Короли Ю-Истама

Короли Ю-Истама

(иллюстрации из журнала Scientifantasy, Spring 1949, художник Jon Arfstrom)

Среди сумрачных далёких стран за Вратами Сновидений, было некогда могучее королевство, именуемое Ю-Истам. И было оно величайшим из всех богатых и сильных царств Икраноса. Короли Ю-Истама властвовали над самыми могущественными народами; города его были самыми высокими и самыми прекрасными на всём свете; а его войска — самыми сильными и самыми свирепыми. И даже боги, которым они поклонялись, были Высочайшими из Богов. Но всё это было в древние времена: и более Ю-Истам не горделив и не роскошен. Ныне ящерицы и скорпионы собираются там, где когда-то обитали лишь короли, и гонимая ветром пыль и рассыпающиеся каменные плиты — единственные обитатели его широких улиц. Ибо Ю-Истам погиб, его народ рассеялся, его города пали.

И не помнят больше величие монархов Ю-Истама, великолепие его городов или мощь его полчищ. По иронии судьбы, известен он легендарными сокровищами своих королей, копившимися век за веком. И вот история об этом…

В далёкие века Эйтарис, могущественнейший из его Королей, велел выстроить под своим блистательным дворцом каменный тайник, куда сложил добытые в завоеваниях сокровища. Не вело в тот тайник ни одного прохода, кроме единственного люка в высоком потолке, через который туда высыпали золото, серебро и редкостные самоцветы. И с того дня Сто Королей Ю-Истама следовало его примеру и пополняло этот всевозрастающий клад. И когда Немочь пала на Страну и люди погибли, реки пересохли, а земля опустела, это великое сокровище осталось нетронутым.

За воспоследовавшие долгие века история о затерянном сокровище Ю-Истама разошлась по всему Икраносу и достигла даже запредельных Мифических Земель, что сияют за Восточными Морями. И все эти века легендарные герои, один за другим, тщетно пытались до него добраться. Но все, кто пытался… потерпели поражение. Ибо Боги, в Их Невыразимой Мудрости, разместили Ю-Истам посреди огромной пустыни и оградили его с Севера заснеженными пиками непроходимых гор, а за ними простёрли ледяные пустоши. На Западе Они поместили Море Занд, и заполнили его водоворотами и подводными рифами. И оттого все герои, что тщетно стремились найти сказочное сокровище Ста Королей Ю-Истама, все они проиграли. Все, кроме одного. И вот его история…

Зиркис-Вор преклонил свои продранные колени и смиренно возблагодарил Восемь Сотен Богов. Он принёс великий обет, что, если отягощённый богатствами минувших времён, вновь доберётся до побережья, то возведёт храм из розового мрамора, с крышей из нефритовой черепицы и в нём ежечасно будут воскуривать Богам редкие благовония — ибо, разве не Они, размышлял он, в безопасности провели его через песчаные пустыни, тогда как его товарищи погибли в свисте песчаной бури? Теперь ему оставалось лишь добраться до сокровища, пополнить запас воды в кувшинах и вернуться назад.

Потому было неудивительно, что маленький вор мурлыкал себе под нос весёлую песенку, когда бродил по разрушенным улицам. Куда не посмотри, везде утомлённо простирался, купаясь в кровавом ливне закатного света, опустевший века назад разрушенный великий город. Мраморные купола, выбеленные солнцем до цвета слоновой кости, нависали над заросшими травой площадями. Обломки и рассыпающиеся останки некогда устремлённых ввысь башен усеивали обширный двор, где он стоял.

Зиркис без труда обнаружил груду развалин, что когда-то была Дворцом Ста Королей и, пока он шнырял по сумрачным залам и заваленным дворикам, единственной его трудностью было найти тайник с сокровищами.

Он обнаружил этот тайник неожиданно легко, когда земля провалилась у него под сандалиями и сбросила его в тёмные глубины подземелья. Каменные плиты, томительными столетиями выдерживающие свой вес, сочли нежданную тяжесть вора прекрасным предлогом, чтобы освободиться от древней ноши.

Но его падение быстро прервалось и Зиркис, бранясь, вскочил на ноги и ошеломлённо огляделся вокруг. Ибо он попал в хранилище сокровищ! Повсюду вокруг него на полу набитой до самого потолка сокровищницы возвышались горы и холмы монет… золотых монет, серебряных монет, монет из меди, бронзы и латуни… урожай тысячи монетных дворов расстилался у него под ногами.

Тут были, рассыпанные по золоту и наполовину засыпанные им, ожерелья и фибулы из молочно-белого нефрита, тёмно-синих сапфиров и жарких рубинов, подобных змеиным глазам; там и тут короны и венцы из кованого золота, усыпанные опалами и бирюзой; груды и связки нитей с карбункулами и бледными аметистами; кольца и амулеты, пояса, кушаки, браслеты и загадочные талисманы, сработанные из золота и чеканного серебра.

