.

Силклайн долго сидел, молча пялясь на визитера, но тут дрожащая ладонь случайно коснулась золотых монет. И он обрел силы.

— Вы пришли, — заверил он, дыша через рот, — как раз по верному адресу… хм… сэр. Услуги… — он с усилием сглотнул и взял себя в руки, — на любой вкус.

Силклайн потянулся за ручкой, отгоняя в сторону желто-зеленый дым, который начал затягивать кабинет.

— Как имя усопшего? — спросил он деловым тоном.