К стенам прислонялись древние доспехи, инкрустированные серебром и усеянные жемчугом редкостных сортов; медные идолы с рубиновыми глазами и множеством рук; толстопузые божки из золота и бронзы; изящные статуэтки из матового нефрита, зелёного и туманного, словно бездны глубочайшего моря. В дальнем конце сокровищницы стоял отделанный самоцветами слоновий паланкин из кованого и чеканного золота, усыпанный изумрудами и звёздчатыми сапфирами; обтянутые шёлком, покоящиеся на шестах и подпорках из резной бирюзы паланкины и носилки, в которых некогда ездили смуглые королевы; мешки и сундуки из тикового дерева, полные неогранённых алмазов, подобных осколкам живого пламени.

Сверкающими курганами высились груды бронзовых щитов, лакированных и обтянутых истлевшей кожей; медные и золотые шлемы, увенчанные полинявшими багряными плюмажами; были там золотые алтарные кубки и жертвенные чаши из кованой бронзы, украшенные алыми драгоценными камнями: были штабеля копий, изготовленных из великолепной резной слоновой кости, с зазубренными медными жалами… и повсюду рассыпаны скопившиеся во впадинах и высыпавшиеся из мешков и сундуков самоцветы… множество самоцветов… рубины, тлеющие закатным огнём, неогранённые алмазы и молочно-белый жемчуг, изумруды, большие и округлые, словно крысиный череп и зелёные, как море в лунном свете, гранаты и хрусталь, подобный грудам звёздных осколков, сапфиры и аметисты, фиолетовые и холодные, опалы, хризопразы, цепочки и ожерелья из топазов и безымянных самоцветов, подобных застывшему жёлтому пламени, озёра искрящихся карбункулов и бирюзы…

Зиркис долго стоял, просто упиваясь сиянием окружающих богатств, услаждая свою алчную душонку видом сокровищ, что могли выкупить из плена тысячу королей. Затем, со сдавленным всхлипом экстаза, он бросился в них целиком, катался и скакал среди груд монет… ссыпал их себе в одежды, пока его отрепья не раздулись от денег, упивался их ощущением на своём костлявом теле… сыпал монеты горстями на голову, зарывался в них лицом… складывал их в груды, подобные сверкающим сказочным замкам…

Вор сорвал своё изодранное тряпьё и укутал свои тощие телеса драгоценнейшими шелками и роскошной парчой давно опочивших императоров. Он покрывал голову венцами, унизывал пальцы перстнями, увешивался рубиновыми ожерельями, до тех пор, пока его сгорбившаяся фигура уже не смогла стоять на ногах, тогда он рухнул на груду сокровищ и лежал там, задыхаясь…

Когда он вновь пришёл в себя… и подумал о том, чтобы найти выход и добраться до верхних уровней, прежде чем ночь покроет мёртвый город, то стал осматриваться в поисках лестницы, но скоро убедился, к своему удивлению и недоумению, что их просто нет. Сокровищница была сплошной — ни дверей, ни лестниц. И даже тогда он не испугался, лишь ощутил слабое раздражение. Только потратив впустую целый час, складывая в кучу мешки и сундуки так, чтобы удалось добраться до лазейки высоко над головой, вор начал опасаться всё больше и больше. Как бы осторожно он не взбирался наверх, они всегда рассыпались, прежде чем он одолевал и половину пути до потолка.

И, когда тусклый утренний свет просочился в сокровищницу, он осветил жалкую скорченную фигурку перепуганного вора, всё ещё томящегося в набитой драгоценностями западне, теперь костерящего и поносящего самих богов, коих он так смиренно благодарил несколькими часами ранее. Пока медленно тянулось время, соответственно возрастал и ужас вора, уже усиливаемый муками голода и жажды, терзающих его чрево. За те два дня, что пересекал пустыню, он не съел ни крошки и теперь мог бы поменять по крайней мере половину своих сокровищ на бочонок вина и мясной пирог.

И, пока один за другим проходили часы, этот жалкий взломщик, нелепо нарядившийся в роскошь древних королей, всё больше страдал от голода, всё больше отчаивался и всё больше ужасался, пока, на закате второго дня, он с радостью обменял бы всю свою добычу, кроме, быть может, бочонка с рубинами, на один-единственный каравай хлеба и кусок сыра. А ещё позже, эта хнычущая тварь в бесценных одеяниях, еле ползающая перед бронзовыми божками с рубиновыми глазами, продала бы даже душу за одну чашку грязной воды…

А ещё позже он изрыгал проклятия и рыдания, поочерёдно то вознося молитвы, то богохульствуя ослабевшим и охрипшим голосом… а гораздо позже мудрые древние идолы из бронзы и золота усмехались своими непреходящими улыбками распростёртой неподвижной фигуре, праздно обдумывая причину, почему она не двигалась весь минувший час, и обмениваясь друг с другом собственными мрачными предположениями о предмете, что находился в откинутой руке… необычайно побагровевшем кинжале Королей Ю-Истама…

Перевод: BertranD, май 2023 г.